В одной из амфор археологи обнаружили маленькую нефритовую статуэтку кошки с изумрудными глазами. Эта статуэтка была гордостью экспозиции. Мы собирались поставить ее возле небольшой амфоры, красно-черной, лакированной. На ней изображена сцена из Илиады. А когда они ушли, я заметила пропажу нефритовой кошки. Я не знала, как мне поступить. Пожаловаться в полицию на мэра города? На русского гостя? У меня тлела надежда, что это недоразумение, что Вольф вернет драгоценную статуэтку. Я не спала всю ночь. На следующее утро бросилась к нему. Он сначала все отрицал, но потом сказал, что ему очень нужно было подарить ее другу, что от этого зависит крупные капиталовложения. И добавил, что если я скажу хоть слово, то его друг меня найдет и пристрелит - он связан с криминальными структурами. А он, Руби, обвинит меня в том, что это я продала иностранцу кошку. Иначе чем объяснить наличие у меня богатых подарков - жемчуга и кольца с бриллиантом...
      Кристина опустила голову, но потом выпрямилась и твердо произнесла:
      - Мне не вынести позора, тюрьмы! У меня сын, как он посмотрит людям в глаза? А насчет подарков... Вы думаете, что я, как в мелодраме, сняла с себя этот проклятый жемчуг и швырнула ему в лицо? Нет, я этого не сделала! Это была плата за его вялые телодвижения на мне, за тайные встречи и за его нежелание что-либо менять в своей жизни.
      Он даже пригласил меня на свадьбу дочери! Как будто бы ничего не произошло! А моя жизнь была сломана. Через месяц годовая инвентаризация, как я объясню пропажу? Ведь этот друг увез ее в Москву! Я хотела убить Вольфа!
      - Ну, если бы взглядом убивали... - я не удержалась от комментарий.
      - Когда он спустился с эстрады и принимал поздравления, он очутился около меня, и я ему сказала: "Ты скоро умрешь!" - и отошла в сторону. А через два часа Руби умер. Неужели это я? - произнесла Кристина заплетающимся голосом и потянулась к бренди.
      - Не давайте ей больше пить! - приказала я. Кристина запротестовала.
      Мне позарез нужно было разговорить ее. И я спросила в лоб:
      - Но ты же не побоялась попросить у иностранца вернуть тебе украденное?
      - Да, - ничуть не удивившись моему вопросу, ответила она. Зато удивились окружающие.
      - Валерия, откуда ты знаешь?
      - От верблюда, - огрызнулась я. - Вы в вашей медитации всякую херню рассматриваете в прямом и переносном смысле, а я информацию собираю.
      - И она тебе оттуда приходит? - Надежда показала рукой на потолок. В ее голосе послышалось невольное уважение.
      - А откуда же? - отозвалась я и наклонила голову. - Вот, пощупай, у меня до сих пор родничок не зарос - самое то место, куда космическая информация входит...
      - Действительно, - кивнула Кристина, - друга Руби я увидела на свадьбе. Но не сразу. Он стоял возле эстрады, когда Вольф закончил играть. А потом они оба подошли ко мне, и я прошептала свою фразу. Тогда этот приятель схватил меня за руку и вытащил из толпы.
      - А Руби? - спросила я. - Где он был?
      - Он остался принимать поздравления и комплименты. Чтобы этот надутый индюк отказался от них? - Кристина пожала плечами.
      - Что было потом?
      - Друг Вольфа потащил меня к выходу. Я хотела только, чтобы он вернул статуэтку, упрашивала и была готова на все. Сначала он отнекивался, говорил, что не брал, а после затащил меня в сторожку и попросту изнасиловал, вовсю...
      - Бедная, - вздохнула Надя.
      - Ты говори, говори, полегчает, - посоветовала Сусанна. В ее голосе послышалась грусть.
      "Черт побери!" - подумала я. Опять мой язык меня подвел. Я же, когда про оральные символы вслух говорила, имела в виду саксофон, а тут вот как повернулось...
      - Он сказал, что если я это сделаю, то он попросит Руби отдать мне кошечку. А я выпила и не соображала ничего! У меня было только одно на уме вернуть ее в музей.
