- Ты не можешь так поступить с нами, гном! - крикнул Танин, бросаясь вперед, но две наиболее крупные и сильные женщины схватили его и, пользуясь силой, данной им пылающим Серым Камнем, заломили руки за спину. Еще две женщины занялись Стурмом. О Палине никто не побеспокоился.
      - Если я проиграю спор, - невозмутимо продолжал Дуган, - эти молодые люди останутся у вас в качестве рабов. Я разрушу проклятие, удерживающее Камень здесь, и он снова сможет блуждать по свету. Если выиграю я, то Серая Драгоценность становится моей, а молодые люди оказываются свободными.
      - Мы согласны со ставками, - сказала темноволосая красавица, предварительно взглянув на Камень. - В чем будет заключаться спор?
      Дуган, казалось, задумался и принялся накручивать ус на палец. Взгляд его случайно упал на Палина, и гном просиял.
      - Этот молодой человек, - он указал на мага, - подбросит мой молот в воздух, и он повиснет там, не падая на пол.
      Все молча поглядели на гнома, раздумывая. Что он имеет в виду?..
      Вдруг:
      - Нет, Дуган! - дико заорал Палин, бросившись от стены. Одна из женщин толкнула его назад.
      - Этот молодой человек? - спросила темноволосая красавица, неожиданно заинтригованная. - Но ведь он колдун...
      - Но лишь очень молодой, - торопливо проговорил Дуган. - И он не воспользуется своим колдовством, правда, Палин? - спросил гном и подмигнул юному магу, когда женщины не смотрели.
      - Дуган! - Палин вырвался от женщины и, шатаясь, пошел к гному, ноги так ослабли, что едва несли его. - Я не могу! Мое колдовство...
      - Никогда не говори "не могу", друг, - сурово произнес Дуган. Твой дядя разве тебя ничему не научил? - Он еще раз подмигнул Палину.
      Темноволосая красавица, кажется, вдруг заметила слабость Палина. Она оглядела подруг и довольно улыбнулась.
      - Мы принимаем твой вызов, - сказала она.
      - Дуган! - в отчаянии закричал Палин, хватая гнома, который продолжал смотреть на него с хитрой улыбкой. - Дуган! Я же не могу воспользоваться колдовством! У меня нет колдовской силы! Серый Камень всю ее вытянул из меня! - шептал он на ухо гному.
      Лицо Дугана вытянулось.
      - Что ты говоришь... - пробормотал он, оглядываясь на женщин и теребя бороду. - Очень жаль, - грустно проговорил он, качая головой. Действительно, жаль. Ты это точно знаешь?
      - Конечно, я знаю точно! - воскликнул Палин.
      - Ладно, попытайся как сможешь, друг! - сказал гном и похлопал Палина по плечу. - Давай! - Он вложил рукоять молота Палину в ладони. Почувствовав прикосновение незнакомца, молот перестал светиться и сделался свинцово-серым.
      Палин беспомощно поглядел на братьев. Танин посмотрел на него сурово. Стурм отвернулся и вздохнул.
      Проглотив слюну, облизав пересохшие губы, Палин сжал рукоять молота, не зная даже, как правильно держать это оружие. Он попытался приподнять молот. С губ сорвался стон - стон, будто эхом подхваченный братьями.
      - Во имя Паладайна! - прокряхтел Палин. - Я его еле поднимаю, Дуган! Как я могу его подбросить? - Пригнувшись ближе, глядя гному в глаза, молодой человек прошептал: - Ты ведь бог... Я не думаю, что...
      - Что ты, друг! - Гном был явно шокирован. - Это же дело чести! Ты ведь понимаешь...
      - Конечно, - горько пробормотал Палин.
      - Смотри, друг, - сказал Дуган, правильно устанавливая руки Палина. - Это не так трудно. Просто держи молот вот так... правильно... Теперь приподними его и начинай вращаться. Сила вращения поможет тебе поднять молот, а потом просто брось его, вот так. Остальное сделает природа.
      - Природа? - Палин явно сомневался.
