Он мог бы убить Санг-дракса, но, как сказали ему змеи, зло возродится, причем вдвойне сильным. Эпло мог бы захватить эльфийский корабль - патринская магия была сильна, слишком сильна, чтобы ничтожный корабельный колдунишка мог справиться с ней. Но магия Эпло не могла управлять эльфийским драккором, да и куда ему теперь лететь? На Древлин? Там змеи. Назад в Нексус? Там тоже змеи. Вернуться на Абаррах? Скорее всего, змеи теперь и там.
      Он мог бы предостеречь кого-нибудь, но кого? О чем? Ксара? А почему Ксар должен верить ему? Эпло не знал, верит ли он сам себе.
      Он то лихорадочно измышлял различные планы, то холодно и трезво рассуждал и отвергал их - это было еще не самое худшее из того, что Эпло перенес в своей темнице. Он понимал, что Санг-дракс знает о каждом его замысле, о каждой его отчаянной попытке ухватиться за что-нибудь. И еще Эпло знал, что змельф все это одобряет и мысленно подталкивает Эпло к действию.
      Таким образом, единственным способом сопротивления для патрина оставалось бездействие. Но это его мало утешало, поскольку Санг-дракс наверняка и этому рад.
      Во время путешествия Эпло ничего не предпринимал и был от этого настолько мрачен и зол, что это беспокоило пса, пугало Джарре и, видимо, обескураживало даже Бэйна, поскольку тот старался не попадаться патрину на глаза. У Бэйна в голове бродили иные замыслы. Эпло забавно было наблюдать, как мальчик усердно старается втереться в доверие к Санг-драксу.
      - Я бы такому доверять не стал, - предупредил Эпло Бэйна.
      - А кому же мне прикажешь доверять? - презрительно усмехнулся Бэйн. Тебе, что ли? Не очень-то много добра я от тебя видел! Ты позволил эльфам захватить нас. Если бы не я и не моя сообразительность, то нас уже в живых не было бы.
      - Что ты видишь, когда смотришь на него?
      - Эльфа, - ядовито произнес Бэйн. - Ну а ты?
      - Ты знаешь, что я имею в виду. Особенно при твоем ясновидении. Какие образы возникают у тебя в голове?
      По лицу Бэйна было видно, что ему вдруг стало не по себе.
      - Тебе-то что? Это мое дело. И я знаю, что делаю. Отстань от меня!
      "О да, ты свое дело знаешь, малыш, - устало подумал Эпло. - Ты знаешь, что тебе делать. А вот я..."
      У Эпло оставалась одна надежда. Очень слабая, он вообще не знал, стоит ли на это надеяться и что с этим делать. Он пришел к выводу, что змеи не знают о роботе и о том, как он связан с Кикси-винси.
      Он понял это, подслушав разговор между Санг-драксом и Джарре. Наблюдая, как действует змей, как он раскидывает сети ненависти и разобщения, как это действует на тех, кто некогда не поддавался этой отраве, Эпло даже подпал под его жутковатое обаяние.
      Вскоре после прибытия в Срединное Королевство драккор отправился в Толтом, к эльфийскому сельскохозяйственному поселению, чтобы выгрузить воду<Любой эльфийский драккор, даже тот, что перевозит политических заключенных, может потребоваться для перевозки воды в Срединное Царство. Эльфы накопили воду на Древлине еще до остановки Кикси-винси. Они также разработали различные средства для сбора дождевой воды во время почти постоянно бушующих над Древлином бурь. Тем не менее этого было явно недостаточно для удовлетворения потребностей Срединного Царства>.
      Они пробыли там недолго, выгрузив свой груз как можно быстрее, поскольку остров был излюбленной целью водных пиратов из людского племени. Все эльфы, что находились на борту, были в полном вооружении, готовые отразить возможную атаку. Людей-каторжников, что двигали огромные крылья драккора, вытащили на палубу, чтобы их было сразу видно. Рядом стояли охранники со стрелами на тетивах луков, готовые перестрелять пленных, если люди начнут атаковать. Сторожевой корабль с Толтома кружил над ними, покуда драгоценная вода перекачивалась с корабля в огромные контейнеры, находившиеся на континенте.
