СТЕНЫ МРАКА

Боль была ужасно сильной; она накатывала на Кимберона волнами. Но еще ужаснее боли был голос, кричавший из темноты:

– Иди ко мне!

Он не мог противостоять мощи этого голоса. Но не мог и разжать пальцы, которые все еще цеплялись за краешек плаща. Он разрывался между необоримой силой и неподвижным предметом. И боль в голове была настолько сильной, что он не мог ни думать, ни действовать.

Потом что-то в голове как будто взорвалось, и он оказался на твердом каменном полу и остался лежать в углу, жалобно постанывая.

Все вокруг него продолжало вращаться, но уже медленней. Он чувствовал вкус крови во рту, голова болела. Собственно говоря, болело все. Рука все еще была сжата, и он придвинул ее к лицу. Она горела.

То, что он держал в руке, было клочком зеленого плаща.

– Ф-фабиан?

Кто-то подполз к нему; большая тень оказалась фигурой друга.

– Ты проснулся?

Я вообще не спал, хотел возразить Ким. Вместо этого он спросил:

– Где мы?

– Представления не имею, – ответил Фабиан. – Лишь одно я знаю точно: мы не в Турионе.

– Может быть, в Подземном Мире?

– Не так громко! – вместо ответа прошептал Фабиан. – Нас могут услышать.

Зрение Кима медленно прояснялось. Его взгляд упал на каменный пол с плотно уложенными шестиугольными плитками, поддерживавшими друг друга наподобие пчелиных сот. Они с Фабианом находились в большом зале, отделанном камнем. Пилястры, делившие стены справа и слева на отрезки, хотя и были сделаны из камня, но изгибались подобно растениям или змеям. В мерцающем голубоватом свете, заполнявшем помещение, они казались живыми.

Нет, сказал себе Ким, это не гномъя архитектура. Он вспомнил Академию и уставившийся на него слепой глаз. Нет, так строил лишь один-единственный народ в Среднеземье: следуя законам природы, но ради собственных целей искажая их.

Темные эльфы.

С усилием Ким огляделся. Перед ним возвышалось нечто вроде колонны, заслоняя обзор. За ней, в круге на возвышении, потрескивал и играл голубоватый свет, который он уже заметил раньше. Он напомнил о призрачном свечении, которое Ким уже наблюдал над болотами в начале путешествия.

В помещении пахло как будто сырой шерстью, и кисловатый привкус раздражал язык.

На возвышении пребывал, сгорбившись, некто в черном. Он стоял спиной к наблюдателям, так что они не могли видеть лица, однако длинная черная мантия и гладкие черные волосы делали его вполне узнаваемым: это был темный эльф, которого они застали врасплох в библиотеке во время магического ритуала. Он, очевидно, и увлек их за собой сюда.

Сюда… или когда, прозвучало в сознании Кима. Он не смог бы сказать, подумал ли об этом, или мысль пришла к нему откуда-то извне.

Порыв ветра пронесся по залу, когда открылась дверь. Рука Фабиана потянулась к рукояти меча. Ким покачал головой, удерживая его от необдуманных действий.

В этот момент сквозь шелест и мерцание прозвучал голос. Но он принадлежал не фигуре на возвышении, а кому-то находящемуся дальше, за колонной.

– Атхар! Тхай но вессун.

Ким с детства интересовался языками, чтобы иметь возможность читать книги, находившиеся в доме его воспитателя, магистра Адриона. Однако в первый момент он не смог отнести эти слова ни к одному из знакомых ему диалектов. Затем он догадался: это язык эльфов, но той разновидности, которой он никогда не слышал.

– Отец! Приветствую вас.

– Сын. – Согбенный силуэт на возвышении выпрямился. Связка бумаг, которую темный эльф держал под мышкой, упала на пол. – Дорога была слишком долгой. Моих сил едва хватает и на меньшую.

– Вы нашли то, что искали, отец? – Голос звучал яростно, почти алчно.

– Да. И я видел его, сын. Человека с мечом. Он пойман во времени. Теперь ты должен выполнить свою часть задачи: чтобы он не родился.

– А хранитель кольца? Что с ним?

– Я призову его, когда настанет время. Так, как произошло, произойдет.

