"Огонь пришел Я низвесть на землю: и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!" (Лк. 12:49) - свидетельствует Сам Господь о пламени благочестивой ревности, любви и милосердия, которым пламенело Его сердце. "Духа не угашайте" (1 Сол. 5:19), - призывает христиан первоверховный апостол Павел. "Я всеми силами молюсь о вас Богу, чтобы Он вверг в ваши сердца огнь, да возможете право править вашими намерениями и чувствами и отличать добро от зла", - говорил своим духовным чадам Антоний Великий, древний основатель скитского монашеского жития. Учитывая высочайший уровень личного благочестия на Руси в н. XVII в., полноту и глубину благодатного опыта не только среди иночества, но и у большинства мирян, с этой точки зрения вряд ли покажется странной болезненная реакция общества на правку Дионисия.
      В ней усмотрели противоречие с самой духовной жизнью Церкви, заподозрили опасность пренебрежительного, бестрепетного отношения к благодати Божией, "огнем попаляющей" терние грехов человеческих. Опасность эта в общественном сознании, еще не успокоившемся после мятежей Смутного времени, прочно связывалась с ужасами государственного распада и державной немощи. По сути дела, Дионисий был прав - слова "и огнем" действительно являлись позднейшей вставкой, подлежащей исправлению, но и противники его вовсе не были невеждами и мракобесами.
      Дело исправления оказалось вообще трудным и сложным. Речь шла о безупречном издании чинов и текстов, переживших вековую историю, известных во множестве разновременных списков - так что московские справщики сразу были вовлечены во все противоречия рукописного предания. Они много и часто ошибались, сбивались и запутывались в трудностях, которые могли бы поставить в тупик и сегодняшних ученых.
      Впрочем, для успешности работ было сделано все что можно. Непрестанное внимание уделялось предприятию на самом высоком уровне. "Лета 7157 (1649), мая в девятый день по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всея Руси указу, и по благословению господина святителя (патриарха. - Прим. авт.) Иосифа... велено было ехати в Иерусалим". Следствием указа стало отправление на Восток за древними достоверными списками книг келаря Арсения Суханова, исколесившего в поисках таковых не одну сотню верст и вывезшего в Россию около семисот рукописей, 498 из которых были собраны им в Афонских монастырях, а остальные обретены в "иных старожитных местах".
      25 июля 1652 патриаршество всея Руси принял Новгородский митрополит Никон. Связанный с государем Алексеем Михайловичем узами тесной личной дружбы, одаренный недюжинными способностями ума и волевым решительным характером, он с присущей ему энергией взялся за дела церковного устроения, среди которых важнейшим продолжало числиться дело исправления книг. В тот день вряд ли кому могло прийти в голову, что служение Никона будет прервано драматическими событиями: Расколом, борьбой за самостоятельность церковной власти, разрывом с царем, соборным судом и ссылкой в дальний монастырь - в качестве простого поднадзорного монаха.
      Через два года по вступлении на престол первосвятителя России патриарх созвал русских архиереев на собор, где была окончательно признана необходимость исправления книг и обрядов. Когда первая часть работы была проделана, то для рассмотрения ее Никон созвал в 1656 новый собор, на котором вместе с русскими святителями присутствовали два патриарха: Антиохийский Макарий и Сербский Гавриил. Собор одобрил новоисправленные книги и повелел по всем церквам вводить их, а старые отбирать и сжигать.
      Казалось бы, все происходит в полнейшем соответствии с многовековой церковной практикой, ее традициями и не может вызвать никаких нареканий. Тем не менее именно с этого времени появляются в среде духовенства и народа хулители "новшеств", якобы заводимых в Церкви и в государстве Русском всем на погибель.
      Царю подавали челобитные, умоляя защитить Церковь. Про греков, считавшихся источниками "новшеств", говорили, что они под турецким игом изменили Православию и предались латинству. Никона ругали изменником и антихристом, обвиняя во всех мыслимых и немыслимых грехах. Несмотря на то что подавляющее 'большинство населения признало дело "книжной справы" с пониманием и покорностью, общество оказалось на грани новой Смуты.
      Патриарх принял свои меры. Павел, епископ Коломенский, отказавшийся безоговорочно подписать соборное определение, одобрявшее исправления, был лишен сана и сослан в Палеостровский монастырь, другие вожди Раскола (протопопы Аввакум и Иоанн Неронов, кн. Львов) также разосланы по дальним обителям. Угроза новой Смуты отпала, но молва о наступлении последних времен, о близком конце света, о патриаршей "измене" продолжала будоражить народ.