      - Да, - ответил гном, с серьезным видом поглаживая бороду. - Это, кажется, называется центробежная сила. Карлики мне объясняли.
      - Великолепно! - проворчал Палин. - Карлики! Сделав глубокий вдох, молодой человек приподнял молот. Из горла вырвался мучительный стон, на лбу от напряжения выступил пот, и Палин услышал, что некоторые женщины захихикали. Скрипнув зубами, уверенный в том, что уже надорвал что-то внутри, Палин начал вращаться, держа молот в руках. Он с удивлением обнаружил, что Дуган был прав. Молот, казалось, делался все легче. Вращаясь, Палин мог поднимать его все выше и выше. Но рукоятка начала выскальзывать из вспотевших ладоней...
      - Он сейчас выпустит молот! Ложись! Все! - крикнул Танин, падая на пол. Послышался стук копий, когда женщины последовали его примеру. Даже Черный Дракон, увидев, как Палин вертится, не контролируя свои действия, в середине зала и как молот начал светиться красным, сжался, заскулив, на полу, пытаясь закрыть голову крыльями. Стоять остался лишь гном; на лице его сияла широкая улыбка.
      - Я... не могу... удержать... его! - с трудом прокричал Палин и выпустил молот.
      Юный маг упал на колени настолько изможденный, что даже не имел сил поглядеть на то, что происходит. Но все остальные приподняли головы и посмотрели на молот. Он стремительно летал по кругу, проносясь над головами женщин, гудя над Танином и Стурмом, просвистывая над съежившимся драконом. Молот носился по кругу и, летая так, начал постепенно подниматься выше. Дуган спокойно смотрел на него, переплетя пальцы на огромном животе.
      Пылая теперь ярко-красным огнем, молот взмывал все выше и выше, и по мере того, как он поднимался, свет Серого Камня колебался от страха все сильнее. Молот направлялся прямо к Камню!
      - Да, мой хороший, - бормотал Дуган, довольно глядя на молот. - Ты его выковал. Теперь возьми его снова.
      Серый Камень пытался отчаянно погасить свой свет, поняв, вероятно, что молот притягивает его же собственная сила. Но было уже слишком поздно. Молот летел к Серому Камню, будто девушка в объятия возлюбленного. Раздался оглушительный гром, и вспыхнул ослепительный свет, красный и серый, такой яркий, что даже Дуган вынужден был прикрыть глаза рукой и никто другой ничего не видел из-за ослепительного сияния.
      Казалось, борются две силы: энергия красного света и серого, но вот наконец серые лучи начали гаснуть. Палин взглянул наверх, обливаясь слезами от яркого света, и ему показалось, что он заметил, как блестящий Камень упал из-под потолка в руку Дугана. Но он не был уверен, так как в это же время сверху падал и красный пылающий молот!
      Обхватив голову руками, Палин вжался в пол и явственно представил себе, как разбивается его череп и разлетаются мозги. Он услышал раскатистый удар. Робко подняв голову, юный маг увидел, что красный молот, победно сияя, лежит у ног Дугана.
      Медленно, дрожа всем телом, Палин поднялся, и так же сделали все остальные, находившиеся в зале. Все мышцы ныли, он был измотан; Танину пришлось помочь ему, иначе он бы упал. Но Палин улыбнулся старшему брату, который его подхватил.
      - Моя колдовская сила вернулась, - прошептал он. - Она вернулась!
      - И я вернулся, - произнес чей-то голос. Обернувшись, Палин увидел, что дракон исчез. На его месте сидел на корточках, прикрыв голову руками, худой, средних лет колдун, одетый в черное. Колдун сел прямо и осмотрелся так, будто не верил своим глазам. - Я вернулся! - радостно воскликнул он, ощупывая голову, шею и плечи. - Нет никаких заячьих ушей! Ни пасти дракона! Ни мускулов минотавра! Я снова стал собой! - Он расплакался.
      - И ты проспорил, гном! - вдруг воскликнула темноволосая красавица, поднявшись на ноги. - Молот упал!
      - Да! - закричали женщины. - Ты проспорил! Мужчины наши!
      - Дуган... - зловеще прорычал Танин.
