ГАЛИНА ПОЛЫНСКАЯ
      СЕРЕБРЯНЫЕ ЕЛИ
      ироническая повесть
      - Да! - вопила я в немилосердно трещавшую телефонную трубку. - Да!! Все готово?! Можно въезжать?! Хоть завтра?! Я буду на машине, да, конечно, на машине!
      Я посмотрела на Игоря, сидевшего на диване с моим журналом мод в руках. Услышав про машину, он оторвался от созерцания красоток в бикини, и провел ребром ладони по горлу. Это означало: он занят, машина занята и ничего не получится.
      - Да, конечно на машине, - снова заорала я. - Вы можете прямо сейчас объяснить, как туда проехать?!
      Я выхватила журнал из рук Игоря и сунула ему трубку. Он тяжело вздохнул и сказал:
      - Да, слушаю.
      Слушал он довольно долго, молча кивал и печально смотрел на меня. Потом сказал:
      - Да, я все понял. - И повесил трубку.
      Я ободряюще ему улыбнулась и приготовилась услышать о себе много нового.
      - Ну, скажи мне, Лера, на кой черт тебе сдалась эта дача в какой-то не известной пырловке?
      - Как это так? Лето в городе - самоубийство! Какое может быть вдохновение среди жарищи, пылищи и потных соотечественников? Я хочу на природу, представляешь, какие книги я там напишу? Нет, на дачу, только туда!
      Судя по выражению лица Игоря, его я не убедила.
      - Все писатели хоть раз в жизни проводили лето на даче! - выпалила я.
      - А в дом творчества ты, конечно же, поехать не можешь? Как все писатели?
      - Еще чего не хватало! Это будет не отдых, а сплошное пьянство и нудные дискуссии о том, кто гений, а кто бездарище противное! Нет, нет и ещё раз нет! Даже представить страшно!
      - А моя дача тебе не подходит? По крайней мере, я был бы за тебя спокоен.
      - Твоя находится в диком лесу, там до ближайшего магазина, телефона и живого человека триста верст пёхом!
      - Это дачи нашего банка, там есть охрана, у охраны телефон, и я бы приезжал к тебе каждую неделю, привозил бы продукты.
      - Нет, - покачала я головой, - я там взбешусь от скуки через неделю, а мне хочется сменить место, обстановку, представить, что я вообще живу в другой стране, на другой планете.
      - Ну, что ж, - вздохнул Игорь, - если тебе так сильно хочется, тут уж ничего не поделаешь, остается лишь смириться. Расскажи мне поподробнее, что за дачу сняла? Сколько там этажей?
      - Один, мне больше и не надо.
      - Комнат?
      - Две, небольшая кухня, удобства... кажется, в доме...
      - Что значит "кажется"?
      - Ну, я точно не выяснила, но это не важно, лето все-таки...
      - Дело твое, а где эта дача находится?
      - В поселке Серебряные Ели.
      - Мне это ни о чем не говорит, но наверняка дыра. И сколько ты за это отвалила?
      Я назвала сумму, и Игорь уставился на меня так, словно на моей голове мгновенно выросло вишневое деревце.
      - Там поблизости есть магазины, почта, больница, автобусная остановка? - спросил он, немного очнувшись.
      - Не знаю, наверное, есть, - пожала я плечами.
      - А ты вообще там была? - осенило Игоря.
      - Нет, - с достоинством ответила я, чинно усаживаясь в кресло.
      - Ты взяла эту дачу, не глядя?!
      - Ты меня что ж, совсем за простофилю считаешь, что ли? - возмутилась я, - конечно, я её видела! На фотографиях! Мне господин из агентства штук шесть снимков показал, там этот дом заснят со всех сторон и снаружи, и изнутри!
      Игорь засмеялся и покрутил пальцем у виска.
      - Ну-ка, покажи мне договор, посмотрим, нельзя ли будет отказаться, сказал он.
      - Я и не собираюсь отказываться, с чего ты взял? Я хочу на дачу!
      - Господи, Лера, сколько лет тебя знаю, столько и поражаюсь. Ничему тебя жизнь не учит! Да пойми же ты, на снимках наверняка была чья-то другая дача, скорее всего именно того "господина из агентства", и выстроил он её на средства, полученные с таких вот лопухов, как ты. Возможно, и существует в действительности дыра под названием "Серебряные Ели" и адрес такой есть, но там наверняка находится совсем не то, о чем ты мечтаешь, там не дача, а какой-нибудь заколоченный сарай в чистом поле!
      Я понимала, что Игорь прав, но верить в это не хотела.
      - В любом случае, - буркнула я, - будь что будет, я туда все равно поеду! Ты меня отвезешь?
      - Отвезу, мне теперь самому интересно, что там тебе всучили. Но, отвезти я тебя смогу только завтра рано утром, потом я буду очень занят, проснешься?
      Я кивнула.
      - Только проснись обязательно, пожалуйста, я тебя очень прошу!
      - Я проснусь! Проснусь!
      - Тогда начинай паковать вещи, но особо не увлекайся, скорее всего, придется везти тебя обратно. - Игорь встал с дивана и направился в прихожую.
      - Как ты думаешь, - крикнула я ему вслед, - а постельное белье брать?
      - А ты уверена, что там есть кровать?
      * * *
      Признаться, после разговора с Игорем, мое настроение довольно сильно скисло. Его слова были абсолютно разумными и логичными, а я явно села в лужу. И так случалось с настырным постоянством. Игорь, со своим юридическим образованием и работой в банке, был умным, трезво мыслящим и поступал правильно. А я, со своим недоделанным гуманитарным и страстью к написанию книжек, вечно витала в облаках, и оказывалась в дураках. Ну, вот и рифма получилась... Я печально попила чаю и разозлилась сама на себя - в конце концов, все может быть в порядке! Меня, в кои-то веки, могли и не обмануть, а Игорь, хоть раз в жизни, мог оказаться не прав! Но, сколько я сама себя в этом не уверяла, вредный внутренний голос настырно рисовал картины, одну хуже другой. Я не стала к нему долго прислушиваться, и принялась собирать вещи.
      В первую очередь взяла печатную машинку, начатые и брошенные рукописи, чистую бумагу, а уж потом принялась за одежду. Никуда не выбиралась и не отдыхала я уже лет пять, соответственно, летний гардеробчик не обновлялся примерно столько же. С тоской разглядывая выгоревшие на приморском солнышке шорты и майки, я вспомнила что еду не в дом отдыха, а на дачу, как выразился Игорь - в "пырловке". На душе стало легче и светлее, шорты с майками полетели в дорожную сумку.
      Сборы были не долгими, и вскоре я уже устроилась под одеялом с томиком Ильфа и Петрова. Что может быть лучше под настроение, которое, того гляди, превратится в скверное...
      * * *
      Разбудил меня звонок в дверь. Ничего не соображая спросонок, я помчалась, спотыкаясь о тапки, табуретки и собранные сумки. Звонок раздирался не переставая и, даже не спрашивая, кто там, я распахнула дверь. Там стоял Игорь. Подперев рукой голову, он давил локтем на кнопку звонка.
      - Привет, - пробормотала я, машинально приглаживая волосы, и одергивая ночную рубашку, - прости, кажется, я все-таки проспала...
      - "Кажется"! Я звоню в твою дверь семь минут, - он посмотрел на часы, - и двадцать девять секунд. Спите вы, дама, как медведь и больше не смей говорить, что тебя постоянно мучает бессонница! Ну, что ты стоишь? Три минуты на сборы!
      Я кивнула и, продолжая спать на ходу, бесцельно заметалась по квартире, не зная за что хвататься. Игорь меня поймал и затолкал в ванную. Не дожидаясь пока он окатит меня холодной водой, я сделала это сама, и мгновенно очнулась.
      Через десять минут я уже мчалась вслед за Игорем по лестнице. Он нес мои сумки, а я большую соломенную шляпу. Хороша же я буду - дачница без шляпы!
      - Зачем тебе этот зонт на голову? - поинтересовался Игорь, открывая машину. - Ты же не на юг едешь, а в Подмосковье, думаешь там теплее, чем в Москве?
      - Ну, лето, все-таки, - я бросила шляпу на заднее сидение, - загорать буду.
      - Тогда тебе ещё шезлонг нужен, - Игорь улыбался и устраивал мое имущество в багажнике своего белого "Ауди".
      - Полотенцем обойдусь, на шезлонг у меня уже средствов не остается.
      Я устроилась на переднем сидении и набросила ремень безопасности. Игорь сел за руль, включил зажигание и музыку.
      - Ну, в путь, - он ободряюще улыбнулся мне, и в его умных карих глазах заплясали огоньки.
      Нет, все-таки одни люди должны быть толковыми, преуспевающими, иметь белые машины, а другие рассеянными, порой поразительно глупыми, страдающими от самих себя и не имеющими ничего, даже самоката. На том мировое равновесие и держится...
      - Что-то вид у тебя кислый, подружка, - Игорь опустил стекло и закурил, - уже жалеешь, что затеяла такой отдых?
      - Да ну, - промямлила я, - ты мне так все обрисовал, что в пору хоть не ехать никуда.
      - Лучше бы ты за эти деньги на неделю за границу отправилась, - кивнул он. - Или могла бы отдыхать на моей даче совершенно бесплатно, и грибов там хоть косой коси...
      - Прекрати, - вздохнула я, и попыталась приободриться, - дело уже сделано и кто знает, может все будет в порядке. Не сплошные же обманщики попадаются на моем пути, не все же люди мерзавцы.
      Игорь покачал головой и ничего не ответил. По пути мы раз сто пятьдесят останавливались, изучали карту, спрашивали прохожих, но никак не могли найти Серебряные Ели. Игорь все чаще посматривал на часы и начинал заметно нервничать, я старалась его утешить и уверить, что мы найдем Ели с минуты на минуту.
      Часа через два, Игорь сказал, что времени у него больше нет совсем, и повернул обратно.
      - Я тебя на выходных отвезу, - утешал теперь он меня. - Сейчас правда не могу.
      Я скорбно кивала головой и готовилась впасть в депрессию, такой уж я человек - если на что-то настроюсь, а это не получается, для меня это просто трагедия.
      - Ладно, попробую ещё раз, - Игорь остановился на обочине дороги, и спросил проходившего мимо мужичка с корзинкой в руках:
      - Извините, вы не подскажете, как к Серебряным Елям проехать? И есть ли вообще такое место на свете?
      - Как не быть, - мужичок сплюнул и кивнул на проселочную дорогу, уходящую вправо, - туда вам.
      - Далеко? - удивился Игорь, потому что мимо этой дороги мы проезжали уже раз пять.
      - Не очень. Езжайте прямо, потом поворот налево будет, там и Ели.
      - Спасибо, - обрадовалась я.
      Мы свернули на проселочную дорогу. Погода стала портиться, небо затянуло низкими тучами и похолодало. Еще дождя мне только не хватало...
      Мы нашли поворот, и вскоре показалась небольшая деревушка, окруженная сосновым лесом. В сумерках подступающей грозы, выглядел лес сурово, таинственно, я бы даже сказала, грозно.
      - Какой нам дом нужен? - спросил Игорь, тоже посматривая на лес.
      - Восьмой.
      Домов было мало и, немного поколесив по деревушке, мы отыскали нужный. При виде него, у меня внутри все опустилось. Естественно, ничего общего с фотографиями он не имел. Эта, с позволения сказать, дача торчала на отшибе и выглядела как очень, очень старое сооружение. Обнесено оно было железным забором-сеткой. Имелась калитка, выглядевшая намного моложе и симпатичнее дома, видимо поставили её недавно. Правда, земли вокруг дома был, наверное, целый гектар, но пользы мне от неё все равно никакой, огородник из меня никудышный, да и не картошку сажать я сюда ехала. Вся эта земля заросла высоченной травой и где-то там, вдалеке, почти у самого леса, виднелась сиротливая будка, наверняка являющаяся удобствами.
      Оценив "свою" дачу по достоинству, я едва не завыла. Игорь молчал и давал мне время придти в себя, сумок из багажника он не вынимал.
      - Так мне и надо, - проскулила я обреченно, - поделом мне!
      - Лер, - Игорь обнял меня за плечи, - ну, что ж теперь, я тебя предупреждал. Поехали?
      - Нет, - решительно мотнула я головой, - я арендовала себе этот кошмар, я тут лето и проведу, может, поумнею когда-нибудь.
      - Ты уверена? - Игорь с сомнением посмотрел на дом. - А тебе страшно здесь не будет? - он кивнул на сплошную стену леса, аккурат за дальней оградой.
      - Нет, - бодро сказала я, понимая, что страшно мне будет безумно, особенно по ночам. Но, может, выдержу денька три...
      - Пойдем, посмотрим, что там внутри, - вздохнул Игорь и направился к калитке. Открыв её, он подошел к двери дома, а я протянула ему ключи. Невольно затаив дыхание, я ступила в недра "дачи".
      - Черт, где тут свет? - Игорь посветил зажигалкой, нашел выключатель, и под потолком вспыхнула тусклая лампочка. Моему взору предстал то ли коридорчик, то ли предбанник, заваленный всяким хламом.
      - Осторожнее, - Игорь протянул мне руку. Стараясь не растянуться, я направилась вслед за ним осматривать апартаменты.
      В доме действительно оказалось две комнаты, и в них даже была кое-какая мебель. В комнате побольше я, к своему безграничному изумлению, обнаружила маленький грязный камин. Пока я таращилась на это чудо, Игорь продолжал осмотр.
      - М-да, - изрек он, вернувшись обратно, - скорее всего, этот дом действительно летний.
      - Почему?
      - Потому что здесь плиты нет.
      - Как нет?
      - Очень просто. В закутке, который, наверное, ну я так предполагаю, является кухней, нет даже намека на плиту. Еще здесь есть кладовка, но туда заглянуть у меня не хватило мужества. И есть лестница на чердак. Поехали отсюда?
      Я отрицательно покачала головой, боясь, что если скажу хоть слово, то заплачу, и тогда Игорь уволочет меня отсюда силком.
      - Я приеду на выходных, - Игорю очень не хотелось оставлять меня в доме, но он знал, какой я упрямый баран. - Надеюсь, что к этому времени ты вдоволь наотдыхаешься и тебя потянет в душную и пыльную Москву. Там ты мне покажешь бумаги на этот сарай, и я попытаюсь найти этих ублюдков, хотя, честно сказать, это маловероятно.
      Я опять молча кивнула. Он принес мои вещи и шляпу. Глядя на это плетеное сооружение, я почувствовала себя такой идиоткой, что даже толком не попрощалась с Игорем. Едва дождавшись его ухода, я дала волю слезам. Рыдать стоя было утомительно, поэтому я присела на широкий продавленный посередине топчан. Опять я вляпалась! Опять!
      Когда слезы иссякли, меня обуял праведный гнев, и я решила не позволять обстоятельствам испортить мне лето. Из сумки я извлекла старые драные джинсы, в которых собиралась ходить за грибами и такую же кофту. Переодевшись в эти лохмотья и засучив рукава, я принялась за дело.
      Дело я решила начать с самого маленького - с кухни. Вместо столов к стенам были прибиты широкие полки, а под ними теснились деревянные шкафчики. В одном из них я обнаружила маленькую электрическую плитку и обрадовалась своей находке безмерно. Плитку я пока решила не трогать, опасаясь, что из неё посыплются тараканы величиной с ладонь, и принялась за поиски хоть какой-нибудь тряпки и веника. Нигде ничего похожего не обнаружилось, и все пути привели к кладовке. Я долго готовилась к такому решительному шагу, мне почему-то казалось, что как только я открою двери, оттуда вывалится чей-нибудь труп.
      Наконец с силами я собралась и медленно приоткрыла дверцы. Никто и ничто на меня не вывалилось, а в темноте кладовой я узрела швабру, веник, ведро и пыльную тряпку. Ошалев от такого богатства, я быстренько выхватила это все, немного опасаясь, что кто-нибудь меня все-таки цапнет за руки.
      Потом я долго искала воду. В доме её, конечно же, не оказалось, и я продолжила поиски на улице. В метрах пятидесяти обнаружился колодец и через полчаса нечеловеческих мучений, я притащила полное ведро.
      Дом я драила до глубокой ночи. Силы были на исходе, но остановиться никак не получалось. Весь хлам, который негде было применить в хозяйстве, я вытаскивала во двор, решив запалить из этого дела костер до небес, а то, что могло бы быть полезным, запихивала в кладовку.
