Зарница осветила небо, на миг - короче одного удара сердца - она озарила и помещение, где он оказался. Внезапно Киму стало ясно, что за тени здесь мелькали: это были бумажные листы, листы повсюду, сохнувшие на веревках, как выстиранное белье, листы с надписями на них, черные буквы в неверном свете выглядели как ползущие насекомые.
      Когда глаза фолька привыкли к полумраку, он увидел еще больше. На стенах были полки, на которых лежали стопки бумаг; столы с ящиками, разделенными на отделения, в которых неярко блестели кусочки металла, и, властвуя над всем пространством, возвышалось некое деревянное сооружение, предназначение которого Киму было неизвестно.
      Однако времени на то, чтобы удовлетворять любопытство, у него не было. Ветер встряхивал оконное стекло. Ким осмотрелся. Направо вел узкий сводчатый проход в коридор, из которого лился слабый красноватый свет.
      Ким осторожно высунул голову. Слева ход уходил дальше, мимо закрытых дверей. Встроенные в стену фонари создавали вид запасного освещения из матово светящихся камней. Направо вела другая дверь, боковой портал, различимый по навесному засову и свету, просачивающемуся через решетку.
      Киму повезло. Засов бесшумно отодвинулся в сторону. Какой-то миг он опасался, что портал может быть защищен дополнительным замком, который в полутьме незаметен, или - хуже того - колдовством. Но ничего подобного не случилось. Дверь с легкостью отворилась.
      - Сюда! - позвал он.
      Фабиан тотчас же оказался рядом, подталкивая перед собой магистра. Даже в красноватом освещении Ким мог видеть, как бледен маленький ученый.
      - Вы же не можете... - протестовал он.
      - Тсс! - шипел Фабиан. - Как пройти в библиотеку?
      Магистр указал пальцем.
      В конце коридора, снова по указанию магистра, они свернули налево. Второй проход закончился дверью с пилястрами и архивольтами, что были украшены фигурами борющихся мифических существ. Тимпан над дверью изображал раскрытую книгу, окруженную драконом, пожирающим себя с хвоста.
      - Библиотека?
      Магистр Кверибус кивнул.
      Где-то стукнула дверь. Яркий движущийся свет проник в угол коридора.
      - Сюда! - закричал магистр Кверибус. - Захватчики! Воры! Они здесь!
      - Проклятье! - воскликнул Фабиан. Он попытался схватить маленького человечка, но тот пригнулся, нырнул и помчался в направлении, откуда они пришли, с такой быстротой, как если бы одно из чудовищ со стены ожило и погналось за ним.
      - Здесь! Сюда!
      Из-за поворота показались больги. Форма - робы без рукавов и бархатные береты - выглядела на их неуклюжих телах как маскарадные костюмы. Но это ничуть не уменьшало опасности.
      - Давай сюда! - сказал Фабиан.
      Они распахнули дверь и проскользнули внутрь. Дверь захлопнулась за ними. Фабиан схватил стул, стоявший рядом, и продел его ножку в ручку двери. Такое заграждение долго не продержится, но все-таки, решил он, даст им небольшую фору во времени.
      Ким стоял с открытым ртом и разглядывал библиотеку. Это была мечта или кошмар - любого ученого. Ряд за рядом струганные полки, достигавшие потолка, и все они заполнены старинными фолиантами. Ряды полок прерывались только светильниками и витринами, за решетками которых виднелись другие книги - слишком бесценные или слишком опасные, чтобы их можно было держать открыто на полках. Вдоль торцевой стороны полок тянулся каталог: шкафы с выдвижными ящиками из черного дерева.
      Он так и стоял в изумлении. Будто по принуждению, он вытянул руку и схватил с полки первый попавшийся том. Кожа фолианта была на ощупь странно мягкой, почти скользкой. Он хотел вытянуть книгу с полки, однако та оказывала сопротивление его усилиям, как будто была живым существом.
      - У нас нет времени, - сказал ему Фабиан. - Мы должны сообразить, как улизнуть отсюда. - Он показал в другой конец библиотеки, где колыхался, словно движимый невидимой рукой, тяжелый занавес: - Сквозняк. Может быть, там есть выход.
