- Глупая, скверно воспитанная девчонка, - прошипел Герман-Табунщик, опять ты сделала мне больно! Придется убить тебя первой.
      Он сделал движение, словно доставал из-за спины меч, и вытянул руки вперед, сжимая обеими руками невидимую рукоятку. Потом сделал молниеносный прямой выпад, метя девушке в грудь. Лека присела и почувствовала, как над ухом у нее просвистел невидимый клинок. Она крутанулась вокруг собственной оси, делая низкую подсечку. Но Табунщик перепрыгнул через ее ногу, подняв свое оружие, и обрушил на Леку страшный удар сверху.
      Лека подняла руки с натянутой между ними цепочкой. Она не могла видеть меч, но цепочка натянулась, образовав острый угол, и из нее вылетел сноп ослепительных искр. В предплечье Леки что-то хрустнуло, она с криком упала на колени. Последнее, что увидела девушка, - подкованный сапог, летящий на фоне звездного неба. Удар расколол ее сознание на тысячи радужных осколков, медленно поплывших в черноту.
      Табунщик немедленно повернулся и отбил удар Демида. Защитник атаковал как бешеный, меч его описывал сверкающие дуги, сновал в воздухе, как разящая молния. Но неизменно встречался с невидимым оружием Табунщика, не в силах найти брешь в его обороне.
      Герман фехтовал с некоторой ленцой, с добродушной усмешкой, слегка откинув голову. Черные волосы его развевались по ветру. Он был дьявольски красив и изящен! Демид не мог увидеть его меч, но это не имело значения. Не он определял направление ударов. Меч Шанцин-цзянь метался сам, как живая полоса металла, и Демид прикладывал невероятные усилия, чтобы удержать его в руке.
      Наконец Демиду удалось прервать пляску, которую затеяло его взбесившееся оружие, и отпрыгнуть в сторону. Он едва переводил дыхание, ноги стали ватными, из прикушенной губы текла кровь. Герман прислонился к стене и разглядывал Демида с сочувствием и интересом.
      - Устал, бедненький Дема? Отдохни. Это еще только начало. Непосредственно переходящее в конец. Теперь ты чувствуешь правоту моих слов? Вспомни время, когда ты только стал Защитником. Какая сила в тебе была! Ты был настоящим суперменом, ты мог бы проткнуть меня одним пальцем! А теперь ты - просто обычный человечишка. Дух Мятежника оставил тебя. И меч, который ты держишь в руках, тебе не по силам. Это великолепное оружие. Только хорошему оружию нужна хорошая рука. А из тебя, Дема, фехтовальщик, как из меня - балерина! Этот меч сам убьет тебя! Он обескровит тебя, высосет все твои силы в бесполезной борьбе со мной. И ты будешь валяться под моими ногами, не в силах поднять руку. Не стоило тебе связываться со всей этой магией. Таскал бы в портфеле автомат Калашникова, больше толку было бы...
      Табунщик сделал молниеносный выпад с прыжком. Демид отклонился. Почти успел отклониться. Меч противника вскользь прошел по его плечу, разрезав кожу. Не было в мире ничего холоднее этого меча-невидимки, вся мгла и страх вечного Мрака сосредоточились в нем.
      Табунщик опустил свой меч, повернулся к Демиду спиной. Не спеша пошел к краю крыши, насвистывая песенку. Демид дернулся, пытаясь броситься ему вслед, но тело его окаменело, став непослушным. Шанцин со звоном выпал из его руки.
      - Вот так-то, Дема! Один удар - и ты в нокауте. Приятное ощущение, правда? Минут через пять ты окаменеешь окончательно. - Табунщик перегнулся через бордюр. - Слушай, а тут довольно высоко! Пока будешь падать, успеешь помолиться своему Богу, который так тебе и не помог!
      - Демид... - Лека открыла глаза и зашевелила окровавленными губами. Демид, дотронься до меня, попытайся! ОН хочет вернуться к тебе...
      Демид собрал все свои силы в попытке сдвинуться с места. Ноги его подкосились, и он упал ничком, уткнувшись лицом в живот Леки.
