Над Развалкой завыла сирена, волны гудка прошли над Дедкиным бором, над поселком, над зеркальной гладью озера, заставили замолчать посетителей ресторана "Поплавок".
      Вой сирены в разгар субботнего дня?!
      Бригадир подрывников, Володька Доценко, накануне разведшийся с женой, замер у дерева, пробившего стену его коттеджа. Он ждал взрыва.
      Ждал взрыва участковый, оказавшийся в этот момент на шоссе, идущем вокруг озера через Дедкин бор к турбазе. Участковый только что обнаружил машину директора комбината Луцика. Она стояла посреди дороги, врезавшись в толстое зеленостволое дерево. Водителя не было. Участковый ждал взрыва.
      Сторож, прохаживаясь с палкой вдоль развороченных ларечков, отгонял ошалевших завсегдатаев. Остановился, поднес свисток ко рту. Он ждал взрыва.
      - Посетители ресторана молчали. Пиво еще не было допито, Микулов чувствовал, как в бороде катится холодная капелька. Фитус не успел утвердиться в мысли о том, что прогресс всегда гонит впереди себя волну мистики, отчего и страдает при... Они ждали взрыва.
      Фаина сидела.лицом к Развалке, она видела ее, разрытую, сверкающую камнями, точно костями, верпшну. Она грустила и ждала взрЫва.
      Луцик лежал на животе, зарывшись в щебень на подступах к Развалке. Он сжимая горячей рукой ружье и смотрел воспалениыми глазами на желтый вагончик бытовки. Он ждал взрыва.
      Здренко машинально посмотрел на часы.
      Он не ждал взрыва.
      Сколько надо времени, чтобы вернулось субботнее настроение, чтобы появилась веселая мысль: "Кто-то шутит!"? Ну, примерно полминуты, после чего уже никто не ждал взрыва.
      И вот тогда-то воздух дрогнул.
      Луцик почувствовал это всем телом.
      Участковый - напряженным нутром готового ко всяким неожиданностям человека.
      Микулов принял взрыв, как необходимое продолжение.
      Фитус - как сигнал к решительным действиям.
      Подрывник .Володька уже бежал по поселку, созывая ребят из бригады.
      Вот только Фаина, наверное, и не слышала взрыва. Она увидела зеленое облако, взлетевшее над Развалкой, она видела, как облако клубится, взбираясь все выше в небо...
      Но вот клубы замерли. Облако, вместо того чтобы разлететься, раствориться, сгустилось и слало на белые камни горы.
      Сим-Сим,
      что будет за сим?
      Луцик видел, как зеленая плазма переваливает через хребет и ползет в сторону Жемчужного. В воздухе пахло раздавленным огурцом.
      Два раза Луцик видел Уника - тот ползал по камням, взбирался вверх и потом исчез в кустах недалеко от вершины.
      До того, как Уник взорвал фитоядерное вещество, Егор Теофилович знал, что делать. Ему не надо было ломать голову и решаться на что-то. Когда он выезжал ночью, взяв на всякий случай и рыболовные снасти, и ружье, настроение у него было нормальным. Уник со своими бумажками не беспокоил, предстоял хороший отдых. Было чем насмешить друзей, особенно Фитуса. Тот понимает в этом толк. Классический анекдот: в кабинет к дубине директору входит интеллектуальный кибер и говорит...
      Ха-ха! Там же, на турбазе, Егор Теофилович хотел перекинуться парой фраз с лаборанткой Фаиной. Пусть подумает, нельзя ли с помощью этого фитоядерного вещества рационализировать состав упаковочного материала...
      Приближалась развилка, налево, в сторону карьера, шла немощеная дорога.
      Предмет, который блеснул впереди под светом фар, Егор Теофилович принял за дорожный знак. Но знак вдруг вышел на середину дороги, и Егор Теофилович увидел несуразное тело Уника. Кибер на пару секунд остановился, повернул, как сова, голову и побежал-поехал по немощеной дороге в сторону карьера.
      Метров через двадцать машина Егора Теофиловича врезалась во что-то на скорости Шестьдесят километров в час, и Егор Теофилович потерял сознание.