      - В полицию надо было сразу обратиться, - заметила Надежда. -Где сейчас ее искать, эту статуэтку?
      - Я боялась, - заплакала Кристина. - Цеплялась за него, а он только охал от удовольствия. А потом в кустах за сторожкой что-то зашелестело, и я спряталась за ящики.
      - Перчиков...
      - Что? - спросили все, как по команде.
      - Я говорю, туда заглянул Мика Перчиков. Верно, Кристина?
      Она кивнула и пробормотала:
      - Все это так безобразно! Мика стал просить у него деньги на изыскания. И ему ничего не отломилось...
      - А когда ты ушла из сторожки? - спросила я.
      - Сначала я слышала шум и разговоры. А потом, когда все стихло, я потихоньку выбралась и побежала к выходу. Я даже не попрощалась с Вольфами.
      - Почему?
      - Потому что я себе разодрала платье. Вот тут, - она провела рукой от бедра вниз, - и появляться на людях в таком виде, да еще после французской любви, мне абсолютно не хотелось. Я поняла, что проиграла. Через пару минут я уже ехала прочь...
      x x x
      Утренняя тишина раскололась на мелкие осколки от телефонного звонка.
      - Валерочка, дорогая, - услышала я спросонья глуховатый голос Искрина, - нам нужна твоя помощь.
      - Который час? - я помотала головой. Вот уж не знала, что вечерние медитации обладают таким снотворным эффектом.
      - Почти девять.
      - Боже мой! Я опоздала на работу!
      - Постой, постой, какая работа? - остановил меня Искрин. - Ты что, забыла? Мы же договорились на восемь встретиться у меня в оффисе!
      Оффисом Искрин называл небольшую комнатушку в приземистом здании, где он сидел пару раз в неделю и говорил по телефону. О чем говорил деятель и как он находил темы для разговора, мне было невдомек, но одно я знала точно: если звезды зажигают на небе, значит за это кто-нибудь платит.
      Искрин звезд с неба не хватал, но и в конторке своей сидел не за красивые глаза.
      Хотя чего я вдруг его критикую? Работать за так противно моей природе, чай, не при коммунизме живем!
      И я вернулась к беседе:
      - Ой, Валерий, простите, я совсем замоталась! Это происшествие совершенно выбило меня из колеи...
      - Какое именно? - удивился мой собеседник, будто наш небольшой городок, по меньшей мере, Чикаго двадцатых или Москва девяностых.
      - Меня допрашивала полиция по делу Вольфа, - ответила я. - Поэтому я и позабыла о нашей договоренности. Извините.
      - Так ты была на свадьбе?
      - Кого ж там не было?! - воскликнула я и прикусила язык: Искрина как раз там и не было. Чтобы загладить неловкость, я выпалила в трубку:
      - Валерий, скоро буду! Уже одной ногой в машине.
      Наскоро пригладив взлохмаченные волосы, я несколькими движениями нарисовала глаза и губы, и помчалась к месту встречи. Пробок на дороге не было, сотовый молчал, и я доехала более-менее спокойно.
      Кроме Искрина, в конторе находилось еще четверо. Два бодрых пенсионера, один - писатель, другой - поэт. Их опусы еженедельно появлялись в бесплатной газетке, существовавшей исключительно с рекламы, причем писатель гневно обличал язвы и пороки общества, заключавшиеся в хамстве работников по делам новых репатриантов, и требовал незамедлительного (от тех же работников) предоставления квартир в солнечном Ашкелоне. Что же касаемо поэта, он был известен как певец красот города на Средиземном море. Каждое его стихотворение начиналось со слов: "Дорогой мой Ашкелон...". Наталкиваясь на очередное эпическое творение убеленного сединами рифмоплета, я бормотала про себя: "Служил Гаврила хлебопеком..." - и переворачивала страницу.
      Кроме представителей творческого жанра, в комнате сидели две дамы бальзаковского возраста и смотрели на меня, только что вошедшую, с неприязнью.