      Эпло стоял на палубе и смотрел, как льется вода, как солнце искрами сверкает на ее поверхности, и думал: вот так и жизнь уходит из него, словно вода, и он не в силах удержать ее, как не в силах остановить воду. Все равно. Теперь все равно.
      Пес, стоявший рядом с ним, беспокойно заскулил и стал тереться о колено хозяина, пытаясь привлечь его внимание. Эпло хотел было наклониться и погладить собаку, но на это уходило слишком много сил.
      - Иди отсюда, - приказал он псу. Собака обиженно подошла к Джарре и с несчастным видом свернулась у ее ног.
      Эпло облокотился на поручни и уставился на воду.
      - Прости, Лимбек. Теперь я понимаю.
      Эти слова Эпло услышал ушами собаки. Джарре стояла поодаль от него, с благоговением взирая на коралитовый остров, плывший по жемчужно-голубому небу. Шумные улицы портового города были полны народу. Маленькие опрятные домики стояли над коралитовыми скалами. По улицам, выстроившись в очередь, катились фургоны. Фермеры терпеливо ждали своей порции воды. Эльфы смеялись, приветствуя друг друга, их дети играли и бегали под солнцем и открытым небом.
      На глаза Джарре набежали слезы.
      - Мы могли бы жить здесь. Наш народ был бы здесь счастлив... Хоть немного...
      - Не так долго, как ты думаешь, - сказал Санг-дракс. Эльф ленивой и небрежной походкой прогуливался по палубе. Пес сел и зарычал.
      - Слушать, - молча приказал Эпло, хотя сам не понимал, зачем ему это нужно.
      - Когда-то на этих островах была колония гномов. Это было очень давно, добавил змельф, пожав хрупкими плечами. - Они процветали, или, по крайней мере, так говорится в легенде. К несчастью, геги лишены магических способностей, что и привело к вашей гибели. Эльфы заставили гномов покинуть Срединное Царство, переправили ваш народ на Древлин, чтобы они вместе с теми, кто уже там жил, служили Кикси-винси. Как только вы ушли, эльфы заняли ваши земли и дома. - Санг-дракс указал на берег своей изящной, красивой рукой. Видишь эту кучку домов, что вросли в склон холма? Это гномьи постройки. Кто знает, сколько им лет? А все стоят. Это фасады их подземных жилищ, что уходят в глубь холмов. Там сухо и уютно. Ваши открыли способ герметизировать коралит<Коралит - чрезвычайно пористый материал. Вода проходит сквозь него, как сквозь сито. Вес расы пытались изобрести различные способы сбора и хранения воды путем герметизации коралита, но, поскольку коралит в первую очередь живое сообщество организмов и постоянно претерпевает изменения, эти попытки имели лишь частичный успех. Подробное описание коралита и строения летающих континентов Срединного Царства можно найти в "Драконьем Крыле", том 1 цикла "Врата Смерти".>, чтобы дождевая вода не проникала внутрь. Эльфы теперь используют эти дома под склады.
      Джарре рассматривала жилища на склоне холма, едва видимые издали.
      - Мы мощи бы вернуться сюда, жить в них... Это богатство, этот рай должны быть нашими, они могли бы снова стать нашими!
      - Почему бы. и нет, - согласился Санг-дракс, лениво облокотившись на перила. - Если, конечно, вы, геги, сумеете собрать достаточно большое войско для того, чтобы изгнать нас, эльфов, с этого острова. Сама понимаешь, иначе не выйдет. Ты всерьез думаешь, что мы позволим вам снова жить среди нас?
      Джарре стиснула маленькими ручками перекладину поручней. Она была слишком низенькой, чтобы смотреть поверх них, и потому ей приходилось глядеть между планками.
