ГАЛИНА ПОЛЫНСКАЯ
      УНО
      ГЛАВА ПЕРВАЯ
      Дождь лил уже вторую неделю, и грязь была просто непролазной. Насквозь промокшие деревья недовольно ворчали, сетуя на больно секущие капли. Все сидели по домам, предпочитая наслаждаться музыкой дождевых капель под крышей, а ещё лучше, под одеялом. Казалось, на небе кто-то забыл закрыть кран, и теперь вода будет литься вечно. И надо же было Львам именно в такое время надумать устраивать праздник в честь Молодого Принца...
      Уно протер рукавом запотевшее окно, и продолжил размышления. Он сомневался, что на этот праздник придет ещё хоть кто-то кроме самих Львов. Это была одна из самых глупых идей, когда-либо исходивших от Высокого Дома...
      Чувствуя, что он совершенно замерз, стоя на холодном полу, Уно прыгнул обратно в кровать и с головой накрылся одеялом. Жить стало лучше, но скучнее. Больше всего на свете Уно не переносил скуку и бездействие, а здесь уже вторая неделя пошла... Скрипнула входная дверь, и кто-то кашлянул. Даже не выглядывая из-под одеяла, Уно знал, что это Бобер Тори.
      - Ноги вытирай, Тори! - крикнул Уно. - И не размахивай мокрым зонтом! Умру скоро от этой сырости!
      - Не беспокойся, - снова кашлянул Тори. - Ты, вообще, где?
      - Здесь я, - Уно выбрался на свет, заворачиваясь в одеяло, как в кокон. - Как дела, Тори?
      - А как они могут быть? - Бобер аккуратно закрыл большой черный зонт и поставил его в угол у порога. - Этот проклятый дождь не дает никакой жизни. Я снова простудился, слышишь, какой кашель? А от травяных отваров, которыми меня пичкает моя Мира, у меня постоянная изжога и расстройство желудка...
      - Тори, избавь меня, пожалуйста, от подробностей, лучше скажи, что слышно про сегодняшний праздник?
      - Вот идиотская идея, правда? - Тори устроился поудобнее на низенькой скамеечке, и задумчиво посмотрел на свои промокшие ноги. - Ума не приложу, зачем Львы это делают? Разве кто-нибудь нормальный пойдет веселиться в такой дождь? Все лежат в кроватях с грелками в ногах, половина народа болеет гриппом, другая половина притворяется...
      - А приглашения уже рассылали? - прервал его Уно.
      - Нет, не будет никаких приглашений, все должны сами прийти.
      - Вот как... - Уно поплотнее закутался в одеяло. - Замечательно, значит можно пропустить это событие.
      - Это ты зря, как раз тебе там надо быть непременно. Львы в последнее время просто озверели. Эта семейка давно уже напрашивается на неприятности, особенно старики! Они уж и не знают, какой им дурью мучиться, знаешь, что они недавно придумали?
      - Что?
      - Решили Деревьям давать знаки отличия, что-то вроде "Заслуженный Дуб Леса"! Ужас просто какой-то, я уж и не знаю, может это у них возрастное? Может, не зря говорят, что чем старее, тем дурнее? Сынулька их со своей супругой тоже время даром не теряют, решили Вечный Грот перекрасить...
      - Снаружи?
      - Нет, хвала небу, только изнутри, но зато в красный цвет. Львица говорит, что этот цвет просто писк сезона!
      - Ну и пусть себе красят, жалко что ли?
      - Ты думаешь, они это будут делать сами? - ухмыльнулся Тори. - Как бы не так! Их царственные головы посещают никому ненужные идеи, а претворять их в жизнь будем мы! Вот тебе живой пример: надо было обязательно посреди двухнедельного ливня устраивать праздник в честь Молодого Принца! Кому скажи это надо?
      - Не знаю. Праздник будет на улице?
      - К счастью, наши Львы ещё не совсем выжили из ума, и праздник будет в Вечном Гроте.
      - Но туда же все не влезут!
      - Кто не влезет, будет веселиться на улице, так что лучше прийти пораньше и занять места получше, хотя тебя и так пропустят. Да, кстати, Уно, извини за вопрос, но так ничего и не выяснилось?
      - Насчет чего? - Уно выбрался из кровати и принялся неторопливо застилать её покрывалом.
      - Насчет того, кто же ты все-таки такой?
      - Нет, так ничего и не выяснилось, - серебряная кожа Уно стала приобретать синеватый оттенок, что означало грусть.
      - Ну вот, я тебя расстроил! - огорчился Тори.
      - Ничего страшного, рано или поздно это должно выясниться, а пока, если честно, меня мало волнует собственное происхождение.
      Но Тори знал, что это не правда.
      - Кеола сегодня ещё не заходила? - спросил он, переводя разговор на другую тему.
      - Нет, но должна придти с минуты на минуту, - синеватый цвет исчез, кожа Уно снова стала серебряной.
      - Хоть у меня и есть предубеждение против Пантер, но Кеола, должен тебе сказать, ещё та штучка! Какая грация, какая пластика! У вас серьезно? Скажи честно? Я никому не растреплю, уверяю!
      - Во-первых, Тори, ты не то что растреплешь, ты раструбишь, как Слон Мираб, а во-вторых, я не обсуждаю своих друзей даже со своими друзьями.
      - Зануда ты, Уно!
      - Я просто не люблю сплетен.
      - Все любят, и все сплетничают, - возразил Тори, - на том мир и держится.
      - Значит, скоро рухнет. Обо мне все треплются с самого рождения, и я прекрасно знаю, как это раздражает.
      Тори пожал плечами и покачал головой. Несмотря на несовпадение взглядов на жизнь, Уно был его самым лучшим другом, и Тори считал своим долгом заботиться о нем, хотя чаще получалось наоборот.
      - Пожалуй, я пойду, - Тори слез со скамейки и вразвалку направился к своему зонту. - Мне ещё надо решить, что же надеть на праздник. Как ты думаешь, насчет синенькой жилетки?
