Глава третья

ТРИ ЗВЕЗДНЫХ СТАРЦА

Говорят, позови гостя переночевать у тебя одну-единственную ночь, он останется на неделю.

В случае с моей подругой Соней эта поговорка не сработала. Хотя вполне могу предположить, что ей этого хотелось. Но у нее был жесткий лимит времени, а кроме того, предстояло закупить товар для вывоза на мою, вдруг воспылавшую любовью ко всему экзотически-китайскому, бывшую родину.

Ну, тут уж мы не могли не посодействовать.

Я – кого ж и просить, как не родственников? – на время позаимствовала у кузена Го одну из его машин, ту, что сильно смахивала на помесь лимузина с грузовиком. Я справедливо полагала, что в этом монстре поместятся все покупки, которые предстоит сделать Соне. Также я лелеяла тайную мысль добавить к этим покупкам нечто от себя – по это исключительно для Сони, для роста ее счастья и благосостояния.

Посещение китайского магазинчика (не супермаркета, а этакой лавочки древностей, редкостей и ароматностей) – истинное наслаждение для знатока и ценителя. Поклонникам супермаркетов этого удовольствия не понять.

Мы побывали в лавочке почтенной Цунь Бо, где продавались прекрасные веера всех форм, размеров и расцветок – на любой вкус и достаток. Здесь Соня приобрела две дюжины недорогих вееров для «фирмы», а я купила два больших настенных веера лично в подарок Соне. Не для того, чтобы она ими мух летом отгоняла, конечно. Веер давно перестал быть дополнением к одежде, прекратившись в дополнение к жизни и интерьеру. Веер – символ славы, высокого положения в обществе, жизненных успехов. Веер обязывает, он своей красотой побуждает сделать ремонт в квартире и забежать к косметологу... Словом, вам попятно мое коварство, и веера для Сони я выбрала с умыслом. Один веер был черный, с летящим в алых облаках золотым драконом. Через второй веер (пурпурного цвета) тянулась ветка, отягощенная спелыми персиками. К тому же по краю обоих вееров выведены были иероглифы «богатство», «деньги», «процветание» – как раз то, что нужно моей закомплексованной, измученной житейскими неурядицами и не уверенной в своем счастье подруге.

После вееров настал черед лавки китайских фонариков. Китайские фонарики – это надежное средство улучшить себе настроение и распрощаться со всеми злыми духами и неприятностями – они просто не подступятся к дому, над которым алеет круглый бумажный фонарик! Во всяком случае, так полагают сами китайцы, а у меня нет резонов с ними спорить. Соня как зачарованная бродила среди изобилия всевозможных фонариков: бумажных, шелковых, керамических, стеклянных на резной деревянной основе... Целая полка была отведена под ароматические лампы, каждая из которых была неповторима и вызывала то удивление, то восторг, то улыбку... Кроме фонариков и ароматических ламп в лавочке торговали всякими мелкими талисманами вроде связок монеток, колокольчиков богатства, эолий[4], зеркал ба-гуа, резных фигурок драконов, фениксов и черепах, шаров баодинга и даже разрисованных палочек для еды...

– Соня, ты не теряйся, – советовала я шепотом. – Что лучше всего разбирает народ в ваших магазинах, то и покупай. Здешние продавцы – очень вежливые и очень настойчивые. Они будут упрашивать тебя купить у них весь магазин, но ты, соответственно своим финансам, сделать этого не можешь. Да и не должна. Бери что попроще и подешевле, в России все это сойдет за потрясающую экзотику, притом наверняка продаваться там она будет раз в десять дороже, чем здесь...

Но Соня все равно терялась и зачарованно застывала перед каждой мало-мальски симпатичной вещицей. Тогда я взяла инициативу в свои руки:

– Мы берем вот это, это, это и, пожалуй, еще вот этого с десяток, – заявила я улыбчивой продавщице. Та кивала и кланялась. Тут вдруг Соня вышла из восторженного ступора.

– Я хочу купить вот это, – сказала она не терпящим возражений голосом. И показала пальцем, хотя наверняка ее еще в детстве учили, что показывать пальцем – последнее дело вроде ограбления магазина или изобретения ядерной бомбы...

Я проследила за направлением указующего перста и сдавленно охнула. Потому что Соня возжелала не что иное, как...

Это были три куклы, каждая ростом не ниже пятнадцати дюймов и стоимостью наверняка... Но о стоимости покуда умолчу. Три куклы изображали трех звездных старцев-небожителей, почитаемых и превозносимых каждым китайцем. Фу, Приносящий Счастье; Лу, Приносящий Почести и Богатство, держащий благожелательный жезл-жуи в руках, и, наконец, Сау – Приносящий Долголетие; руки его отягощены персиком бессмертия... Словом, куклы были выполнены великолепно. Их фарфоровые личики, казалось, светились вполне живым человеческим добродушием. Шелковые борода старцев будто развевались на ветру; одежды из шелка, парчи и бархата выглядели роскошно и поистине небожительно. И, самое главное, эти куклы невозможно было купить по отдельности, все они крепились на одной черной лаковой подставке, достаточно большой для того, чтобы туда могла встать еще одна кукла.