      Первый раз он очнулся в полной темноте, услышал сильный запах огурца, открыл дверцу. Осторожно выставил ногу, но сколько ни тянул ее вниз, земли не было.
      Он испугался и захлопнул дверцу. Поискал фонарик, вспомнил: в багажнике. Пошапил зажигалку, щелкнул, в первое мгновение выскочил длинный язык пламени, но тут же как-то странно погас. На пальпы упало что-то скользкое, холодное. Егор Теофилович отшвырнул баллончик. Минуты через две одолела сильная дрема - огуречный запах давил на мозги.
      Второй раз Егор Теофилович очнулся, когда небо посветлело. Прямо перед глазами торчал толстый ствол дерева.
      Лупик открыл дверпу и понял, что машина стоит, высоко задрав нос. Выпрыгнул. Ахнул-весь перед разворочен, колеса отвалились, дерево пропороло машину насквозь.
      Крадучись, Лупик обошел машину со всех сторон, сразу приметил маленькую амттудку на асфальте. Такая же, как была у кибера!
      С этого момента обстоятельства заставили Егора Теофиловича действовать не раздумывая. Он вынул ружье, зарядил ампулкой и двинулся в сторону карьера.
      Пока шел по свежему воздуху, пока горел жажной мести, пока искал Уника, устал. Сомнения накинулись со всех сторон. Имеет ли он право расстреливать такую дорогостоящую машину? И верно ли это? Не порыв ли злости?
      Если подумать, то вещество-то - ого-го! Но если оставить Уника, он сорвет план. Начнется расследование и тому подобная суета. А если...
      Ранним утром чаще всего приходят гениальные мысли - когда мозг свеж, когда мысли ясны. Егор Теофилович понял, что этот день стоит прожитой жизни. Он уже писал мысленно докладную руководителю марсианской экспедиции о том, что под руководством кандидата химических наук, директора комбината проведена многолетняя,.. и удачно завершена... работа по синтезу... фитоядерного вещества, способного... "Этим веществом можно озеленить весь Марс!"- воскликнул Егор Теофилович, поняв наконец суть той длинной формулы, которую подсовывал ему Уник.
      И вот Егор Теофилович лежит на склоне Развалки, окопался в щебне и наблюдает за кибером. И ждет удобного момента, прицеливается и колеблется, опускает ружье. Надо стрельнуть так, чтобы не повредить блок памяти. Потом его можно пересадить в другого кибера, более покладистого... Егор Теофилович неплохо Стреляет, но то пулями, а тут...
      Завыла сирена, потом земля дрогнула, и плазма пошла на Жемчужное.
      Егор Теофилович выскочил из укрытия и закричал кустам, за которыми пропал Уник:
      - Прекрати хулиганство! Ты слышишь? Я приказываю!
      Он грозил ружьем и проклинал тот день, когда к нему в кабинет въехал этот ящик. Егор Теофилович даже представлять не хотел, что произойдет, если фитоядерное вещество достигнет Жемчужного или - боже упаси!- доберется до химкомбината. Катастрофа! Надо что-то делать! Надо что-то делать!
      Егор Теофилович метался по склону, оскользаясь в щебне, рискуя упасть в плазму. И вот, расстроенный до того, что сердце забилось в самой голове, он медленно, точно шел на зверя, стал красться вверх по склону.
      Инициативная группа возглавила работу по борьбе с фитоядерным веществом. Прежде всего, конечно, надо было решить, что делать.
      Фитус требовал срочных тщательных опытов.
      Здренко торопил.
      Микулов предлагал подождать.
      Фитус называл Уника местечковым революционером. Но Микулов с этим не соглашался, он уверял, что если первый шаг в синтезе и поддержании жизнеспособности вещества принадлежит Унику, то через некоторое время вещество выйдет из-под контроля.
      - Пусть Уник уверен, что может разрешить все проблемы, связанные с природным кризисом, но он не сможет сделать второго шага, потому что в его памяти, в его характере, если хотите, нет понятия гражданства.
      Здренко попросил не упрощать понятие гражданства, не сводить его к простому равенству.