      Я пришел сюда не для того, чтобы читать что-либо, подумал Ким, но вслух этого не сказал. Он поставил черный том - наполовину с сожалением, наполовину с облегчением - назад на полку и последовал за Фабианом.
      За занавесом оказался коридор, ведущий куда-то вниз. Спускаясь, они осторожно ощупывали наклонные стены. Снизу поднимался странный вспыхивающий свет, бросающий на стены изменчивые тени. Сквозняк стал сильнее.
      - Это мне не нравится, - сказал Фабиан и вытащил меч. - Это мне совсем не нравится.
      Между тем сквозняк превратился в ветер, так что им приходилось прилагать усилие, чтобы их не снесло. Ведущий вниз скат превратился в лестницу с широкими вытоптанными ступенями, которая, извиваясь, спускалась ниже и ниже. Ветер превратился в ураган. С неимоверным трудом они продвигались, вот еще один поворот, и они достигли подножия лестницы.
      Они оказались в подвальном помещении, своего рода часовне, низкий свод которой поддерживали странные точеные столбы. Выветренные временем фрески покрывали стены. Однако у Кима и Фабиана не было времени их разглядывать. Все их внимание поглотило существо, стоящее во вспыхивающем круге в центре подземной часовни.
      Он был одет в темную мантию магистра, но это был не человек. Его лицо было бледно как смерть, а черные глаза горели зловещим огнем. Узкий подбородок, тонкие черты лица и заостренные уши, так же как и длинные блестящие волосы, указывали на то, кем он был: князь темных эльфов. Под мышкой он держал связку бумаг. А на правой руке было нечто излучавшее чудовищную энергию.
      - Азантуль! - вскричал Фабиан. - Тебе недостаточно битвы в Эльдерланде? Я должен убить тебя еще раз?
      Темный эльф поднял на него свой взор. В нем читались боль, недоумение и затем первое смутное понимание. Потом он увидел Кима, и его темные глаза расширились от потрясения или от ужаса.
      - Нет! - закричал Ким. Кольцо на его руке горело огнем. - Фабиан! Не делай этого!
      Но Фабиан уже прыгнул вперед. С силой он опустил меч.
      Ослепительная вспышка молнии наполнила зал, потрясла опоры и своды, отчего все здание до самого основания задрожало.
      - Фабиан! - Ким больше не мог смотреть. Его ладонь, нет, вся рука была охвачена пламенем.
      Он слепо обернулся вокруг себя, и каким-то образом ему удалось ухватиться за кончик плаща Фабиана. Крепко в него вцепившись, он попытался вытянуть своего друга. Но круговорот, захвативший их, был безжалостным, непреодолимым и бесчувственным, как течение времени, которое поглощает всех и каждого.
      - Фабиан!
      Ослепительный вихрь подхватил их.
      ДОРОГА В ЗАРАКТРОР.
      - А что такое "Черный кит"? - спросила Итуриэль.
      Бурин ухмыльнулся.
      - Терпение,- произнес он,- и вы всё узнаете. Я полагаю, прекрасная дама, что вы не были студенткой. Тогда вам предстоят некоторые сюрпризы. Только проявите терпение.
      - Тсс, - сказал Гилфалас, - тише, нас могут услышать.
      Ночной город был призрачно тих. Ни единой души, никакого света, кроме далеких красноватых вспышек.
      - Это больги, - сказал Горбац, - они ищут.
      Он явно неуютно чувствовал себя в узких переулках и прилагал усилия, чтобы скрыть это.
      - Не бойся, мой толстый друг, - проговорил Бурин с шутливой снисходительностью. - С тобой мы.
      - Его зовут Горбац, - вступил в разговор Альдо. Он мог понять, как неуютно больгу. Ему и самому было не лучше, ведь и он был одинок в чужом городе. Однако он находил все это отчасти и увлекательным.
      - Вот мы и пришли! - объявил Бурин. - Правда, все немного изменилось.
      И внезапно он словно провалился под землю.
      - Бурин!
      - Я здесь, Гилфалас, - послышался голос Бурина снизу, оттуда, где чернота была столь глубокой, что видеть в ней могли лишь глаза гнома. Только на пару ступенек ниже.