      Темнота испуганно отпрянула, собираясь клубами рваной гари. Демид захлебнулся от Силы, переполнившей его тело. Холод отступил, и на груди Демида горячим металлом запульсировал Ромб!
      Демид беззвучно вскочил на ноги. Он вспомнил все! Сознание его расширилось, впустив в себя нового жильца. И имя ему было - Лю Дэань!
      Демид встал в стойку, медленно подняв меч над левым плечом. Тысячи тренировок прошли перед его глазами. Рукоятка Шанцина удобно легла в ладонь - словно рука старого друга. Демид втянул воздух, сосредоточивая жизненную силу в Киноварном поле* [Киноварное поле (дань-тянь) - область ниже пупка, где, по медитативной технике даосов, сосредоточивается жизненная сила.]. Меч его тонко завибрировал в нетерпеливом ожидании боя.
      Табунщик оглянулся. Удивление промелькнуло в его глазах. Он бросился на Демида, как черный коршун, но Защитник без труда отбил удар и встал в прежнюю позицию. Герман фехтовал великолепно - он делал двойные финты, ломаные выпады, он использовал композиции из пяти ударов, перемещаясь по окружности, и пытался достать Демида обманной подсечкой. Демид парировал его выпады хладнокровно и точно. Казалось, что двигается он экономно и даже неохотно, но все меньше оставалось места для его врага, и все больше - для живого меча по имени Шанцин-цзянь. Враг медленно, но неуклонно отступал к краю крыши. Некуда ему было деваться. Вот уже Табунщик прыгнул на бетонный парапет - последний плацдарм, который у него остался. Чуть напряг ноги приготовился к своему невероятному сальто, чтобы вновь оказаться за спиной у Демида. Но Шанцин молнией метнулся к противнику. Тупой звук - и правая кисть Табунщика полетела на крышу. Герман захрипел, захлебнулся болью. Он прижал обрубок руки к груди и свалился спиной вниз - в ночную темноту.
      Демид положил меч на парапет и нежно, благодарно погладил его холодное серебро. Потом осторожно перегнулся через бордюр и заглянул вниз.
      - Демид, ты убил его! - Лека, прихрамывая, добралась до Демида и оперлась на его плечо. Лицо ее было совершенно разбито, глаза смотрели маленькими щелочками, из разорванной губы сочилась кровь. - Демид, теперь ты - настоящий Защитник! Боже, неужели я свободна от этого? - Она оттянула воротник и содрала пластырь с груди.
      Кожа под ним была чистой и гладкой.
      - Подожди! - Демид показал вниз. - Вон он, Герман твой. Живой!
      Табунщик висел на левой руке, зацепившись за край балкона двумя этажами ниже. Он уперся ногами в решетку, прекратил раскачиваться и медленно подтянулся вверх.
      - Сейчас залезет! - Лека схватила большой обломок бетона, прицелилась и бросила его вниз. Камень попал Табунщику точно в голову. Он с хрустом разлетелся на части, словно был сделан из хрупкого стекла. Табунщик поднял голову и засмеялся.
      - Нет, это бесполезно! Он же не человек! - Демид взобрался на бордюр. - Лека, милая, прости меня, что я втянул тебя в это дело... Теперь ты свободна!
      - Демид, подожди! - Лека задохнулась. - Нет, нельзя же так! Не вздумай прыгать! Демка, пожалуйста...
      Рука ее схватила пустоту. Лека заглянула вниз, свесившись почти наполовину. Демид и Табунщик боролись, повиснув на решетке балкона. Лишь одна рука Табунщика соединяла их с опорой. Демид висел на спине Табунщика, обхватив в удушающем захвате его шею. Лека, словно в ночном кошмаре, увидела, как пальцы Германа медленно разжимаются. Миг - и противники полетели вниз, соединенные жизнью своей и неразлучные в смерти...
      Два тела грянули об асфальт дороги, распластавшись кучей переломанных костей. Машина, не успев затормозить, с хрустом врезалась в тело Табунщика и протащила его десяток метров, наматывая одежду на колеса. Лека увидела, как оторванная рука Германа взлетела в воздух и шлепнулась на тротуар.
