Кто это? Где она раньше видела его? Людмила стала вспоминать. И почти сразу ее осенило — это же Миша. Да-да, тот самый Миша, который был помощником в фирме ее мужа. Тот, которого Игорь потом уволил, а у него хватило нахальства прийти к ним в гости, да еще приставать к Людмиле — жене хозяина дома.

Людмила, узнав его, содрогнулась. Ей было неприятно вспоминать о нем, и ее охватили нехорошие предчувствия.

Она работала, не обращая на него внимания, но ведь нельзя же не подойти к столику, где ждет посетитель.

Позади Людмилы топтался Вадик, словно наблюдая за тем, как будут развиваться события. Она шагнула к столику, за которым сидел Миша. Глаз не поднимала, и поэтому первое, что бросилось ей в глаза, — руки Миши. Те самые грубые руки, на которые она обратила внимание при первом знакомстве.

Только тогда, в первую их встречу, она была хозяйкой дома и супругой шефа, а теперь все переменилось.

Людмила остановилась перед столиком, держа наготове блокнот, чтобы записывать заказ, и мучительно стараясь спрятать за скатертью голые ноги.

Совсем иначе она выглядела год назад, общаясь с Мишей в их с Игорем доме.

Несколько секунд Миша рассматривал Людмилу, ее пунцовое от волнения лицо, а потом спросил снисходительно:

— Узнала меня?

Людмила молча кивнула.

Сзади подошел Вадик. Они оказались знакомы с Мишей, как с изумлением обнаружила Людмила. Видимо, уже успели переговорить друг с другом, потому что Вадик, будто продолжая разговор, сказал Мише:

— Ну вот, а ты не верил. Я же тебе говорил, что она у меня работает.

Видишь, как старается. Теперь видишь?

— Да вижу, — кивнул Миша, не спуская глаз с Людмилы. — А про остальное, что ты рассказывал, тоже правда? — Миша подмигнул Вадику.

Тот с важностью кивнул и осклабился:

— Можешь сам проверить.

— Ну вот я и проверю, — согласился Миша. Потом, обращаясь уже к Людмиле, добавил беспечным тоном:

— Я как раз в командировку собрался в Пермь. Дай, думаю, поездом поеду на этот раз, на старую знакомую погляжу. А то Вадик все рассказывает про тебя, вот и захотелось самому взглянуть. — И Миша глумливо засмеялся.

Людмила задохнулась от возмущения. Он явно издевался над ней. Но она ничего не ответила ему.

— Ну так что? обратился к Мише Вадик. — Сейчас проверять будешь или сначала пообедаешь?

— Потом пообедаю. — Миша решительно поднялся из-за стола. — До Перми времени еще много. Ну-ка принеси бутылку вина и пачку сигарет, — обратился он к Людмиле. — Вино сухое, а сигареты самые хорошие. Поняла?

Людмила подошла к бару, взяла у молча смотревшего на нее Семена пачку «Мальборо» и бутылку итальянского вина.

— Теперь пойдем, — приказным тоном сказал Миша и двинулся вперед, а Людмила под требовательным взглядом Вадика поплелась сзади, держа в руках сигареты и бутылку.

Она шла как на казнь. Было ясно, что Миша хочет над ней посмеяться — над бывшей супругой шефа, докатившейся до такого!

Они пришли в купе к Людмиле, Миша откупорил бутылку вина, разлил его по стаканам. Потом похотливо осмотрел Людмилу:

— Ну что? Раздевайся…

Он пил вино и наблюдал, как она трясущимися руками снимает с себя одежду, ежась под его взглядом. Потом Миша закурил сигарету и небрежно сказал:

— А теперь на колени и ползи сюда…

Через час он отпустил ее, сказав на прощание:

— Ну теперь можно и пообедать. Обслужила ты меня неплохо. Может быть, я еще ночью зайду, чтобы не так скучно было ехать.

Так оно и случилось. Миша явился к ней в купе глубокой ночью, совершенно пьяный. Каждое прикосновение его рук заставляло Людмилу вздрагивать всем телом.

Ей было больно — Миша грубо и бесцеремонно обращался с ней.