      - Я уже боюсь тебе что-либо советовать, - усмехнулся Уно. - Помнишь, как в прошлый раз возмущалась Мира? Но я ведь честное слово не знал, что это была её шляпа, тем более, тебе она очень шла!
      - Я тоже не знал, - хмыкнул Тори. - Она хотела мне сюрприз сделать своей обновкой, и когда увидела её на мне, решила, что я издеваюсь! А шляпа мне действительно была очень к лицу! Ладно, придумаю что-нибудь, до встречи на празднике.
      - До встречи.
      Уно проводил Тори и закрыл за ним дверь. Несколько секунд он стоял и смотрел на быстро идущий по тропинке черный зонт, за которым совершенно не было видно Бобра, а потом пошел одеваться. Осторожно, старясь не зацепить крылья, он надел черный вязаный свитер и черные брюки. Все вещи были отсыревшими и противными. Немного подумав, Уно достал из коробочки серебряную цепь с медальоном в виде трех красивых букв "У", "Н" и "О" и надел на шею. По сравнению с его серебряной кожей, серебро казалось блеклым и серым...
      В двери тихонько постучали чьи-то коготки.
      - Заходи, Кеола, заходи! - крикнул он.
      Грациозная Пантера бесшумно, словно тень скользнула в дом. Ее сильное красивое тело было затянуто в черный искрящийся комбинезон, а на шее переливалось тонкое золотое украшение.
      - Привет, дорогуша! - промурлыкала она.
      - Привет, - улыбнулся Уно. - Выглядишь грандиозно.
      - Я старалась, а ты, вижу, надел мой подарок?
      Уно потрогал медальон и снова улыбнулся. Кеола была не просто его лучшим другом, он всей душой любил эту большую спокойную Кошку.
      - Ты чем-то расстроен, Уно? - она свернулась клубком в плетеном кресле.
      - Разве я посинел?
      - Тебе не обязательно синеть от грусти, чтобы я могла понять, что ты расстроен. Я чувствую, что с тобой что-то не то.
      - Может быть, - он подошел к зеркалу. - Как ты думаешь, Кеола, я урод?
      - Что за ерунда! - фыркнула она. - Ты просто не такой как все и в этом есть своя прелесть. Ты лучше всех, Уно и красивее всех.
      - Ты говоришь так, потому что любишь меня.
      - Я говорю так, потому что я так думаю. Я никому не вру, даже тебе. Да, кстати, этот мокролапый Бобер уже приходил?
      - Да, рассуждал про сегодняшний праздник. Не хочется мне туда идти.
      - Почему?
      - Этот дождь нагоняет на меня сонливость, кажется, что мог бы спать целые сутки.
      - Я тоже, - Кеола зевнула, показывая белоснежные клыки. - Но идти все равно надо, нам с тобой трудно затеряться в толпе.
      - Хочешь что-нибудь выпить? - Уно налил в бокал ореховую настойку.
      - Нет, если я выпью, то точно усну. - Кеола потянулась, и её мышцы заиграли под тонкой тканью комбинезона. - Пожалуй, пора.
      Уно посмотрел в залитое дождем окно. Вечерело, ливень усиливался.
      - Надо, надо, - Кеола спрыгнула с кресла.
      - Да, надо. Сейчас возьмем зонт и пойдем, вот сейчас, сейчас...
      - Уно!
      - Идем, идем.
      На улице был сильный туман. Пар валил от раскисшей земли, а дождевые капли звонко щелкали по вымытой до блеска листве.
      - Привет, Хэл, - кивнул Уно большому старому Клену.
      - Привет, Уно, - прогудел Клен. - Как твои дела?
      - Какие могут быть дела в такой ливень?
      - А куда это ты вырядился?
      - У Львов сегодня праздник.
      - Праздник?
      - Да. Вот, видишь, Кеола, даже Клен и тот удивляется.
      - Если ты будешь разговаривать со всеми Деревьями на нашем пути, мы точно опоздаем!
      - Ладно, пока, Хэл.
      - Пока, Уно.
      У Вечного Грота царило оживление. Кеола с Уно протискивались сквозь толпу, здороваясь со всеми. Внутри Грота было сухо и душно, кругом горели многочисленные светильники, а на скамейках вдоль стен сидели счастливчики, успевшие занять места поближе к пирамиде Львов.
      - Уно! Кеола! Идите сюда! - расфранченный Тори махал им лапой. - Мы заняли для вас места!
      - О, как заботливы твои друзья! - усмехнулась Кеола.
      - Почему ты так не любишь Тори?
      - Я не дружу с Крысами, даже если они очень большие.
      - Глупости и предрассудки.
      Они пробрались к свободным местам и расположились рядом с Тори и Мирой. В нескольких шагах от них высилась пирамида. На самой её вершине, на роскошных покрывалах возлежали Мудрые Львы - Мудрый Дорос и Мудрая Тесса. Ступенькой ниже, на алых покрывалах находились Могущественные Львы Могущественный Мортон и Могущественная Нивара, ещё ниже, на голубой атласной подушке лежал молодой принц Гиней. За последнее время принц здорово подрос, его лапы то и дело свешивались с подушки, и он подтягивал их обратно.
      - Клан Пантер тоже неплохо смотрелся бы на этой пирамиде, - словно невзначай обронила Кеола, вдоволь насмотревшись на величественные позы Львов.
      - Кеола! Что ты говоришь! - прошептала Мира.
      - Да я просто так, - зевнула она, - размышляю...
      Леопард Милош вышел на середину Грота, призывая к тишине.
      - Уважаемые! - сказал он, когда шум стих. - Мы собрались здесь для того, чтобы устроить пир в честь молодого принца Гинея! Пусть небо дарует ему и его великим родителям долгих, счастливых лет жизни и справедливого правления!
      - Да будет так! - отозвались все, и праздник начался.
      - Что мне больше всего нравится в таких пирушках, - сказал Тори, уплетая угощение с больших резных подносов, - так это классная еда!