      - Господи, Господи, Господи, - бормотала Лека, дрожащими руками убирая в футляр меч. - Упокой, Господи, душу раба твоего Демида... - Она упала на колени и подняла лицо, залитое кровью, к небу. - Почему ты позволил убить его, Боже?! Почему, почему, почему?
      Лека свернулась клубочком на бетоне, спрятав лицо в колени, и горько заплакала.
      Глава 16
      Ослепительный свет пробивался сквозь веки Демида. Он открыл глаза и прищурился. Небо было странного розового цвета. Два солнца сияли с двух сторон - красное и желтое. Демид приподнял голову. Он лежал на песке целый и невредимый. Табунщик находился рядом - тоже лежал на спине с закрытыми глазами. Выглядел Табунщик непривычно - на нем были просторные штаны из прочной ткани черного цвета с металлическим отливом и с широким поясом, но без единого шва. Тяжелые ботинки на ребристой подошве - без шнурков и "молний". Выше пояса Табунщик был обнажен, и Демид увидел Знак Волка на его волосатой груди. Мышцы Табунщика вздувались мощными буграми. Это был серьезный соперник!
      Сам Демид был одет точно так же, только его одежда имела серебристый цвет. Демид дотронулся до груди. Ромб привычно пульсировал на месте, открытый любому взгляду. Демид вскочил на ноги. Он поднял большой камень и подошел к Табунщику, намереваясь размозжить голову своему врагу.
      Громкий металлический скрежет заставил Демида вздрогнуть и оглянуться. Создание, стоявшее позади него, можно было сравнить с гибридом богомола и паука-сенокосца трехметрового роста. Огромный механизм, состоящий из бесчисленных шарниров, пульсирующих трубок, членистых никелированных конечностей, ослепительно сияющих при свете двух солнц. Вид живого существа богомолу придавала только маленькая голова с роговыми, беспрестанно двигающимися челюстями и большими радужными глазами безо всякого выражения.
      Богомол протянул конечность, заканчивавшуюся маленькой клешней, к руке Демида, аккуратно взял у человека камень и кинул его в сторону.
      Табунщик открыл глаза и вскочил, дико озираясь вокруг. Выражение неописуемой ярости появилось на его лице. Он размахнулся и ударил Демида кулаком наотмашь.
      Демид не успел даже отпрянуть. Кулак противника остановился в сантиметре от его носа, врезавшись в невидимое препятствие. Табунщик взвыл и заплясал на месте, тряся разбитой рукой.
      - Стороны, участвующие в тяжбе! - Голос прозвучал сверху, и в нем было столько скрежета и лязгания, что Демид с трудом разбирал слова. - Обе стороны получают первое предупреждение. На Острове Правосудия, где вы имеете честь пребывать, противные стороны не имеют права нанесения друг другу физического, а равно и морального урона. Испытания, соответствующие уровню и физическому строению сторон, участвующих в тяжбе, будут предоставлены администрацией Острова в срок, согласованный с графиком прохождения испытуемых.
      - Извините! - Демид решил быть вежливым с богомолом. Вдруг он большая шишка здесь, на этом странном острове? - Не будет ли вам угодно прояснить ситуацию?
      - Представители сторон, участвующих в тяжбе, внесены в график испытаний Острова согласно инструкции номер семьсот одиннадцать миллионов четыреста сорок четыре, раздел пятьдесят восьмой, - снова залязгал монотонный голос. - Сделано это по иску обитателей Мира Тьмы, чьим представителем является в настоящий момент господин Демон Тьмы. Господин Человек является Ответчиком, хотя, по его утверждению, он защищает интересы Среднего Мира, именуемого также Цветным. Иск был подан две тысячи лет назад по хронологии планеты Земля, и теперь согласно графику вы водворены на Остров для справедливого разрешения спора. Напоминаю, что Высшими Судьями учитываются все обстоятельства вашего времяпровождения на Острове согласно Высшим Моральным Принципам, безотносительно к моральным принципам, господствующим в мирах Истца и Ответчика!