      С 1657, в результате боярских интриг, отношения царя с патриархом стали охладевать. Результатом разрыва стало оставление Никоном Москвы в 1658 и его добровольное самозаточение в Воскресенской обители. Восемь лет пробыл патриарх в своем любимом монастыре. Восемь лет столица оставалась без "настоящего" патриарха, обязанности которого самим же Никоном были возложены на Крутицкого митрополита Питирима. Положение становилось невыносимым, и в конце концов недоброжелатели первосвятителя добились своего: в конце 1666 под председательством двух патриархов - Антиохийского и Александрийского, в присутствии десяти митрополитов, восьми архиепископов и пяти епископов, сонма духовенства черного и белого состоялся соборный суд над Никоном. Он постановил: лишить старца патриаршего сана и в звании простого монаха отослать на покаяние в Ферапонтов-Белозерский монастырь.
      Казалось бы, с опалой главного сторонника исправления книг и обрядов дело "ревнителей старины" должно пойти в гору, но в жизни все произошло иначе. Тот же собор, что осудил Никона, вызвал на свои заседания главных распространителей Раскола, подверг их "мудрствования" испытанию и проклял как чуждые духовного разума и здравого смысла. Некоторые раскольники подчинились материнским увещеваниям Церкви и принесли покаяние в своих заблуждениях. Другие - остались непримиримыми.
      Таким образом, религиозный Раскол в русском обществе стал фактом. Определение собора, в 1667 положившего клятву на тех, кто из-за приверженности неисправленным книгам и мнимостарым обычаям является противником Церкви, решительно отделило последователей этих заблуждений от церковной паствы.
      Раскол долго еще тревожил государственную жизнь Руси. Восемь лет (1668-76) тянулась осада Соловецкого монастыря, ставшего оплотом старообрядчества. По взятии обители виновники бунта были наказаны, изъявившие покорность Церкви и царю - прощены и оставлены в прежнем положении. Через шесть лет после того возник раскольнический бунт в самой Москве, где сторону старообрядцев приняли, было, стрельцы под начальством князя Хованского. Прения о вере, по требованию восставших, проводились прямо в Кремле в присутствии правительницы Софии Алексеевны и патриарха.
      Стрельцы, однако, стояли на стороне раскольников всего один день. Уже на следующее утро они принесли царевне повинную и выдали зачинщиков. Казнены были предводитель старообрядцев поп-расстрига Никита Пустосвят и князь Хованский, замышлявшие новый мятеж.
      На этом прямые политические следствия Раскола заканчиваются, хотя раскольничьи смуты долго еще вспыхивают то тут, то там - по всем необъятным просторам Русской земли. Раскол перестает быть фактором политической жизни страны, но как душевная незаживающая рана - накладывает свой отпечаток на все дальнейшее течение русской жизни.
      Как явление русского самосознания, Раскол может быть осмыслен и понят лишь в рамках православного мировоззрения, церковного взгляда на историю России.
      Уровень благочестия русской жизни XVII в. был чрезвычайно высок даже в ее бытовой повседневности. "Мы выходили из церкви, едва волоча ноги от усталости и беспрерывного стояния, - свидетельствует православный монах Павел Алеппский, посетивший в это время Москву в свите Антиохийского патр. Макария. - Душа у нас расставалась с телом оттого, сколь длительны у них и обедни, и другие службы... Что за крепость в их телах и какие у них железные ноги! Они не устают и не утомляются... Какое терпение и какая выносливость! Несомненно, что все эти люди святые: они превзошли подвижников в пустынях", - удивлялся Павел россиянам.
      Слова его, конечно, не следует воспринимать буквально. Да и длительное стояние в церкви само по себе еще ни о чем не говорит. Однако всякий, имеющий внутренний молитвенный опыт, знает по себе, сколь невыносимо тягостно пребывание в храме "по обязанности" и как незаметно летит время, когда Господь посещает наше сердце духом ревностной, пламенной молитвы, совокупляющей воедино все силы человеческого естества "миром Божиим, превосходящим всякое разумение" (Флп. 4:7).
