Эти мысли Георгий произнес в слух, сидя на собственном троне и тупо глядя на прямоугольник киноэкрана. Сегодня он смотрел не музыкальные видеоклипы, а фильм, снятый по рассказу Льва Толстого - "Отец Сергий". Фильм показался Георгию скучным, но он досмотрел его до конца и погрузился в серьезные раздумья. Теперь, когда он знал о своей космической миссии, ему стало стыдно за прежние глупые поступки. После явления Артофила у Георгия в голове родилось так много новых мыслей - мыслей-открытий, мыслей-прозрений, что ему впервые в жизни понравилось думать. Он получал от процесса мышления полноценное физическое наслаждение - тело приятно ликовало, сердце билось легко и радостно.
      МУДРОСТЬ - ЭТО ТАКОЕ ЖЕ НАСЛАЖДЕНИЕ, КАК СВОБОДА.
      Георгий чувствовал, что он меняется, что в душе происходит что-то очень важное, переломное, что скоро он станет другим.
      Пообедав супом с мясными фрикадельками, он впервые испытал чувство удовлетворения от обыкновенной еды. Не стал намазывать на ломтик булки красную икру, отодвинул в сторону приготовленные фрукты, а бананы бросил слугам, дремавшим у ворот дворца в ожидании приказов.
      -По сути, я питаюсь своими собственными образами , - озвучил мимолетную мысль Георгий, соскучившийся по нормальному разговору. И удивился, что такая простая мысль не пришла к нему раньше.
      Он принял тонизирующий душ - душевая с бассейном находились за троном -поменял старое потрепанное кимоно с золотыми погонами на новенькое, чистенькое, без погон и вышел на открытый воздух мимо слуг, мимо пославшей ему страстно-нежный взгляд Шоколадки и застыл перед морем. Зажмурившись, представил вечер, красно-синее небо над заходящим за горизонт огненным диском, цветное море и многочисленную стаю розовых фламинго на мелководье у берега. Открыл глаза, и губы невольно расползлись в улыбку, произнося в слух - Фламинго!
      Легкий клекот птиц долетел до его уха.
      "Как красиво, - подумал Солнцев. - Почему перед природной красотой меркнут все умствования. Быть может, на самом деле, все наши размышления вторичны. Как будут мыслить люди, созданные мною на этой планете? Кто из них сможет сказать: "я умнее Творца"? Я могу сотворить нечто более прекрасное. И я вторичен, а мои куклы - что они смогут создать нового для вселенной. Если только когда-нибудь потом, в далеком будущем, долго комбинируя, экспериментируя, путем проб и ошибок - быть может, и создадут. Но я до тех времен не доживу..."
      Последняя мысль взволновала Солнцева. Он опять вернулся к этому мучительному вопросу - вопросу, который давит на разум каждого человека с детства: "когда? когда?"
      "Если я демиург, то, быть может, я могу жить вечно?"
      Георгий вернул прежний пейзаж - дворец, слуг. Очередной раз он заметил одну особенность - все по его желанию исчезало: и другое небо, и даже фламинго растворились - нельзя было только вернуть в небытие людей. Если они возникали, то мысленно уничтожить их, стереть из реальности не удавалось.
      Над этой проблемой Георгий всерьез не задумывался. Стоя на берегу, он выпил чашечку чая. Ему нравилось думать, но мозг уже устал. Тогда он решил спровоцировать вдохновение с помощью ассоциаций- реальных пейзажей, которые были естественным фоном в момент повышенной умственной активности в прошлом. И он нашел такой образ в памяти. Несколько лет назад, зимой, во время первых экзаменов на сессии в университете, после прогулки со студенткой Раевой, он возвращался домой по пустынной темной улице, украшенной большими желтыми шарами электрического света. Снег скрипел под ногами, и новые белые перья медленно падали из темно-синего неба. Его зрачки отражали только черные скелеты деревьев да мутный с оплывшими краями полумесяц, что сиял за пеленой туч. Расстегнув свое длинное тонкое пальто, периодически поправляя съезжавший в сторону галстук, он глотал пиво из банки, курил и думал о том, как хорошо жить, какая у него интересная жизнь, и мечтал о неопределенном будущем счастье. И верил в свой жизненный успех, в свою избранность. У Георгия Солнцева все получилось. Та прогулка по городу запомнилась отлично. Солнцев как бы вернулся в прошлое, снова тихо падал снег и рука мерзла от холодной банки пива - ее он бросил теперь в сторону - бросая, обратил внимание на руку - на ней не хватало шрама от пореза. Порезался-то он недавно, месяца за два до провала в Пустую реальность. Дома, ножом.
