Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Прекрасная защитница

ModernLib.Net / Сентиментальный роман / Питерсен Дженна / Прекрасная защитница - Чтение (стр. 11)
Автор: Питерсен Дженна
Жанр: Сентиментальный роман

 

 


      Грант передернулся.
      Мать встала с диванчика и шагнула к нему:
      – Грант, между вами и леди Эллингтон что-то есть?
      Он отвернулся. Теперь перед его мысленном взором предстала иная картина – его тело, лежащее на Эмили, которая тихо вздыхает от наслаждения. Он вспомнил о том, как она смеется, какой быстрый у нее ум, какая она чувственная от природы.
      Что, если ему никогда больше не суждено ощутить все это снова?
      – Если вас действительно связывает с ней что-то глубокое, вы знаете, я отнесусь к этому одобрительно, – сказала леди Уэстфилд, и Грант вздрогнул, обнаружив, что она стоит рядом с ним. Он был настолько поглощен своими мыслями, что не заметил, как она подошла. – Леди Эллингтон мне нравится. И судя по озабоченности, которую я читаю на вашем лице, судя по боли в ваших глазах, вам она тоже небезразлична.
      Мать долго смотрела на Гранта, но он не опустил глаз. Она вынуждала его проанализировать свои чувства со всевозможной тщательностью, словно, он давал свидетельские показания. Его реакция, когда он увидел, как Эмили падает, когда осознал, что она жива… все это выходило за рамки того, что чувствует просто знакомый человек или даже друг. Неужели это побочный продукт того мощного вожделения, которое их связывает?
      Грант уже собрался отвечать, когда в комнату вошел доктор Уэкслер, вытирая полотенцем руки.
      Забыв обо всем, Грант шагнул ему навстречу:
      – Как она?
      Доктор прищурился, и укоризненное выражение в его глазах заставило Гранта еще сильнее почувствовать свою вину. Но Грант ощетинился и с трудом подавил яростное желание схватить доктора и хорошенько встряхнуть его.
      – Сейчас Эмили спокойно спит, – сказал Уэкслер, бросив быстрый взгляд на леди Уэстфилд. Ради нее он старался говорить мягче. Если бы он остался с Грантом наедине… в таком случае Грант не сомневался, что Уэкслер забыл бы о данной им клятве Гиппократа и разорвал бы Гранта в клочки. – Она очень сильно ушиблась головой, все тело у нее в синяках, но в остальном она невредима.
      У Гранта просто гора с плеч свалилась. Невредима. Слава Богу.
      – Я хочу ее видеть. – Это была не просьба. Грант уже направился к лестнице, когда Уэкслер с удивительной силой схватил его за руку.
      – Ей нужен отдых! – рявкнул он, когда Грант попробовал вырвать у него руку. – Ей нужно побыть одной. А вам нужно показаться мне. Я вижу, что фрак на вас разорван.
      Леди Уэстфилд огорченно вздохнула. Гранту не хотелось, чтобы мать подумала, что он ранен. Это ведь просто царапина.
      – Прежде всего я должен увидеть Эмили, – резко сказал он. Потом улыбнулся матери успокаивающей улыбкой. – Уверяю вас, со мной все в порядке. Как только я навещу Эмили, я позволю доброму доктору осмотреть себя.
      Леди Уэстфилд колебалась, и Грант понял, что с ее губ вот-вот сорвутся протестующие слова. Но она ничего не сказала. Она только шагнула вперед и, взяв Адама за руку, подвела его к диванчику:
      – Пойдемте, доктор. Я уверена, что мой сын недолго будет мешать покою леди Эллингтон. Прошу вас, выпейте чаю, пока мы ждем его возвращения.
      Уэкслер сжал губы, но спорить не стал. Взбегая вверх по лестнице, Грант слышал, как мать беседует с доктором, но его не интересовало, что составляет предмет их беседы. Он думал только об Эмили. Увидеть ее. Коснуться ее. Убедиться, что она невредима.
      Сейчас весь мир для него сошелся на этом.