      Когда я почувствовала, что от усталости не могу ни согнуться, ни разогнуться, поверх тщательно выбитого пестрого покрывала топчана я постелила полотенце, на котором собиралась загорать, заправила эту красоту постельным бельем, взятым с собой на всякий случай и, сполоснувшись во дворе минеральной водой из большой бутылки, рухнула на заслуженный отдых. Последняя моя мысль была о том, что за весь день я, впервые в жизни, ни разу не подумала о еде.
      * * *
      Проснулась я от свирепого чувства голода. Было яркое утро, тучи разошлись, и в свежевымытые окна лился солнечный свет. Умывшись остатками минералки, я судорожно принялась одеваться, надеясь, что поблизости есть продуктовый магазин и мне не придется жевать траву, чтобы хоть как-то заглушить голодные вопли желудка.
      При дневном свете местечко Серебряные Ели восхитило меня. Мой дом находился на некотором возвышении, и с этого места вся деревушка была видна как на ладони. Она напоминала огромный изумруд, обрамленный высоченным хвойным лесом. На сверкающей под солнцем траве, словно игрушечные, золотились домики, кое-где белели козы... а тишина! А свежий воздух! От восхищения такой прекрасной картиной, даже желудок перестал орать от голода и благоговейно замер. Никогда не видела более красивого места и, переполненная самыми радужными мыслями, стала спускаться туда, к домикам... мне все же нужен был продуктовый магазин.
      За невысокой оградой одного из домов, я увидела немолодую женщину, она развешивала белье на веревке.
      - Здравствуйте, - улыбнулась я во все шестьдесят четыре зуба, - вы не подскажете, далеко ли продуктовый магазин?
      - Подскажу, - она оставила свое занятие, с улыбкой подходя ко мне. - А вы в гости к кому-то приехали?
      - Нет, сняла дачу на лето, восьмой дом.
      - Да? - почему-то очень удивилась женщина. - И собираетесь остаться?
      - Конечно, здесь замечательное место.
      - Ну, слава Богу, - чему-то обрадовалась она, хотя и продолжала смотреть на меня с недоверием, будто думала, что я её разыгрываю. - Ах, вам же магазин! Вот, смотрите, - она махнула рукой на левый край лесной "оправы", - завернете туда, видите там дорога? Вот по этой дороге идите прямо, там увидите магазин и почту.
      - Далеко идти?
      - Нет, не очень. Вообще-то, по средам к нам приезжает машина с продуктами, так что все время ходить не придется.
      - Большое спасибо.
      - Приходите чай пить! - сказала женщина мне уже вдогонку.
      - Спасибо! - крикнула я и бодрячком пошагала к проселочной дороге, соединяющей оба края "оправы". Я начинала склоняться к мысли, что мне все-таки повезло.
      Завернув за край леса, я ещё несколько минут топала в самом приподнятом настроении, а потом невольно затормозила. Моему взору предстала удивительная картина - в сплошной стене дремучего леса светилась большая полукруглая поляна, на ней возвышался здоровенный двухэтажный дом. И какой дом! Из огромных темных бревен, с резными ставнями, потрясающей крышей, на которой виднелась какая-то фигурка... В общем, этот дом был самым настоящим произведением искусства, и я невольно разинула рот, позабыв про все на свете. Такого я ещё не видела! Не знаю, сколько я стояла и рассматривала это неожиданное явление, но потом пришла мысль, что хозяева, быть может, сейчас смотрят на меня в окно и видят, как я вытаращилась. Я опомнилась и пошла дальше, все же украдкой посматривая на дом.
      Кажется, до магазина я шла часов пятьдесят, или даже сто... или значительно больше... но я к нему пришла! Магазинчик оказался небольшим, но в нем было все необходимое. От голода и жадности я набрала столько, что едва смогла поднять сумари с покупками. Съев полбатона хлеба и три куска колбасы прямо в магазине, я, под недоуменными взглядами продавщицы, поволокла свои трофеи на выход.
      Обремененная непосильной тяжестью, двигалась я очень медленно, и дорога назад показалась втрое длиннее. Перечислять слова, фразы, выражения, употребляемые за время пути, не имеет смысла, любой на моем месте выдавал бы все то же самое.
      Подходя к дому, я уже практически волоком тащила свою поклажу, проклиная собственную жадность и полное отсутствие физических сил, как вдруг заметила, что у меня гость. Около калитки стоял какой-то мужчина в ватнике, сапогах и с тачкой. Он внимательно смотрел в окна моей дачи.
      - Здравствуйте... - прохрипела я, бросая сумки на траву. - Вы ко мне?
      Мужчина обернулся. Он был пожилым, с бородой, лохматыми бровями и сердитым взглядом.
      - Ты, значит, дом-то сняла? - хмуро поинтересовался он.
      - Да, - немного растерялась я. Может, мне дом этого мужичка сдали? - А что?
      - И ты, значит, остаться тут решила? - продолжал он допрос.
      - Да, - ещё больше озадачилась я и тихонько добавила: - Если вы не против...
      - Точно остаешься?
      Я кивнула.
      - На сколько?
      - На все лето.
      - Угу, - мужичок отошел от своей тачки. - Тогда тебе это должно пригодиться.
      Я посмотрела в тачку и растерялась окончательно. Там стояли ведра, лежали подушки, лоскутное покрывало, кастрюли, тарелки, ножи... уйма жизненно необходимых в моем хозяйстве вещей! Должно быть, челюсть у меня отвисла, и неизвестный благодетель счел нужным пояснить:
      - Ты четвертая уже, кому жулики этот дом сдают. Люди приезжают, ругаются, чуть не плачут. Мы во второй раз собрали всей деревней, кто что смог, думали, поможем, утешим, ну, чтобы люди зла не держали, наши места не проклинали, а люди все равно уезжают. Вот, значит...
      - Спасибо, - я была поражена, растрогана и теперь-то точно знала, что никуда не уеду. - Вы даже не представляете, какие у вас здесь потрясающие места! Я просто влюбилась!
      - Я рад, - взгляд нового знакомого смягчился и он улыбнулся. - Меня Веня зовут, - он протянул мозолистую руку, - я здесь и пастух, и сторож, и за лесника буду.
      - Меня Лера, - я руку пожала, - я писательница.
      - У! - его брови поползли вверх. - Здорово. Давай-ка помогу тебе
      Он взял мои сумки, водрузил их поверх поклажи в тачке и все это вкатил во двор. Потом мы сообща разгружали богатство. Я носила мелочи и поражалась, что местные жители предусмотрели практически все, дабы скрасить мой быт, даже занавесочки на окна! Веня гремел в коридоре ведрами, расставляя их в ряд, и пояснял:
      - Сюда мусор будешь складывать, где помойка потом покажу, сюда я тебе воды натаскаю, а завтра приду, погляжу, чего тебе тут починить, да пособить требуется.
      - Огромное спасибо! - я даже не знала, как выразить свои чувства, а жрать хотелось уже просто невыносимо.
      - Ничего, - махнул он рукой. - Ты тут устраивайся, если что, меня зови, я в третьем доме живу.
      - Еще раз спасибо.
      В ответ он кивнул и потопал на выход. Совершенно обалдев от такой удачи, я, напевая чуть ли не во весь голос, накромсала новым ножом колбасу, сыр, хлеб, разложила это в новые тарелки и, откупорив бутылочку винца, купленную в магазине, налила немного в новый стакан.
      - Ура! - сказала я сама себе и посмотрела в окно на залитый солнцем уголок планеты. - За Серебряные Ели и его жителей!
      После обеда во мне образовался такой прилив сил, что я, с песнями и плясками, до самого вечера превращала дачу в королевские апартаменты. И была почти счастлива. Для полного счастья мне не хватало горячего чая или на худой конец просто кипятка. Найденная на кухне плитка не работала, и это было печально. Мой взгляд упал на камин, и мое логическое мышление выдало следующую цепочку: камин - огонь - кипяток. Не долго думая, я раскурочила пару ящиков, сваленных во дворе, поломала ногой пару трухлявых досок и принялась за дело. Что-что, а камины и мангалы я разводить мастер! Есть чем похвастаться!
      Но, видать, рано обрадовалась, огонь разгораться не хотел ни в какую, дымило, чадило и - все. Я и так билась, и эдак - ничего! Не на шутку разозлившись, я схватила швабру и принялась тыкать ручкой в дымоход, надеясь его прочистить. И действительно, оттуда посыпалось немыслимое количество сажи. Прокашлявшись и прочихавшись, я сходила за совком, веником, и принялась во второй раз чистить камин, чувствуя, как настроение начинает постепенно портиться.
      Ссыпая сажу в ведро для мусора, я продолжала чихать, и вдруг о стенку ведра что-то глухо звякнуло. Я подождала, пока черный туман над ведром рассеется, и присмотрелась. Поверх сажи лежал какой-то небольшой предмет, похожий на пачку сигарет. Решив, что теперь моим рукам терять уже нечего, я двумя пальцами извлекла предмет и осторожно подула на него. Сажа полетела во все стороны, но существенно ничего не изменилось - предмет оставался черным. Тогда я потерла его пальцем, на ощупь это было похоже на железо. Заинтересовавшись, я набрала из ведра воды и сполоснула предмет. Уж тяга ко всему неизвестному у меня с рождения, а то, что в руках у меня не дымоходная заслонка, было очевидно. Это была железная коробочка. Я забыла про все: чай, грязный камин, грязные руки, лицо, одежду, перед моим взором сверкали бриллианты или, в крайнем случае, золотые царские червонцы.
      Ножом я вскрыла коробочку и тяжко вздохнула от постигшего меня разочарования. Конечно, все находят сокровища, которые можно продать и купить нормальную квартиру, пусть не в центре, но в Москве, а я... Конечно же, я должна была найти какой-то паршивый медальон и то, не на цепочке, а на кожаном ремешке! Везение редкостное! Я в сердцах швырнула коробочку в ведро с сажей и принялась отмывать полы. Медальон же бросила на тумбочку возле камина.
      Почти час потребовался на то, чтобы привести всю разруху, включая меня, в порядок. И камин разжечь удалось! Я поставила на край маленький железный чайничек с водой, но настроение уже было не то. От нечего делать я взяла медальон и стала его рассматривать. Я очень любила всякие необычные штучки, питала страсть к кулонам, перстням, но эта штука даже красивой не была. Тонкий треугольник, по всей видимости, сделанный из меди, был покрыт едва заметными бороздками или буквами, разобрать было трудно, и гнутым колечком крепился к черному шнурку. Вот и все сокровища.
      Вода в чайничке булькала, я положила медальон на тумбочку и сняла чайник с огня. Чаю почему-то расхотелось. Я затушила камин и пошла спать. И мне ничего не снилось.
      * * *
      С утра пораньше я занималась тем, что пыталась протоптать тропинку к удобствам. Ходить туда по пояс в траве было не очень-то комфортно. Да и вообще, удобства доставляли мне массу неприятных ощущений, особенно в темное время суток. Я неизменно ходила туда с зажигалкой, освещая свой путь, причем каждый раз страшно боялась наткнуться на какую-нибудь жабу, змею, скорпиона... тарантула...
      Вытаптывать траву было делом довольно хлопотным, но сообразительность и смекалка у меня имелись. Я взяла ножницы и начала тропинку выстригать. С толстыми и жесткими стеблями приходилось повозиться, но в целом работа шла, за час я сделала проплешину сантиметров в тридцать...
      - Здравствуйте, - услышала я за своей спиной голос.
      - Здра... - я обернулась и почувствовала легкое головокружение. У моей калитки стоял паренек лет семнадцати. У него был совершенно необычный цвет волос, такого цвета бывает залитая солнцем пшеница. Густющие, слегка вьющиеся пряди падали ему на плечи, обрамляя загорелое, по-киношному красивое лицо. Но, головокружение у меня возникло не от его волос, не от лица, а от глаз, вернее от взгляда - было полное ощущение, что он пронизывает насквозь, прошивает меня, как иголка тряпку и уходит куда-то дальше, в лес...
      - Здрасте. - опомнилась и хрипло выдавила я приветствие.
      - Я слышал, вы дом сняли? - чудо улыбнулось, и на его щеках появились ямочки.
      Мне оставалось лишь молча кивнуть.
      - Тогда давайте знакомиться, - он протянул руку через забор, - меня зовут Ян.
      Я, даже не догадавшись открыть калитку и впустить его, пожала руку и несколько секунд вспоминала, как же зовут меня.
      - А меня Лера, - наконец-то всплыло в памяти. Глаза у Яна были какими-то серо-зелеными и прозрачными одновременно.
      - Очень приятно.
      Мы продолжали стоять по разные стороны забора и рассматривать друг друга. Он был выше меня на полголовы, прекрасно сложен и одет в джинсы и майку. "Он ещё маленький совсем! - наставительно прокаркал внутренний голос. - Лет семнадцать, может меньше, так что закрой рот и дыши глубже!"
      - Я вижу, вы траву подстригаете? - он с улыбкой кивнул на ножницы, которые я продолжала судорожно сжимать в руке.
      - Да, - я откашлялась и посмотрела в сторону удобств, - хочу сделать дорожку туда.
      - Ножницами здесь не обойтись, надо косить.
      - У меня косы нет, - я пристально рассматривала сортир, будто увидела его впервые.
      - Разве это проблема? У нас есть, если хотите, я вам и скошу.
      - Хочу, - я перевела взгляд на его ноги. Они были в кроссовках.
      - Отлично, - он обрадовался неизвестно чему, - я сейчас приду.
      Я кивнула и проводила взглядом его спину. Несколько раз меня угораздивало... угораживало... несколько раз мне не повезло влюбиться в стихийно красивых парней и заканчивалось все это так, что лучше и не вспоминать.
      - Он ребенок! Ребенок! - как заведенная твердила я сама себе, заходя в дом. - Ре-бе-но-к!
      - Подумаешь! - расхохотался внутренний голос. - Вырастет через каких-нибудь два года!
      Я села у окна и закурила. Перед глазами возникло лицо Яна, и мой любимый киноактер Бред Питт поблек, скукожился и отвалился в небытие. Знал бы Голливуд, какие кадры шастают в Подмосковных пырловках! Послышался стук в калитку. Я затушила сигарету и пошла открывать. За забором стоял Ян с косой на плече.
      - Сейчас сделаю вам лучшую в Европе лужайку перед особняком! - с улыбкой сказал он.
      - Вперед, маэстро! - я тоже развеселилась, и мне стало гораздо легче и спокойнее. Парнишка явно не был задавакой и не страдал звездной болезнью первого парня на деревне. Я села на ступеньках дома и стала наблюдать за ним. Ян ловко принялся за дело и ненавистная трава начала складываться ровными прядями.
      - А вы откуда приехали? - спросил Ян.
      - Из Москвы, решила лето на природе провести и вот, - я кивнула на дом, - оказалось, меня обманули.
      - Да, - вздохнул Ян и нахмурился, - до вас ещё три человека приезжали, все женщины, одна даже с ребенком. Мы думали, вы не останетесь.
      - Отчего же? Мне у вас очень понравилось, - я не стала рассказывать о своем первом и самом сильном впечатлении. - Уверена, здесь мне будет прекрасно работаться.
      - А кем выработаете? - он прервал покос и посмотрел на меня.
      - Я писательница.
      - Здорово! - его восхищение было таким искренним, словно я сказала, что я Александр Дюма или на худой конец Франсуаза Саган. Я ожидала вечного вопроса - а что вы пишите? - но он не последовал. Впервые в жизни мне его не стали задавать! Я чуть не прослезилась от счастья.
      - Вы наверняка потрясающе пишите, - изрек Ян, продолжая косить. - Я бы очень хотел почитать.
      - Без проблем. А ты здесь живешь или в гости к кому-то приехал?
      - Здесь. Здесь очень хорошо.
      - Да, я заметила.
      Скосил он мои луга в два счета, и вскоре воздух пьяняще и пронзительно пах свежескошенной травой.
      - Спасибо тебе огромное, - сказала я, - иначе я бы с ножницами до осени возилась.
      - Не за что, - улыбнулся Ян. - Сейчас мне надо идти, завтра принесу вилы и уберу траву, подождете до завтра?
      - Конечно!
      Ян попрощался и ушел, а мне почему-то сразу стало скучно, грустно и неприкаянно. "Дура! - отчетливо провозгласил внутренний голос. - Ты сюда за чем приехала? Книжки писать? Вот иди и пиши!" Я вздохнула и поплелась в дом. Писать отчаянно не хотелось, мысли крутились где угодно, только не вокруг зависшего полгода тому назад сюжета. Пытаясь настроиться на литературу, я разожгла камин, подтащила к нему тумбочку, на неё поставила машинку, села на стул и добросовестно уставилась на огонь. Потом нажала пальцем на клавишу пробела. Машинка сказала "трик-трак". Я подбросила в огонь ещё щепок... Притянуть вдохновение даже за уши не получалось. Я вздохнула, пошла на кухню, нарезала колбасы, нанизала ломтики на оструганные веточки и принялась её жарить в камине.
