Жизненность и живость этого иллюстративного материала может быть показана и на других примерах. На миниатюре древнейшей рукописи Козьмы Индикоплова полна движения, реализма газель. Живые сцены, изображение трудовых процессов окружают жертвоприношение Исаака на древнейшей миниатюре "Топографии", где раб несет дрова, слуги ведут лошадь и даны другие сцены, которые имеют много общего с подобными же живыми сценами из сельской жизни мозаик Большого дворца императора Феодосия (V в.). Там полны реализма играющие мальчики, мать, сидящая на лугу, пожилой рыбак, вытягивающий на удочке рыбу. Это - общая традиция живого искусства, не застывшего в неподвижности, черпавшего силы в народном творчестве и светской мысли.
      Не менее характерна другая серия изображений, роднящая целую группу памятников. Таково символическое изображение города в виде крепости со стеной, например Дамаск в той же рукописи Козьмы. Такие символические изображения городов известны и в мозаиках Мшатты в Гераше (Трансиордания), где их выполняли византийские мастера. Много параллелей можно извлечь из иллюстраций в Notitia dignitatum, где встречается подобная и близкая этому символика городов. На миниатюре ватиканской рукописи, иллюстрирующей памятники Эфиопии, имеется наос, изображение которого роднит его с изображениями храмов на карте Кастория. Последняя вышла из языческой среды, с традициями которой была связана миниатюра греческих рукописей VI-VIII вв. В изобразительном искусстве струя реалистического восприятия жизни, шедшая из широких и простонародных слоев общества, нашла свое воплощение.
      Выше было уже отмечено, как творчески были восприняты древнерусскими мастерами иллюстрации к книге Козьмы Индикоплова. Не безинтересно, что к именам народов, приводимых в "Топографии", добавлено имя - Русь, так как переводчику казалось невозможным не упомянуть имени своего великого народа.52
      Не менее замечательно заключение древнерусского перевода книги Козьмы Индикоплова, которое своеобразно и тонко характеризует сущность отношения культурного общества Руси к этому памятнику византийской науки.53
      "Старались люди собирать золото, другие насилием овладеть землею или жемчугом и всяким богатством; а господин этой книги мудро искал не жемчуга и дорогого бисера, и не золота, а достойного описания мира, и собрал богатство, не исчезающее. Тлеет все на земле; остается одно слово".
      ПРОТИВОРЕЧИЯ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ПОЛОЖЕНИЙ И НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ОПЫТА У КОЗЬМЫ ИНДИКОПЛОВА
      Чрезвычайная отсталость даже для своего времени теоретических положений, высказываемых Козьмой Индикопловом, по сравнению с его практически полученными сведениями о земле, ее форме и размерах, - явление не единичное для всего средневековья. Осмысление новых фактов, выводы из приобретенного опыта происходили с трудом; после длительного, часто векового, периода оно оказывало воздействие на изменение теоретических положений и традиций в установленных раз навсегда взглядах.
      Если истоки космологических представлений, принятых сирийцами несторианами, лежали во взглядах, развиваемых Федором Мопсуестским, то в новом виде они были сформулированы Козьмой Индикопловом на греческом языке. Взгляды "вселенского экзегета", как называли Федора Мопсуестского несториане, получили больше отточенности и последовательности, пройдя через традиционное изложение учителей Нисибийской академии. Козьма не только изложил их в соответствии с тем, что ему сообщил мар Аба I (Патрикий), но стремился новыми аргументами защитить учение о скинееподобной форме земли, о большой горе на севере, за которую заходит солнце ночью, о едином великом океане, омывающем вокруг всю землю, и т. д. Но наряду с этой ложной теорией Козьма Индикоплов располагал знаниями и сведениями, почерпнутыми им из книг и устных рассказов, ценность которых для его времени не подлежит сомнению. Более того, о некоторых географических представлениях он высказывает новые и интересные мысли. Козьма консервативен в своей теории, но практическая, вернее, описательная часть его труда представляет большой интерес - это живое описание мест, где он побывал сам. Важно его указание и на размеры земли, расчет ее величины, которая для него пространственно больше, чем для Птолемея. Наконец, самые пределы земли для него простираются дальше на восток, чем для карты Кастория и для "Подорожных", от которых его отделяют два века. В числе источников Козьмы