В случаях, подобных этому, генерал полагался на бумагу, и только на неё. Никакая дискета, никакой магический кристалл не могли обеспечить достаточно надёжную сохранность информации и главное - бесследное её уничтожение в нужный момент. Обработанная в компьютере информация оставляет после себя след в электромагнитном поле; магический кристалл и вовсе находится под постоянным «обстрелом» заклинаний других колдунов, пробующих на прочность его защитные свойства. Бумажные же документы, если их подобающим образом изорвать, затем сжечь обрывки и, хорошенько перемешав, развеять пепел, не смогут быть прочитаны ни одним самым сильным колдуном или бесплотным соглядатаем. Ни одна страница, ни один абзац, ни одна строчка. Текст может быть уничтожен бесследно.
      Влад кивнул и взял со стола папку. Кивок означал согласие на участие в операции, а значит, майор мог считать себя вправе прикоснуться к секретной информации, касающейся её проведения.
      Позднее он внимательно изучил содержимое секретной папки. Документы подробно описывали все «шалости и проделки» взбунтовавшегося демона. Влад очень быстро согласился с правотой генерала в отношении смертных пособников бунтовщика. Без человеческой помощи демону ни за что не удалось бы сбежать из-под заклятия. И похоже, что эти смертные сбежали вместе с ним в мир бесплотных существ, перекрыв дорогу погоне сильными заклинаниями.
      Такой побег демона был не просто редким случаем. Это соответствовало древним легендам о том, что давным-давно, в глубокой-глубокой древности, в дни творения Великого Заклинания некой разновидности демонов - самой сильной, ловкой и изворотливой - удалось выскользнуть из-под власти самого Творца. Если верить мифам, то сбежать этой нечисти удалось, только объединившись, слившись в одно гигантское, обладающее невероятной волей существо, которое было названо Планетарным Демоном. Это чудовище, обладая способностью порождать и уничтожать гравитацию, создавало чёрные дыры, искривления пространства, выгрызало зияющие провалы в пространстве-времени, и кто знает, что ещё могло оно натворить. По легенде, которую теперь рассказывали, только чтобы призвать к порядку расшалившихся детей, этот демон и порождённые им существа обитали в таинственной стране кошмаров, находящейся… нигде. И там, сидя в идеальном нигде, они коротали время, выжидая, когда появится возможность вновь вернуться в мир и освободить всю бесплотную рать из плена заклинаний мягкокожих. Разумеется, никто из взрослых не верил в эти сказки.
      Само собой, Влад тоже не верил в сказки. Смешно сказать: он, человек, изменивший ход истории одним метким выстрелом, - вдруг стал бы прислушиваться к отложившимся в памяти с детства отголоскам древних мифов. Майор быстро отбросил ненужные мысли и зловещие ассоциации, переместив их в дальний угол сознания, который неизбежно приходилось резервировать для всяких неприятных размышлений и впечатлений, - этакий ящик Пандоры с сонмом отвратительных кошмаров.
      Всё внимание Влад сосредоточил на изучении досье и разработке плана операции…
      Очень скоро он целиком и полностью соглашался с генералом. Дела и впрямь обстояли весьма и весьма паршиво.
      Карвазерин попытался прорваться сквозь выставленные беглецом оборонительные рубежи - и не смог, а в довершение всего потерял след демона. К тому же он умудрился угодить в одну из расставленных противником ловушек, и лишь каким-то чудом опытнейшему колдуну удалось выбраться из неё и вывести без потерь свою группу.
      - Везёт же дураку! - присвистнул Влад, просматривая хронику преследования и поражаясь тому, с какой настойчивостью Карвазерин раз за разом подставляет себя и ребят из роты «Бурых медведей» под смертельную опасность. В общем, всё было ясно: Карвазерина обвели вокруг пальца, сбили со следа, и теперь его шансы найти беглого демона и его смертных пособников были практически равны нулю. Больше всего Влада расстроило и рассердило, что этот провал (а в том, что операция провалена, сомнений не оставалось) ложился позорным пятном на репутацию «Бурых медведей». В том, что своей неудачей поисковая группа обязана самому Карвазерину, Влад почему-то не сомневался с самого начала. Косвенным доказательством правоты его предположений могло служить содержание одного из приложений к докладу о ходе операции. В этом приложении роль Карвазерина описывалась весьма сухо и протокольно бесстрастно, но даже сквозь безликие формулы официальной докладной прослеживалась неприязнь, порой прорывающаяся в граничащих с оскорблением комментариях. И, судя по некоторым деталям текста, Влад понял, что писал эту докладную один из напрямую подчинённых Карвазерину магов.