      * * *
      Утром я, ни свет ни заря, вылезла во двор и принялась симулировать важные дела. В отличие от вчерашнего позора в лохмотьях и с ножницами, я привела себя в полный порядок и, то и дело, ходила посмотреться в зеркало. Постепенно дела все-таки нашлись. Осматривая дом со всех сторон, я обнаружила небольшой чуланчик набитый дровами и щепками. Обрадовалась я этому несказанно, теперь не придется топить камин всякой дрянью! Я набрала целую охапку и, придерживая дровишки подбородком, поволокла их в дом. Завернув за угол, я чуть не выронила все с досады - за калиткой стоял Ян.
      - Здравствуйте! - сказал он и улыбнулся.
      - Привет, - невнятно процедила я, потому что продолжала придерживать дрова подбородком.
      - Я слышал, вы дом сняли?
      Я растерялась, этот вопрос он уже вчера задавал.
      - Ну.
      - Тогда давайте знакомиться.
      Я бросила дрова на траву и уставилась на паренька. "Либо он издевается, либо не в себе", - подумала я. Парнишка улыбался и выглядел нормальным.
      - Слушай, - рассердилась я, - хватит меня разыгрывать! Я что, в фильме "День сурка"? Где один и тот же день повторяется заново?!
      Он перестал улыбаться и как будто растерялся.
      - Не морочь мне голову! - я отряхнула с одежды щепки и сухие травинки. - Мы уже вчера с тобой познакомились! Тебя зовут Ян, меня Лера!
      Он вдруг расхохотался, а я разозлилась ещё больше, шутки у них тут такие дурацкие, что ли?!
      - Меня не Яном зовут, - сквозь смех сказал он.
      - А как же? - ядовито поинтересовалась я. - Каждый день новое имя? И каждый раз будем заново знакомиться? Придумай что-нибудь поинтереснее!
      - Да нет же, - он перестал смеяться, но продолжал улыбаться, - меня на самом деле не Ян зовут, Ян мой брат, а я Митра. Значит, он с вами вчера познакомился, а мне ничего не сказал. Мы с Яном близнецы.
      Я раскрыла рот гораздо шире, чем положено по этикету и пробормотала:
      - Не может быть...
      - Вы уж извините, что так глупо получилось.
      Я подошла к забору и пристально уставилась на него. Никаких, абсолютно никаких различий!
      - Я в магазин иду, - мальчишка никак не мог перестать улыбаться, а мне все казалось, что Ян просто надо мной издевается, - вам купить чего-нибудь?
      - Купить, - буркнула я, - два килограмма картошки, пачку сигарет и бутылку вина.
      - А каких сигарет?
      - Самых легких, желательно с ментолом. Если будут, конечно.
      - А вино?
      - Красное полусухое. Сейчас деньги принесу.
      Я пошла в дом, чувствуя сумбур и сумятицу в мозгах. Разыгрывает или нет? Я взяла кошелек, авоську и вернулась к калитке. Паренек рассматривал мой двор.
      - Вам траву убрать надо, - сказал он.
      - Ага, - я пристально смотрела ему в лицо, - кое-кто вилы обещал принести.
      - Если хотите, я принесу и убрать могу, мне не трудно.
      - Конечно-конечно, - ласково улыбнулась я, - только поскорее приходи, желательно сегодня, ладно? А то мне невтерпеж.
      - Хорошо, - кивнул он, - схожу в магазин и сразу к вам.
      - Счастливого пути, - я помахала ему рукой и проводила взглядом спину. Ничего не понимаю! Я села на крыльцо и закурила. Неужели их двое? Да нет, быть того не может! Хочет казаться оригинальным, вот и все!
      - Здравствуйте, - раздался уже знакомый голос. Я подняла взгляд. За калиткой стоял Ян. Я молча смотрела на него, чувствуя, как во мне начинает закипать и нарастать разрушительная сила.
      - Я слышал, вы дом сняли? - сказала белокурая сволочь и улыбнулась.
      - Да ну? - злобно улыбнулась я. - Быть того не может! Врут люди! Ты можешь мне честно сказать, чего тебе надо и где моя картошка? А так же вино и сигареты?
      - Что? - он растерянно уставился на меня. - Что?
      - Ничего! - завопила я. - Иди отсюда, психопат! С ума меня решил свести, что ли?!
      Я вскочила с крыльца, влетела в дом и громко хлопнула дверью. Потом закурила и попыталась успокоиться. Не получалось, меня просто трясло от ярости. Подумать только, какой-то сопляк вздумал издеваться надо мной! Я посмотрела в окно, у калитки никого не было. "Черт, - подумала я, - ни денег, ни продуктов не видать, придется самой тащиться! Хорошо хоть не все наличные ему отдала!" Я вспомнила, что дрова остались на улице, и отправилась за ними, решив разжечь камин и этим успокоить нервную систему. Я вышла на крыльцо и заскрипела зубами. За калиткой стояла все та же персона, только теперь в одной руке персона держала кулек, а в другой вилы.
      - Вот, - сказал он, - протягивая мне кулек через забор, - я не очень долго? Я ещё домой заходил, вилы взял...
      - Послушай, - я скатилась с крыльца и схватила кулек, - не знаю, как там тебя зовут, но чтобы я тебя больше никогда здесь не видела, слышишь?! Никогда! Ни тебя, ни все твои раздвоения личности! Меня всегда пугали шизофреники! И неси отсюда свои вилы, я сама справлюсь, без тебя! Еще раз появишься, соседей позову!
      Я помчалась в дом и захлопнула дверь. Несомненно, у него не все в порядке с головой. Господи, жалость-то какая, а я уж думала, что подружимся! Я открыла вино, налила полный стакан и залпом выпила половину.
      Горизонт за окном был чист. Для верности подождала с полчаса и вылезла на крыльцо. В доме курить отчаянно не хотелось, в накуренных комнатах у меня зачастую начинала болеть голова. Я решила, что сегодня шизик точно не придет, а если появится, сбегаю за Веней.
      Я поставила на крыльцо вино, пепельницу, положила коробок спичек, пачку сигарет и раскрыла блокнот со стихами. Лучше всего мои мысли приводились в порядок, когда я начинала писать стихи. Сбросив с ног шлепанцы, я уставилась на страницу в ожидании музы. Муза где-то шаталась и обо мне вспоминать не хотела. Я взяла сигарету, чиркнула спичкой и услышала:
      - Мы подумали, что вы нас не так поняли.
      Я подняла взгляд и спичка выпала из пальцев. В глазах потемнело самым натуральным образом, и я решила, что это у меня с головой не все в порядке. За забором стояло трое абсолютно одинаковых парней. Прищурив свои сумасшедшие глазоньки, я пристально уставилась на это видение и различила, что их майки разного цвета и с разными надписями... на обычный среднестатистический глюк это мало походило... И тут я почувствовала запах дыма. Возле крыльца торчала сухая трава, и теперь она благополучно вспыхнула от упавшей спички. Я бросилась затаптывать огонь, совершенно позабыв, что сижу босиком. Взвыв нечеловеческим голосом от боли, я заскакала по прохладной скошенной траве, дико вращая глазами в разные стороны.
      - Митра, - услышала я голос за спиной, - давай масло и подорожник скорее! Теуш, неси воды!
      Я скакала по направлению к удобствам, подвывая при каждом контакте с землей. Разумеется, припалила я сразу обе ноги, как же иначе!
      - Стойте! - за мной несся один из множества парней. - Вам нужно присесть!
      Я с размаху приземлилась на траву, но не потому что вняла его совету, просто неловко подпрыгнула и оступилась.
      - Митра, Теуш, ну где вы там? - паренек взял одну мою ногу и осмотрел ступню. - Ничего страшного, - обнадеживающе улыбнулся он, - быстро заживет.
      - Ты кто? - простонала я. - Скажи честноо-о-о!
      - Ян, - он взялся за вторую ногу. Я упала на спину, закрыла глаза и захотела умереть. Неужто их на самом деле трое?!
      - Масло и подорожник, - сказал один голос.
      - А вода где? - спросил второй голос.
      - Вон, Теуш несет.
      Я повернула голову и посмотрела вдаль. К нам мчался третий с ковшиком в руках.
      - У кого-нибудь платок есть?
      - Вот, - принесший ковшик, вытащил платок из кармана и тот, который Ян, начал осторожно протирать мои обожженные лапы водичкой, смазывать подсолнечным маслом и прикладывать подорожник.
      - Надо бы перевязать чем-нибудь, - озабоченно сказал добытчик подорожника. - Сейчас домой сбегаю...
      - Не надо, - чуть не плача произнесла я, - у меня аптечка в доме есть, там бинты!
      Неужели на самом деле братья?! Как же я вляпалась, а! Позор, завтра же уеду и застрелюсь! Нет, лучше сначала застрелюсь, потом уеду!
      - А где аптечка?
      - В тумбочке, у камина!
      - Ага, - он понесся к дому, а двое остальных, бережно придерживая мои ноги, чтобы не свалились листочки, хранили на одинаковых лицах одинаковое выражение какого-то сосредоточенного испуга, будто находились у постели смертельно больного, покрытого язвами страдальца.
      - Очень больно? - прошептал тот, что с ковшиком.
      - Да-а-а! - я разревелась не от боли, а от жуткого стыда. Никогда мне ещё так сильно не хотелось провалиться сквозь землю!
      - Вот! - третий примчался с бинтом, и началась перевязка смертельно раненого солдата.
      Потом они чуть ли не на руках оттащили меня домой, уложили на топчан, принесли с крыльца все забытые мною предметы, поставили их на тумбочку и замерли, глядя на меня серо-зелеными глазами.
      - Большое спасибо, - пробормотала я и, приподнявшись, села, облокотившись на подушку. - Что стоите, рассаживайтесь.
      Они быстренько отыскали два стула и табуретку, а я тем временем допила вино из стакана, и налила еще. Потом, наконец, закурила.
      - Да, уж, - выдохнула я вместе с дымом, - кто бы мог подумать... значит вас на самом деле трое?
      Они синхронно закивали головами.
      - Первый раз такое вижу! - честно призналась я. - Еще раз, как вас всех зовут?
      - Ян, - сказал тот, что был ближе ко мне.
      - Митра, - улыбнулся, сидевший посередине. Это значит, я ему соседями грозила...
      - Теуш, - тоже улыбнулся самый крайний. Это я ему всякие гадости кричала... Я глотнула ещё вина и, наконец, успокоилась. Вроде не так уж все и позорно, как мне показалось с самого начала.
      - А как вас родители различают?
      - Различают, - пожал плечами Ян, - а для остальных вот, - он протянул мне руку ладонью вниз, на безымянном пальце у него было кольцо, простой серебряный ободок. Остальные ребята тоже показали пальцы, у всех были такие же кольца, только у Митры на среднем, а у Теуша на указательном.
      - Понятно, - усмехнулась я, - надо запомнить... ох, вы меня чуть с ума не свели, честное слово!
      - Мы не хотели, так получилось, - развел руками Митра, - вы уж простите нас.
      - Давайте сразу договоримся, на "ты".
      - Идет! - улыбнулись все трое одинаковыми улыбками и на щеках у них появились одинаковые ямочки.
      Не-е-ет! Мне нужно время чтобы к этому привыкнуть! И времени не мало!
      Болтали мы до самого вечера, и я постепенно привыкала к близнецам, хотя моментами у меня слегка мутилось в мозгах, и казалось, что в глазах троится. Что меня больше всего удивляло, так это то, что их речь, мысли, само поведение совсем не вязались с их местом жительства. Я, слава богу, повидала деревенских парней и знала, чем они отличаются от городских. Эти же ребята производили впечатление жителей столицы и учеников хорошей частной школы. И это я никак не могла понять и объяснить сама себе.
      - ...а однажды мы с Теушем на реку пошли, - веселым голосом рассказывал Митра, и я поняла, что отвлеклась от какой-то истории, всего-то на всего рыбы собирались половить. И надо же было ему поскользнуться на коряге и в воду упасть!
      Я улыбнулась и посмотрела на Теуша. И вдруг внутри у меня все похолодело. Паренек смотрел на брата таким взглядом, что у меня волосы на голове зашевелились. Ян тоже смотрел на Теуша, а Митра ничего не замечая, продолжал рассказывать историю до тех пор, пока Ян не толкнул его ногой под стулом. Митра осекся и, поймав взгляд Теуша, подавленно замолчал. В воздухе повисло физически осязаемое напряжение. Неужели ребята настолько боятся показаться смешными и неловкими? Что за комплексы? Я откашлялась и сказала с недоумением:
      - Ну и что такого страшного? Ну, упал и упал. У меня на каждом шагу такие гадости случаются, что упади я в реку, наверное, даже и внимания никто бы не обратил на такую мелочь.
      Ян смотрел на свои руки, Теуш в окно, Митра в пол. Ничего не понимаю...
      - Сено мы так и не убрали, - пробормотал Митра и с надеждой посмотрел на Яна.
      - Да, - кивнул он, - пойдемте, ребята.
      Они вскочили со стульев и поспешили на выход, оставив меня в полнейшем недоумении. Стараясь не касаться ногами топчана, я приподнялась, устроилась поудобнее, и стала наблюдать за ними в окно. Ребята стояли и о чем-то разговаривали, я не слышала о чем именно, но Ян и Теуш явно отчитывали Митру. Теуш даже пальцем у виска покрутил. Митра ковырял вилами траву и что-то вяло отвечал. Меня разобрало стихийное любопытство, здесь явно было что-то не то, не могли же они так разнервничаться из-за такого пустяка!
      Потом Митра быстро принялся сгребать траву, а братья охапками относили её к забору. Что они там с нею делали, мне уже не было видно. Я закурила и задумалась, вспоминая историю с падением в реку, но сколько раз я её не прокручивала, ничего такого из ряда вон выходящего не нашла. Рассказать им, что ли, пару случаев из своей веселой до ужаса жизни?
      Вскоре они вернулись, и Ян сказал:
      - Не будем больше надоедать, и так уже весь день тебе пришлось наши глупости слушать.
      И как только я не уверяла, что они мне совсем не надоели, ребята все-таки ушли, пообещав, что придут завтра. Некоторое время я думала, потом взяла тупой любовный роман, привезенный из Москвы, и читала его до тех пор, пока не перехотелось думать вообще.
      * * *
      На следующий день они пришли часов в одиннадцать утра и принесли букет полевых цветов и коробку с пирожными. Ноги меня почти не беспокоили, и я самостоятельно сделала всем чай. Мы расселись вокруг тумбочки и при всей своей нелюбви к сладкому, я принялась мужественно давиться пирожным, чтобы не расстраивать ребят.
      - Вы знаете, - сказала я, усилием воли проталкивая в себя кусок, - я очень люблю рыбалку, просто маниакально люблю, может, покажете, где здесь водоем?
      - С удовольствием, - улыбнулся Ян, - у нас и удочки есть. Можем все вместе пойти, хочешь?
      - Еще бы! - обрадовалась я. - А когда вы свободны?
      Они пожали плечами и переглянулись.
      - В принципе мы свободны всегда, - улыбнулся Теуш. - Можем хоть сейчас идти, что нас держит?
      - Ее обожженные ноги, - напомнил Ян.
      Я с пеной у рта бросилась уверять, что ноги у меня выздоровели и теперь они даже лучше прежних. Не знаю, убедила я их или нет, но ребята пошли навстречу моему горячему желанию заниматься рыболовством.
      Митра принес удочки, я втиснула свои забинтованные копыта в шлепанцы, и мы отправились в путь. Шли через лес по едва заметной тропинке, впереди Ян, следом я, за мной, гуськом все остальные. Лес меня просто потряс. Огромные деревья, патриархальная тишина, пушистые солнечные лучи, бьющие сквозь густые темные ветви, невысокая трава, мох - все казалось слишком сказочным, для того чтобы быть настоящим. И среди этого всего - трое близнецов... Я тряхнула головой, пытаясь зацепиться мыслями за ускользающее от меня ощущение реальности, и споткнулась о корень дерева. Взвыв на весь патриархальный лес, как милицейская сирена, я плюхнулась на мох, и схватилась за ногу.
      - Что случилось? - перепугались ребята. - Лера?
      - Споткнулась о корень! - я не стала пояснять, что этим спотыкачем содрала пару волдырей, иначе мальчики наверняка повернули бы домой. Сейчас все пройдет! Уже проходит!
