Петров Юрий Павлович
      Партизанское движение в Ленинградской области. 1941-1944
      {1}Так обозначены ссылки на примечания
      Аннотация издательства: Эта историко-партийная монография посвящена героической борьбе советских людей, развернувшейся на территории Ленинградской области в годы Великой Отечественной войны - в тылу немецко-фашистской группы армий "Север". В книге большое место уделено партийному руководству партизанским движением, показано, как Ленинградский обком ВКП(б) направлял всенародную борьбу против гитлеровских захватчиков, создавал и строил свои организации на оккупированной врагом территории, как коммунисты возглавили массовое вооруженное восстание населения против оккупантов. Широко используя опубликованные и неопубликованные материалы, в том числе из советских и зарубежных архивов, автор - профессор, доктор исторических наук - рассматривает основные этапы партизанского движения в области, те трудности, с которыми столкнулись ленинградские партизаны, анализирует ход партизанской борьбы на вражеских коммуникациях, а также в городах и других населенных пунктах. Книга рассчитана на преподавателей, пропагандистов, на всех читателей, интересующихся историей нашей Родины, историей Великой Отечественной войны.
      С о д е р ж а н и е
      Введение
      I. Все силы - на отпор врагу
      1. Мероприятия по развертыванию партизанского движения
      2. Нелегальные партийные органы
      3. Организация вооруженных партизанских сил
      4. Помощь Ленинграда
      5. Создание подполья
      II. Начало всенародной войны
      1. Оккупационный режим
      2. Во главе борьбы
      3. Первые удары
      4. На ближних подступах к Ленинграду
      5. Начало "битвы на рельсах"
      6. Деятельность подпольных организаций и групп
      7. Суровые испытания
      8. Усиление борьбы в юго-восточных районах
      9. Жизнь в первом Партизанском крае
      10. Удары по железнодорожным коммуникациям
      11. За сохранение Партизанского края
      12. В наступлении
      III. Борьба за удержание инициативы
      1. Трудности возрастают
      2. Меры по расширению партизанской войны
      3. Деятельность партийных органов
      4. Укрепление вооруженных партизанских сил
      5. Борьба за Партизанский край
      6. Расширение действий партизан
      7. На железнодорожных коммуникациях
      IV. Изгнание оккупантов
      1. Перелом
      2. Укрепление партийного руководства
      3. Наращивание партизанских сил
      4. Усиление "битвы на рельсах"
      5. Провал карательных экспедиций
      6. Народное восстание
      7. Новые требования - новый уровень руководства
      8. Органы власти восставшего народа
      9. Партизанская армия
      10. Война восставшего народа
      11. В городах и в других населенных пунктах
      12. "Рельсовая война"
      13. Партизанское наступление
      14. Развитие партизанского наступления
      Заключение
      Примечания
      Введение
      Вдохновителем и организатором советского партизанского движения в годы Великой Отечественной войны была Коммунистическая партия. Являясь сражающейся партией, она требовала от своих организаций на оккупированной врагом территории быть в авангарде, брать на себя решение всех основных вопросов борьбы. Это требование вытекало из характера марксистско-ленинской партии, партии передового класса, поставившей своей высшей целью служение народу, защиту его интересов. Революционный характер Коммунистической партии, ее передовое марксистско-ленинское мировоззрение обязывали быть на передовых рубежах борьбы, вести за собой массы.
      В. И. Ленин в работе "Партизанская война", подчеркивая, что в военной обстановке, в период острейшей борьбы с реакционными силами "идеалом партии пролетариата является воюющая партия", требовал в соответствии с этим, чтобы все ее организации "действительно выступали, как воюющая сторона, не упускающая ни одного случая нанести ущерб силам неприятеля"{1}. Поэтому партийные организации на захваченной врагом территории не только руководили всенародной партизанской войной, выполняли чисто партийные функции, но и были боевыми подразделениями. Партийные органы, нелегальные организации партии непосредственно участвовали в вооруженных действиях, диверсиях, срывали военно-экономические мероприятия врага.
      Партизанское движение являлось важнейшей составной частью Великой Отечественной войны советского народа против гитлеровской Германии и ее сателлитов. Победа социализма, характер Великой Отечественной войны явились источником массового, еще невиданного в истории патриотизма народа, определили содержание и размах партизанского движения на оккупированной немецко-фашистской армией советской территории. Партизанское движение, развернувшееся на захваченных врагом советских землях, с самого начала Великой Отечественной войны по своему политическому содержанию было всенародным.
      Программа развертывания партизанского движения была изложена в директиве ЦК ВКП (б) и Совнаркома, принятой 29 июня 1941 года. В ней определялись характер партизанской борьбы, основные ее задачи. Для развертывания борьбы в тылу интервенционистских войск директива рекомендовала использовать все формы и средства: вооруженные партизанские силы, диверсионные группы, массовый саботаж политических, военных и экономических мероприятий оккупантов{2}. "В занятых врагом районах, говорилось в директиве, - создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т. д. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия"{3}.
      Партизанское движение призвано было оказать реальную помощь Красной Армии в разгроме вооруженных сил германского империализма.
      Выступая 3 июля но радио, Секретарь ЦК ВКП (б) и Председатель Совнаркома СССР И. В. Сталин, в основу печи которого была положена директива от 29 июня, разоблачил планы германского фашизма уничтожить СССР, призвал народ к Великой Отечественной войне, к повсеместному и решительному отпору оккупантам, к организации партизанской войны в тылу врага.
      18 июля 1941 года ЦК ВКП (б) принял специальное постановление "Об организации борьбы в тылу германских войск", в котором вновь подчеркивал, что борьба на оккупированной врагом территории должна принять характер партизанской войны. В постановлении были всесторонне определены основы успеха этой войны, роль и место ее в общей борьбе советского народа против немецко-фашистских захватчиков, конкретные задачи, формы и методы ее.
      Важнейшим условием развертывания всенародной войны на захваченной врагом территории являлось партийное руководство. Коммунисты должны были стать основным, цементирующим ядром партизанского движения. Поэтому ЦК ВКП (б) требовал "развернуть сеть наших большевистских подпольных организаций на захваченной территории для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов"{4}. Эта сеть включала в себя партийные органы, первичные и низовые организации партии.
      Подчеркивая, что партизанская война в тылу оккупационных войск должна принять всеобъемлющий характер. ЦК партии в постановлении от 18 июля, отмечая огромное стремление советских людей активно бороться с фашистскими захватчиками, указывал: "Задача состоит в том, чтобы создать невыносимые условия для германских интервентов, дезорганизовывать их связь, транспорт и сами воинские части, срывать все их мероприятия"{5}.
      Постановление ЦК ВКП (б) "Об организации борьбы в тылу германских войск" было разослано всем Центральным Комитетам компартий союзных республик и партийным комитетам областей и краев; оно было доведено и до районных, городских комитетов партии.
      В последующих указаниях и решениях ЦК партии, обобщая опыт борьбы советского народа против германских интервентов, развивал и уточнял первые программные документы периода войны, ставил новые задачи перед партийными организациями по развитию партизанского движения в тылу немецко-фашистских войск.
      В конце августа - начале сентября 1942 года Центральный Комитет партии провел совещания представителей подпольных партийных органов, командиров и комиссаров партизанских частей и соединений. В совещаниях приняли участие члены Политбюро и члены ЦК партии, руководящие партийные работники. На этих совещаниях был обобщен более чем годовой опыт партизанской борьбы в тылу врага и выдвинута основная военно-политическая задача - превратить партизанское движение во всенародное. Что это означало? Как уже указывалось выше, советское партизанское движение по своему содержанию с самого начала являлось всенародным. Теперь была поставлена задача сделать его таковым и по количеству участников, еще шире вовлечь в него население оккупированных районов и городов СССР. Учитывая невозможность принять всех желающих в партизанские отряды главным образом из-за трудностей их вооружения, было рекомендовано создавать невооруженные партизанские резервы.
      В октябре 1942 года, обращаясь к населению оккупированных районов, ЦК партии призывал: "Раздувайте пламя всенародного партизанского движения!"{6}. В первомайских призывах 1943 года ЦК партии указывал: "Русские, украинцы, белорусы, молдаване, литовцы, латыши, эстонцы, карелы, временно подпавшие под ярмо немецко-фашистских мерзавцев! Раздувайте пламя всенародного партизанского движения!"{7}. В приказе наркома обороны И. В. Сталина в связи с этим говорилось: "Необходимо прежде всего добиться, чтобы партизанское движение развернулось еще шире и глубже, нужно, чтобы партизанская борьба охватила широчайшие массы советского народа на оккупированной территории. Партизанское движение должно стать всенародным"{8}.
      Расширение рамок партизанского движения, вовлечение в него всего способного к участию в нем населения стало важнейшей задачей деятельности всех партийных организаций и коммунистов в оккупированных врагом районах. Советское партизанское движение становится всенародным и по количеству участников.
      Всенародный характер - основная, определяющая черта советского партизанского движения, отличающая его от движения Сопротивления в Европе и Азии в годы второй мировой войны, от всех партизанских выступлений прошлого как в России, так и в других странах, подвергавшихся иностранному нашествию. Не имеет себе, равных советское партизанское движение и по своему размаху, эффективности, по масштабу нанесенных врагу потерь. Оно обогатило народную войну новыми формами. Ни в одной войне, кроме Великой Отечественной, партизанские действия не оказали такой огромной помощи регулярной армии, не внесли столь большого вклада в разгром врага.
      Всенародный характер советского партизанского движения и вытекающее из этого многообразие форм и методов борьбы, высокая эффективность и действенность - все это определяло значение партизанского движения как военно-политического фактора в Великой Отечественной войне{9}.
      В середине 1942 года по решению ЦК партии при Ставке Верховного главнокомандования советских войск создается Центральный штаб, а на местах республиканские и областные штабы партизанского движения и представительства (оперативные группы) при военных советах фронтов и армий. Это свидетельствовало о том, что Центральный Комитет рассматривал партизанское движение как стратегический фактор в войне.
      Подобная система руководства партизанским движением позволяла направлять его, и в первую очередь вооруженные партизанские силы, сведенные, как правило, в партизанские соединения, в соответствии с конкретными задачами, решаемыми Красной Армией, подчинить действия партизан ее операциям.
      В связи с этим А. М. Василевский - начальник Генерального штаба в годы Великой Отечественной войны - писал, что партизанское движение "играло важную роль в общих стратегических планах и расчетах Советского Верховного Главнокомандования и принималось во внимание при разработке крупных наступательных операций, проводившихся на советской территории"{10}.
      Никогда еще не было столь тесной связи между действиями партизан и операциями регулярных войск, как это было в Великую Отечественную войну. Советское партизанское движение являлось подлинным вторым фронтом. Действия партизан в тылу врага сливались с ударами Красной Армии на фронте в один общий удар советского народа по гитлеровской военной машине. "Вместе с Советскими Вооруженными Силами, - говорится в Тезисах ЦК КПСС, посвященных 50-летию Октября, - сокрушительные удары по врагу наносили партизаны"{11}.
      Для правителей гитлеровской Германии, ее военного командования, положивших в основу плана войны против СССР доктрину "блицкрига" молниеносной войны, мощное партизанское движение, которое развернулось на оккупированной советской территории, оказалось полной неожиданностью. Готовясь к нападению на Советский Союз, гитлеровские правители рассматривали подавление отдельных партизанских выступлений как карательно-полицейскую меру, которую, по их мнению, могли выполнить гестапо, специальные отряды полиции безопасности и службы безопасности, а также полевая жандармерия. Для несения караульной службы в тылу немецко-фашистских войск, охраны складов, различных учреждений и т. д. перед нападением на СССР были сформированы так называемые охранные дивизии (всего было 9 охранных дивизий). Военное командование фашистской Германии и находившиеся в его распоряжении полевые войска не должны были заниматься борьбой с партизанским движением, чтобы целиком сосредоточиться на военных операциях против Красной Армии.
      Однако размах советского партизанского движения и поддержка его народом с самого начала войны опрокинули все расчеты правителей гитлеровской Германии. Уже с конца лета 1941 года в борьбу против партизанского движения наряду с карательными гитлеровскими органами и подразделениями активно включился и вермахт.
      В сентябре 1941 года начальник штаба верховного главнокомандования вооруженными силами фашистской Германии Кейтель в специальном приказе вынужден был констатировать: "С началом войны против Советской России на оккупированных Германией территориях повсеместно вспыхнуло коммунистическое повстанческое движение, формы действия варьируются от пропагандистских мероприятий и нападений на отдельных военнослужащих вермахта до открытых восстаний и широкой войны силами банд"{12} (так гитлеровцы называли партизанские отряды. - Ю. П.). Кейтель требовал подавить советское партизанское движение{13}. В октябре главнокомандующий сухопутной армией гитлеровской Германии Браухич утвердил для вермахта "Основные положения по борьбе с партизанами". Здесь уже без обиняков перед полевыми войсками была поставлена задача: "Выявление наличия партизан и их уничтожение"{14}.
      В августе 1942 года верховное командование фашистской Германии издало директиву No 46, которая, указывая на все расширявшееся партизанское движение, требовала, чтобы все военные инстанции включились в борьбу против него: "Борьба с бандами (партизанами. - Ю. П.), - указывалось в директиве, - подобно командованию на фронте против врага есть дело командования"{15}. Гитлеровские правители рассматривали борьбу против советского партизанского движения как неотъемлемую и составную часть войны, которую они развязали против СССР.
      По решению правителей фашистской Германии генеральный штаб вермахта сосредоточивал в своих руках не только руководство сухопутными войсками, но и борьбу против партизанского движения. Верховное командование фашистской Германии потребовало до начала зимы покончить с советскими партизанами, с тем "чтобы, - как указывало оно в своей директиве, - избежать существенного ущерба ведению боевых операций вооруженными силами зимой"{16}.
      В соответствии с этой директивой в ноябре 1942 года начальник германского штаба оперативного руководства Йодль утвердил новое "Боевое наставление по борьбе с партизанским движением на Востоке", в котором по сравнению с ранее принятым были значительно расширены задачи фашистских войск в части использования их против партизанского движения. Однако подавить это движение, как хотели правители фашистской Германии, вермахт не мог.
      В апреле 1943 года последовал новый приказ германского командования"Основной приказ No 14". "Партизанские отряды, - говорилось в нем, нанесли за последнее время значительный ущерб железнодорожному транспорту и сельскому хозяйству". Поэтому приказ требовал "использовать все имеющиеся в распоряжении силы" для борьбы против партизан. По указанию Гитлера в действующую армию были командированы специальные уполномоченные для проверки выполнения этого приказа.
      Несмотря па то что против советских партизан враг бросил помимо многочисленных карательных органов, соединений и частей СС и СД полмиллиона вспомогательных войск и 25 дивизий вермахта, т. е. около одной десятой части всего личного состава сухопутных войск, сражавшихся на советско-германском фронте{17}, партизанское движение ширилось и развивалось. В ноябре 1943 года, анализируя стратегическое положение фашистской Германии, Йодль наряду с характеристикой боевой мощи Красной Армии вынужден был отметить, что действия партизан, особенно на коммуникациях, "очень отрицательно сказались на ведении операции"{18}.
      Советские партизаны вносили свой достойный вклад в общее дело разгрома фашистских армий.
      Большой размах получило партизанское движение в Ленинградской области{19}. Несмотря на огромные трудности (все оккупированные районы области являлись тылом группы армий "Север", и концентрация здесь вражеских войск почти на всем протяжении оккупации была очень высокой), партизанское движение в Ленинградской области, как и в других оккупированных республиках и областях, росло и крепло.
      На развитие партизанского движения в Ленинградской области огромное влияние оказал город Ленина - колыбель пролетарской революции, его партийная организация, его рабочий класс, богатый революционными традициями. Ленинградская партийная организация уже в первые месяцы войны смогла успешно решить многие сложные вопросы партизанского движения.
      По указанию Ленинградского обкома ВКП(б) весь партийный актив во главе с секретарями райкомов партии остался на оккупированной врагом территории для организации борьбы с захватчиками. Это позволило уже летом 1941 года, т. е. в начальный, наиболее тяжелый период войны, создать широкую и разветвленную сеть нелегальных райкомов партии, возглавивших партизанское движение. Подпольем в городах и других населенных пунктах непосредственно руководили утвержденные обкомом для каждого района области партийные организаторы. Обеспечение партийного руководства партизанским движением Ленинградский обком ВКП(б) рассматривал как свою важнейшую задачу.
      Уже в начальный период войны в Ленинградской области были созданы многочисленные вооруженные партизанские силы{20}. Почти во всех крупных населенных пунктах в тылу врага имелось сильное подполье. Партизаны активно действовали на коммуникациях группы армий "Север" - одной из стратегических группировок врага на советско-германском фронте, всячески препятствуя продвижению ее к Ленинграду.
      В Ленинградской области почти с начала войны сложилось централизованное руководство партизанским движением, позволившее подчинить действия партизан тем задачам, которые решала Красная Армия. Уже осенью 1941 года был создан областной партизанский штаб с соответствующими представительствами при военных советах фронтов и армий, войска которых сражались на территории Ленинградской области. Эта оправдавшая себя система руководства партизанским движением в последующем получила распространение и в других республиках и областях, подвергшихся вражеской оккупации.
      В Ленинградской области летом 1941 года произошло объединение партизанских сил: отдельные отряды сводились в партизанские бригады. Укрупнение партизанских сил позволило повысить руководство ими, сохранить за партизанским движением инициативу боевой деятельности в трудной и напряженной войне с гитлеровской армией, улучшить взаимодействие с войсками Красной Армии. Уже летом и осенью 1941 года в области имелось несколько партизанских бригад, которые сражались в тылу врага. Опыт этих бригад был использован при организации партизанских соединений на всей оккупированной врагом советской территории в середине 1942 года.
      Значительную роль сыграли вооруженные партизанские силы летом 1941 года в срыве вражеских планов на Северо-Западном стратегическом направлении, в вынужденной многодневной паузе в действиях гитлеровских войск, когда они вышли на подступы к Луге и Кингисеппу. Эта пауза позволила значительно укрепить оборону Ленинграда, сформировать новые и пополнить поредевшие в боях дивизии. В соответствии с указаниями военных советов и штабов Северо-Западного направления, Северного (Ленинградского) и Северо-Западного фронтов партизанские части, сформированные главным образом в Ленинграде, дважды нанесли массированные удары по тылам группы армий "Север", наступавшей на Ленинград. Это было первое планируемое участие партизан в стратегической оборонительной операции. Действия партизан сливались воедино с ударами войск Красной Армии.
      В тяжелых многодневных боях на Северо-Западном стратегическом направлении ленинградские партизаны помогли советским войскам обескровить, а затем остановить врага, сорвать его попытку с ходу захватить Ленинград важнейший политический и экономический центр нашей страны.
      Ленинградские партизаны одними из первых развернули борьбу и на железнодорожных коммуникациях врага впоследствии вошедшую в историю партизанского движения как "битва на рельсах". Наряду с организацией крушений воинских эшелонов партизаны совершали нападения на станции и другие железнодорожные сооружения. Осенью 1941 года партизанами была выведена на долгое время из строя очень важная для гитлеровских войск железнодорожная коммуникация - псковско-веймарнская (Псков - Гдов Сланцы - Веймарн). И в дальнейшем борьба на железнодорожных коммуникациях Ленинградской области носила напряженный характер, причиняла огромный ущерб врагу.
      Осенью 1941 года центр партизанской борьбы переносится в юго-восточные районы Ленинградской области, южнее озера Ильмень, в тыл гитлеровской 16-й армии, входившей в группу армий "Север". Здесь возник первый Партизанский край - своеобразная советская республика в тылу гитлеровских войск. Партизанское движение в юго-восточных районах области приняло такой размах, что в конце 1941 года заправилы вермахта не видели другого выхода, как возложить руководство действиями против партизан на командование 16-й армии. В последующем, как уже указывалось выше, вермахту пришлось иметь дело с партизанами на всем советско-германском фронте{21}.
      Активное участие приняли ленинградские партизаны во фронтовой наступательной операции войск Северо-Западного фронта в январе-апреле 1942 года. Это был первый опыт планируемого участия партизанских частей и соединений в стратегическом наступлении советских войск.
      Два с половиной года не затихали напряженные бои на территории Ленинградской области. Советский народ и его армия делали все возможное, чтобы деблокировать Ленинград, освободить область от фашистских захватчиков. В боевых действиях активное участие принимали ленинградские партизаны. Огромные трудности, вызванные большой концентрацией вражеских войск, во многом осложняли их положение вплоть до весны и лета 1943 года. С осени этого года партизанское движение области вступило в новый этап.
      "Сентябрь 1943 года, - писал секретарь Ленинградского обкома партии М. Н. Никитин, - является особенно знаменательным в истории партизанского движения в Ленинградской области. Он знаменуется началом всеобщего народного восстания советского населения оккупированных районов"{22}. Весь тыл группы армий "Север" превратился в арену напряженной, не прекращавшейся ни на минуту войны восставшего населения с фашистскими захватчиками. Это было одно из крупнейших народных восстаний на оккупированной советской территории.
      Осенью 1943 года ленинградские партизаны сорвали попытки гитлеровцев угнать население области на Запад.
      Партизанское движение, развернувшееся в Ленинградской области, являлось важным оперативно-стратегическим фактором в борьбе против вражеской группы армий "Север".
      Большой вклад внесли ленинградские партизаны в разгром этой группы, изгнание ее из пределов области. Контролируя значительную часть территории в тылу оккупационных войск, удерживая инициативу действий, партизаны области почти полностью парализовали железнодорожные и в значительной степени шоссейные коммуникации врага, воспрепятствовали подходу его оперативных резервов. Партизаны не давали ему возможности закрепиться на промежуточных рубежах, наносили большие потери в живой силе и технике.
      Все действия партизан протекали в тесном единстве с наступавшими войсками Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов. Командующий войсками Волховского фронта К. А. Мерецков, подчеркивая, что удары партизан были согласованы с задачами, которые решались войсками, отмечал гармоничность этого взаимодействия. "Полагаю, - писал он, - что историки обратят на это взаимодействие партизан с войсками Красной Армии особое внимание"{23}. Действия партизан во многом способствовали успешному наступлению Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов с целью разгрома группы армий "Север".
      Героическая и самоотверженная борьба народа на оккупированной врагом территории Ленинградской области нашла свое отражение в советской литературе. Ей посвящены специальные работы и отведено соответствующее место в общей исторической литературе о Великой Отечественной войне.
      Важные моменты развития партизанского движения получили освещение в многотомной "Истории Великой Отечественной войны Советского Союза"{24} и в первой книге 5-го тома "Истории КПСС"{25}. В этом труде раскрыта непрерывность партийного руководства партизанским движением, отмечен большой вклад в борьбу с врагом Ленинградской партийной организации, сумевшей в трудных условиях начального периода войны создать многочисленные вооруженные партизанские силы, наносившие эффективные удары по коммуникациям группы армий "Север".
      В работе "На защите Невской твердыни"{26}, подготовленной Институтом истории партии Ленинградского обкома КПСС, получили широкое освещение важнейшие стороны партийного руководства партизанским движением в области, героические усилия трудящихся оккупированных районов, давших отпор оккупантам. Значительное место в книге уделено развертыванию борьбы на оккупированной врагом территории, показаны роль Ленинграда в создании партизанских соединений, первые согласованные удары советских войск и партизан под Кингисеппом и Лугой в 1941 году. Авторы книги "На защите Невской твердыни" рассмотрели мероприятия областной партийной организации по развертыванию партизанской борьбы в 1942 году. В центре партизанской проблематики этой книги - всенародное восстание, вспыхнувшее в области в начале осени 1943 года. Ему отведена целая глава.
      В наиболее крупной военно-исторической монографии "Битва за Ленинград"{27}, посвященной героической обороне Ленинграда и разгрому врага, блокировавшего город, показаны планы взаимодействия советских войск с партизанами в период освобождения области от немецко-фашистских войск, отдельные стороны этого взаимодействия. О большой помощи ленинградских партизан советским войскам писал в своем исследовании И. Т. Коровников бывший командующий 59-й армией Волховского фронта, которая наступала на главном направлении{28}.
      Впервые многие аспекты партизанского движения в Ленинградской области осветил в своих работах П. Р. Шевердалкин{29}. Автор раскрывает многообразие форм народной войны: действия вооруженных партизанских сил, подпольных организаций и групп в городах и населенных пунктах, массовый саботаж политических, военных и экономических мероприятий немецко-фашистских оккупантов. В работах П. Р. Шевердалкина показана роль Ленинградской партийной организации, коммунистов в развертывании партизанской борьбы, деятельность областного штаба партизанского движения. Значительное место уделено образованию первого Партизанского края, народному восстанию, участию партизан в разгроме немецко-фашистских захватчиков под Ленинградом и Новгородом.
      Героическая борьба народа на захваченной врагом территории Ленинградской области получила освещение и в других исследованиях. В небольшой по объему книге К. Д. Карицкому удалось отметить многие характерные черты партизанской войны, обобщить интересные факты и наблюдения и прежде всего показать массовое участие населения в борьбе против фашистских захватчиков{30}. Действия волховских партизан, которые развертывались в очень трудных условиях, нашли свое отражение в книге В. П. Самухина{31}. В ней много новых данных о борьбе партизан в полосе Волховского фронта.
      Партизанскому движению в Ленинградской области, в частности отдельным партизанским соединениям{32}, посвящены и другие работы.
      Большую ценность представляют собой воспоминания и рассказы непосредственных организаторов и участников партизанского движения в Ленинградской области{33}. Они во многом дополняют и обогащают историческую литературу, а главное создают тот колорит эпохи, который подчас невозможно найти ни в каких других документах, ни в каких исследованиях.
      Зарубежные авторы, пишущие о второй мировой войне, а особенно те из них, кто не обходит и партизанское движение, не могут умолчать о событиях, развернувшихся на оккупированной территории Ленинградской области. Конечно, ценность этих исторических работ находится в прямой зависимости от идеологических позиций их авторов. Буржуазные историки, как правило, искажают содержание советского партизанского движения, затушевывают его истоки, отрицают его народный характер. Но все они вольно или невольно вынуждены подтвердить огромный размах партизанской борьбы в тылу фашистских войск, ее эффективность и результативность, умелое взаимодействие партизан с войсками Красной Армии.
      Все большее внимание уделяется рассмотрению партизанского движения в годы второй мировой войны в социалистических странах. Среди книг, посвященных этой тематике, не может не привлечь советского читателя исследование Норберта Мюллера "Вермахт и оккупационный режим", изданное в Германской Демократической Республике{34}. Эта работа наряду с разоблачением разбойничьей политики вермахта на оккупированных советских землях содержит материал о партизанских действиях, в том числе и в Ленинградской области.
      Большое место партизанскому движению в Ленинградской области отведено в книге американского историка Эдгара Хауэлла "Советское партизанское движение. 1941-1944"{35}. Ее идеологическая направленность определяется прежде всего тем, что она была создана по заказу военного министерства США и, как указывается во введении, предназначается "для информации и использования американской армией". Написанная в духе антисоветизма, главным образом на документах вермахта, она в то же время содержит признание эффективности советского партизанского движения, в частности и в Ленинградской области.
      Не может этого отрицать и западногерманский историк Эрих Гессе в своей книге "Советско-русская партизанская война с 1941 по 1944 г. в свете немецких боевых распоряжений и приказов"{36}, которая в целом также проникнута духом ненависти к советскому народу.
      В той или иной степени подтверждение высокой эффективности советского партизанского движения можно найти в книгах, посвященных истории бывших дивизий вермахта, хотя все эти "исследования" оправдывают разбойничьи действия гитлеровской военщины{37}.
      В предлагаемой читателям монографии использованы работы советских историков, а также вышедшие за рубежом. Кроме того, привлечены материалы архивов Советского Союза (Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Архив Института истории партии Ленинградского обкома КПСС, Центральный архив ВЛКСМ, Архив Министерства обороны СССР, Архив Института истории Академии наук СССР и др.) и Германской Демократической Республики (Deutschen Zentralarchivs Potsdam, Militararchiv der DDR). Многие стороны партизанского движения в Ленинградской области в книге даны впервые, а другие в нашей исторической литературе затрагиваются лишь частично.
      Автор очень признателен за помощь, оказанную ему Г. X. Бумагиным, А. А. Блинковым, Н. И. Кондрашевой, Н. В. Масоловым, В. П. Самухиным, А. А. Спасским, П. Р. Шевердалкиным, Ю. Н. Яблочкиным. В значительной степени с их дружеской и товарищеской помощью автор смог написать это исследование.
      Охватить с достаточной полнотой все стороны партизанского движения, развернувшегося в Ленинградской области, автор, конечно, был не в силах. Не осталось многих документов, в частности характеризующих борьбу советских людей в городах и других населенных пунктах, где оккупационный режим был особенно жесток. Поэтому автор будет очень признателен за отзывы о книге и объективную критику. Все советы, пожелания, дополнения, направленные на более глубокое изучение деятельности Ленинградской партийной организации по руководству партизанским движением в суровые годы Великой Отечественной войны, в последующем будут учтены.
      l. Все силы - на отпор врагу
      1. Мероприятия по развертыванию партизанского движения
      Великая Отечественная война Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков потребовала от Коммунистической партии и всех ее организаций, в том числе и Ленинградской - одной из наиболее крупных в стране, перестроить свои ряды, содержание, формы и методы деятельности. Все силы и средства партии переключались с мирного, созидательного труда на вооруженную защиту первого в мире социалистического государства.
      Эта перестройка выразилась прежде всего в усилении организационного централизма, в известном свертывании коллективных органов партийной организации, перераспределении сил в интересах победы над сильным и коварным врагом, в повышении партийной дисциплины, в строгом и оперативном выполнении коммунистами всех решений вышестоящих партийных органов. Условия войны неизбежно вызвали к жизни и чрезвычайные формы партийного руководства.
      Программой перестройки Ленинградской областной и городской организации ВКП(б), как и других организаций партии, явилась директива ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР, принятая 29 июня 1941 года. Ленинградский обком, как этого и требовал Центральный Комитет партии, немедленно довел содержание директивы до горкомов и райкомов ВКП(б). На совещании секретарей райкомов и горкомов, созванном в Смольном под руководством секретаря обкома партии Т. Ф. Штыкова, были намечены меры по выполнению директивы. Обком потребовал от всех партийных организаций области в своей практической деятельности руководствоваться всецело директивой ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР.
      1 июля 1941 года Ленинградский обком и горком партии, руководствуясь директивой ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР, создали чрезвычайный партийный орган - Комиссию по вопросам обороны Ленинграда, совмещавшую как партийные, так и советские функции. В нее вошли член Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б), обкома и горкома партии A. A. Жданов (председатель) и члены бюро областного и городского комитетов А. А. Кузнецов, П. С. Попков, Н. В. Соловьев и Т. Ф. Штыков (позднее в состав комиссии были введены член бюро обкома М. Н. Никитин и член горкома партии Я. Ф. Капустин). На Комиссию возлагалось решение всех вопросов, связанных с военной обстановкой. Ей поручалось принимать решения от имени Ленинградского обкома и горкома партии, а в нужных случаях и от имени Исполкома Ленинградского областного и городского Советов депутатов трудящихся{38}.
      4 июля бюро Ленинградского горкома приняло другое важное постановление, отвечавшее условиям войны, - о перестройке работы райкомов партии. В связи с военной обстановкой, требующей быстрого принятия решений и их исполнения, райкомам предлагалось перестроить работу своего аппарата на военный лад, выделить руководящие тройки во главе с первым секретарем, которые действовали бы от имени бюро райкома партии или райисполкома, смотря по обстоятельствам.
      И Комиссия по вопросам обороны Ленинграда, и тройки, создаваемые райкомами партии, являлись чрезвычайными органами, рожденными конкретными условиями войны. Будучи партийными органами, они в силу военной специфики одновременно совмещали в себе и советскую исполнительную власть. Создание подобных органов усилило организационный централизм, позволило партийным организациям оперативно решать неотложные вопросы по собиранию всех сил и средств па отпор врагу.
      Эти два решения Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) во многом определили характер, формы и методы деятельности партийных организаций Ленинградской области на период войны. В соответствии с ними организационно перестраивали работу и все районные комитеты партии Ленинградской области, создавая оперативные органы - тройки, "центры", комиссии и т. д., которые брали на себя решение всех неотложных вопросов в интересах борьбы с фашистскими захватчиками.
      3 июля областной комитет ВКП(б) созвал в Смольном совещание секретарей горкомов и райкомов по вопросу мобилизации сил и ресурсов области. На нем присутствовали главным образом партийные руководители центральной и северо-западной частей области. Секретари партийных комитетов прифронтовых районов собирались по кустам: в Пскове, Кингисеппе, Дно и Лодейном Поле. На этих совещаниях было указано, что необходимо заблаговременно создавать отряды и группы для ведения партизанской войны на захваченной врагом территории.
      Обком партии предложил всем райкомам в случае угрозы оккупации переходить на нелегальное положение. Подпольные райкомы партии призваны были руководить всеми сторонами партизанской борьбы. Секретарям райкомов и председателям райисполкомов Советов депутатов трудящихся рекомендовалось непосредственно возглавить вооруженные партизанские силы.
      Обком и горком ВКП(б) поддержали инициативу райкомов партии и Ленинградского военного округа, приступивших в конце июня к формированию в Ленинграде первых партизанских частей из добровольцев.
      Придавая большое значение развертыванию борьбы против захватчиков в городах, поселках, селах, на железнодорожных станциях, мобилизации населения на срыв всех политических, военных и экономических мероприятий врага, обком партии возложил организацию подполья в городах и других населенных пунктах на первых секретарей горкомов и райкомов. Одновременно для непосредственного руководства подпольем был учрежден институт партийных организаторов - уполномоченных обкома (райпарторганизаторов). Они, как правило, оставаясь в районном центре или в другом населенном пункте, непосредственно руководили подпольем, получая указания от подпольного райкома, который чаще всего находился в партизанском отряде.
      В качестве партийных организаторов подбирались коммунисты, способные в сложных условиях конспирации работать в массах, направлять их усилия на борьбу с врагом. Уже 4 июля обком партии утвердил первых парторганизаторов.
      По мере того как опасность оккупации области увеличивалась, усиливалась и деятельность Ленинградского обкома и горкома партии по организации и развертыванию партизанской войны.
      6 июля перед секретарями горкомов и райкомов партии обком ставит задачу - бросить максимум сил и средств на формирование партизанских отрядов и групп, организацию подполья в городах и других населенных пунктах, создавать необходимые для этого базы продовольствия, боеприпасов и пр.
      После того как фашистские войска 9 июля захватили Псков и вышли затем на подступы к Луге, над Ленинградом: нависла смертельная опасность. В связи с этим Ленинградский горком партии наряду с прямой помощью действующей армии укрепляет оборону города и по предложению Военного совета Северо-Западного направления принимает решение сформировать из ополченцев 10 партизанских полков, или, как их тогда называли, "истребительных полков", для действий в тылу врага.
      Обком выделяет новые кадры партийных организаторов подполья. В угрожаемые районы были посланы М. Ф. Алябушев, К. А. Андреев, П. А. Васькин, А. М. Густяхин, В. И. Кушников, H. H. Теплухин и многие другие коммунисты - всего 68 человек. Из них более половины имели стаж партийной работы свыше 10 лет. Примерно четверть состава парторганизаторов была из партийных работников, более половины - из сельской интеллигенции (агрономы, врачи, учителя). Одновременно обком ВКП(б) потребовал от райкомов партии предусмотреть еще в предоккупационный период все формы связи подполья с партизанскими отрядами{39}.
      Постановление ЦК ВКП (б) "Об организации борьбы в тылу германских войск", принятое 18 июля, внесло в деятельность Ленинградской партийной организации по развертыванию партизанского движения еще больший размах и целеустремленность.
      Ленинградский обком ВКП (б) принимает дальнейшие меры, направленные на усиление партийного руководства организацией партизанского движения. "Обкомом, - писал секретарь Ленинградского областного комитета М. Н. Никитин, - была дана директива, обязывающая весь партийно-советский актив и коммунистов при оккупации их районов оставаться для работы в тылу противника"{40}. Чтобы ознакомить райкомы с этим решением, помочь им лучше расставить партийные Силы, обком направил в прифронтовые районы своих уполномоченных.
      Секретари райкомов ВКП (б), в силу тех или иных обстоятельств оказавшиеся в советском тылу{41}, немедленно возвращались в свои районы. По указанию обкома во второй половине июля группа руководящих работников перешла линию фронта под Лугой и направилась в тыл врага. Это были секретари Псковского райкома партии И. Г. Киселев и В. А. Акатов; Палкинского - П. Е. Лапин и П. Т. Крылов; Стругокрасненского - Г. В. Ежов; Карамышевского - П. А. Александров; Порховского - И. В. Курсаков. Секретарь обкома партии Г. X. Бумагин ознакомил их с директивой ЦК ВКП (б) "Об организации борьбы в тылу германских войск", рассказал о положении на оккупированной территории, порекомендовал, как лучше обеспечить партийное руководство партизанским движением.
      Вслед за первой группой в полосе Северо-Западного фронта{42} переправились в тыл врага секретари Порховского райкома партии С. А. Орлов и А. К. Тимм; Дновского - М. И. Тимохин и П. В. Селецкий; Новосельского А. В. Ковру. Вскоре через фронт была направлена еще одна группа секретарей РК ВКП (б) в северо-западные районы области: А. А. Минин, Д. С. Назаров и другие{43}.
      24 июля в Смольном состоялось собрание партийного актива Ленинграда. Хотя к этому времени продвижение, гитлеровских войск было приостановлено, враг не отказался от попыток захватить Ленинград. Поэтому партийный актив наряду с другими мерами по усилению отпора фашистским войскам потребовал ускорить формирование новых партизанских отрядов.
      На следующий день (25 июля) областной и городской комитеты ВКП (б) приняли специальное постановление "О формировании партизанских отрядов"{44}. Намечалось в кратчайший срок - к 29 июля - организовать 300 партизанских отрядов численностью по 35-50 человек каждый. В Ленинграде предстояло сформировать 230 отрядов, а остальные 70 - в неоккупированных районах области. Непосредственными организаторами этих партизанских сил являлись военные отделы обкома и горкома вместе с Военным советом Ленинградской армии народного ополчения.
      Каждому району была дана разверстка по вооружению отрядов и их экипировке. Ответственность за формирование отрядов в районах возлагалась на первых секретарей райкомов и горкомов. Из формировавшихся партизанских сил 5 тысяч человек составляли так называемую "вторую смену" городских партизанских отрядов, призванную занять место "первой смены", отзываемой с оккупированной территории для пополнения, экипировки, получения боеприпасов.
      Это решение областного и городского комитетов ВКП(б), как и предыдущее - о формировании партизанских полков, явилось переломным моментом в организации партизанских сил в области.
      В развитие постановления от 25 июля городской комитет партии принял 30 июля решение об учебе командно-политического состава партизанских отрядов, а обком 6 августа - решение об их материальном обеспечении. Часть военного имущества и снаряжения, принадлежавших Осоавиахиму, передавалась партизанским отрядам. Одновременно было решено заложить для партизан необходимые базы в районах северо-западнее Луги и начать выпускать партизанскую технику для диверсий.
      Наряду с руководством вооруженной борьбой на захваченной врагом территории обком ВКП(б) обязывал райкомы партии направлять и политическую работу среди населения. Поскольку издавать листовки в тылу врага было сложно, Ленинградский обком заранее отпечатал и направил в юго-западные районы области, оказавшиеся под угрозой оккупации, 3 миллиона листовок. В них разоблачался фашизм, его агрессивные устремления. Листовки звали население к партизанской борьбе с захватчиками.
      Вторжение гитлеровских войск на территорию области поставило в порядок дня вопрос о том, как сделать партизанское движение управляемым, подчинить его действиям Красной Армии. Ленинградский обком партии настойчиво искал наиболее целесообразные формы руководства партизанским движением, добивался его централизации и с большой целеустремленностью проводил в жизнь принятые решения.
      Поначалу руководство партизанским движением в Ленинградской области, как и в других областях и республиках, подвергшихся оккупации, было в известной степени разобщенным и характеризовалось параллелизмом. Формированием партизанских сил в этот период занимались и местные партийные комитеты (областной, городские, районные), и политорганы (политуправления фронтов, политотделы армий), и другие военные органы (разведотделы и партизанские отделы фронтов), а также оперативная группа областного управления Наркомата внутренних дел, Военный совет Ленинградской армии народного ополчения, организации Осоавиахима и т. д.
      В первых числах июля Ленинградский обком ВКП(б) утвердил группу партийных работников, на которую возлагалось руководство партизанским движением в области. Группу возглавил секретарь обкома Г. X. Бумагин. В конце июля эта группа была реорганизована в тройку: Г. X. Бумагин (руководитель тройки), М. Ф. Алексеев - заведующий военным отделом обкома и Л. И. Кожевников - один из работников областного управления Наркомата внутренних дел{45}. Обком поручил тройке подобрать необходимый для практической работы аппарат. Оккупированная территория области была условно разбита на секторы, и в прифронтовую полосу каждого из них послана оперативная группа во главе с уполномоченным для непосредственного руководства партизанским движением в городах и районах, занятых противником.
      В Кингисепп выехал П. А. Тюркин. В его сектор входили главным образом северо-западные районы области (Кингисеппский, Волосовский, Осьминский, Гдовский, Сланцевский). В Лугу (центральный сектор) был направлен секретарь обкома по промышленности И. И. Баскаков. За ним закреплялись Лужский, Оредежский, Батецкий, Стругокрасненский, Плюсский, Новосельский, Лядский и Карамышевский районы. Уполномоченным обкома в Новгородском, Шимском, Уторгошском и Солецком районах, примыкавших к центральному сектору, являлся заместитель заведующего отделом кадров обкома С. М. Коротков, который находился в Новгороде. Сектор юго-восточных районов (Старорусский, Волотовский, Порховский, Дновский, Дедовичский, Пожеревицкий) с центром в Старой Руссе возглавил секретарь обкома по водному транспорту А. Н. Шинкарев.
      Создав тройку по руководству партизанским движением и направив в действующую армию оперативные группы, Ленинградский областной комитет ВКП(б) сделал важный шаг по централизации руководства всенародной войной на оккупированной территории Ленинградской области, подчинению ее задачам оборонявшихся советских войск.
      С дальнейшим продвижением гитлеровских войск обком ВКП(б) и созданная им тройка усиливают свою деятельность по созданию новых партизанских отрядов, установлению связи с уже действовавшими отрядами. Вначале для этого использовались главным образом связные. Уже 23 июля первая группа связных (9 человек) направляется в Гдовский, Стругокрасненский, Солецкий и Псковский районы. К августу тройка располагала сведениями из 16 районов (при 22 оккупированных) о сложившейся обстановке и действиях большинства партизанских отрядов. За первой группой связных последовали другие. Все шире применяются и радиосредства{46}. В августе обком имел радиосвязь с 30 отрядами, действовавшими в тылу вражеской группы армий "Север". К сентябрю были получены данные о боевых действиях 43 партизанских отрядов (всего главным образом в полосе Северного фронта действовало 130 отрядов){47}.
      Созданию новых партизанских отрядов и установлению связи с оккупированными районами во многом содействовали оперативные группы областного комитета партии, направленные в прифронтовые районы. "Работа оперативных групп в Кингисеппе, Луге, Новгороде, Старой Руссе, - писал 10 августа член тройки Л. И. Кожевников, - за последний период времени была направлена главным образом на подбор связистов, установление связи с партизанскими отрядами, действующими на территории, занятой противником, и формирование новых партизанских отрядов"{48}.
      Оперативные группы обкома стремились установить контакт с военными советами действующей армии. Особенно эффективную работу по формированию новых партизанских отрядов и установлению связи с действующими проводила совместно с командованием Северо-Западного фронта оперативная группа А. Н. Шинкарева, находившаяся в Старой Руссе.
      Все это позволяло обкому партии и его тройке по руководству партизанским движением в значительной степени быть в курсе событий, происходивших на захваченной врагом территории, направлять борьбу против оккупантов.
      В Ленинграде в помещении Института физической культуры имени П. Ф. Лесгафта был организован сборный пункт партизанских отрядов. Здесь они формировались и пополнялись после возвращения с заданий. В поселке Кавголово была создана учебная база, на которой отряды обучались тактике партизанской борьбы. Другая база, созданная тройкой, обеспечивала партизан оружием, снаряжением и т. д.
      Между тем военная обстановка на Северо-Западном направлении усложнялась. Это обязывало, с одной стороны, принять меры по дальнейшей централизации руководства партизанским движением на территории Ленинградской области, а с другой - максимально подчинить его действиям Красной Армии. Поэтому тройка внесла в обком ВКП(б) и в Военный совет Северного (Ленинградского) фронта предложение создать штаб по руководству партизанским движением в области, принять неотложные меры по дальнейшему повышению эффективности ударов по врагу в его тылу. Эти меры можно было осуществить лишь совместными усилиями партийных органов и военного руководства.
      27 сентября обком ВКП(б) принял предложение тройки: создал областной штаб партизанского движения. В него вошли партийные работники и представители действующей армии. В тот же день Военный совет Ленинградского фронта постановил: "Утвердить штаб партизанского движения при OK ВКП(б)"{49}. Руководителем штаба был назначен секретарь Ленинградского обкома партии M. H. Никитин, а членами штаба - заведующий военным отделом обкома М. Ф. Алексеев, начальник разведывательного отдела Ленинградского фронта П. П. Евстигнеев и начальник областного управления Наркомата внутренних дел П. Н. Кубаткин. Одновременно упразднялся ранее созданный при Военном совете фронта Отдел по организации и руководству партизанским движением{50}.
      Ленинградский штаб партизанского движения (ЛШПД), являясь военно-боевым органом обкома партии, в то же время согласовывал свою деятельность с военными советами Ленинградского и других фронтов, находившихся на территории области{51}. Штаб объединял усилия партийных органов и военного командования по развитию партизанского движения. С организацией Ленинградского штаба партизанского движения окончательно сложился единый орган, направлявший партизанские действия в тылу гитлеровских войск на территории Ленинградской области. Были достигнуты централизация руководства партизанской борьбой и возможность согласования действий партизан с операциями войск.
      Ленинградский обком ВКП(б) и Военный совет Ленинградского фронта предложили штабу партизанского движения принять меры по улучшению связи с партизанскими отрядами, в значительной степени нарушенной вследствие наступления гитлеровских войск, начавшегося в середине августа. Выход вражеских войск к ближним подступам Ленинграда требовал активизации партизанской борьбы.
      29 сентября Военный совет Ленинградского фронта (Г. К. Жуков, А. А. Жданов, А. А. Кузнецов) рассмотрел и утвердил представленный штабом партизанского движения "План организации связи и руководства партизанскими отрядами в Ленинградской области"{52}. Основная цель плана заключалась в том, чтобы действия партизанских отрядов теснее увязать с операциями Красной Армии. Для этого необходимо было не только восстановить нарушенную связь с партизанскими отрядами, но и принять ряд других мер по улучшению руководства партизанским движением в области, создавать новые отряды, обеспечивать их вооружением и боеприпасами, всем необходимым для боевой деятельности.
      Осуществляя этот план, Ленинградский штаб партизанского движения направил в конце сентября большую группу связных в тыл врага: в Тосненский район - 10 человек, в Красногвардейский - 9, в Славковичский - 7, в Дновский - 5, в Карамышевский - 6, в Слуцкий - 4, а всего более 60 человек. В октябре ЛШПД передал в партизанские отряды, действовавшие в полосе 8-й армии, u радиостанций, а в полосе 54-й армии-11. Как отмечал M. H. Никитин, через рации штаб осуществлял руководство боевой деятельностью отрядов, ставил им новые боевые задачи и менял районы их действия. Партизанские отряды, имевшие радиостанции, являлись наиболее боеспособными{53}.
      Важным шагом на пути завершения создания системы руководства партизанским движением в Ленинградской области явилось учреждение представителей областного штаба (оперативных групп) при военных советах фронтов и армий.
      Увеличение размаха борьбы на территории Ленинградской области, действие здесь трех крупных группировок советских войск (двух фронтов Северного и Северо-Западного, а также Волховской группы войск), образование в их составе новых армий усложняло руководство партизанской борьбой. К тому же создание в составе политуправлений фронтов и политотделов армий отделов и отделений по руководству партийно-политической работой среди населения оккупированных районов и войск Красной Армии, оказавшихся на территории, занятой врагом, повышало роль политорганов в развертывании партизанской борьбы и вместе с тем требовало усиления координации между ними и местными партийными организациями{54}.
      Между тем областной штаб партизанского движения в осажденном Ленинграде был отрезан не только от Северо-Западного фронта и Волховской группы войск, но и от некоторых армий Ленинградского фронта, а оперативные группы обкома партии в связи с перегруппировкой советских войск и созданием новых сил уже не могли полностью выполнить возложенные на них задачи.
      В этой обстановке предложение Военного совета 8-й армии, действовавшей на так называемом Ораниенбаумском "пятачке", создать при военных советах небольшие оперативные группы Ленинградского штаба партизанского движения, которые взяли бы на себя координацию действий партизанских сил в полосе действующих войск, было своевременным. Это предложение в конце сентября областной штаб партизанского движения принял{55}.
      В начале октября 1941 года в городе Волхове создается оперативная группа Ленинградского штаба партизанского движения при военных советах войск Ленинградского фронта, действовавших вне блокадного кольца{56}. Начальником этой оперативной группы был назначен инструктор обкома партии А. А. Гузеев. Образованную в декабре при Военном совете Волховского фронта оперативную группу возглавил П. Р. Шевердалкин, который ранее являлся уполномоченным обкома ВКП(б) по организации подполья в Маловишерском районе{57}, Тогда же сформировалась еще одна фронтовая оперативная группа Ленинградского штаба партизанского движения-при Военном совете Северо-Западного фронта, в полосу которого с осени 1941 года стала перемещаться вооруженная партизанская борьба в Ленинградской области. Основой второй группы послужила оперативная группа Ленинградского обкома, созданная еще в конце июля во главе с А. Н. Шинкаревым. Руководство второй оперативной группой было поручено заместителю заведующего военным отделом обкома партии В. П. Гордину.
      Созданием оперативных групп Ленинградского штаба партизанского движения при военных советах Волховского и Северо-Западного фронтов в основном завершился процесс централизации борьбы на оккупированной врагом территории и координации партизанского движения с задачами советских войск.
      Таким образом, к концу 1941 года впервые в истории Великой Отечественной войны в Ленинградской области сложилась определенная система руководства партизанским движением, отвечавшая характеру борьбы против гитлеровских захватчиков: штаб партизанского движения при обкоме ВКП(б), имевший своих уполномоченных при военных советах фронтов и армий, действовавших на территории области. Достигнутая централизация руководства позволяла согласовывать усилия партизан с общими усилиями советского народа в борьбе против оккупантов.
      В последующем система руководства партизанским движением, сложившаяся в Ленинградской области, была принята и в других областях и республиках, подвергшихся оккупации.
      2. Нелегальные партийные органы
      Ленинградский обком ВКП(б) настойчиво и целеустремленно создавал сеть нелегальных партийных органов на оккупированной врагом территории, рассматривая эту работу как важнейшее условие нарастания всенародной войны в тылу врага. На организации подпольной сети были сосредоточены лучшие партийные силы. В продолжение всего периода оккупации области обком укреплял подпольные органы, мобилизуя для этого все новых и новых коммунистов.
      Основными партийными органами на захваченной врагом территории Ленинградской области призваны были стать районные подпольные комитеты партии. В отличие от многих других республик и областей в Ленинградской области не создавались особые нелегальные органы, а весь состав бюро райкомов и значительная часть партийного актива во главе с секретарями переводились на нелегальное положение. В последующем, в зависимости от конкретных условий, некоторые нелегальные райкомы партии были реорганизованы в партийные центры и тройки с кооптацией в них тех коммунистов, которые могли в сложных условиях подполья руководить борьбой.
      Ленинградский обком в целях экономии сил не создавал нелегальных комсомольских органов, возложив руководство организациями ВЛКСМ на райкомы партии. Первые секретари РК ВЛКСМ, являясь членами райкомов партии, практически входили в состав руководящего нелегального партийного ядра. Некоторые районные комитеты ВКП(б) поручали члену бюро (чаще всего одному из, секретарей райкома) непосредственное руководство комсомольскими организациями.
      Как правило, райкомы партии переходили на нелегальное положение сразу после отхода советских войск. В некоторых юго-западных районах области подпольные партийные органы появились позднее в связи с тем, что директива обкома о переходе всего партийного актива на нелегальное положение была дана после оккупации этих районов.
      В Псковском и примыкавших к нему районах с конца июля партийную работу возглавил горком ВКП(б) -секретари А. В. Гущин и В. Ф. Михайлов (последний прибыл на оккупированную территорию после оборонительных боев за Гдов). В августе приступил к деятельности Псковский РК ВКП(б), секретари которого И. Г. Киселев и В. А. Акатов также прибыли в Псковский район, перейдя линию фронта. Вскоре руководители этих двух партийных органов встретились в одной из деревень Середкинского района. Было принято решение объединить свои усилия. На собрании партийного актива избирается объединенный (городской и районный) нелегальный Псковский комитет, секретарем которого стал А. В. Гущин. В работе комитета активное участие принимал К. А. Андреев (подпольная кличка - Дядя Костя) - партийный организатор Ленинградского обкома ВКП(б), направленный в Псков для непосредственного руководства подпольными организациями и группами. Объединенный Псковский комитет наметил план работы и распределил обязанности между членами комитета. Постепенно стали налаживаться связи с коммунистами ближайших к Пскову районов, прежде всего с Середкинским и Новосельским.
      В Середкинском районе партийную организацию возглавили секретарь райкома А. И. Басклеев и член бюро райкома партии председатель райисполкома М. Ф. Хоботов. Нелегальные партийные органы создаются и в других районах. В начале июля одним из первых в юго-западной части области перешел на нелегальное положение партийный актив Славковичского РК ВКП(б) во главе с секретарями райкома Ф. Е. Барулиным, Л. В. Цинченко и С. Я. Субботиным.
      Важным шагом на пути укрепления партийных органов в юго-западных районах области явилось создание в ноябре 1941 года Псковского межрайонного партийного центра. В него наряду с работниками Псковского объединенного партийного комитета вошли партийные работники Середкинского и Новосельского районов - всего 9 человек. Свое влияние центр распространял и на Карамышевский район. Руководителем Псковского межрайонного партийного центра был избран А. В. Гущин, а его заместителями-А. И. Басклеев и М. Ф. Хоботов{58}. Это был первый межрайонный партийный центр, созданный в нелегальных условиях. В последующем создавались и другие межрайонные партийные центры на оккупированной территории Ленинградской области.
      В июле, перейдя линию фронта, в Стругокрасненский район вернулся секретарь райкома партии Г. В. Ежов. Он создал из оставшихся коммунистов руководящее ядро, с помощью которого развернул энергичную работу по организации партизанской борьбы в районе{59}. Почти одновременно с Г. В. Ежовым вернулись и приступили к работе секретари Порховского райкома партии И. В. Курсаков и А. К. Тимм{60}.
      Районные комитеты партии западной части области получили директиву о переходе на нелегальное положение еще до оккупации. Это во многом способствовало тому, что райкомы организованно приступили к своей деятельности в условиях подполья. В июле остались работать на оккупированной территории большинство членов бюро Полновского РК ВКП(б). Его возглавляли секретари райкома П. В. Пушков, В. А. Разыграев и А. К. Куликов. Одновременно перешел на нелегальное положение Гдовский райком и его секретари Т. Я. Печатников, M. M. Демин и М. С. Алексеев. В начале августа в трудных условиях оккупации развернул деятельность Сланцевский РК ВКП(б) во главе с секретарями райкома К. С. Климчуком и А. А. Мининым и почти одновременно Кингисеппский РК ВКП(б) и его секретари П. И. Грудин, М. С. Аксененков и М. И. Седюк.
      Партийные комитеты Волосовского, Осьминского и Лядского районов, примыкавших к западной части области, начинали свою деятельность в обстановке значительной концентрации вражеских войск. Особенно трудные условия для подпольной работы сложились в Волосовском районе, который находился в непосредственном тылу 26-го немецко-фашистского корпуса, нацеленного на группу советских войск, оборонявших Ораниенбаумский плацдарм. В Волосовском районе партийным комитетом руководили его секретари В. Т. Кашерин и В. А. Клюшин, в Осьминском{61} - Я. А. Цветков, в Лядском Г. Ф. Большов.
      Так же организованно переходили на нелегальное положение районные комитеты партии центральных районов области. Когда оккупанты во второй половине августа заняли Лужский район, здесь развернуло свою работу бюро Лужского партийного комитета, возглавляемое секретарями И. Д. Дмитриевым, А. П. Дроздовским и В. Ф. Варзановым{62}. Приступили к подпольной деятельности почти все члены бюро Оредежского РК ВКП(б), который возглавляли секретари Ф. И. Сазанов, И. И. Исаков и А. Н. Бухов. В начале вражеской оккупации Оредежский райком находился в пяти километрах от станции Новинка (на Витебской железной дороге), а затем перебрался в землянки Чащинского лесопункта. К подпольной работе приступили также Тосненский райком партии, которым руководили секретари С. А. Крючин и А. М. Ельчанинов, Чудовский райком под руководством Н. А. Голышева и другие.
      В конце июля, несмотря на огромные трудности, вызванные напряженными боями, перешли на нелегальное положение партийные комитеты Уторгошского и Солецкого районов. Уторгошский райком партии возглавили Г. А. Рябков и А. И. Казаков, а Солецкий - Н. И. Грозный.
      С вторжением немецко-фашистских войск в юго-восточную часть области здесь, как и в других районах, подвергшихся оккупации, основной костяк коммунистов во главе с партийными комитетами сразу же приступил к подпольной деятельности. Остался на месте партийный актив Дедовичского РК ВКП(б) во главе с секретарями А. Ф. Майоровым и Н. А. Рачковым. Пожеревицкий нелегальный райком партии возглавили секретари А. П. Тараканова и С. М. Андреев; Белебелковский - H. H. Седов; Поддорский - Г. П. Ермаков, И. А. Ступаков и П. А. Дуранин; Старорусский - С. М. Глебов, Н. А. Волков и А. П. Лучин.
      Таким образом, в июле - августе 1941 года перешли на нелегальное положение 32 районных комитета партии Ленинградской области, в том числе Лужский объединенный партийный комитет{63}. Уже в оккупации был создан Псковский межрайонный партийный орган. Нелегальные комитеты возглавляли 86 секретарей райкомов и горкомов, руководивших ими и до войны{64}.
      В соответствии с директивой обкома ВКП(б) на нелегальное положение перешло около 3000 коммунистов, среди них одна четвертая часть руководящих работников области - секретари РК ВКП(б), председатели райисполкомов, заведующие отделами горкомов и райкомов партии, инструкторы и т. д.{65}. Они стали тем ядром, вокруг которого сложились многочисленные партизанские силы в тылу врага. Ни в одной из других оккупированных областей не было создано столько подпольных партийных органов с участием опытных партийных работников, как в Ленинградской области.
      Конечно, перевод на нелегальное положение опытных партийных кадров в условиях жестокой оккупации был сопряжен с огромными трудностями и тяжелыми потерями. Однако он создал и ряд бесспорных преимуществ, способствовавших успеху партизанского движения в начальный, наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны. Хорошее знание районных кадров по совместной продолжительной работе до войны, конкретных местных условий, авторитет и влияние - все это во многом позволяло, сохранив преемственность в партийном руководстве, успешно действовать в условиях вражеской оккупации.
      Перевод на нелегальное положение всего состава райкома партии являлся одной из особенностей строительства подпольных партийных органов на оккупированной территории Ленинградской области.
      С партийным активом остались для борьбы на оккупированной территории и руководящие комсомольские работники, не призванные в Красную Армию. Всего в начале войны приняло участие в партизанском движении 4000 членов ВЛКСМ, среди них около 300 руководящих комсомольских работников области{66}.
      Организация сети подпольных партийных органов, переход на нелегальное положение значительного числа коммунистов из партийного актива, в том числе секретарей райкомов партии, - все это способствовало успешному решению с первых же дней оккупации многих сложных вопросов партийного руководства партизанским движением в области.
      3. Организация вооруженных партизанских сил
      Вооруженные партизанские силы в оккупированных районах Ленинградской области, как и в других областях и республиках, подвергшихся оккупации, создавались под руководством местных партийных комитетов. Огромную помощь в организации партизанских сил, в развертывании борьбы в тылу врага коммунистам оккупированных районов, трудящимся оказала партийная организация Ленинграда, располагавшая многочисленными опытными кадрами.
      "Большое участие в развертывании партизанского движения в тылу противника на территории области, - писал секретарь обкома партии M. H. Никитин, - принял Ленинградский городской комитет ВКП(б). Наряду с организованными по директиве ЦК ВКП(б) местными партизанскими отрядами Ленинградским обкомом и горкомом ВКП(б) за время войны были сформированы и засланы в тыл противника сотни партизанских отрядов"{67}.
      Партийные организации Ленинграда постоянно заботились о том, чтобы партизанские отряды имели оружие, снаряжение, боеприпасы. Особым вниманием были окружены отряды, сформированные из рабочих, инженерно-технического состава ленинградских предприятий, служащих и студентов города.
      Всесторонняя помощь партийной организации Ленинграда в развертывании партизанского движения в области во многом предопределила его размах. Вооруженные партизанские силы Ленинградской области в начальный период войны были более многочисленны и лучше оснащены, чем отряды многих других областей. Они раньше других стали получать и необходимую партизанскую технику для диверсий. Некоторые отряды, формировавшиеся в Ленинграде, получали даже радиостанции - редкое явление в начале войны.
      На организации вооруженных партизанских сил в Ленинградской области, их действиях не могло не отразиться образование на территории области трех фронтов: Северного (Ленинградского), Волховского (вначале Волховской группы) и Северо-Западного. Военные советы этих фронтов, их политорганы и штабы, стремясь подчинить действия партизан задачам, решаемым войсками, оказывали партизанским силам всестороннюю помощь. Она во многом определялась возможностями фронта, характером действий их войск против гитлеровских дивизий, спецификой партизанской борьбы в полосе каждого из фронтов.
      Основой первых вооруженных партизанских сил в Ленинградской области, как и в других областях, явились истребительные батальоны. Некоторые из них либо в полном составе, либо после переформирования на более мелкие подразделения переходили к партизанской борьбе. Во многих районах наряду с истребительными батальонами специально создавались партизанские отряды. Их основой, как и истребительных батальонов, являлся партийный актив. Как правило, в партизанских отрядах коммунисты составляли от половины до трех четвертей личного состава. Комсомольцев в отрядах насчитывалось 15- 20 процентов.
      В каждом районе создавался один-два, а иногда и несколько отрядов, численностью по 30-50 человек. Были и более крупные отряды - до 100 человек. При формировании в первую очередь подбирался командный состав командир, комиссар отряда, командиры групп и отделений. Руководителями отрядов назначались секретари райкомов, председатели райисполкомов, работники партийного аппарата. Среди командного состава партизанских частей были также командиры-пограничники, возглавлявшие до оккупации истребительные батальоны.
      Деятельное участие в создании вооруженных партизанских сил принимали комсомольские организации области. Формировались первые комсомольско-молодежные отряды, получившие в дальнейшем широкое распространение.
      В партизанские отряды шли и люди старших возрастов, и молодежь. Многие из них не проходили действительной военной службы, не умели владеть оружием. Поэтому надо было в первую очередь научить партизан обращаться с оружием, а также основам тактики партизанской борьбы.
      При организации партизанских отрядов значительные трудности возникали из-за недостатка оружия, боеприпасов, взрывчатки. Приходилось использовать также снятые с вооружения винтовки, пулеметы, учебное оружие, охотничьи ружья. Кое-что изыскивали в организациях Осоавиахима, в подразделениях военизированной охраны. Местные органы Наркомата обороны выделили 4 тысячи винтовок, небольшое количество ручных пулеметов и взрывчатки партизанским отрядам юго-западных и западных районов, несмотря на острый недостаток оружия для формировавшихся дивизий Красной Армии. Для партизан Гдовского, Сланцевского и Осьминского районов специально были заброшены 1000 килограммов взрывчатки и бутылки с горючей смесью. Заводы Ленинграда осваивали выпуск необходимого снаряжения, мин, гранат, а также холодного индивидуального оружия. К началу августа Кировский завод изготовил 10 тысяч штук "проколов" ("якорцев"), которые использовались партизанами против автомашин и конницы противника.
      Партизанским отрядам часто присваивались различные наименования, отражавшие, как правило, характер борьбы- "За Советскую Родину!", "Смерть гитлеровским захватчикам!" и т. п. Некоторые отряды носили имена руководителей Коммунистической партии и Советского государства, а позднее выдающихся организаторов партизанского движения, командиров и комиссаров, павших в боях с фашистскими оккупантами.
      Создание партизанских сил началось в юго-западных районах области, угроза вторжения врага для которых была наибольшей. Однако оккупация этих районов в первых числах июля не позволила завершить начатую работу. Здесь удалось организовать только сравнительно небольшие партизанские отряды.
      В Псковском районе было создано, главным образом из партийного, советского и комсомольского актива, три партизанских отряда общей численностью 120 человек. Командовали ими заведующий военным отделом райкома партии И. А. Тарабанов, начальник городского отдела милиции В. Н. Шубников и командир-пограничник А. Г. Казанцев. Основой партизанского отряда Славковичского района, названного "Пламя", явился истребительный батальон. Отряд возглавили секретари райкома партии Ф. Е. Барулин и Л. В. Цинченко.
      Более значительные партизанские силы удалось создать в западных районах области, хотя враг уже в середине июля - начале августа захватил их.
      Партийный актив Полновского района образовал четыре партизанских отряда по 20-30 человек в каждом, объединившихся затем в один районный отряд. Он пополнился за счет военнослужащих, оказавшихся в окружении, которые составили почти половину всего личного состава. Этот отряд имел на вооружении один пулемет, 30 гранат, винтовки и по 150 патронов на каждого бойца.
      В Гдовском районе вначале было организовано два отряда: первый в основном из партийного актива (командир В. А. Пашкин, комиссар Т. Я. Печатников) и второй - из истребительного батальона (командир И. И. Кошелев, комиссар М. Ф. Ополченный). В первой половине сентября по решению Гдовского РК ВКП(б) организуется один из первых в области комсомольско-молодежных отрядов. Его командиром стал А. Ф. Кравчук, а комиссаром - В. С. Зайцев. Кроме того, создается пять боевых групп по 8-12 человек каждая: на спичечной фабрике и в колхозах на правобережье реки Плюссы. Всего партизанские отряды района объединяли около 200 бойцов, имевших некоторый боевой опыт. Большинство из них приобрели этот опыт, участвуя вместе с воинами 118-й дивизии в четырехдневных напряженных боях под Гдовом.
      В Сланцевском районе вначале были организованы 7 партизанских отрядов, сведенных затем в 3 отряда. Их командирами являлись пограничник капитан С. Н. Пирогов, председатель райисполкома В. М. Прохоров и заведующий земельным отделом райисполкома М. О. Иванов. В отрядах насчитывалось около 200 человек{68}.
      Боеспособные партизанские подразделения были созданы и в Лядском районе - около 100 человек. Их возглавили председатель райисполкома А. Н. Забелин и секретарь райкома Г. Ф. Большов. Всех партизан удалось обеспечить оружием. Они располагали необходимым запасом боеприпасов, взрывчатки. В районе были созданы также продовольственные базы. Все это позволило в дальнейшем сплотить вокруг лядских партизан отряды других районов, а также военнослужащих, оказавшихся в окружении.
      Организуются партизанские силы и в других юго-западных и западных районах области. На 6 августа 1941 года, по далеко не полным данным ленинградской областной тройки по руководству партизанским движением, в 16 из 22 оккупированных районов насчитывалось более 20 партизанских отрядов и около 60 групп, объединявших около 2000 человек.
      В связи с выходом врага на ближние подступы к Ленинграду организация партизанских отрядов, особенно в полосе Северного (Ленинградского) фронта, войска которого непосредственно обороняли город, значительно усиливается.
      В большинстве центральных районов области удалось значительно лучше подготовиться к партизанским действиям. Личный состав отрядов владел оружием, приемами минирования. В этих районах были созданы базы продовольствия и боеприпасов.
      Большую работу по развертыванию партизанского движения провел Лужский РК ВКП(б). Здесь было создано 8 отрядов и несколько групп общей численностью около 400 человек, из них 180 коммунистов. Почти все отряды создавались на базе истребительных батальонов, уже принимавших участие в боях и вступивших в партизанскую борьбу с обстрелянным личным составом. Отряды поддерживали связь с подпольными группами в крупных населенных пунктах. В каждом отряде была партийная организация. Парторга назначал райком партии.
      Большое внимание уделялось подбору людей в партизанские отряды в Оредежском районе. "С каждым кандидатом в будущий отряд, - вспоминает секретарь Оредежского районного комитета партии И. И. Исаков, - мы долго беседовали, зачисляли только тех, кто охотно соглашался остаться. При этом встретилось нам много неожиданностей. Были и досадные неожиданности, но больше все же делали мы открытий радостных, таких, которые утверждали нас в непреклонной вере в народ, в его силу"{69}. Из людей, набранных в отряды, в ходе их обучения было создано 9 групп общей численностью более 200 человек. Позже, уже в условиях оккупации, группы сводятся в три отряда. Каждая группа имела свои базы продовольствия, оружия, боеприпасов.
      Партизанские отряды формировались и в районах, близко примыкавших к Ленинграду, где после стабилизации линии фронта плотность вражеских войск была наибольшей, а партизанские действия сопряжены с особыми трудностями. В Тосненском районе несколько партизанских отрядов объединяли около 300 человек. Они располагали базами продовольствия и боеприпасов. В Слуцком районе было организовано 10 партизанских отрядов, в которых насчитывалось 320 человек. "Все отряды, - сообщал секретарь райкома партии Я. И. Данилин, - действовали в тылу немцев"{70}. Аналогичная работа проводилась в Волосовском, Красногвардейском и других районах, примыкавших к Ленинграду.
      Всего в полосе Северного (Ленинградского) фронта, включая юго-западные, западные и центральные районы области, было организовано и приступило к действиям в июле -августе 84 партизанских отряда общей численностью 3164 человека{71}.
      Одновременно вооруженные партизанские силы организуются в полосе Северо-Западного фронта - в юго-восточных районах области, значительная часть которых во второй Головине июля - начале августа была также захвачена врагом.
      Коммунисты Дновского района организовали небольшой, но боеспособный отряд, командиром которого стал B. И. Зиновьев, бывший путиловский рабочий, незадолго до войны выдвинутый председателем райисполкома, а комиссаром секретарь райкома партии М. И. Тимохин.
      В Дедовичском районе коммунисты создали два очень активных отряда, в которых насчитывалось свыше 100 человек.
      Два отряда по 60 человек каждый были организованы в Поддорском районе. Личный состав их был тщательно подобран, вооружен винтовками. В отрядах имелись пулеметы, а также в достаточном количестве патроны. Одним из отрядов командовал П. Н. Невский - старый член партии, активный участник партизанской борьбы в годы военной интервенции и гражданской войны, направленный в Поддорский район для организации партизанской борьбы Ленинградским обкомом партии. Комиссаром этого отряда стал секретарь РК ВКП(б) И. А. Ступаков. Другой поддорский отряд возглавили К. М. Мирошниченко - председатель райисполкома и Г. П. Ермаков - секретарь РК ВКП(б). По боеспособности поддорские отряды были одними из лучших в юго-восточной части области. В Пожеревицком районе отрядом, насчитывавшим около 100 партизан, руководили секретари райкома партии C. М. Андреев и А. П. Тараканова.
      Партизанские отряды создаются и в других юго-восточных районах области. Как правило, их возглавляли секретари РК ВКП(б) и председатели райисполкомов. Партизаны имели продовольственные базы, необходимое вооружение и боеприпасы. Это во многом способствовало их успехам.
      В августе и сентябре, когда положение Северо-Западного фронта почти стабилизировалось, в его тылу происходит интенсивное формирование партизанских отрядов, которые затем перебрасываются за линию фронта. В эти отряды вступали жители прифронтовой полосы, а также отошедшие сюда вместе с советскими войсками из оккупированных районов. Во всех партизанских отрядах, направленных в тыл врага, имелись сильные партийные организации. Секретари первичных парторганизаций, как правило, назначались комиссарами отрядов. К октябрю в юго-восточных районах области, как указывалось в докладе уполномоченного обкома партии А. Н. Шинкарева, было создано и приступило к боевой деятельности 27 отрядов численностью 2100 человек{72}.
      После того как возникла Волховская группа советских войск, а затем и Волховский фронт, в его тылу шло переформирование вышедших сюда ленинградских городских партизанских отрядов и одновременно комплектовались новые отряды. Здесь было создано и направлено в тыл врага 20 отрядов, насчитывавших 470 партизан{73}.
      Кроме того, в октябре Ленинградский обком ВЛКСМ организовал и перебросил в тыл врага 8 комсомольских партизанских отрядов{74} общей численностью 250 человек{75}.
      Всего, таким образом, за первые месяцы войны в районах Ленинградской области было организовано и приступило к боевой деятельности свыше 100 отрядов, которые объединяли не менее 6000 человек.
      4. Помощь Ленинграда
      Для формировавшихся партизанских отрядов в Ленинграде выделялись лучшие силы. В партизанские части вступали рабочие, инженеры, техники, служащие, студенты. Значительный удельный вес среди них составляли коммунисты, опытные партийные работники.
      Тяжелая обстановка, складывавшаяся на фронте, напряженность борьбы, конкретные задачи, ставившиеся перед партизанами, - все это в конечном счете определяло организационное построение частей и подразделений. Наряду с полками, насчитывавшими по 800-1200 человек, формировались и небольшие подвижные отряды в 20- 30 бойцов и более крупные - по 40-50 бойцов, а также батальоны по 200-250 партизан. В отличие от местных (базовых) отрядов, действовавших, как правило, в своем районе и имевших базы, отряды, сформированные в Ленинграде (рейдовые), нередко перебрасывались из района в район и даже с одного направления на другое. В последующем это различие в действиях партизанских отрядов стирается.
      Уже 29 июня из преподавателей и студентов Института физкультуры имени П. Ф. Лесгафта был сформирован 1-й добровольческий партизанский отряд численностью 300 человек в составе 12 групп (они вскоре стали называться отрядами и получили соответствующую нумерацию). В каждую из них входило по 25-30 человек. Все группы были подготовлены к тяготам партизанской жизни, подвижны, хорошо экипированы, имели автоматическое оружие. Половина партизанских групп имела радиостанции{76}.
      Перед 1-м добровольческим партизанским отрядом была поставлена задача немедленно направиться в наиболее угрожаемые юго-западные районы области и приступить к активным боевым действиям. Приказ штаба Ленинградского военного округа от 29 июня требовал всеми способами задерживать продвижение немецко-фашистских войск - взрывать мосты, устраивать завалы на дорогах, выводить из строя вражеские танки, бронемашины, уничтожать отдельные машины с вражескими солдатами и офицерами, особенно штабные, всячески вносить дезорганизацию в механизированные колонны врага. Этот приказ, по существу, был первой инструкцией о действиях вооруженных партизанских сил в годы Великой Отечественной войны{77}.
      В тот же день почти все группы 1-го добровольческого отряда лесгафтовцев выехали в юго-западные районы области{78}. Уже 30 июня 1-я партизанская группа под командованием Е. В. Миронова численностью 26 человек в районе станции Середка на железной дороге Псков - Гдов установила связь с райкомом партии и с его помощью организовала себе базу, а когда появились гитлеровские войска, перешла к партизанской деятельности. В Псковском, Карамышевском, Порховском и других юго-западных районах области приступили к действиям другие группы лесгафтовцев.
      2 июля в юго-западные районы области был отправлен 2-й добровольческий партизанский отряд (53 человека), а 10 июля - 3-й добровольческий партизанский отряд в составе 100 человек{79}. Одновременно отправлялись в тыл врага небольшие отряды и отдельные группы. Во всех этих подразделениях значительную часть партизан составляли лесгафтовцы. Почти все студенты и преподаватели Института имени П. Ф. Лесгафта в составе партизанских отрядов ушли на борьбу против гитлеровцев{80}.
      Только в конце июня - первой половине июля, по неполным данным, Ленинград сформировал и отправил на территорию, оккупированную гитлеровскими войсками, 30 партизанских отрядов и групп общей численностью 700-800 человек. Это была первая группа ленинградских партизанских отрядов, направленных в тыл врага.
      В середине июля начинается формирование партизанских полков. Тяжелая обстановка, сложившаяся под Лугой и Кингисеппом, потребовала их быстрейшей организации и немедленной переброски в тыл наступавших гитлеровских войск. Их пришлось создавать в считанные дни и часы, при остром недостатке вооружения, боеприпасов и снаряжения.
      К созданию партизанских полков ленинградцы приступили утром 13 июля. Секретарь Ленинградского обкома и горкома партии А. А. Жданов и секретарь горкома партии А. А. Кузнецов взяли под свой непосредственный контроль это важное дело, добиваясь того, чтобы в полки были отобраны партийный и комсомольский актив, лучшие, наиболее подготовленные бойцы из оставшихся в городе частей и подразделений народного ополчения. Личный состав многих из них целиком переходил в партизанские полки, особенно участники гражданской войны и боев во время советско-финляндского конфликта 1939-1940 годов. Командирами частей и подразделений назначались военнослужащие, в основном из пограничных войск, а политработниками - партийные работники города. Структура этих формирований была подчинена задачам партизанской борьбы: полк, насчитывавший 800-1200 человек, делился на батальоны по 100 человек, а батальоны разбивались на взводы по 20-25 бойцов.
      1-й партизанский полк, в который вошли главным образом ополченцы Куйбышевского района, утром 14 июля уже был на фронте. 2-й партизанский полк, организованный из ополченцев Дзержинского района, выехал на фронт в тот же день. Два других полка - 3-й и 4-й - также были созданы в течение одного дня и тотчас отправились на выполнение задания.
      Формирование следующих полков заняло несколько больше времени. 5-й полк, лучший среди партизанских частей, был создан в течение трех дней в основном из ополченцев Свердловского района. В него вступили рабочие крупнейшего завода Ленинграда - Балтийского, завода "Электроаппарат" и других предприятий района. Почти половину бойцов составляли коммунисты. Вооружать полк пришлось старыми трофейными винтовками периода первой империалистической войны. Дополнительно было получено около 100 самозарядных винтовок и 20 автоматов. 6-й партизанский полк создавался на базе ополченской дивизии Петроградского района. Кроме того, каждый райком партии Ленинграда направлял в формировавшиеся батальоны полка коммунистов. В соответствии с этим батальоны получили наименование районов города: Ленинский, Смольнинский, Василеостровский, Октябрьский и т. д. В полк была влита также группа пограничников, главным образом командиров, имевших боевой опыт.
      Вечером 15 июля, накануне отправки 5-го и 6-го полков, в Доме культуры имени С. М. Кирова состоялось общее собрание личного состава, на котором секретарь горкома, член Военного совета Северного фронта А. А. Кузнецов призвал партизан мужественно и умело сражаться в тылу врага, практическими делами оправдать высокое звание советского патриота. С напутствием обратились к бойцам член Военного совета Ленинградской армии народного ополчения Л. М. Антюфеев и командир районной Петроградской дивизии Г. И. Шолев. С ответным словом от имени партизан выступил командир 5-го полка К. Н. Волович. А. А. Кузнецов весь вечер 15 июля и часть ночи, до отправки полков па фронт, беседовал с командирами, политработниками, бойцами, советовал, как лучше подготовиться к борьбе в тылу врага, помог разрешить многие нелегкие вопросы вооружения и снаряжения партизан. В ту же ночь 5-й и 6-й партизанские полки отбыли на фронт{81}.
      Это была вторая, наиболее многочисленная отправка партизанских частей, сформированных в Ленинграде{82}. Партизанами стали 4000 ленинградских рабочих, служащих, инженерно-технических работников, студентов{83}.
      По мере того как нарастала угроза Ленинграду, увеличивался и объем работы по формированию новых партизанских частей и подразделений. Особенно большой размах эта работа принимает в конце июля - начале августа. В нее включились все районные комитеты партии Ленинграда, крупные производственные коллективы: каждое предприятие или куст предприятий, учреждений, учебных заведений создавали отряд численностью 35-50 человек. В их состав партийные организации рекомендовали включать лучших коммунистов, комсомольцев, а также беспартийных рабочих, инженеров, техников, служащих. Кандидатуры командиров и комиссаров партизанских частей утверждались на бюро райкома партии, а затем в горкоме ВКП(б).
      Деятельное участие в комплектовании партизанских сил приняли горком и райкомы ВЛКСМ Ленинграда. В отряды вступило более тысячи членов ВЛКСМ{84}.
      Все это позволило обеспечить в партизанских частях значительную партийную, а также комсомольскую прослойку{85}.
      Стремясь как можно лучше вооружить и экипировать партизан, горком и райкомы партии, а также предприятия и учреждения Ленинграда прилагали все усилия, чтобы дать отрядам все необходимое{86}. Партизаны, несмотря на общий недостаток оружия, были неплохо вооружены. Каждый третий имел пистолет-пулемет или самозарядную винтовку. В каждом отряде были 3-4 прибора бесшумной стрельбы из винтовки. На каждого бойца приходилось по 300 патронов. Отряды получили взрывчатку и зажигательные вещества{87}.
      Наряду с небольшими отрядами создавались и партизанские батальоны (сводные отряды), предназначенные для более крупных партизанских действий в тылу врага. В Василеостровском районе главным образом из студентов Ленинградского государственного университета был организован 70-й партизанский батальон, объединявший 8 отрядов общей численностью 257 человек. Его командиром назначили студента В. И. Дорофеева, а комиссаром мастера завода имени Козицкого В. М. Храброва, члена партии с 1918 года, участника партизанского движения в годы военной интервенции и гражданской войны. Этот батальон был одним из четырех таких же батальонов, созданных в Ленинграде.
      В Володарском (ныне Невском) районе, богатом своими революционными традициями, было сформировано 17 партизанских отрядов, из них 5 отрядов общей численностью около 200 человек на заводе "Большевик", два отряда по 40 человек - на Невском машиностроительном заводе имени В. И. Ленина и столько же на машиностроительном заводе "Звезда" имени К. Е. Ворошилова. Выборгский и Красногвардейский районы организовали по 18 отрядов, Московский-17, Октябрьский-16, Кировский, Куйбышевский, Петроградский, Смольнинский и Фрунзенский районы - по 15 и т. д.{88}.
      По мере формирования отряды переводились на казарменное положение, развертывалась учеба партизан. Они овладевали оружием, тактикой борьбы в тылу врага. Командно-политический состав - около 600 человек - проходил подготовку по специальной программе, составленной штабом Ленинградского фронта.
      В августе ленинградцы, выполняя решение обкома и горкома ВКП(б) от 25 июля, организовали 227 партизанских отрядов, в которые вступило около 9 тысяч добровольцев. С 10 августа началась отправка отрядов на захваченную врагом территорию{89}.
      Однако не все созданные партизанские отряды были направлены в тыл врага. Обстановка, сложившаяся на фронте, вынуждала к тому, что значительную часть отрядов пришлось влить во вновь формировавшиеся дивизии народного ополчения, использовать для пополнения поредевших в боях частей Красной Армии, в истребительных батальонах и других подразделениях, охранявших город.
      Из партизанских отрядов, сформированных в августе, было направлено в тыл врага 67 отрядов, насчитывавших около 3000 человек{90}. Это была третья группа ленинградских партизан, действовавших на оккупированной врагом территории.
      Благодаря всесторонней помощи Ленинграда удельный вес рабочих и интеллигенции в партизанских отрядах Ленинградской области, особенно в начальный период Великой Отечественной войны, был выше, чем в отрядах многих других оккупированных областей и республик. Командование вражеской группы армий "Север" в начале августа 1941 года так характеризовало личный состав партизанских отрядов Ленинградской области: "Добровольцы из частей армии (ополченцы. - Ю. П.), прочие добровольцы: рабочие-коммунисты, студенты и т. д."{91}.
      До начала вражеской блокады в Ленинграде было сформировано и направлено в тыл врага около 100 партизанских отрядов, 4 батальона и 6 полков общей численностью около 8000 человек{92}. Это составило почти три пятых всех партизан, имевшихся в то тяжелое время в области. Партизанские части, сформированные в Ленинграде, были лучше подготовлены в военном отношении, вооружены и оснащены, чем отряды, созданные в области. Действуя на наиболее опасных направлениях, они оказали большую помощь местным отрядам, придали партизанскому движению в области высокую организованность и эффективность, сыграли значительную роль в обороне Ленинграда. Благодаря созданию партизанских частей и подразделений в Ленинграде обком ВКП(б) с самого начала войны добился значительного размаха партизанского движения на оккупированной врагом территории. Помощь Ленинграда районам области в развитии партизанского движения продолжалась и в дальнейшем, хотя и в меньших размерах.
      Всего в Ленинградской области в 1941 году было создано и вступило в борьбу 6 партизанских бригад, 6 полков, 4 батальона и 200 отдельных отрядов (общее число отрядов составляло около 400){93}. По далеко не полным данным, партизанские силы области, созданные в начальный период Великой Отечественной войны, насчитывали не менее 14 тысяч человек. Кроме того, в это же время в партизанскую борьбу вступали и подразделения Красной Армии, оказавшиеся в окружении{94}.
      5. Создание подполья
      Одновременно и в неразрывной связи с формированием вооруженных партизанских сил создавались подпольные организации и группы в городах и других населенных пунктах Ленинградской области, при этом всесторонне учитывался предшествующий опыт партии. Поскольку до оккупации определить всю структуру подполья и направление его деятельности не представлялось возможным, партийные организации прежде всего создавали ячейки подполья, его отдельные звенья, расставляли людей, которые должны были явиться ядром нелегальных организаций и групп. Подполье складывалось и укреплялось уже в процессе борьбы с фашистскими захватчиками. Политика террора и жесточайших репрессий, проводимая оккупантами на временно захваченной территории, часто разрушала и обескровливала подпольные организации, и их приходилось восстанавливать вновь.
      Коммунисты являлись становым хребтом всего подполья, направляющей и организующей его силой. Как и требовал ЦК ВКП(б) в своем постановлении "Об организации борьбы в тылу германских войск", еще до оккупации в городах и других населенных пунктах создавались подпольные коммунистические ячейки, в которые включались также беспартийные трудящиеся, глубоко преданные идеям партии, Советской власти, способные в тяжелых условиях оккупации вести борьбу с захватчиками{95}. В ряде оккупированных районов беспартийные составляли от одной трети до половины состава подпольной организации. В некоторых районах коммунисты лишь возглавляли ячейки, а их члены были беспартийными.
      Вокруг подпольных коммунистических ячеек на оккупированной врагом территории вырастала целая сеть организаций. Часто подпольная организация возникала из совсем небольшой ячейки - двух-трех оставленных для нелегальной деятельности коммунистов. Иногда организаторами подполья были отдельные коммунисты, по той или иной причине оказавшиеся в тылу врага. Коммунисты вовлекали все новых и новых патриотов в активную борьбу против оккупантов, благодаря которой коммунистические ячейки обрастали новыми организациями и группами. Это умение коммунистов в тяжелейших условиях оккупации сплотить вокруг себя беспартийных, вовлечь их в борьбу против захватчиков во многом приумножало силу партизанского движения.
      Одновременно создавались и нелегальные организации ВЛКСМ, которые, как правило, были связаны с коммунистами, оставленными на оккупированной территории; с подпольными коммунистическими ячейками, партийными организаторами обкома, с нелегальными райкомами партии. То же самое можно сказать и про другие подпольные группы и организации, возникавшие по инициативе отдельных коммунистов, комсомольцев, беспартийных патриотов. Нелегальные партийные организации в городах и других населенных пунктах практически объединяли все подполье в целом.
      В соответствии с Уставом партии подпольные организации в зависимости от числа коммунистов в них были или полноправными первичными организациями, или партийно-кандидатскими, или, наконец, партийно-комсомольскими группами.
      В зависимости от конкретной обстановки на оккупированной врагом территории коммунисты избирали соответствующие формы объединения и методы действия советских патриотов против гитлеровцев. В одних случаях подпольные организации объединяли 20-30 участников, а иногда до 100 человек и больше. В других случаях это были группы по 3-8 человек. Если возникала необходимость, то на определенные участки борьбы ставились отдельные лица. Порой организация или группа ограничивала сферу своей деятельности небольшим населенным пунктом, а нередко распространяла ее на весь город, район и даже за его пределы.
      Важнейшим условием деятельности подполья являлась конспирация. Первичные звенья, на которые возлагалась основная исполнительная деятельность, как правило, были небольшими. Многие организации строились по принципу многоступенчатости - из троек, пятерок и т. д., которые на определенной ступени замыкались на партийный орган или его представителя. Нарушение одного из звеньев не грозило провалом подпольной организации. Как правило, отдельные звенья специализировались на одной форме подпольной деятельности, в которую был посвящен небольшой круг лиц - чаще всего руководители ячеек, члены партийного комитета или его уполномоченный. Организационная структура подполья, формы и методы его деятельности совершенствовались и обогащались в процессе борьбы.
      В Ленинградской области подполье в районе о чем уже указывалось выше, как правило, возглавлял партийный организатор обкома партии, вся деятельность которого протекала под руководством РК ВКП(б). В наиболее крупные районы, на территории которых имелись важные военно-экономические объекты, назначались по два партийных организатора, а в некоторые запасные райпарторганизаторы (дублеры). Партийного организатора обкома знали только руководители подпольных организаций и групп. Члены одной организации или группы не знали членов других организаций и групп.
      Как и при создании вооруженных партизанских сил, более благоприятная обстановка для организации подполья была в центральных и юго-восточных районах области. В западных и особенно юго-западных районах, захваченных врагом в начале июля, даже подпольные ячейки пришлось создавать уже в условиях оккупации. И, наоборот, значительная предварительная подготовка подполья, проведенная в центральных и юго-восточных районах области, во многом предопределила успех его деятельности.
      В Лужском районе партийными организаторами обкома ВКП(б) были утверждены Н. Н. Теплухин и Е. М. Яковлева. Первый возглавлял подполье в районе, а вторая - основные звенья в Луге. Секретарь райкома партии И. Д. Дмитриев еще в предоккупационный период совместно с парторганизаторами обкома провел необходимую работу. Заблаговременно в Луге, а также в районе (Городецком, Конезерском и других сельских Советах) были созданы небольшие подпольные ячейки, подобраны их руководители. К началу августа имелось 5 ячеек в составе 12 человек, в том числе 3 члена ВКП(б) и 9 беспартийных. Все члены подполья уяснили свои задачи, формы и методы работы. Районный и городской руководители подпольных ячеек познакомились с руководителями ячеек, установили пароли, наметили места явок и хранения листовок. Руководители были обеспечены деньгами и запасом продуктов. Всего в Лужском районе перешли на нелегальное положение 9 подпольных ячеек. В последующем, уже в условиях оккупации, они пополнились новыми людьми. В конце 1941 года в Лужском районе имелось 17 подпольных групп общей численностью 130 человек (из них 5 групп в Луге, в составе около 40 человек){96}. Придерживаясь строгой конспирации, соблюдая требования нелегальной работы, подпольные организации и группы в Лужском районе почти не имели провалов.
      Тосненский РК ВКП(б) помимо партийного организатора обкома партии назначил ему дублера. В районе было создано 9 ячеек, объединявших 22 коммуниста, 3 комсомольцев и 4 беспартийных. Часть ячеек - параллельную подпольную сеть - возглавил парторганизатор-дублер. Подпольная сеть Оредежского района также опиралась на ячейки и коммунистов-одиночек, которые имелись во всех крупных населенных пунктах{97}. Батецкий РК ВКП(б) к середине августа создал в районе 3 ячейки в составе 11 человек, из них коммунистов 7 человек, беспартийных - 4; колхозников - 2, а остальные рабочие-железнодорожники, в основном путейцы{98}.
      Активные подпольные организации складываются в юго-восточных районах области. Еще до оккупации здесь были образованы крепкие ячейки, которые затем пополнялись советскими патриотами, готовыми, несмотря на все трудности, вести самоотверженную борьбу с захватчиками. Тесная связь подпольных организаций и групп с партизанскими отрядами во многом способствовала успеху этой борьбы.
      Деятельное участие в создании подпольной организации в Волотовском районе, а затем и в руководстве ею принимал партийный организатор обкома П. А. Васькин, инициативный и самоотверженный коммунист, талантливый организатор. В середине августа, к началу оккупации, районная организация объединяла 26 подпольщиков, из них 17 коммунистов и 9 беспартийных, а в сентябре - 36{99}. Влияние подпольщиков распространялось на поселок, железнодорожную станцию, основные сельсоветы. В декабре был создан руководящий орган - подпольно-организационный совет, председателем которого стал П. А. Васькин. К этому времени возникли еще две ячейки в соседнем районе - Дновском. Значительно окрепшая Волотовская подпольная организация установила связь с командованием 2-й партизанской бригады, а через нее с Ленинградским обкомом партии. В последующем волотовские подпольщики были тесно связаны с этой партизанской бригадой - ее комиссаром, политотделом и партийными организациями Партизанского края{100}.
      Сплоченные подпольные группы организуются на станции и в городе Дно, где долгое время находился штаб 16-й армии вермахта{101}. Дновские подпольщики поддерживали прямую связь с партизанским отрядом своего районаего комиссаром М. И. Тимохиным, секретарем РК ВКП(б). В Порхове - важной железнодорожной станции на дороге Псков - Старая Русса (здесь находились полевая и местная комендатуры оккупантов и "экономическая команда" с "биржей труда") -организацию подпольных групп возглавили секретарь райкома партии И. В. Курсаков, который во второй половине июля перешел линию фронта, и уполномоченный обкома П. М. Мамыкин, В Залучском районе к августу подпольная организация насчитывала 13 человек, преимущественно коммунистов. Партийный организатор обкома, работавший садовником больницы, создал 4 подпольные ячейки, в которых строго соблюдались правила конспирации. Подпольщики через посыльных и почтовый ящик (тайник) поддерживали связь с партизанским отрядом{102}.
      Как показали последующие события, активно действующая подпольная сеть была своевременно организована в Старорусском, Белебелковском, Дедовичском, Поддорском, Полавском и в других юго-восточных районах Ленинградской области.
      Подполье в большинстве западных районов области пришлось создавать уже в ходе боев, развернувшихся на их территории. Накануне прихода захватчиков, и главным образом уже в период их господства, создаются подпольные ячейки в Середкинском, Сланцевском, Гдовском и других западных районах области. Секретарь Гдовского райкома партии Т. Я. Печатников и партийный организатор обкома С. А. Рыжков обратили особое внимание на организацию подполья в Гдове, где гитлеровцы разместили полевую комендатуру, отряд тайной полевой полиции и другие оккупационные части и учреждения. В последующие месяцы, особенно с середины осени, подполье в Гдовском районе еще более укрепляется.
      Несмотря на всю тяжесть оккупационного режима, крепло подполье и в Полновском районе, возглавляемое уполномоченным обкома В. И. Кушниковым. Наиболее крупной организацией (около 60 человек) здесь руководил Д. И. Певцов.
      Еще более сложная обстановка была в юго-западных районах области. Только после создания Псковского объединенного партийного комитета, а затем Псковского межрайонного партийного центра удалось централизовать и активизировать действия подпольных групп. Одну из первых подпольных групп в Пскове создал коммунист И. А. Екимов, возвратившийся в город после ранения, полученного им в партизанском отряде.
      Большие организаторские способности, умение разбираться в людях, зажечь их, строгое соблюдение конспирации - все это способствовало успешной деятельности И. А. Екимова. Его группа из пяти человек явилась тем остовом, вокруг которого складывалась подпольная организация, ее боевые, пропагандистские звенья. Вскоре члены этой группы В. Студикин и В. Петров по заданию Екимова создали две новые группы (одну из них главным образом цз молодежи). Эти группы занимались преимущественно распространением листовок. После того как И. А. Екимов наладил связь с рабочим завода "Металлист" Г. Левиным, там организуется диверсионная группа. Члены организации И. А. Екимова успешно проникают в оккупационный аппарат. Вскоре в Пскове возникла еще одна подпольная группа - в железнодорожном депо. Ее возглавил коммунист Л. С. Акулов{103}.
      Благодаря Псковскому межрайонному партийному центру удалось не только централизовать действия этих групп, но и создать новые. Член Псковского объединенного партийного комитета И. Г. Киселев неоднократно бывал в Пскове и встречался с подпольщиками. Для конспирации эти встречи обычно происходили на базаре.
      Широкая сеть подпольных организаций охватывает и весь Псковский район. Ее возглавили секретари Псковского райкома И. Г. Киселев, В. А. Акатов и уполномоченный обкома ВКП(б) К. А. Андреев. К весне 1942 года в сельсоветах района было уже больше 20 групп, объединявших более 100 человек. Связь с подпольными группами района поддерживалась либо путем явки руководителей групп на базар в Пскове, либо путем обхода сельсоветов своего куста членами Псковского объединенного комитета и межрайонного партийного центра.
      Создание централизованной нелегальной сети в Пскове, где был размещен штаб фашистской группы армий "Север", имело большое значение для развертывания партизанских действий против оккупантов, так как через этот крупный город и важнейший железнодорожный узел проходили основные коммуникации врага в юго-западной части Ленинградской области.
      Под влиянием Псковского межрайонного партийного центра разветвленная подпольная сеть складывается в Середкинском районе. Секретарь Середкинского райкома партии А. И. Басклеев установил связи с Гридинским, Будишским, Новиковским, Колядушинским, Вельским и Свердловским сельсоветами{104}. В каждом из них были организованы группы по 5-12 человек, основу которых составляли местные коммунисты. В Колядушинском сельсовете в подпольной группе из 12 человек 5 являлись коммунистами. Всего в подпольной организации Середкинского района насчитывалось свыше 50 человек. Широкое подполье организуется и в Новосельском районе.
      Вскоре Псковский межрайонный партийный центр возглавлял деятельность более 25 подпольных организаций, партийное ядро которых составляли 100 коммунистов{105}.
      Значительную работу по организации подполья в Стругокрасненском районе провели партийный организатор обкома партии А. М. Густяхин и секретарь райкома партии Г. В. Ежов. Последний побывал во многих населенных пунктах района, создавая подпольные группы и согласовывая связи, пароли{106}.
      В некоторых районах области партийные организаторы обкома{107} и руководители ячеек сразу не смогли в сложных условиях оккупации найти соответствующие формы руководства подпольными группами и организациями, определить направление своей деятельности. К тому же в начале войны, в обстановке, когда гитлеровские полчища рвались на восток, основные силы, призванные возглавить партизанское движение на оккупированной территории, направлялись на создание вооруженных партизанских формирований, которые могли немедленно и довольно эффективно включиться в борьбу с наступающими вражескими войсками.
      Всего в городах и селах Ленинградской области главным образом в предоккупационный период было организовано для подпольной борьбы 125 партийных, а также свыше 100 комсомольских ячеек{108}. Партийные ячейки объединяли 410 человек. Вокруг этой основы в последующем складывалась широкая сеть подполья. Зимой 1941/42 года, по неполным данным, в Ленинградской области имелось около 400 подпольных организаций и групп, которые объединяли около 2000 человек.
      Успешная организация подполья во многом определила размах всенародной борьбы против захватчиков в городах и селах Ленинградской области.
      * * *
      Мероприятия Ленинградского обкома ВКП(б) по развитию партизанского движения в области - учреждение областного партизанского штаба с его представителями на фронтах и в армиях, перевод значительного числа коммунистов, и в первую очередь партийного актива, на нелегальное положение, образование широкой сети партийных органов в тылу врага, введение для непосредственного руководства борьбой в городах и других населенных пунктах организаторов обкома ВКП(б), создание, наряду с партизанскими отрядами в районах области, партизанских частей из рабочих, интеллигенции, служащих Ленинграда - отвечали конкретной обстановке развернувшейся партизанской войны на оккупированной гитлеровцами территории, способствовали обеспечению партийного руководства ею, увеличивали ее размах и действенность.
      II. Начало всенародной войны
      1. Оккупационный режим
      Захватнический, империалистический характер войны, которую развязала фашистская Германия против СССР, определил и ее оккупационную политику. Подчеркивая политические цели войны с Советским Союзом, Гитлер, которому германские монополисты вручили руководство страной, говорил: "Наши задачи в России: разбить вооруженные силы, уничтожить государство... Речь идет о борьбе на уничтожение"{109}.
      Развивая эти положения, сподвижник "фюрера" Розенберг в меморандуме о целях войны против Советского Союза писал: "На Востоке Германия ведет войну за осуществление трех целей: войну за уничтожение большевизма, войну за уничтожение великорусской империи, и наконец, войну за приобретение колониальных территорий для целей колонизации и экономической эксплуатации"{110}. На всей оккупированной гитлеровской Германией территории СССР устанавливался "новый порядок" - невиданный еще в истории фашистский военно-крепостнический режим.
      Еще в марте 1941 года начальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил гитлеровской Германии Кейтель издал директиву "Об установлении оккупационного режима на подлежащей захвату территории Советского Союза", являвшуюся частью плана "Барбаросса" - плана военного разгрома СССР и его Красной Армии. В, соответствии с этой директивой основным средством фашистского управления на оккупированной территории являлся массовый, ничем не ограниченный террор, лишение населения всех политических и даже просто человеческих прав. Вскоре, в мае, последовала новая директива - "О военной подсудности в районе "Барбаросса" и особых полномочиях войск". В ней Кейтель требовал применять против советских людей "массовые насильственные меры"{111}, причем со всех солдат и офицеров гитлеровской армии снималась всякая ответственность за любые действия "даже в тех случаях, когда эти действия одновременно представляют воинское преступление"{112}.
      Своей главной экономической задачей гитлеровцы считали уничтожение социалистической формы хозяйства и воссоздание капиталистической. Путем насаждения кулацко-юнкерских хозяйств они хотели превратить Советский Союз в сырьевой придаток Германии. Его промышленность должна была носить подчиненный характер, всецело зависеть от германских монополий.
      Ближайшая военно-экономическая цель фашистских заправил состояла в том, чтобы максимально использовать для войны все материальные ресурсы захваченных районов. Недостаток сырья, вызванный милитаризацией экономики Германии, политикой военных авантюр, ее правители надеялись восполнить за счет грабежа ценностей, созданных трудом советского народа. Военно-экономические мероприятия выдвигались на первый план. "Получить для Германии, - говорилось в директиве по руководству экономикой оккупированных восточных областей, - как можно больше продовольствия и нефти - такова главная экономическая цель кампании. Наряду с этим германской промышленности должны быть даны и прочие сырьевые продукты из оккупированных областей"{113}. Всего этого оккупанты стремились достигнуть путем конфискаций и принудительного труда.
      Захваченная гитлеровцами советская территория разделялась на две части. Первая, к которой относился театр военных действий сухопутных войск (иногда она именовалась "военной зоной"), находилась под властью командных инстанций вермахта, а вторая - в руках политической администрации (гражданского управления) - имперского министерства по делам оккупированных восточных областей.
      Наиболее тяжелый режим насаждался на территории, подвластной военному руководству. Здесь помимо полевых войск свирепствовали различные военно-карательные организации и команды, и прежде всего так называемые оперативные группы службы безопасности и полиции безопасности, военно-полевая полиция, контрразведка и т. д. Они систематически проводили обыски, облавы, прочесывания местности. На всей этой территории царили "законы военного времени": малейшее нарушение оккупационного режима каралось арестом и смертью.
      В свою очередь территория, находившаяся в ведении военных властей, подразделялась на район военных действий (прифронтовую полосу), за которой следовали армейские тыловые районы, а затем тыловой район группы армий. Наибольшая плотность вражеских войск, естественно, была в районе военных действий, что во многом определяло существовавший здесь режим. Часто из района военных действий население поголовно выселялось. В этом случае появление здесь любого гражданского лица влекло за собой неминуемый расстрел. Но даже если жители оставались па месте, то все хозяйственные работы производились под надзором гитлеровских солдат. Велика была плотность фашистских войск и в армейском тыловом районе, который часто, особенно если армия вела напряженные действия, сливался с районом военных действий.
      В захваченных районах Ленинградской области, находившихся под властью вермахта, жестокость оккупационного режима усиливалась тем, что на ее территории развернулись напряженные бои, не прекращавшиеся два, с половиной года, т. е. до освобождения области. Поэтому здесь происходило непрерывное пополнение сил врага. Ни в какой другой из оккупированных советских территорий не было такого количества вражеских войск, какое находилось в Ленинградской области.
      Стремясь обезопасить тылы и коммуникации группы армий "Север", особенно 18-й армии, непосредственно блокировавшей Ленинград и являвшейся основой всего северного крыла фашистского фронта, гитлеровское командование прибегало к особо жестоким расправам с целью, как оно выражалось, "замирения" оккупированной территории Ленинградской области. В тылу 18-й армии, в которой находилось наибольшее количество дивизий группы армий "Север", к северу от линии Псков-Дно- Старая Русса - река Волхов сосредоточены были и основные карательные войска.
      Власть на оккупированной территории Ленинградской области осуществляли командующий группой армий "Север" фельдмаршал фон Лееб и командующие 18-й армией генерал-полковник фон Кюхлер, 16-й - генерал-полковник Буш, 4-й танковой группой - генерал-полковник Гёппнер{114}.
      Каждый из командующих армий имел в своем распоряжении военно-административные органы и охранные войска. Командующий группой армий "Север" проводил оккупационную политику, опираясь на начальника тылового района, в распоряжении которого имелись охранные дивизии, полевые и местные комендатуры, полевая полиция и разные карательные части{115}. В распоряжении каждого из командующих армий соответственно находился комендант армейского тылового района с полевыми и местными комендатурами. У коменданта армейского тылового района в подчинении были охранные батальоны. Ответственность за оккупационный режим в районе военных действий несли командиры дивизий и корпусов.
