— Не понял? — оскалился тайник.
      — У меня это… — Локо теребил мочку уха, — не проколото, вот…
      — В квартале отсюда тебе проколют все, что ты им подставишь!
 
      — И зачем тебе это? — недоуменно протянул Инвар, указывая на кровоточащее ухо братца.
      — Модно!.. — чуть ли не прорычал тот в ответ.
      — А… — понимающе кивнул ученик колдуна, но Локо не дал ему продолжить.
      — Какого Отродья ты копался в его башке?! — схватил он мальчишку за плечи. — Тебе делать было больше нечего?
      — Нечего… — раскрыл рот Инвар, — а ты откуда знаешь?
      — Оттуда! Или ты думаешь, что только тебе перепали способности нашейматушки?!! — нашелся старший.
      — Да нет… — задумался младший сын ведьмы. — Ладно, раз уж ты все знаешь, тогда объясни мне, что этот человек хотел от тебя?
      — Не твое дело… — отрезал было Локо, но, вспомнив последние указания Глэма, сменил гнев на милость. — Я тут немного влип… Подробности говорить не буду. Тебе их знать ни к чему. Просто делай вид, что ничего не произошло, больше от тебя ничего и не требуется.
      — Я могу чем-нибудь помочь?
      — Вряд ли. И не вздумай лезть в это дело. Понял?
      — Да… — облегченно выдохнул Инвар: мысль о том, что старший братикзаставит что-то делать ради его спасения, удовольствия не вызывала. — Ты точно сам справишься? — все же решился он вызваться.
      — Успокойся, дорогой! — хлопнул Локо ладонью по плечу. — Лучше расскажи, как ты сам? Как твое обучение?
      Что-то фальшивое звучало в голосе брата, но Инвар так обрадовался смене темы разговора, что не обратил на это особое внимание. Ухватив старшего под руку, он оживленно пустился в повествование о последних месяцах.
      Осторожно, чтобы не привлекать к себе внимание, Глэм двинулся за молодыми людьми. Предчувствие, интуиция говорили ему, что младшему тайнику может понадобиться его помощь. А может, и самого тайного советника.
 
      Уже под вечер, слегка замерзнув, братья вернулись к дому ювелира.
      В быстро надвигающихся сумерках Локо все же смог рассмотреть, что снег перед коваными воротами усадьбы был утоптан так, словно здесь потанцевал весь Уилтаван.
      «А может, не стоит и заходить?» — встрепенулось нехорошее предчувствие у подмастерья ювелира, но тут же, словно из-под земли, перед ним возник сам мастер Скорпо.
      — Как погуляли? — приветливо улыбаясь, шагнул он к ним. — Сильно замерзли? В доме вас ждут еда и тепло. Или предпочитаете стоять здесь? — Он взял ребят под руки. — Поверьте на слово, внутри лучше. — Он сжал локоть старшего сына Мийяры, собравшегося было дать деру.
      Мурашки пробежали по спине Локо. Он уже догадался, что его ждет дальше. Его уберут из этого дома. Только вопрос: как? Под каким предлогом? И главное — куда?
      Каяс ввел ребят в ярко освещенный зал.
      «А где еда?» — недоуменно завертел головой Инвар. Но увы, длинный широкий стол был пуст, зато рядом с ним вместе с хозяевами стоял совершенно незнакомый богато одетый мужчина.
      — Инвар, Поакор проводит тебя в комнату, — сухо произнес чародей.
      — Пойдемте, молодой господин. — Слуга слегка, вроде невзначай, подтолкнул его к выходу. — Вас ждут ужин и постель.
      — Да-да, иди, Инвар! — В голосе волшебника звучала просьба, но тут же в голову ударил холодный, злой, даже угрожающий тон приказа. — «Ступай отсюда! Вон! И быстро!!!».
      Беспомощно оглянувшись на побелевшего Локо, ученик мага позволил вывести себя из комнаты.
      — Теперь с вами, молодой человек. Позволю себе представить господина Келари. Являясь человеком, полностью отвечающим за вас и ваши поступки, я отдаю вас в его распоряжение с этого момента и до конца жизни. Все детали сделки уже оговорены с господином Ень-Иро, вашим бывшимучителем и хозяином. Мэтр Келари, он ваш.
