- Зема, жить хочешь? - Подставив ему к горлу его же зверский нож задал я сакраментальный вопрос. Только говори честно, без лукавства.
      - Хочу. - Чистосердечно признался он.
      - Я тоже так думаю, а знаешь для чего я взял тебя на борт?
      - Нет.
      - Чтобы утопить. Сейчас отойдем подальше от острова и я тебя сброшу в воду. Со связанными за спиной руками ты пойдешь на дно утюгом. Ты видел как плавает утюг?
      - Нет. Не надо, простите меня! Константин Иванович, я обещаю вам больше никогда не попадаться на вашем пути.
      - Сейчас, в таком положении, тебе, голубь сизокрылый, никаких других слов говорить не приходиться, но если я тебя отпущу, то уже через два часа ты запоешь по другому. Это я знаю наверняка.
      - Нет, я не такой, поверьте мне.
      - Пожалел волк телятю. Ничего у нас не получиться, Майкл. Единственное, что я могу для тебя сделать, так это передать твою посмертную записку. Ну как там положено, простись с родными, попроси чтоб не поминали лихом, жене поцелуй, сыну привет, вообщем сам знаешь, а если писать не хочешь, так я могу позвонить и передать твои слова по телефону. Так будешь писать?
      - А что там писать?
      - Тогда умри как мужик. - Напыщено и драматично выдал я и для пущей убедительномти перекрестился.
      - Да как же так, - завыл он кастрированным удавом, - у меня же двое малых пацанов, вы хоть их пожалейти, ведь сиротами останутся.
      - Ну если пацанов, то пожалуй что и пожалею. Помилую тебя на первый раз, но ты мне за это должен вернуть наши "тачки" и пообещать не предпринимать против нас никаких враждебных действий.
      - О чем вы говорите, ну конечно же я согласен на все ваши условия.
      - Посмотрим, и учти если только я замечу твое малейшее телодвижение, так долго больше разговаривать не буду. Зачем вы угнали наши машины, кажется Федько об этом вас не просила?
      - Не просила. - На глазах оживая радостно согласился Майкл. - Но только ваши машины все равно бы угнали.
      - Интересная мысль. А если её продолжить то можно прийти к следующему выводу; Давайте убивать всех подряд, поскольку в конечном итоге они все равно умрут.
      - Да нет, вы меня не поняли. Ваши машины собирались угнать вчера. Мы помешали.
      - Еще интересней. Ты меня заинтриговал, выкладывай как оно было.
      - Эта сучка Наташка, заставила нас следить эа церковью, ну там, в таком плане, кто возле неё шастает, какие подозрительные люди на горизонте, чем интересуются. Короче вчера утром мы сели неподалеку, взяли пивка, торопится нам некуда, сидим болтаем, пиво хлебаем. Думаем все равно ничего такого не будет. Автобус с попами приехал, а потом и эта ваша Светлана прикатила. Вот, стерва, лютая!
      - Стерва Лютова! - Крикнул я на корму. - Мотор глуши, весла суши, ложимся в дрейф. Разговор у нас с товарищем содержательный получаеться.
      - Утопить его к чертовой матери и весь разговор. - Уже в тишине пожелала она.
      - Во! Что я тебе говорил! - Перешел на шепот Майкл. - Все они суки!
      - К делу это не относиться, я тебя слушаю.
      - Ну значит это, как она взялась их шугать, я тебе доложу. Сидим дальше, ха-ха ловим, а тут и ты прикатил. А насчет тебя у нас был разговор особый и потому мы стали внимательней поглядывать, да острее посматривать.
      - Какой же особый разговор был насчет меня.
      - Ну она велела тебя повязать и сразу сообщить ей. Мы так и хотели.
      - Вы так и сделали, но продолжай.
      - Ага, значит ты приехал и она сразу своих кобелей усадила на автобус и кудато отправила. Это нам на руку, мы посовещались и решили, что будем тебя брать когда вы с ней выйдите из церкви. Палкой по чану и все в ажуре. Так мы спланировали. А получилось по другому. Минут через пятнадцать после того как вы зашли в церкву на горизонте появился какой - то тип. Прикинь, пыль, жара начинается, вокруг ни единой души и вдруг откуда ни возьмись, как хрен в чистом поле нарисовался этот тип. Откуда он появился, как оказался возле церкви, хоть убей не пойму.