      В тыловом районе группы армий "Север"{116}, начальником которого был генерал-лейтенант Рокк, дислоцировались три охранные дивизии - 207-я, 285-я и 281-я (две первых из них в тылу 18-й армии), а также значительное количество отдельных батальонов. Полки охранной дивизии имели танковое подразделение. Кроме того, здесь находились 6 полевых и 14 местных комендатур{117}. Тыловой район 18-й армии (583-й тыловой район) имел 4 полевые и 15 местных комендатур. В распоряжении коменданта 583-го тылового района генерал-лейтенанта Кнута было несколько охранных батальонов{118}. Тыловой район 16-й армии (584-й тыловой район) имел две полевые и 11 местных комендатур{119}. Комендант 584-го тылового района генерал-лейтенант Шпейман также располагал несколькими охранными батальонами.
      Группе армий "Север" была придана так называемая эйнзатцгруппа "А" полиции безопасности и службы безопасности, специально предназначенная для "замирения" тыла. Ее возглавлял один из ревностных нацистов бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер. Для тех же карательных целей служили отряды тайной полевой полиции и другие карательные организации и отряды, в частности 4 полицейских полка и 6 батальонов, подчиненные командованию СС и полиции - "Остланд" и "Север России".
      Практически в каждом районном центре, более или менее крупном населенном пункте Ленинградской области находились каратели с комендантом во главе. В Полновском районе, например, кроме полицейскиx сил оккупанты располагали двумя гарнизонами: в Полне - 400 человек и столько же на станции Ямм. Комендантами, которые вольны были бесконтрольно творить суд и расправу над местными жителями, являлись, как правило, гестаповцы или офицеры вермахта.
      Помимо военно-оккупационного аппарата гитлеровцы и Ленинградской области, как и на всей захваченной советской территории, создавали так называемое "местное самоуправление", которому отводилась роль пособника в ограблении оккупированных районов, использовании их ресурсов в интересах немецко-фашистской армии. В деревнях представителями "самоуправления" были старосты, а в округах, соответствовавших территории упраздненных сельсоветов, - бургомистры. В феврале 1942 года округа переименовали в волости, а бургомистров стали называть волостными старшинами. При них учреждались волостные управы. При "местных органах самоуправления" оккупанты с осени 1941 года стали организовывать отряды полицейских "службу порядка" ("ОД"){120}. Во все "местные органы самоуправления" и в полицию гитлеровцы стремились завербовать уголовников, дезертиров, морально нестойких людей.
      Жестокими расправами враг пытался запугать население, терроризировать его. По этому поводу Полновский РК ВКП(б) в своем докладе Ленинградскому обкому в конце 1941 года сообщал: "Вывешиваются различные приказы и обращения, и все они грозят населению расстрелом"{121}. Население области бралось под строгий надзор многочисленных оккупационных властей. Во всех городах и крупных населенных пунктах жителей выселяли на окраины. Здания в центре города занимали немецкие штабные и иные учреждения, а также офицерский состав. Доступ в город из других населенных пунктов и с окраин города разрешался только по пропускам.
      В течение осени и зимы 1941/42 года путем неоднократных перерегистраций было взято на учет все трудоспособное население. Передвижение населения строго регламентировалось. Справка, выданная старостой деревни, была действительна лишь в радиусе 10 километров. Для поездки на большие расстояния требовалось разрешение военной комендатуры. В городах и крупных населенных пунктах оккупанты установили комендантский час: хождение ночью было запрещено. Вражеские комендатуры систематически проводили проверки, облавы и т. д. В Пскове и других городах, где размещались основные учреждения оккупационных войск, облавы иногда повторялись по 10-12 раз в сутки. В случае обнаружения лица, не проживающего в данной местности, аресту подвергалась вся семья, в которой был обнаружен "подозрительный", а часто и соседи. Все эти лица, как правило, причислялись к партизанам со всеми вытекающими отсюда последствиями.
      Различные телесные наказания и аресты производились по усмотрению любого оккупанта и неизменно поощрялись властями. Многочисленные тюрьмы и лагеря для военнопленных и гражданского населения были всегда переполнены. Чтобы "разгрузить" их, оккупанты практиковали массовые расстрелы.
      На оккупированной территории Ленинградской области процветал безудержный грабеж. Стремясь прокормить огромную оккупационную армию, а также вывезти награбленное в Германию, захватчики особенно изощрялись в экономических поборах. Летом 1941 года в составе группы армий "Север" была учреждена "экономическая инспекция" с целью максимально использовать захваченные районы для обеспечения войск группы армий "Север" в первую очередь сельскохозяйственными продуктами. "Экономическая инспекция", которая располагалась вместе со штабом группы армий "Север" в Пскове, имела 8 так называемых "экономических команд", находившихся в различных пунктах области{122}.
      Одновременно с широкими реквизициями материальных ценностей, принадлежавших Советскому государству, колхозам, кооперативам, общественным организациям и отдельным советским гражданам, оккупанты ввели различные формы явно непосильных налогов в сельской местности, установили систему обязательной сдачи сельскохозяйственной продукции.
      Еще в начале оккупации, когда части гитлеровской армии продвигались по советской территории, открыто грабя и забирая все, что им заблагорассудится, - хлеб, скот, одежду, захватчики объявили о введении ежегодных натуральных поставок. На Псковщине гитлеровцы потребовали в августе 1941 года, чтобы все хозяйства поставили с каждого гектара посева несколько центнеров ржи. Через месяц-два было объявлено о сборе дополнительного налога зерном, а затем еще и еще. У крестьян был отобран весь хлеб, включая и семенной фонд. Подобное повторилось и с картофелем, который в связи с изъятием хлеба стал основным продуктом питания населения.
      Оккупанты использовали любой повод для натуральных поборов: за прописку паспорта брали несколько яиц или курицу, за прописку новорожденного - пуд хлеба и т. д. На содержание старост, старшин, начальников полиции также требовали продовольствие с каждого хозяйства или едока. Все эти поборы дополнялись и другими формами бесконечных изъятий продуктов у населения. Командир каждой оккупационной части, расквартированной временно или постоянно, обязывал старосту сдавать определенное количество хлеба, скота, птицы, масла, картофеля и т. д.
      Широкое распространение получил грабеж населения солдатами оккупационной армии. В октябре 1941 года гитлеровское командование разрешило посылать в Германию продовольственные посылки. После этого солдаты с мешками приходили в деревню и требовали от крестьян продукты. Если крестьянин медлил, его избивали. Эти поборы сопровождались широкой "инициативой" солдат: они сами ловили кур, обшаривали кладовые и шкафы, забирая все, что попадалось под руку.
      Зимой 1941/42 года в результате всех этих поборов население оккупированных районов Ленинградской области, особенно в тылу 18-й армии, было полностью ограблено.
      С весны 1942 года во всех захваченных районах области оккупанты ввели индивидуальную форму землепользования и ликвидировали колхозы. При наделении землей действовал принцип "благонадежности" - лучшие земли получали волостные старшины, старосты деревень, полицейские и все те, кто, по мнению комендантов, этого заслуживал. Введение индивидуального землепользования сопровождалось усилением налоговой политики и дополнительным изъятием продуктов у населения.
      Помимо натуральных налогов существовала изощренная система денежных обложений. Налоговая политика ничем не регламентировалась и не ограничивалась. Кроме постоянных налогов взимались единовременные "военные" налоги, обычно в районах, где проходили важные железные и шоссейные дороги, где активно действовали партизаны. Эти налоги шли на содержание различных отрядов и команд, несших карательные или охранные функции. Коменданты по своему усмотрению увеличивали размер налога или вводили новый. В Стругокрасненском районе, например, комендант ввел даже налог за бороду: каждый имеющий бороду обязан был уплатить 10 рублей. Неуплата налогов, малейшее нарушение оккупационного режима наказывались арестом, поркой, расстрелом.
      Население оккупированных районов, начиная с 14-летнего возраста, гитлеровцы постоянно использовали на различных тяжелых работах, связанных с обслуживанием немецко-фашистской армии: на строительстве дорог, оборонительных сооружений, лесо- и торфоразработках и т. п. Условия труда были каторжными. Рабочий день почти не ограничивался. На лесозаготовках в Тосненском районе, где рабочие должны были трудиться с 6 часов утра и дотемна, они получали всего по 200 граммов хлеба-суррогата. В таких же условиях работали люди, согнанные и на другие предприятия. Местная комендатура Пскова обязала крестьян ряда деревень возить торф для завода "Пролетарий". Если кто-либо из возчиков привозил торфа меньше нормы или позже установленного часа, его пороли на заводском дворе. За повторное нарушение арестовывали. Всех уклонявшихся от работы и подозреваемых в саботаже каратели расстреливали.
      Такие же крепостнические порядки процветали в государственных имениях и помещичьих хозяйствах, создаваемых взамен совхозов и колхозов. Дважды в неделю все жители окрестных деревень близ совхоза "Выбити" Солецкого района, от подростков до 70-летних стариков, еще затемно сгонялись на работу и должны были трудиться до позднего вечера. Весь инвентарь, а также пищу они приносили с собой. Оплаты никакой не полагалось - это была возрожденная барщина. За невыход на работу избивали или отправляли под арест{123}. Подобные "имения германской империи" и помещичьи хозяйства, основанные на подневольном рабском труде, существовали и в других оккупированных районах Ленинградской области.
      С 1942 года оккупанты начали насильственный вывоз населения на каторжные работы в Германию. За уклонение от него следовало суровое наказание, вплоть до расстрела.
      Наряду с террором и насилием гитлеровцы развернули идеологическую обработку населения, чтобы парализовать волю советских людей к сопротивлению, убедить их в том, что всякая борьба против немецко-фашистской армии обречена на неминуемое поражение и просто невозможна. Они пытались сломить веру народа в победу Красной Армии, в неизбежность восстановления советских порядков, возродить частнособственнические инстинкты, привить с помощью лжи и клеветы ненависть к Советской власти и Коммунистической партии. На это были направлены все усилия гитлеровского пропагандистского аппарата, значительные технические и материальные средства.
      В группе армий "Север" существовал специальный отдел пропаганды, подчиненный начальнику тылового района Рокку, а в армиях так называемые "роты пропаганды"{124}. Идеологическую обработку населения вели также комендатуры с их аппаратом. Города, деревни и поселки Ленинградской области наводнялись тысячами фашистских листовок и воззваний. Этой же цели служили радио и созданные гитлеровцами лживые местные газетки.
      Для придания большей достоверности своей печатной стряпне оккупанты зачастую сохраняли советские названия газет, их формат, шрифт, оформление. В Риге, например, оккупанты издавали газету "Правда", внешне похожую на центральный орган ВКП(б), которая усиленно распространялась в Ленинградской области{125}. В городе Дно захватчики выпускали газету "За Родину", сходную по оформлению с газетой Политуправления Северо-Западного фронта. Газета, выходившая в Пскове, также отчасти напоминала советскую газету. Кроме того, оккупанты издавали в Ленинградской области газеты "Северное слово", "Островский вестник" и др.
      В этих газетах, листовках, различного рода плакатах и в радиопередачах гитлеровцы помещали сводки верховного командования немецко-фашистской армии, различные комментарии к ним, на все лады кричали о "непобедимости" немецкой армии, о ее силе и т. д. Одновременно фабриковались вздорные вымыслы о неспособности военного руководства СССР, о том, что Красная Армия разбита, делались попытки дискредитировать советский строй и все завоевания социализма{126}.
      Массовыми репрессиями, жестокими расправами и разнузданной пропагандой гитлеровцы рассчитывали запугать население захваченных районов Ленинградской области, подчинить его своей воле, пресечь любые попытки к сопротивлению.
      Однако этим расчетам не суждено было осуществиться. Народная партизанская война явилась ответом гитлеровцам на оккупацию советских земель.
      2. Во главе борьбы
      Перед подпольными партийными органами с первых шагов их деятельности встали ответственные и трудные задачи. Нужно было повседневно руководить вооруженными партизанскими силами, подпольными группами и организациями, направлять борьбу на срыв военных, политических и экономических мероприятий врага, организовывать политическую работу среди населения.
      Нелегальные районные партийные комитеты Ленинградской области в начальный период войны, как правило, непосредственно руководили всеми действиями партизанских отрядов и диверсионных групп. Большинство секретарей райкомов партии, как уже отмечалось, являлись либо командирами, либо комиссарами отрядов, либо возглавляли боевые группы. В тех районах, где было несколько отрядов, некоторые райкомы партии создавали специальные военно-боевые органы.
      Лужский РК ВКП(б) 24 августа 1941 года на своем последнем легальном заседании создал районный штаб партизанского движения. В него вошли главным образом секретари и члены бюро райкома - всего 6 человек. Возглавил штаб секретарь райкома И. Д. Дмитриев. Еще до оккупации был создан партизанский штаб и в Оредежском районе во главе с секретарем райкома Ф. И. Сазановым{127}. Для непосредственного руководства партизанскими действиями Сланцевский РК ВКП(б) организовал ревком (тройку).
      Районные комитеты партии постоянно заботились о повышении боеспособности партизан, оснащении их всем необходимым, определяли районы боевых действий и наиболее важные объекты для диверсий. Секретари райкомов в это тяжелое время возглавляли наиболее ответственные и опасные операции, показывая личный пример бесстрашия и самоотверженности.
      Оредежский РК ВКП(б) в сентябре подытожил первый опыт борьбы с захватчиками. Он признал целесообразным объединить разбросанные по району 9 малочисленных партизанских групп в 3 отряда. Командирами первых двух были назначены секретари райкома партии А. Н. Бухов и И. И. Исаков, а третьим заведующий районным отделом народного образования И. Г. Болознев. Одновременно райком партии наметил меры по развертыванию политической работы среди населения и направил через линию фронта связных в Ленинградский обком партии. Все это явилось переломным моментом в развертывании партизанской борьбы в Оредежском районе.
      В Полновском районе после первых дней боев также произошло объединение партизанских сил: отряды и группы были сведены в один районный отряд.
      Гдовские партизаны в начале сентября обнаружили склад взрывчатки и противотанковых мин, оставленный советскими войсками при отступлении. В связи с этим Гдовский райком партии решил активизировать действия партизан на железной дороге. Чтобы убедиться в эффективности противотанковых мин для подрыва рельсов, секретарь райкома партии Т. Я. Печатников 6 сентября возглавил первую боевую группу партизан. В результате был пущен под откос вражеский эшелон с войсками и военным имуществом. Диверсии на железных дорогах стали главным видом боевых действий гдовских партизан.
      Нелегальные райкомы партии, особенно Стругокрасненский, Лядский и Волосовский, оказывали всестороннюю помощь партизанским отрядам, направленным из Ленинграда. Они знакомили ленинградских партизан с обстановкой в районе, выделяли проводников, помогали продовольствием, проявляли заботу о раненых.
      Повседневное и оперативное руководство со стороны РК ВКП(б), личный пример секретарей райкомов и других кадровых работников партии во многом способствовали успеху партизанских действий в начальный, наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны. Такое руководство особенно было необходимо в условиях, когда связь с обкомом партии и его военно-боевым органом была недостаточной, а обстановка требовала принятия неотложных решений, быстрейшей мобилизации всех сил и средств на борьбу с захватчиками.
      Райкомы партии повседневно направляли деятельность подпольных организаций и групп в городах и в других населенных пунктах, протекавшую в неразрывной связи с действиями партизанских отрядов. В руках руководителей партийных органов, как правило, были сосредоточены все нити подпольной работы. Районные комитеты стремились укрепить группы, созданные еще до оккупации, организовать новые, расширить их влияние на население, активизировать всю работу подполья.
      В конце 1941 года, когда часть отрядов, не подготовленных к зимним трудностям, под давлением гитлеровских войск вынуждена была выйти в советский тыл, необходимость такой работы особенно возросла. Заведующий отделом пропаганды Гдовского РК ВКП(б) В. С. Зайцев, вспоминая о заседании райкома партии, которое происходило совместно с активом в ноябре, пишет: "До поздней ночи вокруг маленькой коптилки заседал райком партии. Обсуждались сложившаяся в районе обстановка и дальнейший план действий. Все члены группы высказались за то, чтобы остаться в районе. Решили сосредоточить главное внимание на проведении разъяснительной работы среди населения и организации саботажа мероприятий оккупационных властей"{128}.
      Чтобы укрепить подполье, Оредежский РК ВКП(б) направил в нелегальные организации из партизанских отрядов 32 человека, главным образом тех, кому было трудно по состоянию здоровья нести тяготы боевой жизни в партизанских отрядах.
      Значительное место в деятельности нелегальных райкомов партии занимала политическая работа среди населения - важнейшее условие развития партизанского движения. Основным ее содержанием явилось поддержание у населения твердой уверенности в победе над фашистскими захватчиками, мобилизация на борьбу с врагом, на срыв всех его политических, военных и экономических мероприятий. Необходимо было оперативно информировать население о военно-политическом положении страны, о ходе борьбы на фронтах.
      Политическую работу среди населения под руководством райкомов партии вели прежде всего коммунисты - участники подпольных организаций и групп, а также партизанских отрядов. Вместе с тем такая работа являлась важнейшей обязанностью каждого участника партизанского движения в тылу врага. Секретарь Старорусского РК ВКП(б) и комиссар партизанской бригады С. М. Глебов, характеризуя деятельность ее личного состава, писал: "Свою боевую работу партизаны сочетали с политической"{129}.
      Размах политической деятельности во многом определялся состоянием печатной пропаганды. Наряду с печатной продукцией, полученной районными комитетами партии от обкома ВКП(б), некоторые райкомы с первых же дней перехода на нелегальное положение наладили выпуск своих листовок, а иногда и газет{130}. В листовках и газетах помещались сводки Совинформбюро и другие материалы, отражавшие положение на фронтах. Тираж газет и листовок из-за недостатка бумаги был небольшим - по 200-300 экземпляров.
      Почти с первых дней оккупации начала выходить подпольная газета Полновского района "Колхозная трибуна". Ее редактор П. Ф. Соловьев по указанию райкома партии заблаговременно оборудовал в лесу, у местечка Блянская Мельница, небольшую типографию, куда были завезены печатный станок, шрифт, краска, бумага. К концу 1941 года удалось выпустить 10 номеров "Колхозной трибуны" по 200 экземпляров каждый. В газете печатались сводки Советского Информбюро и другие материалы. Она пользовалась большим авторитетом у населения, а поэтому быстро расходилась по селам и деревням.
      Тогда же с помощью полновских партизан удалось создать другую "лесную типографию". В начале августа она отпечатала первый номер газеты "Гдовский колхозник" - орган Гдовского райкома ВКП(б) и райсовета депутатов трудящихся{131}. Ее редактором, как и до войны, был В. Д. Сажин. Газета издавалась тиражом около 300 экземпляров малого формата. В первом номере "Гдовского колхозника" едва уместились сокращенная сводка Совинформбюро, подборка вестей из Ленинграда и обращение к населению решительно подняться на партизанскую войну против гитлеровских оккупантов. И в последующих номерах газета публиковала сводки Совинформбюро. В. Д. Сажин дал в газете статью "Патриоты" по материалам "Ленинградской правды", номер которой случайно попал к партизанам. В статье говорилось о действиях патриотов в других районах Ленинградской области. На местных конкретных примерах газета разоблачала оккупационную политику гитлеровцев, призывала к народной партизанской войне, к массовому саботажу всех мероприятий захватчиков. За два месяца вышло 6 номеров "Гдовского колхозника". Последний номер готовился в тот момент, когда в октябре на лагерь партизан неожиданно напали каратели.
      Газета "Гдовский колхозник", как и другие газеты, выходившие на временно оккупированной территории, пользовалась огромным авторитетом у населения. Один из участников подполья по этому поводу писал: "Никогда в наших деревнях ничего в жизни так не читали, как читают этот листок из ученической тетради. Десять, двадцать дворов один листок обойдет. А последний читатель обязательно спрячет его..."{132}.
      В январе - феврале 1942 года в условиях оккупации выходили газеты в трех юго-восточных районах области: в Поддорском - "Большевистское знамя", в Залучском - "Новый путь" и в Молвотицком - "Большевистский клич". Они выпускались 2-3 раза в месяц форматом обычной листовки. Общий тираж "Большевистского знамени" составил 8 тысяч экземпляров, "Нового пути" - 5 тысяч, "Большевистского клича" - 2,5 тысячи. Газеты освещали ход событий на фронтах Отечественной войны, систематически печатали сводки Советского Информбюро, статьи с фактами из местной жизни. Спрос и на эти газеты среди населения был очень велик.
      Это были первые не только в Ленинградской области, но и на всей оккупированной территории газеты, которые издавались райкомами партии в тылу врага.
      Подпольные райкомы ВКП(б), работая в исключительно сложных условиях, оперативно принимали решения по многим неотложным вопросам, обусловленным вражеской оккупацией.
      Быстрое продвижение гитлеровских войск к Луге, к Кингисеппу, Новгороду и Старой Руссе привело к тому, что большая часть населения не смогла эвакуироваться с захваченной врагом территории, почти всюду остались колхозный скот, тягловая сила, инвентарь, собранный урожай. Все колхозное имущество оказалось под угрозой захвата гитлеровцами. Райкомы всячески препятствовали этому.
      Гдовский РК ВКП(б) в двадцатых числах августа принял решение временно распустить колхозы и распределить между крестьянами под сохранные расписки весь общественный скот, лошадей, инвентарь и собранный урожай. При этом в первую очередь обеспечивались семьи бойцов и командиров Красной Армии. Это решение райкома значительно затруднило оккупантам "организованный" грабеж населения, позволило крестьянам обеспечить себя продовольствием, особенно в первый период оккупации. Аналогичные решения приняли и другие райкомы партии в западной и южной частях области.
      С созданием оккупационного аппарата, с учреждением старост многие райкомы приняли решение провести в их состав советских людей, которые могли бы, не страшась репрессий, саботировать мероприятия захватчиков и содействовать партизанскому движению. "Некоторым крестьянам в деревнях Заплюссья, - рассказывает заведующий отделом Гдовского РК ВКП(б) В. С. Зайцев, - мы прямо говорили, чтобы они приняли на себя обязанности старост"{133}. В Лужском районе также по предложению подпольного райкома удалось поставить в качестве бургомистров, старост, полицейских много самоотверженных советских людей, которые выполняли его распоряжения. В Псковском районе, как отмечал Ленинградский обком ВКП(б), "по неполным данным, таких людей (советских патриотов в административном аппарате оккупантов. - Ю. П.) насчитывается свыше 32 человек, которые выполняют поручения парторганизации и действуют в своей работе по ее указанию"{134}.
      Так было почти во всех оккупированных районах Ленинградской области.
      Всесторонняя деятельность нелегальных райкомов партии предопределила успех партизанского движения особенно в начальный, наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны. Всемерное укрепление подпольных партийных органов на оккупированной территории было предметом особой заботы Ленинградского обкома ВКП(б).
      3. Первые удары
      Несмотря на огромные трудности, партизанское движение Ленинградской области сразу же приобрело большой размах. Решающую роль играли в нем партизанские части, организованные непосредственно в Ленинграде. Партийная организация Ленинградской области, военные советы Северо-Западного направления и фронтов оперативно руководили вооруженной партизанской борьбой. Опираясь на нелегальную партийную сеть, а также широко используя систему связных и радиосредства, партийные и военные органы старались подчинить действия партизан основной стратегической задаче советских войск, оборонявшихся на Северо-Западном направлении,- не допустить захвата Ленинграда. Основные удары партизан наносились по той из трех вражеских группировок (кингисеппской, лужской, чудовской), которая на том или ином этапе битвы за Ленинград представляла наибольшую опасность для него{135}.
      Наиболее активные партизанские действия развертывались в полосе Северного (Ленинградского) и будущего Волховского фронтов (главным образом в центральных и западных районах области). Партизанские части области вступили в борьбу организованно, их действия носили целеустремленный и управляемый характер.
      Своеобразие развернувшейся битвы за Ленинград определило роль и место вооруженных партизанских сил, способы их действий.
      Вслед за глубоко вклинившимися танковыми частями гитлеровское командование стремилось для закрепления захваченной территории и развития успеха подтянуть как можно быстрее пехотные соединения, которые, как правило, перебрасывались на автомашинах. По всем дорогам к фронту двигались автоколонны вражеских войск, машины с боеприпасами и горючим. Гитлеровцы пытались также максимально использовать для переброски войск и грузов сохранившиеся или быстро восстановленные участки железных дорог. Почти одновременно они стали перешивать на западноевропейскую колею Варшавскую (наиболее удобную для снабжения их войск), а затем и Витебскую дороги.
      Поэтому с первых же дней вторжения немецко-фашистских войск основные удары партизан направлялись по шоссейным и грунтовым дорогам, а вскоре и по железным дорогам. Разрушение мостов, минирование дорог, короткие налеты на автомобильные колонны гитлеровцев, перевозившие войска, боеприпасы, горючее, - вот что было главным в действии партизан в начале битвы за Ленинград.
      "Основная задача партизанских отрядов, которую ставит военное командование, - указывал обком партии уполномоченному на кингисеппском направлении П. А. Тюркину, - состоит в том, чтобы не дать противнику подтянуть, накопить свежие резервы, запасы боеприпасов, горючего, новой техники для наступательных действий... Нужно уничтожать склады боеприпасов, горючего, штабы. Очень важно задерживать движение транспорта противника по основным стратегическим дорогам - разрушать мосты, делать завалы, перекопы, закладывать фугасы, пускать под откос воинские эшелоны"{136}.
      В битве за Ленинград на дальних подступах к нему еще в первой половине июля вступили в борьбу с оккупантами партизаны юго-западных районов области, а также рейдовые партизанские отряды, направленные сюда из Ленинграда.
      Три псковских партизанских отряда приступили к минированию и устройству завалов на шоссейных и грунтовых дорогах, примыкавших к Пскову. Партизаны взорвали несколько мостов, совершили ряд нападений на проходящие колонны врага. Почти одновременно вступил в борьбу отряд Славковичского района - "Пламя". Партизанские засады па шоссейной дороге Остров-Порхов, проходящей через Славковичский район, причинили немалый ущерб гитлеровцам. К боевым действиям приступили и другие партизанские отряды юго-западных районов области. Однако отсутствие почти у всех отрядов необходимых баз, недостаток вооружения и боеприпасов, особенно взрывчатки, во многом ограничивали их возможности.
      Активны были в юго-западных районах области действия ленинградских партизанских отрядов, сформированных из лесгафтовцев. Они нападали па колонны и штабы гитлеровцев, захватывали мотоциклистов, перевозивших приказы и распоряжения войскам, взрывали мосты. Все важные разведывательные сведения, которые удавалось получить лесгафтовцам, они немедленно по радио передавали в разведывательный отдел Северного фронта. Значительных успехов добились 3-й и 7-й отряды под командованием В. П. Цимерберга и Ф. М. Ермолаева. Эти два отряда 15 июля произвели совместный налет на механизированную часть в районе станции Новоселье. Партизаны подбили 4 танка, подожгли и взорвали 14 автомашин с боеприпасами, уничтожили около 100 гитлеровцев и трех захватили в плен.
      Успешно действовал под Псковом и отряд лесгафтовцев под командованием Ю. В. Васильева численностью 25 человек. Взорвав крупный мост на Киевском шоссе, отряд приостановил движение гитлеровских колонн. "Взорвали мост, задержали движение на 36 часов", - сообщалось в радиограмме, полученной от Ю. В. Васильева{137}.
      5-й отряд лесгафтовцев во главе с Д. Ф. Косицыным, действуя на дороге Псков - Порхов, 22 июля уничтожил штабную машину, в которой находился гитлеровский генерал с офицерами, и захватил ценные документы. Через день были уничтожены еще одна штабная машина и два мотоциклиста, направлявшиеся в части с боевым приказом. 28 июля отряд Д. Ф. Косицына совершил налет на аэродром врага в районе Поддубья. На следующий день партизаны в этом же районе взорвали склад боеприпасов, в котором находилось 6,5 тысячи снарядов.
      Развернули боевые действия на коммуникациях врага в юго-западных районах области и другие ленинградские отряды, сформированные из лесгафтовцев. Характеризуя их деятельность, разведывательный отдел Северного фронта сообщал: "Активные действия против фашистских войск ведут все группы"{138}.
      Переходили к партизанским формам борьбы в юго-западных районах области и подразделения советских войск, оказавшиеся в окружении. С наступлением осени многие из них стремились выйти за линию фронта. Но, встретив на своем пути активно действующие партизанские отряды, часть военнослужащих осела в этих отрядах, чтобы в их рядах продолжать борьбу с захватчиками. В юго-западных и юго-восточных районах области в начальный период войны военнослужащие составляли половину всего личного состава партизанских отрядов{139}.
      Активность соединений Северного фронта на лужском направлении и контрудары войск Северо-Западного фронта под Сольцами вынудили гитлеровское командование 19 июля отдать приказ о временной приостановке наступления на Ленинград, с тем чтобы, подтянув новые силы и перегруппировав имевшиеся, вновь перейти в наступление{140}.
      В этих конкретных условиях Военные советы Северо-Западного направления, Северного и Северо-Западного фронтов отводили партизанским вооруженным силам активную роль в стратегической оборонительной операции по защите Ленинграда. Они призваны были действиями по коммуникациям группы армий "Север" не допустить или максимально задержать перегруппировку вражеских войск, особенно усиление их на кингисеппском направлении и в районе Сольцы-Новгород, снабжение их горючим и боеприпасами. Необходимо было выиграть время, чтобы укрепить оборону на ближних подступах к Ленинграду, создать новые дивизии, пополнить поредевшие в боях.
      Значительную роль в решении этой задачи призваны были играть партизанские полки, сформированные по решению Ленинградского горкома партии. Учитывая их значение в нарушении вражеских коммуникаций, командующие, члены военных советов и начальники штабов Северо-Западного направления и фронтов непосредственно ставили задачи командно-политическому составу этих полков. В полки направлялись уполномоченные главнокомандующего Северо-Западного направления, Политуправления и штаба Северного фронта.
      13 июля вечером в Смольном состоялось заседание Военного совета Северо-Западного направления, на которое были вызваны командиры и комиссары партизанских полков. На этом заседании главнокомандующий направления К. Е. Ворошилов и член Военного совета А. А. Жданов кратко изложили обстановку, сложившуюся па фронте, потребовали от командиров и комиссаров партизанских полков решительных и активных действий на коммуникациях врага. Полки должны были, оперируя небольшими подразделениями, наносить стремительные и внезапные удары по врагу, дезорганизовывать перегруппировку вражеских войск, их пополнение и снабжение.
      Учитывая нараставшую угрозу со стороны Кингисеппской группировки, на усиление которой враг начал перебрасывать с лужского направления свои танковые части и мотопехоту, Военный совет Северо-Западного направления решил немедленно отправить в тыл этой группировки три партизанских полка (1, 2 и 4-й). Один полк (3-й) направлялся на коммуникации лужской группировки врага. Все четыре полка должны были действовать в полосе Северного фронта. Два других полка (5-й и 6-й) предназначались для операций в полосе Северо-Западного фронта.
      Конкретные задачи 1, 2, 3 и 4-му партизанским полкам были поставлены в приказе командующего Северным фронтом M. M. Попова. Особое внимание он обратил на действия по тем дорогам, по которым шла перегруппировка гитлеровских войск, подтягивание резервов, боеприпасов, горючего. Боевую задачу 5-му и 6-му полкам определили члены Военного совета Северо-Западного фронта В. М. Бочков и Т. Ф. Штыков, а также начальник штаба Н. Ф. Ватутин при личной встрече с командирами и комиссарами этих полков.
      Объектом их усилий был крупный железнодорожный и шоссейный узел Псковский, через который проходили основные коммуникации вражеских войск, наступавших непосредственно на Ленинград, а также на Старую Руссу. 5-й полк должен был действовать в секторе Струги Красные - Псков - Дно по основным коммуникациям - Киевскому шоссе и Варшавской железной дороге, а также по железной дороге Псков - Дно и прилегающим к ней шоссейным и проселочным дорогам. 6-й полк часть своих сил направлял для диверсий в сектор дороги Остров - Псков - Дно, а другую часть использовал для нападения на важный узел железных и шоссейных дорог - Дно. Н. Ф. Ватутин подчеркивал, что полкам придется вести бои в районе, насыщенном резервными частями врага. В то же время лесистая местность, как он отметил, благоприятствовала партизанским диверсиям, облегчала маскировку.
      Партизанские силы, привлеченные к оборонительной стратегической операции, огромным полукольцом охватили весь тыловой район группы армий "Север". Несмотря на отсутствие баз и недостаток оружия, особенно автоматического, партизаны, действуя из засад, нападали на вражеские транспорты с войсками, боеприпасами, горючим, подрывали мосты, минировали дороги, устраивали на них завалы{141}.
      Партизанские полки значительно повысили активность местных и многих городских ленинградских отрядов, подчинив их действия основной задаче, вставшей перед партизанами Ленинградской области в середине июля.
      На кингисеппском направлении в связи с напряженными боями и большой плотностью войск противника, бросившего к тому же против партизан значительное количество самолетов, 1, 2 и 4-й партизанские полки вступили в борьбу в очень сложных условиях..
      4-й партизанский полк прибыл на кингисеппское направление в район деревни Ивановское 15 июля. К этому времени врагу удалось форсировать Лугу и создать плацдарм на ее правом берегу. Поэтому полк вместе с частями советских войск принял участие в бою по восстановлению положения, а затем по приказу К. Е. Ворошилова, находившегося здесь, перешел линию фронта для партизанских диверсий.
      17 июля его подразделения под командованием командира полка И. В. Татаринова разгромили штаб механизированного полка 6-й танковой дивизии гитлеровцев, уничтожив при этом 10 автомашин, значительное число офицеров и солдат. 20 июля полк разделился на три отряда: один под командованием И. В. Татаринова, другой - комиссара полка Г. Л. Туманяна и третий - командира батальона В. И. Чистякова. Отряды до конца июля действовали главным образом в Сланцевском районе. Затем они снова соединились и вышли за линию фронта, чтобы получить боеприпасы.
      В начале августа три отряда полка (39, 40 и 41-й) под общим командованием И. В. Татаринова вновь были направлены в Сланцевский и Осьминский районы, где развернули активные действия в тылу кингисеппской группировки врага. 39-й партизанский отряд за неделю, проведенную в Сланцевском районе, уничтожил полевую и зенитную батареи врага, несколько легковых и грузовых автомашин, узел связи. Гитлеровцы потеряли при этом только убитыми 70 солдат и офицеров. Значительный урон врагу нанесли и два других отряда 4-го партизанского полка.
      Почти одновременно с 4-м полком в район Гдова выдвигаются 1-й и 2-й партизанские полки.
      1-му полку пришлось 14 июля с боем прорываться за линию фронта. В районе станции Добручи (на дороге Сланцы - Гдов) полк разделился на несколько отрядов. Действуя главным образом из засад, партизаны выводили из строя живую силу и боевую технику врага. После десятидневных напряженных боев полк вышел в советский тыл. Но уже 29 июля начался новый этап боевой деятельности полка, которая зафиксирована в скупых строках доклада: "Полк по выходе из тыла противника переформирован в восемь отрядов - с 30-го по 37-й. Отряды приступили (главным образом в Осьминском районе.- Ю. П.) к самостоятельным действиям"{142}.
      В Гдовском же районе, но немного южнее, приступил к действиям и 2-й партизанский полк. Уже в первый день полк уничтожил 15 танков и более 20 автомашин гитлеровцев. После девятидневных боев партизаны небольшими группами вышли за линию фронта. Здесь на базе полка было создано 3 отряда, вновь направленных в тыл врага.
      В тылу лужской группировки врага 17 июля приступил к выполнению поставленной задачи 3-й партизанский полк, объединивший вокруг себя другие партизанские отряды. Инструктор Политуправления Северного фронта С. И. Букреев, находившийся в полку, сообщал, что командование части установило связь с тремя отрядами Лужского района{143}. Вскоре вместе с полком действовало 6 местных отрядов, охвативших значительную территорию в тылу врага - Лужский, Лядский и Плюсский районы области. Особенно сильным ударам партизан подверглись дороги, по которым враг перебрасывал войска с лужского направления на кингисеппское для создания там ударной группировки. Гитлеровцы вынуждены были комплектовать для переброски своих войск хорошо охраняемые колонны.
      6 августа представитель главнокомандующего Северо-Западным направлением В. А. Троян доносил К. Е. Ворошилову, что в результате действий партизан "езда отдельных мотоциклистов и автомашин прекратилась. Ночное передвижение с 21 часа до 4 часов враг не производит"{144}.
      За полтора месяца боевых действий в тылу врага подразделения 3-го полка уничтожили более 1500 гитлеровцев и свыше 100 автомашин, подбили значительное количество танков и бронемашин, разрушили 70 мостов.
      5-й и 6-й партизанские полки, направленные в полосу Северо-Западного фронта, должны были действовать в наибольшем отдалении от линии фронта{145}. Перейдя 20 июля линию фронта, 5-й полк, разбившись на два отряда (от станции Шимск он двигался походным порядком двумя отрядами), непрерывно наносил удары по передвигавшимся колоннам оккупантов. Авиаразведка противника обнаружила партизан. Гитлеровцы бросили свои подвижные части, пытаясь окружить полк и не допустить его выхода в район Пскова. Оторваться от преследующих его вражеских подразделений и прибыть в заданный район удалось лишь 1-му отряду полка (в составе пяти батальонов общей численностью около 425 человек) под командованием командира полка К. Н. Воловича.
      Разведка партизан установила, что во всех крупных населенных пунктах находятся гарнизоны гитлеровцев, а мелкие населенные пункты ежедневно контролируются моторизованными подразделениями. По всем дорогам, особенно по Киевскому шоссе, двигаются мотоколонны, автотранспорт с боеприпасами, горючим, снаряжением. Усиленно восстанавливаются железные дороги Псковского узла.
      Командование полка связалось с действовавшими в этом районе местными и ленинградскими партизанскими отрядами. На совместном совещании командиров и политработников полка с представителями 10 партизанских отрядов были распределены боевые участки. Было принято решение действовать с максимальной активностью, систематическими налетами, днем и ночью, нарушать коммуникации врага. Основные силы - три батальона и местные отряды направлялись на железную дорогу Псков - Луга и на Киевское шоссе. Два батальона и часть ленинградских отрядов выдвигались на железную дорогу Псков - Старая Русса и примыкавшие к ней шоссейные и проселочные дороги.
      Характеризуя деятельность по координации партизанских сил, комиссар полка Н. Ф. Сенкевич писал: "В районе деятельности были объединены для оперативного и политического руководства партизанские группы и отряды: отряды Косицына, Власенко, Богданова (институт им. Лесгафта), отряд военфельдшера Жукова и местные небольшие партизанские группы"{146}.
      С середины августа сильным ударам партизан подвергались вражеские дивизии, перебрасываемые из-под Луги на Старую Руссу, а также соединения 39-го корпуса, которые направлялись под Старую Руссу из группы армий "Центр". "Взводы меняли места налетов, сменяя друг друга в операциях, писал в своем отчете командир полка К. Н. Волович. - Противник нес большие потери как материально, так и в живой силе"{147}. За 10 дней партизаны совершили 18 нападений на автотранспортные колонны и гарнизоны противника. В этих боях было убито свыше 430 гитлеровцев, уничтожено 26 автомашин, подорвано 24 моста, вырезано около 2500 метров телефонного провода и свыше 1100 метров многожильного кабеля. За каждого выбывшего из строя партизана гитлеровцы расплачивались жизнью 30 своих солдат и офицеров.
      Интенсивные действия партизан в секторе Струги Красные - Псков - Дно привели к тому, что гитлеровцы вынуждены были отвести свои гарнизоны из сел на железнодорожные станции и в населенные пункты, расположенные вдоль основных шоссейных дорог. В тылу гитлеровцев была отвоевана первая значительная по размерам территория{148}.
      В последующем командир 5-го полка К. Н. Волович установил связь с командиром 6-го полка Н. П. Петровым и договорился с ним о согласованных действиях. За месяц с конца августа партизаны (главным образом 1-го отряда 5-го полка), несмотря на то что им постоянно приходилось отражать натиск крупных карательных сил, провели около 70 налетов на мотоколонны и различные подразделения врага, направлявшиеся к фронту, уничтожив при этом около 1000 солдат и офицеров врага, а также 60 автомашин{149}. Эти действия сочетались с минированием Киевского шоссе, а также других шоссейных и грунтовых дорог, уничтожением на них мостов.
      Успешно проводили диверсии бойцы 1-го отряда 5-го партизанского полка и на железных дорогах.
      2-й отряд 5-го партизанского полка (в составе четырех батальонов) не смог прорваться в район Пскова. Его подразделения вели борьбу с оккупантами в районе между Лугой и Сольцами в условиях очень большой концентрации полевых войск врага. Часть отряда находилась в тылу врага до середины августа, а другая - весь сентябрь. После перехода линии фронта подразделения этого отряда, как и других партизанских полков, вновь направились в тыл врага.
      В еще более сложных условиях, чем 5-й полк, оказались партизаны 6-го полка, действовавшие южнее железной дороги Псков - Дно - Старая Русса. 19 июля после высадки из эшелонов в Дновском районе и перехода линии фронта бойцы 6-го полка встретили ожесточенное сопротивление врага. Гитлеровцы бросили против партизан сильные подвижные отряды и авиационные подразделения, пытаясь воспрепятствовать выходу полка в тыл и его операциям здесь. 1-й отряд полка в составе четырех батальонов под руководством его командира Н. П. Петрова направился в Славковичский район, чтобы взять под контроль коммуникации врага, примыкавшие к Псковскому узлу с юга.
      Особенно активно вплоть до конца октября действовал 7-й батальон этого отряда под командованием П. В. Скородумова, переместившийся ближе к Пскову. Его ударам подвергались железные и шоссейные дороги Псков-Полоцк, Псков-Остров, Псков-Порхов. Батальон совершил около 40 нападений на колонны и гарнизоны врага, уничтожив более 20 автомашин с живой силой, боеприпасами и горючим, взорвал два склада с боеприпасами.
      Активные партизанские действия в районе псковского узла дорог, когда гитлеровцы осуществляли массовые переброски своих войск на ленинградское направление, ограничивали врагу свободу маневра, вели к потерям в его живой силе и технике. Все это, естественно, сказывалось на подготовке и проведении наступательной операции гитлеровских войск.
      2-й отряд 6-го полка, состоявший из четырех батальонов{150}, под командованием В. Б. Савченко развернул боевые действия в тылу гитлеровцев в полосе Старая Русса - Осташков па территории Дедовичского и Поддорского районов Ленинградской области и Холмского района Калининской области.
      "В первые дни боевые операции против гитлеровцев, - писал комиссар 2-го батальона М. А. Поспелов, - проводились небольшими группами, батальонами, а затем силами всего отряда. Позднее к проведению отдельных операций командование стало привлекать местных партизан"{151}. В отряде широко использовался метод свободной "охоты": два-три партизана, обычно отличные стрелки, устраивали засады в лесу близ дорог и, выбирая цели в проходивших вражеских колоннах, уничтожали прежде всего офицеров. Подразделения 2-го отряда находились в тылу врага два месяца.
      Сообщая о деятельности этого отряда в Ленинградский обком партии, руководитель оперативной группы обкома на старорусском направлении А. Н. Шинкарев писал: "За это время отряд уничтожил около 600 гитлеровских солдат и офицеров, 42 автомашины, из них 19 с горючим и 8 с боеприпасами"{152}.
      Так партизанские полки, созданные в Ленинграде, и отряды, сформированные па их основе, а также местные и ленинградские партизанские отряды подвергли своим ударам весь тыловой район группы армий "Север". Эти удары партизан впервые были согласованы с действиями советских войск.
      Наращивая удары по тылам и коммуникациям группы армий "Север", Ленинградский обком и горком ВКП(б), а также Военный совет Северного фронта приняли новые меры по усилению партизанской деятельности на оккупированной врагом территории. В конце июля был разработан "План действий партизанских отрядов по срыву наступательной операции противника на кингисеппском и лужском направлениях", утвержденный штабом Северного фронта{153}. Этот план разрабатывался и проводился в жизнь совместно с Ленинградским горкомом ВКП(б){154}. Новый удар по сравнению с предпринятым в середине июля наносился на более ограниченной территории, в то же время этот новый удар был более концентрированным и сильным.
      Главные усилия партизан в соответствии с планом направлялись по тылам 4.1-го и 56-го моторизованных корпусов, составлявших ядро 4-й танковой группы - ударного кулака гитлеровцев в их наступлении на Ленинград. В связи с тем что в предыдущих боях танковые части группы израсходовали почти все горючее, основной удар наносился по восьми вражеским базам горючего и дорогам, по которым оно направлялось к фронту. Воздействию партизан должны были подвергнуться также штаб 41-го моторизованного корпуса гитлеровцев, который располагался в Лядах, штабы других соединений, входивших в кингисеппскую группировку врага, и два аэродрома. По плану к операции были привлечены 27 партизанских отрядов общей численностью свыше 1500 человек. Конкретные задания каждому отряду были сообщены по радио или специальными связными.
      В последующем этот план уточнялся, в операцию вовлекались новые партизанские отряды - и местные, и направленные из Ленинграда, где в то время шло их интенсивное формирование. Всего в ударах по тылам и коммуникациям кингисеппской группировки приняло участие 2300, а лужской 1800 партизан. Кроме того, в партизанскую борьбу на этих направлениях включились подразделения Красной Армии, оказавшиеся в окружении. Все это позволило намного увеличить силу ударов по коммуникациям и тылам врага.
      Интенсивному воздействию партизан подвергся 41-й моторизованный корпус, части которого перегруппировались с лужского на кингисеппское направление. 29 июля партизанские отряды совершили нападение на штаб 41-го моторизованного корпуса в Лядах. Они подожгли помещение штаба и другие постройки, занятые гитлеровцами, атаковали зенитную батарею, прикрывавшую штаб, и уничтожили взвод мотоциклистов. Ударам партизан подверглись также и другие штабы частей и соединений, входивших в 41-й моторизованный корпус. Был полностью уничтожен штаб 1-й пехотной дивизии во, главе с ее командиром{155}. Дивизия вместе с 41-м моторизованным корпусом выдвигалась на кингисеппское направление.
      Это были первые массированные партизанские действия по вражеским штабам.
      На кингисеппском направлении партизанские силы под общим руководством представителя штаба Северного фронта Л. В. Яковлева наносили концентрированные удары по базам горючего, а также по другим вражеским объектам. По мере того как сосредоточивались здесь части 41-го моторизованного корпуса, возрастали партизанские удары по его тылам.
      Особенно успешно действовал по тылам и коммуникациям кингисеппской группировки отряд общей численностью около 200 человек, созданный па базе 2-го партизанского полка, под командованием Героя Советского Союза В. С. Знаменского. 31 июля этот отряд, выполняя задание, полученное по радио из штаба фронта, уничтожил в Сланцевском районе базу горючего.
      В радиограмме из отряда говорилось: "Уничтожена база горючего - рудник No 1"{156}. Все горючее партизаны выпустили на землю. На другой базе горючее было сожжено. 5 августа от В. С. Знаменского пришла новая радиограмма, в которой сообщалось о том, что в районе станции Ищево уничтожена третья база горючего. Одновременно отряд препятствовал гитлеровцам подвозить горючее по дороге Гдов - Сланцы, обстреливая и уничтожая появлявшиеся здесь автомашины с горючим. За месяц боев партизаны под командованием В. С. Знаменского уничтожили около 200 солдат и офицеров противника и несколько десятков автомашин с горючим. За это же время собственные потери отряда составили 5 человек убитыми и 9 ранеными.
      Здесь же, в Сланцевском районе, находились объединенные отряды партизан общей численностью около 300 человек под командованием И. В. Татаринова. На дорогах Ставрополье - Загорье и Горестница - Заручье они выводили из строя автотранспорт, перевозивший горючее. К уничтожению вражеских баз и складов И. В. Татаринов привлек местных партизан. Сланцевским партизанским отрядом С. Н. Пирогова было уничтожено две базы горючего. В начале августа другой отряд Сланцевского района под командованием председателя райисполкома В. М. Прохорова подорвал склад с боеприпасами.
      На счету 46-го партизанского отряда, который наносил удары по коммуникациям 41-го моторизованного корпуса на кингисеппском направлении, были две базы горючего, уничтоженные в начале августа: одна в Чернево (восточнее Гдова), а другая вблизи Плюссы. Успешны были удары по тылам 41-го моторизованного корпуса в Осьминском районе 30-го отряда, который за два месяца на дорогах, идущих к фронту, уничтожил 130 автомашин и 10 тракторов-тягачей, которые перевозили главным образом горючее и боеприпасы. Здесь же с успехом оперировал и 31-й партизанский отряд. Партизаны препятствовали подвозу горючего для 41-го моторизованного корпуса и по дороге Струги Красные - Ляды. На этой дороге было уничтожено более 40 вражеских автомашин с горючим.
      В соответствии с заданием штаба фронта партизаны нанесли несколько ударов по аэродромам противника, с которых вражеские самолеты поддерживали наступавшие на кингисеппском направлении войска.
      Напряженная борьба развернулась и в тылу лужской группировки врага. Главному воздействию партизан подвергалось Киевское шоссе на участке от Пскова до Луги. Уничтожались главным образом мосты. Почти под самым Псковом, на участке Подборовье - Варница, успешно оперировали партизаны-лесгафтовцы 4-го отряда. По соседству с ними действовал другой отряд лесгафтовцев - под командованием Ю. В. Васильева, которому было приказано уничтожить крупный мост у деревни Цапелька. 31 июля из отряда поступила телеграмма: "Цапелька мост взорван"{157}. Когда враг бросил на его восстановление саперов, лесгафтовцы перебили их. В Стругокрасненском районе партизаны отряда Ю. В. Васильева уничтожили па Киевском шоссе 4 средних и 3 малых моста{158}. Выводились из строя мосты и на других участках Киевского шоссе.
      Вывод из строя мостов на важнейшей коммуникации - Киевском шоссе, по которому враг осуществлял основные перевозки горючего, боеприпасов и пополнений, неизбежно создавал "пробки". По скоплениям автомашин и войск наносила удары советская авиация.
      Партизаны разрушали мосты и на других дорогах, . идущих на северо-запад - к Ленинграду. По данным немецко-фашистской армии, почти три четверти всех разрушенных мостов в тылу группы армий "Север" приходилось на лужское направление{159}.
      В своих многочисленных приказах, донесениях и других документах гитлеровские генералы сетовали на то, что партизаны усложняют наступление, задерживают развитие успеха. Особенно напряженная обстановка создалась в тылу 4-й танковой группы и ее моторизованных корпусов - 41-го и 56-го. "В тылу 41-го корпуса, - отмечало с тревогой главное командование вермахта 29 июля, - проявляется планомерная партизанская деятельность"{160}. Не меньшие удары партизан ощущал и другой моторизованный корпус танковой группы 56-й. Поэтому в тот же день, 29 июля, главное командование вермахта вновь констатировало: "В тылу 4-й танковой группы проявляется планомерная деятельность партизанских сил, прерывающих движение по дорогам"{161}. 1 августа главное командование вермахта вновь отмечало: "Партизаны продолжают создавать значительные трудности в тылу танковой группы"{162}.
      По признанию гитлеровского командования, советским партизанским силам к 3 августа удалось установить контроль над большей частью тылового района 4-й танковой группы. Временами почти полностью прекращалась перегруппировка танковых войск, прерывался подвоз горючего и боеприпасов. Гитлеровцы вынуждены были снаряжать хорошо охраняемые большие транспортные колонны. Позже командующий 4-й танковой группой Гёппнер, пытаясь оправдаться по поводу срыва установленных гитлеровским генеральным штабом сроков наступления, жаловался, что массовое разрушение мостов во многом было причиной задержки{163}.
      Действия ленинградских партизан в соответствии с планом, утвержденным штабом Северного фронта, по тылам 4-й танковой группы с целью срыва ее наступления на кингисеппском и лужском направлениях были наиболее целеустремленными и результативными в начальный период войны. Они усиливали партизанские действия, которые проводились по всему тылу группы армий "Север" по указанию Военного совета Северо-Западного направления.
      Значительные затруднения по-прежнему создавали партизаны для 18-й и 16-й армий. Почти все дороги, находившиеся в их тылу, подвергались воздействию партизан. Штаб группы армий "Север" подчеркивал: "Нападение партизан в основном по ночам, днем - нападение на отдельные машины"{164}. Все это осложняло снабжение вражеских армий и их пополнение.
      Действия партизан затрудняли и руководство фашистскими войсками. Фон Лееб, который ранее довольно часто совершал поездки в штабы армий, корпусов и даже дивизий, для того чтобы на месте решать неотложные оперативные вопросы, счел за благо, опасаясь партизан, прекратить эти поездки, несмотря па то что обычно его сопровождал большой вооруженный эскорт. Западногерманский историк Гёрлиц в связи с этим пишет: "В Ленинградской области партизанская деятельность была временами столь активной, что командующий группой армий "Север фельдмаршал фон Лееб вынужден был прекращать свои поездки на фронт"{165}. Прекратили или резко ограничили поездки в подчиненные им войска командующие армиями, командиры корпусов и даже дивизий. Гитлеровским генералам пришлось почти полностью отказаться от рассылки приказов и распоряжений с помощью мотоциклистов, которые становились довольно легкой добычей партизан.
      Многообразные и активные действия партизан в тылу группы армий "Север" подрывали моральное состояние гитлеровских войск, которые впервые лишь на советской территории встретили столь мощное и организованное сопротивление.
      Ленинградские партизаны своими ударами по тылам и коммуникациям врага не только наносили большой ущерб врагу, ослабляя его наступательную мощь, но и отвлекали на себя значительные его силы и средства.
      Команды эйнзатцгруппы "А", на которую гитлеровское командование возлагало основную борьбу с партизанским движением в тылу армий "Север", не могли пресечь все нарастающие диверсии. Против партизан направлялись все имеющиеся в распоряжении группы армий "Север" части охранных дивизий, а затем и полевые войска. Первым бросил против партизан полевые войска Гёппнер{166}. Вслед за ним полевые войска для подавления партизанского движения в своем тылу направили Кюхлер и Буш.
      Командование сухопутных войск гитлеровской Германии, обеспокоенное действиями партизан в тылу группы армий "Север", особенно ее 4-й танковой группы, потребовало от Лееба принять все зависящие от него меры против партизанского движения. Одновременно оно направило в распоряжение Лееба новые охранные войска. В этой связи в дневнике главного командования вермахта 2 августа 1941 года записано: "Для подавления, особенно в тылу танковой группы, весьма активных действий партизан направляются в район Пскова дополнительные охранные части"{167}.
      6 августа 1941 года командование группы армий "Север" приняло план репрессивных мер против партизан. Во всех штабах - от дивизии и выше - по приказу Лееба выделялись специальные офицеры-контрразведчики, а в полках и батальонах "офицеры обороны", на которых возлагалась ответственность за организацию борьбы против партизан. Войскам предлагалось в случае нападения партизан немедленно прочесывать окружающую местность, привлекая для этого поисковые команды с собаками. Приказ обязывал выявлять и арестовывать коммунистов, комсомольцев, советских служащих, их родственников. "К партизанам, - говорилось в этом документе, - причислять также вербовщиков и подстрекателей, даже если они сами не участвуют в борьбе"{168}. Каждому партизану, попавшему в руки гитлеровцев, были уготованы жестокий допрос и смерть на виселице.
      Командование группы армий "Север" в соответствии с указанием генерального штаба предложило командующим армиями, командирам корпусов и дивизий для борьбы с партизанами установить более тесное сотрудничество с полицией безопасности и службой безопасности - с эйнзатцгруппой "А"{169}. Лееб обратился также к главному командованию сухопутных войск с просьбой разрешить с целью усиления охранных частей и соединений сформировать из антисоветски настроенных элементов, проживавших в Прибалтике, специальные части для борьбы с партизанами.
      Одновременно значительно усилилась охрана всех штабов, тыловых учреждений, складов, аэродромов. Особое значение придавалось охране колонн, следовавших по шоссейным дорогам. Как правило, каждую колонну из 10-15 автомашин, доставлявшую горючее или боеприпасы, сопровождало два танка один в голове колонны, а другой в хвосте ее. Захватчики принимали и другие меры по охране своих коммуникаций и тылов. На кингисеппском направлении, как сообщал в начале августа 1941 года комиссар 4-го партизанского полка Г. Л. Туманян, "противник выжег вдоль дорог леса и сжег огромные лесные пространства на путях подхода к его тылу для просмотра с земли и воздуха"{170}. О том же докладывал К. Е. Ворошилову уполномоченный главкома В. А. Троян, находившийся в тылу врага вместе с 3-м партизанским полком{171}.
      Весь тыловой район группы армий "Север" по существу превратился в арену напряженных боев гитлеровских войск с партизанами. В начале августа в район Плюсса - Струги Красные были направлены части 8-й танковой я 285-й охранной дивизий, а также 65-й полицейский батальон{172}. Почти одновременно выдвинутые в район Пскова другие части охранных войск во главе с начальником тылового района группы армий "Север" генерал-лейтенантом Рокком развернули широкие боевые действия севернее и южнее города против партизанских отрядов и подразделений Красной Армии, перешедших к партизанским действиям.
      В середине августа в Пскове, где находился штаб группы армий "Север", состоялось совещание командиров охранных дивизий, полицейских частей и карательных органов, на котором оккупанты обсуждали новые меры по усилению борьбы с партизанами{173}.
      Бои с партизанами нарастали. По сведениям оперативного отдела группы армий "Север", к 24 августа "во время подавления партизан было убито 1767 партизан, расстреляно по приговору военно-полевого суда 1213... Из подозрительных гражданских лиц было арестовано 567 человек, 648 расстреляно или передано частям СД"{174}.
      В конце августа напряженные бои развернулись северо-восточнее Пскова в секторе железных дорог Струги Красные - Псков - Порхов, где находились основные силы 5-го партизанского полка, а также ленинградские и местные отряды. Стянув к станции Подсевы на железной дороге Псков - Порхов части 281-й охранной дивизии, гитлеровцы намеревались при поддержке авиации одним ударом ликвидировать партизан{175}. Однако, начав наступать на север от станции Подсевы, каратели дальше села Любовец продвинуться не смогли. Вскоре под ударами партизан они вынуждены были отойти на исходные позиции.
      После этого немецкое командование стало готовить широкую и тщательно спланированную операцию против партизан, к осуществлению которой привлекались дивизия СС "Полицай", отозванная для этого с фронта из-под Луги, и специальный моторизованный полк СС, а также танковые и авиационные подразделения. 8 сентября из всех крупных населенных пунктов, расположенных по границам сектора Струги Красные - Новоселье - Псков - Карамышево Порхов, враг одновременно двинул моторизованные части, чтобы рассечь район, занимаемый партизанами, а затем окружить и уничтожить их.
      "В воздухе, - писал командир 5-го партизанского полка К. Н. Волович, непрерывно висели разведчики и звенья истребителей и легких бомбардировщиков. Удар по партизанскому сектору наносился одновременно со всех сторон. Промежутки между наступающими подвижными частями заполнялись группами автоматчиков, устраивались засады по просекам и на подходах к деревням. Опорными пунктами являлись деревни на шоссейных дорогах, в которые вошли крупные гарнизоны гитлеровцев"{176}.
      Две недели шли ожесточенные бои. Партизаны, уклоняясь от лобовых атак, действовали главным образом ночью, стремились бить врага с флангов и тыла. В конце сентября они вырвались из окружения противника, понеся при этом незначительные потери.
      Это была первая наиболее крупная операция вражеских войск против партизан Ленинградской области.
      Напряженные бои войск вермахта с партизанами происходили в это время и на остальной территории Ленинградской области, оккупированной группой армий "Север". Для этого помимо охранных и карательных войск привлекались полевые резервные части, а также части, отозванные с фронта.
      Своими активными и целенаправленными действиями во вражеском тылу, которые отвлекли часть сил противника с фронта, ленинградские партизаны оказали большую помощь советским соединениям на Северо-Западном направлении.
      Позже, объясняя причину длительной задержки группы армий "Север" на несколько недель на линии Кингисепп - Луга, гитлеровское командование признавало, что она была вызвана как возросшим сопротивлением Красной Армии, так и действиями советских партизан.
      Таким образом, уже в период битвы за Ленинград на дальних подступах к нему удары партизанских частей по тылам группы армий "Север", предпринятые по решению обкома и горкома ВКП(б), военных советов Северо-Западного направления и соответствующих фронтов, были спланированы и подчинены конкретным задачам, решаемым советскими войсками.
      Партизаны во многом дезорганизовали руководство боевыми действиями вражеских войск и их тыл, затрудняли подтягивание пехотных дивизий к вырвавшимся вперед танковым войскам, перегруппировку вражеских соединений, доставку им горючего, боеприпасов. Своими действиями по тылам и коммуникациям врага партизанские части значительно ослабили наступательные возможности группы армий "Север", особенно ее танковых войск{177}. Было выиграно время для укрепления обороны на ближних подступах к Ленинграду, создания новых частей для его непосредственной защиты, пополнения поредевших в боях соединений Северного фронта.
      4. На ближних подступах к Ленинграду
      После того как гитлеровские войска перешли в конце первой декады августа в новое наступление на кингисеппском, а через несколько дней на чудовском направлениях, создалась непосредственная угроза Ленинграду. Борьба переносится на ближайшие подступы к городу и вступает в новый, наиболее напряженный этап.
      Деятельную помощь войскам Северного фронта, оборонявшим Ленинград, и на этом этапе борьбы за город призваны были оказать партизаны. К этому времени помимо партизан, уже действовавших в тылу гитлеровских войск, находились в резерве 297 отрядов общей численностью 11675 человек{178}. По-прежнему удары партизан направлялись по тылам и коммуникациям основных вражеских группировок, наступавших на Ленинград: кингисеппской, лужской, чудовской. По указанию Военного совета Северного фронта и Ленинградского обкома ВКП(б) непосредственно задания партизанским силам ставили штаб фронта и областная тройка по руководству партизанским движением.
      С середины августа основные силы городских партизанских отрядов направляются в тыл кингисеппской группировки - наиболее опасной в этот период для Ленинграда, вышедшей на ближние подступы к городу. Для улучшения руководства отрядами и массирования ударов многие из них объединяются, а сводным отрядам и батальонам придаются радиостанции.
      В числе первых на кингисеппское направление 13 августа был направлен сводный 54-й партизанский отряд под командованием Н. А. Кирсанова и М. А. Плесовских, насчитывавший около 80 человек. За ним последовали сводный (55-й и 56-й) отряд численностью свыше 100 человек под командованием Е. Ф. Туваловича и Я. И. Пизика и др.
      За 3 недели около 40 ленинградских отрядов общей численностью около 2 тысяч человек было брошено на это наиболее опасное для Ленинграда направление. Все это дало возможность развернуть активные партизанские действия на коммуникациях кингисеппской вражеской группировки.
      В Волосовском районе включился в борьбу 54-й сводный партизанский отряд. Уже 15 августа три разведчика из отряда, используя бесшумные винтовки, истребили два десятка гитлеровцев. 18 августа партизаны сожгли базу горючего. 19 августа боевая группа этого отряда под руководством комиссара М. А. Плесовских совершила налет на фашистский аэродром у деревни Устье.
      В докладе Военному совету фронта в связи с этим говорилось: "В 3 часа утра партизаны бесшумно сняли 6 часовых. Противотанковыми гранатами, бутылками с зажигательной жидкостью уничтожили восемь двухмоторных бомбардировщиков, взорвали цистерну с горючим"{179}. Одновременно было уничтожено 20 человек летно-технического персонала, а также сожжено здание, где размещался штаб авиационной части. В этом налете партизаны потеряли одного человека убитым и четверо было ранено, в том числе М. А. Плесовских. 26 августа группа партизан сожгла 8 цистерн и 11 шеститонных автомашин с горючим. Всего за вторую половину августа, в самый разгар наступления гитлеровцев на кингисеппском направлении, партизаны 54-го отряда уничтожили 55 автомашин и истребили более 200 гитлеровцев. Четырежды они разрушали переправы в районе деревень Устье и Извоз, 35 раз выводили из строя полевую связь врага, прихватив с собой около 7 тысяч метров провода.
      Одновременно с 54-м отрядом в Волосовском районе действовали 70-й Василеостровский партизанский батальон под командованием В. И. Дорофеева и В. М. Храброва и сводный отряд Е. Ф. Туваловича и Я. И. Пизика. Батальон за 20 дней, проведенных в тылу врага, уничтожил 170 гитлеровцев, несколько бронемашин, танков, много грузовых и штабных машин{180}. Сводный отряд совершил налет на станцию Сосницы на железной дороге Волосово Мшинская{181}. Здесь же партизаны подожгли три дома, где находился штаб гитлеровской части, и уничтожили крупную базу горючего. В этих налетах неизменно впереди шел комиссар отряда Я. И. Пизик - рабочий одного из ленинградских судостроительных заводов.
      Значительный урон врагу нанесли и другие ленинградские отряды, направленные в тыл наступавшей кингисеппской группировки.
      Так же активно действовали по ближайшим тылам кингисеппской группировки местные партизанские отряды.
      Кингисеппские отряды 20 августа взорвали восстановленный фашистскими саперами большой железобетонный мост на дороге Нарва - Кингисепп, через день совершили налет на колонну автомашин. Один из отрядов разгромил полковой штаб, уничтожив при этом более 20 гитлеровцев. Все захваченные документы партизаны переправили в советский тыл{182}. Партизаны Красногвардейского района подбили 6 танков и 20 автомашин, уничтожили 250 солдат и офицеров противника. Успешно действовали в ближайшем тылу кингисеппской группировки партизаны Волосовского, Красногвардейского и других районов{183}.
      Партизанские отряды западных районов области - сланцевские, гдовские, полновские и другие - продолжали наносить удары по дальним коммуникациям кингисеппской группировки.
      Сланцевские отряды помимо диверсий на железной дороге Гдов - Сланцы Веймарн систематически совершали налеты на колонны врага, взрывали базы горючего и мосты на шоссейных дорогах. Особенно активны были отряды под командованием пограничника капитана С. Н. Пирогова и председателя райисполкома В. М. Прохорова{184}. Отряд из 35 партизан под командованием С. Н. Пирогова напал на колонну врага, состоявшую более чем из 20 автомашин. В завязавшемся бою были убиты 30 вражеских солдат, уничтожены несколько автомашин и мотоциклов. Партизаны потеряли двух человек. Отряд В. М. Прохорова взорвал склад боеприпасов в Сланцах, а в стычке с другой колонной вражеских войск истребил 50 гитлеровцев. Всего сланцевские отряды летом и осенью 1941 года совершили более 30 крупных акций против захватчиков, в том числе разрушили 13 больших мостов на шоссейной дороге, проходящей через Сланцевский район к Ленинграду.
      Гдовские партизаны держали под своим контролем, не допуская оккупантов, значительную часть района - все правобережье Плюссы. Здесь находился райком ВКП(б), действовали колхозы, и жизнь шла по советским законам. "Партизанские отряды и группы, - говорилось в отчета о деятельности гдовских партизан, - располагались по правому берегу реки Плюссы от Черневской спичечной фабрики до деревни Вейно, прочно удерживая за собой обширную территорию и контролируя переправы через реку Плюссу. Район, занятый партизанами, назывался партизанской стороной"{185}. Этот советский уголок на временно оккупированной врагом территории во многом удалось сохранить благодаря боевым группам, возникшим в первые дни вторжения гитлеровских войск в район. Эти группы из рабочих спичечной фабрики и колхозников несли дозорную службу на реке Плюссе, препятствуя попыткам врага форсировать реку. Если силы были не равны и враг одолевал, то немедленно сообщалось об этом партизанским отрядам, и уже с их помощью фашистские солдаты отбрасывались за Плюссу.
      Базируясь на правобережье Плюссы, гдовские партизаны охватили своими действиями весь район{186}. Много вражеских автомашин с живой силой, боеприпасами и горючим было выведено ими из строя. "Гдовский партизанский отряд под командованием секретаря РКВКП(б) товарища Печатникова Т. Я., говорилось в очередном донесении Военному совету Ленинградского фронта, уничтожил 9 грузовых и одну легковую автомашину с офицерами"{187}. Партизаны парализовали движение на весьма важных для интервентов шоссейных дорогах: Гдов - Струги Красные и Гдов - Ляды через поселок Чернево. Переправы гитлеровцев через реку Плюссу и другие реки, пересекаемые этими дорогами, неоднократно разрушались. Только Костяной мост через реку Черму взрывали трижды. Разведав, что в Волчьеостровской даче, расположенной недалеко от границы с Эстонской ССР, находится склад с боеприпасами, гдовские партизаны уничтожили его.
      Захватчики, стремясь локализовать действия гдовских партизан, стали устраивать засады на берегу Плюссы, особенно у переправ. В августе, когда группа партизан возвращалась с боевого задания из-под Гдова, в стычке с врагом погиб секретарь райкома комсомола И. Н. Никитин, которому в числе первых ленинградских партизан было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
      По дальним коммуникациям кингисеппской группировки успешно наносили удары также партизаны Полновского района. В отчете о их действиях говорится: "Взорвано 22 дорожных моста, все канавные мосты в районе разрушены, на дорогах произведены завалы лесом"{188}.
      Концентрированные и эффективные действия ленинградских и местных партизанских отрядов в тылу кингисеппской группировки в период борьбы на ближних подступах к Ленинграду осложняли ее снабжение, подтягивание резервов, а это не могло не задерживать и ее наступление.
      С переходом в наступление чудовской группировки, стремившейся не только выйти на ближайшие подступы к Ленинграду, но и замкнуть кольцо вокруг него и, следовательно, представлявшей наибольшую опасность для города, основные партизанские силы по указанию Ленинградского обкома партии и Военного совета фронта стали направляться в тыл этой группировки. Сюда направлялись отряды, сформированные в Ленинграде, и в близлежащих к нему неоккупированных районах, а также ленинградские отряды, вышедшие ранее в советский тыл и имевшие уже опыт партизанской борьбы - отряды В. И. Дорофеева, Е. Ф. Туваловича и др. Всего за месяц в тыл чудовской группировки, главным образом в Тосненский, Мгинский и Оредежский районы области, было направлено около 50 отрядов общей численностью свыше 1600 человек{189}.
      Успешно действовал в тылу чудовской группировки 81-й партизанский отряд под командованием А. Ш. Усманова и А. Н. Попова, сформированный в Ленинграде из студентов Горного института. Уже 9 сентября отряд уничтожил в Оредежском районе семитонную машину с горючим и легковую машину со штабными офицерами, а спустя несколько дней еще одну штабную машину и 7 автомашин с бензином. В конце сентября разведчики этого отряда обнаружили в большом лесном массиве крупный бензозаправочный пункт. "Координаты бензозаправочного пункта, - пишет А. Ш. Усманов, - были сообщены в штаб фронта. После этого нас запросили, достаточно ли у нас сил для нападения на бензозаправочный пункт и его ликвидации, а если нет, то рекомендовали объединиться для совместных действий с соседними партизанскими отрядами. Мы установили связь с соседями и начали готовиться к операции. Через несколько дней бензозаправочный пункт был уничтожен"{190}. Вскоре разведка отряда обнаружила еще один бензозаправочный пункт, километрах в пятнадцати от первого, где заправлялись не только автоколонны, но и приземлялись на заправку вражеские самолеты-разведчики. Несмотря на то что бензозаправочный пункт был хорошо защищен, он был уничтожен комбинированным ударом советских самолетов, наведенных партизанами. Разведке удалось выявить и крупный склад горючего, так называемое гнездовое бензохранилище, полностью упрятанное под землю в густом лесу в стороне от посадочных площадок и заправочных пунктов. Оно было тщательно замаскировано и надежно охранялось гитлеровцами. "Дополнительная разведка, - продолжает А. Ш. Усманов, - помогла нам уточнить данные, в соответствии с которыми мы и разработали план операции, разработали очень тщательно, детально. И операция прошла отлично. Наконец-то было разгромлено бензозаправочное гнездо, у которого оказалось еще два филиала: один удаленный всего на четыре, а другой - на двенадцать пятнадцать километров"{191}. Как потом выяснилось, это был основной склад горючего группы армий "Север".
      Значительный ущерб врагу нанес и 95-й партизанский отряд, сформированный в Ленинграде из дновских железнодорожников. Этот отряд под командованием С. П. Дмитриева и Ф. А. Мельникова помимо ударов по железнодорожным коммуникациям систематически разрушал мосты на шоссейной дороге Луга - Новгород, проходящей через Оредежский район. За полтора месяца было уничтожено более 20 мостов{192}.
      Боевые действия в тылу чудовской группировки развертывали и местные партизанские отряды.
      Партизаны Оредежского района, находясь в тылу чудовской группировки, устраивали засады на дорогах. "Постепенно, - вспоминает командир отряда секретарь райкома партии И. И. Исаков, - складывалась у пас своя, опытом продиктованная тактика. Отряд разбивался на три группы. Первая пропускала вперед машину врага, если за ней появлялось еще несколько; огонь открывали только тогда, когда головная машина приближалась к последней группе"{193}. Накапливая опыт, оредежские партизаны переходили к более крупным операциям. 29 августа на дороге Оредеж - Любань у деревни Бережок партизаны взорвали большой склад горючего, а в сентябре - два склада с боеприпасами. За этими операциями оредежских партизан последовали и другие, в том числе и на Витебской железной дороге.
      В сложной обстановке, характеризуемой большой концентрацией вражеских войск, развернули боевую деятельность партизаны Солецкого, Уторгошского и Новгородского районов. Солецкие и уторгошские партизаны нанесли несколько ударов по танковым и механизированным подразделениям врага, по автоколоннам, подвозившим боеприпасы и горючее. Значительную активность и вместе с тем гибкость, умение всесторонне учитывать конкретные условия борьбы проявил партизанский отряд Новгородского района, сформированный из рабочих Тесовостроя.
      Когда бои переместились к Ленинграду, развернули боевые действия в тылу чудовской группировки гитлеровских войск партизанские отряды Тосненского, Слуцкого и других близлежащих к городу районов.
      Все эти действия партизан не могли не ослаблять наступательные возможности чудовской группировки врага.
      К концу августа, в один из наиболее напряженных периодов борьбы за Ленинград, главным образом в тылу кингисеппской и чудовской группировок врага сражалось, по неполным данным, 88 партизанских рейдовых отрядов, направленных из Ленинграда, общей численностью 3800 человек{194}. Треть отрядов имела радиостанции. Кроме того, в тылу этих двух вражеских группировок действовало более 2000 партизан местных отрядов.
      С выходом немецко-фашистских соединений к Ленинграду значительную роль в нарушении вражеских коммуникаций должны были сыграть партизаны Лужского, Плюсского, Новосельского и других районов, через которые проходят не только Киевское шоссе и Варшавская железная дорога, но и ряд рокадных шоссейных дорог, позволявших врагу перегруппировывать свои силы и маневрировать материальными средствами вдоль всего фронта от Чудова - Новгорода до Кингисеппа.
      Тщательная и всесторонняя подготовка к партизанской войне, проведенная Лужским РК ВКП(б), способствовала успешным действиям лужских партизан. В лужском районе, по признанию командира эйнзатцгруппы "А" бригаденфюрера и генерал-майора полиции Шталлекера, партизаны "объявились в большом числе"{195}.
      Основной партизанской территорией становится северо-западная часть района. Леса и болота помогали луж-ским партизанам наносить дерзкие и внезапные удары по коммуникациям врага. Красногорский партизанский отряд, возглавляемый бывшим инструктором Лужского райкома партии М. В. Романовым и директором Красногорской семилетней школы М. Ф. Терновым, в первой же диверсии подорвал две грузовые автомашины с гитлеровцами. В другой раз партизаны, заминировав дорогу, уничтожили из засады почти роту вражеских солдат. Отряд С. И. Полейко разгромил одно из тыловых подразделений гитлеровцев, расположившихся в помещении дома отдыха "Железо". Отряд под командованием пограничника капитана П. Г. Лукина, устраивая засады в районе Толмачева, подбил 6 танков и повредил около 20 автомашин. Рос боевой счет уничтоженных вражеских солдат, офицеров, подбитых танков, автомашин и в отрядах И. А. Маркова, Н. А. Панова, В. П. Сабурова.
      Вследствие того что партизаны систематически минировали шоссейную дорогу Толмачево - Осьмино и совершали здесь диверсии, гитлеровцы вынуждены были основной поток военной техники и боеприпасов из Луги в Осьмино направлять обходным путем - через Плюссу и Ляды, удлиняя маршрут почти в 5 раз. К концу августа партизаны Лужского района истребили, по неполным данным, более 800 фашистских солдат и офицеров, вывели из строя 20 танков и бронемашин, уничтожили 50 грузовых автомашин и сожгли 18 автоцистерн с горючим{196}.
      Во второй половине сентября, по данным Ленинградского обкома ВКП(б), в полосе советских войск, оборонявших Ленинград, в тылу оккупантов сражалось 117 партизанских отрядов общей численностью около 5000 человек{197}, из них 57 рейдовых отрядов, сформированных в Ленинграде (2000 человек), и 60 отрядов (3000 человек), организованных в районах области (базовых){198}.
      За первые 4 месяца войны партизаны, действуя на коммуникациях гитлеровских войск, наступавших на Ленинград, по далеко не полным данным, уничтожили более 4300 солдат и офицеров, 50 самолетов, столько же танков и бронемашин, около 700 автомашин с горючим и боеприпасами, 7 штабов частей и соединений и подорвали около 120 мостов{199}.
      Значительные потери были нанесены врагу и в железнодорожных диверсиях.
      К концу сентября наступательные возможности группы армий "Север", основной стратегической задачей которой являлся захват Ленинграда, окончательно иссякли. Гитлеровские войска вынуждены были перейти к обороне.
      * * *
      Развернувшееся партизанское сражение в битве за Ленинград на дальних и ближних подступах к нему не имело в то время себе равных. Это было первое в Великой Отечественной войне участие партизан в стратегической оборонительной операции советских войск.
      Партизаны Ленинградской области оказали большую помощь армиям Северо-Западного направления в решении стоящих перед ними задач. Все действия партизан тесно согласовывались с действиями советских войск, оборонявших город. Наличие партизанских резервов, которыми располагал Ленинградский обком партии, позволяло наносить концентрированные удары по тылам наиболее опасных группировок врага. Партизаны помогли советским войскам отстоять Ленинград.
      Таким образом, боевые действия советских партизан в начальный период Великой Отечественной войны явились новым стратегическим фактором, с которым гитлеровское командование еще не сталкивалось раньше в своих захватнических войнах. Уже в первые дни и недели вторжения фашистских войск на нашу территорию потерпели крах расчеты правителей гитлеровской Германии - рассматривать подавление партизан как полицейскую акцию. Главное командование фашистской Германии в середине сентября вынуждено было признать, что партизанское движение, развернувшееся на захваченной советской территории, создает угрозу "руководству войной"{200}.
      5. Начало "битвы на рельсах"
      По мере того как линия фронта под Ленинградом стабилизировалась, основные удары партизан переносятся с шоссейных и грунтовых на железные дороги.
      С одной стороны, это было обусловлено тем, что уже с осени почти все воинские перевозки гитлеровцев были переключены на железнодорожный транспорт. С отдалением линии советско-германского фронта от военно-экономических центров Германии автомобильный транспорт не мог уже обеспечить обслуживание фашистских войск, находившихся на фронте (нехватка автопарка и горючего, ограниченность соответствующих дорог и т. д.){201}. К тому же все усиливавшаяся напряженность боевых действий на фронте, в том числе на участке группы армий "Север", и огромная протяженность фронта - от Ледовитого океана до Черного моря - требовали от гитлеровского командования непрерывных перебросок войск с одного участка на другой и маневра имеющимися силами, их пополнения, снабжения и т. д. Вследствие этого роль железнодорожного транспорта во время войны непрерывно возрастала. Железнодорожный транспорт становился основным связующим звеном как между гитлеровскими войсками и "рейхом", так и между отдельными участками фронта. От его бесперебойной работы во многом зависел исход сражений на советско-германском фронте.
      С другой стороны, эффективность действий партизан на железнодорожных коммуникациях была значительно выше большинства других партизанских диверсий, в том числе и на шоссейных дорогах. От одной диверсии на железной дороге враг часто терял больше, чем в крупном бою, а от серии диверсий или концентрированных ударов по железнодорожным коммуникациям он терял столько, сколько в отдельном сражении. В результате лишь одной диверсии из строя выходили десятки и сотни вражеских солдат, уничтожалось значительное количество боевой техники, боеприпасов, горючего. Одновременно приходил в негодность подвижной состав и, что особенно важно, паровозы. Кроме того, гитлеровское командование вынуждено было держать на охране железнодорожных коммуникаций крупные контингенты своих войск, затрачивать громадные материальные средства, которые могли быть использованы на фронте. Наконец диверсии на железных дорогах с большими потерями для врага угнетающе действовали на моральное состояние гитлеровских солдат и офицеров.
      Всемерное нарушение работы железных дорог, обслуживавших вражеские войска, вывод из строя воинских эшелонов с живой силой и боевой техникой врага, уничтожение транспортных и других материальных средств, а также максимальное отвлечение гитлеровских войск на охрану железнодорожных коммуникаций - эта задача становится одной из центральных задач советских партизан. Действия советских патриотов на железнодорожных коммуникациях врага вошли в историю партизанского движения Великой Отечественной войны как "битва на рельсах".
      В Ленинградской области борьба партизан на железнодорожных коммуникациях врага начинается с первых дней гитлеровского вторжения. Вначале партизаны всячески препятствовали ремонтно-восстановительным работам, перешивке путей на западноевропейскую колею, а когда оккупанты все же приступили к эксплуатации дорог, они со всей силой обрушиваются на решающие их участки. Эта борьба уже в первые недели оккупации принимает весьма разнообразные формы: наряду с подрывом железнодорожного полотна и мостов партизаны устраивают крушения вражеских эшелонов, часто подвергают их обстрелам, совершают нападения на станции и разъезды, на гарнизоны гитлеровцев.
      Удары патриотов направляются на железнодорожные коммуникации основных группировок, наступавших на Ленинград (кингисеппской, лужской и чудовской), а особенно на дороги Псковского узла - важнейшего транспортного узла на Северо-Западе страны. Через этот узел проходили основные перевозки группы армий "Север". В последующем, с перенесением центра тяжести партизанской борьбы в юго-восточные районы Ленинградской области - в полосу Северо-Западного фронта, сосредоточенным ударам подвергаются железные дороги Дновского узла. Первыми начинают активные действия на дорогах, примыкавших к Псковскому железнодорожному узлу, партизанские отряды лесгафтовцев, направленные в юго-западные районы области в начале войны, а также местные отряды. С прибытием сюда подразделений 5-го и 6-го партизанских полков количество диверсий на дорогах резко возрастает. Они приобретают массированный и целеустремленный характер.
      Объектом настойчивых нападений партизан становится Варшавская дорога основная транспортная магистраль группы армий "Север" и ее 18-й армии для снабжения лужской, а также кингисеппской группировок. Особенно интенсивному воздействию партизан подвергалась Варшавская дорога на участке севернее Пскова - в районе станции Торошино. Поэтому оккупанты в июле создают здесь специальную систему охраны и учреждают гарнизоны.
      Хотя все железнодорожные сооружения, особенно мосты, усиленно охранялись, за месяц с небольшим, с середины июля, 4-й отряд лесгафтовцев под руководством М. И. Немчинова несколько раз подрывал железнодорожное полотно в районе Торошина, что вызвало длительные перерывы в движении поездов. Отряд устроил также крушение вражеского эшелона с боеприпасами. Дважды за это время лесгафтовцы совершали нападения на гарнизон станции Торошино. 5-й отряд лесгафтовцев под командованием Д. Ф. Косицына и И. М. Микова 10 августа, обманув бдительность многочисленной охраны, взорвал трехпролетный железнодорожный мост южнее станции Торошино. В начале октября в этот же район передислоцировалось из-под Пскова одно из подразделений 6-го партизанского полка, которое подорвало здесь 3 вражеских эшелона.
      Успешны были действия партизан и на других участках Варшавской дороги. На участке Струги Красные - Плюсса 28 июля партизаны вызвали крушение военно-строительного поезда, повлекшее за собой длительный перерыв в движении и жертвы в стане врага. 1 августа военно-строительный поезд подвергся новой диверсии в пяти километрах от Плюссы; при этом на сутки остановилось движение, а гитлеровцы вновь понесли значительные потери{202}.
      В районе Луги партизаны местного отряда В. П. Сабурова, испытывая недостаток взрывчатки, развинчивали стыки рельсов и тащили на себе тяжелые рельсы до болота или озера, а там топили их. В связи с этим секретарь Лужского райкома И. Д. Дмитриев писал: "Опять просчет: запасли взрывчатку "на глазок". Впрочем, кто из нас тогда знал, сколько ее понадобится"{203}.
      14 августа 30-й отряд, сформированный из бойцов 1-го партизанского полка, совершил между станциями Дивенская и Низовская (к северу от Луги) одну из крупных диверсий на железной дороге, пустив под откос переполненный вражеский эшелон, при этом было убито и ранено более 400 гитлеровских солдат и офицеров, вышли из строя паровоз и большинство вагонов, а движение было приостановлено на 6 суток{204}.
      На дорогах Псковского железнодорожного узла в секторе Струги Красные Псков - Порхов совершали диверсии подразделения 1-го отряда 5-го партизанского полка. Их ударам подвергалась как Варшавская, так и Старорусская (Псков - Порхов - Дно - Старая Русса) дороги. Последняя использовалась гитлеровцами для снабжения и чудовской группировки, а затем стала основной транспортной магистралью для 16-й армии. Обычно вместе с диверсионными группами 1-го отряда полка на задание отправлялось несколько подразделений, которые залегали по обеим сторонам дороги и открывали интенсивный огань по вагонам и паровозу, едва состав сходил с рельсов. Такая активная форма ударов по железнодорожным коммуникациям намного увеличивала потери врага, особенно в живой силе. Партизаны обстреливали и проходящие воинские эшелоны. Одновременно партизаны 5-го полка подрывали полотно и громили станции. В ночь на 2 августа подразделение Федотова (62 партизана) из 5-го полка совершило налет на станцию Локоть на линии Псков Порхов. Бесшумно сняв часовых, партизаны забросали гранатами и бутылками с горючей смесью станционные постройки. Гитлеровский гарнизон численностью свыше 50 солдат и офицеров был полностью уничтожен, сгорели все постройки, а также были разрушены связь и железнодорожное полотно. Партизаны при этом потерь не понесли. 14 августа другое подразделение 5-го полка при поддержке отряда Д. Ф. Косицына подорвало железнодорожный мост через реку Узу недалеко от Порхова. На следующий день был выведен из строя еще один мост.
      За 10 дней с середины августа в результате действий главным образом 1-го отряда 5-го полка на железных дорогах Псков - Струги Красные и Псков Порхов произошло 8 крушений воинских эшелонов. Было разбито около 40 вагонов и 3 бронеплощадки с дальнобойными орудиями, которые направлялись к Ленинграду. Из-за крушений и при обстрелах эшелонов погибло не менее 240 солдат и офицеров захватчиков. За месяц с конца августа 1-й отряд 5-го полка подорвал 9 воинских эшелонов, из них 3 с танками. Как и раньше, все вражеские эшелоны подвергались интенсивному обстрелу, при этом было уничтожено не менее 700 гитлеровцев.
      "Мы добились того, - писал в своем отчете командир полка К. Н. Волович, - что железнодорожное движение прерывалось от нескольких часов до трех суток"{205}. Докладывая Военному совету Ленинградского фронта об успешных действиях 1-го отряда 5-го партизанского полка на железнодорожных коммуникациях врага, руководитель областного штаба партизанского движения M. H. Никитин сообщал, что этим отрядом "произведено свыше 30 взрывов мостов и железнодорожного полотна с крушениями поездов, перевозивших вооружение, боеприпасы, бронеплощадки и живую силу"{206}.
      В этом же секторе дорог (Струги Красные - Псков - Порхов) наряду с подразделениями 5-го полка действовали и другие отряды. Объединенный Псковский отряд, как указывается в докладе Ленинградского обкома ВКП(б), "каждую ночь взрывал железнодорожное полотно, пустил под откос два эшелона"{207}. В августе партизанский отряд лесгафтовцев под командованием А. Я. Калнена и В. Д. Шапошникова также подорвал на участке Псков - Порхов два эшелона с живой силой и тапками противника.
      Воздействию партизан подвергаются и две другие дороги Псковского узла, идущие к Острову и Даугавпилсу. Наряду с воинскими эшелонами партизаны 6-го полка подрывают здесь вспомогательные поезда, направляемые гитлеровцами для ликвидации аварий. 7-й батальон полка под командованием П. В. Скородумова подорвал летом и в начале осени 5 воинских эшелонов, из них два с боеприпасами и один с живой силой. После очередной диверсии, совершенной партизанами 30 октября на участке Псков - Остров, в отчете 281-й охранной дивизии говорилось, что "тотчас же организованное преследование партизан не дало никаких результатов"{208}. До конца 1941 года на участке Псков Остров было подорвано 7 эшелонов и 2 вспомогательных поезда{209}. В связи с этим гитлеровцы предприняли очередное прочесывание всего района, прилегающего к указанной железной дороге{210}.
      Систематическим ударам партизан почти на всем своем протяжении подвергается другая дорога Псковского узла: Гдов - Сланцы - Веймарн и далее на Ленинград (Псковско-Веймарнская дорога). Важность этой дороги для врага определялась тем, что она совпадала с направлением наступления его кингисеппской группировки. К тому же эта дорога была рокадной, значительно отдалена от линии фронта и почти не подвергалась налетам советской авиации. Гитлеровцы, воспользовавшись тем, что им удалось захватить значительный подвижной состав, и тем, что дорога почти не была разрушена, не перешивая ее на западноевропейскую колею, пустили дорогу для обслуживания своих войск.
      Первые удары по южному участку Псковско-Веймарнской дороги нанесли партизаны 1-го отряда лесгафтовцев под командованием Е. В. Миронова и В. Ф. Кочурова. Действуя в конце июля на шоссейной дороге Псков - Гдов, этот отряд одновременно подорвал в районе станции Середка три тяжеловесных (по 40-50 вагонов в каждом) воинских эшелона, следовавших к Ленинграду: один с войсками (во время его крушения было убито и ранено много гитлеровцев), другой с боеприпасами и третий с боевой техникой{211}. Эти диверсии вызвали замешательство в стане врага. Командование группы армий "Север" приняло срочные меры по обеспечению безопасности движения. На всех станциях и крупных разъездах Псковско-Веймарнской дороги были учреждены гарнизоны. Поезда ходили только днем. Рано утром железнодорожное полотно осматривали путевые обходчики, сопровождаемые соответствующей охраной, а затем пускали дрезину. Поэтому с середины августа значительных диверсий на этом участке дороги не было.
      Во второй половине августа внимание партизан было приковано к северному участку дороги - между станциями Сланцы и Веймарн. За 8 дней, начиная с 20 августа, действующие здесь 39, 40 и 41-й партизанские отряды под общим руководством И. В. Татаринова вместе со сланцевскими партизанами уничтожили 4 мотодрезины (в том числе одну бронированную), которые использовались гитлеровцами вместо паровозов для небольших эшелонов с воинскими грузами. "После наших налетов на дрезины, - сообщалось в донесении партизан в штаб Северного фронта, - в течение недели было приостановлено железнодорожное движение"{212}. Лишь только после того, как оккупанты привлекли к охране воинских эшелонов бронепоезд, непрерывно обстреливавший из орудий и пулеметов все лесистые места вдоль железной дороги, им отчасти удалось пустить северный участок дороги в эксплуатацию.
      Вскоре активным ударам гдовских партизан подвергся центральный участок Псковско-Веймарнской дороги. За первой диверсией, успешно проведенной в начале сентября, последовали другие{213}. В конце сентября группа партизан пустила под откос крупный эшелон и обстреляла его интенсивным огнем. Только убитыми гитлеровцы потеряли не менее 100 человек. Затем был подорван и вспомогательный поезд, прибывший с ремонтной бригадой для устранения последствий диверсии. Все попытки гитлеровцев воспрепятствовать диверсиям не увенчались успехом. 20 сентября после очередной железнодорожной катастрофы в отчете 281-й охранной дивизии было записано: "Высланный тотчас отряд преследования никого не обнаружил"{214}. За месяц гдовские партизаны пустили под откос 13 вражеских эшелонов, из строя было выведено 13 паровозов и 300 вагонов{215}.
      28 сентября сланцевские партизаны пустили под откос эшелон, шедший к Ленинграду. В результате крушения были разбиты паровоз и 18 платформ, груженных танками, пушками и автомашинами, и 10 платформ с различным воинским грузом{216}. За месяц отряды Сланцевского района подорвали 5 воинских составов врага, а также 4 мотодрезины. Отряд под командованием секретаря Сланцевского райкома партии К. С. Климчука совершил нападение на станцию Ищево, уничтожив при этом ее здание и оборудование. Шесть эшелонов на этой дороге пустили под откос партизаны Полновского района. Из строя было выведено 6 паровозов и 37 вагонов. Только в результате трех диверсий было уничтожено 125 гитлеровцев и 10 тысяч снарядов. По трем другим диверсиям, как указывалось в отчете о боевой деятельности полновских партизан, причиненный захватчикам ущерб установить не удалось.
      Потеряв в результате этих действий партизан весь захваченный ранее подвижной состав, гитлеровцы вынуждены были отказаться от использования Псковско-Веймарнской железнодорожной линии; перешивать же линию на свою колею у них тогда не было возможности{217}. Так партизанам удалось в период наступления кингисеппской группировки на Ленинград серьезно дезорганизовать крайне необходимую для нее магистраль, а затем окончательно закрыть ее. Впервые в войне партизаны лишили врага важной железнодорожной линии. Это была первая крупная победа ленинградских партизан в развертывавшейся "битве на рельсах".
      На Витебской железной дороге, которую враг пытался использовать для снабжения чудовской группировки, севернее станции Батецкая действовали оредежские партизаны. Они совершили несколько успешных налетов на железнодорожные станции. "Из Ленинградского штаба партизанского движения, пишет секретарь Оредежского райкома партии И. И. Исаков, - сообщили, что гитлеровцы через станцию Чолово устанавливают связь между Пушкином и Новгородом. На станцию прибыло около 70 солдат. Здесь были оборудованы мастерские. Решено было провести налет на Чолово"{218}.
      Партизаны отряда И. Г. Болознева, уже имевшие опыт подобных операций, после тщательной разведки 22 сентября днем незаметно и неожиданно для врага подошли к станции и атаковали ее гарнизон. Гитлеровским офицерам не удалось организовать оборону. Захватчики были выбиты гранатами из каменного станционного здания и почти полностью уничтожены. Партизаны разрушили станцию, ее оборудование, пристанционные сооружения и мастерскую, созданную оккупантами. Через два дня, 24 сентября, оредежские партизаны совершили налет на станцию Чаща, расположенную ближе к Ленинграду, чем Чолово. Разгромив гарнизон, они разрушили и эту станцию.
      В октябре лужский партизанский отряд под командованием С. И. Полейко, отошедший в сторону Оредежа, взорвал на Витебской дороге железнодорожный мост, и движение на этом участке было приостановлено на несколько дней.
      В сентябре развертывает свои действия на Витебской дороге южнее станции Батецкая 95-й партизанский отряд дновских железнодорожников под командованием С. П. Дмитриева и Ф. А. Мельникова, имевший в достаточном количестве тол, электрические взрыватели, мины. За полтора месяца дновские железнодорожники пустили под откос на участке Батецкая - Передольская 13 составов с живой силой и техникой врага{219}. На борьбу против партизан в район Батецкой оккупанты направили специальный отряд тайной полевой полиции 16-й армии{220}.
      В тылу чудовской группировки врага на Октябрьской железной дороге, которую гитлеровцы также пытались использовать для своих нужд, развернули диверсионные действия отряды, направленные из Ленинграда. Здесь оперировал 70-й партизанский отряд В. И. Дорофеева. 15 октября ночью отряд взорвал железнодорожное полотно и вызвал крушение поезда на перегоне Рябово Георгиевское. "В составе поезда, - как доносил В. И. Дорофеев,- были две платформы, груженные танками, две платформы, груженные артиллерией, и 26 вагонов с боеприпасами"{221}. Три крупные диверсии на Октябрьской дороге совершил отряд Е. Ф. Туваловича, по две диверсии - 5-й отряд под командованием Д. Ф. Косицына и отряд Тосненского района, возглавляемый С. А. Крючиным.
      Обеспокоенное постоянными налетами ленинградских партизан на железные дороги, большими потерями в живой силе и технике, продолжительными остановками движения вследствие диверсий, командование группы армий "Север" с осени вводит на дорогах области усиленную охрану. На железнодорожных станциях появились гарнизоны - от взвода до батальона включительно, а у мостов и всех крупных железнодорожных сооружений - круглосуточные караулы. Возросло количество патрулей на железнодорожных линиях, были созданы специальные подвижные отряды, которые в случае нападения партизан немедленно выезжали к месту действия на мотодрезинах или автомашинах. Охрану наиболее важных участков дороги и станций несли бронепоезда.
      Теперь почти каждая диверсия на железной дороге, как отмечал в своем докладе командир 5-го партизанского полка К. Н. Волович, сопровождалась "сильной перестрелкой с гитлеровцами, быстро перебрасывавшими отряды охраны"{222}. Одновременно гитлеровцы принимали меры к быстрейшему восстановлению дорог, разрушенных партизанами. Намного были увеличены железнодорожные войска, особенно восстановительные части и подразделения, а также созданы новые вспомогательные поезда и завезены необходимые материалы.
      Осенью, после того как линия фронта под Ленинградом стабилизировалась и оккупанты усилили охрану железнодорожных коммуникаций, удары партизан по ним в полосе Ленинградского фронта значительно ослабевают. Теперь здесь действовали главным образом немногочисленные рейдирующие отряды.
      В период напряженной борьбы за Ленинград - летом и в начале осени 1941 года - партизаны области пустили под откос более 60 вражеских эшелонов, произвели 6 налетов на железнодорожные станции, подорвали несколько десятков железнодорожных мостов, совершили многочисленные повреждения рельсового пути.
      Своими действиями на железных дорогах партизаны осложнили подтягивание резервов, снабжение гитлеровских войск, нанесли врагу значительный урон в живой силе и технике. Активными ударами по железным дорогам в 1941 году ленинградские партизаны положили начало наиболее эффективным способам борьбы на вражеских коммуникациях. Это были первые успешные массовые диверсии партизан на железных дорогах оккупированной советской территории в начале войны.
      6. Деятельность подпольных организаций и групп
      Деятельность подпольных организаций и групп в городах, поселках, селах, железнодорожных станциях и других населенных пунктах, как и на всей оккупированной территории Ленинградской области, протекала в тесной связи с действиями партизанских частей в сельской местности. В то же время обстановка в городах и в других населенных пунктах была крайне сложной. Участники подпольных организаций и групп все время были на виду у захватчиков, постоянно встречались лицом к лицу с врагом. Они вынуждены были действовать небольшими группами, нередко и в одиночку, как правило, без всяких средств самозащиты и личного оружия.
      Захватчики, используя свои многочисленные карательные силы и широкую сеть осведомителей, старались контролировать каждый шаг советских граждан, особенно тех, на которых падала хоть малейшая тень подозрения в нелегальной деятельности. Лица, заподозренные в противодействии оккупационному режиму, немедленно арестовывались. Обнаружение карателями у любого советского человека, проживавшего на оккупированной территории, оружия, боеприпасов, средств для диверсий, советской литературы или других свидетельств его причастности к подполью грозило виселицей или расстрелом.
      Очень сложно было в городах и других населенных пунктах изыскать средства для диверсий - взрывчатку, мины, капсюли, оружие, боеприпасы, а также наладить выпуск политической литературы. Если партизанские части и соединения могли рассчитывать на помощь советского тыла, то подпольным организациям и группам оказание такой помощи было крайне затруднено. Условия борьбы в городах требовали от участников подполья большого искусства конспирации, умения маскировать свои действия, инициативы, величайшего мужества, стойкости и часто самопожертвования.
      Наибольший размах деятельность подпольных организаций и групп получила в тех населенных пунктах, где имелись важные военно-экономические объекты врага. Чем крупнее был населенный пункт, чем больше в нем было значительных военно-экономических объектов, тем напряженнее и сложнее была в нем борьба.
      Характер действий, состав подпольных организаций и групп целиком и полностью зависели от конкретных условий и задач, стоящих перед ними: одни группы сосредоточивали свои основные силы на организации диверсий, стремясь вывести из строя железнодорожный транспорт, промышленные предприятия, уничтожить должностных лиц захватчиков, изыскать оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие для партизан, собрать различные сведения о противнике; другие группы занимались главным образом политической работой среди населения, организацией саботажа политических, военных и экономических мероприятий врага и т. д.{223}.
      Но, несмотря на специфику подпольных групп и организаций, их деятельность тесно переплеталась. Часто диверсионно-боевые группы наряду с уничтожением оккупантов и диверсиями вели и политическую работу среди населения. Да и сама диверсия в условиях оккупации становилась фактом огромного политического воздействия, она была равнозначна призыву усилить борьбу против оккупантов. В то же время участники подпольных групп и организаций, ведущие политическую работу среди населения, когда для этого создавались условия, совершали и диверсионно-боевые акты. Саботаж нередко перерастал в диверсии, и, наоборот, диверсии выливались в массовый саботаж.
      Одной из главных задач подполья, особенно в начальный период войны, когда Красная Армия под натиском превосходящих сил врага вынуждена была отступать, являлась политическая работа среди населения. Необходимо было разнузданной фашистской пропаганде противопоставить правдивое большевистское слово, показать всю несостоятельность лживых измышлений оккупантов, убедить советских людей в том, что, несмотря на временный отход, Красная Армия продолжает борьбу, набирает силы и недалек тот час, когда она перейдет в наступление; нужно было вселить уверенность в освобождении в сердца людей, попавших в фашистскую неволю, поднять их на борьбу с оккупантами.
      Почти с первых дней оккупации широкий размах приобретает политическая работа среди населения западных районов области. Для ее развертывания райкомы партии использовали листовки, заблаговременно полученные от Ленинградского обкома ВКП(б). За первые месяцы войны в Гдовском районе было распространено несколько тысяч экземпляров этих листовок. Кроме того, большую роль в политической работе здесь играли газета "Гдовский колхозник" и листовки райкома партии, отпечатанные в "лесной типографии". В Полновском районе успех политической работы также во многом определялся тем, что райкому партии удалось наладить выпуск районной газеты и листовок, держать значительную часть населения в курсе происходящих событий. Большое значение имела газета "Ленинградская правда" от 7 ноября 1941 года, сброшенная советским самолетом{224}. Как отмечалось в отчете Полновского РК ВКП(б), читка этого номера газеты "проводилась во многих деревнях"{225}. У ноября в ряде деревень проводились беседы и торжественные собрания.
      Несмотря на трудности, политическая работа среди населения успешно проводилась в центральных районах: в Лужском, Оредежском, Тосненском. Наибольший размах эта работа приобрела в юго-восточных районах в связи E образованием здесь осенью 1941 года Партизанского края, в районах, непосредственно входивших в этот край{226}.
      Волотовская подпольная организация, деятельность которой была неразрывно связана с партийной организацией Партизанского края, несмотря на отсутствие в этом районе нелегального райкома, сумела наладить издание листовок, излагавших основные события войны и содержавших призывы усилить борьбу против гитлеровцев. Каждая листовка выпускалась тиражом по 100-400 экземпляров. С ноября 1941 года эта организация приступила к изданию своеобразного информационного листка-газеты под названием. "Вести с Родины". Большим успехом пользовалась листовка, посвященная разгрому гитлеровской армии под Москвой. Всего организация выпустила и распространила более 2000 различных листовок.
      Широкий размах получила устная пропаганда. С документами партии и правительства, опубликованными в связи с 24-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции, были ознакомлены жители 40 населенных пунктов. В конце 1941 и в начале 1942 года влияние Волотовской организации распространилось далеко за пределы района. Члены этой организации выезжали в соседние районы для проведения политической работы.
      Успешно проводилась политическая работа и среди населения юго-восточных районов, непосредственно примыкавших к линии фронта: в Старорусском, Залучском, Молвотицком и другие.
      После того как Псковский межрайонный комитет создал сеть подпольных групп и организаций в юго-западных районах, политическая работа развертывается также в Псковском, Середкинском и Новосельском районах.
      Своеобразным центром политической работы в Псковском районе служила "штаб-квартира" секретаря райкома партии, члена межрайонного партийного центра И. Г. Киселева, место которой по конспиративным соображениям часто менялось. Некоторое время она находилась в деревне Тупицы, а затем в Загустенье в доме колхозника Ф. М. Михайлова. Здесь в ночное время принимались по радио последние известия из Москвы. Антенна радиоприемника была спрятана в скворечнике, а сам аппарат днем убирали в надежное место. Из штаб-квартиры партизаны-агитаторы распространяли советские известия по всему Псковскому району и за его пределы.
      Зимой 1941/42 года И. Г. Киселев побывал во всех 9 сельсоветах, за которыми он был закреплен. За это время он ознакомил актив с докладом И. В. Сталина от 6 ноября 1941 года, распространил много сводок Информбюро и давал отдельные задания по изысканию оружия.
      Большую работу зимой провели и другие члены Псковского межрайкома в сельсоветах, закрепленных за ними. Все это во многом способствовало усилению партийно-политической работы в юго-западных районах. В Бельском сельсовете Середкинского района члены партийной организации проводили беседы с населением, групповые читки. В Колядушинском сельсовете этого района проводились подпольные партийные собрания. Благодаря старосте Сысоеву (он стал старостой по заданию райкома партии) деревенские сходки здесь по сути дела превратились в собрания колхозников.
