– Я обладаю Зрением, – объяснила она, – и могу видеть волшебство, смерть, болезнь, божественную сущность, яды в еде. Если сконцентрируюсь, то вижу и будущее, и многое другое, то, чего другие просто не замечают.
      Она широко улыбнулась и посмотрела на Окобу.
      – Я-то всю зиму была уверена, что ты им все сказала, и ни о чем не беспокоилась.
      – Ничего я не сказала, – бросила Окобу. – Глупо полагаться на волшебство, любое, включая и Зрение. Риттевоны об этом знают слишком хорошо, знают многих людей, которые используют волшебство, и они очень осторожны.
      – И это говорит маг, – проворчал Улазим.
      – А кто, как не маг, знает об этом правду? – требовательно спросила мать.
      Нават расколол один орех о другой. Все обернулись к нему.
      – Еще не все поругались? – спросил он с невинным видом. – Мне хотелось бы знать, что я буду делать в этом огромном дурацком гнезде под названием город? Я вам ни к чему. У вас здесь полно изготовителей стрел, больше, чем нужно. – В Танаире он делал стрелы со специальным оперением. Они могли убивать магов и летели даже против ветра.
      – Но нам нужны вороны, – сказала Чинаол.
      – Нет, – категорически ответил Нават, – у вас полно своих людей в городе, они могут добыть любые новости. Мои товарищи не могут входить в дома, и для нас тут мало еды. Да, мы должны выиграть наше пари с богом, а не сидеть, чистя перышки, – он посмотрел на Али и отвернулся.
      Улазим кивнул.
      – Он прав, в Танаире вороны были нашими наблюдателями и дозорными.
      – Мы найдем, чем ему заняться, – нетерпеливо сказала Али. От мысли, что Нават может уехать, сжалось сердце. – Боги помогут нам.
      Все промолчали. Считалось, что Нават находится под началом Али. Командующий мятежом согласился, чтобы той зимой все работали отдельно, хотя они и встречались ночью, чтобы обсудить новости и решить какие-то вопросы. При необходимости группы могли действовать вместе, но лишь в крайнем случае. Это была тактика повстанческой борьбы. Если Корона захватит одну группу, то другие смогут продолжать восстание.
      Али посмотрела на Улазима. Она хотела сказать то, что действительно было важно.
      – И еще, должны ли мы посвятить во все это Сарэй и Дов? Страна сейчас на острие меча – мы почувствовали это на пути сюда. На карте судьба девушек.
      Окобу сморщила лицо.
      – Рисковать всеми из-за пары девчонок…
      – Я согласен, – ответил Улазим. – Несдержанность леди Сарэй опасна.
      Кто-то поскребся в дверь. Это не мог быть кто-то чужой, крыло охранялось часовыми. Улазим встал и открыл дверь. Вошла Дов.
      – Извините, – сказала она, находя свободный стул, – было довольно трудно улизнуть от игры в шахматы. Пришлось позволить тете Нуритин выиграть.
      Окобу строго посмотрела на сына:
      – Ты мог бы сказать, что она в курсе.
      Али скрыла усмешку, глядя на то, как главный лакей пожимает плечами.
      – Она пришла ко мне после ужина, чтобы поговорить обо всем, – объяснил он матери. – Показалось разумным попросить ее прийти сюда.
      – Все так очевидно, что даже Петранна могла бы заметить, – устало сказала Дов. – То, как рэка смотрели на нас на протяжении всего пути в Танаир и обратно, вороны, домашнее хозяйство со всеми слугами рэка, кроме Али, слуги, которые работают у Темайда. Ведь моя мать принадлежала к клану Хаймингов. Крохотная деталь, ускользнувшая отлуаринских глаз. Она многое объясняет.
      Фесгао улыбнулся.
      – Вы правы, моя госпожа, это объясняет многое.
      – Надо выбрать время, – продолжила Дов. – У нас только двое, кто претендует на трон Риттевонов. Дайневон – ребенок. На фоне его регентов даже стормвинги выглядят невинными. Вы собираетесь убить Эльсрена? Этого ни я, ни Сарэй никогда не позволим.
      – Это мы решим, когда придет пора, моя госпожа, – сказала Окобу. – Пока мы собираем союзников, вычисляем врагов и ищем слабости регентов. Волнение поднимается на всем Архипелаге. Мятеж начнется к концу лета.