      - Зря мы сегодня пошли, - вздохнул Митра, - надо было подождать несколько дней, пока заживет. Может, вернемся?
      - Нет! - замахала я руками. - Надоело дома сидеть!
      - Тогда вот как поступим, - Ян передал свою удочку Митре, и взял меня на руки.
      - Ты что! - запротестовала я. - Поставь немедленно, надорвешься! Слышишь?!
      - Ты совсем не тяжелая, - сказал он и потопал по тропинке дальше.
      Я была уверена, что его хватит от силы метров на десять, но он пронес меня и десять, и двадцать, и тридцать... не показывая при этом никаких признаков усталости! А во мне, корове, килограмм семьдесят пять, если не больше!
      - Тебе не тяжело? - я заглянула ему в лицо.
      - Нет, что ты, - спокойно ответил он, - только держись за шею, а то тебе не удобно.
      Я обняла его и посмотрела Яну через плечо. Следом шли Митра с Теушем и о чем-то тихо переговаривались. Я представила себе всех нас со стороны, и у меня даже руки похолодели, насколько фантастичными и нереальными мы казались в этом лесу...
      Километра через полтора, деревья расступились, и мы вышли к берегу реки. Поразительно, но факт, Ян даже не запыхался, более того, он таскал меня ещё минут десять, пока братья выбирали место для рыбалки.
      - Вот, здесь не плохо, - Митра кивнул на симпатичное местечко, покрытое ровной зеленой травкой. Почти у самой воды росло одинокое безымянное дерево, и Ян посадил меня у его ствола.
      - Лер, ты какую удочку возьмешь? - спросил Теуш, но рыбалка в тот момент занимала меня меньше всего. Я смотрела на Яна и пыталась отыскать в нем хоть малейшие признаки усталости. Ничего подобного!
      - Ян, - не выдержала я, - ты каким-нибудь спортом занимаешься?
      - Что? - он был занят поисками палочки для копания червей.
      - Спрашиваю, спортом занимаешься каким-нибудь?
      - В общем, нет, а что?
      - Может, качаешься?
      - Куда?
      - Ни куда, а чем! Мышцы накачиваешь?
      - Зачем? - он нашел, наконец, палку и удосужился вслушаться в мои вопросы. - Нет, не накачиваю, а почему ты спрашиваешь?
      - А потому, что ты нес меня на руках почти два километра! рассердилась я. - И мне это показалось странным! Как ты это сделал?
      - Я же сказал, ты не тяжелая, - пожал он плечами. - Теуш, ты удочки готовь, а мы червей поищем.
      Он с Митрой пошли ковыряться в грязи, а я смотрела им вслед. Вспомнился случай, когда я со своим бывшим (тогда ещё настоящим) супругом возвращалась из гостей. Было поздно, темно, ни один фонарь не горел и я, попав в какую-то колдобину, сильно подвернула ногу, и сломала каблук последних туфель. Супругу ничего не оставалось, как взять меня на руки. Метра два он нес меня вполне бодро, потом руки у него стали опускаться и изредка подпихивая меня коленом под пятую точку, он с грехом пополам доволок меня до подъезда. Потом муж отдохнул на лавочке минут сорок-сорок пять, затем, согнувшись почти пополам и пыхтя как семь паровозов, совершил восхождение со мною на руках на наш третий этаж...
      - Лера, так какую ты удочку возьмешь? - спросил голос Теуша, и я очнулась от воспоминаний.
      - Любую, - ответила я, - какую не жалко.
      - Я выберу тебе самую легкую, - он взял бамбуковую, средней длины. Эта подойдет?
      Я кивнула. Вернулись Ян и Митра, в ржавой консервной банке шевелилась их добыча, и я невольно скривилась. Не люблю червей!
      - Ребята, - сказала я, перебираясь поближе к воде, - вы мне только сами червяка нанижите на крючок и желательно, чтоб я этого не видела!
      - Ладно, - улыбнулся Ян.
      Они быстро справились с этим мерзопакостным делом, и расселись рыбачить. Погода была солнечной, безветренной, а речка спокойной и неподвижной. Больше всего я любила ловить рыбу именно в такую погоду, когда поплавок стоит ровно и не дергается на волнах, поминутно симулируя клев.
      - Как все-таки здесь здорово, - сказала я. - А почему местечко называется именно Серебряные Ели?
      - В ясные ночи, особенно в полнолунье, посмотри на лес, и все поймешь сама, - ответил Теуш и резко дернул своим удилищем. В воздухе затрепыхалась рыбка.
      - О... - удивилась я, даже не заметив, когда это у него клюнуло. Теуш осторожно снял её с крючка и сунул в кулек, наполненный водой. Хитро улыбнувшись нам всем, он снова закинул удочку. Меньше чем за полчаса, он натаскал штук десять рыбешек средней величины, наши же поплавки стояли как приклеенные.
      - Что за свинство! - сетовала я. - Сидим же все, практически, на одном месте! Почему у нас не клюет?! Нет, ну вы посмотрите, что делается! буквально завопила я, когда Теуш в очередной раз вытащил рыбу. Митра и Ян смеялись и на свои поплавки даже не смотрели. Наконец, клюнуло и у меня, но я так поторопилась вытащить добычу, что она сорвалась, даже не показавшись мне на глаза.
      Рыбачили мы, а вернее Теуш, почти до самого вечера. Я все-таки умудрилась поймать четыре штуки, а Митра с Яном по одной. Потом явились комары, и заметно похолодало.
      - Пора двигаться домой, - сказал Ян, заметив, что я ёжусь от речной прохлады и ожесточенно отмахиваюсь от маленьких вампиров.
      Ребята свернули удочки и, не взирая на все мои протесты, Ян взял меня на руки, и мы пошли обратно в лес. Теперь впереди были Митра с Теушем. Теуш нес кулек, полный рыбы и что-то напевал. Мелодия была какой-то очень знакомой и невольно я стала прислушиваться, пытаясь разобрать слова.
      - Теуш, спой погромче, - попросила я. Он обернулся, посмотрел на меня и кивнул. И... запел. Его голос, чистый и сильный, свободно полетел сквозь неподвижный лес. Такое пение я слышала впервые в своей жизни завораживающие, то низкие горловые, то высокие звуки, свивались во что-то необъяснимое, гипнотизирующее... В какой-то момент, в какой именно я не заметила, в песню включился голос Митры, и я вся покрылась мурашками. Теперь это было нечто совершенно запредельное, не доступное лично моему сознанию...
      Когда смолкли последние звуки, отзвучало эхо, я вытерла льющиеся слезы и пробормотала:
      - Это потрясающе! Что вы пели?
      - Это старая румынская песня, - пояснил Ян. - Вообще-то, мы поем её на три голоса, но мне не хотелось завывать тебе в ухо...
      - Завывать?! - Я чуть не подпрыгнула у него на руках от негодования. Ты называешь это "завыванием"?! Да я в жизни своей не слышала ничего прекраснее! Ты представляешь... конечно же, не представляешь, какую вы могли бы сделать карьеру!!! Вся наша зачуханная эстрада загнулась бы в конвульсиях у ваших ног! Еще что-нибудь спойте!
      - Потом, ладно? - сказал Теуш. - Мы уже почти пришли.
      Действительно, мы вышли из леса и оказались у моего дома. Около калитки стоял Веня, но на этот раз без тачки. При виде него, ребята замедлили шаг, и я прямо таки кожей почувствовала, как напрягся Ян. Обернувшись, Веня уставился на нашу процессию.
      - Здравствуйте, - помахала я рукой.
      - Здрасте, - буркнул он, из подлобъя глядя на ребят. - Ну-ка, поставь её на земь! - довольно грубо сказал он Яну и тот медленно опустил меня на траву. - Ну-ка, давайте отседова!
      Я так растерялась, что не сразу нашла слова.
      - Вы чего это? - выпалила я. - Какое вы право имеете так разговаривать с людьми?!
      - Имею! - почти зло выпалил Веня. - Ну-ка, чтоб духу здеся больше вашего не было!
      Теуш протянул мне кулек с рыбой.
      - Сто-о-оп! - крикнула я. - Да как вы смеете...
      - Помолчи, - перебил меня Веня. - Хорошу компанию нашла, нечего сказать! Уж, небось, всю голову тебе задурили, как пить дать!
      Ребята смотрели на Веню глазами затравленных зверьков и молчали. В душе у меня всколыхнулось бешенство, пополам со слезами. Не обращая внимания на боль в ногах, я подбежала к калитке, распахнула её и крикнула:
      - Ребята, заходите!
      Они продолжали стоять, как вкопанные.
      - Заходите, кому сказала! - махнула я кульком с рыбой в сторону дома. - А вы, Веня, шли бы по своим делам, пока я вам не нахамила! Ребята, окаменели вы, что ли?! Заходите!
      Медленно, неуверенно они обогнули Веню и вошли во двор. Веня с нескрываемой ненавистью смотрел на близнецов и, по всей видимости, собирался ещё что-то сказать, но я завела мальчиков в дом и так хлопнула дверью, что, наверное, у реки было слышно. Продолжая кипеть от злости, я вывалила рыбу в кастрюлю, и швырнула мокрый кулек в мусорное ведро. Ребята молча топтались в коридоре.
      - Что это такое, а?! Нет, в чем дело?! - я закурила. - Кто он такой, этот психованный Веня?! Что он себе позволяет?!
      Я пошла в комнату и выглянула в окно, Веня все ещё торчал у калитки и смотрел на мой дом.
      - Придурок! - в сердцах выпалила я. - Чего вы там толпитесь? Идите сюда!
      Один за другим они вошли в комнату, и присели на краешки стульев. В серо-зеленых глазах близнецов оставалось затравленное выражение.
      - Ребята, - развела я руками, - ну, неужели один кретин может всем нам испортить настроение? Ну, что такое, а? Мы же друзья? Или нет?
      - Друзья, - тихо сказал Ян.
      - Конечно, - добавил Митра.
      - Разумеется, - почти прошептал Теуш и, подняв на меня глаза, вымученно улыбнулся. В его красивых полупрозрачных глазах светилась такая нечеловеческая тоска, что у меня, помимо моего желания, брызнули слезы.
      - Да что же это такое? - разревелась я. - Ничего не понимаю! Что происходит?!
      Мой рев вывел их из оцепенения, они вскочили со стульев, и бросились ко мне.
      - Лера, - только не плачь, - сказал Ян. - Пожалуйста, не надо.
      - Прости нас, - зачем-то извинялся Митра. - Пожалуйста, прости.
      Они все втроем умудрились меня обнять, и я получила возможность размазывать тушь сразу по трем майкам. От ребят пахло лесом, сеном и я вдруг почувствовала, что эти мальчишки мне такие близкие и родные... и заревела с удвоенной силой. Близнецы хором принялись меня утешать и так, как они говорили одновременно что-то свое, я ничего не могла разобрать.
      - Я ва..ас ни..икому не..е отдам! - всхлипывая изрекла я. - И по...шел э..этот Ве..еня в жо..о... Дайте мне сига...арету!
      Митра протянул мне пачку, Ян зажигалку, а Теуш пепельницу. Я уселась на топчан и закурила, всхлипывая и давясь дымом. Ребята молча топтались вокруг меня, и вид имели одинаково печальный.
      - Мы не хотим, чтобы у тебя из-за нас были какие-нибудь неприятности, - сказал Ян. - Ты нам очень нравишься.
      - Мы к тебе привязались, - кивнул Митра.
      - Очень сильно, - добавил Теуш.
      - Мы сразу поняли, что подружимся с тобой, - Ян присел на корточки, и заглянул мне в лицо.
      - Сразу, как тебя увидели, - добавил Митра.
      - В первый же день, - закончил Теуш.
      Я невольно улыбнулась. Они почти все время делили одну фразу на троих, и это получалось необычно и в то же время совершенно естественно. Я вытерла слезы, размазанную тушь и окончательно успокоилась.
      - Забудем про этого ненормального Веню? - предложила я. - Пусть будет как раньше, а? Как будто ничего не случилось?
      Я с надеждой смотрела на братьев. При упоминании о Вене их лица застыли, и они дружно стали отводить глаза. Мне оставалось только развести руками в полнейшем бессилии.
      Совсем стемнело, они засобирались домой.
      - Вы только завтра обязательно приходите, - твердила я, как заезженная пластинка, провожая их до калитки. - Слышите, обязательно.
      - Хорошо, - сказал Ян. Они по очереди поцеловали меня в щеку, я помахала им вслед, и вернулась домой. Меня терзали какие-то маленькие душееды. Они грызли меня изнутри нехорошими мыслями и дурными предчувствиями - уж больно понурыми выглядели ребята, когда уходили... Я села на топчан и задумалась. И сигареты кончились. И вина не осталось.
      * * *
      На следующий день они не пришли ни в одиннадцать, ни в двенадцать, ни в час. Душееды уже не грызли, они доедали меня изнутри. Я сидела на табуретке и мрачно смотрела в пустой камин, мне в голову лезли совершенно преступные мысли о кровавой расправе над Веней. Снаружи послышался какой-то звук и, сметая все на своем пути, я бросилась к дверям. Вылетев на крыльцо, я остановилась, едва не застонав от разочарования - из белой "Ауди" вылезал Игорь.
      - А, это ты...
      - Что значит "а, это ты"? - растерялся и обиделся он. - Могла бы и "привет" сказать!
      - Привет, - кисло произнесла я. - Ты не обижайся, я просто людей жду.
      - Каких это людей? - Игорь все-таки обиделся.
      - Да так, познакомилась здесь, - махнула я рукой. - Заходи, расскажу.
      - Ты домой едешь или нет?
      - Нет, не еду, - я чувствовала себя несчастной и совсем никому не нужной.
      - Как хочешь, - он пожал плечами и принялся вытаскивать из машины пакеты с продуктами. - Я тебе привез кое-что, чтобы ты тут с голоду не умерла, но если бы знал, что ты меня так встретишь, сам бы все сожрал ещё по дороге!
      - Прости, Игорь, - пробормотала я и, окончательно потухнув, поползла в дом. Там я уселась на топчан и снова уставилась в камин. Как же все мерзко, подумать только!
      - Слушай, - донесся голос Игоря, - как у тебя тут стало здорово! Эту хибару прямо не узнать! А траву ты сама косила? - Он вошел в комнату и поставил пакеты на подоконник.
      - Нет, ребята.
      - Какие ребята?
      - Которые все не приходят, - я всхлипнула. - У тебя сигареты есть?
      - Я привез тебе, с ментолом.
      Он полез в пакеты и начал выгружать из них всякую снедь и сигареты. Мелькнули две бутылки каберне, что было очень кстати.
      - Открой вино, - попросила я, прикуривая.
      - У тебя что-то случилось? А где штопор? Тебя кто-то обидел?
      - Случилось. Штопор на кухне. Никто меня не обижал.
      Пока Игорь возился с пробкой, я выкурила одну сигарету, и принялась за вторую.
      - Давай, выкладывай, что тут у тебя? - он налил мне пол стакана и сел на стул напротив. Вздыхая и глотая слезы, я поведала ему о близнецах, о том, как успела к ним прикипеть и про поганца Веню, из-за которого они ко мне больше не ходят. Я почему-то была твердо уверена, что братьев я больше никогда не увижу, поэтому закончила свое повествование слезами, соплями и клацаньем зубов о край стакана.
      - Ну, дела, - Игорь протянул мне платок, недоверчиво на меня глядя. Когда это ты все успеваешь, а?
      Я тихо хрюкнула в платок, и хрюк получился очень печальным.
      - И что, они на самом деле абсолютно одинаковые?
      Я кивнула.
      - Все трое? Интересно...
      - А я сначала решила, что... а, - я обреченно махнула рукой. - Какая теперь разница...
      - Слушай, что ты сразу трагедию устраиваешь? Может, они попозже придут.
      - Не придут! Я это чувствую! Пойду Веню убивать!
      - Погоди, - усмехнулся Игорь. - А почему, интересно, этот Веня так на них окрысился?
      - Откуда же мне знать?
      Игорь закурил, задумчиво глядя на меня.
      - Уж не влюбилась ли ты в этих загадочных братьев? - улыбнулся он.
      Я энергично закивала головой.
      - Во всех троих?
      - Да! - я приготовилась разрыдаться по второму заходу.
      - Ох, - Игорь покачал головой, - меньше чем за неделю ты умудрилась откопать в крошечной деревне тройняшек и влюбиться в них! Лера, я о тебе книгу напишу!
      - Ты не умеешь книги писать! - всхлипывала я, подливая в стакан вина. - Не порть бумагу! Что делать, Игорь? Подскажи!
      - Ну-у-у, - он посмотрел в окно, - а где они живут, ты знаешь?
