Большое внимание уделял епископ образованию духовенства, соблюдению ими устава и церковных традиций. Провинившихся сурово взыскивал, требуя от пастырей, как от себя самого, абсолютной и благоговейной строгости во всем: и в жизни, и в служении. Свои подвиги: постоянную молитву, постничество, денежную помощь бедным, кормление нищих и заключенных — святитель тщательно скрывал. После кончины архипастыря обнаружилось только 70 копеек, и хоронить его пришлось на казенные средства. Архиерей, которому было поручено совершить отпевание почившего собрата, задержался с приездом более чем на месяц. И все это время тело святого лежало в открытом гробу, и тление не коснулось его.
      Память свт. Иоасафу отмечается 10/23 декабря и 4/17 сентября (прославление в лике святых в 1911).
 
       ИОАСАФ КАМЕНСКИЙ(в миру Андрей Вологодский), князь Спасокубенский, преподобный († 10.09.1457), поступил в Спасо-Каменный монастырьпосле того, как его родители — князья Заозерские попали в немилость к вел. князю и были лишены своего удела. Больших трудов стоило кн. Андрею умолить игумена принять его, опального князя, в монастырь. При постриге ему дали имя Иоасаф. Новоначальный инок — послушный, смиренный, молчаливый, ревностный к молитве — сразу стал примером для братии. В последнее время своей жизни преподобный провел в строгом затворе, не вкушая пищу, всю неделю. Святые Христовы Тайны были единственным его питанием, и даже из-за тяжкой болезни он не прервал свой затвор. Только незадолго до смерти он пришел в церковь на общую молитву и попросил игумена и братию посетить его, просил их молитв, прощения и благословения, а сам умолял соблюдать монастырский устав и хранить мир между собой. Последнее его прошение было о ниспослании ему мирной кончины. С ним он тихо и уснул последним сном; лицо его светилось тихим светом. Было ему тогда двадцать восемь лет. Святые его мощи почивали в обители, и от них истекало множество исцелений.
      Память прп. кн. Иоасафу отмечается 10/23 сентября.
 
       ИОВ МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ(ок. 2000–1500 до Р. Х.), об этом праведнике повествует книга Священного Писания, именуемая «Книгой Иова». Жил праведник в Северной Аравии. Всем своим существом он был предан Богу. И Господь вознаградил его земным счастьем — и богатством, и счастливой семьей. У Иова было семь сыновей и три дочери. Праведность Иова раздражала сатану-искусителя. И он предстал перед Богом и сказал, что Иов предан Господу только потому, что он благополучен во всем. Бог разрешил испытать Иова, но, когда диавол лишил Иова всего и умертвил десять его детей, Иов только смиренно сказал: «Господь дал, Господь и взял». Сатана снова сказал Богу, что Иов праведен, пока сам невредим. Господь попустил и это новое испытание для Иова: тот заболел ужасной, неизлечимой болезнью — проказой. Праведный покинул город и поселился на гноище, соскабливая черепком свои страшные раны. Тогда Бог сторицей вознаградил праведника — он исцелился, ему вернулось богатство, и родились вновь сыновья и три дочери. Прожил Иов до 248 лет.
      Русские крестьяне называли св. Иова Горошником, или просто Белы горохи, оттого что в день его памяти, по заведенному обычаю, сельские хозяева сеяли горох. Прав. Иов был известен также под именем Росенника, так как в это время крестьяне ожидали росы, очень полезной для растительности, а особенно для огурцов. В народе говорили: «Иов росы распустил».
      Память прав. Иову отмечается 6/19 мая.
