ПОСАДСКИЕ ЛЮДИ, торгово-промышленное население русских городов и части поселений городского типа (посадов, слобод). Термин "посадские люди" ("посажане") происходит от слова "посад" и встречается в источниках с 1440-х. Но в исторической литературе посадскими людьми принято называть городское торгово-промышленное население России X-XVIII вв. Слой посадских людей возник в процессе превращения городов Руси в центры экономической жизни. По данным Б.А. Рыбакова, в городах Древней Руси имелись ремесленники 64 различных специальностей. Ремесленно-торговое население городов создавало свои территории и профессиональные объединения (сотни, "концы" в Великом Новгороде; по мнению М.Н. Тихомирова и Б.А. Рыбакова, на Руси существовали и организации ремесленников типа цехов). Источники XIV-XV вв. посадских людей чаще всего именуют "люди горожане", "гражаньские людие" и выделяют среди них купцов и "черных" людей.
      ПОСАЖЕННЫЕ ОТЕЦ И МАТЬ, древнерусский обычай выбирать из наиболее почетных родственников или знакомых четы, вступающей в брак, "отца и мать по духу православному". Посаженных отца и мать сажают на самое почетное место в доме (отсюда и название - посаженные). Они имели право советовать и руководить в семейных делах новобрачных.
      ПОСВЯЩЕНИЕ, Таинство священства совершаемое в алтаре у престола при архиерейском служении литургии. В диаконы и в священники посвящает один епископ, а посвящение в епископы совершается собором епископов. Посвящение в диаконы бывает на литургии после освящения Даров, чем показывается, что диакон не получает права совершать Таинства; в священники посвящают на Литургии верных после Великого Входа, чтобы посвященный как получивший на то надлежащую благодать принял участие в освящении Даров; в епископы же посвящают во время Литургии оглашенных после Малого Входа, чем показывается, что епископу дается право посвящать других в разные священные степени. Самое важное действие при посвящении есть архиерейское возложение рук с призыванием на посвящаемого благодати Св. Духа, и потому посвящение называется иначе рукоположением. Рукополагаемый в диаконы или в священники вводится через Царские врата в алтарь. По троекратном обхождении престола и целовании его углов он преклоняется пред ним. Архиерей покрывает его голову концом своего омофора, трижды осеняет ее крестным знамением и, возложив на нее свою руку, возглашает вслух, что этого человека "Божественная благодать... проручествует (т.е. производит через руковозложение) во диаконы (или же во пресвитера); помолимся убо о нем, да приидет на него благодать Всесвятаго Духа". На клиросе поют по-гречески: "Кирие елеисон", что значит: "Господи, помилуй". При возложении на рукоположенного священных одежд, усвоенных его сану, архиерей возглашает: "Аксиос!", т.е. достоин, и это "аксиос" повторяют все священнослужащие и певчие. По облачении священнослужащие той степени, к которой принадлежит рукоположенный, целуют его как своего собрата, и он вместе с ними принимает участие в службе. Почти одинаково с этим происходит посвящение в епископы, с тем только отличием, что посвящаемый пред началом литургии посредине церкви вслух произносит исповедание веры и обещание как следует, по закону проходить свое служение, а после Малого Входа во время пения "трисвятого" приводится в алтарь и становится на колена перед престолом; когда же затем первенствующий в служении архиерей читает молитву посвящения, то все архиереи, сверх возложения на посвящаемого своих правых рук, держат еще над его головой открытое Евангелие письменами вниз.
      ПОСЕЛЯНИН Е. (Погожев Евгений Николаевич) (1870 - 13.02.1931), русский публицист и духовный писатель. Его перу принадлежат многочисленные статьи и очерки православного характера, книги "Старец Иларион Троекуровский" (1895), "Поэзия веры и А.Н. Майков как поэт Православия и России" (1898), "Святыни Земли Русской" (1899), "Константин Николаевич Леонтьев" (1900), "Сказание о святых вождях Земли Русской" (1900), "Воины Христовы. Рассказы из жизни святых" (1902), "Петербургские святыни" (1903), "Письма о монашестве" (1911), "Герои и подвижники лихолетья XVII в.", "Краса русской армии братья Панаевы" (1917) и др. Е.Н. Поселянин был репрессирован и трагически погиб в 1931.