      - Нет... хотя... - перед глазами у меня возник двухэтажный деревянный дом, потрясший мое воображение во время похода в магазин. - Конечно! воскликнула я. - Если не там, то где же?!
      Игорь настороженно смотрел на меня.
      - Конечно же! - я вскочила и бросилась на выход. - Скоро приду! крикнула я уже с крыльца.
      Совершенно забыв про свои обожженные лапы, я неслась, как на пожар. Проскакав галопом через всю деревню, я вылетела на проселочную дорогу. Переведя дух, я пошла медленнее, причесывая пальцами растрепавшиеся волосы. Вскоре показался дом, окруженный вековыми соснами. Я остановилась, стараясь отдышаться и принять наиболее пристойный облик, ещё не хватало, чтобы родители мальчиков увидели меня именно в таком виде и душевном состоянии. Почему-то, чем ближе я подходила к дому, тем больше я начинала волноваться и трусить. "Может, они вовсе и не здесь живут", - подбодрил меня внутренний голос. Мне на самом деле стало немного легче.
      У дома не было никаких оград или заборчиков, только ровная трава и мелкие цветочки. Дверь оказалась с боку. Неизвестно зачем, я прокралась вдоль стены и заглянула за дом. Там оказались аккуратные, ухоженные огороды. Набравшись храбрости с наглостью, я вернулась, и постучала в дверь. Тишина. Я постучала ещё раз и погромче. "А может, они здесь живут, но тебе не откроют!" - съехидничал голос.
      - Да пошел ты! - вслух сказала я и толкнула дверь. Она оказалась не запертой. Я просунула голову внутрь и крикнула: - Извините! Есть кто-нибудь?
      Мне никто не ответил и, движимая какими-то ненормальными сверхъестественными силами, я вломилась в дом и пошла наугад, заглядывая во все помещения. Все внутри было сделано из светлого дерева и так мастерски, так красиво, что я даже забыла, зачем, собственно, пришла.
      Именно в состоянии восхищения искусством, я и завернула на огромную, просторную кухню. У плиты стоял один из близнецов и жарил картошку на двух сковородках. Обернувшись на шум, он увидел меня и замер с таким выражением лица, будто в дверном проеме торчало привидение, а не я.
      - Привет, - сказала я и глупо улыбнулась, потом посмотрела на его руку с кольцом и добавила, - Теуш.
      - Привет, - растерянно произнес он и замолчал.
      - Я там стучала, стучала, никто не открывал, - начала оправдываться я, чувствуя себя хуже некуда. - Я хотела узнать, все ли с вами в порядке... и, вообще, мне уже пора...
      Я развернулась, намереваясь бежать к выходу, и столкнулась с Митрой.
      - Извините, что без приглашения, - пробормотала я, - просто вас не было... и я подумала... Ну, я пошла...
      - Подожди, - опомнился Теуш, - не уходи.
      Я глотала слезы и рассматривала третью пуговицу на рубашке Митры.
      - Эй, - Митра взял меня за подбородок и поднял мою дурную голову. Совсем рядом оказались серо-зеленые улыбающиеся глаза, - ты чего?
      - Ничего, - буркнула я. - Обещали же придти...
      Митра перестал улыбаться и посмотрел мимо меня на Теуша. Я продолжала, как идиотка, стоять в дверях и таращиться на пуговицу Митры.
      - Заходи, - Митра обнял меня за плечи, развернул и провел на кухню
      - Присаживайся, - кивнул Теуш на мягкий угловой диван. Я не заставила себя долго упрашивать.
      - Ты не подумай, что мы решили от тебя сбежать, - Теуш помешивал картошку, - просто на самом деле не хотели создавать тебе лишних сложностей...
      - Каких сложностей?! - едва не завопила я. - Неужели мы вчера все до конца не выяснили?! Вы же обещали придти!
      Мирта с Теушем переглянулись, и тут на кухню вошел Ян. Он был голым по пояс и в руках держал полотенце. Увидев меня, он растерянно замер.
      - Здравствуйте! - ядовито сказала я. - Если гора не идет к Магомету, Магомет сам припрется к горе! А ещё говорили, что мы друзья! Вруны! Трое одинаковых врунов! Вы уж только, упаси Бог, не подумайте, что я тут кому-то навязываюсь! - Я встала с дивана. - Просто хотелось все выяснить до конца!
      Почему-то при фразе "все выяснить до конца" они одновременно вздрогнули и опять переглянулись. Я замолчала, переводя взгляд с одного лица на другое.
      - Может вы мне все-таки объясните, в чем дело? - уже потише сказала я. - В чем проблемы? Что происходит? Ну, мы друзья или нет?
      - Друзья, - медленно ответил Ян, продолжая смотреть на братьев.
      - Но, мы не знаем, - тихо сказал Митра.
      - Настолько ли, - ещё тише добавил Теуш.
      - В каком смысле? - растерялась и обиделась я.
      - В прямом, - Ян отбросил назад длинную прядь волос и посмотрел мне в глаза. Я села обратно на диван и отчаянно захотела курить. Либо они морочат мне голову, не зная, как от меня поделикатнее отвязаться, либо у них есть какая-то серьезная тайна...
      - Ребята, - спокойно сказала я, - если мы друзья, значит, вы можете мне рассказать все что угодно, обещаю, я пойму.
      Они продолжали стоять и смотреть то на меня, то друг на друга.
      - Ну? - подбодрила я. - В чем дело? Если вы хотите от меня избавиться, но не знаете, как...
      - Нет! - одновременно выпалили они.
      - Дело совсем не в тебе, - Ян повесил полотенце на спинку резного деревянного стула.
      - Мы не хотим от тебя избавляться, - Митра помешал картошку вместо Теуша.
      - Ни за что и не при каких обстоятельствах не хотим, - закончил Теуш. - Все дело в нас.
      Они опять замолчали.
      - Ну? - курить хотелось все сильнее. - Чтоб вы не сказали, будьте уверены, я пойму и приму совершенно спокойно.
      Судя по лицам, они сильно сомневались.
      - Не хотите - не надо! - я поднялась на ноги и пошла к дверям. - Всего хорошего, приятно было познакомиться!
      - Лера!
      Я обернулась. Все трое стояли и смотрели на меня с выражением решимости и отчаяния одновременно.
      - Мы оборотни, Лера, - глухо сказал Ян.
      Отчетливо пахло горелой картошкой. Где-то тикали часы. Я закрыла рот и криво улыбнулась.
      - А почему не вампиры?
      - Это правда, Лера, - с трудом выдавил Митра. - Мы не хотели тебе говорить об этом...
      - Вообще никогда, - тихо, как эхо закончил Теуш.
      - Дураки вы, а не оборотни! - выпалила я, чувствуя, как слезы снова колют глаза. - Шуты несчастные! Картошка у вас горит!
      Я понеслась к выходу. Ну, зачем они надо мной издеваются?! Что я им такого плохого сделала?!
      Ничего не видя сквозь слезы, я добрела до своего дома. Там, на крыльце, стоял и курил разобиженный Игорь. Я хлопнула калиткой, забрала у него сигарету и затянулась.
      - Ну, нашла своих друзей?
      - Нашла, - буркнула я. - Лучше бы не находила!
      - А что такое?
      Мы вошли в дом.
      - Что случилось? - Игорь налил в стакан вина и протянул мне.
      - Ничего! Уж не знаю, почему, но они не хотят со мной общаться! Может, я что-то не так сделала, а?
      Игорь пожал плечами и посмотрел на часы.
      - Поехали домой, Лера. Хватит, по-моему, ты уже достаточно отдохнула на даче и на природе.
      Я рухнула на топчан и залилась слезами горя и обиды. Игорь присел на корточки и взял меня за руки.
      - Лер, ну что ты, в самом деле, понапридумывала себе всяких глупостей... О! Ого!!
      При этом возгласе я подняла голову. В дверях комнаты стояли "всякие глупости" в полном составе. На них были одинаковые черные джинсы и синие футболки.
      - Ничего себе, - Игорь продолжал сидеть на корточках, держа меня за руки. - Фантастика!
      - А я тебе что говорила? - Я приняла вертикальное положение и, вытащив из-под пледа край простыни, вытерла слезы. - Это Ян, Митра и Теуш.
      Братья молчали и настороженно сверлили Игоря тяжелыми взглядами.
      - Это мой друг Игорь, - вздохнула я. - Вижу, всем приятно познакомиться.
      - Ну, в общем, да, - Игорь переводил взгляд с одного брата на другого, потом начал протягивать им руку. Они её пожимали, но при этом не сводили с него недоброжелательных глаз. - Никогда не видел ничего подобного, - сказал Игорь. - Вам, господа, в кино надо непременно сниматься! Поразительно, просто невероятно!
      Братья молчали, временами поглядывая на мой зареванный образ.
      - А они не очень-то разговорчивы, - сказал, улыбаясь, Игорь. Он отошел от дверей и присел на тумбочку. - Нет, это просто невероятно!
      - Встань, - тихо сказал Ян, глядя на Игоря так, что у меня в который раз зашевелилась моя растрепанная прическа.
      - Что? - продолжал улыбаться Игорь.
      - Встань с тумбочки, - сказал Митра.
      - Задницу оттуда убери, - пояснил Теуш. - Туда Лера чашки с чаем ставит.
      Улыбка медленно сползла с лица Игоря, и он перевел на меня взгляд. Такие глаза я видела у него только однажды, когда он привел меня к себе в гости, и обнаружил, что у него обокрали квартиру.
      - Замечательно, - тихо сказал он, поднимаясь на ноги. - Прошу прощения великодушно!
      - Извинитесь немедленно! - процедила я, чувствуя, что ещё немного, и я сделаю что-нибудь страшное. - Немедленно извинитесь перед моим другом!!! Ну?! Я жду!
      - Он действительно твой друг? - Ян рассматривал Игоря, как слона в зоопарке.
      - Да!!!
      - Тогда извини.
      - Не пойдет! - свирепела я все больше и больше. - Не убедительно!
      - Пожалуйста, Игорь, извини нас, - внятно, членораздельно проговорил Ян.
      - Мы не хотели, - продолжил Митра.
      - Тебя обидеть, - закончил Теуш.
      - Забыли, - махнул рукой Игорь и сел на топчан. - Сам виноват, ещё бы на стол уселся. Лера, а они так и будут в дверях стоять?
      - Несите стулья, - махнула я рукой, и близнецы с видимым облегчением разлетелись по дому.
      - Да-а-а, - покачал головой Игорь и закурил, - признаюсь, я тебе не совсем верил... честно сказать, у меня стойкое ощущение, что просто троится в глазах!
      - Они ещё и в одинаковом пришли.
      - Суровые ребята, - усмехнулся Игорь, - и, кажется, тоже влюблены в тебя! Все трое!
      На душе у меня стало светлее. Вернулись близнецы со стульями, и расселись полукругом.
      - Вино будете? - предложил Игорь.
      - Мы не пьем, спасибо, - сказал Ян. И снова повисла тишина.
      - Лера... - начал Митра.
      - Потом поговорим! - поспешно прервала я. Еще не хватало, чтобы Игорь про оборотней понаслушался!
      - Пожалуй, мне пора, - Игорь посмотрел на часы. Проводишь?
      Я кивнула.
      - Пока, ребята, - Игорь по очереди пожал всем троим руки, - берегите Лерку, не давайте её в обиду.
      - Разумеется, - кивнули Ян, Митра и Теуш. - Доброй дороги и ещё раз извини.
      - Сказал же - забыли! Пока, ребята.
      Мы с Игорем вышли на крыльцо, и он закурил.
      - Все это меня беспокоит и настораживает, - сказал он, выдыхая дым.
      - Что именно?
      - Всё. Особенно эти парни.
      - А что в них не так? - я замерла, даже затаила дыхание.
      - Не могу объяснить толком, - Игорь задумчиво посмотрел на первые звезды, - это идет откуда-то отсюда, - он показал на сердце, - они мне какое-то опасение внушают, что ли... не знаю даже, как сказать. - Игорь щелчком отправил окурок за забор. - Что-то в них не так...
      - Может они оборотни? - я улыбнулась и, открыв калитку, подошла к машине. - Не беспокойся, все будет хорошо. Ты уж извини за такой прием, ладно?
      - Да брось ты, - Игорь продолжал размышлять о чем-то своем, потом опомнился и посмотрел мне в глаза. - Лера, я смогу приехать только на следующей неделе, ближе к выходным. Здесь есть почта? Или телефон где-нибудь?
      - Да, конечно.
      - Если что, сразу же звони мне, через час я буду здесь, поняла?
      Я удивленно смотрела на Игоря, и мне казалось, что он напуган. Напуган на полном серьёзе.
      - Все будет в порядке, - сказала я, немного растерявшись. - Чего ты, в самом деле?
      - Я надеюсь, - он поцеловал меня, сел в машину и уехал. Я ещё некоторое время стояла и смотрела ему вслед. Потом пошла в дом. Ребята сидели и молчали, они явно чувствовали себя не в своей тарелке.
      - Ну, что? - вздохнула я, устраиваясь на топчане. - Устроим вечер ужасов и страшилок про оборотней? Или будем на чистоту?
      - На чистоту, - улыбнулся Ян. - Ты уж нас прости, Лера, но мы тебя разыграли, ты не сердишься?
      - Не сержусь, - буркнула я, - но больше так не делайте. Придумали тоже - оборотни! Меньше телевизор смотреть надо.
      - Мы больше так не будем.
      - Я надеюсь!
      Ближе к полуночи они попрощались и ушли. Наши отношения, вроде бы, вернулись в прежнее русло, но все же, что-то слегка натянутое ощущалось. Я надеялась, что через пару дней все эти глупости забудутся, и все снова станет легко и просто.
      Ночью пошел дождь, и не просто дождь, а самый настоящий ливень. В моем доме начался всемирный потоп - как оказалось, повсюду протекает крыша. Ругаясь на чем свет стоит, я носилась в потемках с тазиками, ведрами и тряпками, не решаясь зажечь свет из-за боязни замыкания. Потом разразилась гроза со всеми вытекающими последствиями - громом, молниями и жутким страхом в моей трясущейся от холода и сырости душе.
      Выяснив, что посуды под все дыры на крыше у меня все равно не хватит, я надела куртку, укуталась покрывалом и, нахлобучив на голову шляпу вместо зонта, села на топчан, забившись в дальний угол, где меньше всего лилось с потолка.
      В таком положении я встретила рассвет. Кажется, даже умудрилась уснуть, потому что когда глаза мои открылись, в дверном проеме стояло двое близнецов, а я даже не услышала, как они вошли.
      - Доброе утро, - сердито сказала я, глядя на них из-под слегка провисших полей шляпы. Они отсырели, пошли волнами, и шляпа стала похожа на старый, сгнивший гриб.
      - Доброе, - неуверенно улыбнулись ребята, судя по кольцам на пальцах, это были Митра и Теуш. - Ночью была сильная гроза, мы зашли узнать, все ли у тебя в порядке.
      - А как же! - с трудом разгибаясь, я принялась выползать из угла, стаскивая с себя покрывало и куртку. Весь топчан был мокрым, а в комнате висела душная болотная сырость. - У меня все просто замечательно! Апчхи!
      - Ну, вот, ещё простудиться не хватало, - расстроился Теуш. - Надо сделать травяной чай, я сейчас принесу.
      Он вышел, а Митра принялся сливать воду из тазиков в ведра и выносить на улицу. Я стянула с головы раскисшую шляпу и разложила её на тумбочке сушиться. Очень хотелось переодеться, но вся одежда оказалась отсыревшей и противной. Преисполненная мрачных гриппозных предчувствий, я слонялась по дому и постоянно попадалась под ноги Митре. Он, тем временем, привел все в порядок и даже вытер с пола воду.
      Вернулся Теуш, он принес не только пакетик с травами, но и толстый свитер, шарф и даже большие лохматые носки. Переодевшись во все это, я сразу же почувствовала себя гораздо лучше и теплее. Теуш сделал такой вкусный чай, что я выпила подряд три стакана, и все мне было мало!
      - Опять дождь будет, - сказал Митра, задумчиво глядя в окно, - ты здесь совсем простынешь, пойдем-ка к нам.
      - Верно, - улыбнулся Теуш, - с нашим отцом познакомишься.
      - С отцом? - я разволновалась, у меня, как-то, даже из головы вылетело, что у ребят должны быть родители.
      - Да, он как раз сегодня должен приехать.
      - Откуда?
      - С Алтая. Ты пойдешь к нам?
      - А ваш отец не станет возражать?
      - Не должен, - близнецы переглянулись. - Нет, не станет.