Она улучила момент и выскочила в коридор, якобы в туалет. На самом деле ей хотелось хоть на минутку остаться одной, не видеть этого подонка. Она устала от его грубости, она чувствовала омерзение, ее мучило собственное бессилие.

Коридор служебного вагона был пуст. Только невдалеке в темноте виднелась чья-то фигура. Людмила присмотрелась и увидела Семена. Он неторопливо курил и смотрел в окно.

Когда она появилась в коридоре, запахивая халат, наброшенный на голое тело, Семен повернул голову. Давно уже они с ним не разговаривали по душам.

— Ну что, — с горечью спросил Семен, — нравится тебе такая жизнь? Нравится быть подстилкой для каждого?

Людмила молчала, не в силах говорить, потом отрицательно покачала головой и отвернулась. Что она могла ему ответить?

— Я ведь тебя предупреждал, — напомнил Семен. Он ближе подошел к ней и попытался заглянуть ей в глаза. — И как только ты выдерживаешь все это? — вдруг тихо спросил он. — Как можешь? Ты ведь умная, красивая женщина.

Людмила задрожала от этих слов. Сигарета чуть не выпала из ее рук. Она с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

— Не надо, — прошептала она. — Не спрашивай меня ни о чем, пожалуйста. Что случилось, то случилось…

Не в силах продолжать этот разговор, она резко повернулась и проскользнула обратно в купе, где ее ждал Миша.

Он был зол на Людмилу и недоволен тем, что она посмела отлучиться.

Попытался схватить ее, но Людмила увернулась от его цепких рук. Тогда он взял ее одной рукой за оба запястья, чтобы она не смогла защититься, а другой стал хлестать по щекам.

Конечно, ей и прежде приходилось терпеть всякое, даже оплеухи. Она почти привыкла к ним, притерпелась. Но теперь вдруг стало невыносимо. Она видела перед собой искаженное злобой лицо озверевшего мужчины. Он бил наотмашь, с явным удовольствием.

Сначала Людмила, обливаясь слезами, просила, умоляла его отпустить, обещала, что впредь будет послушной. Но он, похоже, не слышал ее.

В этот момент дверь купе бесшумно открылась, и из полумрака возникла фигура. Людмила даже не сразу поняла, кто это. Человек оторвал Мишу от нее и швырнул на пол.

— А ну дуй отсюда, гнида! -Людмила узнала голос Семена.

— Ты кто такой? — спросил Миша, пытаясь подняться с пола. — Ты кто? — повторил он.

— Конь в пальто, — отрезал Семен. — Кому сказано, вон отсюда. Ноги в руки — и беги к себе в вагон. Не то руки и ноги тебе переломаю, сволочь!

— Ты что, дурак, не понимаешь, кто я такой? — придя в себя, с угрозой произнес Миша. — Что это ты руки распускаешь? Я — гость.

— Чей гость? — удивился Семен.

— Вот ее гость, — кивнул Миша на Людмилу, которая затихла на своей постели, прижав руки к багровым от пощечин щекам.

— Ах ее гость? — будто уточняя, спросил Семен. И вдруг нешироко размахнулся и ударил Мишу кулаком в лицо. Тот не ожидал удара и не успел увернуться. Из разбитого носа хлынула кровь.

Зажав лицо рукой, Миша с выражением ужаса посмотрел на Семена:

— Что тебе от меня надо?

— Я тебе сказал: убирайся отсюда.

В этот момент на пороге появился Вадик. Его купе было в самом конце вагона, но он услышал крики и шум потасовки.

— Что тут происходит? — Он увидел Мишу с разбитым носом, Семена, стоящего над ним, и Людмилу, испуганно сжавшуюся на постели. — Тебе что тут надо, Сема?

— с угрозой спросил Вадик. — Ты что, не видишь, люди культурно отдыхают, а ты лезешь, мешаешь. Тебе же никто не мешает? Вот и иди к себе, Семен, не лезь в чужие дела.

Вадик был опытным человеком. Потому старался не горячиться, а решить дело миром. Он потом извинится перед Мишей за разбитый нос, а сейчас надо прекратить скандал.

