— Знаете, при теперешних обстоятельствах не хочется блуждать в дебрях этой науки о человеческой ублюдочности. Если вы хотите объяснить, для чего существует это подразделение, то я давно уже понял.
      — Ну что вы. Мы просто на экскурсии. А если вы при этом поймете, что Черный Патруль будет уничтожен и это так же неизбежно, как восход солнца после ночи, то сильно облегчите свою участь и мою задачу. А главное, мы хотим, чтобы вы, господин граф, увидели своими глазами и оценили всю серьезность наших приготовлений. Сейчас мы пройдем в специализированные тренажерные классы.
      Они проехали еще несколько уровней. Тренажерный комплекс поразил Эндфилда сложным и дорогим оборудованием для отработки навыков пилотажа, нападения, защиты. Майор был так любезен, что дал ему попробовать приборы в действии, а также просмотреть записи тренировок. Несмотря на постоянные предложения Силаева высказаться, Джек ограничивался лишь короткими просьбами о продолжении осмотра. Майор, видя это, также замолчал и продолжал говорить лишь по делу, объясняя Капитану то, что Эндфилд знал лучше этой тыловой крысы в синей форме.
      — Ну и что скажете?
      — Прекрасное оборудование. Обезьяну можно выучить летать. Но ваши курсанты, похоже, стоят еще ниже по уровню интеллекта, если судить по записям.
      — Вы правы, господин граф. Эта проблема беспокоит нас. Наши курсанты отличные парни с огненной, неистовой душой. Великолепные образчики мужской породы, драчуны, забияки, перед которыми трепещут другие мужчины. Они верны своему слову, нет силы, которая заставила бы отказаться наших парней от их планов и намерений. Женщины их любят только за то, что они есть, млеют и томятся, сразу покоряясь необузданной мужской силе. Много хорошего можно сказать о наших ребятах, но вот летать они не умеют, хотя бы как самые худшие из «драконов-барбосов». Мы надеемся, что хорошие инструкторы вроде вас, господин граф, смогли бы научить наших курсантов этому.
      — Я удивлен, как вы вообще смеете намекать мне на возможность подобного! — взорвался Эндфилд.
      — А почему нет? Разве вы, господин граф, не предлагали Службе Безопасности свои услуги? Разве вы, господин граф, не променяли жизнь своих товарищей на бабскую юбку и не сделали на их смерти свои первые четыреста миллионов? Разве вы, господин граф, не развлекались с Никой на Гелиосе, не делали деньги и титул, когда поврежденные в бою у Черного Сфероида крейсеры Патруля становились легкой добычей автоматических истребителей-перехватчиков противника, — майор криво усмехнулся. — А заодно и наших парней, ведь хищник должен попробовать крови своей жертвы.
      Джек дернулся. Сколько бы ни убеждал себя Капитан, что это могло случиться и так, что многие пилоты обязаны жизнью его способности предупреждать заранее о нападении, но...
      — Глупо было бы думать, что, сняв мундир, вы, ваше сиятельство, перестали быть «драконом». В погоне за успехом, положением в обществе, богатством и плотскими удовольствиями вы шаг за шагом переходили на нашу сторону. Осталось немного. Следуйте собственной логике, господин граф. Тем более что вы сами предложили нам свои услуги.
      — Суть моего предложения Службе Безопасности сводилась к тому, что я буду разрабатывать новое оружие в обмен на то, что меня оставят в покое. Обучение всякого дубья не входило и не входит в мои планы.
      — Ну, уж нет, ваше сиятельство. Все начинается с невинного полевого дискомета, заканчивается же Колоколами Смерти, оружием, предназначенным уничтожать все живые существа, не удовлетворяющие вашим требованиям к ментальной направленности и коэффициенту интеллекта, на дистанциях в сотни парсек. Простенький джаггернаут в руках вашего сиятельства уже превратился в Пожиратель Душ, прибор для очистки энергетической сущности от всякой информации. Вы ведь сделали все необходимые расчеты, господин граф, не так ли?
      Ваша беда в том, что вы не уважаете путь, по которому идут большинство людей. Смысл нашей жизни в отстаивании своих идеалов, своей веры, продолжении дел и мыслей своих отцов, своего рода, если угодно, в несении своего креста. Наша надежда горяча и хлеб наш, добытый в борьбе, сладок.
