3. Система мелких исключений.

      Криминальные нормы и традиции реализуются через конкретные поступки и поведение несовершеннолетних и молодежи. Некоторые категории лиц присваивают себе определенные права и привилегии, называемые "мелкими исключениями". "Мелкие исключения" — это поступки и дела конкретного подростка и молодого человека, отличающие его от тех, кто не придерживается правил и норм криминальной субкультуры, а также от нижестоящих членов своей группы. Выражаются они в обязательном наличии у лиц воровской или криминальной "номенклатуры" престижных и дорогих вещей, в качестве употребляемой пищи, покрое и ношении одежды, отношении к труду и учебе, поведении в общественных местах, взаимоотношениях со сверстниками, речи, жестах, месте, занимаемом в социальном пространстве, в форме проведения досуга и т. п. Система "мелких исключений" всегда строго соответствует статусу личности, ее позиции в социуме (неформальной группе, коллективе, воинском подразделении, банде, шайке и т. п.).
      С помощью "мелких исключений" личность выделяется из окружающей среды. Именно они подчеркивают ее исключительность. "Мелкие исключения" в преступной среде — это, по-видимому, отражение привилегий, существующих в официальной жизни нашего общества для определенной категории лиц (номенклатуры и т. п.), свидетельствующих о неравноправии и глубокой социальной несправедливости. "Привилегии — не следствие зловредности отдельных лиц, а результат сложившейся структуры в общественных отношениях. Это — внутреннее содержание нашего строя, обусловленность, которая определяется интересами больших групп населения, и прежде всего — номенклатуры".
      Как по персональной машине, служебной даче, весомости и качеству персонального "пайка", секретарше, количеству телефонов, наличии "Кремлевки", величине приемной и кабинета судят о влиятельности чиновника в социальной иерархии (его социальном статусе), так и по "мелким исключениям" можно достаточно точно определить социально-психологический статус личности, ее место и роль в криминальной группе, банде, шайке, в камере, "зоне" и т. п. Система "мелких исключений" — показатель неравенства членов преступной среды. Эта система играет роль знаков различия, имеет сигнальное значение.
      Стремление к "мелким исключениям" чаще всего свойственно двум категориям несовершеннолетних и молодежи: "буграм" (вожакам банд, шаек и других преступных групп), а в армии — "дедам" и  их приближенным — "авторитетам".
      Психологическим условием для появления "мелких исключений" в среде несовершеннолетних и молодежи является их стремление к эмансипации и, одновременно, — к выделению из окружающей среды, проявлению самостоятельности, оригинальности, исключительности и неповторимости.
      "Система мелких исключений" тесно связана с молодежной модой, а нередко и паразитирует на ней. К какой иерархической касте можно отнести по внешнему виду молодого человека и подростка, все зависит от того, "насколько крута модель его штанов и насколько престижна фирма, кроссовки которой он носит". Самое модное, самое "современное" (в чем бы это не выражалось): татуировки, кольцо, серьги, одежда, обувь, "телка" (т. е. знакомая девушка), стереосистема, "видак", "тачка" и т. п., должны быть только у вожака криминальной группы.
      То же самое и с тусовочниками, которые по признаку следования моде делятся на иерархические группы: 
      "бандерлоги" — низшая и самая многочисленная каста;  выше стоят "более крутые" — "бандиты", охраняющие или грабящие коммерсантов;  "утюги"(фарцовщики);  еще "круче" — "мажоры";  "рокабилли";  на самом верху — "пижоны", отоваривающиеся за доллары.
      В закрытых воспитательных и исправительных учреждениях и в армейских условиях система "мелких исключений" направлена не только на то, чтобы выделиться из среды себе подобных и продемонстрировать свои преимущества неформального привилегированного положения, но и чтобы выразить протест против обезличивания, "оказенивания" человека.
      Таким образом, можно сказать, что система "мелких исключений" проявляется в криминальных группах как на свободе, так и в закрытых воспитательных и исправительных учреждениях, и конечно же, в армейских условиях.
      Казалось бы, какие привилегии ("мелкие исключения") может присвоить себе "бугор" в спецшколе, спецПТУ, ВТК, следственном изоляторе, когда там всем все поровну? Оказывается, чем меньше возможностей для появления "мелких исключений", тем изобретательнее действуют правонарушители.