      - Что за тип, обрисуй мне его.
      - А чего его рисовать, он у вас уже нарисованный в сумке лежит, вам виднее.
      - Ясно, продолжай дальше.
      - Обошел он церкву снаружи, потом заглянул во двор, там понюхался, а потом и в саму церковь занырнул. Пробыл там минуты две не больше и выпрыгнул наружу. Мы с Наилем насторожились, думаем неспроста это все, надо доложить Наталии Николаевне. Занятная птичка вокруг запорхала. А он, скотина, вон что надумал. Опять заколесил кругами, только теперь на твою тачку посматривает и круги сужает. Подошел он к ней, резину попинал, бампер потрогал, даже под днище хотел заглянуть, да видно передумал. Не понравилось что - то. Махнул рукой и подался к "десятке" твоей бабы. Тут и козе ясно, что её рыдван покруче. Там то же самое потрогал скаты, потом встал на четвереньки, чтобы значит под днище заглянуть. Зачем спрашивается? Ясное дело, угнать наладился. А тут мне Наиль мыслишку кидает. Почему он, а почему не мы? Сказано - сделано. Подскочили мы к нему, думали разом и повяжем, а не тут - то было. Вырубил он нас за шесть секунд. Сделал как котят и ичез. Исчез козел точно так же как появился. Разозлились мы на него по страшному, а толку - то? Тут Наиль меня в бок толкает, я как глянул у меня и злость - то сразу пропала. Гляжу и глазам своим не верю. Твоя подруга ключ в замке зажигания позабыла. Я сразу за руль, а Наиль к твоей машине, он мастер по этим делам, а ты лопух. Хоть ключи и вытащил, а дверцу не замкнул. Сели мы и погнали.
      - Куда? - Обидевшись за "лопуха" строго спросил я.
      - А там недалеко, возле птичной фабрики братан у меня проживает. Вот к нему и рванули. Руки у него золотые. Если бы не он мы бы вообще на это дело не пошли. А тут один к одному получилось. Короче отогнали мы ваши тачки, все перетерли, ещё немного выпили и поехали назад уже на его машине. Ну а остальное вы сами знаете.
      - Нет, не знаю. Сколько времени вы пробыли у брата, или точнее, сколько времени церковь находилась без вашего наблюдения?
      - Наверное часа полтора, а может и побольше, Короче, когда мы вернулись назад, то вокруг не было ни души, мы уж подумали, что вы сквозанули, а потом смотрим, дверь открыта, значит все в порядке и стали ждать. Долго сидели, аж надоело, больше часа прошло, а потом мы увидели как из двери повалил дым и следом вышли вы.
      - Понятно, то есть больше никого вы не видели?
      - Так точно.
      - Очень хорошо, а теперь не дергайся. Сейчас к тебе подойдет наша милая женщина и крепко свяжет твои ноги...
      - Зачем? Мы ведь договорились. - Праведно возмутился он. - Зачем ноги?
      - Замолчи, барбос, сначала дослушай.
      - Она перетянет твои ноги и крепко накрепко припутает к скамейке тебя самого. После этого мы освободим твою правую руку и ты напишешь письмо своему брату. Как его зовут надеюсь ты не забыл?
      - Григорий.
      - Значит Гриша и Миша, очаровательные братцы. Миша ворует, а Гриша сдает. Его фамилия как и у тебя Харитонов?
      - Да, а что я должен ему написать?
      - Пустяки, попросишь вернуть машины подателю сего письма.
      - Ага, вы заберете свои тачки, а потом меня утопите как котенка.
      - Не надо думать, что все похожи на тебя. А впрочем ты можешь отказаться и тогда... - Я многозначительно посмотрел на гладь водохранилища.
