– Не так ли, профессор? – Лис с вопросительной улыбкой разглядывал кого-то за моей спиной.
      Я сидел лицом к единственной двери в кабинет и за все время разговора не видел, чтобы в комнату входил еще кто-то кроме Лиса и Шаха. Поэтому последняя реплика шефа заставила меня резко обернуться.
      Представшее моим глазам зрелище было настолько шокирующим, что я забыл налить себе очередной бокал вина. За моей спиной, прямо напротив входной двери, стоял сейф. Вернее сказать полутораметровой высоты шкаф, отделанный металлом и пластиком.
      Когда я обернулся, то заметил, что со шкафом происходят странные метаморфозы. Сначала у него с обеих сторон отворились две двухстворчатые дверцы. Именно по бокам, а не спереди, как положено у нормальных одежно-обувных шкафов. Из открытых боковых проемов вылезли и мгновенно разложились в пластиковых суставах два двухметровых манипулятора, напоминающих верхние конечности человеческого скелета.
      В это же самое время дверные створки сформировали шагающее шасси из четырех ножных гидравлических манипуляторов с плоскими стопами-присосками, появившимися неизвестно откуда. Дверца верхней полки ящика со сглаженными углами откинулась вниз. С оборотной стороны откинувшейся панели оказалась матовая поверхность солнечной батареи. Чуть ниже – окошко приемного фотопорта. В открывшемся проеме верхнего ящика медленно сформировалась трехмерная проекция головы человека.
      На меня смотрело выразительное лицо с заостренными европеоидными чертами лица. Лысый череп плавно переходил в широкий морщинистый лоб. Глубоко посаженные глаза резко контрастировали с римским орлиным профилем, а заостренный подбородок слегка выдавался вперед. Тонкие бледные губы были плотно сжаты.
      На вид человеку было лет шестьдесят с хвостиком. Слегка гипнотизирующий, чем-то цепляющий, выразительный взгляд указывал на наличие у данного индивидуума недюжинной внутренней энергии и жесткого характера. Но смутили меня не метаморфозы киберклона-трансформера и не проекция бюста философа-мыслителя, а первая реплика, которой он «разродился»:
      – Позвольте представиться, молодой человек. Профессор физико-математических наук, проректор кафедры естественных наук Московского государственного университета имени Ломоносова – Миронов Аркадий Августович к вашим услугам.
      Искусственный голос киберклона звучал высоким фальцетом, но был при этом не менее выразителен и эмоционален, чем внешность проецируемого человека.
      – С каких это пор киберклоны стали так лихо имитировать человеческую индивидуальность? – спросил я, изумленно разглядывая протянутый для рукопожатия манипулятор…

* * *

      Мое удивление было вполне естественным. С изобретением в 2016 году технологии создания искусственных кибернейронных сетей посредством микроволнового лазерного сканирования и копирования функций головного мозга человека, киберклонирование прочно вошло в быт людей, особенно в Азии. Пионерами в этой области стали предприимчивые японцы, которые с начала двадцать первого века начали углубленно разрабатывать компьютерные технологии на основе достижений микроволновой оптики.
      В 2012 году в Японии появились первые образцы чипсетов, представляющих собой не интегральную микросхему на кремниевой пластинке, а микролинзу со сложной, искусственно настроенной, молекулярной кристаллической структурой, которая, собственно, и являлась матрицей, преобразующей проходящие через нее лазерные лучи в поток логических команд, которые в свою очередь подавались по оптоволоконным коммуникациям – шинам – на приемные фотопорты различных исполнительных систем и устройств. Применение микроволновых оптических процессоров, оптоволоконных шин и накопителей – винчестеров,– состоящих из жидкокристаллических микрофотоэлементов, позволило в десятки тысяч раз увеличить производительность, мощность и объем памяти новых компьютерных систем.
      Технологический прорыв в этой области был настолько стремительным и революционным, что сделал невозможной своевременную разработку операционных систем, программного обеспечения и интерфейсов ввода-вывода информации, способных полностью использовать возможности микроволновой оптики,– для этого требовались десятилетия и колоссальные материальные затраты.