      - А мне ничего не нравится, - проворчала Кеола. - Эти Львы только и могут, что пускать пыль в глаза! Уно, что ты думаешь по этому поводу?
      - Я думаю, что лучше повеселиться как следует, разве нет?
      Праздник закончился далеко за полночь. Когда Леопард Милош объявил об окончании торжества, Могущественный Мортон подозвал к себе Уно.
      - Рад тебя видеть, Уно, - произнес он.
      Уно поклонился, ожидая, что же будет дальше.
      - Мне надо поговорить с тобой, - продолжил Лев. - Пойдем сюда.
      Он мягко спрыгнул с пирамиды и зашел за нее. Уно ещё ни разу не был там, и должен был проникнуться важностью момента, но почему-то не проникся. За пирамидой оказался только большой красный ковер на полу, маленький резной столик и больше ничего.
      - Там, на столике лежит картинка, - произнес Мортон, - возьми, посмотри.
      Уно взял деревянную дощечку с резным изображением.
      - Я все время думаю о том, кто же ты, - Мортон сидел неподалеку, глядя на Уно. - Может твои родственники Безумные Таггеры?
      - Я так не думаю, - Уно рассматривал изображение, чувствуя, как постепенно начинает злиться. Уродливое существо с клыками и крыльями, могло быть родственником кого угодно, но только не его.
      - Но у них есть крылья.
      - У Птиц они тоже есть, Ваше Могущество, - кожа Уно начала приобретать красноватый оттенок.
      - Не сердись, Уно, я ведь тоже, как и все, хочу тебе помочь, я же знаю, как для тебя важно выяснить, кто ты.
      - Ваше Могущество, - Уно сделал над собой усилие, и краснота стала исчезать, - я очень благодарен Вам за Вашу доброту, но я хотел бы сказать, что мне глубоко напле... в общем, мне все равно, кто я такой.
      - В целом ты прав, - кивнул Лев, - тебя все любят, но ты сам понимаешь, народ не успокоится до тех пор, пока тебе не поможет, даже если это будет против твоей собственной воли.
      - Зато им будет чем заняться, - невесело усмехнулся Уно. - Я могу идти?
      - Я хотел бы попросить тебя кое о чем.
      - О чем?
      - Слетай, пожалуйста, в Соединенную Империю, спроси, что они думают насчет зимовки? Будут ли менять теплые вещи или провизию, как обычно?
      - У нас проблемы с провизией? - удивился Уно.
      - Нет, скорее с одеждой. Уверен, нашим дамам непременно захочется обновить гардероб к холодам.
      "Ага, - подумал Уно, - значит, Могущественная Нивара уже устроила скандал из-за того, что ей нечего надеть!" А вслух произнес:
      - Хорошо, если надо, я слетаю, а когда именно?
      - Дождь тебе не помеха?
      - Я уже привык к нему.
      - Тогда, завтра утром, ладно?
      - Ладно. Я пойду?
      - Иди. Да, и еще, Уно, я рад, что ты живешь именно в нашем Королевстве.
      - Почему?
      Лев промолчал, только улыбнулся.
      ГЛАВА ВТОРАЯ
      Он плохо спал в эту ночь, и даже сам не мог себе объяснить, почему именно. Не зажигая света, Уно встал с кровати и подошел к окну. Голубая луна пряталась в черной листве вековых деревьев, капли дождя гулко шлепали по подоконнику. Уно всматривался в ночную темноту и вслушивался в тревогу, поселившуюся внутри него, пытаясь разгадать её причину, но ничего не получалось. Он так и не заснул до самого утра.
      С рассветом он встал, оделся и, наспех перекусив, вышел из дома. Дождь как будто стал тише. Деревья ещё спали, и как не хотелось Уно поприветствовать Хэла, он не стал его будить. Он вышел на поляну и, расправив большие кожистые крылья, взмыл в небо. Капли дождя покусывали кожу, затекали за шиворот, Уно поправил воротник, и быстро полетел на запад, туда, где находилось Соединенная Империя. Путь предстоял неблизкий, но сильные, неутомимые крылья Уно несли его все дальше и дальше, оставляя позади большие расстояния.
      Поднялся сильный ветер, и дождь принялся хлестать так, что летел Уно почти вслепую. Он уже не раз помянул Могущественного Мортона "добрым" словом - Уно промок насквозь и страшно замерз.
      Ближе к полудню он, наконец, перелетел через Пограничную Территорию и оказался в Соединенной Империи. К нему тут же устремилось с десяток пограничных Орлов.
      - Это я! - крикнул Уно. - Я к вашему правителю!
      - Это Уно! Пропустите его! - приказал Старший Орел. - Пролетай скорее!
      Уно не заставил себя долго упрашивать и, сменив направление, полетел к Императорской Горе, в недрах коей обитала семья Императора - черного Льва Фалка. Почему он был черного цвета, не знал никто, даже Уно.
      Императорская Гора была окружена высоченными голубыми Елями. Приземляясь, Уно поскользнулся на размокшей земле и, упав на спину, подъехал прямиком к колючим лапам. Все Ели, естественно, тут же начали смеяться.
      - Может, хватит? - крикнул Уно, поднимаясь и отряхиваясь. - Как смешно, а!
      - Извини, Уно, - сквозь смех произнесла одна из Елей. - Сам знаешь, если у кого-то неприятности, другие, как правило, смеются.
      - Ну, это у вас так! Император у себя?
      - Да, где же ему быть в такую погоду? Эй, колючки, пропустите его! крикнула Ель, и все остальные приподняли свои лапы с длинными острыми иголками, открывая дорогу. - Проходи, Уно.
      - Спасибо.
      Стараясь снова не растянуться на потеху Елкам, он быстро пошел ко входу в Гору. Вход был красиво украшен резными каменными колоннами и резной аркой. Уно отодвинул ткань и заглянул внутрь. Черный Лев возлежал на большом диване, и дремал, покашливая во сне.