      - Хорошо, идемте.
      На улице было серо, хмуро и мокро. Тяжелые тучи висели так низко, что казалось, ещё немного и острые вершины елей проткнут их бока и на землю хлынут белесые дождевые потоки. Шли мы быстро, в траве я промочила ноги насквозь и снова начала трястись от холода.
      В предгрозовых сумерках дом близнецов, окруженный темным, почти черным лесом, выглядел величественно и почти грозно.
      - Кто его строил? - спросила я.
      - Отец с дедом, - Митра открыл дверь и пропустил меня вперед.
      - Ян! - крикнул Теуш, - принимай гостей! Идем, Лера, Ян, должно быть на кухне, сегодня его очередь.
      Действительно, что-то напевая, он стоял у плиты.
      - Привет, - сказала я.
      - Привет, - при виде меня, лицо Яна посветлело, и он тепло улыбнулся. - Присаживайтесь, скоро все будет готово.
      Я заглянула в большие кастрюли, стоявшие на плите, в одной варилось мясо, в другой рыба, в третьей какая-то желтая каша.
      - Хорошо живете, - удивилась я, - вы собираетесь все это слопать втроем?
      - Вчетвером, если не откажешься с нами пообедать, - улыбнулся Митра.
      - Не откажусь.
      Я уселась за стол, чувствуя, что не на шутку проголодалась.
      - Есть неприятная новость, - сказал Теуш, нарезая хлеб, - в соседнем поселке взбесилась кавказская овчарка, здоровенная, как теленок. Цепь оборвала и сбежала.
      - А, я слышал, - кивнул Митра, - это не она ли двоих уже покусала?
      - Она, её уже пятый день ищут.
      - Трудно будет найти, леса же кругом, - Ян вытащил мясо и положил его на здоровенное блюдо, - надо быть поосторожней, поселок рядом совсем.
      Он поставил блюдо на стол, и на следующее стал выкладывать рыбу. Казалось, что её килограмма три, не меньше. Теуш поставил передо мной тарелку, положил прибор и расставил блюда так - перед Яном мясо, перед Митрой гору каши, себе рыбу. Я взяла себе понемногу ото всюду, но через пять минут про еду забыла. Я наблюдала за братьями и глазам своим не верила - переговариваясь, неторопливо, с чувством, с толком, они съели все!
      - С ума сойти! - не выдержала я, когда тарелки опустели, а они остались живы, - столько не смогли бы съесть и трое здоровенных мужиков! Куда в вас это поместилось?!
      - Мы всегда так едим, - пожал плечами Ян, собирая пустые тарелки.
      - Всегда?! Да вы должны уже быть в три обхвата каждый!
      - Не обязательно. Хочешь посмотреть дом?
      - Хочу, - я подумала, что это, в конце концов, не моего ума дело сколько и чего едят люди.
      Ян остался мыть посуду, а мы отправились на экскурсию по дому. Сначала обошли первый этаж, там оказалась огромная библиотека, гардеробная, почти пустая комната без окон и кабинет отца. В кабинете я застряла надолго, такие кабинеты я видела только в кино. Все, начиная от солидного письменного стола и заканчивая бронзовой люстрой, говорило о характере главы семейства. Это был явно очень строгий, но справедливый человек. Над камином висел его портрет, и я минут пять таращилась на светловолосого, атлетически сложенного мужчину. Несомненно, мальчики были похожи на него, хотя у отца черты лица были резче, тяжелее, от всей его могучей фигуры веяло недюжинной физической силой, а темно-серые глаза смотрели из-под бровей настороженно, почти угрюмо.
      - Это ваш отец? - на всякий случай уточнила я и получила утвердительный ответ. - А как его зовут.
      - Влад.
      - Надеюсь не Цепеш? - "блеснула" я своим малость затупившимся остроумием.
      - Нет, - криво улыбнулся Митра, делая шаг к дверям кабинета.
      - А чем он занимается? - не унималась я.
      - Он врач.
      - Хирург? - чего я пристала со своими вопросами, сама не понимала.
      - Травник.
      - В смысле, гомеопат?
      - В определенном смысле, да. Пойдем дальше?
      Мне не хотелось, но я пошла. Некоторые комнаты они вовсе не открывали, и я не настаивала, не желая показаться совсем уж невежливой. Мы поднялись на второй этаж, там оказались спальни близнецов. Меня удивила строгость, почти аскетизм обстановки - ни плакатов, ни магнитофонов с вечными горами кассет, ничего, что бывает в комнатах подростков. Узкие кровати, небольшие письменные столы, книжные полки, платяные шкафы и все. И везде порядок, как в кельях.
      - М-да, - сказала я, чтобы хоть что-то сказать. Мне так хотелось выяснить, чем ребята увлекаются, как живут, но их комнаты мне не сказали вообще ничего. Мы спустились вниз и у лестницы столкнулись с Яном.
      - Отец приехал, - сказал он, улыбаясь.
      Я решила, что мне лучше убраться поскорее, но мальчишки потащили меня знакомиться. Чего я праздновала такого труса, никак не могла себе объяснить. В коридоре стоял высокий, я бы даже сказала, огромный мужчина, больше похожий на капитана дальнего плавания, чем на травника. Его волосы, цвета залитой солнцем пшеницы, были коротко подстрижены, а глаза смотрели ещё угрюмей, чем с портрета. На полу, рядом с его сброшенными ботинками, стояла здоровенная, под стать хозяину, черная сумка.
      - Здравствуйте, - пискнула я, ощущая себя мышью-полевкой, рядом с таким великаном.
      - Здравствуйте, - ответил он густым, рокочущим голосом.
      - Папа, - сказал Ян, - это Лера, наша подруга, она сняла на лето восьмой дом.
      Папа никак не отреагировал на эту сногсшибательную новость, он смотрел на меня тяжелым взором, даже не рассматривал, просто смотрел. Потом промолвил:
      - Влад, - и протянул мне руку. Моя лапка утонула в его пальцах и на секунду я подумала, что он сейчас её раздавит, но рукопожатие Влада оказалось щадящим, и я не пострадала.
      Потом папа понес свою сумку в кабинет, а ребята помчались ставить чайник и готовить обед для него. Все трое были такими счастливыми, что не оставалось никаких сомнений - отца они обожали. Я опять собралась, было, на выход, но меня не пустили и усадили за стол пить чай. Я с большим нетерпением жаждала увидеть, сколько и чего откушает папа Влад. Из кабинета он пришел переодевшись в широкую рубашку, спортивные штаны и тапочки, но даже в такой домашней одежде он выглядел солидно и представительно, как во фраке.
      За чаем, папа Влад навернул трехлитровый баллон меда с двумя батонами хлеба и не зажужжал! Я не переставала поражаться, но вида не показывала, и чаепитие прошло в теплой и дружественной обстановке. Узнав что я писательница, Влад очень заинтересовался, начал задавать вопросы о литературе, о жизни в Москве, о том, какие авторы мне нравятся. Он показал себя очень умным и эрудированным собеседником, и я то и дело боялась сглупить или попасть впросак.
      Ближе ко второй половине дня снова разразилась гроза, да такая, что ночное светопреставление показалось мне невинной шалостью Зевса. Я с тоской смотрела на залитое потоками белесой воды окно и представляла, что же на этот раз будет твориться в моем доме.
      - Лере нельзя возвращаться домой, - сказал Теуш, будто мысли мои прочитал, - там так крыша течет, что можно на лодке по комнатам плавать. Пусть она у нас останется, папа.
      - Да, - поддержал его Митра, - у неё там такое твориться, что жить никак нельзя.
      Повисла тишина. Влад мрачно смотрел в окно и явно был не в восторге от такой перспективы.
      - Он может лечь в моей комнате, - предложил Ян.
      - Или в моей, - сказал Митра.
      - Или в моей, - добавил Теуш.
      - Я могу и на кухне, - осмелела я, - главное чтобы на голову не текло.
      - Хорошо, - наконец согласился папа, - что-нибудь придумаем.
      И я осталась у них. Устроили меня в комнате Теуша. После предыдущей бессонной ночи я чувствовала себя разбитой, поэтому спать завалилась раньше всех. Стены в доме, в отличие от картонных перегородок городских квартир, были сделаны на совесть, и в комнате царила полнейшая тишина. И я уснула мертвецким сном.
      Проснулась я среди ночи от страшенного раската грома, больше похожего на взрыв. Несколько секунд спросонок, и от страха я ничего не соображала, потом натянула одеяло до самого носа и собралась, было, засунуть голову под подушку, как вдруг заметила, что на подоконнике сидит здоровенный белый кот. Во вспышках молнии он казался серебряным. Я удивилась и подумала, что, наверное, ещё не со всеми обитателями дома познакомилась.
      - Кис, кис, - сказала я и поманила его рукой, уж больно хотелось, чтобы в такую грозу рядом было живое, теплое и мурлычущее. Кот спрыгнул с подоконника прямо на кровать, он оказался очень пушистым и совсем не агрессивным. Я его погладила и он, устроившись под моим боком, тихонько замурлыкал. Слушая его песенку, я не заметила, как уснула сама.
      * * *
      Утром меня разбудил Теуш и спросил, буду ли я завтракать со всеми или позже? Я пробормотала, что позже и собиралась снова заснуть, но уже не получилось. Провалявшись с полчаса, я встала, оделась и спустилась вниз. Семью я застала за завтраком, ели они тоже, что и накануне, в тех же количествах.
      - Как спалось? - спросил Ян, наливая мне чаю и подвигая тарелку с бутербродами, приготовленными специально для меня.
      - Отлично. Кажется, впервые выспалась, как следует. Скажите, а где ваш кот?
      - Какой кот? - глава семейства прервал трапезу и уставился на меня тяжелым взором.
      - Такой большой, белый, - я даже показала размер кота. - Как его зовут?
      - Нет у нас никакого кота.
      - Ну, как же, он в комнате сидел на подоконнике, потом спал у меня под боком.
      - Забрался, наверное, какой-нибудь дикий, - Ян хмуро смотрел на чайник с заваркой.
      - Да, бывает, запрыгивают в форточку, - сказал Митра.
      - Всякие коты, - едва слышно добавил Теуш.
      - Ну, что ж, - пожала я плечами, - если увижу его где-нибудь на улице, себе возьму, уж больно красивый.
      Молчание за столом мне не нравилось. Сердцем я понимала, что все время говорю что-то не то, но вот умом дойти не получалось.
      - А когда за грибами можно начинать ходить? - сменила я тему.
      - Уже, должно быть, можно, - сказал Влад, - кое-какие уже есть.
      - Здорово, обожаю собирать грибы, - о чем говорить дальше я не знала. - Давайте посуду помогу помыть?
      - Не надо, сами справятся, - сказал Влад.
      - Ладно, тогда я, пожалуй, пойду, - я поднялась из-за стола, посмотрю, что у меня дома твориться и не унесло ли течением печатную машинку.
      - Тебя проводить? - спросил Теуш.
      - Нет, пройти-то два шага. Спасибо вам огромное за гостеприимство, до свидания.
      - До свидания.
      Влад остался на кухне, а близнецы проводили меня до дверей.
      - Мы, наверное, сегодня придти не сможем, - сказал Ян.
      - Отцу надо помочь, - кивнул Митра.
      - Обязательно, - добавил Теуш.
      - Ты приходи.
      - Всегда.
      - Когда захочешь.
      - Спасибо, - улыбнулась я и, перецеловав их всех, отправилась к себе.
      В доме на самом деле был потоп, имелись даже довольно глубокие лужи, и весь день я провела в увлекательном общении с ведрами и тряпкой. Потом разожгла камин, в надежде, что станет хоть немного теплее и суше. Надо было писать, но в голове не возникало ни единой дельной мысли, все они крутились вокруг близнецов и их отца. У меня было слишком много вопросов и никаких ответов.
      * * *
      Прошла неделя. Ничего существенного за это время не случилось. Днем мы с близнецами придумывали себе какое-нибудь занятие вроде прогулок по лесу, купанию в реке или рыбалки, а вечерами я чинно гоняла чаи в обществе ребят и их папы, изо всех сил строила из себя интеллектуалку и сама уставала от собственного нудного общества. Я никак не могла быть самой собою в присутствии Влада, всячески избегала обращаться к нему по имени, а спросить, как же его отчество у меня не хватало духу. В общем, чувствовала себя не в своей тарелке. Близнецы, как могли, старались меня поддержать, а самому главе семейства, по всей видимости, было глубоко чихать на мою персону. Вероятно, и разговоры он со мной вел исключительно из вежливости и из нежелания обижать сыновей - ну, нашли себе в приятельницы городскую дуру, ну, развлекайтесь родные.
      Признаюсь, меня обижало такое отношение и упорное нежелание Влада идти хоть на какое-то маломальское сближение, он твердо держал наше общение на расстоянии вытянутой руки и, пожалуй, даже на расстоянии взятой в эту руку швабры. В конце концов, я успокоила себя тем, что моя, временами больная фантазия, опять не на шутку разыгралась и я снова напридумывала себе всякой ерунды. И вообще, у человека мог быть просто такой характер. Зато с близнецами мы были не разлей вода, каждую минуту старались проводить вместе и я никак не могла понять, как же это я раньше прожила без них целых двадцать пять лет?! Они, тремя верными оруженосцами, всюду следовали за своей госпожой (то бишь за мной!) и наша живописная группа постепенно переставала быть сенсацией для поселка.
      Я по-прежнему не спрашивала, чем была вызвана буря грубостей и негодования Вени, стараясь вообще забыть об этом неприятном инциденте, но никак не получалось. То и дело я натыкалась на его хмурое, недовольное лицо, на косые взгляды соседей, на натянутые улыбки и поспешно отведенные глаза. Меня это и сердило, и раздражало, но предпочитала изо всех сил не обращать на это внимания, делая вид, что ничего не происходит. Ребята тоже делали вид.
      Однажды я впала в хандру. У меня такое бывает - ни с того ни с сего мне начинает казаться, что я самый несчастный, распоследний человек на всем белом свете, никто меня не любит и вообще, ни одно издательство ни за какие миллионы не возьмется печатать мои дегенеративные книжки. Дома я обычно ограничиваюсь рыданием над бокалом вина и тиранией знакомых посредством нытья в телефон. Если хандра сильнее обычного, могла поругаться с кем-то одним или сразу со всеми... а на утро с позором извиниться. Знающие меня люди привыкли к этим "приступам лунатизма" и близко к сердцу мои заскоки не принимали, а вот близнецы... Даже затуманенными хандрой извилинами я понимала, что ребята последние кому бы я хотела продемонстрировать себя в качестве депрессивного маньяка.
      Не придумав ничего более умного, я сложила в пакет блокнот со стихами, бутылку вина, сигареты, воткнула в дверь записку и потопала в лес. Природа всегда действовала на меня умиротворяюще и никто не помешал бы мне всласть всплакнуть где-нибудь на пеньке. Я медленно брела по тропинке, слушая пронзительную тишину, вдыхая ни с чем не сравнимый хвойный аромат. Даже курить не хотелось, такой воздух портить табаком! Настроение было каким-то пограничным - то ли в депрессию впасть окончательно и безропотно, то ли выпасть из нее... Раздумывая над этим, я шла, глядя себе под ноги, потом уселась на сваленное дерево, выпила немного вина, написала дрянное стихотворение и решила, что пора возвращаться, тем более, погода снова начала портиться.
      Я повернула обратно и через пять минут поняла, что заблудилась. Ужас, обуявший меня, не поддается описанию. Я всегда панически боялась заблудиться, поэтому грибы собирала только вдоль дороги или вдоль забора, но тропинка, по которой я шла выглядела такой надежной, такой протоптанной, что мне и в голову не приходило, что можно потеряться!
      Вытаращив глаза, я металась по лесу в поисках этой проклятой тропинки, быстро впадая в истерику. Выбившись из сил, я передохнула, выпив почти четверть бутылки, утерла слезы и призадумалась. Заблудилась я наглухо, это было очевидно. Как поступить в подобной ситуации я не имела ни малейшего понятия, но размышляла добросовестно. На ум приходили совершенно дикие идеи, но ни одной, которая реально могла бы меня спасти. Минут пятнадцать я просто орала во все горло, надеясь, что поблизости шатается какой-нибудь грибник... или маньяк. При мысли о маньяке орать я перестала. Я пробовала идти напролом, в надежде выйти наугад к какому-нибудь поселку, все равно к какому. В результате заблудилась ещё сильней и, чуть было, не свалилась в какую-то закисшую канаву. Паника в душе возобновилась и, судорожно потягивая остатки вина, я снова всплакнула над своей уже на самом деле незавидной участью.