      Так, "рог зоны", "авторитет", "отрицал" ушивают одежду, изменяют хотя бы незначительно ее силуэт (зауживают брюки, пришивают накладные карманы), набивают двойные каблуки, пришивают нагрудные таблички из особого материала, украшают одежду металлическими заклепками, вешают брелоки на пояс и т.п. Вот как описывается это в репортаже корреспондента из воспитательно-трудовой колонии: 'Только на первый взгляд эти ребята одинаковы: обманчивое впечатление создают одинаковые прически и робы.
      Чуть позже начинаешь замечать разницу, совсем неуловимую для неискушенного взора, но о многом говорящую человеку посвященному. Например, по-особому заглаженная роба — две прямые складки спереди и две косые сзади — отличительная черта "борзых" — так здесь, на "малолетке", называют некоронованных королей зоны, не признающих установленных правил и стремящихся подчинить себе остальных. В чем же проявляется их власть? Да во всем, в том числе и в вещах, абсолютно диких для человека, никогда в жизни не сталкивающегося с зоной"...
      "Рог зоны" ("борзый", "шишка" и т. п.) и его приближенные стремятся ходить вне строя или в его последней шеренге, и если это не удается, то в строю не маршируют. Точно так же поступают "деды" в армейских подразделениях. Одновременно они следят за тем, чтобы подростки, а в армии — молодые солдаты, ходили только строем и маршировали. При построении для движения в столовую "бугры", "авторитеты" почти всюду, если за ними не следить, становятся в правую колонну и первыми заходят в столовую, занимая там лучшие места. Названные лица не участвуют в хозработах, уборке туалетов, кухни и столовой.
      Они "нанимают" несовершеннолетних за определенные блага (дополнительную пищу, сладости из получаемой посылки или передачи, за обещание покровительствовать и т.п.) или заставляют их угрозами и шантажом выполнять за себя грязную работу. В классе "бугры" обычно сидят за последней партой. Аналогично поступают "деды" в армии, "авторы" в общеобразовательных школах и ПТУ, главари территориальных "контор". Набор "мелких исключений" у них несколько иной.
      Система "мелких исключений", как и официальные привилегии, существующие для "номенклатуры" в нашем обществе, усугубляет и обостряет межгрупповые и межличностные отношения в социуме. На этой почве часто возникают конфликты. "Бугор" соблюдать положенные ему "мелкие исключения" просто обязан, иначе он потеряет свой авторитет и лишится всех привилегий. А "свергнутый" "бугор", как и свергнутый "партократ", особенно ненавистен "низам" (они помнят его прошлые издевательства). Обычно он подвергается изощренному остракизму. Поэтому за свое положение в социуме "бугры" и "деды" держатся изо всех сил.
      Исключительность "бугров" и "дедов" подчеркивается и тем, что заправлять их постели, стирать их одежду (особенно носки), чистить обувь должны другие ("адъютанты", "шестерки", новички и т. п.). "Борзый" никогда не будет стирать свои носки — для "малолетки в законе" это унизительно. Но ведь прачек "в зоне" нет. Что же делать? Ответ на этот вопрос найти не трудно. Все старания воспитателей предотвратить, свести на нет своеобразную "дедовщину" результата не дают. Ведь около каждого заключенного не поставишь по воспитателю. Придет ночь, погаснет в бараке свет и наступит страшный час "разборки". Такая же картина наблюдается и в армии: "прозвучит "отбой" и начинается самое страшное для духов, то есть для нас... Через это надо пройти, а особенно через мордобой... Через день "фанеру" (удары в грудь по пуговицам — В.П.). Бьют за всякую мелочь, то песню не так поешь, то еще что-то...", — пишет молодой солдат, смирившийся со своим положением.
      Порой это приводит к печальным последствиям. Например, в упоминавшейся Московской специальной школе для детей, нуждающихся в особых условиях воспитания, где было распространено рукоприкладство по отношению к учащимся со стороны сотрудников и педагогов, новый воспитатель, не знавший правил "бугризма", ударил "бугра" за то, что он вовремя не заправил постель. А тот по "законам бугризма" и не должен был ее заправлять. Это должен был сделать за него учащийся из "низов". Ударив "бугра", воспитатель посягнул на его исключительность, поскольку система неофициальных привилегий поразила и сотрудников — к "буграм" в этой школе рукоприкладство не применялось. В знак протеста воспитанник убежал из школы. Его поймали и поместили в карцер, хотя за проступки "бугров" здесь было принято помещать не в карцер, а в изолятор медчасти. Это было уже второе посягательство на исключительность "бугра". Он вновь убежал. Его вновь водворили в школу и постригли наголо. Такая антипедагогическая мера опять-таки не применялась в школе к "буграм". Подросток вновь убежал и в школу больше не вернулся. Вскоре он совершил преступление и был осужден к лишению свободы.