      Помня об этом, мы по-новому оценим и ту приверженность обряду, то благоговение перед богослужебной формой, которые, несомненно, сыграли в Расколе свою роль. Говоря "умрем за единый аз" (то есть за одну букву), ревнители обрядов свидетельствовали о высочайшем уровне народного благочестия, самим опытом связанного со священной обрядовой формой.
      Только полное религиозное невежество позволяет толковать эту приверженность богослужебной форме как "отсталость", "неграмотность" и "неразвитость" русских людей XVII в. Да, часть из них ударилась в крайность, что и стало поводом для Раскола. Но в основе своей это глубокое религиозное чувство было здоровым и сильным - доказательством служит тот факт, что, отвергнув крайности Раскола, Православная Россия доселе сохранила благоговейное почтение к древним церковным традициям.
      В каком-то смысле именно "избыток благочестия" и "ревность не по разуму" можно назвать среди настоящих причин Раскола, открывающих нам его истинный религиозный смысл. Общество раскололось в зависимости от тех ответов, которые давались на волновавшие всех, всем понятные в своей судьбоносной важности вопросы:
      - Соответствует ли Россия ее высокому служению избранницы Божией?
      - Достойно ли несет народ русский "иго и бремя" своего религиозно-нравственного послушания, своего христианского долга?
      - Что надо делать, как устроить дальнейшую жизнь общества, дабы обезопасить освященное Церковными Таинствами устроение жизни от разлагающего, богоборческого влияния суетного мира, западных лжеучений и доморощенных соглашателей?
      В напряженных раздумьях на эти темы проходил весь XVII век. Из пламени Смуты, ставшей не только династическим кризисом, политической и социальной катастрофой, но и сильнейшим душевным потрясением, русский народ вышел "встревоженным, впечатлительным и очень взволнованным". Временной промежуток между Смутой и началом Петровских реформ стал эпохой потерянного равновесия, неожиданностей и громогласных споров, небывалых и неслыханных событий.
      Этот драматический век резких характеров и ярких личностей наиболее проницательные историки не зря называли "богатырским" (С.М. Соловьев). Неверно говорить о "замкнутости", "застое" русской жизни в семнадцатом столетии. Напротив, то было время столкновений и встреч как с Западом, так и с Востоком - встреч не военных или политических, которые Руси издавна были не в новинку, но религиозных, "идеологических" и мировоззренческих.
      "Историческая ткань русской жизни становится в это время как-то особенно запутанной и пестрой, - пишет историк Г.В. Флоровский. - И в этой ткани исследователь слишком часто открывает совсем неожиданные нити... Вдруг показалось: а не стал ли уже и Третий Рим царством диавольским, в свой черед... В этом сомнении исход Московского царства. "Иного отступления уже не будет, зде бо бысть последняя Русь"... В бегах и нетях, вот исход XVII в. Был и более жуткий исход: "деревян гроб сосновый, гарь и сруб..."
      Многочисленные непрерывные испытания утомили народ. Перемены в области самой устойчивой, веками незыблемой - религиозной - стали для некоторых умов искушением непосильным, соблазном гибельным и страшным. Те, у кого не хватило терпения, смирения и духовного опыта, решили - все, история кончается. Русь гибнет, отдавшись во власть слуг антихристовых. Нет более ни царства с Помазанником Божиим во главе, ни священства, облеченного спасительной силой благодати. Что остается? - Спасаться в одиночку, бежать, бежать вон из этого обезумевшего мира - в леса, в скиты.
      Если же найдут - и на то есть средство: запереться в крепком срубе и запалить его изнутри, испепелив в жарком пламени смолистых бревен все мирские печали...
      Настоящая причина Раскола - благоговейный страх: не уходит ли из жизни благодать? Возможно ли еще спасение, возможна ли осмысленная, просветленная жизнь? Не иссяк ли церковный источник живой воды - покоя и мира, любви и милосердия, святости и чистоты? Ведь все так изменилось, все сдвинулось со своих привычных мест. Вот и Смута, и книжная справа подозрительная... Надо что-то делать, но что? Кто скажет? Не осталось людей духовных, всех повывели! Как дальше жить? Бежать от жгучих вопросов и страшных недоумений, куда угодно бежать, лишь бы избавиться от томления и тоски, грызущей сердце...
      В этом мятежном неустройстве - новизна Раскола. Ее не знает Древняя Русь, и "старообрядец" на самом деле есть очень новый душевный тип.
