- Слушай, есть. Точно ведь были. У меня даже гадальные сохранились, специально их храню. Помнишь, года три назад ты мне гадала на Рождество?
      - А вот этого не помню, - отозвалась кузина, - чего напрасно память перегружать, ладно, давай посмотрим.
      Гадальные карты отыскались в нижнем ящике комода, и Анна принялась тасовать колоду, затем разложила карты перед Ларой.
      - Может, я и не такая уж сильная гадалка, - сказала она, - но карты вряд ли будут врать. Смотри. Вот это ты. А вот эти карты указывают на удар, который тебя подстерегает. Будем считать, что этот удар уже случился. Теперь дальше у тебя будут какие-то трудности, тебя поджидает опасность. Так, а вот и король у нас вышел. Какой-то благородный человек окажет тебе помощь. Вот дама, это, скорее всего, подруга, на помощь которой ты можешь рассчитывать. А вот еще один благородный. Он тоже будет тебе помогать, а также рассчитывать на сближение с тобой. Так. Дальше у нас выпадает дальняя дорога и какой-то казенный дом. К тебе это все не так уж и близко. А вот чем сердце успокоится. Смотри-ка, любовью благородного человека. Но не того, первого, а второго, который появился в твоей жизни недавно.
      - Да ну, - Лара недоверчиво покачала головой, - один благородный, другой благородный, опасности, казенный дом. Что-то не верится, - слишком много благородных.
      - Так и я тоже не профессионал в этом деле, - Анна собирала карты, как учили, так и гадаю, а уж что выходит - не обессудь.
      - Ладно, - Лара кивнула, - спасибо и на этом, пойдем кофе выпьем.
      - Это можно, - Анка с готовностью поднялась, - и глоток коньяка никак бы не помешал. У тебя есть коньяк?
      - Конечно, - Лара кивнула, - тот, что в прошлый раз не допили. И еще отец приносил бутылку. Ему кто-то в подарок прислал. Какая-то очень известная марка, посмотри в баре.
      Анка направилась к бару, зазвенели передвигаемые бутылки. Вскоре она появилась на кухне, неся в каждой руке по бутылке.
      - Слушай, - сказала она, - а может, начнем с вина? Я смотрю, у тебя там хорошее... токайское. Или все-таки коньяк?
      - Мне все равно, - ответила Лара, расставляя чашки, - вино так вино.
      - Алкоголь хорошо помогает при стрессах. - Анка поставила бутылки на стол и нырнула в холодильник. - Давай что-нибудь на ужин соорудим.
      - Выбирай, - Лара достала из шкафчика тонкостенные рюмочки, - съедим все, что ты приготовишь.
      - О, - Анка засмеялась, - юмор к тебе уже возвращается, это хороший признак. Боюсь только, что если я начну готовить, то мы не только не притронемся к еде, но и вообще отсюда сбежим.
      Теперь засмеялась и Лара. Сначала неуверенно, а потом сильнее. У нее совершенно вылетело из головы, что Анка не умеет готовить, а вернее, ненавидит все домашние дела лютой ненавистью. Конечно, они относятся к тем обеспеченным людям, которые не утруждают себя ведением домашнего хозяйства. И к Ларе ходит женщина, чтобы убрать, постирать, приготовить обед. Но в случае необходимости что-нибудь приготовить она сумеет. Анка же без посторонней помощи не смогла бы и яйцо сварить, не говоря уж о чем-то еще. Поэтому они с кузиной сидели на кухне и хохотали, глядя друг на друга.
      Лара не то чтобы была черствым человеком. Смерть Виталия очень задела ее, хотя замуж за него она выходила по расчету. Но тяжелый стресс, вдруг обрушившийся на нее, теперь требовал других эмоций, вернее, их требовала нервная система Лары, которая пыталась защитить ее психику. Ей не стало легче, осознание того, что Виталий мертв, тяжелым грузом лежало на душе, но она пыталась как-то выбраться из тягостного состояния оцепенения. И Анка невольно помогла ей.
      - Ой, - вздохнула Лара, - нехорошо как-то. Виталий умер, а мы хохочем.
      - Да, - Анка мгновенно подстроилась под Лару, - давай-ка помянем его, что ли? Хороший был человек.