      Вот еще один дикий пример уже из армейской жизни, приведший к трагедии, когда с "дедовщиной" борются незаконными методами. "Срок службы одного из солдат ("деда") подходил к концу, но из-за постоянных нарушений дисциплины командир части применил к нему известное неуставное наказание: демобилизацию в последнюю очередь. "Дед" решил отплатить начальству "фейерверком". Он заставил молодого солдата совершить поджег в укрытии, где стояли машины со снаряженными ракетами. А сам, не думая о последствиях, за десять минут до взрыва "лег спать". Он оказался единственным, кто не получил ни царапины. Страшный результат — один убитый, восемь раненных.
      Из этих типичных примеров видно, что система "мелких исключений", как и любые другие незаконные привилегии, развращает не только несовершеннолетних и молодежь, но и педагогов, работников воспитательных и исправительных заведений, армейских командиров. Бороться с "мелкими исключениями" антипедагогическими и незаконными методами при работе с несовершеннолетними и молодежью бессмысленно и крайне опасно.
      Борьба с "мелкими исключениями" в закрытых воспитательных и исправительных учреждениях и в армии затруднена в силу ее гибкости и динамизма. Если все подростки и молодые люди ходят в застегнутых куртках, то "бугор" — в расстегнутой. Бывает и так, что "бугор", стремясь подчеркнуть свою исключительность начинают ходить в наглухо застегнутой куртке в любую погоду. Иногда дело может дойти до курьеза. В одном из училищ "рог зоны" сделал себе завышенный вдвое каблук (тогда пошла мода на такие каблуки). Воспитатели заставили его снять завышенные каблуки. И основная масса подростков была вынуждена сорвать каблуки со своих ботинок полностью. Таким образом, "исключительность" "рога зоны" была достигнута. Описывая приведенный факт, мы имели ввиду конкретное спецПТУ, где это произошло. Когда работа была опубликована, из нескольких спецшкол, спецПТУ и ВТК пришло сообщение о том, что этот случай произошел именно у них.
      Вот еще одно из "мелких исключений", связанных с обувью. В "зонах" местные сапожники не только набивают "буграм" каблуки (а другим "не положено"), но и умело обрезают неуклюжие черные ботинки по последней "зековской моде".
      За этими и подобными им случаями стоит определенное социально-психологическое явление— настойчивый поиск подростками и молодежью способов самоутверждения в окружающей среде в форме "бугризма". Для этого все методы хороши. Главное — быть не как все.
       Значение сигналав системе "мелких исключений" приобретают некоторые элементы одежды, например, нагрудный карман, в котором у "исключительной личности " должны быть: многоцветная ручка, красивый (чаще — заграничный) блокнот, белый носовой платок. На школьную форму "авторитеты" нередко пришивают кружевной белый воротничок. Подобным же образом перешивают одежду и переделывают обувь и "деды" в армии, "дефилирующие в укороченных до фасона мини-юбок шинелях, украшенных к тому же нелепыми самодельными аксельбантами,... щеголяющие в сапогах на высоченных каблуках, в обмундировании, ушитом до такой степени, что в нем, как говорится ни сесть, ни встать".
      В ряде спецшкол, спецПТУ, ВТК официально введены нагрудные знаки и знаки различия(староста, бригадир, культорг, физорг и т.п.). Казалось бы мелочь, но у "рога зоны" они всегда красивее (конечно в понимании воспитуемых) и из лучшего материала.
      В детских домах, спецшколах, спецПТУ и ВТК, места, занимаемые воспитанникамив столовой, спальне, клубе и т. п., имеют разную ценность. Места у окна, теплые и легко проветриваемые, ценятся выше, чем на проходе или у входной двери. В следственных изоляторах места "на шконке" (нарах) и у "дубочка" (за столом) оцениваются по-разному в зависимости от близости к окну, входной двери, параше.