      Воистину, глядя на метания Раскола, его подозрительность, тревогу и душевную муку (ставшую основанием для изуверства самосжигателей), понимаешь, сколь страшно и пагубно отпадение от Церкви, чреватое потерей внутреннего сердечного лада, ропотом и отчаянием.
      Все претерпеть, отринуть все соблазны, пережить все душевные бури, лишь бы не отпасть от Церкви, только бы не лишиться ее благодатного покрова и всемогущего заступления - таков религиозный урок, преподанный России тяжелым опытом Раскола.
      Митрополит Иоанн (Снычев)
      РАСПЕВ (роспев), круг церковных мелодий в православной музыке, постепенно сложившийся в определенной местности, а затем вошедший во всеобщее употребление. Распев обычно охватывает все восемь гласов. Древнейшие распевы: большой знаменный, греческий, болгарский, киевский и антиохийский. Поздние распевы: симоновский, местные и так называемый обычный (обиход). Неосмогласные: герасимовский, знаменный путевой и др.
      РАСПУТИН Валентин Григорьевич (р. 15.03.1937), русский писатель и общественный деятель. Коренной сибиряк из с. Усть-Уда на Ангаре, ныне подтопленного водохранилищем Братской ГЭС. Окончил Иркутский университет в 1959. Публиковаться начинал в местной печати с очерков и рассказов, отмеченных несомненным дарованием, но на уровне сибирско-таежной романтики. Крупным успехом Распутина, принесшим ему литературную славу, стала повесть "Деньги для Марии" (1967), в которой выразилась основная идея писателя торжество добра и справедливости над миром корысти и своеволия. Распутин тогда же был причислен столичными оценщиками к числу писателей "деревенской прозы", хотя даже сюжетно никогда не ограничивался описаниями сельской жизни. Развивали литературный успех Распутина последовавшие затем повести и рассказы ("Последний срок", 1970, "Живи и помни", 1974, "Прощание с Матёрой", 1976, и др.). В образах его героев выражается огромное душевное богатство русского человека - доброта, совестливость, любовь к Родине, отзывчивость, сострадание, взаимопомощь, сердечность, душевная щедрость, нестяжательство.
      Человек может жить полноценно только с любовью к Родине, сохраняя в душе вековые традиции своего народа. В повести "Прощание с Матёрой" Распутин показывает, как русский человек относится к разрушению своего национального мира "именем прогресса". По приказу сверху должна исчезнуть с лица земли, быть затоплена одна из многих русских деревень. Крестьян насильственно переселяют в другое место - в "перспективное" село, построенное бездарными, чуждыми русскому народу "специалистами" без любви к людям, которым тут жить". Простая русская женщина Дарья пять лет сопротивляется, защищая свой старый дом и всю деревню от погрома. Для нее Матёра и ее дом - воплощение Родины. Отстаивает Дарья не старую избу, а Родину, где жили ее деды и прадеды, и каждое бревно не только ее, но и пращуров ее. Сердце ее русское болит - "как в огне оно, христовенькое, горит и горит, ноет и ноет". Как точно отмечал критик Ю. Селезнев: "Название острова и села - Матёра - не случайно у Распутина. Матёра конечно же идейно образно связано с такими родовыми понятиями, как мать (мать - Земля, мать - Родина), материк - земля, окруженная со всех сторон океаном (остров Матёра - это как бы "малый материк").
      Космополитическое наступление так называемого мирового прогресса, превращение человека в бездушный винтик потребительского мира разрушает духовную цивилизацию, подрубает основы православного мировоззрения, которое так стойко защищает Дарья. Предавая свою малую Родину, человек теряет истоки самого главного в жизни, деградирует как личность, жизнь его становится серой и бесцельной. Событием в идейной жизни общества стала повесть Распутина "Пожар" (1985). Это суровое художественное предостережение о грядущей народной беде: духовном упадке, следом за которым идет упадок социальный.
      С началом "перестройки" Распутин, до того сторонившийся заседательской суеты, включился в широкую общественно-политическую борьбу. Он был одним из самых деятельных противников вредительского "поворота северных рек" (проект Бергера был отменен в июле 1987). В 1989-91 - депутат Верховного Совета СССР, выступал с горячими патриотическими речами, впервые процитировал слова П.А. Столыпина о "великой России" ("Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия"). Состоял в руководстве Русского Национального собора и Фронта национального спасения. Потом публично заявил, что "политика - дело грязное".