      - Вход в подвал? - спросил Гилфалас недоверчиво.
      - Я люблю подвалы! - прозвучал бас Бурина из углубления.
      Потом стало слышно, как он стучит кулаком в деревянную дверь.
      Прошло несколько мгновений, прежде чем послышались шаркающие шаги и открылось оконце в двери. Свет упал на обрамленное рыжей бородой лицо.
      - Приветствую вас, хозяин. Я студент из далекой страны и хочу попробовать ваше несравненное пиво.
      Свет в отверстии исчез, когда хозяин высунул лицо в окошко.
      - Пароль!
      - Как я могу знать сегодняшний пароль, если я пришел издалека? Gaudeamus igitur? Dum bibo, spero? [Возрадуемся же? Пока пью, надеюсь? (лат.)] Испытайте меня, добрый человек! Скажите мне первую часть, а я продолжу. Тогда вы увидите, что к чему.
      Хозяин оставался недоверчив.
      - Ну хорошо,- наконец произнес он.- Ex unque leonem...
      - Hex auribus asinum. [По когтям узнают льва, по ушам - осла (лат.)] Это очень просто. Теперь-то вы меня впустите?
      Засов был отодвинут, и дверь, скрипя, отворилась. Бурин молниеносно проник внутрь и прижал дверь своим коренастым массивным телом так, что хозяин больше не мог ее закрыть.
      - Входите, друзья, - сказал он.
      - Нет! - запротестовал хозяин. - Кто они такие? Им сюда нельзя! Это студенческая пивнушка, а не... - Его глаза раскрывались шире и шире. Эльф... нет, два эльфа, и больг, и... ребенок?
      - Я не ребенок! - возмутился Альдо, который счел, что это уж чересчур. - А если вырос не очень высоким, то это моя проблема, а не ваша.
      - Минуточку, - произнес хозяин. - Вы - те, кого разыскивают? Кого нам велели выслеживать?
      - Ну вот еще, - возразил Бурин. - Вы разве не умеете считать, добрый человек? Один эльф, один человек, один гном - разыскивают их, не так ли?
      Это показалось хозяину убедительным. Однако его глаза расширились еще больше при виде входящего вслед за Альдо осла.
      - Никаких животных! - сказал он твердо. - Это уж слишком. Может, вы еще и льва приведете? - Он так и не позволил себя уговорить, и они сошлись на том, что Алексис останется привязанным в сенях.
      Альдо позаботился об осле, освободив его от клади, и последовал за остальными в зал. Это было низкое помещение со сводчатым потолком, освещенное горящими свечами. Двое молодых парней, понурясь, сидели за столом и пили из каменных кувшинов, но казалось, что их это не особенно радует.
      - Что за унылая обстановка? - прогудел Бурин. - Хозяин, пиво для всех присутствующих!
      Хозяин вытер руки о фартук.
      - Не в обиду будь сказано, господин студент, - сказал он, - однако какой монетой вы думаете платить?
      - У меня есть имперская крона, которую дал мне отец, - шепотом сказал Бурину Альдо. - Если она сгодится...
      - Это вызовет недоумение, - ответил Бурин так же тихо, - потому что никому не знакомы ни имя, ни надпись на ней. - Потом он громко сказал: Золотом! - Он вытянул из кошелька тяжелую золотую монету, которая покатилась по столу. - Золотом из рудников Инзилагуна. Это не эльфийское золото, - добавил он, бросив взгляд на Гилфаласа и Итуриэль, - которое при свете дня превращается во всякую дрянь. Это настоящее красное золото гномов!
      Хозяин взял монету. Надкусив, он проверил ее, и на его лице появилась улыбка, хотя выражение маленьких поросячьих глазок оставалось настороженным.
      - Пиво для всех.
      Бокалы с пенящимся пивом были поставлены на вытертый до блеска стол. Бурин пододвинул их Друзьям. Итуриэль недоверчиво поглядела на него, когда он поставил напиток перед ней:
      - Это и есть пиво?