— Ты иди к себе, Сема, — строго повторил он. — Не лезь не в свое дело.

Тебя никто не трогает, так что шагай отсюда.

Вадик отвернулся от Семена, решив, что дело сделано, и наклонился к Михаилу, зажавшему разбитый нос пальцами.

— Никуда я не уйду! — вдруг твердо объявил Семен за спиной Вадика. — Сначала пусть эта тварь уберется, потом ты. А уж я следом.

— Ты что, с ума сошел? — Вадик надвинулся на бармена, все еще стараясь держаться в рамках. — Перепил, что ли? На тебя это не похоже, Сема. — Он даже укоризненно покачал головой.

— Во что девку превратили! — Семен буквально кипел от негодования. — Во что превратили, смотреть страшно! А слышать — и того страшнее. Ты что, не слышал, как эта гнида над ней измывалась?.. Все ты слышал, все знаешь… — Он с ненавистью глядел на директора вагона-ресторана. — Только тебе важнее денежки получить. Ты вот сразу прибежал, когда клиента обидели. А когда этот тип ее бил, ты будто и не слышал.

— Так что тебе надо? — Вадик все более раздражался. — Тебе что, больше других надо? Ты забыл, кто ты такой? Думаешь, я не знаю, какими ты делишками занимаешься? Все знаю, но молчу до поры до времени. Так что катись отсюда, а то хуже будет!..

— Да-да, катись отсюда, — неожиданно подхватил тонким, севшим от страха голосом Миша.

— Что? — крикнул Семен, наклоняясь к нему. — Я тебя еще не добил? Так сейчас добью…

И Семен ударил Мишу кулаком по голове. Этого Вадик не стерпел. Он схватил Семена за грудки и попытался вытолкать из купе. Однако ему не удалось.

— А ты? Ты что лезешь, сводник? Тебе давно причиталось. — Семен ударил Вадика в живот.

Застонав, тот согнулся пополам. Семен, видно, уже не мог остановиться — он схватил Вадика за шиворот и несколько раз ударил его лицом о свою коленку.

Вадик уже не сопротивлялся.

— Убирайтесь отсюда! — прохрипел Семен, выталкивая обоих в коридор. Закрыв за ними дверь, Семен выпрямился и посмотрел на Людмилу. — Оденься, — устало сказал он. — Когда в Питер приедем, ты отсюда уволишься. И не бойся, ничего плохого с тобой не случится, я обещаю. Все будет нормально…

Он тяжело дышал после потасовки. Потом неожиданно улыбнулся и добавил:

— И я заодно уволюсь. Не оставаться же в этом гадюшнике! Хорошо, хоть напоследок врезал этому гаду.

— Зачем ты это сделал? — спросила его Людмила. Ей было стыдно. Она сидела, завернувшись в одеяло, ее буквально трясло, даже зубы стучали.

— Мне надоело бояться. И на тебя не могу больше смотреть, сердце кровью обливается.

Семен в запальчивости произнес эти слова, и ему стало неловко. Он повернулся к двери:

— Я пошел. Завтра к вечеру приедем в Питер. Не бойся, Вадик ничего тебе не сделает. Он не посмеет, я с ним поговорю…

Впервые за последний год Людмила почувствовала себя человеком, который кому-то небезразличен и которого кто-то жалеет. Что Сема жалеет ее, она догадывалась и раньше. Но теперь убедилась — он искренне сочувствует ей. Его забота растрогала ее.

К вечеру следующего дня, когда поезд прибыл в Питер, Семен заглянул в купе к Людмиле.

— Поехали, я тебя домой провожу, — предложил он. — Заодно и вещички помогу донести.

Потом он взял Людмилу за руку и вместе с ней подошел к Вадику. Весь этот день Вадик даже не смотрел в сторону Людмилы. Она боялась, что он захочет отомстить ей. Но этого почему-то не произошло. То ли Семен действительно нашел какие-то аргументы, то ли пригрозил Вадику.