      – Тогда не говорите ничего Сарэй и Винне, – посоветовала Дов. – Вполне возможно, что Винна заставит Эльсрена поклясться на крови, что он не будет добиваться трона. Она ненавидит двор. – Дов оглядела лица рэка. – Надеюсь, в ваши планы не входит убийство Виннамин?
      – Мы еще не принимали никаких решений, – сказал Фесгао почтительно.
      – Рассказывайте обо всем, – приказала Дов.
      Али наблюдала за выражением лиц рэка. Даже в глазах Окобу появилось что-то похожее на уважение. Теперь они понимали, как обстоят дела. С приходом Дов у них появилась причина задуматься. Она была всего лишь младшей сестрой их будущей королевы, но в ее венах текла та же кровь.
      Выслушав планы мятежников, Дов потерла виски:
      – Я и вообразить такое не могла, – пробормотала она. Все ждали, что она скажет дальше. Наконец она глубоко вздохнула и спросила: – У нас есть символ? Какой-нибудь тайный знак, показывающий простолюдинам и средним классам, что в стране грядут перемены?
      «Какая она умница, – подумала Али с уважением. – Надеюсь, что Сарэй хоть в половину так же умна».
      – Символ? – спросил Фесгао. – Вроде кударунга?
      Дов покачала головой:
      – Что-то более мелкое и простое. Что-то, что можно будет помещать в людных местах без особого риска.
      – Что-то, что встряхнет регентов, – пробормотала Али.
      – Если регенты встряхнутся, добра не жди, – сказал Фесгао, – предупреждаю вас.
      – Они уже ведут себя достаточно глупо, – возразила Дов. – Я видела новые контрольно-пропускные пункты в городе. Вы знаете, что говорит луаринская знать – рэка становятся беспокойными каждые тридцать лет, и надо просто ставить их на место. Мы должны показать им, что это не очередное беспокойство. Это серьезно.
      – Если мы рассердим регентов, – сказала Чинаол, – они задушат наш народ еще большим количеством законов и налогов.
      – Количество арестов возрастет, – добавил Фесгао, – и наказаний.
      – Они не могут арестовать тех, кого не найдут, – сказал Нават. – Когда животные захватывают территорию, они метят ее. Что, если вы пометите вашу территорию?
      Улазим потер шею, как будто она внезапно заболела.
      – Только не говори мне, что мы должны выйти и помочиться в каждом переулке, – усмехнулся он.
      – Тогда все будут знать, что это территория ваша, а не Короны, – разумно ответил Нават.
      – Символ, – сказала Дов, – который можно нацарапать ногтем, нарисовать краской на дверях или ставнях. Что-то простенькое.
      – Открытые кандалы с цепью, – предложила Чинаол, – как знак свободы.
      – Достаточно безопасно, – признал Улазим, – это легко распространить. Чтобы люди об этом заговорили. – Он посмотрел на Дов. – Мы так и сделаем.
      – Али? – прошептала Дов в темноте спальни. Юнай все еще была внизу вместе с отцом.
      Али не спала. Она ожидала этого разговора.
      – Нам надо выйти. В саду есть павильон магов. Он защищен от подслушивания.
      Дов и Али накинули платья и спустились вниз. Выйдя из дома, Али подвела свою хозяйку к беседке, где она говорила с Наватом. Девушки присели на кушетку, наслаждаясь прохладным влажным весенним бризом.
      Наконец Дов посмотрела на Али:
      – Я думала, ты мне все расскажешь.
      – Честно говоря, я не могла, – объяснила Али. – Они надеялись, что я буду молчать. Это их заговор. А я только новичок в их деле.
      – Но все рэка знают или догадываются, – сказала Дов. – Вот почему они всегда выходят посмотреть на меня и Сарэй. Не потому что наша мать была рэка, а потому что они верят, Сарэй – будущая королева. Я удивлена, что регенты еще не попыталась нас убить.
      – Попытаются, – сказала Али. – Но если они хоть чуть-чуть соображают, то не будут этого делать в стенах дворца. Они организуют нападение в городе, если не смогут пробраться внутрь этих стен…
      – Но они не смогут? – прервала ее Дов. Али задумалась. Наконец она сказала:
      – Во всяком случае, это будет не прямое нападение. И на городских улицах… Рэка планировали это восстание в течение десятилетий. На улицах у нас больше союзников, чем людей регентов. Естественно, я постараюсь удостовериться в этом.