      Для вас же жизнь свелась к существованию, направленному на максимальную эффективность, ради этого вы готовы отказаться от всего, лишь бы получить желаемое. Да какое там желаемое, вы, «драконы», на это не способны, а холодно намеченное и вычисленное. Вы роботы-ублюдки, без чести и совести, без корней, сухие и бесплодные, как перекати-поле. Необходимость заставляет вас сбиваться в стаи, защищать друг друга, но когда приходит срок, вы предаете друг друга из тех же соображений максимальной эффективности.
      В мире и так слишком много машин, чтобы еще и живые существа превращать в безошибочные и ужасающе скучные механизмы. И мы, люди, будем бороться с вами до полного уничтожения вашего племени, чтобы ни один человек не захотел больше иметь преимущество над остальными, отказываясь от тех качеств, которые делают его человеком, — глаза майора, горели, физиономия налилась темной кровью, но, преодолев себя он сказал: — А теперь продолжим осмотр, господин граф.
      Они вошли в тесноту лифта, который на этот раз ехал особенно долго.
      — Какая проповедь, какой пафос! — Капитан кольнул ему зрачки своим взглядом, тронул восприятием, проверяя устойчивость его психики. — А вы знаете, я заметил, чем абсурднее цель, тем больше нужно распалить свою психику. Если вы из поколения в поколение бьетесь головой о те же углы, то ввиду очевидной глупости данного процесса, которая тем более становится с течением времени все яснее и яснее, то неконтролируемое, изматывающее психическое напряжение становится все сильнее. И ненависть к нам — это всего лишь следствие усталости от собственной прогрессирующей идиотии. Через максимум сорок поколений все ваши «живые и чувствующие» будут поголовно сумасшедшими.
      — Давайте, господин граф, воздержимся от взаимных любезностей, тем более что мы уже почти приехали.
      Кабина остановилась, двери открылись. Стояла мертвая тишина. Светильник в лифте давал желтоватую дорожку на полу и неверным отблеском отражался в металлополевой броне ближайшего корабля. Восприятие Джека скользнуло в темноту. Зал, заполненный боевыми звездолетами, тянулся на километры. Крейсеры лежали в коконах полей гашения, полностью заряженные и заполненные боекомплектом, готовые уйти в гиперпространство, лишь только экипажи займут места в рубках.
      — Я полагаю, комментариев не требуется. Может, вам, господин граф, зажечь свет в этом секторе, чтобы вы увидели все своими глазами?
      — Спасибо, я прекрасно ориентируюсь в темноте.
      — Это наша гордость, новейший крейсер «Адский Вепрь». Специально предназначен для борьбы с машинами Черного Патруля. Имеет усиленные защитные поля и более мощные излучатели, а также универсальную нуль-пространственную установку, которая может служить для отправки ракет в любую точку Галактики. Для ближнего боя установлен подавитель бортовых компьютеров любых моделей «Драконов». Вы уже сталкивались с его действием, когда сражались на имитаторе с нашими экипажами. У этого корабля есть собственный конфигуратор, способный изготавливать запасные части для ремонта и расходуемую часть боекомплекта ракеты и мины.
      — Посмотрим... — Капитан начал сканировать звездолет. — Этот ваш новейший боевой корабль — всего лишь очередная модификация «Дракона», который 500 лет назад не пошел в серию из-за опасения, что Патруль станет независимым от поставок боеприпасов из Обитаемого Пространства. Идея с телепортацией ракет тоже не нова. То, что вы установили приборы контроля... — Джек вздохнул.
      — Техника создала Черный Патруль, техника его и погубит.
      Ребром ладони Капитан перебил майору Силаеву шейные позвонки, бросился к ближайшему крейсеру, на ходу подчиняя процессоры своей воле. Мягко запустились реакторы, звездолет зажег сигнальные огни. Распахнулся входной люк..
      Внезапно Джек почувствовал, что темная сила закручивает его сознание, отбрасывает от компьютеров корабля. Свет перед глазами померк, и Эндфилд оказался в наполненном туманом пространстве. Из молочно-белой глубины выступили серые силуэты, на ходу принимая очертания рогатых, отвратительных существ.