      - Пиво. Цервизия. Ячменный сок. Благородная влага. Называйте как хотите. Скажите-ка, вы что же, никогда не пили пива?
      - Нет. - Она улыбнулась. - Но могу попробовать.
      - Я тоже не пил, - сказал Гилфалас, а когда Бурин изумленно взглянул на него, добавил: - Но могу вспомнить, каково оно на вкус.
      - Тогда освежим воспоминания. За удачу! Ad Salamandrum ex! [Духу огня да вверим себя! (лат.)]
      Альдо попробовал напиток.
      - Недурно! - констатировал он. - Не так хорошо, как в "Золотом плуге", но пить можно.
      Гилфалас сделал большой глоток. Итуриэль осторожно пригубила, изменилась в лице и сделала еще глоток.
      - Уже лучше, - удивленно сказала она.
      - Второй глоток всегда лучше первого, - пояснил Бурин. - А что ты скажешь об этом, друг больг?
      - Хорошо, - ответил Горбац и со стуком поставил на стол пустой кубок. - Еще.
      Он опустошил и второй бокал залпом.
      - Браво! - прогремел Бурин. - Пьешь как настоящий сапожник. Но перед тем, как мы перейдем к ускоренным темпам питья, следует спеть. - И громким звучным голосом он затянул:
      Dibit hera? bibit heras,
      Bibit eques, bibit clerus,
      Bibit albus, bibit gnomus,
      Bibit princeps et ignomus,
      Bibit doctus cum scriptura,
      Bibit omnis creatura. Bibite, bibite, collegiales,
      Bibitur optime inter aequales!
      [Пьет героиня, пьет герой, пьет рыцарь, пьет священник, пьет эльф, пьет гном, пьет князь и пьет простолюдин. Пьет ученый с рукописью, пьет каждое существо. Пейте, пейте, собратья, лучше всего пьется с ровней (лат.)]
      Хозяин поспешил к столу. Его физиономия была озабоченной, даже испуганной.
      - Не так громко, господа... э-э... и дама. - (Итуриэль улыбнулась ему.) - Нас могут услышать, а сейчас комендантский час. И если стражники что-нибудь заметят, у меня отнимут лицензию, а то и что-нибудь похуже.
      Но Бурина было уже не удержать.
      Bibit ille, bibit ilia,
      Bibit servus cum ancilla,
      Bibit soror, bibit frater,
      Bibit filius et mater,
      Bibit asinus et anus,
      Bibit praefex et decanus.
      [Пьет любой и пьет любая, пьет слуга и пьет служанка, пьет сестра и пьет брат, пьет сын и пьет мамаша, пьет осел и пьет болван, пьет префект и пьет декан (лат.)]
      А теперь все вместе, - скомандовал он.
      - Bibite, bibite, collegiales, Bibitur optime inter aequales!
      [Пейте, пейте, собратья, лучше всего пьется с ровней (лат.)]
      - Боюсь, он умолкнет лишь в том случае, если ему дадут выпить еще, объяснил хозяину Гилфалас. Хозяин воздел руки и поспешил снова нацедить пива. Между тем Бурин, не останавливаясь, пел дальше:
      Bibit constans, bibit vagus,
      Bibit rudis, bibit magus,
      Bibit velox, bibit piger,
      Bibit bolgus, bibit niger,
      Bibit iste bibit ille
      Bibunt centum, bibunt mille.
      [Пьет верный и пьет изменчивый, пьет неграмотный и пьет магистр, пьет умелый, пьет ленивый, пьет больг, пьет темный, тут пьет один, там пьет другой, пьет сотня, пьет тысяча (лат.)]
      Осел улегся спать. Альдо прилег возле него и положил голову на теплый бок животного. Он не мог разделить общее веселье: среди спутников должен был остаться, по крайней мере, хотя бы один сохранивший ясную голову.
      Снаружи непрерывно лил дождь. Шум дождя убаюкивал Альдо, пока его глаза в конце концов не закрылись.
      Внезапно он в испуге встрепенулся. Было еще темно. Он лежал на твердом каменном полу; было холодно и сыро. Вода просочилась под дверь, и в сенях натекла лужа. Сначала Альдо решил, что его разбудил холод, но потом обратил внимание на другую перемену: дождь прекратился.