      Она отошла от холодильника, предоставив Ларе самой выбрать нужные продукты. Они просидели на кухне полночи, отпив полбутылки вина и предаваясь воспоминаниям. Лара рассказывала о своих встречах с Виталием, затем Анка стала вспоминать их детство, а также и своих родственников. Лара притащила альбом, и две кузины то с удовольствием, то с легкой грустью разглядывали старые фотографии.
      Анка с наслаждением потянулась.
      - Может, кофе? - спросила она.
      Лара с грустноватой улыбкой глянула на нее. Они пытались сварить кофе не один раз, но так толком ни разу его и не выпили. Все время отвлекались на разные разговоры. Лара махнула рукой и посмотрела на часы.
      - Начало четвертого, Анка, пошли-ка лучше спать, - предложила она.
      - Хорошо, - кузина серьезно кивнула. - Пожалуй, я завтра на работу не пойду. А то от меня сонной толку все равно как с козла молока. И когда я не высплюсь, то злая всегда, как мегера.
      - Но коллеги тебя, видимо, ценят, - не удержалась от сарказма Лара, за твою открытость и самокритичность.
      - Самокритичность я оставляю при себе, - усмехнулась Анка, - а ценят меня за сугубо профессиональные качества, так что давай, сестричка, пойдем спать, а то я, если еще раз зевну, непременно челюсть вывихну.
      У самой Лары давно слипались глаза, поэтому она покорно поплелась за Анкой в комнату.
      - Иди в ванную, - сказала та, копаясь в ящичке с постельным бельем, а то я надолго там застряну. Тут я как-нибудь сама управлюсь. Знаешь, Лара, если тебе жутко будет, то бра не выключай. Это даже врачи рекомендуют, если человека одолевают какие-то страхи. А если что, зови, я мигом проснусь.
      Лара пожала плечами. Чего ей бояться? Того, что явится мертвый Виталий? А кричать среди ночи... Чтобы перепугать Анку и переполошить соседей. Да и кто к ним может забраться за железную дверь с надежными замками.
      Дверь и замки, кстати, подбирал отец, так что качество гарантировано. Она помогла Анке застелить диван и отправилась в ванную. Скоро утро, но поспать все же не мешает.
      ГЛАВА 4
      - А я говорю, что уже позвонил Варваре, - отец остановился перед Ларой, - я совершенно не понимаю твоего глупого упрямства.
      - Я не хочу никуда ехать, - в который раз повторила дочь, - не понимаю только, зачем тебе это нужно.
      - Нет, - отец решительно махнул рукой, - это нужно тебе. Скажи, ты так и собираешься весь этот месяц просидеть дома?
      - Нет, не собираюсь, - Лара смотрела на отца, - хотела неделю, а потом можно и на работу.
      - Далась тебе эта работа! - в сердцах бросил отец. - У вас там тоже кретинов хватает, будут лезть с разными расспросами. Коли есть у тебя отпуск, так и используй его. За границу ты не хочешь...
      - Не хочу, - Лара вздохнула.
      - Почему? Объясни мне нормальным языком, почему ты не хочешь за границу? Езжай, куда душа пожелает, хоть в Европу, хоть в Азию, хоть в Америку лети.
      - И что я там буду делать? Глядеть на тупоголовых туристов. Среди них тоже немало зануд, будут лезть с расспросами: "Девушка, а почему вы одна, девушка, а не хотите, чтобы я составил вам компанию. У вас горе, это ничего, мы вашему горю поможем..." Дальше по нарастающей - нет, не хочу. Что я, за границей не была? Или наших туристов не знаю?
      Анка не выдержала и фыркнула. Отец строго посмотрел на нее, и та сложила ручки на коленях, как примерная школьница. Отец снова обратился к Ларе:
      - Ладно, хорошо. Даже такие глупые доводы я могу принять. Не хочешь туда, черт с тобой. Но уехать надо, поживешь вдали, придешь в норму. Я же тебе битый час толкую про Варвару, у нее-то чем плохо?
      - А там что, вопросов задавать не будут? - Лара подняла на отца глаза.