      — Ну, вы и озорник, ваше сиятельство. Это было лишнее, Неужели вы думаете, что мы дали бы так просто захватить крейсер и устроить здесь побоище? — пророкотал нечеловечески .сильный голос. — Не выйдет.
      — Кто вы такие? — спросил Джек вяло, осознавая, что стоит голый и босой на холодном металлическом полу. — Что вам от меня надо?
      — Конечно, твою душу, — в голосе явно слышалась ирония. — Мы хотим, чтобы ты служил нам, дерзкий смертный. Для начала будешь учить нашу гвардию, потом посмотрим. Быть может, ваше сиятельство, ты будешь генералом и поведешь наших пилотов штурмовать Базы Черного Патруля. Если ты преуспеешь, может быть, мы забудем, что ты был «драконом». Не говори ничего, дерзкий смертный, сейчас, не усугубляй свою участь. Мы даем тебе месяц на размышление. Ни один волос не упадет с твоей головы до срока. Наслаждайся жизнью, трахай баб, пей вино, жри фазанов, играй. Если доверяешь нашему вкусу, мы можем организовать тебе незабываемый отдых. Но потом ты должен будешь дать ответ.
      — И что будет?
      — Если согласишься, у тебя будет все, что ты пожелаешь. Деньги, женщины, власть и сила. Если откажешься — тело твое умрет, а душа, страдая и противясь, все равно будет служить нам.
      — А вы хоть знаете, чего я желаю?
      — Конечно. Мы наблюдаем за тобой уже давно и знаем твои тайные мысли лучше тебя самого. Женщину, которую ты знаешь как Нику, одну из нас. И еще, чтобы тебя оставили в покое. Может быть, мы дадим тебе не одну сотню лет простого человеческого счастья с ней... После того, как ты нам послужишь.
      — Какая прелесть... — Капитан усмехнулся. — Об этой шлюхе я мечтал с момента появления на свет. Деревня, курочки, дюжина сопливых карапузов...
      — Довольно, дерзкий смертный, ты сам не веришь в свои слова и не понимаешь, перед кем стоишь. Узнай нашу силу.
      Рогатые твари направили на Джека свои жезлы с голубыми камнями, и Капитан провалился в горячечный кошмар, где его настигали, пытали, убивали. Страх и боль заполняли сознание Эндфилда целиком. Несмотря на то что Капитан осознавал нереальность происходящего, он не мог сосредоточиться, чтобы стряхнуть с себя иллюзорные, чудовищные видения, словно могущественная сила выключила его разум и волю, оставив лишь рабскую, трусливую покорность.
      .
      В то же время Джек ощущал, что его тело идет по коридорам, пилотирует глайдер, лежит под шелковым одеялом в спальне, где надрывается визор. Наконец Эндфилд погрузился в забвение.
      Утром, очнувшись от тяжелого сна, Джек с сомнением посмотрел на свои руки, на которых, он прекрасно помнил это, вчера кишели черви, их резали и ломали. Капитан поднялся, ощущая, какое у него молодое и сильное тело, что слабо вязалось с годами боли, унижения, смертей и новых мучений. Эндфилд посмотрел в зеркало и увидел себя, каким был много лет назад, пока ему не перебили в первый раз ноги дубинами. Он попытался улыбнуться, на холеном лице отражения появилась жалкая, затравленная улыбка.
      Капитан уселся в кресло, бросил взгляд на часы и календарь, не веря глазам, провел рукой по столу, на котором за сотни лет должен был накопиться толстый слой пыли. Поднес ладони к лицу, понюхал. Нет, видимо, действительно ему все это привиделось...
      Эндфилд автоматически натянул спортивный костюм, вдруг остановился, вяло соображая, что надо делать дальше, и вообще, как можно бежать, если еще недавно тело было сплошной кровоточащей раной. Но все же Джек вышел в сад и стал нарезать круги по бетонной дорожке в сером призрачном свете раннего утра, содрогаясь от страха, что снова за ним погонятся эти неясные рогатые тени.
      Выполнив комплекс упражнений, Капитан почувствовал себя гораздо лучше. Горячие струи в душе смыли с тела последние остатки страхов. Когда Эндфилд, энергично растираясь полотенцем, оставляя на ковре капли воды, вернулся в спальню, на кровати лежала записка. Джек аккуратно взял ее в руки и прочел.