      - А откуда мы знаем, что это за Высшие Моральные Принципы? осведомился Демид. - Может быть, у вас здесь сморкаться - смертный грех, а ходить можно только задом наперед?
      Табунщик усмехнулся, и Демид понял, что Духу Тьмы известно об Острове Правосудия гораздо больше, чем ему.
      Табунщик низко поклонился богомолу, прижав левую руку ко лбу, а правую запустив себе между ног. "Дурдом!" - подумал Демид. Табунщик тем временем скрестил ноги и плюхнулся задницей на песок. Он заговорил, не поднимая взгляда на собеседника:
      - Достопочтенные Высшие Судьи, носители Истинной Справедливости, светоч которой сияет в мирах Вселенной, затмевая собой величайшие светила! Покорнейше прошу обратить вас внимание на то, что Ответчик недостойно пренебрегает правилами этикета для одноголовых прямоходящих, имеющих двустороннюю симметрию. Он дерзок в обращении с Наблюдателем. Кроме того, он первым нарушил правила Острова, сделав попытку убить Истца. Истец применил насильственные действия в вынужденном порядке, защищая свои достоинство и жизнь...
      - Ваши доводы не принимаются, - загремел богомол-Наблюдатель, - ибо не имеют отношения к Высшим Моральным Принципам. Желаю вам удачи, господа, во имя Истинной Справедливости! Возможно, в ходе испытаний вы найдете какие-то разгадки проблем, которые встали перед вами в ваших мирах. Это будет зависеть от вашей удачи, подготовленности и моральных качеств. Но главный приз - победитель получит возможность вернуться в свое тело, оставшееся в Среднем Мире. Проигравший же, увы, должен будет подыскивать для своей духовной субстанции новое подходящее вместилище...
      Наблюдатель, скрипя всеми суставами, повернулся к Демиду и Табунщику спиной (если это можно было назвать спиной, конечно) и удалился, переступая многометровыми конечностями. Передвигался он с удивительной для такой нелепой конструкции скоростью, и вскоре только облако взметнувшегося песка отмечало его путь.
      - Ты что-нибудь понимаешь? - Демид озадаченно посмотрел на своего заклятого врага - по крайней мере, в этом странном месте он мог его не опасаться. - Почему мы с тобой должны отдуваться за два Мира?
      - Все очень просто. - Герман-Табунщик выглядел дружелюбно, хотя в его добродушии присутствовала некоторая снисходительность. - Промучившись несколько тысяч лет с Духом Мятежным, живучим, как корабельная крыса, Верховные Распорядители Тьмы направили жалобу сюда, в это мир, который называется Островом Правосудия. И, как видишь, не прошло и каких-нибудь. жалких двух тысяч лет, как их просьба удовлетворена.
      - Да... Ситуация! - пробормотал Дема. - Слушай, Табунщик, а почему ты так спокойно говоришь со мной? Можно подумать, что мы с тобой - лучшие друзья.
      - Здесь не имеет смысла размахивать когтями и плеваться ядовитой слюной. Лучше попридержать свою агрессивность. Жаль, что я не сразу понял, где нахожусь, и попытался съездить тебе по физиономии. О Силы Тьмы! Кто бы мог подумать, что я на самом деле окажусь здесь, на этом легендарном Острове! Вот это везение!
      - Везение? Ничего себе! Сделаешь что-нибудь не так, и ты мертв! Никогда больше не вернешься в свое тело.
      - Плевать. Ты и так уже умер! Забыл, что с нами случилось? Нас размазало по дороге, как мух по стеклу! Ну, не попаду я снова в то искалеченное тело, так найду себе какое-нибудь другое, не хуже. Снова там, в Цветном Мире. Изгнать меня обратно в Мир Тьмы даже Судьи не имеют права. Это наши, внутренние дела. Тебе же, человечек, придется похуже. Если ты проиграешь, путь твой земной закончен. Придется душе твоей мчаться на тот свет - понятия не имею, как он у вас, у людишек, выглядит. Ты же не сможешь занять чье-нибудь чужое тело. Так ведь, Демид?
      - С чего это ты решил, что я - человек? Демид - это лишь моя телесная оболочка. Разве я не доказал, что являюсь воплощением Духа Мятежного, победив тебя?