      - Ну вот, все в сборе! - Искрин махнул мне рукой, приглашая присесть. Валерочка, тебе известна наша проблема?
      - Не помню, - я помотала головой, - что-то благотворительное...
      Мне все еще не было ясно, зачем меня пригласили.
      - Объясните, а то мне на работу пора.
      Искрин замялся, а его свита переглянулась. Наконец он решился:
      - Мы знаем, что тебя допрашивал полиция по делу Вольфа...
      - Что?! - возмутилась я. - Причем тут полиция и Вольф?! Когда вы назначали мне встречу, Вольф еще был жив и здоров...
      - Да, но с тех пор он умер! - безапелляционным тоном заявила одна из дам.
      - А я тут причем? И вы, кстати говоря, тоже! - терпеть не могу, когда со мной так разговаривают. Кто она вообще такая?
      - Тише, девочки, успокойтесь, - примирительно сказал Искрин. - Сейчас мы тебе все объясним...
      - Так объясняйте же, черт возьми, а не ходите вокруг да около.
      Нервная дама фыркнула и отвернулась. Другая наклонилась к ней и что-то зашептала.
      - Мы являемся правлением добровольного сообщества, борющегося за национальное самосознание, - голос партийного деятеля окреп, и было видно, что он стал на заезженную колею. - Несколько месяцев назад нам удалось связаться со спонсорами из Бельгии, и те пообещали перевести нам на наши благородные нужды весьма значительную сумму.
      - Откуда? - тут же машинально вырвалось у меня.
      - Из Бельгии, от весьма состоятельной организации.
      Не перестаю удивляться, как могут люди находить источники? Может быть, для этого нужен какой-то особенный талант?
      - Позвольте полюбопытствовать, сколько же вам досталось от состоятельных фламандцев?
      - Сто тысяч долларов, - нехотя ответил Искрин.
      - Надо сказать, уважаемая, что эти деньги мы вот-вот получим, - вставил свое веское слово поэт.
      - Подожди, Григорий, не лезь, - остановил его Валерий. - Дай мне договорить.
      - Так вот, эти деньги мы не могли получить просто так. Обязательно нужно было поручительство человека, находящегося на службе у государства и обладающего большими полномочиями. Он должен был выступать нашим гарантом и отчитываться перед спонсорами в случае, если произойдут нарушения.
      - И вы обратились к Вольфу, - заключила я.
      - Верно, Валерочка. - кивнул Искрин. - Мы не хотели вмешивать в это дело нашего мэра, иначе эти деньги пошли бы на поддержку семей наркоманов, выходцев из Северной Африки и на тому подобное. А нам нашу культуру развивать надо.
      И он почему-то показал на поэта с писателем.
      - А он так внезапно умер, - сказала вторая дама.
      - Да, - кивнула я, - умер, и это прискорбно. Могу сказать вам только одно: это не из-за меня.
      - Что ты, что ты, Валерочка! - замахал на меня руками Искрин. - От тебя нам нужно одно: позвонить спонсорам в Бельгию и объяснить ситуацию. Пусть не задерживают выплату денег для нуждающихся. А то третий месяц тянут.
      - И все? - я удивилась простоте просьбы. Зачем им нужно было мяться и говорить со мной недомолвками?
      Ответ пришел сразу:
      - Только, моя дорогая, мы все просим тебя соблюдать строгую конфиденциальность. Договорились?
      - Разумеется, - согласилась я. Опять пролетает заказ, опять общественная нагрузка. А я еще бежала...
      - И все же мне не понятно, если бы Вольф не умер, на какую бы тему мы бы с вами разговаривали? - спросила я.
      - Потом-потом, после звонка, - Искрин протянул мне серый аппарат.
      В Брюссель, в штаб квартиру спонсоров - бельгийскую фирму по продаже компьютерных изделий, я дозвонилась довольно-таки быстро.
      - Добрый день, говорит Валерия Вишневская, - четко выговорила я в трубку, - вы слышите меня?
      Мужской голос с сильным французским акцентом ответил утвердительно. И я продолжила:
      - Я звоню вам по поручению добровольного сообщества борцов за национальное самосознание, - перевести такое название мне удалось не сразу, и я боялась, что меня не поймут на том конце разговора.