      Наиболее удобные и престижные места, желательно подальше от основной массы, занимают "бугры". Они стремятся их облагородить: наклеивают на стены цветные картинки из журналов, ставят цветы и т. п. Так же ведут себя "деды", предпочитая спать отдельно от основной солдатской массы — в каптерках и ротных канцеляриях.
      В столовой "бугров" обслуживают "пацаны", отдавая им лучшие и большие порции. "Борзый" никогда не будет есть кашу в столовой — не солидно. Он предпочитает деликатесные и редкие продукты, отбирая их у ребят, получивших посылки из дома, а нередко им даже готовят отдельно. Едят "борзые"("бугры", "деды") из посуды, не имеющей царапин или отбитых краев. Если, например, воспитатель выставит полученную кем-то из "пацанов" посылку на общий стол отделения, то хозяин к ней не прикоснется, пока "бугор" не даст команду. Если воспитатель попытается настоять на том, чтобы подросток съел что-нибудь, он откажется, сославшись на моментально выдуманную причину (сыт, живот болит и т. п.).
      Аналогичную картину приходится наблюдать и в армейских условиях. Родители солдата М. приносили своему сыну что-то вкусное. В их присутствии он старался съесть побольше, ибо в казарме "деды" все отберут и ничего не дадут новобранцу потому, что он пока не солдат, а "дух".
      Распространена система "мелких исключений" и среди лиц женского пола, которая имеет свою специфику. В спецшколах (спецПТУ, ВТК) это проявляется в ношении "авторитетками" ("атаманшами") модного белья, нашивок на трико, разноцветных ленточек, эмблем заграничных фирм, а также в пользовании импортным мылом и другими модными туалетными принадлежностями. Если у воспитанницы в тумбочке много хорошего мыла и мыльниц, смен нижнего белья высокого качества, подпольно изготовленной косметики, то это свидетельствует о высоком ее статусе в группе, а также в среде несовершеннолетних данного заведения. То же самое наблюдается в детских домах.
      Стремление выделиться (не быть "как все") порой принимает самые нелепые формы. Так, при работе на кухне следует пользоваться фартуком. Однако "бугор" в спецшколе (спецПТУ, ВТК), "дед" в армии не наденет фартук, так как считает, что это унижает его.
      Система "мелких исключений", как было сказано выше, имеет свою "нормативную" основу. По существу все криминальные нормы, "воровские законы", уголовные традиции направлены на то, чтобы: 
      выделить определенные категории несовершеннолетних и молодежи из основной массы; 
      наделить их привилегиями, поставить выше других.
      Надо сказать, что пример лидеров криминальных групп заразителен. Выделиться здесь хотят и другие лица. Однако их попытки иметь привилегии сурово наказываются. Если учащийся спецшколы, спецПТУ, воспитанник ВТК или солдат в армии пытаются оставить себе присланные из дома какие-нибудь хорошие вещи, (мыло, зубную щетку и пасту, ручку, носки и т. п.), то их, как правило, отбирают, передают "бугру" ("деду"), да еще сурово наказывают виновного за попытку скрыть содержимое посылки.
      Опасность и вредность "мелких исключений" состоит в том, что они культивируют социальную несправедливость, социальную незащищенность личности, неизбежно порождают и формируют паразитизм, агрессивность, создают условия для вымогательства в социальной общности. Так у новичка в ПТУ, спецшколе, спецПТУ и ВТК или у молодого солдата в воинском подразделении пытаются обманным путем или силой отобрать модную одежду или обувь, другие личные вещи или деньги. Он может также подвергаться поборам. Вот что пишет молодой солдат ("дух") брату из Западной группы войск: "...Пока у меня сейчас, по духовщине, другие мысли (брат его спрашивает учит ли он английский язык — В. П.) — наесться до отвала, напиться до потери пульса, посидеть в нашем дружном кругу, выспаться и т. п. Ну ничего, как я, кажется, писал, что старые ("деды") уйдут в октябре-ноябре, вот тогда у меня и появится желание учить английский, высплюсь, наконец, и буду копить деньги. Получаю всего 25 марок (западных). Но денег пока не вижу, старым отдаем, здесь такие правила... Эх, братишка, знаешь как хочется домой, старые достали — как поймают, так от нечего делать бьют, короче, не жизнь, а полнейший ад... Мысли у меня жуткие".