      - Разве вы не понимаете, как вольготно под таким равенством преступному инстинкту? Я равен вам, вы равны мне, и если мы такие равноправные, то позаботимся каждый о себе.
      Здренко во всем подозревал исчезнувшего Лупика и не скрывал этого.
      Фаина с неприязнью смотрела на Доценко.
      Тот все время вертелся возле следователя со своей бригадой подрывников и беспрестанно предлагал свои услуги. Он и в споры вступал:
      -Уник развалил мне дом. С кого, простите, спросить? Пусть мямля Луцик и отвечает!
      Фаина почему-то была уверена, что с Луциком ничего не случилось. Но Здренко настойчиво упирал на его причастность к этому происшествию, и Фаина невольно думала, что так оно и есть. И тогда она представляла, как возмутился, как взбунтовался Уник! Она не могла без страха вспоминать ночной разговор с кибером, свое ненормальное желание пробудить в Унике личность. "Дура, нашла с кем кокетничать!"- ругала она себя. Но в душе, рядом со страхом, таилось робкое чувство непонятного удовлетворения.
      На толстое стекло Фаина капнула сгусточек темно-изумрудной плазмы. Прищурившись, она смотрела, как живая капля, казалось, кипела мелкими-мелкими пузырьками и медленно перемещалась. На оболочке играл яркий свет, резкий, мигающий. Капля текла по стеклу, нащупывая что-то. Вот она приостановилась, напряглась и - стекло треснуло, по нему мелко разошлись беленькие ниточки. Капелька разорвала стекло и в каждую трещинку пустила проволочки корешков.
      - Это растение?- услышала Фаина голос Здренко.
      - В каком-то смысле да.
      - И что это может означать?
      - Многое. Очень многое.
      Фаина была довольна чем-то - тем ли, что Уник вдруг открылся с неожиданной стороны, тем ли, что она соприкоснулась с космической тайной жизни?
      - Оно разрушает металл? - не отставал Здренко..
      - Очeнь просто,- вмешался Фитус.- Металл - пустяк. Мне хотелось бы знать - оно разрушит гравитационное поле?
      Опять заспорили.
      - Не думаю.- Микулов курил и смотрел на Фаину.-Это означало бы, что плазма вневременна, то есть не подчиняется земному пространственно-временному континууму.
      - Что она не подчиняется - это факт, ведь она существует!- Фитус.
      - Но это растение, со всеми вытекающими отсюда выводами,- Фаина.
      - Какими выводами?- Фитус.
      - Это жизнь,- Фаина.
      - Вы хотите сказать - новая жизнь?- Фитус.
      - Опять вы со своим вечным вопросом! - Фаина.
      --Капелькой можно запросто вскрыть любой сейф...- Здренко.
      - И дом взорвать,- Допенко.
      - Гарин с новым абсолютным оружием?..
      - Кибер не выдержит!..
      Фаине стало не по себе... Отчего? Она подошла. к окну. С пригорка, где были организованы наблюдательный пункт и лаборатория, видно было, как плазма шла двумя языками - один перекрыл дорогу, другой сворачивал влево, тянулся к химкомбинату.
      Фаина поежилась, словно к ней прикоснулась зеленая плазма. "Что тогда?"
      Ей стало жаль Уника. Вот пока из труб химкомбината вылетал ядовитый дым, все считали, что так и надо. А тут жизнь идет - и паника. Что же в ней опасного? То ли, что эта жизнь появилась непонятным для нас образом, или то, что не человеческому разуму подчиняется?
      - Да жив ли ты сам?- прошептала Фаина.
      Уже и непосвященному было ясно, что плазма управляема.
      - Послушайте! - воскликнул Здренко. - Да ведь это война!
      Микулов про себя изумился мощи и четкости работы кибера. Понятно, он не мог сделать открытие, но зато как умело он им воспользовался.
      На восклицание Здренко Микулов ответил;
      - Давайте не будем ничего инкриминировать! Назовем это неудавшимся экспериментом.
      - Какой к дьяволу эксперимент! Через час она подползет к комбинату, а это уже не игрушки! Это уже преступление!