несомненно были или "Подорожные", или их первоначальный вариант, послуживший источником "Описанию". Во всяком случае рассуждения о местонахождении Эдема на земле и вопрос о величине земли связывают эти памятники между собою. Греческий текст "Подорожных" заканчивается расчетом числа дневных переходов от Эдема до "ромеев" - ??? '???? ??? ?????????? ???? ??? ????????.54 Этому предшествует указание, что мона (? ????) содержит 60 миль. Грузинский текст добавляет расчет одной мили, соответствующий 2000 локтей или 7 1/2 стадиям.55 Расстояние от Эдема он исчисляет не "до ромеев", а до Галлии, от того места, где восходит солнце, до его заката. Расстояние это равно 1425 переходам, "таков размер земли ровно по середине".56 Размерами земли интересуется и Козьма Индикоплов. Ссылаясь на свой источник, он говорит: "философы индусы, называемые брахманами, говорят, что если протянуть веревку из Тсинисты, пройдя через Персиду до Романии, то по правилам это есть середина мира, и они, пожалуй, правы".57 Размер земли, исчисляемый по ее протяженности "по середине", роднит оба памятника. Доводы, которые приводит Козьма, чтобы подтвердить, что этот путь по суше короче длинного пути морем до острова Тапробана (Цейлона) и оттуда в Тсинисту (Китай), очень характерны. Именно более короткий путь по суше составлял преимущество персов, которые, таким образом, получали всегда большие количества щелка-сырца из Китая, говорит он.
      Личный опыт Козьмы как путешественника и трезвое суждение о "земных вещах" несомненно сыграли роль в его решительном отказе признать "рай" Эдем существующим на земле. Ему прекрасно известно библейское предание о четырех главных реках мира, берущих свое начало из райской реки. Предание это он мог получить непосредственно из "Книги Бытия" и знать толкование этого места из "Подорожных" и из "Полного описания мира". Но легендарные и древние названия он спешит интерпретировать и связать с известными ему действительными географическими названиями. Фейзон или Физон находится в Индии, и "ее называют Индом или Гангом" - говорит Козьма, не имея более точного представления.58 Геон протекает по всей Эфиопии и Египту, а Тигр и Евфрат текут из Персармении и впадают в Персидский залив.59 Что касается "райского Эдема", то Козьма отрицает его существование на земле. В этом случае Козьма не проявляет легковерия, которым отличались его предшественники, тогда как для "Подорожных", для Филосторга характерно примитивное, неверное представление о четырех реках, вытекающих из райской реки.
      Как интересы обширной "Христианской топографии" вращаются вокруг Индии, так и для малых по своему масштабу "Подорожных" в центре внимания также находится Индия. Но "Топография" знает еще более дальнюю страну - Тсинисту (Синастан), откуда вывозится шелк и дальше которой на восток нет земли, а только один океан. На восток мир Козьмы тянется, следовательно, дальше, чем мир его предшественников.60
      Крайний западный пункт для грузинского итинерария находится в 24 дневных переходах от Рима и носит название Гадирни.61 Этот пункт соответствует и последней точке на западе, названной Козьмой - ???????, древняя финикийская колония Гадир, Гадейра, известная до настоящего времени как Кадикс на юго-западном побережье Пиренейского полуострова. До этого пункта и делает Козьма измерение земли по прямой. Расчеты его следующие: от Тсинисты (Китая) до запада - 400 перегонов (?????), при перегоне примерно равном 30 милям. В грузинском тексте "Подорожных" перегон равен 60 милям, т. е. дано вдвое большее число. Понятие дневного перехода ????, или mansio, не имеет точного определения расстояния, это именно этап, переход, служивший единицей измерения больших пространств. Самый термин mansio соответствует представлению о временной остановке для ночевки, в противоположность дому, месту постоянного жительства - domicilium. Счет этапами, дневными перегонами держался довольно долго. Есть случаи, когда эти данные разных источников подтверждают друг друга, как, например, в паломничестве Сильвии расстояние от Харрана до Нисибина исчислено в 5 мансио,62 расчет, совпадающий с данными карты Кастория (Пейтингерова таблица). Латинское надгробие в Сирии (Corp. Inser. Latin., V, 2108=Dessau 8453) исчисляет путь из Галлии, совершенный вдовой погребенного к его гробнице, в 50 перегонов.63 Козьма Индикоплов весь свой расчет дает лишь приблизительно, как он сам на это указывает. Стремление свести перегон к определенной мере побудило его определить длину