      Этот отрицательный аспект поставил под сомнение целесообразность дальнейшего развития более мощных, но и значительно более дорогих систем искусственного интеллекта на основе лазерной микроволновой оптики. С текущими проблемами вполне справлялась менее затратная, но более практичная обычная микроэлектроника – один из столпов экономического могущества Американо-Европейской Конфедерации, которая оставалась неоспоримым лидером в сфере создания и применения искусственного интеллекта, а именно в робототехнике. Ситуация снова резко изменилась только через четыре года.
      В июне 2016 года ведущий инженер корпорации «Soni inc. Ltd» Кейдзуми Хайямото впервые удачно провел экспериментальную операцию по микроволновому лазерному сканированию и копированию функций головного мозга человека в систему искусственного интеллекта на основе лазерной микроволновой оптики. Фактически была создана первая искусственная кибернейронная автономная система, функционально и интеллектуально соответствующая возможностям головного мозга человека. Так появился на свет первый киберклон, положивший начало развитию нового прикладного направления некогда исключительно теоретической науки кибернетики – киберклонирование.
      Результат слепого копирования процессов коры головного мозга человека оказался неоднозначным. Изначально предполагалось, что киберклоны являются перенесенными в искусственные тела-носители личностями, по всем параметрам превосходящими и людей, и роботов. Но действительность оказалось более прозаичной. Киберклоны действительно были способны при наличии приемо-передающих и светопреобразующих устройств воспринимать звуковую и видеоинформацию без применения двоичного программного кода. Они могли без дополнительного программного обеспечения самостоятельно анализировать информацию, пользуясь алгоритмами поведения и данными своей памяти, скопированной с мозга реального человека.
      В общем, киберклоны могли делать все то же, что и человек, с которого они были скопированы. Могли петь, танцевать, самостоятельно водить машину, разговаривать на разных языках и понимать их, управлять техникой, на основе анализа информации давать инвариантные высокоточные прогнозы. И делали все это качественнее и быстрее обычного человека. Все, кроме одного – киберклоны не имели собственной воли, эмоций и устремлений.
      Проще говоря, они напоминали человека, введенного в гипнотический транс. Такой человек может без труда решать в уме сложные интегральные уравнения, но в своих действиях и желаниях полностью ограничен волей гипнотизера.
      По показателю скорости реакции киберклоны частично уступали роботам. Слишком сложный полуискусственный мозг дольше принимал решения, чем обычный запрограммированный автомат. Для того чтобы робот смог воспринимать ранее не используемый им язык, достаточно было проинсталлировать соответствующую языковую программу, что занимало обычно не более пяти минут. Для обучения новому языку киберклону необходимо было пройти лекционный курс обучения длительностью не менее двух месяцев – в точности как и человеку. То же относилось к навыкам вождения, строительства, воинской службы и т.д.
      Кроме того, киберклонам требовался ежедневный восьмичасовой отдых, подобный человеческому сну. В противном случае эффективность их функционирования резко падала, вплоть до полного ступора. Срок эксплуатации киберклонов также больше зависел от возраста их биологического прототипа, чем от прочности и надежности конструкции искусственного носителя. В связи с чем перед будущим владельцем киберклона постоянно вставал вопрос, что лучше: заказать дешевую операцию по киберклонированию с мозга неопытного двадцатилетнего новичка и получить киберклона со сроком эксплуатации не менее сорока лет, из которых минимум десять уйдут на приобретение требуемых профессиональных навыков и около тридцати на дальнейшую эксплуатацию,– или произвести крайне дорогое киберклонирование с мозга сорокапятилетнего профессионала и успешно использовать его в течение ближайших десяти—пятнадцати лет.
      Положение осложнялось еще и тем, что операцию по киберклонированию одного и того же человека допускалось проводить с периодичностью не более одного раза в семь лет. Иначе возникала опасность как для здоровья биологического прототипа, так и для целостности несвоевременно снятой с него киберклонокопии. Теоретически существовала возможность снимать киберклонокопии с самих киберклонов, но по не выясненным до сих пор причинам получавшиеся производные киберклоны были совершенно недееспособны.