      Конечно, политическая работа в оккупированных районах не могла охватить все населенные пункты, всех жителей, она не была столь содержательной и оперативной, как в обычных условиях. Но, несмотря на это, она вопреки безудержной вражеской пропаганде правильно ориентировала население захваченных районов в обстановке на фронтах, помогала ему разобраться в происходящих событиях. Каждая весточка о том, что борьба продолжается, что Красная Армия сдерживает гитлеровские полчища, быстро разносилась через родственников, друзей, переходила от одного дома к другому. Каждая листовка, а тем более советская газета, зачитывались до дыр, их содержание становилось известно многим и многим советским людям. В этом были своеобразие и сила политической работы, проводимой на оккупированной гитлеровскими захватчиками территории.
      Наряду с этой важной формой мобилизации масс на борьбу с захватчиками подпольные партийные организации и группы непосредственно возглавляли организацию саботажа всех политических, военных и экономических мероприятий врага. Они намечали конкретные объекты для проведения саботажа, давали в связи с этим задания своим членам.
      Характеризуя деятельность подпольной партийной организации Бельского сельсовета Середкинского района, Ленинградский обком партии отмечал: "На партийных собраниях обсуждались вопросы организации саботажа мероприятий немецких властей, срыва мобилизации людей на работу в Германию и др."{227}. Эти вопросы являлись основными в деятельности и других подпольных партийных организаций оккупированных районов. Политическая работа, проводимая ими, во многом способствовала вовлечению все более широких кругов населения в борьбу за срыв политических и военно-экономических мероприятий оккупантов.
      Когда зимой 1941/42 года комендант полевой комендатуры в Гдове полковник Лизер распорядился произвести сбор шерсти и теплой обуви, выделить для нужд фашистской армии санные подводы, а также сдать запасы сена, коммунисты развернули разъяснительную работу среди населения района по срыву этого приказа гитлеровцев. В результате сбор шерсти и теплой обуви был сорван. Крестьяне пригнали в Гдов старых, истощенных коней, запряженных в ветхие сани, с небольшим запасом сена и соломы{228}. В отчете о партизанской деятельности в Сланцевском районе в связи с этим говорилось: "В результате проведения массово-политической работы среди населения в районе были сорваны почти все крупные мероприятия немецких властей"{229}.
      Важную роль в проведении саботажа играли советские патриоты, которые по указанию райкомов партии проникли в оккупационный аппарат и стали возглавлять отдельные его звенья. Несмотря на всю трудность и опасность этой деятельности, они делали все возможное, чтобы ослабить военно-экономические усилия врага. "Немало честных и мужественных патриотов числилось в "доверенных лицах" оккупантов, - писал секретарь Лужского райкома партии И. Д. Дмитриев. - А на самом деле, ежеминутно рискуя своей жизнью и жизнью родных, эти люди саботировали приказы гитлеровской комендатуры"{230}. В Полновском районе, как указывалось в отчете райкома партии, "большинство старост работало по указанию партизан и саботировало приказы немцев"{231}.
      Подобное положение было и в других районах.
      Политика гитлеровцев поставить захваченные ими богатства на службу империалистическим устремлениям встречала растущее сопротивление. Население многих деревень, сел и сельсоветов Псковского, Середкинского и других юго-западных районов осенью 1941 года саботировало сельскохозяйственные поставки: не сдавало зерно, картофель и другую продукцию под предлогом того, что все забрали проходившие фашистские части. Составлялись фиктивные акты об уничтожении урожая во время боевых действий.
      Массовый саботаж, развернувшийся уже в первые месяцы войны на захваченной врагом территории, привел к тому, что оккупанты не получили того количества сельскохозяйственных продуктов, которое они намеревались получить. В апреле 1942 года в Германии последовало первое с начала войны значительное сокращение норм продовольственного снабжения{232}. В мае того же года Геббельс в своем дневнике записал, что осенью, по-видимому, придется еще раз провести сокращение норм на хлеб.
      Саботаж сочетался с диверсиями. В центральных районах области, богатых лесными угодьями и имевших густую сеть дорог, население всеми средствами саботировало заготовку и вывозку леса, который использовался оккупантами для создания оборонительных сооружений под Ленинградом, а также отправлялся в Германию. Одновременно совершались диверсии. Первым крупным диверсионным актом явился поджог в ноябре 1941 года лесопильного завода в Тосно. За этой диверсией последовали другие.
      Характеризуя обстановку в Оредежском районе, секретарь райкома Ф. И. Сазанов писал в апреле 1942 года: "Работающие на строительстве моста через реку Оредеж, на заготовке и распилке леса саботируют попытки немцев увеличить производительность труда; дневные нормы, как правило, не выполняются, вследствие чего тормозится, а порой и прямо срывается отправка леса в Германию"{233}.
      В мае патриоты сожгли склад военного снаряжения оккупантов в Луге{234}.
      На многих торфопредприятиях Псковского района, в том числе и на самых крупных - Долгорепецких, среди молодежи было создано ядро актива, которое систематически портило агрегаты, инструмент, срывало выполнение дневных норм, организовало разгром продовольственного склада{235}.
      Широкая политическая работа, сочетавшаяся с диверсиями, проводилась и подпольными организациями Середкинского района. Как указывает член Псковского межрайонного партийного центра В. Ф. Михайлов, благодаря тесной связи подпольщиков с населением удалось организовать диверсии на льнозаводе, лесопильном заводе, сжечь два моста, лесосклад. Это было сделано несмотря на то, что враг располагал крупными карательными силами{236}.
      Диверсии направлялись и против оккупационных войск. Когда в октябре в деревне Запроворье Сошихинского района остановился на ночлег карательный отряд и после пьяной пирушки солдаты завалились спать, дом, в котором расположились гитлеровцы, в 2 часа ночи вспыхнул как факел. В огне сгорел весь отряд карателей. В Порхове в конце сентября 1941 года подпольщики устроили диверсию, в результате которой погибло 60 вражеских солдат. В Полновском районе успешные диверсии против гитлеровских солдат и офицеров проводила организация, возглавляемая Д. И. Певцовым.
      Саботаж и диверсии на железных дорогах и крупных промышленных предприятиях приобретали широкий размах. Большой ущерб оккупантам нанесли подпольщики железнодорожного депо станции Дно. В докладе секретаря Ленинградского обкома А. Н. Шинкарева в конце 1941 года так говорилось об их деятельности: "В Дновском депо немцы ремонтируют большое количество паровозов. Работают там русские рабочие под руководством немецких мастеров. Приемщики принимают паровозы, не находя в них никаких дефектов. Но в пути паровоз останавливается. В буксах находят песок, железную стружку. Дышло паровоза в депо крепится так, что через несколько километров выходит из строя"{237}.
      Члены группы Л. С. Акулова, действовавшей в железнодорожном депо Пскова, также срывали ремонт паровозов, подолгу задерживая их в депо, выпускали на линию неисправные паровозы, которые вместе с воинскими эшелонами затем останавливались на пути к фронту. В 20 километрах от Пскова группа устроила столкновение и крушение двух вражеских поездов. Подпольщики сожгли несколько зданий, в которых обычно скапливалось много солдат и офицеров фашистской армии, в том числе здания псковского вокзала и бывшего дома Красной Армии.
      Другая подпольная группа па псковском заводе "Металлист" занималась главным образом истреблением отдельных гитлеровских должностных лиц{238}. Диверсионные акты совершали и другие подпольные партизанские группы в Пскове. Одновременно они собирали оружие и боеприпасы для того, чтобы перейти к активным вооруженным действиям. Весной 1942 года в распоряжении подпольной "штаб-квартиры" секретаря Псковского РК ВКП(б) И. Г. Киселева в деревне Загустенье имелось уже 10 пулеметов, 35 винтовок, около 3 тысяч патронов, 50 гранат.
      Активно действовали подпольщики Старой Руссы, где еще в предоккупационный период были созданы боевые группы и заброшены необходимые средства для диверсий. В конце августа 1941 года в Старой Руссе патриоты взорвали немецкую переправу через реку Полисть, а в сентябре совершили еще ряд диверсий на военных объектах врага. Диверсионные акты нарастали с переходом советских войск Северо-Западного фронта в наступление. В начале января 1942 года в Старой Руссе сгорел дом, в котором размещались гитлеровские офицеры. Через два дня было подожжено здание тайной полиции, а еще через несколько дней большой силы взрыв потряс весь город. Это патриоты подорвали склад с боеприпасами{239}.
      Характеризуя все эти действия партизан, западногерманский историк Эрих Гессе писал: "Крупными силами они осуществили разрушительные акции в Старой Руссе"{240}.
      Подпольные группы и организации вели также разведывательную деятельность, сообщая полученные сведения о противнике в партизанские части и соединения, которые в свою очередь передавали их в Ленинградский штаб партизанского движения.
      Ценные сведения поступали от группы А. А. Бисениек, находившейся в Дно, Л. С. Цвенской - из Дедовичей, от подпольной комсомольской организации в Острове, которую возглавляла К. И. Назарова, а после ее гибели Л. И. Филиппова, и от других организаций и групп. Подпольные организации и группы сообщали также в партизанские части данные о местоположении гарнизонов, их численности, дислокации вражеских сил, о подготовке карательных экспедиций и т. д.
      Волотовская подпольная организация выделила специальные группы, которые следили за сосредоточением гитлеровских войск на участке Порхов Дно против партизан, действовавших в юго-восточных районах области. Члены Волотовской организации, для того чтобы собрать сведения о расположении гарнизонов врага, проникали на станции Дно и Порхов. Все ценные сведения немедленно сообщались командованию 2-й бригады.
      Успех действий партизан Старорусского, Полавского, Залучького и других юго-восточных районов области в полосе Северо-Западного фронта во многом объяснялся их тесной связью с подпольем. Руководители партизанских отрядов и бригад всегда имели данные о карательных операциях, которые предпринимались захватчиками, и могли направлять усилия партизанских отрядов туда, где враг этого не ожидал.
      Действия подполья в городах и других населенных пунктах Ленинградской области по мере укрепления организаций и групп непрерывно расширялись. Отдельные провалы подпольщиков лишь на время снижали количество диверсий. Вместо разгромленных организаций возникали новые. Их численность непрерывно росла. Одновременно расширялись масштабы борьбы, удары патриотов становились все более и более эффективными.
      7. Суровые испытания
      С осени 1941 года, после того как линия фронта под Ленинградом стабилизировалась и гитлеровские войска перешли к обороне, обстановка для партизанских действий к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов стала ухудшаться. Особенно с большими трудностями сталкивается партизанское движение в тылу 18-й армии - в приморских и примыкавших к Ленинграду районах, а также в северо-восточных районах - к востоку от линии Красногвардейск - Шимск в непосредственной полосе Ленинградского (Северного) и Волховского фронтов (Волховской группы войск). Северо-восточные районы становятся ареной ожесточенных боев за Ленинград. Плотность вражеских войск в них непрерывно нарастала. В северо-восточных районах области в непосредственной полосе Ленинградского и Волховского фронтов армейский тыловой район по существу сливался с районом военных действий. С увеличением плотности вражеских войск, ожесточенности боев увеличивались в этих районах и трудности для партизанской борьбы.
      Особенно осложняются условия деятельности партизанских частей, сформированных в Ленинграде. Являясь летом и в начале осени основной ударной силой партизанской борьбы в области, они не располагали необходимыми базами, а поэтому вынуждены были периодически выходить в советский тыл, чтобы пополнить личный состав, получить оружие и боеприпасы. Однако теперь боевые порядки вражеских войск, блокировавших Ленинград, сильно уплотнились, и возвращение партизан в Ленинград стало почти невозможным. Некоторые из ленинградских отрядов, возвращаясь после напряженных боев из вражеского тыла, погибли при попытке перейти линию фронта.
      Направить новые отряды из Ленинграда также становится все труднее. С середины сентября за 20 дней настойчивых попыток перейти через линию фронта в тыл гитлеровских войск смогли только 8 партизанских отрядов из 21, которые понесли при этом большие потери{241}. Неудачей заканчивается попытка забросить партизанские отряды в тыл врага через Неву в ее верхнем течении. Вскоре гитлеровцы перекрывают путь, которым ранее неоднократно пользовались партизаны, - через реку Воронку на Ораниенбаумском плацдарме, где оборонялась Приморская оперативная группа советских войск Ленинградского фронта.
      Областной штаб партизанского движения в связи с этим сообщал: "На Ленинградском фронте насыщенность позиций противника, длительная устойчивость линии фронта, минные поля, проволочные заграждения, густая система дзотов, бдительное наблюдение за передним краем исключают всякую возможность наземного проведения отрядов в тыл противника"{242}.
      С конца осени по существу остался только один путь для перехода ленинградских партизан через линию фронта в тыл врага - между районным центром Кириши и Жихаревскими торфоразработками. Но этот путь был в полосе Волховской группы войск, и для того, чтобы воспользоваться им, партизанским отрядам необходимо было преодолеть блокадное кольцо, пройти к тому же большое расстояние. Но уже в декабре плотность вражеской обороны и на этом участке настолько возросла, что и здесь перейти фронт также стало невозможным{243}.
      Менее плотной оставалась оборона врага лишь в полосе Северо-Западного фронта. Однако этот фронт отстоял от Ленинграда слишком далеко.
      Все это усложняло реализацию "Плана связи и руководства партизанскими отрядами в Ленинградской области", разработанного областным штабом партизанского движения и утвержденного Военным советом Ленинградского фронта. Из-за невозможности переправить партизан через линию фронта в октябре пришлось расформировать 13 отрядов, подготовленных для действий в тылу{244}. Новое пополнения для партизанских сил области стало поступать из Ленинграда в значительно меньших размерах, чем раньше. А большинство ленинградских партизанских отрядов, находившихся в оккупированных районах области с середины осени, выходит за линию фронта в полосе Волховской группы войск и Северо-Западного фронта.
      Все это не могло не ослабить партизанские силы области. Основная тяжесть борьбы легла теперь на местные отряды. К тому же рано наступившая зима ухудшила и без того тяжелые условия деятельности местных отрядов. Почти все они не имели соответствующего обмундирования и снаряжения. Стали иссякать боеприпасы, тол. Из-за отсутствия связи со штабом партизанского движения оказать им какую-либо поддержку не представлялось возможным.
      После стабилизации линии фронта под Ленинградом гитлеровцы резко усилили борьбу с партизанами. Особое внимание гитлеровское командование обращало на обеспечение коммуникаций к северу от линии Псков - Дно- Старая Русса - река Волхов, где на сравнительно небольшом участке фронта находились основные силы группы армий "Север" - все соединения 18-й армии, непосредственно блокировавшей Ленинград, и часть соединений 16-й армии, противостоявших Волховской группе советских войск.
      Командование 18-й немецкой армии, обеспокоенное силой ударов партизан по своим коммуникациям и тылам во время боев на дальних и ближних подступах к Ленинграду, первым начало широкие мероприятия против партизан. По приказу Кюхлера из района боевых действий было выселено почти все население и укреплены все полевые и гарнизонные комендатуры. Комендатурам придаются так называемые поисковые команды со специально подготовленными собаками для выявления и преследования партизан. Помимо охранных батальонов, комендант армейского тылового района получает в свое распоряжение полевые части и подразделения, выведенные в тыл на пополнение и отдых. Все населенные пункты в прифронтовой полосе и, как правило, тылового района 18-й армии или занимаются немецко-фашистскими войсками, или сжигаются, чтобы они не стали базой партизан. Опасаясь десантов с моря и стремясь обеспечить безопасность коммуникаций 18-й армии, проходивших также по прибрежным районам к портам Эстонии и Латвии, гитлеровцы создают здесь сильные гарнизоны и устанавливают особый режим.
      Несколько позже широкие меры по охране тыла от воздействия партизан оккупанты принимают в 16-й армии, а также в тыловом районе группы армий "Север". Формируются новые охранные и карательные части. По указанию главного командования вермахта в группу армий "Север" для борьбы с партизанами направляются специальные подразделения финских войск, приспособленных для действий в лесистой местности в зимних условиях. Для выявления партизан захватчики стремятся создать широкую сеть осведомителей.
      С середины осени почти одновременно по всей оккупированной территории к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов захватчики начинают планомерные операции против партизан. Как отмечал в своем отчете командир эйнзатцгруппы "А" бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер, "проводится прочесывание оккупированных территорий силами целых дивизий"{245}. Захватчики прежде всего стремятся выявить места расположения партизанских отрядов, их лагерей и баз, а затем превосходящими силами окружить и уничтожить их.
      Партизанские отряды при явном превосходстве сил врага, как правило, маневрируют, стремясь уйти из-под ударов, сохранить силы для дальнейшей борьбы. При каждой возможности они продолжают совершать налеты и диверсии, выводят из строя живую силу и технику врага.
      Одной из главных забот партизан в условиях наступавшей зимы становится сохранение своих баз и подготовленных лагерей. Однако численно небольшие, разобщенные партизанские отряды не могут порой отстоять их даже тогда, когда это было бы возможно при объединении нескольких отрядов. Нередко партизанские отряды, имея ограниченное количество баз, привязываются к ним, стремясь сохранить их, и подолгу остаются в местах, уже известных оккупантам. Во всем этом сказывались отсутствие опыта, недостаточная подготовка личного состава к партизанской борьбе, слабость материального обеспечения, особенно нехватка оружия и боеприпасов.
      Во много раз превосходящими силами, в основном полевыми частями, гитлеровцы обрушиваются на партизанские отряды прифронтовых районов, особенно примыкавших к Ленинграду. Главное командование вермахта и командующий группой армий "Север" внимательно следят за операциями против партизан в районе боевых действий 18-й армии. Командиры корпусов и дивизий непосредственно руководили операциями против народных бойцов.
      Несмотря на многократное превосходство сил врага, самоотверженную борьбу ведут партизаны Волосовского и Кингисеппского районов. До последней возможности сражаются ораниенбаумские, красногвардейские и другие партизаны прифронтовых районов области, примыкавших к Ленинграду.
      Главное военное командование гитлеровской Германии, характеризуя положение группы армий "Север", 12 октября в своем дневнике отмечало: "26-й армейский корпус сжег северо-западнее Бегуниц (на дороге Кингисепп- Красное Село.-Ю. П.) 6 партизанских лагерей"{246}. 4 ноября начальник штаба 18-й армии в своем разговоре с командующим тыловым районом группы отмечал: "В районе Кингисеппа усиливается деятельность партизан, хотя и достигнуты успехи в их подавлении"{247}.
      Против партизанских отрядов в тыловых районах группы "Север", 18-й и 16-й армий развернули борьбу три охранные дивизии - 207, 285 и 281-я, многочисленные охранные батальоны и другие карательные, части. К началу ноября, по заявлению командиров дивизий Тидемана, Байера и Плото, было уничтожено 1767 партизан, 1813 казнено и 643 передано полиции безопасности и службе безопасности{248}. 4 ноября командующий группой армий "Север" Лееб специально рассмотрел действия охранных дивизий по подавлению партизан{249}.
      Тяжелую борьбу приходилось вести партизанам северо-восточных, а также центральных районов области, оказавшимся по существу зажатыми вражескими войсками, противостоящими Ленинградскому и Волховскому фронтам (поэтому количество вражеских гарнизонов и плотность их войск в этих районах были наибольшими).
      В ноябре развертываются бои между партизанами и захватчиками в Оредежском районе. В помощь карательным подразделениям оккупанты перевели в Оредеж один из батальонов 285-й охранной дивизии. В отчете о действии гитлеровцев говорится: "Операции против партизан велись севернее Торковичей, севернее и восточнее Оредежа, а также вокруг озера Белого"{250}.
      В это тяжелое время население всячески помогает партизанам, предупреждает их об опасности. 22 ноября местные жители своевременно сообщили отряду И. И. Исакова, что захватчики окружают партизан и намереваются на следующий день напасть на них. "Предупрежденные населением бойцы, - говорится в отчете районного штаба партизанского движения, приготовились к отходу и за час до прибытия фашистов снялись с базы"{251}. Когда гитлеровцы после минометного обстрела бросились на партизанский лагерь, там уже никого не было. Все же врагу удалось уничтожить несколько баз оредежских партизан.
      Почти ежедневно приходилось отбиваться от карателей лужским партизанам. В Луге находился штаб 285-й охранной дивизии, а в близлежащих населенных пунктах - полки и батальоны этого соединения и их штабы. В октябре дивизия активизировала свои действия против партизан под Лугой{252}. Со второй половины октября развернулись карательные операции против партизанских отрядов, находившихся в северо-западной части Лужского района. Выпавший снег сделал уязвимыми лагеря партизанских отрядов, их связи с местными жителями. По следам и проложенным тропам в лесу гитлеровцы легко обнаруживали партизан, устраивали засады, окружали партизанские стоянки и базы.
      В начале ноября карателям удалось выследить лагерь отряда С. И. Полейко. Заметив карателей, разведчица А. В. Петрова (член бюро райкома ВЛКСМ) дала предупредительный выстрел. Начался бой. Силы были неравны, но никто из партизан, даже раненые, не сдавался. Петрова убила двух карателей и смертельно ранила офицера. Последнюю пулю из нагана отважная партизанка выпустила в себя.
      В течение месяца карательная экспедиция гитлеровцев пыталась сломить сопротивление лужских партизан.
      В помощь 285-й охранной дивизии была выделена авиация{253}. Бои носили напряженный характер. Враг считал, что ему удалось достигнуть поставленных целей, и писал победные реляции. "С 20 октября по 19 ноября охранными войсками уничтожено 286 партизан и разрушено 9 лагерей базового типа, отмечал оперативный отдел штаба группы армий "Север". - Было захвачено или уничтожено снаряжение, ручные гранаты, мины, взрывчатые вещества общим весом 9 тонн, 8 пулеметов, огнестрельное оружие"{254}.
      Но заявления захватчиков о полном уничтожении лужских партизан являлись вымыслом. Партизаны продолжали совершать диверсии. Оккупантам пришлось бросить против партизан новые силы. Упорная борьба шла за каждую базу, за каждый лагерь. Во второй половине ноября 11-й батальон 322-го полка карателей натолкнулся в 20 километрах западнее Луги (район вокруг Папоротного озера) на 5 зимних лагерей партизан. Хотя захватчики поспешили сообщить, что "после упорного боя большинство из них уничтожено"{255}, партизанская борьба северо-западнее Луги продолжается.
      Напряженные бои с оккупантами приходится выдерживать и партизанам Плюсского, Лядского, Стругокрасненского и других центральных районов области.
      Но, несмотря на все эти трудности, борьба продолжалась. Маневрируя, партизаны продолжали наносить удары по врагу. Южнее Луги командование 285-й охранной дивизии в конце ноября 1941 года вынуждено было отметить "усиленные действия партизан в районах, где их до сих пор не было"{256}. Оккупанты вновь бросают свои подразделения туда, где, по их недавним заявлениям, партизанское движение было подавлено. В оперативных документах группы армий "Север" в конце ноября 1941 года записано: "285-я охранная дивизия рассеяла вновь появившиеся партизанские лагеря в округах Ляды и Струги Красные"{257}.
      Для охраны своих колонн на шоссе Николаево - Малый Уторгош (ответвление от Киевского шоссе), которое широко использовалось в целях снабжения войск 16-й немецкой армии, державших фронт вдоль реки Волхов, в ноябре 1941 года направляется 65-й резервный полевой батальон{258}. Врагу пришлось задержать в армейском тылу и другие резервные полевые части, которые предназначались для пополнения боевых соединений, действовавших на фронте.
      Против партизан западной части области, являвшейся тыловым районом группы армий "Север", гитлеровское командование использовало не только части охранных дивизий, но и карательные отряды, сформированные в Эстонии и Латвии.
      Суровые испытания выпали на долю партизан Сланцевского района. В ноябре тяжелые потери понес один из активнейших отрядов, командиром которого являлся С. Н. Пирогов, а комиссаром А. А. Минин. В ожесточенном бою оба они погибли. Собрание коммунистов, созванное парторгом отряда В. С. Санталовым, решило борьбу не прекращать, а для руководства отрядом избрать новых командира и комиссара. Командиром был избран хорошо зарекомендовавший себя в боях В. П. Андронов, а комиссаром В. С. Санталов, бывший парторг строительства, способный партийный работник. Таяли ряды партизан и в других отрядах. С наступлением зимы оккупантам удалось разгромить все базы партизан. Но и в этих труднейших условиях борьба продолжалась.
      В октябре гитлеровцы силами 207-й охранной дивизии и полицейских батальонов, сформированных из отщепенцев в Прибалтике, повели наступление против гдовских партизан. Особенно напряженные бои завязались 27 октября. Превосходящим силам оккупантов партизаны могли противопоставить три небольших отряда и несколько боевых групп, а всего около 200 человек. Гитлеровцы заняли правобережье Плюссы и захватили продовольственные базы отрядов. Однако окружить и уничтожить партизан захватчикам не удалось. Поредевшие в боях отряды партизан сумели организованно выйти из-под ударов врага, и, опираясь на поддержку населения, продолжали свои действия главным образом в северной части Гдовского района. В бессильной ярости захватчики обрушились на мирное население, мстя ему за свои неудачи. "В районе действий 207-й охранной дивизии, в северной части Гдова, - констатирует оперативный отдел группы армий "Север" в конце 1941 года, - расширяются операции по усмирению"{259}.
      Несмотря на все принимаемые меры, гитлеровцы не могли оградить свои тылы и коммуникации от партизан. В отчете эйнзатцгруппы "А" за ноябрь 1941 года говорится: "Вокруг Чудского озера, прежде всего восточнее и юго-восточнее его, а также по обеим сторонам шоссе Псков - Луга партизанское движение представляет главную трудность в охране оккупированной территории"{260}.
      Вооруженным партизанским силам, действовавшим в полосе Ленинградского и Волховского фронтов, удается не только сохранить за собой многие районы базирования, но и по-прежнему угрожать основным коммуникациям гитлеровских войск. Поэтому командование группы армий "Север" вынуждено было уделять неослабное внимание мерам борьбы с партизанами.
      В середине ноября в тыловой район были возвращены все охранные части, ранее отправленные на фронт{261}. В штабе командующего группой армий "Север" в декабре 1941 года была составлена карта района действий ленинградских партизан{262}. Эта карта показывает, что в полосе Ленинградского фронта непосредственно за тыловым районом 18-й армии (в Волосовском районе) действовали партизаны, которые угрожали дорогам, идущим в направлении к Эстонии. На эти же дороги выходили и сланцевские партизаны.
      Устойчивая группировка партизан была севернее Гдова. Близ фронта, почти в районе боевых действий, устраивали налеты на врага тосненские партизаны. По-прежнему наиболее крупным партизанским районом, как это подтверждает и штабная карта, являлась территория западнее Луги. По существу весь северо-западный участок Варшавской дороги и Киевского шоссе был подвержен ударам партизан. Партизаны были и северо-восточнее Луги, и в треугольнике железных дорог Середка - Псков - Новоселье. В полосе Волховского фронта наибольшую опасность для оккупантов представляли партизаны, находившиеся на севере Новгородского района по обеим сторонам железной дороги Новгород - Ленинград.
      Борьба с партизанами отнимала у оккупантов много сил и средств. Только в тылу 18-й армии для охраны железных, шоссейных и грунтовых дорог, а также для подавления партизанского движения осенью и зимой 1941/42 года было привлечено не менее 40 тысяч вражеских солдат и офицеров вермахта (не считая карательных органов и войск), а это составляло 4-5 дивизий, которые гитлеровцы могли бы использовать на фронте. И, несмотря на это, как указывалось в отчете эйнзатцгруппы "А", "борьба с партизанами была чрезвычайно тяжела и подчас малоуспешна"{263}.
      Все же вследствие превосходства в силах, лучшего вооружения и маневренности, а также зимних трудностей, вставших перед партизанами, из-за их недостаточной опытности гитлеровцам удалось значительно ослабить партизанские действия в тылу 18-й армии, особенно в полосе Ленинградского и Волховского фронтов. Оставшиеся на оккупированной территории немногочисленные партизанские отряды, несмотря на огромные трудности и лишения зимы 1941/42 года, не сложили оружия и продолжали борьбу. Даже без связи с советским тылом, а следовательно и без его поддержки, они вели довольно-таки активные действия: устраивали диверсии, засады и налеты в тылу врага.
      По-прежнему успешно сражались с врагом лужские отряды. Оперативный отдел группы армий "Север" указывал в конце февраля 1942 года: "Растет партизанская деятельность в 30-40 километрах западнее и в 20 километрах северо-восточнее Луги"{264}. Несмотря на тяжелые зимние условия и усиленное преследование со стороны крупных карательных отрядов, продолжалась партизанская борьба и в Сланцевском районе{265}. Вели ее и кингисеппские партизаны.
      В полосе Ленинградского и Волховского фронтов вблизи отметки Финев Луг действовал новгородский партизанский отряд, состоявший из рабочих Тесовостроя.
      Боевые группы партизан оперировали в прифронтовой полосе 18-й армии на дорогах вблизи Сиверской и Красногвардейска, где размещались многие армейские штабные учреждения и различные карательные органы оккупантов. 26 марта 1942 года партизаны, несмотря на то, что в Красногвардейске находились две комендатуры - полевая и местная, устроили засаду вблизи него, во время которой был убит командир эйнзатцгруппы "А" бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер - один из свирепых гиммлеровских сатрапов, виновник многих кровавых расправ с населением Ленинградской области{266}.
      На границе прифронтовой полосы 18-й армии и ее тылового района в декабре самоотверженную борьбу вели несколько тосненских отрядов, постоянно преследуемых захватчиками. В январе 1942 года в Тосненском районе остался лишь один отряд численностью 30 человек, располагавший единственной базой в 14 километрах от Радофинникова. Продовольствия у него не было. Партизаны питались одной кониной, запасы которой тоже подходили к концу. Все попытки добыть продукты в населенных пунктах, до отказа заполненных вражескими солдатами, были безрезультатны. В ожесточенных стычках с врагом партизаны несли потери. Зимнюю одежду шили из одеял, тол выплавляли из найденных артиллерийских снарядов. Чтобы оккупанты не могли выявить последнюю базу, где находились раненые и больные, бойцы отряда ходили на диверсии за 50 километров. В таких условиях они вели борьбу вплоть до февраля 1942 года{267}.
      В еще более трудных условиях вплоть до апреля 1942 года вел героическую борьбу партизанский отряд Волосовского района.
      Часть местных отрядов в тылу 18-й армии, постоянно преследуемая превосходящими силами врага, потеряв базы и не имея никаких возможностей для продолжения вооруженной борьбы в течение зимнего периода 1941/42 года вышла в советский тыл или разделилась на небольшие группы, которые вели главным образом политическую работу среди населения и совершали отдельные диверсии. В Осьминском районе погибло значительное количество партизан, в том числе и командир отряда Я. А. Цветков. Оставшиеся партизаны с помощью подпольщиков укрылись в глухих населенных пунктах, с тем чтобы при первой возможности возобновить вооруженную борьбу. Секретарь Полновского райкома партии В. А. Разыграев в своем отчете в Ленинградский обком ВКП(б) писал, что после выхода в советский тыл основной части партизанского отряда в районе осталось 9 коммунистов, из них два члена райкома партии, которые "перешли на нелегальную работу и способны будут организовать и возглавить партизанское движение при подходе Красной Армии или с наступлением весны"{268}.
      В это тяжелое время действия местных партизанских отрядов в полосе Ленинградского и Волховского фронтов поддерживают те ленинградские городские и областные отряды, которым удается проникнуть через линию фронта на оккупированную территорию. В сложных зимних условиях успешно совершали рейды по тылам немецко-фашистских войск 164-й партизанский отряд под руководством Д. И. Власова и А. А. Пржевальского, 189-й - под командованием М. А. Волоцкова и А. И. Ополченного и другие, направленные за линию фронта Ленинградским штабом партизанского движения.
      Зимой 1941/42 года значительные потери понесли и подпольные организации к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов. Оккупанты схватили и публично казнили партийного организатора обкома Полновского района В. И. Кушникова. В перестрелке с гитлеровцами погиб партийный организатор Волотов-ского района П. А. Васькин{269}. Гитлеровцам удалось ликвидировать основное ядро Волотовской подпольной организации{270}. Особенно ослабло подполье в прифронтовой полосе 18-й армии и в оккупированной северо-восточной части области. Из этих районов гитлеровцы выселили подавляющую часть населения, а вместе с ним и участников подпольных ячеек.
      Тяжелое положение, которое сложилось зимой 1941/42 года для партизанского движения на оккупированной территории к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, не могло не сказаться здесь и на деятельности подпольных партийных органов. Одни вынуждены были ограничить эту деятельность, а другие из-за гибели секретарей райкомов и актива прекратили ее совсем.
      Лужский райком партии и районный партизанский штаб превратились по сути дела в один из партизанских отрядов, который в меру своих сил и средств проводил боевые операции. Но даже сам факт присутствия руководителей района на оккупированной территории имел огромное значение.
      И. Д. Дмитриев, секретарь Лужского РК ВКП(б) и руководитель районного штаба партизанского движения, в этой связи пишет: "Трезво оценивая обстановку уже с позиций сегодняшнего дня, я снова прихожу к выводу, что мы поступили правильно. И в Луге, и в деревнях советские люди знали, что партизанский штаб продолжает находиться в районе, что секретарь райкома, председатель райисполкома и другие хорошо известные им партийные и советские работники не бежали, не прекратили борьбы с оккупантами"{271}. Это вдохновляло советских людей на борьбу против немецко-фашистских захватчиков, придавало новые силы, вселяло уверенность в победе над врагом.
      Сократили сферу своей деятельности из-за возросших преследований оккупационных властей Сланцевский, Гдовский, Полновский, Осьминский и другие районные комитеты партии.
      Секретари Пожеревицкого, Славковичского и Уторгошского РК ВКП(б) вместе с возглавляемыми ими партизанскими отрядами вынуждены были выйти в Партизанский край, образовавшийся в юго-восточных районах области.
      В октябре гитлеровцам удалось разгромить отряды, возглавляемые секретарем Чудовского райкома партии Н. А. Голышевым и Солецкого - Н. И. Грозным. В тяжелые месяцы конца 1941 и начала 1942 года пали в неравном бою секретари райкомов партии: Сланцевского - К. С. Климчук{272}, Стругокрасненского - Г. В. Ежов, Тосненского - С. А. Крючин, Лядского - Г. Ф. Большов, Волосовского - В. Т. Кашерин и В. А. Клюшин. Всего в этот период в борьбе с гитлеровскими захватчиками погибло 48 секретарей РК ВКП(б), т. е. более половины из оставшихся для нелегальной деятельности на оккупированной врагом территории{273}. Вместе с гибелью секретарей РК ВКП(б) прекратили свою деятельность зимой и в начале весны 1942 года значительная часть районных комитетов партии. Коммунисты, возглавлявшие партизанское движение области, в трудные зимние месяцы 1941/42 года понесли наибольшие потери.
      Трудности, которые испытывало партизанское движение севернее линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов в полосе Ленинградского и Волховского фронтов, сохранялись длительное время. Только после многократных ударов Красной Армии по гитлеровской военной машине, поддержанных всем советским народом, в результате огромной созидательной деятельности Ленинградской партийной организации по развитию партизанского движения обстановка здесь коренным образом изменилась.
      8. Усиление борьбы в юго-восточных районах
      В то время как в полосе Ленинградского и Волховского фронтов происходило свертывание вооруженных партизанских действий, в юго-восточных районах области, в полосе Северо-Западного фронта, эти действия с осени 1941 года все больше и больше нарастают, партизанское движение укрепляется, приобретая новый размах.
      Ленинградский обком ВКП(б) и его оперативная группа на Северо-Западном фронте вместе с Военным советом фронта стремятся всемерно развить здесь партизанское движение, подчинить его задачам, решаемым советскими войсками. Конкретные условия, сложившиеся в полосе Северо-Западного фронта, во многом способствовали этому.
      Немецко-фашистские войска группы армий "Север" не имели в полосе Северо-Западного фронта такого превосходства в силах, какое было у них против советских войск, непосредственно оборонявших Ленинград. На Северо-Западном фронте не произошло таких кровопролитных боев, какие развернулись на дальних и ближних подступах к Ленинграду. Положение на этом фронте не было столь напряженным и в основном стабилизировалось раньше, чем на Ленинградском. Плотность вражеских войск в полосе Северо-Западного фронта также была меньше. Враг не располагал здесь столь многочисленными гарнизонами, как в населенных пунктах центральной и западной частей области. Все это позволяло партизанам, действовавшим в полосе Северо-Западного фронта, в случае необходимости сравнительно легко выходить в советский тыл для пополнения своих рядов и получения боеприпасов. В свою очередь Ленинградский обком ВКП (б) и Военный совет фронта могли направлять в тыл врага новые отряды, укреплять ранее созданные.
      В полосе Северо-Западного фронта оседает немало военнослужащих Красной Армии, оказавшихся в окружении и перешедших к партизанским формам борьбы. Вливаясь в местные отряды или действуя самостоятельно, они значительно укрепляют вооруженные партизанские силы юго-восточных районов области. Сюда же, стремясь выйти в советский тыл, пробиваются многие ленинградские отряды, личный состав которых также пополняет силы местных партизан. Огромные лесные массивы с незамерзающими болотами позволяют создавать в юго-восточной части области крупные партизанские базы.
      Все это во многом предопределило то, что центр партизанской борьбы из центральных и западных районов области с осени 1941 года перемещается в юго-восточные районы, в полосу Северо-Западного фронта - южнее озера Ильмень, в бассейны рек Полисть и Шелонь.
      Быстрое продвижение немецко-фашистских войск - 10-го и 2-го корпусов 16-й армии - от Пскова и Острова к Старой Руссе и Холму привело к растянутости их коммуникаций. Создались благоприятные возможности для действий партизан Дновского, Дедовичского, Поддорского и других юго-восточных районов.
      Уже в первые дни вторжения в юго-восточные районы гитлеровцы ощутили на себе силу ударов партизан. Успешны были их действия в Дновском районе. Отряд под руководством В. И. Зиновьева разгромил конный взвод, затем в деревне Гачки, расположенной недалеко от железной дороги Дно - Старая Русса, внезапно напал на колонну вражеских автомашин, забросав ее гранатами, а спустя некоторое время совершил налет на вражеские подразделения, сделавшие привал около этой деревни{274}. Главным образом из засад на дорогах уничтожали живую силу и технику врага партизаны Дедовичского, Пожеревицкого и других юго-восточных районов области.
      Партизанским отрядам удается не только наносить удары по отдельным подразделениям врага, но и задерживать перегруппировку и подтягивание к линии фронта новых соединений. Военный совет Северо-Западного фронта высоко оценил действия сводного отряда имени Ленинградского обкома ВКП (б) под командованием П. Н. Невского и И. А. Ступакова, который задержал переброску 3-й моторизованной дивизии гитлеровцев из-под Луги к Старой Руссе, где советские войска нанесли контрудар по вражеским войскам. В связи с этим член Военного совета фронта В. Н. Богаткин писал, что отряд, обнаружив ночью 19 августа 3-ю гитлеровскую дивизию на марше, "своими активными, внезапными действиями заставил ее повернуть на север, где она попала в болотистые места, чем был сорван на значительное время марш дивизии"{275}.
      По неполным данным, партизанские отряды юго-восточных районов области за вторую половину июля и август уничтожили в полосе Северо-Западного фронта почти 100 автомашин с живой силой, боеприпасами и горючим, а также 10 танков. Противник потерял только убитыми более 500 своих солдат и офицеров{276}.
      Уже первые значительные удары партизан по тылам и коммуникациям 16-й вражеской армии всполошили ее командующего Буша, который до второй мировой войны был начальником русского отдела генерального штаба сухопутных войск и слыл "специалистом по русским делам". Буш, видимо, раньше многих понял надвигавшуюся на его войска опасность с другой стороны фронта. Уже 19 июля он признал то, что двумя неделями позже вынуждены были признать командующий группой армий "Север", а затем и главное командование вермахта целеустремленный характер действий партизан. "Необходимо считаться, говорилось в приказе по 16-й армии, - с фактом планомерной подготовки противником партизанской войны"{277}. Буш, как и его шеф Лееб, массовыми репрессиями пытался подавить партизанское движение. Приказ Буша гласил: "Партизаны подлежат расстрелу. Если возникнет подозрение, что население покровительствует партизанам, то необходимо взять заложников и при первом же нападении на германских солдат их расстреливать. Населенные пункты, со стороны которых совершено нападение на немецкие войска, должны немедленно подвергаться массовым репрессиям"{278}. За этим приказом, санкционирующим массовые репрессии, уничтожение советских людей и населенных пунктов, последовали другие, еще более жестокие приказы командования 16-й армии, направленные на подавление партизанского движения.
      Одновременно усиливают борьбу с партизанами эйнзатцгруппа "А", тайная полевая полиция и другие карательные органы{279}.
      Однако, несмотря на все принимаемые врагом меры, партизанское движение в тылу 16-й армии ширилось и нарастало.
      В начале июля Военный совет Северо-Западного фронта, рассмотрев состояние партизанского движения в полосе фронта, выделил для его усиления командиров, а также материальные средства. Одновременно в составе Политуправления создается специальный отдел. "Этот отдел, - говорится в отчете Политуправления, - непосредственно проводит всю работу по организации партизанских отрядов и руководству их боевой деятельностью... Вся работа по организации и руководству партизанским движением координируется с обкомом партии"{280}. Это был первый отдел в составе политоргана, который взял на себя руководство партизанским движением в полосе действий своих войск.
      В последующем по решению ЦК ВКП(б) такие отделы (а в армиях отделения) создаются во всей действующей армии.
      В середине июля 1941 года Военный совет Северо-Западного фронта организовал среди командно-политического и партийного актива широкий обмен мнениями по вопросу о роли и месте партизанского движения в борьбе против гитлеровской агрессии. В обсуждении вопроса приняли участие секретари Ленинградского обкома партии Т. Ф. Штыков - член Военного совета фронта и А. Н. Шинкарев, возглавлявший оперативную группу Ленинградского обкома по руководству партизанским движением в юго-восточных районах области, а также командующий фронтом П. П. Собенников, члены Военного совета фронта В. Н. Богаткин, В. М. Бочков, начальник штаба фронта Н. Ф. Ватутин, начальник Политуправления фронта К. Г. Рябчий, начальник отдела по руководству партизанским движением Политуправления А. И. Асмолов, многие секретари райкомов ВКП(б), командиры и комиссары партизанских отрядов. В ходе обмена мнениями наряду с очевидными успехами партизанского двп-жения в полосе фронта выявились и его недостатки: личный состав партизанских отрядов, в том числе и многие руководители, был плохо знаком с тактикой партизанской борьбы. Партизаны часто не могли правильно расставить силы, определить форму действий, объекты нападения и т. д. Приемы партизанской борьбы каждым отрядом отрабатывались самостоятельно, иногда на горьком опыте, что, естественно, приводило к ненужным издержкам, а порой и к тяжелым жертвам. Для устранения этих недостатков было решено выработать соответствующую инструкцию по организации и действиям партизанских отрядов{281}. Горячее обсуждение вызвал также вопрос о наиболее целесообразных формах объединения вооруженных партизанских сил. Уже первые действия партизан показали, что руководить большим числом сравнительно небольших партизанских отрядов, количество которых к тому же непрерывно росло, а тем более подчинить их действия интересам Красной Армии крайне затруднительно. Разбросанные по всей оккупированной территории и, как правило, не выходившие за пределы своего района, партизанские отряды часто воевали разрозненно, не согласовывая свои действия с общим положением на фронте. Отсутствие средств связи у большинства отрядов еще больше усложняло руководство ими.
      Рост партизанских сил, необходимость улучшения руководства ими, подчинение их деятельности задачам, решаемым действующей армией, требовали укрепления партизанских отрядов. В то же время, если в начале войны, когда фронт быстро продвигался на восток и гитлеровские войска не были готовы к партизанской борьбе, действия небольших отрядов (30-50 человек) были весьма активны, то в последующем, по мере уплотнения боевых порядков гитлеровских войск вследствие возросшего сопротивления Красной Армии и после принятия захватчиками специальных мер по охране своих коммуникаций, эффективность действий партизан падает. В этих новых условиях многие отряды не могли создать прочную базу для своих действий, отразить натиск крупных подразделений врага и переходят к обороне. Это обстоятельство позволяло захватчикам перехватывать инициативу, выбирать место и время удара по партизанам.
      Обстановка обязывала концентрировать партизанские силы на определенных направлениях, объединять небольшие отряды в более крупные формирования бригады, которые смогли бы не только отстоять район своего базирования и отразить натиск карательного подразделения или части, но и сохранить за собой инициативу действий, успешно совершать налеты на вражеские гарнизоны, а также тылы и коммуникации.
      Говоря о первом приобретенном опыте, секретарь Славковичского РК ВКП(б) и командир отряда Л. В. Цинченко, писал: "Небольшому отряду, каким был наш "Пламя", приходилось все труднее и труднее. Не было подготовленных баз, не было надежного снабжения, не было связи с Большой землей. Каратели постоянно нас преследовали... Война научила нас, что, если малыми партизанскими отрядами и группами, особенно имеющими хорошие базы, можно успешно вести разведку и диверсии, то бороться с крупными силами врага очень трудно. Чтобы бить оккупантов по большому счету, нужны были партизанские соединения. И их время быстро пришло"{282}.
      Одновременно, как показал первый опыт партизанской войны, нужно было повысить огневую мощь партизанских сил, военную подготовку их личного состава. Различного рода "якорцы" ("проколы"), с помощью которых партизаны должны были дезорганизовывать движение на дорогах, зажигательные "портсигары", бутылки с горючей смесью оказались малоэффективными, как и винтовки старых образцов с ограниченным количеством патронов, которыми, как правило, вооружались вначале партизаны.
      Фашистским войскам, хорошо оснащенным автоматическим оружием, все шире привлекавшим для борьбы с партизанами танки, самолеты, артиллерию, необходимо было противопоставить соответствующую огневую мощь: вооружить партизан автоматами, пулеметами, противотанковыми ружьями, а по возможности и легкой противотанковой артиллерией. Для диверсий на шоссейных и железных дорогах требовались взрывчатое вещество, специальные взрыватели, мины. Повышение огневой мощи партизан было обусловлено характером партизанских действий в войне против гитлеровских войск.
      В соответствии с предложениями, высказанными секретарями обкома партии Т. Ф. Штыковым и А. Н. Шинкаревым, а также командованием фронта П. П. Собенниковым, В. Н. Богаткиным, В. М. Бочковым, Н. Ф. Ватутиным и другими, Политуправление Северо-Западного фронта разработало "Инструкцию по организации и действиям партизанских отрядов и групп", которая была утверждена 22 июля командующим фронта П. П. Собенниковым и членом Военного совета фронта Т. Ф. Штыковым{283}.
      Инструкция учитывала предшествующий опыт партизанского движения - в годы военной интервенции, гражданской войны и в начальный период Великой Отечественной войны{284}. Большое внимание инструкция уделяла организации партизанских сил и тактике борьбы. В ней подробно рассматривались приемы проведения засад, налетов и т. д. Она ориентировала партизан прежде всего на разрушение дорог, мостов, связи, уничтожение складов. "Сила партизан, подчеркивалось в инструкции, - в их активности, инициативе и дерзости"{285}. Инструкция была разослана во все партизанские отряды.
      Это была первая инструкция по организации партизанских действий в Великой Отечественной войне. Она сыграла значительную роль в обобщении накопленного опыта партизанской борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.
      25 июля П. П. Собенников и Т. Ф. Штыков одобрили примерную схему организации партизанских бригад, представленную Политуправлением Северо-Западного фронта{286}. В ней главное внимание обращалось на то, чтобы бригада была мобильна, могла быстро концентрировать силы в нужном направлении, не сковывала при этом инициативы руководителей отрядов.
      Рассматривая вопрос "О партизанском движении в полосе Северо-Западного фронта", Военный совет фронта 28 июля подчеркнул необходимость сведения партизанских отрядов в бригады, а затем через несколько дней утвердил план их формирования{287}. Одновременно соответствующие отделы получили указание обеспечить партизан оружием, боеприпасами, снаряжением. Было также принято решение пополнить партизанские части кадровыми военнослужащими, уже имевшими опыт партизанской борьбы.
      Решение Военного совета Северо-Западного фронта поддержал Ленинградский обком ВКП(б). В августе в юго-восточных районах области развертывается формирование партизанских бригад. Каждая из них объединяла от двух до пяти отрядов. Командир и комиссар бригады одновременно возглавляли один из отрядов бригад. В помощь командованию бригады назначался начальник штаба, организовывались две ячейки - по снабжению и медицинскому обслуживанию. Каждая бригада получала свой номер, а иногда и наименование - по основному району, где она формировалась.
      Сообщая о развернувшейся работе по организации партизанских бригад в полосе Северо-Западного фронта, член Военного совета В. Н. Богаткин в августе писал: "В целях улучшения связи с отрядами и руководства ими все отряды сводятся в 9 партизанских бригад"{288}.
      Каждый партизан принимал присягу. В основу ее была положена присяга, принятая в Красной Армии.
      В 1-ю Новгородскую партизанскую бригаду вошли три городских и новгородских отряда и два отряда, сформированные в сельской местности{289}. Всего в бригаде было 275 вооруженных бойцов. 12 октября 1941 года начальник Политуправления Северо-Западного фронта К. Г. Рябчий отмечал в донесении: "В партизанскую бригаду No 1 новгородского направления в первых числах октября направлена переносная радиостанция"{290}.
      Тогда же началось формирование 2-й партизанской бригады, которая вскоре стала ведущей силой в партизанском движении Ленинградской области. Ее основу составили Порховский и Дновский партизанские отряды (около 100 человек), вышедшие в советский тыл. Командиром 2-й бригады был назначен старший политрук Н. Г. Васильев - кадровый политработник, а комиссаром С. А. Орлов - секретарь Порховского райкома партии, член Ленинградского обкома ВКП(б). Оба хорошо знали район, где предстояло действовать бригаде. Н. Г. Васильев, будучи еще комсомольцем, проводил коллективизацию, боролся с кулачеством в этой местности. С. А. Орлов несколько лет был здесь на партийной работе, возглавлял крупнейшие организации.
      Перед бригадой была поставлена задача выйти в тыл врага, в район озера Полисть, и объединить партизанские отряды, действовавшие в Дедовичском, Белебелковском и примыкавших к ним районах. В начале августа бригада прибыла в деревню Вязовку, расположенную на западном берегу реки Полисти. Эта деревня стала базой бригады.
      В середине августа бригада установила связь с отрядом Дедовичского района и сводным партизанским отрядом Поддорского, Белебелковского и других юго-восточных районов. Оба эти отряда влились в состав бригады. К концу августа в бригаду вошли Сошихинский и Славковичский отряды, а также отряд имени комиссара И. В. Красавина (названный так в честь погибшего комиссара). В бригаде стало уже свыше 600 партизан. Вступали в бригаду и военнослужащие, оказавшиеся в окружении (около 400 человек). Из них образовались отряды "Боевой" и "Храбрый" - наиболее подготовленные в военном отношении. В сентябре 2-я бригада состояла из 10 отрядов, насчитывавших около 1000 человек.
      Вначале в бригаде не хватало оружия и патронов. Партизаны зачастую были вооружены учебными и малокалиберными винтовками и даже дробовиками. По указанию командования личный состав бригады с помощью населения приступил к поискам оружия и боеприпасов, оставленных на поле боя. Местные жители, очевидцы многих боев, знали, где нужно его искать. С помощью колхозников группа партизан обнаружила тщательно замаскированный склад боеприпасов, оставленный советскими войсками. На складе находилось 350 тысяч патронов и 700 снарядов для 45- и 76-миллиметровых орудий. Помимо прямого назначения снаряды могли быть использованы партизанами и для минирования. Чтобы доставить эти боеприпасы в партизанский лагерь, колхозники окрестных сел выделили около 50 подвод.
      Одновременно в бригаде шла напряженная учеба: учились все - и командиры, и рядовые.
      В каждом отряде была создана партийная организация, а в большинстве из них - и организация ВЛКСМ. Они непрерывно росли за счет лучших партизан. Создание сети партийных и комсомольских организаций, развертывание политической работы среди личного состава, напряженная учеба, поддержка населения - все это привело к тому, что к концу сентября 2-я бригада превратилась в сильное партизанское соединение, способное решать несравненно более крупные задачи, чем отдельные партизанские отряды.
      В августе из трех районных отрядов - Залучского, Поддорского и Молвотицкого - организуется 3-я Залучская партизанская бригада, объединившая около 200 бойцов под руководством секретарей Залучского райкома партии И. И. Иванова и И. П. Сергеева{291}. Почти одновременно с Залучской была создана 4-я Старорусская бригада, которая объединила три старорусских отряда и один сводный - всего свыше 100 человек{292}. Командиром бригады стал зам. директора леспромхоза И. И. Грозный, а комиссаром-секретарь Старорусского РК ВКП(б) С. М. Глебов. В сентябре возникла 4-я бригада Валдайского направления (наряду с 4-й Старорусской бригадой){293}. Тогда же создаются 5-я бригада Бологоевского, 6-я Боровичского{294}, 7-я Маловишерского и 8-я Вышневолоцкого направления{295}. В начале октября в полосе Северо-Западного фронта имелось 8 партизанских бригад, объединявших 68 партизанских отрядов численностью 6515 бойцов{296}. В ноябре организуется еще одна бригада, - 9-я, в которую вошли партизанские отряды Мошенского и Пестовского районов Ленинградской области.
      Кроме того, в полосе Северо-Западного фронта были созданы еще две бригады, получившие наименование особых - 1-я Особая и 2-я Особая партизанские бригады. На них возлагались специальные задачи, главным образом
      разведывательного характера. В последующем эта специфика во многом утратилась. 1-я и 2-я Особые бригады имели в своем составе больше военнослужащих, они были лучше вооружены, чем обычные бригады, располагали более многочисленными радиосредствами.
      1-я Особая партизанская бригада Ленинградской области объединила партизанские отряды Лычковского, Демянского, Крестецкого, Мстинского и Полавского районов, всего 500 человек. Командиром бригады назначили майора А. Никифорова, а комиссаром армейского политработника Я. Сафронова. Личный состав бригады был вооружен автоматическим оружием. Радиостанция типа А-19 позволяла держать постоянную связь не только с советским тылом, но и с отрядами, также имевшими радиостанции. Бригада базировалась в советском тылу - в Крестецком и Полавском районах и отсюда ее отряды совершали успешные налеты на ближайшие тылы вражеских войск.
      Во 2-ю Особую партизанскую бригаду входило несколько отрядов общей численностью 386 человек. Ее командиром также был кадровый военный майор A. М. Литвиненко, а комиссаром - старший политрук B. И. Терехов. Один из отрядов бригады почти целиком состоял из военнослужащих.
      Всего в полосе Северо-Западного фронта летом и осенью 1941 года было сформировано 12 партизанских бригад, из которых половина действовала в тылу врага: 1-я Новгородская (непродолжительное время), 2-я и 3-я Залучские, 4-я Старорусская, 1-я и 2-я Особые. Остальные 6 бригад являлись резервными, и их личный состав шел на пополнение действовавших бригад. Это были первые партизанские бригады в годы Великой Отечественной войны.
      Организация партизанских бригад явилась крупным этапом развития вооруженного отпора в тылу врага. Она дала возможность партизанским силам сохранить инициативу в трудной и напряженной борьбе с гитлеровской оккупационной армией, успешно решать новые, более сложные задачи. Создание бригад улучшило руководство вооруженными партизанскими силами, позволило направить усилия партизан на уязвимые звенья вражеского тыла, подчинить их действия общим задачам советских войск. Появилась возможность более успешно проводить рейды в тыл врага на большую глубину. Закрепленные за бригадами районы базирования благоприятствовали дальнейшему упрочению связей партизан с местным населением, развертыванию широкой политической работы. Устойчивая связь бригад с местным населением обеспечила постоянный приток нового пополнения, облегчила снабжение партизан продовольствием. Более прочной стала связь с советским тылом, который оказывал партизанам большую помощь вооружением и боеприпасами.
      В свою очередь укрупнение вооруженных партизанских сил вынудило врага увеличить гарнизоны для охраны коммуникаций, особенно железных дорог и станций, а это потребовало от него дополнительных контингентов войск.
      Бригада становится основным формированием, способным решать важные задачи вооруженной борьбы на оккупированной немецко-фашистскими войсками территории{297}. Так впервые в истории Великой Отечественной войны были найдены наиболее целесообразные формы объединения вооруженных партизанских сил для успешных действий в тылу врага.
      Стремясь оказать помощь бригадам в их становлении, Политуправление Северо-Западного фронта направляет своих уполномоченных в те из них, которые действовали на важных направлениях и с которыми вначале не было радиосвязи{298}.
      В конце августа во 2-ю бригаду, находящуюся за 180- 200 километров от линии фронта, была направлена первая группа работников Политуправления, возглавляемая С. А. Зайцевым. 4 сентября эта группа была уже в районе села Вязовки в штабе 2-й партизанской бригады. 20 дней работники Политуправления находились в бригаде, изучая ее состояние, знакомя партизан с положением в стране, в действующей армии, на Северо-Западном фронте, разрешая на месте практические вопросы партизанской борьбы. В сентябре эта группа направилась в 3-ю Залуч-скую бригаду, также действовавшую на оккупированной врагом территории. Работники Политуправления помогли командованию 3-й бригады определить конкретные объекты боевых действий партизан в интересах фронта. В октябре в 3-й Залучской бригаде, а также во 2-й и 4-й Старорусской бригадах побывали новые группы работников Политуправления.
      Такое посещение бригад и отрядов работниками Политуправления являлось одной из важных форм руководства партизанской борьбой на оккупированной территории в начале войны.
      В начале ноября во 2-ю партизанскую бригаду на самолете{299} прибыл заместитель начальника партизанским отделом Политуправления Северо-Западного фронта А. А. Тужиков. Он ознакомил партизан с положением на фронтах, в советском тылу и передал командованию бригады указания о плане дальнейших действий.
      В оккупированных врагом юго-восточных районах Ленинградской области вели боевые действия 1-я Особая, 2-я и 3-я Залучские, а также 4-я Старорусская партизанские бригады. Вслед за ними включилась в борьбу и 2-я Особая бригада. Их удары по фашистским войскам поддерживали ленинградские отряды, а также подразделения Красной Армии, оказавшиеся в окружении и перешедшие к партизанским формам борьбы. Весь тыл 16-й гитлеровской армии был охвачен пламенем партизанской войны.
      На левом крыле 16-й армии в тылу 10-го армейского корпуса активно действовали партизаны 4-й Старорусской бригады. Ее отряды разрушали мосты, уничтожали автомашины с гитлеровскими солдатами, техникой, горючим, рвали связь, дезорганизуя руководство вражескими войсками. Этими действиями партизаны затрудняли перегруппировку фашистских войск, препятствовали их наступлению. Во время переброски дивизии СС "Мертвая голова" к Старой Руссе в состав 10-го армейского корпуса 16-й армии партизаны не только разрушали мосты, но и нападали на саперов вражеской дивизии, пытавшихся их восстанавливать{300}. Старорусские партизаны затрудняли проведение операций и другим вражеским соединениям на этом участке фронта.
      Авторы истории 290-й пехотной дивизии, входившей в состав 10-го армейского корпуса 16-й гитлеровской армии, подчеркивают, что "начавшаяся партизанская война осложнила действия дивизии, теперь ее части и подразделения вынуждены были принимать широкие меры для своего охранения. А это замедляло продвижение вперед, отнимало много сил и приносило мало успеха"{301}.
      Для усиления ударов по вражеским коммуникациям и тылам партизаны часто объединялись с оказавшимися в окружении отдельными подразделениями советских войск. В отчете разведывательного отдела 10-го армейского корпуса гитлеровцев по этому поводу говорится: "В районе действий корпуса в сентябре находились еще многочисленные разрозненные подразделения советских войск, которые часто действовали сообща с партизанами"{302}. Вскоре старорусские партизаны нанесли сосредоточенные удары по коммуникациям врага, идущим к Старой Руссе. В этой связи в том же отчете гитлеровцев указывалось: "В октябре в окрестностях Старой Руссы снова появились партизаны и подрывные группы, которые минировали шоссе и железнодорожное полотно"{303}.
      Командующий 16-й армией Буш приказал коменданту 584-го армейского тылового района генералу Шпейману лично возглавить операцию против партизан в районе Старой Руссы. Однако, несмотря на то что гитлеровцы привлекли к этой операции несколько охранных батальонов, а также значительное число подразделений 10-го армейского корпуса, им не удалось уничтожить старорусские отряды. Когда враг сосредоточивал против них намного превосходящие силы, партизаны, как правило, уходили из-под ударов. Прекрасно зная местность и поддерживаемые населением, они, маневрируя в ближайшем тылу гитлеровцев, наносили врагу значительные потери.
      Южнее старорусских партизан также действовала в прифронтовом районе 1-я Особая партизанская бригада{304}. Базируясь в населенных пунктах за линией фронта советских войск, она часто совершала рейды в Старорусский, Полавский, и Лычковский районы, в тыл соединений 10-го армейского корпуса гитлеровцев, нападая на штабы, резервные и обслуживающие подразделения, транспорт, подвозивший на фронт боеприпасы и продовольствие. Оккупанты вынуждены были прекратить движение по отдельным дорогам в Лычковском районе{305}.
      9 октября отряд полавских партизан под командованием Т. П. Петрова, входивший в состав 1-й Особой бригады, совершил налет на пункт связи 10-го корпуса в деревне Свинорой{306}. Получив от подпольной группы И. И. Ширкина подробные сведения об охране пункта связи, партизаны забросали его гранатами. Была нарушена связь штаба корпуса с дивизиями и уничтожено подразделение гитлеровцев, обслуживавшее пункт связи, а также находившиеся здесь автомашины.
      С ноября боевые действия развертывает и 3-я Залучская бригада{307}. Ее отряды находились в районе дислокации 2-го армейского корпуса гитлеровцев, примыкавшего к району 10-го корпуса. Нападая на обозы, партизаны срывали снабжение дивизий 2-го армейского корпуса{308}.
      Командующий 16-й армией Буш, обеспокоенный возросшей активностью партизан, приказывает в октябре командирам 2-го и 10-го корпусов провести совместную карательную акцию против партизан. Для этого враг снимает с переднего края новые армейские и корпусные части и подразделения. Однако партизаны, заблаговременно предупрежденные населением, вновь уклонились от удара карателей. Это вынуждены были признать и сами гитлеровцы. "Усилия, направленные на проведение совместной операции 10-м армейским корпусом против партизан, - говорилось в очередном докладе разведотдела 10-го армейского корпуса, - потерпели провал"{309}. Объясняли это гитлеровцы следующим: "В связи с нехваткой войск"{310}. В последующем подобное объяснение причин провала операций против партизан становится стереотипным.
      Тогда же, в октябре, командующий группой армий "Север" Лееб в связи с непрерывным ростом партизанских нападений на тылы 16-й армии обязал командиров дивизий взять на себя охрану определенных районов от партизан в тылу своих частей. "В тылу правого крыла группы армий "Север", - отмечает американский историк Хауэлл, - число партизанских отрядов увеличилось до такой степени, что командующий группой армий был вынужден выделить для своих боевых дивизий районы по контролю за действиями партизан"{311}.
      Наряду с массовыми репрессиями - расстрелами всех подозреваемых в партизанских действиях, сжиганием сел, жители которых могли помочь партизанам, гитлеровцы поощряли предателей и изменников, устанавливая денежное и продовольственное вознаграждение для тех, кто будет содействовать им в борьбе с партизанами"{312}. С помощью давно обанкротившейся политики кнута и пряника гитлеровцы намеревались подавить народное движение на захваченной ими советской территории.
      В конце октября, несмотря на все меры, принимаемые гитлеровцами, активность партизан в тылу 16-й немецко-фашистской армии еще больше возрастает.
      Грозой для оккупантов был отдельный партизанский отряд под командованием В. Б. Савченко, укомплектованный бойцами 6-го Ленинградского партизанского полка. Всего в отряде насчитывалось 240 человек. Легкоподвижный, имевший большой боевой опыт, этот отряд в ночь с 5 на 6 ноября 1941 года с помощью полавских партизан проник через линию фронта в тыл дивизии CG "Мертвая голова" с задачей совершить нападение на штабные учреждения и резервные подразделения соединения, которые находились в деревне Дедно. Общая численность гарнизона в деревне составляла около 600 офицеров и солдат. Предварительно заминировав дороги, идущие из Дедно в окрестные села, партизаны ночью внезапно напали на фашистский гарнизон. Почти одновременно партизаны отряда В. Б. Савченко совершили налет на два соседние села - Соловьеве и Вязовку, где помимо различных подразделений дивизии "Мертвая голова" находился лагерь военнопленных. Во время налета было убито более 250 фашистских солдат и офицеров, взорвано два склада с боеприпасами, уничтожено 17 автомашин и обоз с продовольствием{313}. Кроме того, партизаны освободили из плена 420 красноармейцев.
      Позже гитлеровский генерал Г. Г. Беккер писал, что дивизия СС "Мертвая голова", находясь на советско-германском фронте в составе 16-й армии, "встретила энергичное противодействие советских патриотов, организованных в партизанские отряды"{314}. 18 ноября в дивизии были созданы три боевые группы, направленные на подавление партизан, а 25 ноября еще две{315}.
      Командование группы армий "Север" и 16-й армии принимало все новые меры против партизан. 11 ноября во исполнение директивы главнокомандующего сухопутными силами фашистской Германии Браухича и приказов Лееба Буш распорядился выделить специальные "дозорные отряды", призванные своевременно предупреждать о возможном нападении партизан и вести с ними борьбу{316}. Для подавления партизанских выступлений в тылу 2-го корпуса в район Молвотиц направляется 1-й кавалерийский полк СС, проявлявший особую жестокость к населению. В конце ноября - начале декабря оккупанты выдвигают новые части и подразделения западнее шоссе Старая Русса - Поддорье{317}. Вскоре по приказу Лееба во всех полевых дивизиях учреждаются истребительные команды.
      Против партизан, действующих в тылу 16-й армии, командующий 1-м воздушным флотом генерал Кортен бросает самолеты. Воздушная разведка противника пытается выявить базы партизан и маршруты их передвижения. Бомбардировке подвергаются все населенные пункты, леса и болота, в которых, по мнению гитлеровцев, могли укрыться партизаны. При обнаружении партизан в труднодоступной местности с самолетов сбрасывались на парашютах специальные подвижные отряды.
      И все же партизаны держат в своих руках инициативу в прифронтовом районе 16-й армии, по-прежнему совершают диверсии там, где захватчики их не ожидали. 19 ноября партизаны внезапно напали на колонну артиллерийской части, которая следовала к фронту. Нанеся врагу потери, они скрылись. "Преследование, - констатируется в докладе разведывательного отдела армии, - не дало никаких результатов"{318}. Гитлеровцы были вынуждены признать, что в районе боевых действий 16-й армии "партизаны, беспокоившие немецкие войска, имели инициативу и беспрепятственно появлялись в различных местах, чтобы после огневого налета, поджога населенного пункта или других диверсий вновь исчезнуть"{319}.
      В конце ноября по приказу командующего 16-й армией Буша командиры 2-го и 10-го армейских корпусов вновь предприняли широкую операцию против партизан в своем прифронтовом тылу. Но и она не дала сколько-нибудь ощутимых результатов. 3 декабря по приказу Буша гитлеровцы начали выселять из прифронтового района все гражданское население, чтобы облегчить карательные действия против партизан.
      В тыловом районе 16-й армии особенно успешно действовала 2-я партизанская бригада, находящаяся в районе озера Полисть. Операции этой бригады вышли за рамки области, слились с действиями партизан соседней Калининской области, оказали заметное влияние на развитие партизанского движения в Латвии. На ее опыте прошла окончательную проверку основная тактическая единица в вооруженной партизанской борьбе - бригада, достаточно сильная и подвижная для того, чтобы самостоятельно решать боевые задачи на захваченной врагом территории.
      Район боевых действий 2-й партизанской бригады охватывал неправильный четырехугольник, ограниченный железными дорогами Дно - Старая Русса, Дно Бежаницы и шоссейными дорогами Холм - Бежаницы, Старая Русса - Холм. Военный совет Северо-Западного фронта и оперативная группа Ленинградского обкома ВКП(б), направляя 2-ю бригаду именно в этот район, исходили главным образом из возможности эффективного воздействия на важнейшие коммуникации 16-й армии врага. Этот район был удобен и для базирования партизанских сил: здесь находились крупные Серболовские, Полистовские и Рдейские лесные массивы, большие, до 60 километров в диаметре, лесные торфяные болота. Это благоприятствовало действиям партизан, позволяло им незаметно выходить на железнодорожные коммуникации и своевременно укрываться от ударов превосходящих сил врага.
      Прибытие 2-й бригады в район своего базирования совпало с усилением политической работы среди населения, проводимой местными партийными организациями, с подготовкой народного восстания против захватчиков. Было признано целесообразным объединить пропагандистские силы - создать единый коллектив агитаторов. В него вошло 24 человека, главным образом партийных работников, знавших район. Возглавила этот коллектив E. M. Петрова, в прошлом заведовавшая партийным кабинетом Дедович-ского РК ВКП(б).
      Большевистская газета, листовка, убедительное правдивое слово, сказанное в беседе или на сходке, радовали и ободряли советских людей. Только за период с августа по ноябрь главным образом в Белебелковском и Дедовичском районах было проведено 369 собраний и свыше 100 бесед с колхозниками на общеполитические темы, по материалам газет и листовок. Все это во многом способствовало тому, что местное население проникалось мыслью о возможности успешной борьбы с захватчиками.
      В конце сентября 1941 года созрели все условия для народного восстания. Сигналом к этому послужил переход к активным действиям 2-й бригады. Население, в первую очередь Белебелковского и Дедовичского районов, всячески поддерживало бригаду. Многие вступали в ее ряды. Бригада непрерывно росла. Жители по собственной инициативе были партизанскими разведчиками, сообщая сведения о планах и намерениях врага, о его численном составе и вооружении.
      С началом восстания многие члены подпольных организаций и групп из населенных пунктов вливаются в состав 2-й бригады. Часть руководителей подпольных организаций и групп становится во главе партизанских отрядов и подразделений.
      Бои вначале развернулись в Белебелковском районе, а затем стали перемещаться на северо-запад в Дедовичский район по направлению к железным дорогам Дновского узла и в Волотовский район к шоссейной дороге Чихачево Старая Русса, а также к югу - в Ашевский район Калининской области. Партизаны успешно выбивали врага из деревень и сел. Отдельные вражеские гарнизоны не смогли противостоять все возрастающим народным силам. Гитлеровцы удирали в города и крупные населенные пункты под защиту более сильных гарнизонов, которые успели создать прочную оборону. Восставшие упраздняли аппарат оккупационных властей - "местную" администрацию, старост, полицейских и т. д.
      Направленные против восставших и ее вооруженной опоры - 2-й бригады, карательные отряды гитлеровцев терпели одно поражение за другим. За осень партизанские отряды 2-й бригады провели свыше 30 боев. Во всех этих боях огромную роль играло восставшее население. Вскоре значительная территория в юго-восточной части области была освобождена от захватчиков. "В конце ноября 1941 года, - констатирует западногерманский историк Эрих Гессе, обширный район болот между рекой Ловатью и железнодорожной линией Дно Ловать (Дно - Новосокольники. - Ю. П.) в тылу 16-й армии был полностью занят партизанами"{320}.
      Партизанский край представлял собой обширную территорию, которая простиралась с севера на юг на 120 километров и с запада на восток на 80 километров. Его общая площадь составляла 9600квадратных километров{321}.
      Ядро Партизанского края составляли два района Ленинградской области: почти весь Белебелковский район и две трети (восточная часть) Дедовичского района. В него входили также восточная часть Ашевского района Калининской области, а также некоторые деревни Дновского и Поддорского районов Ленинградской области. На территории Партизанского края в мирное время было 30 сельсоветов и 170 колхозов. В освобожденных районах имелось 400 деревень.
      Это была первая территория, отвоеванная народом у фашистских захватчиков, первый Партизанский край в тылу гитлеровских войск, своеобразная советская республика в кольце вражеского окружения. Здесь была одержана народом первая победа на оккупированной фашистскими войсками советской территории.
      Партизанские соединения юго-восточных районов Ленинградской области оказывали все возраставшую помощь войскам Северо-Западного фронта. Характеризуя роль партизан этих районов в борьбе с захватчиками, начальник политуправления Северо-Западного фронта К. Г. Рябчий в начале октября 1941 года писал: "Партизаны оказывают большую помощь нашим частям в уничтожении живой силы и боевой техники врага, в расстройстве тыла противника, дают частям ценные разведданные и т. д.{322}.
      За первые 6 месяцев войны помимо действий на железнодорожных коммуникациях партизаны в полосе Северо-Западного фронта уничтожили, по далеко не полным данным, свыше 700 различных автомашин, 275 мотоциклов. 100 подвод с боеприпасами, свыше 20 складов с горючим, боеприпасами и продовольствием, 80 мостов на шоссейных и проселочных дорогах. Только убитыми немецко-фашистские войска потеряли более 7000 солдат и офицеров{323}.
      Для борьбы с партизанами и охраны объектов и коммуникаций в тылу 16-й армии ее командование бросило значительные контингенты войск: почти все части 281-й охранной дивизии, 10 охранных и полицейских батальонов, многочисленные карательные подразделения, эйнзатц-группы тайной полевой полиции и др., а всего не менее 30 тысяч гитлеровских солдат и офицеров{324}. По существу, партизаны своими действиями связали 3-4 пехотные фашистские дивизии, которые гитлеровцы могли использовать на фронте. Кроме того, периодически враг бросал против партизан отдельные части и подразделения полевых дивизий, входившие в состав 10-го п 2-го корпусов, а также различные вспомогательные и резервные части.
      Возрастающая активность партизан в тылу 16-й армии вызывала все большее беспокойство не только у командующих армией и группы "Север", но и в главной ставке немецко-фашистских войск. "Вражеская партизанская деятельность южнее озера Ильмень, - подчеркивало командование вермахта 26 ноября 1941 года, - продолжает усиливаться"{325}.
      Юго-восточные районы Ленинградской области в полосе Северо-Западного фронта становятся активнейшими партизанскими районами, ведущими в развертывании всенародной партизанской войны. Действия партизан в тылу 16-й армии с осени 1941 года были, пожалуй, в числе самых интенсивных на всей оккупированной советской территории.
      Немецко-фашистское командование все больше и больше убеждалось в том, что эпизодическими мерами, хотя и с привлечением значительных сил, в том числе и полевых войск, подавить партизанское движение в тылу 16-й армии невозможно, что необходимо планомерное руководство для борьбы с ним. Партизанское движение здесь стало таким фактором, который нужно было, как и конкретное соотношение сил на фронте, учитывать штабу армии. Поэтому в декабре руководство борьбой против партизан, которое в начале войны было возложено главным образом, на эйнзатцгруппу "А", по предложению командующего группой армий "Север", одобренному гитлеровским генеральным штабом сухопутных войск, возлагается непосредственно на штаб 16-й армии и его основной отдел - оперативный{326}. С этого времени планирование всех операций против партизан и их осуществление стали составной частью общих военных действий 16-й армии. Надежды правителей фашистской Германии расправиться с партизанским движением путем полицейской акции потерпели крах.
      Впервые в истории войны руководство действиями против партизан в тылу одной из своих армий непосредственно взял на себя вермахт. Этим немецко-фашистское командование намеревалось обезопасить свой тыл. Однако подобным надеждам не суждено было сбыться. С переходом соединений Северо-Западного фронта в наступление партизанское движение в тылу гитлеровской 16-й армии усилилось еще больше.
      9. Жизнь в первом партизанском крае
      Своеобразная обстановка, сложившаяся в Партизанском крае, определяла и характер партийного и советского руководства в нем. Вся жизнь края была подчинена интересам его военной защиты{327}. Поэтому все партийное и советское руководство здесь было сосредоточено в руках командования бригады.
      После того как командование 2-й бригады установило в октябре радиосвязь с советским тылом (а с ноября связь поддерживалась и авиацией), партийное и советское руководство жизнью Партизанского края стало более целеустремленным. Теперь руководители Партизанского края своевременно получали соответствующие указания Ленинградского обкома ВКП(б) и Военного совета Северо-Западного фронта, а в случае надобности могли обращаться к ним за советами и помощью.
      Все руководство как партийной, так и советской работой в Партизанском крае осуществлял комиссар 2-й бригады С. А. Орлов - член Ленинградского обкома ВКП(б) и, по существу, его уполномоченный. Он непосредственно направлял деятельность всех партийных организаций края - и в партизанских частях, и в территориальных парторганизациях. В отдельных районах края аналогичные функции выполняли комиссары партизанских частей. В своеобразных условиях, сложившихся в крае, существование районных комитетов партии было нецелесообразным, и они, по существу, прекратили свою деятельность{328}. Вместе с тем встал вопрос об органах местной власти в освобожденных районах. Создание обычных органов Советской власти - районных Советов депутатов трудящихся - было невозможно: многие члены Советов погибли, некоторые находились в армии, в советском тылу, а часть в партизанских отрядах и других районах и т. д. Проводить новые выборы не позволяла обстановка.
      Этот вопрос всесторонне рассматривался на совещании партийного и советского актива Белебелковского района, созванном С. А. Орловым 3 сентября 1941 года{329}. После обмена мнениями было принято решение создать организационную тройку (оргтройку). В решении совещания, подписанном С. А. Орловым, говорилось: "Назначить тройку для руководства хозяйственной и политической деятельностью в районе в составе бывшего секретаря Бе-лебелковского РК ВКП(б) по кадрам тов. Сергачева, бывшего председателя Порховского райисполкома тов. Кузнецова, бывшего участкового милиционера тов. Быстрова. Председателем тройки назначаю тов. Сергачева"{330}. Для практической работы тройка создавала aппарат в количестве 10 человек. Были намечены практические меры по возрождению Советской власти в районе. Совещание рекомендовало тройке "больше проявлять своей собственной инициативы"{331}.
      Вся последующая деятельность оргтройки Белебелковского района также проходила под руководством комиссара бригады. Отмечая это, Политуправление Северо-Западного фронта сообщало: "Тройка являлась своеобразным ревкомом в районе, осуществлявшим Советскую власть. Тройка подчинена комиссару партизанской бригады, члену Ленинградского обкома ВКП(б), бывшему первому секретарю Порховского РК ВКП(б) тов. Орлову"{332}.
      Вскоре оргтройки учреждаются и в других освобожденных районах Партизанского края. Как правило, в них входили партийный работник, работник райисполкома и военно-административный работник. В начале ноября приступила к работе оргтройка Дедовичского района, занявшая вскоре ведущую роль в Партизанском крае. В нее вошли А. Г. Поруценко, бывший председатель Дедовичского райисполкома, работник райкома партии E. M. Петрова (заместитель председателя тройки по партийно-массовой работе) и прокурор района В. И. Лильбок. Оргтройки возникают в Поддорском районе, в Ашевском районе Калининской области, а затем и в районах, примыкавших к Партизанскому краю: Дновском, Волотовском и Сошихинском.
      Ленинградский горком ВКП(б) в своем решении о перестройке работы районных комитетов партии, принятом в июле 1941 года, как известно, предусматривал создание троек, которые, смотря по обстоятельствам, могли выносить решения от имени бюро райкома партии или райисполкома. Это решение было основополагающим при создании организационных троек в Партизанском крае. Функции троек уточнялись с учетом опыта гражданской войны и военной интервенции, когда власть на освобожденной от врага территории до создания Советов временно возглавляли ревкомы. Однако функции оргтроек все же были шире. Непосредственно за состояние партийно-массовой работы отвечал или председатель оргтройки, или его заместитель (в этом случае он являлся заместителем председателя оргтройки по партийно-массовой работе). Они же возглавляли и районную партийную организацию. И. В. Виноградов, являвшийся редактором районной газеты в Партизанском крае, характеризуя жизнь в Партизанском крае, указывал, что оргтройки "выполняли функций райкомов партии и райисполкомов"{333}. Эту сторону деятельности оргтроек отмечал и секретарь Ашевского райкома партии М. А. Куприянов. Он сообщал в Калининский обком ВКП(б): "Создана оргтройка, которая и осуществляет советское и партийное руководство"{334}.
      Таким образом, оргтройки, возникшие на освобожденной от врага территории, были своеобразными органами Советской власти, в силу специфики своей деятельности выполнявшими партийные функции{335}.
      Наряду с партийными организациями партизанских частей при оргтройках и в некоторых сельсоветах были созданы территориальные организации.
      Наиболее крупная партийная организация была создана в Дедовичском районе в ноябре 1941 года одновременно с учреждением районной тройки. Вначале в ней насчитывалось 24 коммуниста. Парторгом комиссар бригады С. А. Орлов назначил E. M. Петрову, которая, как уже отмечалось, одновременно являлась заместителем председателя оргтройки по партийно-массовой работе.
      Дедовичская партийная организация жила полнокровной внутрипартийной жизнью. Огромный авторитет Коммунистической партии, передовая роль коммунистов в борьбе за создание и сохранение Партизанского края способствовали притоку в ее ряды наиболее подготовленных колхозников, колхозниц и представителей сельской интеллигенции. На общем районном собрании, состоявшемся в марте 1942 года, присутствовало 40 членов и кандидатов партии, а на собрании, которое проходило в мае, уже 80 человек. Постоянный приток новых членов позволял восполнять потери, которые несла партийная организация в борьбе с захватчиками. "Если за 9 месяцев, говорилось в отчете о ее деятельности, - мы потеряли 8 коммунистов, то за тот же период... приняли в ряды партии 74 человека"{336}.
      Большая организаторская и идейная работа, проводимая Дедовичской партийной организацией, непрерывное пополнение ее рядов во многом способствовали тому, что к апрелю 1942 года были созданы 4 первичные организации при сельсоветах. В сентябре Дедовичская районная организация уже состояла из 5 первичных организаций и 4 партийно-кандидатских групп. Еще одна организация, вне пределов края, объединяла коммунистов сельсоветов, через которые проходила железная дорога Дно - Новосокольники. В отчете Дедовичской районной организации так сказано о ее деятельности: "Подпольная парторганизация находилась вне территории Партизанского края, обслуживала Кипинский и Гороховищинский сельсоветы по линии железной дороги. Она подбирала места минирования железнодорожных путей, проводила партизан к этим путям и сообщала результаты взрывов"{337}.
      Партийные организации в сельсоветах возглавляли парторги, которых в зависимости от обстановки либо выбирали коммунисты, либо назначала районная организация ВКП(б). Вскоре Дедовичскую районную организацию возглавило избранное на общем собрании бюро в составе трех человек (секретарем стала Е. М. Петрова). При первичных организациях и партийно-комсомольских группах были созданы партийные школы, в которых молодые коммунисты расширяли свой политический кругозор.
      На общих собраниях коммунистов обсуждались наиболее важные вопросы. Так, общее собрание коммунистов Дедовичского района, состоявшееся 27 марта 1942 года, обсудило вопрос об агитационно-массовой работе. Рассматривая политическую работу среди населения как важнейшее средство мобилизации всех сил на оборону края, на борьбу с гитлеровскими захватчиками, коммунисты наметили конкретные меры по ее усилению. В августе, в период напряженной борьбы за край, партийные собрания коммунистов при сельских Советах рассмотрели вопросы о создавшейся обстановке и задачах коммунистов, о повышении революционной бдительности. Партийные собрания в первичных парторганизациях проводились регулярно 2 раза в месяц, иногда и 3 раза, а районные собрания - раз в месяц.
      В Партизанском крае действовало 25 комсомольских организаций, объединявших 180 членов ВЛКСМ Дедовичского района{338}. Работая под руководством партийных организаций, они были инициаторами многих политических и хозяйственных дел в районе, укреплявших оборону края.
      Активной была жизнь в партийных, а также в комсомольских организациях и в других районах Партизанского края.
      Создание организационных троек, укрепление партийных и комсомольских организаций во многом способствовало возрождению широкой политической деятельности в крае.
      В начале ноября 1941 года первый самолет с Большой земли, приземлившийся в Партизанском крае, доставил свежие газеты - "Правду", "Известия", "Комсомольскую правду", "Ленинградскую правду" (специальный выпуск для оккупированных районов), а также брошюры и листовки Ленинградского обкома ВКП(б) и Политуправления Северо-Западного фронта. С этого времени почти ежедневно в Партизанский край доставлялось 250 экземпляров газеты "Правда" и значительное количество других центральных газет, а всего около 1200 экземпляров{339}.
      Вскоре в Партизанском крае появились местные газеты. Первой такой газетой было "Большевистское знамя" - орган Поддорского райкома партии и райсовета. К середине декабря 1941 года было выпущено 7 номеров. Вслед за этой газетой стали выходить и другие газеты. Ленинградский обком ВКП(б) прислал печатную машину, шрифт, бумагу. В одной из лесных землянок была оборудована типография. Среди партизан нашли печатника и наборщика.
      23 февраля 1942 года, в День Красной Армии, вышел первый номер газеты "Народный мститель" - орган партийной организации 2-й бригады (редакторы И. В. Виноградов и К. П. Обжигалин). Эта газета предназначалась для партизан, но распространялась и среди населения. Со 2 марта начался выпуск районной газеты "Коммуна" - орган Дедовичского райкома партии и райсовета. Редактором ее стал К. П. Обжигалин. "Газеты поставили своей главной задачей, - писал комиссар бригады С. А. Орлов, - помочь командованию и оргтройкам мобилизовать все силы партизан и населения на еще более смелую и беспощадную борьбу с врагом"{340}. Для населения тех сельсоветов, которые не входили в Партизанский край, выпускались специальные номера. Через сеть агентов и курьеров они забрасывались в тыл врага.
      Вскоре от Ленинградского обкома была получена другая печатная машина. Это позволило увеличить формат выпускаемых газет, их периодичность, тираж и приступить к изданию газет для других районов. Газета "Народный мститель" стала выходить не два раза в месяц, как раньше, а еженедельно тиражом 700 экземпляров, а "Коммуна" тиражом 600 экземпляров. Трудящиеся Дновского района с 12 марта получили газету "Дновец" - орган Дновского РК ВКП(б) и райсовета. Эта газета, как и другие газеты Партизанского края, вначале выходила два раз в месяц, а затем - четыре тиражом 1000 экземпляров. Одиннадцатый номер был напечатан тиражом, который был примерно в 3 раза больше ее довоенного тиража. Редактор газеты И. А. Шматов имел 12 агентов из местного населения, которые распространяли "Дновец", а также центральные газеты - "Правду", "Известия" и листовки. Газеты расходились по всему району буквально в 1-2 дня. Вскоре в Партизанском крае началось издание еще одной районной газеты "Порховская правда" - органа Порховского райкома партии и райсовета.
      Ни на одной другой территории в гитлеровском тылу в это время не выходило столько подпольных газет, сколько в Партизанском крае Ленинградской области{341}.
      Своеобразные условия Партизанского края потребовали от организационных троек и районных партийных организаций сосредоточить главное внимание на укреплении советского строя в крае, возрождении хозяйственной жизни, усилении партизанского движения.
      Важнейшей задачей являлось восстановление деятельности сельских Советов. В Белебелковском районе удалось восстановить все ранее существовавшие 11 сельсоветов, а в Дедовичском - 8. Были восстановлены 4 сельсовета в Ашевском районе Калининской области. Оргтройки руководили сельскими советами, систематически поддерживали с ними живую связь и оказывали им практическую помощь в работе.
      Чтобы обеспечить охрану общественного порядка, обезвредить диверсантов и шпионов, которых враг засылал в Партизанский край, по инициативе Прудского и Шушеловского сельсоветов Белебелковского района стали создаваться группы народного ополчения. Оргтройка Белебелковского района одобрила эту инициативу и предложила всем сельсоветам также создать подобные группы. "Обязать, - говорилось в решении оргтройки, - всех председателей колхозов и сельсоветов изъять у граждан и изыскать боевое оружие и за счет его вооружить группы народного ополчения"{342}. Созданные почти повсюду группы народного ополчения (в некоторых сельсоветах они назывались "группами обороны" или "дружинами") играли важную роль в обороне края. "В Сосницком сельсовете, - писала E. M. Петрова, - 5 вооруженных стариков из народного ополчения держали бой с немецкой полицией из 14 подвод (человек около 30) и вынудили их отступить"{343}. Позднее, в период широкого наступления гитлеровцев на Партизанский край, участники ополчения вливались в партизанские части и подразделения.
      Под руководством оргтроек и сельсоветов налаживалась и хозяйственная жизнь в крае. Необходимо было прежде всего восстановить колхозы, обеспечить продовольствием население и партизан. Во всех колхозах прошли собрания, на которых были проведены выборы или довыборы правлений и ревизионных комиссий. В Белебелковском районе оргтройка и сельсоветы созвали осенью 1941 года 4 кустовых совещания председателей колхозов по восстановлению и укреплению колхозов{344}. В крае были восстановлены колхозы, которые взяли на себя обязательства по созданию продовольственных запасов для партизан и семей воинов Красной Армии. Все колхозы с учетом своих возможностей по решению оргтроек стали выполнять государственные поставки. Вскоре в "госфонде" имелось уже 326 тонн муки, 1700 голов скота, достаточное количество крупы, меда, овощей, сена и т. д. Помимо сдачи продуктов в "госфонд" колхозники по своей инициативе выделили часть продуктов для улучшения питания больных и раненых партизан.
      Всесторонняя забота колхозников о своих защитниках и создание "госфонда" позволили успешно разрешить проблему питания партизан. Каждый партизан получал в день по 200 граммов мяса, два раза в неделю по 150 граммов меда, а хлеб не нормировался. Пища была хотя и не очень разнообразной, но сытной. В обычные дни на завтрак были суп с мясом и чай, на обед - мясные щи и мясо с картофелем, а на ужин - также мясо с картофелем. Во время боевых действий на каждого бойца дополнительно выделялось по 200 граммов мяса и по 150 граммов свиного сала.
      С приближением зимы колхозницы деревни Татинец выступили с инициативой связать для партизан по паре носков и перчаток. Ее поддержали колхозницы всего Партизанского края. В эту работу включились и девочки-пионерки, и глубокие старухи, и матери, и молодые девчата. Всем хотелось окружить народных защитников вниманием и заботой. Уже к 7 ноября 1941 года в бригаду поступила первая партия шерстяных вещей - 450 пар.
      Всесторонняя помощь населения позволила партизанам неплохо подготовиться к зимним боевым действиям. Было изготовлено достаточное количество саней и необходимая сбруя. Нашлись мастера, изготовившие около 500 пар лыж. Из овчин были сшиты полушубки. Кожевники приготовили много кожи, которая пошла на пошивку обуви для партизан. Из домотканого холста колхозницы шили белье. Колхозы Дедовичского района передали партизанам 560 полушубков, 750 пар валенок и более тысячи пар теплых носков и перчаток. Значительное количество теплых вещей поступило и из других районов Партизанского края.
      Восстановленные колхозы развернули подготовку к весеннему севу ремонтировали инвентарь, заготовляли семена. В апреле на совещании председателей сельсоветов и колхозов были решены конкретные вопросы проведения сева. Гитлеровцы бомбардировкой с воздуха и артиллерийскими обстрелами пытались сорвать весенний сев. Деятельную помощь колхозам в проведении сева оказывали партизаны, непосредственно не участвовавшие в боевых действиях. Почти все конское поголовье было направлено в колхозы, которые очень нуждались в тягловой силе. Сев был проведен дружно и организованно.
      После того как гитлеровцы опубликовали в начале 1942 года так называемый "новый земельный закон", по которому колхозы окончательно упразднялись, более 300 единоличных хозяйств края влились в колхозы и приняли активное участие в колхозном производстве.
      Уборка урожая проходила в условиях напряженных боев с карателями. Наиболее трудоспособное население ушло на защиту Партизанского края. Вся тяжесть уборки урожая легла на плечи пожилых колхозниц и многодетных матерей. Ни бомбардировки с воздуха, ни артиллерийский и пулеметный обстрелы не смогли остановить советских патриоток.
      Под руководством троек в Партизанском крае были восстановлены сельские больницы, медицинские и ветеринарные пункты. Большое внимание уделялось профилактической и противоэпидемической работе. В медицинские учреждения Дедовичского района с конца марта по июль 1942 года обратилось около 2000 человек, из них 60 человек, главным образом партизаны, находились на стационарном лечении. По выздоровлении они вернулись в свои отряды. "Эпидемических заболеваний в районе нет", - говорилось в сообщении из Дедовичского района{345}.
      Большое внимание уделялось восстановлению школьной сети. В эту работу активно включились учителя, комсомольские и пионерские организации. Были собраны уцелевшие учебники, книги, наглядные пособия, приведены в порядок школьные здания. В Белебелковском районе осенью 1941 года возобновились занятия в 23 школах. "В школах района, - отмечало Политуправление Северо-Западного фронта, - начался учебный год"{346}. Для контроля и оказания помощи школам оргтройка выделила двух инспекторов. Всего в Партизанском крае начали работу 53 школы. В своеобразных условиях жизни Партизанского края зарплата учителям выплачивалась не деньгами, а натурой. Каждый учитель получал в месяц из "госфонда" по 12 килограммов муки на себя и по 6 килограммов на иждивенца, а также определенное количество мяса, сала, крупы, меда и других продуктов.
      Партизанский край жил теми же интересами и заботами, что и вся страна. Корреспондент газеты "Известия" В. Стариков в "Письмах из Партизанского края" сообщал: "Жизнь в этих местах напоминает обычную жизнь советских сел и деревень. Временами забываешь, что находишься в глубоком тылу у немцев"{347}.
      Широкий размах приобрела в Партизанском крае политическая работа среди населения. Партийные организации регулярно проводили районные совещания агитаторов. На совещании агитаторов, созванном Дедовичской партийной организацией в июне 1942 года, присутствовало около 100 человек. "Так же, как и раньше, в колхозах (теперь даже в деревнях), - сообщалось в Ленинградский обком партии, - имеются агитаторы-чтецы... Так же проводим собрания в колхозах по отдельным политическим вопросам"{348}.
      Разнообразную политическую работу вели Поддорская тройка и ее партийная организация{349}. В деревнях и колхозах этого района часто проходили собрания, читки сводок Совинформбюро, газет, листовок, устраивалось коллективное слушание радиопередач из Москвы. Почти во всех сельсоветах и колхозах имелись стенные газеты. Из-за отсутствия бумаги они иногда оформлялись на бересте.
      В край была доставлена кинопередвижка. Партизаны и колхозники смогли увидеть кинофильм "Разгром немецких войск под Москвой", а также советские киножурналы. Большой популярностью пользовались художественные кинофильмы, показанные в крае: "Чапаев", "Александр Невский" и другие.
      Каждый советский праздник, каждая дата, близкая нашему народу, отмечались в Партизанском крае. В дни праздника 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, как это было и до войны, на улицах сел и деревень появились лозунги, плакаты, портреты руководителей партии и правительства. В деревне Папоротно Белебелковского района большой плакат-лозунг гласил: "Да здравствует колхозное крестьянство, оказывающее помощь Красной Армии, красным партизанам в разгроме и уничтожении гитлеровских мерзавцев!" Во всех колхозах состоялись торжественные собрания. Командование и партийные организации выделили докладчиков лучших коммунистов. В некоторых колхозах на торжественных собраниях зачитывались передовые статьи из газет, доставленных из советского тыла. В ряде населенных пунктов состоялись парады народных защитников. Перед собравшимся населением окрестных сел прошли строем взводы, роты и отряды партизан, за ними - партизанские конники и в заключение прошла партизанская артиллерия.
      В Партизанском крае была отмечена 18-я годовщина со дня смерти основателя Коммунистической партии и Советского государства Владимира Ильича Ленина. "Мы провели, - говорится в отчете Дедовичской оргтройки, - в девятнадцати колхозах траурные заседания"{350}.
      Вместе со всей страной население Партизанского края участвовало в военно-политических кампаниях, направленных на быстрейший разгром гитлеровских захватчиков: в создании фонда обороны, в подписке на Военный заем и т. д. В фонд обороны колхозники Партизанского края внесли 35 тысяч рублей наличными и на 86 тысяч рублей облигациями государственных займов. В Дедовичском районе подписка на Военный заем составила 66 тысяч рублей, из них более двух третей колхозники внесли наличными.
      С каждым днем росли и укреплялись связи партизан с населением. К праздникам 24-й годовщины Красной Армии и 1 Мая 1942 года во всех селах Партизанского края готовились (индивидуальные и коллективные) подарки для партизан. Только население Дедовичского района преподнесло партизанам более 2000 подарков.
      При передвижении партизан по краю, а такие передвижения бывали очень часто (то на операцию или отражение карательного отряда, то обратно на свою базу), крестьяне всюду радушно встречали партизан. Им отводились лучшие помещения, топились бани, стиралось белье, приводилось в порядок обмундирование.
      Ряды партизан непрерывно пополнялись новыми бойцами за счет колхозников и местной интеллигенции. Только в Дедовичском районе в партизаны вступило 675 человек.
      Тесная связь партизан с населением являлась основой успешного развития партизанского движения в крае.
      Жители Партизанского края, как и весь советский народ, с неослабным вниманием следили за героической борьбой защитников города Ленина, которые в то время переживали тяжелые времена блокады. Население края стремилось помочь Ленинграду, ставшему символом несгибаемой воли советских людей в борьбе с захватчиками.
      В феврале 1942 года на расширенном совещаний командно-политического состава бригады совместно с руководителями районных партийных организаций и оргтроек после того как было заслушано сообщение начальника партизанского отдела Северо-Западного фронта А. Н. Асмолова о военно-политическом положении страны, о защитниках Ленинграда, комиссар бригады С. А. Орлов предложил обратиться к населению Партизанского края с призывом послать для осажденных ленинградцев обоз с продовольствием. Участники совещания поддержали предложение комиссара. Ответственность за сбор продовольствия была возложена на оргтройку Дедовичского района.
      "После совещания, - вспоминает председатель этой оргтройки А. Г. Поруценко, - я сразу же послал в деревню Круглово ординарца Толю Шеборшина с запиской к E. M. Петровой и В. И. Лильбоку, в которой кратко сообщал о принятом решении и просил, чтобы они, не дожидаясь меня{351}, связались с сельсоветами, секретарями парторганизаций и начали работу"{352}.
      Почти одновременно было принято решение послать письма в Центральный Комитет партии и в Ленинградский обком ВКП(б), в которых рассказать о жизни в Партизанском крае, о том вкладе, который вносит его население в общую борьбу советского народа против гитлеровских оккупантов. Письма эти должны были подписать партизаны и колхозники.
      Решение послать письма в Центральный Комитет партии и в Ленинградский обком ВКП(б), а также обоз с продовольствием для ленинградцев поддержало все население края. В колхозах, сельсоветах, в отдельных деревнях - всюду проходили собрания и митинги, на которых колхозники единодушно ставили подписи на страницах школьных тетрадей под текстом письма в Центральный Комитет партии и в Ленинградский обком ВКП(б). Каждый привозил в помощь ленинградцам все, что мог: мешок пшеницы, куль ржи, ведро крупы, тушу мяса или банку меда.
      С большой опасностью для жизни многие колхозники, проживавшие на границах края и вне его пределов, минуя вражеские кордоны, доставляли продовольствие на партизанскую базу в деревне Нивки Дедовичского района. Здесь было собрано более 3 тысяч пудов продовольствия. Колхозники Дедовичского района снарядили для доставки продовольствия ленинградцам 161 подводу, Белебелковского района - 37, Ашевского и Поддорского районов - 25 подвод.
      Вручить письма ЦК партии и обкому ВКП(б) и доставить продовольствие ленинградцам население края и его защитники поручили специально выделенной делегации. Одновременно она должна была передать в фонд Красной Армии 127 тысяч рублей, собранных населением Партизанского края. В состав делегации вошли 12 партизан и 10 колхозников: А. Г. Поруценко (руководитель делегации), партизанка-разведчица Е. И. Сталидзан, комиссар отряда И. А. Ступаков, прославленный партизан-пулеметчик М. С. Харченко, председатель Станковского сельсовета В. А. Егоров, колхозницы А. П. Александрова, Т. М. Маркова и другие.
      Вскоре обоз был готов к следованию в советский тыл. 5 марта 1942 года из деревни Нивки начали свой путь 223 подводы, разделенные на 7 групп{353}. Среди возчиков-добровольцев было 30 женщин, изъявивших желание участвовать в доставке продуктов в Ленинград. Проводить обоз пришли представители командования бригады, колхозники окрестных деревень.
      Много трудностей предстояло преодолеть посланцам Партизанского края. Главная из них - пересечь линию фронта, которая проходила через Рдейские болота, считавшиеся непроходимыми. Двум партизанским отрядам, заблаговременно выдвинутым к линии фронта, поручалось обеспечить для обоза безопасный переход через фронт.
      Поскольку противник вел тщательную авиаразведку, двигаться приходилось только ночью. Однажды вражеские самолеты обстреляли деревню Березняки, где обоз остановился на дневку. Загорелось два дома. Но ни возчики, ни охрана обоза, ни население деревни, своевременно предупрежденное о необходимости соблюдать меры предосторожности, ничем не демаскировали спрятанные подводы.
      15 марта 1942 года обоз подошел к линии фронта и до вечера укрывался в лесу. Сопровождающие, соблюдали полную тишину, объясняясь друг с другом главным образом жестами. Копыта лошадей были обернуты в тряпье, а морды замотаны мешковиной. Ночью по сигналу ракеты партизанские отряды, заранее ознакомленные с участком обороны врага, быстро оттеснили оборонявшийся здесь гитлеровский батальон и образовали свободный коридор шириной в полтора километра. В него и устремился обоз с продовольствием. Со стороны Холма враг бросил к участку прорыва подкрепление на автомашинах. Но партизаны при поддержке советской артиллерии отбили контратаки пехотных подразделений гитлеровцев. Почти всю ночь сохранялся коридор, по которому без потерь прошел весь обоз. Несколько раненых бойцов охраны были немедленно отправлены в армейский госпиталь.
      Газета "Правда", отмечая самоотверженность населения Партизанского края, снарядивших и доставивших продукты героическому городу, в передовой статье 16 марта писала: "Навсегда останется в памяти волнующая картина этих 200 подвод, которые по глухим дорогам, с величайшей опасностью для жизни возчиков, безвестных колхозников, везут продовольствие для братьев в Ленинград"{354}.
      За линией фронта, в советском тылу, все продовольствие с подвод перегрузили на автомашины. Делегации Партизанского края был предоставлен автобус. По пути в Ленинград на станции Всеволожская делегация была встречена заместителем председателя Совнаркома СССР А. Н. Косыгиным, секретарем Ленинградского обкома ВКП(б) M. H. Никитиным, секретарем горкома партии А. А. Кузнецовым, председателем горисполкома П. С. Попковым, председателем облисполкома Н. В. Соловьевым. Там же было принято все собранное продовольствие.
      По прибытии в Ленинград делегация вручила секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Жданову письма от партизан и населения Партизанского края и чек на 127 тысяч рублей, которые были собраны в фонд Красной Армии и сданы в Валдайское отделение Госбанка. Затем делегацию тепло встретили представители героического города и его защитники{355}.
      В конце апреля делегация возвратилась с письмом ленинградцев в Партизанский край. Это письмо-обращение трудящихся Ленинграда - яркое свидетельство единства всех советских людей, которые героически защищали свою Родину от немецко-фашистских захватчиков как на фронте, так и в тылу.
      Существование Партизанского края имело огромное военно-политическое значение. Оно наглядно продемонстрировало непреклонную волю советского народа довести борьбу с оккупантами до победного конца. Полнокровная политическая и хозяйственная жизнь Партизанского края явилась еще одним подтверждением силы и непобедимости советского строя, патриотизма советских людей, которые не покорились врагу.
      В то же время существование Партизанского края подрывало престиж гитлеровского политического и военного руководства и его миф о непобедимости фашистской армии.
      10. Удары по железнодорожным коммуникациям
      С перенесением центра партизанской борьбы в юго-восточные районы области - в полосу Северо-Западного фронта, здесь усилились удары и по железнодорожным коммуникациям. Подчас даже отсутствие взрывчатки у партизан не останавливало их. Они часто совершали диверсии, развинчивая стыки рельсов. Тол выплавляли из найденных снарядов. Наибольшим ударам подвергались железные дороги Дновского узла, особенно участок Витебской дороги. Наряду с эшелонами воздействию партизан подвергаются железнодорожные станции, особенно те, которые гитлеровцы превратили в базы снабжения своих войск. Несмотря на все меры, принимаемые командованием группы армий "Север" и 16-й армии, партизаны дезорганизуют вражеские коммуникации, задерживая доставку на фронт пополнения, усложняя снабжение действующих гитлеровских войск.
      2 октября 1941 года партизаны 2-й бригады на участке Витебской дороги между станциями Дно и Новосокольники вывели из строя крупный эшелон врага, прервав на длительное время движение. Одновременно враг понес значительные потери в живой силе и технике. В приказе командира 281-й охранной дивизии генерал-лейтенанта Байера по этому поводу говорилось: "Вечером 2 октября
      185
      был произведен взрыв железнодорожного пути южнее станции Дно, что вызвало значительное нарушение железнодорожного сообщения"{356}.
      Эффективность действий партизан против войск группы армий "Север" вынужден был признать генеральный штаб сухопутных войск гитлеровской Германии. 3 октября его начальник Гальдер писал: "Переброска испанской дивизии и 227-й пехотной дивизии несколько затягивается вследствие разрушений на железной дороге (действия партизан)"{357}. И далее Гальдер отмечает: "Прибытие новых сил (т. е. задержка в прибытии этих двух дивизий. - Ю. П.) вызывает у командования группы колебания в отношении плана наступления"{358}.
      После крушения, подготовленного партизанами 2 октября, для усиления охраны железнодорожного пути в тылу 16-й армии оккупанты пересматривают систему охраны других объектов. Все высвободившиеся силы стягиваются к железным дорогам. Сюда же направляются из Латвии и Эстонии вновь сформированные батальоны карателей. Однако все принимаемые гитлеровцами меры мало помогают: партизанские удары продолжали нарастать.