      «Дорогой граф!
      Мы рады, что вы так быстро пришли в себя. Напоминаем, что срок, отпущенный вам на размышление, начинается с сегодняшнего дня. Теперь, когда вы имеете представление о том, что ожидает вас в случае отказа, советуем вам рассмотреть все «за» и «против» с более разумных позиций. Не советуем вам лишать себя жизни, тогда вы автоматически обречете себя на муки в .Мирах Возмездия, по сравнению с которыми ваши вчерашние страдания покажутся легкой разминкой. Разумеется, вы и в этом случае будете выполнять нашу волю. Наша группа контроля больше не будет сдерживать ваше восприятие, но помните о том, что больше вы не будете иметь возможность управлять процессорами различных механизмов, поскольку вы злоупотребили этой способностью. Группа контроля по-прежнему будет блокировать попытки передачи кому-либо информации, которой вы обладаете, а также поиска и вмешательства в жизнь задействованных для работы с вами людей.
      Р.. В качестве компенсации за вчерашнее переводим вам тридцать миллионов кредитов в надежде на понимание и дальнейшее сотрудничество.
      Р. Р.. В ресторане «Малина» в Центральном Куполе собираются лучшие шлюхи Баалграда, еда и пойло отменные. Милости просим. Обещаем чудесное приключение».
      Эндфилд опустился на кровать, пошарил под подушкой, вытащил «громобой». Вытащил кассету со стержнями, отвел назад подаватель, нажав на рычаг, медленно раскрыл пистолет. Извлек из пазов камеру реактора-конвертера, потом вынул микросотовую батарею с блоком управления из рукоятки. Придирчиво проверил каждый винтик спускового механизма, потом долго выщелкивал легкие стерженьки из кассеты, аккуратно выкладывая их на письмо, с которого до сих пор незримо скалились рогатые рожи. Прошло немало времени, прежде чем Капитан очнулся от своих мыслей, собрал оружие и снова зарядил его. Вытесненный привычными занятиями страх снова выполз из уголков подсознания наружу.
      На столиках горели свечи, очерчивая круги живого огня, заставляя глаза женщин таинственно блестеть, делая лица мужчин более решительными и мужественными. По залу бродил одинокий скрипач, возникая из прокуренной полутьмы, заставляя свою скрипку выпевать пронзительно грустную мелодию. Джек сидел в углу и пил в одиночестве, пытаясь заглушить расползающийся внутри холодный животный ужас. Не для него играла музыка, призывно смеялись женщины.
      «Нет выхода»,— стучало у него в голове. Неужели ребус решался так просто? Лучшие каратели и палачи получаются из «бывших», поскольку им были открыты самые сокровенные тайны тех, кого они будут мучить и убивать.
      Его теперь не отпустят, раз уж с ним так долго возились. Служба Безопасности наблюдала за ним давно, возможно, даже корректировала его развитие, чтобы прийти к желаемому результату. По всей видимости, в операции были задействованы десятки, возможно, сотни дорогостоящих агентов с хорошо разработанными легендами и прикрытием. И все для того, чтобы, играя в свои маленькие игры, Эндфилд не заметил основной цели Управителей — прямиком привести его к мерзкой и жалкой роли спасающего свою шкуру перевербованного военного специалиста, ненавидимого теми, кого он предал и презираемого своими хозяевами, силой принужденного быть залогом победы для тех, к кому он испытывает омерзение.
      Капитан ловил женские взгляды, сильно обнаженные по последней моде дамы невзначай задевали его, когда проходили мимо. Шлюхи присаживались за столик и предлагали себя, обещая доставить райское наслаждение. Их отработанные сотнями, если не тысячами повторений фразы о его уме, красоте, мужественности, крутизне и богатстве только раздражали Эндфилда.
      Поняв наконец, что от себя не убежишь, Джек отправился домой. Эндфилда слегка покачивало, принятый алкоголь давал о себе знать. И еще ему казалось, что за ним увязался хвост. Но на сканерах было чисто, и Капитан приписал это страхам, которые прочно угнездились в душе после того, что проделали с ним Управители Жизни.