      - Ты?! Победил меня?! - Табунщик раскатисто захохотал. - Ты Мятежник?! Знаешь что, гомо сапиенс, мне надоело вбивать в твою упрямую голову одну простую истину. Ты - просто человек по имени Демид, и не обольщайся на этот счет. Ты что, забыл, как только что назвал тебя этот железный богомол? ЧЕ-ЛО-ВЕК!!! Твой приятель Мятежник остался там, в Цветном Мире. Так что действуй сам за себя. Попытайся использовать тот шанс из тысячи, который я, так и быть, тебе оставляю. Только из интереса к игре.
      - Все. Хватит трепаться. - Демид оглянулся вокруг. - Куда тут идти-то?
      - Куда хочешь. Ты, наверное, пойдешь собственным путем, чтоб не видеть мою постылую физиономию?
      - Ну почему же? Пожалуй, вместе веселее. На фоне этих членистоногих куч металлолома мы смотримся почти как братья. Свихнешься еще от скуки в одиночку.
      - Думаю, заскучать тебе тут не дадут, - хмыкнул Табунщик. - Пошли, парень.
      * * *
      - Интересно, сколько времени мы так вот плюхаем? - спросил Демид. Они брели, разгребая ногами песок. - Несколько часов? Сутки?
      - Чисто человеческая категория, - огрызнулся Табунщик. - Только люди склонны возводить Время в некий абсолют, измерять его, словно можно его пощупать, взвесить, разрезать на кусочки. Изобрели часы, ежеминутно смотрят на стрелки, спешат и суетятся. Если ты - Дух Тьмы, если ты существовал всегда и будешь жить вечно, если ты можешь свернуть тысячелетия в секунды и обежать весь земной шар всего за минуту, какой прок думать, сколько времени мы тут находимся? Хотя в чем-то ты прав, Защитник. Находясь в человеческом теле - этом вместилище болезней, несовершенств и пороков, требующем сна, воды и пищи, начинаешь понимать, что такое "слишком долго". Я бы, например, не отказался сейчас от жареного цыпленка и бутылки вина.
      - Слушай, каково это - существовать вечно? Я с трудом представляю Мир Тьмы, но мне кажется, что это мрачное, холодное место, полное бесчисленных угрюмых бестелесных Духов. Огромное, как космос. Бесконечно далекое от нашей планеты. И дьявольски скучное. Ну что хорошего может быть в существовании без тела?
      - Вот в этом ты прав, - проворчал Абаси. - Без тела жить скучно. Некоторые Духи находят в чисто аморфном существовании особое удовольствие. Это, так сказать, идеологи Тьмы. Но большинство тоскует, лишившись возможности приобщиться к физической фазе. Они проводят свою жизнь как бы в спячке. На самом деле это нечто другое. Они сворачивают время, и тысячи, миллионы лет пролетают в один миг. Таких Духов называют Пожирателями Времени.
      - В чем же тогда смысл вашего Мира?
      - Сейчас - ни в чем. Ты ошибаешься, представляя, что Мир Тьмы огромен, что он находится где-то за пределами Земли, что количество Духов в нем бесконечно. Всякий мир конечен - в том числе и Средний Мир. Средний Мир, который мы называем Цветным, - это не только ваша маленькая планетка, это вся видимая для вас Вселенная, звезды, галактики, космос - все, что подчиняется законам физики, все, что можно почувствовать, измерить, пощупать и описать в умных книжках. Средний Мир поистине огромен, хотя и не беспределен. А Мир Тьмы, как и этот мирок под названием Остров Правосудия, в котором мы сейчас находимся, подчиняется другим законам. Это так называемый "тонкий мир". С физической точки зрения он невелик - вспомни риторический вопрос: "Сколько ангелов можно уместить на острие иглы?" С точки зрения человеческих чувств он не существует вовсе - какие бы чувствительные приборы люди ни применяли, они не смогут обнаружить его существования. Он везде - и нигде. Я не знаю, кто создавал нашу Вселенную, но Создатель, Бог, как вы его называете, предусмотрел свободный выход из тонких миров в Цветной Мир. Разные тонкие субстанции делают это по-разному, многие из них вообще неразумны в человеческом понятии, но никто не может вселяться в живых существ, подчиняя их себе. На это способны только мы, Духи Мира Тьмы. И поэтому мы считаем себя высшими Духами!..