      ПОСИДЕЛКИ (поседки, беседы, вечерки), собрания (сборища) сельской молодежи в чьей-либо избе для развлечения и работы. Распределялись посиделки с работой и без нее в основном по календарным срокам, но были свои оттенки и по дням недели. Так, в Тверской губ., начиная с "Филипповских заговен", то есть с 14 ноября, каждый вечер, кроме канунов воскресений и праздников, молодежь собиралась на посиделки поочередно в избе каждой девушки и каждого парня. При этом девушки приносили прялки, либо шитье, или пяльца с вышивкой полотенец. (К шитью и вышиванию обращались тогда, когда кончится лен.) На Святках собирались без работы, а "в зимний мясоед", то есть от Крещения до Масленицы, - опять с прялками или иной работой. В субботние вечера и накануне праздников собирались только 2-3 подруги - шили, вязали или вышивали. Делать же настоящую работу - прясть - в такие дня было не принято. На Масленице "поседок" совсем не бывало, молодежь развлекалась по-другому. Подобное чередование посиделок с работой и чисто развлекательных соблюдалось повсеместно, хотя и с некоторыми отклонениями. Помимо местных особенностей, в некоторых сообщениях отразились определенные изменения в соблюдении ограничений в сроках проведения посиделок. Так, из Пошехонского у. сообщали, что сидеть на беседах в субботу, а тем более в воскресенье, считается грехом, но при этом добавлялось, что "в последнее время" (материал был собран в 1880-х) в некоторых местах стали устраивать беседы и накануне праздников.
      На время Великого поста вечерние развлечения молодежи, как правило, прекращались либо становились более редкими и носили особенно строгий характер. На них пели только "протяжные" песни - всякое другое пение считалось великим грехом. "В говенны (Великий пост - от глагола "говеть") грех калёкать", - такое утверждение бытовало в Обоянском у. (Курская губ.). В Пошехонском у. Ярославской губ. девушки собирались на посиделки Великим постом, но только днем и без парией. Не разрешалось петь ничего, кроме духовных стихов.
      Местная традиция сроков посиделок в значительной мере зависела от климата: на Севере они во многих районах начинались с конца сентября или начала октября. В то же время открытие сезона бесед приурочивалось в каждом месте к конкретной дате церковного календаря; на Иоанна Богослова (26 сентября); на Покров (1 октября); на Кузьму и Демьяна (1 ноября) и пр. В Сибири, даже в южной ее части, супрядки начинались уже с середины сентября с Воздвиженья. В некоторых самых северных районах, например Сургутском у., вечерки устраивались круглый год. Там не было летней страды, на время которой всюду прерывались почти все увеселения, и, кроме того, многие виды работ выполнялись молодежными "помочками" (конопаченье мхом домов, замес глины для кирпичей, носка земли на потолок для утепления и т.п.). А главное - холод загонял молодежные компании под крыши.
      Возрастной состав посиделок различался в зависимости от местной традиции. Нижняя его граница определялась наличием или отсутствием самостоятельных посиделок подростков. В самой общей форме можно сказать, что он совпадал с составом хоровода: определенный возрастной рубеж, признаваемый в этом районе как достаточный для приобретения качеств жениха или невесты, открывал для юного крестьянина и двери посиделок. По замечанию информатора из Адуевской вол. Медынского у. (Калужская губ.), парни, начинающие "женихаться" (16-17 лет), и девушки, начинающие "невеститься" (14-15 лет), посещали все "игрища, увеселения, хороводы, гулянья по лугам, "выставки" и посиделки". В Зарайском у. Рязанской губ. девушки начинали ходить на посиделки тоже с 14-15 лет, парни - с 17-18-ти. Такой возрастной "ценз" был наиболее распространен. В некоторых местах Дорогобужского у. Смоленской губ. парни ходили на посиделки не ранее 18 лет, девушки - не ранее 15. В Елатомском у. Тамбовской губ. "средний возраст" на посиделках составлял 16-18 лет.
      Распространены были ограничения др. рода. В Ростовском у. (Ярославской губ.) молодая крестьянка, родившая внебрачного ребенка, в течение года не допускалась на посиделки. Но и по истечении года другие девушки чурались ее, опасаясь, что в противном случае и о них может пойти дурная слава. Обычно такая крестьянка находила себе в какой-нибудь деревне подругу с похожей судьбой. Это отношение определялось тем, что потеря девственности считалась большим грехом. Парень, соблазнивший девушку, обычно на ней уже не женился. Но если он обманул ее, давая обещание жениться и расписку в том, или обменялся с ней крестами (имеется в виду обручение, а не обряд побратимства), то, по мнению большинства крестьян, он должен был на ней жениться, и даже священник не должен был венчать его с какой-либо другой девушкой.