      Над куполом своего дома Капитан дал команду автоматике на открытие шлюза, нырнул в обозначенный зелеными огнями проем, вышел из аппарата и почувствовал, что что-то не так. Неуловимо легкое дуновение ветерка коснулось его кожи, словно большая масса приземлилась за его машиной.
      Проклиная себя за то, что набрался сверх всякой меры, Эндфилд кинулся обратно под защиту брони гравилета, но ему в живот уткнулся невидимый ствол пистолета и голос, похожий на те, что преследовали его долгие годы иллюзорной жизни, произнес:
      — Не дергайся, мужик, а то получишь пулю.
      Джек испугался, но не жалкого оружия, стреляющего двадцатимиллиметровыми металлическими шариками, а интонаций, которые напомнили о годах унижений, смертей, сопротивления, борьбы и новых поражениях. Капитан вздрогнул, в животе нехорошо заныло, тело покрылось холодным потом. Невидимая рука вытащила его излучатель.
      — Смотри, с чем лошок ходит, — произнес этот же жуткий голос, обращаясь к другому.
      — Ни хрена себе... — рука другого человека взяла пистолет Эндфилда. — А ну пошел, сучара, — человек за спиной подтолкнул Капитана отнятым у него оружием.
      У Джека моментально вылетел хмель из головы. Теперь Капитан знал, что противников, по крайней мере, двое, они невидимы и если не убили сразу, то чего-то хотят от него. Невидимая рука стала шарить по карманам. «Это же просто грабители», — мелькнуло в голове, и, опережая эту мысль, нога ударила в пах невидимке, который стоял сзади. Захватив руку впереди стоящего, Эндфилд ушел с линии выстрела. Заряд попал в того, кто держал его пистолет. Джек ударил туда, где должна была быть голова первого налетчика. Хрустнула височная кость, нечто теплое и мокрое брызнуло на Капитана. Он почувствовал сладкую энергию жизни, которая уходила вместе с кровью из раны, и неописуемое чувство свободы от страхов, мучивших его. Истошно завизжала женщина. Сломав обмякшие пальцы противника, Эндфилд вырвал из его рук оружие. Ориентируясь на крик, Капитан выстрелил несколько раз. Провыли заряды, выбив фонтаны искр из пробитого корпуса, и со смачным хлопком вошли в землю, срикошетив от купола и плит радиаторов климатических установок. Раздались сдавленные стоны двух или трех человек, которых зацепили пули. Прикрываясь мертвым телом, Джек с чувством нехорошего, трусливого торжества разрядил обойму, добивая людей в машине.
      Он подошел к расстрелянному глайдеру, нашел и отключил несколько грубо собранных приборов, дававших эффект невидимости, просканировал и удивился их простоте. Почему он сам не мог додуматься до этого? Наверное, просто не ставил себе такой задачи.
      Капитан осмотрел застреленных им людей. Ни у кого из них. не было оружия. В граве были две женщины-проститутки из ресторана, водитель и подросток, почти ребенок. Эндфилд вспомнил, что это парнишка из компании малолеток в прокуратуре, с которой он довольно жестко обошелся. Джек узнал его, несмотря на то что пуля почти оторвала парню голову и снесла подбородок. Несколько минут ушло на то, чтобы затолкать трупы в грав и основательно обшарить машину.
      Эндфилд старательно сдерживал эмоции, но в его душе разрасталась злобная радость. Теперь Капитан знал, что надо делать со всеми, кто посягнет на его свободу.
      Какая-то часть личности все равно продолжала недоумевать и досадовать оттого, что все внешне эффектные и крутые действия Джека были просто трусливыми бросками зажатой в угол, до предела испуганной гадюки, которая жалит без разбору все, что движется.
      Капитан запрограммировал машину на свободный полет и столкновение с землей через тридцать минут, потом открыл шлюз, выпуская невидимку в последний путь. В назначенное время его сверхчувственное восприятие принесло сообщение о взрыве, уничтожившем последствия недавнего происшествия.