      - Да нет, это я так просто, извините, все распишу как прикажите. Только сначала оденьте мне плавки и штаны, а то неудобно и холодно.
      - Это рискованно. Я это исполнить не могу, так как в радиусе действия твоих конечностей находиться не имею права. Попроси Светлану Сергеевну.
      - Пошел бы он куда подальше, стеснительный какой. - Возмутилась Лютик.
      - Ну хоть плавки натяните.
      - Перебьешся, гнида членистоногая. - Примеривая капроновый тросик зло ответила Лютова. - Чтоб ты там все отморозил.
      Вязала она его долго и старательно. К скамейке припутала аж на четыре петли и я подумал, что она с удовольствием пробила бы в днище лодки дырку, чтобы только полюбоваться погружением субмарины вместе с её капитаном.
      Пристроив ему на коленях книжку Федько я спросил готов ли он к диктанту.
      - К какому ещё диктанту?
      - Сейчас, во избежание неприятностей ты будешь писать то, что я тебе продиктую. Приготовься, начнем...
      "Гришаня! Нас подставили. Горим по черному. Мне вилы! Десятка паленая. Другая "тачка" "крутого". Верни или меня "замочат". Все отдай этому мужику. Майкл".
      Ну вот и отлично, а теперь на другой странице напиши его точный адрес и поехали к пристани. Если на ней немного народа, то подождете меня там, а если толпа, то Лютик тебя ещё немного покатает. Недолго, только до моего благополучного возвращения, а если такого не произойдет, то она либо утопит, либо сдаст речникам. Тут уж как говориться на её вкус. Надеюсь ты не будешь возражать если я воспользуюсь "Москвичом" твоего брата?
      Добротный дом Харитонова Гриши, окруженный высоким дощатым забором, стоял особняком от двух десятков других принадлежавших птицефабрике. Мне пришлось довольно долго колотить в пуленепробиваемые ворота и слушать собачье негодование прежде чем мне соизволил ответить простуженный и отвратный голос.
      - Чего надо?
      - Григория Харитонова.
      - Его нет. Пошел на ...
      - Врешь. Ты и есть Григорий Харитонов. У меня к тебе письмо от Майкла.
      - Что там ещё за письмо?! - В приоткрывшуюся калитку просунулась волосатая, рабочая рука. - Давай его сюда!
      - Открой дверь, болван! Посмотри, не на твоей ли я тачке приехал?
      - Что?! - Распахивая настеж калитку на меня выкатила уникально одиозная рожа, а впрочем и моя была не лучше. Очевидно Гриша был лет на десять старше своего брата, а может просто чрезмерное пристрастие к вину сделало его таким. Свинцово-багровая морда с крохотными, заплывшими глазками, отрицая шею прочно сидела на тумбообразном туловище покрытом длинной седой шерстью. Задранный курносый нос неправдоподобных размеров сильно напоминал свиной пятачок и как - то плавно переходил в круглое ротовое отверстие. Густая поросль торчащая из ушей была особенно заметна на фоне совершенно голого черепа.
      И теперь этот мастодонт тряс меня за грудки и требовал ответить, что случилось с его любимым Мишаней, обещая, в случае летального исхода, выпустить из меня кишки. В конце концов такое обращение мне порядком надоело и я хлопнул ему ладонями по знаменитым ушам. Да и хлопнул-то не сильно, но мне показалось, что его свинячьи глазки увеличились в два раза и сейчас выпрыгнут на меня. Заорал он так, что доселе тявкавшая собака замолчала то ли от удивления то ли от страха.
      - Ты что? - Спросил он приходя в себя. - Зачем бьешься?
      - Это тебе показалось, Гриша. Прочти лучше письмо, у меня мало времени, да и у твоего братана его в обрез.
      - Это что, серьезно? - Внимательно изучив депешу просипел он.
      - Серьезнее не бывает.
      - Шутит он. - Подумав, решил он немного поиграть. - Никаких машин я и в глаза не видел. Он спьяну наверное вам сболтнул.
      - Это будет его последняя шутка. - Улыбнувшись пообещал я и пошел к "Москвичу".