      В Маленковском у. (Владимирской губ.) на посиделки вообще не принимали девушек, которые были близки с парнями, да и сами они туда не ходили, "боялись быть осмеянными". Девушку с подобной репутацией, пришедшую на посиделки, кто-нибудь из парней мог просто выдворить из избы.
      Замужние женщины во многих местах приходили на посиделки с работой. В развлекательных же сборищах молодежи зимой, как правило, замужние и женатые не принимали участия. Если это и не возбранялось местной традицией, то нередко они сами считали для себя такую форму развлечения неприличной. Иногда участие их вызывало протест со стороны холостой молодежи. Еще больше были различия местных норм в отношении участия молодых вдов в посиделках: от полного исключения такой возможности до активного и постоянного участия их наравне с девушками.
      Житель Бельского у. Смоленской губ. полагал, что "самое лучшее совместное препровождение времени парней и девушек бывает в длинные осенние и зимние вечера, собрания их носят название "посиделок". К этому времени выделывается лен, и женщины целые ночи проводят за прялкой. В одной из хат, более просторной, и притом в семье более веселой, собираются девушки, куда приходят и парни, кто лапоть плести, кто какую-либо зимнюю снасть к саням ездить в леса, а кто поболтать и вволю посмеяться. В "посиделки" родители охотно отпускают дочерей, знают, что ничего худого они там не увидят и не услышат". Продолжались эти сборища часов до 12, а иногда и дольше. Работа сопровождалась песнями и шутками. Девушки возвращались домой "с полными рукоятками тонких белых ниток". Парни на посиделках высматривали невест: "и работяща, и красива, и за словом в карман не полезет".
      Сходную картину дает описание из Гжатского у. Смоленской губ.: девушки с прялками собирались в чью-то избу; туда же являлись парни, приносили гостинцы (подсолнухи, орехи, конфеты); пели песни, шутили. Информатор пишет об общей атмосфере посиделок - на них "вообще царит веселье". Но ни в этих смоленских, ни в других описаниях почти не встречается упоминание танцев.
      В.И. Чичеров связывал строгий характер предновогодних посиделок с Рождественским постом, ссылаясь, в частности, на сведения по Пельшемской вол. Кадниковского у., где не только пляски, но и песни не разрешались в этот период. Если бы в избе не было никого из стариков, и то бы они побоялись устроить пляски: "неравно кто-либо ненароком проговорится, а узнают - плохо будет, от стариков достанется на орехи". Кроме того, на сборищах с работой была и основная цель - напрясть как можно больше (то же и с другими видами работ). Поэтому посиделки такого рода, проходившие и за пределами сроков поста, отличались определенной сдержанностью; для игр и плясок не оставалось времени.
      В Ильинской вол. Ростовского у., например, где на "посиденках", проходивших по очереди у каждой девушки, вязали варежки, участницы приходили с заданным старшими "уроком", то есть с нормой - сколько связать за вечер. Парни тоже вязали варежки, но, по-видимому, лишь ради компании, так как для них "уроки" не устанавливались. На будних "посиделках" в этом районе пели песни, а изредка удавалось и потанцевать.
      Известный фольклорист П.И. Якушкин подробно описал посиделки смешанного состава в д. Ракоме (недалеко от Новгорода). Он сам принимал в них участие в 1858. Девушки приходили на посиделки первыми, рассаживались по лавкам и начинали прясть. Парни подходили по одному, по два и группами; войдя, молились перед иконами, затем приветствовали: "Здравствуйте, красные девушки!" В ответ раздавалось приветливое: "Здравствуйте, молодцы хорошие!" Многие парни приносили свечи. До этого горел лишь светец с лучиною в переднем углу. Парень зажигал свечку и ставил той девушке, которая нравилась. Она говорила с поклоном: "Спасибо, добрый молодец", не прерывая работы. А если в это время пели, делала лишь поклон, не прерывая и песню. Парень мог сесть около девушки; если же место было занято другим, то, поставив свечу, отходил в сторону или садился около другой. У многих прях горело по две свечи.