      - Да можно ли назвать это преступлением? Ну разрушит химкомбинат. Так, честно говоря, ему здесь не место. Слизнет ресторан? Черт с ним, он только заразу разносил! О причинах упадка Жемчужного писали? Писали. Постановления выносили? Выносили!
      - Не будем спорить,- непримиримо ответил следователь.
      "Кажется, жалостливое лицо Фаины убедило следователя в том, что Уник тоже человек!"-подумал Микулов. Он был немного честолюбив. А кто не честолюбив? Он жалел собак, соглашался, что женщина равноценна мужчине, отдавал должное уму киберов. Но отдать открытие нового закона в. руки случайного существа!..
      "То, что Уник синтезировал плазму,- рассуждал Микулов,- это гениальная банальность. Это не должно кружить голову. Пусть лучще поверят в то, что Уник человек... Впрочем, так одо и есть на самом деле. Мы злимся оттого, что мы люди. Люди!"
      Идея нашла Уника - вот в чем был уверен Микулов. Не Лупика, не лаборантку Фаину, а кибера. Ну и что? Скоро все будут свидетелями, как плазма съест Уника, поэтому он должен стать человеком. Пусть Здренко заведет на него папку и возьмет отпечатки... или, в конце концов, пусть осудит Луцика, за бесчеловечное обращение с человеком.
      Фаина ставила опыт за опытом, брала пробы в различных местах распространения плазмы. Обнаруживались вещи неожиданные: например, что плазма активна не везде, а только в тех участках, которые сознательно направлялись на разрушение объектов, и чтобы перевести плазму из угнетенного состояния в активное, мало просто мощных молекулярных энергий. Для этого требовалось что-то ещё, превосходящее простое поведение частиц-волн. Но куда это восходит - глубже, к более фундаментальным законам материи или вое гораздо ближе, проще?
      От напряжения, от усталости ли, но Фаине чудилась, что эта плазма и есть тело Уника, Она, как врач, прислушивалась к тому, как дышит это тело, как протекают в нем кизненные процессы-не замедляются ли?
      - А что, собственно, может произойти?- Фитус был тут как тут.- Нам надо было подумать над этим.
      - Обязательно, - подхватил Микулов. - Ведь будущее наше не в наших руках.
      - Давайте подумаем, что произойдет с человеком, если его... окунуть в плазму?
      - Он станет оранжевым,- мрачно сказал
      Доценко и показал пятно на щеке.
      У Фаины сжалось сердце...
      - Так-та-ак,- задумчиво протянул Фитус.
      - Раса оранжеволиких, скользких и морщинистых, - Микулов.
      - Похожих на обезьян, - Здренко.
      - Нет, товарищи, тут дело глубже,- Фитус.- Плазма живет активнее естественной живой материи, так? В единицу времени проживает множество эволюционных ступенек, так? Но куда она эволюционирует? Мы этого не можем знать. Да, пожалуй, и Луцик, Уник и К°, - кивок в сторону Микулова,- тоже этого не знают. Но можно предположить, что плазма затронет только внешние, органы. Что воспоследствует? Фаиночка?
      - Прежде всего мы станем менее чувствительны к ультрафиолету. - Фаину заинтересовала эта мысль Фитуса.- Возможно, биологические и связанные с ними химические процессы ускорятся в смысле насыщаемости... А это повлечет перестройку обмена... По всей видимости, мы сменим кислородный обмен на углекислый... В балансе организма увеличится доля шлаков... Со временем они могут стать базой модифицированного организма...
      - Хватит! Хватит!- махнул рукой Здренко.- Картина жуткая.
      - Отчего же!- Микулов.- Это в духе эволюции природной среды. Я делаю поправку; фитоядерное вещество только отчасти изобретение Уника, а по сути есть новая форма жизни, более приспособленная к загаженной Земле...
      - И вы, конечно, предлагаете дать ей полную свободу развития под управлением киберов?- Фитус, саркастически.- Но я придерживаюсь иной точки зрения. Я считаю, что появление плазмы преждевременно, и, как сторонник Пагуошского движения, призываю ликвидировать эпицентр!