      — Благодарю, — сухо поклонился мужчина, — полагаю, что на этом наша сделка будет считаться заключенной?
      — А все долги выплаченными, — подтвердил Каяс.
      Локо внутренне сжался, прикидывая возможности побега — кем бы ни был этот человек, ничего хорошего он не сулил.
      — Даже не думай… щенок… — Келари щелкнул пальцами, и из-за портьер в комнату шагнули два рослых парня, облаченных в клепаные кожаные доспехи.
      «Отродье! Солдаты… Значит, Скорпо решил определить меня на действующую службу?»
      — Добро пожаловать в Красный Легион, парень! — пророкотал военный.
      «Красный Легион Бревтона? О, нет…» — Локо затошнило. Худшей судьбы он не пожелал бы и самому злейшему врагу. Теперь все, прощай, воля. Даже у каторжников есть шанс выжить и увидеть свободу!
      — Не плачь, телок! Зато теперь ты увидишь весь мир!
      Ему заломили руки, выталкивая вон, но Локо все же успел крикнуть, разбрызгивая слюну:
      — Скорпо! Я вернусь! Слышишь?!! ВЕРНУСЬ!!!
      — Буду ждать с нетерпением! — Чародей взял со стола бокал с вином. — Всегда к твоим услугам.
      Холодное, чуть сладкое вино опрокинулось в пересохшее горло.
      «Почему?.. — настойчиво билось в висок. — Почему я не смог войти в его разум? Почему?!»
 
      Когда волшебник, а это был именно он, в этом Глэм не сомневался, увел мальчишек за собой, тайник увидел, как тут же к воротам усадьбы подъехала крытая карета.
      — Это еще кто? — вслух удивился тайник. Но из кареты никто не выходил, и Глэм, вытащив неизменную фляжку, приготовился ждать до последнего.
      Ждать пришлось недолго. Только-только он сделал второй глоток очень крепкого мутного белесого вина, как из ворот показались люди.
      Младшего тайника тащили по снегу солдаты, во главе с… Глэм так и застыл с деревянной баклагой в руках. За упирающимся Локо, словно на плацу, вышагивал Келари — командир корпуса Красных Легионеров.
      — Вот это да! — Тайник, развернувшись, побрел прочь, бормоча про себя: — Значит, мэтр Скорпо знается у нас с господином Келари. Надо сказать, сюрприз. И еще какой… Выходит, что легионер, зная того или нет, а я считаю, что зная, вмешался в дела тайной службы. Так или иначе паренька надо спасать хотя бы потому, что он весьма ценный свидетель, а завтра корпус во главе с Келари выходит в Гольлор для переправки на Острова Вепря для усмирения восстания по просьбе тамошнего Владыки. И скорей всего застрянут там на год, а может, и более… Вывод? — Глэм встал посреди улицы, тупо упершись взглядом в замерзающего нищего.
      — Подайте на хлеб во имя наступающего праздника и Отца нашего Единого и других богов! — заголосил тот, протягивая обезображенную волдырями ладонь.
      — Да… конечно… — Глэм протянул недопитую флягу и, только тут сообразив, что делает, отдернул руку — видели бы сейчас все это его коллеги… у многих бы сердце остановилось!
      Глядя в глаза попрошайке, тайник вылил вино на мостовую, после чего кинул пустой сосуд себе под ноги.
      Запахнувшись плотнее в подбитый мехом плащ, он устремился в сторону дворцовой площади.
      «Надо написать докладную главному советнику — давно мы уже город от всякой падали не чистили!» — брезгливо вытирая руки о платье, заторопился он.
 
      — Надеюсь, мой друг, теперь ты успокоился? — Каяс уселся за стол.
      — Да, наверное… — Ювелир присел рядом, придвигая к себе бутыль с вином.
      — Мэтр Скорпо, а откуда вы знаете этого человека?
      — Келари? — Чародей налил вина полуэльфу, не обидев и себя. — Старый знакомый. Когда-то даже, можно сказать, дружили. — Последнее слово маг только что не выплюнул.
      — Говорят, он недавно овдовел? — осторожно спросила Тизария.