      – В одиночку? – спросила Дов.
      – Теперь нет, – сказала Али. – У меня есть помощники, и это все, что вам надо сейчас знать. Когда вы все поняли?
      Дов начала теребить повязку на голове.
      – Около дня зимнего солнцестояния, я думаю. О, мы с сестрой знали, что рэка видят в Сарэй будущую королеву, но мне нужно было убедиться, что среди наших слуг действительно зреет заговор, что это не просто невнятные разговоры горячих голов. А теперь, в городе, это совсем очевидно.
      Али на мгновение посмотрела в сторону, чтобы украдкой воспользоваться Зрением. Она хотела разглядеть выражение лица Дов. Девушка говорила уверенно, но уголок ее рта дрожал.
      «Одно дело – предполагать, совсем другое – знать, – подумала Али. – Вот она, кровь».
      – Я попробовала убедить их отказаться от резни, – сказала Али тоном пожилой дамы, убеждающей детей вести себя хорошо. – Они выслушали меня. Даже Окобу, которая ненавидит луаринов, больше чем кого бы то ни было. Они понимают, что нет смысла убивать всех чистокровных, уже не говоря о полукровках.
      – Теперь я чувствую себя намного лучше, – отозвалась Дов.
      – Так и должно быть, – сказала Али, – особенно принимая во внимание то, что их королева сама полукровка.
      Дов засмеялась:
      – Ты – оптимистка.
      – У меня счастливый характер, – ответила Али, – это многие замечают. – И она добавила серьезно: – Хорошо, что вы знаете. Они будут слушать вас.
      – Но нам с тобой надо выяснить кое-что, – сказала Дов. – Бог, которому ты служишь, не Митрос. – Дов произнесла это не как вопрос.
      Али вздрогнула.
      – Ууу. – сказала она, ее мозг лихорадочно работал. Она предупреждала заговорщиков, что Дов слишком умна.
      – С чего бы моему дорогому братцу заботиться о рэка, – напротив них на скамье появился Киприот. Он сидел боком, подперев голову рукой. Он сиял в своих обычных украшениях – драгоценных камнях и брошках. – И могли бы мы пореже называть имена? Ни одному из нас не поздоровиться, если мы привлечем внимание моего семейства, поверь мне. – Он бодро улыбнулся Дов: – Привет, птичка. Я – Киприот.
      Али забыла про то, как бог влияет на рэка. Дов соскользнула с кушетки на пол и поклонилась так низко, что ее лоб коснулся пола. Несмотря на страх, она шепнула Али:
      – У нас неприятности.
      – Ерунда, – сказал Киприот, – разберемся. Садись, а то Али беспокоится.
      Дов встретилась с ним глазами.
      – Только драконы не беспокоят Али. А вы разве не высланы?
      Али усмехнулась и расслабилась. Дов никому не позволит унизить себя, даже богу.
      – Мелочи, – сказал Киприот, отмахиваясь от вопроса Дов. – Простое колебание равновесия сил в этой части мира. Это временное явление.
      – А вы не думаете, что вам следует говорить не со мной, а с моей сестрой? – спросила Дов. Ее тон был слишком сух для девушки, стоящей на коленях. – Ее любят люди.
      – Мне нужны вы обе, – ухмыльнулся Киприот. – Она, конечно, очаровательная, пусть ей поклоняется этот город. Но вот ты, моя дорогая, должна быть в курсе. – Он вытянул руки: – Все, хватит вопросов.
      – На самом деле, ваше появление ответило на последний мой вопрос, – сказала Дов. – Меня всегда озадачивало то, что ваш старший брат выбрал Али своим представителем. Но она, оказывается, представляет вас. Ваш выбор очень удачен.
      – Спасибо, – пробормотала Али.
      Дов посмотрела на нее. Али заметила, чтобы губы молодой девушки дрогнули в улыбке.
      – Теперь все объясняется и с воронами, они ведь ваши дети, так же, как и рэка. Только одного вы не объяснили. Что случится, если кто-то привлечет внимание вашего брата?
      Киприот качнул ногой, прежде чем ответил.
      – Мне будут нужны все победы, которых смогут добиться мои люди, это даст мне силу, чтобы нанести поражение моим божественным брату и сестре. Пока есть успех у рэка, он есть и у меня.
      – И если ваши брат и сестра не вовремя вернутся со своей войны на далекой стороне мира, то пострадаем мы все, – Али рассматривала ногти.