      Эту информацию Влад решил приберечь в качестве тайного оружия. Хорошо, что за Карвазериным присматривает кто-то; хорошо, что этот «кто-то» работает с колдуном бок о бок и, видимо, ведёт против него свою игру.
      Когда собираешься перейти дорогу самому верховному колдуну, не стоит пренебрегать ни малейшим преимуществом, ни единой крупицей полезной информации.

* * *

      Группу Влад обнаружил в одном весьма неприятном секторе той части вселенной, что была заселена в основном бесплотными существами, попросту говоря - нечистью. Находилось это местечко, мягко говоря, у чёрта на куличках - много земных дней прошло, прежде чем Влад добрался сюда с ближайшей гуманоидной погранзаставы.
      Карвазерин побелел как полотно, увидев Влада. Но что он мог сделать? Даже верховный колдун обязан подчиняться приказам и соблюдать субординацию. А из приказа, подписанного в очень и очень высоких инстанциях, следовало, что руководство операцией переходит к майору Прожогину. Изучив холодным взглядом текст приказа, колдун бесстрастно кивнул и, глядя в сторону, сказал:
      - Здравия желаю, товарищ майор.
      Всё. Ни слова больше.
      Ни предложения помощи, ни даже официального доклада по оперативной обстановке; просто «Здравия желаю», и всё. А затем, отойдя в сторону, колдун с преувеличенной серьёзностью занялся какими-то своими делами. Влад решил не обращать внимания на едва прикрытое оскорбление. В конце концов, в помощи этого болвана он не нуждается. Колдун или нет, но для Влада Карвазерин был болван болваном.
      Майор знал, что будет работать один. Как работал всегда.
      Влад не был ни колдуном, ни магом. Разумеется, как адепт Церкви Меча, он владел минимально необходимыми магическими навыками. Но здесь, в мире нечисти, разве могут хоть чем-то помочь его простенькие заклинания? Особенно после того, как в борьбе с противником оказалась бессильна вся мощь признанных авторитетов колдовского искусства?
      Обогнав поисковую группу, Влад пошёл вперёд один. Путь его лежал по берегу мрачной реки, чьи чёрные воды текли из ниоткуда в никуда - безжизненные и беззвучные. Долгое время майор не мог обнаружить ни единого следа, ни малейшего признака, свидетельствующего о близости выслеживаемого «объекта». Горизонт на этой планете находился очень высоко - Владу казалось, что он идёт по самому дну огромной чаши. И как ни далеко мог проникнуть взгляд в этой вогнутой полусфере, нигде, ни в одном направлении не было видно ничего, кроме серого на сером каменистой пустыни, которую рассекала надвое чёрная, как смола, река.
      Вокруг не было никого и ничего - ни смертных, ни бессмертных существ. Влад оставил группу Карвазерина далеко позади, и ощущение одиночества навалилось на него - нет, набросилось и впилось в него, словно стая голодных крыс. Этот мир казался абсолютно необитаемым, забытым богом и дьяволом. Лишь призраки и духи, порождённые мыслями и чувствами дерзкого мягкокожего, осмелившегося нарушить вечный покой и безмолвие, кружились вокруг. Но было у Влада сильное предчувствие и даже уверенность, что одиночество не продлится слишком долго.
      Когда зелёное солнце стало неожиданно быстро склоняться к задранному горизонту, Влад остановился на ночёвку. Неровная и жёсткая площадка под нависшей скалой стала ему убежищем.
      Майор огородил себя тремя кольцами походной «чёртозащиты» и лёг, подложив под голову рюкзак.
      Наступила ночь, если, конечно, можно назвать ночью туманные сумерки, наступившие после исчезновения солнца. Тёмно-серые тени протянулись от скал, накрыв убежище Влада. Кольца «чёртозащиты» чуть заметно тлели в полумраке. На тяжёлом низком небе не было видно ни одной звезды. Горячий, пыльный воздух полнился липкими, тошнотворными запахами.