Поэтому, когда вечером Семен сообщил ему, что они вместе с Людмилой уходят отсюда, Вадик отреагировал спокойно:

— Ну и ладно. Всему свое время. Прежде я был тебе нужен, — он даже улыбнулся Людмиле, — а теперь у тебя новый покровитель объявился.

Добравшись до дома, Людмила поблагодарила Сему за помощь и сказала, что хочет побыть одна.

Дело в том, что той ночью, когда Семен выгнал из ее купе Вадима и Михаила, произошло еще одно важное событие.

Когда она осталась одна, то долго сидела без мыслей, без чувств, будто окаменела. Тело ее болело, а душа будто уже не чувствовала боли. Вдруг взгляд Людмилы уперся в пепельницу, полную окурков, оставленных Мишей.

Она смотрела на эти окурки остановившимся взглядом, и вдруг в голове будто лампочка зажглась, высветив давние события. Она не сразу поняла, чем привлекли ее внимание эти окурки. Попыталась додумать — и память услужливо восстановила картину: красное пятно на простыне, укрывающей тело…

Оставленные Мишей окурки имели характерный признак — они были придавлены зубами и немного прокушены. Миша прокусывал фильтры сигарет, которые курил. Так почти никто не делает. Мгновенно вспомнилась разоренная квартира убитой Маши, следователь, указывавший на пепельницу с точно такими же окурками, оставленными убийцей.

Мужчина, который спал с Машей в ту ночь и, очевидно, убивший ее, курил сигареты таким вот странным образом, уродуя фильтры.

Людмила мгновенно все поняла…

Конечно, Игорь не мог заметить, что Миша курит так сигареты, потому что в обычных обстоятельствах он вообще не курил. Он сам сказал Людмиле, что курит только тогда, когда бывает с женщиной.

Теперь стало ясно, кто убил Машу. Кто воспользовался ее доверчивостью, обманул ее и так жестоко Расправился. От этой мысли сделалось страшно.

Надо немедленно рассказать обо всем Игорю! Что с того, что он бросил ее, выгнал из дому! Это сейчас не главное. Смерть Маши — это их общая жизнь, их переживания, и в данном случае не важно, в каких они теперь отношениях.

Людмила помнила, как по-доброму относилась к ней сестра Игоря. А сколько счастливых часов провели они с будущим мужем в Машиной квартире. Теперь она знает, кто убийца. И он остается безнаказанным! Игорь должен обо всем узнать.

Ведь он, наверное, по-прежнему доверяет этому Мише.

Наутро, едва придя в себя после всего, что с ней произошло в последние дни, Людмила отправилась в офис к Игорю. Естественно, к нему домой она идти не захотела, чтобы не встретиться там с Наташей.

Она доехала до станции метро «Садовая» и вышла наверх. Давно уже она не была тут, давно не ходила по этим улицам, по набережной канала Грибоедова. А когда-то это был ее район, она жила здесь и была счастлива.

А вот и офис фирмы, на соседней улице, во дворе, окруженном высокими домами, с лавочками для старушек и детской горкой посредине.

Людмиле повезло: в тот момент, когда она пришла в офис, Миши там не было.

Она с замирающим сердцем переступила порог и столкнулась с незнакомой ей женщиной — новой секретаршей. Людмилу ждало ужасное известие. — А он погиб… — Секретарша глядела на Людмилу пустыми глазами. — Уже давно, полгода назад. Я тут недавно работаю.

Людмила не устояла на ногах и села на стоявший в приемной стул. Она не смогла сразу осознать то, что услышала. Он погиб! И уже полгода его нет на свете!

Людмила была ошеломлена, но все же сумела спросить:

— А чья же это теперь фирма?

— Его супруги, — охотно сообщила секретарша. — У нее контрольный пакет акций.

Она вдруг подумала, что может встретить здесь Наташу, владелицу фирмы.

Такая перспектива привела Людмилу в паническое состояние. Еще этого не хватало!

Она не могла и не хотела встречаться с Наташей. Бывшая подруга теперь стала владелицей всего, что имел Игорь. Какая чудовищная несправедливость!