      Разговаривали вполголоса, временами пели. Под песню шла и игра-пантомима, изображавшая действия, о которых рассказывала песня. Парень, ходивший около девиц с платочком, бросал его одной из них на колени ("Он кидает, он бросает шелковый-то он платочек девке на колени..."). Девушка выходила на середину, заканчивалась песня поцелуем. Теперь платок бросала девушка одному из сидящих и т.д. Бросить платок сразу же парню или девушке, который (или которая) только что выбирал, считалось зазорным. Хороводные игры чередовались с песнями без игр.
      Посиделки смешанного состава с работой бывали поочередные - у каждого парня и каждой девушки или только у каждой девушки; в нанятом помещении, в отдельных домах, добровольно бравших на себя эту обузу.
      Посиделки без работы, чисто развлекательные приурочивались обычно к праздникам. В некоторых местах они имели особое название - вечеринки, вечереньки, пирища, сходбища. Устраивали их в просторной избе, нередко нанятой в складчину или за средства, заработанные коллективной жатвой молодежи на полосах хозяина избы либо богатого односельчанина. На таких беседах ходили под песни парами, играли в жмурки, прятки, кошки-мышки, отгадышки и др., плясали. Затевали "веревочку": все участники, взявшись за руки, водили хоровод сложными петлеобразными фигурами под различные песни. "Веревочка" выкатывалась в сени, возвращалась в избу, вилась и вилась, а песни сменяли одна другую. Те, кто водил хоровод первыми, постепенно отцеплялись и садились на лавки по стенкам; спустя некоторое время снова включались в игру. Из подвижных игр хороводного типа популярно было также исполнение песенного диалога двумя партиями, поочередно наступавшими одна на другую ("А мы просо сеяли, сеяли..." и пр.). Все участники перед началом каждой песни-диалога отвешивали поклон противоположной стороне.
      М.М. Громыко
      ПОСЛУШНИК, человек, привыкающий жить в обители, проходящий искус (испытание), готовящийся к принятию монашества; исполняет разные послушания (поручения, обязанности) при богослужении и по монастырскому хозяйству.
      ПОСОЛЬСКИЙ СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ женский монастырь, Забайкальская еп., при с. Посольском, на южном берегу Байкала. Основан в 1681 на месте убиения в 1650 бурятами московского посла Заболоцкого.
      ПОСОХА, 1) повинность тяглового населения в Русском государстве XVI-XVII вв., заключавшаяся в поставке т.н. посошных людей, иначе - посошная служба; 2) название посошных людей.
      ПОСОШКОВ Иван Тихонович (1652-1726), писатель, экономист, "искатель христианской правды, патриот, сторонник монархического принципа". Посошков, вышедший из крестьян, занимавшихся ювелирным промыслом, с одной стороны, является продолжателем хозяйственной традиции Древней Руси, выраженной в "Домострое" и практической жизни общин и артелей, а с другой, несет уже сомнение в верности традиционных ценностей. Хотя в целом его симпатии на стороне национальных традиций хозяйственной жизни, которые он хочет обновить "сугубо умственным путем". Тем не менее пафос огульного и не всегда справедливого обличительства внутреннего порядка присутствует в его главном труде "Книге о скудости и богатстве" (1724, изд. 1842).
      Из основополагающих ценностей Древней Руси он принимает почти все. Прежде всего идею домостроительства (экономики, хозяйства), цель которого, по его мнению, - в достижении изобильного богатства, то есть определенного достатка человеческих вещественных и невещественных благ. Источником богатства является только труд, "безотносительно к его физическим и социальным особенностям".
      Изобильное богатство понимается им не как средство к роскошной жизни, а как средство обеспечения некоторого достатка для прокормления своей семьи, церковного богослужения и выплаты царских налогов. Изобильное богатство может быть очень скромным, и дело совсем не в величине его, а в том, что каждый человек должен обязательно трудиться, приносить "прибыток". Трудом создается "всенародное богатство", состоящее из "домовых внутренних богатств". Некоторые "избытки" во "внутреннем домовом хозяйстве" предполагают продажу их вне хозяйства. Посошков стоял на позициях регулирования внешнеторговой деятельности в сторону таможенного ограничения вывоза за границу сырья. Он полагал, что продавать надо преимущественно готовые продукты. Ученый стоял за независимость русского хозяйства от иностранного рынка, предлагая использовать для этого таможенную политику, содействующую росту российской промышленности и созданию производств, продукты которых тогда закупались за границей. За рубежом следует покупать только то, чего нельзя сделать в России.