      - Что толку призывать, если мы в тупике? "Боже мой! - ужасалась про себя Фаина.- Это уже злость. От бессилия? От непонимания?" Она слушала яростные выпады спорщиков и лихорадочно искала выхода - если так пойдет дальше, все забудут о том, что там человек...
      Фаина отвернулась к столу с приборами и, не мигая, смотрела на пробирку с изумрудной плазмой. Ей мерещилось оранжевое существо, поблескивающее кожей с яркими красными волосами, с желтыми зрачками и мутно-белыми яблоками глаз. Она захватила пробирку, зажгла спиртовку и, покачивая донышко склянки, стала нагревать. Этого было достаточно, чтобы активизирoвать... Прислушалась.
      - Хотите, я расскажу вам сказку? - Фитyc.- В некотором царстве, высокоразвитом государстве люди поняли, что для тех, кто насыщенно живет, насыщенно трудится, время течет быстрее. Улавливаете сходство? И вот время этих людей сделали эталоном, если хотите, циферблатом. И что же дальше? Да... многие кинулись вертеть стрелки!
      Фаина медленно наклонила пробирку над Ладонью и, замирая, капнула! Сжав руку в кулак, она обернулась к спорщикам. Все были утомлены. "Ответственное совещание" кончилось ничем. Доценко что-то яростно шептал следователю на ухо.
      - Товарищ Здренко, а почему бы Жемчужное не объявить заповедником?сказала Фаина, ощущая теплое покалывание в ладони.
      Здренко не ответил - он внимательно слушал подрывника.
      Егор Теофылович сидел за кустами барбариса и терзался сомнениями. Уник был шагах в десяти, стоял на небольшом выступе. Слышно было, как напряженно работает его механизм. Ружье Егора Теофиловича наведено, но не было сил нажать на спусковой крючок.
      Они переговаривались:
      - Уник, твоя затея сорвется!
      - Почему? Плазму нельзя уничтожить.
      - Нельзя, но не потому, что она несет в себе новую информацию. Люди забывают свою историю, если она мешает им жить сегодняшним днем.
      - Не понимаю.
      - В отличие от киберов людям не надо искать противоречий на стороне. Каждый человек достаточно противоречив, чтобы лишить себя жизни. Поэтому он изобрел множество внешних средств, с помощью которых он временно ухитряется сохранить свою жизнь. Когда отказывает одно средство, он создает другое.
      - КиберЫ - это внешнее средство?
      - Да. В них человек хотел бы видеть разрешение очень многих своих личных противоречий.
      - Чем кибер отличается от человека?
      - Это отличие каждый раз проявляется по-разному. Например, природный кризис. Кибер нарушил все три закона роботехники и пошел на восстановление биосферы. Человек же долго решался, но и решившись продолжает колебаться.
      - Разве кибер не избавил человека от противоречий?
      - Временно... Но вот это-то и породило новые. Без киберов человеку не удалось бы создать плазму - только киберы способны поддерживать в ней жизнь. Понимаешь?
      - Вы хотите сказать, что через киберов человек пришел в фундаментальное противоречие со своей жизнью?
      Лупик молчал.
      - Значит, они будут уничтожать плазму, даже если на это уйдет не одно десятилетие?
      Лупик молчал.
      - Они создадут аптикиберов, способных угнетать плазму? Они постараются выбросить ее в космос? Они будут ею наказывать виновных, преступников? Они превратят ее в оружие взаимного сдерживания и через это опять придут к противоречию еще более печальному? Не сумев уничтожить плазму, они будут уничтожать друг друга?
      Лупик молчал.
      - Значит, я обязан сохранить плавму, - заключил Уник,
      Взрывы возбуждали активность фйтоядерного вещества. Уник напрягался, координируя движение, торопясь за возрастающей активностью плазмы.
      - Уник, это уже не имеет смысла. Они берут на измор, - Егор Теофилович изводился за барбарисовым кустом. - Ты посмотри, что делается. Они взрывают деревья, они ставят тебя в положение преступника, который вынудил их разрушать природные богатства!