      Он ходил по развалинам, где когда-то бывал, и не мог вспомнить, когда это было и было ли с ним на самом деле. Разрушенный дом посреди леса был странно знаком ему, словно он жил здесь когда-то. Полустертые сыростью и плесенью, с портретов на него смотрели люди, которых он, казалось, видел раньше. Человек в генеральской форме на картине над широкой парадной лестницей показался ему очень знакомым, и он испытал мучительное чувство, словно что-то забыл и никак не может вспомнить. Зимний сад с высохшим фонтаном и скелетами мертвых пальм пытался что-то сказать, но пелена забвения и странная невозможность сосредоточиться мешали ему вспомнить. На улице началась гроза, дождь застучал по выщербленным плитам мрамора. Спасаясь от тугих водяных струй, Капитан быстро перебрался в ту часть дома, где еще осталась крыша. Внезапно он увидел отблеск света в коридоре и пошел туда. В комнате горел камин. В покрытых слоем ядовито-купоросной зелени бронзовых канделябрах догорали остатки свечей. По сравнению с хаосом вокруг здесь было довольно опрятно. Не было пыли. Мебель накрыта серыми чехлами. На стенах висели мечи с маленькими рукоятками под женскую или детскую руку. Джек обошел комнату, даже заглянул в ванную и под кровать. Подошел к портрету на стене, на котором была изображена женщина в костюме амазонки с волосами цвета меди. За окнами ярко полыхнул разряд молнии, близкий удар грома сотряс ветхие стены.
      — Я ждала тебя.
      Капитан стремительно обернулся. В кресле сидела девушка с зелеными глазами, очень похожая на изображенную на древнем полотне.
      — Кто ты? — Эндфилд обвел глазами вокруг, ища какое-нибудь оружие.
      — Неужели я так изменилась? — печально спросила она.
      — Мы знакомы?
      — О да, мой герой, — вздохнула девушка.
      — Я где-то видел твое лицо и, наверное, бывал в этом доме. Но не могу вспомнить... Здесь все выглядит так, словно прошла не одна сотня лет, а стены обстреливали из пушек.
      — Не понимай буквально, что ты видишь. Но ведь это ты все разрушил.
      — Каким образом?
      — Это долгая история. Нет смысла ее рассказывать сейчас. Это не обычный мир. Сейчас ты спишь у себя дома, и тебе снится сон, более реальный, чем жизнь. Просто ты должен был сделать кое-что и не сделал. Я поручилась за тебя, теперь меня накажут тоже. Мы расстанемся, и, скорее всего, навсегда.
      — Я не знаю, что должен был сделать... Я не помню, как зовут тебя, где мы встречались. Черт возьми, я не помню даже своего имени!
      — Это я нарочно устроила. Не хочу, чтобы наша встреча снова вылилась в выяснение отношений. Подойди к зеркалу.
      На него взглянул высокий изнеможенный старик с воспаленными красными глазами. Лицо было покрыто шрамами, нос перебит во многих местах. Когда-то здоровое и крепкое тело высохло, и черный комбинезон болтался на нем, как на вешалке. Он поднял руку, прикоснулся к лицу, глядя на отражение. Рука была покрыта рубцами, сквозь тонкую ветхую кожу проступали веревки когда-то сильных мускулов и бугры костной ткани на месте неправильно сросшихся переломов.
      — Это не я, — в ужасе сказал он. — Еще вчера я был молод и здоров, Капитан поднес ладони к лицу, увидев, какие они g сморщенные и старые. Провел руками по лицу, чувствуя тряпичную мягкость и сухость кожи, морщины и шрамы, коснулся остатков волос на голове. — Что ты сделала со мной, проклятая ведьма?!!
      — Сила Управителей Жизни ужасна. Это твоя душа, и ты видишь ее такой, какой она стала.
      На него нахлынули воспоминания. Пещеры, пламя костров, тени с рогатыми головами, унижения, боль, попытки сопротивления и мрак новых мучений.
      — Увы, мой герой. В этот мир нельзя взять приемы, наработанные расчетами холодного разума техники. Здесь все такое, как есть на самом деле. Ты не знал этого и проиграл. За многие тысячи лет Управители Жизни довели до совершенства способность принуждать смертных следовать определенными ими путями. В этом мире имеет значение лишь сила души. Оружие, навыки боя здесь ничто без яростного, глубинного желания. Помни об этом.