      СТОП!!!
      Нашел! Нашел! Эврика! Я нашел ! - изо всех сил широко раскрывая рот, закричал Георгий и упал от счастья на колени.
      -Вот она - вечность! У меня в руке. И это - не сон!
      ПРОБЛЕМУ ВЕЧНОГО БУДУЩЕГО ОН РАЗРЕШИЛ, ОБРАТИВШИСЬ К ПРОШЛОМУ.
      Город со снегопадом, улицей, фонарями и луной рассыпался, рухнул во мглу, а Георгий вернулся на свой светлый берег в мягкий шезлонг и с блаженной улыбкой рассматривал свою руку - без шрама. Потом материализовал высокое овальное зеркало и раздевшись до гола любовался новым помолодевшим телом без морщинок на лбу, с белыми, еще не прокуренными зубами и редкими волосиками на груди. Сомнений не было - он оказался в своем теле четырехлетней давности. На губах еще остался вкус пива, он чувствовал, что голоден, а увидев обнаженную Шоколадку, ощутил напряжение мужского органа. Георгий поел пончиков с медом, выпил бокал шампанского, а потом чернокожая наложница выполнила свою роль. Георгий в этот раз получил особенное наслаждение и долго млел от полноценного экстаза. Лежа рядом с Шоколадкой, он сказал как бы ей, хотя, конечно, разговаривал сам с собой:
      -Я буду восстанавливать свое тело - омолаживать его, возвращаясь в прошлое. И таким образом смогу жить вечно. Столько, сколько захочу и сколько ОНО позволит. У меня пропал страх перед смертью. Какое новое, несравнимое ощущение. Смертные не могут почувствовать этого. Вот теперь можно жить спокойно, без суеты. Вот оно - счастье!
      Тело обновилось, но мозг остался прежним. Значит, смерть может грозить мне только из мозга. А это значит, что я теперь вечен, но над моей вечностью будет вечно будет висеть дамоклов меч - мозг. Ну да ладно, с головою как-нибудь справимся. Но факт есть факт - ЗДОРОВОГО ЧЕЛОВЕКА МОГУТ ПОГУБИТЬ ТОЛЬКО ЕГО МЫСЛИ.
      Рассуждая о бесстрашии, Георгий вдруг поймал себя на мысли, что он теперь должен опасаться неких ангелоидов. Артофил говорил, что он, Георгий похож на сатаниста, и ангелоиды могут сбросить его в какую-то Тьму. Георгий не понял, что это такое, но осталось впечатление, что Артофил имел в виду что-то адское, жуткое. Георгий догадывался, что названия существ Артофил составил по правилам русского языка и неслучайно в одном использовал корень "ангел", в другом "сатана". По интонации рассказчика можно было определить и его отношение к ангелоидам и сатанистам. Мысль о том, что, быть может, Георгий не полный сатанист, а гибрид - смесь ангелоида и сатаниста, Артофил произнес с надеждой, уважая авторитет богини Тантрии. Как же избежать Тьмы?
      -Надо продемонстрировать космическим наблюдателям, что ангельское во мне побеждает! Что я - праведный человек.
      Но что это значит?
      Георгий посмотрел на Шоколадку - она мило улыбалась, слушая его, но ничего не понимала.
      -Это значит, надо отказаться от земных благ, от удовольствий. Стать аскетом? Монахом? Но тогда жизнь во плоти будет неполноценной, не столь привлекательной, как теперь.
      Не успел Георгий дорассказать наложнице свою мысль, как услышал какие-то крики. Он быстро встал и увидел, как его телохранители ведут, крепко схватив на кисти рук, окровавленного Титана - вождя племени свободных людей и друида.