      - А то ты свою тетку не знаешь? - не сдержался он. - Да из нее, если захочешь, поленом слова не выбьешь. Точь-в-точь как мать ее покойная, Пелагея. И все, что надо, я им уже сказал. Что тебя еще не устраивает?
      - Ладно, - Лара вздохнула, - я могу потом съездить в Пензу на недельку.
      - Поезжай, Лара, - раздался усталый надломленный голос, - поезжай сейчас.
      В комнате был еще один человек, мать Лары, Айша Каримовна. Она сидела в углу на маленьком канапе и во время разговора не произнесла ни одного слова. Известие о том, что свадьба не состоится, подействовало на нее очень сильно, сильнее даже, чем на саму Лару. Айша Каримовна за эти пару дней как-то резко сдала и постарела. Лара никогда не видела мать такой и ужасалась происшедшей в ней перемене.
      - Ты этого хочешь, мама? - спросила она.
      - Да, девочка, так будет лучше, - Айша Каримовна снова погрузилась в свои мрачные мысли.
      Лара пожала плечами и встала.
      - Тогда я иду собираться.
      - Я помогу, - с готовностью откликнулась Анна.
      - Знаешь, папа, - Лара подошла к отцу, - наверное, ты прав. Мне действительно нужно на какое-то время уехать. Я думаю, что поеду поездом.
      - Это что еще за новости? - удивился отец. - Самолеты для принцессы уже не годятся? Может, все-таки бросишь дурить?
      - Это не дурь, папа, - спокойно возразила Лара, - на поезде дорога длиннее, пока буду ехать - отвлекусь. В самолете не успеешь оглянуться, как уже прилетишь, а тут все время с людьми.
      - Ладно, - отец сунул руки в карманы брюк и качнулся с пятки на носок, - позвоню Варваре, предупрежу, что ты приезжаешь поездом, но учти, самым первым. Нечего тянуть.
      - Иду собираться, - Лара чмокнула отца в щеку и отправилась в спальню, Анка последовала за ней.
      Вдвоем они быстро собрали дорожную сумку, рассудив, что изысканных нарядов в Пензе Ларе не потребуется, и ворох косметики тащить туда тоже ни к чему. Понятно, что развлечений там будет маловато, но Анка с хитрым видом достала какую-то коробку.
      - Это тебе, - подмигнула она. - Пасьянс. Это такая зараза. Раскладывай и ни о чем плохом не думай.
      Лару все время не оставляла мысль, что все слишком хотели, чтобы она покинула дом, как будто знали что-то, неизвестное ей, и боялись за нее. Причину она узнает не скоро, и открытие это поразит ее до глубины души.
      - А что здесь? - полюбопытствовала Лара.
      - Пасьянсы. Самые разные, от очень простых до жутко головоломных. Мне года два назад эту штуку подарили, так я смеха ради решила попробовать и попробовала на свою голову. Это такая зараза! Так затягивает, что за уши не оттащишь. Я себя чуть не по рукам била, чтобы только не тянуться к этой коробке по вечерам. А потом заперла в шкафчик и ключ забросила. Неделю сама не своя ходила, карты по ночам снились, ломка была, как у наркомана. Потом ничего, в себя пришла и даже романчик один закрутила.
      - Теперь, значит, мне свое сокровище подсовываешь, - засмеялась Лара, - а достала ты его как, если ключик выбросила?
      - Запасной нашла, - отмахнулась Анна, - бери, не пожалеешь. Сначала вроде трудно и непонятно, но потом здорово забирает. Будет тебе чем заняться.
      - Спасибо, - Лара потрепала Анку по щеке, - что бы я без тебя делала?
      - Вот уж не знаю! - кузина развела руками. - Пропала бы, как пить дать.
      Лара засунула коробку с пасьянсами в маленький кармашек и присела на кровать.
      - Странно как-то себя чувствую, - призналась она.
      - Пройдет, - пообещала Анна, - только поменьше обо всем этом думай.
      * * *
      Думать в дороге Ларе было совершенно некогда. До Москвы ее соседями оказались развеселые студенты, которые потешали Лару все время, пока поезд преодолевал расстояние между двумя столицами, затем ей пришлось почти девять часов дожидаться в Москве поезда, идущего в Поволжье. Но об этом заранее позаботился отец. Для Лары был забронирован номер в недорогой, но приличной гостинице.