      - Зачем вы мучаете меня еще и этим? - спросила она холодным жестким тоном. - Я и так достаточно сильно вас ненавижу.
      Эпло стоял на палубе и смотрел на бегущую воду. Он слышал, что говорилось вокруг, и думал, что все это ведет к одному и тому же - ни к чему. С праздным удивлением он заметил, что его магическая защита больше не реагирует на присутствие Санг-дракса. Эпло больше ни на что не реагировал. Но в глубине души какая-то часть его "я" пыталась вырваться из этой темницы... И он понимал, что, если только у него найдутся силы, он сумеет освободить эту частичку своего "я", и тогда он сможет... сможет...
      ...смотреть, как течет вода.
      Только вода уже не текла. Контейнеры были теперь наполовину пустыми.
      - Ты говоришь о ненависти, - сказал Джарре Санг-дракс. - Посмотри сюда. Ты понимаешь, что тут происходит?
      - Нет, - ответила Джарре. - Мне все равно.
      Череда груженных бочками фургонов, что тянулась к контейнерам, начала продвигаться. Однако после того, как прошли несколько первых, фермеры стали придерживать лошадей и сердито кричать. Слухи расходились быстро, и вскоре в толпе вокруг контейнеров завязалась драка.
      - Нашим сказали, что им урезали воду. С нынешнего дня с Древлина будет поступать очень мало воды. Им сказали, что геги перерезали подачу воды.
      - Но это же ложь! - вскричала Джарре, заговорив прежде, чем подумала над своими словами.
      - Неужели? - заинтересованно спросил Санг-дракс.
      Интерес его был неподдельным.
      Эпло очнулся от своей летаргии. Прислушиваясь к разговору ушами собаки, патрин пристально глянул на змельфа.
      Джарре уставилась на воду в контейнерах. Лицо ее застыло. Она нахмурилась и не сказала ни слова.
      - Мне кажется, ты лжешь, - помолчав, сказал Санг-дракс. - Молись, чтобы это оказалось ложью.
      Повернувшись, он зашагал прочь. Эльфы, стоявшие на борту корабля, закончив свое дело, загоняли людей-рабов на камбуз. Эльфийские охранники явились отконвоировать патрина, гномиху и пса по каютам. Джарре вцепилась в поручни, бросив последний, долгий взгляд на полуразрушенные здания на склоне холма. Эльфам пришлось отрывать ее от поручней и чуть ли не волоком тащить оттуда.
      Эпло едко ухмыльнулся, покачал головой. Гномы построили! Столетия назад. Надо же, врет-то как! Однако она поверила. И она ненавидит. Да, Джарре начала ненавидеть всерьез. Куда уж дальше ненавидеть, не так ли, Санг-дракс?
      Эпло покорно пошел туда, куда его вели. Не все ли равно куда? Куда ни пойди - везде тюрьма. Пес оставил Джарре и вернулся к хозяину, рыча на каждого эльфа, который подходил слишком близко.
      Однако Эпло все же кое-что узнал. Змеи не знали правды о Кикси-винси. Они считали, что ее выключили гномы. "Это хорошо", - подумал он, хотя и не мог представить, что от этого изменится.
      И все равно хорошо. Для Бэйна, у которого будет возможность включить машину и заставить ее работать. Для гномов и Лимбека.
      Но, наверное, не для Джарре.
      Это было единственным за все плавание событием, о котором стоило упомянуть, за исключением последнего разговора с Санг-драксом незадолго до того, как драккор прибыл в имперскую столицу.
      Покинув Толтом (после того как разогнали рассерженную толпу, обнаружившую, что на борту есть еще вода, предназначенная для главного континента), они быстро добрались до Аристагона. Люди-галерники работали до полного изнеможения, после чего их плетьми заставляли прибавить еще. Драккор был в открытом небе один и представлял собой легкую добычу.