      -О, Великий Светогор, - издали прокричал Титан (их разделяло метров двадцать). - Племя твое разделилось на три племени. Самое большое возглавил Мелог. Его воины убили тех, кто был верен мне, они сказали, что я - не жрец, а лжец. Что настоящий Отец на небе, а не во дворце. Они гнались за мной, бросали в меня острые палки. Я ранен.
      -Быстро, однако, эти куклы опьянели от свободы, - сказал демиург, накидывая на плечи кимоно. Он подумал, что внушение покорности оказалось неэффективным и непродолжительным.
      -Надо же! Догадались, где Бог.
      Георгий шагнул навстречу Титану и вдруг увидел, как первый слуга по имени Гитлер выгнулся дугой и упал с сильным криком, уткнувшись лицом в песок. Из спины его торчало грубо отесанное короткое копье. Не успел Георгий понять, что произошло, как вскрикнули друг за другом слуга Сталин и сам Титан, пораженные меткими копьеметальщиками. Георгий увидел четырех молодых беловолосых стройных мужчин в белых шортах из грубой материи. Один из них держал в руке еще одну палку с металлическим наконечником. Лица этих людей выражали боевую радость, но, когда они разглядели получше демиурга, их покрыла паутина серьезности. Георгий мгновенно вооружился револьвером и защитил свое тело аллюминиевым панцирем. Волшебное преображение Георгия произвело отрезвляющее впечатление на воинственных дикарей. Трое из них ринулись в сторону леса, а тот, что оставался до сих пор вооружен, прежде чем убежать, метнул свое оружие в Георгия. Демиург отбил копье овальным щитом, возникшим по его команде в воздухе и выстрелил несколько раз вслед убийцам. Потом бросил на них каменную плиту, но промахнулся. Четвертый слуга, Наполеон, подбежал к Георгию с самурайским мечом с готовностью отомстить за своих коллег с именами тиранов. Демиург тем временем все-таки подстрелил одного из нападавших из автомата Калашникова. Наполеона он вооружил газовым пистолетом, дал ему наручники и, посадив на Буцефала, послал в лес пленить одного из дикарей живым. Наполеон, нелепо подпрыгивая в кавалерийском седле, поскакал к лесу и скрылся из виду. И только после этого Георгий понял всю серьезность новой ситуации. Да, он вечен, но уязвим. И теперь ему придется жить в постоянном напряжении, в ожидании нового нападения. (С небес философии он спикировал лбом на твердь бытия.)
      "В своих мы прихотях невольны" - сказал поэт. Другой сказал - все утопить. Так и сделаем.
      СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ, НА КОТОРЫХ НЕ ОДЕТА СМИРИТЕЛЬНАЯ РУБАШКА РЕЛИГИИ И КУЛЬТУРЫ, ОПАСНЫ.
      Без полиции и армии, без политических партий, священников, философов и тайных клубов, без парламента и информационного давления - как организовать людей в единое благополучное сообщество? Какого уровня развития должны достигнуть люди, чтобы мировое сообщество процветало без аппарата насилия?
      Георгий построил в воображении большую лодку, покрытую толстым брезентом, под которым он мог бы спрятаться от густого, многодневного ливня, задуманного им с целью затопления всей планеты и уничтожения взбунтовавшихся кукол. Задумав обрушить на непокорных людей тонны воды, демиург поймал себя на мысли, что устраивает потоп, подобный Библейскому. Это совпадение он растолковал как оправдание избранному методу. В свою лодку он решил взять Шоколадку и Наполеона. Но последний, ускакав в погоню, обратно не вернулся. Тогда, посадив в лодку одну наложницу, Георгий придумал себе нового слугу еще более крепкого, с мощными бицепсами, и более умного и преданного ему. Нового телохранителя он прозвал Бейбарсом. Сложнее всего оказалось вообразить бесконечную пелену дождевых туч над планетой и мощный бесконечный ливень, затопляющий сушу. Много умственных сил ушло на это, но все-таки ливень грянул. Вода быстро вышла из берегов рек и морей и постепенно затопила все обозримое пространство. Кипящее море уходило за горизонт, вода не растекалась по поверхности, а это означало, что она затопила всю планету. Все человекоподобные куклы должны были погибнуть в пучине, если они, конечно, не догадались воспользоваться плотами или бревнами. Шум дождя, легкое покачивание лодки, грустное ожидание результатов, понимание того, что он опять(!) убивает - повергли Георгия в состояние неописуемой словами грусти и отчаяния. Сам он сравнил свое настроение с настроением одинокого человека, блуждающего по осеннему парку под дождем. Без надежды на Солнце, без вдохновения. Сердце пронзил иглой пароксизм тоски по реальному миру. Демиург даже испытал физическое страдание - больно заныла грудь. Ни коньяк, ни крепкие сигареты, ни веселая музыка не помогали.