      Но меня поняли правильно:
      - Мы ждали вашего звонка, госпожа Вишневская. Расскажите нам, что у вас происходит?
      Мне пришлось начать с самого начала. Я рассказала о свадьбе, смерти Вольфа, о поисках, проводимых ашкелонской полицией, и закончила тем, что нахожусь сейчас среди членов правления, обеспокоенных тем, что из-за смерти гаранта сорвется такой значительный куш.
      Меня слушали не перебивая. Как только я закончила свою речь, голос ответил:
      - Благодарю вас... Мы обсудим все, что вы нам сообщили.
      - Про деньги, Лера, спроси про деньги, - зашептал у меня над ухом Искрин, - пусть не забирают их обратно. Мы не виноваты.
      - Простите мне мою назойливость, но меня просят перевести. Что вы намереваетесь сделать с вашим богатым пожертвованием?
      Мне не хотелось задавать этот вопрос. Это был типичный вопрос "про рюкзак".
      Когда в армии новобранцам кричат: "Стройся!", всегда находится один умник, который спрашивает: "С рюкзаком или без?". И, как следует ожидать, получает вполне логичный ответ: "Тебе с рюкзаком!"
      - Нами уже выслано распоряжение вашему банку, с уведомлением вернуть деньги обратно в Бельгию. Скорей всего, мы не сможем более помогать вам, так как у вас творятся совершенно невообразимые вещи. У нас есть определенные обязательства перед обществами из Сенегала и Бангладеша. Всего вам наилучшего, госпожа Вишневская.
      На том конце повесили трубку.
      - Что, что он сказал?! - четыре фигуры бросились ко мне.
      - Что забирает деньги. У него Бангладеш на очереди.
      - Какой такой Бангладеш? - возмутились общественные деятели. - Разве там есть евреи?
      - Причем тут евреи? - удивилась я.
      - Притом, что эти спонсоры - протестанты, которые верят в то, что евреи - избранный народ, и помогают нам.
      - Да, я нечто подобное слышала, - пробормотала я. Эта история начала мне порядком надоедать. - Мне пора.
      - Спасибо, Валерия, вы нам очень помогли, - сказал Искрин, а дамы посмотрели на меня уже без прежней неприязни.
      - Не первый раз и, как всегда, бесплатно, - ответила я и вышла.
      Зря дамы поспешили изменить мнение обо мне в лучшую сторону.
      x x x
      Дома меня поджидала Дарья.
      - Мам, у меня к тебе дело.
      - Какое, интересно мне знать, - и я, скривившись, стянула с ноги лодочку с двенадцатисантиметровым каблуком.
      - К нам едет Суперфин! - торжественно объявила моя дочь.
      - Это становится интересным... - я прошла в кухню. - Похоже на "к нам едет ревизор". И кто же он такой?
      - Мамуля, ну какая же у тебя память дырявая! Я же тебе сто раз рассказывала.
      И вдруг я вспомнила... Моя дочь сыграла во всей этой истории немаловажную роль. Большая поклонница интернета, она скользила по электронным волнам, как только удавалась малейшая возможность. А так как меня практически не бывало дома, то эта возможность ограничивалась лишь величиной счета за телефон. Даше не разрешалось переходить определенную грань.
      Когда мы с Денисом поехали отдыхать в кибуц, Дарья переехала к Элеоноре. И там бросилась в пучину интернета. Все объяснялось просто: в отличие от меня - Денису электронное время оплачивала работа, и Дашка ошалела от безнаказанности.
      В это время ей пришла в голову гениальная мысль: скорее всего, воспитательные приемы Элеоноры стали действовать ей на нервы, и она решила познакомить мать Дениса с кем-нибудь, чтобы та переключилась на другой объект.
      Моя дочь в меня. Уж если она за что-то берется, то доводит его до логического завершения или до абсурда. Дарья перерыла огромное количество сайтов-знакомств на трех языках - русском, английском и иврите. Эта пятнадцатилетняя чертовка написала очень элегантное письмо от лица Элеоноры, стащила и просканировала ее самую удачную фотографию - с отливающими голубизной волосами и даже убрала пару морщин методом компьютерной графики. Довольная получившимся художественным произведением, она разослала его по всем адресам.