      С. Семанов
      РАСПУТИН Григорий Ефимович (10/23.01.1869-17/30.12.1916), крестьянин с. Покровского Тобольской губ., молитвенник, опытный странник. Много лет, не бросая занятий крестьянским трудом, странствовал по православным монастырям и святым местам, неизменно возвращаясь домой на посевную и уборку урожая. Во время одного из странствий в 1906 познакомился с Царской семьей и стал для нее близким человеком. Сближение Николая II и царицы с Распутиным носило глубоко духовный характер, в нем они видели старца, продолжающего традиции Святой Руси, умудренного духовным опытом, способного дать добрый совет. И вместе с тем они видели в нем настоящего русского крестьянина представителя самого многочисленного сословия России, с развитым чувством здравого смысла, народного понимания полезности, своей крестьянской интуицией твердо знавшего, что хорошо, а что плохо, где свои, а где чужие.
      "Я люблю народ, крестьян. Вот Распутин, действительно, из народа", говорила царица, а царь считал, что Григорий - "хороший, простой, религиозный русский человек. В минуты сомнения и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно". Эту мысль он неоднократно повторяет в переписке и беседах.
      Царь с царицей уважительно называли Распутина "наш Друг" или "Григорий", а Распутин их - "Папой и Мамой", вкладывая в это понятие "отец и мать народа". Беседовали друг с другом только на "ты".
      В жизни Царской семьи, по мнению Вырубовой, Распутин играл такую же роль, как св. Иоанн Кронштадтский. "Они так же верили ему, как о. Иоанну Кронштадтскому, страшно ему верили и, когда у них горе было, когда, например, наследник был болен, обращались к нему с просьбой помолиться".
      До последней минуты царская чета верила в молитвы Григория Распутина. Из Тобольска они писали Анне Вырубовой, что Россия страдает за его убийство. Никто не мог поколебать их доверие, хотя им приносили враждебные газетные статьи и все старались им доказать, что он дурной человек. Не следует думать, что царь и царица были наивными людьми. По обязанности своего положения они неоднократно устраивали негласные проверки достоверности полученной информации и каждый раз убеждались, что это клевета. Более того, Царская семья знала, с каким глубоким уважением к Распутину относились многие почтенные люди.
      Известный исследователь русских религиозных движений В.Д. Бонч-Бруевич считал Григория Распутина одной из самых ярких личностей своей эпохи. Передавая свои впечатления от встреч с Распутиным, ученый, в частности, рассказывал: "Много мне приходилось видеть восторженных людей из народной среды, - ищущих чего-то, мечущихся, "взыскующих града", куда-то стремящихся, что-то строящих и разрушающих, но Г.Е. Распутин какой-то другой, на них непохожий. Не имея никакой политической точки зрения, он что-то стремится сделать. Для кого?..
      - Для народушка жить нужно, о нем помыслить... - любит говорить он".
      Св. Иоанн Кронштадтский верил в Григория Распутина, считая его выдающимся странником и молитвенником, т.е. человеком, чья молитва Богу всегда угодна.
      Множество людей приходило к Распутину с просьбой помолиться за их дела, присылали телеграммы и письма. В архивах сохранилось немало телеграмм, содержащих эту просьбу. Но больше всего ценился прямой контакт с ним. Непредвзятые источники свидетельствуют, что в личной встрече он просто очаровывал людей своей особой уверенностью, умением поставить себя, доброжелательностью и просто добротой. Многие старики из его родного с. Покровского в Тюменской обл. говорили, что главное в нем - доброта: "Он был добрый и хороший человек, зло о людях не говорил". Это подтверждают показания министра внутренних дел Протопопова: "...зло не говорил про людей, это мне нравилось...", а также впечатления других людей, встречавшихся с ним. Граф С.Ю. Витте сказал о Распутине: "Поистине, нет ничего более талантливого, чем талантливый русский мужик, какой это своеобразный, какой самобытный тип! Распутин абсолютно честный и добрый человек, всегда желающий творить добро..."
      Примерно с 1910 против Распутина в печати начинается организованная кампания клеветы. Его обвиняют в конокрадстве, принадлежности к секте хлыстов, распутстве, пьянстве. Несмотря на то что ни одно из этих обвинений при расследовании не подтвердилось, клевета в печати не прекращалась. Опубликованные в наше время документы свидетельствуют, что кампания клеветы против Распутина была организована масонами с целью дискредитации царя.