      Как же одинок я на этой планете! Надо мною Бог, но сколько парсек до первой звезды? Тысячи, миллионы. А сколько до Земли, до того мира, где я родился? До моей семьи. Отца, матери, сестры. Что они думают о моем исчезновении? Сколько времени прошло там - под Солнцем? Я устал! Мой мозг устал работать в таком режиме. Как мне выбраться из этой космической клоаки. Она засасывает. Я думаю о Земле - и параллельно о том, что я - демиург, что я сверхчеловек. Что земной мир не для меня. Там я раб материи, здесь материя моя рабыня. Две линии по производству мыслей! Какой пассаж. Но я сын Земли и своих родителей. Потому сатанист и ангелоид одновременно. Но, быть может, Богу понравилось, что я так сильно увлечен познанием, всеяден, много читаю и хочу все знать, штудируя энциклопедии и словари. Мои ориентиры всегда были выше земного неба. Я всегда думал о звездах и космической мудрости, гадал о том, как устроена вселенная.
      "Да, за свою недлинную жизнь я узнал много, и вот теперь ничего не знаю. Все прежние представления о мире оказались ложными. Значит, вся земная мудрость - ложь! Она - культурная одежда и только. И все-таки. Почему Боги выбрали меня? Отец мой простой - Петр Иванович - капитан рейдового буксира. И меня тащил, как буксир, всю жизнь. Любитель пива и фанатик шахмат. Какой у нас счет? Сто восемь против тридцати трех. Да, сто восемь раз я проиграл ему. Еще четырежды был пат. А мать - Альмира Георгиевна? Мастер цеха на швейной фабрике, патриотка, оратор, мистик и читатель центральных газет. А сестра Карина? Наоборот, после неудачной попытки сделать карьеру в журналистике через секс (она красивая баба) - теперь на газеты смотреть не может. Теперь она просто баба - сексапильна, болтлива, ленива, любит красивые вещи, сладкие ликеры, нуддирует на пляжах и мечтает о дурачке-миллионере, который мог бы ее обеспечить и которого можно обманывать - жить свободно, лениться, дурачиться, деградировать, но не подчиняться чужой воле. Наивно-примитивные мечты. Я мечтал всегда о светлом и высоком. Даже в мыслях был аристократичен, но в то же время сам тайно желал пожить развратной жизнь миллионера-ловеласа. Но таких людей, как я, много на Земле. А он ... ОНО выбрало именно меня. Случайность? Или... Выбор пал на достойного.
      ВЕЛИКИЙ КОСМИЧЕСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ МОЖЕТ ОСУЩЕСТВИТЬ ТОЛЬКО НЕЗАУРЯДНАЯ ЛИЧНОСТЬ. ЗА ПОСЛЕДНИЕ 5 ЛЕТ Я МЕНЯЛСЯ ПЯТЬ РАЗ. ИЗ АТЕИСТА ПРЕВРАТИЛСЯ В ХРИСТИАНИНА. ИЗ ХРИСТИАНИНА В МИСТИКА-КАББАЛИСТА. ИЗ ЛЕНИВОГО В ТРУДОЛЮБИВОГО. ИЗ ПЬЯНИЦЫ - В НЕПЬЮЩЕГО, ИЗ СМЕЛОГО - В ТРУСА.
      Но кто экспериментатор, а кто экспериментируемый? Что стоит ЕМУ утопить меня, как я топлю свои куклы? И начать все заново. Секунда - и нет меня. И здесь окажется другой. Время терпит, тем более, что для НЕГО времени нет. Георгию стало холодно, он оделся в воображенную теплую кожаную куртку...