      В середине октября командование 2-й партизанской бригады принимает решение разгромить станцию Судома (южнее железнодорожного узла Дно и районного центра Дедовичи). Осуществить задуманное нападение было очень трудно. С конца лета и начала осени 1941 года каждая железнодорожная станция и даже разъезд были укреплены гитлеровцами. Дзоты соединялись друг с другом целой системой траншей. Лес и кустарник вокруг были вырублены. Гитлеровцы пристреляли все открытые места вероятного нападения партизан. На помощь гарнизону станции, подвергшейся нападению, могли быстро прийти гарнизоны соседних станций или специальные подвижные отряды. Наиболее ответственные участки железных дорог охранялись с помощью бронепоездов, бронедрезин и бронемашин.
      Командование 2-й бригады тщательно готовилось к операции, отбирало людей, вело всестороннюю разведку. Было установлено местонахождение караульного помещения, огневых точек, сторожевых постов, их распорядок дня и т. д. План налета предусматривал внезапное нападение нескольких групп партизан с разных направлений. Выставленные на дороге пулеметные заслоны должны были не допустить возможного подхода новых сил противника.
      Рано утром 20 октября 1941 года, используя выгодный рельеф местности, партизаны вплотную подошли к станция. Специально выделенные бойцы бесшумно сняли часовых. Заняв окраинные дома, искусно замаскировались пулеметчики. Огневая группа незаметно проникла к станционному зданию, где размещались основные силы гарнизона. В то же время группы гранатометчиков обошли станцию с флангов и скрытно заняли исходное положение в тылу гитлеровцев. По сигналу огневая группа открыла интенсивный огонь, а гранатометчики забросали окна станции гранатами. В стане врага поднялась паника. Отдельные группы гитлеровцев забравшись в укрытие, пытались сопротивляться. Но вскоре их сопротивление было сломлено. Захватив станцию, часть партизан заняла круговую оборону, а другая приступила к разрушению важных объектов.
      Подкрепление, подброшенное противником на бронедрезинах, натолкнулось на выставленный партизанский заслон. К 9 часам утра уже с другой стороны со станции Ашево - подошел вражеский бронепоезд, который открыл по Судоме сильный артиллерийский и пулеметный огонь. К этому времени партизаны подожгли склад горючего, подорвали узел связи, привели в негодность стрелки, растащили рельсы и отошли в лес.
      В результате налета партизан фашисты потеряли 80 человек убитыми и ранеными. На несколько дней станция была выведена из строя. "Потерь в этом бою, - сообщал комиссар бригады С. А. Орлов, - партизаны не имели"{359}.
      26 октября в сообщении для военного дневника гитлеровцы отмечали рост диверсий на линии железной дороги Дно - Новосоколъники{360}.
      30 октября отряды 2-й бригады напали на другую станцию этого же участка дороги - Плотовец, расположенную южнее первой. В этом налете они уничтожили более 100 гитлеровцев, взорвали железнодорожный мост и склад с боеприпасами. Попытка гитлеровцев навязать партизанам затяжной бой закончилась провалом. Сокрушаясь по этому поводу, враг доносил: "Но так как противник имел лошадей и повозки, то попытка принудить его к бою успеха не имела"{361}. В течение нескольких дней важный для оккупантов участок железной дороги вновь не работал.
      30 октября, кроме налета на станцию Плотовец, только в районе действий 281-й охранной дивизии были совершены железнодорожные диверсии{362}.
      Помимо Витебской дороги нападению партизан подвергался и другой участок железной дороги в тылу 16-й армии, идущий от Старой Руссы через Дно на Псков и далее на Остров и Резекне. По этой коммуникации шел значительный поток воинских перевозок для 16-й армии через порты Латвии. Начальник тылового района группы армий "Север" приказал командиру 281-й охранной дивизии Байеру всеми средствами охранять линию Дно - Псков - Остров Резекне и обеспечить по ней беспрерывное движение. Враг принимал чрезвычайные меры. Для охраны трубопроводов и малых мостов теперь выделялись два солдата, а средних мостов - отделение. В районе действий партизан на железнодорожных путях закрытого профиля выставлялся один часовой на каждые 10 метров, а открытого профиля - один часовой на 20 метров. Часовые должны были видеть друг друга. Все станции имели гарнизоны численностью не менее роты. Местность вокруг станций в радиусе 250-300 метров была подготовлена к обороне.
      По сути дела, охрана железнодорожных линий становилась для врага своеобразным фронтом. Командир 281-й охранной дивизии Байер, опасаясь нападения партизан на штаб дивизии, находившейся в Острове, 30 декабря приказал в течение двух недель возвести вокруг города оборонительные сооружения. "Дивизию охватил такой страх, - пишет американский историк Хауэлл, - что было приказано к 15 января 1942 года всеми силами укрепить район, прилегающий к Острову"{363}.
      Объектом партизанских действий становится и прифронтовой участок железной дороги Старая Русса - Парфино - Лычково. Здесь действовали главным образом старорусские и полавские партизаны. "В октябре в районе Старой Руссы, - констатирует штаб 10-го армейского корпуса 16-й армии, - снова появились партизаны и подрывные группы, которые минировали шоссе и железнодорожные пути"{364}. Трижды взрывали железнодорожные пути старорусские партизаны на участке железной дороги между Старой Руссой и станцией Парфино, где гитлеровцы создали базу снабжения{365}. В начале ноября полавские партизаны пустили под откос вражеский эшелон вблизи станции Беглово (восточнее Парфина). Команда противника, сопровождавшая эшелон, а также военная техника, перевозимая им, были уничтожены. Через несколько дней полавские партизаны совершили налет уже на станцию Беглово, где в это время находился воинский состав.
      Сообщая о результатах этого налета в Ленинградский обком ВКП(б), Полавский райком партии писал: "Уничтожено 7 пушек, установленных на платформах, две цистерны с горючим, паровоз, взорваны все стрелки станции, уничтожен дом, где помещались офицеры гарнизона"{366}. После этого станция не могла ни принимать, ни отправлять поезда в течение четырех суток.
      Увеличение количества диверсий на железных дорогах в тылу 16-й армии отмечает Хауэлл: "Сравнение германских директив, изданных в северном секторе в июле и в конце декабря 1941 года, отражает постоянно растущую активность партизан в отношении железных дорог"{367}. Всего с 15 июля по 30 декабря 1941 года партизанские отряды в полосе Северо-Западного фронта пустили под откос 49 эшелонов, произвели свыше 100 взрывов железнодорожного полотна и подорвали 15 железнодорожных мостов.
      Особенно широкий размах приобрели действия партизан на железных дорогах в январе 1942 года с переходом советских войск Северо-Западного фронта в наступление.
      В феврале 1942 года командование Северо-Западного фронта приказало 2-й партизанской бригаде нанести удар по станции Дедовичи Витебской дороги, уничтожить все станционное оборудование и склады, взорвать железнодорожный мост через реку Шелонь. Станция Дедовичи была одной из головных баз 16-й армии, через которую осуществлялось снабжение ее дивизий.
      Районный центр и станцию Дедовичи враг превратил в хорошо укрепленные опорные пункты. Здесь находились местная комендатура и железнодорожная охрана, всего 900 солдат и офицеров противника. Кроме того, в окрестных населенных пунктах и на соседних станциях также находились гарнизоны гитлеровцев, готовые в любую минуту прийти на помощь. Вокруг Дедовичей простиралась почти безлесная равнина. Враг опоясал Дедовичи валом из снега, облитого водой, построил блиндажи из бревен, создал густую сеть огневых точек. Особенно сильно была укреплена северо-восточная часть: усадьба МТС и здание средней школы.
      Всего к операции привлекалось 7 партизанских отрядов, около 1000 партизан. К 3 часам ночи 22 февраля 1942 года они скрытно вышли на исходные рубежи. Специально выделенная группа партизан перерезала телефонную и телеграфную связь с соседними станциями и населенными пунктами.
      В 4 часа 30 минут два отряда внезапным рывком, без выстрелов, ворвались на северо-западную окраину поселка. Завязался ожесточенный бой. В это время основные силы партизан сняли небольшие заслоны на подступах к Дедовичам и заняли его южную и юго-восточную окраины, а диверсионный отряд, перебив железнодорожную охрану, взорвал железнодорожный мост через Шелонь{368}. Партизаны взорвали также железнодорожное полотно севернее и южнее Дедовичей, чтобы лишить врага возможности маневрировать резервами и не допустить к месту боя бронепоезд. Партизаны разрушили железнодорожную станцию, взорвали большой склад боеприпасов, уничтожили много военного имущества и живой силы противника.
      Важный для гитлеровцев участок дороги был на несколько дней выведен из строя.
      Возвращаясь после налета в Партизанский край, бригада в районе Ясски вступила в бой с карательным отрядом гитлеровцев, спешившим на помощь дедовичскому гарнизону. Партизаны отбросили карателей, уничтожив при этом более 50 вражеских солдат.
      Первый успешный налет на крупный районный центр и железнодорожную станцию в Ленинградской области, каким являлись Дедовичи, слух о котором народная молва быстро разнесла по всей области, еще больше укрепил авторитет партизан, придал им больше уверенности в своих силах.
      В то же время этот налет вызвал растерянность в стане врага. Позже, оправдываясь по поводу этого налета партизан на Дедовичи, начальник военно-полевой полиции при главном командовании сухопутных войск писал: "Благодаря темноте и туману в ранние утренние часы нападающие подошли близко к городу и смогли ворваться в него"{369}. Командование 281-й охранной дивизии оправдывалось иначе: "Партизаны нарушили связь, а поэтому не смогли прийти на помощь другие гарнизоны"{370}.
      Опасаясь новых налетов на базы снабжения и склады, которые создавались на станциях Витебской дороги южнее Дно, особенно на станцию Чихачево, которая превращалась в одну из головных баз снабжения 16-й армии, командующий группой армий "Север" приказал в конце февраля 1942 года вновь привлечь для борьбы с партизанами авиацию. Вражеские самолеты подвергли интенсивной бомбардировке все населенные пункты вблизи Чихачева. И, как отмечалось в докладе начальника военно-полевой полиции вермахта, "авиация фугасными и зажигательными бомбами сравняла с землей многие деревни вблизи этой станции, которые служили убежищем для 1500-2000 партизан"{371}.
      Однако партизаны, сохраняя за собой инициативу, продолжали совершать диверсии там, где враг этого не ожидал.
      Глубокой ночью 27 апреля 1942 года отряды 2-й бригады осуществили второй налет на железнодорожную станцию Плотовец, взорвав железнодорожный мост, все крупные станционные здания ж телеграф, а также склад с боеприпасами. Станция была совершенно разрушена, а движение по железной дороге Дно - Новосокольники вновь было прервано на несколько дней.
      Один за другим налеты следовали на полустанки, разъезды, на укрепленные пункты, созданные гитлеровцами.
      Одновременно происходят крушения вражеских эшелонов с живой силой, техникой и боеприпасами. Всего главным образом в полосе Северо-Западного фронта осенью и зимой 1941/42 года было пущено под откос около 50 воинских поездов{372}.
      Своими действиями на железнодорожных коммуникациях осенью и зимой 1941/42 года партизаны ослабляли боевые возможности противника - 16-й армии, противостоящей советским соединениям Северо-Западного фронта.
      11. За сохранение партизанского края
      Первый Партизанский край на оккупированной гитлеровскими захватчиками территории Ленинградской области имел большое политическое и военное значение. Отсюда партизаны угрожали всем коммуникациям 16-й армии, прежде всего железнодорожным линиям Дно - Старая Русса и Дно - Новосокольники, а также шоссе Дно - Старая Русса и рокадной дороге Старая Русса - Холм. Это были главные дороги в тылу гитлеровской 16-й армии. Северо-западная часть Партизанского края перекрывала крайне необходимую для армии шоссейную дорогу от станции Чихачево (на линии Дно - Новосокольники) к Старой Руссе, а также примыкавшие к ней проселочные дороги{373}.
      Благодаря лесисто-болотистой местности партизаны могли на только скрытно выходить на железнодорожные и шоссейные коммуникации врага, но и успешно уклоняться от его преследований, маневрировать силами. Территория Партизанского края могла быть использована и для авиадесантных операций.
      Политическое и военное значение Партизанского края предопределило ожесточенность борьбы, которая развернулась на его территории с первых же дней существования края.
      Первую попытку ликвидировать Партизанский край гитлеровцы предприняли в конце ноября - начале декабря 1941 года. Разработка операции была поручена штабу 16-й армии под непосредственным контролем штаба группы армий "Север". Впервые вермахт на таком уровне вел борьбу против партизан. План операции предусматривал расчленение партизанских сил, а затем уничтожение их по частям. "В очищенной области, - пишет западногерманский историк Эрих Гессе, - все жители, заподозренные в помощи партизанам, должны были подвергнуться строгому наказанию"{374}. Возглавлять карательную операцию было поручено коменданту 584-го армейского тылового района генералу Шпейману{375}.
      В конце ноября вражеская группировка численностью 4000 солдат и офицеров{376}, основу которой составляли части 281-й охранной дивизии, начала сосредоточиваться в городах Дно, Старая Русса, Чихачево, Поддорье и Дедовичи. Карательной экспедиции были приданы самолеты, артиллерия, бронемашины, танки. 30 ноября гитлеровцы с четырех направлений начали концентрированное наступление на Партизанский край. Подчеркивая тщательность подготовки и методичность наступления, Эрих Гессе пишет: "Эти четыре направления были разбиты на семь колонн. Каждая колонна построила заградительную линию. Выделенные отряды выдвигались из этих линий и уничтожали опорные пункты партизан"{377}. Комендант 584-го тылового района в своем отчете констатировал: "Все места исходного положения удалось достигнуть без трудностей вечером 31 ноября"{378}.
      В последующие дни оккупанты заняли наиболее крупные населенные пункты и перекрыли все дороги, идущие из края, уничтожив несколько партизанских баз. Враг готов был торжествовать победу. Оперативный отдел штаба группы армий "Север" 3 декабря так характеризовал ход операции: "Окружение котла закончено. В ходе этого окружения в районе озера Полисть и мелких окрестных деревень были захвачены и частично уничтожены партизанские лазареты, склады продовольствия и боеприпасов, бойни и хлебопекарни. Причастные к партизанам деревни сожжены. Расстреляно 116 партизан"{379}.
      Положение партизан действительно было не из легких. Основные силы бригады, возглавляемые Н. Г. Васильевым, вышли в это время за пределы Партизанского края, направляясь в Локнянский район Калининской области, чтобы разгромить один из вражеских гарнизонов. В Партизанском крае оставалось 6 отрядов (всего 500 человек) во главе с комиссаром бригады С. А. Орловым. Оккупанты только по численности превосходили партизан почти в 10 раз. В этих условиях было принято единственно правильное решение: не принимая фронтальных боев, всячески маневрировать и уходить от прямых ударов. Партизаны снялись с занимаемых ими баз в деревнях и глухими тропами ушли в глубину леса на свои дальние базы, оборудованные на островах посреди незамерзающих болот. Сюда были заблаговременно вывезены боеприпасы и продовольствие. Вскоре вернулись из рейда отряды под командованием Н. Г. Васильева. Хотя силы партизан и увеличились, но по-прежнему принимать открытый бой с карателями было нельзя: превосходство в численности и в вооружении было за врагом.
      Все попытки оккупантов обнаружить партизанские силы и навязать им открытый бой ни к чему не привели. Целыми днями вражеские самолеты вели разведку над дорогами, деревнями, лесом, но партизаны как в воду канули. Гитлеровцы вымещали свою злобу на мирном населении. Они старались выведать у местных жителей места сосредоточения партизанских сил, их базы. Глухой стеной ненависти окружало население карателей.
      В эти дни подвиг Ивана Сусанина повторил советский колхозник 70-летний житель деревни Мухарево Дедовичского района М. Семенов. Согласившись быть проводником карателей, он завел их в непроходимое болото.
      В бессильной злобе гитлеровцы жгли деревни, беспощадно расправлялись с населением{380}. Более 20 деревень, по собственному признанию гитлеровцев, было предано огню{381}. Многие больницы и школы превратились в груды угля и пепла.
      По заявлению руководителя экспедиции Шпеймана, с партизанами было покончено. В своем рапорте, полном хвастовства, Шпейман писал: "Значительный успех операции объясняется тем, что в основном удалось уничтожить операционную базу партизан, нанести им существенные потери"{382}. Мнение коменданта тылового района разделяет и Эрих Гессе: "Операция по подавлению партизан, - пишет он, - прошла успешно"{383}. В сообщении для военного дневника указывалось: "Партизанская область местность южнее и западнее озера Полисть - очищена в ходе операции"{384}.
      Однако в действительности эта первая крупная операция против Партизанского края была, по существу, безрезультатной. Отряды 2-й партизанской бригады показали возросшее умение бить врага, применяя партизанскую тактику.
      С 7 декабря основные силы карателей начали покидать Партизанский край. Чтобы не допустить вновь концентрации партизан в этом районе, Шпейман во всех крупных населенных пунктах оставил гарнизоны. Особое внимание было уделено безопасности шоссейной дороги Чихачево - Старая Русса. Но уже с 9 декабря, перенеся свой штаб в деревню Сусельница, командование 2-й бригады установило связь со всеми своими отрядами. На следующий день партизаны перешли в наступление против оставленных гитлеровских гарнизонов. К середине декабря они полностью восстановили свой контроль над краем, а затем и над шоссейной дорогой Чихачево - Старая Русса, а также над другими дорогами, идущими к фронту. Партизанский отдел Северо-Западного фронта{385} в связи с этим докладывал Военному совету, что партизаны "полностью лишили возможности противника совершать передвижение по дорогам Чихачево - Волот, Дедовичи - Белебелка"{386}.
      В дальнейшем командование бригады, учитывая опыт декабрьских боев, выработало план обороны Партизанского края, предусматривавший ряд неотложных мер. Его осуществление позволило не только усилить сопротивление карателям, но и вести против них более эффективные боевые действия.
      Оккупанты, не сумев ликвидировать Партизанский край, окружили его территорию многочисленными гарнизонами, установили систему связи между ними, непрерывно совершенствовали свои оборонительные сооружения. Они пытались взять под свой контроль дороги, прилегавшие к освобожденным партизанами районам, блокировать Партизанский край. Для этого в наиболее крупных гарнизонах создавались специальные подвижные группы, выделялся необходимый транспорт. В случае необходимости эти группы могли немедленно прийти на помощь соседним гарнизонам, подвергшимся нападению партизан.
      Однако и эти меры не достигли своей цели. Полностью изолировать Партизанский край врагу не удалось. Мелкие партизанские отряды и группы, зная все тропки, обходили деревни, занятые гитлеровцами и проникали далеко за пределы края. Местные жители помогали партизанам, служили им проводниками, своевременно предупреждали об опасности.
      Влияние 2-й партизанской бригады распространялось далеко за пределы Партизанского края. Командование бригады установило связи с населением юго-западных районов области, с жителями Пскова, Острова, Карамышева.
      В январе 1942 года партизанские части и соединения, находившиеся в Партизанском крае, наряду с участием в наступательных операциях советских войск Северо-Западного фронта{387} и действиями на коммуникациях вели активные бои по предупреждению нападения на край, укреплению его обороны.
      В конце января командование 2-й бригады приняло решение уничтожить гитлеровский гарнизон в деревне Ясски на дороге от Дедовичей к Старой Руссе. Это был важный опорный пункт, который прикрывал Дедовичи от нападения партизан с востока. Опираясь на Ясски, 20-й эсэсовский батальон, укомплектованный в Латвии антисоветски настроенными элементами, контролировал населенные пункты в излучине реки Шелонь. Гитлеровцы могли также использовать Ясски и как плацдарм для наступления на Партизанский край.
      К рассвету 5 февраля отряды "За Родину!", имени В. П. Бундзена, имени А. Н. Горяинова, "Ворошиловец" и "Храбрый", окружив село, изготовились к бою. Чтобы не допустить подхода резервов врага, партизанский отряд "За Родину!" оседлал дорогу Ясски - Дедовичи, а остальные 4 отряда по общему сигналу двинулись в атаку. Удар был настолько неожиданным, что эсэсовцы, теряя оружие, начали поспешно отходить в сторону Дедовичей. Но здесь их встретил огнем отряд "За Родину!". К 12 часам дня деревня полностью была занята партизанами. В этом бою эсэсовцы только убитыми потеряли 165 солдат и офицеров. Потери партизан - 13 убитых и 40 раненых.
      Успешный налет на Ясски показал, что партизаны научились овладевать крупными опорными пунктами врага.
      Вслед за налетом на Ясски последовали налеты на более мелкие гарнизоны врага, расположенные по границам Партизанского края, при этом партизаны стремились прежде всего отрезать гарнизон, подвергшийся нападению, от других, широко используя заслоны. По-прежнему отряды устраивали засады на дорогах, громили войска врага на марше, подрывали мосты, уничтожали связь. Широкое распространение получило движение "охотников", впервые введенное в боевую практику партизанами 6-го полка. Отдельные бойцы (иногда 2-3 человека), как правило, отличные стрелки, хорошо знавшие все лесные чащобы, незаметно проникали через вражеские кордоны на оживленные магистрали и, выбрав позицию, били по наиболее важным целям - офицерам, водителям автомашин, а иногда и по экипажам танков.
      В связи с наступлением советских войск Северо-Западного фронта, потребовавшим от 16-й армии крайнего напряжения сил, ее командование оставило на границах Партизанского края сравнительно небольшие карательные отряды. Им поручалось держать партизан в напряжении, снизить их боевую активность, отвлечь от действий на коммуникациях. Но это оккупантам не удалось. Партизаны высылали заслоны в стороны возможного появления противника. Дороги контролировались партизанскими патрулями. Велась непрерывная разведка. В каждой деревне за оккупантами следило множество глаз. Поэтому пи одна попытка гитлеровцев внезапно напасть на партизан не удавалась.
      В начале февраля, когда в районе Старой Руссы и Демянска развернулись напряженные бои, командующий 16-й армией Буш отдал приказ коменданту тылового района очистить от партизан шоссе Чихачево - Старая Русса, проходившее через Волотовский район. Для этого оккупанты привлекли два батальона, один из которых должен был наступать с севера, со стороны Тюрикова (на шоссе Чихачево - Старая Русса), а другой - с северо-запада, со стороны Дедовичей.
      Батальон, наступавший с севера, состоял из подразделений войск СС. Командовал им гестаповец Шпицкий, который участвовал в акции против основного ядра Волотовской подпольной организации и в декабрьской карательной экспедиции против Партизанского края{388}. Батальон с момента его выезда со станции Волот (на железной дороге Дно - Старая Русса) находился под наблюдением членов Волотовской подпольной организации, сообщившей разведданные во 2-ю бригаду. Н. Г. Васильев и С. А. Орлов поручили разгромить этот батальон 5-й партизанской бригаде, которая после прибытия в край находилась в оперативном подчинении командования 2-й бригады.
      У захваченных в плен гитлеровцев при допросе удалось узнать ночной пропуск. Ударная группа партизан из 40 человек, пользуясь этим пропуском, 23 февраля в 4 часа утра проникла в деревню Тюриково и, бесшумно сняв часовых, забросала гранатами штаб, а также другие дома, где находились каратели. Вслед за этим в село ворвались остальные отряды 5-й бригады. Бой продолжался всего около часа. Вражеский батальон был разбит. Лишь немногим гитлеровцам удалось спастись бегством. Партизаны захватили 68 подвод с оружием, боеприпасами и продовольствием, а также 4 радиостанции. Успешный бой в Тюрикове{389} явился боевым крещением для партизан 5-й бригады.
      Неудачей закончилось наступление врага и из района Дедовичей. После интенсивного артиллерийского и минометного обстрела гитлеровцам удается потеснить небольшие группы партизан 2-й бригады в деревнях Гривки, Горушка и Горавица. Положение восстановили отряды 1-й Особой бригады, которая к этому времени также была переброшена в Партизанский край. Эти отряды, перехватив пути отхода, нанесли неожиданный удар по врагу с тыла. В результате более 150 гитлеровцев осталось на поле боя, а уцелевшие в беспорядке бежали. Партизаны захватили несколько орудий, около 600 снарядов и обоз.
      Все дальнейшие попытки противника прорваться по шоссейной дороге от Чихачева к Старой Руссе через Волотовский район также не увенчались успехом. 25 февраля колонна гитлеровцев, которая со стороны Чихачева через Городовик - Гнилицы пробивалась к Старой Руссе, была встречена массированным огнем партизан 2-й бригады. Лишь немногим гитлеровцам удалось спастись бегством. Вскоре в районе Гнилиц в огненный мешок попала еще одна колонна гитлеровцев, а затем крупный обоз.
      Так же безуспешно закончились и другие попытки врага проникнуть в Партизанский край зимой 1941/42 года, очистить от партизан свои коммуникации, проходившие через этот край, пресечь их активные действия.
      Партизанский край выстоял, а находившиеся здесь вооруженные партизанские силы активно помогали советским войскам Северо-Западного фронта в наступательных действиях против 16-й армии.
      12. В наступлении
      Поражение, нанесенное Красной Армией фашистским захватчикам под Москвой, и последующее общее наступление советских войск значительно изменили характер действий партизанских сил, повысили их роль и значение. Теперь партизаны могли теснее увязывать свои планы с операциями советских войск, оказывать им большую помощь в разгроме врага{390}.
      В декабре 1941 года, определяя новые задачи, вставшие перед партизанами, Ленинградский обком ВКП(б) и его штаб по руководству партизанским движением указывали: "Организуйте совместные действия с наступающими частями Красной Армии, помогайте им в разведке... Помогайте Красной Армии уничтожать гитлеровских бандитов и освобождать из-под их ига наши села и города"{391}. Особое внимание руководителей партизанского движения было обращено на широкое вовлечение населения в борьбу против оккупантов, а также на действия по коммуникациям врага.
      Возрастало в связи с этим и значение действий партизан в юго-восточных районах Ленинградской области - в полосе Северо-Западного фронта, которому Ставка Верховного Главнокомандования отводила значительную роль в общем наступлении Красной Армии.
      Подготавливая войска к наступлению, Военный совет Северо-Западного фронта вместе с тем готовил к этому и партизан. Их участие в наступлении советских войск впервые за время войны планировалось, перед ними ставились конкретные задачи на каждом из этапов борьбы. Соответственно перестраивалось руководство вооруженными партизанскими силами, улучшались их вооружение, доставка боеприпасов.
      14 ноября 1941 года Военный совет Северо-Западного фронта всесторонне рассмотрел вопрос о состоянии партизанского движения в полосе фронта, подытожил опыт борьбы на оккупированной врагом территории и поставил перед партизанами новые, более сложные задачи. Высокую оценку получила помощь, уже оказанная партизанами советским войскам.
      "Партизанские отряды, действующие в тылу противника, - говорилось в решении Военного совета, - оказывают войскам фронта активную помощь в борьбе с врагом, уничтожая его живую силу, боевую технику, разрушая коммуникации"{392}. Особенно отличилась 2-я партизанская бригада. Вместе с тем Военный совет отметил и недостатки в партизанском движении в полосе фронта: ряд отрядов не проявлял активности, нередко партизаны действовали разрозненно, без должной согласованности и взаимодействия, что снижало эффективность борьбы. Военный совет указал на недопустимость отрыва партизанских отрядов от населения, недооценки политической работы среди пего.
      Новые задачи, вставшие перед партизанским движением, - дальнейшее повышение боеспособности партизанских частей и соединений в связи с предстоящим наступлением, активизация их действий, улучшение взаимодействия с войсками фронта - поставили в порядок дня вопрос об улучшении руководства партизанами, оказании им необходимой помощи. Военный совет решил вопросы организационно-оперативного и административно-хозяйственного порядка, связанные с партизанским движением, которыми ранее непосредственно ведало Политуправление фронта, возложить на создаваемый партизанский отдел при Военном совете{393}. Отдел Политуправления сохранял функции руководства партийно-политической работой в партизанских частях и соединениях и среди населения оккупированных районов. Военный совет предложил штабу фронта разработать конкретные мероприятия по оказанию помощи партизанам в связи с предстоящим наступлением войск фронта. Вскоре такой план мероприятий был составлен и утвержден Военным советом{394}. Он включал в себя меры по обеспечению партизан оружием, боеприпасами, взрывчаткой (в том числе и с помощью авиации), а также установлению устойчивой радиосвязи с партизанскими частями и соединениями{395}.
      13 ноября начальник штаба фронта Н. Ф. Ватутин утвердил план действий партизанских и истребительных отрядов с 13 по 20 ноября - в период подготовки войск Северо-Западного фронта к наступлению. Партизаны должны были прежде всего вести разведку, уточнять расположение штабов, складов и баз врага, выявлять характер их охраны, изучать режим движения на дорогах, брать на учет магистрали связи и т. д. 19 ноября Военным советом фронта был утвержден "План операций истребительных и партизанских отрядов Северо-Западного фронта". Их роль заключалась в том, чтобы своими ударами по тылам и коммуникациям 16-й армии содействовать войскам фронта в уничтожении противника{396}.
      В связи с перенесением сроков наступления войск фронта пришлось уточнить план участия в нем и партизанских сил. В период подготовки к наступлению (полтора месяца, вплоть до января 1942 года) штаб фронта одновременно планировал и действия войск, и действия партизан. Эти планы утверждались Военным советом фронта{397}. Наряду с разведкой и действиями по коммуникациям партизаны в это время должны были наносить удары по складам, базам и резервам врага. К операциям привлекались все 5 бригад, находившиеся в полосе Северо-Западного фронта: 1-я и 2-я Особые, 2-я и 3-я Залучские и 4-я Старорусская.
      Активно вели разведку в районе Старой Руссы партизаны 4-й Старорусской бригады. Они собрали ценные разведывательные сведения о военных объектах в Старой Руссе, превращенной врагом в ключевой опорный пункт на правом крыле Северо-Западного фронта, о всех оборонительных сооружениях на подступах к этому городу. Как отмечал секретарь Старорусского райкома ВКП(б) комиссар бригады С. М. Глебов, по данным разведчиков-партизан советская авиация дважды бомбила старорусский аэродром, где было уничтожено много самолетов, совершила 4 налета на склады с боеприпасами, горючим и продовольствием в Старой Руссе, подвергла бомбардировке склады в поселке Парфино{398}.
      Успешно вела разведку 2-я Особая бригада. Охватив своими отрядами огромный прифронтовой район от Старой Руссы до городов и сел Калининской области, бригада помимо важных сведений для наступления войск Северо-Западного фронта вскрыла факт нового злодеяния правителей фашистской Германии: подготовку ими химической войны. В районе Холма был обнаружен склад с химическими снарядами{399}.
      Важные разведывательные сведения доставляли в штаб фронта и армиям и другие партизанские соединения.
      Действенны были удары партизанских бригад по коммуникациям врага. В ноябре они совершили успешные нападения на важные опорные пункты врага, его склады, гарнизоны и резервы, которые командование вермахта спешно подтягивало к фронту.
      В конце ноября сводный отряд 1-й Особой партизанской бригады под командованием И. Ф. Трегубова получил задание перейти линию фронта и совершить налет на село Иломля Демянского района, расположенное в 37 километрах от линии фронта{400}. Помимо складов в селе находились резервные подразделения врага. Перейдя линию фронта, отряд попутно разгромил обоз противника, подвозивший теплое обмундирование вражеским частям переднего края. В ночь на 28 ноября партизаны незаметно для врага подошли к Иломле. Специально высланные группы с помощью бесшумных винтовок сняли часовых, охранявших вражеский гарнизон. Затем основные силы партизан ворвались в деревню и забросали гранатами все дома, в которых размещались солдаты и офицеры противника. Во время налета партизаны уничтожили почти половину личного состава гарнизона, сожгли 13 домов, из которых противник вел обстрел, а также склады, автомашины и повозки. "Наши потери в этой операции, - говорилось в отчете командования бригады, - были совершенно незначительны"{401}. Гитлеровцы, признавая этот успех партизан, писали: "В ночь на 28 ноября на резервные подразделения, расположенные в Иломле, было совершено нападение. Используя благоприятные условия, партизаны незаметно проникли в деревню и причинили значительный ущерб"{402}.
      В ноябре были совершены нападения и на другие населенные пункты, занятые оккупантами: в Полавском районе - на Калининцы и Лебедское отдельными отрядами 1-й Особой партизанской бригады, на село Иванково силами всех трех отрядов 4-й Старорусской бригады. В том же месяце отряды 2-й Особой бригады совершили одновременный налет на более чем 10 гарнизонов, которые располагались в населенных пунктах на дорогах, ведущих к Старой Руссе{403}. В этих налетах враг потерял значительное количество своих солдат и офицеров, а также много складов{404}.
      В декабре, по мере приближения наступательной операции Северо-Западного фронта, активность партизан еще больше возрастает. Особенно чувствительные удары по опорным пунктам, базам и резервам врага наносят 1-я Особая и 3-я Залучская бригады.
      В середине декабря 1-я Особая партизанская бригада совершила еще один рейд по тылам врага, во время которого бойцы бригады уничтожили 200 солдат и офицеров противника. Когда бригада, израсходовав почти все боеприпасы, возвращалась в советский тыл, противник превосходящими силами настиг партизан и навязал им бой. Но гитлеровцам не удалось разбить бригаду. В этом бою враг потерял 70 солдат и офицеров. Личный состав бригады стойко перенес все трудности этого рейда: сильные морозы, бессонные ночи, преследование оккупантов. "Люди, - отмечало командование бригады, переносили все трудности, воодушевленные тем, что поставленные задачи были успешно выполнены"{405}.
      В декабре Поддорский отряд, входивший в состав 3-й Залучской бригады, совершил несколько налетов на населенные пункты, где у врага находились склады и резервы, в том числе на районный центр Поддорье.
      Подчеркивая неразрывную связь действий партизан юго-восточных районов с общей подготовкой советских войск Северо-Западного фронта к зимнему наступлению, западногерманский историк Вернер Гаупт пишет: "Меры по подготовке этого наступления ощущались даже в тылу немецкого фронта. Советы направляли партизанские части между опорными пунктами. Эти отряды нападали на склады и базы снабжения"{406}.
      24 декабря 1941 года, накануне перехода войск Северо-Западного фронта в наступление, Военный совет обратился к командирам и комиссарам партизанских бригад с письмом: "Боевые действия всех отрядов, - говорилось в нем, - перенести главным образом на дороги всех видов, по которым противник совершает передвижение и подвозит боеприпасы... Устраивать засады с целью уничтожения вражеских походных колонн, автотранспорта, артиллерии, танков, бронемашин и штабов"{407}.
      Перенесение основных усилий партизан на дороги в условиях, когда число их в тылу врага было ограничено{408}, да к тому же они были крайне растянуты, являлось наиболее эффективной помощью наступающим войскам Северо-Западного фронта. Каждая бригада получила конкретные задания о действиях на коммуникациях врага: какие дороги, какие их участки и к какому времени должны быть взяты под контроль партизан. Партизанский отдел при Военном совете фронта выработал свои рекомендации о наиболее целесообразных и рациональных способах выполнения приказа фронта.
      Накануне наступления советских войск многие командиры и комиссары партизанских бригад и отрядов, находившиеся в тылу, были вызваны военными советами фронта и армий для уточнения разведывательных данных, постановки конкретных задач и отработки вопросов взаимодействия. Военный Совет 11-й армии вызвал комиссара 2-й бригады С. А. Орлова и А. Д. Кондратьева командира партизанского отряда Крестецкого района, входившего в состав 1-й Особой партизанской бригады. По поводу своего вызова в штаб армии А. Д. Кондратьев вспоминает: "На той стороне нас уже встречали представители армии. Я тут же был доставлен в штаб армии и на совещании штаба доложил обстановку в тылу 16-й немецкой армии"{409}.
      В последующем план участия в наступлении вооруженных партизанских сил уточнялся и развивался.
      С началом наступления в январе 1942 года войск Северо-Западного фронта операции партизан в юго-восточных районах Ленинградской области были наиболее эффективными и действенными. Характеризуя обстановку зимой 1941/42 года на советско-германском фронте и партизанское движение в тылу оккупационных войск, американский историк Хауэлл пишет: "Действия партизан, которые начали возрастать в ноябре, достигли еще большей силы... Основные операции происходили в тылу 16-й армии"{410}.
      На коммуникациях 10-го армейского корпуса 16-й армии - дорогах, идущих от Старой Руссы к Шимску, Парфино, Иванково и Рамушево, - активно действовали отряды 4-й Старорусской бригады. С выходом в тыл врага подразделений советских лыжников партизаны вместе с ними успешно блокировали многие дороги в районе Старой Руссы. К концу февраля 1942 года отряды 4-й бригады, главным образом на дорогах, уничтожили около 240 гитлеровцев, 30 автомашин с боеприпасами и другим военным имуществом{411}. Одновременно резко возрастает число диверсий в Старой Руссе, которую оккупанты превратили в ключевой пункт своей обороны.
      Южнее, близ районного центра Пола, превращенного гитлеровцами в важный опорный пункт, оперировали отряды 1-й Особой бригады. "Наши отряды, говорится в отчете бригады, - начали парализовывать подступы противника к Пола, минируя дороги, разрушая связь, устраивая засады. Было разгромлено несколько вражеских обозов с продовольствием и боеприпасами"{412}.
      Для 3-й Залучской бригады основным объектом нападения являлась дорога Молвотицы - Марево - Велилы. Тесно взаимодействуя со 155-м лыжным батальоном и 42-й стрелковой бригадой, Молвотицкий партизанский отряд оказал активную помощь частям Красной Армии в овладении рядом населенных пунктов вокруг Молвотиц. Отряд получил благодарности от штабов 42-й стрелковой бригады и 155-го лыжного батальона{413}. Поддорский отряд 3-й бригады во многом содействовал наступлению 8-й гвардейской стрелковой дивизии и 75-й гвардейской морской стрелковой бригады. Всего отряды 3-й Залучской бригады к марту 1942 года уничтожили 650 вражеских солдат и офицеров, 65 автомашин и 20 повозок с боеприпасами, горючим и живой силой врага, 9 транспортных самолетов, взорвали 3 склада с боеприпасами.
      Основную роль в нарушении коммуникаций 16-й немецко-фашистской армии в период наступления советских войск играла 2-я партизанская бригада. Базируясь на Партизанский край, ее сильные, хорошо вооруженные и подвижные отряды помимо систематических и эффективных действий на железных дорогах Дновского узла полностью контролировали шоссейные дороги, идущие от перевалочных баз противника на станциях Дедовичи и Чихачево Витебской дороги к фронту. Все попытки гитлеровцев использовать даже отдельные участки этих шоссейных дорог решительно пресекались партизанами. Напряженное положение создали отряды 2-й бригады на важнейшей шоссейной дороге Дно - Старая Русса и основной рокадной дороге Старая Русса Холм{414}.
      "На шоссе Старая Русса - Холм, - пишет западногерманский историк Эрих Гессе, - любое движение немецких войск стало невозможным"{415}. Начальник партизанского отдела при Военном совете Северо-Западного фронта А. Н. Асмолов отмечает, что 2-я бригада лишала врага возможности "использовать такие важные в то время коммуникации, как шоссейная дорога Холм - Старая Русса, Чихачево - Волот - Старая Русса... Шоссейная дорога Псков - Старая Русса находилась под контролем партизан"{416}.
      Наряду с активными действиями на вражеских коммуникациях части 2-й бригады успешно решали и другую поставленную перед ними задачу содействовали войскам левого крыла Северо-Западного фронта в осуществлении торопецко-холмской операции. Учитывая, что захват такого крупного узла сопротивления, как Холм, с фронта будет связан с большими потерями, было принято решение силами 2-й партизанской бригады в ночь с 17 на 18 января совершить с запада неожиданное нападение на город, захватить его и удерживать до подхода советских войск. Это решение было одобрено Ставкой советского Верховного главнокомандования{417}. Необычно трудная задача по освобождению Холма потребовала от командования 2-й бригады соответствующей подготовки.
      Захватив Холм, гитлеровцы построили здесь широкую сеть дотов, дзотов и блиндажей, создали разветвленную систему огня, хорошо пристреляли все подступы. Мощные минные поля и проволочные заграждения опоясывали город. Его гарнизон - 1300 солдат и офицеров - составляла кадровая часть, имевшая на вооружении артиллерию, минометы, пулеметы. Кроме того, враг мог рассчитывать на подкрепления из соседних населенных пунктов. По своей численности и вооружению гитлеровский гарнизон в Холме превосходил 2-ю партизанскую бригаду, поэтому успех операции во многом зависел от внезапности удара.
      После всесторонней разведки командование бригады решило привлечь к операции все отряды, чтобы овладеть городом путем одновременного налета с нескольких направлений. Каждый отряд имел свои объекты нападения. Для обеспечения операции по указанию Военного совета фронта бригаде было дополнительно переброшено с помощью авиации более 4 тонн оружия и боеприпасов{418}.
      Ранним утром 15 января 1942 года отряды бригады (всего 1000 человек) тремя колоннами двинулись со своих баз к Холму. Им предстояло совершить 80-километровый марш. Только одна колонна двигалась по дороге, а остальные - по целине, по глубокому снегу. Многие партизаны были в легкой одежде, в кепках, в обычной обуви, а мороз превышал 30°. После 15-20 километров делали короткие привалы, главным образом для того, чтобы накормить лошадей. Подтягивались к городу скрытно, обтекая его со всех сторон. На все дороги были выставлены заслоны.
      К 4 часам утра 18 января партизаны незаметно для врага сосредоточились на рубежах атаки. По общему сигналу отряды нанесли концентрированный удар на узких участках. Гитлеровцы, застигнутые врасплох, открыли беспорядочный огонь. Сводная группа отрядов, штурмовавших город с севера (ею командовал начальник штаба бригады В. А. Головай), подавив огневые точки, прикрывавшие Холм со стороны Старорусского шоссе, первой ворвалась на окраины города. Здесь отряды партизан рассредоточились и приступили к выполнению самостоятельных боевых задач. На полуразрушенных улицах города бой шел за каждый квартал, за каждый дом. Оправившись от первых внезапных ударов, гитлеровцы усилили сопротивление и пытались контратаковать. Однако партизаны, занимая дом за домом, продвигались к центру города. К 8 часам утра от гитлеровцев была очищена северная часть города. К 12 часам дня партизанское кольцо сомкнулось вокруг большого каменного собора и здания тюрьмы. За стенами тюрьмы слышалось пение "Интернационала" - это пели ее узники, советские люди. Надежно укрывшись за толстыми каменными стенами, гитлеровцы яростно отстреливались. Неоднократные настойчивые атаки партизан не давали результатов.
      Тем временем из соседних гарнизонов к Холму настойчиво пробивались подкрепления врага. Особенно тяжелое положение создалось в районе деревни Сопки. На партизанский заслон из 80 человек здесь наседали два батальона 396-го полка 218-й пехотной дивизии. Фашисты подтягивали со станции Локня танки и бронемашины. Цепляясь за каждую складку местности, партизанский отряд отходил. Крупные силы врага подступали к городу и с других направлений. Над партизанами 2-й бригады нависла угроза окружения. Где находились части советской 33-й дивизии 3-й ударной армии, которые должны были взаимодействовать с партизанами, командованию бригады установить не удалось. Бригада стала испытывать острый недостаток в боеприпасах, так как в напряженном бою было израсходовано огромное количество патронов, гранат, снарядов. В этой неблагоприятной для партизан обстановке командование 2-й партизанской бригады дало приказ об отходе.
      Разрушив многие укрепления гитлеровцев и заминировав дороги, партизанские отряды оторвались от бросившихся преследовать их гитлеровцев. Лишь через несколько дней, установив связь с частями 33-й дивизии, совместными усилиями регулярных войск и партизан удалось очистить от оккупантов район, примыкавший к городу Холм{419}.
      Это был один из наиболее крупных боев, проведенных партизанами зимой 1941/42 года во фронтовой наступательной операции советских войск.
      Фашистское командование было сильно обеспокоено налетом партизан на Холм{420}. Оно приняло срочные меры по укреплению всех городов и крупных населенных пунктов в полосе Северо-Западного фронта, пополнило их гарнизоны, а это ослабило силы врага на фронте. Своими ударами по коммуникациям 16-й армии партизаны во многом содействовали успеху войск Северо-Западного фронта. "Партизаны, - отмечает Хауэлл, - смогли оказать им реальную поддержку, перерезав "северное шоссе" и нанеся удар по центру коммуникации - городу Холм"{421}.
      После окружения советскими войсками демянской группировки врага партизанские соединения приняли активное участие в создании и удержании внешнего фронта окружения. Особенно эффективно они действовали в болотистых и лесистых районах, труднодоступных для стрелковых частей, которых к тому же было недостаточно{422}.
      Командование вермахта, до этого тщательно скрывавшее факт наступления войск Северо-Западного фронта, вынуждено было признать успех советских войск и ленинградских партизан. Однако, стремясь ослабить впечатление, гитлеровские генералы вопреки фактам утверждали, что результаты, которых добиваются партизаны, не стоят жертв, понесенных ими. Оккупанты разглагольствовали о "незаконности" партизанской борьбы, о "разбое" на фронте. За всеми этими фразами скрывалась тревога за свой тыл на оккупированной советской территории. Комментируя все эти заявления вермахта, радио Стокгольма 1 февраля 1942 года заявило: "Действия партизан являются самым поразительным явлением на фронте"{423}.
      Все нараставшие удары партизан по коммуникациям врага вынудили командование 16-й армии заявить 10 февраля штабу группы армий "Север": "Если не удастся пресечь действия партизан в тылу и восстановить контроль над "северным шоссе", то все дивизии придется снабжать с помощью авиации"{424}. Эту характеристику обстановки в тылу 16-й армии подтвердили и штаб группы армий "Север" и начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер. Последний не видел никакой возможности наличными силами оградить ее коммуникации от воздействия партизан. Поэтому 10 февраля Гальдер записал: "Придется организовать переброску снабжения 16-й армии воздушным путем"{425}.
      17 февраля после совещания у Гитлера в его ставке "Вольфшанце" действительно было принято решение высвободить с других участков фронта 337 транспортных самолетов и начать перебрасывать войскам 16-й армии боеприпасы, питание и пополнение{426}. В таком критическом положении 16-я армия находилась вплоть до осени 1942 года.
      В период наступления так называемой "группы Зейдлица" (март - апрель 1942 года), которой было поручено деблокировать окруженные под Демянском войска противника, партизанские отряды наносили удары по ее правому флангу. Так как "группа Зейдлица" должна была оперировать как можно компактнее, то между нею и ее правым соседом - полевой бригадой военно-воздушных сил Мейндля (позднее 21-я авиаполевая дивизия.- Ю.П.) образовалась брешь, где появились многие партизанские части{427}. Чтобы прикрыть правый фланг "группы Зейдлица", был создан специальный полк, в который вошли 290-й танковый истребительный батальон, 290-й разведывательный эскадрон, 1-й батальон 5-го полевого полка военно-воздушных сил, 5-й мотоциклетный батальон и истребительная команда 10-го армейского корпуса гитлеровцев. Этот полк, как отмечает Вернер Гаупт, "должен был вести тяжелые бои в лесисто-болотистой местности"{428}. Своими активными ударами по правому флангу "группы Зейдлица" и последующими неоднократными выходами на ее коммуникации партизаны затрудняли деблокирование вражеских войск, оказавшихся в демянском котле.
      Участие партизан юго-восточных районов Ленинградской области в наступательной операции Северо-Западного фронта во многом способствовало успеху этой операции, дезорганизации руководства вражескими войсками и их снабжения.
      Это был один из первых опытов довольно широкого привлечения партизан к фронтовым наступательным операциям Красной Армии. Действия партизан тщательно планировались в соответствии с задачами войск.
      К участию в наступательных операциях привлекались и партизаны в полосе Волховского фронта, войска которого зимой 1941/42 года должны были деблокировать Ленинград. Однако в силу специфических условий, а главным образом из-за большой концентрации вражеских войск в полосе Волховского фронта это участие не имело такого размаха, как в юго-восточных районах Ленинградской области.
      В начале 1942 года, когда войска Волховского фронта перешли в наступление, в полосе фронта было не более 10 рейдовых партизанских отрядов и столько же местных. Принимались меры по их усилению, но они заканчивались неудачей. В конце января при попытке перейти линию фронта в Киришском районе понес тяжелые потери 70-й партизанский отряд, а его командир, студент Ленинградского государственного университета В. И. Дорофеев, был смертельно ранен. При аналогичных обстоятельствах серьезно пострадали и другие отряды{429}.
      Лишь после того как 2-я ударная армия Волховского фронта глубоко вклинилась в оборону врага, удается перебросить в его тыл новые партизанские силы. Во второй половине февраля успешно переходит линию фронта батальон (14 отрядов, около 200 человек) под командованием Е. Ф. Туваловича. Батальон должен был оперировать на шоссейных и проселочных дорогах в Мгинском и Тосненском районах в полосе наступавших навстречу друг другу советских войск (2-й ударной армии Волховского и 54-й армии Ленинградского фронтов) и максимально затруднить врагу маневрирование своими силами.
      В начале марта переходит линию фронта другой батальон (около 100 человек), который возглавлял К. Н. Во-лович, ранее командир 5-го партизанского полка. Этому батальону была поставлена задача действовать на Варшавской дороге и на Киевском шоссе между Лугой и Красногвардейском (Гатчиной), срывая переброску вражеских войск из-под Ленинграда в полосу Волховского фронта.
      В начале апреля направляется в тыл врага 1-я Волховская бригада общей численностью 538 человек под командованием Ф. Н. Тарасова и М. А. Фишмана{430}. Бригада выходила в Лужский район, через который также шла переброска вражеских подкреплений в полосу наступавших войск Волховского фронта. Кроме этих двух батальонов и бригады в тыл врага тогда же было направлено 10 небольших партизанских отрядов{431}.
      Наибольшего успеха добился батальон Е. Ф. Туваловича. 23 февраля батальон совершил дерзкий налет на станцию Любань - важный опорный пункт врага на пути предполагаемой встречи двух советских армий - 2-й ударной и 54-й. В течение нескольких месяцев, вплоть до мая 1942 года, этот батальон действовал на коммуникациях вражеских войск. Батальону под командованием К. Н. Воловича пришлось вести действия между станциями Дивенская и Низовская Варшавской дороги. Это было недалеко от Сиверской, где находился штаб 18-й армии. В первые же дни партизаны подорвали вражеский воинский эшелон и совершили несколько других диверсий. Дерзкие налеты батальона вблизи штаба армии всполошили ее командование. Против него было брошено несколько частей. Под натиском превосходящих сил противника партизанский батальон вынужден был выйти в советский тыл.
      1-я Волховская бригада в Лужском районе уничтожила гарнизон деревни Долговка, насчитывавший около 100 солдат и офицеров, и взорвала мост через реку Ящеру на Киевском шоссе. Были разгромлены вражеские гарнизоны на бывшей даче Балтийского флота и в деревне Пелково. Кроме того, подразделения бригады уничтожили еще 3 моста, несколько складов и других объектов врага. Все это также вызвало переполох во вражеском стане. Командир 285-й охранной дивизии генерал фон Плото и его штаб, многократно объявлявшие, что в районе дислокации их частей каких-либо крупных партизанских сил нет, счел за благо заявить, что под Лугу проникла регулярная воинская часть{432}. 9 апреля Плото поднял многочисленный гарнизон города по тревоге. На северную окраину Луги были выдвинуты танки.
      Принимались меры по усилению боевой готовности вражеских гарнизонов и в других населенных пунктах. Из-за невозможности организовать снабжение партизан продовольствием, а также вследствие ранения командира и комиссара бригада после этих диверсий вышла в расположение советских войск.
      "Впервые в прифронтовом районе, до отказа заполненном гитлеровскими регулярными войсками, - писал И. Д. Дмитриев, участвовавший в этом партизанском рейде, - бригада разгромила 3 крупных гарнизона численностью в общей сложности около 300 солдат и офицеров. Были подорваны 4 моста, лесопильный завод и другие сооружения. Несколько десятков гитлеровцев уничтожено на Киевском шоссе и в бою у реки Оредеж. Наши потери были значительно меньше. Главное же, как мне думается, в том, что поход бригады, кроме чисто военных целей, имел большое политическое значение"{433}.
      В боях участвовали и другие партизанские подразделения и части, направленные в тыл врага.
      В период наступления войск Волховского фронта партизаны участвовали в проводке советских войск через линию фронта. Отряд Маловишерского района под командованием Л. В. Карабача провел в тыл врага один из полков 59-й армии. Перерезав линию Октябрьской железной дороги между станциями Гряды и Дубцы, этот полк помог разгромить здесь вражеские войска.
      Несмотря на некоторые недостатки в организации и действиях партизан, вызванные большой концентрацией вражеских сил, партизаны оказали значительную помощь советским войскам в период наступления Волховского фронта в начале 1942 года.
      Участие партизанских частей и соединений Ленинградской области в наступлении войск Северо-Западного, а также Волховского фронтов наряду с операциями партизан в полосе Западного фронта зимой 1941/42 года послужило началом широкого использования советских партизан в наступательных операциях Великой Отечественной войны.
      * * *
      Оценивая партизанское движение на временно оккупированной советской территории, офицер вермахта и историк второй мировой войны Г. Теске (ему принадлежит ряд книг и статей по истории советского партизанского движения) вынужден был прийти к такому заключению: "Первая битва, которую проиграл вермахт во второй мировой войне, была битва против советских партизан зимой 1941/42 года. Затем последовали дальнейшие поражения в этой борьбе... В основном они состояли в том, что с самого начала инициатива находилась у партизан и осталась у них до конца войны"{434}. С этой характеристикой, которая относится и к деятельности партизан Ленинградской области, нельзя не согласиться. Ленинградские партизаны, захватив после вторжения фашистских войск на территорию области инициативу действий, несмотря на огромные трудности борьбы, не упускали этой инициативы. Они наносили оккупантам удары там, где последние их не ждали. Они дезорганизовывали тыл гитлеровской армии на одном из важнейших направлений советско-германского фронта.
      За 8 месяцев борьбы в тылу группы армий "Север" ленинградские партизаны, по далеко не полным данным, к марту 1942 года уничтожили около 17 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, 130 взяли в плен, разгромили 8 штабов соединений и крупных частей немецко-фашистских армий, вывели из строя 90 самолетов, 125 танков и бронемашин, 2000 различных автомашин с грузом и войсками, взорвали 125 складов с боеприпасами, горючим и различным военным имуществом, пустили под откос 114 поездов, в результате чего было разбито свыше 700 вагонов с живой силой и техникой врага, совершили 10 налетов на крупные железнодорожные станции, взорвали 388 железнодорожных и шоссейных мостов, разрушили 18 радио- и телефонных станций{435}.
      Уже в начальный период войны в Ленинградской области были решены многие практические вопросы партизанского движения, обогатились его формы и приемы борьбы. Своей героической борьбой ленинградские партизаны, как и партизаны других оккупированных областей и республик, раскрыли огромные возможности советского партизанского движения в деле ослабления интервенционистской германской армии. Эти возможности особенно успешно стали претворяться в действительность в последующих наступательных боях Красной Армии по освобождению Советской Родины.
      III. Борьба за удержание инициативы
      1. Трудности возрастают
      Гитлеровское командование по-прежнему не отказывалось от своего замысла захватить Ленинград. Продолжалась концентрация вражеских войск, противостоявших советским армиям Ленинградского и Волховского фронтов.
      Вслед за деблокированием демянской группировки противнику в мае 1942 года удалось с помощью вновь подошедших войск отрезать советскую 2-ю ударную армию от главных сил Волховского фронта, а вместе с ней и значительное количество партизанских отрядов{436}.
      Летом началось сосредоточение новых вражеских дивизий, предназначенных для штурма Ленинграда. Для этого перебрасывались дивизии 11-й армии Манштейна, а также артиллерийские, саперные и другие войска, принимавшие участие в боях под Севастополем. Сюда направлялись и первые танковые подразделения, укомплектованные "тиграми", части и соединения резерва главного командования фашистской Германии.
      Вскоре под Ленинградом обосновался и штаб Манштейна, на который возлагалось руководство штурмом города. Количество вражеских частей и соединений в группе армий "Север" увеличилось по сравнению с началом войны почти в 2 раза{437}.
      С наращиванием сил под Ленинградом росла здесь и напряженность военных действий. В августе 1942 года развернулись тяжелые бой в районе Синявина, в которые были втянуты дивизии 11-й армии и другие части и соединения, предназначавшиеся для штурма города{438}.
      По мере того как положение на фронтах, действовавших на территории Ленинградской области, обострялось, возрастали трудности и для партизанского движения. Особенно напряженная обстановка для партизан складывалась к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, в полосе Ленинградского и Волховского фронтов в тылу 18-й армии, являвшейся основой северного крыла немецко-фашистского фронта. Большинство населенных пунктов здесь было занято войсками оккупантов, их тылами, вспомогательными и обслуживающими частями и подразделениями. Такой плотности вражеских войск не наблюдалось на других участках советско-германского фронта. Это создавало огромные трудности и являлось главной причиной, сдерживавшей развитие партизанского движения{439}.
      И если в других оккупированных советских областях и республиках с весны 1942 года наблюдался бурный рост партизанских сил, то в Ленинградской области этого не происходило.
      Передача руководства борьбой против партизан летом 1942 года в руки вермахта, непрерывная концентрация вражеских войск на территории Ленинградской области, усиление здесь гарнизонов - все это позволяло командованию группы "Север", 18-й и 16-й армий систематически направлять против партизан полевые войска, в том числе специальные - артиллерию, танки, авиацию. Наиболее крупные карательные операции планировали непосредственно штабы группы и армий. Эти операции стали носить планомерный и систематический характер.
      Новый командующий группой армий "Север" генерал-полковник фон Кюхлер{440}, который в середине 30-х годов командовал военным округом в Восточной Пруссии, нацеленным на СССР, считал себя знатоком "акции на Востоке". По мнению Кюхлера, его предшественник не сделал всего возможного, чтобы не допустить партизанского движения в тылу группы армий "Север" и образования Партизанского края. Кюхлер неизменно ставил в пример свою деятельность по подавлению партизан в тылу 18-й армии и требовал столь же решительных мер от командующих армиями, командиров корпусов, дивизий, командующего тыловым районом, комендантов армейских тыловых районов, командиров охранных войск, карательных органов гестапо и тайной полевой полиции.
      Путем ничем не ограниченного террора Кюхлер стремился искоренить партизанское движение в Ленинградской области. "Генерал-полковник Кюхлер, говорилось в приказе командующего тыловым районом группы генерал-лейтенанта Рокка 29 марта 1942 года, - предлагает до наступления периода распутицы развернуть против партизан энергичную борьбу. Населенные пункты должны быть оцеплены, и все жители, которые не смогут предъявить удостоверения личности, должны быть расстреляны... Если после периода распутицы будут продолжаться действия партизан, то это означает, что до распутицы против них не было принято достаточных мер и время не было использовано"{441}. Особое внимание Кюхлер уделял обеспечению безопасности районов к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, где находилась большая часть войск группы армий "Север". Командующему 16-й армией Бушу и Рокку было приказано совместными силами ликвидировать Партизанский край и уничтожить находившихся там партизан.
      В атласе боевых действий группы армий "Север" в связи с этим говорилось: "В тыловом районе армии (16-й.- Ю. П.) сконцентрировались сильные партизанские группы по обоим берегам Локни и в районе озера Полисть. Необходимо в ближайшее время подавить действия этих групп против линий снабжения армии, железных дорог и других пунктов"{442}. По мнению гитлеровских генералов, ликвидация Партизанского края должна была подорвать партизанское движение и в других оккупированных районах группы "Север".
      Для того чтобы централизовать действия против партизан, 207, 285 и 281-я охранные дивизии, находившиеся в группе армий "Север", по приказу гитлеровского командования были сведены в корпус. Командующий тыловым районом группы (101-й тыловой район) генерал-лейтенант Рокк одновременно стал командиром корпуса охранных войск. Войска корпуса пополнились личным составом, получили новое вооружение, в том числе танки и автомашины. Корпусу был придан специальный 107-й пехотный полк.
      Все полевые части и соединения, расположенные в тылу, получили специальные указания по борьбе с партизанским движением и широко использовались для его подавления{443}.
      В то же время усилила репрессии тайная полевая полиция, подчиненная военному командованию. На оккупированной территории Ленинградской области создавались новые карательные части полиции безопасности и службы безопасности{444}. Захватчики начали формировать лжепартизанские отряды, которые путем провокаций выявляли подпольные организации и группы, партизанские базы и лагеря, грабили и убивали население, стремясь восстановить его против партизан. Один из лжепартизанских отрядов в составе 200 человек летом и осенью 1942 года бесчинствовал в Порховском районе. Другой подобный отряд действовал под Лугой, затем под Новоржевом и Островом.
      Враг принимал меры по усилению работы пропагандистского аппарата при командующем тыловым районом группы армий "Север". Были организованы новые пропагандистские пункты в Луге, Гдове и Острове, началось издание большим тиражом еще одной газеты - "Новый путь"{445}.
      Весной 1942 года партизанское движение в Ленинградской области, как и в других оккупированных врагом областях и республиках, испытывало большие трудности из-за отсутствия надежной связи с советским тылом. Ленинградский обком ВКП(б) и его партизанский штаб имели прочную связь лишь с юго-восточными районами, входившими в Партизанский край, и с некоторыми районами в полосе Волховского фронта. Отряды, сохранившиеся в центральных, западных и юго-западных районах, не имели связи с советским тылом, действовали разобщенно, испытывая острый недостаток в оружии и боеприпасах. Это обстоятельство сказалось на развитии партизанского движения в области, так как партизаны не могли рассчитывать на эффективную помощь тыла.
      Не могло не сказаться на партизанском движении и ослабление нелегальных партийных органов. Из всех ранее созданных районных комитетов партии продолжали свою деятельность весной 1942 года Сланцевский, Гдовский, Полновский и Лядский РК ВКП(б) в западной части области, Псковский межрайонный партийный центр, Середкинский и Новосельский РК ВКП(б) - в юго-западной части. Не имея связи с обкомом партии, они сами определяли направление своей деятельности.
      Подавляющее большинство подпольных организаций и групп в городах, поселках и на железнодорожных станциях вело работу разобщенно, что уменьшало ее эффективность. Как правило, подпольщики не располагали радиоприемниками, лишь отдельные экземпляры советских газет, сбрасываемых с самолетов, попадали им в руки. Из-за отсутствия специальных средств они не имели возможности совершать крупные диверсии.
      В этой сложной обстановке и в условиях наращивания сил врага перед партизанским движением встала задача удержать инициативу, максимально расширить партизанские действия, вовлечь в борьбу новые слои населения, усилить удары по вражеским коммуникациям. Все это предопределило напряженность борьбы на оккупированной территории Ленинградской области.
      2. Меры по расширению партизанской войны
      Ленинградский обком ВКП(б) и его партизанский штаб на основе анализа партизанского движения в области и перспектив его развития принимали неотложные меры по усилению борьбы в тылу врага. Прежде всего необходимо было восстановить разрушенные партийные органы и укрепить действовавшие. 18 мая 1942 года Ленинградский штаб партизанского движения, обсудив состояние партийного руководства партизанским движением на оккупированной территории, принял решение "Об организации и засылке партийных групп в тыл противника"{446}. В соответствии с этим решением на оккупированную территорию направлялись 9 партийных групп (по существу, межрайонных партийных групп){447}. Каждая из них призвана была возглавить руководство партизанским движением в кусте районов (в куст входило от 2 до 5 районов){448}.
      В группу входило по 5-7 человек, иногда и больше. Возглавлял ее партийный организатор обкома ВКП(б). Наряду с партийными работниками в группу включались 2-3 разведчика или минера. Большинство групп имело радиостанции. Формированием партийных групп и направлением их в тыл врага занимались работники штаба М. Ф. Алексеев и М. А. Старшинов, а также уполномоченные штаба - П. Р. Шевердалкин (на Волховском фронте) и И. Н. Поликарпов (на Северо-Западном фронте). В полосе Северо-Западного фронта группы, как правило, переходили через линию фронта на участке Под-дорье Холм, а в полосе Ленинградского и Волховского фронтов забрасывались в свои районы самолетами.
      В конце мая была доставлена самолетом Стругокрасненская партийная группа, которую возглавил Н. С. Добряков. Почти одновременно с нею прибыли на место другие партийные группы: возглавляемая Г. И. Мосиным - в Кингисеппский район, И. Н. Гавриловым - в Гдовский, В. А. Разыграевым - в Полновский, М. И. Ревякиным - в Псковский район и другие.
      Докладывая в начале августа о деятельности Ленинградского штаба партизанского движения, M. H. Никитин писал в Центральный штаб: "Группы партийных организаторов заброшены в Волосовский, Кингисеппский и Плюсский районы с задачей развертывания партийно-политической работы с населением, организации в этих районах партизанских отрядов из местного населения и систематической разведки тылов противника"{449}.
      В дальнейшем, главным образом из-за трудностей передвижения по оккупированной территории, пришлось ограничить деятельность большинства групп одним районом или даже частью района. Поэтому создавались новые группы. Дополнительные группы потребовались и взамен разгромленных оккупантами. Всего с мая по сентябрь 1942 года было сформировано и направлено в тыл врага, главным образом в центральные и западные районы, более 20 межрайонных и районных партийных групп{450}. Они насчитывали в своем составе 150 человек{451}.
      Значительно усиливается печатная пропаганда. Обком партии приступил к изданию специальных выпусков "Ленинградской правды" для населения временно оккупированных районов. В 1942 году 16 таких выпусков "Ленинградской правды" общим тиражом 130 тысяч экземпляров было распространено в тылу врага. Выпускались также специальные номера областной комсомольской газеты "Смена". С мая начала выходить газета Волховской оперативной группы Ленинградского обкома ВКП(б) "Народный мститель", переименованная в июне в "Советский партизан" (она выходила уже как орган областного партизанского штаба). Газета широко распространялась и среди партизан, и среди населения. В советском тылу печатались для населения оккупированной территории 17 районных газет (их разовый тираж составлял 10 тысяч экземпляров). Кроме того, в 1942 году в тыл врага было переброшено 2 миллиона экземпляров листовок. Обком партии переправил на оккупированную территорию 30 портативных шапирографов и гектографов, на которых, печатались листовки и воззвания к населению.
      Ленинградский обком ВКП(б) принял меры по активизации деятельности комсомольских организаций на оккупированной территории, вовлечению в партизанское движение несоюзной молодежи{452}. В областном штабе была введена должность заместителя начальника по комсомольской работе, а в оперативных группах при военных советах Волховского и Северо-Западного фронтов - уполномоченных обкома ВЛКСМ{453}. В бригадах, полках и отрядах в качестве заместителей комиссаров по комсомолу назначались лучшие комсомольцы-активисты.
      Одновременно велась настойчивая работа по укреплению вооруженных партизанских сил, созданию новых бригад и отрядов, расширению района действий партизан. Поскольку обстановка требовала максимальной централизации вооруженной борьбы в тылу врага, обком партии возложил руководство действиями всех партизанских частей и соединений на областной штаб партизанского движения, на его оперативные группы при военных советах фронтов.
      Принимая решение о создании партийных групп, Ленинградский штаб партизанского движения в тот же день, 18 мая 1942 года, принял "План боевой деятельности партизанских отрядов на оккупированной немцами территории Ленинградской области на май - июнь 1942 года"{454}. План предусматривал рассредоточение вооруженных партизанских сил, находившихся в Партизанском крае (здесь было четыре пятых всех партизан области, т. е. почти 3 тысячи бойцов), и создание новых очагов вооруженной борьбы. Предстояло, не ослабляя боевых действий в юго-восточных районах, расширить и активизировать их в юго-западной части области, а особенно севернее линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, в полосе Ленинградского и Волховского фронтов. В соответствии с планом в тыл врага направлялись новые партизанские силы.
      "План боевой деятельности партизанских отрядов" был первым оперативным документом такого рода. В последующем партизанский штаб переходит к систематическому планированию боевой деятельности партизан (на 2-3 месяца, а также на более длительные отрезки времени - осенне-зимний период, зимний период и т. д.). Все бригады и отряды теперь должны были действовать по единому плану, который определял район и характер партизанских операций. В случае необходимости партизанские силы перебрасывались из одного района в другой, на решающие участки борьбы.
      В мае 1942 года Государственный Комитет Обороны утверждает Ленинградский штаб партизанского движения в качестве руководящего военно-боевого органа при Ленинградском обкоме партии. Подчинение областного штаба Центральному штабу партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования позволяло теснее увязывать операции ленинградских партизан с задачами войск действующей армии и партизан других республик и областей.
      В июле Центральный штаб партизанского движения утвердил "Оперативный план Ленинградского штаба партизанского движения на июль - август"{455}. В последующем утверждение планов принимает регулярный характер. Планирование боевых операций ленинградских партизан и утверждение этих планов Центральным штабом позволило придать партизанским действиям на оккупированной врагом территории еще более организованный и целеустремленный характер.
      Тяжелые бои, развернувшиеся в Партизанском крае, усложнили и задержали перегруппировку основных партизанских сил. 16 августа Ленинградский штаб партизанского движения, заслушав доклад А. Н. Асмолова - начальника оперативной группы при Военном совете Северо-Западного фронта, определил районы действия партизанским бригадам и конкретные задания каждой из них{456}, Из четырех бригад, находившихся в Партизанском крае, здесь оставалась лишь 2-я бригада. Одна бригада направлялась в юго-западные районы области, чтобы действовать в четырехугольнике Порхов - Псков Остров - Сошихино. Двум другим бригадам предстояло оперировать се-вернее линии Псков - Порхов. В этих районах с осени 1941 года почти не было крупных партизанских сил. Теперь основные усилия всех четырех бригад сосредоточивались на железных дорогах, прилегающих к районам базирования. Для отрядов и бригад, которые уходили из Партизанского края в другие районы, Военный совет Северо-Западного фронта заранее выделил значительное количество боеприпасов: 1 миллион 300 тысяч патронов, 13 тысяч гранат, 3500 мин к минометам, 3 тысячи снарядов, 3200 килограммов тола.
      Одновременно севернее линии Псков - Дно в центральные районы перебрасывались отдельные диверсионные отряды.
      Для того чтобы установить прочные связи с нелегальными партийными органами на оккупированной территории, партизанскими соединениями и частями, улучшить руководство ими, надо было оснастить их радиосредствами, создать специальные радиоузлы на фронтах. С весны 1942 года каждая бригада и большинство отдельных отрядов, а также нелегальные партийные органы стали получать радиостанции типов "Север" и "Север-бис", обеспечивавшие устойчивую связь с советским тылом. В июле на оккупированной территории Ленинградской области имелось 70 радиостанций, а в августе - 90.
      Обслуживавший партизан радиоузел разведывательного отдела Ленинградского фронта уже не справлялся с возросшим объемом работы. С августа стал действовать радиоузел при Ленинградском штабе партизанского движения. В ноябре появился радиоузел оперативной группы партизанского штаба на Волховском фронте, а в декабре - на Северо-Западном фронте. Радио становилось основным средством связи с оккупированными районами. Партизаны получили возможность систематически информировать Ленинградский обком партии, его штаб и военные советы фронтов о результатах проводимых ими операций, принимать новые задания и указания. Это позволило значительно улучшить руководство партизанской борьбой.
      С усилением напряженности партизанской борьбы возрастало значение помощи партизанам из советского тыла, и прежде всего помощи в боеприпасах и вооружении. То, что отбивалось у врага, не могло удовлетворить запросов партизан. Напряженные бои вели к огромному расходу боеприпасов. С доставкой оружия и боеприпасов партизанам могла успешно справиться только авиация. На Северо-Западном фронте в этих целях использовался 3-й отдельный авиационный полк гражданского воздушного флота{457}. Необходимо было таким же путем организовать снабжение партизан и в полосе других фронтов, находившихся на территории Ленинградской области.
      В марте 1942 года вопрос об использовании авиации для помощи партизанам в полосе Волховского фронта обсуждался на совещании руководителей областного штаба партизанского движения с командованием Особой северной авиагруппы гражданского воздушного флота (позже реорганизованной в 4-й отдельный авиационный полк).
      Было решено привлечь к этому делу отряд легких (ПО-2) и отряд тяжелых самолетов (типа "Дуглас"). Первые в основном базировались в 20-25 километрах от линии фронта, а вторые - на аэродромах в Хвойной и Малой Вишере.
      Вскоре на аэродроме в Хвойной и посадочной площадке в Александровском были оборудованы оперативные пункты и базы, началось широкое использование авиации для помощи партизанам в полосе Волховского фронта. Летчики 4-го отдельного авиационного полка в первую очередь выполняли задачу по розыску отрядов, с которыми не было связи{458}. "В короткий промежуток времени, рассказывает командир полка Н. А. Гриценко, - было найдено большое количество отрядов, которые раньше считались пропавшими"{459}. Одновременно самолеты полка широко использовались для переброски отрядов в тыл врага и снабжения партизан боеприпасами{460}.
      В несколько меньших размерах привлекалась авиация для тех же целей в полосе Ленинградского фронта.
      Все эти меры, принимаемые Ленинградским обкомом и его партизанским штабом, были направлены на активизацию партизанских действий в тылу врага, а особенно в полосе Ленинградского и Волховского фронтов, противостоявших основным силам группы армий "Север".
      3. Деятельность партийных органов
      Задача партийных групп, направленных в оккупированные районы области, прежде всего состояла в том, чтобы установить связь обкома партии с подпольными партийными организациями и с коммунистами, оставленными для партизанской борьбы. Одни группы должны были влиться в сохранившиеся нелегальные районные комитеты, а другие (там, где комитеты отсутствовали) взять на себя их функции. Вследствие сурового оккупационного режима многие партийные группы несли большие потери. Некоторые из них не смогли перебраться через линию фронта в свои районы или же прекратили свою деятельность в первые дни и недели.
      Успешно справилась с возложенной на нее задачей Гдовская партийная группа, которую возглавлял член бюро райкома партии И. Н. Гаврилов. Прибыв в июне в свой район, она быстро установила связи с секретарями райкома Т. Я. Печатниковым и М. С. Алексеевым, находившимися в районе с начала гитлеровского вторжения. Группа И. Н. Гаврилова влилась в состав Гдовского партийного комитета и вместе с райкомом стала устанавливать связи с коммунистами соседних районов. Связи с коммунистами Полновского района взяла на себя партийная группа во главе с секретарем райкома партии В. А. Разыграевым{461}, переброшенная самолетом вместе
      227
      с группой И. Н. Гаврилова. Группа В. А. Разыграева, зная основные районы базирования полновских партизан, быстро связалась с членами бюро Полновского райкома партии П. А. Панфиловым и Г. Т. Шеломовым. В два других района - Сланцевский и Лядский - были посланы связные из местных жителей. Вскоре через радиостанцию, которую имела партийная группа И. Н. Гаврилова, обком партии получил подробную информацию о партизанской деятельности в западной части области{462}.
      В начале июля в Псковском районе приступила к деятельности партийная группа М. И. Ревякина (до войны он работал в Псковском комитете партии). Эта группа уже на четвертый день установила связи с членами Псковского межрайонного партийного центра И. Г. Киселевым и В. И. Челноковым, а через них и с другими его членами и влилась в его состав. В радиограмме от 7 июля М. И. Ревякин подробно информировал обком о положении в Псковском и соседних районах, о работе крупнейшей нелегальной партийной организации области, нормальной устойчивой связи с которой не было с начала ее деятельности.
      Почти одновременно летом развернули работу Оредежская, Батецкая, Волосовская, Кингисеппская (1-я), Красногвардейская, Лужская, Новгородская (1-я), Оредежская, Островская (1-я), Плюсская, Сланцевская (1-я), Солецкая (1-я), Стругокрасненская и Тосненская (1-я) партийные группы; несколько позже - партийные группы Карамышевская, Лядская, Палкиыская, Поддорская, Слуцкая (1-я) и Шимская, а также группы-дублеры, направленные на восстановление тех групп, которые считались погибшими: Батецкая (2-я), Кингисеппская (2-я), Лядская (2-я), Островско-Сошихинская (1-я){463}, Сланцевская (2-я), Слуцкая (2-я) и Тосненская (2-я). Некоторые из групп-дублеров определенное время работали параллельно с основными. Партийные группы не ограничивали своей деятельности рамками территориального разделения районов. Многие из них распространяли влияние на села и деревни соседних районов.
      Все эти партийные группы взяли на себя функции нелегальных районных комитетов партии, стали центрами партийно-политической деятельности. Они устанавливали связи с оставшимися коммунистами и комсомольцами, чтобы с их помощью направлять партизанское движение.
      Огромную роль играла политическая работа, проводимая партийными группами. Через них обком распространял на оккупированной территории газеты, листовки и другую печатную продукцию. Имея радиостанции, партийные группы были в курсе важнейших военно-политических событий и наиболее ценную информацию старались распространить среди населения. Массово-политическая работа приобрела более широкий и целеустремленный характер.
      Политическая работа, проводимая Гдовским партийным комитетом, была, пожалуй, наиболее активной. Вновь наладился выпуск районной газеты и листовок. Вместо ушедшего за линию фронта редактора газеты В. Д. Сажина редактором газеты "Гдовский колхозник" бюро райкома утвердило В. С. Зайцева. Для выпуска газеты и листовок использовалось оборудование, сохраненное с осени 1941 года. Тираж газеты составлял 100-150 экземпляров, а листовок - несколько больше. Газета п листовки распространялись среди населения. За период с 1 мая по сентябрь 1942 года было отпечатано и распространено 9 номеров газеты "Гдовский колхозник". Гдовский партийный комитет помог также Лядскому райкому выпускать свою газету.
      Летом после прибытия группы М. И. Ревякина заметно усилил массово-политическую работу Псковский межрайонный партийный центр. На машинке печатались листовки и сводки Совинформбюро и при помощи актива распространялись среди местного населения.
      Широкую политическую работу среди населения вела Оредежская группа{464}. Она распространила среди местных жителей 50 экземпляров газеты "Правда", 1200 экземпляров районной газеты "Заря коммуны" и 300 листовок. Каждое важное событие, происходившее в районе, находило отклик: группа выпустила листовки в связи с начавшейся принудительной мобилизацией молодежи в Германию, о зверствах оккупантов в районе и т. д. Члены группы создали коллектив агитаторов (16 человек), что позволило охватить влиянием широкие слои населения, в том числе в Оредеже и в поселке Торковичи. Успешно была проведена подписка на военный заем. Только в Торковичах было собрано 1000 рублей наличными. В этом поселке успешно прошла коллективная читка газеты "Заря коммуны", на которой присутствовало 100 человек. В шести деревнях состоялись беседы.
      Поддорская группа, которую возглавляла Л. В. Смирнова, опираясь на актив, помимо выпуска листовок проведения бесед и собраний в населенных пунктах организовала почтовую связь с советским тылом. Уполномоченный Ленинградского обкома на Северо-Западном фронте И. Н. Поликарпов сообщал в декабре 1942 года в областной комитет партии: "Партийная группа через партизан-проводников получает для населения Поддорского и Белебелковского районов письма из нашего тыла. В каждое письмо вкладывается по листовке, а затем письма разносятся активистами по адресатам. Группой получено около 200 писем и через актив передано адресатам. Одновременно от населения для граждан нашего тыла получено 100 писем"{465}.
      В Шимской группе партийным организатором был А. В. Степанов. Несмотря на то что в районе стояли сильные гитлеровские гарнизоны, члены группы сумели провести 500 собраний и бесед, охватив при этом более 12 тысяч человек. Одновременно было распространено 800 экземпляров "Правды", 600 экземпляров "Ленинградской правды", 1000 различных брошюр и 32 тысячи листовок. Плюсская группа под руководством В. К. Красотина за 3 месяца с середины июля 1942 года провела беседы в 70 населенных пунктах Плюсского и Лядского районов. Островско-Сошихинская группа, возглавляемая В. А. Печкуровым, с августа по ноябрь подготовила, размножив на гектографе, и распространила среди населения 32 листовки, а также провела в 75 населенных пунктах 700 бесед. Плодотворную политическую работу среди населения вела Кингисеппская партийная группа под руководством Г. И. Мосина, которая распространяла свое влияние и на Осьминский район. Лужская партийная группа под руководством И. Д. Дмитриева также охватывала соседние районы.
      Массово-политическая работа, проводимая партийными группами в оккупированных районах, давала возможность населению узнать правду о военно-политическом положении страны, о той борьбе, которую вел советский народ против фашизма, помогала разоблачать фашистскую пропаганду, способствовала мобилизации населения на борьбу с захватчиками.
      Важнейшей составной частью деятельности партийных групп являлась военно-боевая работа - создание и укрепление партизанских сил, централизация их действий, организация диверсий и разведка. Активную деятельность по организации партизанских сил вела Стругокрасненская группа, возглавляемая Н. С. Добряковым. Из актива района, оставшегося в тылу, группа организовала 3 партизанских отряда. 6 августа И. Г. Киселев и М. И. Ревякин (Псковский подпольный центр) телеграфировали в обком ВКП(б): "Созданы боевые группы"{466}. Партизанские отряды и диверсионные группы были организованы в Оредежском, Поддорском и других районах.
      С прибытием партийной группы И. Д. Дмитриева активизировались лужские партизаны. Восстанавливались прежние связи, боевые действия принимали более целеустремленный характер. Значительный размах приобрела партизанская борьба и в Оредежском районе после прибытия партийной группы А. Н. Бухова и А. Г. Важнова. Гдовская партийная группа И. Н. Гаврилова во многом способствовала активизации действий партизан в западной части области.
      Во всех боевых делах активное участие принимали члены партийных групп. Руководитель Плюсской группы В. К. Красотин сообщал в обком партии: "Возложенную на нее боевую задачу группа выполнила"{467}. Все партийные группы собирали ценные сведения о противнике, передавая разведданные по радио в областной партизанский штаб{468}.
      Многогранная работа партийных групп еще выше подняла авторитет партийного руководства на оккупированной территории Ленинградской области, явилась залогом новых успехов партизан в борьбе с захватчиками.
      4. Укрепление вооруженных партизанских сил
      В то время как нелегальные партийные органы создавали и укрепляли местные партизанские отряды, областной штаб, продолжая линию на централизацию партизанской борьбы, формировал новые бригады, совершенствовал структуру ранее созданных, повышал их боеспособность. Организовывались также отдельные партизанские полки, специальные отряды и группы для диверсионных действий на железных дорогах.
      Большое внимание было оказано 2-й партизанской бригаде - ведущему партизанскому соединению не только в полосе Северо-Западного фронта, но и во всей Ленинградской области. Эта бригада являлась своеобразной партизанской лабораторией. Здесь проверялись наиболее целесообразные формы объединения партизанских сил, их организации, структуры и т. д. Во второй половине 1942 года на укрепление 2-й бригады было направлено из советского тыла более 800 человек. Среди них было немало военнослужащих, имевших военную подготовку и опыт партизанской борьбы. Совершенствовалась структура бригады.
      Прошедшие бои показали, что командир и комиссар не в силах единолично руководить десятью отрядами, разбросанными на территории нескольких районов, особенно при проведении крупных операций. В марте 1942 года в бригаде был организован штаб{469}. 3-4 отряда сводились в полк, насчитывавший 300-400 партизан. Вначале бригада имела 3 полка, затем были сформированы еще 2 полка. Отряды, как и прежде, делились на роты, в ротах сохранялись взводы и отделения. В апреле 1942 году бригада организовала диверсионные группы для действий на железных дорогах. Повышалась огневая мощь 2-й партизанской бригады: она получила автоматы, ручные пулеметы, противотанковые ружья.
      Укреплялась и 1-я Особая бригада: в нее было направлено 320 человек пополнения.
      В январе 1942 года на базе 4-й Валдайской бригады, а также других резервных партизанских бригад Северо-Западного фронта была организована 5-я Ленинградская партизанская бригада, состоявшая из восьми отрядов общей численностью 240 человек. Возглавили бригаду Ю. П. Шурыгин (Воронов) - один из бывших командиров 2-й бригады и М. И. Тимохин - секретарь Дновского райкома партии.
      Весной 1942 года на базе отрядов 2-й Особой бригады, которая успешно провела зимний рейд по районам Калининской области, занятым гитлеровцами, началось формирование новой, 3-й Ленинградской партизанской бригады{470}. В ее составе было несколько отрядов, а всего 520 человек. Эта бригада, так же как и 2-я, много сделала для развития партизанского движения в Ленинградской области. Командиром 3-й Ленинградской партизанской бригады стал А. В. Герман. Ранее он являлся начальником разведки во 2-й Особой партизанской бригаде и показал себя талантливым партизанским командиром. Комиссаром бригады назначили А. И. Исаева - кадрового армейского политработника.
      Весной же была создана 4-я Ленинградская партизанская бригада. Ее основой явились отряды 4-й Старорусской бригады. В конце апреля в бригаде насчитывалось 500 человек. Командиром и комиссаром 4-й Ленинградской бригады были секретари Старорусского райкома партии А. П. Лучин и С. М. Глебов.
      Вновь созданные бригады были также направлены в тыл врага: в феврале 1942 года - 5-я, в марте - 4-я и в июле - 3-я.
      В марте 1942 года в Ленинграде начала формироваться Волховская лыжная партизанская бригада. Ее основу составили 16 небольших отрядов из добровольцев города, в том числе и прославленный отряд студентов-лесгафтовцев под командованием Д. Ф. Косицына, много раз совершавший рейды в тыл врага. Вскоре в бригаду, переброшенную на Волховский фронт, влилось пополнение - партизаны, вышедшие в советский тыл, и отряды из неоккупированных районов области. Командиром бригады был назначен подполковник Ф. Н. Тарасов, а комиссаром - М. А. Фишман, заведующий промышленным отделом Ленинградского обкома партии. Бригада подразделялась на сотни и насчитывала 538 человек{471}. На ее вооружении имелось значительное количество автоматического оружия и несколько минометов - минометный взвод{472}.
      К середине 1942 года в полосе Северо-Западного фронта окончательно складывается структура партизанских бригад. Каждая бригада состояла, как правило, из 5 отрядов общей численностью 450-500 человек{473}. В каждой из них имелся штаб, при штабе - комендантский взвод и взвод разведчиков; в огневую группу входили артиллерийские (главным образом противотанковые) орудия, тяжелые минометы и противотанковые ружья. Кроме того, большинство бригад имело свой госпиталь. В середине 1942 года в юго-восточных районах Ленинградской области (в полосе Северо-Западного фронта) имелось 5 бригад: 1-я Особая, 2, 3, 4 и 5-я. Они объединяли 41 отряд общей численностью 3705 партизан. Помимо этого, было 3 латышских отряда, насчитывавших 200 человек{474}. Примерно четверть всех партизан юго-восточных районов области входила ранее в состав действующей Красной Армии. По этому поводу начальник оперативной группы по руководству партизанским движением при Военном совете Северо-Западного фронта А. Н. Асмолов писал: "Опыт показал исключительную целесообразность... включения в состав партизанских отрядов кадровых военнослужащих, как основных звеньев в боевой выучке местных партизан"{475}.
      Все бригады и отряды, которые действовали в полосе Северо-Западного фронта, к середине 1942 года располагали автоматическим оружием, противотанковыми орудиями и ружьями. По сути дела, произошло своеобразное перевооружение этих партизанских сил. Они имели 2800 винтовок, 758 автоматов, 169 ручных пулеметов, 85 минометов, 43 противотанковых ружья и 4 орудия. "Все наши бригады и отряды и в настоящее время, - отмечал в августе 1942 года А. Н. Асмолов, - вооружены удовлетворительно и способны решать партизанскими методами борьбы серьезные задачи в тылу врага"{476}.
      Однако систематическое обеспечение отрядов и бригад оружием, а также боеприпасами особенно в связи с их численным ростом, представляло одну из главных трудностей.
      Создавая и укрепляя партизанские бригады и отряды, Ленинградский штаб и его оперативные группы при военных советах фронтов одновременно формировали и направляли в тыл врага отдельные диверсионные партизанские отряды (от 20 до 40 человек) и группы для действий на железных дорогах. В течение 1942 года было направлено на захваченную врагом территорию 107 таких партизанских отрядов и 27 диверсионных и специальных групп общей численностью 2953 человека.
      Всего в середине 1942 года на оккупированной врагом территории Ленинградской области находилось 5 партизанских бригад, 57 отрядов и более 20 групп, объединявших более 5 тысяч партизан, т. е. в два с лишним раза больше, чем зимой 1941/42 года. Более четырех пятых из них действовало в юго-восточных районах области.
      Уделяя большое внимание политическому руководству бригадами, вся тяжесть которого падала на комиссарский состав, Ленинградский обком ВКП(б) и Политуправление Северо-Западного фронта признали целесообразным организовать в бригадах политотделы. На них возлагалось руководство партийно-политической работой не только среди партизан, но и среди всего населения.
      В феврале 1942 года был создан политотдел 2-й бригады, который имел инструктора по организационно-партийной работе, инструктора по пропаганде и агитации и, несколько позже, инструктора по комсомолу. Политотдел издавал газету. Возглавил политотдел 2-й бригады А. Ф. Майоров - бывший секретарь Дедовичского РК ВКП(б). Политотделы были организованы также в 1-й Особой, 3-й и 4-й бригадах.
      Летом 1942 года при политотделах партизанских бригад были созданы партийные комиссии. Они вели дела о приеме в партию, рассматривали персональные дела коммунистов.
      С созданием при политотделах партийных комиссий в партизанских бригадах Ленинградской области окончательно складывается система партийно-политического руководства, принятая для соединений Красной Армии.
      Почти во всех партизанских отрядах имелись партийные организации, которые цементировали ряды партизан. Важную роль в жизни и боевой деятельности отрядов играли организации ВЛКСМ.
      Партийные и комсомольские организации бригад пополнялись за счет лучших коммунистов и комсомольцев из советского тыла, а также и за счет вступления в их ряды лучших партизан.
      Принимали в партию главным образом партийные организации отрядов, которые входили в бригады. Партийные организации отдельных отрядов, а тем более подпольных организаций, находившиеся в городах и других населенных пунктах, почти не имели такой возможности. Партизаны, отличившиеся в боях, принимались в партию на льготных условиях, которые существовали для партийных организаций действующей армии. Каждый, кто был достоин носить звание члена партии, подавал заявление в первичную организацию, прилагал автобиографию, боевую характеристику и иногда анкету (фотокарточек, как правило, не было). Принимала в партию первичная организация. Ее решение утверждала партийная комиссия политотдела бригады, которая затем направляла все документы о приеме в Ленинградский обком ВКП(б). Партийный документ выдавался коммунисту позже, уже в советском тылу.
      В первые месяцы войны из-за организационных трудностей в партию вступило сравнительно немного партизан. За 6 месяцев 1941 года во 2-й бригаде было принято в партию 100 человек. За первую половину 1942 года партийные организации 2-й бригады приняли 120 человек в члены партии и 360 - в кандидаты. Число партийных организаций бригады возросло с 10 до 31. Они появились во многих ротах.
      Росли партийные организации и в других бригадах. По неполным данным, партийные организации партизанских отрядов, входивших в бригады, в 1942 году приняли в члены и кандидаты ВКП(б) 836 человек{477}.
      С весны 1942 года происходит быстрый рост организаций ВЛКСМ, которые во всей своей практической деятельности руководствовались постановлением ЦК ВЛКСМ "О мероприятиях комсомольских организаций во временно оккупированных районах". Если комсомольские организации 2-й бригады с августа 1941 года по март 1942 года приняли в свои ряды лишь 6 партизан, то с марта по август 1942 года - уже 263. Это позволило соответственно увеличить количество организаций ВЛКСМ. За первую половину 1942 года число организаций ВЛКСМ во 2-й бригаде возросло с 6 до 45{478}. Подобное происходило и в других бригадах. Всего организации ВЛКСМ партизанских отрядов приняли в свои ряды в 1942 году 912 человек{479}.
      Укрепление ранее созданных бригад и отрядов, создание новых, рост их партийных и комсомольских организаций во многом способствовали повышению боеспособности партизанских сил, их успешной борьбе против гитлеровских оккупантов.
      5. Борьба за партизанский край
      После того как в начале января 1942 года советские войска Северо-Западного фронта перешли в наступление, Партизанский край оказался в полосе этого наступления, а затем у самой горловины "демянского мешка", в котором находились соединения 2-го корпуса гитлеровской 16-й армии. По признанию авторов истории 290-й пехотной дивизии вермахта, "эта болотистая местность была одним из наиболее крупных партизанских районов в тылу группы армий "Север", так что новый фронт обороны, который предстояло создать, имел перед собой дивизии армий прорыва (т. е. советские дивизии Северо-Западного фронта.- Ю.П.), а позади - хорошо вооруженных, многочисленных и искусных партизан... Партизанское соединение, самое крупное из них, держит в напряжении район между городами Холм - Старая Русса - Дно - Новоржев, где в настоящее время отдыхает и доукомплектовывается 290-я пехотная дивизия. Основная цель партизан нападение на пути снабжения армии: железные дороги, шоссейные и проселочные дороги, проходящие через этот район, и мосты по этим дорогам"{480}.
      Немецко-фашистское командование, несмотря на поражение, понесенное 16-й армией в зимних боях, всячески пыталось сохранить ее демянскую группировку и усилить ее. Раскрывая планы захватчиков, командующий Северо-Западным фронтом П. А. Курочкин писал: "Между двумя вражескими группировками (демянской и ржевской. - Ю. П.) находилась почти половина войск Северо-Западного фронта и весь Калининский фронт. Гитлеровское командование могло при благоприятном развитии событий двинуть в наступление демянскую и ржевскую группировки и попытаться окружить наши войска, развивая наступление севернее Москвы, на восток"{481}.
      Вследствие возросшей напряженности боев, которые вела 16-я армия, и желания сохранить и максимально усилить ее для последующего "наступления от Старой Руссы на восток"{482} гитлеровское командование, естественно, хотело иметь в тылу этой армии необходимую сеть железнодорожных и шоссейных коммуникаций. Снабжение 16-й армии воздушным путем из-за тяжелых потерь в самолетах не могло продолжаться долго. Поскольку железная и шоссейная дороги Дно - Старая Русса (через Псков и Порхов) не могли справиться с перевозками, гитлеровцы организовали на станции Чихачево (Витебская дорога) перевалочную базу. Отсюда все воинские грузы и пополнения для 16-й армии должны были следовать уже по шоссейной дороге. Дополнительная перевалочная база была создана и на станции Дедовичи, от которой также шла вспомогательная шоссейная дорога к основной дороге Чихачево - Старая Русса через Волотовский район. Для коренного улучшения снабжения 16-й армии, особенно демянской группировки, гитлеровцы планировали построить железную дорогу Дедовичи - Белебелка.
      Однако использованию имевшихся коммуникаций и созданию новых решительно препятствовали партизаны, укрепившиеся в Партизанском крае. Именно это обстоятельство и побудило командование вермахта наряду с укреплением 16-й армии и пополнением ее новыми дивизиями выделить значительные силы для борьбы с партизанами в юго-восточных районах Ленинградской области.
      Выполняя указание гитлеровской Ставки, оккупанты с весны 1942 года непрерывно наращивали свои силы на границах Партизанского края. Своей ближайшей целью враг ставил освобождение от партизан дороги Чихачево Старая Русса, а в последующем - полную ликвидацию Партизанского края. Командующий 16-й армией генерал-фельдмаршал Буш и его штаб непосредственно руководили борьбой против партизан, находившихся в крае{483}. В связи с прекращением широких наступательных действий войск Северо-Западного фронта враг получил возможность сконцентриривать силы против партизан. Фашистское командование, убедившись в крепости обороны края, придало подготовке к операции более широкий и планомерный характер, чем это было ранее. Гитлеровцы прежде всего стремились изолировать край, не допустить его расширения, выхода партизан за его пределы. Вокруг Партизанского края, помимо укреплений создавались плацдармы для наступления. Противник усиливал гарнизоны, расширял коммуникации, подвозил боеприпасы, горючее, вел активную разведку. Вскоре оккупантам удалось создать плотное кольцо вокруг Партизанского края. В свою очередь население Партизанского края, вооруженной опорой которого являлись партизанские бригады, стремилось не допустить в свои села и деревни оккупантов. Народная поддержка приумножала вооруженные партизанские силы. С помощью населения партизаны продолжали совершенствовать свою оборону, особенно на предполагаемых направлениях вражеского наступления. Условия местности благоприятствовали этому. Болота и леса, затруднявшие действия карателей, позволяли партизанам принимать бой с ними в лучших тактических условиях, применять "огневые мешки", засады, контрудары с тыла и флангов. Постепенно на границах Партизанского края была создана линия обороны с огневыми точками, блиндажами, ходами сообщений. Партизаны все больше и больше закапывались в землю.
      Ленинградский обком ВКП(б), его штаб и Военный совет Северо-Западного фронта делали все возможное, чтобы помочь Партизанскому краю в борьбе против захватчиков, укрепить его вооруженные силы. С целью централизации руководства обороной края все находившиеся здесь партизанские соединения и отдельные части поступили в оперативное подчинение 2-й бригады, командование которой было подготовлено к тому, чтобы успешно направлять действия крупной партизанской группировки. Была налажена доставка в Партизанский край оружия, в том числе автоматов, которые тогда еще в ограниченном количестве поступали в действующую армию, а также противотанковых ружей, минометов и боеприпасов. И если раньше партизаны были по сути дела беспомощны при отражении танков врага, то теперь с получением противотанковых ружей, положение изменилось. Огневая мощь партизан, их боеспособность значительно возросли.
      Все это предопределило то, что с весны 1942 года борьба за Партизанский край вступила в новый этап и характеризовалась большим напряжением, чем прежде.
      В середине марта вражеские гарнизоны на северо-западных и западных границах края перешли к активным действиям против партизан, стремясь прежде всего освободить от них дороги к фронту. Командующий 16-й армией Буш и его штаб непосредственно возглавили эту операцию против партизан. Помимо охранных войск оккупанты двинули в бой части 290-й пехотной дивизии при поддержке артиллерийских и авиационных подразделений. Авторы истории 290-й пехотной дивизии вермахта в связи с этим писали: "Только крупная боевая группа, вооруженная всеми видами оружия, включая штурмовую артиллерию и самолеты, способна была обеспечить успех"{484}.
      Раскрывая замысел командования 16-й армии, партизанский отдел Северо-Западного фронта констатировал: "Противник активно стремится очистить от партизан Чихачевскую (Чихачево - Старая Русса.- Ю. П.) дорогу"{485}. Все его атаки были успешно отбиты. Попытка гитлеровцев улучшить коммуникации 16-й армии оказалась безуспешной.
      В то же время партизаны, стремясь перехватить инициативу, нанесли ряд упреждающих ударов по врагу, предприняли налеты на крупные гарнизоны противника, расположенные на границах Партизанского края. В ночь с 4 на 5 апреля отряды 2-й бригады разгромили гитлеровские гарнизоны на западной границе края в деревнях Малая и Большая Зуевка и Большой Клинец. Было убито 465 вражеских солдат и офицеров, взорваны 3 склада с боеприпасами и горючим. В ту же ночь отряды 1-й бригады напали на вражеский гарнизон в деревне Кипино (также на западной границе края). Гарнизон здесь состоял из 300 солдат и офицеров, имел танки и артиллерию. "С боем паши отряды, сообщало командование бригады, - ворвались в деревню и несколько часов вели уличный бой"{486}. Во время этого налета партизаны уничтожили 245 гитлеровских солдат и офицеров, взорвали склады с боеприпасами и горючим, уничтожили 3 танка. Потери партизан составили 12 человек убитыми и 33 ранеными. Это была своеобразная "черная" ночь для захватчиков, пытавшихся зажать и раздавить Партизанский край в тисках своих войск.
      Эти налеты показали, что командиры партизанских отрядов, полков и бригад научились готовить и проводить крупные бои, овладели тактикой партизанской борьбы.
      Успешные апрельские бои еще больше повысили авторитет партизан среди населения. Наряду с упреждающими налетами на крупные гарнизоны врага небольшие подразделения партизан, минуя вражеские дозоры и караулы, совершали походы по оккупированной территории далеко за пределы края - в район Пскова, Острова, Пушкинских Гор и даже в Эстонию и Латвию.
      27 апреля гитлеровцы тремя группами общей численностью свыше 800 солдат и офицеров повели наступление на деревни Дубье, Великая Нива, Бельково, Сосница и Релки, стремясь выбить из них партизан, оттеснить их в болота. Но партизаны, предупрежденные разведкой, хорошо подготовились к бою. Несмотря на численное превосходство противника, он вынужден был отступить, потеряв при этом более 250 солдат и офицеров. Потери партизан составили 20 человек убитыми и 13 ранеными.
      С начала мая то на одном, то на другом участке вспыхивали ожесточенные бои. Враг стремился прорвать партизанскую оборону. Защитники края в упорных боях успешно отражали превосходящие силы врага, нанося ему большие потери. Партизаны не только оборонялись, но и нападали на тылы гитлеровцев. В ночь на 4 мая отряды 1-й Особой и 2-й бригад осуществили комбинированный налет на гитлеровские части, находившиеся в деревнях Дорошкино, Заполье, Рыси и Дегтярево, на северо-западной границе края. Было убито около 100 оккупантов, уничтожено много техники врага.
      Гитлеровцы усилили воздушные налеты на Партизанский край. Непрерывными бомбежками враг стремился ослабить оборону края, дезорганизовать и запугать его население, сломить его волю к сопротивлению. Самолеты с черными крестами обстреливали из пулеметов прохожих и проезжих, поджигали подряд все деревни, сбрасывая зажигательные бомбы. Дважды бомбили гитлеровцы деревню Городовик. Во втором налете на беззащитную деревню участвовало 27 самолетов. Партизаны совершенствовали методы борьбы с вражескими самолетами: выделили для стрельбы по воздушным целям лучшие пулеметные расчеты, устраивали своеобразные засады там, где самолеты гитлеровцев появлялись особенно часто. Пять фашистских стервятников нашли себе могилу в Партизанском крае.
      Зверства гитлеровцев не запугали население, которое все активнее принимало участие в защите Партизанского края. Резко усилился приток населения в партизанские отряды. Даже многие старики и женщины взялись за оружие, помогали партизанам вести разведку. "Народ еще больше закалился в эти дни, - писал комиссар 2-й партизанской бригады С. А. Орлов, - и всеми силами души возненавидел гитлеровских разбойников. Судьба трудящихся и партизан стала общей судьбой. Борьба партизан с врагом стала общей борьбой всего Партизанского края"{487}.
      Шла большая, не прекращавшаяся ни на один день партизанская война населения края с оккупантами.
      16 мая полевые войска врага (свыше 1000 человек) при поддержке танков и авиации повели наступление на западные границы Партизанского края, стремясь захватить деревню Б. Заполье - важный опорный пункт партизан на дороге Чихачево - Старая Русса. Пользуясь превосходством в силе и технике, противнику удалось потеснить партизанские заслоны и занять несколько населенных пунктов. В ожесточенных боях, которые порой принимали характер рукопашных схваток, враг потерял около 300 солдат и офицеров. Через день партизаны, произведя перегруппировку сил, ночным налетом выбили гитлеровцев из занятых ими деревень и уничтожили при этом около 100 оккупантов. Положение было восстановлено.
      Начавшиеся в середине мая бои вошли в историю партизанской борьбы как вторая карательная экспедиция гитлеровцев против Партизанского края. Враг, наступая с запада и северо-запада, по-прежнему пытался освободить дорогу Чихачево - Старая Русса. Военный совет Северо-Западного фронта в специальном воззвании к партизанам и жителям края подчеркивал, что удержать дорогу - это значит внести важный вклад в разгром демянской группировки врага.
      По указанию Военного совета в мае, в период напряженных боев, 3-й отдельный авиаполк за 10 ночей перебросил в Партизанский край 20 тонн боеприпасов и оружия, в том числе и противотанковые ружья. В помощь партизанам была привлечена бомбардировочная эскадрилья 3-го отдельного авиационного полка.
      Направляя летчикам схему объектов, которые надлежало подвергнуть бомбардировке, командир 2-й партизанской бригады Н. Г. Васильев писал: "Прошу вас бомбить объекты, которые указаны на прилагаемой схеме. Надо сбить с немца спесь... раз и навсегда"{488}. На схеме были обозначены позиции вражеских войск, которые наступал ч на Партизанский край со стороны деревень Крутец и Хлеборадово, расположенных на дороге Чихачево - Старая Русса. "Операция по бомбардировке укрепленных пунктов противника, подчеркивал командир авиационного полка П. С. Рассказов, - была подготовлена самым тщательным образом"{489}. В первом налете приняло участие 12 самолетов во главе с одним из лучших летчиков полка Богдановым. "Погода была плохая, - вспоминает командующий 6-й советской воздушной армией Ф. П. Полынин. - Аэродром и его окрестности покрылись плотным слоем тумана. Казалось, в такую погоду полет невозможен. Но он состоялся... И вот самолеты выходят на цель, указанную партизанами. Вражеская зенитка открыла огонь. От меткого удара Богданова зенитка умолкла. Через некоторое время с земли взлетели ракеты - это партизаны указывали нашим летчикам цели"{490}.
      Всего по заданию партизан летчиками эскадрильи было совершено 85 боевых вылетов, при этом уничтожено около 300 вражеских солдат и офицеров, 7 танков и бронемашин, зенитная установка. Партизаны контратаковали врага и восстановили границы Партизанского края на этом участке. Здесь впервые советская авиачасть взаимодействовала с партизанами, оказывая им широкую поддержку.
      Ценой огромных усилий гитлеровцам все же удалось во второй половине мая потеснить партизан и захватить дорогу Чихачево - Старая Русса. Но беспрепятственно пользоваться ею они не могли: партизаны мелкими группами просачивались на дорогу, минировали ее, устраивали засады, нападали на колонны противника, направлявшиеся на фронт к Старой Руссе. Всего в мае партизаны края провели около 100 боев, в которых гитлеровцы потеряли свыше 2000 своих солдат и офицеров, 16 танков и 2 бронемашины.