      Дверь скрипнула, и Эмили открыла глаза, решив, что это снова доктор. Увидев, что в дверях стоит Грант, почти полностью закрывая своим телом дверной проем, Эмили попробовала сесть, но у нее сразу же закружилась голова.
      – Проклятие, – простонала Эмили, снова опускаясь на подушки.
      Грант бросился к ней. Никогда еще она не видела такого ужаса на его лице, такого чувства вины. Очевидно, он думал, что ответственность за случившееся лежит на нем.
      – Не позвать ли доктора? – спросил он, схватив ее за руку.
      Эмили вздрогнула от его прикосновения, но ей удалось покачать головой:
      – Нет. Если Адам вернется, он опять начнет меня тыкать, ощупывать и расспрашивать. Мне и без того стоило больших трудов убедить его оставить меня в покое.
      По лицу Гранта скользнула еле заметная довольная улыбка, а Эмили вздохнула. Адам – блестящий хирург, но он никогда не умел скрывать свои чувства, особенно когда дело касалось Эмили. Вероятно, Грант заметил эти чувства и порадовался, что она к ним равнодушна.
      Почему ревность человека, которого она считает хорошим другом, наполнила ее гордостью, Эмили не знала. Возможно, то был побочный результат ее падения.
      Грант присел на краешек кровати. Он пристально смотрел в глаза Эмили, не позволяя ей отвести взгляд. Потом он поднес к губам ее ушибленные пальцы. И она снова вздрогнула.
      – Грант, – тихо произнесла она, но он не дал ей продолжить. Он наклонился и приник губами к ее губам.
      Грант целовал ее уже столько раз, что Эмили потеряла счет поцелуям. То были поцелуи властные. Они соблазняли. От них она теряла всякую власть над собой. Но этот поцелуй был совершенно иным. Он был не столько поцелуем, сколько мольбой о прощении. Желание присутствовало в нем, но оно смягчалось чем-то… большим. И Эмили не знала, ухватиться за это что-то или бежать прочь.
      Грант не дал ей выбирать. Он прервал поцелуй и отодвинулся. Он смотрел на нее дикими глазами, полными той же мучительной боли, которую она видела в них, когда он рассказывал о Давине.
      – Я думал, что потерял вас, – прошептал он, и голос его прервался. – Когда я увидел вас, лежащую на тротуаре, я решил… – Он замолчал, с трудом подыскивая слова, и Эмили подалась вперед, предвкушая, что он сейчас скажет. – Я не мог не подумать о Давине, о той ужасной ночи. Я решил, что все повторяется.
      Эмили нахмурилась, и голова у нее заболела еще сильнее. Значит, все эти сильные чувства, которые она видела на его лице, вызваны не столько ею, сколько воспоминаниями. Значит, все дело в ожившей боли, связанной с утратой Давины, а не в том, что он чуть было не потерял ее, Эмили. Это кольнуло ее в самое сердце.
      Но Эмили отогнала эти чувства. Ну и не надо. Она и не хочет, чтобы он что-то к ней чувствовал.
      – Грант, – сказала она, касаясь его плеча утешающим жестом. И вдруг пальцы ее нащупали что-то влажное, Эмили отдернула руку и увидела, что на ней кровь. – Вы ранены! – воскликнула она, не обращая внимания на резкую боль, пронзившую голову, когда она выпрямилась, чтобы получше вглядеться в него. Фрак на Гранте был разорван.
      Грант взял ее за плечи и осторожно уложил на подушки.
      – Это всего лишь царапина.
      – Вы должны показаться Адаму, – настойчиво сказала она. Пульс у нее бился в такт с болью в голове. – Такими вещами нельзя пренебрегать.
      Он кивнул.
      – Даю слово, я сейчас же пойду к нему. Я. просто хотел сначала повидать вас.
      – Вот как?.. – только и сказала она, услышав это признание.
      Напряженное молчание повисло между ними, а потом Грант наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
      – Потом, – прошептал он. Голос его звучал отрывисто, грубовато. – Потом я покажу вам, как много для меня значит ваше благополучие. А теперь спите. Спите.
      Эмили смотрела ему вслед. Когда он ушел, она уставилась в потолок. Она по-прежнему вызывает у Гранта желание. Его последние слова прозвучали как чувственное обещание, и ее тело, несмотря на боль и ушибы, отозвалось на это обещание.