      — Ты врешь мне, чертова баба. — Ему вдруг стало тесно, будто он вдруг оказался в темном каменном мешке глубоко под землей. — Так быть не должно. Вы заблуждаетесь сами и других заставляете верить в это. Ваш мир — тюрьма для духа, темница невежества, круговорот энергии вокруг старых, животных смыслов жизни, упоение своей глупостью и ничтожеством. Дух человека могуч и силен, а вы самозванцы, строящие из себя богов, такие же люди, отягощенные не по уму данной силой, держите его в кругу страстей, страданий, боли, заставляете верить, будто нет ничего сильнее тупых эмоций, лишающих возможности трезво смотреть на мир. Будьте вы прокляты.
      — Бедный мой герой, какое опасное несовершенство ты держишь за истину. Много ли стоит разум, который может быть легко затемнен идущей от корней сущности силой? Отказываясь от нее, вы, рационалы, раз за разом проигрывали.
      — Неправда!
      — Забыл? Да, это было давным-давно. Громкие слова не заменят дел. Покажи хоть раз, как это бывает... — устало и зло произнесла девушка. Ладно... Я другое хотела сказать. Ты не захотел сделать то, что было платой за твое рождение. Время кончается. Ты потеряешь себя навсегда. Они захотят взыскать долг... Знай, только я смогу защитить тебя и от Службы, и от Управителей Жизни. Даже если у тебя ничего не выйдет... Только будь со мной, мой любимый, — женщина с мольбой протянула к нему руки.
      — Я вспомнил тебя, Ника-Рогнеда, подстилка эсбэшная. Неужели ты думаешь, что можешь обмануть меня еще раз? Думаешь, я не знаю... Это ведь ты, проб...дь, засунула меня сюда в отместку, что не вышло снова забраться ко мне в постель!
      — Лучше бы я умерла, чем услышала такое от тебя, Князь Князей. Долгие годы я ждала тебя. Теперь мне незачем больше жить. Венчание завтра в полдень в храме Николая-угодника в Центральном Куполе... Ты потеряешь меня навсегда. Это и будет твоим главным проигрышем, Даниил Концепольский. Если не хочешь спасти меня от него, то просто убей. Я с радостью приму смерть от твоей руки.
      — Ты ошибаешься. Меня зовут Джек Эндфилд. И я по горло сыт твоими лживыми сказочками.
      — Хорошо... — сказала Живая Богиня, ее лицо стало жестким и презрительным. — Знай же... Раз за разом, уходя от прямого столкновения с тем, что противостоит тебе, ты загонял себя дальше и дальше в ловушку, становясь легко управляемой безличной силой, лишенной собственных желаний и воли. Потерял меня, свою цель, свободу выбора, и вот, уже не видя выхода от страха и отчаяния, готов служить тем, кого ненавидишь. Мой герой, ты сможешь стать хорошим зомби у Главы Совета. Вини себя, Концепольский, за все, что с тобой случилось. Да, я вновь привела тебя в этот мир, но отменить твою судьбу не в моих силах. Беги, Князь Князей, прячься от своего предназначения. Даже сейчас я готова помочь тебе в этом, дать маленькую лазейку твоей трусости. Только я смогу провести тебя в такие выси Тонкого Мира, где уже не достанут Управители. Мне тоже нечего терять, и я готова пройти все опасности и соблазны темных слоев астрала, рискнуть, чтобы спасти тебя, вновь искать вместе с тобой нового рождения, хоть и не меняла тела больше одиннадцати тысяч лет.
      Последние слова Эндфилд услышал, уже просыпаясь. Капитан вскочил на кровати. Мутный рассвет Победы разгорался за окном. Джек легко выпрыгнул из постели, подбежал к зеркалу. Оглядел свое крепкое молодое тело, провел руками по плотной здоровой коже, пригладил волосы. В туманном полумраке древнего стекла возникла Ника. «Помни. Сегодня в полдень», — прошептали ее губы.
      — Сука! — выкрикнул Эндфилд и ударил в зеркало. Стекло разбилось, лопнуло мелкими осколками. — Ты ведь все это сама подстроила, что теперь плакаться, — произнес он, тихо глядя в пустую раму.
      Морщась от боли, он облизал кровь с порезанных костяшек, потом обработал руку регенерирующим раствором и принялся одеваться на обычную тренировку.

Глава 18
ИСХОД