      Полусонный, он поднялся и побрел в зал пивной. Остальные еще сидели за столом. Горбац, прислонившись спиной к стене, громко храпел. По виду Гилфаласа нельзя было сказать, спит он или нет. Бурин уставился в свой бокал. Итуриэль пыталась сконцентрировать взгляд на кончике своего носа, при этом глаза ее забавно косили.
      Альдо с усмешкой повернулся и снова пошел на свой пост. Там он и дожидался, несмотря на холод, пока не забрезжил рассвет.
      Когда первый луч солнца проник сквозь дверную щель, он принялся трясти осла, чтобы разбудить. Алексис посмотрел на него недовольно, однако же поднялся на ноги и позволил Альдо вытереть себя досуха и смягчить свое настроение мешком с кормом. Затем фольк пошел в зал, чтобы посмотреть на своих спутников.
      Все сидели так, как он их оставил. Молодые люди за соседним столом отсыпались; хозяин соскользнул на пол возле бочонка и громко храпел. Итуриэль сидела, опершись на руку Гилфаласа и полуоткрыв глаза.
      - У меня голова болит, - пожаловалась она.
      - Это от пива, - объяснил Гилфалас.
      Она зажмурилась:
      - Так всегда бывает?
      - Если пить слишком много, - сказал Гилфалас со смешанным выражением сочувствия и злорадства.
      - Может быть, вам выйти на свежий воздух? - предложил Альдо. - Иногда это помогает.
      Она задумалась, но потом ответила:
      - Нет.
      Горбац открыл глаза. Они были налиты кровью.
      - Ох, - выдохнул он.
      - Что, паршиво? - спросил Альдо с ухмылкой.
      - Бывает и паршивее,- сказал больг.- Но маршировать я могу.
      Альдо сразу ему поверил. Эти больги - очень крепкие ребята.
      - Где Кимберон? - продолжил Горбац.
      - Вот в этом-то и вся загвоздка, - заметил Бурин.
      - Их еще нет? Ни Кима, ни Фабиана, ни магистра?
      Альдо покачал головой:
      - Никого.
      Бурин поднял голову от стола и провел рукой по лицу и бороде.
      - Мне надо пива, - констатировал он. Затем, взглянув на спящих кутил и столь же крепко спящего хозяина, добавил: - А может, и не надо.
      - Ты хорошо себя чувствуешь? - спросил Гилфалас.
      - Хорошо... только в голове стучит молот Инзилагуна. - Бурин вздохнул. - Который час?
      - Солнце уже встало, - ответил Альдо.
      Они обменялись взглядами. Каждый понял, что это означает. На восходе они договорились встретиться здесь, в пивной. Если Ким и Фабиан до сих пор не подали признаков жизни, приходилось опасаться, что им что-то помешало.
      - Что делать? - прорычал Горбац.
      - Ты обладаешь завидной способностью ставить вопросы ребром, мой сверхтяжелый друг, - сказал Бурин. - Мы идем их выручать. Что же еще? - Он с усилием встал, поднял свой топор и закрепил на поясе. Затем взял плащ, небрежно брошенный на стул, и накинул его на плечи. - Чего мы ждем?
      - Может быть, прежде чем мы ринемся на штурм, нам стоит все обдумать, - высказался Гилфалас. - Если мы сейчас, средь бела дня, пойдем через город, недолго придется ждать, пока стража нас задержит. Они разыскивают смешанную группу, каковой мы и являемся. Что будет, если они сначала набросятся с кулаками, а только потом пересчитают нас?
      - Мы будем решать проблемы по мере их поступления, - возразил Бурин.
      - Однако не послать ли нам вперед кого-то одного, чтобы он разведал, свободен ли путь? - задумчиво предложил Альдо.
      Бурин развернулся. Его взгляд все еще был довольно мутным, а глаза красными.
      - И кто это должен быть? Я, гном? Гилфалас или Итуриэль, эльфы? Или ты, фольк, с твоими острыми ушами?
      - Мог бы пойти Горбац. Здесь на него никто не обратит внимания.