Все это время, пока Людмила работала официанткой в вагоне-ресторане, пока она бегала с тарелками, трудилась день и ночь, оказывается, все это время Наташа жила припеваючи на деньги Игоря. А что сталось с его родителями?..

— Конечно, она не сама управляет делами, — щебетала секретарша, демонстрируя осведомленность.

— А кто же? — без интереса спросила Людмила. Какое ей теперь дело до этого?

И тут Людмила услышала фамилию Миши. Понизив голос, секретарша с многозначительным видом добавила, что Наташа во всем ему доверяет и что Миша — ее первый помощник. Характер взаимоотношений хозяйки фирмы с управляющим, видно, был известен всем.

Людмила поднялась со стула и, взяв себя в руки, сказала:

— Я пойду. Хотела видеть Игоря, но раз его не стало…

— Сейчас все равно никого нет в офисе, — согласилась секретарша, покосившись на охранника, прикорнувшего на диване в углу приемной. — Вот только мы вдвоем. Управляющего нет, он уехал в командировку в Пермь и еще не вернулся.

Людмила заметила, что женщина упомянула только Мишу. Значит, он тут основательно прибрал все к рукам.

Ледяной ветер обжигал ей лицо, швырял легкий колкий снежок с карнизов домов, но Людмила ничего не замечала. Только возле самой Невы, почувствовав, что совсем замерзает, она зашла в закусочную, взяла себе кофе и села за столик.

Постепенно ей становилось понятно, как все произошло в действительности.

Она и раньше догадывалась, что ее развод с Игорем подстроен Наташей. Так называемая подруга сделала все, чтобы лишить Людмилу мужа и дома. Видно, ей не давало покоя благополучие Людмилы, ее жизнь, наполненная любовью. Зависть и злоба двигали ею.

Но отчего погиб Игорь? Секретарша в фирме сказала, что «погиб», а не умер.

Это разные слова. Что же произошло? Какое-то трагическое происшествие?

Может быть, Людмила и не стала бы искать причины случившегося с Игорем, если бы уже не знала наверняка, кто убил Машу.

Игорь попал в страшную компанию. С одной стороны — подлая Наташа, а с другой — Миша, убийца его сестры.

Людмилу не покидало ощущение, что ее подозрения верны. Если Миша убил Машу, то зачем ему это понадобилось? Наверное, для того, чтобы у Игоря не осталось других наследников, кроме жены. Конечно, он знал, что у Игоря есть родители, но вряд ли они могли стать препятствием на их пути к богатству. Они, находясь в Сибири, не будут с кем-либо судиться, да еще в далеком Петербурге.

Так, размышляла Людмила, выстроим все по порядку.

Сначала была убита Маша. Скорее всего, она им мешала. Может быть, если бы Маша была жива, то воспрепятствовала бы браку Игоря с Наташей. Она могла не согласиться и с его разводом, а он всегда прислушивался к мнению старшей сестры.

Людмила догадывалась, какой план был у Миши. Теперь ее мучил вопрос: а знала ли Наташа обо всем? Неужели действовала вместе с ним, неужели участвовала в сговоре?

Судя по всему, знала. А почему бы и нет? Людмила уже убедилась, что Наташа способна на предательство. Ну и парочка!..

Людмила шла по Адмиралтейскому каналу, мимо мрачных темно-красных кирпичных корпусов Новой Голландии. Теперь она знала, что ей следует делать.

Жизнь будто вновь обрела смысл.

«Я отомщу за наши погубленные жизни», — решила она.

Доктора звали Ириной Эдуардовной. Ее порекомендовал Игорю Леммик, который в течение двух недель навел справки в Таллине относительно врачей, специализирующихся в области челюстно-лицевой хирургии.

— Мне сказали, что она — лучший специалист, — сказал Леммик. — Утверждают, будто эта дама профессионально создает новые лица.

— Воссоздает… — машинально поправил Игорь.

— Ну по-разному бывает, — усмехнулся Леммик. — Кому-то воссоздает, а кому-то создает заново. Это, видишь ли, такая хитрая профессия.

Игорь слышал рассказы о скрывающихся от правосудия преступниках, которые делают себе пластические операции, становясь неузнаваемыми.