 
       ИОВ МОСКОВСКИЙ, патриарх († 19.06.1607), в миру Иоанн, первый патриарх Московский и всея Руси, родился во 2–й четверти XVI в. в городе Старице, Тверского края, в семье благочестивых горожан. Еще отроком Иоанн знал многие библейские тексты наизусть и стремился к монашеству, но отец настаивал на его женитьбе. Иоанн попросился на исповедь к своему духовнику в Старицкий Успенский монастырь, где сразу же принял постриг с именем Иов. Пятнадцать лет провел он в обители, став в конце концов ее настоятелем. В 1571 св. Иова переводят в Москву настоятелем вначале Симонова, а потом Новоспасского монастыря. Через десять лет свт. Иов уже становится епископом Коломенским, а затем Ростовским. В 1587 Собор епископов возводит его на кафедру митрополитов Московских и всея Руси, а 26 января 1589 св. Иов избирается первым патриархом Московским и всея Руси. При св. Иове были открыты новые обители и построено множество храмов. В годы Смутного временисв. Иов смело обличал Лжедмитрия. За это патриарх был схвачен в Кремлевском Успенском собореи отправлен в ссылку — в свой родной Старицкий Успенский монастырь. Там и провел свои последние годы, тяжело болея и полностью ослепнув. В 1652 мощи святителя были перенесены в Успенский собор Московского Кремля, где они и пребывают ныне.
      Память свт. Иову отмечается 19 июня/2 июля и 5/18 апреля (перенесение мощей в 1652).
 
       ИОВ ПОЧАЕВСКИЙ, игумен (1550 — † 28.10.1651), в миру Иван Железо, уроженец Галиции, села Покутье. Родился в дворянской семье и в возрасте десяти лет от роду ушел в Преображенский Угорницкий монастырь, где вскоре принял монашеский постриг, являя пример самого благочестивого образа жизни. За это он вскоре был рукоположен в священнический сан и стал иеромонахом. Ок. 1580, по просьбе известного ревнителя Св. Православия кн. Константина Острожского, прп. Иов возглавил Крестовоздвиженский монастырьблиз г. Дубно, на Волыни. По благословению св. Иова в 1581—82 кн. Константин издал в г. Остроге первопечатную славянскую Библию (Острожская Библия). Более двадцати лет игуменствовал Иов в Дубенском монастыре в условиях жесточайших гонений на православных со стороны католиков и униатов: к этому времени относится заключение Брестской унии(1569). Братия монастыря избрала Иова своим игуменом. В 1642 прп. Иов принял схиму с именем Иоанн. Он часто стал уединяться в пещеру. Преподобный прожил более ста лет. Память прп. Иову отмечается 28 октября/10 ноября и 28 августа/10 сентября (перенесение мощей в 1659).
 
       ИОНА КЛИМЕЦКИЙ(Клименецкий), Олонецкий, преподобный († 6.06.1534), в миру Иоанн Иоаннович Климентов, сын богатого новгородского купца. Однажды он вез по Онежскому озеру груз соли для продажи в Новгороде и был застигнут бурей. Тогда он дал обет — стать иноком, если он и его спутники спасутся. Не успел он произнести эти слова, как корабль был выброшен на пустынный остров. Там преподобный нашел в можжевеловом кусте икону Пресвятой Троицы и услышал голос, повелевающий ему основать в этом месте обитель и собрать братию. Через некоторое время он, после пострижения в монашество, исполнил волю Божию и в 1520 основал здесь Свято-Николаевский ( Клименецкий Троице-Николаевский) монастырь. А остров, прежде называемый Кижским, стал называться Климецким. От свящ. сана прп. Иона отказался и всю последующую жизнь провел смиренным рядовым иноком. Он скончался в 1534, и св. мощи его почивали под спудом в монастырской церкви Климецкой обители. Память прп. Ионе отмечается 6/19 июня.