Было слышно шуршание бумаг, потом раздался звук тяжелых удаляющихся шагов. Голубое свечение погасло, и помещение погрузилось в темноту, рассеиваемую только бледным сиянием, проникавшим снаружи сквозь высокую остроконечную прорезь окна.

Ким и Фабиан помедлили еще некоторое время, прежде чем решились покинуть свое убежище. Ким со стоном присел на край возвышения. Фабиан растирал себе руки и ноги; на него тоже подействовало их стремительное путешествие, но без таких тяжких последствий, как у Кима.

– Ты понял, о чем они говорили? – спросил он. – Это звучало как эльфийский, но я не разобрал почти ни слова.

– Это один из вариантов эльфийского, – ответил Ким. – Так уже давным-давно не говорят. Во всяком случае в Среднеземье, – добавил он. – Я понял, по крайней мере, большую часть. Тот, который ожидал здесь, называл другого, вместе с которым мы сюда попали, отцом…

Фабиан беспокойно прошелся взад и вперед.

– Я знаю, – ответил он. – Это и я понял. И мне знаком этот голос. Я слышал его на поле битвы в Эльдерланде. Это Азантуль, полководец темных эльфов.

– Тогда тот, в библиотеке…

– Азратот, его отец, князь Теней.

Ким почувствовал себя бесконечно усталым. Его правая рука горела, будто в огне.

– Но я думал, что он давно мертв.

– Да, даже в этом мире. И эльфы живут не вечно, во всяком случае в Среднеземье. Он считался величайшим в мире магом, однако его колдовство лишило его сил, так что он, в конце концов, зачах. А некоторые говорят, что его убил собственный сын – Азантуль.

Фабиан снова возобновил свое бесцельное хождение из стороны в сторону.

– В любом случае он не должен быть здесь. Он не должен больше существовать, понимаешь?

Ким вздохнул.

– Я уже не знаю, что может быть, а что не может, – произнес он. – Однако мне известно одно, и это совсем скверно: у него кольцо власти.

– Что?

– Да, – подтвердил Ким, – кольцо власти. Я видел. И смотри, как оно на меня подействовало.

Он поднял правую руку. Она была красной, а пальцы – такими распухшими, что он едва мог ими шевелить. Его собственное кольцо так плотно охватило распухшую плоть, что снять его было невозможно.

– Надеюсь, это пройдет, – продолжал он. – Но я думаю, что и с ним должно было случиться что-либо подобное. Вероятно, поэтому он не стал разыскивать нас. Он был гораздо больше занят собой.

Фабиан поднял руку, на которой было кольцо, серебряное с зеленым камнем.

– А у меня все в порядке, – проговорил он удивленно. – Почему же все это оказало действие только на тебя? – Это прозвучало чуть-чуть обиженно, хотя Ким понимал, что это не так.

– У него есть кольцо, – повторил он. – Я видел.

– Я нисколько в этом не сомневаюсь, – ответил Фабиан. – Только что это за кольцо? Седьмое носишь ты. О трех мы знаем. Два на руках Владык гномов, как гласят легенды, но это охранные кольца, в их власти открывать и закрывать, связывать и разрешать – но не больше. Первое кольцо Высокого Эльфийского Князя? – Его пронзила дрожь. – Оно много лет считается пропавшим.

– Я думаю, первое кольцо в безопасности, – возразил Ким. – Я его тоже видел.

Фабиан искоса взглянул на него, однако ничего не сказал.

– Но какое же тогда это кольцо?

– Восьмое? – высказал предположение Ким. – То, о котором повествует притча из библиотеки магистра Кверибуса? Кольцо, которое никому не было дано?

Он соскользнул с края возвышения и встал на ноги.

– Нам нельзя здесь оставаться, – заявил он. – В любой момент кто-нибудь может войти, и что тогда?

Фабиан пожал плечами.

– В конце концов, имеется еще Изратор, – высказался он. – Это самое лучшее средство против темных эльфов!

Остатки голубоватого мерцания еще висели над круглым возвышением, где стоял темный эльф. На его поверхности были вырезаны некие знаки, которые уходили в вышину, и на потолке, где сходились своды, образовывали единое целое. Исполненный любопытства, Ким провел рукой по ним. Там, где его пальцы касались поверхности, вспыхивал голубой свет. Внезапно Ким понял, что напоминают ему знаки-рисунки.