      ДА. ОСОЗНАВ СВОЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ И СВОЕ МОГУЩЕСТВО , Я ПЕРЕСТАЛ СТРАШИТЬСЯ МНОГОГО. НО СТРАХ ПЕРЕД БОГОМ И ПЕРЕД ТЕМИ, КТО В ЭТОЙ ВСЕЛЕННОЙ ПИТАЕТСЯ ЕГО ЭНЕРГИЕЙ, ОСТАЛСЯ, НО ЭТО - ЦЕЛЕБНЫЙ СТРАХ, ОН СТИМУЛИРУЕТ МЕНЯ ЖИТЬ И ТВОРИТЬ. А НЕ УДОВЛЕТВОРЯТЬ ПРИХОТИ ОБЕЗЬЯНЬЕЙ ПЛОТИ...
      Как распутать клубок парадоксов? Избавиться от глупости? По сути, всякий человек - и сатанист, и ангелоид одновременно. Важно - кто в нем побеждает. Но полной, окончательной победы раз и навсегда, наверное, не бывает. Нужно, чтобы ангелоид в тебе каждый день побеждал сатаниста. Но как много поражений потерпели ангелоиды моей души с тех пор, как я оказался всемогущим. У меня есть шанс реабилитировать себя в глазах вселенной. Я устал от наслаждений, но не потерял головы. Но что делать? О, БОЖЕ! Как узнать? У кого спросить? У Бога? Но Бог не подпустит к себе глупого - глупый его не поймет, а процесс познания космоса параболический. Чем мудрее я буду, тем ближе буду я к Богу. Чем совершеннее будет мой разум, тем больше у меня будет шансов приблизится к Творцу. Но никогда - до конца. Прямого диалога не состоится никогда.
      Человек может познать все во Вселенной, кроме Бога. Творец не даст исследовать себя. Путь к Богу, как Вселенная, бесконечен. Парабола, устремленная к оси координат бытия. Но когда я, - бессмертный - познав Вселенную, окажусь рядом с Богом, почувствую его дыхание - о чем его спросить? Что попросить у него? Спрашивать будет нечего. Познавшему все тайны мироздания ничего не нужно. Но в какой точке параболы я сейчас? Где-то близко к началу координат - поэтому я - и сатанист, и ангелоид в одном лице!"
      Георгий, наконец, разогнал тучи. По его земному подсчету потоп длился примерно четверо суток. Еще трое суток вода уходила. Когда лодка демиурга наконец уткнулась носом в твердую поверхность, он увидел гнилой, обезглавленный труп динозавра, убитого им еще давно, вначале демиургии. Вода размыла георгиевы могилы и мусорные ямы - берег выглядел апокалиптично: гниющие трупы людей, цветные банки из-под пива, бутылки, мокрая оберточная бумага, кости куриц и свиней. Георгий приказал слуге очистить берег. Соломенную корзинку дал и Шоколадке, чтобы и она помогала убрать мусор. Войдя в свой мокрый после потопа дворец, Георгий упал на трон и решил, что непременно займется изготовлением нового народа. Условно он назвал его арийцами. Он решил обучить их грамоте и написать для них КНИГУ МУДРОСТИ.
      При этом он решил не только внушить им страх перед ним, но логически (рационально) доказать им, почему выгодно бояться Демиурга. Продемонстрировать перед ними свое могущество. Быть может, тогда отрицательные личностные качества, которые я мимовольно передаю куклам и которые явно способны прорасти сквозь асфальт внушения, будут подрезаны на корню здравым смыслом, памятью об увиденном. И никто из арийцев не рискнет приблизиться к моему Дворцу. А я на всякий случай построю крепость и сотворю сотни две карателей,
      которые под предводительством Бейбарса будут периодически совершать рейды по округе, рассеивать подозрительные скопления арийцев, предупреждая атаки бунтарей -нигилистов.