      И все же оно казалось… каким-то пустым.
      Эмили застонала. Как можно спать, когда в голове крутится столько противоречивых мыслей? Когда она знает, что Грант где-то совсем рядом?
      Но сон все-таки пришел к ней, а когда она проснулась, то увидела, что у ее кровати сидит не Грант, а какая-то женщина. Женщина смотрела на нее. То была леди Уэстфилд.

Глава 16

      Эмили расправила юбку приготовленного для нее платья. Сделала она это просто так, бессознательно, потому что на шелковой ткани не было никаких складок. Наверное, это было платье одной из сестер Гранта, которое осталось в доме матери. Такие платья не носили вот уже несколько сезонов, оно было несколько великовато Эмили, но все равно смотрелось красиво.
      Не было никаких причин стоять и смотреть на себя в зеркало, но она никак не могла собраться с духом и выйти из комнаты. Выйти из комнаты означало спуститься вниз и встретиться с Грантом. Больше того, встретиться с леди Уэстфилд. У ее милости, конечно же, припасено множество вопросов, отвечать на которые Эмили было, в общем, нечего. Мать Гранта всегда нравилась Эмили, и мысль о том, что эта истинная леди могла потерять к ней уважение, была неприятна.
      Но с этим ничего не поделаешь. Такова судьба тайных агентов. Вечно они должны жертвовать собой ради короля и отечества.
      Она заставила себя сдвинуться с места и медленно дошла до лестницы. Голова у нее все еще болела после падения, но тошнота и головокружение прекратились. На виске темнел кровоподтек, на руках и ногах красовались синяки, но больше никаких последствий бурного вечера не было.
      Эмили вздрогнула, увидев ожидающего ее в холле Гранта, он стоял, прислонившись к перилам.
      – Мойра сказала, что вы собираетесь сойти вниз, – тихо проговорил Грант, окинув ее взглядом с ног до головы. И как всегда, от его внимательного взгляда по телу побежали мурашки.
      – Как ваше плечо? – спросила она, дойдя до последней ступеньки и опершись о его руку.
      – Я же сказал – это всего лишь царапина.
      Он погладил Эмили по руке, и они пошли через холл к столовой. Из открытой двери доносились божественные ароматы, и Эмили поняла, как она проголодалась.
      – Что думает ваша матушка?
      Грант пожал плечами, и Эмили заметила, что при этом движении он слегка поморщился, Как же, как же – простая царапина!..
      – Вчера она задавала вопросы, от которых мне удавалось уклониться. Утром она громким голосом спросила, не был ли это несчастный случай с моей каретой, когда мы возвращались с бала. Не свернули ли мы слишком быстро за угол, в результате чего я каким-то образом был ранен в плечо, а вы ударились головой. Я не стал отрицать ее версию.
      Эмили наморщила лоб, и сразу же голову ее пронзила резкая боль.
      – Ваша матушка действительно верит в это?
      Грант вздохнул:
      – Скорее всего нет, но я думаю, ей хочется, чтобы мы именно так и говорили. Она, кажется, не спешит настаивать на объяснениях. Полагаю, она уверена, что это как-то связано с щекотливыми отношениями между нами.
      Кровь бросилась в лицо Эмили. Значит, леди Уэстфилд подозревает, что между ними что-то есть. Но что могло вызвать такие предположения? И как теперь она выглядит в глазах матери Гранта?!
      Они подошли к дверям столовой, и Грант остановился. Прежде чем Эмили успела спросить его, в чем дело, он взял ее за плечи и осторожно повернул к себе. Потом поцеловал в губы. Эмили тут же растаяла, схватилась за его руки, припала к нему. Господи, Грант пьянит ее, как вино.
      Когда он отодвинулся, его глаза были затуманены от того же вожделения, которое чувствовала она.
      – Я хотел сделать это до того, как мы войдем, – сказал он с озорной улыбкой. Потом открыл дверь и провел Эмили в столовую.