      В результате в двадцатых годах двадцать первого столетия появился новый перспективный и прибыльный вид бизнеса – киберклонирование. В отличие от разработки и реализации программного обеспечения для автоматизированных и роботизированных компьютерных систем искусственного интеллекта, где основными участниками рынка числились крупные корпорации и монополии, рыночные отношения в сфере киберклонирования представляли собой более сложное и разветвленное явление экономики. Ведь прототипом механоида мог стать любой человек и даже некоторые виды животных.
      Несмотря на наличие серьезных недостатков и более высокую цену, чем у роботов, киберклоны продолжали успешно развиваться. Особенно они прижились в Азии, где больше всего пришлись по душе домохозяйкам и военным. Решающую роль сыграло то обстоятельство, что для управления киберклонами их владельцам не требовалось проходить длительный курс специальной подготовки и обладать специфическими знаниями и умениями. Достаточно было четким и внятным голосом ставить задачи и формулировать приказы. Очень часто состоятельные домохозяйки заказывали для работы на дому операции по киберклонированию себя или членов семьи.
      Военные чины Азиатского содружества поначалу очень сомневались в эффективности использования киберклонов в военных действиях против людских военных формирований и роботов противника. Однако экспериментальные испытания на полигоне во время ежегодной военной выставки 2018 года в Абу-Даби показали, что у киберклонов имеется собственная ниша в военном деле.
      Как и роботы, киберклоны не ведали страха смерти, но при этом были менее прямолинейны, более маневренны и непредсказуемы. Так, на открытой местности взвод роботов в течение всего лишь семидесяти секунд полностью уничтожил взвод аналогично вооруженных киберклонов, потеряв половину своего состава. Но при проведении аналогичных испытаний в лесисто-холмистой и городской местности ситуация резко изменилась. Теперь уже взводу киберклонов понадобилось две минуты для полного уничтожения подразделения роботов, при этом потери киберклонов составляли не более тридцати процентов.
      Появление киберклонирования встряхнуло различные религиозные движения и псевдонаучные течения по всему миру. Тот факт, что в результате высокотехнологичного сверхточного копирования структуры человеческого мозга на искусственные носители получались лишь сомнамбулические пародии на человека, наглядно доказывал наличие души у человека и других высокоорганизованных представителей животного мира.
      Острая корпоративная конкуренция и религиозные предрассудки оказались главными причинами, тормозящими распространение киберклонирования за пределы Азиатского содружества. Несмотря на тесное экономическое и военно-политическое сотрудничество со странами Азии, исключительно по религиозным соображениям Халифат объявил киберклонов «нечестивым порождением шайтана и оскорблением Пророка», запретив их использование правоверными мусульманами как в мирных, так и в военных целях.
      В Европе и Северной Америке Римская католическая и Объединенная протестантская церкви совместно вынесли вердикт: «Киберклоны – угроза божественной сущности западного христианства». Правда, ходили слухи, что авторами вердикта в большей степени являлись функционеры корпораций, выпускающих роботов и киборгов с искусственным интеллектом, а не сами святые отцы.
      В России, Индии, странах Латинской Америки и Южной Африки киберклонирование практиковалось, но очень ограниченно и исключительно в мирных целях. Боясь попасть в экономическую зависимость от азиатских соседей, правительства этих стран, которые были объединены в два мощных военно-политических блока, использовали в военной сфере не менее, а иногда и более эффективные достижения собственных ВПК.
      За последние тридцать шесть лет предпринимались неоднократные попытки усовершенствовать киберклонов: привить им личностные характеристики человека, увеличить скорость реакции до показателей роботов и обеспечить возможность массового серийного производства любой киберклонокопии. Для этого разрабатывали образцы более высокочувствительной киберклонокопировальной техники и конструировали различные типы гибридов киберклона и робота.
      Но существенных результатов и по сей день никто в мире так и не добился. Киберклон оставался киберклоном и не становился человеком в полном смысле этого слова. А гибриды и серийно созданные образцы на основе скрещивания достижений киберклонирования и робототехники получались слишком дорогими, сложными и малоэффективными…

* * *

      Воспоминания из истории развития киберклонирования молнией промелькнули в моей голове, пока я с ошарашенным видом пожимал пятипалую механическую клешню.