      Для писем поклонников Дашка открыла специальную электронную почту и завела отдельную потайную директорию в компьютере Дениса. Она искала, критически выбирала, отбрасывала в сторону неподходящие кандидатуры и одновременно переписывалась с дюжиной потенциальных женихов.
      Суперфина Дарья нашла не сразу. Его письмо к Элеоноре выглядело не лучше других. Простые стандартные фразы: надоело одиночество, американский гражданин, самостоятельный и обеспеченный, без вредных привычек... Моя дочь сначала даже пропустила его объявление, тем более что в электронной сети среди тех, кто желает познакомиться, мужского пола примерно в два раза больше, чем женского. Видимо, компьютеры пока еще являются прерогативой сильной половины человечества. Но что-то Дарью заинтересовало, и она ответила на его виртуальный призыв покончить с его одиночеством. Послание Суперфина мало чем отличалось от доброго десятка "пен-френдов", но когда он ответил на ее второе письмо, то между пятнадцатилетней девочкой-подростком и пятидесятилетним взрослым человеком завязалась оживленная переписка.
      Когда письменные отношения дошли до стадии "позвони мне, позвони", Дарья стала проявлять некоторую нервозность. Нужно было объяснить Элеоноре положение и склонить ее к сотрудничеству. Но каким образом - непонятно... И тогда в один прекрасный момент Дарья выложила ей все, как на духу. Поначалу мать Дениса даже и слышать не хотела о матримониальных планах моей дочери, но потом постепенно сдалась, прочитав первые его письма
      Посмотрев фотографии других претендентов, Элеонора одобрила разумный выбор моей дочери, и последующие письма Суперфину она писала уже сама. А потом согласилась сначала на телефонный разговор, а потом и на приезд Эдварда в Израиль.
      ??Итак, он к нам едет... И когда?
      ??Прилетает через неделю. Я только что получила письмо.
      ??Не понимаю, Даша, вот так, с бухты-барахты, как снег на голову, чужой человек... - я тщилась придумать еще несколько эпитетов, но после, поняв свою несостоятельность, махнула рукой.
      ??Мы уже все обговорили, мама. Он будет жить в гостинице "Хилтон", а к нам ходить в гости. То есть к Элеоноре.
      ??А она сама знает о его приезде?
      ??Пока нет, я письмо скачала с нашего компьютера, но я сейчас ей позвоню, - Дашка бросилась в другую комнату.
      А я без сил свалилась на диван, размышляя о том, как современные технологии меняют человеческое мышление.
      x x x
      Набрать сил мне помешал Денис. Он пришел внезапно и протянул Дарье небольшой сверток.
      ??Что это?
      - По отзывам Парфенова из "Намедни", это игрушка 99 года.
      Моя дочь с треском разорвала упаковку:
      ??Мамуля, Ферби!
      Внутри прозрачной коробки сидел рыжий гремлин с длинными ресницами. Дарья вытащила его наружу и существо, похожее на Чебурашку-иностранца, издало странный всхлипывающий звук и захлопало глазами.
      В течение нескольких последующих минут слышен был только нечленораздельный диалог моей дылды-дочери и ушастика, причем она, естественно, визжала громче от восторга. Ферби выглядел благодушным и с ленцой.
      ??Ты только с ним почаще разговаривай, - посоветовал Денис. - Он способен обучаться.
      ??Спасибо, - поблагодарила моя дочь и покинула нас.
      ??Вот уж не думала, что вы с Дарьей до сих пор интересуетесь игрушками...
      Мне было ужасно приятно, что Денис принес ушастика. Я уже несколько месяцев приходилось отбивалась от ее настойчивых просьб купить собаку. Собаку завести можно, но кто ее будет выгуливать, если я круглые сутки в бегах, а Дарья не способна на длительные подвиги. Недавно я поделилась этой проблемой с Денисом, и он решил ее со свойственным ему изяществом.