      Страх. Снова страх. До превращения в демиурга Георгий боялся окружающего мира, поскольку понимал, что слаб перед его стихией, теперь демиург не боится материи - теперь он боится своих собственных мыслей, своих спонтанных фантазий. Метаморфоза бытия, казалось, должна изменить ситуацию, но этого не произошло.
      Георгий не стал строить крепости типа средневековой, со стенами и башнями. Он построил высокую пирамидальную гору с почти вертикальными склонами ровными и твердыми, как титан. Вершиной горы была плоскость в один квадратный километр - с дворцом, прудом, яблонево-вишневым садом, спортивным залом, стадионом и церковкой с золоченой луковицей и красивым платиновым крестом, за который, проплывая иногда, зацеплялись низкие рыхлые облака и который пришлось защитить толстым молниеотводом на случай грозы.
      Прежнее жилище Георгия - его берег - остались под горой. С высоты горы дворец казался белой таблеткой на берегу мелкой, разлившийся далеко лужи моря. Внутри горы Георгий мысленно соорудил электрический лифт и специально для обеспечения его работы пришлось изготовить еще и ветряную электростанцию
      (схему помнил по журналу "Техника молодежи"). Шахта лифта соединяла новый дом демиурга с подножием горы. Оказавшись над миром и озирая его с двухкилометровой высоты, Георгий испытал чувство отрешенности, надмирности и творческое вдохновение. Как будто все проблемы остались там, внизу, как будто он действительно стал ближе к Богам. Он понимал, что там, внизу, идет процесс, начатый по его воле, но и сам он тоже действовал по чьей-то воле. Сценарии розданы. Каждый на своем месте исполняет свою роль. Еще можно уйти в сторону и бесцельно досуществовать до конца, но поменять роль нельзя.
      Племя арийцев получилось многочисленным - Георгий фантазировал легко и щедро. Он сделал тысячу девятьсот шестьдесят восемь пар мужчин и женщин молодых, стройных, сильных, красивых, с каштановыми и русыми волосами до плеч. Они смотрели друг на друга и улыбались одинаковыми улыбками, сидя верхом на кофейных грациозных лошадях разных пород. Их отряд у подножия горы растянулся на полкилометра. Все арийцы говорили по-русски, умели читать, писать и убивать, используя холодное оружие - меч и топор. Они умели строить дома из бревен, разводить скот, выращивать пшеницу и овощи. Всех Георгий одел в кожаные жилеты и хлопчатобумажные шорты. Для организации племени демиург предусмотрел нескольких громкоголосых и особомускулистых вождей и четверых жрецов - седовласых, здоровых стариков с умными глазами и вкрадчивыми голосами.
      У каждого из жрецов хранилось по книге, сочиненной Георгием, которую они должны были регулярно читать вслух на стоянках.
      Книга эта состояла из нескольких глав. Георгий описал мир, его сотворение все так, как и было, когда Георгий делал планету. Потом Георгий попытался порассуждать над тем, почему не удался первый эксперимент с людьми и почему стал необходим всемирный потоп, параллельно Георгий поделился своими мыслями о недостатках человека как существа, описал свои представления об идеальном человеке и вообще порезонерствовал на моральную тему. В последней главе он рассказал о явлении Артофила и том, что из себя представляет Вселенная, о Богах и пространствах. Завершил книгу демиург послесловием с грустными рассуждениями о греховной природе человека, о его двух полюсах и заодно о печальной судьбе демиурга. Книга получилась, в основном, философской, но в ней содержалось очень много конкретных знаний как физико-технических, так и медицинских и космических. Георгий предвидел, что за многие тысячи лет его книгу будут переписывать тысячу раз, ее смысл будет искажен, исчезнет то, что непонятно, а к его текстам добавят собственные комментарии переписчики, но знания, переданные им, будут передаваться из поколения в поколение.