как равную 30 милям. Определение размера этапа в 60 миль, данное в грузинском тексте "Подорожных", повидимому, относится к еще более позднему времени, когда самое значение "мансио" потеряло свой смысл дневного перехода, длина которого могла колебаться. Попытка привести в соответствие вычисления обоих источников не увенчивается успехом. Но сведения Козьмы заслуживают рассмотрения сами по себе. Между Тсинистой и Персией находятся Унния, Индия и Бактрия, расстояние это покрывается 150 перегонами (?????). Вся Персия составляет 80 перегонов. От Нисибина, пограничного пункта между Византией и Ираном, до Селевкии в приморской Сирии - 13 мансио. Из Селевкии в Рим, Галлию и Иверию, ныне называемую Испанией, до Гадейра, вдающегося в океан, перегонов 150 или более, что и составляет всего около 400 перегонов".64 Таким образом, измеренное расстояние от Тсинисты до Гадейра по прямой линии, "по веревке", протянутой из конца в конец земли, в соответствии с измерениями, которые делали "брахманы", - это, в сущности, торговый путь, проложенный из Китая до Средиземного моря и по нему до Гадейры. Отдельных городов в Гуннии, Индии, Бактрии и Персии в этом случае "Христианская топография" не называет, но дальше на запад названы Нисибин и Селевкия, два больших торговых города. Нисибин в качестве пограничного центра был открыт для персидских купцов, которые привозили сюда свои товары. Селевкия имела значение большого присредиземноморского центра. Эти данные говорят о реальных, из опыта приобретенных знаниях.
      Так как Козьма представлял себе землю в виде выдающегося из воды прямоугольника, то он дал вычисление земли и "поперек". Меридиан его проходит через Византию - Константинополь, ставший за полтора века, которые отделяют составление "Полного описания мира" от "Христианской топографии", центром мирового значения.
      От далеких северных областей до Византии насчитывается 50 перегонов. Необитаемые и обитаемые области севера он рассматривает от Каспийского моря, которое считает заливом океана. Возможно, что сведения об итинерарии из Константинополя в Африку принадлежат ему самому и взяты из опыта. Расчет его таков: от Византии до Александрии 50 перегонов, от Александрии до катаракт 30, от катаракт до Аксума 30, от Аксума до границы Эфиопии, где находится Ладоносная земля, около 50 перегонов.65 Таким образом, размеры земли с севера на юг составляют около 200 перегонов. По сравнению с размерами земли, которые давались Аристотелем, Эратосфеном, Посейдонием и Птолемеем, размеры земли, данные Козьмой, значительно их превосходят.66 В этом случае практические сведения, которыми располагал Козьма, несомненно превосходили те теоретические положения, которые он защищал в своей книге. Библейская концепция Козьмы не проникла и не смогла пропитать построенную на опыте часть, в которой он описывает то, что сам видел и слышал. Козьмой впервые были отчетливо указаны два пути на восток, по суше и по морю, и им же впервые были объединены северный и южный Китай в одну "страну шелка". За метаксой - сырцом торговцы ездили этими двумя дорогами - по суше и по морю.
      Представления Козьмы о Китае основаны на точных сведениях, так как он говорит, что с востока его омывает океан и дальше земли он не знает.67 Прямые интересы Козьмы - интересы практические, они сосредоточены на Индии, это роднит его труд с первыми параграфами "Полного описания мира", с греческим и грузинским текстами "Подорожных". Сведения всех этих памятников заключают в себе много общего, но они, конечно, менялись, получали новые черты в зависимости от той среды, в которой они были восприняты и получили свое дальнейшее развитие.
      Не случайно то, что среда эта оказалась под воздействием сирийцев, которые прочно держали в руках торговлю с восточными странами, соперничая в этом с персами и арабами. "Описание" вышло из сирийской языческой среды, об этом говорят с очевидностью все подробности этого трактата, написанного в 350 г. язычником, для которого еще жили боги, а Серапеум был величайшим святилищем мира. Козьма Индикоплов через полтора века развивал взгляды, прошедшие через христианскую сирийскую среду, взгляды, почерпнутые у несториан, с "живого голоса" мар Абы I.68 В своей практической деятельности он следовал за сирийцами в те географические пункты, которые давно существовали в их колониях и факториях. Он попал в сферу их влияния, в круг их воздействия и не мог остаться чуждым тем идеям и теориям, которые получили развитие в среде несториан.