      ??Как тебе пришло в голову купить этого монстра? - спросила я.
      ??Ты разве не поняла, Лерочка, что твоей дочери не хватает тепла? Она одна, без братьев и сестер, даже дед с бабушкой в Петербурге. Что ей остается? Один компьютер... Поэтому она и попросила собаку.
      ??Неужели ей так плохо? - всполошилась я.
      ??Ну, не преувеличивай... - Денис присел на диван и обнял меня. - Как ей может быть плохо с такой замечательной мамочкой? Ты, вообще-то, заметила, что она выросла?
      ??Заметила. А вот ты, кажется, нет, поэтому и принес дочери игрушку, я улыбнулась. - Узнаю тебя, дорогой. Ты, как всегда, мастер компромисса. Филипп Дик...
      ??Что? - не понял он.
      ??У этого писателя есть роман: "Снятся ли андроидам электронные овцы?". Там люди будущего заводили на крышах электронных овечек и мечтали о настоящих, с кругленькими какашками.
      ??Именно эта особенность живых существ пугает тебя больше всего. Поэтому ты не хочешь собаку, - с утвердительной интонацией сказал Денис. - А не напоить ли тебе меня чаем?
      ??Чай так чай... - кивнула я. - Идем, я тебе кое-что расскажу.
      Рассказать действительно было что. Весть о приезде виртуального знакомого заставила задуматься моего друга. Отложив вилку, Денис кивнул:
      ??Ладно, чему быть - того не миновать. Надо устроить иностранцу встречу по всем правилам.
      Когда мы обсуждали все перипетии этого дела, зазвонил мой сотовый телефон. Я нехотя нажала на кнопку:
      ??Алло, Лера! Это Искрин!
      ??Слышу вас, Валерий. Что случилось?
      ??Деньги, Лерочка, деньги!
      ??Вы имеете в виду деньги фонда?
      ??Мы думали, что спонсоры задерживают вклад из-за смерти Вольфа. А оказалось, что позавчера Вольф получил сто тысяч долларов! Я звоню из банка, мне с трудом удалось получить эту информацию.
      ??Как позавчера? Он же умер?
      Денис хмурился все сильнее и сильнее.
      ??Вольф утром получил деньги и тут же перевел их на какой-то неизвестный счет. Где этот счет, в Израиле или уже за границей, мне не сказали! - Искрин кричал так, что мне невольно пришлось отодвинуть трубку от уха. - Прошу тебя, Лера. Мы все просим, позвони снова спонсорам, может, Вольф вернул им деньги обратно? Может...
      ??Господин Искрин, говорит Геллер, друг Валерии, - Денис внезапно отобрал у меня сотовый телефон. - Оставьте, пожалуйста, ее в покое. Она не будет участвовать ни в каких ваших махинациях! Увольте...
      И он нажал кнопку "End".
      ??В чем дело? - удивилась я. - Чего ты хватаешь трубку?
      ??Остынь, - посоветовал мне он, - ты что, не видишь, что тебя втягивают в грязное дело? Зачем ты туда лезешь?
      ??Действительно, зачем? - я немного пришла в себя. - Давай лучше поговорим о встрече иностранца.
      ??Давай... Но лучше это делать в горизонтальном положении. Ты не против?
      - Я - за!
      x x x
      Всю следующую неделю я была с головой погружена в работу. Переводы, докладные записки, просьбы о пожертвовании. И все это нужно было закончить "вчера", как требовали мои клиенты. К концу дня, жмуря воспаленные от компьютера глаза, я добиралась до дому, и сил хватало только на то, чтобы почистить зубы и рухнуть в кровать. Дарья, видя мое состояние, старалась не мешать и уединялась в своей комнате. Но зато завал на работе был почти ликвидирован.
      На электронном автоответчике моего сотового накопились непрослушанные телефоны, и как-то вечером мне ничего не оставалось делать, как включить запись.
      ??Говорит Элеонора. Валерия, я не могла тебя застать. Денис на работе. Ты бы не смогла бы поехать со мной в аэропорт? А то я совершенно не говорю по-английски. Только письма могу писать.