      Всего годом раньше громоздкий, груженный водой корабль вроде этого сопровождал бы флот маленьких кораблей. Построенные по образу больших драккоров, поенные корабли были способны быстро маневрировать в воздухе и имели на борту различные магические пиротехнические средства для сражений с людскими пиратами. Но больше конвоев не посылали. Теперь драккоры плавали в одиночку.
      Официально император объявил, что люди теперь стали представлять столь ничтожную угрозу, что надобность в конвоях отпала.
      - А правда в том, - сообщил Эпло Санг-дракс в последнюю ночь их путешествия, - что военные силы Трибуса слишком распылены. Военные корабли нужны для того, чтобы не выпускать принца Ришана и его мятежников с внешних островов Кирикари. Пока это действует. У Ришана нет драккора. Но если он вступит в союз с королем Стефаном, то у него будет достаточно кораблей для того, чтобы начать полномасштабное вторжение. Потому военные корабли сдерживают не только Ришана, но и Стефана.
      - Ну, а что же не дало им заключить союз раньше? - резко сказал Эпло. Ему противно было разговаривать со змельфом, но приходилось это делать, чтобы быть в курсе происходящих событий.
      Санг-дракс ухмыльнулся.
      - Старинные страхи, старинное недоверие, старинная ненависть, старинные предрассудки. Пламя легко раздуть, но трудно залить.
      - А вы, змеи, разжигаете его.
      - Естественно. Наши работают и на той, и на другой стороне. Но я не собираюсь рассказывать тебе о том, как это трудно и что у нас на душе неспокойно. Потому мы и ценим Бэйна. Очень умный малыш. Это делает честь его отцу. Я имею в виду не Стефана.
      - Почему? Что Бэйну-то до этого? Ты же должен понимать: все, что Бэйн нес там, в подземелье, сплошное вранье. - Эпло встревожился. Вдруг Бэйн что-нибудь рассказал Санг-драксу о Кикси-винси?
      - О да, мы знаем, что он врал. Но другие-то не врали. И не соврут.
      - Мой господин привязался к мальчику, - спокойно предостерег Эпло. - Ему не понравится, если с Бэйном что-нибудь случится.
      - Ты полагаешь, что мы собираемся что-то с ним сделать? Уверяю тебя, патрин, мы будем беречь этого человеческого детеныша, как нашего собственного. Ты же сам понимаешь, что это все был его замысел. А мы поняли, что вы, смертные существа, действуете куда успешнее, когда пламя подпитывают ваши собственные жадность и честолюбие.
      - И каков же ваш замысел?
      - Ну-ну. Должны же в жизни быть неожиданности, , хозяин. Я не хотел бы, чтобы тебе стало скучно.
      На следующее утро драккор причалил в Паксарии, что означало Край Мирных Душ.
      В древности Паксар - Мирные Души - был главенствующим кланом в эльфийских королевствах.
      Согласно преданию, основателем клана был Паксар Кетхин, который, будучи ребенком, "упал с небес" и попал в прекрасную долину, по имени которой и назвался. Он рос не по дням, а по часам, вмиг достиг зрелости и решил основать здесь великий город, увидев еще во чреве матери видение трех рек и Вечный Источник.
      У каждого клана в Аристагоне была подобная легенда. Все они расходились в деталях, за одним только исключением - все эльфы верили, что они пришли "сверху", что, в сущности, было правдой. Сартаны, впервые прибыв в Мир Неба, поселили меншей в Верхнем Царстве, покуда сами строили Кикси-винси и ожидали сигнала из других миров. Сигнал, естественно, не приходил. Сартанам пришлось переселить меншей, чья численность быстро росла, в Срединное и Нижнее Царства. Чтобы доставлять меншам воду (пока Кикси-винси не заработает), они построили Вечный Источник.
      Сартаны построили три огромные башни в Фенди, Гонстере и Темпларе. Эти три покрытые рунами башни, действовавшие благодаря сартанской магии, собирали дождевую воду, накапливали ее и контролировали се распределение. Каждый месяц башни открывали шлюзы, и по три потока устремлялось каскадами вниз по трем руслам, вырезанным в магически герметизированном коралите, чтобы вода не просачивалась сквозь нот пористый материал.