      - Ты куда! - Рванул он меня за плечо. - Не трожь! Это моя тачка!
      - Была твоя, а стала моя, подвинься, боров!
      - А на тебе! - Замахнул он свой кулачище, который я чудом успел перехватить и падая дернуть на себя. Он врюхался головой в дверцу своего же автомобиля. Откатив его бормочущую тушу в сторону я сел за руль.
      - Бывай, Гришаня, а меня лучше не ищи, а то отправишься на небеса к Мишане.
      - Эй, ты, погоди. Я думал ты шутишь.
      - Нет, я парень серьезный.
      - Я это уже понял. Все сделаю как сказал Мишка, только это...Я, понимаешь, на ноль девятой уже все номера перебил.
      - А где десятка. - Наливаясь яростью прошипел я.
      - Она в порядке, я её не трогал, хоть сейчас забирай. - Торопливо успокоил мастодонт. - Только Мишаню не трожьте. Молодой он еще, глупый.
      - Выгоняй сюда машину, да не забудь вернуть все вещи, что там находились. Мишаню своего любимого получишь только после того как на ноль девятой будут стоять её родные номера. И поторопись, времени у тебя мало.
      - Айн момент. Только вы уж потом про мой адрес забудьте, лады?
      - Я бы и сейчас в твой гадюшник не полез, сами виноваты. Откуда здесь можно позвонить в город?
      - Только с птицефабрики, если разрешат.
      - Мне везде разрешат, пошевеливайся.
      В условленное место, километром ниже причала, я подъехал через час, прекрасно уложившись в регламент. Лодка с привязанным Мишаней дрейфовала в двухстах метрах от берега и на судне, как мне показалось, царила дисциплина и послушание. Заметив свою машину Светлана отсемафорила "Полный порядок" и позабыв про все меры предосторожности тут же помчалсь ко мне.
      - Ну что там, Константин Иванович? - Спрыгивая на отмель и сияя как начищеный котелок ещё издали спросила она. - Все в порядке?
      - Для тебя, как видишь, - а вот со мной хуже, но это потом. Попробуй дозвониться по своему сотовому до города. Мне позарез нужен один человек.
      - Бесполезно, я уже пыталась. Ничего не получается.
      - Скверно, придется ехать.
      - Какая разница? Нам так и так нужно ехать домой. Куда денем этого ублюдка?
      - Вот в нем - то вся проблема. Ничего не попишешь, нужно везти его с собой.
      - Еще чего не хватало! Если не хотите его утопить, так пусть катится к свиньям. собачьим, видеть его гусную рожу не могу.
      - Пока его отпускать нельзя. Он может таких дров наломать, что место на острове нам покажется раем. Ты вот что, посиди пока здесь, покарауль лодку, а я вместе с ним смотаюсь до города и обратно. Вернусь через полтора часа.
      - Не хочу, мне противно, мне нужно в ванну, да и зачем вам эта вонючая лодка?
      - Для того чтобы ты и я ночами спали спокойно. Я думаю это стоит ванны!
      - Эй вы! - Устав от долгого ожидания подал голос Мишаня. - Ну все же в порядке. Развяжите меня, ведь вам вернули машины.
      - Заткнись, козел. - Отмахнулась Светлана. - Константин Иванович, а может быть в город смотаюсь я, а вы пока за ним присмотрите? Честно говоря я его боюсь. Мне показалось, что он задумал какую - то пакость. Вы не сомневайтесь, я ваше поручение выполню в точности. Конечно если оно не сверхсложное.
      - Да нет, просто нужно во что бы то ни стало найти одного человека и передать ему мою записку, а потом, если понадобиться, привезти его сюда.
      - Я вытащю его из под земли.
      - А если вдруг он умер, или в составе экспедиции отправился в Арктику, то тоже самое расскажешь моему тестю либо жене и покажешь им дорогу. Жду тебя через два часа, только помни, если ты отнесешься к этому наплевательски, то мы с тобой можем здорово поссориться.