      – Можете не представляться,– оставив повисший в воздухе вопрос без внимания, новый участник разговора обогнул стол и устроился прямо напротив меня.– Я ознакомился с вашим личным делом и в курсе текущего разговора. Поэтому буду лично инструктировать вас по правилам обращения с изделием моей лаборатории, которое предстоит использовать в ходе операции.
      В корпусе механического тела профессора открылась панель. Ручной манипулятор извлек из открывшегося бокса и положил на стол темный матовый металлический стержень, по размеру и форме напоминающий гетманский жезл со старинных гравюр Эрмитажа. Набалдашник стержня имел форму куриного яйца и острым концом был соединен с рукоятью посредством передаточного механизма, который позволял поворачивать части стержня друг относительно друга по кольцевой градировочной шкале.
      – Принцип действия данного устройства аналогичен работе систем «нуль-транспортировки», установленных на баллистических ракетах типа «Молния»…– профессор сделал глубокомысленную паузу и продолжил: – С той лишь разницей, что оно способно осуществлять мгновенное перемещение и фиксацию субъектов не только в пространстве, но и назад во времени. Правда, модель пока еще считается экспериментальной, поскольку наглядно произвести полигональные испытания и убедить приемную комиссию в их успешном завершении невозможно в принципе.
      – Вы меня совершенно заинтриговали, профессор,– я покосился на Шаха и Лиса, которые, казалось, уже не обращали на нас с киберклоном никакого внимания. Они тихо переговаривались о чем-то в противоположном конце кабинета, не забывая при этом потягивать коньяк.– Как я понимаю, вы хотите сказать, что нашли возможность возвращать человека в прошлое?
      – Смотря что вы подразумеваете под понятием «человек». Отправить в прошлое какой-либо материальный или биологический объект, в том числе тело человека, да еще и зафиксировать его там – в привычной для нас временной фазе,– практически невозможно. А вот вернуть его сознание на пару часов назад, я думаю, вполне возможно.
      – Так вы думаете или знаете наверняка?
      – Если вы, Николай, хорошенько подумаете, то поймете, что знать что-то наверняка или провести наглядный эксперимент и тем более его задокументировать в случае с этим изобретением просто невозможно. Можно только думать, предполагать и верить отчетам экспериментаторов. Или опробовать действие этого устройства на себе – что я, собственно, и делал неоднократно. Хотя само мое существование можно считать доказательством возможности осуществлять перенос сознания человека с биологического на искусственный носитель. Но это не является доказательством того, что сделано это с помощью аппаратуры, способной отправлять сознание человека в его недалекое прошлое.
      – Так вы, профессор, все-таки настаиваете на том, что являетесь не улучшенной киберклонокопией человека, которую научили имитировать индивидуальность и эмоциональность человеческого поведения, а имеете честь быть, так сказать, прототипом сознания и даже души настоящего человека, которые каким-то чудом ухитрились засунуть в эту жестяную куклу? Знаете, пару лет назад, в Монголии, мне пришлось близко пообщаться с киберклоном серии TR-300. Этот монстр тоже считал себя индивидуальностью, но даже он понимал, что его сознание и память изначально скопированы с биологического прототипа – известного китайского генерала Мо, каковым он сам не являлся. Правда, это не мешало ему успешно командовать целой моторизированной бригадой, состоящей из людей и киберклонов. Он, кстати, на полном серьезе утверждал, что является следующей эволюционной ступенькой человечества и тому подобное. Механоидный шовинизм, одним словом. Так что вынужден вас разочаровать. Вы даже не профессор Миронов, а всего лишь кривое зеркало его сознания, и не более того. Слава богу, люди пока еще не научились с помощью техники манипулировать своими и чужими душами.