      — Да… говорят, — по-хамски цыкнув языком по зубам, выбивая застрявшую крошку, кивнул чародей. — Напиться, что ли? День какой-то… все через… — взглянув на враз покрасневшую женщину, он замолчал.
      — Ень-Иро, — выпив, наполнил он стакан, — завтра мы уезжаем. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, поэтому говорю: больше я тебя никогда не побеспокою. Клянусь. А сейчас, пожалуйста, оставьте меня одного.
      Старый слуга принес одиноко сидящему Каясу еще одну бутыль и большое блюдо жареного мяса с овощами.
      — Что-нибудь еще? — поклонился Поакор.
      — Ответь мне, почему я не смог прочесть его мысли? — повернулся к нему маг. — Почему?
      — Я не знаю, господин. Возможно, пришло время… — неуверенно начал старик.
      — Уйди… — отвернулся к тарелке Скорпо. — Нет! Ты это… принеси-ка еще вина.
 
      На выжженном поле, довольно улыбаясь, стояла Смерть. Гордо уперев руки в кости бедер, она щерилась, провожая пустыми глазницами одну за другой поднимающиеся к небесам души.
      Среди стонущих тел стояла она королевой бала, приветствуя вошедших и предвкушая появление новых гостей.
      А в парадной, давя друг друга, толпились люди, спеша вступить в мрачную залу под плач ангелов и торжествующе похабный вой уродцев.
      Ступая по плитам ледяного пола, души брели к радушной хозяйке, и она прижимая их к себе, шепотом говорила каждому заветные слова.
      На пиршественном столе в подсвечниках рдели сердца, разбрызгивая в стороны багровый свет. На серебряных блюдах, в бокалах с драгоценными каменьями жарко пылал неземной огонь.
      — Угощайтесь, мои дорогие! Обретите покой! — зазывала вечная хозяйка. — Отведайте плоти ближнего…
      И входящие вкушали. И запивали небесным огнем. И с каждым глотком все сильнее вспыхивали свечи… И с каждым проглоченным куском свечи тускнели…
      И вот уже пьяных и сытых гостей грузят на каменные палантины, и могучие арии несут их на другое пиршество, где опоясанные кольцами черви насыщаются их телами. А красноглазые уродцы тешатся душами.
      И платят собой они…
      Платят…
      Платят…
      Платят…
      А готов ли ты?
      Ты готов?!!
      И шепот, изливаясь из стен, врывается в грудь. Расплавленной рекой входит в душу. И разрывается грудь, выпуская бьющееся сердце, готовое занять место на праздничном столе.
      Открыв глаза, Инвар сразу же сел на кровати, оглядываясь вокруг. На улице еще темно… Постель брата не тронута… Видимо, Локо так и не ложился. Или это он только задремал, а по-настоящему еще и не спал? Да нет — снаружи доносится шум просыпающегося города, а через стены — запахи кухни.
      Опустив босые ноги на пол, Инвар поежился, но, кое-как переборов себя, все-таки встал и направился к чаше с водой. Наскоро умывшись, он оделся и через маленький дворик зашагал к главному дому усадьбы.
      Попадающиеся навстречу слуги отводили глаза, отворачивались, словно пытаясь скрыть нечто ужасное для него. Полный нехорошего предчувствия, Инвар поспешил в дом.
      — Твой учитель там, — коротко кивнув через плечо, указал Поакор и попытался уйти.
      — С ним все в порядке? — спросил мальчик, и сердце его затрепетало точь-в-точь как на том… праздничномстоле.
      — А что с ним сделается? — Старый слуга открыл перед ним дверь.
      Девин Каяс сидел за столом, обхватив голову руками. Вокруг него валялись пустые кувшины, осколки посуды, остатки закуски и множество… поломанных свечей.
      Огарки валялись то тут, то там, словно их кидали, топтали и невесть что еще пытались с ними сделать.
      «Он что, жонглировал ими?» — остолбенел Инвар.
      — Я их… это… ну… — поднял зеленое от бессонницы лицо Каяс. — И нормально… летают…
      — А где Локо? — присел на краешек стула паренек.