      Все нападки, клевета, ложь, которые обрушились на Распутина, на самом деле предназначались не ему, а царю, символизирующему собой Родину и Русское государство. Нащупав самое тонкое, самое нежное, самое интимное место в жизни Царской семьи, враги царя и России стали с методической старательностью и изощренностью бить по нему, как в свое время они били по Иоанну Кронштадтскому, находившемуся в дружеских отношениях с Александром III.
      "Зачем это понадобилось? - спрашивали "Московские ведомости" и отвечали: - Он нужен был лишь для того, чтобы скомпрометировать, обесславить, замарать наше время и нашу жизнь. Его именем хотели заклеймить Россию..." Как справедливо отмечал царский врач Е.С. Боткин: "Если бы не было Распутина, противники Царской семьи и подготовители революции создали бы его своими разговорами из Вырубовой, не будь Вырубовой - из меня, из кого хочешь".
      Убийство Распутина также было организовано масонами во главе с одним из их вождей В.А. Маклаковым с целью деморализовать царя и царицу. Перед самой революцией в декабре 1916 старец был предательски завлечен в дом масона Ф. Юсупова и зверски убит. После захвата власти масонским временным правительством тело Распутина подверглось ритуальному осквернению, а затем по приказу А.Ф. Керенского сожжено.
      О. Платонов
      РАССКАЗОВО, город в Тамбовской обл., центр Рассказовского р-на. Расположен в центральной части Окско-Донской равнины, на р. Лесной Тамбов, при впадении в нее р. Арженки. Население 50,4 тыс. чел.
      Село Рассказово известно с 1698. В XVIII - н. XX в. славилось кустарными промыслами (вязка чулок, выделка кож, производство свечей и мыла). В 1753 в Рассказово возникло фабричное производство сукна, несколько позже - красильная мануфактура.
      РАХМАНИНОВ Сергей Васильевич (20.03.1873 - 28.03.1943), русский композитор, дирижер, пианист. Родился в дворянской семье. В раннем детстве учился на игре на фортепьяно под руководством своей матери. В 1891 окончил Московскую консерваторию. С к. 1890-х началась длительная дружба Рахманинова с Ф.И. Шаляпиным.
      В 1897-98 Рахманинов дирижировал в Московской частной опере С.И. Мамонтова (под его руководством шли оперы "Русалка", "Майская ночь", "Кармен" и др.). С 1906 Рахманинов работал в Большом театре, где дирижировал оперы "Жизнь за царя", "Русалка", "Борис Годунов", "Пиковая дама", "Франческа да Римини", "Скупой рыцарь" и др.
      С 1887 Рахманинов начал сочинять музыку, создал 3 симфонии, фантазию "Утес", поэму "Остров мертвых" для оркестра, "Рапсодию на тему Паганини" для фортепьяно с оркестром, поэму "Колокола", кантату "Весна", инструментальные и вокальные произведения различных жанров. В музыкальном творчестве Рахманинова сочетаются романтический пафос и лирико-созерцательные настроения, неистощимое мелодичное богатство и ритмическая энергия.
      В декабре 1917 Рахманинов эмигрировал за границу, жил преимущественно в США (с 1918).
      В.А. Федоров
      РАЧИНСКИЙ Сергей Александрович (8.05.1833 - 2.05.1902), русский педагог, ботаник, публицист и общественный деятель, редкий и яркий представитель высокой образованности, соединенной с глубокой церковной нравственностью. К нему обращались с самыми разнообразными вопросами духовной жизни. Его педагогическая деятельность стала как бы центром всего народного образования в церковном духе.
      После окончания Московского университета Рачинский служил в архиве Министерства иностранных дел. Отсюда он был откомандирован на некоторое время в качестве личного секретаря к А.Н. Муравьеву.
      Осенью 1856 С.А. Рачинский получил кафедру ботаники при Московском университете, сделался неофициальным редактором "Русского Вестника". За десять лет пребывания его в Москве очень сблизился со славянофилами.
      Выйдя в отставку, с 1872 Рачинский переселился в свое родовое имение Татево. Наполняя длинные деревенские досуги чтением и со страстью предаваясь цветоводству, он, однако, не находил в этом полного удовлетворения. Зайдя как-то раз случайно в сельскую школу на урок арифметики, который показался ему необычайно скучным, он попробовал сам дать урок, стараясь сделать его более интересным и жизненным, и этим определилась вся его дальнейшая судьба - всего себя до последних дней земной жизни Рачинский отдал православной педагогике.