      – Браво, Николай, браво! – Ручные манипуляторы довольно ловко изобразили аплодисменты.– Но ваши сведения малость устарели, и я вам это попытаюсь сначала объяснить, а потом доказать. TR-300 «Мо-Каташи» действительно уникальная разработка японо-китайских ученых и техников по совмещению в одной киберклономатрице клонокопий сознания двух разных людей. В отличие от предыдущих моделей, киберклономатрица TR-300 двухслойна, то есть имеет два уровня записи: сознательный и более глубокий, подсознательный. Обычно во время операций по киберклонокопированию удается переносить на искусственный носитель только сознательные функции человеческого мозга и его потребности во сне. Функции подсознания на киберклонов никогда не копируются, поскольку операции по клонированию сознания на искусственный носитель всегда проводятся во время осознанного бодрствования биологических прототипов.
      Экспериментальное проведение операций по киберклонокопированию во время сна или гипнотического транса биологического прототипа всегда приводило к появлению совершенно недееспособных образцов киберклономатриц. Поэтому кибернетики Японо-Китая решили пойти другим путем. Они создали технологию двухслойного киберклонокопирования на одну линзу-матрицу. Сначала создается первый слой, который отвечает за работу подсознания сдвоенного искусственного интеллекта. Туда обычно копируют сознание ученого-психолога с изначально поставленной задачей создать имитацию побудительных мотивов, индивидуальности, чувственных ощущений и эмоций. Затем на второй верхний слой копируют функции сознания необходимого специалиста или военного. Причем верхний, сознательный слой и не подозревает о наличии сожителя на носителе. Так, на управляющую двухслойную линзу-матрицу упомянутой вами модели TR-300 «Мо-Каташи», с которой вам пришлось близко пообщаться в Монголии, сначала было скопировано сознание знаменитого японского ученого-психолога Хато Каташи, а затем уже на второй верхний слой наложили слепок сознания легендарного генерала Азиатского содружества Ли Сунь Мо. Как вы сами убедились, результат получился очень интересным. Киберклон TR-300 «Мо-Каташи» в отличие от своих собратьев обладал ярко выраженной индивидуальностью, автономностью и рациональной мотивацией своих действий, а также активностью поведения, которые в полном соответствии с теориями Фрейда генерировались «подсознательным» слоем – киберклонокопией сознания доктора Хато Каташи. Киберклон генерала Мо ошибочно считал, что у него наличествует собственное волеизъявление, не подозревая о том, что мотивация желаний и чувств появляется в его сознании в результате работы независимой от него, но такой же искусственной и заранее запрограммированной на определенный стиль поведения киберклонокопии. Эта киберклонокомбинация действительно неплохо имитирует чисто человеческое поведение, но совершенно не обладает интуицией, творческим мышлением и не способна создать что-либо принципиально новое.
      – А вы, значит, способны?
      – Судя по тому факту, что под моим чутким непосредственным руководством успешно развивается одно из самых перспективных направлений в современной науке, хотя мое биологическое тело уже десять лет как почивает на кладбище, я могу твердо ответить на ваш последний вопрос – да, могу!
      – В таком случае мне жутко любопытно узнать, как получилось, что вы сумели обойти азиатских кибернетиков и первым найти способ переноса на искусственный носитель полноценной человеческой личности и как это может быть связано со способностью перемещаться в прошлое?
      – Получилось все, как это часто бывает у нас в России, совершенно случайно. И история эта совершенно секретная. Но раз уж вам придется на собственной шкуре испытывать мои изобретения, то кое-что я все-таки расскажу. Тем более это поможет лично вам, Николай, лучше освоить и понять правила работы со спецснаряжением из моей лаборатории, а также составить для себя общее представление об объекте операции. Итак, с вашего позволения продолжу…

      Идея создания ракет, способных мгновенно перемещаться не только на дальние расстояния, но и в недалекое прошлое, родилась еще в Советском Cоюзе. Причем с самого начала была поставлена задача – научиться осуществлять переброску запущенных ракетных боеголовок на пару часов назад во времени.
      Шел самый разгар «холодной войны», и Советской армии требовалось оружие, способное поразить врага на его собственной территории еще до начала нападения. Несмотря на свою фантастичность, проект по созданию баллистических ракет, оснащенных системами превентивного действия, или, как их сейчас называют, «обратного временного скачка», щедро финансировался тогдашним правительством.