      Дописав книгу до логического конца и взвесив готовый том в руке, Георгий испытал необыкновенное удовольствие. На земле он был далек от того, чтобы часами заниматься литературным трудом, но это занятие ему быстро понравилось. Он вдруг замыслил стать писателем. И даже определил свое амплуа - "фантаст-философ". Слова, которые он тщательно подбирал при работе над книгой, вызывали в сознании десятки ассоциаций, наполняли сознание новыми образами, и мир, казалось, становился просторнее, яснее, интереснее. Сколько неожиданных образов, удивительных мыслей возникало в сознании, когда он писал! Георгий и не подозревал, что может так красиво и мудро думать. Записывая свои внезапные мысли, он чувствовал, что они, затвердевая на бумаге, продолжают оставаться его мыслями, но как бы становятся независимыми от прихотей памяти - вечными. Перечитывая некоторые фрагменты книги Георгий мимовольно ощущал прилив энергии в теле, точно эта энергия исходила из записанных им же словосочетаний. Но он понимал - она из недр разворошенного сознания. В комбинации слов, в их переплетении было больше смысла, чем в каждом слове по отдельности. Это было поразительным открытием филолога поневоле. Раньше Георгий пренебрежительно относился к научным теориям о конструировании текстов, считая процесс конструирования естественным, стихийным и неуправляемым. Но когда Георгию было трудно точно выразить свою мысль он творил такие комбинации, что сам потом поражался многогранности и смысловой глубине полученного в результате предложения.
      - С Богом! Я, Демиург Светогор - Георгий Солнцев, приказываю вам освоить все неосвоенные земли этой планеты. Жить дружно, помогать друг другу и рожать детей. Слушайте своих жрецов - они расскажут вам обо всем, что вас может заинтересовать. Вперед!
      Дико и противно заржали кони, глухо застучали копыта, трамбуя прибрежный песок, и арийцы ускакали в сторону зачахшего после потопа , но еще живого леса. Поднявшись на гору Георгий позвал Бейбарса, и они распили бутылку красного вина. Опьяневшего Георгия потянуло на развлечения - он заморозил свой бассейн и вообразил балет на голубом льду. Две стройные фигуристки в белоснежных купальниках заскользили перед демиургом по ледяному зеркалу, выкручивая пируэты и вытанцовывая па под звуки классической музыки различных композиторов - от Чайковского до Шостаковича. Для того, чтобы ледовое шоу выглядело красиво, Георгий сотворил над горой темноту, а фигуристок осветил прожекторами. Глядя на грациозных танцовщиц, Георгий решил назвать свою гору Олимпом и отныне жить на ней уединенно, как Бог...
      ...Мысль о возвращении на Землю вернулась к демиургу быстро и постепенно стала навязчивой. И года не прошло! Георгий решил создать космический корабль, чтобы выйти в дальний космос и строил звездолет, как фанатик. Двадцать или тридцать лет - он не знал точно - сколько, ибо за временем не следил - демиург конструировал реактивную ракету. О времени он мог судить только по Шоколадке, с которой иногда спал - она сильно постарела. Но он не создавал себе новых слуг. Свое тело - обновлял трижды. Работал как одержимый, хотя и не знал точно, как устроен космический корабль. В голове хранились лишь обрывки схем, размытые, поверхностные сентенции о принципах устройства из технических журналов, да кадры из научно-популярных фильмов. Первых двенадцать его ракет успешно оторвались от горы, но упали в море. Еще три - исчезли в небе. В школе он недолюбливал физику, но теперь все школьные знания ему пригодились. Но создать свой собственный двигатель все равно оказалось непросто. Однажды он устал и нервно решил отказаться от своего замысла построить ракету. Он задумал выйти в космос, проткнув атмосферу толстым металлическим столбом с герметичной капсулой, закрепленной на его вершине. Попытка едва не закончилась трагически. Георгий стал мысленно наращивать столб и когда тот вытянулся километров на тридцать вверх, его основание проткнуло кору планеты, вызвав сперва землетрясение, а потом извержение вулкана. Столб утонул в планете, а недалеко от Олимпа в море вырос вулканический остров. Сам демиург спасся на планере. Когда он плавно спустился с неба на Олимп, узнал, что во время землетрясения погиб Бейбарс свалился с горы. Вместо него он сделал другого слугу - Юпитера. Но сделал второпях, не продумав до конца и вскоре застрелил его из револьвера, застав нового слугу в постели с Шоколадкой. Верная наложница сопротивлялась и была избита боксером Юпитером.
      После неудачи с саморастущим столбом пришлось вернуться к идее создания реактивного летательного аппарата.