      Женщины подступали все ближе, в глазах горел вместо огня битвы огонь любви.
      Дуган поднял молот над головой. Лицо его сделалось суровым, глаза сверкнули красным огнем, таким же красным, как и горящий молот. Заговоривший голос принадлежал уже не ярко разряженному гному, это был голос такой же древний, как и горы, созданные им, такой же глубокий, как и океаны, наполненные им.
      - Женщины! - сурово произнес бог. - Слушайте меня! Власть Серого Камня над вами уничтожена. Вспомните теперь о своих детях и мужьях. Вспомните братьев и отцов! Вспомните свой дом и тех, кто любит вас и кто нуждается в вас!
      Одна за другой женщины принялись удивленно оглядываться по сторонам, некоторые хватались за голову, другие недоуменно моргали.
      - Где мы? - спросила одна.
      - Почему мы так одеты? - спросила другая, глядя на тигровую шкуру.
      - Как ты смеешь! - воскликнула блондинка и ударила Стурма по лицу.
      Лишь темноволосая красавица была явно огорчена. Покачав головой, она сказала:
      - Я скучаю по своей семье. И я помню человека, которого люблю и с которым помолвлена. Но все начнется сначала. Бесконечные войны. Битвы, кровь, смерть...
      Она повернулась к богу, но увидела лишь разодетого гнома, который сочувственно улыбался ей.
      - Подумай немного, девушка, - сказал добрым голосом Дуган, похлопывая ее по руке. - Ты ведь читала книги, помнишь? А также и они. Он показал рукой на остальных женщин. - Теперь вы обладаете знанием. Этого никто у вас не отнимет. Воспользуйтесь им разумно, и вы сможете прекратить бессмысленные войны. Ты и другие с помощью ваших мужчин и детей можете превратить этот остров в рай.
      - Я не знаю, кто ты, - произнесла темноволосая красавица, удивленно глядя на гнома, - но слова твои мудры. Мы сделаем так, как ты сказал. И мы будем всегда почитать тебя и славить в молитвах. (Так островитяне и поступили, став единственными из людей, насколько нам известно, кто вновь почитал Реоркса, Творца Мира.)
      Нагнувшись, она поцеловала Дугана в щеку. Лицо гнома сделалось красным, как его молот!
      - Теперь ступайте! - сказал гном.
      Обняв друг друга за талии, женщины с веселым смехом побежали из зала, и братья вскоре уже слышали их голоса за стенами замка.
      - А ты... - Дуган обратился к одетому в черное колдуну.
      - Не ругай меня! - жалобно взмолился князь Гаргат. - Я все понял. Правда. Никогда в жизни не стану больше связываться с камнями. Поверь мне! - сказал он, с дрожью поглядывая на пустое место под потолком.
      - И мы ждем тебя на Конклаве, - сурово произнес Палин, снова поднимая Жезл Магиуса. - Ты по-прежнему останешься ренегатом?
      - Я с нетерпением буду ожидать следующей встречи! - с жаром ответил князь Гаргат. - Может быть, мне что-нибудь принести? Торт, например? Я готовлю превосходные дьявольские блюда...
      Послесловие (На этот раз настоящее)
      Дуган и братья вернулись на корабль карликов без каких-либо происшествий. Местные воины были так рады получить назад своих женщин, что тут же отдали доспехи и мечи. (Вождь все равно посчитал - в доспехах жарко. И меч по сравнению с копьем - очень примитивное оружие.)
      Карлики отремонтировали судно. Точнее, они обнаружили, что оттого, что один конец оказался расплющенным, несравнимо улучшилась маневренность корабля, и уже предвкушали, как вернутся домой к горе Небеспокойсь и расквасят нос (или корму) оставшимся судам гномьего флота.
      Одно незначительное происшествие, однако, омрачило идиллическое во всех других отношениях возвращение (если не считать необходимости подныривать под парус, падающей сверху рыбы и постоянного беспокойства о том, не потонут ли они раньше, чем достигнут земли, из-за того что внутрь корпуса постоянно поступала вода через разбитый нос... или корму...).