Теперь Игорю тоже предстояла такая операция, хотя он-то как раз не преступник, а жертва. Ему необходимо было срочно обрести нормальный облик. Ведь пора предпринимать какие-либо действия, чтобы отомстить Мише. Деньги теперь у него есть. Леммик помог Игорю продать ценные бумаги и выручить за них неплохие деньги.

— Завтра поедем к врачу, — сказал Леммик. — Не будем терять времени.

— Мы поедем в больницу? — спросил Игорь.

Леммик засмеялся с видом понимающего шутки человека.

— Нет, конечно, — ответил он. — У тебя нет документов, нет ничего, что ты мог бы предъявить. Ты же сбежал из Нарвы. Зато у тебя есть деньги, а это самое главное в создавшейся ситуации.

На следующий день они поехали к Ирине Эдуардовне, это было недалеко от дома Леммика в Мустамяэ, по пути к центру города. Остановили машину возле двухэтажного особняка.

Этот район был тихим и безлюдным. Дома тут двухэтажные, по квартире на этаже. Во дворе находились разные хозяйственные постройки из силикатного кирпича: сараи для угля, что-то еще.

Игорь не ожидал, что доктором окажется молодая женщина. Игорю казалось, что такими серьезными операциями должна заниматься пожилая профессорша в очках.

Ирина Эдуардовна была платиновой блондинкой с отличной фигурой и обаятельным лицом.

Согласно договоренности, Леммик не стал заходить в дом. Он сразу предупредил Игоря:

— Я обо всем договорился, надежные люди тебя порекомендовали. Но сам я не хочу участвовать в этом деле, пойми меня правильно. Я тебя привезу, а ты разговаривай сам.

— А чего ты боишься? — удивился Игорь. — Я же не преступник, хотя и сбежал из больницы. Ничего плохого я не совершил и не собираюсь совершать, по крайней мере, на территории Эстонии, — предусмотрительно уточнил он.

— Нет, — замотал головой Леммик. — Это не для меня. Ты знаешь, я веселый и компанейский человек. Не люблю ничего таинственного, знаешь ли. Нет, я не отказываюсь помогать тебе. Только не втягивай меня в свои дела. Я просто буду твоим шофером.

«Ладно, — подумал Игорь. — Леммика не переделаешь, да и не стоит, наверное. Слава богу, что позаботился обо мне».

Поэтому Леммик, как только они подъехали к нужному дому, высадил Игоря и сказал:

— Я заеду за тобой часа через полтора. Жди меня на этом месте и никуда не уходи. Если вдруг освободишься раньше, все равно жди. С твоим лицом не следует ходить по Таллину, да еще без документов.

Так что в светлой комнате на втором этаже Игорь с Ириной Эдуардовной были одни. Комната была почти пустая, если не считать двух крутящихся кресел и стола с компьютером.

Разговор получился довольно сложный и неприятный. Стоило Ирине Эдуардовне задать несколько вопросов, как Игорь почувствовал, что попал в руки не молодой девушки, а делового человека. Это была железная леди эстонского разлива.

— Почему у вас нет документов? — прямо спросила она. — Вы скрываетесь от закона? — Она испытующе глядела ему в глаза.

— Нет, с законом у меня все в порядке. Просто так сложились обстоятельства. Но уверяю вас, что я не преступник.

— Я потому и спросила, — продолжала доктор. — У вас типичный случай: человек с изуродованным лицом, без документов, но с деньгами. Скажите мне: что вы натворили?

Она не верила ему. Совсем не верила. Но не рассказывать же ей правду!

Во-первых, правда в случае с Игорем выглядела лживее всякой не правды. В такую дурацкую историю никто не поверит. Любой начнет задавать разные вопросы.

Например: как Игорь мог быть таким слепым и не догадываться об истинных отношениях его жены и институтского товарища? Почему оказался таким доверчивым?

И так далее…

И правда, размышлял Игорь, как он мог оказаться таким глупым?

Ответа на собственный вопрос у. него не было. Тем более — на вопрос доктора.