      В начале июня крупные бои развернулись на всех пограничных участках края. Началась, по существу, новая, третья карательная экспедиция гитлеровцев{491}. Основную ударную силу врага на этот раз составляли полевые войска, снятые с фронта, в том числе танковые - 35 танков и бронемашин. Кроме того, привлекались охранные части и различные карательные отряды. Вражеские войска были оснащены артиллерией и минометами. Действия наземных частей поддерживались авиацией. Командование группы "Север" и 16-й армии рассчитывало прорвать оборону партизан, расчленить их на части, окружить и уничтожить.
      Гитлеровцы тщательно маскировали подготовку новой экспедиции. Майские бои на отдельных участках Партизанского края должны были, по замыслу врага, отвлечь внимание партизан. Однако командование 2-й партизанской бригады оказалось на высоте. В ночь перед началом наступления фашистской группировки основные силы партизан, снявшись с занимаемых ими оборонительных рубежей первой линии, скрытно сосредоточились на фланге готовых к наступлению частей противника. Заблаговременно была создана, главным образом из трофейных орудий, маневренная противотанковая группа. Когда гитлеровцы после длительной артиллерийской подготовки пошли в атаку, окопы и блиндажи партизан оказались пустыми. Осмелев, каратели начали продвигаться в глубь обороны партизан. И в это время неожиданно во фланг гитлеровцам ударили партизанские отряды, как будто выросшие из-под земли. Внезапность и стремительность удара ошеломили противника. Бросая оружие и раненых, каратели стали поспешно отходить. На путях отхода немало их полегло под огнем партизанских засад. Вражеское командование, чтобы ликвидировать последствия флангового удара, ввело в бой танки. В тот день умело действовали и противотанковая артиллерия, и подразделения противотанковых ружей партизан. Часть танков была подбита, остальные повернули обратно.
      Партизаны и в дальнейшем успешно применяли тактику подвижной обороны, заманивая врага в огневые ловушки. Сочетая операции крупных сил с действиями мелких групп, партизаны не давали противнику покоя пи днем, ни ночью и наносили ему большой урон. Ни интенсивный артиллерийский обстрел, ни авиационная бомбежка, ни многократные атаки гитлеровцев не могли сломить партизан.
      Напряженные бои почти на границах Партизанского края продолжались до середины июня. Вскоре силы гитлеровцев иссякли. Потеряв только убитыми 2500 солдат и офицеров, они перешли к обороне. "Разгром июньской карательной экспедиции против Партизанского края, - отмечала оперативная группа партизанского движения при Военном совете Северо-Западного фронта, - в значительной степени обусловлен наличием у партизан противотанковых ружей, посредством которых было подбито 20 танков, из них 4 захвачены партизанами"{492}.
      Во второй половине июня происходили отдельные стычки на рубежах обороны партизан и действия мелких групп из засад на коммуникациях противника. Диверсионные группы ежедневно перебирались через линию вражеского окружения, производили внезапные короткие налеты на гарнизоны, уничтожали вражеские автомашины, минировали дороги, рвали связь, пускали под откос эшелоны. Мелкие партизанские подразделения непрерывно тревожили и более глубокие тылы противника.
      В июле в Партизанском крае широко развернулось движение "охотников", которые поодиночке, а иногда вдвоем или втроем выходили на дороги, выслеживали гитлеровцев возле гарнизонов и уничтожали их. Используя ночь или плохую погоду, "охотники" пробирались в самое логово оккупантов, забрасывали помещения гранатами, поджигали штабы. Не одна сотня фашистов сложила свои головы от бесстрашных действий таких "охотников".
      Активные действия партизанских сил края сковывали значительные силы гитлеровцев.
      Летом 1942 года уничтожение Партизанского края и освобождение коммуникаций 16-й армии от партизан являлось главной заботой группы армий "Север". 3 июля главное командование сухопутных войск фашистской Германии, характеризуя обстановку в группе "Север", отмечало: "Кроме операций по очищению от партизан местности западнее шоссе Старая Русса - Холм никаких особых боевых действий"{493}.
      Большую роль в мобилизации всех сил Партизанского края на отпор врагу сыграла объединенная конференция партийных организаций 2-й бригады и освобожденных районов, на которой присутствовало 56 делегатов. В докладе комиссара бригады С. А. Орлова "Итоги боевой и партийно-политической работы", в выступлениях делегатов большое внимание было уделено партийному руководству партизанским движением, анализу роли партийных организаций в его развитии{494}. Конференция поставила перед коммунистами задачу дальнейшей мобилизации населения Партизанского края на его защиту.
      В третьей декаде июня командование группы армий "Север" и 16-й армии начало готовить четвертую экспедицию против Партизанского края. Почти полтора месяца ушло на то, чтобы заменить потрепанные партизанами гитлеровские части и подразделения более боеспособными. К участию в новой экспедиции были привлечены 218-я пехотная дивизия, 4-й заградительный полк СС, 16-й карательный отряд, различные другие части и подразделения, а несколько позднее части 8-й танковой дивизии. Против партизан враг, по существу, двинул весь свой 39-й армейский корпус{495}.
      В начале августа командующий 16-й армией отдал приказ в течение недели ликвидировать Партизанский край. Свои основные силы гитлеровцы сосредоточили на северной и северо-восточной границе края. Создав более чем пятикратное превосходство в живой силе и еще большее превосходство в технике, враг с утра 8 августа провел интенсивную артиллерийскую и авиационную подготовку наступления. После этого пьяные гитлеровцы ринулись в атаку. В окопах переднего края завязались рукопашные схватки. Враг пытался разбить на части партизанскую оборону, изолировать отдельные отряды друг от друга и бить их поодиночке. Партизаны успешно отразили несколько атак. Лишь после того, как оккупанты ввели в бой сильные танковые подразделения, им удалось потеснить здесь отряды 2-й бригады и овладеть отдельными населенными пунктами. За день враг понес тяжелые потери в живой силе. Было подбито несколько его танков. На остальных направлениях гитлеровцы активных действий не вели.
      9 августа, усилив свою северную и северо-восточную группировки, гитлеровцы развили свой успех. Отряды 2-й партизанской бригады вынуждены были отойти на новые оборонительные рубежи, при этом партизанские отряды минировали дороги, устраивали на путях отхода лесные завалы, оставляли засады, которые, пропуская крупные силы врага, громили обозы и уничтожали мелкие группы захватчиков. В это время в тылу партизан днем и ночью шла напряженная работа: все население, главным образом женщины, старики и подростки, рыло окопы, строило блиндажи и другие оборонительные сооружения.
      Заняв ряд населенных пунктов в северной и северо-восточной частях края, гитлеровцы готовились к переправе через реку Полисть, чтобы проникнуть в центр края. Для усиления партизанской обороны этого важного направления в помощь поредевшей 2-й бригаде была переброшена 3-я бригада. Последующие попытки гитлеровцев вести наступление с севера и северо-востока пресекались партизанами.
      Гитлеровское главное командование внимательно следило за проведением четвертой карательной экспедиции. В первой половине августа генеральный штаб дал свое согласие использовать против партизан части 8-й танковой дивизии, которая дислоцировалась в районе города Холм. 15 августа части этой дивизии начали наступление на Партизанский край с юго-запада, из района озера Цевло. Под давлением превосходящих сил противника оборонявшиеся здесь отряды 1-й Особой партизанской бригады вынуждены были отходить. Положение усложнилось еще и тем, что 16 августа, подтянув подкрепления, гитлеровцы при поддержке танков, артиллерии и авиации вновь повели наступление с севера и северо-востока, настойчиво пытаясь овладеть серболовской переправой. Им удалось переправить через реку танки и этим усилить действовавшие здесь пехотные части. Партизаны отошли к Вязовке центру края. Вскоре и здесь разгорелись ожесточенные бои. Вязовка и другие населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Доставленных по указанию Военного совета Северо-Западного фронта 500 тысяч патронов партизанам хватило лишь на 3 дня.
      Гитлеровскому командованию казалось, что оно близко к своей цели уничтожению Партизанского края и его защитников. Командование вермахта 16 августа в своем дневнике отмечало: "Успешное подавление партизан в районе западнее Холма"{496}. Однако это было далеко от действительности. В течение всей второй половины августа шли напряженные бои. Противнику пришлось отводить свои потрепанные части и подразделения, заменяя их свежими, бросать против партизан десятки самолетов, которые подвергали интенсивным ударам населенные пункты, переправы, оборонительные сооружения.
      Оборона Партизанского края по-прежнему носила активный характер. Специальные отряды совершали рейды по тылам наступавших вражеских частей, минировали дороги. В период с 8 по 30 августа на счету этих отрядов было 15 налетов на гарнизоны карателей.
      Положение партизан сильно усложнилось после того, как все их аэродромы попали в руки гитлеровцев. Доставка боеприпасов из советского тыла стала почти невозможной. Выброска грузов на парашютах затруднялась из-за блокады края с воздуха. Недостаток боеприпасов начинал сказываться на исходе боев. "Нередко, - писал начальник Политуправления Северо-Западного фронта А. Д. Окороков, - из-за нехватки патронов партизаны вынуждены драться врукопашную"{497}.
      За время августовских боев с четвертой карательной экспедицией гитлеровцев партизаны уничтожили 3000 солдат и офицеров, подбили 14 танков, уничтожили много другой вражеской техники. Было взорвано несколько складов с боеприпасами.
      31 августа 1942 года в дневнике вермахта все еще отмечалось: "Западнее Холма подавление партизан"{498}.
      Несмотря на понесенные потери, противник продолжал наращивать силы. 3 сентября от Старой Руссы он подбросил на 300 автомашинах новые подкрепления. Карателям удалось расчленить силы партизан. В руках партизан оставался небольшой участок - треугольник, образуемый деревнями Сусельница, Новая Слобода и Татинец{499}.
      В этих условиях, чтобы сохранить партизанские силы, Ленинградский обком ВКП(б) и его партизанский штаб приняли решение ускорить выход бригад из окружения. Действовавшие в крае 1-я, 3-я и 4-я бригады, а также часть сил 2-й бригады сумели прорваться сквозь плотные заслоны гитлеровцев на запад, в новые районы базирования. Другая часть 2-й бригады, выдержавшая основную тяжесть борьбы, вынуждена была прорываться на восток, чтобы выйти за линию фронта{500}. После переформирования в советском тылу эти партизаны вскоре снова перешли линию фронта, чтобы продолжать борьбу на временно оккупированной врагом территории.
      В ходе четвертой карательной экспедиции, продолжавшейся месяц, врагу удалось занять территорию Партизанского края. 8 сентября в сводке главного командования сухопутных войск гитлеровской Германии отмечалось: "В тыловом районе западнее Холма успешно подавлялись партизаны озерного края между Холмом и железной дорогой Дно - Великие Луки"{501}. Оккупанты, наступая последовательными волнами, начали прочесывать местность. С помощью собак они выявляли и уничтожали небольшие группы и отдельных партизан. Гитлеровцы выжгли многие деревни, убили или угнали большинство их жителей.
      Однако подавить основные партизанские силы области, а тем более покончить с партизанским движением в тылу группы армий "Север" гитлеровскому командованию так и не удалось. Партизаны, оборонявшие край, хотя и понесли значительные потери, сумели вырваться из кольца окружения и выйти в новые районы. Территория их действий расширилась. Были сохранены отряды и бригады, которые в дальнейшем явились костяком многотысячной армии ленинградских партизан.
      Защитникам Партизанского края пришлось действовать против полевых войск врага, оснащенных танками, авиацией, артиллерией. Оккупанты заняли территорию Партизанского края вследствие подавляющего превосходства в технике и живой силе, возможности постоянно наращивать свои удары, вводить в бой свежие части. В ходе боев за Партизанский край его защитники уничтожили более 9 тысяч вражеских солдат и офицеров, несколько десятков танков и другой техники{502}.
      Партизанский край явился основной базой развития партизанского движения на Северо-Западе страны, в том числе в Ленинградской области, в начальный, наиболее тяжелый период Великой Отечественной войны. Опираясь на него, партизанские части и соединения юго-восточных районов области не только развернули активные действия в тылу врага, но и оказали существенную помощь войскам Северо-Западного фронта. Влияние Партизанского края на развитие партизанского движения ощущалось как в полосе Северо-Западного, так и в полосе Ленинградского, Волховского и Калининского фронтов, а также в Прибалтике.
      Край был своеобразной колыбелью партизанского движения. Здесь вырабатывалась тактика партизанской борьбы, проверялись ее наиболее целесообразные формы. Здесь формировались, обучались, закалялись в горниле народной борьбы многие отряды и бригады. Здесь получили практический опыт борьбы почти все руководители партизанских частей и соединений Ленинградской области. Из Партизанского края многие отряды направлялись на боевые задания в другие районы Ленинградской и Калининской областей, в Прибалтику. Сюда приходили на отдых, переформирование и пополнение отряды и группы партизан после боев с гитлеровцами из других временно оккупированных районов.
      Первый на оккупированной фашистскими захватчиками советской территории Партизанский край существовал более года. Он показал силу и мощь восставшего против гитлеровских оккупантов народа. Его история - славная страница в летописи советского партизанского движения.
      6. Расширение действий партизан
      Одновременно с напряженной борьбой за Партизанский край с весны 1942 года активизировались и действия партизан на всей остальной оккупированной территории области, а особенно в центральных и западных районах - в полосе Ленинградского и Волховского фронтов.
      Почти в каждом центральном и западном районе области действовали небольшие местные партизанские отряды численностью по 15-25 человек и больше. В Сланцевском районе успешно проводил операции партизанский отряд под руководством В. М. Прохорова и В. С. Санталова, в Осьминском - А. Ф. Юдина и И. В. Скурдинского, в Лядском - А. Н. Забелина и С. Я. Субботина. В Полновском районе одним отрядом командовал Н. В. Козырев, а другим - Г. Т. Шеломов. В Стругокрасненском районе действовали 3 отряда численностью по 15 человек каждый. Наибольшее количество отрядов по-прежнему действовало в Лужском районе. Оккупанты с тревогой отмечали расширение действий партизан. В отчете 285-й охранной дивизии за первую половину апреля 1942 года говорилось: "В районе местной комендатуры Ляды снова появились партизанские группы. То же самое в районе западнее и северо-западнее Новоселье железная дорога"{503}. В начале мая в отчете этой дивизии указывалось: "Район Гдова наводнен партизанами"{504}.
      Все эти отряды имели прочные связи с подпольем, опирались на поддержку населения. Их действия, которые порой казались разрозненными, тем не менее оказывали большое влияние на состояние тыла вражеских войск, создавали нервозную обстановку, приковывали к себе немалые силы оккупантов.
      Со все нарастающей тревогой захватчики в своих многочисленных документах подчеркивали рост партизанских выступлений на всей территории Ленинградской области, расширение действий партизан. По признанию оккупантов, в тылу группы армий "Север" в течение первых 20 дней июня 1942 года нападения на небольшие части вермахта, железнодорожные и шоссейные мосты и военные сооружения возросли почти на 40 процентов по сравнению с маем{505}. В атласе боевых действий группы армий "Север" отмечалось, что в июне количество нападений партизан на различные объекты возросло по сравнению с мартом почти в 4 раза, случаи разрушения мостов - в 4 раза, минирования - в 3 раза, нарушения связи - в 2 раза. Соответственно возросли и потери захватчиков от партизан - в два с лишним раза{506}. Оккупанты вынуждены были, как правило, отказываться от использования шоссейных и грунтовых дорог в ночное время. Утром движение по наиболее важным из них возобновлялось лишь после тщательной проверки дорог патрулями и минерами.
      Опасаясь, что все нарастающие действия партизан в центральных и западных районах области могут усложнить подготовку и штурм Ленинграда, командующий 18-й армией генерал-полковник Линдеман в начале июня готребовал усилить борьбу с ними. Он обязывал включать в борьбу против партизан все части и соединения, которые прибывали в состав армии с других участков фронта для штурма Ленинграда и временно находились в резерве. "Во всех штабах, удаленных от линии фронта (от штаба батальона и выше), - гласил его приказ,- нужно выделить специальных офицеров по борьбе с партизанами"{507}. Все комендатуры пополнялись новыми подразделениями, в их распоряжение выделялись средства для быстрого передвижения. Организуется прочесывание лесных массивов, усиливается патрулирование дорог. Все населенные пункты были взяты оккупантами под неослабный контроль. "Больше стало карателей, писал секретарь Лужского райкома И. Д. Дмитриев. - Они появились даже в глухих деревушках, куда прежде немцы и не заглядывали. Чувствовалось: фашисты стремятся наглухо перекрыть все каналы, связывающие партизан с населением"{508}.
      Наряду с мерами вооруженного подавления оккупанты широко использовали агентуру и подкуп для выявления партизанских баз. Но сломить партизан или даже локализовать их действия оккупанты были не в силах. В конце июня в своем новом приказе Линдеман признавал, что обстановка в тыловом районе его армии во многом напоминает фронтовую обстановку. "Ввиду опасности со стороны партизан, - подчеркивалось в этом приказе, - вся зона 18-й армии рассматривается как близкая к фронту"{509}. Новыми репрессиями Линдеман пытался подавить партизанское движение в тылу 18-й армии.
      Усилению партизанских действий в центральных и западных районах области во многом способствовала переброска сюда из Партизанского края 4-й и 1-й Особой бригад{510}, а также отдельных партизанских отрядов, сформированных в советском тылу. После летних и осенних боев 1941 года в этих районах снова появляются значительные партизанские силы, которые сосредоточиваются на главных коммуникациях врага.
      4-я партизанская бригада под командованием С. М. Глебова и М. К. Зубакова, успешно преодолев вражеское окружение, во второй половине августа сосредоточилась в районе озера Радиловское (Стругокрасненский район). В состав бригады входили 4 отряда: 66-й - И. И. Грозного, 67-й - В. П. Зуева, 68-й - С. Н. Чебыкина и 69-й- Б. И. Эрен-Прейса. Всего насчитывалось 327 человек. На вооружении бригада имела 8 противотанковых ружей, 7 минометов, 17 ручных пулеметов, 62 автомата, 51 автоматическую винтовку, 181 винтовку, .70 пистолетов. Боеприпасов было два комплекта. Кроме того, имелись тол и мины разных образцов. В район базирования бригады по указанию оперативной группы Ленинградского штаба Северо-Западного фронта были переброшены на самолетах (30 сентября, 4 и 30 октября) дополнительные запасы, особенно взрывчатка. Командование бригады, исходя из полученных задач, отвело каждому отряду свой район действия. Бригада установила связи с местными отрядами Лядского, Полновского и других районов.
      Территория, на которой бригаде предстояло развернуть операции, включала Стругокрасненский, Новосельский, Середкинский и примыкающие к ним районы. На Варшавской железной дороге и Киевском шоссе действовали 67-й и 68-й отряды, правее их - на дороге Псков- Дно - 66-й и 69-й отряды.
      Активные действия первыми начали партизаны 67-го отряда. Уже в ночь на 13 августа 6 партизан этого отряда устроили юго-западнее деревни Варницы Новосельского района засаду на Киевском шоссе. Здесь пятнадцатилетний комсомолец Л. А. Голиков уничтожил гитлеровского генерала Рихарда Виртца который направлялся в Лугу. Среди документов, захваченных у Виртца, оказались чертежи новой мины, запущенной в массовое производство в Германии, карта с расположением гитлеровских войск под Ленинградом и схемы минных полей. Партизаны 4-й бригады совершили ряд успешных налетов на гарнизоны, подрывали мосты. "Разрушение шоссейных мостов, - отмечал представитель областного партизанского штаба С. Л. Беспрозванный, находившийся в тылу врага, - встретило горячую поддержку населения, так как в известной мере это срывало осенние заготовки и поставки продуктов немецким захватчикам"{511}.
      Действия 4-й партизанской бригады в районе озера Радиловское осенью 1942 года, в результате которых за 4 месяца было уничтожено несколько сот фашистких солдат и офицеров, а главное созданы серьезные трудности для врага в использовании проходящих здесь коммуникаций, следует отнести к наиболее крупным и эффективным после борьбы в Партизанском крае. Это вынуждены были признать и оккупанты. Об этом западногерманский историк Эрих Гессе пишет: "Но вскоре (после ликвидации Партизанского края. - Ю, П.) возник новый очаг партизанской опасности в районе озера Радиловское"{512}.
      В Лядском районе находился новый район базирования 1-й Особой бригады во главе с А. К. Кирилловым и А. Д. Кондратьевым. Трудность выхода из Партизанского края{513}, неотступное преследование карателей, а также нераспорядительность ее командира привели к тому, что в район базирования бригада пришла в октябре в ослабленном составе - всего 158 человек. Получив задачу действовать на железных и шоссейных дорогах Луга - Плюсса и Гдов Полна, бригада стала налаживать связь с местными боевыми группами, вскоре частично присоединившимися к ней{514}. Несмотря на трудности, вызванные наступившей зимой (отсутствие теплой одежды, валенок, лыж), партизаны не только успешно отбивали наскоки карателей, не раз окружавших бригаду, но и вели большую политическую работу среди населения, которое многие месяцы не видело советских газет, не слышало правдивого большевистского слова.
      "В политической работе среди населения, - писал в конце 1942 года С. Л. Беспрозванный, - 1-я бригада имеет известные достижения. Роздано за октябрь-ноябрь 1100 экземпляров газеты "Правда", 98 брошюр, 1700 листовок. Сводки Информбюро, в особенности сводки "В последний час", размножаются от руки по 25 экземпляров и направляются в населенные пункты. Политотдел бригады выпустил несколько листовок от руки тиражом 15-25 экземпляров каждая{515}.
      Здесь же, в центральных районах области (Лядском, Лужском и Плюсском), в контакте с 1-й Особой бригадой сражался Особый диверсионный отряд имени К. Е. Ворошилова (примерно 30 процентов его личного состава были испанцы-интернационалисты). Командовал отрядом Франсиско Гульон - отважный испанский патриот, а комиссаром был секретарь Красногвардейского райкома партии Е. М. Повассар. В Лужском и Стругокрасненском районах оперировали диверсионные отряды С. А. Кудреватых, Ф. С. Макарова и другие.
      За 8 месяцев 1942 года ленинградские партизаны совершили 100 диверсий на железных дорогах, уничтожили 23300 вражеских солдат и офицеров, 16 самолетов, около 100 танков, 550 автомашин, 120 повозок с различным военным имуществом, взорвали 120 железнодорожных и шоссейных мостов, подожгли свыше 30 складов с боеприпасами, горючим и военным имуществом{516}.
      И осенью после ликвидации Партизанского края удары партизан Ленинградской области не ослабевали{517}. Сами оккупанты признавали, что в октябре по сравнению с июнем количество поджогов и разрушений различных военно-экономических объектов в тылу группы армий "Север" возросло почти в 2 раза, вооруженных нападений - более чем в 2 раза, разрушений мостов более чем в 3 раза{518}.
      Успехи партизан предопределялись прежде всего всенародной поддержкой. Это понимали и захватчики. "Действия партизанских отрядов, оперирующих на всей территории, - отмечал командующий труппой армий "Север" Кюхлер в начале ноября 1942 года, - несомненно, согласованы с действиями местного населения, у которого партизаны находят поддержку"{519}.
      С конца осени положение партизан, действовавших севернее линии Псков Дно - Старая Русса - река Волхов, стало резко ухудшаться. Немецко-фашистское командование бросило на их подавление значительные силы. Полевые и охранные войска, отряды тайной полевой полиции, полиции безопасности и службы безопасности прочесывали обширные партизанские районы. В середине ноября оккупанты напали на штаб 4-й партизанской бригады. Защищая штаб, погибли в бою командир 67-го отряда В. П. Зуев и многие партизаны.
      Положение партизан в указанных районах усложнялось тем, что еще в конце лета многие из них потеряли связь с Ленинградским штабом партизанского движения, так как партизанские радиостанции израсходовали источники питания, а доставить новые не было возможности: белые ночи делали практически невозможными полеты транспортных самолетов в тыл врага{520}.
      Потеряв связь, осенью вышли в советский тыл партизаны Гдовского, Сланцевското, Лядского и других районов, находившихся в полосе Ленинградского и Волховского фронтов{521}. Не выдержав напряженнаой борьбы, ушли в юго-западные районы области 66-й и 69-й отряды 4-й бригады. Штаб бригады, потеряв связь с советским тылом и двумя другими своими отрядами, вынужден был пробиваться за линию фронта{522}.
      В январе 1943 года в Дедовичском районе штаб бригады подвергся нападению карателей. В бою погибли командир бригады С. М. Глебов, командир отряда Т. П. Петров, бесстрашный партизан-комсомолец Л. А. Голиков и другие партизаны. Несколько раньше при попытке установить связь с отрядами погиб комиссар бригады М. К. Зубаков.
      Несмотря на всю сложность обстановки в центральных и западных районах области, продолжали борьбу партизаны 1-й Особой бригады, Особого диверсионного отряда, Сводного партизанского отряда А. И. Трубышева, а также другие небольшие отряды, созданные в районах местными коммунистами. Превосходящими силами гитлеровцы пытались блокировать партизан, а затем разгромить их. Против 1-й партизанской бригады в районе Луга - Осьмино Ляды зимой было сосредоточено до 3000 карателей. Партизаны несли большие потери и, естественно, не могли полностью справиться с возложенными на них задачами. Весной 1943 года в составе 1-й Особой бригады осталось лишь 50 человек. Объединенный отряд А. И. Трубышева потерял три четверти своего состава.
      Однако партизанская борьба зимой 1942/43 года в центральных и западных районах области имела большое значение: враг, опасаясь за коммуникации, особенно за Варшавскую дорогу, вынужден был держать здесь значительные силы, которые при иных обстоятельствах он мог использовать на фронте.
      Не удалось оккупантам после ликвидации Партизанского края пресечь партизанское движение и в юго-восточных районах области, в тылу своей 16-й армии. Вырвавшись из окружения, подразделения 5-го полка 2-й бригады в Дновском, а 4-го полка в Пожеревицком районах продолжали наносить значительный урон захватчикам. В сентябре - октябре 1942 года из советского тыла было направлено в районы прежнего Партизанского края 10 отрядов (около 900 человек), переформированных из 2-го, 3-го и 5-го полков 2-й партизанской бригады. В конце ноября в тылу врага снова появились основные силы 2-й партизанской бригады, получившие задачу действовать в районе Старая Русса - Дно - Чихачево - Холм. Бригада, насчитывавшая 300 человек, имела 3 радиостанции, половина ее личного состава была вооружена автоматами.
      С конца осени 1942 года центр партизанской борьбы переносится в юго-западную часть области, к Псковскому железнодорожному узлу, где более года не было крупных партизанских отрядов. Вскоре здесь сосредоточиваются основные партизанские силы области. Оперируя на основных коммуникациях 18-й и 16-й армий, партизаны могли оказывать существенную помощь Ленинградскому, Волховскому и Северо-Западному фронтам. К тому же в Пскове размещался штаб группы армий "Север", многочисленные его учреждения, и партизаны получали возможность добывать ценные разведывательные сведения.
      Своеобразие и сложность борьбы в юго-западной части области заключались в том, что многие ее районы были безлесными. Это создавало большие трудности для действий партизанских отрядов, а тем более для их базирования. Во всех крупных населенных пунктах враг держал сильные гарнизоны. Но в то же время общая концентрация вражеских войск в юго-западной части области была значительно меньше, чем в центральных, западных, а также в юго-восточных ее районах. При искусстве и опыте командиров это открывало возможность для широких маневренных действий партизан.
      3-я партизанская бригада после настойчивых попыток обосноваться в Порховском районе за линией дороги Псков - Дно вынуждена была в начале октября отойти в юго-западные районы области{523}. Здесь и развернулись ее последующие действия. В середине декабря 1942 года через линию фронта переправился в юго-западную часть области 1-й Отдельный партизанский полк под командованием Н. И. Афанасьева и А. И. Казакова, насчитывавший около 300 человек. Ему поручалось взять под контроль железные и шоссейные дороги в районе Псков - Дно - Новоржев - Остров. Вслед за ним туда же передислоцировались 2-я бригада и другие отдельные отряды. Зимой 1942/43 года в юго-западной части области находились две бригады, Отдельный партизанский полк и несколько отрядов, всего около 1500 человек, т. е. три четверти всех вооруженных партизанских сил области, имевших связь с областным штабом.
      Ведущей силой среди этих партизанских частей и соединений стала 3-я партизанская бригада. Она непрерывно росла, пополняясь за счет местных жителей и присоединения других отрядов. "Покинув Партизанский край, - пишет начальник политотдела 3-й бригады М. Л. Воскресенский, - некоторые отряды направились в северные районы Псковщины и попытались там обосноваться, но каратели навязывали им тяжелые бои и выбивали из лесных лагерей. Отряды теряли связь друг с другом, несли потери и волей-неволей двигались в южном направлении, а здесь встречались с нашей бригадой"{524}. В конце 1942 года в бригаде было уже около 400 бойцов. Кроме того, бригада создала себе прочные резервы, по поводу которых в документе опергруппы ЛШПД на Северо-Западном фронте (январь 1943 года) говорится: "Общая численность вновь созданных отрядов достигает 1500 человек. Созданные партизанские отряды в настоящее время пока не действуют из-за отсутствия вооружения и боеприпасов. Они располагаются в своих населенных пунктах, и как только в бригаду будет заброшено вооружение, эти подготовленные резервы будут включены в активную вооруженную борьбу с немецкими оккупантами"{525}.
      Бригада базировалась не в лесных массивах, а в населенных пунктах, что позволяло создавать, особенно в зимнее время, более благоприятные условия для отдыха партизан после операций, а следовательно, и для их высокой боеспособности. Своеобразной столицей бригады стала деревня Ровняк в южной части Порховского района, примыкавшая к большому лесному массиву в стороне от больших дорог. Недалеко от деревни, на озере Лучно, партизаны принимали самолеты из советского тыла.
      Действия 3-й бригады были успешными. То соединяясь в кулак, то рассредоточиваясь по отрядам, она совершала стремительные рейды. Используя тактику постоянного маневра, бригада охватила своими действиями большую территорию Порховского, Славковичского, Пожеревицкого, Новоржевского, Сошихинского, Островского и других юго-западных районов области. "Гибкость и подвижность подразделений бригады, - писал один из выдающихся партизанских командиров К. Д. Карицкий, - способность их нанести короткий неотвратимый удар, а затем быстро исчезнуть, не вступая в неравный бой с противником, делали тыл врага неустойчивым"{526}. Отдавая должное командиру 3-й бригады А. В. Герману, К. Д. Карицкий подчеркивал, что "его выдающиеся организаторские приемы, его тактическое мастерство стали общим достоянием"{527}. За полугодие к середине января 1943 года бригада уничтожила около 1300 вражеских солдат и офицеров, около 20 танков и бронемашин.
      Активные действия в юго-западной части области вел и 1-й Отдельный полк. Партизаны успешно громили комендатуры, взрывали склады, устраивали диверсии на коммуникациях. 12 декабря 1942 года в бою с карателями погиб командир 4-го отряда полка Герой Советского Союза М. С. Харченко. По просьбе партизан один из отрядов полка был назван его именем. Товарищи отомстили врагу за смерть героя.
      Путем засад и минирования полк систематически нарушал движение по шоссейным дорогам Новоржев - Выбор - Остров и Порхов - Остров. Колонны врага двигались по этим дорогам только под усиленной охраной{528}.
      Здесь же, в юго-западных районах, успешно проводили операции отряды 2-й бригады.
      Почти вся юго-западная часть области зимой 1942/43 года стала ареной инициативных и решительных действий партизан.
      7. На железнодорожных коммуникациях
      Подготовка гитлеровским командованием нового штурма Ленинграда, а затем напряженные бои с советскими войсками, стремившимися деблокировать город, порождали интенсивные железнодорожные перевозки, особенно по Варшавской дороге. Кроме того, часть эшелонов оккупанты направляли к Ленинграду по Витебской и Балтийской дорогам (главным образом боеприпасы, вооружение, снаряжение, которые шли из Германии через порты Эстонии и Латвии). С весны 1942 года, перешив железнодорожную колею, гитлеровцы пустили в эксплуатацию линию Псков - Гдов - Сланцы - Веймарн (Псковско-Веймарнская линия). Старорусская дорога по-прежнему являлась основной железнодорожной коммуникацией 16-й армии, особенно в период создания "группы Зейдлица" и боев по сохранению демянского плацдарма.
      В апреле 1942 года Ленинградский штаб партизанского движения потребовал от всех бригад и отрядов усилить действия на вражеских железнодорожных коммуникациях, больше наносить ударов по воинским эшелонам{529}. Штаб рекомендовал создавать для этого специальные диверсионные группы, сосредоточивая в них лучшие силы{530}. Он указывал, что враг в результате даже одного железнодорожного крушения порой теряет больше, чем в многодневных боях с партизанами. Основное внимание партизан обращалось к участку Варшавской дороги, идущему от Пскова к Ленинграду, а также к Старорусской дороге.
      Выполняя требование областного партизанского штаба, партизаны сосредоточили свои усилия на подрыве вражеских эшелонов. Вначале ударам подвергались в основном эшелоны, следующие по дорогам, примыкавшим к Партизанскому краю. Позднее, когда 1-я и 4-я бригады переместились севернее линии Псков - Дно и здесь обосновались специальные отряды, направленные из Ленинграда, враг изведал силу партизанских ударов на Варшавской дороге, дороге Псков - Гдов - Веймарн и даже на Балтийской.
      Активное участие в железнодорожных диверсиях принимали партийные группы, направленные в тыл врага. Сосредоточение усилий партизан на железнодорожных коммуникациях в тех конкретных условиях, которые сложились в Ленинградской области, являлось наиболее целесообразным решением. Действия на железнодорожных коммуникациях стали главной и наиболее эффективной формой борьбы партизан, их ударов по врагу.
      С начала мая, несмотря на то что партизаны, находившиеся в Партизанском крае, были уже плотно блокированы, они сумели усилить удары по железным дорогам, примыкавшим к Дновскому узлу. В них приняли участие диверсионные группы всех бригад, которые тогда были здесь.
      4-я бригада, отряды которой занимали оборону на севере Партизанского края, отправила на задание диверсионную группу в составе пяти человек. Руководитель группы Л. Н. Федяш получил приказ организовать диверсию на участке Порхов - Дно. Преодолев вражескую оборону и все трудности 60-километрового пути по местности, занятой врагом, группа незаметно вышла к разъезду Роща. Партизаны выяснили, что для проверки колеи гитлеровцы вначале пускают бронедрезину со специальной командой, а затем уже поезд. В 23 часа 12 мая, едва прошла дрезина, партизаны уже в темноте быстро заложили тол под один рельс и установили взрыватель. К его чеке была привязана тонкая бечевка-"удочка", наиболее распространенный тогда способ подрыва железнодорожных составов (специальных мин партизаны еще не имели). Выдвинутый заранее на 400 метров от места диверсии секрет, заслышав шум поезда и определив характер эшелона, ручным фонариком подал сигнал. Через полминуты бечевка была натянута, и под откос полетел паровоз, увлекший за собой 9 вагонов с танками, орудиями и 12 вагонов с боеприпасами. Взрывами и пожаром эшелон был полностью уничтожен. Диверсионная группа благополучно вернулась к себе на базу.
      Особенно успешно действовали диверсионные группы 2-й бригады, располагавшей опытными кадрами минеров, необходимой техникой и взрывчаткой. Их ударам подвергались дороги Дновского узла. 28 мая партизаны пустили под откос эшелон между станциями Чихачево и Ашево, который состоял из 20 вагонов: 8 вагонов с танками, 8 - с орудиями и 4 - с обозом. На следующий день на этом же участке минеры вновь устроили крушение. 30 мая диверсионными группами 2-й бригады был подорван третий эшелон: 8 вагонов с танками и 8 - с другим военным грузом.
      Отражая натиск очередной карательной экспедиции, защитники Партизанского края за месяц с середины мая одновременно подорвали 5 вражеских эшелонов с живой силой и техникой, а также бронепоезд. Во второй половине июня, когда напряженность боев за Партизанский край спала, диверсионные группы его бригад подорвали 20 вражеских эшелонов. Это были переломные недели в действиях партизан на железнодорожных коммуникациях Дновского узла. В июле наиболее активно по-прежнему действовали диверсионные группы 2-й бригады, особенно подрывники В. В. Доценко и А. П. Корунов. На их счету было несколько успешных диверсий. В июле только 2-я бригада совершила 21 диверсию, главным образом на дороге Дно-Старая Русса и Дно-Новосокольники{531}. Из строя были выведены 16 паровозов и 481 вагон, из них почти половина с живой силой, а четвертая часть - с вооружением и боеприпасами. Помимо этого враг нес потери в подвижном железнодорожном составе, на многие часы останавливалось движение на важных коммуникациях, в то время когда шли напряженные бои под Ленинградом.
      Отмечая рост диверсий на дорогах Дновского узла, американский историк Э. Хауэлл писал: "Только в тылу 16-й армии с 1 мая по 31 июля 1942 года партизаны взорвали 30 мостов, подорвали рельсы в 684 местах и повредили или уничтожили 20 паровозов и ИЗ вагонов{532}, вызвав общую остановку движения на 1129 часов"{533}.
      "Черным" днем для оккупантов, как они сами это отмечали, стало 28 августа. В этот день произошло 8 крушений, организованных партизанами. 30 августа был пущен под откос бронепоезд, состоявший из паровоза и четырех бронированных вагонов. За август диверсионные группы Партизанского края вывели из строя 48 вражеских эшелонов с живой силой, техникой и снаряжением, т. е. в два с лишним раза больше, чем в предыдущем месяце. Всего ленинградские партизаны произвели в августе 54 железнодорожных диверсии.
      Наряду с сильными ударами по железным дорогам Дновского узла диверсии совершались и на Варшавской дороге. В первой половине марта 1942 года были зафиксированы две диверсии южнее станции Дивенская. 20 марта партизаны организовали крушение в районе станции Мшинская и после напряженного боя ушли от карателей{534}.
      Летом на Варшавской дороге успешно действовали партийные группы, направленные в центральные районы области. Одну из первых крупных .диверсий совершила партийная группа Лужского района во главе с И. Д. Дмитриевым. Установив, что в ночь на 29 июня противник перебрасывает из Луги под Ленинград резервные части, группа решила перехватить эшелон на перегоне между станциями Толмачево и Мшинская, который был ранее хорошо разведан. Ночью партизаны заложили под рельсы И килограммов тола и установили взрыватель. Вражеский патруль не обнаружил замаскированной мины. Под, откос вслед за паровозом полетели вагоны с живой силой и платформы с орудиями и тайками. Сдетонировали боеприпасы, большинство вагонов было разбито в щепки или сгорело. Гитлеровцы потеряли около 300 человек убитыми и ранеными. В течение двух дней - 29 и 30 июня - Варшавская дорога не работала{535}.
      В районе Струг Красных 15 и 16 июня две диверсии совершила партийная группа, возглавляемая Н. С. Добряковым. Было разбито два состава с грузами для вражеских войск под Ленинградом. Части 285-й охранной дивизии не в силах были пресечь эти диверсии. Успешно действовала на Варшавской дороге и Плюсская партийная группа В. К. Красотина, организовавшая два крушения вражеских поездов{536}.
      Появление 4-й бригады вблизи Варшавской дороги сразу всполошило гитлеровское командование. Против нее помимо частей 285-й охранной дивизии были брошены новые части и подразделения. "Командующий группой армий "Север", - говорилось в отчете ее оперативного отдела, - приказал выделить из своего резерва 1-й штабной батальон, 2 роты и 6 танков для охраны железнодорожного участка от появившегося сильного партизанского отряда"{537}.
      Но, несмотря на все принимаемые меры, оградить от диверсий Варшавскую дорогу гитлеровцам не удается. Осенью она подвергается наиболее сильным ударам партизан. Особенно успешно на Варшавской дороге действовал 67-й отряд 6. П. Зуева. Этот комсомольско-молодежный отряд 4-й бригады явился инициатором соревнования между диверсионными группами. Командование поддержало эту инициативу и организовало учебу командиров групп и всего личного состава. Все это повысило результативность действий партизан.
      19 сентября диверсионные группы 4-й бригады в 6 километрах севернее Струг Красных пустили под откос вражеский эшелон с солдатами и офицерами, направлявшийся к Ленинграду. Погибло более 300 гитлеровцев, еще больше было искалечено. Четверо суток потребовалось оккупантам, чтобы ликвидировать последствия аварии. Важнейшая транспортная магистраль в течение этого времени не работала{538}. 25 сентября в результате новой железнодорожной диверсии из 38 вагонов эшелона, который перевозил солдат и офицеров, лишь два удержались на рельсах, а остальные опрокинулись под откос.
      После того как в новый район базирования вышла 1-я Особая бригада, к диверсиям приступили и ее боевые группы.
      Успешно действовали на Варшавской дороге на участке Плюсса - Струги Красные подрывники из отряда М. Ф. Макарова, бывшего начальника механических мастерских в Ленинграде. В ночь на 14 сентября они пустили под откос два эшелона противника: один с боеприпасами и горючим, а другой - с автомашинами и железнодорожным оборудованием. В обоих эшелонах паровоз и многие вагоны были полностью разбиты, при этом погибло свыше 100 гитлеровцев. 29 и 30 сентября на том же участке и тем же отрядом были подорваны еще два эшелона с боеприпасами и продовольствием. В результате этих двух диверсий вышли из строя два паровоза и 18 вагонов, враг потерял около 130 солдат и офицеров.
      На участке Толмачево - Луга - Серебрянка активно включился в борьбу диверсионный отряд под командованием ленинградского инженера С. А. Кудреватых. За 20 дней сентября этот отряд совершил 5 железнодорожных диверсий. Главным образом на Варшавской дороге успешно действовал Особый диверсионный отряд Франсиско Гульона и Е. М. Повассара. В сентябре этот отряд вывел из строя 9 паровозов и около 130 вагонов с живой силой, техникой и боеприпасами{539}.
      Всего в сентябре партизаны области совершили 64 железнодорожные диверсии, т. е. наибольшее количество за все время войны и в два с лишним раза больше, чем в июле{540}.
      Всю осень 1942 года диверсионные группы 4-й бригады наносили значительный урон врагу. К середине ноября, за два с половиной месяца, эта бригада совершила 14 железнодорожных диверсий на Варшавской дороге, главным образом, силами 67-го отряда{541}.
      В результате из 14 паровозов и 393 вагонов были уничтожены 10 паровозов и 302 вагона, а остальные повреждены. Примерно одна треть всех потерь приходилась на долю вагонов с живой силой, столько же в боевой технике. Значительны были потери и в боеприпасах. В среднем при каждом подрыве эшелона враг терял около 150 своих солдат и офицеров. Кроме того, после каждой такой диверсии движение по дороге надолго приостанавливалось.
      Характеризуя трудности борьбы на коммуникациях, требующей величайшей самоотверженности от членов диверсионных групп, представитель Ленинградского штаба С. Л. Беспрозванный, направленный в начале октября 1942 года в 1-ю и 4-ю партизанские бригады, писал: "Свернуть вражеский поезд под откос в настоящих условиях есть подвиг и поступок героический. Часто партизанам приходится закладывать тол на виду идущего поезда и дежурной охраны"{542}.
      Еще летом 1942 года активные действия на железной дороге Псков Гдов - Сланцы - Веймарн развернули партизаны западных районов. "Главная задача, которую ставят перед собой партизаны, - отмечал командир 722-го отряда тайной полевой полиции, - посредством диверсий препятствовать движению по железной дороге и шоссе Псков-Нарва"{543}. Гитлеровцы тщательно охраняли эту коммуникацию. Кроме патрулей здесь на каждой станции находились сильные гарнизоны, готовые всегда выехать на любой участок дороги. Особенно много таких гарнизонов было в Гдовском районе. Попытки гдовских партизан подобраться к железнодорожному полотну нередко заканчивались неудачей. Чтобы обмануть бдительность противника, Гдовский и Полновский районные партийные комитеты решили действовать согласованно, отвлекая вражеские гарнизоны от места, где намечалась диверсия.
      Первыми в начале июля совершили 4 диверсии партизаны Полновского района. "Немецкое командование, - говорилось в отчете о партизанской деятельности Гдовского райкома партии, - бросило в Полновский район карательную экспедицию, оголив тем самым Гдовский район и ослабив охрану отрезка железной дороги, проходящей по территории Гдовского района. Учитывая это, наш отряд, разбившись на две группы, в конце июля отправился на железную дорогу"{544}.
      Первая группа, которую возглавил секретарь райкома партии Т. Я. Печатников, сумела беспрепятственно проникнуть к железнодорожному полотну на участке Гдов - разъезд No 7 и в нескольких местах его заминировать. При минировании от преждевременного взрыва погибли Т. Я. Печатников и М. В. Рысев, прибывший в район в составе партийной группы. Рано утром 3 августа на мине, поставленной партизанами, подорвался крупный воинский эшелон: 8 вагонов с солдатами и офицерами и 30 - с различными грузами. В результате погибло или было искалечено 150 гитлеровцев. Вечером в тот же день на другой мине, поставленной группой Т. Я. Печатникова, подорвался еще один вражеский воинский состав.
      Вторая группа гдовских партизан под командованием И. Н. Гаврилова подорвала 7 и 8 августа два эшелона около станции Добручи.
      Эти диверсионные акты вынудили немецкое командование перебросить карательную экспедицию из Полновского в Гдовский район, что создало благоприятные условия для действий партизан в Полновском районе{545}.
      Летом и осенью 1942 года Псковско-Веймарнская железная дорога подвергалась ударам партизан Сланцевского, Середкинского и других западных районов области, а также направленных сюда специальных диверсионных групп.
      Весной 1942 года партизаны активизировали свои действия и на дорогах, обслуживавших гитлеровские войска в полосе Волховского фронта, где шли напряженные бои. Несколько успешных диверсий партизаны совершили на дороге Луга - Батецкая. "Для охраны железной дороги Луга - Батецкая - Оредеж, говорилось в отчете 285-й охранной дивизии, - объявлена повышенная готовность"{546}. Ленинградский отряд под командованием А. И. Сотникова, действуя между Батецкой и Новгородом, подорвал мост в момент прохождения по нему воинского эшелона. В результате катастрофы были разбиты паровоз и 33 вагона, погибло около 500 гитлеровцев. Всего во второй половине 1942 года этот отряд совершил 5 железнодорожных диверсий{547}.
      Захватчики пытались не допустить диверсионные группы к железнодорожному полотну, блокировать партизанские отряды на их базах. Охрана железных дорог особенно усилилась после приказа Йодля - начальника штаба оперативного руководства вооруженных сил фашистской Германии "Боевое наставление по борьбе с партизанским движением на Востоке". Во исполнение этого приказа командование группы армий "Север" принимает ряд новых мер по подавлению партизанского движения. Наступление зимы с ее трудностями и усиление репрессий карателей приводят к тому, что с октября количество партизанских диверсий на железных дорогах начало снижаться.
      Всего за второе полугодие 1942 года партизаны области совершили 179 диверсий, т. е. почти в 5 раз больше, чем за первое полугодие этого года{548}. Наиболее сильным ударам была подвергнута Варшавская дорога - 55 (более одной четверти) диверсий. 23 диверсии было совершено на рокадной Псковско-Веймарнской дороге. Постоянным воздействиям партизан подвергались железные дороги Дновского и Лужского узла: на Старорусской линии было выведено из строя 43 состава, на линии Дно - Новосокольники - 40, Луга Батецкая - Новгород - 14. Даже на дороге Нарва - Красногвардейск, т. е. на самом северном участке тылового района группы армий "Север", который гитлеровцы считали "недоступным", партизаны устроили 4 диверсии{549}.
      Операции ленинградских партизан на коммуникациях врага планировались с учетом конкретных задач советских войск и перевозок, которые совершал враг, пытаясь удержать за собой фронт.
      Ленинградские партизаны участвовали в операции по прорыву блокады Ленинграда в январе 1943 года. В период подготовки и проведения этой операции партизаны получили задание от Ленинградского штаба партизанского движения усилить удары по железным дорогам, чтобы не допустить подхода вражеских резервов к той части побережья Ладожского озера, где намечалось соединение войск Ленинградского и Волховского фронтов. Основные усилия партизан были сосредоточены на тех участках железных дорог, которые подходили к северо-восточным районам области. В течение декабря 1942 года и января 1943 года партизаны подорвали 46 воинских эшелонов. В результате было разбито 42 паровоза, 147 вагонов с живой силой, 27 - с боеприпасами, 100 платформ с различной техникой, более 150 вагонов с различным военным имуществом, 13 цистерн с горючим. Многие вражеские солдаты и офицеры, а вместе с ними и боевая техника так и не доехали до места сражения.
      В первой декаде февраля 1943 года, в период наступательных действий войск Северо-Западного фронта, были нанесены комбинированные удары партизан и авиации по вражеским железнодорожным коммуникациям 16-й немецкой армии. Для подготовки таких ударов в штаб 3-й бригады, который находился в деревне Ровняк, прибыл уполномоченный ЛШПД А. А. Тужиков. Было принято решение нанести массированный удар по Старорусской дороге, которую враг использовал для переброски основных резервов, вывести из строя на этой дороге станцию Подсевы и железнодорожный мост через реку Узу.
      Диверсиям предшествовала тщательная разведка. В ночь на 8 февраля отряд под командованием А. Н. Сидтикова, сбив вражеское охранение, ворвался на станцию Подсевы. Партизаны сожгли все станционные сооружения, ремонтные мастерские, вокзал. Другой отряд, руководимый И. К. Быковым, в это же время взорвал железнодорожный мост через реку Узу. Дорога Псков - Дно вышла из строя. Поэтому на ее станциях скопилось много эшелонов. По ним нанесла бомбовый удар советская авиация.
      "В ночь на 10 февраля над железнодорожными путями городов Дно, Порхова и Пскова, - пишет начальник политотдела 3-й бригады М. Воскресенский, появились советские бомбардировщики. Наши летчики потрудились изрядно большинство скопившихся эшелонов было превращено в груду железного лома. Всю ночь багряные языки пламени поднимались в зимнее небо - горела фашистская техника, пристанционные сооружения"{550}. Трое суток не работала Старорусская дорога - основная железнодорожная магистраль 16-й армии врага{551}.
      Это были первые крупные комбинированные действия партизан и советской авиации по железнодрожным коммуникациям врага.
      Успешные действия партизан на железных дорогах Ленинградской области в период напряженных боев по деблокированию Ленинграда не только нанесли врагу потери в живой силе и материальных средствах, но и затруднили маневрирование его резервами, пополнение и снабжение гитлеровских войск, а затем и переброску их на южный участок советско-германского фронта, где развернулись решающие сражения. Все это, конечно, сказывалось на боеспособности вражеских соединений, на последующих боевых действиях.
      * * *
      На протяжении почти всего 1942 года партизанское движение в Ленинградской области испытывало большие трудности. Еще большие трудности возникли зимой 1942/43 года, особенно для партизан, действовавших севернее линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов. Многие партийные группы погибли, а оставшиеся члены других вынуждены были выйти в советский тыл{552}. Понесли потери и вооруженные партизанские силы. Но командованию группы "Север", 18-й и 16-й армий не удалось ликвидировать к зиме 1942 года партизан, как этого требовала гитлеровская ставка в своей августовской директиве. Безуспешными оказались попытки врага обезопасить свой тыл и коммуникации.
      Несмотря на все трудности, ленинградским партизанам удалось удержать инициативу и даже расширить свои действия, создать прочные основы для последующих боевых успехов. Наиболее эффективными были операции партизан в юго-западных районах области, куда переносится основной центр борьбы. Партизаны сохранили также свои основные районы базирования в юго-восточных, центральных и западных районах.
      IV. Изгнание оккупантов
      1. Перелом
      Все нараставшее сопротивление Красной Армии, поддержанной всем советским народом, подтачивало силы военной машины фашистской Германии, в напряженных боях перемалывались ее дивизии и армии. С конца 1942 года начали ослабевать войска, сосредоточенные гитлеровским командованием под Ленинградом. Изменялось положение и на оккупированной территории Ленинградской области.
      Гигантское сражение, развернувшееся под Сталинградом, разгром в нем крупнейшей вражеской группировки, а затем переход советских войск в наступление вынуждали гитлеровское командование направлять на юг все новые и новые силы, в том числе и с других направлений. Отзывались также многие части и соединения, находившиеся в группе армий "Север". "Мы жили в то время (осень 1942 года.-Ю. П.) ожиданием предстоящего наступления на Ленинград, - пишет в своих воспоминаниях командир испанской фашистской "Голубой дивизии" Эстебан Инфантес. - Уверенные в победе, мы с нетерпением ожидали начала предстоящей операции, но вдруг поступили первые сообщения о сражении под Сталинградом!.. Как только мы осознали поражение немцев... и увидели, что германские войска уходят с нашего участка фронта на юг, мы поняли, что ход войны изменился, и мы наступать не будем... Сперва ушли подразделения тяжелой артиллерии, затем пехотные дивизии, транспортные средства и др. С неизвестной задачей они направлялись на Южный фронт. На нашем участке фронта оставались только дивизии, предназначенные для обороны. Они получили приказ окопаться и всеми средствами укреплять оборону"{553}. В течение октября - ноября 1942 года из состава 18-й армии убыло 9 дивизий и многие части усиления. Убрался из-под Ленинграда вместе со штабом 11-й армии и Манштейн{554}. Переброска вражеских войск главным образом на юг продолжалась и в последующем{555}. Особенно она усилилась после поражения гитлеровцев в летних боях 1943 года под Курском и развернувшегося в результате этого мощного наступления Красной Армии.
      Вместе с тем дивизии, остававшиеся в группе армии "Север", все более обескровливались в боях. Только в январе 1943 года, в период наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов по прорыву вражеской блокады Ленинграда, были разгромлены 5 пехотных дивизий 18-й армии и столько же дивизий, в том числе 207-я охранная дивизия, понесли значительные потери. Много вражеских сил уничтожили войска Северо-Западного фронта под Демянском. "Демянск - это маленький Верден, где перемалываются наши дивизии", - говорили гитлеровские солдаты и офицеры, попавшие здесь в плен. Только убитыми в районе Демянска 16-я армия потеряла 90 тысяч человек{556}.
      С ослаблением немецко-фашистских войск на фронте редели их ряды в тылу группы армий "Север". Чтобы пополнить свои войска на фронте, оккупанты проводили в Ленинградской области, как и на всей оккупированной территории, тотальную мобилизацию в тыловых и в обслуживающих частях и подразделениях, гарнизонах и комендатурах. Количество гарнизонов и их численность непрерывно уменьшались. Наряду с этим их личный состав заменялся солдатами и офицерами старших возрастов, ограниченно годными к строевой службе. Подобное "прочесывание" в тылу проводилось во все нараставших размерах.
      Все это не могло не ослабить охрану оккупированной территории. Военный контроль в тылу группы армий "Север" непрерывно падал. Оголялись его многие участки, которые совсем недавно гитлеровское командование ревностно обороняло{557}.
      Советский народ все решительнее поднимался на активную борьбу против фашистских захватчиков. Ширился размах партизанской войны. В нее включались новые и новые слои населения. Партизанское движение принимало все более массовый характер.
      Партийное руководство партизанским движением являлось важнейшим залогом его роста и успеха.
      Огромную роль в активизации и расширении партизанской борьбы на оккупированной врагом территории играли подпольные организации и группы в городах и в других населенных пунктах. Характеризуя деятельность подполья, Ленинградский обком в апреле 1943 года отмечал: "Разрушение тыла противника, его коммуникаций, истребление живой силы и техники гитлеровской армии, создание резервов для организации новых и пополнения действующих партизанских отрядов за счет местного населения, организация населения на активную экономическую борьбу с оккупантами, разоблачение лживой фашистской пропаганды - вот основные задачи, над которыми работают подпольные организации"{558}.
      Непрерывно ширился массовый саботаж всех мероприятий оккупационных властей. Центрами массового саботажа являлись железнодорожные станции, депо, промышленные предприятия, мастерские, где, как правило, существовало сплоченное, активно действующее подполье. Несмотря на репрессии и угрозы расстрела, рабочие всячески препятствовали оккупантам использовать захваченные у советского народа богатства. Массовый саботаж часто перерастал в диверсии. В Псковском железнодорожном узле, через который шла основная масса воинских грузов для группы армий "Север", количество диверсий все возрастало. Бессильные подавить сопротивление железнодорожников, оккупанты заменили всех русских рабочих службы пути и службы движения (от стрелочников до машинистов) своими военными железнодорожниками. Вскоре к подобной мере гитлеровцы вынуждены были прибегнуть в Дновском, Батецком, Лужском и других железнодорожных узлах и на крупных станциях.
      Успешно действовали подпольные организации на многих предприятиях, находившихся в распоряжении экономической инспекции группы армий "Север", особенно на сланцевых рудниках. Большим влиянием пользовалась подпольная организация, возглавляемая А. Е. Сойкиным (кличка Поликарп Поликарпович). "Члены подпольной организации Сойкина, работавшие на шахтах No 1 и 2,отмечал Гдовский межрайонный подпольный центр, - систематически выводили из строя станки и агрегаты, чем срывали пуск шахт на сланцевых рудниках. Несмотря на все попытки немцев, шахты пущены не были"{559}.
      Активизировала подрывные действия подпольная комсомольская организация в Острове. Весной 1943 года член этой организации О. Серебренников взорвал трансформаторную будку электростанции лесопильного завода. В результате оккупанты и все их предприятия в Острове в течение нескольких дней не получали электроэнергии. В конце июля "другой член той же организации И. Панфилов по заданию организации устроил пожар на этом лесопильном заводе, который сгорел.
      Массовое движение против оккупантов из городов, рабочих поселков, с железнодорожных станций перекинулось в сельские районы, особенно в западные, центральные и юго-западные районы области, ставшие позднее центрами восстания.
      Население не выходит на работу по созданию оборонительных сооружений, срывает заготовку леса и торфа, прячет сельскохозяйственные продукты. Оккупационные власти пытаются силой оружия заставить крестьян выполнять их распоряжения. Все чаще возникают вооруженные стычки крестьян с так называемыми "хозяйственными командами" группы армий "Север", на подмогу которым нередко вызывались карательные подразделения. В свою очередь на помощь крестьянам приходили партизанские отряды.
      Значительный размах принял саботаж в Гдовском районе. В реке Плюссе по указанию Гдовского межрайонного подпольного центра была потоплена подавляющая часть заготовленной древесины. Не выполняло указаний захватчиков, срывало заготовку леса, поставку хлеба и другой сельскохозяйственной продукции население других западных районов.
      Летом в центральных районах области крестьяне почти повсеместно саботировали распоряжения оккупационных властей, прекратили сельскохозяйственные поставки. Отмечая рост народного сопротивления интервентам, Лужский межрайонный партийный центр{560} в своем отчете указывал: "Население Уторгошхжого, Плюсского и северной части Луженого районов, начиная с июля 1943 года, не выполняло немецких мероприятий как по заготовке сельхозпродуктов, так и по оборонным работам"{561}.
      Все более решительное сопротивление оккупанты встречали в Лядском и Стругокрасненском районах. Летом 1943 года в Лядском районе в деревне Заруденъе был сожжен центральный сенопункт с прессовочными машинами и запасами сена. После диверсии доставка сена была временно приостановлена комендантом, а потом, несмотря на его грозные приказы о поставках, никто сена больше но повез. Были сожжены также многие заготовительные молочные пункты и маслозаводы. Крестьяне саботировали хлебозаготовки. Гитлеровцы направили в Стругокрасненский и Лядский районы специальные отряды, чтобы отобрать у крестьян хлеб. Но с помощью партизан эти отряды были разбиты и, как отмечал Стругокрасненский межрайонный партийный центр, "после этого никакой сдачи хлеба уже не было"{562}.
      Аналогичное положение складывалось и во многих юго-западных районах. Характеризуя обстановку, в которой протекали действия Островского межрайонного партийного центра, последний отмечал: "В большинстве населенных пунктов Сошихинского и Славковичского районов, несмотря на строгий тон приказов гитлеровцев, население эти приказы не выполняло"{563}.
      Противодействие оккупационному режиму росло и в других районах области. Чтобы изъять у населения сельскохозяйственные продукты, привлечь его к оборонным работам, а тем более набрать рабочую силу для отправки в Германию, гитлеровцы стали открыто прибегать К военной силе, посылая в деревню уже не отдельные хозяйственные команды, а целые экспедиции, включавшие в себя воинские подразделения или даже части.
      Непрерывно усиливался приток населения в партизанские отряды. К марту 1943 пода партизанский резерв составлял около 5000 человек. Все они были готовы при получении любого оружия встать в ряды партизанских отрядов{564}. За первые 5 месяцев 1943 года в партизанские отряды вступило, по неполным данным, 2500 человек. Количество вступавших в ряды партизан все увеличивалось. Псковский партийный центр сообщал в августе 1943 года в Ленинградский обком ВКП(б): "Отсутствие оружия и боеприпасов вынуждает сдерживать вовлечение местных жителей в отряды"{565}.
      Несмотря на жестокие репрессии оккупантов, усиливалась всесторонняя помощь населения партизанам. "...Жители активно помогают партизанам в их борьбе с гитлеровцами, - отмечал в августе 1943 года комиссар 1-го Отдельного партизанского полка А. И. Казаков, - снабжая их продуктами питания, обувью, одеждой, сообщая ценные разведданные о противнике, участвуя в разведке"{566}. Это приумножало силы партизан, делало их действия еще более эффективными.
      Партизанское движение в Ленинградской области набирало все большие силы, шло вызревание народного восстания на оккупированной захватчиками территории.
      2. Укрепление партийного руководства
      Перелом, который зрел на оккупированной врагом территории, требовал усиления партийного руководства партизанским движением. Необходимо было укрепить сеть подпольных партийных организаций, усилить политическую работу среди населения, возглавить народное восстание в тылу врага. Созданные летом 1942 года районные партийные группы по разным причинам не смогли полностью решить возложенные на них задачи. Большинство их участников погибло, с другими была потеряна связь. Укрепление партийного руководства являлось важнейшим условием дальнейшего роста партизанского движения.
      8 октября 1942 года Ленинградский обком ВКП(б) обсудил вопрос о партийном руководстве партизанским движением, принял решение создать на оккупированной территории межрайонные подпольные партийные центры. Рас полагая опытными кадрами и большими материальными возможностями, чем районные партийные группы, межрайонные партийные центры должны были взять на себя руководство борьбой на оккупированной врагом территории. Всего создавалось И партийных центров: Псковский, Островский, Гдовский, Стругокрасненский, Порховский, Дедовичский, Диовский, Лужений, Оредежский, Новгородский и Кингисеппский. Каждый из них распространял свое влияние на группу близ лежащих районов (2-5 районов). Возглавляли центры, как правило, секретари райкомов партии, которые хорошо знали местные условия и имели опыт нелегальной деятельности. Они наделялись широкими правами.
      "Руководители подпольных межрайонных партийных центров, - говорилось в решении Ленинградского обкома партии являются представителями областного комитета ВКП(б)"{567}. Назначался также заместитель руководителя партийного центра. В партийный центр включались редактор, на которого возлагалось руководство печатной пропагандой, работник, ответственный за руководство комсомолом, и еще несколько партийных работников а всего 10-13 человек.
      В функции межрайонных партийных центров входила наряду с партийно-политической также военно-боевая работа. Как и партийные группы, созданные летом 1942 года, межрайкомы призваны были укреплять подполье в городах и других населенных пунктах, вести устную и печатную пропаганду среди населения, поднимая его на борьбу против оккупантов. Межрайонные партийные центры должны были создавать партизанские резервы формировать новые отрады и диверсионные группы, руководить их деятельностью, организовывать продовольственные и вещевые базы для них. Партийные центры располагали всем необходимым для работы в тылу врага - радиостанциями, небольшими типографиями, дивесионной техникой. Они были хорошо вооружены и экипированы{568}. Межрайонные партийные центры являлись подготовительной ступенью к восстановлению районных партийных органов, которые в последующем непосредственно возглавили борьбу против захватчиков в своих районах.
      В конце декабря 1942 года благополучно перешли линию фронта члены Псковского межрайонного партийного центра, возглавляемого В. Ф. Михайловым. Почти месяц понадобился им, чтобы добраться до района своего базирования -озера Черного в Середкинском районе. Одним из первых в начале января самолетом был переброшен Новгородский межрайонный партийный центр, возглавляемый С. М. Беляевым. В середине января 1943 года 15 самолетов ПО-2 ночью тремя рейсами перебросили на озеро Мочалище 38 членов трех подпольных центров: Луж-ского, Кингисеппского и Оредежского. С рассветом, чтобы не привлечь к себе внимания оккупантов, все партийные работники рассредоточились и направились в свои районы: члены Оредежского центра - на северо-восток, а члены двух остальных - на юго-запад. В марте самолетами перебрасываются Гдовский, Сошихинский, Стругокрасненский, Порховский, Дедовичский и Дновский межрайонные партийные центры. Всего было переброшено в соответствии с решением обкома партии И межрайонных партийных центров.
      Межрайонные партийные центры столкнулись с большими трудностями. Жестокий оккупационный режим, постоянные преследования карателей крайне усложняли руководство партизанским движением в области. Характеризуя обстановку, в которой развертывалась деятельность межрайонных партийных центров, Ленинградский обком партии писал в ЦК ВКП(б): "...Партцентрам приходится работать в трудных условиях. В районах действуют многочисленные карательные отряды, в силу чего товарищи вынуждены жить в лесах, соблюдая строжайшую конспирацию, а нередко вступать в бой с врагом, неся при этом потери"{569}. Особенно большие трудности выпали на долю межраикомов центральных и северо-западных районов. Погиб весь состав Оредежского партийного центра, половина состава Новгородского, руководитель Кингисеппского партийного центра Н. А. Николаев, Порховского - А. К. Тимм. Были убиты члены Гдовского центра - А С Федотов, Ф. И. Феоктистов, У. С. Семенова. Потери имели и другие партийные центры.
      Межрайонные партийные центры строили свою работу в тесной связи с командованием партизанских бригад и отрядов. Многие из центров базировались на бригады чтобы теснее координировать свою деятельность с командованием бригад, успешнее отражать нападения карателей С конца января 1943 года Лужский и Кингисеппский партийные центры продолжительное время находились в 1-й Особой партизанской бригаде. Вся деятельность Стругокрасненского межрайонного партийного центра была неразрывно связана со 2-й партизанской бригадой вначале в Порховском и Славковичском районах, а с середины мая - в Стругокрасненском районе.
      Межрайонные партийные центры стремились сохранить (преемственность в работе, восстановить утраченные связи с подпольными организациями и группами. Наиболее успешно это удалось сделать Псковскому межрайонному партийному центру. Он целиком взял на себя те функции, которые ранее выполнял первый Псковский объединенный партийный центр. Руководитель центра В. Ф. Михайлов и его заместитель В. А. Акатов, которые и ранее входили в состав нелегального партийного органа, сравнительно быстро установили связи с членом первого межрайонного партийного центра Н. П. Дурыгиным, возглавлявшим партийную работу в Новосельском районе, с руководителем организации коммунистов в Пскове И. А. Екимовым и другими{570}.
      В значительной степени удалось сохранить преемственность Гдовскому и Лужскому партийным центрам. Кингисеппский центр установил связь с районной партийной группой Г. И. Мосина, находившейся в Осьминском районе, Стругокрасненский межрайонный партийный центр, возглавляемый Т. И. Егоровым, связался с Плюсской районной партийной группой В. К. Красотина и частью Стругокрасненской группы Н. С. Добрякова, которые были направлены в тыл врага летом 1942 года. Это позволило партийному центру сравнительно быстро наладить связи с населением.
      Несмотря на преследования со стороны оккупантов, успешно развернул свою деятельность Псковский партийный центр. Все наиболее важные вопросы партийного руководства партизанским движением регулярно обсуждались на его заседаниях. Члены центра были закреплены за определенными районами. В. А. Акатов и В. В. Громова непосредственно направляли партизанское движение в Пскове и Псковском районе, А. П. Дмитриев - в Карамышевском, А. М. Дианов и Л. К. Косенков - в Середкинском. Руководство партизанским движением в Новосельском районе вначале осуществлял В. Ф. Михайлов, а затем Н. П. Дурыгин. Лужский партийный центр также расставил свои силы по районам: Г. А. Рябков с небольшой группой руководил работой в Уторгошском районе, И. Д. Дмитриев{571} - в Лужском, Н. А. Сергачев - в Плюсском. В Уторгошском и Лужском районах были восстановлены старые связи, нарушенные осенью и зимой 1942 года. Члены Гдовского подпольного центра разделились на 3 группы: Гдовскую, Сланцевскую и Лядскую{572}. Островский межрайонный партийный центр (его возглавлял В. B. Павлов) разбил район своей деятельности на 14 участков{573}.
      Так же распределяли свои силы и другие межрайонные партийные центры. Это позволяло хорошо знать обстановку в районе, особенности работы в нем. Такая система во многом способствовала восстановлению районного партийного звена. Многие члены межрайонных партийных центров в последующем были назначены секретарями райкомов партии.
      Вся деятельность межрайонных партийных центров была подчинена дальнейшему развитию партизанского движения. Главной задачей, которую обком партии поставил перед межрайонными партийными центрами летом 1943 года, стала подготовка к вооруженному восстанию{574}.
      6 мая 1943 года Ленинградский обком ВКП(б), обсудив состояние партийного руководства на захваченной врагом территории области, признал целесообразным восстановить районное партийное звено. В связи с тем что часть секретарей райкомов и горкомов погибла, обком просил ЦК партии утвердить новые кандидатуры секретарей райкомов и горкомов, главным образом из числа партийных работников, находившихся на подпольной работе в тылу врага или в партизанских отрядах{575}.
      В соответствии с решением Ленинградского обкома ВКП(б) 23 члена межрайонных партийных центров были назначены секретарями райкомов партии: члены Псковского межрайонного партийного центра В. М. Михайлов - первым секретарем Псковского горкома партии, В. А. Акатов - первым секретарем Псковского райкома партии, А. М. Дианов и Л. К. Косенков - секретарями Середкинского РК ВКП(б), А. П. Дмитриев - Карамышевского РК ВКП(б). Секретарями Волосовского, Осьминского и Сланцевского райкомов партии соответственно стали члены Кингисеппского межрайонного партийного центра A. А. Ингинен, А. П. Павлов и В. С. Санталов. Член Островского партийного центра В. В. Павлов возглавил Сошихинский райком, И. П. Коротков Островский, B. Ф. Крылов - Славковичский. В оккупированные районы всего было назначено 26 первых секретарей, 3 - вторых и 6 - третьих.
      Районные партийные комитеты, как и межрайонные партийные центры, главное внимание сосредоточивали на собирании и сплочении партийных и комсомольских сил, дальнейшем развитии партизанского движения, подготовке и проведении народного восстания против фашистских оккупантов.
      Учреждение межрайонных партийных центров, а затем райкомов партии во многом способствовало укреплению партийной сети, созданию новых организаций. В зависимости от конкретной обстановки создавались либо полноправные первичные организации, либо партийно-кандидатские и партийно-комсомольские группы. Начался прием в партию советских патриотов в городах и в других населенных пунктах (до создания межрайкомов он проводился, по существу, лишь в партизанских частях и соединениях). Возникали и крепли организации ВЛКСМ. Их сеть непрерывно расширялась.
      Прочные и широкие связи с коммунистами, подпольными организациями и группами установил Псковский партийный центр. Его члены - А. М. Дианов, А. П. Дмитриев и В. В. Громова - не один раз проникали в Псков, часто бывали в районных центрах и других населенных пунктах. Лучшие самоотверженные советские патриоты, практическими делами доказавшие, что они достойны носить высокое звание коммуниста, были приняты в ряды партии. "Прием проводили, - говорилось в отчете Псковского центра,- в строгом соответствии с Уставом ВКП(б). Исключение, прием и оформление вели без письменных подтверждений, с учетом последующего оформления"{576}. Всего здесь было принято в партию 82 человека.
      Установление связи с коммунистами, оставленными для нелегальной деятельности, и прием в ряды партии новых членов позволили Псковскому партийному центру создать в Середкинском районе 4 партийные группы, в Новосельском и Карамышевском - по 3, в Псковском - 2. Эти партийные группы объединяли 58 коммунистов. Кроме того, по заданию центра работало свыше 70 человек коммунистов-одиночек, из них 11 человек в Пскове.
      В состав подцольных групп входили коммунисты, оставшиеся в немецком тылу, а также вновь принятые{577}. Межрайонный центр повседневно направлял деятельность партийных организаций, требовал строгого соблюдения конспирации. Не все коммунисты даже одной организации знали друг друга, так как партийные собрания проводились не всегда и не везде. Нередко коммунисты знали только парторга и работали по его заданиям. Главными участками работы являлись политическая работа среди населения, разведка, организация саботажа, создание боевых групп и отрядов.
      Псковский межрайонный партийный центр создал также 13 организаций ВЛКСМ, которые объединяли 86 человек. Комсомольцев-одиночек работало по его заданиям свыше 50 человек. При создании подпольных комсомольских организаций был взят курс на то, чтобы они имелись прежде всего при всех сельсоветах. Это позволило охватить влиянием значительный круг молодежи, вовлечь его в партизанскую войну.
      Значительную работу по собиранию партийных, а также комсомольских сил проделал Гдовский межрайонный партийный центр. В Сланцевском районе он создал 18 партийных и комсомольских организаций, главным образом на рудниках и сланцевых перегонных заводах. Пять партийных и комсомольских организаций было создано в Гдовском районе. В связи с гибелью тех работников центра, которые должны были возглавить партийную работу в Лядском районе, здесь удалось образовать лишь одну организацию. Всего Гдовский межрайонный партийный центр объединил свыше 110 коммунистов и комсомольцев. "Со всеми подпольными организациями партцентр, - как отмечалось в его отчете, - имел постоянную связь. Она осуществлялась при встречах членов центра с руководителями организаций, через "почтовые ящики", которые представляли из себя заранее условленные места в лесах"{578}.
      Порховский партийный центр организовал 7 партийных ячеек. Большую работу по созданию партийных и комсомольских организаций провели и другие партийные центры. Однако эта работа встречала большие трудности, так как многие коммунисты, специально оставленные райкомами партии в предоккупационный период, погибли в тылу врага. Погибли и многие комсомольцы, а некоторые были угнаны в Германию.
      Создание сети партийных организаций и сплочение вокруг них беспартийного актива повысили уровень политической работы среди населения. "Там, где были созданы подпольные парторганизации, - отмечалось в отчете Псковского партцентра, - руководство агитработой возлагалось на них. В остальных местах нашими пропагандистами являлись беспартийные активисты колхозники, лесники, учителя, трактористы"{579}.
      Огромную роль в политической работе межрайонных партийных центров играла печатная пропаганда. Это во многом определялось тем обстоятельством, что обком партии направлял в распоряжение центров значительное количество центральных газет и свои издания{580}. Кроме того, почти каждый из межрайонных партийных центров выпускал газеты и листовки. Издание этих газет и листовок на оккупированной территории давало возможность оперативно информировать население о событиях на фронте и в стране, быстро откликаться на злободневные вопросы партизанской борьбы.
      В Псковском партийном центре издание газет и листовок непосредственно возглавил заместитель руководителя центра В. А. Акатов. Уже в конце января 1943 года, т. е. через несколько дней после прибытия центра в район базирования, вышел первый номер подпольной газеты "Псковский колхозник". Выпускали ее на шапирографе тиражом 10-20 экземпляров. В феврале вышло 4 номера, затем из-за преследования карателей газета больше месяца не выходила. С мая, когда была получена типография "Лилипут", газета стала выпускаться значительно чаще и увеличенным тиражом - до 300 экземпляров. Всего по ноябрь было издано 27 номеров газеты "Псковский колхозник" общим тиражом более 5600 экземпляров{581}.
      Новгородский межрайонный партийный центр выпускал две газеты: "Звезда" (для Новгородского района) и "Путь социализма" (для Шимского района); Гдовский партийный центр - "Гдовский колхозник" и "За колхозы" (для Осьминского района). Газета Лужского партийного центра "Крестьянская правда" также печаталась Гдовским центром.
      Значительное количество листовок выпустил Псковский партийный центр: 45 наименований{582} тиражом 50- 250 экземпляров каждая, а всего 5500 экземпляров. 17 названий листовок издал Гдовский партийный центр тиражом по 300-500 экземпляров каждая.
      Большое внимание уделялось распространению газет и листовок. Несмотря на то что за найденные советские листовки и газеты угрожал расстрел, население активно помогало распространять их. Псковский межрайонный партийный центр имел специальную сеть распространителей - около 50 человек в каждом районе. Газета "Псковский колхозник" успешно распространялась в Пскове. Здесь, как сообщал В. Ф. Михайлов, "газета идет на все предприятия, особенно оживленно расходится на базаре"{583}. Ценилась она очень высоко: за один номер давали пуд хлеба. "Псковский колхозник" читали в Псковском, Карамышевском, Новосельском и Середкинском районах, а отдельные номера доходили даже до Лужского и Порховского районов. Так же успешно расходились газеты и листовки других партийных центров. "Население, - сообщал Ленинградский обком партии в ЦК ВКП(б), - само распространяет наши газеты и листовки, передает из рук в руки, из деревни в деревню, из района в район"{584}.
      Вся политическая и организационная работа межрайонных партийных центров была направлена на усиление партизанского движения. "Одной из главных задач в работе партцентра, - говорилось в отчете Гдовского межрайонного партцентра, - была организация населения на проведение диверсий, саботажа политических и экономических мероприятий оккупационных властей. Для выполнения этих задач партцентр проводил разъяснительную работу среди населения силами членов центра и подпольных организаций, давая задания отдельным лицам срывать то или иное конкретное мероприятие гитлеровцев"{585}.
      Деятельность партийных центров активизировала борьбу населения против захватчиков. "В результате проведенной работы Новгородским партийным центром, - отмечал Ленинградский обком ВКП(б), - была сорвана мобилизация молодежи в Германию в ряде деревень Шимского района. Под влиянием разъяснительной работы центра в ряде деревень этого района население упорно не выполняет хлебопоставки"{586}.
      Важное значение имела боевая работа межрайонных партийных центров. Они укрепляли ранее созданные диверсионные группы и отряды, создавали новые. Псковский партийный центр в марте 1943 года создал в Карамышевском районе партизанский отряд. В начале июня был организован отряд в Новосельском районе. В августе Псковский межрайонный партийный центр располагал уже пятью отрядами. "На 1 сентября,- сообщал В. Ф. Михайлов, - мы имели 7 отрядов, полностью оформленных и вооруженных", насчитывавших свыше 1000 человек{587}. Островский партийный центр в начале марта создал один отряд из 36 местных жителей, а в апреле организовал два отряда - один численностью 40, а другой - 100 человек.
      В начале лета Островский партийный центр сообщал в Ленинградский обком партии: "Большая часть населения Сошихинского и Славковичского районов вступила в партизанские отряды"{588}. Несколько сильных отрядов сформировали Кингисеппский и Дедовичский подпольные партийные центры. Значительный вклад в укрепление вооруженных партизанских сил внесли Гдовский, Стругокрасненский и другие межрайонные партийные центры.
      Все партийные центры активно занимались разведывательной деятельностью. По заданию Кингисеппского партийного центра советские патриоты проникали непосредственно в прифронтовую полосу и в населенные пункты, где располагались штабные учреждения 18-й армии и ее соединений. По свидетельству руководителя Кингисеппского партийного центра А. А. Ингинена (он был назначен на этот пост после гибели Н. А. Николаева), его члены с помощью населения "добывали важные разведывательные сведения для войск Ленинградского фронта{589}. Сеть разведчиков Гдовского партийного центра, как указывалось в его отчете, "была разбросана от Сланцев до Пскова"{590}. Все полученные данные оперативно передавались в Ленинградский штаб партизанского движения.
      В многочисленных донесениях и отчетах межрайонных партийных центров в Ленинградский обком партии наряду со сведениями о партийно-политической работе сообщалось и о боевых делах.
      Стругокрасненский партийный центр в своем отчете указывал, что, не ограничиваясь политической работой среди населения, направленной на срыв мероприятий оккупационных властей, он организовывал и диверсии{591}. Псковский межрайонный партийный центр в середине августа 1943 года направил радиограмму в Ленинградский обком ВКП(б), в которой сообщал о проделанной за полтора месяца работе: "Создали подпольных парторганизаций - 4, приняли кандидатами - 16 человек, в члены - 2; комсомольских - 6, членов - 37. Выпущено газет 4, листовок - 12. Выходов на железную дорогу с рациями - 4 (с целью диверсий и сообщений разведывательных данных.- Ю. П.), глубоких разведок - 8. Взорвано поездов - 8, полностью разбито паровозов - 6, вагонов - 52. Прервано движение на 72 часа. Взорвано железодорож-ных мостов - 2, на большаке - 1. Уничтожено связи 310 метров. Разгромлен кустарный кожзавод в Псковском районе. Разгромлено Степановское волостное управление в Новосельском районе"{592}.
      Ленинградский обком в своем сообщении в ЦК ВКП(б) в начале июля 1943 года, отмечая плодотворную деятельность межрайонных партийных центров, указывал и на их боевые дела. "Гдовским центром, - говорилось в этом сообщении, - взорван железнодорожный эшелон в составе 30 вагонов... Порховским центром силами Славковичской подпольной организации сожжен крупный склад с боеприпасами, пулеметами и винтовками. Островским центром сожжен действующий льнозавод в Маршавицах Сошихинского района... Дедовичским центром взорваны два вражеских эшелона"{593}. В последующем боевая деятельность межрайонных партийных центров приобретает все более активный характер. Только силами Гдовского партийного центра к октябрю 1943 года было подорвано 9 воинских эшелонов врага, Кингисеппского к лету того же года - около 20 вражеских эшелонов.
      Столь же активна и разностороння была боевая деятельность и других межрайонных партийных центров.
      В боевой работе межрайонных партийных центров ярко проявились черты сражающейся партии.
      Таким образом, многосторонняя деятельность подпольных межрайонных партийных центров, так же как и райкомов партии, способствовала дальнейшему росту партизанского движения, вовлечению в него широких масс трудящихся, подготовке народного восстания. Создание партийных центров, районных комитетов партии позволило значительно активизировать и расширить партизанскую борьбу.
      3. Наращивание партизанских сил
      Усиление партийного руководства партизанским движением и изменение обстановки на оккупированной территории способствовали увеличению вооруженных партизанских сил.
      Росли и укреплялись ранее созданные партизанские бригады - 2-я и 3-я. В начале 1943 года во 2-й бригаде вновь восстанавливается полковое звено: ее отряды сводятся в 3 полка. В апреле бригада имела 850 человек, т. е. за 5 месяцев (декабрь 1942 - апрель 1943 годов) она выросла в два с половиной раза. В 3-й бригаде также организуются 3 полка, которые в апреле насчитывали уже 1730 человек. За 3 месяца (февраль - апрель 1943 года), несмотря на почти непрерывные бои, бригада выросла более чем в 4 раза.
      Одновременно пополняли свои ряды и партийные организации бригад. Партийная организация 2-й бригады в середине 1943 года объединяла 112 членов и 94 кандидата в члены партии (каждый четвертый партизан являлся коммунистом), а 3-я бригада соответственно 109 и 113 (здесь из-за большого притока нового пополнения удельный вес коммунистов, естественно, был ниже). Значительную силу представляли в бригадах и организации ВЛКСМ. Во 2-й бригаде имелось 196 комсомольцев, а в 3-й -234{594}.
      В феврале 1943 года в Славковичском районе из двух отрядов - первым командовал И. И. Грозный (218 человек), а вторым А. П. Нестеров (72 человека) - была восстановлена 5-я бригада{595}. Ее командиром стал К. Д. Ка-рицкий, а комиссаром - И. И. Сергунин, кадровые военные, начавшие партизанский путь опытными бойцами. Бригада непрерывно росла и приобретала опыт. Ее партийная организация состояла из 73 коммунистов, а организация ВЛКСМ - из 120 человек.
      Одновременно Ленинградский штаб направлял в тыл врага новые партизанские силы{596}. Зимой 1942/43 года гитлеровцы перекрыли единственный путь перехода партизан через линию фронта в полосе 1-й ударной армии Северо-Западного фронта. Поэтому вся переброска партизан в тыл врага совершалась с помощью авиации.
      В начале марта 1943 года на пополнение 5-й бригады были переброшены самолетами два отряда - А. И. Иванова и С. H. Чебыкина{597}. Это были в основном ветераны партизанского движения. В конце месяца началась переброска Волховской бригады в центральную часть области на границу Оредежского и Тосненского районов{598}. Весь ее личный состав также имел большой боевой опыт. Бригада объединяла 7 отрядов, всего 427 человек. В партийной организации насчитывалось 83 члена и 67 кандидатов в члены партии, а в организации ВЛКСМ - 222 человека. Возглавляли бригаду секретари райкомов партии А, П. Лучин и Ф. И. Сазанов.
      Для переброски бригады использовались самолеты У-2 и Р-5. Они совершали посадку на озере Черном и высаживали здесь партизан. Одновременно шла доставка и выгрузка снаряжения, боеприпасов и продовольствия. Это был первый опыт успешного десантирования целой партизанской бригады в тыл врага в непосредственной близости от района боевых действий. Высадка явилась полной неожиданностью для гитлеровского командования 18-й армии. Вскоре Ленинградский штаб подчинил бригаде находившиеся в этом районе отдельные отряды и группы - Н. А. Бредникова, Г. П. Григорьева, П. В. Новожилова и других. В бригаде стало 9 отрядов, насчитывавших 528 человек.
      В мае по указанию Ленинградского штаба партизанского движения была восстановлена 4-я партизанская бригада{599}. Ее основой стали отряды, выделенные из состава 3-й и 5-й бригад. 4-я бригада объединяла 276 человек. Ее командиром назначили А. Д. Кондратьева (ранее он был комиссаром 1-й Особой партизанской бригады), а комиссаром - M. E. Павлова, бывшего секретаря Новгородского горкома партии. Три партийные организации 4-й бригады объединяли 26 членов и кандидатов партии.
      В начале мая 1943 года на оккупированной территории Ленинградской области действовали 5 партизанских бригад{600} (2, 3, 4, 5-я и Волховская бригады), 1-й Отдельный полк и несколько отдельных отрядов. Всего они объединяли 4400 партизан, т. е. в полтора раза больше, чем в начале года. Бригады по-прежнему подчинялись Ленинградскому штабу партизанского движения и его оперативным группам при военных советах фронтов. Кроме того, несколько десятков отрядов и групп в количестве 1500 партизан находились под руководством межрайонных партийных центров.
      На оккупированную территорию во все возрастающих размерах поступали оружие и боеприпасы. К маю 1943 года (за 5 месяцев) было доставлено партизанам 2020 винтовок, 659 ручных пулеметов и автоматов, 38 противотанковых ружей, 1 миллион 600 тысяч патронов, 6200 гранат и 7500 килограммов тола{601}.
      Укрепляя и наращивая партизанские силы, Ленинградский обком ВКП(б) и его штаб стремились выдвинуть их за линию Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, т. е. в центральную и западную части области, в важнейшие тыловые районы группы армий "Север".
      Находясь в центральных, а также в западных районах, партизанские соединения могли наносить наиболее эффективные удары по коммуникациям 18-й армии, на которую опирался весь гитлеровский фронт на Северо-Западе, непосредственно угрожать ее армейскому и даже прифронтовому районам, а также Варшавской дороге - основной артерии, которая питала вражеские войска, блокировавшие Ленинград. Из центральных районов партизаны могли успешно воздействовать на коммуникации гитлеровских войск, противостоявших Волховскому фронту.
      Возрастало значение и западных районов области. С конца 1942 года поток воинских грузов для гитлеровских войск все чаще направлялся через порты Эстонии и Латвии и далее по железным дорогам, проходящим через западную часть области. К тому же было ясно, что отступать гитлеровцам придется через западные районы в Прибалтику. Все это вызывало необходимость иметь в этой части области сильную партизанскую группировку.
      С весны 1943 года начинается своеобразное наступление партизанских соединений в центральные и западные районы области. Они выходят на важнейшие коммуникации группы армий "Север" и ее 18-й армии.
      Ударной партизанской силой весной 1943 года севернее линии Псков Дно - Старая Русса - река Волхов являлась Волховская бригада. Ей предстояло, базируясь в Оредежском районе, действовать также и в смежных районах - Красногвардейском, Тосненском, Лужском и Новгородском. В сфере ее действий была густая сеть железных и шоссейных дорог: Варшавская дорога, Киевское шоссе, дороги Ленинград - Новгород, Ленинград - Батецкая, Луга Батецкая - Новгород. Впервые за время войны в столь непосредственной близости от линии фронта, в самом сгустке вражеских коммуникаций была сосредоточена целая партизанская бригада.
      Южнее Волховской предстояло действовать 5-й бригаде. В начале апреля бригада в составе шести отрядов, объединявших 700 человек, двинулась из Пожеревицкого в Стругокрасненский район, чтобы охватить своим воздействием Лужский, Плюсский, Дновский, Порховский, Солецкий, Уторгошский и Батецкий районы. Отсюда бригада могла наносить ощутимые удары по основным коммуникациям 18-й армии - Варшавской дороге, а также Киевскому шоссе, и одновременно перекрывать дороги, идущие к тому участку фронта, где смыкались фланги 18-й и 16-й армий, об обеспечении которых всегда пеклось командование группы армий "Север".
      В середине мая бригада, форсировав реку Череху неподалеку от разъезда Кебь, перешла дорогу Псков - Дно. В июне она достигла указанного ей района базирования в Стругокрасненском районе.
      Успешно прошла, несмотря на все попытки гитлеровцев воспрепятствовать этому, передислокация 2-й бригады из юго-западных районов области за линию Псков - Дно. В апреле 1943 года бригада, командиром которой стал Н. А. Рачков{602}, двумя колоннами (500 и 350 человек) направилась в новый район - между дорогами Псковско-Веймарнской и Варшавской, включавший Осьминский, Лядский и Полновский районы. Вскоре бригада вышла в свой район базирования. Нависая над Варшавской дорогой с северо-запада, бригада могла успешно наносить удары по этой важной коммуникации врага, а также одновременно по Псковско-Веймарнской железной дороге.
      Выход трех бригад за линию Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов имел большое значение для усиления действий партизан на коммуникациях вражеской 18-й армии, развертывания партизанской борьбы в центральной и западной частях области. С лета 1943 года сюда переносится центр партизанского движения.
      4. Усиление "битвы на рельсах"
      Все возрастающая активность партизан на железнодорожных коммуникациях и массовый саботаж рабочих, привлеченных оккупантами к обслуживанию железных дорог, создавали угрозу срыва снабжения гитлеровских войск на фронте. Чтобы поддержать движение по железным дорогам, гитлеровцы вынуждены были использовать на транспорте воинские контингента, которых не хватало на фронте, а также непрерывно увеличивать материальные средства для эксплуатации дорог.
      Росли потери врага в подвижном составе, и особенно трудновосполнимые потери в паровозном парке. Недостаток паровозов в значительной степени сковывал перевозки по железным дорогам. На выпуск паровозов гитлеровцы переключили заводы, производившие военную технику, даже танковые, в первую очередь обеспечивали паровозостроительные заводы сырьем и рабочей силой{603}. На восстановительные работы, объем которых вследствие диверсий непрерывно возрастал, затрачивалось огромное количество дефицитных материалов. В тыловые районы группы и армий пришлось направить железнодорожников из Германии, увеличить число железнодорожников из "рейха" на всей остальной захваченной территории (здесь работала одна треть всех железнодорожников Германии). Из армии, в том числе из войск СС, были отозваны все военнослужащие старше 24 лет, ранее работавшие на железнодорожном транспорте.
      Весной 1943 года, когда началась "тотальная мобилизация" для пополнения поредевших в боях гитлеровских войск, железнодорожный транспорт оставался единственной отраслью, которой она не коснулась. В обстановке общей нехватки людских резервов оккупанты вынуждены были увеличивать железнодорожные войска, особенно восстановительные. Росло и количество охранных войск, призванных обеспечивать безопасность железнодорожного движения. В зоне железных дорог приходилось непрерывно возводить и совершенствовать сеть оборонительных сооружений.
      В соответствии с "Боевым наставлением по борьбе с партизанским движением на Востоке", утвержденным начальником штаба оперативного руководства Йодлем, каждую железнодорожную станцию, полустанок, разъезд оккупанты превратили в опорные пункты. Все железнодорожные сооружения включались в систему обороны станций. Особое значение придавалось обороне мостов и подступов к ним. Каждый опорный пункт был до предела насыщен огневыми средствами, включая пулеметы и артиллерию, опоясан разветвленной сетью траншей, окопов, многочисленных заграждений из колючей проволоки, минными полями. Лишь отдельные тропы вели к опорному пункту. Снятые с вооружения танки широко использовались в таких опорных пунктах как неподвижные огневые точки. Уничтожался на значительном расстоянии лес вблизи всех железных дорог. Вдоль железнодорожного пути на специально построенных вышках устанавливались пулеметы, устраивалась специальная сигнализация. Для ночной охраны использовались прожектора. На магистральных железных дорогах, подвергавшихся частому нападению партизан, опорные пункты создавались в 2-5 километрах от линии. Гарнизон каждого опорного пункта составлял от 50 до 200 человек и более.
      Всем гарнизонам, несущим охрану дорог, предписывалось иметь не менее трех комплектов боеприпасов и обороняться до последнего человека. "Сдача противнику опорного пункта, - говорилось в "Боевом наставлении", - влечет за собой судебное следствие против его гарнизона"{604}. Для охраны железнодорожного пути гарнизоны опорных пунктов выделяли патрули. На местах предполагаемого подхода партизан к железнодорожному полотну устраивались засады{605}. К охране железных дорог были широко привлечены бронедрезины и бронепоезда, отозванные с фронта и построенные вновь. К началу 1943 года оккупанты имели более 200 бронированных вагонов для так называемых вспомогательных бронепоездов. На крупных станциях постоянно дежурили бронепоезда с подвижным резервом, который мог оказать помощь гарнизону, подвергшемуся нападению партизан. Никто, кроме специальной охраны, не имел права подойти ближе 100 метров к железнодорожному полотну. "Во всех, кто не будет выполнять этого требования, - гласило "Боевое наставление", стрелять без предупреждения"{606}.
      Усиливалась и непосредственная охрана воинских эшелонов. Эшелоны с наиболее ценным грузом сопровождали бронепоезда или в их состав включались бронированные вагоны и специальные конвойные железнодорожные команды. При переброске войск офицеры обычно следовали в бронированных вагонах. Нередко осуществлялось воздушное патрулирование в зоне железных дорог.
      Чем успешнее были удары партизан по вражеским коммуникациям, тем больше гитлеровское командование усиливало их охрану за счет других объектов, стягивая войска к железным дорогам, тем настойчивее создавало все новые и новые опорные пункты, укрепляло ранее созданные. Железнодорожные станции, разъезды, населенные пункты вдоль железных дорог становились основными местами сосредоточения гитлеровских войск в тыловых районах. Плотность обороны вдоль важнейших железнодорожных магистралей, связывавших фашистскую Германию с фронтом, была почти такая же, как на некоторых участках советско-германского фронта, причем оборона железнодорожных коммуникаций носила активный характер, ибо шли непрерывные бои и какого-либо отступления от этой своеобразной линии фронта гитлеровцы допустить не могли.
      Особое значение, как и раньше, придавалось охране Варшавской дороги. Псковский партийный центр сообщал в августе 1943 года: "Усиленно охраняется железная дорога Псков - Луга. Отряды на всех переездах. Пикеты, засады с интервалом 200 метров, в промежутках засады с другой стороны. Ночью гитлеровцы на линии с интервалом 20-30 метров, засады на подъездных дорогах и тропах до 5 километров вглубь от линии"{607}. Резко усилилась также охрана Старорусской, Псковско-Веймарнской, Витебской и других дорог области.
      Однако несмотря на все принимаемые врагом меры, диверсии на железнодорожных коммуникациях в тылу группы армий "Север" продолжались. Правда, бывали и отдельные спады, вызываемые перебоями в получении взрывчатки из советского тыла, трудностями зимы, карательными экспедициями против партизан и т. д. Но вслед за этим вражеские эшелоны вновь летели под откос, враг нес потери в живой силе и технике, в различном военном имуществе и дефицитных материалах. Диверсии на железных дорогах угнетающе действовали на морально-боевое состояние вражеских солдат и офицеров. Варшавскую дорогу из-за опасных участков, где особенно часто происходили крушения, гитлеровские солдаты и офицеры называли "дорогой смерти", порой даже предпочитали пользоваться не железнодорожным транспортом, а каким-либо другим.
      Весной 1943 года после заметного зимнего спада на железнодорожных коммуникациях вновь разгорелась ожесточенная битва, которая уже не ослабевала до полного освобождения Ленинградской области. Центром массированных ударов стали железные дороги в непосредственном тылу 18-й армии - Варшавская (она по-прежнему являлась основной железнодорожной магистралью, которая питала гитлеровские войска, блокировавшие Ленинград), а также Витебская и Новгородская дороги. Наиболее успешно действовала здесь Волховская бригада. Ее удары оказывались неожиданными для врага. Действия Волховской бригады поддержали другие партизанские соединения и части. В развернувшейся "битве на рельсах" активное участие приняли члены межрайонных партийных центров.
      Командование и штаб Волховской бригады, намечая удары по железнодорожным коммуникациям врага, главное внимание обратили на Варшавскую дорогу. Соответствующие задания получили отряды Ф. М. Шелякина, А. М. Зверева и К. С. Цукова{608}. 22 апреля группа под командованием М. П. Ванюшкина из отряда А. М. Зверева в районе севернее станции Мшинская пустила под откос воинский эшелон из 28 вагонов с живой силой и военным имуществом. Вслед за этой диверсией последовали другие интенсивные удары в тыловом районе 18-й армии, который гитлеровцы с зимы 1942 года считали недоступным для действий партизан.
      За месяц партизаны Волховской бригады, совершив более 20 диверсий, вывели из строя 19 паровозов, 188 вагонов с военным имуществом и продовольствием, 102 - с живой силой, 14 - с боеприпасами, 29 платформ с автомашинами, 27 - с танками, 18 - с орудиями и 23 - со строительными материалами. Только убитыми противник потерял около 2000 солдат и офицеров и во много раз больше ранеными. За два месяца - май и июнь - партизаны Волховской бригады подорвали 42 вражеских эшелона. Из них большая часть (свыше одной трети) приходилась на северо-западный участок Варшавской дороги (севернее Луги), наиболее охраняемый гитлеровцами; почти столько же - на Витебскую дорогу и несколько меньше - на Новгородскую и другие дороги в тылу 18-й армии.
      Удары Волховской бригады на железнодорожных коммуникациях были наиболее массированными и эффективными с осени 1942 года, а главное - они наносились в самое сплетение железнодорожных коммуникаций 18-й армии, на границах ее тылового района и прифронтовой полосы, где была высокая концентрация полевых войск. Успешно оперировали на южном участке Варшавской дороги (Псков - Остров) партизаны 1-го Отдельного партизанского полка. Днем 28 мая диверсионная группа 1-го полка в составе пяти человек под командованием комсомольца А. И. Капралова, несмотря на усиленную охрану и воздушное патрулирование дороги, подорвала в районе Бахарева два вражеских эшелона, следовавших из Острова к Пскову. Отважная пятерка не успела уйти из района диверсии, была окружена карателями и геройски погибла. В мае 7 воинских эшелонов пустили под откос партизаны 3-й бригады. Усиливали удары по железнодорожным коммуникациям и другие партизанские части и соединения.
      "Битва на рельсах" разгоралась. Она становилась все более напряженной. За 8 месяцев 1943 года партизаны Ленинградской области подорвали 156 воинских эшелонов, уничтожили 133 паровоза, 2452 вагона, платформы и цистерны, взорвали 19 железнодорожных мостов{609}.
      Помимо этих прямых потерь, которые враг нес в "битве на рельсах", а также материальных затрат, связанных с поддержанием движения, значительный ущерб ему причиняло снижение пропускной способности дорог из-за партизанских действий - приблизительно на 20 процентов. Это приводило к срыву отдельных перевозок, особенно в период напряженных боев, все больше и больше сказывалось на проведении операций.
      "Битвой на рельсах" партизаны вносили свой вклад в общее дело разгрома гитлеровских войск.
      5. Провал карательных экспедиций
      Рост и укрепление партизанских бригад и отрядов, сосредоточение их вблизи важнейших коммуникаций группы армий "Север", активизация их действий - все это вызывало у командующего группой Кюхлера, командующих 18-й и 16-й армий Линдемана и Буша растущее беспокойство. Они ясно понимали всю опасность нараставшей партизанской войны и рассматривали подавление партизан как главное условие обеспечения устойчивости своих войск, безопасности их тыла. Не сумев справиться с партизанами к зиме, как требовала гитлеровская ставка, они пытаются наверстать упущенное зимой и ранней весной 1943 года.
      Подготовка к первой крупной карательной экспедиции против партизан по приказу командования группы армий "Север" началась еще в конце января 1943 года. Операция получила кодовое название "Цитен" и преследовала цель подавить партизанскую деятельность па правом фланге тылового района 16-й армии. В период ее проведения, в первой половине февраля, оккупанты начали готовить новую, еще более крупную операцию, чтобы окружить основные партизанские силы области - 2, 3 и 5-ю бригады, действовавшие в это время в юго-западных районах, и уничтожить их.
      Операция распространялась на весь тыловой район 16-й армии и на часть тылового района группы "Север", т. е. почти до разграничительной линии с группой армий "Центр". Сильные вражеские колонны должны были вытеснить партизан из юго-западных районов области, окружить, прижать их к болотистым безлесным местам в районе Ашева и здесь покончить с ними. В помощь каждой из вражеских колонн придавались подвижные резервы, предназначенные для неотступного преследования партизан на путях возможного их выхода из окружения. Штаб группы армий "Север", который планировал эту операцию, дал ей наименование "Февраль". Гитлеровцы надеялись в течение двух недель покончить с партизанами.
      Операция после доклада Кюхлера генеральному штабу сухопутных войск гитлеровской Германии получила его одобрение. Вся ответственность за проведение операции была возложена на начальника тылового района группы генерала Рокка. Непосредственно руководил действиями против партизан комендант тылового района 16-й армии генерал Шпейман.
      К середине февраля войска, выделенные для операции, заняли исходные позиции. Помимо охранных частей л подразделений здесь были 123-я пехотная дивизия, 107-й пехотный полк, а также танковые, артиллерийские и авиационные подразделения - всего более 13 тысяч солдат и офицеров. Враг превосходил партизан только по численности в 7-8 раз. После августовских боев в Партизанском крае враг впервые бросал против партизан такие силы.
      В ходе боев операция "Цитен" слилась с операцией "Февраль". Главное командование вермахта внимательно следило за этими операциями, требуя регулярной информации об их проведении. 20 февраля 1943 года главное командование вермахта отмечало в своем военном дневнике: "16-я армия продолжала операцию "Цитен" согласно плану"{610}. В тот же день командование сухопутных войск вместе с месячным докладом о борьбе против партизан представило Главной ставке гитлеровской Германии доклад о "предварительных результатах операции "Февраль""{611}.
      Оккупанты непрерывно наращивали силы, чтобы окружить партизан. Ленинградский штаб партизанского движения, оценив создавшуюся обстановку, дал указание всем партизанским бригадам, полкам и отрядам уклоняться от ударов крупных сил противника, ведя маневренные бои на уничтожение карателей по частям{612}.
      Партизаны, маневрируя, наносили короткие ответные удары и уходили от преследующего их врага. Операции против партизан затягивались. Безрезультатно закончилась операция "Цитен". Операция "Февраль" явно перерастала в операцию "Март". В середине марта оккупантам почти удалось окружить между озерами Сево и Чернозерье 3 бригады - 2, 3 и 5-ю. Гитлеровцам казалось, что они близки к цели, поставленной перед экспедицией. И, действительно, положение бригад было не из легких.
      "Мы оказались, - писал начальник штаба 5-й бригады Т. А. Новиков, зажатыми с трех сторон - с севера, запада и юго-запада. Фашисты оставили нам только один выход на юго-восток, в направлении Ашева. Видимо, им представлялось удобным спокойно добивать нас в тех болотистых, безлесных местах"{613}. Партизаны были измучены продолжительными непрерывными боями, а главное испытывали недостаток в боеприпасах. На коротком совещании командования трех бригад было решено оставить на месте обоз, а всем партизанам ночью одной колонной пробиваться на юго-восток, где заслон гитлеровцев был слабее.
      В ночь на 24 марта, сбив вражеские заслоны, все 3 бригады вырвались за линию вражеского окружения, рассредоточились и немедленно двинулись по своим маршрутам: 2-я бригада на северо-запад, 3-я - на север, 5-я - на северо-восток.
      Каратели вынуждены были перегруппировать свои силы для преследования каждой из бригад. Успешно оторвалась от преследователей 2-я бригада. В конце марта, используя выделенные резервы, гитлеровцам удалось окружить 3-ю бригаду, но она вновь прорвала кольцо. Ведя упорные бои с карателями, подразделения этой бригады в то же время устраивали засады, совершали ночные налеты на гарнизоны противника. За время мартовских боев 3-я бригада уничтожила 913 вражеских солдат и офицеров, ранила 631, подбила 6 танков, взорвала 4 склада, сожгла 4 моста. Потеряла она за это время убитыми 37, ранеными 59 и пропавшими без вести 14 человек.
      Такой же неудачей закончились все попытки гитлеровцев окружить и уничтожить в юго-западных районах области 5-ю бригаду и 1-й отдельный полк. Успешно маневрируя, партизаны неизменно уходили от карателей.
      Февральско-мартовская карательная экспедиция, которую так тщательно готовило командование группы армий "Север" и 16-й армии, закончилась провалом.