      Выше было указано, что "Подорожные" в том виде, как они дошли в греческом тексте, свидетельствуют о том, что первые 20 параграфов "Описания" имеют с ними сходство, но христианский налет "Подорожных" говорит о том, что они относятся к более позднему времени. Христианизация наложила свою печать и на грузинский перевод, издатель которого относил эти данные за счет сведений, исходящих из несторианских кругов. В этом отношении характерно, что у гуннов, на Цейлоне, в Аксуме и Нубии отмечено наличие христиан. Значительная доля миссий во всех этих государствах была делом сирийцев. Несториане были просветителями гуннов, тюрок, Малабарского побережья Индии и острова Селедива - Тапробана. Монофизиты, как отмечено в соответствующих главах, вели усиленную пропаганду в южно-арабских городах и в Абиссинии. Сирийское влияние и распространение христианства на среднем и дальнем Востоке было приостановлено арабами, а предел ему был положен лишь монгольским завоеванием.
      Области, упоминаемые "Подорожными", - Унния (гунны), Дават (Дива), Селедива - Цейлон, Великая Индия, Нубия - связывают их с тем миром, который объезжал и в котором вел торговлю Козьма. Их интересы вращались в тех же пределах, а центром внимания была Индия.
      Примечательно, что как "Списание мира", так и "Подорожные" не упоминают имени "серов" и "синов", т. е. китайцев, несмотря на то, что латинским писателям эпохи императорского Рима они хорошо были известны, а шелк попрежнему носил название sericum. Писатель VI в. Прокопий Кесарийский знает Серинду. Между тем, для двух названных памятников мир словно кончается на Индии. Для Козьмы "серы" и "сины", т. е. названия для северных китайцев и южных, оказались объединенными, в его представлении- это многочисленный народ, границей которого на востоке является океан.
      В основе первых параграфов "Описания" лежал греческий текст, часть которого сохранилась в "Подорожных". Этот источник был языческим, как и все "Описание мира". "Подорожные" - источник дополнительно христианизованный и, как мы полагаем, относящийся ко времени после появления "Христианской топографии", представления которой и взгляды отразились с особенной ясностью и на более позднем грузинском тексте. Как греческий, так и грузинский тексты "Подорожных" содержат сведения более позднего времени, чем "Топография", времени, когда совершилось более глубокое проникновение христианства на восток. Христианизация различных восточных народов устанавливает связь этих памятников с сирийскими, несторианскими кругами, миссии которых следовали вместе с торговцами. Сирийские колонии, фактории, отдельные пункты, в которых происходил обмен, или те, что стояли на перепутье караванных дорог, морские гавани, - все они, в той или иной степени связанные с сирийской торговлей, становились местом распространения несторианского христианства. Сведения о нем просачивались за несторианские круги, в среду инословного и иноязычного населения Передней Азии, в том числе в монастыри и школы. Так они проникали и к православным, грекам и грузинам.
      Таким образом, анализ "Подорожных" делает особенно очевидной связь между "Топографией" и "Полным описанием мира", связь, которая до настоящего времени не была обнаружена. В виде ли составной части "Описания мира" или в виде отдельной записи, но Козьме Индикоплову несомненно были известны в первоначальном своем языческом виде "Подорожные", с которыми он полемизировал, но которые в известной степени были исходным пунктом и способствовали развитию замысла его книги в ее описательной части.