— Я не совершал никаких преступлений, — повторил он. — Это действительно правда, и мне нечего к этому добавить. Я готов хорошо заплатить вам за операцию, если вы сделаете мне лицо, с которым можно будет показаться людям.

— Вот я и говорю, — пожала плечами женщина. — Это типично для скрывающихся преступников. Про деньги мне уже сказали. Я знаю — они у вас есть. Само собой разумеется, что операция будет стоить недешево. Но, видите ли, — женщина покачала головой, и луч солнца, пройдя сквозь стекло в окне, заиграл в ее платиновых волосах, — видите ли, мне небезразлично, кому помогать, — попыталась объяснить Ирина Эдуардовна. — Я должна хоть немного познакомиться с вами, понять, что вы за человек.

— А разве вы не давали клятву Гиппократа? — нашелся Игорь. — Там, кажется, говорится, что врач обязуется помогать всем людям, которые нуждаются в этом.

— Неудачный аргумент, — оценила Ирина Эдуардовна. — Клятва Гиппократа предполагает совсем иное. Врач обязан спасти жизнь и преступнику, вылечить его, но не должен помогать ему избежать справедливого возмездия. Если бы вы умирали, — продолжила она, — я бы без всяких сомнений помогла вам. А вы всего лишь хотите изменить свою внешность…

— Во всяком случае, я надеюсь, что люди, которые порекомендовали вам меня, вызывают у вас доверие, — сказал Игорь.

Он не ожидал такой принципиальной позиции у частного доктора и немного растерялся.

— Я надеюсь, вам говорили, что я — не преступник. Если вы верите этим людям, то должны поверить и мне. Я просто прошу вас поверить…

— Вы говорите довольно убедительно, — заметила Ирина Эдуардовна после недолгого молчания.

Потом она подошла к Игорю поближе и внимательно рассмотрела его лицо.

— Да, предстоит большая работа, — сказала она, сменив тему разговора. — Вы хотите иметь тот же облик, что и прежде?

Игорь задумался. Было над чем поразмыслить. Он как-то больше думал о том, как привести себя в порядок и отомстить убийцам.

— Можно попробовать полностью вернуть прежние черты лица, — сказала Ирина Эдуардовна. — Однако для этого мне, естественно, нужно знать, каким оно было.

Конечно, я примерно себе это представляю, однако лучше было бы иметь несколько фотографий.

— К сожалению, у меня их нет, — ответил Игорь после недолгого молчания. Он успел за это время прикинуть, возможно ли проникнуть в свою квартиру в Петербурге и выкрасть фотографии. Еще он пытался взвесить, в чем больше преимущества: в воссоздании прежних черт или обретении нового лица?

И решил, что новое лицо — это новая, вторая жизнь. К тому же, если его станут узнавать, Миша с Наташей успеют принять меры. Неизвестно, что еще они могут придумать. Кроме того, Игорь совсем не был уверен, что Наташа сохранила его фотографии.

Можно, правда, взять фотографию с могилы на кладбище. Игорь подумал об этом и удивился сам себе, что ничто в нем не дрогнуло. Он уже успел привыкнуть к мысли, что может запросто побывать на собственной могиле.

— Ладно, — определился Игорь. — Не надо прежней внешности. Фотографий у меня нет, да это теперь и не нужно.

— А какую именно внешность вам бы хотелось? — спросила доктор. — Какое лицо?

— Мне, пожалуй, все равно, — махнул рукой Игорь.

— Подойдите сюда… -Ирина Эдуардовна включила компьютер и запустила нужную программу.

На экране дисплея сменяли друг друга различные лица — мужские и женские.

— Тут большая коллекция вариантов, — пояснила она. — Я буду показывать их вам, а вы, когда увидите что-либо подходящее, скажите мне. Я остановлю картинку, и мы обсудим подробно, как будет выглядеть ваше лицо в будущем.

Картинки менялись, Игорь насчитал уже несколько десятков. Он смотрел на дисплей, ничего толком не видел. Точнее, видел, но ему было все равно…

— Знаете что, — вдруг осенило его, — выберите мне внешность по собственному усмотрению. Пусть будет так, как вам кажется лучше.