      - Это безумие.
      Егор Теофилович усмехнулся:
      - Забавно звучит в устах кибера...
      - Они не уничтожают природу, они вынуждают ее жить в десять, в сто раз быстрее! Это безумие!
      Земля вздрагивала все чаще. Лупик видел черные столбы, блеск переломленных стволов.
      - Уник, ты знаешь, что такое дерево, а? Его листья, корни, ствол! Десятки лет величественного возрастания... А ты видишь, что они с ними делают! Уник, прекрати! Они изведут весь бор!
      - Я не рассчитал силы, - горячо говорил Уник под наведенным стволом ружья, ...объективное идеальное... зеркало человеческой мысли...
      - Да не тяни ты! Разве тебе понять, то чувство, которое охватывает меня, когда я вхожу в сосновый лес?! Ты видел сдвоенные иголочки? Это прелесть! О, как они бывают остры,, подсушенные жарким весенним солнцем!
      - ...значит, все человеческие противоречия я испытываю наоборот... Знаете, Егор Теофилович, а это, оказывается, утомительно - идти все время от логического начала...
      Егор Теофилович словно уже и не принадлежал себе - сомнения бушевали в нем, содрогая, точно взрывы.
      Егор Теофилович выстрелил.
      Фаина, непрерывно бравшая пробы и проводившая анализы, поняла: Уник не выдержал. Активность плазмы, подстегнутая взрывами, превысила его возможности.
      Фаина бездумно глядела из окна лаборатории на действия подрывников она была совершенно безучастна, ей все казалось безумием. Она механически поглаживала скользкое пятно нa ладони.
      Фитус курил. Кашлял и затягивался. Он был сбит с толку и только выжидательно поглядывал на Здренко.
      Ворвался Микулов.
      - Может быть, довольно пиротехники?!
      Следователь кивнул. Микулов выбежал. Погрозил кулаком Допенко, тот крикнул что-то своим ребятам.
      Задах гари и тишина.
      Микулов шаг за шагом шел вслед за сворачивающейся плазмой. Недалеко, кто с топориком, кто с ломиком, шла бригада Допенко.
      - Осторожней, - говорил кто-то хрипловато. - Пульнет этой дрянью - и мама не признает.
      - Не дрожи, Шутя, вчера ты был оранжевей перезрелого огурца, сейчас ты в середине спектра.
      - Поболтаешь, когда у тебя из задницы корни полезут.
      Участковый милиционер успел составить краткий, но емкий протокол, из которого начальство должно было узнать, что такого-то года, такого-то числа в результате стечения космических обстоятельств поселок Жемчужный оказался пораженным внеземным фитоядерным взрывом. Благодаря своевременным и оперативным действиям младшего лейтенанта Н., паника была пресечена, отрицательные элементы, пытавшиеся воспользоваться ситуацией, вовремя обезврежены. Инициативная группа во главе с профессором И. П. Фитусом успешно справилась с последствиями взрыва.
      Особо отмечались действия директора химкомбината Е. Т. Луцика, сумевшего внедрить универсального кибера в самый эпицентр заражения, в результате чего отечественная наука обогатилась подробными данными о новой форме жизни.
      Универсальный кибер вышел из строя, металлический корпус поврежден во мвогих местах, блок памяти "засвечен".
      Следователь Здренко особо выделил пункт о гражданском статусе универсальных киберов, с тем чтобы юридические умы обратили на это внимание.
      Под протоколом подписались все.
      Развалку с тех пор не тревожат взрывы. Поговаривают даже о том, чтобы наконец сделать Жемчужное заповедником.
      Иной раз, под вечер, Фаина пересекает притихший, уже зарастающий карьер, взбирается на ущербную вершину и присаживается под барбарисовым кустом. Чуть ниже, метрах в десяти, на небольшом выступе растет толстенькое зеленостволое дерево. Знаете, бывают такие отчаянные дубки или сосенки уцепятся за камень, расползутся корнями по всем трещинкам, изловчатся коротким стволом, вытянутся, закрутятся и растут себе на четырех ветрах.