      — Локо?.. Локо тоже… — махнул рукой в сторону окна чародей, — тоже… улетел… В дальние края… теплые страны… Да и нам… уже пора…
      — Куда? В теплые страны? — недоуменно икнул Инвар.
      — Если бы… — непонятно куда кивнул головой Скорпо, — на го-до-вой отч-ет… — И добавил, вытирая ладонью лицо: — Между прочим, штука страшная!..
 
      Только через день на полпути до Башни Лео Скорпо смог разъяснить, куда подевался Локо. Рассказал честно, без утайки, рассчитывая на понимание ученика, и не ошибся в нем.
      — Хотя Локо мне и брат, — выдыхая морозный пар, тяжко вздохнул Инвар, — но я вас ни в чем не обвиняю. Более того, наверное, на вашем месте я поступил бы так же.
      «Если не хуже…» — добавил он про себя.
      Остальную часть пути они ехали молча, лишь изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. В какой-то момент Инвар хотел было рассказать о подозрениях по поводу вчерашней прогулки с братом, но вовремя прикусил язык, продолжая копаться в своих мыслях и не забывая при этом блокироваться от вездесущего Скорпо.
      С первого взгляда Репьевый Куст походил на родную деревушку Инвара, только немного поменьше. Крестьяне молча провожали глазами путников, препятствий не чинили, но и радости не выказывали.
      Перекидывающиеся снежками мальчишки вызвали в сердце Инвара откровенную зависть, и он чуть не сорвался, чтобы не присоединиться к ним, но под строгим взглядом учителя только поддал в бока своему коню.
      Едва всадники покинули деревеньку, как их взорам предстал огромнейший холм, на верхушке которого высились причудливо изогнутые башни замка.
      — Вот Лео, ну не может, чтобы не экспериментировать! — изрек Каяс и тут же пояснил: — Каждый год меняет очертания замка. В прошлом году его Башня состояла из одних сфер. А до этого была самой натуральной пирамидой.
      — Где ж он столько рабочих берет? — впился глазами в надвигающееся строение мальчишка.
      — Инвар! Не вздумай сказать что-то подобное на Конклаве! — осуждающе обернулся Скорпо. — Во-первых, Лео один сильнейших магов Кристалла, а во-вторых… Это же самая обыкновенная иллюзия! Но очень высокого качества.
      Они стали подниматься по крутому склону холма. Неожиданно лошади начали фыркать, втягивая в ноздри холодный воздух.
      — Спокойно, Гнедыш, — погладил жеребца Каяс, — тебе не привыкать… успокойся.
      — Что случилось? — огляделся вокруг ученик.
      — А ты разве ничего не чувствуешь?
      Инвар напрягся — вроде ничего, и тут… волна тепла окатила его снизу, откуда-то из-под земли. Мальчик прислушался, не как нормальный человек, а как маг. Ученик мага.
      Холм представлял собой средоточие сразу множества силовых линий. Этакий полюс, где сошлись воедино все ветры мира, обращенные в силу земли и стихий.
      Лошадь ученика заупрямилась и попробовала встать на дыбы.
      — Наложи защиту, обормот! — не выдержал этого зрелища Каяс.
      Сосредоточиться на взбесившейся лошади так же просто, как, скажем, сидя в кипящем котле. Но мальчик нашел силы, чтобы заключить себя, а заодно и напуганное животное в сетчатую сферу пустой энергии.
      В воздухе несколько раз хлопнуло, по невидимому куполу пробежали синие искры, но лошадь успокоилась, лишь осторожно покосилась на седока.
      — Молодец. Умеешь, если захочешь, — одобрительно кивнул Скорпо.
      Впервые Инвару приходилось нести сетьнад кем-то еще, кроме самого себя. И, однажды умудрившись «упустить» ее, тут же чуть не свернул себе шею, сброшенный моментально вновь взбесившимся конем.
      Скорпо еле перехватил ученика на лету, одновременно управляясь сразу с двумя лошадьми.
      Водворенный в седло ученик получил честно заработанный подзатыльник и снова, но уже намного быстрее выставил купол. Путь был продолжен.
      — Постарайся ничему не удивляться. Хотя бы делай вид, — предупредил парня Каяс, когда дорога выпрямилась и невдалеке показались ворота Башни.