 
       ИОНА МОСКОВСКИЙ, митрополит († 31.03.1461), первый из предстоятелей Русской Церкви, избранный Собором епископов совершенно независимо от Константинопольского патриарха. Уроженец г. Солигалича (Костромского), он еще в двенадцатилетнем возрасте принял монашеский постриг и вскоре перешел в Московский Симонов монастырь. Юный инок исполнял здесь самые тяжелые физические работы. Увидев его, митр. Фотийпрозрел в нем будущего великого святителя. Это вскоре исполнилось — св. Иона стал епископом Рязанским и Муромским. В 1431 святитель был избран на Московскую Митрополичью кафедру, а в 1448 уже без согласия Константинопольского патриарха св. Иона стал полноправным митрополитом Московским и всея Руси, до конца дней своих служа ей и молясь за нее. Мощи святителя почивают в Успенском соборе Московского Кремля.
      Память свт. Ионе отмечается 31 марта/13 апреля, 27 мая/ 9 июня (перенесение мощей в 1472), 15/28 июня и 5/18 октября.
 
       ИОНА НОВГОРОДСКИЙ, архиепископ († 5.11.1470), в миру Иоанн, рано остался сиротой и был усыновлен и воспитан некой благочестивой вдовой, жившей в Новгороде. Св. Михаил Клопский, Новгородский юродивый, встретив однажды Иоанна на улице, посоветовал ему прилежно учиться, предсказав, что он станет Новгородским архиепископом. Будущий святитель принял постриг в Отенской обители, пришедшей тогда в упадок. После смерти архим. Харитона Иона был избран настоятелем обители. Он приобрел уважение и любовь не только братии своего монастыря, но и жителей Новгорода, поэтому в 1458 после кончины Новгородского архиепископа свт. Евфимияего преемником единодушно был избран свт. Иона. Он не забыл Отенскую обитель и много заботился о ее благоустройстве и процветании, воздвигнув там два храма — во имя трех святителей и свт. Николая. В 1463 им был построен в Новгороде первый на Севере Руси храм в честь прп. Сергия Радонежского. Заботясь о сохранении памяти новгородских святых, святитель пригласил в город известного в те времена составителя житий иеромонаха Пахомия Логофета. С вниманием свт. Иона отнесся и к прп. Зосиме, основателю Соловецкого монастыря, оказав помощь и содействие при создании обители. Он дал прп. Зосиме особую благословленную грамоту, которой вместе со светскими правителями Новгорода передал Соловецкий остров во владение новой обители. Тридцать лет в мире и тишине управлял святитель новгородской Церковью и тихо скончался, причастившись Святых Тайн. К лику святых он был причислен Московским Собором 1549.
      Память свт. Ионе отмечается 5/18 ноября.
 
       ИОНА ЯШЕЗЕРСКИЙ, преподобный († ок.1589–1592), родом из Шокши, основал монастырь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы в уединенной каменистой пустыни Ящера, в Олонецком крае. Начало иноческой жизни он полагал в монастыре прп. Александра Свирского. Высокая подвижническая жизнь прп. Ионы привлекла к нему почитание многих лиц: царской семьи Иоанна IV, прп. Иринарха, игумена Соловецкого, и других. Все они помогали бедной обители, в особенности с присылкой книг. Св. Иона много занимался ручным трудом: до сих пор сохранились прокопанный его руками канал, соединяющий два озера — Яшозеро и Сенное, сделанные им берестовый ковш для совершения Божественной литургии и два кожаных мешка, с которыми он ездил верхом в поездки по делам монастырским.
      Память прп. Ионе отмечается 22 сентября/5 октября.
 
       ИОРДАНЬ, так в России называлась прорубь, обычно в виде креста, вырубленная для освящения воды на праздник Крещения Господня.
 
       ИОСИФ(в миру Иван Ефимович Литовкин), преподобный оптинский старец (2.11.1837 — 9.05.1911). Родился в семье сельского головы. Юноша стремился к духовной жизни. Сестра Александра советовала ему идти в Оптину пустынь, к старцам. Прп. старца Макарияк тому времени уже не было в живых, но уже воссиял в Оптиной пустыниновый светильник — прп. старец Амвросий.