      Эмили огляделась, стараясь справиться с волнением. Леди Уэстфилд, сидевшая на своём месте во главе длинного дубового стола, за которым могло разместиться самое меньшее два десятка человек, встала ей навстречу. Между балками высокого потолка были изображены богини и херувимы. Огонь пылал в огромном камине, который больше был бы уместен в средневековом замке, чем в лондонском особняке. Комната была обставлена тяжелой мебелью, предназначенной скорее для обедов с королями, чем для неофициальных завтраков.
      Несмотря на все это величие, по обеим сторонам от леди Уэстфилд были накрыты лишь два прибора, а сама она выжидательно улыбалась, и от ее приветливости и дружелюбия комната казалась не такой внушительной.
      – Доброе утро, леди Эллингтон, – проговорила она, обходя стол и делая шаг к Эмили. – Я рада, что у вас такой здоровый вид после всех этих ночных приключений.
      Эмили отпустила руку Гранта и пожала протянутую ей руку леди Эллингтон.
      – Благодарю вас, миледи. И еще раз благодарю за гостеприимство, которое вы оказали мне вчера ночью и сегодня утром. Я понимаю, что причинила вам излишние хлопоты.
      Уголки рта знатной дамы слегка приподнялись в улыбке, и она ласково погладила Эмили по руке.
      – По милости своего старшего сына я привыкла к «излишним хлопотам». Но в любом случае мне приятно видеть вас здесь. Садитесь, прошу вас, и давайте завтракать.
      Грант помог Эмили сесть на указанное матерью место, потом сел напротив. Когда все уселись, Эмили посмотрела на леди Уэстфилд. Серебряные пряди испестрили ее темные волосы, а глаза были карие, как у старшего сына. В них была такая же глубина чувств, как у Гранта, только он очень редко показывал это Эмили. В глазах леди Уэстфилд были и доброта и такой же острый ум. И проницательность. Одним-единственным взглядом она давала понять, что от нее ничто не может ускользнуть.
      Именно поэтому Эмили сильно сомневалась, что леди Уэстфилд действительно поверила, будто бы ушибы гостьи вызваны происшествием с каретой. Эмили и Гранту придется быть очень осторожными, если они не хотят, чтобы их поймали на лжи. Ставить леди Уэстфилд в неудобное положение тоже не хотелось.
      Судя по выражению лица Гранта, он думал о том же. Вид у него был как у приговоренного к повешению.
      Появились лакеи, неся тарелки с дымящимися кушаньями, от которых у Эмили просто слюнки потекли. Слава Богу, падение не лишило ее аппетита.
      – Как поживает ваше Общество помощи бедным женщинам, леди Эллингтон? – спросила леди Уэстфилд, улыбаясь Эмили и намазывая маслом хрустящий поджаренный хлеб. – Вы продолжаете собираться?
      Эмили кивнула. Они с Мередит и Анастасией образовали Общество сестер милосердия для помощи вдовам и сиротам. Общество служило прикрытием их деятельности, но было еще и настоящей благотворительной организацией, в которую входило много светских дам. А на тайные встречи сходились только они втроем.
      – Да, каждую неделю. Мы не смогли устроить много благотворительных мероприятий за время моей недавней… – она замолчала и бросила взгляд на Гранта, – моей недавней болезни, но весной, когда начнется сезон, мы снова надеемся устраивать балы и вечера, чтобы помочь самым нуждающимся.
      – Да, я слышала о вашей болезни. Я очень, очень рада видеть вас снова здоровой.
      Взгляд леди Уэстфилд опять упал на Эмили, и на этот раз она отвела его не сразу. Эмили почувствовала, что не может уклониться от этого взгляда, и с удивлением заметила в глазах пожилой дамы искреннюю тревогу. Тревогу, истоки которой, казалось, уходят в какую-то глубину, и эта глубину не может возникнуть при беглом знакомстве. Честно говоря, Эмили чувствовала, что как-то связана с леди Уэстфилд. Потому что… почему? И почти против воли ее взгляд снова устремился на Гранта.
      – Возможно, я побываю на вашем собрании, – проговорила леди Уэстфилд и отвела глаза. Напряжение, возникшее между ними, исчезло. Или Эмили все это почудилось?