Ирина Эдуардовна вдруг засмеялась, но возразила:

— Вам жить с этим лицом, а не мне.

— Нет, не мне! — не согласился Игорь. — Я буду видеть это лицо только раз в день, когда буду бриться перед зеркалом. А в течение трех минут поутру я могу смотреть на что угодно.

— Ага, вот! — обрадовалась Ирина Эдуардовна, останавливаясь на одном из лиц. — Мне кажется, это вам подошло бы лучше всех.

Игорь взглянул. Лицо как лицо. Не лучше и не хуже других.

— По-моему, вполне приличное лицо, — констатировала Ирина Эдуардовна. — Красивое. Только жаль, что длинновато, немного не подходит к строению вашей черепной коробки. А что, если мы немного укоротим его? — Она подвигала «мышкой», добавляя новые черты к изображенному на экране. И осталась довольна:

— Мне кажется, так будет лучше…

Теперь лицо на дисплее компьютера стало мужественнее. Видимо, из-за формы подбородка, который Ирина Эдуардовна сделала круглее, утяжелив его.

— Вы будете немного похожи на Рэмбо, — пошутила она и опять как-то легкомысленно засмеялась. — Вы хотите быть похожим на Рэмбо?

Вот уж чего Игорь никогда не хотел. Только сейчас он вдруг осознал, что присутствует при удивительном процессе: он принимает участие в конструировании собственного лица!

— Я прошу вас сделать выбор без моего участия, — твердо произнес он и отошел от монитора.

— Но тогда и рекламаций не должно быть, — улыбнулась женщина. — Согласны?

Он кивнул — у него вдруг перехватило горло, и он не мог вымолвить ни слова. И руки задрожали. Наверное, обсуждение, вот так, запросто, собственного — нет, не собственного! — лица, которое ему подарит эта женщина, все же стало потрясением для него.

— Тогда я сделаю вам такое лицо, которое мне самой понравится, — предупредила доктор и тут же поправила себя:

— С учетом моих возможностей и строения вашей костной системы.

Игорь кивнул. Ирина Эдуардовна подошла к нему и сказала, положив руку ему на плечо:

— Поднимите, пожалуйста, лицо. Я должна хорошенько осмотреть его.

Голос ее звучал мягко, но строго. Она взяла Игоря за голову и медленно повернула к свету. Солнце ударило ему в глаза, и он, ослепленный, закрыл их.

Пальцы у Ирины Эдуардовны оказались теплыми, мягкими и при этом очень твердыми. Настоящие руки хирурга.

Она ощупывала лицо Игоря, трогала шрамы. Это продолжалось довольно долго.

Она как будто на ощупь изучала лицо Игоря. От прикосновений доктора на него внезапно накатило ощущение покоя и безмятежности.

— Хорошо, — кивнула Ирина Эдуардовна, вновь садясь в кресло. — Можно попробовать что-нибудь сделать. Но вы так и не хотите рассказать, что с вами случилось и отчего так изуродовано ваше лицо?

— Нет, — ответил он сдержанно. — Это будет вам неинтересно. Так, некоторые личные проблемы. А что, я очень безобразен?

— Вы разве не видели себя в зеркале? — удивилась доктор.

— Видел, конечно, — ответил он. — Просто хотелось знать, как это смотрится со стороны.

— Ну, меня лучше об этом не спрашивать. Мне часто приходится видеть обезображенные лица, и я не в состоянии сравнивать. Но помните — вы доверились мне.

— Я помню, — кивнул Игорь. — И вполне доверяю вашему вкусу.

— Тогда надо договориться о цене, — деловито произнесла доктор. — Мне сказали, что вы имеете возможность заплатить необходимую сумму.

— Сколько стоит операция? — прямо спросил он.

— В больнице, конечно, было бы дешевле, — начала она. — Но там вокруг больные, другие врачи, и я не смогу сделать вас невидимкой. Вы ведь не хотите лишних разговоров и внимания к вашей персоне?

— Конечно, нет, — пожал плечами Игорь. — Все желательно сделать так, чтобы не было свидетелей.