      В конце семидесятых годов прошлого столетия денег на самые безумные проекты советской оборонки не жалели. К тому же учитывался тот факт, что исследования проекта частично преследовали научно-пропагандистские цели. Я в то время был еще молодым, но уже подающим большие надежды выпускником физмата и сразу же был назначен помощником руководителя проекта.
      За три года мы разработали детальное теоретическое обоснование возможности осуществления перемещений в прошлое, суть которого заключалась в следующем.
      Согласно теории строения атома на примере планетарной модели Резерфорда, которую нам преподносят в школе, атом устроен с дивной простотой: электроны-планеты вращаются вокруг центрального ядра-Солнца. Однако в реальности все намного сложнее.
      Еще на заре двадцатого века физики обнаружили, что электроны обладают загадочным свойством исчезать на одной орбите и тут же появляться на другой. Данное явление получило в научном мире название «суперпозиция частиц».
      Чтобы как-то объяснить этот феномен микромира, ученые вынуждены были допустить, что элементарные частицы могут существовать и в виде корпускул, и в виде волны. Французский ученый Луи де Бройль предположил также, что каждой частице соответствует волна, заполняющая все пространство. Амплитуда этой волны максимальна там, где вероятнее всего находится частица. Но в любой момент без видимого перехода, в силу не изученных пока обстоятельств, она вполне может мгновенно изменить свое местоположение. Чем вам не телепортация?
      Один из основоположников квантовой физики, австрийский ученый Эрвин Шредингер, размышляя о странностях поведения частиц, поставил в 1935 году эксперимент, который до сих пор смущает умы.
      «Допустим,– рассуждал Шредингер,– в закрытом ящике находится кошка. Там же есть счетчик Гейгера, баллончик с ядовитым газом, который срабатывает от положительного сигнала счетчика Гейгера, и радиоактивная частица. Счетчик Гейгера подаст сигнал в зависимости от того, как проявит себя частица – в качестве волны или в качестве корпускулы. Если счетчик радиоактивности среагирует, то активируется баллончик с газом и кошка умрет от отравления. Если счетчик не среагирует, то животное останется в живых. Что можно сказать о кошке, глядя на закрытый ящик? С житейской точки зрения кошка либо жива, либо нет. Но законы квантовой физики предполагают, что кошка и жива и мертва одновременно с вероятностью пятьдесят процентов. И такое ее странное состояние будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь наблюдатель не снимет эту неопределенность, заглянув в ящик».
      Шредингер и сам был не рад, когда запустил в оборот такую абстракцию. Ученые всех стран переполошились. Выходит, и человек может быть наполовину жив, наполовину мертв? Или наполовину здесь – наполовину там?
      Постепенно все немного успокоилось. Специалисты сошлись на том, что законы микромира не стоит переносить на большой мир. Другими словами – что дозволено электрону, то человеку ни-ни. Но затем ситуация вновь стала зыбкой.
      Сперва физик Дэвид Ричард из Массачусетского университета доказал, что квантовая физика распространяется не только на элементарные частицы, но и на молекулы, принадлежащие уже макромиру. Потом Кристофер Монро из Института стандартов и технологий в США экспериментально показал реальность парадокса «кошки Шредингера» на атомном уровне.
      Опыт выглядел следующим образом: ученый взял атом гелия и мощным лазерным импульсом оторвал у него один из двух электронов. Получившийся ион гелия обездвижили, понизив его температуру почти до абсолютного нуля. У оставшегося на орбите электрона существовало две возможности: либо вращаться по часовой стрелке, либо против.
      Но физики лишили его выбора, затормозив частицу все тем же лучом лазера. Тут-то и произошло невероятное. Атом гелия раздвоился, реализовав себя сразу в обоих состояниях. В одном электрон крутился по часовой стрелке, в другом – против часовой. И хотя расстояние между этими объектами составляло всего 83 нанометра – в школьный микроскоп не разглядишь,– на интерференционной картине отчетливо просматривалось: вот след одного атома, вот другого.