      По оптинскому обычаю, каждый новоначальный должен был потрудиться в трапезной. На этом нелегком послушании обнаружились и окрепли добрые качества души будущего старца: беспрекословное послушание, трудолюбие, молчаливость и беззлобие. Навидавшись и натерпевшись всего в миру, он понимал, какой бесценный дар Божий — покой и тишина святой обители. И вскоре посетил его Господь великим утешением. Брат Иван был определен в келейники к прп. Амвросию.
      В 1872 он был пострижен в мантию с именем Иосиф, в 1877 — рукоположен в иеродиакона, а 1 октября 1884 за литургией в честь торжественного открытия Шамординской женской обителипрп. Иосиф был рукоположен в иеромонаха. К этому времени он уже был старшим келейником старца Амвросия. Тихий и серьезный, выходил он к посетителям, внимательно выслушивал, в точности передавал ответ старца, ничего не добавляя от себя. Но все чаще старец отсылал посетителей спросить совета у келейника, и всех поражало, что его слова буквально совпадали с тем, что говорил сам прп. Амвросий.
      В 1890 старец Амвросий, уезжая в Шамордино, впервые не взял с собой верного помощника. «Тебе нужно здесь оставаться, ты здесь нужен», — сказал ему старец. 1891 год был последним в жизни старца Амвросия. Теперь прп. Иосиф остался один. На него легли обязанности скитоначальника, духовника оптинской братии и шамординских сестер. Несмотря на слабое здоровье и непосильные труды, он не позволял себе никаких послаблений: был строгим постником, очень мало спал, носил старую и бедную одежду.
      Он стяжал от Господа полноту духовных даров, и многие испытали на себе его дар прозорливости и исцелений. Он ни с кем не вел длинных бесед, умея в нескольких словах выразить самое главное, наставить и утешить. Сила его благодатной молитвы была выше и драгоценнее любых слов. Известен такой случай. Одна женщина, живя в Оптиной, сильно заболела; она попросила отвести ее в «хибарку» к преподобному. Он ее принял и, дав ей в руки свои четки, пошел в спальню, сказав: «Подожди». А когда он вышел, она совершенно забыла про свою болезнь. Когда прп. отец наш Иосиф тихо отошел ко Господу, во время погребения его рука была мягкой и теплой, как у живого. Уже на девятый день после кончины на могиле произошло первое чудо — исцеление бесноватой.
 
       ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ, преподобный (1439–9/22.09. 1515), духовный вождь русских людей в борьбе с ересью жидовствующих.
      Мирское имя прп. Иосифа было Иван Санин. Род Саниных вышел из Литвы и осел в Волоколамском княжестве в деревне Спировской, ставшей их родовой вотчиной. Будучи двадцати лет от роду, Иван поступил в Рождества Богородицы Боровский монастырьв послушание св. старцу Пафнутию. Вскоре в этом же монастыре был пострижен и его отец, которого разбил паралич. С благословения старца юный инок Иосиф принял на свое попечение родителя, за которым неотступно ухаживал до самой его кончины в течение пятнадцати лет.
      Мать Иосифа тоже постриглась и стала монахиней Мариной женского Волоколамского монастыря. Вслед за родителями ушли в монастырь и оставшиеся дети, кроме одного. Среди ближайшей родни Иосифа насчитывается четырнадцать мужских имен монашествующих (и лишь одно мирское) и четыре женских — все монашеские. Ростовский архиеп. Вассиан — родной брат Иосифа. Другой его брат стал епископом Тверским Акакием, а два племянника — Досифей и Вассиан (Топорковы) стали иконописцами и совместно со знаменитым Дионисием, учеником прп. Андрея Рублева, расписали церковь Валаамского монастыря. Воистину преизобильно излилась благодать Божия на род Саниных, явивший столько подвижников и просиявший столь блестящими дарованиями.