      Макс, сопровождаемый Лютовой, подъехал через полтора часа, когда мне уже порядком надоело нытье и скулеж Мишани. Злой как черт и даже не сказав "здрасте", он легонко съездил Майклу дубинкой по хребту и профессионально заученно воскликнул:
      - Этот что ли?
      - Этот. - В той же тональности ответил я.
      - У! Козел!
      - Оставь его, Макс, он уже ручной.
      - Тогда в чем дело, Иваныч? Я плохо улавливаю вашу мысль.
      - Дело в первой кошке.
      - Не врубился, говори доходчиво. Не забывай - с милиционером говоришь.
      - Ты знаешь кто хозяйка этогомальчика? - Кивнул я на
      перепуганного Мишаню.
      - Серая собака ему хозяйка, а горный козел хозяин.
      - А ты знаешь как зовут ту серую собаку и где она сейчас рыщет?
      - В поисках доброго мужика с двустволкой, а вот как её зовут не знаю.
      - А зовут её Наталия Николоаевна Федько и рыщет она вон на том острове.
      - Что?! Иваныч, ты не перебрал вчера вечером? А то я смотрю рожа у тебя...
      - Нет, Максимилиан, вчера вечером я не выпил ни капельки, хотя и очень хотел, да только Наталии Николаевне было не до того. Она была настолько увлечена переделкой моей физиономии, что это обстоятельство её не заинтересовало.
      - Я ничего не понимаю, то есть понимаю, что она откупилась, но как-то уж очень быстро, так не бывает. Прошло не больше десяти дней...
      - Все очень просто, Виктор и тот мальчонка заявили, что под давлением они оговорили свою знакомую и всю вину подняли на себя.
      - Так она, что же, тебя выследила и решила отомстить?
      - Все намного
      сложнее, завтра я тебе все расскажу, а теперь у нас просто нет времени. Ты что делаешь сегодня вечером и ночью?
      - Охраняю один из объектов твоего тестя.
      - Перебьется, пусть сам его охраняет. Я хотел тебя попросить об одной услуге.
      Счастливая Лютик подвезла меня к самому дому и нижайше просила завтра вечером отужинать с ней в каком-нибудь кабачке. Буркнув что-то неопределенное я хлопнул дверцей и поплелся в подъезд. На мое счастье дома никого не оказалось и я прямым ходом залетел в ванну. Здесь мне довелось первый раз посмотреть на себя в зеркало и никакой радости мое отражение мне не доставило. Хлыст Наталии поработал на славу. Вздутые багровые полосы покрывали всю рожу, а на сократовском лбу и правой щеке кожа вообще лопнула и запекшаяся кровь смотрелась особенно неприятно. Как уцелели глаза мне оставалось только гадать и благославлять Всевышнего. Плюнув от досады и отвращения я залез в горячую воду и вскоре уснул.
      Проснулся от того, что в дверь барабанил и ругался тесть.
      - Открой! Костя, немедленно открой! Ты что там умер? Что случилось? Костя отзовись или я выломаю дверь.
      - Как вам угодно, вставлять я не буду. - Приходя в себя откликнулся я.
      - Что с тобой случилось?
      - Почему со мной должно что - то случиться? Все нормально.
      - Ты посмотри в чем ты пришел, в каком состоянии твоя одежда и где ты болтался этой ночью? Милка мне всю плешь переела. Только не говори мне что ничего не помнишь, все равно не поверю.
      - Ладно, выйду из ванны и все расскажу подробно. А вы пока что нибудь организуйте, я не ел со вчерашнего утра.
      Тесть расстарался до такой степени, что даже выставил на стол бутылку своего бережно хранимого крымского портвейна.
      - Ну что там у тебя произошло? - Едва я сел за стол, с ухмылкой разглядывая мою многострадальную физиономию, спросил он.
      - Дайте хоть кусок проглотить. Я говорю вам вполне серьезно, у меня со вчерашнего утра во рту не было макового зернышка.
      - Ну ешь. Ты наверное портвейн не будешь, так я тебе водочки налью. Поехали.
      - Да погодите же вы, дайте прожевать. Окосею ведь сразу. Как там у нас поживает Виктор Анатольевич Ищенко? Когда он думает выплачивать нам гонорар?