      Как Инвар ни готовил себя, все же увиденное стало шоком: за три десятка шагов от ворот их встречала парочка…
      Заставь мальчика описать это, он бы просто растерялся, подыскивая слова: огромные, бесформенные куски мяса, слепленные друг с другом так, словно Творец был элементарно пьян, когда создавал это.
      «Я так понимаю, что дубинки им для того, чтобы руки было чем занять, — икнул Инвар, — а размеры так, для разнообразия».
      Ближайшее «существо» ответило приглушенным рыком, предупреждающе помахав дубиной.
      Каяс распустил шнуровку плаща, показывая татуировку скорпиона. Чудище еще раз рыкнуло, но уже как-то одобрительно, заодно приоткрыв глаза. Инвар вздрогнул и отвернулся: мало того, что эти глазищи торчали невесть в каких местах «тела», они еще были покрыты зеленой слизью и, верно, для большего впечатления расчерчены, как паутина.
      — Хватит дремать, нас впускают! — толкнул его Каяс. Стражники дружно загудели, постукивая дубинами о землю.
      — Что это было? — с шумом выдохнул Инвар, когда ворота и его сторожа остались за спиной.
      — Гомункулы… — не поворачивая головы, ответил чародей таким тоном, словно тон этот объяснял все.
      — Спасибо, учитель, я все понял! — не удержался от ехидства парень.
      — Искусственно созданные живые существа, — с явной неохотой пояснил Скорпо. — Мэтр Лео уже шестое поколение бьется над этим.
      «Мэтр Лео? Шестое поколение? Что за чушь?»
      — Давай-ка поговорим спокойно, дружок, — неожиданно осадил коня маг.
      Они остановились в огромном, подобном горному ущелью коридоре.
      — Рано или поздно мне придется кое-что разъяснить тебе… Нас ровно двенадцать. По числу говорящих звезд. И каждый из нас носит имя той или иной звезды.
      — Это на антыни, да? Названия звезд на этом языке? — не выдержав, перебил мальчишка.
      — Не совсем, — Каяс не стал ставить на место нетерпеливого, — продолжаю. Мы — высшие маги этой грани, и Небом было определено, что нас должно быть не больше и не меньше двенадцати. Рано или поздно один из нас находит себе ученика, чтобы передать ему свои знания и опыт. Когда наступает время, ученик сходится в поединке со своим учителем. Если побеждает, то занимает его место в Конклаве и берет его имя. А иногда даже и силу.
      Инвар оценивающе взглянул на учителя: «Скорей всего в драке от меня только лохмотья останутся».
      — Поединок магический, — разочарованно качнул головой Каяс, — если ты не сбежишь от меня раньше, то лет этак через пятнадцать — двадцать я вызову тебя на поединок. Никакого оружия или рукопашного боя — только наши знания, умения и опыт.
      — А… — с некоторым облегчением вздохнул Инвар, — ну тогда…
      — Обычно побежденный погибает, — закончил чародей и тронул коня вперед.
      — Оп… — захлопнул рот мальчик, уставившись в спину учителю.
      Немного постояв в нерешительности, он пустил коня следом.
      Они долго ехали молча, и Инвар пытался осмыслить то, что услышал.
      — Вот вы сказали, что ученик берет имя учителя. Если победит, конечно…
      «И почему я спросил именно об этом? Неужели этоволнует меня сейчас больше всего?» — обругал себя паренек, но было уже поздно, и он продолжил:
      — Выходит, меня тоже будут называть Скорпо?
      — Да.
      — Понятно… А если ученик не победит?
      — Маг будет искать нового ученика.
      — А если никогда его не найдет? Он же не вечен, тогда что будет?
      — Тогда звезда сгорит.
      — И что же будет в таком случае?
      — Конклав Одиннадцати…
 
      Если бы не бесчисленные колонны, возвышающиеся над полом, то Инвар подумал бы, что они находятся где-нибудь посреди бескрайнего поля или каменной пустыни — стен у зала не было. Или, точнее, их просто не было видно. Впрочем, как и потолка.
      Ученик обернулся, но двери, в которую они вошли, тоже не было.