      Посошков неоднократно высказывает идеи экономической автаркии, независимости русского хозяйства от внешних рынков. Богатство народа состоит не в том, что он получает из-за границы, а в том, что он создает внутри своего хозяйства, обеспечивая себя всем необходимым.
      Во времена Посошкова крестьяне составляли не менее 95% всего населения страны. От их "изобильного богатства" зависело русское Царство. "Крестьянское богатство, - говорил Посошков, - царственное, а нищета крестьянское оскудение царственное". Крестьянский экономист считал крестьян такими же землевладельцами, как и помещиков. "Под всеми ими земля вековая царева, а помещикам дается ради пропитания на время". Земля, которую обрабатывают крестьяне, принадлежит им по обычному праву ее распределения и перераспределения, регулируется общиною. Для осуществления справедливого землевладения, по мнению Посошкова, нужно ввести всеобщий поземельный налог не только с крестьян, но и с других "чинов".
      О. Платонов
      ПОСОШНОЕ (посошное обложение, сошное), государственный поземельный налог в России XVI-XVII вв., при исчислении которого за единицу обложения бралась соха. Главными формами посошного в XVI в. являлись ямские и "полоняничные деньги", в XVII в. - большие (новые) ямские деньги и стрелецкий хлеб. На протяжении XVI-XVII вв. посошное сильно возрастало, теряя поземельный характер и все более учитывая промыслово-торговую деятельность облагаемого населения. В 1679 посошное было заменено подворным обложением.
      ПОСОШНЫЕ ЛЮДИ, тяглые люди-рекруты в Русском государстве XVI-XVII вв., набиравшиеся в княжеское войско с различных категорий земель по сошному окладу (в определенном количестве с сохи). Понятие "посошная служба" впервые появляется на рубеже XV-XVI вв. Посошные люди собирались по указу; из грамоты 1547 известно, что к казанскому походу требовалось собрать в селах и деревнях по два человека с сохи ("по конному, да по пешему"), в слободах по человеку с 10 дворов. Посошные люди (посоха) выполняли в армии роль пехоты и вспомогательные функции (строительство укреплений, обслуживание осадных орудий, артиллерии и т.п.). В XVI в. посошные люди привлекались и в мирное время для выполнения строительных и ремонтных работ.
      ПОСТ, добровольно выполняемые ограничения с целью духовного очищения и совершенствования. Православная Церковь заповедует христианам постоянно вести умеренный образ жизни, особо выделяя дни и периоды обязательного воздержания - посты. Постились ветхозаветные праведники, и Сам Христос примером Своего сорокадневного поста и проповедями положил основание христианскому посту. Среда и пятница - постные дни весь год, если в них нет праздника. В году четыре поста: Рождественский, Великий, Петров и Успенский.
      В Рождественский пост во все дни, кроме среды и пятницы, разрешаются растительное масло и рыба.
      В Великий пост во все дни разрешается только растительная пища, в воскресные дни - растительное масло и вино. Растительное масло разрешается и во все субботы, кроме одной, что на Страстной седмице перед Пасхою. В Великий пост не разрешаются: мясо, молоко, рыба, яйца, сыр, сметана, творог, животное масло, мясные и рыбные колбасы, сдобные булки и т.п. Кроме того, на первой седмице Великого поста в первые пять дней соблюдается сухоядие постная холодная пища без масла и неподогретое питье.
      В Петров пост (Петра и Павла) во все дни, кроме среды и пятницы, разрешаются растительное масло и рыба.
      Успенский пост по строгости подобен Великому посту, но без сухоядия.
      Постными днями также являются: день Воздвижения Креста Господня - 14/27 сентября и день Усекновения главы Иоанна Предтечи - 29 августа/11 сентября. Канун перед Рождеством Христовым и канун перед Крещением Христовым - также постные дни.
      Современная исследовательница практики поста этнограф Т.А. Воронина пришла к заключению об огромном значении поста в жизни русских. Это явление религиозного сознания и православного образа жизни было в то же время и чертой национальной. Даже в XIX в., когда слабеют некоторые проявления веры в массе народной, соблюдение поста служит нередко в глазах современников показателем не только конфессиональной, но и национальной принадлежности.