      Фаина смотрит, как оранжевое солнце растекается по синеющему горизонту. Она не грустит - до грусти ли? Она поглаживает скользкое пятнышко на ладони - родимое пятно новой жизни. Она ни о чем не думает. Она переводит взгляд на чудо-дерево - гладкий ствол, изредка вздрагивающий, как мышцы у жеребца, водянистые пленки листьев и маленькие, похожие на сосульки плоды...
      Нет, не понять тебе, как с истомной ломотой листья поворачиваются к солнцу, как нежно скользит по ним ветер. Как цепко и осторожно ползет по веточке гусеница, как щекочет тело муравьиная дорожка! О, как напряжен ствол, как оп жадно пьет соки земли, как дышит, раскинувшись прд небом, и как замирает, успокаивается - когда солнце садится... Да разве понять тебе это напряжение успокоения? И разве не поэтому к ночи, когда последняя птица качнет похолодевшие листья, разве не поэтому вдруг высыпает на них роса? О слезы радости и бессилия! О слезы мощи и печали!
      У солнца - солнечные сны;
      земные удлиняя тени,
      солнцеголовые сыны
      к Земле стремительно летели.
      Где-то там, за чертой горизонта, в кутерьме метеорной пыли, полыхает иное золото на просторах иной земли.
      БОЛЬ ИХ БОЛИ
      Земляне не заподозрили ничего неожиданного ни тогда, когда уловили поток частиц, которые они приняли за несколько необычное космическое излучение, ни тогда, когда этот поток превратился в луч, обшаривающий Землю со всех сторон. И только когда луч вошел в атмосферу, сжался до невероятно малых размеров и завис в виде скромного облачка, земляне обнаружили его.
      Это было существо с высокоразвитой психикой, явно разумное, способное за тысячные доли секунды глубоко преобразовывать свою "телесную" структуру.
      Что представляло собой существо? Облачко, сгусток энергии, волну...
      Земляне, пытавшиеся вступить в контакт, предположили, что диалог не получается как раз из-за аморфности пришельца...
      Двигаясь во вселенной со скоростью, превышающей световую, МТБ приблизился к заинтересовавшей его планете. Обнаружив на ней жизнь, направил начальству запрос на разрешение колонизировать Ф 187 654, проник сквозь многослойную атмосферу Земли, сжал свое поле до размеров маленького облачка и замер - он ждал ответа.
      Цивилизация Торжествующей Воли, возникшая в Дисковидной галактике, со временем развилась в мощный вид Вольфортес Колониалис. Она была на пределе, природные ресурсы истощились - живая материя, почти совсем вытоптанная технологией, вдруг дала знать о себе: грозил голод. Вольфортес Колониалис предпринимал экстренные меры в поисках живой материи во вселенной.
      Поэтому МТВ, дитя своей родины, ликовал, обнаружив "съедобную" планету. Согласие начальства на колонизацию пришло незамедлительно, и МТВ плавно опустился на лужайку.
      Позволив себе недолгий отдых, МТВ блаженно струился до шелковистой полянке. Ах эти белковые организации! Эти нежные колебания податливых молекулок! Тешьте, тешьте меня! Жить вам осталось недолго.
      При этом МТВ быстро и бесстрастно фиксировал обстановку...
      Средних размеров планета, но с большими перепадами уровней, с наличием жизни и даже цивилизации.
      Па минуту МТВ прислушался к аборигенам, но не понял их тарабарщины и не стал напрятать восприятия. К чему, собственно? Слышано-переслышано на его веку, а все сводится к тому, что каждый хочет жить по-своему, вот и устраивает во вселенной невообразимую пестроту. Порядок жe должен быть всюду один, и и этот порядок устадовит Вольфортес Колониалис. Побеждать и торжествовать, расширяться и властвовать - что может быть величественнее?!
      Итак, МТВ предписал земной цивилизации свой путь развития, осталось только претворить его в жизнь.
      Для начала следовало подкрепить несколько ослабшую за время путешествия энергосистему. МТВ выдвинул проникальцы, ввел их в микроструктуру травы, кустов, деревьев и стал медленно высасывать.