      С апреля 1943 года во исполнение "Основного приказа No 14" командования сухопутных войск гитлеровской Германии Кюхлер и его штаб, а также штабы армий еще больше усилили борьбу против партизанского движения, приступили к подготовке новых карательных экспедиций в тылу группы "Север". Одновременно, как и требовало командование сухопутных войск, пересматривался командный состав, непосредственно возглавлявший борьбу против партизан. По настоянию Кюхлера начальник тылового района группы Рокк, являвшийся одновременно командиром корпуса охранных войск, был освобожден от занимаемой должности. Вместо него был назначен генерал пехоты фон Бот, который получил от Кюхлера более широкие права по подавлению партизанского движения, чем его предшественник{614}. Начальники тыловых районов 18-й армии Кнут и 16-й Шпейман получили предупреждения. На должности командиров многих охранных соединений и частей, комендантов полевых и местных комендатур назначались новые офицеры и генералы полиции, гестапо, полевых частей.
      Весь район боевых действий по приказу Кюхлера был разделен на участки, за каждый из которых нес ответственность командир корпуса. В армейских тыловых районах и тыловых районах группы, также разделенных на участки, борьбу против партизан возглавили определенные ответственные лица. Резко возросло количество войск, действовавших против партизан. Помимо трех охранных дивизий в распоряжение начальника тылового района группы были переданы 388-я учебно-полевая дивизия, все запасные и резервные войска группы. Поскольку в это время на фронтах не было напряженных боевых действий, враг широко привлекал к проведению операций против партизан полевые войска, использовал артиллерию, танки, самолеты. Одновременно оккупанты усиливали различные провокации с целью дискредитации партизанского движения, создавали новые лжепартизанские отряды.
      Широкая разносторонняя подготовка, проведенная захватчиками, предопределила размах карательных экспедиций против партизан.
      В апреле карателям удалось окружить у Никандровой Пустоши 2-ю бригаду и нанести ей значительные потери. Тяжелые бои пришлось выдержать и 5-й бригаде. Но обе эти бригады вскоре восстановили свою боеспособность.
      К маю 1943 года гитлеровцы подготовили новую карательную экспедицию против партизан в тылу группы армий "Север". Кюхлер обязал Линдемана и Буша выделить для этого полевые войска, главным образом артиллерийские и танковые подразделения и части. 1-й воздушный флот получил приказ помимо разведывательных самолетов выделить бомбардировщики. Всего оккупанты привлекли к операции свыше 40 тысяч солдат и офицеров. Значительные силы враг бросил прежде всего против 3-й бригады и 1-го полка, находившихся в юго-западных районах области, а затем против партизан, которые были в центральной и западной частях области - в основном тыловом районе 18-й армии.
      В первых числах мая 281-я охранная дивизия под командованием генерала Штокгаузена с приданными ей частями и подразделениями, в том числе танковыми и артиллерийскими, начала широкое наступление против 3-й партизанской бригады с юга от Новоржева и Пушкинских Гор и с запада от реки Великой. Каратели стремились оттеснить партизан на север, лишить их маневра, прижать к линии своих заранее созданных гарнизонов южнее дороги Псков - Дно и совместными усилиями уничтожить.
      "В мае, - пишет начальник политотдела бригады М. Воскресенский, - мы провели 19 боев с карателями. Во всех этих боях враг имел численный перевес, по ни в одном из них он не одержал сколько-нибудь крупной победы"{615}. Партизаны в этих боях уничтожили свыше 1600 вражеских солдат и офицеров. Не ослабевал накал борьбы и в июне: в течение этого месяца полки и отряды 3-й бригады провели 44 боя.
      Напряженное время в мае - июне пришлось пережить и 1-му отдельному полку, против которого враг выставил около 12 тысяч солдат и офицеров. В двухмесячных боях помимо действий на коммуникациях партизаны полка уничтожили более 550 гитлеровцев.
      С особой силой гитлеровцы обрушили удары на партизанские соединения, действовавшие севернее линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, - на 2-ю, 5-ю и Волховскую бригады. Против 2-й бригады, которая располагалась к западу от Варшавской дороги, в Осьминском, Лядском, Стругокрасненском и Полновском районах, развертывала боевые действия наиболее крупная группировка - около 20 тысяч вражеских солдат и офицеров (кроме того, 5 тысяч находилось в резерве). Враг делал все для того, чтобы уничтожить бригаду или во всяком случае вытеснить ее к югу, за линию Псков - Дно. Стремясь лишить партизан возможности пополнять запасы продовольствия, гитлеровцы блокировали все деревни в районе боевых действий, взяли под контроль все дороги.
      Почти одновременно каратели начали теснить 5-ю бригаду, которая успешно действовала восточнее Варшавской дороги, в Лужском, Плюсском, Батецком и Шимском районах. Против бригады, насчитывавшей 337 человек, было собрано 5000 карателей, поддержанных артиллерией, танками, авиацией. Однако уничтожить бригаду оккупанты были не в силах.
      Яростно атаковали гитлеровцы Волховскую бригаду, которая находилась на стыке тылового района 18-й армии и прифронтовой полосы. Командир 38-го армейского корпуса, которому было поручено руководство операцией по уничтожению партизан, создал специальную боевую группу "Вендель" главным образом из полевых частей. Всего группа "Вендель" насчитывала 5000 солдат и офицеров. Партизанам пришлось вести тяжелые, изнурительные бои. Находясь в своеобразном мешке между гитлеровскими дивизиями, противостоящими войскам Ленинградского фронта, и дивизиями, противостоящими войскам Волховского фронта, бригада была ограничена в пространстве для маневрирования. Авиация врага непрерывно бомбила и обстреливала партизан. Маневрируя, партизаны поотрядно уходили от преследователей.
      Беспрерывные бои с противником вызвали большой расход боеприпасов во 2-й, 5-й и Волховской бригадах. Тех боеприпасов, которые они отбивали у противника, не хватало, кроме того, они не годились для подавляющего большинства партизан, имевших отечественное оружие. Порой у партизан оставалось по 5-10 патронов на винтовку и по 40-50 патронов на пулемет. Недостаток боеприпасов сказался на исходе многих боев. В условиях наступивших белых ночей сократились доставка боеприпасов из советского тыла и вывоз раненых. К тому же партизаны часто не могли принять самолет. Гитлеровцы, зная об этом, стремились наглухо блокировать партизан с воздуха.
      Напряженные бои с карателями, которые вели почти все партизанские части и соединения в тыловых районах противника, к середине июля затихли. Силы гитлеровцев были исчерпаны. И эта тщательно подготовленная карательная экспедиция закончилась провалом. "Надо считать, - делал заключение Ленинградский штаб партизанского движения, - что в основном противник карательную экспедицию прекратил, не достигнув намеченной цели, т. е. уничтожения партизан. Все партизанские бригады и полки с честью выдержали тяжелое испытание"{616}.
      Гитлеровское командование сменило начальников тыловых армейских районов. Кнута в 18-й армии заменил генерал-лейтенант фон Гинкель, Шпеймана в 16-й армии - генерал-лейтенант Пфлуградт, которого в сентябре заменил генерал-лейтенант фон Кренцки{617}.
      В июле оккупанты уже не могли проводить карательных экспедиций одновременно против всех вооруженных партизанских сил. Они вынуждены были ограничиться операциями против отдельных бригад, которые в тот или иной момент представляли для них наибольшую опасность.
      К началу сентября гитлеровцы подготовили новую карательную экспедицию против 3-й бригады, находившейся тогда в Новоржевском районе. Над расположением бригады появлялись вражеские самолеты, которые сбрасывали листовки. В них говорилось: "Партизаны 3-й бригады! Партизаны! Вы окружены шестью тысячами регулярных войск. Ваше положение безнадежно. Не сопротивляйтесь, иначе погибнете под огнем германских пулеметов и пушек. Сдавайтесь!"{618}.
      5 сентября днем завязались бои. Ночью бригада пошла на прорыв. Пробиваясь сквозь вражеское кольцо, погиб командир бригады А. В. Герман. Партизаны тяжело переживали гибель своего командира, имя которого стало легендарным. Ленинградский партизанский штаб присвоил имя А. В. Германа 3-й партизанской бригаде, которой он командовал с начала ее создания. А. В. Герману посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Партизаны отомстили врагу за гибель командира. Более 2000 гитлеровцев уничтожили они за первую половину сентября. Вырвавшись из окружения, партизанские отряды и полки 3-й бригады вновь растеклись по тыловому району 16-й армии, дезорганизуя коммуникации врага. В докладе о состоянии тылового района этой армия за сентябрь отмечалось: "Деятельность партизан за отчетный период не ослабла"{619}.
      И другие партизанские части и соединения успешно отразили все попытки оккупантов уничтожить их, ограничить действия партизан по тылам и коммуникациям гитлеровских войск. В боях с превосходящими силами противника 2-я, 5-я и Волховская бригады отстояли новые районы своего базирования, закладывая основы для дальнейшего развития здесь партизанской борьбы. Укрепили свое влияние и другие партизанские части и соединения.
      За 8 месяцев напряженной борьбы, к сентябрю 1943 года, партизанские части и соединения области нанесли оккупантам значительные потери. Они уничтожили более 17 тысяч солдат и офицеров врага, разгромив при этом 37 его гарнизонов. Враг потерял также 50 складов с различным военным имуществом (боеприпасы, техника, снаряжение и продовольствие). Успешны были действия ленинградских партизан и на коммуникациях врага. Они уничтожили только на шоссейных дорогах 151 мост, ими было разрушено 72 километра телефонно-телеграфных линий{620}.
      Провал карательных экспедиций врага, потери, которые он понес от партизан, свидетельствовали о том, что гитлеровцы не в силах были вооруженным путем подавить все нараставшее партизанское движение в области. Оно превратилось в мощную силу, успешно противостоящую войскам вермахта.
      6. Народное восстание
      Рост народного сопротивления, расширение партизанской войны, крах карательных экспедиций - все это убеждало правителей фашистской Германии, командование вермахта, группы армий "Север", что в случае перехода советских войск в наступление, неизбежность которого оккупанты чувствовали, партизанское движение может сильно усложнить положение их дивизий на подступах к Ленинграду.
      Стремясь затормозить рост партизанского движения, изолировать его от народа, обезопасить свои коммуникации, гитлеровское командование приняло решение выселить все население с территории от линии фронта до позиций "Пантера"{621}, имущество конфисковать, а жилища сжечь. Тем самым гитлеровцы хотели не только лишить партизан базы, но и получить новую даровую силу для своих военных предприятий, строительства оборонительных сооружений, а также хлеб, скот и другую сельскохозяйственную продукцию, поступление которой вследствие саботажа и диверсий к концу лета 1943 года почти полностью прекратилось. Вторым этапом этой акции должно было явиться полное истребление партизан, лишенных поддержки населения.
      Осуществление своего замысла гитлеровское командование тщательно спланировало: заблаговременно стянуло воинские части и подразделения, были выделены конвойные команды, созданы в пути следования транзитные лагеря, подготовлен железнодорожный и автомобильный транспорт. Весь тыловой район группы армий "Север" оккупанты поделили на зоны, каждая из которых имела свои сроки выселения. В помощь военному командованию из Берлина прибыли специальные эмиссары Заукеля - уполпомоченного по использованию рабочей силы фашистской Германии. Совместно с хозяйственной инспекцией группы армий "Север" они должны были определить судьбу каждого из эвакуированных{622}.
      Массовый угон населения из тыловых районов группы армий "Север" правители гитлеровской Германии рассматривали как важнейшее средство укрепления тыла своих войск под Ленинградом. Они рассчитывали в дальнейшем прибегнуть к этому средству и в других оккупированных районах.
      Однако и этому плану правителей гитлеровской Германии не суждено было сбыться.
      Проведение "эвакуации" населения Кюхлер возложил на командующего охранными войсками и начальника тылового района Бота{623}, который 21 сентября 1943 года издал приказ, где говорилось: "Эвакуация должна быть проведена немедленно и с использованием всех средств и возможностей... Эвакуированные используются частично на работах для предприятия "Пантера", частично в оккупированных областях и на территории рейха. Считается, что 50 процентов людей в каждой колонне работоспособны. Дети в возрасте от 10 лет считаются рабочими"{624}.
      В соответствии с этим приказом полевые и местные комендатуры отдали свои распоряжения, вывесили объявления, в которых крайняя жестокость переплеталась с явной демагогией, мнимой заботой о населении. Гдовская полевая комендатура, например, указывала в своем объявлении: "Германская армия хочет решительно покончить с партизанами в ее тылу. Чтобы мирное население не пострадало от решительных действий, которые будут применены к партизанам и их укрывателям, приказывается вашу местность эвакуировать". Наиболее суровыми условия "эвакуации" были в прифронтовой полосе. Командование 53-го армейского корпуса отводило для этого считанные часы, приказывало провести выселение, невзирая ни на что. Особое внимание обращалось на изъятие продовольствия и скота{625}. Приказами и объявлениями об "эвакуации" запестрели все оккупированные города и села области.
      Осуществляя план обезлюживания оккупированных районов Ленинградской области, захватчики врывались в деревни, силой оружия выгоняли жителей из домов, не оставляя времени на сборы в дорогу, сгоняли их в колонны. Все сопротивлявшиеся расстреливались. У жителей отбирался хлеб, скот, все другое имущество. Все это немедленно грузилось на автомашины, в эшелоны и отправлялось в глубокий тыл. Гигантскими факелами запылали деревни, подожженные оккупантами. Колонны жителей по 1000-1200 человек, в том числе старики и дети, больные и искалеченные, в сопровождении конвоя потянулись на запад. Из некоторых центральных районов оккупанты вывозили жителей железнодорожным транспортом.
      Насильственный угон в фашистское рабство, конфискация всех средств к существованию окончательно переполнили чашу народного терпения. И скрытое в течение двух с половиной лет сопротивление народа захватчикам вылилось в открытую борьбу.
      Пробил час народного восстания.
      Массовыми выступлениями ответило население на этот новый акт вандализма германских фашистов. Всюду оказывалось решительное сопротивление эвакуации. Жители сжигали мосты вокруг своих деревень, сел, поселков, сооружали завалы, устраивали засады. Многие доставали оружие, спрятанное еще в начале вторжения оккупантов, организовывали дружины по охране своих очагов. Вооруженные стычки с захватчиками нарастали. "Эвакуация различных деревень южнее Волосова также натолкнулась на решительное сопротивление со стороны населения"{626},- констатировал штаб 18-й армии.
      Партийные организации возглавили повсеместно быстро нараставшую вооруженную борьбу с оккупантами. Подпольные группы стали ядром этой активной борьбы. Характеризуя обстановку на оккупированной территории, Псковский межрайонный партийный центр отмечал: "Усилившийся фашистский террор и сжигание деревень способствовали быстрому подъему движения и нарастанию партизанского восстания"{627}. Комендант тылового района 18-й армии Гинкель доносил в это время: "Усиленное выступление партизан по всей территории, где происходит эвакуация"{628}. Штаб 18-й армии вынужден был констатировать: "Началось всеобщее обострение партизанской борьбы"{629}.
      Партизанское движение в Ленинградской области вступило в новый этап.
      Восстание было подготовлено успехами советских войск на фронте, всей предшествующей борьбой народа против оккупантов, деятельностью партийной организации области. Организаторами восстания являлись межрайонные партийные центры, райкомы ВКП(б), сплоченный и самоотверженный коллектив коммунистов оккупированных районов области, которые непосредственно вели политическую работу среди населения, вдохновляли его на борьбу против захватчиков, цементировали все партизанское движение в области. В своей работе по подготовке восстания коммунисты опирались на партизанские бригады и отряды.
      Еще весной 1943 года обком партии дал указание начать подготовку к восстанию. В июле на границе Осьминского и Сланцевского районов в лесу состоялось совещание партийных работников Лужского, Гдовского, Сланцевского и Осьминского районов, на котором были обсуждены вопросы усиления политической работы среди населения и подготовки восстания.
      "Летом 1943 года, - рассказывает секретарь Лужского партийного комитета и заместитель руководителя партийного центра И. Д. Дмитриев, партийные группы повели подготовку народа к массовому вооруженному восстанию"{630}. Вскоре партийный руководитель, возглавивший подпольную работу в группе сельсоветов в Лужском районе, прислал к И. Д. Дмитриеву, который тогда находился в Сланцевском районе, нарочного с письмом. В нем сообщалось, что население Волошевского, Вердугского и Сланцевского сельсоветов готово к восстанию, и содержалась просьба назначить общий для всех день выступления, чтобы оккупанты не расправились с повстанцами поодиночке.
      К осени созрели все условия для массового открытого выступления против захватчиков и в других оккупированных районах области.
      Ленинградский обком партии, учитывая обстановку, 24 сентября 1943 года обратился к рабочим, крестьянам и интеллигенции оккупированных фашистскими захватчиками сел и городов области с воззванием: "Наступает время вашего освобождения из-под страшного кровавого ига немецко-фашистских захватчиков,- говорилось в этом документе. - Героическая Красная Армия, победоносно развивая наступление беспощадно громит врага, область за областью очищая советскую землю от фашистской мрази"{631}. Воззвание заканчивалось призывом всемерно помогать Красной Армии разгромить гитлеровскую армию: "Поднимайтесь все на беспощадную истребительную войну против немецких оккупантов!"{632}.
      В опубликованном через несколько дней новом обращении Ленинградского обкома содержался конкретный план развертывания всенародной борьбы против захватчиков: "Молодые мужчины и женщины, - говорилось в нем, - уходите к партизанам. Старики, женщины с детьми, уходите в леса, укрывайтесь!"{633}. Обком партии призывал уничтожать оккупантов, прятать оборудование предприятий, не давать увозить имущество, уводить скот, разрушать дороги.
      Обращение Ленинградского обкома партии было подхвачено всей партийной печатью, выходившей на оккупированной территории. Листовка, выпущенная 5-й бригадой, призывала: "Все на врага! Шире вооруженное восстание!"{634}. В другой листовке говорилось: "Берите власть в свои руки!" И, отвечая на вопрос, что должна делать народная власть, листовка указывала: "В первую очередь вооружить народ. Вооружайтесь все, кто чем может: винтовками и гранатами, топорами и ломами. Пусть это будет вооруженная власть, которая способна отстоять свои районы, свои села и города, защитить женщин и детей от угона в рабство, сберечь народное имущество и добро"{635}.
      Одновременно Ленинградский обком ВКП(б) дал соответствующие указания межрайонным партийным центрам, райкомам партии, командирам, комиссарам, политотделам бригад. Партийные организации, коммунисты, а также комсомольцы, находившиеся на оккупированной территории, призваны были возглавить восстание. Перед партизанскими соединениями и частями была поставлена задача стать вооруженной опорой восстания, помочь народу в борьбе против оккупантов.
      7 октября Ленинградский штаб партизанского движения отдал приказ: всем партизанским соединениям поддержать выступление народа, громить вместе с ним вражеские гарнизоны, оккупационные учреждения, всеми силами уничтожать захватчиков{636}.
      Призыв Ленинградского обкома к решительному выступлению против оккупантов нашел горячий отклик среди населения. На многочисленных собраниях и сходках население области единодушно выражало свою волю вести беспощадную борьбу с гитлеровцами. В южных районах области - Славковичском, Сошихинском, Порховском, Карамышевском, Островском, Дновском, Псковском, Дедовичском и других (всего в 14 районах) - прошло более 700 молодежных собраний, на которых было принято решение с оружием в руках выступить против оккупантов. На этих собраниях одновременно избирались делегаты на общерайонную молодежную конференцию. "Всю молодежь, способную носить оружие, - гласила резолюция конференции, - организовать на всеобщую вооруженную борьбу против немецких захватчиков!"{637}. "К оружию!" - стало боевым кличем многих и многих тысяч жителей области. "На сельских собраниях крестьяне, - писал секретарь обкома партии М. Н. Никитин, - выносили решения о вооружении всех, кто способен держать оружие, для борьбы с немцами"{638}.
      Начавшееся восстание характеризовалось организованностью, единодушием и сплоченностью. "Народ восстал,- отмечали, характеризуя обстановку в центральной части области, командир и комиссар 5-й партизанской бригады К. Д. Карицкий и И. И. Сергунин. - Это восстание приняло определенную организационную форму. Вооруженный народ при поддержке расположенных вблизи партизанских отрядов разгромил и уничтожил местные немецкие органы управления"{639}.
      Так же развивались события и в других оккупированных районах. В северо-западной части области, писал И. Д. Дмитриев, "в первых числах октября, действуя по единому плану, партизанские отряды и боевые группы местных жителей разгромили волостные управления, перебили фашистских администраторов и их ставленников"{640}. Говоря о содержании народного восстания, подчеркивая массовость выступления против оккупантов в юго-западной части области, Псковский межрайонный центр отмечал: "Народное восстание характеризовалось следующими элементами: массовый уход молодежи в партизанские отряды, разгром волостных управлений, полное прекращение заготовок и работ по немецким приказам, неподчинение населения приказу об эвакуации и уход в леса"{641}.
      Огромный приток повстанцев в партизанские части и соединения резко обострил положение с оружием, так как одна винтовка или автомат теперь приходились на 2-4 человека. Отсутствие оружия сдерживало создание новых партизанских отрядов. Гдовский партийный центр в связи с этим доносил: "Приток в партизаны не прекращается. Он был бы еще больше, если бы мы имели оружие"{642}. Необходимо было как можно быстрее вооружить повстанцев, включить их в активную борьбу против захватчиков, не дать врагу возможности расправиться с безоружным населением. "В связи с большим пополнением рядов партизан и нехваткой вооружения, -отмечал Ленинградский штаб партизанского движения в середине октября 1943 года, - штабом за последние 10 дней заброшено партизанам около 700 автоматов, более 1300 винтовок, 138 пулеметов, 4800 килограммов тола, более 500 000 патронов и других боеприпасов"{643}.
      По мере дальнейшего увеличения численности партизан поступление оружия и боеприпасов из советского тыла возрастало. Одновременно велись поиски оружия на местах. В них участвовали женщины, старики, подростки, инвалиды. У многих жителей еще с осенних боев 1941 года сохранились запрятанные винтовки, патроны. Другие знали районы, где можно было найти оружие и боеприпасы, оставшиеся после боев. Создавались и специальные отряды из наиболее отважных партизан, которые отбивали оружие у оккупантов. Повстанцы иногда сами захватывали оружие у врага.
      Оружие, полученное из советского тыла, собранное самим населением на полях былых сражений, захваченное у гитлеровцев, превратило восставший народ в грозную силу.
      В ходе восстания оккупационные власти и многие гарнизоны интервентов оказались блокированными повстанцами и ликвидировались. В Уторгошском районе в течение одной ночи на 5 ноября были истреблены вражеские гарнизоны в деревнях Кчера, Корокса, Казовицы, Людятино. Такой же участи подверглись гарнизоны и волостные управления в Уторгошском, Плюсском и в южной части Лужского и Батецкого районов, в юго-западной части Солецкого и в северной части Дновского районов. В центральной части области было ликвидировано около 60 волостных управлений и 15 крупных гарнизонов. Часть гитлеровцев и их ставленников из волостных управлений, старост деревень, которые запятнали себя верным служением оккупантам, спешила укрыться в районных центрах и городах, где были более сильные гарнизоны.
      Успешно громили повстанцы волостные управления и гарнизоны и в других частях области. С начала восстания за три с лишним месяца было уничтожено 80 гарнизонов{644}. Во много раз больше было ликвидировано волостных управлений.
      Почти одновременно в тылу группы армий "Север" образовались 3 повстанческих партизанских края - в центральной, северо-западной и юго-западной частях области.
      Наиболее крупный повстанческий край, представлявший собой компактную территорию, был в центральной части области. "Партизанами совместно с населением, - писал M. H. Никитин, - очищена от немцев территория: на север - до реки Луги, на юг - до реки Шелони, на запад - Варшавской ж. д., на восток - Витебской ж. д."{645}. В этот гартизанский повстанческий край входили почти весь Уторгошский район, большая часть Солецкого, почти половина Батецкого и Стругокрасненского районов, часть Плюсского, Лужского и Дновского районов. Здесь находилось 500 населенных пунктов, в которых проживало 150 тысяч человек.
      Также компактную территорию занимал повстанческий край в северо-западной части области. В него входило свыше 400 населенных пунктов - весь Осьминский район, Лядский, больше половины Сланцевского и Гдовского районов, западная часть Лужского района и деревни Ложголовского сельсовета Кингисеппского района. Вся эта территория была очищена от захватчиков. Здесь проживало около 50 тысяч человек. Лишь районные центры Ляды и Осьмино оставались в руках врага.
      Третий повстанческий край - в юго-западной части области, между районными центрами Середка, Новоселье, Славковичи и Остров, - как бы разрезался сходящимися к Пскову железными и шоссейными дорогами. Наиболее крупная освобожденная территория юго-западного повстанческого края располагалась между Псковско-Веймарнской и Варшавской дорогами - большая часть Стругокрасненского, а также многие сельсоветы Полновского, Новосельского и Середкинского районов. Между Варшавской и Старорусской дорогами находилась другая часть освобожденной территории, в основном Карамышевский район. Наконец, третья часть юго-западного повстанческого края была южнее Старорусской дороги - почти весь Славковичский район, значительное число сельсоветов Сошихинского, Островского и Порховского районов, а также сельсоветы других районов. Всего в юго-западном повстанческом крае насчитывалось не менее 400 населенных пунктов, в которых проживало 100 тысяч человек.
      Это были новые партизанские территории - собратья того Партизанского края, который возник осенью 1941 года в юго-восточной части области. Они превосходили его по величине и охватывали наиболее густонаселенную часть области. В этих трех основных повстанческих краях и вокруг них группировались партизанские части и соединения. Они были вооруженной опорой восставшего народа, защищавшей его от гитлеровских войск.
      Партизанские края возникли на наиболее важных коммуникациях врага, подковообразно охватывая его 18-ю армию, а также значительные силы 16-й армия. В тылу этих вражеских армий по существу образовался своеобразный второй фронт - фронт повстанцев. Все это не могло не оказаться на положении группы армий "Север". Повстанцы усложняли действия вражеских войск.
      "В различных местах дислокации армии, и прежде всего в районе северо-западнее Волосова, гражданское население собралось в большие лесные лагеря, которые хорошо устроены и имеют большие запасы всего необходимого, - с тревогой доносило командование 18-й армии в группу армий "Север". - До сих пор эти группы при подавлении партизан не принимались в расчет, однако их все же следует приравнивать к партизанам, так как они представляют дополнительную угрозу тыловым коммуникациям армии"{646}.
      Кроме трех основных партизанских краев в той или иной степени восстанием были охвачены и другие районы в тылу гитлеровских войск. В десятках и сотнях населенных пунктов была свергнута власть оккупантов. Повстанческие края непрерывно расширялись. К ним присоединялись все новые и новые населенные пункты. Вскоре почти вся центральная, северо-западная и юго-западная части территории области были освобождены от оккупантов.
      К началу 1944 года лишь прифронтовые районы, где велись боевые действия, крупные населенные пункты да узкие полоски земли, которые непосредственно примыкали к железным и основным шоссейным дорогам, были еще во власти оккупантов{647}. На остальной территории в тылу группы армий "Север" хозяином был народ. Две тысячи населенных пунктов области - почти 350 тысяч жителей - охватило пламя восстания.
      В развернувшемся восстании наиболее ярко проявился всенародный характер советского партизанского движения.
      7. Новые требования zLONGDASHz новый уровень руководства
      В результате народного восстания и быстрого роста вооруженных партизанских сил по-новому встал вопрос о руководстве борьбой против захватчиков на оккупированной врагом территории. Нужно было подчинить руководство дальнейшему развитию партизанской войны, максимально попользовать все ресурсы для разгрома врага и освобождения области. Обстановка требовала укрепить и централизовать руководство вооруженными партизанскими силами, особенно вновь созданными бригадами, полками, отрядами. На первый план выдвигались неотложные вопросы, связанные с восстановлением органов Советской власти, налаживанием жизни в повстанческих районах, обеспечением населения и многотысячной партизанской армии продовольствием. Все это вызывало необходимость перестановки партийных сил, чтобы укрепить решающие звенья партизанской войны, создать новые органы, упразднить старые, которые не соответствовали уже условиям борьбы.
      Теперь, когда партизанское движение получило огромный размах, когда восстание распространилось почти на всю оккупированную территорию области, когда все шире разгоралась вооруженная борьба и создавались новые партизанские отряды и бригады, существование межрайонных партийных центров, так много сделавших для развития партизанского движения, уже не отвечало требованиям обстановки. Их деятельность порождала определенную разобщенность в руководстве вооруженными партизанскими силами: одной их частью непосредственно руководил Ленинградский штаб партизанского движения, а другой - межрайонные партийные центры. К тому же межрайонные партийные центры в новых условиях не могли охватить все стороны руководства партизанским движением в нескольких районах, оперативно решать назревшие вопросы. Межрайонные центры разделились, по сути дела, на районные партийные группы, которые вели работу в закрепленных за ними районах.
      В то же время восстановленные в мае 1943 года главным образом на базе районных групп межрайонных партийных центров районные комитеты партии успешно решали возложенные на них задачи. Продолжая взятую линию на укрепление районного партийного звена, обком партии укрепляет ранее восстановленные райкомы (подбирает секретарей, заведующих отделами и т. д.), создает новые райкомы.
      Вскоре Ленинградский обком ВКП(б) упразднил межрайонные партийные центры{648}.
      Это позволило значительно укрепить руководство вооруженными партизанскими силами опытными партийными кадрами. Почти все бывшие руководители партийных центров становятся во главе формируемых партизанских частей и соединений. Командирами и комиссарами партизанских бригад назначаются руководители и члены партийных центров: И. Д. Дмитриев, А. А. Ингинен, Г. И. Мосин, В. В. Павлов, А. Г. Поруценко, М. И. Тимохин и другие. Часть членов межрайонных партийных центров возглавила партизанские полки: И. А. Александров, Г. Т. Волостнов, В. Ф. Крылов и другие{649}.
      Одновременно происходил процесс централизации руководства вооруженными партизанскими силами: все партизанские отряды, организованные межрайонными партийными центрами, либо передавались в партизанские бригады, либо на их базе создавались новые партизанские соединения. Псковский партийный центр передал партизанским бригадам несколько отрядов - 2300 человек, Порховский - 900, Гдовский - 900, Стругокрасненский - 800 человек и т. д.{650}. На базе отрядов Дедовичского и Кингисеппского партийных центров были организованы две новые партизанские бригады.
      Этим была ликвидирована разобщенность и усилено руководство вооруженными партизанскими силами, повышена роль районного партийного звена. Это особенно было важно в евши с созданием на освобожденной территории организационных районных троек.
      Организационная районная тройка (оргтройка) - эта оправдавшая себя форма организации Советской власти, возникшая впервые на освобожденной юго-восточной территории области еще осенью 1941 года, - вновь появилась осенью 1943 года в повстанческих краях. Вся деятельность оргтроек в повстанческих районах протекала под руководством секретарей вновь созданных райкомов партии и комиссаров бригад и полков (они почти все были секретарями райкомов). Созданные при оргтройках первичные партийные организации, численно самые крупные и объединявшие наиболее опытных коммунистов, часто брали на себя решение партийных вопросов в масштабах всего района. То же самое, как правило, делали и комсомольские организации оргтроек.
      Организация троек в повстанческих районах отвечала назревшим задачам партизанской войны, позволяла наиболее целесообразно использовать людские и материальные ресурсы для ее ведения.
      В начале декабря 1943 года Ленинградский обком ВКП(б), рассмотрев состояние партийного руководства в освобожденных от гитлеровских войск районах, признал необходимым создать окружной комитет партии в центральном повстанческом крае. Этот край должен был сыграть важную роль в предстоящем освобождении области. Его восточные границы примыкали к прифронтовой полосе, перекрывая все железнодорожные и шоссейные коммуникации правофланговых дивизий 18-й армии. В то же время он был на стыке 18-й и 16-й армий. В связи с предстоящим наступлением советских войск возникла необходимость усилить партийное руководство в этом партизанском крае.
      В состав окружного комитета партии центрального повстанческого края вошли: И. И. Исаков - бывший начальник политотдела 5-й бригады, а с мая 1943 года секретарь Красносельского райкома ВКП(б), М. Г. Абрамов редактор газеты окружкома, А. П. Архипов - комиссар полка, К. Д. Карицкий командир 5-й бригады, Н. И. Руднев - комиссар полка, Н. А. Сергачев секретарь Плюсского райкома ВКП(б), И. И. Сергунин - комиссар 5-й бригады, И. И. Тимошенко и А. А. Сачков - политработники бригады.
      Окружком центрального повстанческого района был призван руководить всеми сторонами жизни края, его защитой{651}. Окружной партийный комитет во многом способствовал мобилизации всех ресурсов на разгром врага, дальнейшему расширению партизанской войны в центральных районах области{652}.
      Успешно решая вопросы руководства партизанской войной на оккупированной врагом территории, Ленинградский обком партии делал все для того, чтобы неуклонно нарастал размах народной войны, чтобы в нее вовлекались все новые отряды советских людей.
      8. Органы власти восставшего народа
      Конкретные условия партизанской войны во многом определили структуру организационных троек и их деятельность. Хотя они строились в соответствии с районным административным делением, нередко их руководство распространялось и на соседние районы. Структура организационных троек, их функции не претерпели каких-либо существенных изменений по сравнению с оргтройками, существовавшими в первом Партизанском крае. Возглавлял тройку председатель. Один из его заместителей ведал партийно-массовой работой, другой - хозяйственными вопросами (снабжение партизан и населения продовольствием, одеждой и т. д.).
      Следующей важной ступенью органов власти восставшего народа являлись уполномоченные оргтроек в селах и деревнях или в группе (кусте) сел и деревень. В некоторых районах оргтройки сразу создавали сельсоветы.
      На освобожденной территории, не представлявшей собой компактной административной единицы (района или значительной части его), по деревням или кустам (сельсоветам) также, как правило, назначались оргтройки или же уполномоченные Советской власти.
      В середине октября районные оргтройки создаются в центральном повстанческом крае - Уторгошская, Солецкая, Батецкая, Стругокрасненская-первая (она взяла на себя руководство в западных сельсоветах района), Лужская, Плюсская{653}. В Уторгошском районе - в повстанческом центре - оргтройка через своих уполномоченных осуществляла власть в 17 сельсоветах (из 18 существовавших [330 в районе), в Солецком районе - в 14 сельсоветах (из 16), в Батецком -в 8 сельсоветах (из 16), в Стругокрасненском (первая оргтройка) - в 7 сельсоветах{654}.
      Почти одновременно возникла Дновская оргтройка на территории, которая контролировалась 10-й бригадой (эта территория примыкала к центральному партизанскому краю). Руководителями оргтроек в центральном партизанском крае были назначены коммунисты В. П. Петров, Л. С. Гебасов, К. И. Кравченко, Н. А. Сергачев, Н. С. Орлов, И. Е. Кряков и К. Г. Тетерин, проявившие себя способными организаторами партизанского движения.
      В начале ноября оргтройки были созданы в северо-западном повстанческом крае - Гдовская, Лядская, Сланцевская и Осьминская. Их возглавляли главным образом члены межрайонных партийных центров - И. Н. Гаврилов, М. С. Алексеев, М. О. Иванов, И. В. Скурдинский.
      На создании органов Советской власти в юго-западном повстанческом крае, а также на их деятельности не могло не сказаться то обстоятельство, что этот район не представлял собой единой сплошной территории. В октябре оформились 5 районных оргтроек на территории, где находились части 2-й партизанской бригады (в секторе Псковско-Веймарнской и Варшавской дорог). Председателями оргтроек стали члены межрайонных партийных центров, секретари РК ВКП(б): Т. И. Егоров - Стругокрасненская-вторая оргтройка (она восстановила Советскую власть в западных сельсоветах района), E. M. Петрова - Полновская, Н. П. Дурыгин - Новосельская, А. М. Дианов Середкинская, В. А. Акатов - Псковская{655}.
      Эти тройки имели своих уполномоченных более чем в 60 крупных населенных пунктах. Несколько обособленно в районе действий 7-й бригады (в секторе Варшавской и Старорусской дорог) функционировала Карамышевская оргтройка, которую возглавил секретарь райкома партии А. П. Дмитриев. Эта оргтройка восстановила 10 сельских исполкомов, в 134 деревнях ввела уполномоченных.
      На освобожденной территории южнее Старорусской железной дороги районные оргтройки, как правило, не создавались. В сфере действия 8-й бригады существовала лишь одна районная оргтройка, председателем которой был коммунист И. Н. Николаев - один из организаторов партизанской борьбы в юго-восточной части области{656}. Через своих уполномоченных эта тройка представляла Советскую власть более чем в 70 селах Славковичского, Сошихинского и частично Островского районов{657}. Кроме того, в юго-западном повстанческом районе под защитой 1-й, 3-й и 4-й бригад имелись оргтройки или уполномоченные Советской власти во многих сельсоветах и деревнях.
      Всего на освобожденной от гитлеровцев территории было создано свыше 20 районных организационных троек.
      Воя практическая деятельность организационных троек опиралась на партийные, а также на комсомольские организации и была направлена на укрепление Советской власти в освобожденных районах, мобилизацию восставшего населения на полное освобождение области от фашистской нечисти. Создание и укрепление партийных организаций рассматривалось как одна из первоочередных задач райкомов партии и оргтроек.
      В Карамышевском районе кроме партийной организации при оргтройке были созданы еще 6 партийных организаций при сельсоветах. Они насчитывали 39 коммунистов{658}. Партийные организации создавались и при других оргтройках, а при сельсоветах, как правило, - партийно-кандидатские и партийно-комсомольские группы.
      Некоторым райкомам партии совместно с оргтройками удалось наладить выпуск газет. 10 января 1944 года после долгого перерыва вышла газета "Дновец"{659}, в которой было помещено обращение Дновского райкома ВКП(б) и районной оргтройки к населению с призывом расширять народное восстание. В ноябре 1943 года в Новосельском районе вышел первый номер газеты "Новосельская правда", а в декабре в Середкинском районе - "Колхозная жизнь". Почти одновременно с ними в Стругокрасненском районе стала издаваться газета "Колхозная стройка". До полного освобождения Ленинградской области было выпущено по 3-5 номеров этих газет{660}.
      Райкомы партии вместе с оргтройками восстанавливали сеть комсомольских организаций. В Карамышевском районе 6 организаций ВЛКСМ взяли на учет 33 комсомольца. Столько же комсомольских организаций насчитывалось в Уторгошском районе. В Осьминском районе 17 организаций объединяли 80 членов ВЛКСМ.
      Всю свою деятельность районные организационные тройки, их уполномоченные и вновь созданные сельсоветы проводили с помощью актива, опираясь на народ. "Осьминская тройка, - отмечал ее председатель И. В. Скурдинский, - имела такого актива более 300 человек"{661}. При оргтройках функционировали суды, которые карали тех, кто своими действиями вредил мобилизации сил народа в войне с захватчиками. Активизировалась политическая жизнь. Агитаторы знакомили население с политическими событиями в стране, положением на фронтах. Регулярно проводились собрания и беседы.
      Целеустремленная политическая работа приносила свои плоды. На призыв оргтройки Карамышевского района внести средства в фонд обороны жители этого района собрали 260 тысяч рублей, а жители Осьминского и Гдовского районов по 100 тысяч рублей. Так же успешно прошел обор средств и в других районах. Население центрального Партизанского края к ноябрю внесло в фонд обороны 700 тысяч рублей.
      С организацией районных оргтроек и их уполномоченных в сельсоветах, селах и деревнях на них легла основная работа по созданию невооруженных партизанских резервов. Они брали на учет всех, кто был способен носить оружие, участвовать в вооруженной борьбе с оккупантами. Во многих селах, сельсоветах и районах органы власти восставшего народа проводили с резервистами военное обучение.
      Большое значение имела военно-хозяйственная деятельность организационных троек. Командование партизанских частей и соединений в повстанческих районах освобождалось от большинства хозяйственных забот, отнимавших ранее много времени и сил{662}. Партизанские командиры и комиссары могли теперь целиком сосредоточиться на руководстве своими бригадами, полками, отрядами, сократить до минимума свои хозяйственные подразделения. Оргтройки создавали продовольственные фонды, брали на учет все материальные ценности, организовывали мастерские для пошива партизанам одежды, обуви, изготовления лыж, саней и т. д.
      За счет продовольственных фондов было организовано питание партизан, выдавались продукты населению, особенно той его части, которая бежала от захватчиков в повстанческие районы, спасаясь от угона в рабство. Эти фонды создавались путем изъятия продовольствия у оккупантов, а также с помощью поставок, организованных оргтройками. В конце осени, по неполным данным, оргтройки имели в своем распоряжении более 3000 тонн хлеба, 800 тонн мяса, много картофеля и овощей.
      Окружной партийный комитет центрального повстанческого края, обсудив вопрос о продовольственных фондах и нормах снабжения партизан продовольствием, установил следующий паек на одного человека в сутки: хлеба - 600 граммов, мяса - 125 граммов, овощей и картофеля - в неограниченном количестве. "В целях пополнения базы снабжения, - постановил окружком, - обязать командиров, комиссаров отрядов, полков, председателей оргтроек заготовки проводить в первую очередь в деревнях, расположенных вблизи немецких гарнизонов, шоссейных и железных дорог. Уволить хлеб и скот из гарнизонов противника. Отбивать у него обозы с продовольствием и скотом"{663}.
      Стругокрасненская (первая) оргтройка ежемесячно выдавала беженцам на взрослого 8 килограммов муки и на детей до 12 лет - по 5 килограммов. Осьминская оргтройка также ежемесячно выдавала нуждавшимся (их в районе было 800 человек) по 8 килограммов муки и по 10 килограммов картофеля. Дновская оргтройка единовременно выделила семьям беженцев 8 тонн хлеба, а для их скота 250 тонн сена и 150 тонн соломы. Большую помощь оказывали тройки семьям красноармейцев и партизан.
      В центральном партизанском крае было создано более 40 мастерских по выделке кож, пошиву сапог, изготовлению валенок, обмундирования, лыж, саней и т. д. Только мастерская Уторгошской тройки переработала более 1000 овчин, которые пошли на изготовление полушубков для партизан. 20 сапожных, валяльных, швейных, лыжных и других мастерских насчитывалось в северо-западном повстанческом районе. Тройки этого района полностью обеспечили теплым обмундированием своих защитников - партизан 9-й и 12-й бригад.
      Аналогичная работа проводилась в юго-западном повстанческом районе. Здесь только Стругокрасненской тройкой (второй), возглавляемой Т. И. Егоровым, было организовано 11 валяльных, 2 портновских и 4 мастерские по выработке кож, овчин и по изготовлению обуви. Всего в юго-западном крае имелось около 50 мастерских, которые обеспечивали партизан обмундированием, обувью, лыжами и санями.
      На призыв оргтройки Стругокрасненского района (первой), возглавляемой Н. А. Сергачевым, построить госпиталь для партизан 5-й бригады живо откликнулось население. В глухом лесу, на островке среди болот, в короткий срок были построены два больших дома для госпиталя, а рядом с ними подсобные помещения. Госпиталь на 100 коек обслуживали 5 врачей и 30 медсестер и санитарок. Население окрестных деревень ежедневно доставляло сюда молоко и овощи. В декабре, когда госпиталь стал испытывать недостаток в перевязочных средствах, жители организовали сбор тонкого холста. Население Стругокрасненского района привезло 1200 метров такого холста, почти столько же - население Уторгошского района.
      Партизанские госпитали создавались таким же путем и в других районах.
      Предметом особой заботы оргтроек были так называемые лесные, или гражданские, лагеря. В этих лагерях люди спасались от угона в гитлеровское рабство. Они приходили сюда со своим имуществом, скотом, хлебом, привозили уцелевший сельскохозяйственный инвентарь. Для жителей лесных лагерей строились землянки, пекарни, бани; скот размещали в крытых загонах. Здесь часто бывали уполномоченные оргтроек и сельсоветов. В Утор-гошском районе, где захватчики сожгли почти все деревни (из 117 деревень района сохранилось лишь 6), подавляющая часть населения успела уйти в лесные лагеря, прихватив с собой часть имущества, хлеба, картофеля и весь уцелевший скот. В лесных лагерях Порховского района нашли себе приют свыше 40 тысяч человек. Дновская тройка эвакуировала в Порховские и Уторгошские леса около 3 тысяч человек. В лесных лагерях Солецкой оргтройки находилось более 100 тысяч жителей из 75 деревень. Крестьяне сумели укрыть здесь более 1000 коров, 660 овец, 650 лошадей{664}. Всего в лесных лагерях нашли приют свыше 300 тысяч человек.
      Орттройки открывали школы, детские дома, больницы, амбулаторные и ветеринарные пункты. В Осьминском районе было открыто два детских дома для сирот (на 100 детей), которые полностью обеспечивались тройкой всеми продуктами и одеждой. Большую работу в этом направлении проводили оргтройки в юго-западном партизанском крае.
      Стругокрасне некая оргтройка (вторая) подобрала и утвердила учителей, организовала ремонт школьных зданий. В ее отчете указывалось: "Начиная с ноября по день прихода Красной Армии, т. е. по март, в районе работало 13 сельских школ. Посещаемость детей школьного возраста в большинстве школ была 100-процентной. Школы были обеспечены всем необходимым"{665}. Школы открылись в Славковичском, Сошихинском и других районах юго-западного Партизанского края. "Школами, - отмечало командование 3-й бригады, руководят опытные преподавательские кадры. Дети любовно посещают школы"{666}.
      В каждом повстанческом крае по инициативе окружного комитета партии, райкомов и комиссаров бригад систематически проводились совещания руководителей районных оргтроек по обмену опытом работы. Совещания уполномоченных проходили по сельсоветам, кустам, деревням и селам.
      В середине ноября командование 2-й бригады вместе с райкомами партии провело совещание оргтроек Псковского, Новосельского и Середкинского районов, на котором были обсуждены вопросы: как выполняется указание ЦК партии о спасении населения от угона в гитлеровское рабство, о координации действий партизанских отрядов и восставшего населения на железнодорожных коммуникациях врага. Через несколько дней подобные совещания председатели оргтроек провели со своими уполномоченными в сельсоветах и деревнях.
      30 декабря 1943 года в центральном повстанческом крае в деревне Новоселье прошло совещание всего партийного и советского актива. В его работе приняло участие около 150 человек. В связи с надвигавшимися боями было решено укрепить оборону лесных лагерей, ускорить подготовку резервов для партизанских частей из молодежи, расширить продовольственные базы, более экономно расходовать продукты{667}.
      Ленинградский штаб партизанского движения многогранную деятельность оргтроек в декабре 1943 года характеризовал так: "Приступившие к работе районные тройки и их уполномоченные в деревнях и селах проводят большую политическую работу среди населения, организуют его активную часть в ряды партизан, создают местные отряды и группы, обеспечивают снабжение партизан продовольствием и обмундированием, открывают мастерские по обслуживанию партизан и местного населения и т. д."{668}.
      Зимой все оргтройки повстанческих районов, все уполномоченные по сельсоветам (кустам) развернули энергичную подготовку к весеннему севу: брали на учет семена, тягловую силу, создавали мастерские по ремонту сельскохозяйственных машин и т. д. Население горячо взялось за дело, так как было уверено, что к весеннему севу область будет окончательно освобождена от гитлеровской нечисти.
      В результате многосторонней деятельности организационных районных троек, поддержанной восставшим народом, удалось мобилизовать все силы на борьбу с врагом.
      9. Партизанская армия
      В обстановке развернувшегося народного восстания партизанские силы быстро росли. Создавалась мощная партизанская армия с необходимыми резервами. Командование бригад и отрядов теперь не ограничивало прием в ряды партизан, как прежде. Только за 10 дней октября 1943 года партизанские отряды приняли около 3000 человек, т. е. почти столько же, сколько всего было партизан в области в начале 1943 года. Быстрое увеличение партизанских сил уже в октябре позволило создать новые части. И этот приток населения в партизаны продолжался. Отряды превращались в полки, полки - в бригады. Большая часть пополнения поступала организованно - через партийные организации.
      Гитлеровское командование со все возрастающей тревогой отмечало рост партизанских сил. "Большое пополнение они получают за счет добровольцев, особенно в северной части тылового района армии, - констатировал штаб 16-й армии. - В результате этого количественный состав партизан значительно увеличился"{669}.
      Особенно быстро росли старые бригады, накопившие опыт борьбы, и бригады, находившиеся в основных повстанческих районах.
      Много новых сил влилось в 5-ю Ленинградскую партизанскую бригаду, командование которой совместно с Лужским межрайонным партийным центром возглавило восстание в центральной части области. "Все, кто только мог носить оружие, - писал начальник штаба 5-й бригады Т. А. Новиков, - пришли в партизанские отряды. Никогда еще наше движение не знало такого размаха. Только в один день, 12 октября, в бригаду влилось более 400 человек. Занимался пожар народного восстания"{670}.
      Небольшая партийная организация, созданная Лужским межрайонным партийным центром в Плюсском районе, за 2 месяца передала 1700 человек в отряд 5-й бригады, возглавляемый А. Ф. Таракановым. В другой партизанский отряд, которым командовал В. В. Егоров, вошли 530 жителей Солецкого района. Всего в бригаду вступило более 6000 повстанцев. С начала восстания 5-я бригада становится ведущей силой в партизанском войске области. Значительно пополнились 2-я и 3-я бригады, вступившие в борьбу с захватчиком еще в первый год войны, а также 1-й отдельный партизанский полк, сформированный в конце 1942 года, Волховская и 4-я бригады, организованные в начале и середине 1943 года.
      Все 4 полка 2-й бригады, которые дислоцировались в западной и центральной частях области, в октябре реорганизовались в бригады. 2-й полк бригады был переформирован во 2-ю бригаду имени Н. Г. Васильева. Командиром ее стал Н. И. Синельников, участник всех крупных боев 2-й бригады, комиссаром - В. И. Ефремов, второй секретарь Дедовичского райкома партии. В течение ноября - декабря вновь созданная 2-я бригада значительно пополнилась, численность ее личного состава достигла 2660 человек.
      6-я партизанская бригада формировалась на основе 1-го полка 2-й бригады. Командиром 6-й бригады был назначен В. П. Объедков, комиссаром В. Д. Зайцев. За месяц численность бригады удвоилась и вскоре составила более 1830 бойцов. На базе 4-то полка организуется 7-я партизанская бригада. Командиром ее стал А. В. Алексеев, кадровый военный, комиссаром А. Ф. Майоров, бывший начальник политотдела 2-й бригады, в мае 1943 года утвержденный первым секретарем Дедовичского райкома ВКП(б). "Бригада организована 10 октября сего года из трех партизанских отрядов общей численностью 270 человек, - докладывал А. Ф. Майоров в Ленинградский штаб. - За месяц количество партизан возросло до 1373 человек, из них 412 невооруженных"{671}. Вскоре 7-я бригада имела в своих рядах более 1900 человек.
      3-й полк бывшей 2-й бригады стал ядром новой, 9-й бригады, о которой газета "Ленинградский партизан" писала: "Девятая бригада родилась в пламени всенародной партизанской войны с фашистскими оккупантами. Народ посылал сотни и сотни своих лучших сынов и дочерей на борьбу с врагом. Народ образовал отряды Девятой партизанской бригады. И с первых же дней своего существования эти отряды отличались своей боевитостью"{672}. И. Г. Светлов, назначенный командиром 9-й бригады, прошел во 2-й бригаде боевой путь от командира подрывной группы до командира полка. Комиссаром 9-й бригады назначили И. Д. Дмитриева. В 9-й бригаде было 1751 человек.
      Созданные на базе прежних полков 2-й бригады 4 партизанских соединения позволили расширить борьбу против оккупантов в западной и центральной частях области, взять под вооруженную защиту их население, намного увеличить возможности партизан на важнейших коммуникациях врага - на Варшавской, Псковско-Веймарнской и Балтийской железных дорогах, а также на Киевском шоссе.
      Одновременно на базе 1-го отдельного партизанского полка, в свое время также отпочковавшегося от 2-й партизанской бригады (в начале октября 1943 года в нем было 900 человек), организуются еще две бригады: 1-я и 8-я. Вновь созданную 1-ю бригаду{673} возглавило командование 1-го отдельного партизанского полка - М. В. Степанов, который начал свою партизанскую деятельность командиром взвода, и П. Ф. Захаров, кадровый партийный работник (он являлся секретарем Киришского райкома партии). 1-я бригада, как и другие партизанские соединения, быстро росла. За ноябрь ее личный (состав почти удвоился. Командование бригады в связи с этим сообщало: "Народ идет в наши ряды. Личный состав бригады возрос с 490 человек до 905"{674}. Бригада пополнялась и в последующие дни, численность ее личного состава достигла более 2000 человек.
      Еще быстрее росла 8-я партизанская бригада, во главе которой были поставлены Л. В. Цинченко, выросший в рядах 2-й партизанской бригады в талантливого партизанского командира, и В. В. Павлов - руководитель Островского межрайонного партийного центра, а с мая 1943 года секретарь Сошихинского райкома ВКП(б). В 8-й бригаде было 3900 человек{675}. Оценивая боевой путь бригады, газета "Ленинградский партизан" писала: "Осенью прошлого года, когда во многих оккупированных районах Ленинградской области заполыхало пламя народного восстания, родилась и выросла Восьмая партизанская бригада. История ее возникновения и борьбы - ярчайшее доказательство того, что партизанское движение - подлинно народное движение, что оно своими корнями уходит в толщу народных масс"{676}. Район действия 1-й и 8-й бригад (в свое время здесь находился 1-й отдельный партизанский полк) охватывал сектор дорог Псков- Порхов - Остров и давал возможность взять под контроль Псковский железнодорожный узел с юга.
      Тогда же, в октябре 1943 года, на базе одного из полков 3-й бригады, передислоцированного в свое время из района Карамышева в район Порхова, а также отрядов Дновского межрайонного партийного центра развернулась 10-я партизанская бригада. Ее командиром стал Т. А. Новиков, кадровый военный, начинавший партизанскую борьбу с командира группы. Комиссаром бригады был назначен М. И. Тимохин - руководитель Дновского межрайонного партийного центра, утвержденный в мае 1943 года первым секретарем Дновского райкома ВКП(б). За короткий срок бригада выросла почти в 5 раз и объединяла 2420 бойцов. Создание этой бригады позволило взять под .партизанское воздействие Дновский увел дорог.
      В декабре из отрядов, созданных Кингисеппским межрайонным партийным центром, а также из выделенных отрядов 9-й бригады была организована 12-я Приморская партизанская бригада. Ее командиром был назначен руководитель партийного центра А. А. Ингинен, а комиссаром - Г. И. Мосин, возглавлявший партийную группу, направленную на оккупированную территорию еще в середине 1942 года. Оба, уже находясь в тылу врага, по решению обкома ВКП(б) стали секретарями райкомов партии: А. А. Ингинен - Волосовского, а Г. И. Мосин Кингисеппского. В 12-й бригаде было 1240 партизан. Это весьма сильное партизанское соединение угрожало непосредственному тылу 18-й армии почти на стыке двух железных дорог - Варшавской и Балтийской. 12-й Приморской бригаде пришлось действовать в непосредственной близости от блокированного Ленинграда, в местности с наибольшей концентрацией вражеских войск.
      Почти одновременно на базе отрядов Дедовичского межрайонного партийного центра в районе, где существовал первый Партизанский край, организуется еще одна бригада - 13-я. Ее командиром стал А. В. Юрцев (он командовал отрядом, затем полком, был начальником штаба бригады), а комиссаром - А. Г. Поруценко, руководитель Дедовичского межрайонного партийного центра. В 13-й бригаде насчитывалось свыше 1000 человек.
      Значительно укрепляются к концу 1943 года и другие бригады - 3, 4, 5 и 11-я (Волховская), В 3-й бригаде в начале января 1944 года было 4285 бойцов, в 4-й - 1280, в 5-й - 7004, в 11-й бригаде - 2130 бойцов. Почти во всех бригадах организуются полки.
      Всего с начала восстания в ряды вооруженных партизанских сил вступило более 30 тысяч человек. Все это позволило создать 7 новых и значительно укрепить остальные бригады. Численность личного состава партизанских бригад с начала восстания увеличилась в 8 раз.
      Несмотря на общий недостаток оружия{677}, значительно повысилась огневая мощь партизанских соединений, главным образом за счет автоматического оружия: две пятых партизан имели на вооружении автоматы и ручные пулеметы, остальные - винтовки. В партизанских частях и соединениях было 80 радиостанций, которые позволяли держать устойчивую связь с Ленинградским штабом партизанского движения, с его оперативными группами на фронтах, а также между крупными партизанскими подразделениями.
      Одновременно происходило организационно-партийное укрепление партизанских соединений. Создавались и укреплялись партийные, а также комсомольские организации, улучшалась вся партийно-политическая работа.
      В восьми бригадах из тринадцати партийно-политическую работу возглавляли политотделы (они не создавались главным образом в новых бригадах). В тех бригадах, где не было политотделов, партийно-политическую работу возглавляли партийные бюро. И политотделы, и (партийные бюро работали под руководством комиссаров бригад.
      Сообщая о партийно-политической работе в 1-й бригаде за ноябрь 1943 года, ее комиссар П. Ф. Захаров писал: "При отсутствии политотдела в бригаде для улучшения всей партийно-комсомольской работы, улучшения приема в партию и руководства деятельностью парторганизаций избрано партийное бюро бригады в составе 5 человек"{678}. В бригадах, где не было политотделов, в помощь комиссару назначался его заместитель по партийной работе.
      Почти все политотделы бригад выпускали газеты. Порой боевая обстановка задерживала их выпуск. Но как только напряженность боев спадала, выпуск газет немедленно возобновлялся. Практически периодичность выпуска большинства из них составляла 1-2 номера в месяц, а тираж от 250 до 500 экземпляров. Политотдел 2-й бригады по-прежнему выпускал газету "Народный мститель" - старейшую на оккупированной врагом территории (ее издание началось в феврале 1942 года в Партизанском крае){679}. В апреле 1943 года стала выходить газета 11-й Волховской партизанской бригады - "Патриот Родины". С мая политотдел 3-й бригады приступил к изданию газеты "Партизанская правда" (вышло 14 номеров). В сентябре 1943 года появился первый -номер газеты "Партизанская месть" - орган политотдела 5-й бригады. Эта газета выходила сравнительно регулярно и довольно часто - в среднем 8 раз в месяц (всего было выпущено 40 номеров), да и тираж ее был выше, чем других газет, - 500 экземлляров.
      В "юнце 1943 года, получив типографии, приступили к изданию газет и политотделы других бригад. Политотдел 4-й бригады выпускал газету "Красный партизан". Под таким же названием выходили газеты 9-й (с октября 1943 года - 12 номеров) и 10-й бригад (с середины января 1944 года - 7 номеров). Партийная организация 12-й Приморской бригады (в ней не было политотдела) с конца 1943 года издавала газету "Народный мститель" (вышло 5 номеров){680}.
      Все политотделы, располагавшие типографиями (как правило, это были типографии типа "Лилипут"), выпускали листовки. Политотдел 3-й бригады в августе выпустил 7 листовок, посвященных военно-политическим событиям: "На фронтах Отечественной войны", "Мощный удар по врагу", "Харьков Советский", "Об эвакуации населения немцами", "Конец фашистского режима в Италии" и др.
      В среднем тираж каждой листовки составлял 700-900 экземпляров{681}. Политотдел 5-й бригады в августе и сентябре 1943 года выпустил 14 листовок тиражом 500 экземпляров каждая.
      Газеты и листовки распространялись как среди партизан, так и главным образом среди населения. Уполномоченный ЛШПД на Волховском фронте А. А. Гузеев в связи с этим писал: "Большое влияние на население оказывают листовки, выпускаемые 5-й партизанской бригадой, и газета "Партизанская месть". Газеты и листовки быстро откликаются на события в районах и поэтому всегда злободневны, имеют большой успех"{682}.
      Газеты и листовки партизанских бригад не только сплачивали партизан, повышали их боевой дух, но и служили одним из важнейших средство мобилизации всего населения на борьбу с захватчиками.
      Партизанские организации, окрепшие в процессе роста партизанских сил, цементировали партизанские части и соединения, придавали им стойкость и высокую боеспособность Ряды партии в частях и соединениях по-прежнему пополнялись за счет коммунистов, направленных из советского тыла, а также принятых в члены ВКП(б) лучших партизан.
      К маю 1943 года партийные организации на временно оккупированной территории области, главным образом в вооруженных партизанских силах, приняли 264 человека в члены партии и 675 - в кандидаты. С середины 1943 года все партийные организации партизанских частей в соответствии с указанием ЦК партии стали принимать в партию на общих основаниях (льготные условия приема в партию для отличившихся в боях советских воинов были отменены){683}. При этом возникали известные трудности с получением рекомендаций, особенно в недавно сформированных частях. Но, несмотря на это, партийные организации партизанских частей и соединении за 8 месяцев с середины 1943 года приняли в свои ряды более 500 человек.
      За вторую половину 1943 года число коммунистов-партизан почти удвоилось, и к концу года в партийных организациях партизанских частей было 1474 члена и кандидата партии{684}. Хотя партийная прослойка вследствие огромного притока пополнения в партизанские отряды значительно снизилась, коммунисты-партизаны успешно обеспечивали партийное влияние на партизанское войско.
      Пополнились новыми членами и организации ВЛКСМ партизанских частей. К концу 1943 пода они приняли в свои ряды 2100 человек. К этому времени комсомольские организации партизанских частей объединяли 2128 молодых партизан. За первые 2 месяца 1944 года организации ВЛКСМ временно оккупированных районов приняли еще 700 молодых членов ВЛКСМ. Каждый десятый партизан в отряде являлся комсомольцем.
      Созданные партизанские бригады являлись основой партизанской армии, ее ядром, ведущей силой партизанского движения. В этой связи М. Н. Никитин писал в ЦК партии, что опорой народного восстания являлась "35-тысячная армия партизан - 13 хорошо вооруженных бригад, имеющих закаленных в боях командиров, комиссаров и бойцов"{685}.
      Составной частью партизанской армии являлись партизанские силы при оргтройках.
      Конкретные условия военной обстановки вызывали необходимость иметь помимо бригад вооруженные отряды в распоряжении оргтроек. В случае необходимости они могли защитить населенный пункт до подхода основных партизанских сил, помочь жителям укрыться, чтобы избежать угона на запад. Такие партизанские отряды часто именовались группами самообороны, самозащиты, дружинами и т. д. Небольшие отряды были также в освобожденных сельсоветах, в селах и деревнях. В момент угрозы вторжения гитлеровских войск в эти отряды и группы самозащиты вступали все, кто мог участвовать в отражении врага. С ликвидацией непосредственной опасности их численность сокращалась, а иногда они вообще распускались.
      В Уторгошском районе при районной оргтройке организовался отряд численностью 120 человек, в Стругокрасненском районе - 150 человек. В освобожденных селах Дновского района кроме отряда при оргтройке 40 деревень имели группы самозащиты. К началу 1944 года в центральном повстанческом районе насчитывалось 1500 бойцов местных отрядов и групп самообороны, которыми руководили штабы при оргтройках, созданные по решению окружного комитета партии.
      Отмечая важную роль местных отрядов и групп самообороны, комиссар 5-й бригады И. И. Сергунин писал: "В тяжелые дни боев люди, способные носить оружие, пополняли партизанские отряды. В деревнях возникали боевые группы из местного населения, они сами вооружались, доставали боеприпасы, ставили своей задачей помочь партизанам"{686}. Высокую оценку дал этим силам и окружной партийный комитет. "Окружном, - говорилось в его решении, считает, что местные отряды, отряды оргтроек, группы самообороны сельских Советов и деревень, организованные в результате народного подъема в борьбе с немецкими захватчиками, сыграли огромную роль в деле спасения мирных жителей от угона в немецкое рабство и охраны их имущества, в деле пополнения и вооружения партизанских отрядов 5-й партизанской бригады"{687}.
      Значительное число местных отрядов было организовано в северо-западном повстанческом районе. Гдовский межрайонный партийный центр докладывал в Ленинградский обком: "Из людей в возрасте 40-50 лет, не могущих идти в полк (партизанский полк 2-й бригады находился в Гдовском районе. - Ю. Я.), мы создали местные группы самозащиты с задачей не допускать мелкие группы немцев в деревни"{688}. В так называемые отряды и группы местной самообороны северо-западного повстанческого района входило более 1000 человек. Эти отряды сыграли значительную роль в защите Партизанского края от оккупантов.
      В юго-западном повстанческом районе, вследствие того что он не представлял собой единой сплошной территории, роль местных отрядов в защите освобожденных от гитлеровцев сел и деревень была еще более велика. Нередко до подхода партизанских частей и бригад они выдерживали напряженные бои с врагом. "В дни народного восстания, - писал командир 6-го отряда 8-й партизанской бригады М. Устинов, - председателем одной из троек в восставшем районе стал коммунист И. Н. Николаев. Он организовал оборону восставших деревень, с помощью партизан создал из крестьян боевые дружины"{689}. В юго-западном повстанческом районе в местные отряды самообороны входило более 2500 человек.
      Всего в отряды и группы, находившиеся в распоряжении оргтроек, по далеко не полным данным, входило более 5 тысяч человек. Организация местных отрядов в повстанческих краях помогла упрочить вновь созданные органы Советской власти, защищать освобожденные районы от гитлеровских захватчиков. Все они в случае необходимости по указанию командования бригад привлекались к отдельным операциям. В то же время эти отряды и группы являлись наиболее подготовленными в военном отношении резервами для партизанских бригад.
      Восстание позволило не только иметь мощные вооруженные партизанские силы, но и располагать многочисленными партизанскими резервами. Это была наиболее активная часть восставшего народа, которая из-за нехватки оружия не могла быть принята в партизанские части и соединения. Располагая примитивным холодным оружием и инструментом (косы, ломы, вилы, топоры, лопаты и т. п.){690}, невооруженные резервы широко использовались для разрушения линий связи, мостов, устройства на дорогах завалов. Все, кто входил в их состав, готов был с получением оружия выступить против захватчиков. В случае необходимости взятые на учет резервисты направлялись на пополнение бригад. Карамышевская оргтройка направила за 20 дней ноября в 7-ю партизанскую бригаду 475 человек, Дновская оргтройка за 2 месяца свыше 1000 человек, Стругокрасненская - около 2000. Систематически направляли добровольцев в партизанские бригады и другие оргтройки.
      Всего в невооруженные партизанские резервы области входило свыше 100 тысяч человек{691}. Это была составная и неотъемлемая часть партизанской армии области.
      Благодаря росту партизанских сил в ходе народного восстания появилась возможность закрепить начатое еще весной 1943 года своеобразное наступление партизан в центральные и западные районы области - к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов непосредственно в тыл вражеским войскам, блокировавшим Ленинград. Здесь было сосредоточено 8 из 13 бригад, т. е. более четырех пятых всего партизанского войска{692}. В центральных и западных районах области находились и основные партизанские резервы.
      Коммуникациям 18-й армии, в тылу которой образовались основные районы восстания, теперь угрожали основные партизанские силы области. Командование 18-й армии видело эту опасность. "По единодушному мнению, - писал начальник штаба 18-й армии Ферч в декабре 1943 года, - эти крупные партизанские части в случае наступления русских могут получить подкрепление в виде десантов с воздуха и блокировать железную дорогу, а также и шоссе в районе Луги"{693}.
      Районы к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов, тщательно оберегаемые командованием группы "Север" и 18-й армии в течение многих месяцев от проникновения партизанских частей и соединений, становятся ареной широких и эффективных действий партизанской армии.
      10. Война восставшего народа
      Народное восстание приумножило силу партизанского движения, коренным образом изменило обстановку на временно оккупированной территории области. Возмужавшие и выросшие партизанские части и соединения, опираясь на поддержку народа, переходили к активным боевым действиям. Расширялся фронт партизанской войны. Все новые и новые объекты попадали под удар партизан, усиливались налеты на коммуникации врага - железнодорожные и шоссейные. Нападениям партизан подвергались крупные населенные пункты и железнодорожные станции. Не было ни одного более или менее важного участка в тылу врага, которому бы не угрожали партизаны. Все их действия носили ярко выраженный наступательный характер. Восставший народ и его вооруженные силы решительно пресекали попытки гитлеровцев насильно вывезти население и его имущество, уничтожить города и села области.
      Новая обстановка породила и новую тактику. Руководители 11-й Волховской бригады Н. А. Бредников и Ф. И. Сазанов писали: "Бригада значительно выросла, часть ее отрядов переросла в полки, отряды карателей были уже не в силах бороться против партизан. В связи с этими изменениями изменилась и тактика боевых действий бригады. Бригада перешла к открытым наступательным действиям, сосредоточивая свои удары по гарнизонам противника, по железнодорожным станциям; на важнейших железнодорожных магистралях... вела открытую борьбу за освобождение населения от угона его в немецкое рабство"{694}.
      Все действия партизанских бригад находили активную поддержку населения. В партизанской войне принимало участие все население, и прежде всего отряды при оргтройках, сельсоветах, отряды самообороны, невооруженные партизанские резервы, и т. д. На разрушение вражеских железнодорожных и шоссейных коммуникаций выходили старики, женщины, подростки, дети. Действия народа сливались с ударами партизан в один общий удар по оккупантам. Партизанская борьба приняла всенародный характер.
      В связи с этим командир и комиссар 5-й партизанской бригады К. Д. Карицкий и И. И. Сергунин отмечали: "Помимо разрушения железнодорожного полотна разрушается солидными участками связь. Привлекается к разрушению полотна и связи невооруженный народ. Организуется оборона деревень, создаются полевые укрепления. Действия на шоссейных дорогах становятся более продолжительными. Дороги оседлываются в течение нескольких часов, а порой и сутками. Производится массовое разрушение проселочных и шоссейных дорог, создаются завалы восставшим народом"{695}.
      Поднявшийся на восстание народ страшит оккупантов. "Ни один русский не заслуживает доверия", - кликушествует командующий охранными войсками группы армий "Север" Бот в своем приказе от 21 октября. Успех партизанской войны командующий группы армий "Север" Кюхлер видит в том, что в ней участвует весь народ: "Все увеличивающиеся удары и акты саботажа в отношении железных дорог, путей сообщений и учреждений вермахта, усложняющие действия войск, ведущие к тому же к многочисленным жертвам личного состава, все больше свидетельствуют о том, - гласил его приказ от 30 ноября 1943 года, - что местное население широко поддерживает партизан и саботажников"{696}.
      Оккупационные войска в тылу группы армий "Север" вынуждены были перейти к обороне. Опасаясь разгрома своих небольших гарнизонов, враг оттягивал их в районные центры, в населенные пункты вдоль железных и важнейших шоссейных дорог. Эти усиленные гарнизоны служили опорными пунктами для карательных походов, в которых принимали участие полевые войска гитлеровцев. Получив отпор, вражеские войска вновь укрывались в своих гарнизонах или отходили в район боевых действий, к фронту. Начальник штаба 18-й армии Ферч в ноябре 1943 года вынужден был констатировать: "Боевое руководство партизанами стало значительно активнее. Оно больше не уклоняется, как прежде, от боя, а, наоборот, часто ищет его"{697}.
      Несмотря на то что почва ускользала из-под ног оккупантов, гитлеровское командование не отказалось от своих первоначальных планов угона всего населения области за пределы линии "Пантера". С одной стороны, посулами и обманом, а с другой - самыми драконовскими мерами оно пыталось осуществить эту "эвакуацию". В опубликованном 2 ноября 1943 года обращении захватчики вновь призывали всех жителей области "эвакуироваться в более безопасные зоны", объясняя это тем, что оккупационные власти не могут в сложившейся обстановке принять на себя "охрану" их жизни и имущества"{698}.
      Кюхлер в очередном приказе в ноябре 1943 года требовал "осуществить строгую охрану гражданского населения"{699}. Оккупанты пытались блокировать, а затем уничтожить партизанские районы. Опираясь на войска, они стремились угнать население из прифронтовой полосы, из городов и сел, которые находились под их контролем, примыкали к важнейшим железнодорожным линиям и шоссейным дорогам. Одновременно захватчики всеми силами старались вывезти все награбленные ценности, особенно продовольствие и скот.
      Гитлеровцы наращивали силы против партизан. С начала восстания борьбу против них вели три охранные дивизии (207, 285 и 281-я), 388-я учебно-полевая и около 20 охранных батальонов. В помощь этим силам в прифронтовой полосе 18-й армии по приказу Кюхлера было выделено еще 20 батальонов (от каждой дивизии по батальону){700}. Всего, таким образом, против ленинградских партизан действовали три охранные и одна полевая дивизия, а также 40 охранных и полевых батальонов. Кроме того, главное командование германских военно-воздушных сил обязало командующего 1-м воздушным флотом Пфлугбайля выделить для подавления партизанского движения несколько авиационных эскадрилий{701}. Против ленинградских партизан бросались также полевые дивизии, выведенные на отдых и доукомплектование или прибывшие из резерва главного командования сухопутных войск. Никогда еще командование группы армий "Север" не выделяло таких сил против партизан области, как осенью 1943 года.
      Все это вместе взятое предопределило характер развернувшейся партизанской войны, ее напряженность и ожесточенность. Ленинградский штаб партизанского движения сообщал: "В октябре месяце на оккупированной территории Ленинградской области развернулась ожесточенная война между партизанами, с одной стороны, и немецкими оккупантами, с другой, за советский народ, за хлеб... за крестьянское и государственное добро. В этом сейчас главное, что происходит в захваченных врагом районах{702}.
      Особенно острая борьба развернулась за то, чтобы спасти советских людей, угоняемых в гитлеровское рабство. Партизанские бригады брали под свою защиту население, не допускали оккупантов в освобожденные края. Центр партизанской войны окончательно переместился к северу от линии Псков Дно - Старая Русса - река Волхов, т. е. в тыл 18-й армии. Здесь находились два повстанческих района из трех и главные партизанские силы, защищавшие их от вторжения гитлеровских войск.
      Наиболее крупный, территориально единый повстанческий край в центральной части области в основном защищала 5-я партизанская бригада. Это была самая многочисленная бригада, полки которой действовали на территории Батецкого, Лужского, Плюсского, Стругокрасненского, Солецкого и Уторгошского районов. Кроме того, с юго-востока этот партизанский район прикрывала 10-я бригада, а с севера - Волховская бригада. Обороняя подступы к повстанческому району, 10-я и Волховская бригады одновременно держали под контролем и населенные пункты районов своего базирования.
      Повстанческий край на северо-западе области, также территориально единый, вначале защищала преимущественно 9-я бригада. Затем с северо-востока стала оборонять его вновь образованная 12-я бригада, а на дальних подступах с востока - 6-я бригада. Действия всех этих бригад были скоординированы на совещании командования в деревне Ликовское Осьминского района. Командир 12-й Приморской бригады А. А. Ингинен вспоминает: "Договорились, что наша 12-я бригада должна удерживать Ликовское, Данилово, Ложголово и другие населенные пункты, расположенные вдоль реки Луги. 9-я бригада отходит к югу, в сторону города Сланцы. Отряды 6-й бригады В. П. Объедкова базируются в районе Клескуши - Горки"{703}. С юга северо-западный повстанческий край защищала 2-я бригада (одновременно она прикрывала дальние северные подступы к юго-западному повстанческому району). Кроме того, 2, 6 и 12-я бригады контролировали значительную часть освобожденной территории в местах своего базирования.
      Повстанческий район в юго-западной части области, примыкавшей к Пскову, не представлял собой, как уже указывалось выше, единой территории. Здесь освобожденные от оккупантов районы находились между важными железнодорожными и шоссейными магистралями в зоне действий 1, 3, 4, 7 и 8-й партизанских бригад. Почти каждая из них охраняла 50-100 населенных пунктов.
      Основные повстанческие районы, да и многие населенные пункты вне их, превратились в своеобразные крепости. Партизаны вместе с населением рыли окопы, возводили различные укрепления, разрушали мосты. Во многих районах все мосты на шоссейных дорогах были разрушены. Из наиболее угрожаемых районов население уходило в села, расположенные в глубине основных повстанческих районов, а также в леса под непосредственную защиту партизан, где имелись гражданские (лесные) лагеря. Партизаны не допускали в села и деревни вражеские войска, на которые возлагалась задача проведения "эвакуации". Опираясь на помощь партизан, народ активно противодействовал фашистским намерениям. Неоднократно возникавшие бои с гитлеровцами, пытавшимися угнать население в Германию, как правило, заканчивались в пользу народа и его вооруженных сил.
      Защищая партизанские края от вторжения в них гитлеровских войск, партизанские отряды и бригады в то же время нападали на охрану эшелонов и колонн с советскими людьми в пути следования к "транзитным" лагерям, выводили освобожденных в безопасные места, недоступные для гитлеровцев.
      14 октября партизанские отряды 5-й бригады на участке Уторгош - Дно Витебской дороги остановили 3 железнодорожных состава с советскими людьми, которых гитлеровцы увозили в Германию. Перебив охрану, партизаны освободили пленников. Около 1200 человек, способных носить оружие, вступило в партизанские отряды. Вскоре на счету партизан 5-й бригады было еще 3 задержанных эшелона с насильственно эвакуированными. Несколько эшелонов задержали и другие бригады.
      Когда бойцы открыли двери вагонов захваченного 6-й бригадой эшелона, вспоминает ее командир В. П. Объедков, "оттуда со слезами радости на глазах, с криками "наши спасители", "родные, желанные" выскакивали русские женщины, дети и старики. Они обнимали партизан и благодарили за спасение"{704}. В этом эшелоне оказалось более тысячи жителей области, которых гитлеровцы угоняли на чужбину.
      Партизанские отряды 2-й бригады в октябре отбили более 5 тысяч человек местных жителей, угоняемых на запад. В середине октября партизаны 3-й бригады вызволили из "транзитного" лагеря 900 советских граждан. Партизанский отряд 1-й бригады под командованием В. И. Никифорова, перебив 50 гитлеровцев, освободил в деревне Житницы около 400 человек, собранных для отправки в Германию. 18 тысяч жителей вывели из "транзитного" лагеря и спасли от голодной смерти партизаны 8-й бригады.
      Активно действовали, спасая советских людей, и другие отряды и бригады.
      Свыше 20 тысяч жителей Карамышевского и Новосельского районов отстояла 7-я партизанская бригада; 40 тысяч жителей Дновского, Порховского и Солецкого - 10-я бригада; почти столько же жителей Дедовичского, Пожеревицкого, Белебелковского - 13-я бригада; 50 тысяч жителей Славковичского, Сошихинского и Псковского - 8-я бригада; 95 тысяч человек, проживавших в Полновском, Новосельском, Середкиноком и Псковском районах, взяла под защиту 2-я бригада; более 100 тысяч жителей Лужского, Плюсского, Стругокрасненского, Уторгошского, Батецкого и Солецкого - 5-я бригада. Всего партизаны спасли от гитлеровской каторги свыше полумиллиона человек{705}.
      Одновременно партизаны не допускали вывоза в Германию материальных ценностей, продовольствия, скота. Партизанские отряды нападали на железнодорожные эшелоны, колонны автомашин, обозы, увозившие хлеб и другое народное добро, уничтожали охрану, а имущество, как правило, возвращали владельцам, или уничтожали его, если обстановка не позволяла вывезти.
      5 октября партизанский отряд 5-й бригады в районе Боротно отбил у захватчиков 1000 пудов зерна и возвратил его крестьянам. 22 октября партизанские отряды под командованием В. В. Егорова, входившие в ту же бригаду, отбили у оккупантов в деревне Болацко еще более крупный обоз (7 тысяч пудов хлеба) и также вернули хлеб населению. По приказу командования 5-й бригады ее отряды и полки совершили несколько нападений на ссыпные пункты, куда гитлеровцы свозили награбленное зерно. Партизаны 2-й бригады не дали угнать большой гурт - 850 голов крупного рогатого скота и 120 лошадей, а также увезти хлеб. Отряды 1-й бригады, перебив охрану, вернули жителям скот, который гитлеровцы угнали из района Чихачева.
      Характеризуя обстановку в тылу группы армий "Север", Ленинградский штаб партизанского движения сообщал в ноябре 1943 года в Центральный штаб: "Помогая сопротивлению населения, ленинградские партизаны почти во всех районах взяли теперь под свою защиту советский народ и вместе с ним ведут беспощадную войну с врагом против ограбления и угона жителей в Германию, за спасение от оккупантов хлеба, скота, имущества"{706}.
      Командование группы армий "Север", убедившись в решительном противодействии народа "эвакуации", с ноября сосредоточивает свои главные усилия против партизанских бригад, чтобы, разгромив их, лишить восставший народ вооруженной опоры и обезопасить свои коммуникации, особенно железнодорожные.
      Отмечая нарастание народной войны, ЛШПД подчеркивал: "Трудящиеся оккупированных районов продолжали подниматься на борьбу с врагом, вступая в ряды партизан и организуя свои вооруженные группы для защиты вместе с партизанами колхозных сел и деревень. Обстановка на оккупированной территории в ноябре характеризуется также значительным усилением борьбы противника против партизан и поднявшегося на врага населения"{707}.
      По указанию главного командования вермахта, группы "Север" проводятся тщательно разработанные операции с широким привлечением полевых войск, танков и авиации. Основные силы бросаются против бригад, находившихся к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов и защищавших северо-западный и центральный повстанческие края. Командующий 18-й армией и его штаб непосредственно руководили этими операциями.
      2 ноября командование 18-й армии предприняло против 9-й бригады две тесно связанные между собой операции "Бекас" и "Дикая утка"{708}. Первая колонна оккупантов наступала из района Сланцы, ее поддерживали 12 танков и 6 самолетов, а вторая колонна при поддержке 6 танков и 5 самолетов - из района Осьмино - Сосницы. Положение партизан усложнялось тем, что в бригаде кончались боеприпасы: оставалось по нескольку патронов на винтовку и по одному-два диска на ручной пулемет и автомат. Но, несмотря на это, партизаны стойко обороняли каждый населенный пункт. Получив вскоре из советского тыла боеприпасы, они перешли в наступление. Несколько деревень, захваченных оккупантами в первые дни карательной экспедиции, к 7 ноября были отбиты, и границы северо-западного повстанческого района восстановлены.
      В бессильной злобе враг мстил партизанам и населению, поджигая с самолетов подряд все населенные пункты. "Операции нашей боевой группы "Бекас" и "Дикая утка" со 2 по 8 ноября, - хвастливо указывалось в донесении 18-й армии в штаб группы армий "Север", - смогли парализовать путем беспощадного сожжения всех жилых построек деятельность партизан в сильно зараженной ими области севернее и северо-западнее озера Самро"{709}. Но это не соответствовало действительности. По-прежнему партизаны 9-й бригады при полной поддержке населения угрожали левофланговым коммуникациям 18-й армии, которые связывали ее с портами Эстонии.
      Несколько операций, предпринятых в ноябре командованием 18-й армии против 11-й Волховской бригады, также не принесли успеха оккупантам. Начальник штаба 18-й армии Ферч вынужден был признать: "Район восточнее и северо-восточнее Оредежа, как и прежде, почти полностью находится под контролем партизан", 11-я бригада "две недели как уже приблизилась к Оредежу"{710}.
      С начала ноября напряженные бои вели полки 5-й бригады. По указанию Кюхлера командование 18-й армии бросило против этой бригады значительные силы - охранные полки и батальоны, подразделения и части 190-й пехотной и 13-й авиаполевой дивизий, поддержанные танками и авиацией. Операция была названа как всегда претенциозно - "Волчья охота"{711}.
      Но разведка партизан разгадала намерения гитлеровцев. Полки партизанской бригады подготовились к отражению врага. Особенно отличился в этих боях полк под командованием В. В. Егорова, отбивший атаку 14 танков. Каратели понесли тяжелые потери и вынуждены были отойти на исходные позиции.
      Уполномоченный Ленинградского партизанского штаба на Волховском фронте А. А. Гузеев сообщал: "Народ вместе с партизанами защищал свои деревни (Киевец, Видони, Сторонье и другие), и, несмотря на преимущества в технике, потеряв убитыми и ранеными 538 солдат и офицеров, два танка, одну бронемашину, несколько автомашин с боеприпасами, тяжелый миномет, противник отошел после пятнадцатидневных боев в районный центр Уторгош"{712}.
      Подтянув свежие силы, гитлеровцы возобновили наступление с нескольких направлений. Бои приняли еще более напряженный характер. Благодаря народной поддержке бригада выстояла, не допустив захватчиков в деревни повстанческого края. "В тяжелые дни боев,-сообщал комиссар 5-й бригады И. И. Сергунин, - люди, способные носить оружие, пополняли партизанские отряды. В деревнях возникали боевые группы из местного населения, они сами вооружались, доставали боеприпасы, ставили своей задачей помочь партизанам..."{713}. За полтора месяца боев, несмотря на значительное превосходство врага в силах, партизаны не только отразили наступление гитлеровских войск, но и обескровили их. 10 декабря комендант тылового района 18-й армии генерал-лейтенант Гинкель доносил: "Операция севернее Уторгоша прервана в связи с тем, что были исчерпаны силы"{714}.
      Успешно отстояв повстанческий край в центральной части области, партизаны не дали угнать ни одного жителя, не позволили захватчикам вывезти ни одного килограмма хлеба, ни одной головы скота.
      Неутешительны были выводы по итогам операций, проводимых 18-й армией против партизан и народа в ноябре. "Положение с партизанами в районе армии и в этом месяце оставалось напряженным, оно даже несколько обострилось", доносил начальник штаба 18-й армии Ферч в группу "Север"{715}.
      В декабре провалилась операция захватчиков "Нора" против 6-й партизанской бригады, удары которой по Варшавской дороге становились все более интенсивными. В связи с этим командование 18-й армии констатировало: "Основные силы 6-й Ленинградской бригады до начала операции "Нора" оттянулись на север"{716}. После соответствующей перегруппировки сил оккупанты стали готовиться к операции "Нора-I", а затем и "Нора-II". Но и эти операции закончились безрезультатно.
      В начале 1944 года гитлеровцы предприняли массированное наступление операцию "Солнцеворот" - из Пскова и Дно против 10-й и 7-й бригад, районы действия которых нависали с севера над Старорусской дорогой. Против 10-й бригады были брошены сильные пехотные части, танки, артиллерия и самолеты. Ожесточенные бои шли за каждый населенный пункт. Партизаны держались стойко. Только 4 января гитлеровцы потеряли более 700 солдат и офицеров. "В операции "Солнцеворот" в тяжелых и упорных боях, в ходе которых приходилось штурмовать многие населенные пункты, - говорилось в дневнике боевых действий группы армий "Север", - была разбита 10-я Ленинградская бригада численностью 900 человек"{717}.
      Однако и на сей раз гитлеровцы, видимо, для своего собственного утешения, лгали: утверждение, содержащееся в дневнике боевых действий группы армий "Север", не соответствовало действительности. Не 10-я бригада, а сами гитлеровцы потерпели жестокое поражение и вынуждены были отойти на исходные позиции{718}. В сводке оперативной группы ЛШПД при Военном совете 2-го Прибалтийского фронта в связи с этим говорилось: "В боях с партизанами, потеряв значительное количество своих солдат и офицеров, противник отошел в прежние гарнизоны"{719}.
      Так же успешно при поддержке населения партизаны 7-й бригады отразили все попытки гитлеровцев занять освобожденные от врага села и деревни.
      Спасая население от насильственной эвакуации и отражая карательные экспедиции, партизанские бригады, находившиеся в тылу 18-й армии (к северу от линии Псков - Дно - Старая Русса - река Волхов), в то же время наращивали свои удары по вражеским коммуникациям - железнодорожным и шоссейным дорогам.
      Более активны стали действия партизан на важнейших шоссейных дорогах. Они стали захватывать и удерживать отдельные участки дорог, надолго прерывая движение по ним и уничтожая проводную связь. В ночь на 16 ноября 1-й полк 5-й бригады под командованием П. В. Скородумова оседлал в районе Новоселье - Маяково Киевское шоссе. Все 8 мостов на этом участке были взорваны. "С помощью населения, - писал командир 5-й бригады К. Д. Карицкий, - партизаны спилили все телеграфно-телефонные столбы, разбили изоляторы, а проволоку использовали для связывания деревьев, из которых на шоссе были сделаны минированные завалы"{720}. Попытки гитлеровцев вытеснить партизан долго не могли увенчаться успехом. Во второй половине дня 17 ноября враг бросил в бой танки и бронемашины. Двое суток удерживали партизаны дорогу, и в течение всего этого времени движение по ней было прервано. Это всполошило гитлеровское командование. По указанию Кюхлера на охрану шоссе были направлены новые подразделения, выделены дополнительно танки и броневики.
      Все активнее в нарушении вражеских коммуникаций принимало участие и население. Когда партизаны 5-й бригады перехватили другое крайне важное для гитлеровцев шоссе - Уторгош - Николаево (оно выходило на Киевское шоссе и было наиболее удобным для снабжения новгородской и старорусской группировок врага), все население близлежащих деревень вышло на устройство завалов. Неоднократные попытки гитлеровцев расчистить их и наладить движение пресекались партизанами. Эта дорога удерживалась партизанами и населением вплоть до полного освобождения всей области.
      Активность населения в борьбе с оккупантами, особенно в тылу 18-й армии - в центральных и западных районах, все нарастала. Резко возросло количество диверсионных актов против гитлеровцев. В начале ноября 1943 года Ленинградский штаб партизанского движения отмечал: "Почти из всех оккупированных районов за последнее время поступают сообщения о массовом присоединении к партизанам населения, создании в деревнях и селах вооруженных групп, о разрушении населением мостов (с целью воспрепятствовать проникновению немцев) и активном сотрудничестве населения с партизанами"{721}. В другом донесении в начале декабря Ленинградский штаб партизанского движения вновь подчеркивал: "Местные жители, встав на путь вооруженной борьбы с врагом, организуют диверсии, нападения, разбирают и сжигают мосты, истребляют немецких захватчиков"{722}.
      О растущей активности населения писал К. Д. Карицкий: "Значительные разрушения на дорогах производили местные жители по собственной инициативе. Например, в деревне Глазно Полновского района 5 женщин во главе с Марией Ивановой сожгли деревянный мост на шоссе Псков - Гдов, а 40 крестьян из трех сельсоветов того же района вырезали 8 километров полевого кабеля, подвешенного вдоль шоссе. 12 деревянных мостов на шоссе и проселочных дорогах сожгли или разобрали крестьяне Логовищенского и Курского сельских Советов"{723}.
      Партизанская война в тылу 18-й армии - к северу от линии Псков Порхов - Дно - Старая Русса - река Волхов - нарастала. Несмотря на то что в распоряжение коменданта тылового района 18-й армии Гинкеля было направлено дополнительно несколько полевых частей и охранных полков, локализовать действия партизан он не мог. Явно не сбывались надежды гитлеровского командования на то, что с наступлением зимы, как это имело место в предшествующие годы, партизанская деятельность ослабнет. Особое беспокойство у командования группы армий "Север" и 18-й армии, и не без основания, вызывала все возрастающая активность партизан на левом крыле этой армии, а также в центре.
      В начале декабря начальник штаба 18-й армии писал в группу армий "Север": "Серьезную опасность для тыловых коммуникаций армии, как и прежде, представляет деятельность партизан в районе юго-восточнее Кингисеппа, а также юго-западнее и северо-западнее Волосова. Она может получить большое значение в связи с будущими операциями Красной Армии из района ораниенбаумского котла"{724}. Это опасение разделял Кюхлер и его штаб. "Командование 18-й армии, - говорилось в дневнике боевых действий группы армий "Север" 6 января 1944 года, - считает необходимым уничтожить партизан, действующих в районе Луга - Нарва и на участке Нарва - Гатчина, и просит оставить для подавления этих партизанских сил охранные полки, находящиеся в распоряжении тылового района"{725}.
      Однако никакая военная сила не могла уже пресечь партизанских действий в тылу 18-й армии. Партизанские бригады прочно осели на коммуникациях этой армии, избирая для диверсий наиболее уязвимые места и объекты врага. На огромной территории к северу от линии Псков- Дно - Старая Русса - река Волхов пылало пламя народной войны. Здесь теперь был основной центр партизанской борьбы в области. Развернувшаяся партизанская война изматывала и подтачивала силы 18-й армии - этой сильнейшей армии гитлеровского вермахта, опоры всего северного крыла гитлеровского фронта.
      Напряженная партизанская война происходила и в тылу. 16-й армии, особенно в юго-западной части области. Успешно оперировали здесь полки 3-й бригады. Гарнизон за гарнизоном становятся объектами их нападения. Отряды 2-го полка этой бригады получили приказ совершить налет на село Выбор узел шоссейных дорог, идущих на Остров, Новоржев и Чихачево. В Выборе оккупанты всегда держали гарнизон из 600-700 человек и использовали этот крупный населенный пункт как базу для проведения карательных экспедиций против непокорного населения. В ночь на 16 октября отряды партизан внезапно ворвались в Выбор и забросали гранатами дома, в которых засели гитлеровские солдаты и офицеры. Гарнизон был разгромлен. Враг лишился четырех складов с боеприпасами и продовольствием. Следующей ночью отряды 1-го полка 3-й бригады разгромили крупный гарнизон в Носове (Пушкиногорского района), уничтожив склады с боеприпасами и продовольствием. Оба гарнизона - Выбор и Носово - гитлеровцами больше не восстанавливались.
      В ночь на 26 октября 2-й полк 3-й бригады уничтожил гарнизон в Киверове Пожеревицкого района, а 4-й полк - гарнизон в деревне Горушка Славковичского района. Как отмечалось в донесении комиссара 3-й бригады А. И. Исаева и начальника политотдела М. Л. Воскресенского, "гарнизоны эти были старые, хорошо укрепленные дзотами, специальными завалами и проволочными заграждениями"{726}. Здесь было уничтожено около 250 гитлеровцев, 6 складов с боеприпасами, снаряжением и продовольствием. В октябре партизаны 3-й бригады разгромили 11 гарнизонов врага, уничтожив более 1000 гитлеровцев{727}.
      Успешными были действия партизан в юго-западной части области на шоссейных дорогах. "Во всем районе действий 281-й охранной дивизии, говорится в ее дневнике боевых действий за 24 октября, - отмечаются сильное минирование шоссейных дорог, взрывы небольших мостов, разрушение линий связи". На следующий день вновь подчеркивалось: "Усиленное минирование шоссейных дорог во всем районе действий дивизии"{728}. Все это крайне осложняло использование шоссейных дорог противником, многие из которых вообще стали непроезжими, при этом партизаны все чаще стали громить и уничтожать колонны автомашин и обозы на всех основных шоссейных дорогах.
      Районы активных действий партизан в тылу 16-й армии непрерывно расширялись. Поэтому командование 16-й армии доносило: "В ноябре деятельность партизан в тыловом районе армии оставалась активной, и прежде всего в основных пунктах севернее Порхова (5-я Ленинградская бригада){729}, а в районе северо-восточнее и юго-восточнее Дно она усилилась. Образовались новые районы деятельности партизан - юго-восточнее Дедовичей и северо-восточнее Бежаниц"{730}.
      Партизанские отряды, особенно 1, 3, 4 и 8-й бригад, находившихся в юго-западной части области, препятствовали гитлеровцам в создании оборонительной линии "Пантера". Не имея здесь полевых войск, интервенты порой были бессильны против партизан, которые являлись хозяевами положения. Они уничтожали саперов из организации Тодта, возводившей линию укреплений, различные строительные и технические подразделения, освобождали из-под конвоя советских людей, насильно согнанных на оборонительные работы, разрушали укрепления, уничтожали завезенные оборудование и материалы.
      Партизаны 8-й бригады взорвали на линии "Пантера" 15 дзотов, сняли около 30 километров проволочных заграждений и 100 километров связи. Отряды 3-й бригады препятствовали захватчикам создавать укрепления вдоль рек Сороть и Великая, входящих в оборонительную систему "Пантера". В начале января 1944 года вблизи Пушкинских Гор партизаны уничтожили главного руководителя организации Тодта на участке группы армий "Север" Теодора Брауна. Всего на оборонительных позициях "Пантера", партизаны взорвали почти 200 дотов и дзотов, уничтожили сотни километров проволочных заграждений и линий связи{731}.
      Весь тыл группы армий "Север" пылал в огне партизанской войны. Инициатива в этой войне была прочно на стороне восставшего народа и его вооруженных сил - партизанских бригад и отрядов.
      Развернувшаяся партизанская война с каждым днем ухудшала положение гитлеровских войск группы армий "Север". В начале января 1944 года ее командование констатировало: "Партизаны создали угрожающее положение на главных линиях снабжения 16-й и 18-й армий"{732}. Все это дезорганизовывало снабжение гитлеровских войск, снижало их боеспособность и в то же время требовало дополнительных усилий и средств для охраны дорог, линий связи и восстановления разрушенного.
      Фронт партизанской войны непрерывно расширялся. Наряду с успешной обороной повстанческих районов, в ходе которой к ним присоединялись новые территории, защитой населения от угона в фашистское рабство, возрастанием борьбы на шоссейных коммуникациях, уничтожением опорных пунктов врага партизаны усиливали свои удары в городах и других населенных пунктах, а также на железнодорожных линиях.
      11. В городах и других населенных пунктах
      По мере развертывания восстания происходила своего рода легализация подпольных организаций и групп. Члены их, как правило, вступали в партизанские отряды, что вело к сокращению количества и численности подпольных организаций и групп. В то же время подполье укреплялось, и его значение возрастало в населенных пунктах, еще подвластных оккупантам, особенно в районных центрах и городах, где размещались крупные учреждения оккупантов, их штабы и склады.
      Одной из главных задач подпольных организаций и групп было спасение населения от угона в фашистское рабство. Расширилась разведывательная и боевая деятельность подпольных организаций и групп. Теснее становились связи и согласованнее действия подпольщиков с партизанскими бригадами и полками.
      Прочные связи с подпольем в Пскове, где по-прежнему размещались штаб группы армий "Север" и его важнейшие учреждения, поддерживали 1, 3,4 и 7-я бригады, каждая по своим каналам. Это позволяло массировать удары по захватчикам как в Пскове, так и вокруг него. 3-я бригада, которая длительное время действовала в юго-западных районах области, была связана с подпольщиками Острова, Порхова, Славковичей и Сошихина. С лужским подпольем были связаны 9-я и 11-я бригады, кроме того, 9-я бригада имела связь с подпольщиками в Лядах и Осьмине, а 11-я бригада - в Оредеже. Широкие связи с подпольными организациями и группами районных центров, примыкавших к центральному повстанческому краю (Уторгош, Луга, Струги Красные, Дно, Порхов), установила 5-я бригада. Аналогичным образом поступали в зоне своего действия и другие партизанские части и соединения.
      Благодаря крепким связям с партизанскими частями и соединениями подпольные организации и группы Пскова, Луги, Уторгоша, Порхова, Струг Красных, Дно и других районных центров и городов спасли тысячи советских граждан от фашистского рабства. Те, кто мог активно бороться с врагом, направлялись к партизанам, а престарелые и женщины с детьми выводились в повстанческие районы, в лесные лагеря, находившиеся под защитой партизан.
      Все сведения разведывательного характера подпольщики, как и раньше, немедленно передавали в партизанские части и соединения, а те - в Ленинградский штаб партизанского движения или в его оперативные группы при фронтах. Одним из каналов поступления разведывательных данных в 7-ю бригаду была псковская больница, где работал отважный подпольщик врач Н. С. Петров. "Через партизана Алексея Розонова, - пишет комиссар 7-й бригады А. Ф. Майоров, - доктор-патриот снабжал нашу бригаду медикаментами, перевязочным материалом, хирургическим инструментом, передавал важные сведения о вражеском гарнизоне в Пскове"{733}. Ценные сведения об обороне врага на левом фланге 18-й армии поступали от подпольщиков Волосовского, Кингисеппского и Красногвардейского районов в 12-ю Приморскую бригаду. Отсюда они немедленно передавались в областной штаб партизанского движения и в штаб Ленинградского фронта{734}.
      Значение разведывательной деятельности подпольщиков особенно возросло в период подготовки и проведения советскими войсками наступления. В течение ноября 1943 года и первой половины января 1944 года преимущественно от подпольщиков были получены полные данные о 21 дивизии и бригаде, о 14 отдельных частях, о местонахождении 4 аэродромов и т. д. Когда наступление началось, подпольщики своевременно передавали за линию фронта разведывательные сведения о передислокации всех крупных вражеских штабов, в том числе штабов 18-й и 16-й армий, корпусов и т. д. А подпольщики, связанные с 11-й бригадой, сумели достать и передать в партизанскую бригаду план вражеской обороны Луги, который немедленно был направлен в штаб 117-го стрелкового корпуса, наступавшего на лужском направлении. Сведения, полученные советским командованием, сыграли значительную роль в быстром освобождении Луги с наименьшими для наших войск потерями.
      С помощью подпольных организаций и групп в штабы советских войск поступали и другие важные сведения об оборонительных сооружениях гитлеровцев. Эти сведения занимали значительный удельный вес в разведывательной информации, получаемой советскими войсками.
      Вместе с тем подпольные организации и группы усиливали и диверсионные действия. В сентябре 1943 года подпольщики Порхова, поддерживавшие связь с 3-й бригадой, используя доставленные им магнитные мины, подожгли нефтебазу оккупантов, уничтожив при этом 1500 тонн горючего. Вскоре последовала диверсия на другой базе горючего. Ноябрьским вечером мощный взрыв потряс затемненный Порхов. Здесь обрушилось здание кинотеатра, под развалинами которого было погребено несколько сот гитлеровцев, в том числе много офицеров. Вслед за этим последовали взрывы в военно-полевой комендатуре, городской управе, на электростанции. Руководитель оперативной группы при Военном совете Северо-Западного фронта В. П. Гордин сообщал: "Лица, производившие указанные диверсии, являются негласными членами партизанских отрядов 3-й партизанской бригады"{735}.
      Подпольщики станции Сольцы, получив от партизан 5-й бригады тол и принадлежности для взрыва, в октябре взорвали два вагона и два повредили. В результате этой диверсии было убито 16 и ранено 30 гитлеровцев, преимущественно офицеров. Кроме того, было подожжено несколько зданий, где размещались оккупанты.
      Активно действовали подпольщики в Уторгоше, Луге, Стругах Красных и в других населенных пунктах, поддерживавших связь с 5-й бригадой. Характеризуя деятельность подпольщиков в городах и районных центрах, примыкавших к центральному повстанческому краю, командование 5-й бригады в своем отчете указывало: "Работа подпольщиков сводилась к организации саботажа мероприятий немцев в этих гарнизонах и районных центрах. Вели повседневную агентурную разведку, выводили население из гарнизона к партизанам и чинили диверсии на железнодорожных станциях"{736}.
      Подпольщики поселка Толмачево (под Лугой), связанные с 11-й бригадой, в ноябре взорвали крупную электростанцию и сожгли мост через реку Белую на важной шоссейной магистрали Луга - Оредеж. На станции Торошино (близ Пскова) подпольщикам удалось незаметно вынуть замки из 13 немецких зенитных орудий и тем самым вывести их из строя.
      Крупные диверсии были совершены и в самом Пскове, особенно в железнодорожном депо и мастерских. С осени 1943 года здесь часто выводились из строя паровозы, в которых гитлеровцы испытывали острый недостаток. В октябре подпольщики Пскова по согласованию с командованием 7-й партизанской бригады взорвали турбину электростанции, которую гитлеровцы намеревались вывезти в Германию.
      В ноябре одна из подпольных групп, поддерживавшая связь с командованием 1-й бригады, как об этом сообщал комиссар соединения П. Ф. Захаров, "произвела поджог штаба оборонительных сооружений (речь идет о штабе Тодта при группе армий "Север", возводившем линию "Пантера". - Ю. П.), при этом были уничтожены все документы строительства"{737}. Другая группа взорвала 4 паровоза в депо Пскова.
      На Псковском железнодорожном узле особенно активно действовала группа А. П. Авдеева. "Специальная диверсионная группа в городе Пскове во главе с Авдеевым А. П. с 23/ХII по 26/ХII 1943 года, - говорится в журнале боевых действий 1-го полка 1-й бригады, - путем подрыва котлов вывела из строя 2 паровоза на ст. Псков. Первый паровоз простоял в ремонте 9 дней, второй паровоз совсем вышел из строя"{738}. Эта же группа уничтожила важные детали у 6 паровозов, в результате чего они бездействовали от шести часов до двух суток. В начале января 1944 года группа А. П. Авдеева путем подрыва котлов вновь вывела из строя два паровоза. В период наступления советских войск, в третьей декаде января, ею было выведено из строя 12 паровозов, часть из которых потребовала капитального ремонта. Кроме того, путем перевода стрелки было устроено столкновение паровозов, которые также надолго вышли из строя.
      Диверсии на Псковском и других железнодорожных узлах и станциях совершали и другие подпольные организации и группы.
      Докладывая Военному совету Волховского фронта об усилении борьбы на оккупированной территории и об ударах, наносимых врагу подпольщиками, оперативная группа Ленинградского штаба партизанского движения отмечала: "Диверсионно-агентурные группы партизан в городах и в райцентрах области добывали ценные разведывательные данные о противнике, которые немедленно передавались командованию фронтов для принятия соответствующих решений, а также диверсиями выводили из строя технику, уничтожали живую силу"{739}.
      Активная деятельность подпольных организаций и групп в городах и других населенных пунктах во многом способствовала усилению партизанской войны против гитлеровских оккупантов.
      12. "Рельсовая война"
      Значительное усиление охраны железнодорожных коммуникаций в тылу врага усложняло действия партизан на них. Диверсионные группы сталкивались теперь с большими трудностями, несли немалые потери. Многим из них приходилось возвращаться на свои базы, не выполнив задания. Выделяемые в помощь им группы и отряды прикрытия часто не могли обеспечить подрывникам беспрепятственный выход па железнодорожное полотно. Создалась угроза снижения эффективности ударов партизан по коммуникациям.