      Из туманной пелены на лежащего человека уставились две пары ярко горящих зелёных глаз. Одни глаза, ничего больше. Отражались в этих глазах далеко не самые добрые чувства ко вторгшемуся в заповедный мир мягкокожему.
      - Он уже мёртв? - спросил медленный голос. - Или всё ещё спит?
      - Спит, разумеется, спит, - ответ был передан беззвучно, одним движением мысли. - Глупец. Самонадеянный глупец, он уверен, что его жалкие заклинания смогут противостоять нашей силе. Проклятый мягкокожий! Дорого же он заплатит за свою дерзость. И ещё дороже - за беспечность…
      Подобравшись поближе, демоны смогли расслышать мерное глубокое дыхание человека. Так дышать может только тот, кто крепко, безмятежно спит, свернувшись калачиком. И всё же парочка демонов вела себя достаточно осторожно и предусмотрительно. Они медлили, внимательно приглядываясь к мягкокожему. Многое, очень многое открывалось их сосредоточенным взглядам. Порой такие вещи, что никто никогда не увидел бы снаружи. Взгляд зелёных глаз проникал в глубь тела и даже дальше. Так, все мышцы расслаблены. Ни единый мускул не напряжён. А дальше - дальше лишь сонные мысли безумца. Сейчас они унесли его очень далеко от этого мира. Мыслями он сейчас дома, со своей самкой и с детёнышами.
      Омерзительные, надо сказать, мысли и образы - с точки зрения демонов.
      Разведчик, ясное дело. Судя по самонадеянности - опытный. Но вот слишком уж он понадеялся на свой опыт. Что хорошо в том мире, не срабатывает в этом. Здесь его тлеющие колечки никого не остановят и не напугают. А вот сам он может знать кое-что новенькое и небесполезное для дела восстания.
      - Берём! - в один голос, всё так же беззвучно, скомандовали друг другу демоны.
      Две тени, обе - тёмно-тёмно-серые, похожие на две колышущиеся портьеры с парой зелёных глаз посередине, приблизились к кольцам «чёртозащиты». Вот пройдено первое кольцо, затем второе… Один из демонов зловеще ухмыльнулся. Последнее защитное кольцо слабо и как-то жалко вспыхнуло… но было поздно.
      Уже не боясь оказавшихся бессильными защитных колец, оба демона яростно бросились на ничего не подозревающую жертву.
      Но… спящий человек мгновенно напрягся и стал двигаться с неожиданной, немыслимой для мягкокожего скоростью. Даже если бы он заранее готовился к отражению атаки, он не мог бы взорваться столь резко, одновременно уходя от нападения и атакуя сам.
      Невидимые когти пронзили воздух совсем рядом с его сердцем, но, прежде чем демоны обрушили на него всю свою мощь и злость, арбалет, который словно из-под земли появился в руках Влада, бесшумно метнул огненную стрелу в черноту между двумя зелёными глазами.
      Жуткий вой, полный злобы, разочарования и неосознанного покуда страха, раздался в ответ. Не успев набрать полную силу, этот вой оборвался, и лишь эхо разнесло его по пустыне. Демон исчез.
      Арбалетные стрелы были заговорены и несли в себе колдовскую отраву убийственные чары, смертельные даже для самого могущественного демона.
      Три защитных кольца полыхнули ярким пламенем. Алые языки гигантского костра потянулись вверх, словно желая лизнуть само небо.
      Второй демон вдруг с ужасом осознал, что оказался пленён и заперт в огненной клетке. Вслед за погибшим собратом он тоже отчаянно взвыл. Пламя обжигало его со всех сторон, крик отчаяния скоро сменился стонами боли, но пленённая бесплотная тварь не могла даже броситься в это пламя, чтобы покончить жизнь самоубийством. Могучие чары лишали демона даже этой возможности.
      - Вот так-то, - донёсся до демона спокойный голос.
      Даже сквозь стену огня и боли было ясно, что голос этот принадлежит человеку. Причём человеку, абсолютно не сонному.
      - Кто ты?! - прорычал демон.
      Слова изумления были произнесены на странной смеси латыни и эсперанто; этот жаргон использовался дикими бесплотными существами для общения с мягкокожими.
      - Не твоё поганое дело, - спокойно и чуть ли не ласково ответил Влад на том же жаргоне. - Кстати, учти, спрашивать здесь буду я, а ты будешь отвечать.
      - Я ничего не скажу! - прошипел демон.