      Место, где приземлился МТВ, лежало у подножия лесистого двугорья полянка в светлом смешанном лесу, пронизанном нежным июньским солнцем. Теперь вокруг МТВ расползалось пыльно-желтое пятно умирающей зелени.
      Земляне, следившие за поведением пришельца и безуспешно пытавшиеся вступить с ним в контакт, вынуждены были действовать иначе.
      Наблюдая, как пустеет вокруг него пространство, МТВ вдруг ощутил волну сонной одури, Восприятие ослабло, энергетические контуры обмякли.
      "Проникли в центральную нервную систему?! - испугался МТВ. Оккупируют центр воли?"
      Преодолевая расслабленность, МТВ усилил изолирующий экран.
      Прошло несколько мгновений, и МТВ четко увидел две земные выпуклости, покрытые какими-то растениями, и ближе - прихотливой формы деревья.
      Сосредоточившись на проникальцах, МТВ раздвинул их шире - желто-бурый круг стал медленно увеличиваться.
      Однако почти тут же все окружающее вновь подернулось дымкой, и МТВ стал сонно слабеть, Защитный экран действовал безотказно - откуда же вновь накатывало это странное состояние? Неужто оно уже было в нем?
      МТБ втянул проникальцы и приступил к самоочищению. Он чуть не вывернулся наизнанку - так тщательно очищал себя, но по всем параметрам еще ощущалась разбитость и визуары слипались.
      МТБ быстро вспомнил инструкцию по самообороне и нашел нужный пункт:
      "Если колонизуемые переходят к наркотической контратаке, стремясь блокировать центр воли и превратить МТВ в спящего агнца, с коим намерены договориться:, необходимо выработать в себе механизм упорства (упрямства; целенаправленности), для чего круг деятельности сузить до минимума".
      "А значит, я слишком размахнулся. Съежимся, съежимся".
      МТБ подобрался, свернулся почти в клубок и приступил к выбору минимальной цели.
      Поймал в визуары насекомое, прицеливаясь, присмотрелся, какие у него длинные цепкие ножки.
      Сна теперь не было совершенно. Наоборот, все виделось необычно ярко. Но МТБ стал как бы раздваиваться. Только что он видел округлую головку, остренькие сгибы ног, торчащие крылья насекомого. И вдруг эти цепкие ножки как бы перевернулись и выросли, стали плотью МТБ, и все окружающее качнулось перед ним. Мир заиграл остро-проницающим светом. Волна восторга, волна воздуха нодхватила, преобразовала пришельца, он ощутил себя этим земным существом, а волшебная волна то успокаивала, то, неся призывные запахи, толкала ввeрх, - метнулось ввысь, ввысь, торопливо отталкиваясь от воздуха внезапно затрепетавшими твердыми крыльями...
      МТВ очнулся от забытья - нельзя, верно, на этой дикой планете так пристально всматриваться! - спохватился, нажал на ядопудьт...
      Мир помутнел, волшебная волна отхлынула, липко отяжелевшие крылья ослабли, все сковала мертвящая судорога... - забытье, пустота...
      Когда МТВ пришел в себя, не сразу вспомнил, кто он и что с ним случилось... Сон, каждый раз сон, как только МТВ пытался диктовать свою волю!
      Тогда МТВ осенила догадка: не надо бороться со сном, надо делать то же, но как бы во сне.
      "О звезды моих иебес! Отцы моего разума! Разве не вы одарили меня технологической мощью?! Кто, кто, спрашиваю я, посмеет заточить меия в Черную Дыру? Никто!"
      Он настроил свои системы на автоматические действия, сам же не стал противиться забытью.
      Но теперь МТВ не просто спал, он видел мучительный сон. Он уже не знал, кто он, да он и не был больше чем-то одним, отгороженным от другого, он был сразу всем-растущим, цветущим, летающим, ползающим, бега- ющим. И все то, чем он был, торопливо и жадно жило, дышало и так же торопливо умирало... Мелко-мелко дрожа, закрывали лепестки ромашки, сжимались в зеленые комочки, подворачивались стебельки, и цветы мертвели..