      – Мы были бы очень рады вашему покровительству, миледи, – проговорила Эмили, запинаясь. Она попыталась освободиться от смущающих ее мыслей. – Если не возражаете, я сообщу вам, когда состоится следующее собрание.
      Леди Уэстфилд кивнула:
      – Буду весьма признательна.
      – Как будто вам, мама, нужны новые развлечения, – со смехом сказал Грант. – Вы всегда так заняты. Я даже не знаю, когда вы спите. После вчерашней ночи я уже сомневаюсь, что вы вообще спите!
      Леди Уэстфилд обратила на него свой взгляд, в котором смешались смех и любовь. Сердце у Эмили сжалось. Ее родители никогда не смотрели на нее с таким выражением. Для них она была источником горести, постоянным напоминанием о совершенной ошибке. Мать была за эту ошибку наказана. Отец ненавидел за эту ошибку, ее, Эмили.
      Сколько раз у нее возникало желание иметь такую мать, как у Гранта! Может быть, именно поэтому Эмили чувствовала связь с этой дамой. Да, причина, должно быть, в этом. Дело вовсе не в Гранте, а просто в ее детских фантазиях.
      – Что вы хотите этим сказать, Грант? Ну разумеется, я сплю, как и все люди.
      Он усмехнулся:
      – Было уже очень поздно, матушка, когда мы с леди Эллингтон приехали к вам, но вы были совершенно одеты, словно ожидали гостей. И к тому же сами открыли нам дверь кухни. Скажите, у вас была назначена тайная встреча?
      Леди Уэстфилд рассмеялась, но внезапно Эмили вспомнила, как ночью от дома леди Уэстфилд именно в тот момент, когда появились они с Грантом, отъехала карета. И у нее тогда мелькнула смутная мысль, что это экипаж Чарли.
      Или все это было порождением бреда?
      – Храните ваши секреты, мой дорогой мальчик, – сказала леди Уэстфилд, весело хлопнув сына по носу. – А я буду хранить свои.
      Необычный звук – гулкий смех Гранта – оторвал Эмили от беспокойных мыслей. Впервые с тех пор, как они познакомились, Грант выглядел совершенно спокойным и расслабленным.
      Он был явно главным в своей семье, и Эмили понимала, почему это так. Он обожал мать, и она отвечала ему тем же. А еще он любил брата – единственного члена их клана, с которым Эмили была знакома. Всех троих связывали нерасторжимые узы.
      Такие, же узы связывали и ее, с Мередит и Аной. Как Грант для своей семьи, Эмили готова сделать все, чтобы не дать в обиду своих друзей. Хотя она и резко осудила их, когда они сделали тоже самое ради нее.
      Эмили вздохнула. Хотя они с Грантом и происходили из совершенно разных миров, оба любили своих родных. И их подходы к расследованию прекрасно проявили себя прошлой ночью, и произошло это с такой легкостью, которой она никогда не испытывала, даже работая с Мередит и Аной.
      И все же согласно условиям договора, который они заключили, их связь непременно кончится. Они обещали друг другу, что связь будет длиться, пока длится расследование. А заданное расследование только еще сильнее укрепит репутацию каждого.
      Гранту любовь не нужна. Или по крайней мере он не хочет искать любви, пока не перестанет работать тайным агентом, потому что боится навлечь опасность на любимую женщину. Но после того как Эмили увидела его прошлой ночью в деле, она поняла, что он ещё не скоро расстанется со своей карьерой. А даже если и не так, то Эмили, конечно же, не захочет отказаться от своей профессии, как он обязательно потребует. Профессия – это все, что у нее осталось.
      И потом, Эмили не верит в любовь, или по крайней мере в ту любовь, которая уготована ей судьбой. Эти мечты давным-давно умерли – еще до того, как муж лишил ее своей привязанности; скорее всего это произошло, когда она была еще девочкой, когда ей снова и снова напоминали, что она не заслуживает даже обычного хорошего отношения.
      Внезапно ей стало жаль утраты этих мечтаний. Разве плохо было бы надеяться, что они с Грантом могли бы…
      Нет! Он ей не достанется, так что бессмысленно потакать своим девическим фантазиям.