      Как писали западные ученые, это был реальный физический эквивалент «кошки Шредингера», которая и жива и мертва одновременно. Особенно возмущались по этому поводу научные идеологи у нас, в СССР, где, как вы помните, царил практически поголовный атеизм. Ведь по всему выходило, что квантовая физика допускала и фактически доказала существование Бога – того самого стороннего наблюдателя, от которого зависит состояние человечества, живущего в «ящике» под названием Земля!
      Советская цензура вычеркивала малейшее упоминание о «кошке Шредингера». Поэтому одна из задач Проекта как раз и состояла в том, чтобы раз и навсегда наглядно доказать ошибочность утверждений Кристофера Монро, который якобы сумел своими опытами с атомом гелия превратить парадокс с «кошкой Шредингера» в научный постулат о возможном существовании параллельных миров и квантовых двойников.
      Основная идея Проекта строилась на том предположении, что Кристофер Монро мог неправильно истолковать результаты своего собственного эксперимента. Мы предположили, что ион гелия не раздвоился, как считалось на Западе. На самом деле с ним произошла последовательная цепь событий. Сначала под воздействием лазерной заморозки наблюдалась полная остановка движения ядра и электрона атома гелия не только в пространстве, но и во времени.
      То есть, как говорят физики, частицы достигли состояния абсолютного покоя. А затем ион гелия, не имея возможности продолжить свое движение во времени в будущее – в результате воздействия лазерного импульса,– вынужден был начать свое путешествие в прошлое на отрицательный отрезок времени, равный продолжительности воздействия на него замораживающего луча. Причем под воздействием приданного лазером силового импульса движение частиц иона гелия в прошлое параллельно сопровождалось изменением их траектории движения в пространстве прошлого.
      Достигнув в прошлом момента своего образования, ион гелия должен был войти в нормальную временную фазу и начать осуществлять последовательное движение в будущее, но не смог этого сделать, поскольку в этот самый момент – момент отрыва от атома гелия электрона – он уже существовал.
      То есть, если верить теории француза де Бройля, максимальная амплитуда волны, соответствующая данной частице, была уже достигнута в месте первоначального нахождения иона гелия в момент его рождения. Поэтому иону гелия, закончившему фазу движения в прошлое, не оставалось ничего иного, как, начав свое существование в виде волны, снова трансформироваться в частицу в следующий момент после его исчезновения в прошлое, когда замораживающее воздействие лазера на частицу уже прекратилось.
      То есть мы предположили, что в результате эксперимента Кристофера Монро было зафиксировано проявление частного случая эффекта суперпозиции частиц, а не подтверждение парадокса «кошки Шредингера», как предполагали западные ученые.
      На интерференционной картине были зафиксированы следы движения одной и той же частицы (иона гелия) из замороженного состояния: сначала в прошлое – движение электрона вокруг ядра против часовой стрелки,– а затем, после фазы волнового временного скачка, который не был зафиксирован на интерференционной картине, появился второй след перемещения иона гелия от замороженного состояния в нормальной для нас временной фазе – движение электрона вокруг ядра по часовой стрелке.
      Разница следов, которая выражалась в различных направлениях движения электрона вокруг ядра, как раз и доказывала, что это след одной и той же частицы, только в различных временных фазах перемещения. В качестве упрощенного визуального примера можно привести движение обода колеса на кинокамере. Если пленку крутить вперед, то обод колеса на экране будет двигаться по часовой стрелке. Если же начать откручивать пленку назад, то мы увидим, что обод колеса будет двигаться против часовой стрелки.
      К сожалению, а может быть, наоборот – к счастью, нам тогда так и не удалось создать аппаратуру, способную осуществлять фиксацию или стабилизацию отправленных в прошлое опытных образцов. Исследования проекта показали, что при заброске в прошлое материальных тел для их стабилизации в отрицательных временных координатах необходимо задействовать колоссальные энергетические мощности, которых не было, да и не будет в нашем распоряжении еще лет сто, не меньше. От полного краха Проект и лабораторию спасло два обстоятельства.