      Реки сходились в середине Паксарии, образуя нечто вроде буквы У, и величественным водопадом впадали в Вечный Источник - в подземную пещеру, выложенную камнями, привезенными еще с Древней Земли. Из центра пещеры бил источник, называемый Валид, и из него брали воду все, кому она была нужна.
      Эта система строилась на время, для снабжения водой немногочисленного населения. Но меншей становилось все больше, а сартанов все меньше. Воду, которой некогда было так много, что никто и не думал о том, чтобы сохранять ее, теперь считали чуть ли не по каплям.
      После Небесной Войны<Битва, состоявшаяся тогда, когда Паксары пытались поселиться в месте, позднее названном Драконьей Долиной. Именно тогда Крен-ка-Анрис узнала, как уловлять души и с помощью их усиливать свои магические способности. Паксары объединились с Кенкари, чтобы уничтожить драконов. Оставшиеся в живых драконы бежали в земли людей, где нашли радушный прием. Людская магия связана со всем живым и с естественными свойствами окружающего мира и способна зачаровывать драконов. Эльфийская, которая связана с механизмами, этого делать не может> эльфы Паксара, на сторону которых встали Кенкари, стали самым сильным кланом. Они захватили Вечный Источник, поставили охрану вокруг Валида и построили вокруг этого места королевский дворец.
      Паксары по-прежнему делились водой с прочими эльфийскими кланами и даже с людьми, которые некогда жили на Аристагоне, но ныне переселились на Волкараны и Улиндию. Паксары никогда не закрывали воду, никогда не брали за нее платы. Паксары были щедрыми и добрыми правителями, хотя и несколько надменными. Но постоянно существовала угроза того, что источник живительной влаги будет уничтожен.
      Воинственный клан Трибус посчитал для себя унизительным то, что их вынуждают вымаливать воду, - так они это воспринимали. К тому же им не нравилось, что приходится делиться ею с людьми. Эти споры в конце концов привели к Братоубийству - к трехлетней войне между эльфийскими кланами Трибус и Паксар, в результате которой Трибус захватил Паксарию.
      Последний удар Паксарам нанесли Кенкари, которые заявили, что не встанут ни на чью сторону, а сами втайне направляли силы эльфийских душ, заключенных в Храме Альбедо, на помощь клану Трибус. (Кенкари всегда отрицали это. Они утверждали, что оставались нейтральными, но никто, особенно Паксары, не верил этому.)
      Эльфы Трибуса снесли дворец паксарского короля и построили на месте Вечного Источника другой, еще больший. Он назывался Имперанон и представлял собой целый город. Внутри его стен был Дворец, Заповедные Сады, вход в которые был разрешен только членам королевского рода, Храм Альбедо и под землей Чертоги Незримых.
      Раз в месяц сартанские башни извергали потоки живительной воды. Но теперь ею распоряжался клан Трибус. Прочие эльфийские кланы были вынуждены платить за воду, - как говорили, для содержания и текущего ремонта. Людям воды не давали вообще. Сундуки клана Трибус полнились богатством. Остальные кланы, разгневанные тем, что им приходится платить, стали искать другие источники воды и нашли их внизу, на Древлине.
      Другие кланы, особенно Третар, которые изобрели знаменитые драккоры, стали процветать. Трибус мог бы зачахнуть, если бы не отчаявшиеся люди, которые начали ради воды нападать на драккоры. Перед лицом этой опасности различные эльфийские кланы забыли о старой розни и объединились в империю Трибус, сердцем которой стал Имперанон.