      Ей как-то и в голову не приходило, что в столице могут появиться вот такие гостиницы, похожие на маленькие уютные пансионаты, уместные разве где-нибудь в Швейцарии. Но Лара была довольна. Довольна отсутствием суеты, шума, предупредительностью персонала. Дорога не показалась ей уж такой утомительной.
      Но в поезде, идущем в провинцию, оказалось на редкость шумно. Несколько купе было забито цыганскими семьями, а может, и одним цыганским табором, которым руководил громогласный высокий цыган с роскошным чубом, чуть тронутым сединой. Мужчины помоложе все больше помалкивали, зато цыганки и дети голосили как оглашенные.
      Ларе повезло. Вместе с ней в купе оказался дядька угрюмого вида - не то бурильщик, не то вахтовик, возвращавшийся домой, молодая женщина с пятилетней девочкой, едущая погостить к матери, и больная старушка, которая, напротив, возвращалась из гостей. Угрюмый дядька большую часть пути спал, не обращая внимания ни на капризное хныканье девочки, ни на постоянное бормотание старушки, рассказывающей разные страсти. Но когда цыгане сунулись к ним в купе, быстро их отшил, вызвав начальника поезда.
      После того как вагон посетил начальник поезда с целью проверки порядка, цыгане притихли и молчком обегали злополучное купе.
      Но немудреным происшествиям пришел конец, и Лара добралась до Пензы. Она крутила головой, пытаясь в вокзальной толпе отыскать Варвару или Настю, но вместо них к ней подскочил рыжеватый парень, беспрерывно поправляющий очки на носу.
      - Вы Лариса? - осведомился он деловито.
      - Да, - она с удивлением смотрела на незнакомца.
      - А я вас сразу узнал, - заявил он, - да вы не пугайтесь, я вас на фотографии видел. Меня Настена послала вас встречать.
      Лара покорно кивнула, отдавая парню свою дорожную сумку, и последовала за ним.
      Парень оказался Никитой - мужем Насти, которого в спешном порядке отправили на вокзал встречать родственницу. Варвара Михайловна дома готовила ужин, чтобы подобающим образом встретить Лару. Настя должна была вернуться с работы и помочь матери, а его вот послали на вокзал. Все это Никита выложил, пока они пробирались сквозь толпу и разыскивали средство передвижения, которое Никита предварительно поставил подальше. Средство передвижения оказалось неказистым "жигуленком" ярко-желтого цвета с внушительной коричневой блямбой на правой передней дверце. По словам Никиты, он полгода назад неудачно "зацепился". Дорога заняла пятнадцать минут, и за это время Лара не успела узнать ничего нового у своего вновь приобретенного родственника. Это не слишком ее расстроило, потому что Настя, в отличие от своей матери, обладала хорошо подвешенным языком.
      Встретили Лару родственнички-провинциалы, как и подобает. Тетка Варвара держалась, как обычно, сухо и строго. Никита бойко затащил сумку и умчался куда-то по распоряжению жены. Настя хоть и была немного моложе Лары, но выглядела лет на пять старше. Обняла ее, немного всплакнула и повела показывать квартиру. Под ногами путалась шумная малышня. Старшему было шесть, младшему - три, и неизвестно, кто из них больше шумел. Не выдержав, Настя схватила полотенце, и вмиг в доме воцарилась относительная тишина, потому что старший и младший, одинаково почесывая попы, поплелись куда-то в угол.
      Настя успела объяснить Ларе, что ее мать, Варвара, после того, как она, Настя, вышла замуж, вернулась в дом своей матери, Пелагеи, и живет теперь там, а они с Никитой и малышами теперь хозяйничают в городской квартире.
      - Мало кому так везет, - убеждала Настя, - другие вон по нескольку семей ютятся в одной квартире, а мы здесь одни. Красота! Да еще летом детей отправляем к бабушке в деревню, чтобы в городе пыль не глотали. Помнишь ведь, как там хорошо?