      – Вы плохо себя чувствуете, миледи? – спросила леди Уэстфилд, кладя ладонь на стиснутую руку Эмили, лежавшую на столе. – Вы вдруг так побледнели.
      Эмили медленно покачала головой.
      – Нет, нет, все в порядке, – солгала она, стараясь не встретиться с тревожным взглядом Гранта.
      – Думаю, что это не совсем так, – мягко сказал Грант. – Вы еще не оправились от падения. Я должен отвезти вас домой, где вы сможете выспаться в собственной постели. Если вы позавтракали, мы можем ехать пря мо теперь.
      Эмили кивнула. Уехать – это хорошая мысль. Когда она с Грантом, когда она видит, как любит он своих родных, она жаждет того, чего у нее никогда не будет. Самое лучшее для нее – вернуться к себе домой и собраться с мыслями. И забыть об этих глупостях.
      – Прошу прощения, леди Уэстфилд, – проговорила она, вставая из-за стола.
      – Ну что вы, – сказала мать Гранта и тоже встала. – Но я надеюсь, вы приедете к нам как-нибудь и пообедаете в кругу нашей семьи.
      Приглашение удивило Эмили. Оно звучало одновременно соблазнительно и пугающе.
      – Мне бы очень этого хотелось, миледи, – прошептала она, бросив быстрый взгляд на Гранта, чтобы узнать, как он к этому относится. Но если он и думал что-то по этому поводу, на его лице это никак не выразилось.
      – Вот и прекрасно. Я пришлю вам приглашение на этой неделе, – сказала леди Уэстфилд, беря Эмили под руку и провожая ее в холл. Там она велела подать карету Гранта.
      – Благодарю вас за помощь, матушка, – сказал Грант, целуя мать в щеку.
      – Зайдите ко мне потом, Грант. Мне хотелось бы поговорить с вами.
      Эмили вздрогнула. Леди Уэстфилд, конечно, не удовлетворили неловкие выдумки с дорожным происшествием. Особенно если учесть, что карета Гранта подъехала сейчас к дверям ее дома в целости и сохранности. Эмили оставалось только надеяться, что Грант, вернувшись, сможет утаить истину.
      Дамы простились, и Грант помог Эмили сесть в карету. Когда карета тронулась, Эмили с облегченным вздохом откинулась на спинку сиденья.
      – Мне очень жаль, что из-за моих ушибов ваша матушка оказалась вовлеченной в это дело, – сказала Эмили, прикрыв глаза рукой. В голове снова застучало.
      Грант пожал плечами:
      – В настоящее время мне кажется, что ее больше интересует, каковы на самом деле наши отношения, чем причина, по которой вы разбились. Я заметил в ее глазах живой блеск.
      Эмили посмотрела на него сквозь пальцы. И опять лицо его было совершенно непроницаемо. Черт бы побрал этих тайных агентов. Вот почему она никогда раньше не связывалась с ними.
      – И что вы ей скажете? – спросила она и тут же пожалела об этом.
      Грант склонил голову набок:
      – А что бы вам хотелось, чтобы я сказал, Эмили? Чтобы сообщил, что у нас с вами страстный роман? Что всякий раз, оказавшись с вами в одном помещении, я хочу прикасаться к вам? Прижиматься к вам губами? Я об этом должен сообщить ей?
      Рука у Эмили задрожала, она отвела ее от лица и положила себе на колени, стиснув пальцы.
      – Зачем же говорить ей об этом, раз мы с вами знаем, что все это не повлечет за собой никаких последствий?
      Он выдержал ее взгляд, а потом кивнул:
      – Да. Это не повлечет за собой никаких последствий. Ведь мы обещали это друг другу, не так ли?
      Она отвернулась и посмотрела в окно, на промозглые лондонские улицы. В карете повисло молчание – неловкое молчание, вызванное горячностью его слов.
      Потом Грант вздохнул:
      – Я хотел кое о чем спросить вас.
      После такого пылкого заявления о чем еще было спрашивать?
      – О чем же?
      – После вашего падения вы назвали одного человека. Леди М.