      В этих условиях необходимо было найти новые формы борьбы, не дать гитлеровцам использовать дороги, снабжать свои войска боеприпасами, горючим, подвозить пополнение, перегруппировывать силы. Возможности для этого были.
      Учитывая это, Центральный штаб партизанского движения принял решение о массированном и по возможности одновременном выводе из строя рельсов на значительном протяжении, с тем чтобы максимально затруднить врагу быстрое восстановление железнодорожных путей, в какой-то степени парализовать их охрану. Массовый вывод из строя рельсов вошел в историю советского партизанского движения под названием "рельсовой войны".
      Эта форма борьбы включала в себя как одновременный удар партизанских сил по железным дорогам врага на огромной территории (сразу почти во всех оккупированных республиках и областях), так и удары, территориально ограниченные отдельными областями и даже участками дорог. В "рельсовой войне" менялась и тактика партизан. Если раньше главной действующей силой на железных дорогах были сравнительно малочисленные диверсионные группы, то теперь на железнодорожных коммуникациях в борьбу, причем одновременно, вступали отряды, бригады, партизаны целых областей и республик. К активному участию в "рельсовой войне" широко привлекалось и население{740}.
      Выход на железнодорожные линии отрядов и бригад позволял партизанам подолгу удерживать в своих руках многие важные участки дорог. Массовые действия партизан на железнодорожных линиях дезорганизовывали силы вражеской обороны, облегчая совершение новых железнодорожных диверсий. Массовый подрыв рельсов стал одним из важных средств дезорганизации вражеских железнодорожных перевозок.
      "Рельсовая война" сопровождалась усилением всех видов железнодорожных диверсий. Она не только увеличила перерывы в движении на железных дорогах, но и привела к еще большей нехватке у врага подвижного состава, особенно паровозов, обострила положение с рельсами, изготовление которых в условиях войны было связано с большими трудностями. В последующем много сил у врага отнимали стыковка и сварка поврежденных рельсов.
      "Рельсовая война" знаменовала собой новый этап борьбы на железнодорожных коммуникациях. Она явилась своеобразным наступлением партизан с целью дальнейшего снижения пропускной способности дорог, дезорганизации их работы, нанесения врагу наибольших потерь, срыва снабжения гитлеровских войск на фронте. Все это, безусловно, не могло не ослабить их боеспособности.
      В соответствии с решением Центрального штаба партизанского движения, утвержденным Ставкой Верховного Главнокомандования Красной Армии, первая операция по массовому выводу из строя рельсов проводилась в течение двух недель (с 3 по 15 августа 1943 года) в тылу двух групп армий - "Центр" и "Север". Основной удар наносился по стальным магистралям, питавшим группу армий "Центр", на фронте, где происходили в это время наиболее значительные события. В операции под кодовым названием "Рельсовая война" должны были принять участие и ленинградские партизаны.
      Подготовка ленинградских партизан к операции "Рельсовая война" началась с середины июля. Из советского тыла забрасывались взрывчатка и принадлежности для взрывов. Бойцы и командиры обучались массовому подрыву рельсов. К участию в операции привлекались 2, 3, 5-я и Волховская партизанские бригады, 1-й отдельный партизанский полк, а также межрайонные партийные центры. Для каждого соединения были отведены специальные участки дорог. В свою очередь партизанские бригады выделили участки своим частям и подразделениям. Накануне выхода на задание в частях прошли партийные и комсомольские собрания, состоялись беседы. "Боевой накал был достигнут, отмечал комиссар 1-го отдельного партизанского полка П. Ф. Захаров, - бойцы были настроены по-боевому, рвались в бой и обещали все сделать для облегчения участи защитников Ленинграда"{741},
      Массированный удар по железнодорожным путям ленинградские партизаны нанесли на несколько дней раньше, чем основные партизанские силы, принявшие участие в первой операции "рельсовой войны". В операцию втягивались все новые и новые партизанские части. Еще в ночь на 25 июля партизаны 1-го отдельного полка по приказу ЛШПД взорвали 822 рельса, железнодорожный мост и уничтожили около 2000 метров телеграфно-телефонной линии связи на участке Псков - Остров.
      В ночь на 1 августа налет на железнодорожные коммуникации был повторен в более крупном масштабе. В нем приняли участие Волховская, 2-я и 5-я бригады. Отряды Волховской бригады взорвали 436 рельсов на Витебской дороге между станциями Чолово и Торковичи, 2-я бригада - 310 рельсов и мост на Варшавской дороге в районе Заречье и 5-я бригада - 286 рельсов недалеко от Плюссы. Сила партизанских ударов нарастала. 5 августа Волховская бригада вывела из строя 785 рельсов на Витебской дороге{742}. 7 августа партизаны 2-й бригады взорвали свыше 1000 рельсов (на протяжении 7 километров), 8 мостов, разгромили станцию Замогилье со всеми постройками и сооружениями, уничтожили два склада с боеприпасами на Псковско-Веймарнской дороге. В течение четырех суток эта дорога не работала (до налета по ней проходило ежесуточно 30-40 эшелонов). В это же время выводят из строя рельсы 3-я бригада - на Старорусской дороге и 1-й отдельный партизанский полк по-прежнему на дорогах южнее Пскова. Кингисеппский партийный центр подрывал рельсы на Балтийской дороге, которая давно уже не подвергалась воздействию партизан (по ней шел наиболее ценный и ответственный груз из прибалтийских портов в 18-ю армию){743}.
      К середине августа за время операции "Рельсовая война" ленинградские партизаны, по неполным данным, взорвали свыше 3000 рельсов, из них более половины на Варшавской дороге. Одновременно разрушались и другие железнодорожные сооружения, устраивались крушения воинских поездов{744}.
      После операции "Рельсовая война" ленинградские партизаны, как и партизаны других областей и республик, перешли к систематическим действиям на вражеских коммуникациях. В середине августа, в период напряженных боев на Северо-Западном фронте, партизаны по указанию Ленинградского штаба нанесли концентрированный удар по железным дорогам Псковского железнодорожного узла. Этот удар привел к полному прекращению железнодорожного движения.
      Комендант тылового района 16-й армии генерал Шпейман в своем приказе 19 августа 1943 года отмечал: "В течение истекшей ночи в армейском тылу в результате трех сильных взрывов было прервано движение на участках Псков Порхов, Псков - Остров, Псков - Гдов. В других местах отмечено еще 200 взрывов"{745}. Шпейман требовал усилить охрану, и прежде всего улучшить "взаимодействие между опорными пунктами на линии и станциями"{746}.
      Однако, несмотря на все принимаемые меры, обезопасить свои железнодорожные коммуникации враг уже не мог. По указанию Ленинградского штаба партизанского движения 3-я бригада повторила свой налет на Старорусскую дорогу, по которой враг усилил переброску военных грузов для своего 10-го корпуса, находившегося в районе Старой Руссы.
      В ночь на 21 августа партизаны этой бригады взорвали около 3000 рельсов (почти столько же, сколько было уничтожено всеми ленинградскими партизанами за 15 дней августа в операции "Рельсовая война"), 9 железнодорожных мостов, разгромили два разъезда - Кебь и Вешки, вырезали более 6 тысяч метров телеграфно-телефонной линии. В груду лома был превращен железнодорожный эшелон - паровоз и 38 вагонов, подожжено 4 склада с боеприпасами, военным имуществом и продовольствием. Гарнизоны пяти опорных пунктов потеряли только убитыми 300 солдат и офицеров.
      "Железная дорога, - отмечалось в донесении оперативной группы Ленинградского штаба партизанского движения на Северо-Западном фронте, - не работала в течение 8 суток"{747}. Это был наиболее эффективный удар, нанесенный ленинградскими партизанами по железнодорожным коммуникациям в августе 1943 года.
      В разрушении железнодорожного полотна приняли активное участие Дедовичский, Кингисеппский и Псковский партийные центры. Дедовичский партийный центр впервые стал подрывать железнодорожную колею, проложенную гитлеровцами от станции Дедовичи до станции Белебелки через районы, входившие ранее в Партизанский край. Эта дорога являлась важной железнодорожной коммуникацией 16-й армии. Кингисеппский партийный центр действовал на Балтийской, а Псковский - на Псковско-Веймарнской дорогах.
      За вторую половину августа ленинградские партизаны подорвали 9 тысяч рельсов, т. е. в 3 раза больше, чем за первую половину месяца{748}. Всего за август было подорвано свыше 11 тысяч рельсов, 20 железнодорожных мостов, уничтожено 34 километра телеграфно-телефонной связи, пущен под откос 21 вражеский поезд. Эшелоны противника, направлявшиеся к фронту, простаивали на станциях и разъездах, ожидая восстановления пути. В конце августа на станции Псков скопилось около 50 эшелонов. По ним нанесла удар советская авиация.
      Советские самолеты бомбили и другие железнодорожные узлы и станции, где застряли вражеские составы.
      Ленинградские партизаны приняли активное участие во второй операции рельсовой войны, которая началась 19 сентября под кодовым названием "Концерт" и продолжалась до середины ноября{749}.
      Несмотря на то что враг значительно усилил свои гарнизоны на всех железнодорожных станциях и разъездах, ленинградские партизаны внесли в операцию "Концерт" более весомый вклад, чем в первую операцию "Рельсовая война". В операции "Концерт" помимо ранее действовавших бригад участвовали вновь созданные соединения и значительная часть населения. Одновременно уничтожались мосты на шоссейных дорогах, которые шли параллельно железнодорожным путям.
      Широкий размах получили действия партизан на Варшавской дороге. В ночь на 19 сентября в районе платформы "Красноармейский лагерь" партизаны 2-й бригады взорвали 1000 рельсов, уничтожили 2 километра телеграфно-телефонной связи и разгромили опорный пункт, прикрывавший этот участок дороги. "Нормальное движение по Варшавской железной дороге между Псковом - Лугой, отмечал Ленинградский штаб партизанского движения, - было прервано с момента нападения на 29 часов. Для восстановления участков разрушенной дороги немецкое командование было вынуждено привозить рельсы из г. Пскова"{750}.
      Во второй половине сентября последовали и другие налеты на Варшавскую дорогу.
      В середине октября почти все партизанские бригады, дислоцировавшиеся вблизи Варшавской дороги, продолжали наносить по ней массированные удары. Подрыв рельсов сопровождался нападениями на железнодорожные станции и другие опорные пункты.
      16 октября отряды 5-й бригады подорвали несколько сот рельсов и вывели из строя путь длиной свыше 6 километров.
      Трудное задание выпало на долю вновь созданной 6-й бригады - вывести из строя станцию Плюсса, которая была хорошо укреплена и имела сильный гарнизон. Будучи важнейшим опорным пунктом в обороне Варшавской дороги, станция примыкала к районному центру, также имевшему немалый гарнизон. Налетом на станцию бригада начинала свой боевой путь.
      После тщательной разведки, которая вскрыла систему и характер обороны станции, а также численность гарнизона и пути подхода к ней, партизаны в ночь на 18 октября незаметно для врага подошли к станции. На исходных позициях были получены последние данные разведки, уточнены задачи отрядам. На станционных путях стояли эшелоны. Открыв внезапный и интенсивный огонь из автоматического оружия, партизаны ошеломили противника. Один эшелон, в котором находились гитлеровцы, был подожжен, а броневагон с офицерским составом забросали гранатами. Запылал и второй эшелон с боеприпасами и техникой. На помощь своему гарнизону в Плюссе враг бросил подразделения с соседних станций и бронепоезд. Подорвав 300 рельсов, уничтожив все пристанционные постройки, в том числе две водокачки, и несколько складов (из них три с боеприпасами), повредив железнодорожный мост через реку Плюссу, отряды 6-й бригады отошли.
      Лишь через несколько дней оккупанты приступили к восстановлению станции. Напуганные последствиями этого крупного и эффективного налета партизан, гитлеровцы значительно укрепили оборону станции, увеличив гарнизон более чем в 5 раз - до 1000 человек.
      В ту же ночь на 18 октября на Варшавскую дорогу совершили налеты 2, 7 и 8-я бригады.
      Наиболее сильным ударам подверглась Старорусская дорога - основная коммуникация 16-й армии врага, на фронте которой вновь вспыхнули напряженные военные действия. Каждый налет сопровождался ожесточенными боями 3-й бригады с железнодорожной охраной. Удары нарастающей силы нанесли ее отряды в ночь на 1 и на 19 октября. Противник после первого налета усилил охрану на участке, где предстояло действовать 3-му полку. Плотный огонь врага вынудил партизан залечь. Тогда комиссар полка А. Г. Григорьев с группой коммунистов бросился в атаку, увлекая за собой других партизан. Противник отступил. А. Г. Григорьев пал в бою смертью героя. Партизаны 3-го полка в эту ночь взорвали железнодорожный мост, 1100 рельсов, уничтожили 2 паровоза и свыше 40 вагонов с живой силой и автомашинами. Всего бригада 19 октября подорвала 4600 рельсов, т. е. больше, чем все ленинградские партизаны в августовскую операцию "Рельсовая война". Кроме того, было разгромлено несколько опорных пунктов. В результате Старорусская дорога не работала несколько дней.
      По требованию нового командующего 16-й армией генерала Хансена комендант тылового района Кренцки (также вновь назначенный) бросил против 3-й бригады охранные войска, разведывательные подразделения а специальные команды из отпускников, скопившиеся на станциях из-за перерывов в железнодорожном сообщении. Однако партизаны выдержали этот натиск, нанеся врагу ощутимые потери. Кренцки вынужден был признать: "В последних боях с 3-й партизанской бригадой хорошо вооруженные разведотряды и отряды отпускников понесли тяжелые потери в людях и вооружении, при крайне скромных собственных успехах"{751}.
      Только в течение двух дней - 18 и 19 октября - ленинградские партизаны подорвали 10 780 рельсов, 10 железнодорожных мостов и разбили 8 эшелонов врага.
      Подводя итоги борьбы на вражеских коммуникациях за октябрь 1943 года, Ленинградский партизанский штаб сообщал: "Организуя массированные налеты на железные дороги противника, партизаны взорвали в октябре свыше 16,5 тысячи рельсов, спустили под откос 24 вражеских поезда, в результате чего было разбито 23 паровоза и 205 вагонов, взорвали 18 железнодорожных мостов п около 150 мостов на шоссейных и грунтовых дорогах{752}.
      По мере того как приближалось решающее наступление войск Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов, все больше активизировались действия партизан на вражеских железнодорожных коммуникациях.
      На левом фланге 18-й армии нарастали удары по Балтийской дороге, по которой в связи с диверсиями на Варшавской дороге увеличивался поток грузов для войск, блокировавших Ленинград. "Почти ежедневно, - отмечал начальник штаба 18-й армии Ферч, - сообщают о взрывах на дорогах Кингисепп-Гатчина и Веймарн- Котлы{753}.
      В центре на коммуникациях этой армии успешно действовали партизаны 11-й бригады. Полк под командованием Г. П. Григорьева совершил налет на станцию Заклинье Витебской дороги. Здесь было уничтожено все путевое хозяйство и сигнализация, на 5 суток прервано движение. Успешно оперировала на правом фланге 18-й армии и 5-я бригада.
      На железнодорожных коммуникациях 16-й армии также господствовали партизаны. В ночь на 1 ноября отряды 3-й бригады вновь совершили налет на Старорусскую дорогу. Почти весь участок дороги от Порхова до станции Подсевы, все вокзалы и опорные пункты подверглись нападению партизан. "Во время нападения, - отмечал начальник штаба 16-й армии, - было заложено около 400 мин, 100 из которых были обезврежены. Остальные причинили большие разрушения колее"{754}. Всего в ночь на 1 ноября партизаны подорвали свыше 11 тысяч рельсов и 11 железнодорожных мостов, разрушили 5 станций и разъездов.
      "Опасность партизанских нападений, - сетовал Кюхлер, - значительно возросла. За последнее время подвергаются нападению партизан даже гарнизонные укрепления и вокзалы"{755}.
      К середине ноября 1943 года, т. е. за три с половиной месяца, ленинградские партизаны подорвали 52 564 железнодорожных рельса, что составляло свыше одной трети всех перебитых рельсов на всей оккупированной советской территории в операции "Концерт" (148557 рельсов){756}.
      Удельный вес участия ленинградских партизан в "рельсовой войне" возрос по сравнению с первой операцией в несколько раз. Наибольшее количество рельсов - 22 тысячи - подорвала 3-я бригада, свыше 7 тысяч - 5-я бригада, 6 тысяч - 2-я бригада, почти 6 тысяч - Волховская бригада. Из вновь организованных бригад крупный успех выпал на долю 7-й бригады - она подорвала 3120 рельсов. Одна треть взорванных рельсов приходилась на Варшавскую дорогу, где на счету 5-й бригады было 4450 рельсов и 2-й бригады - 3800 рельсов; 7-я партизанская бригада все 3120 рельсов уничтожила на наиболее охраняемом участке Варшавской дороги, примыкавшем к Пскову. Две трети всех подорванных рельсов было выведено из строя в тылу 18-й армии.
      В результате этих целенаправленных действий ленинградских партизан положение на вражеских коммуникациях группы армий "Север" еще больше ухудшилось. Некоторые участки железных дорог практически были выключены из эксплуатации. Охрана железнодорожных коммуникаций, несмотря на ее непрерывное усиление (привлечение для этой цели учебных и запасных частей, а также полевых войск), не справлялась со своей задачей.
      Экономическая инспекция группы армий "Север" сообщала в штаб "Ост" в ноябре 1943 года: "На железнодорожных линиях от Пскова на Лугу, на Дно, Даугавпилс, а также на Себеж и Нарва-Гатчина ежедневно с наступлением темноты в различное время совершаются взрывы. Участки выходят из строя, сильно затрудняя движение поездов"{757}. Особенно напряженное положение складывалось на коммуникациях 18-й армии. "Положение с партизанами на северном участке группы армий "Север", - печально констатировал Кюхлер, настолько обострилось, что основные железнодорожные линии и шоссе полностью заблокированы"{758}. В связи с этим он обратился к обергруппенфюреру Иекельну, возглавлявшему полицейские силы и войска СС в Прибалтике, с просьбой взять на себя охрану железных и шоссейных дорог в тылу правого фланга 16-й армии, с тем чтобы высвободившиеся силы бросить на обеспечение коммуникаций в непосредственном тылу 18-й армии{759}.
      Пытаясь восстановить разрушенные участки железных дорог, гитлеровцы снимали рельсы с запасных и подъездных станционных путей, перешивали двухколейные участки на одноколейные, восстанавливали перебитые рельсы сваркой, изготовляли специальные мостики для пропуска составов через поврежденные участки{760}. Одновременно оккупанты стали ввозить в Ленинградскую область рельсы из Прибалтики{761}. Все это, конечно, требовало времени, средств и сил, дезорганизовывало работу железнодорожного транспорта.
      Массированный вывод рельсов из строя, сочетавшийся с другими железнодорожными диверсиями, привел, в том числе и в тылу группы армий "Север", к значительному свертыванию перевозок, удлинению срока прохождения воинских эшелонов, затруднил перегруппировку вражеских сил. Эшелоны, следовавшие из Германии на фронт, стали затрачивать в 2-3 раза больше времени, чем до "рельсовой войны". Командование группы армий "Север" вынуждено было все чаще и чаще переносить вглубь свои фронтовые перегруппировки войск, производить их за пределами своего тылового района, используя дороги Прибалтики. В результате воздействия партизан на железнодорожные коммуникации противника осенью 1943 года перевозки по ним сократились более чем на одну треть. Все это усложняло маневрирование силами, подвоз пополнений, снабжение вражеских войск боеприпасами, техникой, а следовательно, ослабляло их боеспособность.
      Стремление гитлеровского командования укрепить те участки фронта группы армий "Север", где вероятность советского наступления была наибольшей, а также попытки врага вывезти свои основные склады за линию "Пантера" встречали решительное противодействие партизан, которые по указанию Ленинградского штаба наряду с подрывом рельсов усилили удары по проходившим эшелонам.
      В октябре было подорвано 24 эшелона. В ноябре, несмотря на нехватку тола, партизаны не ослабили этого вида боевых действий, а в декабре эти действия вновь резко возросли. 3-я бригада в декабре пустила под откос 61 вражеский эшелон, т. е. почти столько же, сколько за все 11 предшествовавших месяцев (77 эшелонов). На счету 7-й бригады за декабрь было 43 подожданных эшелона, при этом выведено из строя 42 паровоза, разбито 154 вагона противника с живой силой, 93 вагона с разным грузом, 27 платформ с военной техникой, убито 2177 и ранено 390 фашистов.
      Значительное количество железнодорожных крушений устроили в декабре и другие бригады.
      После того как в январе 1944 года войска Ленинградского и Волховского, а затем 2-го Прибалтийского (Северо-Западного){762} фронтов перешли в наступление, "рельсовая война" приобрела еще больший размах. Партизаны своими ударами по железнодорожным коммуникациям противника оказали большую помощь советским войскам.
      * * *
      Вторая половина 1943 года, особенно после начала всенародного восстания, характеризовалась дальнейшим ростом активности ленинградских партизан на коммуникациях врага. Новым этапом в операциях партизан на железнодорожных коммуникациях явилась "рельсовая война". Ленинградские партизаны подорвали более 66 300 рельсов, т. е. одну пятую часть всех подорванных рельсов на оккупированной территории{763}.
      Во втором полугодии 1943 года они пустили под откос в 3 раза больше воинских эшелонов, разрушили в 4 раза больше мостов и в 15 раз больше телеграфно-телефонных линий, чем в первом. За весь 1943 год партизаны пустили под откос 466 вражеских эшелонов, подорвали 97 железнодорожных мостов, в результате было повреждено и разбито 440 паровозов и 5374 вагона. За год ленинградские партизаны разгромили 94 вражеских гарнизона, взорвали 447 шоссейных мостов, вырезали 611 километров линий связи. От их рук погибло 35 985 вражеских солдат и офицеров.
      Партизаны готовились к решительному наступлению, E тем чтобы помочь войскам Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов разгромить фашистских захватчиков, освободить от них Ленинградскую область.
      13. Партизанское наступление
      План советского командования на первом этапе освобождения Ленинградской области состоял в следующем: прорвать оборону на флангах 18-й гитлеровской армии силами 2-й ударной и 42-й армий Ленинградского фронта и 59-й армии Волховского фронта и, наступая в общем направлении на Лугу, окружить и разгромить 18-ю армию. Это должно было сокрушить все северное крыло гитлеровского фронта, удерживаемого вермахтом с первых месяцев войны. В последующем наступление советских войск планировалось на Псков. Значительная роль в освобождении Ленинградской области отводилась войскам 2-го Прибалтийского фронта, основные силы которого действовали против 16-й фашистской армии.
      Этому замыслу советского командования подчинялись и действия партизанских сил. Характеризуя положение под Ленинградом и Новгородом, западногерманский историк Дамс писал, что советское командование, осуществляя операцию по освобождению Ленинградской области, помимо общевойсковых, танковых и авиационных соединений "могло опереться на многочисленных партизан"{764}.
      С переходом Красной Армии в наступление партизанские соединения призваны были, опираясь на поднявшийся против захватчиков народ, также перейти в партизанское наступление - к решительным и широким действиям по тылам и коммуникациям гитлеровских войск. На первом этапе операции основные усилия партизан сосредоточивались для действий по коммуникациям фланговых группировок 18-й армии, а затем удар наносился по ее центральной группировке, а также по тылам 16-й армии. Вначале объектом партизанского воздействия были железные дороги, а по мере блокирования их - шоссейные и проселочные.
      В ходе наступления советских войск оперативно-стратегическое взаимодействие их с партизанами должно было перерасти в тактическое. На партизанские силы возлагалась задача препятствовать поступлению резервов врага на фронт, перехватывать пути отхода его соединений, не позволять им закрепляться на промежуточных рубежах, уничтожать захватчиков, их боевую технику и связь. Своими действиями ленинградские партизаны должны были в значительной степени компенсировать отсутствие крупных танковых соединений (корпусов и армий) в войсках Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов{765}.
      Накануне перехода советских войск в наступление на территории Ленинградской области, как уже указывалось выше, действовали 13 партизанских бригад (14 полков и 65 отрядов) и несколько отдельных отрядов, а всего 35 тысяч человек (кроме тех отрядов, которые были в распоряжении оргтроек). Основная часть их находилась в центральной и западной частях области (к северу от линии Псков - Порхов - Дно - Старая Русса - река Волхов) в тылу 18-й армии - 2, 5, 6, 7, 9, 10, 11 и 12-я бригады. Никогда еще не было таких крупных партизанских сил в непосредственной близости от вражеских войск, блокировавших Ленинград. Командование 18-й армии рассматривало это сосредоточение партизанских сил в своем тылу как большую опасность на случай советского генерального наступления{766}.
      Остальные 5 бригад (1, 3, 4, 8 и 13-я) находились в полосе наступления войск 2-го Прибалтийского фронта (в тылу 16-й армии), но, по существу, также оказывали воздействие на дальние коммуникации 18-й армии. Кроме того, невооруженный партизанский резерв насчитывал более 100 тысяч человек.
      Обширные повстанческие районы в тылу гитлеровских войск и активное участие в партизанской борьбе широких масс населения, приумножая силу ударов партизан, значительно ослабляли тыл группы армий "Север", облегчали наступление советских войск. В этом заключалась одна из особенностей военно-политической обстановки районов, в которых развертывалось наступление советских войск под Ленинградом и Новгородом{767}.
      В использовании партизанских сил области имелись свои трудности: они дислоцировались в полосе наступления трех фронтов. К тому же эта полоса наступления была довольно широкой: только для двух фронтов (Ленинградского и Волховского) она составляла около 400 километров. Значительной была и предполагаемая глубина операции - 300 километров. Однако благодаря четкой деятельности Ленинградского штаба партизанского движения и его оперативных групп при военных советах фронтов, их тесной связи со штабами, благодаря наличию необходимых радиосредств в партизанских частях и соединениях{768} эти трудности удалось преодолеть и обеспечить должное руководство партизанскими силами, их взаимодействие с советскими войсками.
      Подготовка партизанских сил к участию в освобождении области носила целеустремленный характер и была подчинена оказанию всемерной помощи советским войскам. В начале декабря 1943 года Ленинградский штаб партизанского движения принял "План дальнейшего расширения партизанского движения и обеспечения боевой деятельности партизанских бригад, отрядов и групп на оккупированной территории Ленинградской области на зимне-весенний период 1943/1944 г.". В нем наряду с общими задачами по развитию партизанского движения ставились и конкретные задачи в случае перехода советских войск в наступление.
      В плане предусматривалось расширять возникшие районы восстания, громить и уничтожать оккупационные власти и взамен их создавать советские органы. Партизанские части и соединения призваны были по-прежнему защищать население, не допускать угона его в неволю. План предусматривал наращивание сил для действий по коммуникациям врага. Намечались новые мероприятия по укреплению партизанских сил, их передислокации, обеспечению оружием и боеприпасами. В специальном разделе - "Мобилизационные мероприятия партизанских бригад и отрядов при переходе в наступление советских войск" были определены задачи взаимодействия с армиями Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов.
      Особое внимание план обращал на срыв железнодорожного движения в тылу врага, чтобы не допустить перегруппировки вражеских соединений и подхода резервов. Партизанам предписывалось захватывать и удерживать до подхода советских войск важные опорные пункты, железнодорожные станции, крупные населенные пункты, переправы, мосты, отрезать возможные пути отступления врага. План требовал "защищать совместно с восставшим населением с боями каждый населенный пункт от погромов, разрушений, сожжения отступающими гитлеровцами"{769}.
      В последующем, по мере подготовки советских войск к наступлению и в ходе его, задачи партизанским частям и соединениям уточнялись. Проводилась перегруппировка партизанских сил, в случае надобности создавались партизанские военные советы, которые направляли действия нескольких бригад, находившихся в одном районе и решавших одинаковые задачи.
      28 декабря 1943 года Военный совет Ленинградского фронта потребовал от областного партизанского штаба усилить разведывательную деятельность уточнить силы противника, расположение штабов, систему обороны, местоположение аэродромов, складов и т. д. В соответствии с этим каждая партизанская бригада получила конкретные задания. На их выполнение были направлены лучшие силы. Полученная от партизан обширная разведывательная информация позволила уточнить план операции и действия войск.
      12 января 1944 года Военный совет Ленинградского фронта поставил перед областным штабом партизанского движения конкретные задачи в связи с предстоящим наступлением. В этот же день областной штаб партизанского движения отдал приказ бригадам, находившимся в полосе ударных группировок войск Ленинградского и Волховского фронтов. Эти бригады должны были содействовать советским войскам в прорыве обороны на флангах 18-й армии, "сорвать оперативные перевозки войск и техники противника, а также полностью прервать и уничтожить связь немецких войск"{770}. Каждая бригада получила соответствующий участок действия. К выполнению поставленной задачи разрешалось приступить с 15 января, т. е. на следующий день после перехода войск Ленинградского и Волховского фронтов в наступление.
      Мощный удар, который обрушили войска Ленинградского и Волховского фронтов 14 января по флангам 18-й армии, привел к тому, что гитлеровцы уже на другой день вынуждены были бросить в бой все свои тактические резервы, а также многие охранные и другие части, предназначившиеся для борьбы с партизанами. Значительное ослабление охраны коммуникаций врага создало благоприятные условия для партизан, позволило придать их ударам концентрированный и целеустремленный характер.
      15 января, как и предусматривалось планом взаимодействия, началось партизанское наступление по тылам и коммуникациям группы армий "Север", и прежде всего 18-й армии. В нем приняло активное участие все восставшее население.
      Вместе с партизанами население разрушало вражеские коммуникации и тылы. Тысячи жителей выходили помогать партизанам разрушать железнодорожное полотно. Еще больше жителей приняло участие в разрушении шоссейных и проселочных дорог. Население сжигало и уничтожало мосты, устраивало многочисленные завалы, делая все дороги непроезжими.
      Массовое участие населения в разрушении шоссейных и проселочных дорог позволило придать этой форме диверсий огромный размах. Столь же активно население нарушало линии связи врага. Целые деревни выходили, чтобы рвать связь. Жители подпиливали и сжигали столбы, рвали и уносили провода. В районе действия 5-й бригады уже в первый день партизанского наступления, как писал ее командир К. Д. Карицкий, "местное население под прикрытием небольших партизанских групп испортило 28 километров телефонно-телеграфной линии"{771}.
      Население обеспечивало боевые действия партизан, объем которых с переходом советских войск в наступление сразу сильно возрос. Весь партизанский тыл опирался на народ, на его всестороннюю помощь. Женщины и подростки обслуживали партизан: готовили им пищу, шили и ремонтировали одежду, стирали, ухаживали за ранеными. Уцелевшие лошади, сани - все пошло для нужд партизан. Это позволяло им маневрировать, появляться там, где гитлеровцы их не ожидали. Восставший народ делал все возможное, чтобы изгнать интервентов, нанести им максимальный ущерб.
      Характеризуя всенародный подъем, охвативший оккупированные районы области, Ленинградский обком партии сообщал в ЦК ВКП(б): "Когда гитлеровцы, напрягая все силы, пытались остановить успешное продвижение наших войск, бросая на фронт людские резервы и технику, наши отряды вместе с населением оккупированных районов раздули вовсю пламя всенародной борьбы на вражеских коммуникациях. Началась не утихающая ни на один час партизанская война на железных и шоссейных дорогах"{772}.
      Массовое участие восставшего населения в партизанском наступлении придало ему огромный размах, активный и действенный характер.
      Особенно напряженный характер борьба приняла на железнодорожных коммуникациях. Здесь наносился главный удар. Партизаны резко усилили нападения на железнодорожные станции и разъезды. От отдельных быстротечных налетов они перешли к захвату и прочному удержанию целых участков дорог. Выводились из строя наиболее важные мосты и звенья железнодорожного полотна. "Партизаны,- отмечал западногерманский историк Э. Гессе, направляли свои удары не столько на подрыв рельсов, сколько на вывод из строя труднозаменяемых железнодорожных стрелок"{773}.
      Основные удары партизан были направлены на вывод из строя дорог в тылу левофланговой группировки 18-й армии, где наступали войска Ленинградского фронта, и правофланговой - в полосе наступления войск Волховского фронта.
      Успешно действовали партизанские соединения на левом фланге 18-й армии - в полосе наступления дивизий 2-й ударной и 42-й армий Ленинградского фронта. В ночь с 16 на 17 января 12-я бригада на Балтийской дороге между Тикописью и Кингисеппом подорвала несколько сот рельсов. Важный участок дороги был выведен из строя. На следующую ночь несколько отрядов той же бригады произвели налет на станцию Веймарн, где скопилось несколько вражеских эшелонов. Три часа длился напряженный бой. Окружив станцию, партизаны уничтожили гарнизон, разрушили все путевое хозяйство, сожгли много вагонов.
      Успешные налеты на Балтийскую дорогу совершали и отряды 9-й бригады. Эти две бригады уже в первые дни наступления советских войск полностью вывели из строя Балтийскую дорогу{774} - основную железнодорожную коммуникацию на левом фланге 18-й армии. В это же время, оседлав Псковско-Веймарнскую дорогу в районе Сланцев, отряды 9-й бригады разрушили ее на значительном расстоянии и не давали возможности гитлеровцам производить восстановительные работы. Когда 21 января враг попытался с боем провести через партизанские кордоны один из эшелонов с вооружением и боеприпасами в сопровождении сильной конвойной команды, состав, а вместе с ним и гитлеровские солдаты и офицеры были полностью уничтожены. Псковско-Веймарнскую дорогу блокировали также отряды 2-й бригады.
      Ожесточенная борьба развернулась на железных дорогах правого фланга 18-й армии, где наступали дивизии 59-й армии Волховского фронта: на Витебской, а также на рокадном участке - Луга - Батецкая - Новгород. На этих коммуникациях активно действовала 5-я бригада при поддержке населения. "Все полки, штабные работники и взрослое население, руководимое 5-й ПБ (командир т. Карицкий, комиссар т. Сергунин) вышли для действий на участках железной дороги и шоссе", - сообщал Ленинградский партизанский штаб{775}.
      Уже в первые дни наступления отряды 5-й бригады вместе с населением вывели из строя важнейшую железнодорожную коммуникацию 38-го армейского корпуса врага, удерживавшего Новгород, которая шла на Батецкую. Направляемые на охрану дороги подразделения этого корпуса неизменно уничтожались партизанами. Не помог захватчикам и бронепоезд, вышедший из Луги: он был подорван, не успев даже добраться до Батецкой. Дважды - 15 и 16 января - партизаны разрушали участок Витебской дороги между станциями Уторгош и Сольцы.
      "17 января, - отмечал Ленинградский штаб партизанского движения, - на этом же участке между станцией Сольцы и станцией Уторгош был произведен третий налет на Витебскую железную дорогу"{776}. Помимо вывода из строя железнодорожной колеи было подорвано несколько мостов{777}. В успешные действия 5-й бригады весомый вклад внесли ее разведчики. Они своевременно сообщали командованию о передвижении врага, об изменениях в режиме охраны дорог, о крупных узлах сопротивления. Особенно много ценных сведений добыли разведчики 3-го полка, возглавляемые Д. И. Соколовым.
      На железнодорожных коммуникациях правофланговых соединений 18-й армии вела успешную борьбу также 10-я партизанская бригада, которую гитлеровцы совсем недавно объявили разгромленной. Своими действиями она опровергла этот домысел.
      Командование группы армий "Север", опасаясь выхода войск Волховского фронта в тыл дивизий, блокировавших Ленинград, бросило на восстановление дорог на правом фланге 18-й армии и их охрану несколько железнодорожных подразделений и полевых войск из резерва. Однако то, что восстанавливалось врагом, вновь разрушалось партизанами. Восстановительные поезда и их команды не могли подойти к разрушенным участкам путей и мостам. Не раз возникали ожесточенные бои партизан с охраной дороги. Все чаще эти бои заканчивались в пользу партизан. Командование группы армий "Север" с тревогой отмечало все возрастающие удары партизан по ее правофланговым железнодорожным коммуникациям.
      "В тыловом районе 18-й армии ("Корюк" 583) сильные партизанские отряды, - говорилось в ее дневнике боевых действий за 18 января, - напали на железнодорожную линию Батецкая - Сольцы севернее и южнее Уторгоша"{778}.
      На следующий день в дневнике группы "Север" указывалось: "Партизаны препятствуют восстановительным работам"{779}.
      Одновременно наносились удары по Варшавской дороге, главным образом по тем участкам, которые гитлеровское командование могло использовать для усиления своих группировок на флангах 18-й армии. Такой важнейший участок был в районе станции Мшинская. Поэтому по приказу ЛШПД 11-я бригада в ночь на 15 января совершила налет на станцию и поселок Мшинская. Первой ворвалась на станцию рота под командованием А. А. Винокурова. В течение 6 часов станция находилась в руках партизан, которые разрушили станционное хозяйство и уничтожили большие склады горючего и продовольствия. В первый день наступления советских войск участок Красногвардейск - Луга не работал 13 часов{780}.
      На следующую ночь налет на станцию Мшинская повторили отряды 6-й бригады. То, что враг с большим трудом восстановил за сутки, вновь было уничтожено. Гитлеровцы направили специальный поезд с резервами, чтобы отбить станцию. В дневнике боевых действий группы армий "Север" в связи с этим говорилось: "Партизаны в ночь на 16 января напали на железнодорожную станцию Мшинская. Все станционные здания разрушены. Рельсы и стрелки повсюду взорваны"{781}. В дневнике отмечались "значительные собственные потери"{782}. Два других отряда 6-й бригады в ту же ночь напали на станцию Серебрянка и подорвали здесь два эшелона с техникой врага.
      В эти же дни партизанами на участке Красногвардейск - Луга было спущено под откос несколько эшелонов, разрушен на многие километры железнодорожный путь.
      В результате первых ударов партизан 15 и 16 января железнодорожное сообщение в ближайшем тылу 18-й армии было прервано. И как сообщал Ленинградский штаб партизанского движения в ЦК ВКП(б), в результате этого "противник не мог производить перевозки как к линии фронтов, так и обратно"{783}.
      Партизанское наступление на коммуникации врага непрерывно усиливалось. Оно охватывало все новые и новые линии в тылу 18-й армии. Систематическому нападению подвергались станции и мосты. 21 января в дневнике боевых действий группы армий "Север" указывалось: "Многочисленные взрывы происходили в течение дня, особенно на всех железнодорожных линиях снабжения 18-й армии. Атаки сильных партизанских сил направлялись прежде всего против железнодорожных станций и сооружений"{784}.
      Отмечая новое в использовании партизанских сил - значительную эффективность их действий на вражеских коммуникациях{785}, американский историк Э. Хауэлл пишет: "Партизаны нанесли удар после первоначальных атак регулярных частей, когда обстановка оказалась несколько прояснившейся и необходимость в предосторожности отпала. Промедлив, таким образом, со своими нападениями, они побудили немцев перед лицом сильных атак советских войск ввести в бой многие из своих охранных частей на переднем крае почти немедленно, оставив незащищенными значительные участки своего тыла"{786}, С этим согласен и Э. Гессе: "Способ, с помощью которого партизанские соединения выполнили поставленную задачу, - подчеркивает он, - был нов и весьма оригинален. Сначала они подождали результатов наступления советских войск. Когда началось наступление и 18-я армия была вынуждена бросить на фронт тыловые охранные части, началось "партизанское наступление""{787}.
      Действия 2, 5, 6, 9, 10, И и 12-й партизанских бригад по флангам и ближайшим тылам 18-й армии были поддержаны и другими партизанскими соединениями, рассредоточенными по всему тылу группы армий "Север". Они также наносили удары по наиболее уязвимым и трудно восстанавливаемым участкам железных дорог. В ночь с 17 на 18 января сводный отряд 7-й бригады под командованием В. П. Плохого по распоряжению областного партизанского штаба взорвал крупный, хорошо охраняемый железнодорожный мост вблизи станции Торошино па Варшавской дороге. 20 января партизаны 1-й бригады уничтожили другой крупный железнодорожный мост - через реку Кебь на Старорусской дороге. Во время налета был обстрелян эшелон с солдатами и офицерами, стоявший на станции Кебь, и ремонтно-восстановительный поезд вблизи моста. Одновременно отряды 3-й бригады на той же дороге разгромили станции Уза, Карамышево, Подсевы и Локоть, а также важнейшие железнодорожные участки на Витебской дороге южнее Дно, при этом уничтожались и находившиеся на станциях эшелоны.
      Командир гитлеровского 753-го полка особого назначения Клобе (полк нес охрану железных дорог в полосе 16-й армии) писал в своем приказе: "В связи с начавшимися "атаками Красной Армии у Новгорода бандиты (партизаны.- Ю. П.) усилили свою деятельность. Так, около 800-1000 партизан 3-й Ленинградской бригады напали на магистраль Порхов - Подсевы. Им удалось произвести ряд взрывов около Узы. Одновременно производились атаки значительной части этой бригады на магистраль Чи-хачево - Дедовичи. В последние ночи отмечена серия взрывов на магистралях Дедовичи - Белебелка, Дедовичи - Дно и Опочка - Идрица"{788}.
      Все это позволило увеличить глубину и размах операции, сделать ее более эффективной, не дать возможности гитлеровцам воспрепятствовать партизанскому наступлению. Массовое участие населения в борьбе с захватчиками еще больше увеличило фронт партизанской борьбы.
      Тяжелый паралич охватывал тыл группы армий "Север", особенно ее 18-й армии.
      Большой размах наряду с диверсиями на железных дорогах получило разрушение телеграфно-телефонной сети. Уже в первые дни наступления было разрушено, главным образом населением, несколько сот километров линий связи.
      За неделю активных действий партизанские бригады израсходовали почти все доставленные им боеприпасы. Однако недостаток боеприпасов у партизан и оружия у населения не могли ослабить нарастающих ударов по коммуникациям врага. "Все партизанские бригады испытывают острый недостаток в боеприпасах, и особенно во взрывчатке, - указывал областной партизанский штаб 22 января, - и в связи с этим применяют для подрывных работ на дорогах трофейные снаряды, мины и гранаты, а население - ломы, топоры и другие подручные средства"{789}.
      16 января командующий группой армий "Север" Кюхлер доложил командованию сухопутных войск гитлеровской Германии, что имеющимися силами он не может обеспечить охрану коммуникаций от воздействия партизан, и просил срочно выслать в его распоряжение охранные части из состава группы армий "Центр". В последующие дни по мере возрастания ударов эти просьбы становились все более настойчивыми.
      Командующий 18-й армией Линдеман вынужден был отозвать некоторые части с фронта, а также использовать для охраны коммуникаций прибывавшие войска. Несколько полков было взято из оперативного резерва, хотя все они были крайне необходимы непосредственно на фронте. На восстановление железных дорог командование группы "Север" и 18-й армии бросило помимо железнодорожных подразделений все саперные, строительные и другие специальные части, которые под прикрытием полевых и охранных войск стремились восстановить разрушенные участки дорог. Однако то, что восстанавливалось днем, разрушалось ночью партизанами и населением. Партизаны вступали в бой с охраной и часто обращали ее в бегство. Было разгромлено несколько гарнизонов на железнодорожных станциях и разъездах.
      "Партизанская война на железных дорогах противника, - сообщал 22 января областной штаб партизанского движения, - приобрела широкий размах. Партизаны и поднятое ими население рвут и разбивают железнодорожные рельсы, шпалы, разрушают полотно, мосты, уничтожают придорожную телефонно-телеграфную связь"{790}.
      К концу первой недели наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов вся железнодорожная сеть на флангах 18-й армии по существу не функционировала, были блокированы и другие важнейшие участки дорог в тылу группы армий "Север". Полностью была выведена из строя телефонно-телеграфная связь. Гитлеровское командование вынуждено было пользоваться только радиосвязью. Это создавало крайнюю напряженность на радиостанциях, сказывалось на управлении войсками.
      Ожесточенная война на коммуникациях группы армий "Север", особенно 18-й армии, нарастала.
      Пытаясь восстановить положение на флангах 18-й армии и не допустить развития успеха советских войск, гитлеровское командование начало перебрасывать в район прорыва соединения с других участков фронта. 225-я и 21-я пехотные дивизии из района Мги и Чудова направлялись в полосу наступления советских 2-й ударной и 42-й армий; в район Новгорода, где наступала советская 59-я армия, спешили 290-я пехотная дивизия из-под Сольцов и 8-я егерская дивизия из-под Старой Руссы.
      Однако действия партизан на коммуникациях значительно усложнили фашистскому командованию переброску войск, маневр оперативными резервами. Переброска дивизий, особенно по железным дорогам, затягивалась и срывалась. Войска вынуждены были совершать продолжительные утомительные марши пешком, подвергаясь нападениям партизан. В результате гитлеровские дивизии прибывали в намеченные районы разрозненно, небольшими подразделениями, в отрыве от частей усиления, без артиллерии, к тому же с большим опозданием, когда исход боя был уже предрешен. Боеспособность этих частей и их моральное состояние были уже далеко не те, что до переброски.
      8-я егерская дивизия, находившаяся в составе 16-й армии, еще 17 января получила приказ срочно направиться на правый фланг 18-й армии в район Новгорода, который рассматривался как ключевой пункт всей обороны, противостоящей войскам Волховского фронта. Дивизия перебрасывалась в помощь 38-му гитлеровскому корпусу. Егерям предстояло проехать около 180 километров по железной дороге от Старой Руссы через Дно и далее на Сольцы, Уторгош к Новгороду. Уже вечером 18 января вышло 4 эшелона, которые при благоприятных условиях должны были 19 января достигнуть места назначения. Пять других эшелонов ожидались на следующий день (всего дивизия перебрасывалась девятью эшелонами). Своевременное прибытие дивизии, по мнению командования группы, могло восстановить положение под Новгородом.
      Обнаружив в значительной степени с помощью партизан перегруппировку вражеских войск, намерение гитлеровцев пополнить поредевший в боях 38-й корпус, командование Волховского фронта дало указание оперативной группе ЛШПД при Военном совете усилить удары партизан по железным дорогам, по которым должна была перебрасываться егерская дивизия, максимально препятствовать подходу других резервов.
      Едва эшелоны 8-й егерской дивизии миновали станцию Дно и вышли на Витебскую дорогу, как они начали подвергаться нападению партизан. Многочисленными взрывами полотна, мостов, разъездов партизаны 5-й и 10-й бригад полностью блокировали станцию Сольцы. Значительным разрушениям подверглись также участки дороги в районе Уторгоша. Вражеские эшелоны были остановлены.
      19 января утром командование группы армий "Север" вынуждено было сообщить в генеральный штаб, что время прибытия 8-й егерской дивизии нельзя "предсказать вследствие многочисленных подрывов железнодорожного полотна". Через несколько часов оно отмечало, что если 8-я егерская дивизия не будет немедленно введена в бой, то положение настолько усложнится, что придется оставить Новгород и ждать дальнейшего ухудшения обстановки на фронте. А надежды на своевременный подход дивизии не оправдывались. Уже к вечеру 19 января подкрепления, в том числе и части 8-й егерской дивизии, следовавшие на помощь 38-му корпусу, вынуждены были двигаться пешком вследствие, как отмечалось в дневнике военных действий группы армий "Север", "напряженной обстановки на железных дорогах".
      Командование группы "Север" и 18-й армии бросило в район Сольцов и Уторгоша автомобильные подразделения, стремясь с их помощью как можно быстрее доставить в район боев части 8-й егерской дивизии. Однако далеко не все автомашины, и то с большим опозданием, сумели пробиться к району, где были остановлены эшелоны с войсками. Многие не смогли этого сделать из-за того, что мосты на шоссейных и проселочных дорогах были разрушены восставшим населением. К тому же те подразделения дивизии, которые двигались на автомашинах, тоже подвергались нападению партизан.
      Лишь некоторым железнодорожным эшелонам удалось прорваться к Уторгошу. Но здесь они были окончательно остановлены - партизаны парализовали дорогу. От Уторгоша подразделения 8-й егерской дивизии добирались до линии фронта главным образом походными колоннами. Нередко они подрывались на минах, установленных партизанами, попадали в засады, неся при этом большие потери.
      Только в середине дня 21 января один батальон 8-й егерской дивизии достиг района Заполье - Вашково, где находились части 38-го корпуса. Ожидалось прибытие еще одного батальона. Другие подразделения дивизии все еще находились в районе Уторгоша. К этому времени войска Волховского фронта прорвали очень сильную оборону противника и, окружив в районе Новгорода значительные вражеские силы, устремились на запад. По этому поводу Э. Гессе замечает: "Когда большая часть 8-й егерской дивизии встретилась с частями 18-й армии, Новгород был уже потерян"{791}. А с потерей Новгорода рушилась вся система обороны, которую гитлеровцы создавали не один год против войск Волховского фронта.
      И в последующем, когда советские войска вели бои по окончательному разгрому правофланговой группировки 18-й армии, выбитой из Новгорода, 8-я егерская дивизия не представляла собой единого боевого организма, той силы, которую гитлеровцы намеревались получить для удержания своего фронта против войск Волховского фронта. Она прибывала разрозненно, вливалась в действующие войска главным образом отдельными батальонами, ее личный состав был в значительной степени деморализован.
      И другие части и соединения, перебрасываемые противником на правый фланг 18-й армии, не сумели подойти компактно и своевременно. В значительной степени парализовав важнейшие участки Витебской дороги и полностью дорогу Батецкая - Новгород, партизаны 5-й и 10-й бригад не оставили этим войскам другой возможности, кроме как добираться до Новгорода походными колоннами по плохим проселочным дорогам. А здесь их ждали партизанские засады. В связи с этим Хауэлл пишет: "Другие подкрепления, двигавшиеся для поддержки линии фронта, задерживались подобным образом подрывами железных дорог и засадами против транспортных колони тогда, когда они были более всего нужны на фронте"{792}.
      Подобное произошло и на левом фланге 18-й армии, где оборону прорывали войска Ленинградского фронта. Парализовав Балтийскую железную дорогу, а также шоссейные и проселочные дороги, партизаны 9-й и 12-й бригад не допустили подхода к линии фронта вражеских оперативных резервов. "Наша бригада, - вспоминает командир 12-й бригады А. А. Ингинен, - парализовала движение фашистских эшелонов на значительном участке Балтийской железной дороги. В руках партизан были также шоссейные дороги Ивановское - Сланцы, Сабек - Осьмино - Ляды. Враг метался в поисках путей для подвоза подкреплений и военных грузов, но повсюду натыкался на партизанские засады{793}.
      Успешные действия ленинградских партизан на вражеских коммуникациях не позволили фашистскому командованию использовать оперативные резервы, и прежде всего на флангах 18-й армии, где советские войска осуществляли труднейший этап операции - прорыв мощной обороны врага, которую он возводил в течение нескольких лет.
      Рассматривая искусное руководство партизанами в период прорыва советскими войсками обороны 18-й армии, Э. Гессе вынужден был отметить: "Атаки партизан были направлены сначала на северные коммуникации, проходящие на запад к востоку от Нарвы на Гатчину, в то время как в тылу дивизий, которые стояли против северного фронта (т. е. против мгинской и любанско-чудовской группировок советских войск - Ю. П.) наступающих частей Красной Армии, было полное затишье... Одновременно партизанские части, находившиеся западнее озера Ильмень, настойчивыми атаками перекрыли железнодорожную линию Дно - Ленинград"{794}.
      Прорвав оборону на флангах 18-й армии, советские войска за первые 6 дней боев уничтожили здесь ее основные группировки. Тем самым были созданы условия для успешного наступления наших войск на всей территории Ленинградской области. Значительный вклад в успех операции внесли партизанские соединения и население, особенно своими действиями на железнодорожных коммуникациях врага.
      Взаимодействие партизан с войсками Ленинградского и Волховского фронтов носило в основном оперативно-стратегический характер.
      14. Развитие партизанского наступления
      Наступление советских войск на флангах 18-й армии, перерастание его в общее наступление Ленинградского, Волховского, а затем и 2-го Прибалтийского фронтов поставило новые задачи перед партизанскими силами, потребовало еще более тесного их взаимодействия с советскими войсками, освобождавшими Ленинградскую область от оккупантов.
      20 января 1944 года командующий Волховским фронтом К. А. Мерецков и член Военного совета Т. Ф. Штыков утвердили "Соображения по организации взаимодействия между войсками и партизанами Волховского фронта", представленные штабом фронта и оперативной группой Ленинградского штаба партизанского движения{795}. 27 января командующий войсками Ленинградского фронта Л. А. Говоров утвердил "Оперативный план боевой деятельности ленинградских партизан в тылу противника во взаимодействии с наступающими войсками Ленинградского фронта", подготовленный областным штабом партизанского движения{796}. Соответствующие планы взаимодействия приняли Военные советы 2-го Прибалтийского фронта и его 1-я ударная армия, войска которой примыкали к Волховскому фронту и освобождали южные районы Ленинградской области{797}. В ходе наступления задачи, поставленные партизанам в этих планах взаимодействия, уточнялись и развивались{798}.
      По мере развития успеха советских войск на флангах 18-й армии и дальнейшего их наступления действия партизан приобретали все больший размах, население еще активнее принимало участие в партизанской борьбе. Фронт партизанского наступления расширялся. Интенсивнее становились удары по железнодорожным коммуникациям. Систематическим налетам подвергались железнодорожные станции. Важнейшие участки железных дорог и даже отдельные дороги в результате диверсий партизан не работали.
      На этом этапе наступления ареной напряженной борьбы становятся также шоссейные и проселочные дороги. Эта борьба, как и в начале войны, когда враг не мог еще использовать захваченные железные дороги, отличалась особым ожесточением. Партизаны занимали переправы, города, села, железнодорожные станции и удерживали их до подхода частей Красной Армии. Вместе с советскими войсками они участвовали в боях за освобождение Ленинградской области.
      Оперативно-стратегическое взаимодействие партизан с войсками перерастает в тактическое.
      По-прежнему гремели партизанские взрывы на железнодорожных линиях в тылу 18-й армии, особенно на ее правом фланге, где враг предпринимал отчаянные усилия стабилизировать положение. Понимая, что успешное продвижение войск Волховского фронта и его 59-й армии на запад, выход их к Луге могут поставить в тяжелое положение все фашистские войска под Ленинградом, противник бросал в бой все резервы. В свою очередь партизаны делали все возможное, чтобы парализовать железные дороги и не допустить подхода вражеских резервов или задержать их, а также сорвать снабжение боеприпасами.
      Отряды 5-й, а также 10-й бригад продолжали срывать перевозки по Витебской дороге, которую оккупанты стремились использовать для доставки пополнения и боеприпасов в помощь своему 38-му корпусу. Активно действовали на железнодорожных коммуникациях и другие бригады. "И сегодня, - говорилось в дневнике группы армий "Север" 22 января, - происходили многочисленные нападения на железнодорожные линии в тылу 18-й армии и в районе действий 285-й охранной дивизии, особенно на линии Дно - Сольцы"{799}. На следующий день командование группы вынуждено было вновь отметить нарастание угрозы со стороны партизан на железных дорогах. "Многочисленные взрывы на линиях снабжения 18-й армии, - записано в дневнике, - в результате чего значительно усложнялось снабжение и задерживается транспортная перевозка войск"{800}.
      Несмотря на все меры, принимаемые гитлеровским командованием, железные дороги в тылу группы находились под непрерывным воздействием партизан. 24 января группа армий "Север" так характеризовала положение на своих коммуникациях: "Многочисленные взрывы на железнодорожных участках, особенно на участках Псков - Луга, Луга - Гатчина, Псков - Дно, Дно - Нарва, ДноБатецкая, Батецкая - Новинка, Веймарн - Гдов"{801}. Вслед за Балтийской дорогой под угрозой полного выхода из строя был важнейший участок Витебской дороги севернее Дно в тылу 38-го корпуса вермахта.
      Характеризуя этот этап борьбы на железнодорожных коммуникациях, Хауэлл пишет: "Когда 20 января Красная Армия стала расширять прорывы в обороне противника, партизаны резко усилили интенсивность своих налетов на железные дороги. В результате этого снабжение армии и подвоз подкреплений сразу же сократились"{802}.
      За 10 дней наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов (к 25 января) партизанские соединения при поддержке всего населения разгромили 11 железнодорожных станций и разъездов, взорвали 34 железнодорожных моста, 23 тысячи железнодорожных рельсов, пустили под откос 36 воинских эшелонов с живой силой и техникой врага, 3 бронепоезда, разрушили более 300 километров придорожной телефонно-телеграфной линии, истребили более 8000 солдат и офицеров{803}.
      Таких сосредоточенных и целеустремленных ударов по железнодорожным коммуникациям враг еще не испытывал.
      После разгрома фланговых группировок 18-й армии и отступления ее от Ленинграда и Новгорода гитлеровская Ставка сменила командующего группой армий "Север" Кюхлера, обвинив его в неспособности руководить оборонительными боями и подавить партизанское движение в области. Командование группой в последних числах января принял фельдмаршал Модель, слывший среди фашистского генералитета "львом обороны". Гитлеровская Ставка потребовала от него, чтобы войска 18-й армии закрепились на реке Луге. В помощь потрепанным дивизиям этой армии выдвигались новые дивизии из резерва и с других участков советско-германского фронта: 12-я танковая и 58-я пехотная дивизии, механизированная "Фельдхернхалле" и др.{804}.
      Для переброски резервов в помощь 18-й армии и ее снабжения враг пытался использовать Варшавскую дорогу, которая с потерей других железных дорог (Балтийской, Псковско-Веймарнской и частично Витебской) становилась, по существу, единственной коммуникацией, связывавшей вражеские войска, противостоявшие Ленинградскому и Волховскому фронтам. На ней держались весь тыл 18-й армии, все ее снабжение и пополнение. Владея ею, оккупанты в значительной степени сохраняли за собой и прилегающее к этой дороге Киевское шоссе, а также отходящие от нее другие шоссейные и проселочные дороги.
      Все станции Варшавской дороги южнее Мшинской и Луги были превращены в базы вражеских войск. Здесь сосредоточивались резервы, которые затем направлялись на север для поддержки левофланговых соединений 18-й армии, а также на восток в помощь дивизиям, пытавшимся сдержать натиск войск Волховского фронта. Сюда же отходили на переформирование разбитые части.
      Стараясь сохранить за собой Варшавскую дорогу, враг мобилизовал для ее охраны все, что было возможно, и прилагал отчаянные усилия, чтобы поддержать движение по ней. Здесь были сосредоточены почти все бронепоезда группы армий "Север", задерживались многие новые части, перебрасываемые для укрепления фронта. Особенно тщательно охранялись мосты. Восстановительные железнодорожные подразделения пополнялись за счет строительных и саперных команд, а также технических частей.
      Никогда еще борьба за Варшавскую дорогу не была такой острой и ожесточенной, как после перехода советских войск в общее наступление. Каждая партизанская вылазка на дорогу сопровождалась упорными боями.
      На Варшавской дороге севернее Пскова по-прежнему действовали 2, 5, 7, 6 и 11-я бригады, а южнее - 3, 4 и 8-я (одновременно они совершали диверсии и на других дорогах). Чтобы усилить удары по Варшавской дороге на участке севернее Пскова, через который проходил основной поток грузов для 18-й армии, Ленинградский штаб партизанского движения приказал передислоцировать в район Новоселья основную часть 3-й бригады - три полка. В южных районах области оставался один полк этой бригады. Противник обнаружил переход бригады через железнодорожную линию Псков - Порхов и бросил против нее превосходящие силы. Весь день 31 января, как отмечалось в отчете бригады, она "вела тяжелые бои с противником, поддержанным артиллерией, танками, самолетами, бронепоездами"{805}. И все же бригада прорвалась через дорогу Псков - Порхов и включилась вместе с другими партизанскими соединениями в борьбу за Варшавскую дорогу.
      По-прежнему партизаны совершали налеты на станции и разъезды, разрушая станционное оборудование, путевое хозяйство, подвижной состав. Одновременно они активно пресекали восстановительные работы, которые пытались проводить гитлеровцы.
      По приказу Ленинградского штаба партизанского движения в ночь на 2 февраля 6-я партизанская бригада совершила налет на станцию и районный центр Плюсса, где сосредоточивались резервы для контрудара по наступавшим советским войскам - пехотный полк, дивизион артиллерийского полка, саперно-танковый батальон и другие части и подразделения{806}. Во время шестичасового боя было убито 400 гитлеровцев. Партизаны уничтожили станцию со всеми ее пристройками, 760 рельсов, 60 автомашин и 30 повозок с различным военным имуществом. После этого налета важная для врага станция была окончательно выведена из строя.
      Систематическими налетами партизаны срывали восстановительные работы на дорогах. "Партизанский отряд т. Бурова А. Ф. (9-я партизанская бригада), - сообщал областной штаб партизанского движения, - 1 февраля ру-жейно-пулеметным огнем разогнал железнодорожную восстановительную бригаду немцев, пытавшуюся исправить взорванное партизанами полотно на участке Плюсса - Серебрянка. Разрушенный участок находился под огнем партизан 16 часов"{807}. В ночь на 5 февраля отряд 7-й бригады под командованием И. М. Жеребцова уничтожил ремонтный поезд, прибывший для восстановления пути, разрушенного партизанами накануне. Вся команда поезда - 90 гитлеровцев - была перебита, а восстановленный путь вновь разрушен{808}. Активно препятствовали восстановительным работам и другие партизанские бригады.
      Стремление поддержать движение по Варшавской дороге, сохранить ее за собой в период напряженных боев отвлекало у врага много сил и средств.
      Чтобы как-то подбросить своим потрепанным войскам резервы и боеприпасы, гитлеровцы все чаще использовали одностороннее движение в сторону фронта. Приходилось формировать все новые и новые эшелоны, которые забивали станции и полустанки. Варшавская дорога в период, когда наступление советских войск продолжало развиваться, поглощала весь подвижной состав, которым располагало фашистское командование на северном крыле своего фронта. То, что попадало на эту дорогу, уже больше не возвращалось обратно. Поэтому каждая крупная диверсия, совершенная партизанами, не только вела к потерям в живой силе и боеприпасах (в этот период почти все эшелоны перевозили к фронту лишь людские резервы и боеприпасы), в которых испытывал острую нужду фронт, но и все сильнее загромождала Варшавскую дорогу.
      Вот почему командование группы "Север" и 18-й армии так болезненно реагировало на каждый случай подрыва эшелонов. В дневнике боевых действий группы за 27 января говорилось, что наряду с "многочисленными взрывами три поезда подорвались на минах{809}. На следующий день вновь была зафиксирована потеря еще нескольких эшелонов.
      Под ударами партизан Варшавская дорога, по существу, была заблокирована. Ее пропускная способность резко снизилась. Перерывы в движении становились все продолжительнее. Ее важные участки выходили из строя на сутки-двое и больше. На отдельных участках работали так называемые "летучки", состоявшие из паровоза и нескольких вагонов.
      Интенсивным ударам подвергали партизаны и Старорусскую дорогу, чтобы воспрепятствовать врагу в переброске сил из 16-й армии под Лугу. На этой дороге особенно активно действовала 1-я бригада. 30 января два ее отряда вновь совершили налет на мост через реку Кебь, восстановленный гитлеровцами. Охрана моста, усиленная после первого налета, оказала ожесточенное сопротивление, но все же партизанам удалось повредить мост.
      В ночь на 5 февраля отряд под командованием В. И. Никифорова разгромил в районе Карамышева ремонтно-восстановительную команду, прибывшую для ликвидации последствий партизанской диверсии, в результате которой накануне сошел с рельсов воинский эшелон с живой силой, следовавший из 16-й армии через Псков на Лугу. Одновременно партизаны открыли сильный ружейно-пулеметный огонь и по этому эшелону, в результате многие вражеские солдаты и офицеры были убиты.
      Партизанское наступление на железнодорожные коммуникации ограничивало возможности гитлеровского командования в маневрировании оперативными резервами в целях помощи своим соединениям, отступавшим под ударами войск Ленинградского и Волховского фронтов.
      Первые эшелоны 12-й танковой дивизии, которую гитлеровцы стремились как можно быстрее перебросить по Варшавской дороге в помощь своим потрепанным соединениям 18-й армии, были остановлены партизанами недалеко от Луги 23 января. Все попытки продвинуть эти эшелоны севернее города решительно пресекались партизанами. Поэтому 12-й дивизии пришлось начать выгрузку из эшелонов в районе Луги, т. е. значительно дальше от района сосредоточения, чем это предполагалось раньше. Задерживались партизанами эшелоны и южнее Луги. Несколько дней противник потерял в ожидании остальных эшелонов дивизии{810}. Когда же наконец 12-я танковая дивизия, с трудом собравшая далеко не все свои части, 28 января двинулась на исходные позиции для наступления, партизаны совершили ночной налет на ее колонны, вновь задержав ее вступление в бой против войск Волховского фронта{811}.
      Еще больший урон нанесли партизаны 58-й пехотной дивизии врага, которая перебрасывалась в район Плюсса - Струги Красные из 16-й армии. Кратчайшие железнодорожные маршруты к новому району сосредоточения дивизии находились под воздействием партизан. Поэтому она перебрасывалась кружным путем - по железным дорогам Эстонии к Нарве.
      30 января начальник штаба 18-й армии Ферч сообщал в группу армий: "В связи с подрывами железной дороги пока на 58-ю дивизию рассчитывать нельзя{812}. В тот же день Линдеман уточняет: "58-я пехотная дивизия вследствие подрывов железной дороги прибудет слишком поздно"{813}. Но дальнейшее развитие событий показало, что по железным дорогам дивизия вообще не доберется до места назначения. Поэтому частям дивизии пришлось добираться до района сосредоточения по проселочным дорогам.
      Вскоре 58-я дивизия попала под непрерывные удары партизан. Часто ее полкам и батальонам приходилось прокладывать себе путь с боями в условиях бездорожья. Дивизия растянулась на большом расстоянии, многие ее части отстали. Где они находятся, ни командование дивизии, ни командование 18-й армии долго не знали. 2 февраля командир 58-й пехотной дивизии докладывал начальнику штаба группы о том, что выдвижение дивизии против советских войск происходит медленно "вследствие сильного снегопада и нападения партизан на Плюссу"{814}.
      Поэтому 58-я пехотная дивизия, как и 12-я танковая, вступила в бой против советских войск Волховского фронта разрозненно, с большим опозданием.
      Подобную же участь разделили и другие дивизии, спешившие на помощь 18-й армии, отступавшей под ударами советских войск и партизан.
      По мере дальнейшего развития наступления советских войск Ленинградского фронта на левом фланге 18-й армии перед 6, 9 и 12-й бригадами, находившимися в северо-западных районах области, была поставлена задача ударами по вражеским коммуникациям максимально способствовать продвижению войск этого фронта на юго-запад.
      Для координации действий и улучшения руководства 6, 9 и 12-й бригадами областной штаб партизанского движения 27 января предложил создать Военный совет. В его состав вошли командиры 6-й и 12-й бригад В. П. Объедков и А. А. Ингинен и комиссар 9-й бригады И. Д. Дмитриев.
      Партизанский Военный совет решил сосредоточить все силы этих бригад для того, чтобы помешать подходу вражеских резервов, не дать дивизиям врага оторваться от войск Ленинградского фронта. Партизаны должны были воспрепятствовать попыткам противника закрепиться на левом берегу Луги и в то же время помочь советским соединениям форсировать реку.
      Выведя из строя Балтийскую и Псковско-Веймарнскую дороги, препятствуя восстановлению их, партизанские соединения не давали гитлеровцам возможности подвозить резервы и боеприпасы по шоссейным и проселочным дорогам. Когда советские войска 2-й ударной и 42-й армий Ленинградского фронта приблизились к реке Луге, партизаны стали разрушать здесь вражеские переправы и препятствовали наведению новых. В то же время они захватили и удерживали до подхода советских войск переправы в районе Ивановского, Большого Сабека, Гостятина и в ряде других мест. В конце января советские войска вышли к Луге в ее нижнем течении и, форсировав ее с помощью партизан и населения, устремились к районным центрам - Сланцам, Гдову, Луге. Характеризуя обстановку на левом фланге 18-й армии, командование группы армий "Север" 31 января отмечало: "Необходимо указать на возрастающую деятельность партизан"{815}.
      Особенно успешно проходило наступление войск Ленинградского фронта в северо-западном повстанческом крае. Здесь гитлеровцы не могли и, как правило, не пытались оказать сопротивления, создать оборону, закрепиться в населенных пунктах. При отходе вражеские части стремились обойти эти районы. По этому поводу руководители 9-й бригады И. Г. Светлов и И. Д. Дмитриев писали: "Красная Армия прошла без выстрелов от реки Луги до реки Нарвы. При ее приближении были восстановлены почти все мосты. В каждом населенном пункте Красную Армию встречали с красными флагами"{816}. С. Н. Борщов - командир 46-й советской дивизии, которая наступала на этом направлении, - рассказывал: "Я со своей дивизией после боев под Волосовом и Молоскови-цами больше 100 километров шел без единого выстрела по территории Осьминского, Сланцевского и Лядского районов, освобожденных партизанами 9-й бригады"{817}.
      Таким образом, успешному наступлению войск Ленинградского фронта на левом фланге фашистской 18-й армии во многом способствовали партизанские бригады, которым при поддержке населения удалось парализовать железные дороги - Балтийскую и Псковско-Веймарнскую, а также создать значительные затруднения в использовании врагом шоссейных и проселочных дорог. На этом важном направлении противник был почти полностью лишен возможности маневрировать своими оперативными резервами. Партизаны не дали врагу закрепиться на левом берегу в нижнем течении реки Луги и стабилизировать здесь фронт. Наиболее высокий темп наступления советских войск был в северо-западном повстанческом районе.
      Одновременно партизанские бригады, находившиеся в северо-западных и центральных районах области, всячески препятствовали созданию в районе Плюссы и Струг Красных ударной (южной) группировки врага против успешно наступавших войск Ленинградского фронта. Основу этой группировки должны были составить 12-я танковая и 58-я пехотная дивизии, а также резервные и отошедшие части и соединения. Для этого обе дивизии выводились из полосы наступления войск Волховского фронта и перебрасывались вновь в район Плюсса - Струги Красные.
      Пробиваться в район сосредоточения ударной группировки соединениям и частям противника вновь пришлось через партизанские заслоны и засады, преодолевая минированные участки дорог и разрушенные мосты. 12-я танковая и 58-я пехотная дивизии выходили в район сосредоточения без артиллерии и транспортных средств, с большим опозданием, неся при этом большие потери.
      3 февраля партизаны 6-й бригады преградили путь и вступили в бой с одной из колонн врага численностью 3000 солдат и офицеров, спешившей от станции Плюсса на север к деревне Лышницы. После пятичасового боя вражеская колонна с большими потерями вынуждена была отступить к станции Плюсса. "Южная группа (одна из ударных группировок врага. - Ю. П.), преодолевая сопротивление партизан, достигла Ждани, - отмечало 4 февраля командование группы "Север". - Подтягивание артиллерии и транспортных средств задерживается из-за значительных разрушений шоссейных дорог"{818}.
      Сосредоточению вражеской ударной группировки активно противодействовала и 2-я бригада. 5 февраля заслоны 2-й бригады в районе деревни Полицы преградили путь вражеской колонне численностью 2000 солдат и офицеров, которая имела танки и артиллерию. Противник стремился пробиться от Струг Красных го дороге на Чернево. Этого сделать ему не удалось. Потеряв более 760 солдат и офицеров, колонна отошла к Стругам Красным.
      7 февраля северо-западнее Струг Красных партизаны 2-й бригады отбили новую попытку врага прорваться по дороге на Чернево. Это был 220-й полк (с другими подразделениями) 58-й пехотной дивизии, поддержанный 22 танками 12-й танковой дивизии. Понеся значительные потери, и эта колонна вынуждена была повернуть вспять{819}. "Партизаны действовали активно, - писал автор истории 58-й пехотной дивизии Цидовитц. - Они замедляли движение всюду, совершая боевые налеты на колонны... доставили войскам вермахта немало хлопот"{820}.
      Партизанские соединения срывали снабжение ударной группировки, а также других вражеских войск в полосе наступления Ленинградского фронта. В дневнике боевых действий группы армий "Север" за 9 февраля помечено: "На путях снабжения южной группы сильная деятельность партизан"{821}. Командование группы и 18-й армии, чтобы в какой-то степени локализовать действия партизан, направило в район деревни Зовка 21-ю пехотную дивизию{822}.
      Огромную помощь оказывали партизаны войскам Волховского фронта, наносившим удары по правому флангу 18-й армии и наступавшим на запад - к городу Луге. После прорыва вражеской обороны под Новгородом, с развитием наступления взаимодействие партизан с войсками фронта становится еще более тесным.
      Опасаясь выхода советских войск к городу Луге и окружения своих мгинской и любанско-чудовской группировок, особенно после того, как попытки стабилизировать фронт в нижнем течении реки Луги провалились, Модель и Линдеман предпринимают отчаянные усилия, чтобы не допустить развития успеха советских войск.
      Для противодействия планам советского командования использовались отходившие части любанско-чудовской группировки, а также специально предназначенные для стабилизации положения на реке Луге. Враг стремился прежде всего сохранить за собой Витебскую железную дорогу и примыкавшие к ней шоссейные и проселочные, сделать эту дорогу устойчивым рубежом обороны. Витебская дорога была последним рубежом на лужском направлении, где гитлеровцы еще могли надеяться задержать дивизии Волховского фронта. Все это предопределило напряженный характер боев на этом направлении.
      Военный совет Волховского фронта и Ленинградский штаб партизанского движения поставили перед партизанами задачу всемерно способствовать советским войскам в овладении Витебской дорогой и в дальнейшем наступлении их на Лугу. Необходимо было прежде всего отбить у врага станцию Передольская на левом фланге наступавшей 59-й армии, станцию и районный центр Оредеж на правом фланге. Для этого привлекались 2-й партизанский полк 5-й бригады и большая часть сил 11-й бригады.
      Приказ Военного совета Волховского фронта и оперативной группы областного штаба партизанского движения о захвате станции Передольская был доставлен командиру полка 5-й бригады А. Ф. Тараканову на самолете ПО-2. Утром 27 января полк с боем овладел станцией Передольская. Враг бросил против партизан бронепоезд. В середине дня под сильным огнем бронепоезда партизаны оставили Передольскую. Но к концу дня вместе с подошедшей 7-й танковой бригадой полк вновь овладел станцией. Одновременно "также с помощью партизанских отрядов,- отмечал командующий 59-й армией И. Т. Коровников, - был очищен от противника и разъезд Кчера"{823}. Значительный участок Витебской дороги Передольская - разъезд Кчера на следующий день был прочно занят 372-й стрелковой дивизией, а 7-я танковая бригада и 2-й партизанский полк 5-й бригады, устремились на запад - к городу Луге.
      Более сложная обстановка складывалась у районного центра и станции Оредеж. 29 января начальник Волховской оперативной группы областного штаба партизанского движения А. А. Гузеев передал по радио приказ 11-й бригаде занять Оредеж и тем самым облегчить действия на этом направлении правофланговой 377-й дивизии 59-й армии. К этому времени поселок и станция Оредеж были превращены врагом в хорошо оборудованный опорный пункт. Его гарнизон, имевший артиллерию и танки, состоял из 5000 солдат и офицеров. В Оредеже находился штаб одной из гитлеровских дивизий.
      Вечером 30 января партизаны, несмотря на почти десятикратное численное превосходство гитлеровцев, смело бросились в атаку на станцию и поселок. "В Оредеже,- отмечало командование группы армий "Север" 31 января, - бои с 400 партизанами, при этом произведено нападение на штаб дивизии"{824}. В ходе многочасового напряженного боя численное превосходство врага стало сказываться все более явно. Положение усложнялось тем, что 377-я дивизия, скованная в это время контратаками дивизии СС "Полицай", не могла прийти на помощь партизанской бригаде, как это планировалось ранее. К тому же на помощь вражескому гарнизону Оредежа стали подходить другие части.
      Командующий 59-й армией И. Т. Коровников, отдавая должное мужеству личного состава 11-й партизанской бригады во время налета на Оредеж, писал: "Партизаны не располагали своей артиллерией, поэтому не в силах были сдержать удар отходившей любанско-чудовской группировки гитлеровцев, имеющих абсолютное превосходство в технике"{825}. Разрушив все путевое хозяйство станции, взорвав вблизи нее крупный мост, уничтожив эшелон с боеприпасами, склад с горючим и два склада с продовольствием, около 200 автомашин с боеприпасами и различным военным имуществом, партизанская бригада отошла{826}.
      В бою за Оредеж было убито 600 вражеских солдат и офицеров. Еще больше гитлеровцев выбыло из строя ранеными. Потери бригады - 38 убитых и 51 ранеными.
      Налет партизан на Оредеж сильно ослабил оборону врага. Перегруппировав силы, советские войска через несколько дней при содействии 11-й бригады освободили этот районный центр и станцию.
      В последующем взаимодействие партизан с войсками Волховского фронта было еще более тесным, особенно на левом фланге, где советские части, преодолевая упорное сопротивление противника, продвигались к городу Луге и Киевскому шоссе. Партизаны захватывали рубежи, подготовленные врагом к обороне, и устраивали засады на пути его подходивших резервов.
      Значительную помощь оказала 5-я партизанская бригада тем частям Волховского фронта, которые, вырвавшись к Киевскому шоссе, были окружены превосходящими силами врага. В окружении оказались 256-я стрелковая дивизия, некоторые части 372-й дивизии, отдельные подразделения 7-й танковой бригады и других соединений, разбросанных на значительном расстоянии друг от друга, без боеприпасов и продовольствия.
      Командование 5-й партизанской бригады, хорошо зная район боев, помогло многим мелким подразделениям установить связь между собой, объединиться и при поддержке партизан отражать атаки врага. Находившийся здесь вместе с командованием 5-й бригады окружной партийный комитет помог организовать снабжение окруженных войск, проявил заботу о раненых, об эвакуации их по лесным тропам в советский тыл. По призыву окружкома в помощи войскам активно участвовало население.
      "Снабжение окруженной группировки, - сообщал Ленинградский штаб партизанского движения, - осуществляется по линии партизан. Отдельные разрозненные группы красноармейцев влиты и подчинены временно командиру 5-й партизанской бригады"{827}. По численности 5-я бригада превосходила окруженные советские войска. Один из ее полков под командованием А. Ф. Тараканова действовал вместе с войсками в кольце окружения, а остальные вне его, нанося удары по тылам и коммуникациям вражеской группировки, осуществлявшей окружение{828}.
      Враг настойчиво стремился превосходящими силами уничтожить советские части и действовавших вместе с ними партизан. Через установленные репродукторы гитлеровцы пытались деморализовать советских воинов. "Вы окружены плотным кольцом, - кричали они, - не верьте бандитам-партизанам. Если не сдадитесь, то будете уничтожены"{829}. Прибывший по приказу Военного совета Волховского фронта на самолете полковник А. Г. Козиев возглавил окруженные советские войска. "А. Г. Козиев, - как вспоминает комиссар 5-й бригады И. И. Сергунин, - командовал армейцами, а мы (К. Д. Карицкий и И. И. Сергунин.- Ю. П.) своей партизанской бригадой"{830}. Две недели сражались в окружении советские войска и партизаны.
      Огромную помощь партизан окруженным войскам отмечал командующий 59-й армией И. Т. Коровников. "Партизанская бригада под командованием К. Д. Карицкого, и особенно партизанский полк Тараканова, - писал он, - сделали все возможное, чтобы помочь 256-й дивизии. Они помогли ей носильщиками, гужевым транспортом, делились боеприпасами, доставляли продовольствие (из района Уварово- Менюши), эвакуировали раненых и больных в свои партизанские госпитали"{831}.
      Партизанские соединения, особенно 5-я и 11-я бригады, во многом способствовали наступлению войск Волховского фронта, успешному выходу их к городу Луге.
      Наряду с выводом из строя железных дорог партизаны усиливали удары по шоссейным дорогам, которые были запружены колоннами отступающих вражеских войск и их тыловых учреждений, обозами. Блокируя дороги, разрушая мосты, устраивая завалы, партизанские отряды и соединения при широком участии населения путем засад уничтожали живую силу и технику врага.
      Исключительно напряженная борьба развернулась за Киевское шоссе, ставшее после блокирования Варшавской дороги основной коммуникацией для 18-й армии, особенно ее правофланговой и центральной группировок. По мере отступления вражеских войск нагрузка на Киевское шоссе возрастала. На этой магистрали скопились армейские, корпусные, дивизионные и полковые тылы. В 2-3 ряда двигались автомашины, повозки, шли колонны с боевой техникой танками, бронемашинами, артиллерией. Опираясь на крупные гарнизоны в ряде населенных пунктов и на железнодорожных станциях, гитлеровцы старались обезопасить движение по шоссе. Многочисленные партизанские силы вместе с населением делали все, чтобы воспрепятствовать движению вражеских колонн по шоссе. Действия партизан на Киевском шоссе, как и на Варшавской дороге, согласовывались с действиями советской авиации.
      Почти у самого Пскова вели борьбу за Киевское шоссе партизанские отряды 7-й бригады. По призыву Карамышевского райкома ВКП(б) и организационной тройки в ночь на 7 февраля на шоссе вышло более 2500 местных жителей. Всю ночь они подвозили лес, спиливали телеграфные столбы, устраивали надолбы и завалы. Все пошло в ход - и телеграфная проволока, и 300 спиленных столбов, и мины. В последующие ночи завалы были усилены. На участке Подборовъе - Мараморочка завал вытянулся в восьмикилометровую линию. Партизаны взорвали 4 моста. Когда 12 февраля гитлеровцы, прибывшие на автомашинах под прикрытием танков, попытались у деревни Подборовье расчистить завал, отряд под командованием В. П. Плохого не дал им этого сделать. Потеряв более 200 человек убитыми, 23 автомашины и танк, оккупанты отступили{832}. Более суток никакого движения по Киевскому шоссе не было.
      На другом участке Киевского шоссе активно действовали партизаны 3-й бригады. Ленинградский штаб партизанского движения в связи с этим сообщал, что 3-я бригада 11 февраля оседлала "участок шоссейной дороги Цапелька Маяково. На этом участке взорваны мосты, порвана телеграфно-телефонная связь, создан десятикилометровый завал. Весь участок дороги под контролем партизан, движение на нем прекращено"{833}.
      Все попытки гитлеровцев выбить партизан с шоссе и расчистить его от завалов решительно пресекались. В нескольких местах на дороге образовались пробки по 1000 автомашин и более. Двое суток партизаны держали значительный участок дороги в своих руках, и только недостаток боеприпасов вынудил их отойти. Но оставленные от каждого полка подвижные отряды по 300-350 человек продолжали устраивать завалы и засады на шоссе, минировать его, проводить налеты.
      Партизаны подстерегали гитлеровцев и на других участках Киевского шоссе. Каждый участок его врагу приходилось преодолевать с боем, разминировать, расчищать от завалов. Командование группы армий "Север" отмечало 14 февраля в своем дневнике: "В районе действий 18-й армии сильная партизанская деятельность на шоссе Псков -Луга". И далее: "Заграждение на шоссе с помощью деревьев и мин в двух километрах северо-восточнее Маякова, а также огневые налеты здесь и в одном километре юго-западнее Новоселья"{834}. 14 и 15 февраля заторы из автомашин, техники и войск на участке Киевского шоссе от Пскова до Лудони бомбила советская авиация.
      Энергичным налетам партизан на Киевском шоссе подверглась 11-я пехотная дивизия{835}, а также и все другие части и соединения, отступавшие по шоссе.
      По мере того как под натиском советских войск 18-я армия откатывалась на юг, к Пскову, эффективность действий партизан и штурмовых ударов советской авиации по скоплению вражеских колонн на Киевском шоссе все увеличивалась. Многие километры шоссе представляли собой сплошное кладбище разбитой и поврежденной техники. Будучи не в силах расчистить основную магистраль, гитлеровцы прокладывали объезды, стремились использовать параллельные проселочные дороги. Но и здесь их настигали партизаны.
      Партизанская война шла и за другие шоссейные и проселочные дороги. Эта война также отнимала у оккупантов много времени, сил и средств, они несли большие потери.
      Партизаны 5-й бригады по-прежнему прочно блокировали (с октября 1943 года) шоссе Уторгош - Николаево, примыкавшее к Киевскому шоссе. Любанско-чудовская и новгородская группировки врага не могли воспользоваться этим удобным для них путем. Ни одна вражеская машина, ни один оккупант не могли пройти по нему. Вплоть до подхода советских войск шоссе было закрыто для гитлеровских войск.
      Препятствовали партизаны отходу любанско-чудовской группировки и по дороге Оредеж - Луга. Успешны были здесь действия 11-й бригады. "С 3 по 4 февраля, - как указано в ее отчете, - бригада производила налеты на колонны автомашин и повозок, идущих по шоссе Луга - Оредеж в районе деревень Коленцово и Большие Сокольники. В результате налетов разбито 34 автомашины и 18 повозок, убито и ранено 456 солдат и офицеров. Движение по шоссе было полностью парализовано"{836}.
      В результате многочисленных партизанских засад и налетов на шоссейных и проселочных дорогах истреблялась живая сила, уничтожалась техника врага. 8 февраля отдельные отряды 2-й бригады, действуя на шоссейных дорогах Струги Красные - Чернево и Зовки - Полна, по которым отходили гитлеровские части, уничтожили 360 солдат и офицеров, 34 автомашины с боеприпасами и военным имуществом.
      Обстановка на коммуникациях 18-й армии непрерывно ухудшалась. "Партизанские отряды, - пишет Хауэлл, - начали наносить удары по тем немногим дорогам, по которым можно было поддерживать моторизованное движение. Артерия Псков - Луга, эта единственная важная автомобильная дорога в секторе армии, оказалась перерезанной на 40 часов в результате подрыва партизанами 5 мостов, как раз в то время, когда немцы пытались стабилизировать оборону южнее города Луги. В ряде случаев транспортные колонны были задержаны на дорогах завалами из бревен, охраняемыми партизанами и защищенными минными полями"{837}.
      По мере развития наступления партизанские соединения захватывали важные населенные пункты и станции и удерживали их до подхода советских войск. В начале февраля партизанские части и соединения, действовавшие в северо-западных и западных районах области, с боем захватили районные центры Сланцы, Гдов, Осьмино, Ляды и удерживали их до подхода советских войск.
      Совершая налеты на вражеские соединения 18-й армии, блокируя дороги, удерживая за собой освобожденные населенные пункты, партизаны как бы ставили гитлеровские войска между молотом и наковальней: с одной стороны советские дивизии, с другой - партизанские бригады. После боев под Лугой у 215-й пехотной дивизии противника, как пишут очевидцы этих боев и авторы ее истории, "оставался лишь один путь отступления - через заболоченную местность, да и то занятую партизанами". "Решение этой задачи, свидетельствуют они, - осуществлялось в чрезвычайно трудных условиях"{838}. Под непрерывными ударами наступавших советских войск и партизан находились все соединения 18-й армии, вынужденные отходить разрозненными группами. "Части 21-й дивизии, - как указывает ее историк Подцун, - с крайним напряжением сил вели бои, чтобы обеспечить отход. К боям против регулярных частей, которые продвигались на лыжах или аэросанях, - писал он далее, прибавлялись еще непривычные битвы с русскими партизанами, которые сильно тревожили ослабленные и часто не имевшие никакой связи отступавшие роты"{839}. Командир испанской "Голубой дивизии", переформированной затем в легион, Эстебан Инфантес подчеркивал: "Пришлось сражаться против наступающих советских войск и партизан"{840}.
      В ходе освобождения Ленинградской области партизаны все чаще соединялись с передовыми частями наступавших советских войск, помогая им очищать от захватчиков родную землю. 7 февраля 11-я партизанская бригада, соединившись с частями 67-й армии Ленинградского фронта, вместе с ними приняла участие в освобождении населенных пунктов Оредежского и Лужского районов. Одновременно соединилась с советскими войсками 12-я партизанская бригада, 8 февраля - 6-я и 9-я, а на следующий день - 2-я бригада.
      К середине февраля с войсками соединилось 6 бригад общей численностью 13 тысяч человек. Все они приняли активное участие в освобождении Ленинградской области.
      В ночь на 13 февраля был освобожден город Луга. Вместе с передовыми частями 225-й и 123-й стрелковых дивизий в Лугу вступила 11-я партизанская бригада. Часть отрядов 6-й и 9-й бригад вместе с 46-й стрелковой дивизией в течение трех дней штурмовали станцию и районный центр Плюссу, превращенную гитлеровцами в важный опорный пункт на пути к Пскову, и 18 февраля окончательно выбили из нее гитлеровцев.
      В середине февраля советские войска, опираясь на помощь партизан и восставшего народа, полностью преодолели оборонительный рубеж, созданный гитлеровцами вдоль реки Луги, и устремились на юг. Гитлеровская 18-я армия, в течение многих месяцев терзавшая Ленинград и районы области, понеся тяжелые потери под ударами советских войск и партизан, отступала к Пскову к линии "Пантера".
      Значительную роль сыграли партизаны и в разгроме оперативной группы "Фриснер", которая непосредственно была подчинена командованию группы армий "Север"{841}. Неоднократные попытки войск этой группы обеспечить себе пути отхода по дороге Уторгош - Николаево и далее по Киевскому шоссе пресекались партизанами, а с 16 февраля подошедшими дивизиями Ленинградского фронта.
      В середине февраля почти всем дивизиям группы "Фриснер" удалось оторваться от наступавших советских войск и вслед за 18-й армией начать поспешный отход по шоссейной дороге Сольцы - Боровичи - Большое Загорье и далее на Псков - к линии "Пантера". Однако на пути их встали партизаны. Вначале гитлеровцев встретили отряды 10-й бригады, а затем 3-й и 7-й бригад{842}, заблаговременно выдвинутые на большак по указанию Ленинградского штаба партизанского движения и оперативной группы при Военном совете 2-го Прибалтийского фронта.
      В течение нескольких дней на многих участках дороги партизаны с помощью населения сооружали завалы. Враг пытался под прикрытием танков и бронемашин расчистить завалы, но это ему не удалось. Из многочисленных засад партизаны уничтожали гитлеровцев, сжигали их технику.
      22 февраля Модель получил из группы "Фриснер" сообщение: "Отход совершается в условиях преодоления сопротивления партизан и трудностей, связанных с дорогами"{843}. По мере отступления вражеских дивизий к Пскову противодействие партизан нарастало. Особенно сильное противодействие враг встретил на участке Дубровно - Большое Загорье. С 24 февраля здесь начались упорные бои партизан с отступавшими гитлеровцами. 25 февраля командующий группой "Фриснер" был еще полон оптимизма: "Шоссе Дубровно - Большое Загорье, - доносил он, - очищено после сильного сопротивления партизан, обеспечена безопасность продвижения на север и восстановлена связь с правым флангом 18-й армии"{844}. Однако 26 февраля партизаны вновь блокировали дорогу. "Разгорелись ожесточенные бои, - говорится в отчете 3-й партизанской бригады, - цель которых задержать технику и живую силу противника, подставить ее под огонь Красной Армчи, наседавшей на хвост противнику"{845}.
      Скопления автомашин, гужевого транспорта и боевой техники на дороге подвергались штурмовке с воздуха. Под огнем партизан и под ударами советской авиации многочисленные подразделения и части врага, бросая технику и тяжелое вооружение, сходили с дороги и по целине, лесами стремились пробиться к Пскову. Вплоть до подхода советских войск партизаны удерживали дорогу Дубровно - Большое Загорье, не допуская движения по ней. С подходом 65-й и 31-й стрелковых советских дивизий партизаны приняли участие в завершении разгрома отступавших гитлеровских частей. Некоторые дивизии группы "Фриснер" повернули на юг, стремясь пробиться к линии "Пантера" через Дно и далее на Остров, а также по Старорусской дороге. Однако и здесь их встречали партизаны. Дважды их ударам подвергались части 30-й пехотной дивизии: вначале южнее Дно, а затем уже на подходе к Острову.
      "26-й пехотный полк, - пишет автор истории этой дивизии Ганс Брейтгаупт, - попал в опасное положение незадолго до занятия предполья линии "Пантера": он был задержан сильной бандитской группой (партизанами. Ю. Я.) и вовлечен с ней в серьезный бой"{846}. Другая дивизия из группы "Фриснер" пробивалась к линии "Пантера" через станцию и районный центр Карамышево, которую удерживала 1-я бригада. Враг бросил против партизан танки, бронемашины, артиллерию. Лишь только потому, что были израсходованы боеприпасы, бригада оставила Карамышево.
      Оперативная группа "Фриснер", стойкость которой в обороне Модель ставил в пример всем своим другим войскам, на дорогах Ленинградской области потерпела тяжелое поражение в результате согласованных действий советских войск и партизан. Лишь немногие подразделения и части этой группы смогли прорваться к оборонительной линии "Пантера". Почти вся техника и тяжелое вооружение группы остались на дороге.
      Хауэлл вынужден отметить, что в период наступления Ленинградского и Волховского фронтов партизаны своими ударами по коммуникациям гитлеровских войск "дезорганизовали все оперативное и транспортно-снабженческое движение" и "полностью изолировали район боевых действий"{847}. Западногерманский историк Дамс по поводу отступления 18-й армии и группы "Фриснер" писал: "Немецкое отступление из района между озером Ильмень и Чудским озером сопровождалось тяжелыми жертвами. Повсюду в засаде находились партизаны. Немецкие колонны попадали на расставленные ими минные заграждения. Несколько дивизий было окружено, и они погибли в боях. Сотни машин застряли. Важные склады пришлось взорвать или сжечь"{848}.
      С этим нельзя не согласиться.
      Тяжелое поражение, нанесенное советскими войсками 18-й армии, основному звену всего северного крыла фашистского фронта, и группе "Фриснер", а также опасность, нависшая над 16-й армией (советские войска охватывали ее с севера и юго-востока), заставили немецко-фашистское командование начать отвод и этой армии на запад.
      Наступление войск 2-го Прибалтийского фронта в южных районах области против 16-й армии врага успешно развивалось также при поддержке партизанских соединений. И здесь происходили напряженные бои на железнодорожных коммуникациях.
      Ударам партизан подвергалась Старорусская дорога, а также Витебская (участок, находившийся в полосе 2-го Прибалтийского фронта) и ответвление от нее - Дедовичи - Белебелка. Партизанские отряды взрывали мосты, разрушали полотно, совершали налеты на железнодорожные станции, пускали под откос эшелоны врага. Особенно активные действия вели 1-я и 13-я партизанские бригады. В самый разгар отступления 16-й армии они полностью парализовали Старорусскую дорогу.
      В ночь на 21 февраля партизанским отрядом 13-й бригады под командованием В. Г. Осокина и Ю. Н. Лебедева были подорваны два эшелона между станциями Волот и Морино. Подошедшие со станции Волот к месту диверсии бронепоезд и бронедрезина гитлеровцев также были выведены из строя. Расчищать путь от поврежденных вагонов и паровозов у гитлеровцев не хватило ни времени, ни сил. Три состава, подготовленные к отправке со станции Волот, так и не смогли выйти к Пскову и были захвачены советскими войсками. Несколько неотправленных железнодорожных эшелонов осталось и на других станциях. 23 февраля один из полков 1-й партизанской бригады на участке Порхов - Карамышево взорвал мост через реку Узу. И этот участок Старорусской дороги вышел из строя.
      В значительной степени была блокирована и Витебская дорога в полосе наступления 2-го Прибалтийского фронта.
      Партизанские бригады успешно действовали на железнодорожных коммуникациях врага и южнее Пскова. Трижды во второй половине февраля наносили массированные удары партизаны 8-й бригады на участке Псков Остров. В результате первого удара в ночь на 17 февраля эта дорога не работала трое суток. Последующие два удара привели к тому, что движение здесь было приостановлено еще на несколько дней.
      На шоссейных и проселочных дорогах, по которым весьма поспешно отступала к линии "Пантера" 16-я армия, как и в тылу 18-й армии, происходили ожесточенные бои. Все эти дороги до отказа были заполнены колоннами отступавших вражеских войск, их техникой, обозами. Пытаясь оградить свои отступающие части от партизан, гитлеровское командование укрепило многие гарнизоны па основных шоссейных магистралях, выделило им танки и бронемашины. Охрану больших колонн несли крупные подразделения. Но и это не помогало: партизаны настигали врага всюду.
      Первой вступила в бой с отступавшими колоннами 16-й армии 13-я партизанская бригада. По дорогам, контролируемым партизанами, отступало несколько дивизий. Это предопределило напряженность борьбы, особенно с 17 по 25 февраля 1944 года{849}. Всего за время наступления советских войск бригада устроила на шоссейных дорогах 137 завалов и уничтожила 66 мостов. Было убито 1700 вражеских солдат и офицеров, взято в плен 60.
      На дальних подступах к Острову путь отступавшим дивизиям 16-й армии преградили 1, 4 и 8-я партизанские бригады. В ночь на 26 февраля 4-я партизанская бригада овладела селом Шмойлово и другими соседними деревнями на шоссейной дороге Порхов - Остров. Более полутора суток бригада блокировала эту важную дорогу, не пропуская гитлеровцев. Лишь утром 27 февраля, когда кончились боеприпасы, бригада отошла. Получив боеприпасы, партизаны вновь завязали бои, задерживая отступавшие колонны врага. За трое суток они вывели из строя 800 вражеских солдат и офицеров.
      Активно действовала в этот период и 8-я бригада. 26 февраля ее отряды в районе Сошихина окружили отходившую колонну 331-й пехотной дивизии гитлеровцев, пытавшуюся пробить себе путь по дороге Навережье - Сигорицы и далее на Остров. Враг потерял 275 своих солдат и офицеров, много вооружения и военного имущества. Партизаны захватили обоз в составе более 40 повозок.
      27 февраля гитлеровцы бросили против 8-й бригады 311-й пехотный полк. Их атаку поддерживали 7 танков. Умело маневрируя, применяя тактику последовательных заслонов и засад, партизаны разгромили этот полк. Враг оставил на поле боя свыше 650 трупов своих солдат и офицеров. На рассвете 29 февраля 3 полка бригады совершили налет на растянутую колонну врага, двигавшуюся по дороге Шики - Остров. "В результате дерзкого налета партизан на колонну противника, - говорится в отчете бригады, - было уничтожено: немецких солдат и офицеров - 835 человек, одна бронемашина и 285 подвод с воинским имуществом"{850}.
      На счету 1-й партизанской бригады также было несколько крупных налетов, повлекших за собой уничтожение техники и истребление живой силы врага.
      Партизанские отряды, находившиеся в полосе наступления 2-го Прибалтийского фронта, освобождали и удерживали до подхода советских войск многие населенные пункты. 23 февраля один из отрядов 13-й бригады взял станцию Судома на Витебской дороге, а в ночь на 25 февраля другие отряды изгнали захватчиков из районного центра Пожеревицы.
      Действия партизан усложняли и без того нелегкое положение 16-й армии. Ее дивизии вынуждены были вести бои с наступавшими советскими войсками и в то же время обороняться от партизан. Участник боев в составе группы армий "Север", а затем ее историк Вернер Гаупт в связи с этим пишет: "Противник напирал. Арьергардные части дивизий были вынуждены вести энергичные оборонительные бои, чтобы не допустить обхода колонн с флангов. К тому же возникла опасность со стороны партизан"{851}.
      К концу февраля советские войска, пройдя с боями на отдельных направлениях до 300 километров, вышли на подступы к Пскову и Острову. Почти вся Ленинградская область была освобождена от захватчиков. Фашистские войска, потерпевшие поражение под Ленинградом, укрылись, но ненадолго, за линией "Пантера".
      Модель 27 февраля обратился к войскам группы армий "Север" с приказом, в котором пытался внушить своим побитым воякам, что происшедшее ни больше, ни меньше, как отход "согласно плану". Но даже в стремлении исказить истину он не мог не признать, что армии вынуждены были вести "тяжелые оборонительные бои" при "сильном нажиме противника" и "сильной угрозе со стороны партизан"{852}.
      * * *
      Партизанские соединения, поддержанные восставшим народом, сыграли важную роль в освобождении Ленинградской области. Широкое участие населения в различных партизанских действиях придало партизанскому движению в период освобождения советскими войсками Ленинградской области огромный размах и эффективность, которые позволили соединить воедино наступление советских войск с партизанским наступлением, нанести поражение немецко-фашистским войскам.
      Действия партизанских формирований согласовывались с операциями трех фронтов, участвовавших в освобождении Ленинградской области. Ни в одной другой наступательной операции Красной Армии не было столь тесного взаимодействия, какое было достигнуто при освобождении Ленинградской области. Отмечая это, командующий Волховским фронтом К. А. Мерецков писал: "Мне кажется, что по гармоничности эта совместная операция мало имеет себе равных"{853}. В ходе освобождения области оперативно-стратегическое взаимодействие партизан с советскими войсками, перерастало в тактическое взаимодействие. Потери, нанесенные врагу партизанами, также превосходили его потери в других операциях. Партизанские силы служили своеобразной наковальней, на которой тяжелый молот наступавших советских войск дробил и разбивал вражеские дивизии.
      Огромный размах получила партизанская борьба на железнодорожных коммуникациях. Ежедневно пускалось под откос 3 эшелона врага, взрывался 1-2 железнодорожных моста, 1300 рельсов, через день-два совершались налеты на железнодорожные станции и разъезды. За полтора месяца наступательных боев было устроено 136 крушений вражеских эшелонов, взорван 51 железнодорожный мост, более 58 тысяч рельсов, выведено из строя 15 железнодорожных станций и разъездов. Железнодорожные коммуникации врага оказались парализованными, а это явилось решающим условием, не позволившим врагу своевременно и компактно вводить оперативные резервы, способствовало развитию советского наступления.
      Активны были партизанские действия на шоссейных и проселочных дорогах. С начала наступления советских войск на них было уничтожено 1620 автомашин и 811 подвод с боеприпасами и различным военным имуществом, подорвано и сожжено 247 мостов. Тем самым партизаны с помощью населения не только задержали переброску вражеских резервов, но и сорвали попытки врага закрепиться на промежуточных рубежах.
      Большое количество военного имущества и награбленных ценностей гитлеровцы не смогли эвакуировать. Не удалось им увести и подвижной железнодорожный состав{854}.
      Почти с самого начала наступления советских войск партизаны и население вывели из строя всю телеграфно-телефонную сеть гитлеровцев. Было разрушено свыше 500 километров линий. Это нарушило управление вражескими войсками, сказалось на их боеспособности.
      За полтора месяца боев партизаны уничтожили 23 штаба и гарнизона противника, 28 складов, вывели из строя 122 орудия, 40 танков и бронемашин; было убито 21 556 немецко-фашистских солдат и офицеров.
      Но не только этими успехами в плане выполнения тактических задач определялся вклад ленинградских партизан в разгром гитлеровских войск. Не меньшее значение имело партизанское движение Ленинградской области в оперативно-стратегическом плане как важнейший фактор, который способствовал осуществлению успешного наступления трех советских фронтов против крупной вражеской группировки, освобождению Ленинградской области. Советские войска при поддержке восставшего населения на оккупированной врагом территории смогли нанести крупное поражение группе армий "Север", особенно ее 18-й армии{855}.
      Заключение
      Не затихая ни на час, шла партизанская война в Ленинградской области составная часть всенародного партизанского движения, развернувшегося под руководством Коммунистической партии на захваченной врагом советской земле. Эта война наглядно показала высокие морально-политические качества советских людей, их бесстрашие, самоотверженность. Война явилась ярчайшим проявлением беззаветной преданности советского народа своей социалистической Родине, его несгибаемой воли во имя победы над фашизмом и упрочения нового общественного строя.
      Велик был вклад Ленинградской партийной организации в развертывание всенародной партизанской войны в тылу группы армий "Север". "Ленинградская партийная организация, - отмечал пленум обкома, состоявшийся в апреле 1944 года, - непрерывно поддерживала повседневную связь с трудящимися массами оккупированных районов и городов"{856}. Опираясь на созданную сеть партийных организаций, на коммунистов, оставленных для нелегальной работы в тылу врага, она постоянно вдохновляла население области на борьбу против фашистских оккупантов.
      Повседневное руководство партизанским движением являлось важнейшей частью деятельности Ленинградской партийной организации в годы Великой Отечественной войны. Созданный ею Ленинградский штаб партизанского движения как военно-боевой орган обкома ВКП(б) оперативно руководил борьбой в тылу врага, был инициатором многих начинаний в этой тяжелой и напряженной войне. Обкому ВКП(б) неоднократно приходилось восстанавливать партийные органы, разрушенные в условиях тяжелого оккупационного режима.
      Коммунисты и комсомольцы составляли боевое ядро партизанского движения. Опираясь на них, Ленинградская организация проводила политическую работу среди трудящихся временно оккупированных районов.
      За время войны среди населения в тылу врага были распространены миллионы экземпляров центральных газет, более 2,7 миллиона экземпляров областных, районных и других газет, а также листовок - всего более 10 миллионов экземпляров газет и листовок. Широкий масштаб партийно-политической работы во многом предопределил успех партизанской войны.
      Ленинградские партизаны, самоотверженно действуя в тылу группы армий "Север", постоянно получали большую всестороннюю материальную помощь. Для их снабжения и связи с ними были выделены два авиационных полка, а также отдельные авиационные экипажи, сделавшие 7 тысяч вылетов в тыл врага, в том числе 2314 вылета с посадкой на оккупированной территории. Ими было доставлено партизанам 14 266 винтовок, 7013 автоматов, 1179 ручных пулеметов, 123 противотанковых ружья, 112 минометов, 60 тысяч гранат и мин, 17 миллионов патронов, 144 тонны взрывчатки. Обеспечение ленинградских партизан оружием и боеприпасами - одно из важнейших условий их активных боевых действий по тылам и коммуникациям врага. В то же время было вывезено в советский тыл 3725 тяжелораненых и больных партизан. Более 4,6 тысячи человек прошли подготовку в специальных учебных пунктах Ленинградского штаба партизанского движения и затем были переброшены в тыл врага. Ленинградские партизаны имели развитую сеть радиостанций, в тыл врага было направлено более 300 радистов. Это позволило оперативно руководить партизанскими частями и соединениями, подчинить их действия фронтам, находившимся на территории Ленинградской области.