      По смерти своего учителя, прп. Пафнутия, игуменом монастыря стал прп. Иосиф. Он хотел ввести более строгий устав, который для братии оказался непосильным. Тогда Иосиф оставил Боровскую обитель и решил основать новую, со строгим уставом, на безлюдном и нетронутом месте. Место такое вскоре нашлось недалеко от прежней родовой отчины подвижника в Волоколамском княжестве. Кн. Волоколамский Борис Васильевич, родной брат государя Иоанна III, благоволил к святому и стал покровителем нового монастыря. Вот как описывает устройство этой обители церковный историк М. В. Толстой:
      «По правилу прп. Иосифа, у братии должно быть все общее: одежда, обувь, пища, питие; никто из братии без благословения настоятеля не мог взять в келью ни малейшей вещи; не должен был ничего ни есть, ни пить отдельно от других; хмельные напитки не только не позволялось держать в монастыре, но запрещалось привозить приезжающим и в гостиницу. К божественной службе должно было являться по первому благовесту и занимать в храме определенное для каждого место; переходить с места на место или разговаривать во время службы запрещалось. После литургии все должны были идти в трапезную, вкушать пищу безмолвно и внимать чтению. В свободное от службы время братия должны были участвовать в общих работах или, сидя по кельям, заниматься рукоделием. После повечерия не позволялось останавливаться в монастыре или сходиться, но каждый должен был идти в свою келью и с наступлением вечера исповедоваться отцу своему духовному — в чем кто согрешил в течение дня. Женщинам и детям запрещен был вход в монастырь, братии — всякая беседа с ними. Без благословения никто не мог выходить за ворота. Для управления монастырем был совет из старцев.
      Под руководством прп. Иосифа братия усердно подвизалась на поприще иноческой жизни. Все время было посвящено или молитве, или трудам телесным. Пища была самая простая, все носили худые одежды, обувь из лыка, терпели зной и холод с благодушием; не было между ними смеха и празднословия, но видны были постоянные слезы сокрушения сердечного. В кельях своих братия ничего не имели, кроме икон, книг божественных и худых риз, а потому у дверей келий и не было запоров. Кроме обыкновенного правила монашеского, иной полагал еще по тысяче, другой и по две и по три тысячи поклонов в день. Для большего самоумерщвления иной носил железную броню, другой — тяжелые вериги, третий — острую власяницу. Большая часть ночи проходила в молитве. Сну предавались на короткое время, иной стоя, иной сидя. И все такие подвиги предпринимались не самовольно, но с благословения настоятеля. Таким образом, послушание освящало их, а любовь увенчивала. Каждый готов был помочь душевным и телесным нуждам своего брата. Знаменитость происхождения, мирская слава и богатство за вратами были забываемы. Приходил ли в монастырь нищий или богач, они равны были: на каждого возлагались одинаковые труды, и почесть отдаваема была только тем, которые более подвизались и преуспевали на поприще иноческих подвигов.
      Сам Иосиф во всем был примером для братии. Прежде всех приходил он в храм Божий, пел и читал на клиросе, говорил поучения и после всех выходил из храма. Была ли общая работа для братии, он спешил и здесь предварить всех, трудился, как последний из братии; носил такую убогую одежду, что часто его не узнавали, изнурял себя постом и бдением, вкушая пищу большей частью через день и проводя ночи в молитве. Но не видали его никогда дряхлым или изнемогающим, всегда лицо его было светло, отражая душевную чистоту. С любовью помогал он братии во всех их нуждах; особенное внимание обращал на душевное состояние каждого, подавал мудрые советы и силу слова подкреплял усердной молитвой к Богу о спасении вверенных ему душ. Когда кто из братии боялся или стыдился открывать ему свои помыслы, опытный старец, провидя внутренние помышления, сам заводил беседу о них и подавал нужные советы. Ночью тайно обходил он кельи, чтобы видеть, кто чем занимается, и если слышал где разговор после повечерия, то ударял в окно, показывая свой надзор. Во время одного из таких обозрений заметил он, что кто-то крадет жито из монастырской житницы. Увидя Иосифа, вор хотел бежать, но Иосиф остановил его, сам насыпал ему мешок жита и отпустил с миром, обещая впредь снабжать его хлебом.