      Война с людьми для эльфов была успешной. Они были близки к победе. Но однажды их талантливый и наиболее опытный полководец принц Ришан услышал песню, которую пела чернокожая женщина-менестрель по имени Равенсларк Черный Жаворонок (говорят, что песня эта была магической), и был околдован ею. Эта песнь заставляла эльфов вспомнить идеалы Паксара Кетхина и Кренки-Анрис. Услышав эту песнь, эльфы начинали видеть правду. Они понимали, насколько переполнено гнилью и мраком сердце жестокой империи Трибус, и видели, что это ведет к разрушению всего их мира.
      Ныне сартанские башни исторгали воду, как и прежде, но теперь по всем берегам стояли вооруженные стражники. Ходили слухи, что большое количество людей-рабов и пленных эльфийских мятежников строят тайные водопроводы, которые будут отводить воду из рек прямо в Имперанон. .С каждым месяцем все меньше воды вытекало из башен. Эльфийские чародеи, которые долго изучали башни, говорили, что по непонятным причинам магия башен ослабевает.
      И никто не знал, как поправить дело.
      Глава 20
      ИМПЕРАНОН
      Аристагон, Срединное Царство
      - Они не могут сделать этого, - заявил Агах-ран, пожимая плечами. Он скармливал дольку апельсина ручной харгастовой птичке<Редкая порода птиц, которые, по поверью, вьют свои гнезда на ломких веточках харгастового дерева. Проверить это невозможно, поскольку никто никогда не находил гнезд этой птицы. Этих птиц очень трудно поймать, и потому они очень дороги. У них очень нежный голос> и не поднимал взгляда. - Они просто не могут этого сделать.
      - Увы, они могут это сделать, о Благородный, - ответил граф Третар, глава клана Третар<Существует семь эльфийских кланов: Паксар, Квинтар, Третар, Саваг, Мелиста, Трибус и Кснкари. Император и его сын, мятежный принц Ришан, являются членами клана Трибус. Из-за межклановых браков кровь многих родов из разных кланов смешалась, кроме Кенкари, которым запрещено вступать в брак с представителями других кланов и иметь детей вне клана. Не было случаев, чтобы этот запрет нарушался >, ныне самый доверенный и ценимый советник его императорского величества. - Более того, они это сделали.
      - Закрыли Храм Альбедо? Не желают больше принимать души? Я отказываюсь давать на это позволение. Передайте им, Третар, что они вызвали наше величайшее неудовольствие и что Храм немедленно должен быть открыт.
      - Именно этого вашему величеству и не следует делать.
      - Не следует? Объяснитесь, Третар. - Агах-ран так медленно и томно поднял накрашенные веки, словно это стоило ему чрезвычайных усилий. Он беспомощно пошевелил рукой, - его пальцы были вымазаны липким соком, и ему это не нравилось.
      Третар жестом подозвал камердинера, тот вызвал раба, который живо побежал за теплым влажным полотенцем для императора. Агах-ран вяло положил руку на ткань. Раб почтительно вытер пальцы императора.
      - Кенкари никогда не заявляли о своей преданности императору. Так исторически сложилось, мой государь, что они всегда были независимы. Они служат всем кланам и никому не обязаны давать клятву верности.
      - Они одобрили создание империи. - Приближалось время дневного отдыха, и Агах-ран был раздражителен.
      - Потому, что их радовало единение шести кланов. И именно поэтому они служили вашему величеству и помогали вашему величеству в войне против мятежного сына вашего величества, принца Риш-ана. Они даже отлучили его, приказав вишаму покинуть его, по сути дела, обрекая его душу на скитания за пределами Благословенного Королевства.
      - Да-да, нам это известно, Третар. Ближе к делу. Я начинаю уставать. И Солярус слишком жарок. Если я не поберегу себя, то начну потеть.
      - Если ваше великолепие еще несколько мгновений потерпит мое присутствие...
      Агах-ран дернул рукой, как будто хотел сжать кулак.
      - Нам" нужны эти души, Третар. Ты был при докладе. Наш неблагодарный сын Риш-ан - да пожрут его предки - ведет тайные переговоры с этим варваром, с этим извергом Стефаном Волкаранским. Если они заключат союз... Ах, Третар, видите, как это выводит нас из душевного равновесия... Мы трепещем. Нам дурно. Нам надо прилечь.