      Крестьянин Ф.Е. Кутехов из д. Бармино Середниковской вол. Егорьевского у. Рязанской губ., пожелавший ответить в 1899 на вопросы этнографической программы князя Тенишева, написал лаконично и решительно о всей своей среде: посты соблюдаются строго. И не только Рязанщина так откликнулась на вопрос о постах. Директор народных училищ Тульской губ., обобщивший в 1892 ответы учителей разных школ своего ведомства на другую программу - Этнографического отдела Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, утверждал столь же категорично, что все посты соблюдают со строгостью. А старухи еще, сверх того, постятся и по понедельникам. Маленьких детей приобщали к посту "по прошествии трех больших постов после их рождения". В другом свидетельстве по Тульской же губ. (Одоевский у., Стрелецкая вол., с. Анастасово) корреспондент И.П. Григорьев отметил - посты соблюдают строго; людей непостящихся называют жидами.
      О строгости выполнения постов вообще и, в особенности, Великого сказано и в рукописи, поступившей из Медынского уезда Калужской губ. (с. Адуево, одноименной вол.) от Н.П. Авраамова. Он подчеркнул еще и понедельничанье (т.е. соблюдение поста кроме среды и пятницы еще и в понедельник) всех повитух. В другом источнике о Медынском у. - рукописи "Взгляд на исповедание русскими крестьянами христианской религии", написанной помещиком с. Михайловского в 1849, тоже говорится о строгом соблюдении постов в пище, но при этом отмечается нарушение их в другом отношении: выпивка, брань и даже драка.
      Из Белозерского и Череповецкого уездов Новгородчины ответы краткие и безоговорочные: посты соблюдают. При более подробной информации вырисовывается сложная картина постов, в которой выступают и тенденции их ослабления, и различия между отдельными постами, и возрастные и другие особенности. Так, в Пошехонском у. Ярославской губ., хотя неисполнение поста считалось в народе грехом, и даже тяжким грехом, тем не менее строгость соблюдения постов в к. XIX в. слабела, и, по мнению А.В. Балова, многие из молодежи постились уже только в Великий и Успенский посты. В то же время он подчеркивал, что "Великий пост до сих пор весьма строго исполняется народом" (материалы 1887-90-х). Многие крестьяне считали за грех употребить растительное масло во время этого поста; особенно строго соблюдали среды и пятки; некоторые в течение всего поста не пили чаю, а иные пили чай только с медом или постным сахаром. Считалось грехом продавать молоко во время Великого поста. В Пошехонском у., как и в других местах, отмечен пост части жителей по понедельникам: понедельничали старики и старухи, келейницы, векоуши - "люди, наполовину отрекшиеся от мира".
      Еще более развернутую картину особенностей соблюдения постов мы имеем по Тальцынской вол. Орловского у. (одноименной губ.). Здесь также отмечается особенно усердное соблюдение всеми Великого и Успенского постов (надо заметить, что большая строгость этих двух постов по сравнению с Рождественским и Петровским вполне канонична, т.е. соответствует церковному уставу). Но были различия между постящимися и во время двух строгих постов: некоторые не ели масла (растительного, разумеется) по средам и пятницам, а другие в эти дни вообще ели лишь хлеб с водою один раз в день и не вдоволь (воду и то старались лишний раз не выпить); старики квас в эти дни совсем не употребляли. Великим и Успенским постами мужики здесь совсем не пили водку. Во время этих двух постов старались не есть рано, в особенности по средам и пятницам. Не только старики, но и молодые бабы, и девки-невесты ничего не ели до позднего обеда. "Разве только та баба позавтракает, которая кормит грудью ребенка или нездорова". Детей кормили, когда запросят, но молока не давали Великим постом с трех лет. Мяса же в эти дни поста ни в коем случае не давали, даже больным детям. Беременные брали у священника благословение на нарушение поста. "Если же кто, забывшись, ел рыбу Великим постом, то считают себя недостойными в этот пост говеть и причащаться".