      Однажды вечером Дуган прогуливался по палубе и глядел на небо (планеты Реоркс там не было), как вдруг его окружили три брата.
      - Стурм, держи его руки! - приказал Танин, набросившись на гнома сзади. - Если он хотя бы попытается пошевелить бородой, насылай на него сон!
      - Что за безобразие! Как вы смеете? - взревел Дуган, пытаясь вырваться из сильных рук Стурма.
      - Мы рисковали жизнью ради этого Камня, - сердито проговорил Танин, сверху вниз глядя на раскрасневшегося гнома. - И я хочу на него посмотреть.
      - У тебя каждый день новые отговорки, - добавил Палин, стоящий рядом со старшим братом. - Мы хотим взглянуть на Камень, прежде чем ты отнесешь его к себе в кузницу или куда тебе еще вздумается.
      - Отпустите меня! - Дуган выругался. - Либо вы вообще больше ничего не увидите!
      Стурм, получив согласие Танина, отпустил гному руки. Дуган смущенно поглядел на братьев.
      - Серая Драгоценность, - произнесли братья, подступая ближе.
      - Ну ладно, друзья. - Гном явно смутился. - Возникли небольшие затруднения.
      - Что ты имеешь в виду? - настороженно спросил Палин, которому не понравилась странная гримаса гнома. - Неужели Камень так силен, что нам на него даже нельзя взглянуть?
      - Не-е-е-ет, - медленно протянул Дуган, и лицо его сделалось красным, как Лунитари. - Это не совсем так...
      - Тогда давай показывай! - потребовал Танин.
      - Э... у... дело в том, друзья, - заикаясь начал Дуган, наматывая на палец кончик черной бороды, - что... я куда-то ее положил...
      - Положил? - переспросил изумленный Стурм.
      - Серую Драгоценность? - Палин встревоженно огляделся вокруг, опасаясь, что в любое; мгновение на них хлынет поток серого света.
      - Возможно, "положил" не совсем точное слово, - промямлил гном. Понимаете, мы сели играть в кости в ночь перед тем, как покинуть остров, и... - Голос его жалко затих.
      - Ты его проиграл! - простонал Танин.
      Палин и Стурм молча глядели на гнома, потеряв дар речи.
      - Да, друг. - Дуган тяжело вздохнул. - Я ставил наверняка...
      - Значит, Серая Драгоценность снова бродит по свету... - проговорил Палин.
      - Боюсь, что да. Но, в конце концов, я ведь и в первый раз ее проиграл, как вы помните. Но не унывайте, друзья, - сказал гном, положив руку Палину на плечо. - Мы вернем ее. Однажды мы обязательно ее вернем!
      - Что значит "мы"! - прорычал Танин.
      - Клянусь Паладайном, Гилеаном, Владычицей Тьмы и всеми небесными богами, если я замечу когда-нибудь, что ты смотришь на меня, гном, то развернусь и пойду - нет, побегу - в противоположном направлении! торжественно пообещал Стурм.
      - Присоединяюсь к его словам, - сказал Палин.
      - Я тоже! - сказал Танин.
      Дуган некоторое время грустно взирал на братьев. Вдруг лицо гнома расплылось в улыбке. Черные глаза лукаво засверкали.
      - Спорим?
      ДОЧЬ РЕЙСТЛИНА
      (Raistlins's Daughter)
      Впервые я услышал легенду о дочери Рейстлина около пяти лет назад, после смерти моего брата-близнеца. Естественно, что эти слухи в высшей степени заинтересовали и обеспокоили меня. Я сделал все, что мог, чтобы выяснить, правда ли это. В расследовании мне помогали мои старые друзья, которые сейчас рассеялись по всему Ансалону. Мы находили варианты легенды почти повсюду в Ансалоне. Ее рассказывают эльфы Сильванести, народ Соламнии, жители Равнин, вернувшиеся к кве-шу. Но мы не смогли найти подтверждения легенды в действительности. Даже кендер Тассельхоф Непоседа, который бывает повсюду и знает все (как и полагается кендеру), не сумел получить из первых рук относящейся к делу информации. Всегда рассказ передавался от человека, слышавшего историю от своей тетушки, имевшей кузину, которая была повивальной бабкой девочки... И все в таком роде.