      Сопоставляя все сказанное о Козьме Индикоплове, можно ответить на вопрос, какие слои населения были заказчиком Христианской топографии"? Классовые корни этого труда уходят в средние торговые и ремесленные слои городского населения Византии, те слои, которые способствовали развитию товарно-денежных отношений в городских центрах. Эти слои вызвали к жизни не одну "Христианскую топографию". Выше были развиты положения, свидетельствующие о том, что труд Козьмы не одинок, что он входит в определенную светскую литературную струю, связанную с теми же классовыми группировками, отвечающую на те же запросы. Таково "Полное описание мира", таковы сведения, дошедшие до историков церкви, например до Филосторга. Эта среда не знала высшего систематического образования, связанного с античной культурой и язычеством. Представители культуры, прошедшие античную школу, лишь с трудом переходили к христианству. Козьма Индикоплов скромно указал, что не получил систематического образования. Но в торговых и ремесленных кругах, вместе с проникновением христианства, распространились теоретические взгляды, основанные по преимуществу на Библии. Представление о мироздании Птоломея в этой среде было мало популярно и вызывало к себе отрицательное отношение как противоречащее библейским взглядам. Не связанные с традициями языческой эллинской науки средние слои населения оказались под влиянием более ограниченных представлений.
      И в то же время практическая деятельность будила в них живые, жизненные интересы. О их любознательности, потребности в сведениях, интересах к реальной жизни говорят памятники географической литературы, предшествующие по времени "Христианской топографии". На источниках, вышедших из уже христианизованной среды, заметно значительное влияние сирийцев, игравших важную роль в торговле Раннего средневековья. Это можно видеть и у Филосторга, и в "Подорожных", и в "Топографии". Торгово-ремесленные круги, из которых вышел Козьма, были связаны с сирийцами вообще, с несторианами в частности.
      "Христианская топография" отражает, с одной стороны, книжное, библейское влияние, с другой, - она запечатлела живые наблюдения, полные любознательности сведения, почерпнутые ее автором из непосредственных впечатлений.
      Наличие мощной народной струи может быть отмечено как в литературе, так и в изобразительном искусстве V-VI вв. Светский простонародный элемент отличает антиохийскую хронику Малалы, александрийские хроники, ряд глав "Топографии". Традиции реализма в искусстве, его народность отражены в различных памятниках этого времени. Это направление в искусстве не пренебрегало изображением города, его жизни, трудовых процессов, сельской жизни. Стены большого дворца Феодосия дают полные реализма сцены, которые не следует возводить исключительно к античной традиции. Реалистичны мозаики Мшатты, сделанные византийскими мастерами. Светская народная струя пробилась в иллюстрациях александрийских хроник, в миниатюрах "Христианской топографии", которые близки некоторым изображениям византийской табели о рангах - Notitia dignitatum. Светское направление в значительной мере поддерживалось торгово-ремесленными городскими кругами, социальной средой, отражавшей народную культуру. Не случайно так часто повторяется изображение города в этих памятниках искусства. Он дан в многочисленных иллюстрациях к Notitia dignitatum, в миниатюрах "Топографии" (Дамаск), в мозаиках Мшатты (Александрия).
      Литература и культура этой среды, как было показано выше, говорят о значительности городской жизни как одного из устоев и опоры ранней Византийской империи.
      АРМЯНСКАЯ ГЕОГРАФИЯ ПСЕВДО-МОИСЕЯ ХОРЕНСКОГО
      Разнообразие взглядов на вселенную может быть отмечено у сирийских писателей, так же как и у греческих ученых. Одно течение представляло ученую традицию, идущую от античного знания, другое было связано с автором "Христианской топографии".
      В Армении писатели VI и VII вв. также были представителями двух направлений в науке. Одно было связано с именем Анании Ширакаци, писателя VII в., "Космография" которого выражала взгляды и представления Козьмы Индикоплова и сирийцев, т. е. взгляды тех кругов, где клерикальное влияние и авторитет Библии все возрастал. Как сирийцы монофизиты развивали взгляды и представления Птолемея и Паппия Александрийского, углубляясь в вычисления и трудясь над астрономическими наблюдениями с помощью астролябия (как, например, Север Себокт), так и в армянской среде возникала географическая литература, связанная с другим, научным направлением. "Армянская география" все еще не перестала быть предметом жестоких споров, вопросы об авторе, о времени ее составления, о том, являются ли "География" и "История", приписываемая Моисею Хоренскому, принадлежащими одному и тому же лицу, - эти вопросы все еще представляются спорными.