      Особенно любил он помогать нуждающимся. Имел ли кто из поселян нужду в семенах для посева или лишался домашнего скота и земледельческих орудий, приходили к Иосифу, и он снабжал всем нужным. В один год в Волоколамской области был голод. В продолжение всего этого несчастного времени Иосиф питал около семисот человек, помимо детей».
      Сказанного, казалось бы, достаточно, чтобы однозначно оценить светлый образ прп. Иосифа. И тем не менее миф о его «жестокости» весьма живуч. Связано это в первую очередь с той выдающейся ролью, которую сыграл святой в борьбе с «ересью жидовствующих», грозившей России страшными потрясениями.
      «В инех странах», — писал прп. Иосиф Волоцкий, — хотя и есть люди «благочестивии и праведнии», но там есть «нечистиви и неверни», а также «еретичьская мудрствующе». А в «Рустей» же земле «веси и села мнози, и грады» не знают ни одного «неверна или еретика» — все «овчата» единого Христа, «все единомудрствующе» в полном согласии с неповрежденным святоотеческим Православием. Так жила Россия к моменту возникновения на ее северных границах еретического очага жидовствующих.
      В 1470 в Новгород из Киева прибыл еврей Схария с несколькими единоверцами. Они приехали в качестве купцов в свите брата Киевского кн. Симеона — Михаила Александровича (Олельковича), приглашенного новгородцами. Схария не был простым купцом. Вероятнее всего, он не был купцом вообще. Для купца он был слишком разносторонне образован. Хорошо разбирающийся в естественных науках, Схария в то же время был коротко знаком и с той областью знаний и умений, сатанинский источник которых Церковь не перестает обличать и по сей день. «Он был, — по словам прп. Иосифа, — научен всякому изобретению злодейства, чародейству и чернокнижию, звездозаконию и астрологии».
      Знакомство Схарии с колдовским искусством может объяснить и его быстрый успех в совращении двух православных иереев. «Сначала он прельстил попа Дионисия и обратил его к жидовству. Дионисий привел к нему попа Алексея», — повествует прп. Иосиф. Увидев, что дело идет успешно, Схария пригласил в Новгород еще двух жидов — Шмойла Скарявого и Моисея Хапуша. Совращенные в ересь хотели было обрезаться, но их иудейские учителя запретили им это, велев хранить иудейство в тайне, а явно прикидываться христианами. Сделавши все для основания тайной еретической организации, евреи бесследно исчезли — то ли уехали из города, то ли скрылись так ловко, что перестали привлекать к себе внимание народа и властей.
      Далее события развивались следующим образом: ересь в Новгороде продолжала распространяться. В числе зараженных ею оказался даже настоятель Софийского соборапротопоп Гавриил. В качестве литературных «источников» учения в жидовствующих кругах были особенно популярны астрологические сборники и поучения раввина Маймонида.
      В 1480 вел. кн. Московский Иоанн IIIвзял Алексея и Дионисия в Москву. Их образованность и внешнее благочестие обеспечили им высокие назначения. Одному — протопопом в Успенский собор, другому — священником в Архангельский. Так ересь начала распространяться в Москве. Ее приверженцы находились во все более высоких кругах. Ревностным сторонником ереси стал всесильный дьяк Посольского приказа Феодор Курицын с братом Иоанном Волком. Протопоп Алексей и Курицын имели свободный доступ к Иоанну III. «Того бо державный во всем послушаше», — сетовал о влиянии Курицына на вел. князя прп. Иосиф. В 1490–х бороться с Курицыным стало делом совсем непосильным. Ходили слухи, что его власть над Иоанном III основывается на чародействе и колдовстве. «И звездозаконию учаху и по звездам смотрети и строити рожение и житие человеческое», — обвиняет прп. Иосиф Курицына и Алексея.