– Соня, – тихо сказала я. – Твоим хозяевам такого не потянуть, это штучный товар. Посмотри, как сделаны, – просто музейный раритет! Выглядят как новые, но по виду им немало лет. Это антиквариат!

– Я не для хозяев, – сказала Соня сдавленно. – Я для себя. За любые деньги. Я без них из Китая не уеду.

– Вот понадобилось же тебе... Впрочем, я могу это понять. У меня с детства сохранилась кукла, подаренная покойной бабушкой Юцзян, – я никогда не могла налюбоваться этой куклой...

– Нила, – прошептала Соня, совершенно игнорируя мою болтовню, – спроси у хозяйки, сколько она хочет за эти куклы.

Я спросила. Хозяйка ответила с неизменной любезной улыбкой. Я в уме перевела ее юани на американские доллары и удивилась:

– Соня, а тебе сегодня везет. Да еще как! Хозяйка готова отдать эти чудесные куклы всего за сто двадцать американских долларов.

Соня аж побледнела:

– У меня столько нет. Осталось только на дорогу...

– Ох, Соня, – вздохнула я. – У нас, у китайцев, Новый год на носу. Поэтому сделаю я тебе такой подарок. Раз уж эти звездные старцы тебя так восхитили.

Я расплатилась с хозяйкой, та принялась упаковывать куклы в большую коробку и спросила меня:

– Вашей подруге, видимо, очень понравились звездные старцы?

– Вы о куклах? Да. Просто не знаю, что на нее нашло. Может быть, она всю жизнь мечтала о таких куклах.

– Это очень хорошие куклы, – сказала хозяйка. – Они принесут в дом вашей подруги здоровье, процветание и счастье, поверьте мне.

– Верю, – улыбнулась я. – А можно вопрос?

– Конечно, госпожа, – даже удивилась хозяйка.

– Куклы выглядят очень дорогими, а вы продали их всего за сто двадцать долларов. Почему?

– Но разве это вам не выгодно?

– А разве дело только в выгоде? – сказала я. – Просто интересно.

– Ну что ж, – ответила хозяйка магазинчика. – Вы наверняка заметили, что подставка под кукол больше, чем нужно. Это потому, что вначале, когда ли куклы только сделали, их было не три, а четыре. Работа известного мастера Чэнь Ху, и он не собирался их продавать, он надеялся преподнести их как свадебный подарок своей дочери. Но незадолго ли свадьбы кто-то влез в мастерскую мастера Ху, устроил там форменный разгром, а эти куклы упали с подставки. Четвертая куколка разбилась вдребезги, она была очень хрупкой...

– Четвертая! – вырвалось у меня. История становилась немного детективной, но мне это даже нравилось. Хозяйка наверняка привирает, но это придает нашей покупке особую пикантность.

– Да, госпожа, к сожалению, четвертая куколка разбилась, – повторила хозяйка. – Из-за этого происшествия мастер Чэнь Ху очень расстроился – какой же это свадебный подарок, если неполный! Он сделал другую куклу, изображающую знаменитую фею горы Ушань[5], и подарил ее на свадьбу своей дочери. А звездных старцев отдал на продажу, даже не заботясь о цене. Они долго, очень долго стояли здесь, пока вы и ваша подруга не обратили на них внимание. Спасибо вам за покупку.

– А вам спасибо за историю. Интересно, а что это была за четвертая кукла?

– Разве я не сказала? – удивилась хозяйка лавчонки. – Это был Карако.

– Благословенный ребенок, несущий удачу в руках, – прошептала я.

– Именно, госпожа.

– Как жаль, что он разбился...

– Вот и мастер расстроился. Мол, главная кукла, приносящая удачу, – и погибла, какое уж тут счастье, – сказала хозяйка. – Что ж. Вот, все ваши покупки я упаковала. Благодарю сердечно, что посетили наш скромный магазинчик, заходите еще! И желаю вам благовещего Нового года!

Когда мы со всеми своими свертками и коробками уселись в машину кузена, я спросила Соню:

– Откуда в тебе такая страсть к куклам?

Приятельница странно посмотрела на меня:

– Страсть? Да я никогда не интересовалась куклами, даже в детстве. А тут... Просто не знаю, что на меня нашло. Я поняла, что, если не куплю три эти куклы, счастья в жизни не будет. У тебя такое бывало?