      Третар щелкнул пальцами. Камердинер хлопнул в ладоши. Рабы принесли стоявший неподалеку паланкин. Другие рабы осторожно подняли его величество с подушек и на руках перенесли в паланкин, где его величество долго усаживался, пыхтя от усилий, на подушки. Рабы подняли паланкин на плечи.
      - Осторожнее, осторожнее, - приказал камердинер. - Не спешите. А то у его величества закружится голова.
      Паланкин медленно и торжественно двинулся вперед. Королевский вишам встал и пошел следом. Граф Третар последовал за вишамом. Камердинер вертелся вокруг паланкина, озабоченно следя, как бы его величество не упал в обморок. Процессия, возглавляемая паланкином, проследовала из садов в королевскую гостиную, проделав утомительный путь в целых десять шагов.
      Агах-ран, необыкновенно красивый эльф (если смыть слой краски), всего двухсот с небольшим лет, вовсе не был калекой, как могло показаться на первый взгляд. В руках и ногах его императорского величества не было ни малейшего изъяна. Агах-ран (по эльфийским меркам, достигший средних лет) был вполне способен передвигаться сам, когда это было нужно. Тем не менее непривычные усилия на много циклов выбивали его из колеи.
      Оказавшись в роскошно обставленной гостиной, Агах-ран вяло пошевелил пальцами.
      - Его величество желает остановиться, - приказал Третар.
      Камердинер повторил приказ графа. Рабы повиновались. Чтобы его императорское величество не стало мутить, паланкин опустили на пол медленно. Императора подняли и усадили в кресло, обращенное к саду.
      - Поверни нас немного влево. Вид под этим углом нас не так утомляет. Налей нам немного шоколада. Не желаете ли присоединиться, Третар?
      - Какая великая честь для меня, что ваше величество изволили подумать обо мне! - поклонился граф Третар. Он терпеть не мог шоколада, но не смел и подумать оскорбить императора отказом.
      Один из рабов принес самовар. Вишам с обеспокоенным видом (он действительно был обеспокоен, поскольку речь шла о его истинных хозяевах, о Кенкари) вмешался в разговор, найдя предлог для .того, чтобы уйти:
      - Боюсь, что шоколад остыл, о Благородный. Я был бы весьма рад, если бы ваше императорское величество позволили мне принести вам свежего. Я в точности знаю, какой именно теплоты шоколад вы любите.
      Агах-ран посмотрел на Третара. Тот кивнул.
      - Прекрасно, вишам, - томно промолвил император. - Ты свободен от нашего королевского общества. Шесть градусов выше комнатной температуры, и ни градусом выше.
      - Да, мой государь. - Гейр, нервно одернув черное одеяние, откланялся. Третар махнул рукой. Камердинер вытолкал рабов из комнаты и отступил на задний план.
      - Как вы думаете, он шпион? - спросил Агах-ран об ушедшем вишаме. - Через него за мной следят Кенкари?
      - Нет, мой государь. Кенкари и помыслить не могут о чем-нибудь столь грубом. Хотя они и очень сильны в магии, но они народ простой и в политике сущие дети. Гейр дает им клятву только в одном - в том, что будет хранить душу вашего императорского величества. Это обязанность священная и одно из тех дел, в которые Кенкари не вмешиваются.
      Третар наклонился к императору и понизил голос до шепота:
      - Из того, что мне удалось узнать, мой государь, я понял, что к этому кризису привела халатность Незримых.
      Уголок накрашенного века дрогнул.
      - Незримые не делают ошибок, Третар, - сказал Агах-ран.
      - Они простые эльфы, о Блистательный. Им свойственно совершать ошибки, как и прочим эльфам, за исключением вашего императорского величества. И я .слышал, как говорили о том, - Третар, приблизился ещё теснее, - что Незримые приняли меры для наказания тех, кто участвовал в деле. Их больше нет. Как и гейры, которая принесла Кенкари известие об убийстве принцессы.