      Но в это время на Новгородскую кафедру был поставлен архимандрит московского Чудова монастыря, ревностный поборник Православия прп. Геннадий. Новый архиепископ был, по словам Степенной книги, «муж сановитый, мудрый, добродетельный, сведущий в Писании». Вскоре по прибытии к пастве он открыл существование тайного общества еретиков и донес о нем вел. князю и митрополиту, а сам приступил к розыску. В Новгороде еретики присмирели, но в Москве ересь продолжала укрепляться — с «диким нечестием и страшными мерзостями разврата», по словам церковного историка. В 1491 митрополитом Московским стал Зосима, тайный приверженец ереси.
      Еретики заприметили его давно, еще когда он был архимандритом Симонова монастыря:протопоп Алексей, втершийся в доверие государю, указал Иоанну III на Зосиму как на самого «достойного» преемника почившего митр. Геронтия. Новый еретичествующий митрополит был предан обжорству и плотским страстям. Когда вино делало его откровенным, он высказывал мысли соблазнительные и богохульные: что Христос сам себя назвал Богом, что евангельские, апостольские и церковные уставы — все вздор, иконы и кресты — все равно что болваны...
      Против нечестивого митрополита восстал со святою ревностью прп. Иосиф Волоцкий. «В великой церкви Пречистой Богородицы, на престоле св. Петра, — писал он, — сидит скверный, злобесный волк в пастырской одежде, Иуда Предатель, бесам причастник, злодей, какого не было между еретиками и отступниками... Если не искоренится этот второй Иуда, то мало-помалу отступничество утвердится и овладеет всеми людьми. Как ученик учителя, как раб государя молю, — взывал прп. Иосиф к православным пастырям, — учите все православное христианство, чтоб не приходили к этому скверному отступнику за благословением, не ели и не пили с ним».
      Обличения Иосифом еретика-митрополита и труды архиеп. Геннадия сделали свое дело. На Соборе 1494 стараниями двух этих святых подвижников Зосима был лишен кафедры за ересь жидовства, разврат, пьянство и кощунство. Но до искоренения самой ереси было еще далеко. К ее покровителям прибавилась кн. Елена, невестка Иоанна III, мать наследника престола малолетнего царевича Дмитрия.
      В обличение еретиков прп. Иосифом было написано шестнадцать «Слов», известных под общим названием «Просветитель». Со временем его подвижническая деятельность начала приносить плоды. Чаша весов стала постепенно склоняться в пользу ревнителей благочестия. В 1500 опала постигла Феодора Курицына. В 1502 Иоанн III положил опалу и на кн. Елену с Дмитрием, посадив их под стражу. Наконец, в 1504 состоялся Собор, на котором ересь была окончательно разгромлена, а главные еретики осуждены на казнь.
      Столь суровое наказание (а на нем безусловно настаивал прп. Иосиф) было связано с чрезвычайной опасностью ситуации. Еретики дозволяли для себя ложные клятвы, поэтому искренности их раскаяния верить было нельзя. Но и в этом случае традиционное русское милосердие взяло верх. Казнены были лишь несколько самых закоренелых еретиков — остальным предоставили возможность делом доказать свое исправление. Время показало справедливость опасений: разбежавшиеся по окраинам еретики не только не исправились, но положили начало новой секте «иудействующих».
      Краткий рассказ не позволяет передать всего драматизма этой истории. Но можно с уверенностью сказать, что в течение тридцати четырех лет с момента рождения ереси и до ее разгрома в 1504 дальнейшая судьба России и само ее существование находились под вопросом. Дело в том, что ересь жидовствующих не была «обычной» ересью. Она больше напоминала идеологию государственного разрушения, заговора, имевшего целью изменить само мироощущение русского народа и формы его общественного бытия.