      Лара помнила. Ей доводилось бывать раньше с отцом в доме его тетки Пелагеи Власьевны. Старушка тогда еще была жива, а Лара - не старше Настиных малышей. Варвара, дочь Пелагеи, в это время жила в городе. Зарабатывала себе квартиру. Заработала, но с мужем не ужилась, развелась и воспитывала дочь Настю одна. Пелагея Власьевна несколько лет назад умерла, а Настя задумала выйти замуж. Варвара решила вернуться в отчий дом, а дочери с зятем оставить квартиру. Все остались довольны.
      Лара понимала, что суровая, немногословная Варвара Михайловна вряд ли стала бы терпеть шум, гам у себя в доме. А покладистой Насте пришлось бы очень несладко. Но от Лары все эти проблемы были далеки, как Северный полюс. Ее семья давно жила в Петербурге, отец занимался солидным бизнесом. Мать была модным дизайнером. Для Лары проблема жилья никогда остро не стояла. На восемнадцатилетие отец торжественно преподнес ей ключи от новой трехкомнатной квартиры в хорошем районе, где она могла жить как ей заблагорассудится.
      Малыши снова расшумелись, пытаясь обратить на себя внимание незнакомой тети, но появившаяся из кухни Варвара Михайловна цыкнула на них, и пацанята разом стихли. Лару усадили за стол и сами чинно уселись вокруг.
      Провинция как провинция. Деликатесов нет, зато остальная еда сытная и обильная. Лара даже умилилась, вспомнив о простой деревенской еде, что пробовала однажды, когда гостила в Живице и бабка Крона угощала их деревенскими разносолами. С расспросами к Ларе не лезли, видно, отец действительно сделал все что нужно, а под строгим взглядом тетки Варвары задавать вопросы опасались. Говорили о пустяках, спрашивали о работе, жизни в столице, ценах, знаменитостях. Мальчишки быстро расправились с едой, подхватили по куску сладкого пирога и отправились восвояси продолжать свою игру. Взрослые остались одни, но разговор не клеился.
      - Пора, - решила Варвара Михайловна, - а то потом не доберешься.
      Настя торопливо закивала, засуетилась, засобиралась.
      - Я отвезу, - попытался вмешаться Никита, который весь ужин помалкивал, изредка вставляя фразу-другую.
      - Тебе завтра на работу, - прервала теща, - нечего нас развозить, не бояре, сами доберемся.
      Проворная Настя быстро успела собрать им сумку "на дорожку", и уже через каких-то полчаса Лара и Варвара Михайловна прощались с ними на маленьком вокзальчике пригородных поездов.
      - К нам, к нам наведывайтесь почаще, - повторяла Настя, - можем сходить куда-нибудь развлечься или на турбазу съездить. У нас тут места замечательные, или можно в музей Лермонтова...
      Лара молчала, а Варвара Михайловна тоже не докучала ей вопросами. Уже темнело, и на западе гасли последние оранжевые всполохи, когда они подходили к дому Пелагеи Власьевны, где обитала теперь Варвара. Лара зашла в калитку, защелкнулась старенькая щеколда, и словно вокруг ожили картины детства.
      Они сидели на веранде, освещенной тусклой лампой под старым, треснувшим абажуром и пили чай со сладким клубничным вареньем. Тетка достала куски пирога, что успела насовать им Настена, вынула из буфета бублики, засохшие шоколадные конфеты и окаменевшие остатки шербета. Но Лара не привередничала, настолько ей нравилось все вокруг. И темный сад за окнами веранды, и тусклое освещение, и позднее чаепитие. А еще ее покорила тишина. Ни шума машин, ни любого гула, лишь изредка слышался гудок электрички, подходящей к станции.
      Варвара Михайловна отвела Лару в боковую комнатку, небольшую, но уютную, выходящую окнами в сад. Ветви яблонь царапали легонько по стеклу, а под окном шебуршились кусты малины. Лара долго лежала, прислушиваясь к шорохам, но они не пугали ее. Напротив, на душе было легко и спокойно.