      - Император Фалка! - тихонько окликнул Уно, зная, как опасно внезапное пробуждение Льва. - Император Фалка! - повторил он, на всякий случай, отходя подальше.
      - Я занят! - проворчал Император, не открывая глаз. - Не мешайте мне!
      С мокрой одежды Уно лилась вода, зубы клацали от холода, вся спина была в грязи, и ему очень хотелось начистить Льву его сухую императорскую физиономию.
      - Император Фалка! - крикнул он погромче. - Проснитесь, пожалуйста, хотя бы на минуту!
      - Ну, что такое?! - зарычал Лев, открывая глаза. - Кто посмел... А, это ты, Уно... - черный Лев потянулся, широко зевая. - Что ты здесь делаешь?
      - Меня прислал Могущественный Мортон, разузнать насчет зимовки. Будет ли обмен продуктами и вещами, как обычно?
      - А что ему нужно больше?
      - Одежда.
      - Ах, старина Морти! Опять ему супруга устроила черную жизнь из-за своего гардероба! - Лев спрыгнул с дивана, и снова потянулся. - Что же ты стоишь в дверях? Проходи... О, какой ты мокрый! О, какой ты грязный!
      - Мне не повезло.
      - Сейчас я прикажу принести тебе сухую одежду и чего-нибудь выпить.
      - Было бы здорово, Ваша милость.
      Стараясь не наступать на роскошные ковры, Уно подошел к каменной скамье и присел на край.
      - Ну, рассказывай, - сказал Фалка. - Как у вас дела, как здоровье Морти и остальных?
      - Все в порядке, единственная неприятность - дождь. Многие простудились.
      - Да, дождь и нас доконал, я даже кашлять начал. Если так и дальше будет продолжаться, может не уродиться зерно, ты же знаешь, у нас тут одни низины, так что в этом году одежду будем менять на зерно, у вас его всегда в избытке было... Ты чего трясешься, Уно?
      - Холодно, Ваша милость.
      - Ах, да, одежда! Мурок! - крикнул Лев, и из-за занавеси появился почтенный Гепард. - Мурок, распорядись, чтобы Уно переодели и привели в порядок.
      - Слушаюсь, Ваша милость. Пойдем со мной.
      Продолжая трястись от холода, Уно поспешил за Гепардом. Ему потребовалось полчаса на то, чтобы избавиться от мокрой, пришедшей в полную негодность одежды и переодеться в чистую, сухую. Чувствуя себя самым счастливым на всем белом свете, Уно вернулся обратно к Императору.
      - Вот теперь гораздо лучше, правда? - сказал Фалка. - Теперь налей себе стаканчик, вон, на столе кувшин стоит.
      - Неужели я, наконец-то, согреюсь? - улыбнулся Уно, наливая в бокал терпко пахнущую настойку.
      - В такую погоду подхватить простуду - пара пустяков. Когда ты думаешь возвращаться обратно?
      - Не знаю, наверное, сегодня. Вы только скажите, сколько одежды обменяете на зерно, и я полечу.
      - Нет, так не пойдет, погости у меня до завтра, а утром вернешься. Куда ты полетишь в ночь? Обязательно простудишься.
      - Честно признаться, мне не очень-то хотелось снова попадать под этот ливень, - Уно с наслаждением сделал глоток обжигающего напитка. - Не знаю, как и благодарить Вас за гостеприимство.
      - Ой, брось! Такая скука! Супруга с детьми отправились проведать родню в Нагорное Королевство, дел никаких у меня нет, поговорить не с кем, в общем, сам понимаешь - тоска!
      - Понимаю. Я с удовольствием проведу время в Вашем обществе, Император.
      - Вот и чудесно.
      За наливкой и разговорами время пролетело совершенно незаметно. Наступил вечер и Фалка принялся зевать все чаще.
      - Кажется, я все-таки простудился, - пожаловался он, - слабость и все время хочется спать.
      - Тогда Вам лучше отправиться в кровать прямо сейчас.
      - Мудрая мысль. Я поручу тебя Муроку, он обо всем позаботится.
      - Спасибо, Ваша милость. Спокойной ночи.
      - И тебе того же.
      Мурок проводил Уно в небольшую, но очень уютную комнату, спросил, нужно ли ему чего-нибудь и, получив отрицательный ответ, ушел. Раздевшись, Уно забрался в чистую сухую постель, которая не была отсыревшей, несмотря на ливень, и закрыл глаза. Уно думал, что уснет сразу, но шло время, а сон не приходил. Снова вернулось ощущение тревоги. По привычке, Уно стал прислушиваться к шуму дождя, но его не было слышно в недрах Императорской Горы, и тишина казалась громче всякого шума.
      Уно лежал, смотрел в потолок, думая о том, что сейчас ему бы пригодился Прорыв для того, чтобы понять причину этой неясной тревоги. Уно не знал, что такое Прорыв, он сам придумал это название. Впервые это случилось с ним в детстве. Вот точно так же он лежал и смотрел в потолок, а потом, ни с того, ни с сего, мир дрогнул и распался на многочисленные радужные волокна, перед глазами Уно появилось бескрайнее синее, безоблачное небо, и в небе была дорога, ведущая к самому Солнцу. Там, где она соприкасалась со светилом, горел огонь, самый яркий, который он когда-либо видел. Потом появилась летящая Орлица Мана, она летела прямо в огонь, к Солнцу. "Ты сгоришь, Мана!" - крикнул Уно, и все исчезло, а утром он узнал, что Орлица разбилась, разбилась о скалы, так бывает, когда во время полета у Орлов останавливается сердце...
      Усталость все-таки взяла своё, и ближе к рассвету Уно уснул, и ему приснилась дорога к Солнцу...
      Утром его разбудил Мурок, он сообщал, что Фалка ожидает Уно к завтраку, и что дождь, наконец-то, прекратился.
      - Правда? - обрадовался Уно. - Совсем прекратился или все ещё моросит?