      - Об этом я его спрашиваю чуть ли не каждый день, но ответ его однообразен до безобразия. Он говорит, что расплатиться сразу после того как прокуратура вернет его деньги в банк.
      - Врет наверное. Хорошо устроился, на прокуратуру стрелку переводит. А может и не врет, но какое они имели право вообще их забирать?
      - Да черт их знает, а почему ты с этого начал разговор?
      - Могу с другого. Вы знаете, что Федько уже гуляет на свободе?
      - Не может такого быть. - Поперхнулся полковник своим портвейном. - Не может.
      - Может. У нас теперь все возможно.
      - А ты уверен в своем заявлении? Где ты её видел?
      - Я провел в её обществе два незабываемых дня.
      - И что же вы делали?
      - Сначала она колотила палкой по морде меня, а потом я её.
      - Не знаю каких результатов добился ты, но её налицо. Отличная работа. Я удивляюсь тому что ты вообще ушел от неё живым.
      - Ушел потому что мне у неё не понравилось. Камера куда она меня поместила вместе со Светланой Сергеевной Лютовой оказалась сырой и холодной.
      - Да что ты говоришь! Я бы не отказался провести с ней на нарах часок другой, но почему и она оказалась предметом повышенного интереса Федько? Опять церковь? Их пути переплелись случайно или они знакомы давно? Рассказывай все по порядку.
      - Не могу, я устал, опьянел и хочу спать.
      - Ну хоть в двух словах нарисуй как ты туда попал и чего она от тебя хочет.
      - Господин Ефимов, там столько всего перепуталось, что в двух словах ничего не расскажешь. Завтра, когда я хоть немного соберусь с мыслями, обещаю вам представить полный отчет. А пока мне бы хотелось поспать, потому что прошлой ночью я не сомкнул глаз, готовился к приезду Федько.
      - Врешь ты все, наверное потому и не спал, что рядом была такая вкусная баба.
      - Оставьте ваши гнусные инсинуации, кажется так она говорила. Да, Алексей Николаевич, чуть было не забыл, Макс сегодня на дежурство не выйдет.
      - Ты что, спятил? - Сразу отрезвел полковник. - Ты думаешь что говоришь? Где он? Кем я его заменю? И вообще кто тебе дал право совать нос в дела моего ЧОПа?
      - Нужда заставила, а почему вы вдруг так разволновались? Вы же кем-то его подменяете когда отряд поднимают по тревоге. Подмените и на этот раз, тем более это в ваших личных шкурных интересах. Макс присматривает за Федько, а у неё награблленная валюта, которую, как я думаю, она припрятала до лучших времен. Почему я и поинтересовался как там поживает господин Ищенко. Я вас убедил?
      - Как тебе сказать... - Крякнул Ефимов что - то обдумывая.
      - А тут и говорить нечего, отправляйтесь на пост вместо Макса, а я ушел.
      Проснувшись в три часа ночи я с удоволетворением отметил отсутствие тестя и окупировав его кабинет, выложил свои находки. Ржавая стамеска или долото, черт их там разберет, была самая обычная, со сбитой ручкой и коротким видавшим виды клинком. По его длине можно было заключить, что затачивался он бесконечное количество раз и служил своему хозяину долго и предано. Ставшее полукруглым жало затупилось на нет и были все основания предполагать, что кирпичная кладка была разобрана с его помощью.
      Не обнаружив больше ничего примечателного я отложил её в сторону и занялся стеариновым огарком. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что информацию он несет гораздо большую нежели стамеска. Длина его составляла три сантиметра при диаметре порядка двадцати пяти миллиметров. В общем - то самый заурядный охнарик он купил меня своим донышком и совершенно уникальными потеками. Оплавлясь стеарин стекал вниз, в какую то плошку где и принимал её очертания. Те очертания были весьма своеобразными и являли собой некий многогранник пирамидальной формы. Можно было предположить, что в качестве подсвечника использовали что - то похожее на забытый уже лафитник. Раньше такие лафитники были почти в каждом доме. Однако на моем существовала одна странность. Дело в том что грани у тех лафитников, какие мне попадались были расположены на внешей стороне, здесь же отпечаталась внутренняя, а таких мерзавчиков я не видел.