      - Понятно... - протянул Демид. - А теперь, друг мой бесчеловечный, расскажи-ка мне побольше о Мире Тьмы. О Цветном Мире я и так неплохо осведомлен.
      - Обойдешься, - проворчал Табунщик. - Ты и так слишком обо многом догадываешься, человечек. Человечкам не положено знать о Мире Тьмы. Почему-то они долго не живут с этим знанием. Быстро дохнут.
      - Тогда я дорасскажу дальше сам, следуя твоей логике. Миллионы лет Мир Тьмы мирно сосуществовал с Землей, не нарушая законов природы. В самом деле, что может быть страшного, если сотня-другая Духов выпорхнет наружу, вселится в каких-нибудь живых тварей - от бабочек до динозавров, чтобы насладиться радостями земной фазы? Чтобы почувствовать настоящий страх зайца, улепетывающего от волка, да еще и дать этому зайцу неожиданные силы и распороть ничего не подозревающему хищнику живот? Чтобы погнаться в теле кита-убийцы за тюленем, чувствуя, как твой огромный спинной плавник рассекает поверхность воды, а жертва испуганно вопит, истекая кровью в твоей пасти? Это не нарушало равновесия - пускай даже зверь, в тело которого вселялся Дух Тьмы, погибал, какое значение это имело в круговороте природы, где каждый старался съесть друг друга, где каждый отращивал броню, когти и зубы, чтобы убить чужака быстрее, чем убьют его? Здесь не нарушалось моральных принципов. Эволюция шла своим ходом. Все шло замечательно! Пока не появился человек. Слушай, Табунщик, а как появились первые люди? Ты ведь помнишь, наверное?
      - Не скажу. - Абаси выглядел все более раздраженным. - Зря я затеял этот разговор. Надеюсь, ты не выберешься обратно к своему любимому телу. Попадешь в чистилище для людей - тогда и узнаешь, как устроены тонкие миры.
      - Ну не хочешь - не говори. По крайней мере, говорить мне ты не запретишь. Когда на Земле появились разумные существа, по силе своей стоящие на много ступеней ниже Духов, у Духов Тьмы появилась новая, замечательная игрушка. Люди. Дух, вселившийся в предка человека, автоматически поднимал его интеллект на недосягаемую для других высоту. Такой человек становился колдуном, магом, великим воином, вождем - да кем угодно! Он делился с соплеменниками новыми знаниями - и это помогало двигать человечество вперед.
      Но появилось и новое удовольствие - война! Какое значение имело, сколько человеческих жизней загублено в битве, если духи легко покидали убитых и вселялись в новые тела, соревнуясь друг с другом.
      - Ну и что? - Табунщик смерил Демида презрительным взглядом. - Не все ли равно - в облике волков убивать друг друга или в облике людей?
      - Не все равно. У животных нет общественной памяти. Они не могут рассказать друг другу, что с ними случилось. Они не могут передать своим детям воспоминания о Духах, захватывающих их души и повелевающих жечь дома, вытаптывать посевы и убивать ни в чем не повинных людей. Впрочем, какое дело Духам Тьмы до того, что их развлечения нарушают развитие человечества? Стоит ли думать, что у этих низших существ - людей появились свои убеждения, своя вера, своя любовь? В конце концов, если даже людишки вымрут до последнего колена, что стоит подождать еще сотню миллионов лет, пока появится какая-нибудь новая разумная раса, новая игрушка? Ну что ты кривишь губы, Табунщик? Ты вот представь, что кто-нибудь стал бы так обращаться с Духами Тьмы?
      - С Духами Тьмы нельзя так поступить, - гордо заявил Табунщик. - Они хитры и могущественны. Они сплотятся и справятся с любым врагом, превратят его в пыль...