Во времена учебы у него в руках однажды оказалась книга по астрономии, знаменитая «Liber Astrolabicum»[23] магистра Иордануса Клависа. Но вскоре он отложил ее в сторону. Речь там шла о гомо – и гетероцентрических сферах, об эпициклах, деферентах и циклах внутри эпициклов, об их совместном движении, зависимом от размера эксцентрика и аквиантов. Все было закодировано в бесконечном множестве диаграмм, таблиц, формул и доказательств, основанных на данных вычислений и бесчисленных наблюдений.

И все это только для того, чтобы понять кажущееся бессмысленным движение небесных тел, которые то двигаются по небу прямым путем, то возвращаются назад по своей собственной орбите или по эклиптике, таща за собой живописные шлейфы.

Перед математическим гением ученого Ким готов был снять шляпу, но понять все это до конца был не в силах. С другой стороны, он уже тогда спрашивал себя, почему Божественная Чета – или какое-то другое существо, создавшее мир во всем его совершенстве, – пришла к настолько сложной системе, что даже великие ученые должны прилагать громадные усилия, чтобы эти закономерности постичь. Обладая скромным разумом фолька, он полагал, что простое объяснение всегда лучше сложного, ибо если оно и не всегда правильнее, то всегда красивее.

Фольки, гордившиеся своей собственной системой летосчисления, определили год по посеву и урожаю, по летнему солнцестоянию и рождеству. А когда замечали, что их часы слишком противоречат космосу, тогда Совет Эльдерланда устанавливал дополнительный день в году, и все снова на некоторое время было в порядке.

То, что Ким видел здесь, было гораздо сложнее. Здесь учитывалось не только движение звезд и циклы макрокосма, но еще и времена года с их светлыми и темными фазами, лунными циклами, неделями, днями, часами, минутами, вплоть до самых крошечных частиц времени…

– Календарь! – воскликнул он. – Это календарь, Фабиан…

Однако тот его не слышал. Он стоял у двери, приоткрытой на ширину ладони, и пристально смотрел наружу. Казалось, увиденное так его поразило, что он забыл обо всем остальном.

Ким подошел к нему. Фабиан уступил ему место, и тогда Ким увидел все это сам.

Перед ним простирались стены и переходы, тянущиеся через мощеный двор. Где-то далеко-далеко над горами поднималось из глубины ночи солнце, так что из тумана возникали одна за другой бесконечные стены. Это была чудовищных размеров крепость. Она выглядела сооружением, не имевшим цели и смысла, но подчиняющимся какому-то тайному закону, подобно моллюску, создающему слой за слоем свою раковину. И все створки этой раковины были украшены коронами с тройными зубцами.

– Высокие Стены Мрака, – поразился Ким. – Мы в Аграхуридионе, главной крепости Темной империи.

Затем, когда его взгляд проник сквозь туман, он увидел кое-что еще. Он наморщил лоб. Между стенами происходило движение. Что-то звучало там, как ритмичная мелодия. А потом он услышал резкие команды, издаваемые глотками больгов, и удары кнутов.

– Там работают, – обратился он к Фабиану. – Надсмотрщики, похоже, больги, а рабочие – люди.

– Люди? – Фабиан вытянул шею. – Да, ты прав. А там еще больше. – Он указал рукой в другом направлении. – И там! Что здесь делает такое количество рабочих? Пойдем, надо посмотреть!

Он распахнул дверь.

– Подожди меня! – закричал Ким.

Когда он оказался за дверью, его встретил ветер яростной силы. Сквозняк был столь сильным и неожиданным, что Ким непременно оказался бы на мостовой, если бы Фабиан молниеносно не поймал его. Дверь захлопнулась за ними.

Они подняли глаза. Над ними высилась циклопических размеров башня, охваченная мощными железными скобами, окружавшими ее, как панцирь. Выше нее не было ничего, только бледное розоватое небо.

Но и это было не все, поскольку возле башни располагался комплекс других зданий: дворец и женская половина, хозяйственные постройки, даже конюшни и прочие сооружения, о назначении которых невозможно было догадаться.