      «Иллюзия…» — успокоился Инвар, осторожно разглядывая присутствующих.
      — Не вздумай применять что-либо, чему я тебя учил. Магия здесь запрещена, — не шевеля губами, приказал Каяс и успел добавить: — Только когда разрешат или прикажут.
      — Мастер Скорпо! Как я рад вас видеть! — тяжело шагнул к ним полный мужчина с маленькими глазками под массивным безбровым лбом.
      — Мастер Ариес!.. — уклонился от объятий Скорпо, ухватившись обеими руками за запястья мага и горячо тряся их.
      Лицо Каяса просто светилось от счастья. Инвару даже показалось, что вот-вот и по щекам учителя потекут скупые слезы радости.
      — Я так рад вас видеть, так рад! — захлебывался слюною толстяк, меж тем косясь на Инвара. — А это, я понимаю, ваш ученик?
      — Да, он самый, — отпустил руки Скорпо, — так сказать, Скорпо-младший.
      — Миленький… — Ариес неожиданно провел ладонью по лицу мальчика. — Даже еще не бреется… — не то завистливо, не то мечтательно вздохнул маг.
      — Я слышал, что мэтр Писке сегодня тоже придет со своим новым учеником.
      — Правда? — Ариес перестал пожирать глазами Инвара. — Это у него уже второй, если не ошибаюсь?
      — Не ошибаетесь!
      — Кстати, вот и они, — заспешил к возникшим прямо из воздуха чародеям Ариес — Простите… И я не прощаюсь!
      — Конечно, — поклонился вслед магу Каяс — Хочешь что-то сказать? — повернулся он к ученику.
      — А?.. — Инвар растерянно трогал еще не остывшую после чужой руки щеку. — Чего это он?
      — Ты про сюсюканье? — улыбнулся колдун. — Видишь ли, есть люди, которые не любятженщин…
      — А кого же они тогда любят? — совсем растерялся мальчик. — Неужели?.. — ему стало немного не по себе от этой догадки.
      — Да, — коротко кивнул Скорпо, направляясь к главе Конклава.
      «Боги, куда я попал? — поплелся следом Инвар, осторожно поглядывая на собравшихся. — А вдруг?»
 
      — Мастер Лео! — склонился в вежливом поклоне Скорпо.
      — Рад видеть вас, мэтр, — почтительно нагнул седую голову старец. — Надеюсь, вы в добром здравии и расположении духа?
      — Как всегда, милостивый государь, — чуть выпрямился Скорпо.
      — Прошу вас, встаньте нормально: я же не вижу вашего лица, — в голосе главы Конклава мелькнуло легкое раздражение.
      — Благодарю…
      — Оставьте эти церемонии… — Лео взял чародея под руку. — Ты ведь разрешишь на время похитить твоего учителя? — неожиданно обратился старик к Инвару. — Обещаю вернуть его живым и здоровым.
      — И сегодня! — неожиданно для самого себя сдерзил мальчишка и тут же мысленно дал себе по губам.
      — Каков наглец, а?! — громко расхохотался маг, игриво толкая враз побелевшего Скорпо в бок. — Прямо как ты в молодости, дорогой друг!
      « Дорогой друг?!— поперхнулся Инвар. — Он что, ТОЖЕ?!! Куда же я все-таки попал?!!»
      Оглядевшись, молодой человек заметил, что маги парами разбрелись по огромному залу, а их ученики сгрудились кучкой у длинного, невесть откуда взявшегося стола. Немного поразмыслив, Инвар решил присоединиться к ним.
      Чем ближе подходил он к ученикам, тем сильнее билось его сердце, ноги становились деревянными, а в горле першило так, что он начал задыхаться.
      «Небо, с чего я так волнуюсь?» — еле сдерживая слезы, вышагивал он по идеально белому полу. В какой-то момент ему захотелось упасть на колени, укрыться с головой, как когда-то укрывался под грудью матери, спасаясь от ненавистного Локо.
      Как наяву возник перед глазами старший брат, гоняющийся за ним по двору с крючковатой палкой в руках — «загнать непослушную лошадку». Палка бьет по босым пяткам, спине, он бежит все быстрее, не смея крикнуть, позвать на помощь.