      – Не говори этого, – сказал Киприот. – Кому ты служишь?
      Али улыбнулась богу, который сделал ее жизнь такой интересной в течение прошлого года.
      – Сарэй, – ответила она, – Дов. Герцогине. Рэка, – и наконец закончила перечисление: – И вам.
      – Я уничтожен, – сказал бог. – И это после всего, что я для тебя сделал, дав тебе возможность раскрыть все свои таланты!
      Дов кивнула:
      – Для служанки она очень невежлива.
      – Я не служу ему, – сказала Али молодой хозяйке. – Он спас меня с ужасного пиратского судна, – для эффекта она фыркнула.
      – Ты сможешь поблагодарить меня позже, – бодро сказал Киприот, – если останешься в живых. – И он исчез.
      Дов попробовала подняться и застонала: затекли ноги. Али помогла ей и подвела к кушетке. Дов со вздохом облегчения села.
      – Он все время так появляется?
      – Только когда чувствует себя виноватым, – сказала Али. На своей щеке она почувствовала поцелуй.
      Сзади послышался какой-то звук. Али вытащила из рукава один нож, с ножами она не расставалась даже во сне. Кто-то приближался. На колени Дов вспрыгнула маленькая крылатая лошадка. На Архипелаге таких называли кударунгами.
      – Привет, – нежно приветствовала Дов лошадку. Ее голос звучал ласково, так она говорила только с домашними. – Откуда ты?
      Крошечное существо развернуло крылья. Затем вновь свернуло их и ткнулось Дов в подол.
      – Это несъедобно, – мягко пожурила его Дов. – Твои родители не потеряют тебя?
      Воздух засветился. Вниз с изяществом и непринужденностью скользила пара взрослых кударунгов. Жеребенок наблюдал за ними с завистью.
      – И ты станешь таким в один прекрасный день, – заверила Дов малыша. – Тебе нужно только подрасти. – Таким же мягким голосом она сказала: – Дикий кударунг в Раджмуате. Миниатюрный дикий кударунг. Али, если Корона об этом узнает, они будут вынуждены нас убить.
      – Окобу и Юсуль защитили этот дом. Корона не может запустить к нам шпиона. Улазим проверил всех слуг Нуритин, – сказала Али. – Как бы они хотели иметь в этом доме хоть одного агента, – пробормотала она.
      Девушки повосхищались крылатыми лошадьми, пока взрослые кударунги не позвали своего жеребенка обратно. Отряхивая одежду от лошадиных волосков, Дов спросила:
      – Есть ли какие-то шансы избежать резни на Архипелаге? И не лги мне, пожалуйста.
      – И не собиралась, – спокойно сказала Али, думая про королевских шпионов. – Это зависит от того, насколько рэка преданы Сарэй. Если они по-настоящему ее любят, то будут уважать ее желания и постараются избежать убийств. – Али прикусила губу. Она ненавидела сообщать неприятную правду, но Дов лгать не следовало. – Будут ли убийства и сражения? Думаю, да. Заговорщики не могут управлять всеми рэка даже тут, в Раджмуате, что уж говорить про Архипелаг в целом. Нам следует уговаривать их и внушать, что любовь к Сарэй должна стать важнее желания мести. Это будет хитрый ход.
      – Ты говоришь так, будто восстание – дело решенное, – произнесла Дов.
      – А вы этого не поняли? – Али поразилась, что Дов не поняла этого. – Это решено еще задолго до моего прибытия сюда. Одобряете вы или нет, но рэка все равно на это пойдут. Они ждали слишком долго. Они узнали вкус надежды. Этот вкус опасен. Мы можем лишь попытаться твердой рукой удержать власть.
      – Именно так я и думала, – спокойно сказала Дов. – Спасибо за то, что сказала мне правду.
      Али наклонилась вперед и поставила локти на колени.
      – Это было необходимо, – сказала она. – Сарэй может командовать рэка, но вы, несмотря на свою молодость, имеете влияние на Винну и сестру. Они полагаются на ваш ум. И будут слушать вас. Если вы что-то будете им советовать, надо, чтобы сперва посоветовали вам. И пусть вашей советчицей буду я.
      Дов вздохнула:
      – В Танаире было легче.
      – О да, – подтвердила Али, вздохнув вместе с ней.

Глава 3
ТОПАБОУ