      Партизанская война в области непрерывно росла и ширилась. В нее вовлекались новые, все более широкие массы. "Разрастаясь, - отмечал пленум обкома партии в апреле 1944 года, - партизанское движение охватило почти все оккупированные районы области и к моменту наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов переросло во всенародную вооруженную борьбу трудящихся против немецких захватчиков"{857}. В развернувшемся восстании народа наиболее ярко проявилась всенародность партизанского движения.
      Партизаны истребляли живую силу врага, уничтожали его технику, громили тыловые учреждения, разрушали коммуникации. За период войны на временно оккупированной врагом территории Ленинградской области было уничтожено 104 242 гитлеровца{858}, подорвано и сожжено 105 самолетов, 327 танков, 4503 автомашины, 326 складов с боеприпасами, горючим и продовольствием.
      Ленинградские партизаны наносили сильные удары по вражеским коммуникациям, главным образом железнодорожным. Ими было устроено 1103 крушения вражеских эшелонов с войсками, техникой и военным снаряжением, при этом выведено из строя 1050 паровозов, 18 643 вагона, цистерны и платформы. Партизаны вывели из строя 48 железнодорожных станций и узлов, подорвали 201 железнодорожный мост и более 150 тысяч рельсов - почти третья часть всех рельсов, подорванных на оккупированной территории. Они разрушили также 1180 шоссейных мостов, уничтожили 593 узла связи и 2153 километра телеграфно-телефонных линий{859}.
      Кроме прямых потерь, нанесенных врагу партизанами при решении тактических задач, оккупанты имели потери и иного порядка. Речь идет о вкладе советского партизанского движения в победу над оккупантами, определяемом его военно-политическим фактором в Великой Отечественной войне. Ни на один час гитлеровская армия не имела спокойного тыла па захваченной советской земле. Этот тыл был неустойчив, бурлил, и сопротивление народа непрерывно нарастало. Здесь также был фронт. Поэтому никогда не могли быть прочными успехи фашистских войск.
      Всенародная партизанская война подтачивала и ослабляла тыл интервенционистской армии. Гитлеровцы не могли использовать захваченные советские районы для увеличения своей военной силы в той мере, в какой они рассчитывали. Своими ударами по коммуникациям партизаны снижали боеспособность вражеской армии - препятствовали ее перегруп ировке, пополнению и снабжению, помогали советским войскам перемалывать фашистские дивизии.
      Партизаны отвлекли на себя значительные воинские силы, которые враг мог использовать на фронте. Восстановление коммуникаций, разрушенных партизанами, также требовало огромных материальных и других средств, которые уже не могли быть использованы для увеличения боевой мощи оккупационной армии.
      Всенародное партизанское движение, развернувшееся на оккупированной территории, подтачивало моральное состояние гитлеровских войск. Солдаты и офицеры вермахта теряли "еру в успех своего бесславного похода против СССР.
      Из партизанских действий, развернувшихся в отдельных оккупированных районах, в том числе и в Ленинградской области, и складывался новый военно-политический фактор, неизвестный еще в истории войн и заставивший уже в начале войны правителей гитлеровской Германии говорить о том, что советское партизанское движение создает угрозу фашистскому "руководству войной"{860}.
      Особенно возросла роль партизан, когда войска Ленинградского, Волховского, а затем 2-го Прибалтийского фронтов перешли в наступление, когда начался разгром группы армий "Север" и происходило изгнание оккупантов с территории Ленинградской области.
      Взаимодействуя с войсками Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов, препятствуя подтягиванию резервов фашистской армии, отступлению ее дивизий, участвуя в захвате и удержании важнейших рубежей и населенных пунктов, добывая ценные разведывательные сведения, партизаны вместе с войсками Красной Армии нанесли поражение группе армий "Север", особенно ее 18-й армии. С разгромом 18-й армии рухнуло, по существу, и все северное крыло гитлеровского фронта.
      В период освобождения Ленинградской области вражеские соединения оказались под двойным ударом: с фронта их громили войска советских фронтов, перешедших в наступление, а с тыла постоянно били партизаны при поддержке всего населения. В ходе этой операции оперативно-стратегическое взаимодействие партизан с советскими войсками перерастало в тактическое.
      Вклад ленинградских партизан в разгром группы армий "Север", определяемый оперативно-стратегическим фактором всенародного партизанского движения, по своему значению превышал результаты действий партизан при решении ими тактических задач - непосредственного нанесения потерь врагу.
      В тяжелых условиях развивалась борьба ленинградских партизан, особенно с осени 1941 года вплоть до середины 1943 года. Партизаны понесли в это время наибольшие потери. 13 тысяч советских патриотов отдали свои жизни в борьбе с гитлеровскими захватчиками.
      Родина и советский народ высоко оценили героический подвиг ленинградских партизан. Девятнадцати наиболее самоотверженным, мужественным и смелым партизанам было присвоено высокое звание Героя Советского Союза, а 6 тысяч были награждены орденами и медалями Советского Союза.
      Партизанское движение в Ленинградской области сыграло большую роль в разгроме гитлеровских орд. Оно обогатило всенародную партизанскую войну новыми формами борьбы, внесло много ценного в арсенал партизанских действий.
      Партизанское движение в Ленинградской области в годы Великой Отечественной войны вошло в летопись советского партизанского движения как одна из самых ярких и незабываемых ее страниц.
      Примечания
      Введение
      {1} В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 14, стр. 8, 11.
      {2} Правители фашистской Германии, начиная войну против Советского Союза, одной из главных целей в этой войне ставили пополнить свои военно-экономические ресурсы для продолжения борьбы за мировое господство. Вот почему в директиве ЦК ВКП (б) от 29 июля, а затем в речи И. В. Сталина от 3 июля одним из первостепенных мероприятий, связанных с начавшейся войной, объявлялась эвакуация всех материальных ценностей. Все, что не могло быть вывезено, подлежало уничтожению. Поэтому же во всех документах ЦК партии, направленных на развитие партизанского движения выдвигалось требование - срывать все военно-экономические мероприятия врага, не дать фашистской Германии путем эксплуатации оккупированных районов наращивать силы для ведения войны.
      {3} "КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза". Документы. 1917-1968. М., Воениздат, 1969, стр. 300.
      {4} "Коммунистическая партия в Великой Отечественной войне (июнь 1941 г. - 1945 г.)". Документы и материалы. М., Политиздат, 1970, стр. 50.
      {5} "Коммунистическая партия в Великой Отечественной войне", стр. 50.
      {6} "Правда", 28 октября 1942 г.
      {7} "Правда", 25 апреля 1943 г.
      {8} "Сборник боевых документов Великой Отечественной войны". Вып. 5. М., Воениздат, 1947, стр. 10.
      {9} Начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко в связи с этим писал: "Глубоко народный характер партизанского движения ярче всего проявляется в огромном, неисчерпаемом разнообразии форм и методов борьбы с фашистами. Тут следует отметить и невыполнение распоряжений оккупационных властей, и срыв экономических мероприятий захватчиков, и организацию диверсий, и нанесение ущерба врагу повсеместно всеми возможными средствами, и, наконец, главную, сильнейшую форму партизанского движения - вооруженную борьбу партизанских отрядов" (П. К. Пономаренко. Партизанское движение в Великой Отечественной войне. М., 1943, стр. 36). Вооруженные партизанские формирования были наиболее централизованной и управляемой частью советского партизанского движения. Они перегруппировывались, действия их планировались, особенно при подготовке и проведении наступательных операций Красной Армии, направлялись для ударов по наиболее уязвимым звеньям гитлеровской военной машины.
      Правильное сочетание всех форм партизанских действий, определяемых всенародным характером движения, приводило к тому, что весь тыл гитлеровских войск представлял собой арену непрерывной партизанской войны.
      {10} А. Василевский. Краткая энциклопедия Великой Отечественной войны. "Коммунист", 1970, No 8, стр. 112.
      {11} "50 лет Великой Октябрьской социалистической революции". Тезисы ЦК КПСС. М., "Политиздат", 1967, стр. 21-22.
      {12} "Совершенно секретно! Только для командования!" Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы. М., "Наука", 1967, стр. 395.
      {13} Вплоть до середины 1942 года в большинстве документов фашистской Германии борьба советского народа на оккупированной врагом территории характеризовалась обычно как "повстанческое движение", "партизанское движение", а его участники именовались "партизанами". С середины 1942 года, по указанию правителей фашистской Германии, их стали квалифицировать как "бандитов", а партизанские части и соединения как "банды".
      {14} Архив Института истории партии Ленинградского обкома КПСС (ЛПА), ф. 0-116, оп. 2, д. 15, д. 55.
      {15} W. Hubastsch. Hitlers Weisungen fur die Kriegfuhrung 1939-1945. Dokumente des Oberkommandos des Wehrmacht. Frankfurt am Main, 1962, S. 207.
      {16} Ibid.
      {17} См.: "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945". Том шестой. М., Воениздат, 1965, стр. 281.
      {18} "Совершенно секретно! Только для командования", стр. 545.
      {19} В период, которому посвящена данная книга, Ленинградская класть включала в себя большую часть районов нынешних Новгородской и Псковской областей.
      {20} См.: "История Коммунистической партии Советского Союза". Том пятый. М., Политиздат, 1970, стр. 263.
      {21} Буржуазные фальсификаторы истории всячески стремятся доказать, что в начале фашистского нападения на СССР, в 1941 году не было партизанского движения на оккупированной советской территории, что оно возникло значительно позже в результате "неразумной", "ошибочной" оккупационной политики гитлеровской Германии. Небезызвестные на этом поприще Ч.-О. Диксон и О. Гейльбрунн, например, пишут: "Когда в 1941 году германские армии вторглись в СССР, они не опасались широкого партизанского движения и, действительно, в начале кампании с ним не столкнулись" (Ч.-О. Диксон, О. Гейльбрунн. Коммунистические партизанские действия. М., Изд-во иностранной литературы, 1957, стр. 29).
      Однако, как это видно из конкретных фактов, которые содержатся в данной книге и опираются на сохранившиеся документы, подобные утверждения не соответствуют действительности: партизанское движение на оккупированной советской территории развернулось с первых же дней вторжения гитлеровских войск.
      {22} "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {23} К. А. Мерецков. На службе народу. Страницы воспоминаний. М., Политиздат, 1968, стр. 357.
      {24} См.: "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945". Тт. 1-6. М., Воениздат, 1960-1965.
      {25} См.: "История Коммунистической партии Советского Союза". Том пятый, книга первая. М., Политиздат, 1970.
      {26} См.: С. П. Князев, М. П. Стрешинский, И. М. Фpантишев, П. Р. Шевердалкин, Ю. Н. Яблочкин. На защите Невской твердыни. Ленинградская партийная организация в годы Великой Отечественной войны. Лениздат, 1965.
      {27} См.: И. П. Барбашин, А. И. Кузнецов, В. П. Морозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград. 1941-1944. М., Воениздат, 1964.
      {28} См.: И. Т. Коровников. Новгородско-лужская операция. Наступление войск 59-й армии (январь-февраль 1944 г.) М., Воениздат, 1960.
      {29} См.: П. Р. Шевердалкин. Ленинградские партизаны. Л., 1947; его же. Партизанская борьба на Новгородской земле. Новгород, 1957; его же. Героическая борьба ленинградских партизан. Лениздат, 1959.
      {30} См.: К. Д. Карицкий. Ленинградские партизаны. Л., изд. Общества по распространению политических и научных знаний РСФСР, 1962.
      {31} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны. Рассказ о борьбе ленинградских партизан в полосе Волховского фронта. Лениздат, 1969.
      {32} См.: Ф. М. Аржанов. К истории Второй партизанской бригады Ленинградской области. В кн.: "Труды Высшего Военно-педагогического института им. М. И. Калинина". Том III. Л., изд. института, 1948, стр. 127-149; И. В. Виноградов. Партизанская война на Псковщине (1941-1944 гг.). Псков, 1950; его же. На берегах Шелони. М., Воениздат, 1963; Т. А. Ильющенко. Из истории партизанского движения в Ленинградской области в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В кн.: "Труды Ленинградской ордена Ленина Лесотехнической академии им. С. М. Кирова". Вып. 68. Л., изд. академии, 1959, стр. 153-164; С. П. Караваев. Волховская партизанская. М., Воениздат, 1964; И. Крутиков. В прифронтовых лесах. Лениздат, 1965; Н. В. Масолов. Кремень высекает огонь. М., Политиздат, 1970; его же. Необычный рейд. М., Политиздат, 1972; Г. Г. Светлов, К. Е. Школьников. В квадрате 28-31. Лениздат, 1971, и др.
      {33} См.: "Горят костры партизанские". Воспоминания партизан-участников битвы за Ленинград. Лениздат, 1966; "Оборона Ленинграда. 1941-1944". Воспоминания и дневники участников. Л., "Наука", 1968; М. Воскресенский. Герман ведет бригаду. Воспоминания партизан. Лениздат, 1965; И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д. Лениздат, 1969.
      {34} См.: Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation. 1941- 1944. Berlin, 1971.
      {35} См.: Edgar M. Howe1l. The Soviet partisan movement 1941-1944. Departament of the Army. Washington, 1956.
      {36} См.: Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 194l bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfanweisungen und Befehle Gottingen-Zurich-Frankfurt, 1969.
      {37} Hans Breithaupt. Die Geschichte der 30. Infanterie-Division 1939-1945. Bad Nauheim, 1955; 290. Infanterie-Division. Weg und Schicksal. 1940-1945. Dalmenhorst, 1960; Von den Kampfen der 215. Wurttembergisch-badischen Infanterie-Division. Ein Erinnerungsbuch, Stuttgart.
      I. Все силы - на отпор врагу
      {38} См: С. П. Князев, М. П. Стрешинский, И. М. Фpантишев, П. Р. Шевеpдалкин, Ю. Н. Яблочкин. На защите Невской твердыни, стр. 56-57.
      {39} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 12, лл. 1-15,
      {40} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, д. 1.
      {41} Вначале, как это видно из сохранившихся документов Ленинградский обком ВКП (б) дал указание руководителям районов при угрозе оккупации отходить с советскими войсками. В связи с этим часть руководящих работников, особенно юго-западных районов, оказалась в советском тылу.
      {42} Северный и Северо-Западный фронты были созданы в первые дни войны. В августе 1941 года Северный фронт был разделен на два: Ленинградский и Карельский. Почти одновременно сложилась Волховская группа войск, а в декабре 1941 года на ее основе создан Волховский фронт.
      {43} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 44, л. 13.
      {44} Одновременно горком ВКП(б) принял решение помимо действовавших на фронте четырех дивизий народного ополчения создать еще четыре.
      {45} Создание тройки по руководству партизанским движением в области было оформлено постановлением обкома ВКП(б) от 2 августа 1941 года.
      {46} В первые месяцы войны Ленинградский штаб партизанского движения не имел своего радиоузла и пользовался главным образом радиоузлом разведотдела Северного (Ленинградского) фронта.
      {47} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 37, л. 2.
      {48} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 9, л. 14.
      {49} Архив Министерства обороны СССР (Архив МО СССР), ф. 217, оп. 1258, д. 6, л. 66.
      {50} Отдел по организации и руководству партизанским движением был создан по решению Военного совета Северного фронта, принятому 23 августа 1941 года (Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1219, д. 9, л. 35).
      {51} В некоторых документах ЛШПД именуется "Штаб руководства партизанским движением при Ленинградском обкоме ВКП(б)".
      {52} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1258, д. 14, лл. 17-25.
      {53} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 37.
      {54} Политуправление Ленинградского фронта направило (главным образом в сентябре) в оккупированные врагом центральные и западные районы области Осьмипский, Плюсский, Оредежский, Тосненский и др. - 20 своих работников с целью оказания помощи действующим отрядам и проведения политической работы среди населения. С подобным заданием были направлены также работники политотделов 8-й и 54-й армий. Это способствовало установлению связей с партизанскими отрядами, улучшению руководства ими.
      {55} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1258, д. 66, л. 38.
      {56} В некоторых документах оперативная группа Ленинградского штаба партизанского движения именуется как оперативная группа Ленинградского обкома ВКП(б).
      {57} В начале 1942 года в связи с передачей Волховскому фронту армий Ленинградского фронта, действовавших вне блокадного кольца, оперативные группы А. А. Гузеева и П. Р. Шевердалкина были объединены. Начальником оперативной группы Ленинградскою штаба партизанского движения при Военном совете Волховского фронта стал А. А. Гузеев, а его заместителем- П. Р. Шевердалкин.
      {58} См.: "Очерки истории Псковской организации КПСС". Л., 1971, стр. 285, 290.
      {59} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 923, л. 52.
      {60} Секретарь Порховского РК ВКП(б) С. А. Орлов был направлен в качестве комиссара 2-й партизанской бригады в оккупированные врагом юго-восточные районы области.
      {61} Секретарь Осьминского райкома партии И. Г. Калабанов погиб 14 июля 1941 г. при обороне районного центра Осьмино.
      {62} С приближением фронта к Луге, по указанию обкома партии, вместо ранее существовавших двух партийных комитетов - Лужского горкома и райкома - был создан объединенный комитет, получивший наименование Лужского райкома партии.
      {63} Кроме указанных ранее в нашей литературе районных комитетов партии, приступили к деятельности на оккупированной территории Кингисеппский, Порховский, Пожеревицкий, Солецкий и Стругокрасненский РК ВКП(б). Подпольные районные комитеты партии на Карельском перешейке, в связи с тем что все его население эвакуировалось в советский тыл, не создавались. Практически не было условий для нелегальной деятельности в прифронтовой полосе под Ленинградом и в полосе Волховского фронта к северо-востоку от Октябрьской железной дороги. В Волотовском и Красногвардейском районах, руководители которых в сложных условиях растерялись, нелегальные органы партии созданы не были.
      {64} По данным доклада И. Д. Дмитриева на секции партизанского движения Комитета ветеранов войны Ленинградской области (ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 40, лл. 10-31). По другим источникам, организацию партизанского движения на оккупированной территории области возглавили 88 секретарей горкомов и райкомов.
      {65} Позже Ленинградский обком ВКП(б) отмечал, что "эта директива выполнена - большинство актива и коммунистов осталось в тылу врага" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, л. 1).
      {66} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 52, л. 148.
      {67} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 6, л. 68.
      {68} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 388, л. 1.
      {69} И. И. Исаков. Так мы начинали. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 7.
      {70} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 320, л. 15.
      {71} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 117, л. 121.
      {72} По данным Политуправления Северо-Западного фронта, в его полосе, охватывавшей юго-восточные районы области, к этому времени было организовано и направлено в тыл врага 36 отрядов - более 3000 человек (Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1306, д. 2, л. 271).
      {73} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 117, л. 87.
      {74} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 51, л. 18.
      {75} После двухмесячного пребывания на оккупированной территории эти отряды вышли в советский тыл. Тяжелая обстановка, сложившаяся на фронте, потребовала свести их в отдельный батальон и бросить в бой за Тихвин.
      {76} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 12, л. 16.
      {77} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 14.
      {78} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 126, л. 1.
      {79} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 10, лл. 1-3.
      {80} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 53, л. 3.
      {81} В соответствии с решением Ленинградских обкома и горкома ВКП(б) всего было сформировано 10 партизанских полков. Однако непосредственно в партизанских действиях участвовало только 6 полков (в некоторых источниках - 7 полков). Использовать последние три полка для партизанских действий не удалось: на базе трех партизанских полков - 8, 9 и 10-го - была создана 4-я "легкая дивизия" народного ополчения, отправленная под Кингисепп.
      {82} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 117, д. 87.
      {83} В некоторых источниках указывается, что в шести партизанских полках насчитывалось 6000 человек. Однако в действительности еще до перехода линии фронта произошло уменьшение численности их личного состава. Большую часть 3-го партизанского полка, например, обстановка вынудила направить под Кингисепп, в район Ивановского. Эта часть полка влилась в подразделения советских войск и к партизанским действиям не переходила.
      {84} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 53, л. 7.
      {85} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 12, л. 16.
      {86} ЛПА, ф. 0-4382, оп. 1, д. 10, л. 2.
      {87} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 12, л. 16.
      {88} См.: П. Р. Шевеpдалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 20.
      {89} Часть из них, как и ранее созданные, после напряженных боев в тылу врага возвращалась в Ленинград, чтобы получить пополнение, боеприпасы, взрывчатку. И здесь им всегда оказывалась всесторонняя помощь со стороны райкомов партии, которые поддерживали связь со своими отрядами. При выходе партизан на отдых им выделяли продовольствие и обмундирование, укрепляли отряды новыми бойцами, готовыми сражаться с врагом.
      {90} См.: С. П. Князев, М. П. Стрешинский, И. М. Фpантишев, П. Р. Шевердалкин, Ю. Н. Яблочкин. На защите Невской твердыни, стр. 110.
      {91} См.: Militararchiv der Deutschen Demokratischen Republik (MA DDR). Nr. 99 US8 3007, Bl. 1.
      {92} Эти данные, основанные на материалах Ленинградских обкома и горкома ВКП(б), подтверждаются также материалами Политуправления Ленинградского фронта: из Ленинграда и неоккупированных районов области направлено в тыл врага 6 партизанских полков, 4 партизанских батальона и 94 партизанских отряда с общим количеством бойцов 8000 человек (Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, л. 121).
      {93} См.: Т. Штыков. Подвиг ленинградских партизан. В кн.: "Храбрейшие из храбрых". Лениздат, 1964, стр. 5.
      {94} Как свидетельствуют документы немецко-фашистской армии, имеющиеся в нашем распоряжении, к партизанской борьбе в южных районах области перешло значительное число подразделений Красной Армии, оказавшихся в окружении. Поэтому мнение В. П. Самухина (см. "Волховские партизаны", стр. 73) и П. Р. Шевердалкина (см. "Героическая борьба ленинградских партизан", стр. 26) о том, что в первые шесть месяцев войны в составе вооруженных партизанских сил Ленинградской области приняло участие около 18 тысяч человек, нельзя не поддержать.
      {95} Некоторые секретари РК ВКП(б), не сразу уяснившие смысл постановления ЦК ВКП(б) "Об организации борьбы в тылу германских войск", сомневались в целесообразности включать в подпольные ячейки беспартийных (ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 6, л. 7).
      {96} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 71.
      {97} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 16, л. 53.
      {98} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 13, л. 1.
      {99} См.: "На земле Новгородской. Очерки но истории Новгородской области". Лениздат, 1970, стр. 243.
      {100} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 36, л. 7.
      {101} Более подробно см.: Н. Масолов. Дновская быль. М., Политиздат, 1964.
      {102} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 12, л. 5.
      {103} См.: П. Р. Шевеpдалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 67-68.
      {104} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 381, л. 110.
      {105} См.: "Очерки истории Псковской организации КПСС", стр. 286.
      {106} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 923, л. 52.
      {107} Институт районных партийных организаторов обкома ВКП(б) для непосредственного руководства подпольем в городах и в других населенных пунктах Ленинградской области практически просуществовал до лета 1942 года, а в некоторых районах до конца этого года. С созданием летом 1942 года районных партийных групп, а затем межрайонных партийных центров необходимость в таком институте отпала.
      {108} См.: С. П. Князев, М. П. Стpeшинский, И. М. Фpантишев, П. Р. Шевepдалкин, Ю. Н. Яблочкин. На защите Невской твердыни, стр. 103.
      II. Начало всенародной войны
      {109} "Совершенно секретно! Только для командования!", стр. 179-180.
      {110} "Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками". Сборник материалов в трех томах, т. 3. М., Госюриздат, 1966, стр. 441.
      {111} "Преступные цели - преступные средства". Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941-1944 гг.). М., Политиздат, 1968, стр. 32.
      {112} Там же.
      {113} Там же, стр. 39.
      {114} 4-я танковая группа находилась в составе группы армий "Север" до осени 1941 года. Ее тыловой район попеременно совпадал с тыловым районом 18-й или 16-й армии. Поэтому командующий танковой группой не имел в своем распоряжении коменданта тылового района.
      {115} В зависимости от характера комендатуры их начальники соответственно имели права командиров дивизий, полков, батальонов, рот.
      {116} Хотя официально граница тылового района группы армия "Север" проходила по западной границе Ленинградской области, власть командующих группы армий "Север" распространялась ц на территорию Эстонии. Здесь находился штаб 207-й охранной дивизии, а также полевые и местные комендатуры 18-й армии.
      {117} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord. Bad Nauheim, 1967. S. 275-276.
      {118} В декабре 1941 года прифронтовая полоса 18-й гитлеровской армии расширилась. Ей были переданы все дивизии, действовавшие против войск Волховского фронта. Соответственно увеличился и тыловой район 18-й армии.
      {119} Из них одна полевая и четыре местных находились в соседней Калининской области.
      {120} Создаваемые на оккупированной территории гитлеровцами полицейские силы именовались в различных районах по-разному: "служба порядка" ("ОД"), "команда охраны" ("Шума") (Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation 1941-1944. Berlin, 1971, S. 210).
      {121} ЛПА, ф. 0-116, оп. l, д. 378, л. 16.
      {122} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 275.
      {123} См.: "На земле Новгородской". Очерки по истории Новгородской области, стр. 236.
      {124} Hasso Wedel. Die Propagandentruppen der deutsche Wehrmacht, Neckargemund, 1962, S. 52-53.
      {125} MA DDR, Nr. H 21.22.04/21, Bl. 1032.
      {126} Однако скоро выявилось полное банкротство гитлеровской пропаганды. Представитель Ленинградского штаба партизанского движения С. Л. Беспрозванный в конце 1942 года писал: "Немецкие газеты заврались и выдохлись. Ни слова правды. Нужно побывать в тылу врага, чтобы почувствовать, как дорога там советская газета" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 81, л. 17).
      {127} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 358, лл. 2, 8.
      {128} В. С. Зайцев. Непокоренная Гдовщина. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 81.
      {129} Л ПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 199, л. 3.
      {130} Получение газет из советского тыла, особенно в первые недели и месяцы войны, было почти исключено.
      {131} Выпуску первого номера "Гдовского колхозника" предшествовала листовка-обращение районного комитета ВКП(б) к населению. Уже на вторые сутки она попала в Гдов. Партизаны расклеили ее поверх приказов и распоряжений оккупационных властей. Тогдашний военный комендант Гдова полковник Лизер направил целый взвод солдат соскабливать с заборов и стен обращение Гдовского РК ВКП(б), а вместе с ним соскабливались обращения и приказы оккупантов. Обращение Гдовского РКВКП(б) было распространено и в соседних районах - Сланцевском и Лядском. За этой первой листовкой последовали другие листовки Гдовского РК ВКП(б).
      {132} "Известия", 5 мая 1942 г.
      {133} В. С. Зайцев. Непокоренная Гдовщина. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 82.
      {134} "Непокоренная земля Псковская". Лениздат, 1969, стр. 228.
      {135} Кингисеппская группировка наступала через Гдов-Сланцы Кингисепп; Лужская - через Струги Красные - Лугу; Чудовская - через Сольцы - Новгород - Чудово.
      {136} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 27, л. 17.
      {137} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 27, л. 38.
      {138} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 10, л. 1.
      {139} В других районах области, особенно в центральных (в полосе Ленинградского и Волховского фронтов), военнослужащих среди партизан было мало. В целом удельный вес военнослужащих в партизанских отрядах Ленинградской области был сравнительно невелик.
      {140} См.: "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945". Том второй, стр. 81-82.
      {141} Действия ленинградских партизан летом 1941 года стали объектом внимания многих зарубежных историков. Все они отмечают высокую эффективность этих, действий. Американский историк Эдгар М. Хауэлл в своей книге "Советское партизанское движение. 1941-1944" указывает, что в тыл группы армий "Север" "из Ленинграда было направлено большое число истребительных батальонов (так автор называет партизанские части. - Ю. Я), которые действовали весьма эффективно" (Edgar M. Howеll. The Soviet partizan movement. 1941-1944. Departament of the Army. Washington, 1956, p. 51). Английский историк Джеральд Рейтлинджер, много времени изучавший партизанское движение в СССР, в своей работе "Дом, построенный на песке", отмечает, что первым крупным выступлением партизан было, по-видимому, их выступление в труднодоступной местности к югу от Ленинграда" (Gerald Rеillinger. The House Built on Sand. The Conflicts of German Policy in Russia. 1939-1945. London, 1960, p. 232).
      {142} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, л. 27, л. 57
      {143} Л ПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 669, лл. 36, 41.
      {144} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1217, л. 20.
      {145} В середине ноября 1941 года Военный совет Северо-Западного фронта, анализируя состояние партизанского движения в полосе фронта, высоко оценил действия 5-го и 6-го партизанских полков и рекомендовал использовать их опыт в дальнейшей борьбе па оккупированной врагом территории (Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 140).
      {146} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 122, л. 12.
      {147} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 676, л. 57.
      {148} В связи с тем что сохранить эту территорию на длительное время не удалось (партизаны продержались здесь чуть больше месяца - до середины сентября), она обычно не рассматривается как Партизанский край).
      {149} Потери 5-го партизанского полка составили 50 человек убитыми и 33 пропавших без вести (ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 86). При активных действиях партизаны несли, как правило, во много раз меньше потерь, чем враг. Это определялось характером партизанской борьбы. Потери партизан возрастали при переходе к позиционным формам борьбы или при блокировании баз партизан.
      {150} Вскоре эти четыре батальона были сведены в два общей численностью 330 человек.
      {151} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 32, л. 9.
      {152} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 29, л. 26.
      {153} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 8, лл. 1-6.
      {154} См.: С. П. Князев, М. П. Стрешинский, И. М. Франтишев, П. Р. Шевердалкин, Ю. Н. Яблочкин. На защите Невской твердыни, стр. 108.
      {155} См.: Erich Hesse. Sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfanweisungen und Befehle. GottingenZurich-Frankfurt, 1969, S. 73.
      {156} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 27, л. 33.
      {157} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 27, л. 39.
      {158} Одновременно отряд под командованием Ю. В. Васильева наносил эффективные удары по штабам и узлам связи врага. 22 августа в районе Заборовье, обнаружив штаб одной из резервных пехотных дивизий гитлеровской армии, отряд порвал все линии связи с ее частями. На следующий день, когда штаб переехал в Заборовье, партизаны напали на него, захватив при этом карты с обстановкой и другие важные документы. А через несколько дней, в ночь на 26 августа, отряд вновь напал на штаб и уничтожил его, при этом были захвачены документы и знамя (Архив МО СССР, ф. 217, он. 1217, д. 12, л. 19).
      {159} См.: Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement. 1941 - 1944, p. 51.
      {160} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. I, Frankfurt am Main. S. 545.
      {161} Ibid., S. 447.
      {162} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. 1,8.455.
      {163} Американский историк Хауэлл ставит вопрос: кто и на каком этапе борьбы за Ленинград разрушил больше мостов - регулярные или иррегулярные войска? Но ведь это риторический вопрос! Важно, что в результате разрушения мостов танковые войска группы армий "Север" были задержаны. И в этом, безусловно, большая заслуга партизан.
      {164} МА DDR, Nr. 99 US8 3007, Bl. 2.
      {165} Walter Gorlitz. Der Zweite Weltkrieg 1939-1945, Bd. II Stuttgart, 1952, S. 108.
      {166} Deutsches Zentralarchiv Potsdam (DZA Potsdam), Fall 12. Nr. 134, Bl. 144-146
      {167} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. I, S. 452.
      {168} МА DDR Nr. 99 US8 3007, Bl. 6.
      {169} Гитлеровские генералы, а вслед за ними и буржуазные историографы после войны пытались отрицать творимые вермахтом зверства, возлагая всю вину на "эйнзатцгруппы". Но факты скрыть невозможно. Упомянутый выше приказ командования группы армий "Север", а также другие документы свидетельствуют о том, что и генералы вермахта, и вверенные им части и соединения ничем не уступали "эйнзатцгруппам". Сообщая о совместных действиях "эйнзатцгруппы" и полевых войск по подавлению партизанского движения в районе Луги, бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции Шталлекер писал, что вермахт "перенял опыт полиции безопасности и ее методы борьбы с партизанами". По этому поводу английский историк Д. Рейтлинджер, хорошо знакомый с деятельностью вермахта во второй мировой войне, писал, что это были "хорошо известные методы сожжения деревень и массовых расстрелов" (Gerald Reitlinger. The House Built on Sand, p. 233).
      {170} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 674, л. 7.
      {171} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 669, л. 20.
      {172} МА DDR, Nr. H. 21. 22.04/8, Вl. 1138.
      {173} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 11 Bl. 172.
      {174} "Zeitschrift fur Militargeschichte", 1964, N. 4, S. 495.
      {175} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 165.
      {176} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 678, л. 59.
      {177} Все это показывает несостоятельность заявления Ч.-О. Диксона и О. Гейльбрунна в том, что "во время длительного отступления специфические действия партизан мало помогают своей отступающей армии" (Ч.-О. Диксон и О. Гейльбрунн. Коммунистические партизанские действия, стр. 116), а равно утверждения Хауэлла, который считает, что для советского партизанского движения было характерным "общее плохое состояние организации и дисциплины в партизанских отрядах в первые месяцы войны" (Edgar M. Ноwell. The Soviet partisan movement 1941-1944, p. 50).
      {178} Из них 227 отрядов (около 9 тысяч человек) были сформированы в Ленинграде и 70 отрядов (2675 бойцов) были созданы в неоккупированных районах области. Однако обстановка позволила использовать лишь одну треть всех сформированных в Ленинграде и в неоккупированных районах области партизанских сил (см. стр. 54).
      {179} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 12, л. 19.
      {180} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 832, л. 24.
      {181} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 122, л. 6.
      {182} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 320, лл. 6, 7.
      {183} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 27, л. 26.
      {184} ЛПА, ф. 0-116, оп, 1, д. 388, лл. 2-4.
      {185} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 308, л. 21.
      {186} Некоторые операции гдовские партизаны проводили вместе с партизанами Сланцевского, Полновского, а также Лядского районов, делились с ними боеприпасами и всем, чем могли.
      {187} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 90.
      {188} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 378, л. 14.
      {189} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 126, лл. 3-4.
      {190} А. Ш. Усманов. Студенты становятся партизанами. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 23.
      {191} Там же, стр. 24-25.
      {192} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 830, л. 1.
      {193} И. И. Исаков. Так мы начинали. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 10.
      {194} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 12, л. 16.
      {195} "Нюрнбергский процесс". Том 3, М., Госюриздат, 1966, стр. 324.
      {196} См.: "Правда", 9 сентября 1941 г.
      {197} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1258, д. 14, л. 17.
      {198} Из 57 рейдовых отрядов 27 имели свои радиостанции. Во второй половине сентября связь имелась с 13 отрядами.
      {199} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 15, лл. 5-6.
      {200} См.: "Совершенно секретно! Только для командования!", стр. 396.
      {201} Движение автомобильного транспорта носило теперь внутренний характер, ограниченный прифронтовой полосой, непосредственным снабжением действующих частей, отдельных гарнизонов и военно-хозяйственными потребностями.
      {202} МА DDR, Nr. H 21.22.04/8, В1. 1138.
      {203} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 83.
      {204} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 998, л. 1.
      {205} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 676, л. 57.
      {206} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 86.
      {207} "Непокоренная земля Псковская". Документы и материалы из истории партизанского движения и партийно-комсомольского подполья в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944. Изд. 2. Лениздат, 1989, стр. 230.
      {208} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 195.
      {209} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 90.
      {210} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 207.
      {211} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 117, л. 81.
      {212} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 674, л. 13.
      {213} Институт истории АН "СССР. Отдел рукописных фондов (ОРФ), разд. II, ф. 2, оп. 3, д. 7, лл. 9-10.
      {214} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 176.
      {215} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 388, л. 22.
      {216} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 388, л. 3.
      {217} Все усилия железнодорожных и саперных подразделений группы армий "Север" в это время были сосредоточены на перешивке полотна вначале на Варшавской, а затем на Витебской железных дорогах. А когда эта работа была закончена, наступила зима, крайне затруднявшая перешивку полотна на новую колею.
      {218} И. И. Исаков. Так мы начинали. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 11.
      {219} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 830, л. 1.
      {220} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 113, Bl. 117.
      {221} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 832, л. 27.
      {222} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 676, л. 57.
      {223} Все подпольные организации и группы с самыми различными названиями - боевые, диверсионные, патриотические и т. д. - по характеру их действия можно условно подразделить на диверсионно-боевые и агитационно-пропагандистские.
      {224} Этот номер газеты "Ленинградская правда" был широко распространен с самолетов в оккупированных районах области. Несколько экземпляров газеты подобрали гдовские партизаны.
      {225} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 378, л. 14.
      {226} Об образовании Партизанского края см. стр. 103-164.
      {227} "Непокоренная земля Псковская", стр. 229.
      {228} См.: В. С. Зайцев. Непокоренная Гдовщина. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 82.
      {229} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 388, л. 4.
      {230} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 76.
      {231} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 378, л. 14.
      {232} См.: Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation. 1941-1944, S. 132.
      {233} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 178, л. 2.
      {234} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl. 167.
      {235} ЛПА, ф. 0-116, оп. 22, д. 164, л. 12.
      {236} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 381, л. 5.
      {237} "Непокоренная земля Псковская", стр. 68.
      {238} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 67-68.
      {239} См.: "На земле Новгородской", стр. 244.
      {240} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfanweisungen und Befehle, S. 117.
      {241} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 87, л. 88.
      {242} Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ЦПА НМЛ), ф. 69, оп. 1, д. 81, л. 26.
      {243} В начале 1942 года, после того как войска 2-й ударной армии прорвали оборону врага на реке Волхов между населенными пунктами Спасская Полисть и Мясной Бор, условия переброски партизанских отрядов в полосе Волховского фронта несколько улучшились. Однако в мае-июне 1942 года образовавшийся коридор был закрыт вражескими войсками.
      {244} Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 117, л. 83.
      {245} См.: "Нюрнбергский процесс". Том 3, стр. 324.
      {246} Kriegstagebuch der Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. I, S. 296.
      {247} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 64-65.
      {248} См.: Werner Haupt. Heeresgruppe Nord. 1941-1945, S. 272-273.
      {249} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 115, Bl. 8-9.
      {250} МА DDR, Nr. 99 US8 2421, Bl. 16.
      {251} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 358, л. 13.
      {252} DZA Potsdam Fall 12, Nr. 144, Bl. 62-63.
      {253} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 115, Bl. 23.
      {254} "Zeitschrift fur Militargeschichte", 1964, N. 4. S. 493,
      {255} MA DDR, Nr. 99 US8 2421, Bl. 16.
      {256} Ibid., Bl. 14.
      {257} "Zeitschrift fur Militargeschichte", 1964, N. 4, S. 493.
      {258} MA DDR, Nr. 99 US8 2421, Bl. 15.
      {259} "Zeitschrift fur Militargeschichte", 1964, N. 4, S. 493.
      {260} Einsatzgruppe A. Gesamtbericht. Von l.XI bis 30.XI. 1941.
      {261} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 69. В начале октября по указанию Лееба из охранных частей группы армий "Север" была сформирована так называемая "группа Рокка" и брошена на волховский участок фронта. Но уже в середине ноября эти части были отозваны для борьбы против партизан. "Группу Рокка" заменил 38-й армейский корпус.
      {262} Ч.-О. Диксон и О. Гейльбрунн - авторы книги "Коммунистические партизанские действия" (М., 1957) - указывают, что обстановку на карту нанес непосредственно командующий группой армий "Север" Риттер фон Лееб (стр. 78).
      {263} Einsatzgruppe A. Gesamtbericht. Von 16.X. 1941 bis 31.1. 1942.
      {264} MA DDR, Nr. H.21.22.04/23, Bl. 916.
      {265} ЛПА, ф. 0-116, оп. 7, д. 388, л. 1.
      {266} См.: Gerald Reitlinger. The House Built on Sand, p. 233.
      {267} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 42, 105.
      {268} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 378, л. 17.
      {269} С декабря 1941 года П. А. Васькин установил тесные связи с командованием 2-й партизанской бригады. По рекомендации командования бригады он направился в те сельсоветы Дедовичского района, которые не входили в Партизанский край, с тем чтобы создать здесь ячейки и одновременно провести сбор продовольствия для Ленинграда. Находясь в конце февраля 1942 года в деревне Горки, П. А. Васькин вынужден был вступить в перестрелку с неожиданно появившимися гитлеровцами. В этой перестрелке он был убит.
      {270} Во второй половине января 1941 года на станцию Волот в помощь местной комендатуре прибыли из Дно зондерфюрер Краузе и обер-лейтенант Шпицкий с карательным отрядом. Вскоре каратели арестовали около 40 человек, главным образом тех членов подпольной организации, которые находились в районном центре и на станции Волот. Из них 23 человека после зверских истязаний были расстреляны. По инициативе местных партийных и советских организаций именем Павла Афанасьевича Васькина названы один из ведущих колхозов на Новгородчине и площадь в поселке Волот, на которой воздвигнут обелиск в честь Волотовской подпольной организации.
      {271} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 175
      {272} Как указывается в отчете о партизанском движении в Сланцевском районе, К. С. Климчук "погиб 15 апреля 1942 года, приняв на себя бой с противником, тем самым спас шесть партизан" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 388, л. 5).
      {273} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 40, лл. 10-31.
      {274} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 3, л. 332.
      {275} Там же, л. 338.
      {276} ЛПА ф. 0-116, оп. 12, д. 25, л. 22.
      {277} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 6, л. 180.
      {278} Там же, л. 181. Обыкновенно в работах, посвященных партизанскому движению в СССР, в качестве документа, изобличающего вермахт, приводится приказ командующего 6-й немецко-фашистской армией генерал-полковника Рейхенау "О поведении войск на Востоке", изданный 10 октября 1941 года. Однако вышеуказанный приказ командующего 16-й армией Буша по своей жестокости и варварству ничем не отличается от приказа Рейхенау, а издан он был значительно раньше.
      {279} DZA Potsdam. Fall 12, Nr. 113, Bl. 75, 83-84, 87, 95, 117.
      {280} Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 100.
      {281} Указывая на трудности развертывания партизанской борьбы в начальный период Великой Отечественной войны, П. К. Пономаренко, возглавлявший Центральный штаб партизанского движения, писал, что не существовало "наставлений или инструкций, основанных на опыте прошлого, из которых партизаны и подпольщики могли бы почерпнуть полезные, особенно на первых порах, сведения об организации боевой деятельности, связи и конспирации. Поэтому Главным Политическим управлением Красной Армии была разослана инструкция о создании партизанских отрядов и их тактике, составленная в период гражданской войны и интервенции, в 1919 г." (П. К. Пономapeнко. Некоторые вопросы организации руководства партизанским движением. В кн.: "Вторая мировая война. Движение Сопротивления в Европе". М., 1966, стр. 57). В октябре 1941 года подобная инструкция была получена от ГлавПУРа Политуправлением Ленинградского фронта (Архив МО СССР, ф. 217, оп. 1217, д. 301, л. 248).
      {282} Л. В. Цинченко. Вместе с народом. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 280-282.
      {283} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 3, л. 203.
      {284} Несколькими днями раньше, 17 июля, командование фронта утвердило "Временную инструкцию по организации и действиям партизанских отрядов и диверсионных групп" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 75, л. 1).
      {285} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 3, л. 210.
      {286} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 75, л. 16.
      {287} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 12, л. 1.
      {288} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 3, л. 338.
      {289} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 29, л. 27; ф. 0-116, оп. 12, д. 10, лл. 81, 105; ф. 0-116, оп. 12, д. 80, лл. 81-82.
      {290} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 28, л. 80.
      {291} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 501, л. 8.
      {292} В некоторых документах она фигурирует как 3-я бригада (ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 395, л. 1; ф. 0-116, оп. 12, д. 74).
      {293} По существу, это были две бригады с одинаковым номером. В январе 1942 года 4-я бригада Валдайского направления была переформирована в 5-ю бригаду, которая объединяла восемь отрядов общей численностью 236 человек.
      {294} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 2, л. 272.
      {295} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 74, л. 44.
      {296} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 2, л. 271.
      {297} В последующем партизанские отряды сводятся в бригады и в других областях и республиках, оказавшихся в гитлеровской оккупации. Были попытки создать более крупные партизанские формирования - дивизии и даже корпуса. Однако, как показала практика, подобные объединения теряли подвижность и были трудно управляемы. Усложнялось также их снабжение. Поэтому все они были расформированы.
      {298} В отличие от партизанских отрядов, действовавших в полосе Ленинградского фронта, многие из которых, как уже указывалось, располагали радиосредствами, партизанские отряды Северо-Западного фронта в первые месяцы войны их не имели. В своем докладе Главному политическому управлению Красной Армии "О состоянии партизанского движения в полосе Северо-Западного фронта", говоря о его нуждах, Политуправление писало: "Связь с отрядами у нас до сих пор является самым слабым местом. Связь у нас только живая. Радиосредств нет. В условиях большой отдаленности отрядов в тылу противника (до 300 км) живая связь ни в коей степени не обеспечивает руководства отрядами. Живая связь ненадежна, часто наши связные не доходят, и их судьба неизвестна, в результате с целым рядом отрядов мы месяцами не имели связи" (Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 3).
      {299} Командир 3-го отдельного авиаполка П. С. Рассказов писал в Ленинградский обком партии: "До этого ни на каком другом фронте и ни в какую другую временно оккупированную гитлеровцами область полеты с посадкой у партизан не практиковались" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 217, л. 7). В дальнейшем начальник Главного управления гражданского воздушного флота, в распоряжении которого находился полк, рекомендовал опыт летчиков 3-го отдельного авиаполка другим авиационным частям, находящимся в действующей армии.
      {300} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 2, л. 276.
      {301} 290. Infanterie-Division. Delmenhorst. I960, S. 89.
      {302} MA DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 2.
      {303} Ibid.
      {304} Вначале 1-я Особая бригада использовалась не совсем рационально. Она была подчинена 11-й армии, которая придала ее 80-й стрелковой дивизии, а та в свою очередь отвела ей специальный участок обороны. Позже уполномоченный штаба партизанского движения при Ленинградском обкоме ВКП(б) на Северо-Западном фронте В. П. Гордин писал, что "партизаны 1-й бригады втягивались командованием воинских частей в общевойсковые бои. Вместо партизанской борьбы они занимали оборону, вели наступление, как регулярные воинские подразделения. Имея слабое вооружение и недостаточный опыт ведения общевойскового боя, партизаны несли при этом большие потери". В последующем подобная неправильная практика использования партизанских частей и соединений была ликвидирована.
      {305} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 2, л. 45.
      {306} МА DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 5.
      {307} См.: Т. А. Ильюшенко. Из истории партизанского движения в Ленинградской области в период Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг. В кн.: "Труды Ленинградской лесотехнической академии им. С. М. Кирова". Вып. 88. Л., 1959, стр. 158.
      {308} Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 10.
      {309} МА DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 5.
      {310} Ibid.
      {311} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 75.
      {312} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1359, д. 43, л. 146.
      {313} См.: "За Родину" (газета Политуправления Северо-Западного фронта), 19 ноября 1941 г.
      {314} Дивизия СС "Мертвая голова" находилась в составе 16-й армии более года. Г.-Г. Беккер последовательно был командиром батальона, командиром полка и, наконец, командиром дивизии.
      {315} DZA Potsdam, Kriegstagebuch, Nr. 5233, Bl. 3-77, 468.
      {316} MA DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 6.
      {317} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 144, Bl. 139-146.
      {318} DZA Potsdam, Fall 12. Nr. 104, Bl. 91.
      {319} MA DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 6.
      {320} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfanweisungen und Befehle, S. 116.
      {321} В некоторых документах приводятся другие данные о размерах Партизанского края: с севера на юг 120 км и с запада на восток 90 км, а общая площадь края около 11 тысяч кв. км.
      {322} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 25, л. 40.
      {323} См.: "Непокоренная земля Псковская", стр. 89-90.
      {324} Об интенсивности борьбы с партизанами свидетельствует следующее: только части 281-й охранной дивизии за 10 дней конца ноября провели 36 боев с партизанами и почти 40 боев было проведено в следующей декаде (DZA Potsdam. Fall 12, Nr. 115, Bl. 17-19).
      {325} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. I, S. 778.
      {326} MA DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl. 8.
      {327} Жизнь первого Партизанского края широко освещалась в годы Великой Отечественной войны на страницах газет "Правда", "Известия", "Комсомольская правда", "Красная звезда". Газета "Известия" систематически помещала корреспонденции о нем, объединенные общим заголовком "Письма из Партизанского края".
      {328} Хотя, как показано ниже, существовали районные партийные организации при оргтройках, районные газеты выходили как органы соответствующих райкомов партии и райсоветов.
      {329} Это совещание именовалось так: "Организационное заседание при члене Ленинградского обкома ВКП(б), комиссаре 2-й Ленинградской партизанской бригады С. А. Орлове".
      {330} "Непокоренная земля Псковская", стр. 34.
      {331} Там же, стр. 36.
      {332} Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 11.
      {333} И. Виноградов. Дорога через фронт. Записки партизана. Л, 1964, стр. 45.
      {334} "Непокоренная земля Псковская", стр. 183.
      {335} Оргтройки зимой 1941/42 года создаются не только в Партизанском крае, но и в других освобожденных районах Ленинградской области. В середине октября начальник партизанского отдела Политуправления Северо-Западного фронта А. Н, Асмолов и уполномоченный обкома И. Н. Поликарпов в письме комиссару Старорусской бригады С. М. Глебову предлагали создать тройку и на освобожденной партизанами территории Старорусского района (ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 74, л. 54). В Молвотицком районе также была создана организационная тройка во главе с секретарем райкома партии Н. И. Алексеевым. Тройка большое внимание уделяла массово-политической работе среди населения. С этой целью проводились собрания колхозников, выпускалась районная газета "Большевистский клич", первый номер которой вышел 12 декабря тиражом 2500 экземпляров (ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 202, л. 7).
      {336} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 145, л. 37.
      {337} Там же.
      {338} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 52, л. 150.
      {339} За первые шесть месяцев 1942 года по заданию Оперативной группы Ленинградского штаба партизанского движения и Политуправления Северо-Западного фронта в тыл врага для партизан было доставлено "Ленинградской правды" (спецвыпуск) 16 тыс. экз., 80 тыс. экз. других газет и 34 млн. листовок.
      {340} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 194, л. 111.
      {341} Всего в Партизанском крае вышло газет: "Народный мститель" 12 номеров, "Коммуна" - 19, "Дновец" - 11.
      {342} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1351, д. 45, л. 66.
      {343} "Непокоренная земля Псковская", стр. 116.
      {344} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 70, л. 3.
      {345} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 59, л. 122.
      {346} Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 119.
      {347} "Известия", 15 мая 1942 г.
      {348} "Непокоренная земля Псковская", стр. 114.
      {349} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 202, лл. 8-11.
      {350} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 59, л. 119.
      {351} А. Г. Поруценко после совещания отправился в составе бригады на боевую операцию.
      {352} А. Г. Поруценко. Подарок Ленинграду. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 160.
      {353} В настоящее время в честь этого события в центре деревни Нивки воздвигнут обелиск.
      {354} "Правда", 16 марта 1942 г.
      {355} См.: А. Г. Поруценко. Подарок Ленинграду, стр. 165- 166.
      {356} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1359, д. 56, л. 5.
      {357} Ф. Гальдер. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба сухопутных войск. 1939-1942 гг. Том 3, книга вторая. М., 1971, стр. 12.
      {358} Там же, стр. 12-13.
      {359} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 194, л. 98
      {360} МА DDR, Nr. 99 US8 2428, Bl. 32.
      {361} МА DDR, Nr. 99 US8 2428, Bl. 35.
      {362} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 114, Bl. 195-196.
      {363} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 77.
      {364} МА DDR, Nr. 99 US8 2055, Bl 2
      {365} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 199, л. 2.
      {366} ЛПА, ф. 0-116, од. 1, д. 376, л. 8.
      {367} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 75.
      {368} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 115, Bl. 135.
      {369} Архив МО СССР, ф. 6598, коробка 1012/7, л. 32.
      {370} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 115, Bl. 134.
      {371} Архив МО СССР, ф. 6598, коробка 1012/7, л. 39.
      {372} С января 1942 года за шесть месяцев, действуя на железных дорогах в полосе Северо-Западного фронта, партизаны пустили под откос 18 воинских эшелонов и взорвали 10 железнодорожных мостов. За это же время было подорвано 26 эшелонов в полосе Ленинградского и Волховского фронтов.
      {373} От Чихачева к Старой Руссе шли две шоссейные дороги; основная через Волотовский район, а другая - через Белебелковский район.
      {374} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 117.
      {375} В некоторых работах комендант 584-го армейского тылового района именуется как начальник управления 584-й тыловой военной области.
      {376} По другим данным, во вражеской группировке, наступавшей на Партизанский край в конце 1941 года, насчитывалось более 5000 солдат и офицеров.
      {377} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 117.
      {378} ЛПА, ф. 0-166, оп. 12, д. 100, л. 27.
      {379} "Zeitschrift fur Militargeschichte", 1964, N 4, S. 497.
      {380} Несостоятельны поэтому утверждения Эриха Гессе, который пишет: "Как оказалось, население мало поддерживало партизан". (Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 119). Наоборот, как неопровержимо свидетельствуют факты, поддержка населения позволила партизанам, сохранив силы, быстро восстановить свой контроль в Партизанском крае.
      {381} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 115, Bl. 18.
      {382} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 160, л. 23.
      {383} Erch Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 118.
      {384} DZA Potsdam, Fall 2, Nr. 115, Bl. 20.
      {385} О создании партизанского отдела при Военном совете Северо-Западного фронта см. стр. 200.
      {386} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 308, л. 44.
      {387} Об участии 2-й бригады в наступательных операциях Северо-Западного фронта см. стр. 205-208.
      {388} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 117.
      {389} Находившийся в Партизанском крае корреспондент П. Синцов рассказал об этом бое читателям "Правды".
      {390} Это обстоятельство вынуждены отметить и многие буржуазные историки. "Провал последнего немецкого наступления на Москву и быстрые успехи советского контрнаступления, - пишет Хауэлл, - привели к явному изменению основ русских оборонительных усилий и явились поворотным пунктом для партизанского движения... Партизанские отряды в первый раз получили возможность внести свой непосредственный военный вклад. Может быть, это небольшой вклад, но он заложил основу для более значительного вклада в будущем" (Edgar M. Howell. The Soviet partisan mowement 1941-1944, p. 77).
      {391} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 77, л. 3.
      {392} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1362, д. 8, л. 97.
      {393} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1362, д. 8, л. 98
      {394} Архив МО СССР, ф. 32, оп. 11309, д. 137, л. 134.
      {395} Военный совет признал целесообразным создать 15 так называемых истребительных отрядов, которые должны были наряду с партизанскими силами совершать налеты на войсковые тылы и ближайшие коммуникации врага.
      {396} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1351, д. 45, лл. 1-3.
      {397} 10 декабря Военный совет Северо-Западного фронта утвердил план действия партизанских сил на период с 11 по 17 декабря 1941 года.
      {398} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 199, л. 2.
      {399} Вскоре о подготовке гитлеровской Германии к химической войне сообщила центральная советская печать, а затем и печать стран, участвовавших в антифашистской войне.
      {400} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1351, д. 45, л. 36.
      {401} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 433. л. 28
      {402} МА DDR, Nr. 99 US8 2055/В1. 7.
      {403} См.: H. Mасолов. Необычный рейд. М., Политиздат, 1972, стр. 52.
      {404} В последующем действия 2-й Особой бригады смещаются на юг, в Калининскую область, в треугольник Холм-Торопец-Пено.
      {405} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 433, л. 29.
      {406} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 107.
      {407} ЛПА, ф. 0-116, on. 8, д. 14, л. 121.
      {408} Значительный снежный покров в это время и метели осложняли эксплуатацию дорог, поэтому часть их стала непроезжей.
      {409} А. Д. Кондратьев. В партизанском крае. В кн.: "На Северо-Западном фронте. 1941-1943". М., 1969, стр. 295.
      {410} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941 - 1944, p. 75.
      {411} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 395, л. 1.
      {412} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 433, л. 37.
      {413} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 188, л. 12.
      {414} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 136, BL 103-197.
      {415} Erich Hesse. Der sowjetrussiache Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 117.
      {416} A. H. Асмолов. За линией фронта. В кн.: "На Северо-Западном фронте", стр. 277.
      {417} Ф. М. Аржанов. К истории Второй партизанской бригады Ленинградской области. В кн.: "Труды Высшего Военно-педагогического института им. М. И. Калинина". Том III. Л., 1948, стр. 139.
      {418} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 217, л. 1.
      {419} Незавершенность совместной операции по освобождению Холма объясняется отсутствием у штабов советских войск опыта взаимодействия с партизанами. Позже командир 2-й партизанской бригады Н. Г. Васильев писал: "Нам дали несколько телеграмм взять Холм 16-17 января и предложили... связаться с командиром 33-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии полковником Макарьевым, но откуда он идет, не было указано даже ориентировочно. Запрашивали по радио, но ответа не получили. Между тем дивизия была в 20 км, но не знала, где мы. Самому полковнику Макарьеву не было известно о нашей задаче" (ЛПА, ф, 0-116, оп. 12, д. 127, л. 59).
      {420} Верховное главнокомандование гитлеровской Германии придавало огромное значение удержанию города Холм. В 1942 году была даже выпущена специальная медаль, которой награждались все оставшиеся в живых солдаты и офицеры фашистской армии, принимавшие участие в бою за Холм 18 января 1942 года. Холм был освобожден советскими войсками в ходе зимнего наступления 1943/44 года.
      {421} Видимо, речь идет о шоссе Чихачево - Старая Русса или Старая Русса - Рамушево - Демянск.
      {422} См.: П. А. Курочкин. Мы сражались на Северо-Западном фронте. В кн.: "На Северо-Западном фронте", стр. 38.
      {423} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 5, л. 1.
      {424} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941 - 1944, p. 79.
      {425} Ф. Гальдер. Военный дневник, стр. 191.
      {426} Часть самолетов снабжала демянскую группировку 16-й армии, окруженную советскими войсками, а другая - дивизии этой армии вне блокадного кольца.
      {427} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord. S. 114.
      {428} Ibid.
      {429} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 108.
      {430} О создании 1-й Волховской партизанской бригады см. стр. 232-233.
      {431} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 98.
      {432} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl. 49.
      {433} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 245.
      {434} "Wehrwissenschaftlishe Rundschau", 1964, N. 11, S. 662.
      {435} См.: "Ленинград в Великой Отечественной войне Советского Союза". Сборник документов и материалов. Л., Госполитиздат, 1944, стр. 354.
      III. БОРЬБА ЗА УДЕРЖАНИЕ ИНИЦИАТИВЫ
      {436} Вместе с соединениями 2-й ударной армии оказались отрезанными 10 партизанских отрядов, объединявших около 400 человек.
      {437} Werner Haupt. Heersgruppe Nord, S. 326-327.
      {438} Вначале гитлеровское командование планировало начать наступление на Ораниенбаумский плацдарм с последующим штурмом Ленинграда, но затем удар был перенесен в район южнее Ладожского озера, чтобы окончательно отрезать Ленинград, а затем взять его штурмом. Это наступление было назначено на середину сентября. Бои, развернувшиеся в августе, сорвали вражеский штурм города.
      {439} Особенно трудно было партизанским отрядам обеспечить себя продовольствием. При заготовке продовольствия в населенных пунктах, до отказа заполненных гитлеровцами, партизаны несли больше потерь, чем в боевых операциях. Поэтому все снабжение партизан севернее линии Псков Дно - Старая Русса - Волхов обеспечивалось из ресурсов Ленинградского штаба партизанского движения с помощью авиации.
      {440} Кюхлер, в январе 1942 года заменивший Лееба, был одним из ревностных блюстителей фашистского режима. Ему было вскоре присвоено звание фельдмаршала. В октябре 1945 года Кюхлер, привлеченный к суду по делу верховного главнокомандования гитлеровского вермахта (процесс No 12) главным образом за злодеяния на советской земле, был приговорен к 20 годам тюремного заключения, а Лееб, также привлеченный по этому делу, - к трем годам.
      {441} МА DDR, Nr. H.2070, Bl. 1.
      {442} MA DDR, Heersgruppe Nord. Operationsatlas 1942
      {443} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 81, л. 22.
      {444} См.: Николай Mасолов. Дновская быль, стр 44-45.
      {445} МА DDR, Nr. N. 21.22.04/21, Bl. 1032.
      {446} Секретарь обкома M. H. Никитин в начале 1943 года указывал, что при организации нелегальной партийной сети не были учтены все особенности этой войны. "Мы не рассчитывали, - писал М. Н. Никитин, - на такую длительность военных действии на территории нашей области, а вследствие этого в первые месяцы войны, когда еще на оккупированной территории был относительно слабый административный режим, мы не приняли своевременных мер к перестройке подпольной работы". Быстрое течение военных действий на территории области не позволило оснастить подпольные партийные организации средствами связи (радио), специальными типографскими и множительными аппаратами, на оккупированной территории ощущался большой недостаток советских газет, листовок. Не были также предусмотрены все особенности работы подпольных организаций и групп в городах и других населенных пунктах, что нередко приводило к разрушению подпольных организаций и групп. "В дальнейшем, - отмечал М. Н. Никитин, - обкомом ВКП(б) были приняты меры к исправлению положения" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, л. 2).
      {447} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 12, л. 90.
      {448} Первые указания о формировании партийных групп обком партии дал оперативной группе Северо-Западного фронта в начале 1942 года (ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 154, л. 2).
      {449} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 41, л. 22.
      {450} По одним данным, было сформировано и направлено на оккупированную территорию 22 партийные группы, по другим - 26. Это расхождение объясняется тем, что отдельные межрайонные группы иногда подразделялись на несколько районных групп.
      {451} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, л. 2.
      {452} В мае 1942 года ЦК ВЛКСМ принял постановление "О мероприятиях комсомольских организаций во временно оккупированных районах", в котором определил задачи, стоящие перед организациями ВЛКСМ, характер их деятельности.
      {453} Центральный архив ВЛКСМ, ф. 7, оп. 2, д. 52, л. 145.
      {454} Несколько раньше, 5 мая 1942 года, решение о перегруппировке партизанских сил принимает Военный совет Северо-Западного фронта.
      {455} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 4Л, л. 1.
      {456} В последующем районы деятельности бригад и их боевые задачи уточнялись.
      {457} Полеты транспортных самолетов в тыл врага для помощи ленинградским партизанам были трудным и опасным делом. Летом они осложнялись из-за белых ночей, а осенью, зимой и в начале весны - из-за туманов. С ноября 1942 года, например, в течение двух месяцев из-за неблагоприятных погодных условий, нельзя было послать самолеты для помощи партизанам.
      {458} Враг пытался перекрыть пути полетов советской авиации в свой тыл. Для обнаружения советских самолетов широко использовались радиолокаторы, а для уничтожения их - рации наведения и аэродромы-ловушки. За каждый сбитый советский самолет, летавший на помощь партизанам, назначались крупные денежные вознаграждения.
      {459} "Оборона Ленинграда. 1941-1944". Воспоминания и дневники участников. Л., "Наука", 1968, стр. 331.
      {460} С июля по конец года авиацией было переброшено с полевых аэродромов 9 отрядов (180 человек), с аэродромов Малая Вишера -11 отрядов (271 человек), Хвойная - 20 отрядов (536 человек); 6 партизанских групп (24 человека) за это время было переброшено из Ленинграда.
      {461} В. А. Разыграев - второй секретарь Полновского РК ВКП(б); с начала войны до декабря 1941 года вместе с другими членами райкома возглавлял партизанское движение в районе.
      {462} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 308, л. 24.
      {463} В августе в Сошихинском районе были сброшены на парашютах три партийные группы: Островская (2-я), Палкинская и Сошихинская. Однако при выброске все члены групп были рассеяны в радиусе 8-10 км. Поэтому собраться по намеченному плану они не смогли. Руководители групп решили объединить всех собравшихся в одну группу и действовать сообща. Руководителем объединенной Островско-Сошихинской группы стал В. А. Печкуров.
      {464} Оредежская партийная группа была разбита на два состава. Один состав возглавлял секретарь райкома партии А. Н. Бухов, второй - заведующий отделом райкома А. Г. Важнов. Оба состава две трети времени проводили на оккупированной территории, а остальное время в советском тылу.
      {465} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 145, л. 73.
      {466} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 432, л. 1.
      {467} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 166, л. 21.
      {468} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, л. 8.
      {469} В ноябре 1942 года во всех партизанских бригадах и отрядах Ленинградской области была введена должность заместителя командира по разведке.
      {470} К февралю 1942 года наступавшие советские войска освободили районы, где действовала созданная летом 1941 года 3-я Залучская бригада. Поэтому в начале 1942 года она была расформирована. Одновременно в силу тех же причин прекратила деятельность 4-я Старорусская партизанская бригада.
      {471} В некоторых источниках указывается большая численность бригады свыше 800 бойцов. Это ее первоначальный состав до перехода линии фронта. Но по пути к фронту часть личного состава бригады из-за неподготовленности к тяжелому рейду была отчислена. Кроме того, бригада понесла здесь потери от артиллерийского огня.
      {472} После возвращения из рейда по оккупированной территории Волховская лыжная партизанская бригада была расформирована.
      {473} Исключение составляла 2-я бригада. Летом 1942 года в нее входило 5 полков, объединявших 26 отрядов, в которых было 2300 партизан. В последующем в Ленинградской области появились и другие бригады, насчитывавшие 2-3 тысячи человек и больше. В них также организовывалось полковое звено.
      {474} Эти отряды были сформированы по решению ЦК КП(б) Латвии и направлялись для действий на территорию Латвии.
      {475} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 107, л. 44.
      {476} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 107, л. 44.
      {477} ЛПА, ф. 0-116, оп. 4, д. 202, л. 10.
      {478} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 81, л. 52.
      {479} ЛПА, Ф. 0-116, оп. 4, д. 202, л. 10.
      {480} 290. Invanterie-Diwision. Weg und Schicksal, S. 331.
      {481} П. А. Курочкин. Мы сражались на Северо-Западном фронте. В кн.: "На Северо-Западном фронте", стр. 43.
      {482} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. II, S. 297.
      {483} 290. Infanterie-Division. Weg und Schicksal, S. 333.
      {484} 290. Infanterie-Division. Weg und Schicksal, S. 333.
      {485} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 307, л. 18.
      {486} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 433, л. 31.
      {487} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 443, л. 74.
      {488} Ф. П. Полынин. 6-я армия в боях 1942-1943 гг. В кн.: "На Северо-Западном фронте", стр. 155.
      {489} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 217, л. 2.
      {490} Ф. П. Полынин. 6-я армия в боях 1942-1943 гг., стр. 156.
      {491} В некоторых документах майские и июньские бои рассматриваются как единая карательная экспедиция врага против Партизанского края (ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 127, л. 73).
      {492} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 107, л. 45.
      {493} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. II, S. 472.
      {494} Более подробно о работе этой конференции см.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 154-159.
      {495} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 327.
      {496} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. II, S. 599.
      {497} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 127, л. 73.
      {498} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. II, S. 664.
      {499} См.: С. М. Кляцкин. Из истории ленинградского Партизанского края (август 1941 - сентябрь 1944 г.). "Вопросы истории", 1958, No 7, стр. 43.
      {500} В конце сентября - начале октября вышли в советский тыл командование бригады, 3-й полк и часть 5-го полка, а всего около 500 человек. В середине октября перешел линию фронта 2-й полк численностью 400 бойцов. 4-й полк в составе 400 человек, вырвавшись из окружения, направился в Пожеревицкий район, а часть 5-го полка стала действовать в Дновском районе.
      {501} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. II, S. 699.
      {502} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 168.
      {503} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl 47
      {504} Ibid., Bl. 53.
      {505} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941 - 1944, p. 94.
      {506} См.: "Совершенно секретно! Только для командования", стр. 411-412.
      {507} ЛПА, ф. 0-116, оп. 2, д. 56, стр. 125.
      {508} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 258.
      {509} ЛПА, ф. 0-116, оп. 2, д. 187, л. 84.
      {510} Первая попытка перебросить 1-ю Особую и 4-ю бригады из Партизанского края в центральные районы области была предпринята в середине июня. В новые районы базирования вместе с 1-й Особой партизанской бригадой вышли три латышских отряда, насчитывавших 210 партизан. Однако в юго-западных районах области бригады встретили нараставшее сопротивление вражеских войск. Главное командование вермахта в своем дневнике 24 июня 1942 года отметило: "Западнее железной дороги Дно - Локня рассеяно скопление партизан" (Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. II, S. 447). Об этом же пишет и западногерманский историк Эрих Гессе: "В июне 1942 года три партизанские бригады (две бригады и три отряда. - Ю. П.) прорвались на запад. В лесах западнее г. Вышгорода партизаны были вынуждены принять бой и были рассеяны" (Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 213). В действительности же 1-я Особая и 4-я партизанские бригады под давлением превосходящих сил вынуждены были вернуться в Партизанский край, полностью сохранив свою боеспособность.
      {511} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 141, л. 2.
      {512} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 213.
      {513} 1-я Особая партизанская бригада вышла из Партизанского края в составе 305 человек. Однако почти половина бригады не сумела пробиться севернее дорога Псков - Дно и осела в юго-западных районах области.
      {514} См.: A. Mиpолюбов. Партизанские тропы. "Звезда", 1970, No 10, стр. 159.
      {515} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 141, л. 5.
      {516} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 59, л. 95.
      {517} По данным, полученным от партизан, советская авиация с большим успехом проводила налеты на вражеские аэродромы, склады и другие объекты: штаб группы армий "Север", аэродром в Батецком районе, оклады боеприпасов в Дновском районе и т. д.
      {518} См.: "Совершенно секретно! Только для командования", стр. 411.
      {519} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 117, л. 32.
      {520} В последующем это было учтено, и к лету 1943 года все радиостанции имели необходимый запас радиопитания (ЛПА ф. 04788, оп. 1, д. 43, л. 12).
      {521} Позже M. H. Никитин писал: "Отсутствие в распоряжении штаоа в начале зимы транспортной авиации, устойчивая нелетная погода на территории области в течение ноября-декабря 1942 года и января 1943 года создали большие трудности в деле оказания своевременной помощи бригадам, отрядам по снабжению партизан зимним обмундированием, обувью, особенно лыжами (ЛПА ф. 0-116, оп. 8, д. 76, л. 1).
      {522} В подобном положении оказались и многие нелегальные партийные органы. Осенью 1942 года Ленинградский обком ВКП (б) почти не имел с ними связи.
      {523} 3-я партизанская бригада, как и другие, понесла значительные потери при обороне Партизанского края: 33 человека было убито, 8 пропало без вести, около 100 ранено. В общей сложности из строя вышло более четверти личного состава. Это были наибольшие потери за все время существования бригады.
      {524} М. Воскресенский. Герман ведет бригаду, стр. 120.
      {525} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 505, л. 75.
      {526} К. Д. Карицкий. Ленинградские партизаны. Л., изд. Общества по распространению политических и научных знаний РСФСР, 1962, стр. 68.
      {527} Там же, стр. 69.
      {528} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 441, л. 67.
      {529} 13 начало 1942 года партизаны Ленинградской области снизили свои удары по железнодорожным коммуникациям. Так, например, отряды 2-й бригады за январь-апрель 1942 года совершили всего 4 диверсии на железных дорогах.
      {530} В сентябре 1942 года в бригадах и отдельных отрядах имелось 134 диверсионные группы.
      {531} Всего в июле партизаны пустили под откос 27 вражеских эшелонов.
      {532} В книге Э. Хауэлла эти цифры даны на основании дневника военных действий группы армий "Север", в котором оккупанты фиксировали лишь крупные аварии, когда паровоз или вагон были полностью разрушены. Если же их можно было доставить в депо для ремонта, то они не причислялись к потерям.
      {533} Edgar M. Hоwеll. The Soviet partisan movement. 1941- 1944, p. 94.
      {534} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl. 47
      {535} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 174, л. 57.
      {536} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 141, л. 6.
      {537} МА DDR, Nr. H 21.22.04/24, Bl. 1317
      {538} ЛПА, ф. 0-110, оп. 1, д. 524, л. 19.
      {539} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 124-125
      {540} По данным "Атласа боевых действий группы армий "Север"", наибольшее количество подрывов железнодорожных линий партизанами в ее тылу было совершено в октябре. По тем же данным, количество подрывов в сентябре увеличилось по сравнению с июлем в 3,5 раза.
      {541} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 524, л. 18.
      {542} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 141, л. 4.
      {543} МА DDR, Nr. 99 US8 2056, S. 1.
      {544} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 308, л. 23.
      {545} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 308, л. 23.
      {546} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl. 60.
      {547} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 119.
      {548} В результате возросших ударов советских партизан по железным дорогам осенью 1942 года было выведено из строя четыре пятых всех паровозов, которые произвела за то же время промышленность Германии и порабощенных ею стран.
      {549} По явно заниженным данным "Атласа боевых действий группы армий "Север"", в 1942 году в ее тылу было совершено 156 "подрывов эшелонов на минах". Гитлеровское командование, если состав не сходил с рельсов и не были сильно повреждены паровоз и вагоны, квалифицировало подобную диверсию как "подрыв рельсов". Таких диверсий, по признанию командования группы армий "Север", было совершено 117. Кроме того, были еще случаи "разминирования". Таких случаев "Атлас боевых действий группы "Север"" в 1942 году отмечает 73.
      {550} М. Воскресенский. Герман ведет бригаду, стр. 136.
      {551} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 149.
      {552} Продолжали свою деятельность зимой 1942/43 года в несколько суженном объеме Кингисеппская (Г. И. Мосина), Плюсская (В. К. Красотина) и Стругокрасненская (Н. С. Добрякова) партийные группы.
      IV. ИЗГНАНИЕ ОККУПАНТОВ
      {553} Emilio Esteban Infantes. "Blaue Division". Spaniens Freiwillige an der Ostfront. Leoni am Starnberger See, 1958, S. 72-73.
      {554} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 324.
      {555} Перебрасываемые дивизии частично заменялись другими, которые, однако, были менее боеспособны.
      {556} См.: П. А. Курочкин. Мы сражались на Северо-Западном ф-ронте. В кн.: "На Северо-Западном фронте. 1941-1943", стр. 43.
      {557} Терпели крах попытки гитлеровцев использовать для защиты своих коммуникаций и тылов "восточные подразделения", находившиеся в составе гитлеровских частей, и так называемую "Русскую освободительную армию" (РОА), которую возглавлял изменник Родины Власов, бывший командующий одной из армий Волховского фронта. Военнопленные, загнанные в "восточные подразделения" и в РОА голодом, угрозой расстрела, опутанные затем круговой порукой (за побег наказанию подвергался весь личный состав подразделения) и сетью гестаповских осведомителей, не могли представлять собой значительной силы.
      Гитлеровцы пытались завербовать в РОА местных жителей. Однако лишь отдельные отщепенцы вступали в нее. Псковский межрайонный партийный центр в связи с этим писал: "Было сорвано на Псковщине "власовское" движение. В РОА только насильно были взяты немцами отдельные группы военнопленных" (ЛПА, ф. 0-116, он. 9, д. 259, л. 146). Подобное положение было и в других районах. "По сообщению наших товарищей, - говорилось в докладе Ленинградского обкома партии в ЦК ВКП(б),- из "добровольческой армии" многие солдаты дезертируют и у большинства настроение такое: при первой возможности перейти к Красной Армии" ("Непокоренная земля Псковская", стр. 295).
      Брошенные на охрану гитлеровских военных объектов и на борьбу против партизан, "восточные" подразделения и РОА, как правило, уклонялись от боев и столкновений с партизанами. А когда обстановка па фронте стала изменяться в нашу пользу, ряды "восточных подразделений" и РОА быстро стали редеть. В сентябре 1943 года в Ленинградской области около 1000 солдат РОА из числа военнопленных перешло на сторону партизан. Кроме того, 300 человек тогда же были арестованы гестапо. В результате перестало существовать 10 вражеских гарнизонов. Из гарнизона, находившегося в Порхове, 600 солдат РОА явилось в расположение партизан. В ноябре в их ряды влилось еще 800 бывших солдат РОА.
      {558} ЛПА, ф. 0-116, д. 691, л. 4.
      {559} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 47.
      {560} О создании межрайонных центров и восстановлении райкомов партии см. стр. 282-288.
      {561} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 251, л. 46.
      {562} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 264, л. 20.
      {563} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 257, л. 44,
      {564} Почти всю первую половину 1943 года, главным образом из-за отсутствия оружия, а также напряженных боев с захватчиками, партизанские отряды и бригады воздерживались от приема пополнения в свои ряды.
      {565} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 97.
      {566} "Непокоренная земля Псковская", стр. 306.
      {567} "Непокоренная земля Псковская", стр. 232.
      {568} "Принципиально новых задач перед центрами не ставилось, - писал руководитель Лужского центра И. Д. Дмитриев. - Они должны были делать то, чем занимались в прошлом подпольные райкомы. Важная роль отводилась активизации борьбы населения с гитлеровской армией и оккупационными властями: не давать фашистам зерна, срывать лесозаготовки, дорожные и оборонительные работы, портить машины и сырье на предприятиях, уничтожать фашистских генералов и крупных чиновников".
      {569} "Непокоренная земля Псковская", стр. 295.
      {570} Весной 1942 года по решению первого Псковского объединенного партийного центра В. А. Акатов и В. Ф. Михайлов были направлены в советский тыл для установления связи с обкомом ВКП(б). В это время почти все оставшиеся члены центра - А. В. Гущин, Д. А. Богданов и М. Ф. Хоботов погибли. Несколько позже погиб И. Г. Киселев. Оставшиеся члены центра, ведя работу в своих районах, не могли установить связи между собой.
      {571} С июля 1943 года деятельность группы И. Д. Дмитриева (в нее входило 14 человек) протекала в тесной связи с Гдовским межрайонным партийным центром.
      {572} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, л. 257, л. 45.
      {573} Там же.
      {574} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 132.
      {575} В тех районах, где секретари райкомов партии продолжали вести партийную работу, находясь в составе партизанских отрядов или межрайонных партийных центров, новые назначения не производились.
      {576} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 94.
      {577} Там же, л. 145.
      {578} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 43.
      {579} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 97.
      {580} С начала 1943 года Ленинградский обком партии увеличил выпуск газет и листовок для населения оккупированных районов. С февраля 1943 года Ленинградский штаб партизанского движения начал издавать газету "Ленинградский партизан", предназначавшуюся главным образом для личного состава партизанских отрядов и бригад. В апреле для населения оккупированных районов стала выходить газета "За Советскую Родину!" взамен районных газет, которые выпускались в советском тылу ранее. Кроме того, продолжали выходить для оккупированных районов специальные номера областных партийной и комсомольской газет.
      За первые пять месяцев 1943 года Ленинградский обком ВКП(б) и областной штаб партизанского движения издали 52 номера специальных газет для оккупированных районов области общим тиражом 373 тысячи экземпляров: "Ленинградская правда" (семь номеров - 257 тысяч экземпляров), "Смена" (три номера - 15 тысяч), "Ленинградский партизан" (четырнадцать номеров - 22 тысячи), "За Советскую Родину!" (восемь номеров - 40 тысяч) и т. д. Кроме того, было издано 83 листовки общим тиражом 1 миллион 889 тысяч экземпляров. Все это было направлено в оккупированные районы области.
      {581} Эти данные приведены по отчету В. А. Акатова (ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 131). По другим данным, за это же время было выпущено 58 номеров районной газеты (см. П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 183- 184; ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 146); по третьим - 43 (см. "Большевистские газеты в тылу врага". Сборник материалов из подпольных газет Ленинградской области в период немецкой оккупации. Составил А. Абрамов. Л., 1946, стр. 83).
      {582} По другим данным, было выпущено 70 наименований листовок.
      {583} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 97.
      {584} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 692, л. 3.
      {585} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 47.
      {586} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 691, л. 8.
      {587} ЛПА, ф. 0-116, л. 9, д. 259, л. 98.
      {588} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 257, л. 39.
      {589} А. А. Ингинен. На приморском направлении. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 334.
      {590} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 47.
      {591} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 264, л. 19.
      {592} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 16.
      {593} "Непокоренная земля Псковская", стр. 294.
      {594} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 76, л. 30.
      {595} Ранее существовавшая 5-я бригада в июле 1942 года, в период обороны Партизанского края, была переформирована в полк, который был влит во 2-ю бригаду.
      {596} Пополнение состояло главным образом из партизан, вышедших в советский тыл, находившихся здесь на излечении после ранения и т. д.
      {597} В декабре 1942 года было переброшено на оккупированную территорию 548 человек, в январе следующего года - 130, в феврале - 31, в марте - 636, в апреле - 282. Всего за пять месяцев в тыл врага ЛШПД перебросил 1627 партизан.
      {598} Подробно о формировании Волховской бригады и ее деятельности рассказал в работе "Волховские партизаны" В. П. Самухин, который командовал в бригаде отрядом, был затем ее начальником штаба и прошел с бригадой весь ее боевой путь.
      {599} В связи с гибелью в январе 1943 года командира 4-й бригады С. М. Глебова, а еще раньше комиссара М. К. Зубакова и из-за тяжелых потерь в личном составе, отсутствия связи с советским тылом и своими отрядами это партизанское соединение прекратило свою деятельность. Часть партизан присоединилась к другим бригадам или вышла в советский тыл.
      {600} Не смогла выдержать тяжести борьбы в сложных условиях и потеряла значительную часть личного состава 1-я Особая партизанская бригада, находившаяся в центральной части области с осени 1942 года. Ее командир не сумел справиться с руководством бригадой в трудных условиях. (Более подробно об этом см.: И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 304-320.) В конце июня 1943 года оставшиеся бойцы 1-й Особой партизанской бригады (52 человека) были по распоряжению ЛШПД влиты в 5-ю бригаду.
      {601} Ленинградский штаб партизанского движения, учитывая опыт 1942 года, принял необходимые меры по обеспечению партизан всем необходимым до наступления белых ночей, когда полеты транспортных самолетов в тыл врага были невозможны. В письме в ЦШПД в начале мая 1943 года Ленинградский штаб сообщал: "В настоящее время путем усиленной заброски в бригадах, полках и отрядах создаются запасы оружия, боеприпасов, взрывчатки и других грузов из расчета па полтора-два месяца".
      {602} Первый командир 2-й партизанской бригады Н. Г. Васильев тяжело заболел и был вывезен в советский тыл. 25 марта 1943 года он скончался. Ему посмертно было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. После Н. Г. Васильева, имя которого было присвоено бригаде, ею последовательно командовали М. И. Тимохин, Н. А. Рачков и Н. И. Синельников.
      {603} Согласно распоряжению правителей фашистской Германии сырьем и рабочей силой в первую очередь обеспечивались паровозостроительные заводы, во вторую - заводы по производству подводных лодок, в третью - танковые, в четвертую очередь - авиационные, а затем все остальные военные заводы.
      {604} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 371, л. 23.
      {605} Подобная система охраны существовала и для автострад, а также магистральных шоссейных дорог. Уже в середине 1942 года все находившиеся на фронте броневики были брошены на охрану автострад и шоссейных дорог.
      {606} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 371, л. 23.
      {607} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 43.
      {608} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 154.
      {609} См.: И. П. Барбашин, А. И. Кузнецов, В. П. Moрозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград. 1941-1944, стр. 285.
      {610} Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht, Bd. III, S. 146.
      {611} Ibid.
      {612} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. l, д. 22, л. 92.
      {613} T. А. Новиков. Рождение бригады. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 256.
      {614} Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation 1941 -1944, S. 270.
      {615} М. Воскресенский. Герман ведет бригаду, стр. 171.
      {616} "Непокоренная земля Псковская", стр. 297.
      {617} Werner Haupt. Heeres gruppe Nord, S. 325.
      {618} M. Воскресенский. Герман ведет бригаду, стр. 203.
      {619} МА DDR, Nr. 99 US8, 1936, Bl. 92.
      {620} См.: И. П. Барбашин, А. И. Кузнецов, В. П. Морозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград. 1941-1944, стр. 285.
      {621} Стратегическая позиция "Пантера" являлась продолжением пресловутого "Восточного вала", который гитлеровцы начали сооружать после поражения под Курском. Позиция "Пантера" почти совпадала с западной границей Ленинградской области: по левому берегу реки Нарвы, по западному берегу Чудского и Псковского озер, через Псков, Остров и далее на Идрицу и Полоцк. Позиция "Пантера" также почти совпадала с границами тылового района группы армий "Север".
      {622} Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation 1941-1944, S. 270.
      {623} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 127, Bl. 149-163.
      {624} "Судебный процесс по делу верховного главнокомандования гитлеровского вермахта". М., "Прогресс", 1964, стр. 191.
      {625} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 110, Bl. 144-145.
      {626} МА DDR, Nr. H. 10.22.05/110, Bl. 761.
      {627} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 259, л. 149.
      {628} МА DDR, Nr. H. 10.22.05/102, Bl. 136644.
      {629} ЛПА, ф. 0-116, оп. 2, д. 187, л. 48.
      {630} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 132.
      {631} "Листовки партизанской войны в Ленинградской области 1941-1944", Л., 1948, стр. 226.
      {632} "Листовки партизанской войны в Ленинградской области 1941-1944", стр. 228.
      {633} Там же, стр. 260.
      {634} Там же, стр. 262.
      {635} Там же, стр. 267.
      {636} См.: Ю. Н. Яблочкин. Под Ленинградом после Курской битвы. "История СССР", 1965, No 3, стр. 95.
      {637} "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {638} Там же.
      {639} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 553, л. 206.
      {640} И. Д. Дмитриев. Записки товарища Д., стр. 364,
      {641} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 148.
      {642} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 31.
      {643} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 8.
      {644} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 122, л. 9.
      {645} "Непокоренная земля Псковская", стр. 453,
      {646} МА DDR. Nr. H. 10.22.04/255, Bl. 224-225.
      {647} По существу, не были охвачены восстанием лишь несколько районов - Красносельский, Тосненский, Мгинский, Киришский, Чудовский и некоторые другие. Здесь проходила линия фронта, и основная часть жителей была выселена еще в 1941 году. Но и в этих районах многие села и деревни, отдаленные от линии фронта, были охвачены восстанием.
      {648} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 42. Межрайонные партийные центры в зависимости от конкретной обстановки упразднялись не одновременно: в начале августа 1943 года подобное указание от Ленинградского штаба получил Порховский партийный центр, в конце месяца - Островский, в начале сентября - Стругокрасненский и т. д.
      {649} Часть членов упраздненных межрайонных партийных центров назначалась в состав организационных районных троек, являвшихся органами Советской власти на территории, охваченной народным восстанием.
      {650} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 47.
      {651} Окружной комитет партии центрального Партизанского края приступил к своей деятельности 9 декабря 1943 года с получением соответствующей радиограммы Ленинградского обкома ВКП(б). Его первое официальное заседание состоялось 14 января 1944 года. На нем были рассмотрены следующие вопросы: 1) о формировании 5-го партизанского полка в составе 5-й бригады на базе местных отрядов и групп самообороны; 2) упорядочение руководства местными отрядами и группами самообороны и подготовка резервов для партизанских подразделений; 3) о нормах партизанского пайка; 4) об издании газеты окружкома партии и утверждении редактора (18 января вышел первый номер газеты "За Ленинград"; всего вышло пять номеров). Всего состоялось три заседания окружкома.
      {652} В некоторых источниках окружной партийный комитет центрального повстанческого края именуется Ленинградским окружкомом, Оредежским окружкомом, Лужским окружкомом и т. д.
      {653} Кроме этих шести, оргтройки были также созданы в Новгородском и Шимском районах. Однако в связи с тем что эти два района находились в полосе военных действий, Новгородская и Шимская оргтройки вскоре были упразднены, а руководство в западных сельсоветах, где населению удалось изгнать оккупантов, осуществляли оргтройки соседних районов - Батецкого, Уторгошского и Солецкого.
      {654} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 46, л. 9.
      {655} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 1507, л. 4.
      {656} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 1641, л. 29.
      {657} По другим источникам, в сфере действия 8-й бригады помимо районной оргтройки, возглавляемой И. Н. Николаевым, были и другие районные тройки.
      {658} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 46, л. 20.
      {659} Предыдущий (10-й номер) был выпущен в сентябре 1942 года.
      {660} См.: "Большевистские газеты в тылу врага", стр. 61-112.
      {661} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 46, л. 5.
      {662} С началом восстания полностью отпала необходимость снабжать партизанские части и соединения продовольствием через Ленинградский штаб. См.: Ю. Н. Яблочкин. Под Ленинградом после Курской битвы. "История СССР", 1965, No 3, стр. 96.
      {663} "Непокоренная земля Псковская", стр. 425.
      {664} См.: С. П. Князев, М. П. Стрешинский, И. М. Франтишев, П. Р. Шевердалкин, Ю. П. Яблочкин. На защите Невской твердыни, стр. 522.
      {665} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 264, л. 26.
      {666} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 506, л. 29.
      {667} См. П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 228.
      {668} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 35.
      {669} МА DDR. Nr. H 10.22.04/255, Bl. 247.
      {670} T. А. Новиков. Рождение бригады. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 262-263.
      {671} "Непокоренная земля Псковская", стр. 375.
      {672} "Ленинградский партизан", 22 марта 1944 г.
      {673} В июне 1943 года поредевший в тяжелых боях личный состав прежней 1-й Особой партизанской бригады (всего 46 человек) был влит в 5-ю Ленинградскую бригаду.
      {674} "Ленинградский партизан", 25 марта 1944 г.
      {675} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 602, л. 29.
      {676} "Ленинградский партизан", 12 марта 1944 г.
      {677} В. Андрианов в статье "Взаимодействие партизан с войсками фронтов в наступательной операции под Ленинградом и Новгородом" отмечает, что примерно 10 процентов партизан не имели оружия ("Военно-исторический журнал", 1964, No 1, стр. 25). В последующем удалось вооружить почти всех, главным образом за счет захваченного в боях оружия.
      {678} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 756, л, 23.
      {679} До ликвидации Партизанского края вышло 12 номеров газеты В марте 1943 года выпуск газеты возобновился. До мая вышло еще 6 номеров. В мае 1943 года во время тяжелых боев была потеряна типография, и выпуск "Народного мстителя" вновь был прекращен. В августе, с получением новой типографии, политотдел бригады вновь начал выпускать газету.
      {680} См. "Большевистские газеты в тылу врага", стр. 123-186,
      {681} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 209, л. 39.
      {682} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 80, л. 23.
      {683} В августе 1943 года Ленинградский обком ВКП(б) дал следующее указание комиссарам бригад: "В дальнейшем прием в члены и кандидаты ВКП(б) проводить в строгом соответствии с Уставом".
      {684} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 42.
      {685} "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {686} ЛПА, ф. 0-116, оп. И, д. 160, л. 34.
      {687} "Непокоренная земля Псковская", стр. 424.
      {688} ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 31.
      {689} "Ленинградский партизан", 12 марта 1944 г.
      {690} M. H. Никитин на пленуме Ленинградского обкома партии в апреле 1944 года говорил, что в начале января имелось 13 бригад, которые объединяли 35 тысяч человек, "не считая десятков тысяч советских людей, которые пришли к партизанам и были вооружены топорами, пилами, ломами" (ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 42).
      {691} "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {692} В конце января - начале февраля 1944 года основные силы 3-й партизанской бригады также были переброшены севернее Старорусской дороги.
      {693} МА DDR. Nr. H. 10.22.04/255, Bl. 225-226.
      {694} ЛПА, ф. 0-116, оп 1, д. 626, л. 74.
      {695} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 553, л. 117.
      {696} DZA Potsdam. Fall 12, Nr. 127, Bl. 195.
      {697} МА DDR, Nr. H. 10.22.04/255, Bl. 247.
      {698} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 122, л. 2.
      {699} DZA Potsdam. Fall 12, Nr. 127, Bl. 195.
      {700} См.: К. А. Мерецков. На службе народу, стр. 357.
      {701} В связи с возросшей активностью партизан для борьбы против них главное военное командование гитлеровской Германии помимо специально выделенных частей рекомендовало шире привлечь военно-воздушные школы, группы резерва и пополнения, отряды связи и т. д. Все руководство воздушными частями, привлеченными для борьбы против партизан, было централизовано, а действия их согласовывались с наземными операциями.
      {702} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 12.
      {703} А. А. Ингинен. На Приморском направлении. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 339.
      {704} "Непокоренная земля Псковская", стр. 455.
      {705} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5306, л. 54. Часть населения Ленинградской области гитлеровцам удалось все же вывезти за линию "Пантера" (см.: Norbert Muller. Wehrmacht und Okkupation 1941-1944, S. 271).
      {706} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. l, д. 82, л. 105.
      {707} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 33.
      {708} МА DDR, Nr. H. 10.22.04/255, Bl. 226.
      {709} МА DDR, Nr. H 10.22.04/255, Bl. 226.
      {710} Ibid.
      {711} МА DDR, Nr. H 10.22.04/255, Bl. 247.
      {712} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 80, л. 16.
      {713} "Непокоренная земля Псковская", стр. 389.
      {714} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 137, Bl. 144.
      {715} МА DDR, Nr. H 10.22.04/255, Bl 224
      {716} МА DDR, Nr. H 10.22.05/102, Bl. 183.
      {717} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 71647.
      {718} О том, что 10-я бригада полностью сохранила свою боеспособность, свидетельствуют ее боевые успехи в это время и особенно с началом наступления советских войск по освобождению Ленинградской области.
      {719} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 266, л. 8.
      {720} К. Д. Карицкий. Ленинградские партизаны, стр. 80.
      {721} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 13.
      {722} Там же, л. 34.
      {723} См.: К. Д. Карицкий. Ленинградские партизаны, стр. 81.
      {724} МА DDR, Nr. H 10.22.04/255, Bl. 225.
      {725} MA DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 71661.
      {726} "Непокоренная земля Псковская", стр. 365.
      {727} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 506, л. 98.
      {728} DZA Potsdam, Fall 12, Nr. 127, Bl. 175-176.
      {729} 5-я Ленинградская бригада действовала, как уже указывалось выше, и на стыке 18-й и 16-й армий.
      {730} МА DDR, Nr. H 1022.04/255. Bl. 246.
      {731} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 268, л. 17.
      {732} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 71629.
      {733} А. Ф. Майоров. Коммунисты поднимались первыми. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 322.
      {734} Как правило, в городах и в других населенных пунктах подпольные организации и группы не имели радиосредств и пользовались радиосредствами партизанских бригад.
      {735} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 211, л. 11.
      {736} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 553, л. 208.
      {737} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 756, л. 23.
      {738} "Непокоренная земля Псковская", стр. 425-426.
      {739} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 268, л. 17.
      {740} См.: И. Г. Старинов. Битва на вражеских коммуникациях. В кн.: "Советские партизаны", М., Гослитиздат, 1963, стр. 713.
      {741} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 49, л. 53.
      {742} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 179.
      {743} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 242, лл. 1-2.
      {744} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 9, л. 100.
      {745} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 82, л. 77,
      {746} Там же.
      {747} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 209, л. 37.
      {748} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 242, л. 55.
      {749} См.: "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945". Том третий. М., 1961, стр. 468.
      {750} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 133, л. 44.
      {751} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 124, л. 20.
      {752} ЛПА, ф. 0-116, оп. 11, д. 76, л. 17.
      {753} MA DDR, Nr. H. 10.22.04/255. Bl. 226.
      {754} Ibid., Bl. 247.
      {755} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 124, л. 18.
      {756} См.: И. Г. Старинов. Битва на вражеских коммуникациях. В кн.: "Советские партизаны", стр. 713.
      {757} МА DDR, Nr. H 10.22.05/102.B1. 136582.
      {758} MA DDR, Nr. H 10.22.04/255, Bl. 157.
      {759} Ibid.
      {760} См.: Hans Pottgisse r. Die deutsche Reichsbahn im Ostfeldzug. 1939-1944 Neckargemund, 1960, S. 98.
      {761} Архив МО СССР, ф. 221, оп. 1366, д. 242, л. 55.
      {762} В конце ноября 1943 года Северо-Западный фронт был преобразован во 2-й Прибалтийский.
      {763} ЦПА ИМЛ, ф. 69, од. 1, д. 790, л. 7.
      {764} Hellmut Gunter Dahms. Der Zweite Weltkrieg. Tubingen, 1960. S. 371.
      {765} Все три фронта, которые участвовали в освобождении Ленинградской области, располагали лишь танковыми бригадами, танковыми и самоходно-артиллерийскими полками, а также отдельными танковыми батальонами. И, несмотря на это, операция, учитывая сложный театр военных действии, проходила в довольно высоком темпе, отличалась своей глубиной и привела к поражению основных сил группы армий "Север". В этом велика заслуга партизан.
      {766} Edgar M. Hоwell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 182.
      {767} При характеристике группы армий "Север" накануне перехода в наступление советских войск порой неверно утверждается, что "в ее резерве находились три охранные и одна учебно-полевая дивизии". Однако гитлеровское командование сухопутных войск и группы армий "Север" никогда не рассматривало охранные дивизии как находящиеся в резерве, так как почти все время (за исключением отдельных периодов 1942 года) вплоть до освобождения области они были скованы действиями партизан.
      {768} Партизанские частя и соединения Ленинградской области располагали в начале 1944 года 80 радиостанциями. С укреплением партизанских сил это количество радиостанций полностью удовлетворяло запросы ленинградских партизан. Такой сети не было у партизан других оккупированных областей.
      {769} ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 23, л. 25.
      {770} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 222, л. 2.
      {771} К. Д. Карицкий. Ленинградские партизаны, стр. 86.
      {772} ЛПА, ф. 0-116, оп. 8, д. 14, л. 43.
      {773} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg. 1941 bis 1944, S. 239.
      {774} Партизаны 12-й бригады пустили под откос на Балтийской дороге 12 эшелонов врага. Несколько эшелонов уничтожили здесь партизаны 9-й бригады.
      {775} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 266, л. 39.
      {776} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 226, л. 41.
      {777} За 7 дней наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов 5-я бригада, действуя на железнодорожных коммуникациях врага, вывела из строя 5 железнодорожных мостов, 7 тысяч рельсов, 18 паровозов, 160 вагонов и платформ с живой силой и техникой, 1 бронепоезд. За это же время ее отряды взорвали на шоссейных дорогах 24 моста и уничтожили 218 автомашин с вражескими солдатами и офицерами и различным военным имуществом.
      {778} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72121.
      {779} Ibid., Bl. 72179.
      {780} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 240- 242.
      {781} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72017.
      {782} Ibid.
      {783} ЛПА, ф. 0-116, оп. l, д. 224, л. 9.
      {784} MA DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72269.
      {785} Немецко-фашистское командование, исходя из прошлого опыта, считало, что усиление деятельности партизан является верным признаком готовящегося наступления, обязательным элементом взаимодействия партизан и советских войск. Так, комендант тылового района 16-й армии Шпейман в одном из приказов в августе 1943 года писал: "Судя по имеющемуся опыту, во время наступления усиливается деятельность партизан в тыловых районах, направленная к нарушению коммуникаций армии. Это следует принимать во внимание" (ЦПА ИМЛ, ф. 69, оп. 1, д. 82, л. 77).
      {786} См.: Edgar M. Ноwell. The Soviet partisan movement 1941-1944, p. 182.
      {787} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 239.
      {788} "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {789} ЛПА, ф 0-116, оп. 1, д. 226, л. 49.
      {790} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 226, л. 49.
      {791} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944, S. 240.
      {792} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 186.
      {793} А. А. Ингинен. На Приморском направлении. В кн.: "Горят костры партизанские", стр. 342.
      {794} Erich Hesse. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944. S. 239.
      {795} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 260, л. 116.
      {796} Там же, л. 11. Помимо этого плана Ленинградский штаб партизанского движения принял 26 января более подробный "Оперативный план боевой деятельности ленинградских партизан в тылу противника во взаимодействии с наступающими войсками Ленинградского и Волховского фронтов" (ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 260, лл. 6-8). В нем детализировались задачи, поставленные партизанам командованием Ленинградского и Волховского фронтов, предусматривалась необходимая перегруппировка партизанских сил, снабжение их боеприпасами и т. д.
      {797} ЛПА, ф. 0-116, оп. 12, д. 658, л. 1.
      {798} См.: И. П. Барбашин, А. И. Кузнецов, В. П. Морозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград, стр. 392-393.
      {799} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72295.
      {800} Ibid., Bl. 72337.
      {801} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72393.
      {802} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941 - 1944, p. 186.
      {803} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 224, л. 15.
      {804} См.: "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945". Том четвертый. М., 1962, стр. 45.
      {805} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 507, л. 19.
      {806} Kurt v. Zуdowitz. Die Geschichte der 58. Infanterie-Division. 1939-1945. Kiel, 1952, S. 109.
      {807} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 226, л. 77.
      {808} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 260.
      {809} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72507.
      {810} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Вl. 72386.
      {811} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 187.
      {812} MA DDR. Nr. H 10.22.04/43, Bl. 72620.
      {813} Ibid., Bl. 72623.
      {814} МА DDR, Nr. H 10.22.04/43, Bl. 72735.
      {815} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72673.
      {816} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 613, л. 10.
      {817} ЛПА, ф. 0-4788, оп. 1, д. 46, л. 118.
      {818} МА DDR, Nr. H 10.22.04/43, Bl. 72797.
      {819} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 226, л. 90.
      {820} Kurt v. Zуdowitz. Die Geschichte der 58. Infanterie-Division, S. 109, 113.
      {821} MA DDR, Nr. H 10.22.04/43, Bl. 72994.
      {822} Ibid., Bl. 73086.
      {823} И. Т. Коровников. Новгородско-лужская операция, стр. 122.
      {824} МА DDR, Nr. H 10.22.04/42, Bl. 72654.
      {825} И. Т. Коровников. Новгородско-лужская операция, стр. 130.
      {826} См.: В. П. Самухин. Волховские партизаны, стр. 249.
      {827} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 226, л. 86.
      {828} Институт истории АН СССР. Отдел рукописных фондов (ОРФ), разд. II, ф. 2, оп. 3, д. 16, л. 23.
      {829} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 553, л. 189.
      {830} Институт истории АН СССР, ОРФ, разд. II, ф. 2, оп. 3, д. 18, л. 23.
      {831} И. Т. Коровников. Новгородско-лужская операция, стр. 164.
      {832} См.: П. Р. Шевердалкин. Героическая борьба ленинградских партизан, стр. 258-259.
      {833} ЛПА, ф. 0-116, д. 226, лл. 97-98.
      {834} МА DDR, Nr. H 10.22.04/43, Bl. 73117.
      {835} Werner Buxa. Weg und Schicksal der 11. Infanterie-Division. Kiel, 1952, S. 50.
      {836} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 626, л. 80.
      {837} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 184.
      {838} Von den Kampfen der 215. Wurtembergisch-badischen Infanterie-Division. Stuttgart, S. 211.
      {839} Hans-Henning Podzun. Weg und Schicksal der 21. Infanterie-Division, 1951, S. 16.
      {840} Emilio Esteban Infantes. "Blaue Division". Spaniens Freiwillige an der Ostfront, S. 132.
      {841} Оперативная группа "Фриснер" была сформирована 6 февраля, после того как наступавшие советские войска вклинились в разрыв между 18-й и 16-й армиями. В ее состав вошли дивизии 18-й и 16-й армий, действовавшие в районе озера Ильмень. На группу "Фриснер" возлагалась задача прикрыть образовавшийся разрыв между 18-й и 16-й армиями. 22 февраля группа получила новое наименование - "Герцог".
      {842} Для координации действий 3-й, 7-й и 10-й бригад, которые действовали на территории с большой насыщенностью вражеских войск (в секторе железных дорог Струги Красные - Псков - Порхов), был создан Военный совет. В него вошли руководители бригад (всего 7 человек).
      {843} МА DDR, Nr. H 10.22.04/43, Bl. 73304.
      {844} Ibid., Bl. 73361.
      {845} ЛПА, ф. 0-116, оп. l, д. 507, л. 22.
      {846} Hans Breithaupt. Die Geschichte der 30. Infanterie-Division. 1939-1945. Bad. Nauheim, 1955, S. 254-256.
      {847} Edgar M. Howell. The Soviet partisan movement 1941- 1944, p. 185.
      {848} Hellmuth Gunther Dahms. Der Zweite Weltkrieg, S. 371.
      {849} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, д. 664, л. 36.
      {850} ЛПА, ф. 0-116, оп. 1, л. 602, л. 45.
      {851} Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 187.
      {852} MA DDR, Nr. H 10.22.04/43, B. 73405.
      {853} К. A. Mepецков. На службе народу. М., Политиздат, 1988, стр. 357.
      {854} Edgar M. Howell. The Sowiet partisan movement 1941- 1944, p. 184.
      {855} В период освобождения Ленинградской области были полностью уничтожены 3 дивизии врага и ряд отдельных частей, а 23 дивизии разгромлены. Только два фронта - Ленинградский и Волховский - за месяц наступления с 14 января захватили у врага 189 танков, более 1800 орудий, 4660 пулеметов, почти 22 тысячи винтовок и автоматов, 1 миллион 810 тысяч снарядов, 17 миллионов патронов, 2648 автомашин, 615 железнодорожных вагонов, 353 склада с военным имуществом, взяли в плен 7200 солдат и офицеров.
      Заключение
      {856} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5302, л. 3.
      {857} ЛПА, ф. 24, оп. 2, д. 5302, л. 4.
      {858} См.: "Ленинградский партизан", 15 апреля 1944 г.
      {859} См.: И. П. Барбашин, А. И. Кузнецов, В. П. Морозов, А. Д. Харитонов, Б. Н. Яковлев. Битва за Ленинград, стр. 565.
      {860} "Совершенно секретно! Только для командования!", стр. 395.