      Лара уснула. Ей снилась большая река с серой водой, по которой она плыла днем. И непонятно было, то ли тусклый день, то ли солнечный. Лара сидела на плоту, поджав ноги, а рядом лицом вниз лежал мужчина, обнаженный по пояс. Лара водила рукой по его спине, ощущая пальцами теплую кожу. Она не видела его лица, но знала, что это ее мужчина. И никогда не было ей так хорошо и спокойно. "Крон", - позвала Лара, легонько притрагиваясь пальчиками к его шее. Тогда мужчина приподнялся, сел и повернулся к ней. Но был это не ее приятель Сергей Кронецкий, а друг Виталия, который принес ей страшную новость, Максим.
      Лара проснулась и долго лежала, вспоминая свой сон. Затем потянулась, встала и решила выбросить все дурные мысли из головы. Отдыхать в этой тихой благодати так отдыхать, а скучать - так скучать.
      Дни тянулись один за другим. Лара приходила в себя. По выходным приезжала Настена со своим семейством, и старый дом наполнялся беготней и шумом. Но Ларе было весело. Всей компанией они грузились в старенькие "Жигули" и ехали на речку, где Никита знал хорошее местечко, не слишком глубокое, с песчаным дном, там можно было отлично искупаться. Никита возился с малышами, Лара с Настей лежали на пригорочке, лениво пересмеиваясь. Иногда с ними выбиралась и Варвара Михайловна.
      Лара и предположить не могла, что вся эта идиллия разлетится вдребезги так скоро. Она к ужину собирала огурцы - Варвара Михайловна намеревалась сделать салат, - затем бегала за луком и укропом. Накрапывающий дождик заставил ее поторопиться. Тетка Варвара объявила, что ужин будет готов через десять минут, и посоветовала Ларе включить телевизор. Как раз должны были идти новости по НТВ. Лара включила, да так и застыла на месте. Быстро и сосредоточенно Татьяна Миткова излагала хронику происшедшего. Без особых эмоций, но привычно и напористо она поведала, что в Петербурге убита жена известного предпринимателя Великанова, заметив при этом, что недавно он потерял и сына. Видные лица города выражают бизнесмену свои соболезнования. И тут же крупным планом показали тело убитой женщины. У Лары никаких сомнений не было. Алина Константиновна, мать Виталия, лежала в луже крови в своей собственной квартире. Вокруг царил разгром.
      Не дозвавшись Лару, которая ничего не слышала, потрясенная страшным известием, Варвара Михайловна пришла за ней.
      - Что случилось? - спросила она, быстро выключая телевизор. - Что там сказали?
      - Мать Виталия... убили, - с трудом выговорила Лара, - за что? Что она плохого сделала?
      Варвара Михайловна крепко обняла ее и прижала к себе.
      - За что? - повторяла Лара и плакала. Немного успокоившись, она выпила отвар шиповника, что приготовила ей добросердечная тетка, и попросилась спать. Но уснуть долго не могла, лежала, не шевелясь, а перед глазами все стояло залитое кровью тело. Уснула она незаметно, словно проваливаясь в темную пустоту, а проснувшись утром, твердо решила возвращаться в Питер. Сказала об этом тетке, та только вздохнула, поняла, что отговаривать бесполезно. Стала собирать ее в дорогу.
      - Береги себя, Ларочка, - выговорила на прощание и снова вздохнула.
      А Лара ехала назад, ехала и все думала о происшедшем. Она не заметила пути, ее мысли были далеко. Только оказавшись в городе, вдохнув сырой воздух с Невы, немного опомнилась. Она не знала, зачем, так поспешно вернулась и что теперь будет делать. Но и сидеть в провинции, куда тоже доходят страшные вести, она больше не могла. Пусть лучше она будет рядом. Рядом... с чем?
      Выходит, что ее страхи совсем не закончились. Сначала Виталий, теперь Алина Константиновна. А дальше кто? Его отец? Предприниматель Великанов? Расправятся с ним и примутся за других? А она как-никак считалась невестой Виталия. Может быть, до нее уже добрались бы, но она уехала в провинцию. Лара не отличалась пугливостью, но от таких мыслей мурашки бежали по спине. Надо что-то делать. Эта мысль настойчиво преследовала Лару. Надо, но только что? Отчего их всех убили?