      Не выдержав, Инвар в панике, несмотря на запрет, загородился щитом, отодвигая от себя мираж. Сквозь туман рассеивающейся картинки он увидел, как один из учеников хватается за голову, раскидывая в стороны посуду и кушанья, и заваливается на стол.
      Страх мгновенно исчезает, оставляя ученика Скорпо в недоумении — что это, проверка? Но ведь учитель предупреждал, что применять магию в этих стенах настрого запрещено!
      Инвар неуверенно подходит к молодым людям и, встав по свободную сторону стола, вопросительно смотрит на них исподлобья.
      — Ладно, друг, остынь! — после долгой паузы обращается к нему рослый малый, встряхивая золотистой гривой вьющихся волос. Инвар невольно залюбовался им — тонкие изящные черты лица, небесного цвета широко поставленные глаза на слегка загорелом лице. Наверное, природа ошиблась, создав его мужчиной. Поставь этого парня рядом с Ень-Иро, и женщины всей грани повесятся от зависти и безысходности.
      — Ты уж прости нас за эту маленькую проверку. Пойми правильно, мы ведь должны знать, с кем нам придется иметь дело. А меня зовут Карри, ученик Вирго, — широко улыбнулся юный маг, демонстрируя превосходные белые зубы. Инвар только вздохнул, в отличие от него самого, этот Карри был просто совершенством.
      — Инвар, ученик Скорпо, — представился он, оглядывая собравшихся.
      — Фар А'норт, ученик Гемине, — разжал губы тот, что пытался атаковать сына Мийяры. Было видно, что парень еще не отошел от ответного удара — он был бледен и, казалось, слаб.
      Один за другим представились и другие ученики магов.
      — Ты сам из каких краев будешь? — пробасил крепыш с татуированной правой щекой. Только сейчас Инвар заметил, что разноцветный рисунок искусно скрывал уродливый шрам.
      — Здесь недалеко, дня… — и осекся, чуть не сказав «дня четыре пути».
      «Зачем им знать, откуда я родом? — вспомнил Инвар одну из первых истин Айдо: «Никогда не открывайся перед первым встречным, ведь ты не знаешь, с чем он пришел к тебе. Ложь потом можно будет исправить оговоркой или осторожностью. Смерть уже ничем не исправишь».
      — Дней шесть-семь на восток, — неопределенно махнул рукой ученик Скорпо, — оттуда я.
      — Так ты из Вильсхолла? — оживился будущий Таурус. — Надо же, почти земляки.
      — Кстати, ребята, — спасая Инвара от дальнейших расспросов, встрял в разговор под корень выстриженный ученик, — а где Хожад? Почему он не с нами?
      — Ты разве не знаешь? — повернулся к нему Фар А'норт. — У него сегодня экзамен. Так что посмотреть будет на что.
      «Экзамен… — насторожился Инвар, — поединок, что ли?»
 
      — Вы хотели о чем-то поговорить со мной? — Каяс старался ступать в ногу со старым чародеем.
      — Да, мой друг, — опираясь на посох, щербато улыбнулся Лео, — сегодня мой день. Ты знаешь об этом?
      — Догадывался… — грустно кивнул Скорпо. — Вы уверены, что так надо? Хожад еще так молод, а вы весьма недурно…
      — Девин, прекратите. — И Скорпо вздрогнул, невольно оглядываясь: в их кругу было не принято называть друг друга родовыми именами. Но глава, даже не смутившись, продолжал: — Я знаю, что сегодня общаюсь с вами последний раз. У меня единственная просьба. После того, как я… — Лео остановился, рассматривая стершийся конец посоха, — …как я уйду, сделайте все возможное, чтобы Канцер не стал главой Конклава. Больше ничего не прошу. — Старик продолжил путь.
      «Да, если Канцер станет на место Лео, то…» — покачал головой Каяс, последовав за стариком.
      Только он хотел задать еще один вопрос, как гул набата прокатился над головой, и огромная пещера стала самым обычным дворцовым залом. Совет Двенадцати начался.