– Иногда, – кивнула я, выруливая со стоянки. ...Через день Соня улетела в Россию: радовать своих хозяев закупленным мелочным товаром и радоваться самой приобретению трех звездных старцев. Интересно, последует она моим советам, касающимся устройства жизни по принципам фэн-шуй, или, как принято у россиян, «спустит все на тормозах»? Ладно, это уж не моя забота, впереди празднование Нового года, а это обязывает ко многому.

С Соней я обменялась номерами мобильных телефонов и на всякий случай дала ей свой пекинский адрес. Если захочет моего совета – позвонит. Хотя звонок из России в Китай, пожалуй, влетит ей в такие юани... Уж лучше пусть пишет письма.

А дальше я забыла и про Соню, и про ее куклы. И вообще про то, что она существует на свете. Наступил Новый год, Семья встречала его звонко, роскошно, незабываемо и феерически. Моя дочь исполнила-таки танец льва в той дурацкой пестрой маске, а я все время переживала, как бы ей не подпалили хвост или гриву бесконечными фейерверками.

Потом кузен Го увез нас на три месяца в Гон-Конг – эти три месяца остались у меня в памяти бесконечная смена узоров в бешено крутящемся калейдоскопе... В Гонконге душа моментально настраивается на постоянную волну эйфории, почти экстаза, а это опасно, как и всякая передозировка удовольствия. Гонконг влюбляет в себя, лишает покоя и срывает все покровы с окультуренного сознания – здесь мне всегда хочется быть немного сумасшедшей. В Гонконге мы провожали зиму и встречали весну – яростную и нежную; со штормовыми ветрами и цветением персиков и слив... Но, благодарение трем Буддам, гонконгский экстаз для меня закончился благополучно и без особых потерь...

После Гонконга эстафету гостеприимства приняли наши шанхайские родственники, и примерно пару месяцев мы провели в этом удивительно славном и еще более удивительно многолюдном городе. Уже начиналось лето, и жизнь представлялась мне каким-то бесконечным отпуском, каникулами в раю... В Гуанчжоу, который славился своим чудесным зоопарком, нас с Кэтнян сманила тамошняя кузина Хуа Чжао. Кэтнян была в восторге, умоляла пожить в Гуанчжоу хотя бы с месяц, но я, если честно, порядком утомилась от этих праздничных и шумных вояжей. В конце концов я сдалась, препоручила Кэтнян заботам кузины Хуа (Кэтнян, похоже, была только довольна таким поворотом событий) и вернулась в свою тихую усадьбу.

Меня здесь не было почти полгода, но ни в доме, ни в саду не наблюдалось и следа запущенности – приходящие слуги знали свое дело. На пороге усадьбы меня встретил домоправитель:

– С возвращением, госпожа Чжао!

– Спасибо, Цань. Все благополучно?

– Разумеется, госпожа Чжао. Вы одна, без дочери?

– Кэтнян осталась в Гуанчжоу на попечении моей добросердечной кузины. А я устала от развлечений и решила спокойно посидеть дома, погулять в саду...

– В саду сейчас прекрасно, госпожа Чжао. Распустились все поздние розы. Такая красота. И гортензии у пруда цветут вовсю. Вот-вот распустятся наши любимые перистые хризантемы... Да, а как цвели ранним летом пионы – жаль, что вы не видели!

– Я была на Празднике пионов в Шанхае...

– О, это наверняка удивительное зрелище! Куда прикажете подать вам чай – в гостиную или павильон? Я скажу служанке.

– В гостиную, но чуть позже. Я хочу искупаться в бассейне.

Домоправитель смутился и развел руками:

– Простите, госпожа, но это не получится.

– А что случилось?

– Вода зацвела... Мы несколько раз вызывали службу очистки, меняли воду, но проходят сутки, и вода портится.

– Хм, странно. Ладно, я сама посмотрю, в чем там дело. Но с ванной-то, надеюсь, все в порядке?

– Безусловно, госпожа.

– В таком случае я приму ванну. Кстати, мне кто-нибудь звонил за всё это время?

– Звонков было немного, госпожа, все они записаны на автоответчике.

– Хорошо, потом прослушаю...

Я оставила чемоданы в холле и обошла дом. Нет, все прекрасно, исключая «захандривший» бассейн. Кругом чистота и ощущение того, что тебя здесь всегда ждут, потому что это место – твое. В гостиной тихо и монотонно стрекотали сверчки, да не простые, а бойцовые. С полдюжины бойцовых сверчков вырастила моя дочь, ей возня с этими уродцами доставляла истинное удовольствие; мало того, она выпускала своих питомцев на настоящие сверчковые бои и даже зарабатывала на этом. Кэтнян взяла с домоправителя клятвенное обещание, что он не забудет ежедневно кормить сверчков и выгуливать их в специальном загончике.