      Я в своих поисках дошел даже до летописца Астинуса, записывающего события, которые непосредственно проходят перед его всевидящим взором. Правда, было мало надежды узнать у него что-либо полезное, ведь историк, как известно, хранит молчание, особенно если то, что он видел в прошлом, может воздействовать на будущее. Зная об этом, я спросил у него только, правдива ли легенда. Был ли мой брат отцом ребенка? Живы ли он или девочка?
      Ответ летописца прозвучал в стиле ответов тех загадочных людей, кому сам Гилеан нашептывает на ухо: "Если легенда правдива, то ты узнаешь об этом. Если нет, то ты не узнаешь ничего".
      Я согласился включить легенду в эту книгу в качестве странной загадки, которая к тому же может иметь в далеком будущем значение для истории Кринна. Однако хочу предупредить, что я и мои друзья относимся к этой легенде как к обыкновенной сплетне.
      Карамон Маджере
      Сумерки незаметно опустились на гостиницу "Усталый Путник". В их мягком свете это обшарпанное и пользующееся дурной славой место казалось благословенной гаванью для пешеходов и всадников, двигающихся по тропинке к дверям гостиницы. При свете дня были видны изъеденные непогодой и червями стены; сейчас же, в золотистом вечернем полумраке, гостиница казалась просто грубо сколоченной. Треснувшие и разбитые оконные стекла отражали последние дневные лучи, и опустившаяся тень так хорошо прикрывала крышу, что никто не разглядел бы на ней дыр. Возможно, поэтому гостиница была сегодня переполнена, а может потому, что на востоке собирались серые громады туч, похожие на молчаливую призрачную армию.
      Гостиница "Усталый Путник" располагалась на опушке - если можно говорить об опушке среди магических деревьев - Вайретского Леса. Если бы волшебные деревья решили иначе, что они и делали частенько, то гостиница стояла бы посреди пустынного поля. Никто из фермеров не пытал здесь судьбу. Чего можно ждать от земель, контролируемых верховными магами Башни Высшего Волшебства, и от странного, сверхъестественного леса?
      Что-то особенное было в том, что гостиница находилась так близко от Вайретского Леса (если, конечно, лес был видимым). Но и хозяин гостиницы Слегарт Хэвенсвуд был особенным человеком. Единственным, по-видимому, что его заботило в этом мире, была прибыль. А прибыль всегда можно получить от тех, кто посреди ночи оказался на земле волшебников.
      В этот вечер набралось немало несчастных, которым не досталось комнаты. Большинством путешественников были люди, так как Война Копья еще не началась и эльфы и гномы держались друг друга, редко выходя в мир. Правда, несколько овражных гномов ходили вокруг: Слегарт нанимал их готовить и убирать в гостинице; он был не прочь дать приют и гоблинам, если они вели себя как следует. Однако этой ночью гоблинов в гостинице не оказалось, хотя некоторых из людей можно было принять за гоблинов, глядя на их искаженные хитрые лица. Эта большая компания заняла несколько комнат, оставив только две свободные (гостиница Слегарта была слишком маленькой).
      Около часа, когда появилась первая звезда, которую тут же скрыла тяжелая туча, дверь в гостиницу с грохотом отворилась, впустив волну холодного воздуха, воина в кожаных доспехах и мага в красной мантии. Слегарт, стоящий за своей грязной стойкой, нахмурился. Не то чтобы он не любил волшебников (ходил слух, что гостиница существует по благословению колдунов Башни), просто ему не особенно нравилось, что они у него останавливались.
      Когда высокий воин (это был необыкновенно могучий молодой человек, что отметили все присутствующие в гостиной) кинул на стойку монету и произнес: "Обед", лицо Слегарта из нахмуренного немедленно превратилось в улыбающееся. Но, когда высокий добавил: "И комнату на ночь", улыбка Слегарта исчезла.
      - Мест нет, - проворчал Слегарт, окинув многозначительным взглядом переполненную гостиную. - Сегодня полнолуние.