      Начал накрапывать дождик. Я пыталась вспомнить, каким образом можно выйти из леса, но я не знала, откуда пришла, да и вспомнить ничего не получалось. Я пробовала молиться, но ничего кроме: "Господи, спаси, я больше грешить не буду! Никогда!" в голове не появилось. Треск сухих веток по ту сторону канавы заставил меня подпрыгнуть на месте, но вопль радости и счастья умер, не родившись. Там стояла огромная, просто гигантская псина. Я всегда была заядлой собачницей, поэтому породу определила с первого взгляда - кавказская овчарка. Чуть наклонив голову, зверюга смотрела на меня и с её клыков капала слюна. Я стояла, замерев в глухом параличе, а в голове проносились разнообразные быстрые мысли, больше похожие на вой автомобильной сигнализации. "На дерево!" - заверещал, очнувшись от комы внутренний голос. "Я не умею лазить по деревьям", - мысленно прошептала я. "Научишься!! - заголосил он, как ненормальный. - Единственный выход!! Сейчас или никогда!!!"
      Стараясь не особо двигать глазными яблоками, я посмотрела по сторонам. Кругом были очень гладкие стволы, без намека на сучья или ветки, но в метрах пяти одиноко торчала береза и её ствол, на уровне моей груди, раздваивался своеобразной вилкой. "Надо немного подтянуться, залезть туда, а дальше вверх, по веткам, - вибрировал от страха и полного неверия в мои силы внутренний голос. - Ну же!" Я прикинула расстояние между собой и собакой, между собой и березой, между собакой, собой и березой, потом резко швырнула пустую бутылку в противоположную от березы сторону. Псина молча рванула вслед за бутылкой по своему берегу канавы, а я, превысив возможности, отпущенные человеку природой, понеслась к дереву.
      Коряво подтянуться на трясущихся руках мне удалось только с третьего раза и то, только тогда, когда за спиной я услышала плеск воды в канаве под лапами монстра. Взобравшись на "вилку", я поскользнулась и, чуть было, не свалилась вниз, но вовремя успела вцепиться в толстую ветку. Клацая зубами от переполнявших меня ощущений, я, не разбирая пути-дороги, полезла вверх, подогреваемая только одной мыслью - вперед, как можно дальше от земли! Усевшись на толстую ветвь, я судорожно перевела дыхание и взглянула вниз. Псина стояла и смотрела на меня, потом тоже присела, скорее всего, решив подождать, когда я обессилю и безропотно рухну вниз. Хуже этой ситуации придумать было просто невозможно.
      Вечерело, дождь усилился. От мысли, что здесь, на этой ветке, в компании бешеного пса мне придется провести всю ночь, а может и остаток жизни, я начала кричать и звать на помощь с удвоенными силами. "И только эхо было мне ответом", - невесело пошутил немного пришедший в себя внутренний голос. Я посоветовала ему заткнуться.
      Часа через два мне в голову начали приходить отчаянные мысли. Мало того, что я промокла насквозь и страшно замерзла, ещё хотелось есть, пить, и курить одновременно, а пакет с сигаретами и блокнотом мирно намокал в трех шагах от лежавшего на травке терпеливого монстра.
      Еще часа через три надежда на спасение угасла. Совсем стемнело. Крупные капли дождя щелкали по листьям березы, и по моей голове, я тряслась от холода, в такт дождю щелкая зубами. В голове крутилась только одна сухая мысль - всю ночь не продержусь, свалюсь вниз обязательно. А даже если и продержусь, свалюсь завтра. Пыталась себя утешить и убедить, что кавказу надоест когда-нибудь меня караулить, и он уйдет куда-нибудь по своим бешеным делам, но утешение было довольно слабым.
      Ближе к ночи распогодилось. Дождь прекратился и сквозь тучи выглянул неестественно громадный диск полной луны. "Еще тот натюрморт", - простужено кашлянул внутренний голос, но мне было не до него. Потусторонний свет луны мгновенно высеребрил мокрые деревья, и мне наконец-то стало понятно, почему это благословенное местечко называется Серебряные Ели. Зрелище было настолько жутким и одновременно завораживающим, что я даже забыла про бывшего друга человека, ждущего меня внизу. Раскрыв рот, я смотрела на забрызганную капельным серебром хвою, на залитые луной стволы... а потом увидела птицу. Сначала я была уверена, что просто померещилось, потому что таких больших птиц в Подмосковье не бывает, но птица, бесшумно подлетев к березе, принялась описывать круги над моею головой. Это оказался огромный белый орел. В моей голове мозги принялись играть в салочки и чехарду.
      - Здравствуй, ангел, - сказала я, и помахала птице рукой.
      Ангел не ответил, продолжая бесшумно кружить надо мной. Внизу послышалось какое-то движение. Я наклонила голову, всматриваясь. В темноте ничего, кроме горящих глаз кавказа видно не было, но потом в полосу лунного света ступил ещё один зверь. Присмотревшись повнимательнее, я убедилась, что это не кто-нибудь, а самый настоящий волк-альбинос, размерами чуть меньше кавказа. Вцепившись в березовый ствол всем телом, я забыла как дышать, лишь иногда внутренний голос что-то попискивал о долгожданном сумасшествии.
      Кавказ бросился первым. Они сцепились и скрылись в темноте. Я вытягивала шею, таращила глаза - без толку, в кромешной тьме был слышен только треск сучьев под сильными лапами дерущихся. Иногда они выскакивали на свет... зрелище было поистине фантастическим, ещё и из-за того, что оба зверя дрались молча, никто из них даже не зарычал ни разу. Птица села на дерево рядом с березой и тоже следила за поединком. Я чувствовала, что собираюсь хлопнуться в обморок, и всячески пыталась предотвратить это событие. Предотвратить не получилось, в глазах потемнело и сознание, издав какой-то премерзкий звон, благополучно отключилось.
      Очнулась я от гулких ударов колокола. Несколько секунд не могла понять, откуда эти удары доносятся, потом дошло - из моей собственной головы. Чувствовала я себя невероятно отвратительно, судя по всему, температура у меня была 59,8 или даже больше. С величайшим трудом приоткрыв глаза и обведя мутным взором пространство, я увидела, что нахожусь в комнате, на кровати и рядом сидит Теуш. Склонив голову, он смотрел на коричневые кожаные тапки на собственных ногах.
      - Привет, - проскрипела я. Теуш едва заметно вздрогнул и повернул голову.
      - Привет, - тихо ответил он. - Как ты себя чувствуешь?
      - Ужасно, - честно призналась я. - Мне такие кошмары приснились, не описать. И, кажется, я заболела. Давно я здесь? И что я тут вообще делаю? связно задавать вопросы у меня ещё не получалось.
      Теуш вздохнул и посмотрел в окно.
      - Ты у нас уже два дня, отец говорит - мало того, что ты сильно простудилась, у тебя ещё и нервная лихорадка.
      - Два дня?! - я подумала, что ослышалась. - Быть того не может!
      - Тише, надо беречь силы. Ты была без сознания, но отцу удавалось вливать в тебя настои.
      Я скосила горящие от боли глаза в сторону и увидела стоявший рядом с кроватью столик, заставленный всевозможными чашками, плошками и банками. Пахло душицей и ещё чем-то терпким.
      - Он сказал, что тебе надо лежать ещё минимум неделю, - продолжал Теуш. - Хочешь чего-нибудь?
      - Да... - я призадумалась, как бы это сказать, но решила, что терять все равно уже нечего. - В туалет, пардон.
      Я сделала попытку подняться, но попытка не удалась. Тогда Теуш безо всякого усилия взял меня на руки и понес из комнаты. Оказалось, что на мне надета большая теплая мужская рубашка, явно с плеча отца семейства. Теуш нес меня по коридору. Когда мы проходили мимо комнаты одного из близнецов, я явственно услышала сдавленные стоны, переходящие в хрип.
      - Что это? - страх, обуявший меня от этих звуков, был похож кусок льда, засунутого за шиворот. - Стой, Теуш! Что это? Что это такое?!
      Он остановился у двери и посмотрел мне в глаза. В его взгляде была такая бездна печали и отчаяния, что у меня на мгновение остановилось сердце. Словно в трансе, я толкнула дверь рукой и повернула голову. В комнате стояли Митра, Влад, а на кровати лежал Ян. Простыня прикрывала только его бедра, все тело парня было исполосовано глубокими кровоточащими полосами. Влад и Митра повернули головы и уставились на нас. Я молчала, как истукан, не в силах "переварить" увиденное.
      - Заходите, раз уж пришли, - хмуро произнес Влад, и Теуш внес меня в комнату.
      Я не могла отвести глаз от Яна. Его лицо было белым, черты заострились, а к покрытому испариной лбу прилипли потемневшие пряди волос. Он лежал с закрытыми глазами, запрокинув голову на небольшую плоскую подушку. Я смотрела на раны, покрывавшие его тело, чувствуя, как по моим вискам и лбу медленно стекают струйки пота. Перед глазами четко и ясно возникла картина - кавказ и волк-альбинос... мне все это не приснилось...
      - Значит... - выдавила я, - значит...
      - Да, - кивнул Митра, - мы говорили тебе правду.
      - Мы оборотни, - сказал Теуш, и я вздрогнула.
      - Но... этого же не может быть.
      - Да? - Влад кивнул на исполосованное тело сына. - Правда?
      - Теуш, посади меня, пожалуйста, на стул, - начало знобить. Теуш выполнил мою просьбу. Я сцепила руки на коленях, стараясь унять трясучку. А, как же... это... ну... - пыталась я что-то спросить, - это...
      - Мы не такие оборотни, как в глупых фильмах, - Влад устало потер рукою лоб и отошел к окну. - Мы не воем страшными голосами в полнолуние и не обрастаем шерстью в мучительных корчах. Мы обладаем отличной от остальных людей энергией духа. На Тонком, невидимом человеческому глазу Уровне, каждый человек живет в виде какого-нибудь животного или растения. По желанию мы можем концентрировать потоки наших энергий и меняться местами со своим животным двойником. Эти обмены поглощают огромное количество сил, но при достаточной тренировке двойник может быть видим и жизнеспособен довольно долгое время. Вот и все, вот и вся "черная магия".
      Я, наконец, закрыла рот, и немного подумав, сказала:
      - Э-э-э...
      - Я - медведь, - вздохнув, сказал Влад, - Ян - волк, Митра - орел, Теуш - кот.
      - Кот? - пришла я в сознание. - Тот белый котище? Который в комнате был? Это Теуш?
      - Да, - кивнул Влад. - Вчера мальчика пошли к тебе в гости и обнаружили записку, в ней ты сообщила, что идешь гулять в лес. Они ждали до тех пор, пока не начало смеркаться, потом поняли, что ты заблудилась, и отправились на поиски. Митра полетел над деревьями, высматривая тебя, Ян побежал по лесу. Потом эта собака, - Влад на секунду прикрыл глаза, бешеная собака. Покусала Яна.
      - Бешеная... - мне показалось, что на мою голову вылился Ниагарский водопад. - Теперь он...
      - Умрет, - тихо сказал Влад. - Я ничего не смогу сделать.
      - А собака что? - зачем-то спросила я.
      - Собаку он убил, - Влад приоткрыл форточку и подставил постаревшее за два дня лицо теплому ветру. Митра с Теушем неподвижно стояли, глядя на отца.
      - Нет! - я вскочила со стула напрочь позабыв про все свои хвори. - Не умрет он! Ведь бывает, что людей кусают бешеные псы, делают уколы и все в порядке!
      - Ян не такой, как остальные люди, обычные медикаменты на него не действуют.
      - А что действует? - я готова была прямо босиком, в рубашке идти хоть сейчас за живой водой, молодильными яблоками, передними зубами Кощея, за чем угодно!
      - Какая разница, - опустил плечи Влад, - у нас все равно этого нет и не будет.
      Он прижался лбом к оконному стеклу, и на стекле появилось его дыхание.
      - К тебе твой друг приехал.
      - Что? - я вообще не поняла, о чем он.
      - Твой друг на белой машине.
      Секунд сорок я соображала, потом поняла, кого он имеет в виду.
      - Я сейчас, только никуда не уходите.
      Бросившись из комнаты, я полетела по коридору, прогрохотала по лестнице на первый этаж и устремилась в прихожую. В дверях уже торчал Игорь с озабоченным выражением лица.
      - Игорь, здравствуй! Ты же умный, ты все должен знать, - выпалила я скороговоркой, - скажи, чем вампира... то есть, тьфу! оборотня можно вылечить, если его покусала бешеная собака? Но, учти, уже два дня прошло с момента покусания!
      Игорь медленно растянул губы в кривое подобие улыбки и каким-то не своим голосом прошептал:
      - Может аспирином?
      - Каким аспирином?! - взвилась я. - На него не действуют обычные медикаменты! Надо что-то делать, надо что-то делать, - заметалась я по коридору, путаясь в слишком большой для меня рубашке, - он в любой момент может умереть!
      - Кто?
      - Ян!
      - А причем тут бешеный оборотень?
      - Ян и есть оборотень... но не бешеный... но в любой момент может взбеситься! Боже, что я говорю! Надо немедленно отыскать мою одежду и ехать! Ты меня подбросишь?
      - Куда?
      - Не знаю... Но надо же что-то делать, в самом-то деле!!
      - Лера, - спокойно и ласково сказал Игорь, - кажется у тебя высокая температура...
      - Да, это верно.
      - Ты измеряла какая?
      - Нет, градусов пятьдесят, наверное, но это не важно, сейчас главное помочь Яну. И вообще, вся эта история из-за меня, идиотки, приключилась!
      Послышался скрип ступенек - спускался Влад.
      - Здравствуйте, - он подошел к нам и протянул Игорю руку.
      - Это Влад, отец мальчиков, - сказала я. - А это Игорь, мой друг. Влад, пожалуйста, объясните ему, в чем дело!
      Влад посмотрел на меня потухшими серыми глазами и тихо сказал:
      - Видите ли, в чем дело, моего сына укусила бешеная собака.
      - А, ну теперь ясно, - вздохнул Игорь и укоризненно посмотрел на меня. - Я на машине, сейчас быстро отвезем его в больницу, не беспокойтесь.
      - Влад! - возопила я. - Скажите ему правду!
      - Я сказал, - ещё тише ответил он, - Лера сильно простудилась, у неё высокая температура, отвезите её домой в Москву и уложите в кровать, вот, возьмите, - он протянул Игорю бумажные пакетики, я их и не заметила в его большой руке, - это травяные сборы, заваривайте, и три раза в день по полстакана. Сейчас принесу её одежду.
      Ссутулившись и как-то неуверенно переставляя ноги, он пошел по коридору, скрываясь в одной из комнат. Из глаз у меня брызнули слезы. Игорь схватил меня в охапку и попытался вынести из дома, но я вцепилась обеими руками в дверной косяк, и покидать сей дом не захотела.
      - Лера, прекрати, - цедил сквозь зубы Игорь и пытался протолкнуть мою фигуру во двор, - перестань, в самом деле! Не позорься!
      - Одежда, - раздался голос Влада. Я ослабила хватку, Игорь отодрал меня от двери и поставил на крыльцо. Влад протягивал аккуратно сложенные вещи, они все были выстираны, высушены и выглажены.
      - Большое Вам спасибо, - перевел дух Игорь, - рубашку я вам занесу, ладно?
      - Да, конечно.
      - Влад, - пробормотала я сквозь слезы, - как же так? Вы меня выгоняете, да? Вот так берете и выбрасываете из своей жизни?!
      - Лера, прекрати немедленно, - Игорь снова взял меня на руки. - Когда подъехать, Влад?
      - Зачем? - тускло спросил он.
      - Как зачем? Сына в больницу везти.
      - Не надо, - он закрыл перед нами дверь, и я услышала, как щелкнул замок.
      Не позволяя устроить истерику, Игорь быстренько затолкал меня в машину, бросил на сидение вещи, оперативно уселся за руль и начал отъезжать к проселочной дороге.
      - Куда ты меня везешь?! - рыдала я.
      - В Москву, - он прикурил сигарету и выдохнул злой столб дыма.
      - Не-е-ет! - завопила я. - Отвези в восьмой дом! Отвези, а то сейчас из машины выброшусь!
      - Идиотка! Идиотка ненормальная! Сиди спокойно! Отвезу я тебя в твой дом, будь все проклято!
      Я немного успокоилась, прикурила сигарету и попыталась соображать. Не получалось.
      - Игорь, у тебя выпить ничего нет?
      - Есть! - рявкнул он. - Я к тебе без бутылки приезжать боюсь! Последних мозгов лишиться можно!
      - А где она?