      Акад. Я. А. Манандян указал на то, что автор "Космографии" Анания Ширакаци и автор "Географии" никак не могли быть одним и тем же лицом.1 Космографические взгляды Анании носят черты несомненного знакомства со взглядами на форму земли,2 высказанными в "Христианской топографии", но имеют и много самобытных черт, связывающих его с местными традициями и взглядами предшествующих армянских писателей.3
      Что касается "Географии", то она имеет много общих черт с "Историей" Моисея Хоренского, обе они написаны в IX в. и возможно одним и тем же лицом Моисеем Хоренским.4 Но "География" является сводным трудом, в состав которого вошли древние материалы предшествующего времени, и в ней есть черты, указывающие на непрерывную традицию и связь с учением географов предшествующих веков.
      Для изучаемого вопроса интерес представляют последние главы "Географии", которые сообщают о восточных областях, причем имеются черты, несомненно указывающие на то, что автор или источник, которым он пользовался, были заинтересованы в сведениях торгового характера. Таковы сведения о Басре, многочисленных товарах, которые туда свозятся и куда собираются корабли из Индии и других восточных стран. Об этом свидетельствует и список товаров, которые вывозят из "Счастливой Аравии".5 Там перечислены золото, душистые масла, ароматы, различные сорта и названия последних. Интересна характеристика центральных областей Азии, которая не вызывает сомнений в том, что она относится ко времени после арабских завоеваний. Скифия носит название Апахтарии или Турхии и простирается от реки Итиля до горы Имаус, последняя является "древнейшим и длиннейшим" хребтом. Скифию населяют 44 варварских народа, имена которых не названы, кроме согдов, тохаров и эфталитов. "Согды богаты, это ремесленники и торговцы, они обитают между Туркестаном и Арией".6 Все географические названия, приведенные выше, указывают на то, что в этом случае армянская "География" располагала сведениями, относящимися к VII в. и к более раннему времени. Между тем на разделе об Индии ( 93) можно проследить заимствования из Козьмы Индикоплова в перечислении тех товаров, которые вывозятся из Индии,7 в том числе перец, алоэ, мосх (мускус), камфара, сандал, кассия, различные ароматы. Имеется также список животных, которые живут в Индии: львы, тигры, слоны, единороги, крокодилы и т. д. Остров Цейлон Тапробан также известен "Географии", которая сообщает его протяженность; из животных острова названы слоны и тигры. И из Индии, и с острова Тапробана вывозятся также золото, серебро, драгоценные камни, жемчуг. Для некоторых товаров приводятся цены, которых, как известно, Козьма Индикоплов не дает.
      На более расширенный круг географических представлений указывают подробности, которые дает "География" о Китае, сохранившем в ней название Синастан, лишь с некоторыми фонетическими особенностями (Zenastania). Перечислены товары, которые вывозят из Китая, в том числе различные пряности, ароматы, но особенно много дорогого шелка - sericum.8
      Далее следуют неизвестные земли, пишет автор "Географии", с неведомыми зверями. Все эти сведения, несомненно возникшие в более позднее время, после VI в., говорят о постепенном и дальнейшем расширении представлений о земле, о ее восточных областях.
      Наряду с этим, "География" сохранила о той же Индии сведения, которые известны по источникам IV в., анализ их был дан выше. Так, Ганг отождествляется с Фисоном, сама Индия населена множеством народов, из числа которых названы гимнософисты,9 с которыми связана традиция о "блаженных", населяющих эти области.
      Выдающаяся роль, которую играла Армения в торговле с Востоком, хорошо известна по многочисленным исследованиям академика Я. А. Манандяна. Поэтому становятся вполне понятными все сведения, которые сообщают армянские источники об Азии, в частности же сообщения о ценах на товары.