      Она понимала, что сама во всем разобраться не может. Ей нужна помощь. Вот только кто сможет ей помочь? Обратиться за помощью к отцу? Нет, спасибо, теперь он непременно настоит на том, чтобы она уехала за границу. И сколько ей там сидеть? Месяц, год? Отец отпадает, по крайней мере пока. О том, чтобы обратиться за помощью к матери, Лара даже не думала. Айша Каримовна будет последним человеком, к которому она обратится. Ладно, родителям она может все сказать и потом, а вот Анке... Конечно, нужно позвонить Анке, попросить, чтобы та приехала, и обо всем с ней поговорить. Лара с облегчением вздохнула. Кузина непременно поможет.
      ЦВЕТ ТРЕТИЙ. ГРАНАТОВЫЙ
      В городе Каршаденака правил царь Кармасена, и был у него сын Шрутадхи. Царь очень любил своего сына и исполнял любую его прихоть. День и ночь не смолкала музыка во дворце царевича. Самых красивых девушек города приводили к нему, чтобы выбрал он себе жену. Трижды называл царевич Шрутадхи свою избранницу, но очень скоро пресыщался любовными утехами. Однажды увидел он дочь купца Шаманкавати и пожелал, чтобы стала она его женой, но не успела еще новая жена сменить старую, как царевичу захотелось новых утех. Стал он их повсюду искать, бывал в домах гетер. Однажды, выходя из дома гетер, услышал он странный стон. Удивился Шрутадхи, но пошел в ту сторону, откуда доносился стон. Пришел он на кладбище, и встретилась ему женщина, которая стала манить его за собой. "Пойдем, мой господин, - звала она, - лишь ты способен мне помочь". Послушался Шрутадхи и пошел за ней. Привела его женщина к колу, на который был посажен мужчина, и сказала: "Это мой муж. Три дня мучается он на колу, не может умереть и непрерывно стонет. Опустись на колени, чтобы я встала тебе на спину и смогла подать воды умирающему". Подумал Шрутадхи, что ничего плохого в том не будет, что поможет он женщине и ее умирающему мужу. Выполнил он ее просьбу и опустился на колени. В тот же миг оказалась она у него на спине, сорвала мужчину с кола и стала пожирать его. И понял Шрутадхи, что не женщина перед ним, а ракшаска. "За то, что ты исполнил мою просьбу, - сказала она, - я выполню любое твое желание". - "Хочу постоянно испытывать все новые и новые наслаждения", ответил царевич. "Хорошо, - проговорила ракшаска, - я исполню твое желание, но ты отправишься со мной во дворец моего мужа, царя ракшасов Капалапсхота". Согласился Шрутадхи, подхватила его ракшаска и унесла во дворец Капалапсхоты. Молодая Шаманкавати долго ждала своего мужа Шрутадхи, но он все не возвращался. Обратилась она к царю Кармасена с просьбой отпустить ее на поиски мужа. Согласился царь. Долго искала Шаманкавати Шрутадхи и однажды попала на кладбище, где пировали ракшасы. Окружили они Шаманкавати и стали скалить свои клыки, грозя разорвать ее на части. Но объяснила жена царевича, что ищет своего мужа. И тогда выступила ракшаска и сказала: "Знаю я, где он. Отнесу тебя к нему". И попала Шаманкавати во дворец царя ракшасов Капалапсхоты и нашла там своего мужа. Только позабыл Шрутадхи Шаманкавати и других своих жен, придаваясь гнусным радостям и непотребствам во дворце. Стала умолять молодая жена вернуться своего беспутного мужа, но он только смеялся над ней, говоря, что открыл наслаждения, недоступные смертным. Бесновались вокруг ракшасы, смеялся Шрутадхи, и поняла она, что стал ее муж одним из них. Закрыла она лицо руками и горько зарыдала. И повелел Капалапсхота отпустить ее, а Шрутадхи с тех пор стал уродливым ракшасом, что пугает добрых людей, внушая им ужас и омерзение.
      Сомадева. "Океан сказаний".
      ГЛАВА 5
      - Вернулась! - закричала Анка с порога, но осеклась, увидев лицо Лары.
      - Я все знаю, - она посмотрела на свою кузину, - но ты мне можешь кое в чем помочь.
      - В чем, Лара, - спросила Анка, - и что ты знаешь?
      Лара в двух словах передала ей то, что узнала из новостей.