      Эмили вздрогнула. Леди М. была тайным руководителем ее организации. С леди М. Эмили никогда не встречалась, никогда ее не видела. Никто, кроме Чарли, не знал, кто она такая. Эмили ни с кем не говорила о ней, кроме Мередит и Аны.
      Если Грант и заметил её удивление, то виду не подал.
      – Я удивился, почему вы назвали ее, – продолжал он. – Откуда вы знаете, что это ее прозвище?
      Эмили наморщила лоб и, не обращая внимания на резкую боль в голове, спросила:
      – Что вы хотите сказать? Чье прозвище я знаю?
      – Мою мать зовут Маргарет, и отец при жизни всегда называл ее леди М.

Глава 17

      Эмили смотрела на полог над своей кроватью, не видя его.
      «Мою мать зовут Маргарет, и отец при жизни всегда называл ее леди М.».
      Господи Боже ты мой. Слова Гранта снова и снова звучали у нее в голове, причиняя боль. Неужели это правда? Неужели леди Уэстфилд и есть леди М.?
      Обдумав все, Эмили пришла к выводу, что это вполне вероятно.
      Вчера ночью ей показалось, что она видела экипаж Чарли, отъезжавший от дома леди Уэстфилд. Теперь Эмили еще больше в этом уверилась. Леди Уэстфилд сама открыла заднюю дверь своего дома, и первыми ее словами были – не забыли ли вы что-нибудь. Как если бы она решила, что ее посетитель вернулся в дом, только что уйдя из него.
      Было и еще кое-что. Эмили проснулась ночью и увидела, что мать Гранта сидит у ее кровати, глядя на нее так, как мог бы смотреть любящий человек. За завтраком Эмили чувствовала, что их с леди Уэстфилд что-то связывает – что-то большее, чем обычное знакомство.
      Все эти годы Эмили считала, что леди М. – светская женщина. Женщина, которую скорее всего знают и Эмили, и ее подруги. Сколько раз на балах она рассматривала богатых и влиятельных пожилых дам, пытаясь понять, кто же из них леди М.
      Леди Уэстфилд прекрасно подходит на эту роль. Ее любят в обществе, она умна, влиятельна. Это женщина, которая заслуживает всеобщее уважение, женщина с длинной и выдающейся родословной.
      Скрипнув, отворилась дверь, и в спальню скользнула Анастасия, оторвав Эмили от ее мыслей. Ана нерешительно подошла к кровати, тревожно глядя на подругу. Эмили вспомнила о всех тех случаях, когда Ана входила в эту самую комнату и находила ее в таком же положении – поправляющейся после ранения.
      Эмили села, и на этот раз в голове застучало немного слабее, чем стучало весь день при таком же движении:
      – Ана, не смотри на меня так испуганно. Я не ранена.
      Это, кажется, вовсе не убедило подругу. Она опустилась в кресло, стоявшее у кровати, и устремила на Эмили внимательный взгляд.
      – Когда Чарли сказал, что с тобой что-то случилось, я… я могла думать только о той ночи. Когда мы чуть было не потеряли тебя.
      Эмили хотела взять подругу за руку и успокоить, но тут в голове у нее что-то щелкнуло:
      – Чарли сказал, что со мной что-то случилось?
      Ана кивнула, вытирая слезы:
      – Да. Я получила его записку сразу же после того, как ты вызвала меня. Тебе следовало сообщить мне, что ты разбилась. Когда он сказал, что произошел какой-то необъяснимый несчастный случай, связанный с Грантом Эшбери, я пришла в ужас. Эмили, а ты не хочешь рассказать мне, что это за тайное расследование, которым вы с ним занимаетесь?
      Эмили посмотрела на подругу, и сердце забилось еще сильнее:
      – Откуда Чарли узнал, что я расшиблась? Я еще не докладывала ему о своих действиях.
      Ана осеклась на полуслове:
      – Понятия не имею. Ты же знаешь Чарли. Кажется, он видит все, что мы делаем. Может быть, Грант доложил своему начальству или сам сообщил Чарли. А теперь расскажи мне, что с тобой случилось.
      Эмили отмахнулась от ее вопроса, спустила ноги на пол и заходила по комнате.