      В период наиболее мощного развития сирийской торговли, охватившей в V-VIII вв. области Переднего Востока, включая Египет, Эфиопию и Аравию, не говоря о сирийском Присредиземноморье и Междуречье, области Среднего Востока (Среднюю Азию, Индию) и острова Индийского океана (Сокотора и Цейлон), влияние сирийцев было значительно и в области идей. У арабов это сказалось во многих отношениях: в науке, в литературе, в философии. Анания Ширакаци (VII в.) не мог избежать круга тех идей, которыми жили несториане Нисибийской академии и Козьма Индикоплов. На армянской почве развились идеи, которые были близки средним слоям населения, в большей степени христианизованным, мало связанным с античным образованием и ученым наследием эллинства. Для представителей этого течения согласование библейских текстов с теорией мироздания было обязательным и всякая другая точка зрения считалась неприемлемой. Но научная теория Птолемея продолжала находить поддержку и в среде христиан, принадлежавших к более высокому культурному слою и, подобно патриарху Фотию, насмешливо относившихся к теории Козьмы Индикоплова. Это научное направление нашло отражение и в приписываемой Моисею Хоренскому "Географии", которая придерживается представления о сферической форме земли. Таким образом, и в научной литературе народов Кавказа могут быть указаны различные направления, обусловленные разной социальной средой, как это может быть отмечено в научной литературе на греческом и сирийском языках. В к VI в. можно проследить специфические черты, характеризующие общественные слои, из которых вышли эти течения в космологическом учении, но для более позднего времени такая характеристика значительно сложнее.
      ГАВАНИ И ТОВАРЫ
      КРАСНОЕ МОРЕ
      Бассейн Красного моря в IV-VI вв. являлся как бы экономическим комплексом, в котором отчетливо выделялось два центра: на Аравийском полуострове - Химьяр, на африканском берегу - Эфиопия, соперничавшие между собою за господство и преобладание. Химьяр имел свои гавани и торговые центры: Тафар, Неджран, Мариб, расположенные в глубине материка, на караванных путях, по которым товары переправлялись дальше. Видное положение, занимаемое "Счастливой Аравией" в восточной торговле, привлекало к ней внимание крупнейших мировых держав, и она стала местом, где скрещивались интересы и влияния Эфиопии, Византии, Ирана, Палестины и Месопотамии.
      Экономически значительной была и Эфиопия, о которой византийские источники сохранили сведения. Эфиопия имела торговые связи и поддерживала обмен с внутренними областями Африки, откуда ею вывозилось минеральное и растительное сырье, вместе с различными товарами из пределов самой Эфиопии. В византийские города и на рынки Передней Азии отсюда доставлялись черные рабы, которые захватывались в пределах самой Эфиопии, Нубии и других областей Африки. Этот факт с несомненностью говорит о наличии рабовладения в Эфиопии, примитивных способах обогащения в войне путем захвата военнопленных, обращаемых в рабов. В Константинополе рабы - эфиопы или нубийцы - несли охрану царского дворца. В связи с заговором аргиропраттов в 563 г., имевшим целью убийство Юстиниана, хроники упоминают эфиопских рабов, названных индусами, которые должны были оповестить народ о происшедшем перевороте.1
      Значительное место в торговле Эфиопии занимал вывоз золота, которое доставлялось из "земли Сасу". Козьма Индикоплов определяет ее местонахождение близ Океана, как и "ладоносной земли", но проникали туда обычно по суше. Сасу славилась большим числом золотых копей, ??????? ????? ??????. Ее отождествляли с различными областями в Африке, и наиболее вероятно, что речь идет о юго-восточной части Сомали.2 Следуя древней и исторически верной традиции, Козьма приводит в связь сообщаемые им сведения с известными данными III Книги Царств 10 10-11, 22 о том, как царица Савская из южной Аравии доставляла Соломону эбеновое дерево, ароматы и "золото из Эфиопии". Это последнее выражение указывает на то, что александрийский торговец предполагал, что имеет дело с тем же древним путем, с тем же источником получения золота, как и в эпоху мудрого царя Палестины.3 Из года в год в землю Сасу царь Аксума направлял караван торговых людей за товарами, для обмена их на золото. Торговцы из других мест присоединялись к эфиопским, и все вместе составляли около 500 человек. В организации каравана и ведения торговли в Сасу эфиопские государи пользовались помощью "архонта Агау" (????), т. е. правителя (?????) области озера Тана, расположенной на Абиссинском плоскогорье. Путь туда и обратно, с временем, необходимым для торговли в Сасу, занимал около 6 месяцев. Ввиду того, что при следовании этим путем нужно было переходить истоки Голубого Нила, было необходимо завершать путешествие до наступления периода тропических дождей, которые делали дорогу непроходимой.4 "Зима там тогда, когда у нас лето, начиная с египетского месяца Епифи (июля) и до конца Тота (сентября). Весьма сильные ливни длятся в течение трех месяцев, так что образуют множество рек, которые впадают в Нил".5