      - Совсем, - заулыбался Мурок. - Не льется ни капельки! Наши посевы спасены! Но, надо поторапливаться, Император терпеть не может завтракать в одиночестве.
      - Иду, уже иду.
      Уно быстро оделся и, бросив взгляд в зеркало, поспешил в императорские покои. Фалка уже возлежал за низким позолоченным столом, и вяло ковырялся когтем в тарелке. Увидев Уно, он заметно оживился.
      - Доброе утро, Уно! Как хорошо, что ты пришел!
      - Доброе утро, Ваша милость, - он присел на бархатную скамейку.
      - Как спалось?
      - Превосходно, - соврал Уно. - Говорят, дождь закончился?
      - Да! Это ты принес хорошую погоду! Жаль, что тебе надо улетать, жаль.
      - Ну, от этого дождь не начнется!
      Позавтракав, Лев вышел проводить Уно. Солнце тысячами огней сияло в ветвях Елей, казалось, что все они расцвечены маленькими фонариками.
      - Доброе утро, Ваша милость! - хором произнесли Ели, поднимая свои колючие лапы. Солнечный ливень моментально обрушился на Уно с Фалка.
      - Эй! - крикнул Лев, отряхиваясь, - поосторожнее, зеленые!
      - Простите, Ваша милость.
      - Ладно вам, поздравляю с хорошей погодой!
      Ели раскрыли перед ними просторный зеленый коридор. Пушистые солнечные лучи пронизывали насквозь весь лес, преломляясь в свежевымытой листве. Народ Соединенного Королевства выбирался из своих домов, радуясь окончанию дождя. Лес наполнялся звуками, шумом, движением, и Уно ужасно захотелось домой.
      - Надеюсь, что ты ещё навестишь нас, - сказал Фалка. - Мне очень нравится твоя компания, Уно, всегда заходи в гости, когда будешь поблизости.
      - Непременно, Ваша милость, - улыбнулся он. - Спасибо за Ваше гостеприимство. До свидания.
      Расправив крылья, Уно взмыл в прозрачное чистое небо. Теперь полет был самым настоящим наслаждением. Воздух после дождя не похож ни на какой другой, и Уно купался в нем, чувствуя, как он проникает в каждую его клетку, наполняя своей силой и чистотой. "Как жаль, что Кеола не умеет летать, - подумал Уно, - как бы я хотел показать ей и это небо, и это Солнце, и этот воздух..."
      Обратный путь показался гораздо короче, и вскоре показались Леса Высокого Королевства. Необыкновенно прекрасное чувство захлестнуло Уно, утопило его с головой. Он резко взмыл ввысь, и оттуда камнем полетел к поляне. Ему хотелось обнять руками весь мир, прижать его к сердцу, как птенца...
      Трава на поляне все ещё сверкала невысохшей росой, и ноги Уно сразу же промокли. Лес был так прекрасен и молчалив... молчалив... Уно остановился и прислушался. Вокруг была полная тишина.
      - Странно, - вслух произнес он, - почему так тихо?
      Оглядываясь по сторонам, Уно пошел к своему дому. Старый Хэл приветствовал его шумом густой зеленой листвы.
      - Уно, - прошептал он, - ты спасся, мальчик мой!
      - Спасся? - он подошел к Дереву, с удивлением глядя на его изломанные ветви и кровоточащий ствол. - От чего?
      - Ты ничего не знаешь? Где ты был?
      - В Соединенной Империи, а что случилось?
      - Хвала небесам! Ты жив!
      - Хэл, что произошло?! - Уно почувствовал, как от плохого предчувствия, начинает белеть кожа.
      - Безумные Таггеры напали на нас, все произошло в считанные часы...
      Оглушенный Уно смотрел на изуродованный ствол Клена, а потом сорвался с места и побежал к себе домой. В доме все было разгромлено. Зачем-то аккуратно переступая через разбитую посуду и разорванные вещи, Уно медленно ходил из комнаты в комнату. В спальне, около перевернутой кровати, он нашел серебряную цепочку с медальоном, поднял её и надел на шею.
      - Уно! - ветка Хэла постучала в уцелевший осколок стекла. - Уно, как ты там?
      - Все в порядке, - тихо сказал Уно, выходя из дома. - Что с остальными, знаешь?
      - Мне отсюда мало что видно.
      - Я пойду, посмотрю. Пока, Хэл.
      Не оглядываясь, он быстро пошел по петляющей между деревьями тропинке. Все Деревья молча провожали его взглядами, тихо вздыхая вослед. Уно направлялся к центральной поляне, и его кожа белела все сильнее и сильнее. То и дело попадались трупы и разрушенные дома, около разрубленной в щепки Ели он нашел Тори и Миру. Даже издалека Уно видел, что они мертвы...
      Он шел все дальше и дальше, в надежде найти хоть кого-то живого. Весь Лес замер, глядя на Уно, и эта звенящая солнечная тишина была страшнее всякой пытки.
      - Эй! - послышался чей-то слабый хриплый крик.
      Вздрогнув, Уно бросился туда, откуда этот крик доносился.
      - Где Вы?! - крикнул Уно. - Отзовитесь!
      - Тут я! - крик доносился из помойной ямы. - Спасите! Помираю!
      - Сейчас! Я уже иду! - Уно затормозил на самом краю ямы и заглянул внутрь. Там, среди отбросов, кто-то копошился. - Держитесь! Я сейчас Вас достану!
      Он взлетел в воздух, и начал спускаться в яму, стараясь не зацепиться крыльями за её стены. Дотянувшись до копошащегося бедолаги, Уно схватил его, и быстро вылетел обратно. Наверху, очистив страдальца от отбросов, Уно увидел, что это Попугай Брамс.
      - Уно! - простонал он. - Это ты! Родной! Спаситель!
      - Ты цел, Брамс? Дай-ка я тебя осмотрю.
      Уно уже неоднократно приходилось лечить и вправлять все, что только могли повредить себе его собратья.