      Горбац встал. В свете последней догоравшей свечи тень, отбрасываемая им на стену, была огромной, и от этого он выглядел еще крупнее. Бурин посмотрел на него.
      - Как ни странно это звучит, - высказался он, - но, вероятно, ты прав.
      - Но доверяешь ли ты ему? - задал вопрос Гилфалас. Эльф все еще не мог избавиться от чувства недоверия к больгу.
      - Я ему доверяю, - сказала Итуриэль. Взгляд, которым одарил ее Горбац, свидетельствовал о беспредельной преданности.
      - И я тоже, - добавил Альдо.
      - Итак, решено, - сказал Бурин. - Мы посылаем его.
      Они взяли свои вещи и оставили хозяина и остальных спать. В сенях их ждал Алексис, который тем временем успел хорошенько подкрепиться овсом. Он смотрел на них слегка недовольно, будто бы и он вчера тоже чересчур налег на пиво.
      Возможно, его огорчал тот факт, что с ними не было Фабиана.
      Альдо осторожно открыл дверь. Они оглядели переулок, который был столь узок, что в этот утренний час большая часть его еще лежала в тени, но воздух был ясен и чист. Дождевая вода лужами стояла на мостовой. В углублении перед входом в подвал образовался целый маленький пруд. Горбац побрел, расплескивая воду, и через несколько шагов исчез из виду.
      В то время как Альдо с Бурином нагружали осла, Гилфалас продолжал стоять в полуоткрытых дверях. Ноздри его вздрагивали.
      - Чувствуете запах? - спросил он.
      - Я совсем ничего не чувствую, - произнесла Итуриэль. Лицо ее было все еще немного бледным.
      Альдо подошел к двери и принюхался.
      - Пахнет гарью, - констатировал он.
      С улицы на них упала тень. Фольк инстинктивно отшатнулся, когда перед ним внезапно выросла огромная фигура. Затем он узнал Горбаца. Больг уже вернулся.
      Не успел кто-нибудь задать вопрос, как Горбац кивком показал в сторону улицы.
      - Пойдемте, - сказал он. - Смотрите сами.
      Альдо отправился первым; Гилфалас и Итуриэль последовали за ним. Бурин с ослом образовали арьергард. Какой-то миг казалось, что Алексис намерен упираться, однако вскоре он обнаружил преимущество освобождения из своей тесной тюрьмы и позволил гному вытаскивать себя по ступеням наверх, не бросая на того злобных взглядов.
      Горбац уже обогнал их. До конца переулка было лишь несколько шагов. Там, где он переходил в широкую улицу, можно было разглядеть над домами башню Академии черной магии.
      Альдо остановился как вкопанный. Гилфалас, шедший позади, налетел на него, но Альдо этого, казалось, даже не заметил. Он неотрывно смотрел и не верил своим глазам.
      Черная башня являла собой дымящуюся руину. Стена, казалось, треснула по всей высоте и, пока Альдо с остальными, затаив дыхание, смотрели, начала смещаться, скользить и рухнула наконец. Грохот падающих камней разрастался от улицы к улице. От башни, раньше возвышавшейся над всеми крышами, не осталось ничего, кроме облака из пыли.
      - Ким! - вырвалось у Альдо.- Господин Кимберон и принц Фабиан! Они были там, внутри.
      Он побежал в направлении разрушенной башни, забыв об остальных. Но и с ними происходило то же самое. Всякая мысль об опасности отошла на задний план. Их друзья были там.
      Площадь перед Академией лежала вся окутанная туманом, насыщенным едкой гарью и пылью. Вытянутое в длину громадное здание еще уцелело, но были разбиты все окна и даже пробиты скаты крыши.
      Перед центральным входом в Академию возвышались три столба, почти неразличимые в дымке. На левый и правый были насажены отрубленные головы больгов. На среднем красовалась голова несчастного Кверибуса Тракса.
      - Пошли, - проговорил присоединившийся к ним Горбац. - Здесь мы уже ничего не поправим.
      Альдо не мог сдержать слез. Они бежали по щекам, смешиваясь с пылью и грязью. Он оплакивал маленького магистра, который хотя и был трусоват, но, разумеется, не заслужил такой ужасной смерти. И еще он оплакивал Кима и Фабиана, которые теперь безвозвратно потеряны.