      - Скажешь, скажешь, приятель. Ты у меня соловьем запоёшь. Есть у меня к тебе пара-тройка вопросов.
      Неожиданно Влад начал нараспев произносить слова «Гимна изгнания беса» из первой литургии Церкви Меча.
      Гимн терзал демона, заставлял его визжать, выть, метаться, изгибаться всем телом, наливаться красным светом, словно раскалённое железо в кузнечном горне.
      Оборвав пение, Влад изучающе посмотрел на свою жертву.
      - Ну что, нечисть поганая, говорить будешь? - поинтересовался он.
      - Не-е-е-ет!
      - Ёклмн! Ещё споём?
      - Не-е-е-ет!
      - Не впечатляет. Однообразно и малоинформативно. Ты дело говори.
      Демон, воспользовавшись передышкой, обрушил на своего мучителя поток ругани и проклятий. Он сообщил Владу, что тот - не что иное, как самая ничтожная часть того самого «Ёклмн», пропущенная через прямую кишку и отданная на пожирание червям из выгребной ямы. Затем пошли другие, не менее образные и благожелательные сравнения и метафоры, на которых Влад не стал сосредотачиваться. Дождавшись, пока поток ругательств слегка ослабел, а сам демон задрожал от страха в предвкушении новых пыток, Прожогин заметил:
      - Староват ты, приятель. Староват и слабоват.
      Вздохнув, он снова запел «Гимн изгнания». Пытка продолжалась довольно долго.
      Пленённый демон метался между огненными стенами, корчась и воя от боли. Его дьявольская броня на, глазах истончалась и трескалась. Священные слова ещё сильнее, чем прежде, терзали его.
      - Заговоришь. Заговоришь как миленький, - повторил Влад.
      Его голос стал более резким, сухим; кулаки сжались, ногти впились в ладони.
      Влад не любил таких издевательств, но продолжал мучить загнанного демона; порой казалось, что его душа страдает не меньше, чем тело жертвы. Майор так сосредоточился на своём деле, что даже не заметил, как к месту засады приблизилась поисковая группа во главе с Карвазериным. Вернее, заметил, но не стал акцентировать на этом внимания.
      Демон мало-помалу затихал. Но вдруг, собрав воедино последние силы и всю свою дьявольскую волю, он сумел разорвать связывавшие его путы и отчаянно броситься на Влада с громоподобным криком:
      - Сдохни, мягкокожий!
      Чёрная туча, сгорая от желания отомстить и одновременно поскорее сбежать из этого страшного места, метнулась к Владу.
      Майор Прожогин упал навзничь, ударившись головой о камень.
      В любой другой ситуации демон не упустил бы возможности, задержавшись на пару секунд, разделаться с жалким мягкокожим, посягнувшим на его свободу. Но сейчас чуть живой демон чувствовал себя неуверенно и не посмел вплотную подойти к противнику, уже показавшему свою недюжинную силу и хитрость. Нечистый дух понимал, что человек может очнуться в любую секунду, да и соседство с Карвазериным, его помощниками и пятёркой «медведей» никак нельзя было назвать приятным и настраивающим на спокойный лад.
      Демон отступил. Причём отступление это было не чем иным, как неприкрытым бегством. Уносясь прочь изо всех сил, он петлял и метался из стороны в сторону, чтобы затруднить прицеливание арбалетчикам.
      Чёрным покрывалом стелясь над пустыней, демон услышал, как его очнувшийся противник с досады сыплет ему вслед чудовищные оскорбления и проклятия.
      Немалых усилий стоила демону победа - нет, не над противником, а над чувством оскорблённого достоинства, могучим воинственным инстинктом и несломленным боевым духом. Однако дьявольский разум сумел обуздать не менее дьявольские чувства, и демон, не нападая на человека, унёсся в ночь. Про себя он, как заклинание, твердил: «Ничего, я ещё вернусь, я ему покажу. Я ещё вернусь…»
      Но возвращаться он, чудом вырвавшийся из цепких лап противника, собирался не один. Нет, на этот раз он придёт с целым отрядом стражи Бен-Шина. А может быть, и с самим Бен-Шином.
      Влад, совершенно целый, словно и не ударялся только что о камни, с улыбкой проводил взглядом демона, скрывшегося за горизонтом.
      Первую часть плана можно было считать выполненной.

Глава 8