      - А ты что думаешь? - спросила она свою кузину.
      - Я-то, - отозвалась Анка, - я-то много чего думаю. Но, видно, ты вчерашние новости не видела. Так я тебе кое-что еще добавлю. На отца твоего жениха Виталия, известного бизнесмена Виктора Мефодиевича Великанова, было совершено покушение. Правда, неудачное. Убит его телохранитель, а сам Великанов отделался легким испугом. Но это еще не все. В его квартире здорово пошуровали, а затем произошел пожар. Такая вот досадная случайность. Сам Виктор Мефодиевич отказался комментировать происшедшее, ссылаясь на то, что он в глубоком горе, потеряв почти в одночасье жену и сына. Но глубокое горе совершенно не помешало Виктору Мефодиевичу отбыть сегодня за границу, и когда он вернется в любимый Питер, неизвестно.
      Анка излагала все это спокойно и сухо, а Лара никак не могла прийти в себя. Значит смерть Алины Константиновны это еще не конец. Отец Виталия избежал своей участи уехал, но что же будет дальше...
      - Что дальше, - спросила Лара Анну, - что мне делать?
      - Не знаю, - честно призналась та, - похоже, что семейка Великановых здорово встала кому-то поперек дороги. За версту чую, что все это дурно пахнет. Тухляк натуральный. Зря ты, Лара, из Пензы приехала. Сидела бы там тихо-мирно, пока все не прояснится.
      - Пока не прояснится, - подхватила; Лара, - что прояснится? С семьей Виталия они расправились, выходит, что теперь я на очереди. Моя семья будет следующей?
      - Я не стала бы утверждать это так категорично, - поморщилась Анна, согласна, тут не мешает хорошо над всем подумать. Знаешь, мне кажется, что дело совсем не в семье, поверь моей интуиции. Все дело в твоем женихе покойном, это он, видимо, кому-то дорогу перешел.
      - Да, - Лара усмехнулась, - он был моим женихом, теперь им только мной осталось заняться, но я-то про его дела ничего не знаю.
      - Вот именно! - подхватила Анна. - Правильно, ты ничего не знаешь. Он у своего отца работал, возможно, что это связано с их торговлей. За что мать Виталия убили, я понять не могу, может, таким образом хотели надавить на Великанова-старшего, чтобы он за грехи сына ответил. Но ты здесь ни при чем.
      - Хорошее утешение, - Лара кивнула.
      - Твой отец может нанять телохранителей. А тебе лучше уехать на время за границу. Главное, не паникуй заранее.
      - Согласна, - Лара прошла по комнате и остановилась возле окна, - я, наверное, поступаю глупо, но за границу я все-таки не поеду. Пока, добавила она, - с телохранителями тоже не стоит торопиться, а то отец как услышит, ко мне взвод охранников приставит. Паниковать не стоит, ты права, но осторожность не повредит.
      - Молодец! - Анка вскочила с кресла. - Наконец-то разумная мысль. Если хочешь, можешь пожить у меня. Места хватит.
      - Спасибо, - отозвалась Лара, - лучше ты почаще наведывайся.
      Пожалуй, только один человек мог бы помочь Ларе разобраться во всем этом. Максим, друг Виталия, который, несомненно, знал о причинах его смерти. Лара подумала о том, что ей ничего не известно. Виталий умер, но как это произошло?! Если его убили, то должно быть уголовное дело, должны быть подозреваемые.
      Лара торопливо листала книжку в надежде отыскать номер, который оставил Максим.
      Но все оказалось гораздо проще. В записной книжке она нашла визитную карточку компьютерной фирмы "Локус", адрес, телефон, а внизу было подписано: Максим Сатужный и домашний телефон. Прекрасно! Теперь она позвонит ему на работу. Впрочем, она ведь может и подъехать туда. Разговор, надо признаться, не телефонный. Лара быстро привела себя в порядок, подхватила сумочку и спустилась вниз. Придется, конечно, попетлять, прежде чем она сумеет добраться до этого "Локуса". Лара уже жалела, что не позвонила сначала в справочную. Ладно, сначала она проедет в центр, зайдет в несколько салонов, а оттуда позвонит.