      - Кажись, цел я, только крыло вывихнуто... Ой! Как больно!
      - Брамс, будь мужчиной! Я сделаю это аккуратно, я уже сто раз вправлял крылья и лапы.
      - Да, но ты вправлял не мои крылья! Не мои лапы!
      - Хорошо, оставайся так, мне некогда с тобой возиться, надо пойти посмотреть, может, ещё кто-нибудь уцелел.
      - Ладно, вправляй.
      - Теперь мне понятно, Брамс, почему от тебя все три жены ушли.
      - Не три, а две, от третьей я сам сбежал. Ну, что же ты, я жду! Ты уже вправляешь? - Попугай закрыл глаза, и надрывно застонал.
      - Еще нет, так что замолчи. - Уно ещё раз осмотрел крыло, и одним точным движением поставил его на место. Попугай громко хрюкнул, и открыл круглые желтые глаза.
      - Все, можешь падать в обморок, - сказал Уно, выпрямляясь.
      - Ты уже вправил? - удивился Брамс. - Серьезно?
      - Да. Теперь подожди меня вот у этого пня, я скоро вернусь.
      - Куда ты? - запаниковал Попугай. - Не оставляй меня тут одного!
      - Пойду посмотрю, может, ещё кто-то уцелел, а ты сиди здесь и никуда не уходи.
      - Учти, Уно, ты мне обещал! - Попугай заковылял к пню, на ходу избавляясь от остатков помойки, а Уно отправился дальше.
      Все что он видел, ужасало... В глазах Уно потемнело, когда под рухнувшей Сосной он увидел Кеолу. Она ещё дышала.
      - Кеола! - бросился к ней Уно. - Ты жива!
      Пантера с трудом приоткрыла мутные глаза.
      - Уно... - прохрипела она, - это ты...
      - Не трать силы, я сейчас вытащу тебя, подожди немного...
      - Стой, Уно, не трогай это Дерево, я не хочу умирать в ещё большей агонии. Все мои кости превратились в песок...
      - Кеола, не говори глупости, я вытащу тебя!
      - Не трогай, умоляю, не трогай! - Кеола закашлялась, и на траву стекла тонкая струйка крови. - Безумные Таггерры... они уничтожили все, что только можно уничтожить. Не знаю, откуда они появились... их было много, очень много... Вечный Грот взорван, под обломками погребен весь Клан Львов... Кто-нибудь выжил? Ты видел?
      - Пока я нашел только Попугая Брамса, - прошептал потрясенный Уно.
      - Значит, все погибли... - с трудом прохрипела Кеола. - Таггерры настоящие чудовища, от них нет спасения... Уходи отсюда, Уно, уходи, Таггерры вернутся, теперь это их земля... Уходи как можно дальше отсюда, хотя, боюсь, скоро некуда будет идти... Таггерры не остановятся, они будут захватывать новые земли, новые Королевства... спасайся, Уно...
      - Я не оставлю тебя, Кеола! Все будет хорошо!
      - Я знаю... - глаза Кеолы остекленели.
      - Нет! - крикнул Уно, стараясь приподнять огромный ствол Сосны. - Нет! Кеола, нет!
      - Ты ей уже ничем не поможешь, - прошептал Колючий Кустарник, росший неподалеку. - Ты должен подумать о тех, кто, быть может, ещё жив.
      Уно молча погладил безвольно повисшую голову Пантеры, и пошел дальше. Вокруг была одна и та же картина - трупы и разрушенные дома.
      - Есть кто-нибудь живой?! - кричал Уно, чувствуя, как его глаза колют слезы. - Кто-нибудь, отзовитесь!
      Он остановился, прислушиваясь к тишине, и услышал чей-то тихий плач. Уно замер, стараясь понять, откуда доносится звук. Кто-то плакал в глубине полуразрушенного дома.
      - Все в порядке! - крикнул Уно, подбегая к дому. - Я здесь! Все хорошо!
      Он принялся разгребать доски и солому.
      - Где ты? - Уно отбросил в сторону обломки стола. - Кто ты?
      - Я здесь! - всхлипнул кто-то. - Это я, Конти!
      Из посудного шкафчика выбрался маленький Лисенок.
      - Уно! - воскликнул он, и бросился к нему, спотыкаясь о щепки и осколки. - Уно, это ты!
      - Конти, малыш, - Уно подхватил его и прижал к груди. - Ты цел? У тебя где-нибудь болит?
      - Нигде не болит, - Конти всхлипнул и потерся мордочкой о свитер Уно. - А где все? Где мама с папой?
      - Боюсь, что тебе придется рано повзрослеть, - Уно погладил дрожащий рыжий комочек. - Боюсь, с ними не все в порядке...
      - Ты хочешь сказать, что они все умерли? - Лисенок посмотрел на него заплаканными глазами, и Уно молча кивнул.
      - А ещё кто-нибудь жив?
      - Ты и Попугай Брамс, больше я пока никого не нашел. Сейчас отнесу тебя к нему, и вы вместе подождете меня, ладно?
      Конти молча кивнул. Прижимая к груди дрожащего Лисенка, Уно поспешил к большому пню, около которого оставил Брамса. Попугая не было.
      - Брамс! - крикнул Уно, озираясь по сторонам. - Брамс, ты где?
      - Я здесь, - послышался голос откуда-то из-под земли.
      - Где? Я не вижу тебя.
      - И не увидишь, я в яме, под корнями пня.
      - Что ты там делаешь? - Уно посадил Лисенка на траву и, наклонившись, заглянул под корни. Там, в темноте, светилось два желтых глаза.
      - Ты так долго не возвращался, - сказал Попугай, - я подумал, тебя Таггерры схватили, вот и решил здесь переждать.
      - Все в порядке, можешь вылезать. Таггерров нет, а я нашел Лисенка Конти.
      - Ты хочешь сказать, что взял в нашу компанию Лису?! - ужаснулся Попугай.