Ким уже видел эту крепость, вернее, ее руины в Гурике-на-Холмах. А теперь ему довелось увидеть ее строительство.

У их ног терраса тянулась за террасой. Сейчас, в свете восходящего солнца, было хорошо видно, что крепостные валы уходят не так далеко, как показалось Киму и Фабиану сначала. Три или четыре из них были почти готовы, а внешний вал тянулся непрерывной линией, опоясывая холм. Но между тем в укреплениях еще имелись бреши, которые рабочие заполняли каменными глыбами.

Отовсюду доносились рев надсмотрщиков и свист бичей. И каждая стена патрулировалась стражниками, чьи шлемы и копья сверкали на утреннем солнце.

– …Не понимаю, – произнес Фабиан. Ветер относил слова в сторону. – …Стены… столетия назад готовы…

– Стражники увидят нас тут, – прервал его Ким. Он лихорадочно продолжил: – Мы должны оставить здесь плащи и оружие и смешаться внизу с людьми.

Фабиан, уловивший только часть речи, покачал головой. Ким знал, что это означает: Нет, свой меч я не отдам. Времени было в обрез. В любое мгновение один из воинов мог посмотреть наверх и обнаружить их. Ким стянул с плеч плащ из легкой, но весьма прочной ткани, который получил в Потаенной долине от эльфов, и жестом показал, что он намерен делать: завернуть в него меч и спрятать под лестницей.

Фабиан чуть помедлил, затем отстегнул пояс с мечом и сначала закутал в свою драную накидку, а потом обернул все это эльфийским плащом Кима. Цвет ткани был таков, что под лестницей сверток невозможно было заметить.

– Я кажусь себе голым, – сказал Фабиан.

Ким вздохнул. Потом он вытащил Коротыш и протянул его другу.

– Спрячь в сапог, – показал он.

Фабиан с благодарностью убрал клинок.

Здесь никого не было видно, ни единого стражника, что казалось удивительным. Но, вероятно, сюда не отважился бы подняться ни один из них. И кто знает, может быть, все изгонялись отсюда в то время, когда властители в своей железной башне совершали магические обряды.

Отсюда вниз вел пандус, тянущийся вдоль стены. Ким и Фабиан, следуя по нему, ощущали себя бесконечно маленькими и брошенными на произвол судьбы на фоне голого камня, под открытым небом.

Они ползли, как мухи по стене. Внезапно перед ними оказалась сторожка. В ее тени были видны фигуры солдат.

– Больги, – прошептал Ким. – Что делать?

– Предоставь это мне, – ответил Фабиан. Потом он резко выпрямился и твердым шагом направился к воротам.

– Ты сошел с ума… – начал было Ким, но Фабиан, казалось, его не слышал, так что у фолька не осталось выбора, как только догнать своего друга.

Перед ними зияли темные ворота. Стражники неподвижно стояли, глядя в противоположную сторону.

– Скаш, – прорычал Фабиан.

Стражники вздрогнули от испуга и высоко вскинули свои копья. Но не для того, чтобы направить их в животы пришельцам; нет, они вытянулись и еще тверже уставились прямо перед собой.

Фабиан спокойно прошагал между ними, ведя Кима на буксире. Стражники на воротах не пошевелились. Они даже не решились посмотреть, кто отдал им приказ.

Фабиан небрежно махнул рукой:

– Аташ!

Стражники как будто стали приходить в себя.

– Следовать? – закричал один из них. – Мы не следовать. Мы охранять!

А другой:

– Кто такие вы есть?

Фабиан и Ким побежали.

– Зачем ты сказал им «следовать»? – спросил Ким на бегу.

Фабиан сделал несчастное лицо:

– Это единственное слово больгов, которое я вспомнил.

За их спинами раздавались крики солдат.

Где-то далеко внизу началось движение. Ким бросил взгляд через парапет. То, что он увидел, заставило его содрогнуться. По пандусу поднимался отряд, состоявший не только из больгов; нет, с ними было несколько высоких фигур в черном. Их доспехи блестели, подобно панцирям насекомых, составленным из многообразных неправильной формы чешуек, прекрасно пригнанных к телу. Это были темные эльфы, рыцари Тьмы, не лишенные воли воины-рабы, но господа, отдающие приказы.