      На его плечо легла рука. Это был Горбац. Прикосновение оказалось неожиданно мягким.
      - Не плакать, - пророкотал больг. - Твои не здесь.
      Альдо понял. Их обоих никто не нашел, в противном случае на столбах были бы выставлены и их головы. Но что толку, если они все равно погребены под тоннами черного камня?
      Он повернулся спиной к этому средоточию смерти и, ослепнув от слез, позволил увести себя прочь. Они достигли надвратной башни, у которой начинался мост. Стражи не было видно - вероятно, все больги сбежались к месту обвала. Таким образом, они беспрепятственно перебрались через реку, и скоро их поглотил лес. Здесь преследователи - если таковые имеются - не так легко их найдут. Здесь они в относительной безопасности.
      На берегу небольшого ручья они сделали привал, чтобы умыться и перекусить. Но никто не был особенно голоден. Бурин зачерпнул рогом воды и пустил его по кругу.
      - У меня ужасная жажда,- сказала Итуриэль,- несмотря на то что я вчера так много пила.
      Альдо поправил ее:
      - Но, несмотря на это, а благодаря этому. Но нужно обсудить более важный вопрос: что делать?
      Все уставились на него, будто ожидая тут же услышать и ответ.
      - Теперь, - продолжал Альдо, - если судно спущено на воду, следует ожидать каравана, как говаривал мой отец. Нам не поможет, если мы будем отсиживаться здесь, спрятав головы в песок. Мы должны продолжить то, что начали господин Кимберон и принц Фабиан, даже если... даже если они больше не с нами, - закончил он и сам себе удивился, что смог произнести такую длинную речь.
      - Я не верю в то, что Кимберон и Фабиан мертвы, - сказала Итуриэль. Я бы это почувствовала. - (Остальные посмотрели на нее с сомнением.) Допустим, вчера вечером, когда все это случилось, я была не совсем трезва. Но поверьте мне, такое я бы все равно ощутила.
      Ведь она тоже носит кольцо, подумал Альдо, высшее из всех.
      - Возможно, Высокий Эльфийский Князь сумел бы нам помочь? - спросил он осторожно. - Вы не знаете, как до него добраться?
      - Нет, - возразила Итуриэль, - дорога в Высший Мир нам закрыта.
      - Я тоже не думаю, что мы можем ожидать оттуда помощи, - добавил Гилфалас.
      - Люди ничего, - проворчал Горбац, - и эльфы ничего. Как у гномов?
      Все глаза обратились к Бурину. Тот сжал губы в одну тонкую линию, словно желая удержать язык за зубами и не дать вырваться какой-либо необдуманной фразе. Гномы слывут самым скрытным народом, и, если кто-то посягает на их тайны, они делаются немы, как камни.
      - Есть одно место, - сказал он, наконец, - где встречаются все миры. Я об этом уже подумал. Сводчатый зал в Зарактроре.
      - Зарактрор! - воскликнул Гилфалас.- С этим связаны воспоминания, от которых я бы с удовольствием избавился. Однако дорога в Зарактрор идет через область, где... где был Эльдерланд.
      Невысказанные слова повисли в воздухе. Альдо сглотнул. Однако вслух он проговорил:
      - Ты хочешь сказать - где находится сейчас крепость врагов?
      - Есть еще один путь, - высказался Бурин, - через горы.
      - Но я думал, что этот путь потерян еще много веков назад, - обернулся к нему Гилфалас. - Ты сумеешь его найти?
      - Я был в Зарактроре, - объяснил Бурин. - По крайней мере, в той, другой жизни я там был. А гном всегда вспомнит то место, где однажды побывал. Иначе мы бы не выжили в подземном царстве.
      Гилфалас с сомнением смотрел на него:
      - Но, насколько мне известно, вы тогда не достигли восточного выхода.
      - Ты - нет, - ответил Бурин, - но мы - да. Ты разве не помнишь?
      Эльф продолжал смотреть на него, но теперь с таким выражением, будто сомневался в собственном рассудке.