      По традиции "авторитеты", ("бугры", "деды") должны уклоняться и от учебы. В условиях постоянного и жесткого контроля сделать это бывает почти невозможно. Тогда они занимают позицию "середняков", т. е. не являются ни отличниками, ни неуспевающими. В процессе учебы они ухитряются эксплуатировать других — "рабов": те за них пишут контрольные, выполняют лабораторные работы, решают задачи, производят уборку и т. п. Во всех учебных, воспитательных, исправительных заведениях, в армейских подразделениях привилегированными являются "старички", у которых "мелкие исключения" на порядок больше, чем у обычных ,"бугров". "Дембели — это "бугры" среди "бугров".
      Готовясь к выпуску из спецшколы, спецПТУ, освобождению из ВТК, увольнению в запас из армии, они претендуют на особые привилегии, уклоняются от любой работы. Например, нормы выработки в спецПТУ и ВТК за них должны выполнять лица из "низов" и новичков. Чистить оружие и технику в армии за них должны "духи" и "вороны" и т. п. "Старички", как отмечал еще А.С. Макаренко, не ходят в столовую вместе со всеми, требуя, чтобы еду им приносили в общежитие. Интересно, что "старичкам" ("дедам") даже из числа "низов" разрешается притеснять новичков и своих бывших собратьев по несчастью ("чушек", "обиженных").
      В этом весь механизм самовоспроизводства"мелких исключений" и привилегий. Он действует не только в среде несовершеннолетних правонарушителей или армейской молодежи, но и в обществе в целом. Так, лица, получившие власть в результате перестройки и разгула охлократии, ранее выступавшие против привилегий партократии, начинают свою политическую деятельность с создания привилегий для себя. А что же требовать от подростка-правонарушителя, солдата, прошедшего страшный путь издевательств и притеснений и постоянно наблюдавшего шикарную жизнь" главарей банд и шаек, "бугров " и "дедов". Конечно, они мечтают достичь такого же положения. Самоутвердившись в таком статусе они сразу начинают эксплуатировать "низы", издеваться над ними.
      В сущности система "мелких исключений" развивается по спирали.В ней самой заложен механизм воспроизводства все более жестокого обращения с "низами". Каждое новое поколение "старичков" пытается компенсировать перенесенные в прошлом (когда они сами были новичками) унижения еще более жестоким и даже варварским обращением с новичками и "низами". "В первый день тебя матерят и обирают до нитки, и в последний день возможно то же самое — только матерят другие и отбирают другое. Казарма — это два года сверхвысоких колебаний, но с очень небольшой амплитудой... — побеги ("Сто дней до приказа"), расстрелы ("Караул" и "Делай раз!"), потасовки ("Стройбат")"... Жизнь убеждает в том, что зло может породить только зло, лишь на порядок выше.
      Вот о чем мечтает молодой солдат, подвергаемый изощренным издевательствам со стороны "дедов" в письме к своему другу — сержанту: "Эх, тебя здесь нету с твоими погонами, так бы дали оторваться старым. Старые уже замучили... Ну, ничего, скоро они уже свалят (через 4,5 месяца), начнется жизнь полегче. Останутся лишь только два сержанта, которым исполнится год от 25 сентября, и мы, полугоднички". Позднее он сам будет избивать других, а пока приходится "косить" (симулировать болезнь), чтобы попасть в госпиталь и избежать издевательств.
      Как показывает изучение уголовных дел, если в банде или шайке, по каким-то причинам происходит смена лидера ("пахана"), то приход к власти нового "пахана" сопровождается еще более свирепым обращением с приближенными прежнего, лишением их всяких привилегий. И здесь повторяется то, что происходило в нашем обществе с приходом к власти очередного "вождя".
      Система привилегий (уже не мелких, а крупных исключений) особенно видна в мафиях. Они представляют собой организацию типа военизированной, в которой точно расписаны ранговое положение каждого члена, его функции, роли, права, обязанности и привилегии.