      – Я выпала из окна, – с рассеянным видом пояснила она, но прежде чем Ана успела потребовать более подробных объяснений, продолжила: – Грант не стал бы докладывать о наших действиях ни Чарли, ни своему начальству. Это дело только наше, и мы решили никого не посвящать в него. Нет, должно быть, Чарли узнал об этом каким-то иным способом.
      Эмили замолчала. Если леди Уэстфилд – действительно леди М., то, конечно, она знает об ушибах Эмили. И леди М. вполне могла бы сообщить Чарли о том, что случилось прошлой ночью, сообщить после того, как Эмили с Грантом уехали от нее утром.
      Это единственное возможное объяснение, если сложить вместе разрозненные факты. И Эмили круто повернулась к Ане:
      – Ты… ты никогда не задумывалась, кто скрывается под прозвищем леди М.?
      Ана наморщила лоб, явно сбитая с толку, переменой разговора:
      – Я… я строила разные предположения. Трудно не заинтересоваться, от кого тебе поступают приказания. Кто эта таинственная руководительница нашей группы.
      – И кто же это, по-твоему?
      Анастасия опустила голову:
      – Честно говоря, иногда я сомневалась, что она на самом деле существует. Возможно, она – только плод воображения Чарли, придуманная для того, чтобы нас не очень беспокоило, что мы – единственная группа тайных агентов-женщин во всей империи.
      Сжав кулаки, Эмили подошла к окну. Стекло заледенело, снаружи резкий ветер вздымал снежные вихри.
      – Я думаю, что это реальное лицо, – сказала она, вспоминая обо всех приемах у леди Уэстфилд, которые они посещали за эти годы. – Я думаю, это женщина, которую мы все знаем. Женщина, с которой мы встречались раз сто, а то и больше.
      Ана подошла к ней и взяла за руку.
      – Эмили, что происходит? Ты пытаешься увести меня в сторону, заведя этот разговор о леди М.? Это тебе не поможет. Расскажи мне, что случилось.
      Эмили очень хотелось рассказать Ане все, ведь это ее лучшая подруга. Объяснить ей свои подозрения относительно матери Гранта. Но она колебалась. Она ничего не может рассказать подругам, пока не убедится окончательно. Если есть хоть какая-то вероятность ошибки, то она не может бросить подозрение на леди Уэстфилд. Эмили должна отдать все свои силы тому делу, которым заняты они с Грантом, прежде чем раскроет эту важнейшую тайну всем своим друзьям. Тайну леди М. Эмили слабо улыбнулась:
      – Это просто дело, которым занимаемся мы с Грантом. Вчера ночью мы кое-что нашли, и я надеюсь, что ты поможешь мне расшифровать вот это.
      Она вытащила из кармана письмо, которое они с Грантом взяли в комнате Каллена Лири, и протянула Ане. Та вынула из кармана очки и принялась читать слова. Эмили не могла сдержать улыбки. На мгновение она перенеслась назад, в те времена, когда Ана жила в этом доме вместе с ней, еще до того, как влюбилась в Лукаса Тайлера.
      Эмили отогнала воспоминания и добавила:
      – Я никак не могу разобрать, что здесь написано.
      – Ничего удивительного. Это сложный шифр. Но если ты позволишь мне взять это с собой, я к вечеру дам тебе ответ.
      Эмили кивнула:
      – Хорошо бы. Это нам очень поможет.
      Ана сняла очки и осторожно положила их в карман накидки вместе с письмом. Потом посмотрела на Эмили, слегка наклонив голову набок:
      – А я думала, что ты больше никогда не обратишься ко мне за помощью.
      Эмили отвела глаза. Да, она так сказала.
      – Я решила, что тебе это обидно слышать.
      – Хотелось бы мне понять тебя, – вздохнула Ана. – Больше ты ничего мне скажешь?
      – Пока нет. – И с этими словами Эмили схватила подругу за руки. – Прошу тебя, доверяй мне и еще некоторое время не требуй объяснений.
      Ана высвободила руки и подошла к камину. Потом повернулась к Эмили, и на лице ее была такая решимость, какая редко на нем появлялась.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15