      Осколки стекла подтвердили мою догадку. Именно в этой посуде стояла свечка, но форму этой посуды я представить не мог ввиду того что осколки были слишком малы.
      Пусть мало, но хоть что - то. На миллиметр, но я продвинулся. Вполне удовлетворенный собой я лег на полковничьем диване и остаток ночи мне снился преподобный отец Алексий, которому я вручаю утерянный клад.
      В семь часов утра меня разбудил Макс и опять не поздоровавшись лаконично сообщил, что все в порядке, но осторожность не помешает.
      Гостиница с регрессивным названием "Волжский закат", построенная четверть века назад скромно ютилась между двором городской бани и старыми деревянными домами. Была она двухэтажная и почему там присутствовали номера начинающиеся на "тройку" для меня оставалось загадкой. Не иначе как подвал посчитали, решил я и толкнул массивную дверь. После долгих и изнурительных переговоров с администратором, мне удалось узнать, что чета Рафалович оставила отель ещё три дня тому назад и отбыла в неизвестном направлении, а триста двадцать первый номер оказался люксом расположенном на первом этаже и почему к нему прицепилась абстрактная цифра "три", администраторша не знала и сама.
      Дежурная по этажу, остроносая и востроглазая Альфия, снисходительно приняла от меня плитку шоколада, потребовала представиться, а только потом позволила задать ей несколько вопросов.
      - Константин Иванович, что вы говорите? Рафаловичи? А как же не помнить? Отлично помню. Почтенная пара. - Многозначительно хихикнув вспомнила она. - Почтенная, только когда вместе.
      - А когда поврозь?
      - Я не имею права лезть в дела наших жильцов. Это их личная жизнь.
      - У вас удивительно красивые глаза, в них недолго и утонуть.
      - Не беспокойтесь, муж не позволит.
      - Вы меня не так поняли, я просто художник. Нет, хороший художник!
      - Не сомневаюсь, и прекрасно понимаю, что лоб хороший художник разбил о мольберт, когда писал очередной свой шедевр.
      - Завидная проницательность. Так что собой представляла личная жизнь Зои Андреевны и Якова Иосифовича? В чем она заключалась?
      - А почему это вас интересует? - Уже готовая расколоться на всякий случай спросила она. - Кем они вам приходяться.
      - Зоя Андреевна моя несчастная мамочка, которую коварный Рафалович подло похитил и увез в проклятый и чуждый ей Париж, где сделал дни её черными как ночи Африки. Бедняжке удалось чудом вырваться и прилететь к любимому сыну, но гнуснй Яков настиг её и здесь. Помогите мне вернуть мою маму.
      - Я вижу, что жулик вы отменный, но обаятельный, а значит не все ещё потерянно. Яков Иосифович действитльно личность неприятная и тут я с вами согласна. Старый пачкун, однажды ночью, когда я спала, он пробрался в подсобку и залез ко мне в трусы. Естественно я проснулась и хорошо угостила его графином. Вы думаете он успокоился? Как бы не так. В следующее дежурство он подошел ко мне и как ни в чем не бывало и предложил деньги за определенный вид услуг.
      - А где в это время была его супруга, то бишь моя мамочка?
      - Ваша, так называемая "мамочка", времени даром тоже не теряла. Она с завидным постоянством заныривала в один хитрый номерок.
      - Что это за номерок и почему он хитрый?
      - Сиротиночка, вам не кажется, что вашу крохотную шоколадку можно съесть всего за две минуты, а мы беседуем уже целых пять. И вообще шоколад я люблю с шампанским, а к шампанскому положены фрукты.
      - Все зависит от того насколько интересным окажется тот номерок?
      - Будьте уверены, Альфия Сагидовна туфтой не торгует.
      - Поверим на слово. - Со скрипом согласился я и проклиная развращенность гостиничной прислуги отправился в магазин.