      Таким образом, мы видим всю социальную вредность "мелких исключений", особенно в закрытых заведениях и в армейских подразделениях. С ними необходимо вести непримиримую борьбу как с одним из факторов, разрушающих межличностные и межгрупповые отношения в среде несовершеннолетних и молодежи. Так, чтобы не допустить уклонения "бугров" от хозяйственных работ и работ по самообслуживанию в некоторых спецшколах (спецПТУ, ВТК) проводят единые дни хозяйственных работ (санитарные дни). Работать (по графику) в эти дни должны только "авторитеты". По законам криминальной субкультуры некоторые из них после этого вынуждены проходить "очищение" или объявлять о выходе из "закона", порывать с криминальной группой. Если "бугор" "не очистится" или не выйдет из "закона", то его могут "опустить" (совершить над ними акт мужеложства, сделать ему "парафин" и т. п.).
      Известно, что если "бугру" не удается реализовать какое-нибудь "мелкое исключение", он прибегает к другому способу выделиться. Поэтому следует проявлять бдительность, вовремя изменять способы борьбы с присваиваемыми "буграми" привилегиями. Для этого надо внимательно следить за молодежной модой, прогнозировать ее развитие и использовать законы моды в профилактических целях.
      Важно хорошо знать нормы, законы и традиции "другой жизни". Наряду с динамизмом "мелких исключений" отмечается и другая их черта — инертность, устойчивость, традиционность.Так, например, при любых изменениях в криминальной субкультуре традиционным остается негативное отношение правонарушителей к уборке туалета, пищеблока, мытью полов, чистке овощей, стирке носков, белья и т. п.
      Знание механизмов "мелких исключений", существующих в криминальной среде несовершеннолетних и молодежи, позволяет целенаправленно вести борьбу с ними.

4. Система остракизма .

      Изгнание людей из того или иного социума существовало всегда. В XVIII веке из Англии преступников изгоняли (ссылали) в Австралию. Древние племена изгоняли провинившихся соплеменников на растерзание диким зверям. В современных обществах тоже существуют способы изгнания, например, лишение гражданства и выдворение за пределы государства. Особенно широко подвергались остракизму советские граждане (диссиденты), выступавшие в годы культа личности и застоя против существовавших в стране порядков. Остракизму подвергались не только диссиденты, но и лица, не потрафившие начальству, руководителям партийной и профсоюзной организаций, администрации предприятия и учреждения.
       Методы остракизмастары, как мир: вначале дискредитировать личность, а затем, организовать собрание так называемого "коллектива", который не с помощью черепков, а по-современному — "единогласно" — проголосует за то, что данный человек "коллективу" не угоден. Сотни, тысячи людей потом годами обивали пороги советских правоохранительных учреждений, требуя справедливости. Но воля "коллектива" — закон.
      Остракизм широко распространен и в криминальной субкультуре. Рассмотрим сначала, как это делается в подростковой и молодежной среде сокамерников в приемниках-распределителях и следственных изоляторах.
      Неугодного "семье" обитателя той или иной камеры вначале дискредитируют (деперсонализируют)посредством:
      мужеложства (делают подростка "петухом"); половых извращений (делают подростка "вафлером"); делают ему "парафин"; заставляют "курить" половой член или лизать ягодицы; заставляют лизать или чистить парашу; заставляют стирать носки тех, чей статус выше; заставляют поднять с пола "бычок" и докурить; принуждают стать на колени и лизать ботинки "бугру" и т. п.
      Для этого используются: угрозы, шантаж, избиения, подкуп, посулы, приучение и т. п. Наиболее распространенный способ: связать жертве руки, вставить в уши спички (палочки) и начать давить на барабанные перепонки, причиняя адскую боль и заставляя несчастного соглашаться на все. Широко распространено групповое изнасилование ночью.
      Когда человек дискредитирован, камера требует удалить его. Если администрация не сделает этого, то вся камера будет дискредитирована. Поэтому камерное сообщество стоит "насмерть", требуя удаления "петуха" ("вафлера", "парафиниста" и т. п.). В каждой тюрьме есть особые камеры -для "обиженных". В некоторых есть даже отдельно "петушатники" и "курятники". Это о гомосексуализме, который процветает не только в нашей стране.
      "Часто более слабого, молодого, не умеющего постоять за себя "обидят" (изнасилуют — В. П.), а потом "выламывают" (изгоняют — В.П.) из камеры. То есть поднимают шум, требуя убрать "обиженного". Начальство уже понимает, что случилось. "Обиженный" отправляется в "обиженку". Бывают, конечно, полюбовные сделки, но, как правило, редко".