 
      — Господа! — Сидя на высоком, выточенном из цельного камня голубого мрамора кресле старый маг обвел присутствующих тяжелым взглядом. — Кроме обычных вопросов, подлежащих общему обсуждению, у нас сегодня два поединка. Ученик Вирго вызывает своего наставника, а после этого… так сказать, на десерт, — слабо улыбнулся Лео, — я буду иметь удовольствие сойтись в поединке со своим питомцем.
      — Но, мэтр, — вскочил с места Гемине, — мы не можем проводить одновременно два боя.
      — Правильно, — Лео жестом усадил мага на место, — именно поэтому я спускаюсь в подвалы завтра, а через несколько часов… — чародей указал на вспотевшего Карри.
      «Наверное, они будут драться в этих подвалах, — стоя за спиной Скорпо, Инвар попытался рассмотреть Вирго, соперника и учителя Карри. — Эх, хоть бы одним глазком…»
      «Будешь… обязательно… — голос Скорпо звучал четко и ясно, — и сегодня, и завтра…»
      — Одно слово! — неожиданно вскинул руку Карри.
      — Что такое? — поднял седую бровь Лео.
      — Мэтр… я не вызывал своего учителя на поединок… Это какая-то ошибка… — голос золотоволосого дрожал. На лбу и на щеках блестели капельки пота.
      — Не бойся, он тебя только покалечит, и все… — услышал злобный шепот у себя за плечом Инвар. Он попытался взглянуть на этого добрякаи обомлел… Поглаживая пальцем линию татуировки, подопечный Тауруса открыто улыбался, глядя на дрожащего Карри.
      «Но почему?! Ведь только что они стояли рядом! Разговаривали меж собой как лучшие друзья». — Инвар отвернулся, упираясь взглядом в обреченного ученика.
      — Мэтр Вирго, что вы скажете на это? — Лео положил подбородок на согнутые в локтях руки. Было видно, что ему все равно, что он устал и вся эта словесная перепалка ему ни к чему.
      — Уважаемое собрание, — поднялся из своего кресла высокий старик, — мне был брошен вызов, и, несмотря на то что этот… субъектнаходился в обучении всего ничего, я был вынужден принять этот вызов.
      — Я… ничего… такого… не говорил!!! — Карри уже кричал. — Учитель, ведь вы же знаете правду!
      — А это написано твоей рукой?! — Вирго бросил на стол пергамент. Вместо ответа молодой человек развернулся на каблуках и, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, удалился из зала.
      — Если с этим вопросом покончено, то попрошу учеников выйти, дабы позволить верховным магам обсудить некоторые вопросы, которые их подопечных не касаются. — Лео, взяв брошенный лист, с интересом разглядывал его.
      «Ничего хорошего из этого не выйдет!» — Инвар побрел вслед за остальными.
 
      Едва тяжелая дверь закрылась, отделив подмастерьев от учителей, Карри, несмотря на смуглость кожи, бледный, как сама смерть, устремился навстречу вышедшим юношам.
      — Узела, отвечай, это твоих рук дело? — обратился он к ученику Тауруса.
      — Друг!.. О чем ты?! — Было видно, что удивление наигранно, а вкупе с насмешливым тоном все становилось очевидным.
      Золотоволосый выбросил руки вперед и сорвавшийся с них огненный шар с громким жужжанием полетел прямо в голову вильсхолльца. Инвара толкнули в грудь, отодвигая в сторону. Когда он поднял голову, Узела, в свою очередь вытянув руки вперед, невидимым щитом удерживал брошенный комок огня перед собой.
      — Прекратить немедленно! — В коридоре появился молодой маг.
      — Мастер Либра, — прохрипел Карри, удерживая перед собой возвращающийся снаряд, — если мне суждено сдохнуть, то я хочу знать, что жакхе, убившее меня чужими руками, более не будет поганить своим присутствием эту несчастную землю!
      С последними словами он изо всех сил толкнул шар вперед. Узела отступил, упершись спиной в камень стены — дрожащий огонь полыхал уже у самого его лица и, казалось, вот-вот должен был разорваться.
      Либра махнул посохом, увенчанным на конце фигуркой весов, и струя воды окатила шар. Следующим взмахом он выставил между соперниками ярко-синюю стену льда.