      - Не Лису, а Лисенка. Вылезешь ты оттуда, в конце концов, или нет? Надо идти дальше.
      - Я бы с радостью, но не могу.
      - Почему?
      - Я застрял.
      Уно тяжело вздохнул, и принялся выламывать сухие корни и раскапывать землю. Она сыпалась на Попугая, он плевался и чихал, причитая:
      - Права был моя вторая жена! Надо было мне садиться на диету!
      Наконец Уно удалось схватить его за лапы, и вытащить наружу. Уно пару раз встряхнул Попугая, очищая его от песка и земли.
      - Что ты делаешь! Отпусти меня немедленно! - Попугай барахтался вниз головой, размахивая крыльями. - Уно, у меня будет кровоизлияние в мозг!
      - Не беспокойся, не будет, - отряхнув Брамса, он перевернул его и поставил на землю. Покачиваясь из стороны в сторону, Попугай обрел равновесие, и его взгляд остановился на Лисенке.
      - Лиса! - воскликнул он. - Так я и знал!
      - Ждите меня здесь, и никуда не уходите.
      - Уно, я хотел тебе сказать, - начал Попугай.
      - Потом, Брамс, потом, сейчас нет времени. Присмотри за Конти и учти, я тебя вытащил из помойки, достал из ямы под пнем, и если ты на этот раз куда-нибудь залезешь, то там ты и останешься, понятно?
      - Значит, говоришь, за Лисой присматривать?
      - Да и никуда не уходи.
      Уно быстро пошел обратно. Потребовалось почти три часа на то, чтобы осмотреть разрушенное Высокое Королевство. Ему очень помогала его способность чувствовать живое существо везде, где бы оно ни находилось. Уно больше никого не обнаружил.
      Вернувшись обратно к старому пню, он нашел Конти и Брамса на том месте, где он их и оставил.
      - Ну, что? - спросил Попугай. - В нашем полку прибыло?
      - Нет, - Уно сел на землю, и прислонился спиной к пню. - Больше никого нет.
      - Значит, только мы и остались, - задумчиво произнес Брамс, почесывая лапой за ухом Конти. - Дела-а-а... Слушай, Уно, Таггерры обязательно вернутся, надо сматываться отсюда и чем быстрее, тем лучше.
      - Да, я знаю.
      - Не перебивай. Значит так, мы тут поговорили, вернее я поговорил с Конти и мы, вернее я, пришел к выводу, что ты не можешь бросить нас здесь одних. Ты же не оставишь в разграбленном лесу бедную больную птичку и крошечного беззащитного Лисеночка...
      - Еще недавно это была "Лиса! Лиса!", а теперь, значит, "крошечный беззащитный Лисеночек"?
      - Я просто рассмотрел его получше! Ты не уводи разговор в сторону, тебе придется привыкнуть к мысли, что теперь мы вместе и идем в одном направлении.
      - Куда идем? - Уно поднял на него взгляд. - Куда ты собираешься, Брамс? Тебя кто-нибудь где-нибудь ждет?
      - А причем тут я? Идешь ты, а мы идем с тобой. Я уже пообещал Конти, что ты его усыновишь.
      Уно посмотрел на Лисенка, и тот согласно кивнул.
      - Брамс, по-моему, ты перекупался в помойке.
      - Я бы попросил больше не напоминать об этом факте из моей биографии! - нахмурился Попугай. - Значит так, все решено, ты уносишь отсюда ноги, и мы уносимся с тобой. Все.
      - Неужели ты нас бросишь, Уно? - тихо спросил Лисенок.
      - Разумеется, нет. Мы пойдем вместе, вот только я не знаю куда... Уно задумался. - Может в Соединенную Империю? Фалка приютил бы нас...
      - Как?! Неужели в тебе нет жажды мести?! - взвился Попугай. - Ты послушай себя: "Фалка приютил бы нас"! Ничего хуже я ещё не слышал! Уничтожено твое королевство! Ты должен отомстить и не позволить Таггеррам поселиться тут!
      - Классная идея, Брамс, - усмехнулся Уно. - Я прямо сейчас пойду и сражусь со всеми Таггеррами вместе взятыми. Ты немного переоценил меня.
      - Ты должен что-нибудь придумать! Должен! - Попугай ходил взад вперед, время от времени, наступая Лисенку на хвост. - Ты не можешь все так оставить! А сейчас надо уходить, уходить! Надо бежать!
      Брамс заметался, и отдавил Конти лапу.
      - Перестань, успокойся, - Уно поймал его за крыло. - Дай мне подумать. Надо решить, куда же все-таки идти.
      - Какая разница?! - не унимался Брамс. - Надо драпать, и все тут!
      - Тебе хорошо говорить, ты ни за что не отвечаешь, а у меня на руках остается нервная скандальная птица с дрянным характером и маленький ребенок. Я несу за вас ответственность.
      - У меня золотой характер, - возразил Брамс, - просто меня всю жизнь окружали одни неудачники. А насчет Конти ты не беспокойся, я беру его на себя и воспитаю малыша в духе любви ко всем пернатым.
      - Я буду себя хорошо вести, - Конти заглянул в глаза Уно. - Я всегда был хорошим, мама с папой гордились мною.
      - Малыш, - Уно погладил его и почувствовал, как глаза опять начинает колоть. - Если бы ты был самым плохим Лисенком на свете, я бы ни за что тебя не бросил, да и Брамса тоже.
      - Значит, мы идем с тобой? - уточнил Попугай.
      - Да.
      - Хорошо, тогда я сейчас сбегаю за вещами!
      - Давай, только быстро.
      - А ты не хочешь пойти со мной?
      - Боишься, да?
      - Любой может обидеть бедную больную птичку.
      - Птичка, ты здоровенный Попугай с убийственным клювом, и кроме нас здесь больше никого нет. Иди к себе, а я пойду в дом Конти, посмотрим, что там уцелело.
      - А к себе ты не зайдешь?