      - Почему же вы не можете справиться с Мятежником - одним-единственным Духом? Где ваша хваленая сила? Я скажу тебе, в чем дело! Дух Мятежный не одинок. Силу он черпает в поддержке людей - тех самых ничтожных тварей, которых вы так презираете. И чем сильнее человеческая цивилизация, тем меньше шансов у вас вернуть былое могущество. Можно было бы попытаться договориться с вами - вы получили бы относительную свободу в обмен на обещание никогда не трогать человеческие души. Но верить вам, Абаси, нельзя - никогда и ни при каких обстоятельствах! Нельзя играть с Сатаной!..
      - Абаси?! - Табунщик резко остановился, лицо его побагровело. - Откуда ты знаешь это слово?! Мятежник не должен помнить его, оно было вытравлено из его памяти! Признавайся, человечек, или я вышибу из тебя мозги!
      - Давай вышибай! - Дема стоял напротив Табунщика, руки скрестил на груди, нагло усмехался. - Ну? Что же ты?! Побоксируем? Покажу тебе пару приемчиков. Они пригодятся тебе дома, в твоем любимом Мире Тьмы, когда будешь бить морды своим друзьям-собутыльникам...
      - Милостивые государи! - Голос раздался совсем рядом, и Демид с Табунщиком едва не подскочили от неожиданности. Рядом с ними сидел зверек величиной с лисицу и с такой же остренькой мордочкой. Но этим сходство с земным зверем заканчивалось. Туловище существа было круглым, с аккуратненьким забавным пузиком, на котором оно сложило свои верхние трехпалые лапки. Зверек сидел на задних ногах, обмотав длинный пушистый хвост вокруг себя, как горжетку. Весь он был покрыт нежным пухом голубого цвета.
      - Куме. Меня зовут Куме. Я счастлив иметь дело с испытуемыми, столь поднаторевшими в духовных спорах. Думаю, даже то изощренное испытание, которое я имею честь вам предложить, будет вам под силу, при условии напряжения всех умственных и душевных сил, разумеется. Постарайтесь отгадать загадку, над составлением которой бились лучшие умы Вселенной.
      - Я - весь внимание! - заявил Табунщик, поклонившись зверьку. Он вытаращил на Кумса глаза, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
      Демид опустился на землю и положил руки на колени.
      - Что это такое? Круглая такая, белая, цветочки на ней нарисованы? Плоская, из фарфора сделана, и едят еще с нее? На "та" начинается, на "елка" заканчивается?
      - Тарелка! - быстро сказал Табунщик. - Я первый угадал, господин Куме! Несмотря на необыкновенную сложность и изысканность этой загадки. Прошу учесть это. Все, мы можем идти?
      - Нет, - отрезал Куме и облизнулся. Язык у него был тонкий, розовый и необыкновенно длинный - сидя, он мог достать им до земли. - Это только первая из загадок, хотя и достаточно высокого уровня. Что ж, если вы так умны, загадаю вам более сложную. Вот: она тоже белая, только мягкая, на ней наволочка надета, а внутри - перья. И спят на ней. На "по" начинается...
      - Подушка! - завопил Табунщик, словно боясь, что Демид опередит его. Дема сидел и спокойно разглядывал зверька.
      - Третья загадка. Очень трудная! Он - большой и серый, уши у него тоже большие и хобот есть. И бивни. На "с" начинается, на "лон" кончается.
      - Слон. - В голосе Табунщика уже не было торжества. Он недоуменно поглядел на Демида. Демид пожал плечами.
      * * *
      Демид потерял счет времени. Сколько загадок произнес этот голубой зверь? Сотню? Тысячу? Все они были такими же дурацкими, как и первые три. Сначала Табунщик терпеливо называл отгадки, Демид молчал. Когда Абаси охрип и осоловел, Демид сменил его и стал отгадывать сам. Два солнца немилосердно палили. Непонятно, существовала ли в этом мире ночь? Светила неутомимо кружили по небосводу, не собираясь заходить за горизонт. Окажись полуголый человек в подобной пустыне на земле, он давно бы уже лежал на песке, обожженный и обезвоженный. Впрочем, здесь тоже приходилось несладко. Голова Демида немилосердно болела, сердце стучало в висках, белые разводы плыли перед глазами. Физически крепкий Табунщик сдавал на глазах. Он сидел, расставив ноги, напротив Кумса, буравил его глазами, налитыми кровью, и тяжело дышал. Демид чувствовал, что Дух Тьмы едва сдерживает желание разорвать зверька-мучителя на части.