      - Я припоминаю... - произнес он тихо, как в трансе.- Я падал... в глубины земли... борясь с псами-призраками... - Дрожь охватила его при этих словах. - Я был втянут... в глубины земли... и поток увлек меня за собой... и выбросил.... - Он огляделся, взгляд его снова был ясен. - Но не сюда - в Высший Мир.
      - Но разве Высший Мир не отражение нашего? - спросил Бурин и, поскольку Гилфалас все еще медлил, воскликнул: - Идем!
      Гилфалас вздохнул:
      - Это довольно неопределенный план, ты не считаешь? А что касается меня, то идея вернуться в Зарактрор мне совсем не по нутру. Но я не представляю, что другое мы можем сделать. Так что попытаемся.
      Зарактрор! Мысли заметались в голове Альдо. Он, конечно, слышал истории о приключениях господина Кимберона и его друзей в темных залах Зарактрора. От пересказа к пересказу они все больше приукрашивались. Речь шла о туннелях, достигавших самого сердца земли, о целых городах в недрах горы. О диковинных вещах и тайных лабораториях, где из нечистых металлов создавалось золото, а из мертвой материи - живые существа. И о неисчислимых сокровищах: оружии и приборах, золотых чашах и серебряных блюдах, наполненных драгоценными камнями - рубинами и топазами, изумрудами и бриллиантами, бирюзой и турмалином, и о сундуках и ларцах, "прямо-таки сплошь усыпанных драгоценными каменьями", как клялась старая Альтамира Нойюс; но она была, правда, и не совсем в своем уме.
      - Что такое Зарактрор? - спросил Горбац.
      Альдо не знал, с чего начать. Все было так запутано. Отделить друг от друга факты и легенды было почти неразрешимой задачей.
      - Это город гномов, - ответил он, наконец, - которые появились из-под земли. Фрегорин, один из трех владык, правил там, по крайней мере, в мое время... там, откуда я пришел. Но Зарактрор не только это. Как сказал господин Бурин, это место, где встречаются миры. Поэтому именно там начали выводить живых существ - сначала этим занялись темные эльфы, а потом и гномы. Таких существ, например, как карлики и драконы, а также смешанных существ, как больги...
      - Выводить? - Глубокая складка пролегла между насупленными бровями Горбаца; впервые Альдо видел, что мимика больга способна на такое. - Об этом я должен подумать.- И через некоторое время продолжил: - А что с коротышками? Вы тоже выведены?
      - Об этом, - сухо сказал Альдо, - следует подумать мне.
      В тот день у них было достаточно времени на раздумья. Их путь шел назад, на север, через леса, но чуть восточнее. В течение дня они не увидели никого: поля были пусты. Только птицы пели на деревьях, не озабоченные страданиями, раздумьями и заботами обитателей Среднеземья.
      Вечером, когда они решили разбить лагерь, оказалось, что они уже достигли восточных отрогов Серповых гор. Деревья росли здесь скудно, но было достаточно сушняка, чтобы развести огонь. Путешественники расположились в небольшой котловине, где были защищены от ледяного ветра, дующего с горных глетчеров. Несмотря на это, было холодно, и они, укладываясь спать, плотно закутались в плащи.
      У Альдо не выходил из головы разговор с Горбацом. Конечно, ему были известны старинные предания о происхождении фольков. Семьсот семьдесят восемь лет назад, как гласила легенда, фольки впервые увидели зеленый Эльдерланд. Затем они спустились с горного перевала вниз - целыми семьями, в фургонах, нагруженных нехитрыми пожитками, - чтобы поселиться и обосноваться в этом краю. А до этого - ничего. Ни истории, ни сказаний, ни песен. Как будто до этого их и не существовало. Не следует ли отсюда, что и фольки имеют не естественное происхождение, а выведены в результате опытов в глубинах Зарактрора? И с неуклюжими больгами их объединяет нечто, возможно, гораздо большее, чем им кажется?
      Эти мысли не давали ему покоя. Господин Кимберон мог бы, вероятно, рассказать об этом подробнее; у Альдо давно было подозрение, что хранитель Музея истории знает об их происхождении больше, чем говорит.