      - А ваша "мамочка" воспитала вас жмотом. - Окинув взглядом сиротливую грушу которую я выложил на стол впридачу к бутылке, заметила Альфия.
      - Я хотел купить две, но потом подумал, что четное количество дарят только покойникам. А вам, ласточка ещё жить да жить. Так что там за номер.
      - Номер этот резервный, на тот случай когда гостиница переполнена, а край как надо кого - то устроить. Он не имеет официального статуса и находится под личным контролем Клары Оттовны.
      - А это что за зверь за такой?
      - Клара Оттовна наша хозяйка.
      - Понятно, а вы не подскажите сколько ей годков?
      - Зачем это вам? - Совершенно естественно удивилась Альфия.
      - Есть у меня маленькая задумка, хочу проверить.
      - Она не намного моложе вашей матушки, лет наверное шестьдесят будет. Что это вас всех на старух потянуло? Эпидемия что ли?
      - Кого это всех? - Насторожился я. - Кого ещё потянуло?
      - Ну так слушайте. Примерно через двое суток после того как в гостиницу поселились Рафаловичи, нулевой номер оказался почему-то занят. Кем конкретно никто не знал. Это показалось нам удивительным, потому что в гостинице было полно свободных номеров более удобных и комфортабельных. Но самое интересное заключалось в том что первое время им вообще никто не пользовался.
      - А что на этот счет говорила ваша директриса?
      - С подобными вопросами обращаться к ней не принято, иначе можно запросто вылететь за дверь. Но не будем отвлекаться. Однажды вечером, а это случилось именно в мое дежурство, дверь нулевки своим ключом открыл довольно симпатичный мужчина примерно тридцати лет. В общем - то ничего странного в этом не было, многие жильцы приходят просто переночевать, но меня удивило, то что буквально через десять минут к нему в номер вошла француженка, так мы прозвали Зою Андреевну. Пробыла она там около часа, а потом подарив мне кусок французского мыла (нужен он мне сто лет) преспокойно вернулась к себе в номер. Поразилась я до крайности. Обычно в такое время в гости приходят любовники или любовницы, но возраст вашей "мамочки" таков, что вряд ли с ней согласиться иметь дело тридцатилетний красивый мужик. Если конечно он не извращенец.
      Тогда я подумала, что это заранее назначенная встреча делового характера. Но и тут оказалась не права, потому что их свидания стали регулярными и происходили в одно и то же время по вечерам, а иногда и днем, но днем они встречались бессистемно. Сначала приходил он, а минут через пять француженка.
      - Опишите мне его внешность.
      - Попробую, если получиться. Как я уже сказала, на вид ему лет тридцать. Худощавого, но крепкого телосложения. Глаза черные и пронзительные, словно всего насквозь тебя видит. Нос с небольшой горбинкой, рот широкий, но не губошлепистый. Щеки впалые. А остальное все как у всех.
      - Что остальное? - Пошло ухмыльнулся я, потому как настроение по мере её описания у меня улучшалось и в её словесном портрете я все больше узнавал типуса крутившегося у церкви. Вытащив вчетверо сложенный лист я старательно его развернул и сунув в нос Альфие строго спросил.
      - Узнаете? Это он?
      - Конечно это он. - Ни минуты не колеблясь ответила она. - Значит вот вы за кем охотитесь, а могу я поинтересоваться, кто же этот гражданин?
      - Можете, но я вам все равно не отвечу потому как не знаю сам. Скажите под какой фамилией он зарегестрировался.
      - Это я уже узнавала, он вообще не зарегистрировался. Просто Клара Оттовна дала емы ключи от номера, вот и вся регистрация.
      - Он съехал в одно время с Зоей Андреевной?
      - Не могу сказать наверняка, но у меня сложилось впечатление, что он проживал ещё какое - то время, возможно даже вплоть до вчерашнего вечера, а сегодня с утра Клара Оттовна велела поменять постельное белье.
      - Ясно. Ваша информация не стоит даже одной гнилой груши.
      - А почему вы думаете что я вам рассказала все?