      Рассмотрим способы остракизма при нахождении подростка в обычной общеобразовательной школе или ПТУ.Здесь сначала используются те же, лишь несколько видоизмененные, способы деперсонализации личности. Так, подростки Андрей Ф. и Сергей Ш. совершили разбойное нападение на учащегося Бориса X. Поскольку у него ничего ценного не оказалось, они завели его за гаражи и принудили "курить половой член". Об "опущении" Бориса были информированы одноклассники. Те перестали с Борисом здороваться, не хотели сидеть с ним за одной партой, требовали перевести его в другую школу, что и было сделано. Но "ниточка" потянулась за Борисом и туда. В результате он пытался покончить жизнь самоубийством.
      Первокурсника ПТУ Алексея Р., находившегося в крайне затруднительном материальном положении и проживающего в общежитии (его воспитывала только мать), Сергей К , освобожденный из ВТК, поступивший в это училище, заставил за плату и покровительство заниматься мужеложством. Когда об этом узнали члены учебной группы, они все "из интереса" стали с ним сожительствовать, а затем потребовали от администрации изгнать его из группы. Вскоре он вынужден был уйти из училища,
      Аналогичный пример из жизни стройбата, в котором "деды" сначала ночью изнасиловали "духаря", потом не стали пускать его в казарму спать, не давали ему есть за одним столом с ними. Он дезертировал и написал письмо в прокуратуру.
      В одном Алма-Атинском ПТУ старшеклассники, среди которых был бывший воспитанник спсцПТУ, поставила группу первокурсников "на счетчик". Несколько учащихся не захотели платить по "счетчику", были подвергнуты избиениям, изощренным издевательствам типа расстрела иголками из механического самострела, их заставляли курить бычки, поднятые в туалете и в результате они покинули училище. Один учащийся-должник был убит членами группы дома. Один несостоятельный беззащитный учащийся покончил жизнь самоубийством. Лишь после этого вожак был привлечен к уголовной ответственности и осужден к лишению свободы.
      Значит, нормы криминальной субкультуры, воровские законы и традиции как злокачественная опухоль поразили и обычные учебные заведения, социумы законопослушных подростков, армейскую массу. Оказывается и в этих сообществах действуют те же приемы деперсонализации, после применения которых реабилитация личности даже в законопослушной среде несовершеннолетних и молодежи невозможна. Для них не существует никакое "очищение". Допустим лишь один путь — путь остракизма, т. е. изгнания или добровольного бегства подростка и молодого человека из социума. Стремление воспротивиться издевательствам и изгнанию сурово наказывается.
      Так же отлучают неугодного той или иной группе подростка или молодого человека от "тусовки".Могут использоваться и другие способы. Например, о кандидате в изгнанники распускаются слухи, что он "замаран" в каких-то неблаговидных поступках (неуплата долга, мужеложство, вафлерство т. п.). При его появлении на "тусовке" с ним никто не здоровается, ему не разрешают участвовать в "тусовке", решать какие-либо "тусовочные" проблемы. И он ретируется, боясь быть избитым и т. п.
      С этих позиций внешне более "законной" кажется действовавшая ранее традиционная процедура изгнания вора из "закона". Вопрос решался на воровской сходке, в которой участвовали самые видные в стране воровские "авторитеты". Они заслушивали обе стороны: обвиняющую и обвиняемую. Обвиняемый либо должен был доказать вздорность выдвинутых против него обвинений, либо признать их и добровольно выйти из "закона". Никогда и нигде не пользоваться больше преимуществами "вора в законе". Конечно, при серьезных обвинениях виновного могли порезать, убить. Важно было или пройти процедуру "очищения" или своевременно заявить о выходе из "закона". Суровое наказание могло последовать лишь если изгнанник пытался скрыть свое изгнание и воспользоваться неположенными привилегиями. Любой "вор в законе", которому об этом было известно, должен был привести приговор сходки в исполнение.
      На воровских "съездах" все с нетерпением и затаенным страхом ждут последнего и едва ли не самого главного пункта повестки дня — решения организационных вопросов. Чье-то положение повышается. Но, как правило, за счет понижения другого "ВЗ" ("вора в законе" — В. П.). Чей-то грех перед орденом и "законом" надо доказать... Не докажешь — ответишь головой. Раньше приговоры приводились в исполнение прямо на съезде, при всеобщем присутствии. Палачей, как правило, не требовалось. Приговоренный резал или стрелял себя сам. Сегодня ...санкции стали мягче".