      - Ба! - презрительно рявкнул высокий воин. - Сегодня не будет луны, ни полной, ни какой другой. Вот-вот разразится буря, и, если ты не любитель охотиться на снежные хлопья, ты ничего не подстрелишь этой ночью. - Воин оглядел гостиную, нет ли кого-нибудь, желающего оспорить его замечание. Принимая во внимание размеры его плеч, потертые ножны и небрежную манеру, с которой он положил руку на рукоять меча, даже те, что выглядели грубиянами, закивали головой на его мудрость, соглашаясь, что в эту ночь определенно не будет охоты. - В любом случае, - сказал воин, сурово взглянув на Слегарта, - мы остаемся здесь, даже если придется постелить нам у камина. Как видишь, - голос воина смягчился, когда он обратил взгляд на волшебника, тяжело присевшего за столик как можно ближе к огню, - мой брат не в состоянии путешествовать дальше сегодня, особенно в такую погоду.
      Слегарт посмотрел на мага: тот в самом деле казался сильно измотанным. На нем была красная мантия с капюшоном, закрывающим лицо. Маг опирался руками на деревянный жезл, украшенный сверху золотой драконьей лапой с граненым кристаллом. Маг не отпускал жезл ни на секунду, то и дело любовно дотрагиваясь до него, вероятно, чтобы увериться в его целости и сохранности.
      - Принеси лучшего эля и кастрюлю горячей воды для моего брата-близнеца, - сказал воин, бросая еще одну монету на стойку.
      При виде денег Слегарт оживился.
      - Я как раз вспомнил, - начал он, накрыв монету рукой и устремив взгляд на кожаный кошелек воина, в котором уши Слегарта различили звук металла. Даже нос хозяина гостиницы наморщился, словно почувствовал запах денег, - на втором этаже есть свободная комната.
      - Я так и думал, - мрачно произнес воин, бросая вторую монету.
      - Одна из лучших, - заметил Слегарт, взглянув на него.
      Тот хмыкнул, нахмурившись.
      - Похоже, ночка будет несладкой и для людей и для зверей, проговорил Слегарт как раз в тот момент, когда порыв ветра ударил в стены гостиницы и просвистел сквозь разбитые окна, бросив в комнату комья снега. Одетый в красное маг закашлял, перегнувшись через стол. Мантия и капюшон полностью скрывали мага от посторонних взоров. Но раз воин назвал его братом-близнецом, то, следовательно, он молод, если, конечно, воин сказал правду. Поэтому Слегарт был озадачен, когда заметил выбившуюся из-под капюшона седую прядь и худую, истощенную руку, державшую жезл.
      - Мы берем комнату, - пробормотал воин, озабоченно глядя на брата, и положил новую монету перед владельцем гостиницы.
      - Что с ним? - спросил Слегарт, пальцы его танцевали вокруг монеты, не решаясь прикоснуться к ней. - Это не заразно? - проговорил он испуганно. - Не чума?
      - Нет! - нахмурился воин. Наклонившись к хозяину гостиницы, он тихо произнес:
      - Мы только что из Башни Высшего Волшебства. Он прошел Испытание...
      - А-а, - понимающе произнес Слегарт, уже теплее взглянув на мага. - Я много повидал таких на своем веку. И я много видел таких, как ты, Слегарт посмотрел на воина, - приходивших сюда в одиночестве, держа в руках мешок с одеждой и пару разорванных заклинательных книг - все, что осталось от брата или друга. Вам повезло, что оба выжили.
      Воин кивнул, но по обеспокоенному выражению бледного лица и полным боли глазам не было видно, что он считает их удачу чрезмерной. Подойдя к брату, он положил ему на плечо руку, но тот с горьким вскриком сбросил ее, дернув плечом.
      - Оставь меня в покое, Карамон! - услышал подошедший к столу с подносом в руках Слегарт. - Твое беспокойство сведет меня в могилу скорее, чем этот кашель! - сдавленно произнес маг.
      Карамон с опечаленным взглядом молча сел напротив брата.