      "Религиозный характер всегда присущ русской сельской школе, - писал он, - ибо постоянно вносился в нее самими учениками... Наша бедная сельская школа, при всей своей жалкой заброшенности, обладает одним неоцененным сокровищем: она школа христианская, христианская потому, что учащиеся ищут в ней Христа... Из дому они выносят и вносят в школу "духовную жажду", интерес к вопросам духа. Во всех насажден живой зародыш благочестия: истинное уважение вещей божественных, живое чувство красоты внешних символов богопочитания и смутный, но твердый религиозный и нравственный идеал: монастырь, жизнь в Боге и для Бога, отвержение себя - вот что совершенно искренно представляется конечною целью существования, недосягаемым блаженством этим веселым, практическим мальчикам". Школа должна насытить эту таинственную жажду, укрепить и осуществить врожденный религиозный характер. В Татевской школе Псалтирь и Часослов были в ежедневном употреблении. "Кто овладел, - писал Рачинский, - хотя бы только службами Страстной седмицы, тот овладел целым миром высокой поэзии и глубокого богословского мышления".
      Весь свой богатый педагогический опыт он изложил в своей главной книге "Сельская школа", выдержавшей за 8 лет с 1891 по 1899 четыре издания. Им был издан учебник "1001 задача для умственного счета". Известны его статьи о трезвости и "Письмо С.А. Рачинского к духовному юношеству о трезвости", а также замечательная книга "Школьный поход в Нилову пустынь" о паломничестве учеников Татевской школы со своими учителями и духовным наставником в одну из величайших святынь и обителей - Нилову Столобенскую пустынь, что на озере Селигер. Позднее педагогические опыты С.А. Рачинского воплотятся в подобных же паломничествах учеников и прихожан знаменитого московского батюшки о. Алексия Мечева.
      И. Попов
      РЕДКИН Петр Григорьевич (4.10.1808 - 7.03.1891), русский юрист, философ, педагог и общественный деятель. Окончив Нежинскую гимназию (учился вместе с Н.В. Гоголем), поступил на этико-политическое отделение Московского университета. В 1835-48 профессор энциклопедии законоведения и государственного права в Московском университете, известен как блестящий лектор (в числе его слушателей был К.Д. Ушинский). В 1873-76 ректор Петербургского университета. Вслед за Н.И. Пироговым рассматривал проблему изучения природы человека как основу педагогической науки (идея впоследствии развита Ушинским в "Педагогической антропологии").
      Редкий инициатор идеи создания первого в России Петербургского педагогического общества (1859).
      РЕКОНСКАЯ ТРОИЦКАЯ пустынь, Новгородская еп., в окрестностях Тихвина при р. Рекони. Основана в 1676; в 1764 упразднена; возобновлена в 1860. Здесь находилась древняя чудотворная икона Св. Троицы, известная с XIII в.
      РЕМЕЗОВ Семен Ульянович (1642 - после 1720), выдающийся географ и историк Сибири. Сын служилого сибирского человека Ульяна Ремизова.
      В 1680-е Ремезов являлся "сыном боярским" и сборщиком даней, жил в Тобольске. В к. XVII - н. XVIII в. он был одним из строителей Тобольского кремля. В 1712 получил дворянство. В 1698 он вместе с сыном Семеном создал "Чертеж всей Сибири", а в 1701 вместе с сыновьями Семеном, Леонтием и Иваном - атлас из 23 карт, который специалисты оценивают как "вершину географических достижений русских людей XVII в.". Эта работа была обобщением трудов предшественников Ремезова, давала разнообразные характеристики отдельных сибирских регионов, намечала методы и пути использования природных богатств восточного края России. Ремезов являлся автором ряда трудов по истории, этнографии и топографии Сибири. Наиболее выдающейся из его работ была "История Сибири" ("Ремезовская летопись"), созданная им вместе с сыновьями в к. XVII в. При ее написании Ремезов использовал много архивных материалов, устные рассказы пришлых и местных людей, записки своих предшественников, сибирские летописи, а также результаты собственных исследований. Им был проведен источниковедческий анализ сведений по истории Сибири. Труды Ремезова в области географии и истории до сих пор представляют большую ценность.