      Посмотрев на часы, я поняла, что от поручения не отвертеться, тем более что моя дочь сыграла в этом деле не последнюю роль, вернее говоря, даже первую, и со вздохом набрала знакомый номер.
      Элеонора сразу же подняла трубку:
      ??Лера, добрый вечер, я тебе звонила буквально несколько минут назад.
      ??Да, я знаю, я прочитала сообщение.
      ??Приезжает наш заморский гость, - в ее голосе послышались извинительные нотки, - Денис с утра на работе, а у меня проблемы с английским... Ты не могла бы мне помочь встретить Эдварда?
      ??Когда он прилетает?
      ??Завтра, в восемь часов утра. Мы могли бы выехать в шесть.
      ??Хорошо. Завтра, без четверти шесть, я у вас. Собирайтесь.
      ??Спасибо, дорогая, - Элеонора повесила трубку.
      Вот я уже и дорогая... А ведь мне помнится, совсем недавно я была похитительницей юношей, Медузой-Горгоной и неистовой вакханкой в одном лице. Как меняется психология женщины, когда в ее жизни появляется мужчина!
      Следующий телефон был от Лины Коган.
      ??Лера! Я тебе уже несколько раз звоню! Мы же идем к Вольфам на семь дней, ты забыла?
      Черт! Совсем вылетело из головы! Со дня смерти Вольфа прошла неделя, и надо было посетить вдову. Но это мероприятие будет тоже завтра. Как я везде успею?
      Нажав кнопку "ответный звонок", я попала к Лине.
      ??Привет, это я.
      ??Лера, ну куда это годится! - моя знакомая еле сдерживалась, чтобы не разразиться любимыми словами. - Жду не дождусь тебя, а ты трубку не поднимаешь! Ты же знаешь, что мне неизвестен адрес Вольфов. А статью надо сдавать в среду.
      "Мало мне своих забот? Еще о твоей статье думать..." - подумала я, но вслух сказала:
      ??У меня намечается с утра одно дело. Надо съездить в аэропорт, встретить знакомого. А потом я позвоню тебе.
      ??Не верю! - отрезала решительная Лина. - Ты опять пропадешь куда-нибудь. Лучше я приеду в аэропорт и подожду вас там. Мне все равно куда ехать - в Ашкелон или в аэропорт. Зато я буду уверена, что ты никуда не денешься. Говори номер рейса!
      Выпалив эту безапелляционную тираду, Лина записала номер рейса, и повесила трубку. Она, как всегда, была в своем репертуаре.
      В большом светлом зале для встречающих народу было немного. Журчали фонтанчики, на двух электронных табло ежесекундно сменялась информация о взлете и приземлении самолетов, а на огромном, в несколько квадратных метров, экране был виден коридор, по которому прилетевшие пассажиры направлялись на выход.
      ??Что-то мне не по себе... - щеки Элеоноры горели неестественным румянцем. Она была вся как натянутая струна.
      ??Успокойтесь, сейчас я проверю номер рейса... - я сказала это бодрым голосом только для того, чтобы что-то сказать, и решительным шагом направилась в справочную. Мать Дениса осталась сидеть в глубоком решетчатом кресле.
      Справочное бюро оказалось в другом зале. Поплутав немного, я встала в конец небольшой очереди, за щупленьким солдатиком в очках, который поминутно поправлял на плече сползающий "Узи". Дуло автомата даже уперлось мне в живот, когда он наклонился к окошку. Отпихнув автомат, я отошла немного в сторону, фыркнув про себя. Странно все же: здесь полстраны разгуливает с огнестрельным оружием, а желания пустить его в ход нет ни у кого!
      Солдат выяснил все про рейсы на Тайвань, Гонконг и почему-то в Колумбию и, задумчивый, отошел от справочного бюро. Его напряженное лицо выдавало усиленную работу мысли. Он еще не решил, куда поедет после демобилизации. "Интересно, - подумала я, - смогу ли я вот так легко после армии отпустить Дарью в Индию или Малайзию?" Хотя она к тому времени станет вполне самостоятельной девочкой. Ну, что за мода у этих молодых людей ездить после армии на пару лет в страны третьего мира? Их привлекает экзотика и дешевизна. Неспешный образ жизни, опять же... После казарм и ночных дежурств совсем неплохо растянуться на циновке и покуривать кальян. Господи, да что же я?! У меня дочь! А там дизентерия и наркомания!