      «Странности» ереси проявлялись с самого начала. Ее приверженцы вовсе не заботились о распространении нового учения в народе, что было бы естественно для людей, искренне верящих в свою правоту. Отнюдь нет — еретики тщательно выбирали кандидатуры для вербовки в среде высшего духовенства и административных структур. Организация еретического общества сохранялась в тайне, хотя Россия никогда не знала карательных религиозных органов типа католической Инквизиции. И что самое странное, приверженцам ереси предписывалось «держать жидовство тайно, явно же христианство». Именно показное благочестие стало причиной возвышения многих из них.
      Таким образом, внешняя деятельность еретиков была направлена на внедрение в аппарат властей — светской и духовной, имея конечной целью контроль над их действиями и решающее влияние на них. Проще сказать, целью еретиков в области политической являлся захват власти. И они едва не преуспели в этом.
      Государев дьяк Феодор Васильевич Курицын впал в ересь после знакомства с протопопом Алексеем в 1479. Через три года он отправился послом на запад, в Венгрию, причем государственная необходимость этого посольства представляется весьма сомнительной. Вернувшись в Москву к августу 1485, обогащенный западным опытом, Курицын привез с собой таинственную личность — «угрянина Мартынку», влияние которого на события кажется совсем загадочным. Он был непременным участником собраний тайного еретического общества, центром которого стал после возвращения из Венгрии Курицын. «Та стала беда, — сетовал архиеп. Геннадий, — как Курицын из Угорския земли приехал — он у еретиков главный печальник, а о государской чести печали не имеет». Предводитель новгородских еретиков Юрьевский архимандрит Кассиан, присланный из Москвы на это место по ходатайству Курицына, пользуясь покровительством всемогущего дьяка, собирал у себя еретиков, несмотря даже на противодействие своего епископа.
      Поставление в 1491 митрополитом еретика Зосимы привело тайное общество жидовствующих в господствующее положение не только в сфере административно-государственной, но и в области церковного управления. И все же звездный час еретиков приходится на время более позднее — на 1497–98, когда наследником престола был официально объявлен Дмитрий, внук Иоанна III, сын Иоанна Молодого, умершего в 1490. Особый вес получила в этой ситуации мать наследника — Елена, склонявшаяся к ереси и удерживавшая великого князя от крутых мер против нее.
      Но главная опасность была даже не в этом. Иоанн III был женат дважды. Его первая жена — «тверянка» — умерла рано, успев ему родить сына, Иоанна Молодого. Вторично Иоанн III женился на Зое (Софье) Палеолог, племяннице последнего византийского императора Константина Палеолога. Воспитанная в католическом окружении, царевна тем не менее сделалась в Москве ревностной поборницей Православия. Этот брак сообщал Москве новую роль, делая ее преемницей державных обязанностей Византии — хранительницы и защитницы истинной веры во всем мире.
      Утверждение престола великого князя Московского за сыном Иоанна III от его брака с Софьей Палеолог делало эту преемственность необратимой, передавая ее по наследству и всем будущим государям Московским. Партия еретиков старалась предотвратить это всеми силами. Наконец, в 1497 великого князя удалось убедить, что Софья готовит заговор в пользу своего сына Василия. 4 февраля 1498 наследником был объявлен Дмитрий. Впрочем, недоразумение вскоре объяснилось, и уже со следующего года начались гонения на сторонников Дмитрия, закончившиеся опалой для него и его матери. Но в течение двух лет еретики находились на волосок от того, чтобы получить «своего» великого князя.
      Такова была внешняя деятельность еретиков. Не менее разрушительным являлось и внутреннее содержание их учения. Еретики отвергали троичность Бога, Божество Иисуса Христа, не признавали церковных Таинств, иерархии и монашества. То есть главные положения ереси подрывали основы основ благодатной церковной жизни — ее мистические корни, догматическое предание и организационное строение. Лучшее оружие для разрушения Церкви трудно придумать.