      - Нет, я там уже был и взял все, что мне надо. - Уно потрогал серебряный медальон. - Поторопись, Брамс, встречаемся здесь же, у пня.
      - Я мигом! - переваливаясь с лапы на лапу, Попугай заторопился к своему дому. А Уно взял на руки Конти, и пошел к его полуразрушенному жилищу, стараясь не смотреть по сторонам.
      ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      Брамс быстро вернулся обратно. Уно с Конти сидели около пня, рядом, на траве, лежал узелок с вещами Лисенка.
      - А вот и я! - сообщил Попугай, отдуваясь после ходьбы. На его спине красовалось нечто вроде пестрого рюкзака. - Вы без меня скучали?
      - Скучали, - улыбнулся Конти.
      - А ты, Уно, скучал без меня?
      - Нет. - Уно сидел, прислонившись спиной к пню. - И не тарахти над ухом.
      - А что такое?
      - Я пытаюсь смириться.
      - С чем?
      - С тем, что произошло.
      - И как?
      - Не получается. - Уно вздохнул, открывая глаза. - Ты когда-нибудь чувствовал, Брамс, как от бессильной ярости дрожит сердце?
      Попугай глубоко задумался, и сказал:
      - Пожалуй, нет. У меня от ярости только лапы трясутся, а с сердцем все в порядке. Ну, что, мы идем или будем продолжать тут сидеть, ожидая Таггерров?
      - Для начала надо похоронить Кеолу, Тори и остальных.
      - Что?! - завопил Брамс. - Мы на это потратим месяцы! Нет, годы!
      - Мы не можем оставить их гнить, - твердо сказал Уно. - Я с места не сдвинусь, пока они здесь лежат.
      - Это неразумно! Неразумно! - Брамс ходил взад-вперед, поправляя съезжающий рюкзак. - Им уже ничем не поможешь, а у нас ещё есть шансы! Ты только представь - копать ямы и сваливать туда трупы! Нет, я не могу! Это не для меня! Вот, я только представил себе эту картину, а у меня уже голова начала болеть, меня уже тошнит...
      - Брамс! Замолчи немедленно! - не выдержал Уно. - Мы не будем, как ты выразился, копать ямы и сваливать трупы! Мы отнесем их всех к Небесному Озеру, говорят, раньше там была Усыпальница Львов...
      - А, значит, мы их будем топить? - уточнил Попугай.
      - Подбирай выражения! Мертвые или живые, они все равно мои друзья и всегда останутся ими!
      - Да, я понимаю, - Попугай скорбно вздохнул, и опять поправил свой рюкзак. - Пожалуй, я подожду тебя здесь, дабы не оскорблять памяти...
      - Брамс!
      - Но, надо же кому-то присматривать за Конти! - он кивнул на крепко спящего Лисенка. - Проснется, испугается...
      - Ладно, сиди здесь, все равно от тебя никакого толка.
      Уно поднялся и быстро пошел прочь.
      - Вот и чудненько, - Брамс сбросил с себя рюкзак, и уселся рядом с Лисенком.
      Солнце постепенно клонилось к закату. Слушая мирное сопение Конти, Брамс не заметил, как задремал сам...
      Проснулся он от резкого тычка в бок. Попугай подпрыгнул, широко распахивая круглые от ужаса глаза.
      - Помогите! - завопил он. - Спасите! А, это ты, Уно... Как ты меня напугал! - Он схватился за сердце, и уселся на свой рюкзак. - Ох! Ты уже вернулся? Так быстро?
      - Вообще-то, прошло часа четыре.
      - Да, ну? - безмерно удивился Попугай. - Неужели я проспал столько времени?
      - Судя по всему, да. А где Конти?
      - Конти? - Брамс огляделся. - Конти, говоришь?
      - Да, маленький такой, рыженький Лисеночек, помнишь?
      - Помню, помню, - пробормотал Попугай. Он быстро оббежал вокруг пня. Где-то тут только что был...
      - Могу предположить, что он был тут четыре часа назад. - Нехорошим голосом сказал Уно. - Здорово ты за ним присматривал!
      - Я, правда, не знаю, куда он мог подеваться! - затарахтел Брамс. Дети, они же обычно долго спят! Понимаешь, они во сне растут, поэтому им спать надо много... впрочем, это не важно. Он, наверное, просто отошел куда-то ненадолго, и скоро вернется, а если не вернется, надо будет прочесать Лес! Ты пойдешь в северном направлении, а я в южном! Или нет, давай наоборот, ты в южном, а я...
      - Я убью тебя, Брамс! Оторву твою пустую болтливую голову! Если с Конти что-нибудь случится или уже что-нибудь случилось, знаешь, где ты окажешься? Знаешь?
      - Кажется, догадываюсь, - хмуро сказал Попугай.
      - Правильно, ты отправишься обратно в помойку!
      - Так я и думал! Ты до конца моих дней будешь напоминать мне об этом! Если уж на то пошло, любой мог бы оказаться на моем месте!
      - Не думаю! Кстати, а что ты там делал? В то время как остальные сражались с Таггеррами, что ты делал в помойной яме?
      - Я туда упал! - с достоинством ответил Брамс. - Я был ранен! Я сражался как Тигр, нет, как Лев, нет, как целый легион Львов!
      - А я думаю, что ты туда дезертировал, а крыло вывихнул уже в яме!
      - Не пора ли нам заняться поисками Конти? - мрачно сказал Брамс. Рыженький такой Лисеночек, помнишь?
      - Меня не нужно искать, - раздался голос из-под земли. - Я здесь.
      - Я нашел его, нашел! - крикнул Брамс, подбегая к яме под корнями, где раньше прятался сам. - Вот он! В яму забрался!
      - Что ты там делаешь, малыш? - Уно осторожно вытащил Лисенка наружу.
      - Брамс очень сильно храпел, и я никак не мог заснуть, - Конти жмурился от солнечного света и зевал, - а там, под пнем тихо, и я уснул. Проснулся только тогда, когда вы разговаривать начали.