      После долгих умственных усилий, экспериментов, наконец, Георгию, как ему казалось, удалось создать настоящую ракету, способную вывести в космос звездолет.
      Он предусмотрел все - маршевый, вспомогательный, аварийный двигатели, распускающиеся в атмосфере крылья, на случай посадки, защитные экраны, герметичную кабину, толстые алмазные иллюминаторы, трехслойный корпус корабля - сверху алмазный, посередине керамический и внутри титановый - для полной неуязвимости (кабину корабля он защитил еще и вольфрамовыми - со свинцовой серединкой - плитками - против радиоактивных элементов), круглые люки, запас кислорода (на всякий случай) и топлива. Вообще-то он намеривался пополнять расходуемые запасы мысленно, но не знал, сохраниться ли его волшебная сила, когда он выйдет из гравитационного поля планеты. Здесь же, на своей планете, проблем с финансированием он не испытывал.
      Георгий вновь и вновь прокручивал в памяти разговор с Артофилом. Из слов гостя следовало, что Боги поместили Георгия в пустое пространство для освоения оного. Но что это могло означать? Его поместили в пустую вселенную? Но откуда тогда свет звезд на небе? Или пустым является только ограниченный куб пространства? Если перед ним пустая вселенная, то освоить ее быстро он не сможет - его сознания не хватит, чтобы осознать бесконечность. После раздумий о бесконечности его бросало к алтарю собственной церковки, и он долго молился перед крестом. Он верил, что после многолетнего умственного самосовершенствования он поймет, что такое бесконечность. Но улететь хотелось сейчас. Годы шли. Он видел над головой не им придуманные звезды. Была надежда! Ум уставал работать в режиме одиночества.
      Космическая ракета, похожая на огромную двухсотметровую бутылку, была готова к старту. Георгий уже и морально приготовился к полету, но последующие события надолго отвлекли его от звездных мыслей.
      Однажды, проснувшись и приняв тонизирующий душ, демиург вышел к бассейну и заметил клубы серого дыма на горизонте. Взглянув вниз с Олимпа в туристический восьмикратный бинокль, он увидел огромные костры, пылающие вокруг его старого дворца и огромный белый шар и сотни человечков-муравьев рядом. Георгий даже не сразу догадался, что человечки собираются наполнить шар теплым воздухом и взлететь. Но вот зачем взлететь, он догадался сразу. Вооружившись огромной мощной трубой-телескопом он рассмотрел неизвестное племя - это были люди, похожие на арийцев, но не арийцы. Может быть, их дети? Дерзких детей насчитывалось около четырехсот. Все мужского пола, в кожаных с металлическими бляшками куртках, с кривыми мечами на поясах и все на кофейных рослых лошадях. Выглядели они грозно, но для демиурга опасности не представляли. Сперва Георгий хотел сбросить на них что-нибудь тяжелое и огромное, но потом решил познакомиться с ними поближе - космическая паранойя будто бы прошла, ракета построена, и теперь он вновь заинтересовался тем, что происходит на его планете в мире кукол. После смерти Бейбарса он забыл о намерении проводить профилактические карательно-миссионерские походы по округе и теперь решил выступить в поход сам. Превратившись в ученого-затворника, он забыл об арийцах, но они, похожи, не забыли про него.
      В боевом походе демиург решил принять участие лично - все видеть своими глазами. Отряд он сотворил небольшой - девятнадцать высоких мускулистых юношей, - но этот отряд, как отряды Писарро и Ярмака, имея более точное и дальнобойное оружие, мог покорить всю планету. Бойцов Георгий одел в легкие аллюминивые панцири и каски - защищающие от холодного оружия. Всех вооружил самовзводными карабинами, заряженными пятнадцатью патронами, тонкими острыми саблями и маленькими щитами и посадил на сытых красивых скакунов. Семнадцати безымянным воинам он внушил покорность и воинственность. Двум воинам дал имена Писарро и Ярмак и сделал их своими телохранителями и сержантами. Он облачил их в пуленепробиваемые жилеты, выдал в два раза больше патрон, чем остальным, сабли дал более длинные, а щиты более широкие.