      - Восхищен вашей мудростью! - в очередной раз пропел Куме. Сам он не подавал признаков усталости. Длинный язычок его, как змейка, все так же выглядывал из пасти, доставая порой до живота. - Вот вам еще загадка: они маленькие, беленькие, расположены на небе. Днем их не бывает, а ночью они появляются...
      - Макароны? - предположил Демид. - Клубника со сливками? Реактивные выхлопы?
      - Неправильно. - С юмором у зверька было туговато. - Вы не угадали, потому что не дослушали до конца. Их очень-очень много. На "зве" начинаются...
      - Послушайте, глубокоуважаемый Куме. - Табунщик вскочил на ноги. - Вам не кажется, что ваши загадки, мягко говоря, примитивны? Мы же не олигофрены, в конце концов! И сколько загадок еще вы намерены нам загадать? Не произошло ли досадной ошибки, сбоя где-то на уровне подготовки испытаний? Очень трудно уловить смысл в этой бесконечной череде описательных шарад!
      - Еще раз призываю вас к терпению! - Куме снова облизнулся. Терпение, старательность - и вы будете вознаграждены! Сейчас будьте предельно внимательны, ибо я задам вам более сложную загадку, иносказательного, так сказать, плана. Итак: у него четыре ноги, но только одна спинка. На нем можно сидеть...
      - Ах ты, скунс голубой! - Табунщик сделал молниеносное движение, и язык зверька оказался в его руке. Куме пронзительно завизжал от боли, задрыгал в воздухе лапками. Табунщик держал его на вытянутой руке. Загадки он нам задает, вонючка маленькая! Ждешь, пока мы изжаримся здесь, как на сковородке?
      Изо рта Кумса хлынула кровь. Табунщик выпустил его, и зверек шлепнулся на землю. Глаза его затянулись блеклой пленкой, ноги Кумса последний раз дернулись, и он затих.
      - Эй, ты чего? Хватит притворяться! - Табунщик пошевелил тушку носком ботинка. - Да ладно, поднимайся, я же пошутил!
      - Хороши шуточки! - Демид поднялся на ноги и отряхнул с брюк песок. Ты убил его, садист! Где же твое хваленое ангельское терпение?
      - Терпение... - Пальцы Табунщика еще дрожали от ярости. - Откуда ты знаешь, в чем был смысл этого испытания? Уж не в том, чтобы отгадать эти кретинские головоломки, явно. Может быть, я выиграл? Первым проявил волю к жизни? А тот, кто развесив уши будет лушать этого болтуна сутки кряду, боясь пошевельнуть пальцем, подохнет здесь на песке? Я спас твою жизнь, человек! Цени! Хотя, может быть, и не стоило бы делать этого...
      - Во всяком случае, не было нужды убивать его. Можно было просто встать и уйти.
      - Ладно, поздно теперь причитать. Пошли дальше.
      Глава 17
      - Смотри, человек, пятно какое-то зеленое на горизонте! - Табунщик, щурясь от яркого света, всматривался в даль. - Может быть, там - конец этой пустыни?
      - Мираж, наверное... - Демид провел языком по потрескавшимся губам.
      Через полчаса путники добрались до небольшой рощицы. Невысокие деревья с серыми гладкими стволами росли здесь ровными рядами. Появился освежающий ветерок, и деревья зашелестели большими желто-зелеными листьями. Здесь не было кустов - только трава, гладкая, словно подстриженная газонокосилкой. Ящерица, вцепившаяся в кору шестью лапками, проводила Демида внимательным взглядом и на лету схватила огромную стрекозу. Насекомые роились здесь во множестве - бабочки невиданных оттенков, жуки, пчелы и другие, названия для которых не нашлось бы на земных языках. Это было похоже на кусочек рая. Маленького душного рая для насекомых.