      Слегарт, как ни старался, не мог разглядеть лица мага под опущенным на глаза красным капюшоном. Маг сидел склонившись над огнем и даже не взглянул на хозяина гостиницы, когда тот с необычайным грохотом накрывал на стол и расставлял тарелки, кружки, раскладывал ножи. Маг лишь потянулся к привязанному на поясе мешочку, достал горсть листьев и осторожно передал их брату.
      - Приготовь мне питье, - приказал он хриплым голосом.
      Слегарт, пристально наблюдавший за братьями, был изумлен, когда увидел, что кожа на тонкой руке мага ярко сверкает металлическим золотым блеском в свете огня.
      Слегарт вновь попытался заглянуть в лицо под капюшоном, но безуспешно: маг еще ниже склонился и еще ниже опустил капюшон на глаза. "Если кожа на лице у него такая же, как на руке, неудивительно, что он прячется", - подумал Слегарт и пожалел, что не выпроводил этого странного больного мага, несмотря ни на какие деньги.
      Карамон взял листья, бросил их в чашку и залил горячей водой. Сам не зная зачем, Слегарт вытянул шею, чтобы посмотреть на напиток, полагая, что это какое-то волшебное снадобье. К его разочарованию, это оказался всего лишь чай с плавающими на поверхности листочками. Ноздри хозяина гостиницы уловили поднимающийся от чашки горький запах. Слегарт чихнул и хотел было что-то сказать, но в этот момент дверь гостиницы растворилась. В комнату задул ветер, полетел снег, а на пороге стоял новый гость. Жестом указав одной из неряшливых служанок закончить обслуживание мага и его брата, Слегарт повернулся, чтобы поприветствовать новоприбывшего.
      По грациозной походке и высокому, стройному телосложению это мог быть юноша, эльф, а может, и девушка. Фигура была так укутана в одежду, что невозможно было определить ни пол, ни расу путешественника.
      "Мест нет", - хотел объявить Слегарт, но не успел: гость подплыл к нему (только так можно было определить его походку) и, протянув необыкновенную по своей изящной красоте руку, положил две монеты в ладонь Слегарта, необыкновенную своей запачканностью.
      - Место у огня на ночь, - сказал гость тихо.
      - Я думаю, у меня есть комната наверху, - объявил Слегарт к удовольствию похожих на гоблинов постояльцев, которые захихикали и загоготали. Даже воин невольно усмехнулся, покачал головой и тронул рукой брата. Но тот лишь раздраженно указал на свое питье.
      - Я беру ее, - ответил гость, доставая из кошелька еще две монеты для ухмыляющегося содержателя гостиницы.
      - Очень хорошо... - Заметив, что одежда гостя красива и сделана из дорогого материала, Слегарт подумал, что нелишне будет поклониться. - Ух, а ваше имя?..
      - Ты хочешь представить меня моей комнате? - резко спросил гость.
      Карамон довольно хмыкнул, маг, похоже, тоже отреагировал на колкость, слегка повернув голову в сторону гостя от чашки со своим горячим вонючим питьем. Слегарт молчал, не зная, что ответить и что еще придумать, чтобы выяснить личность загадочного гостя. Гость отвернулся и кивнул на столик в темном углу, самый дальний от камина.
      - Мясо и питье, - бросил он через плечо повелительным тоном.
      - Чего желает ваше... ваша милость? - засеменил Слегарт за гостем, навострив уши. Хотя путешественник говорил на обычном языке, был в его речи какой-то странный акцент, и Слегарт все еще не мог определить, мужчина это или женщина.
      - Без разницы, - устало произнес гость. Проходя через гостиную, он бросил взгляд на столик Карамона и мага. - Вот это мне. То же, что у них на столе, - показал гость жестом на большую деревянную миску с какой-то серой густой массой.
      Служанка, нося еду на столик братьев, умудрялась задевать телом Карамона. Теперь то ли по походке загадочного гостя, то ли по его манерам, то ли по легкой презрительной усмешке, показавшейся на лице гостя при виде того, как рука Карамона обняла служанку, похлопывая ее по округлым формам, но Слегарт внезапно догадался, что закутанная фигура принадлежит женщине.