      Однако я отвлеклась, и, когда подошла моя очередь, девушке за окошком пришлось переспросить меня на иврите и английском.
      Опомнившись, я спросила:
      ??Когда прибывает рейс 9843? Не опаздывает?
      Девица пощелкала пальцами по клавиатуре и ответила:
      ??Нет, не опаздывает. Самолет из Амстердама прибывает точно по расписанию.
      ??Как из Амстердама? - удивилась я. - Он же американец!
      ??Кто? - в свою очередь удивилась она. - Это Люфтганза.
      ??Простите, вы не ошибаетесь? Мне сказали, что 9843 вылетел из Лос-Анжелеса! - я прикусила язык. В спешке я забыла спросить дочь, откуда прибывает злосчастный американец.
      ??Следующий! - призывно крикнула девица, и я поспешно отошла от справочного бюро.
      Возвращаясь в зал ожидания, я стерла с лица озадаченное выражение. Элеонора по-прежнему сидела в кресле. Она увидела меня, и ее лицо приняло вопросительное выражение.
      ??Все о'кей! - крикнула я ей. - Посмотрите на табло.
      Как раз там зажглась надпись: "Рейс 9843 из Амстердама. Посадка 8.00."
      ??Амстердам? - удивилась Элеонора точно так же, как недавно я. - Мне казалось, он летит из Штатов.
      ??Вы же знаете этих американцев..., - легкомысленным тоном возразила я ей. - Они полжизни проводят в воздухе. Полчаса протянулись в томительном ожидании, и вот, наконец, через коридор, видимый с экрана, потянулась на выход прилетевшая публика. В зал входили широкоплечие белесые голландцы и многодетные израильтяне, вернувшиеся домой. Прошли красивые суринамские негры и парочка хиппи с брезентовыми котомками. А тот, кого мы ждали, все не появлялся.
      0 - Элеонора нервно теребила платок, как вдруг кто-то хлопнул меня по плечу, и веселый голос произнес:
      1 - Успела!
      2 Лина была одета в строгое черное платье, и ее внешний вид совершенно не вязался с приподнятым настроением.
      3 - Ну ты, мать, даешь! - продолжала она. - Вытащила меня из постели в такую рань! Я же творческая личность и веду ночной образ жизни!
      4 - А я - трудовая лошадка, - отпарировала я. - И ты сама напросилась. Чем ругаться, лучше познакомься: Элеонора, мама Дениса.
      5 - Очень приятно, - произнес из-за моего плеча мягкий баритон с европейским акцентом.
      6 Мы все трое обернулись, как по команде. Перед нами стоял невысокий черноусый мужчина с круглым животиком. Рядом с ним, на никелированной тележке, покоился солидный кожаный чемодан, перехваченный двумя ремнями.
      7 - Разрешите представиться, - незнакомец церемонно поклонился, Эдвард Суперфин.
      8 - А мы вас ждали! - улыбнулась я. - Вы так незаметно подошли...
      9 Элеонора улыбнулась и протянула Эдварду руку:
      10 - Со счастливым приземлением, - сказала она, а он поцеловал ей тыльную сторону кисти.
      11 Мать Дениса вполне овладела собой и отреагировала на вежливый жест с царственным видом вдовствующей королевы-матери.
      12 - А вы, стало быть, Даша? - обратился Эдвард ко мне.
      13 Мы рассмеялись.
      14 - Нет, ну что вы! Я ее мама. Вы мне сделали отличный комплимент...
      15 - Меня зовут Лина, и я бы хотела познакомиться с вами поближе... журналистка подошла и взяла Суперфина под локоть. Он не стал сопротивляться, только отвесил едва заметный кивок в ее сторону. - Я напишу о вас статью! Кстати, какова цель вашего визита в Израиль?