      В Петровский же и Рождественский посты здесь богатые мужики (кроме стариков) ели рыбу, за исключением только среды и пятницы (женщины, судя по выделению корреспондентом мужчин, и эти посты соблюдали строго). По церковному уставу на Рождественском и Петровском постах рыба разрешается в субботы и воскресенья, а также в дни некоторых святых. Без каких-либо оговорок об исключениях по социальным, возрастным или половым группам отмечено соблюдение отдельных дней особо строгого поста: 29 августа Усекновение главы Иоанна Предтечи, 14 сентября - Воздвиженье, Рождественский и Крещенский сочельники, среда на Крестопоклонной (четвертой) неделе Великого поста (средокрестье), среда и пятница на Страстной - в эти дни совсем ничего не ели (в Рождественский сочельник - до восхода звезды, в Крещенский - до приноса из церкви святой воды от вечерней службы).
      В иных сообщениях отмечены были различия во взглядах на пост даже в соседних волостях одного уезда. Так, в Дулёвской волости Жиздринского у. на несоблюдение постов смотрели снисходительно. Снисхождение относилось к той части молодежи, которая ходила работать на завод и на этом основании ела по постам скоромное: "голодными много не наработаешь". Эта подтачивающая религиозное осознание постов формулировка, пришедшая от таких городских рабочих, которые в значительной мере уже отошли от православного образа жизни, начала проникать и в крестьянскую среду. В то же время автор ответов сообщает, что, например, в д. Ивашковичи Будчинской вол. даже больной не станет есть постом скоромное, если и врач прописал. Здесь же подчеркивается, что многие крестьяне считают грехом даже говорить про скоромное Великим постом.
      Из сообщений выступает достаточно широкий диапазон различий в исполнении постов и в отклонениях от них, и все же в целом крестьянство соблюдало посты, считало пост важной своей обязанностью пред Богом. Во многих ответах на программы слово "строго" сопровождает характеристику выполнения постов. И не только в этих источниках, но и в разного рода воспоминаниях. Ф. Зобнин, вспоминая свое детство в Усть-Ницынском селе Тюменского у. (в 73 верстах от уездного города), отмечает отношение детей к Великому посту. Вот, в самом конце поста, в Великую субботу, раздают в семье крашеные яйца - всем поровну. "После дележки всяк уносит свой пай до завтра, а завтра может расходовать, как кому вздумается. Нам, полным и бесконтрольным хозяевам своих паев, конечно, и в мысль не входило воспользоваться ими накануне: семь недель постился и несколько часов не додюжил - вот уже постыдно. Отец как-то рассказывал нам, что он в городе видел "воспод", которые и в Великий пост "кушали мяско". Мы сильно дивились и не верили, что есть такие безбожники...".
      В "Записках русского крестьянин" И.Я. Столярова читаем о его детстве в деревне Воронежской губернии: "Рождество ждали с нетерпением еще и потому, что с наступлением этого праздника кончался сорокадневный филипповский пост, который нас сильно изнурял. Посты в деревне соблюдались очень строго: не ели ни мяса, ни яиц, не пили молока не только взрослые, но даже и дети. Только серьезно больным детям давали молоко (у кого оно было) и то только с разрешения священника. (...) Только два раза во время 40-дневного поста разрешалось есть рыбу: на Введение во храм Пресвятой Богородицы и иногда на Николин день". Здесь строгость выполнения Рождественского поста (он же Филипповский) приближается к Великому.
      "Но вот, наконец, наступал рождественский сочельник. Этот день, как и канун Нового года и "Свечки" (так называли у нас Крещенский сочельник), считались в нашей семье днями строгого поста, днями очистительными, днями подготовки к встрече больших праздников. С утра перед образами горела лампадка. Вся семья постилась: не ела "до звезды", т.е. до вечера, пока не появится на небе первая звезда. Мне бывало очень трудно провести целый день без еды. Чуть не с полдня я начинал ходить за матерью по пятам и просить ее позволить мне съесть "хотя бы кусочек хлебца". Я ей так надоедал, что ее материнское сердце, в конце концов, не выдерживало, смягчалось, и я добивался желаемого".
      Особая атмосфера создавалась в доме под Рождество еще до ухода в церковь, когда с появлением на небе первой звезды вся семья собиралась за столом. Хозяин приносил охапку сена или овсяной соломы и расстилал на столе. Хозяйка покрывала стол поверх сена скатертью, ставила сочельниковую кутью сочиво - в чашке и выкладывала ложки. Все семейство становилось перед образами на молитву. В некоторых домах хозяин читал "Христос рождается". Затем все садились за стол и ели кутью. Сено, освященное этой сочельниковой трапезой, делили понемногу всему скоту.