      В те дни, где-то лет пять перед войной, опасно было путешествовать по Ансалону. Мало кто путешествовал в одиночку, а путешествующих женщин вообще не было. Из женщин могли путешествовать либо наемницы, искусные во владении мечом и щитом, либо богатые дамы с эскортом провожатых, вооруженных до зубов. У этой женщины - если это все-таки женщина Слегарт не заметил оружия, а если у нее есть провожатые, им придется наслаждаться сном на открытом воздухе, где скоро разразится небывалая для этих мест метель.
      Слегарт был не особенно умен и наблюдателен и пришел к заключению, что это одинокая, беззащитная женщина, на две минуты позже, чем все присутствующие. Лицо воина Как-то потемнело, и он бросил вопросительный взгляд на брата - тот покачал головой. Остальные постояльцы "охотничья" компания, столпившаяся у стойки, - внезапно смолкли, стали перешептываться и издавать сдавленные смешки.
      В ответ на это Карамон нахмурился и огляделся вокруг. Но прикосновение руки и тихо произнесенное слово мага заставили Карамона вздохнуть и невозмутимо продолжать трапезу, не спуская глаз с гостьи, к разочарованию служанки.
      Слегарт вернулся к месту за стойкой и начал вытирать кружки грязной тряпкой, пристально наблюдая за всем происходящим. Какой-то бандитского вида парень медленно встал со своего места, потянулся, попросил еще пинту эля и, взяв эль из рук служанки, направился к столу гостьи.
      - Присесть можно? - плюхнулся он за ее столик.
      - Да, - резко ответила незнакомка.
      - Знаешь, - оскалился парень, усаживаясь поудобнее напротив девушки, поглощающей серую мешанину из своей миски, - в этой части страны у постояльцев гостиницы есть обычай веселиться, когда такая ночь. Присоединяйся к нашей маленькой компании...
      Девушка продолжала есть, не обращая внимания на парня. Карамон беспокойно повернулся на стуле и бросил на Рейстлина молящий взгляд, но маг резко мотнул головой, и Карамону пришлось, вздохнув, остаться на месте.
      Парень наклонился и, протянув руку, дотронулся до шарфа, которым было повязано лицо девушки.
      - Ты, должно быть, ужасно горячая... - начал он, но не закончил фразу, так как трудно было говорить с надетой на голову миской тушеного мяса, которое стекало по лицу.
      - Что-то не хочется больше есть, - сказала незнакомка. Спокойно поднявшись и обтерев руки о жирную салфетку, она направилась к лестнице. - Я иду в свою комнату, хозяин. Какой у меня номер?
      - Шестнадцать. Можете запереть засов изнутри, чтобы оградить себя от отбросов, - сказал Слегарт, полируя кружку. - Служанка придет постелить постель.
      "Отброс" с капающим с носа соусом, должно быть, был рад отделаться от загадочной незнакомки. Металлические нотки в ее голосе и быстрые, точные движения показали, что она знает, как постоять за себя. Карамон, оценив определение хозяина гостиницы, засмеялся, довольно захохотала и "охотничья" компания.
      Бросив на приятелей сердитый взгляд, парень вскочил, утирая лицо. Он подлетел к девушке, опрокинув стол.
      - Я провожу тебя в комнату! - заорал он, схватил ее и дернул на себя.
      Девушка потеряла равновесие и упала ему на руки, вскрикнув так, что ни у кого не осталось уже тени сомнения в том, что это женщина.
      - Рейстлин? - умоляюще взглянул на брата Карамон, положив руку на рукоять меча.
      - Хорошо, брат, - вздохнув, сказал маг. Опираясь на жезл, он тяжело поднялся на ноги.
      За спиной Карамона возник субъект из "охотничьей" компании, Рейстлин сделал знак глазами Карамону. Субъект опустил руку на плечо воина.
      - Хороший у вас обед? - поинтересовался он, - Нельзя прерывать еду из-за того, что тебя не касается. Если только, конечно, вы не хотите поучаствовать в потехе. Тогда мы скажем, когда ваша очередь...