      - Посмотри на сидении, в пакете, - уже спокойнее сказал он, подъезжая к моей даче.
      Я вытащила из пакета бутылку вина и небольшую плоскую коньяка. Вино засунула обратно, открыла коньяк и сделала пару добрых глотков. Сразу же перестало трясти и в голове прояснилось. Игорь остановил машину у калитки и вышел, громко хлопнув дверью. Я тоже засобиралась, было, но Игорь остановил меня своим рычанием:
      - Куда! Босиком!
      Он взял меня на руки, отнес в дом и усадил с ногами на топчан.
      - Сиди, чудовище, не двигайся!
      Пока он ходил за вещами и пакетом, я напряженно размышляла. Разумеется, ни в какую Москву ехать я и не думала, мне надо было каким-то образом отделаться от Игоря и вернуться к близнецам. Я должна была помочь Яну... я сама не знала как, но должна была.
      Вернулся Игорь. Он бросил на топчан мои шмотки, пакет и закурил.
      - Замечательный у тебя отдых получается, - сказал он, присаживаясь на подоконник. - Ты так хорошо отдохнула, что здорово смахиваешь на душевнобольную.
      Я извлекла из пакета коньяк, глотнула и напустила на себя спокойный и благостный вид, решив, что объяснять ему что-либо, не имеет никакого смысла.
      - Простудилась, - печально вздохнула я, - брежу.
      - Я так и понял, что бредишь, - кивнул Игорь, - собирайся, поехали.
      - Сейчас, - послушно кивнула я. - Выйди, я переоденусь.
      - Я на крыльце, - мрачно сказал он и закурил, - если полезешь через окно, все равно увижу!
      Нет, все-таки нельзя позволять друзьям так хорошо меня изучать, нельзя. Игорь вышел. Я стянула с себя рубашку и быстро оделась. Меня здорово лихорадило, но не обращая на это внимания, я металась по дому и пыталась что-нибудь придумать. Внезапно на крыльце послышались голоса, и я бросилась к ним. Митра и Теуш разговаривали с Игорем. Увидев меня, они замолчали. Лица обоих братьев сильно осунулись за это время, а глаза погасли.
      - Яну совсем плохо, - сказал Митра. - Он тебя зовет.
      - Все время, - добавил Теуш.
      - Отец за тобой послал.
      - Сейчас! - я метнулась в комнату.
      - Так, - сказал Игорь, - зайдите-ка в дом, ребята.
      Ребята зашли. Я тем временем ползала по полу, в надежде достать залетевшую под кровать туфлю.
      - Пока Лера собирается, - спокойно сказал он, - объясните, почему ваш отец не хочет отвезти Яна в больницу? Он придерживается какой-то определенной религии? Он знает, что если парень умрет из-за этого, его будут судить?
      Оба брата хмуро молчали. Я выковорила, наконец-то туфлю и принялась обуваться. Закурив очередную сигарету, Игорь по привычке хотел присесть на край тумбочки и случайно спихнул стоявшую там печатную машинку. Она с грохотом упала на пол.
      - Игорь! - завопила я нечеловеческим голосом. - Она у меня и так на ладан дышит!
      - Ой, извини, - он наклонился, чтобы поднять машинку, - прости, пожалуйста, если с ней что-то случилось, я сам отвезу в мастерскую...
      - Откуда это у тебя?! - одновременно раздались изумленные голоса братьев.
      - Что? - не поняла я.
      - Это! - они оба показали на тумбочку. В полнейшем недоумении я посмотрела в указанном направлении. На тумбочке валялся давно забытый мною медальон на шнурке.
      - В каминной трубе нашла, - растерялась я. - А что?
      - Как он здесь оказался? - Митра осторожно взял медальон, его руки немного подрагивали. - Он пропал лет десять тому назад!
      - Это наш родовой символ Белых Оборотней! - выпалил Теуш.
      - Беги за отцом, быстро!
      - Бегу!
      Теуш умчался, а Митра подошел к окну и посмотрел медальон на свет.
      - Да, это он, без сомнений, - Митра держал в руках тусклую пластинку, как самую великую драгоценность на свете. - Ты понимаешь, - он поднял на меня глаза, - теперь Ян спасен! Спасен!
      - Да? - по-дурацки улыбнулась я. На крыльце раздались торопливые шаги и в комнату вбежали Теуш с Владом.
      - Где? - выдохнул Влад, и Митра молча протянул ему медальон.
      - Это же он, папа? - переводя дух спросил Теуш.
      - Он. Нашелся наконец-то. - Медальон чуть подрагивал в больших руках Влада. - Как же он здесь... кто же его... Потом, потом разберемся! Скорее.
      Все бросились на выход. Забыв про машину, мы понеслись через весь поселок. В ушах у меня свистел ветер, а в душе звенела лихорадочная радость.
      Ворвавшись в дом, мы поднялись на второй этаж и, замедлив шаг, тихонько вошли в комнату Яна. Он лежал в какой-то неестественной позе, свесив голову с кровати.
      - Все хорошо, сынок, все хорошо, - повторял Влад, осторожно укладывая его поудобнее. - Сейчас все будет хорошо.
      Митра приподнял голову Яна, а Влад надел ему на шею медальон. Потом Влад вышел и быстро вернулся с небольшим глиняным горшочком, наполненным какой-то прозрачной зеленой жидкостью. Теуш подал отцу разорванную на куски чистую марлю и, смачивая лоскутья жидкостью, Влад принялся легонько протирать раны Яна. Попав на тело, жидкость вдруг зашипела. Игорь хотел что-то сказать, не сумел. Приговаривая на непонятном языке, Влад быстро прошелся по всем окровавленным полосам, затем капнул жидкостью на медальон. Ни с того ни с сего, все зеленые следы вспыхнули и загорелись бледным зеленоватым пламенем, похожим на пламя горящего спирта. Игорь опять хотел что-то сказать, но Митра предостерегающе покачал головой.
      На наших глазах раны стали затягиваться и исчезать. Когда на коже Яна остались только белесые тонкие шрамы, Влад перевернул его на живот и проделал все тоже самое со спиной сына. Потом Влад сделал нам всем знак уходить, и мы бесшумно вымелись из комнаты.
      Спустившись на первый этаж, мы расселись за кухонным столом, и Игорь сразу же бросился открывать форточку, чтобы покурить.
      - Он будете жить, да? - спросила я, севшим от волнения голосом.
      - Теперь да, - ответил Митра, и улыбнулся, - в медальоне заключена огромная сила всех наших поколений. Только он способен разбудить в организме оборотня, - Митра покосился на Игоря, судорожно жующего фильтр сигареты, - глубинную защитную энергию. Эта энергия справляется с любой, даже смертельной болезнью. С этим медальоном, оборотень, - Митра опять посмотрел на доедающего фильтр Игоря, - не уязвим.
      - Слава богу! - воскликнула я, смахивая с носа слезу.
      - А как он, интересно, оказался в трубе твоей дачи? - поинтересовался Теуш. - Он всегда хранился в тайнике отцовского кабинета, но однажды исчез.
      - Выкрал, наверное, кто-то, - лицо Митры стало серьезным. - Ведь без медальона мы можем умереть даже от обычного гриппа.
      - Веня! - желчно сказала я. - Он и выкрал!
      Митра пожал плечами, взял со стола зажигалку, которую Игорь судорожно искал по всем карманам, чтобы прикурить вторую сигарету и поднес Игорю огонек.
      - С-спасибо, - пробормотал мой друг.
      - Ребята, теперь-то вы можете мне объяснить, что было такого в вашем рассказе о том, как Теуш свалился в реку? Я до сих пор думаю об этом.
      - Обычно он купается только в ванной, - улыбнулся Митра, глядя на смутившегося брата, - это его кошачья натура ещё переносит, но когда он со всего маху рухнул в речку, это был концерт!
      - Может, хватит, а? - Теуш исподлобья смотрел на Митру. - А то я сейчас про тебя рассказывать начну!
      - А вот этого не надо, - поднял руки Митра.
      - Подождите, - сказала я, - если ты, Митра, орел, тогда почему ты кашу ел? Орлы же, вроде, это... того...
      - Я не люблю мясо, - добродушно улыбнулся Митра, - просто не люблю и все.
      - Я, например, тоже мышей не ем, - рассмеялся Теуш, - бр-р-р!
      - Стоп, стоп, стоп, - подал голос, обкурившийся Игорь, - это у вас шутки такие, что ли?
      - Да нет, - усмехнулась я, - подожди, спустится их папа-мишка... кстати, он тоже белый?
      - Да, у нас в роду все белые.
      - Но за северным полюсом он не скучает, - добавил Теуш.
      - Спустится их папа, он тебе все популярно объяснит.
      - Нет, это правда не розыгрыш?
      "Папа-мишка" действительно вскоре спустился, он весь сиял. Подойдя к нам, Влад меня обнял, и я несколько минут стояла, уткнувшись носом в его рубашку, слушая, как быстро и гулко стучит его сердце. Потом он отстранился и посмотрел мне в лицо.
      - Спасибо, - сказал он, и я опять начала хлюпать носом. - Ян сможет встать через пару дней. Сейчас он спит. С ним все в порядке.
      - Я пойду напьюсь, вы не возражаете? - Игорь отчалил от окна и поплыл на выход.
      * * *
      На утро похмельный Игорь со всеми попрощался и укатил в Москву, пребывая в состоянии легкой заторможенности. А я окончательно перебралась в дом ребят. Мне выделили небольшую уютную комнату на первом этаже, поставили к окну печатную машинку и я наконец-то начала писать.
      Когда вдохновение иссякало, я помогала Владу сортировать травы, составляла сборы под его руководством или же гуляла с братьями. Часто мы все вместе ходили в лес или к реке, разводили костер и разговаривали. Я спрашивала, что они чувствуют, когда превращаются в животных и ребята описывали свои ощущения. Судя по их словам, это было здорово.
      Частенько к нам приезжал Игорь и каждый раз требовал, чтобы ему продемонстрировали процесс превращения. Ребята наотрез отказывались, говоря, что никогда этого не делали на людях, и делать не собираются. Но Игорь продолжал к ним приставать.
      Так незаметно прошло самое счастливое лето в моей жизни, и совершенно неожиданно наступил сентябрь. Мы сидели на кухне за последним совместным чаепитием. Грустные ребята изо всех сил веселились, мы с Владом потягивали вино, под лампой крутилась большая коричневая бабочка, и мне не хотелось думать о том, что завтра приедет Игорь, и надо будет возвращаться в Москву...
      - Лера.
      - А? - я оторвалась от созерцания вина в бокале и подняла голову.
      - Лер, - Ян откашлялся и посмотрел на братьев, - ты бы оставалась с нами, а? Насовсем?
      - Мы очень любим тебя, - сказал Митра.
      - И не хотим, чтобы ты уезжала, - кивнул Теуш. - Нам скоро восемнадцать исполнится...
      - И что? - я улыбнулась, ребята уже неоднократно по очереди признавались мне в любви. - Вы втроем на мне женитесь?
      Они синхронно кивнули.
      - Мы же внешне одинаковые, - совершенно серьезно сказал Ян, - никто и не заметит, что нас трое.
      Я усмехнулась и посмотрела на Влада, он тоже улыбался.
      - Спасибо за предложение, я должна его обдумать.
      За разговорами мы досидели до глубокой ночи, глаза у меня начали слипаться, и я отправилась спать. Ребята зашли пожелать мне спокойной ночи.
      - Лера, может, все-таки останешься? - спросил Теуш.
      - Нам будет так плохо, - сказал Митра.
      - Без тебя, - вздохнул Ян.
      - Я бы с радостью, но не могу, - мне стало тоскливо, - я у меня работа в Москве и... все такое.
      Что там у меня ещё "такое" я сама толком не знала. Ребята поцеловали меня и вышли. Я благополучно промучалась почти до утра, осознавая, что люблю мальчишек и ни за что не хочу с ними расставаться.
      * * *
      Утром приехал Игорь, загрузил в багажник мои вещи и после долгого прощания, увез меня из Серебряных Елей. Всю дорогу перед моими глазами были стоявшие у крыльца Митра, Ян, Теуш и Влад... естественно лились слезы, и успокоиться я никак не могла.
      - Лера, ну что ты, в самом деле, - Игорь закурил, - можно подумать, что ты в другую страну уезжаешь! Будешь приезжать к ним в гости, они к тебе...
      - Ты не понимаешь, я хочу, чтобы они рядом всегда были! Они самое лучшее, что только могло произойти в моей жизни. Не представляю, как буду дальше... без них!
      - Все будет хорошо, - только и мог сказать Игорь.
      Дома я первым делом села за машинку и попыталась что-нибудь написать про близнецов. Все время получалась какая-то сентиментальная глупость и ничего путного. Жизнь зашла в тупик.
      * * *
      Так прошло почти полгода и все произошедшее со мной стало казаться выдумкой, фантазией... Был конец зимы. Игорь окончательно рассорился со своей очередной девушкой, мы сидели у меня на кухне, и напивались самым бессовестным образом.
      - ... а потом она говорит, что я не в состоянии обеспечить ей тот уровень жизни, которого она достойна! - Игорь в сердцах плеснул водки в свой стакан. - И одновременно с этим все время не довольна, что я пропадаю на работе и мало уделяю ей внимания! Лера, или я вообще не понимаю женщин, или... я их вообще не понимаю!
      - Бывает, - вяло кивала я. Тоска за близнецами становилась все сильнее и острее с каждым выпитым бокалом вина. - Игорь, давай в Серебряные Ели съездим, а? На выходных.
      Я умоляюще смотрела на него. Сердитое лицо Игоря со всклокоченными волосами стало кислым.
      - На выходных я не могу, - вздохнул он, - у отца юбилей.
      - Понятно, - я совсем духом упала, и собралась скукситься. За окном, созвучно моему настроению, повалил снег с дождем. Я посмотрела на замызганный мир, и у меня на мгновение замерло сердце. На ветке дерева, рядом с моим окном сидел здоровенный белый кот.
      - Смотри! - прервала я излияния Игоря насчет женской глупости. Смотри туда!
      - Куда?
      - Вон, на дереве кот сидит!
      - Ну, надо же, а!
      - Да нет, ты не понял! Кажется это не просто кот, это Теуш!
      Я вскочила из-за стола и распахнула окно. Котяра неподвижно сидел на слегка прогнувшейся под его тяжестью ветке и смотрел на меня.
      - Теуш! - крикнула я. - Теуш!
      Он легко прыгнул на подоконник. Я отряхнула снег с пушистой белой шерсти и взяла его на руки.
      - Теуш, миленький мой! - я тискала и целовала мурлычущего кота. - А остальные где?
      - Сейчас он тебе ответит, - усмехнулся Игорь. Подперев ладонью щеку, он смотрел на нас без особого интереса. - Лера, если ты в каждом уличном коте будешь видеть своих друзей, это может плохо закончиться.
      В дверь позвонили. Я опустила тяжеленного кота на пол и пошла открывать. На пороге, засыпанные снегом, стояли Митра с Яном. Они здорово повзрослели за это время и из мальчишек превратились в красивенных парней.
      - Ура! - завопила я на всю вселенную. - Наконец-то!
      Я бросилась их обнимать, и заметила, что на полу стоят три чемодана.
      - Мы к тебе приехали, - сказал Ян, расцеловав меня.
      - Погостить, - добавил Митра. - А Теуш уже здесь?
      - Здесь, - я кивнула на белого кота, с громким мурлыканьем он выходил в коридор. - А почему он в котином виде?
      - Мы забыли номер твоей квартиры, - с готовностью пояснил Ян, затаскивая чемоданы в коридор, - и Теуш пошел по подоконникам и деревьям, разыскивать тебя.
      - Какие люди! - в коридор выплыл пошатывающийся Игорь. - Легки на помине, только что про вас говорили!
      - Привет, Игорь, - они пожали ему руку и стали раздеваться.
      - Ты представляешь, они ко мне в гости приехали!
      - Да, - серьезно кивнул Ян, - мы очень скучали, просто ужас.
      - А летом ты поедешь к нам, - сказал Митра.
      Теуш тем временем ходил кругами вокруг моих ног и мурлыкал.
      - Вот здорово, - расхохотался Игорь, - А у вас сестер случайно нет? Можно даже двоюродных!
      - Игорь прекрати! Ребята, что же вы стоите, проходите, располагайтесь, сейчас чайник поставлю! - я провела их на кухню. - Господи, как же я рада, что вы приехали! Я у вас все время хотела спросить, нельзя ли выяснить, что я за животное на Тонком Уровне?
      - Может не надо? - расхохотался Игорь. - Вдруг поросенок или скунс!
      1 декабря 99г.