      Агах-ран заметно успокоился.
      - Дело улажено, и больше ничего подобного случиться не должно. Вы позаботитесь об этом, Третар. Незамедлительно передайте Незримым наши настоятельные пожелания.
      - Конечно, мой государь, - сказал Третар, который вовсе не собирался этого делать. Пусть эти хладнокровные демоны сами занимаются своими делами. Он не желал в этом участвовать.
      - Однако это не решает наших нынешних проблем, - тихо продолжал Агах-ран. - Как говорится, если яйца разбиты, в скорлупу их уже не соберешь.
      - Нет, о Блистательный, - согласился Третар, радуясь возможности вернуться к теме не столь опасной и куда более важной. - И я обещаю вашему величеству, что мы сделаем нашу яичницу.
      - Весьма остроумно, Третар. - Накрашенные губы императора слегка искривились в улыбке. - Следует ли нам самим съесть эту яичницу или мы накормим ею Кенкари?
      - Ни то и ни другое, ваше величество. Мы накормим ею наших врагов.
      - Значит, яичница будет отравлена. Третар почтительно склонил голову.
      - Ваше величество, вы, как я вижу, читаете мои мысли.
      - Вы говорите об этом человеческом ребенке... Как там его имя? Того, которого привезли вчера в Имперанон.
      - Бэйн, ваше величество.
      - Да. Очаровательный малыш, как мы слышали. Нам говорили, что для человека он довольно приятен на вид. Что мы будем с ним делать, Третар? Можно ли верить этой дикой истории?
      - Я провел кое-какое расследование, ваше императорское величество. Не соизволите ли выслушать то, что мне удалось выяснить?
      - По крайней мере, это меня развлечет, - сказал император, томно подняв выщипанные брови.
      - Среди рабов вашего императорского величества есть человек, который некогда был слугой короля Стефана. Он был простым лакеем. Его силой мобилизовали в Волкаранскую армию. Я взял на себя смелость сделать очную ставку этому человеку и Бэйну. Лакей сразу же узнал мальчика. Этот несчастный чуть не умер, решив, что перед ним призрак.
      - Эти люди ужасающе суеверны, - заметил Агах-ран.
      - О да, мой государь. Но не только этот человек узнал мальчика - тот тоже узнал лакея. Он назвал его по имени...
      - По имени? Лакея? Ба! Этот Бэйн не может быть принцем.
      - Люди имеют склонность к демократии, сир. Мне рассказывали, что этот король Стефан принимает любого человека, даже самого низкого звания, простолюдина, если у того есть просьба или жалоба.
      - Неужели! Какой ужас! Мне дурно, - сказал Агах-ран. - Передайте мне нюхательную соль, Третар.
      Граф взял маленькую шкатулку, отделанную серебром, и подал знак камердинеру, а тот - рабу. Раб взял флакончик и поднес его на должное расстояние к императорскому носу. Несколько глотков запаха ароматической соли прояснили разум Агах-рана и вернули ему способность слушать, облегчив потрясение от услышанного, - он не думал, что у людей такие варварские нравы.
      - Если вы чувствуете себя достаточно хорошо, мой государь, то я продолжу.
      - Но к чему все это, Третар? Что связывает этого ребенка с Кенкари? Вам не одурачить нас, граф. Мы проницательны. Мы понимаем, что здесь должна быть какая-то связь. . Граф почтительно поклонился.
      - Разум вашего императорского величества способен повергнуть и дракона. Если бы я мог рассчитывать на снисходительность вашего императорского величества, то я осмелился бы просить у вас позволения представить вашему императорскому величеству этого ребенка. Я уверен, что история, рассказанная этим ребенком, была бы весьма любопытна для вашего императорского величества.
      - Человека? Представить мне? А вдруг... вдруг... - Агах-ран как сумасшедший замахал руками, - вдруг мы подхватим какую-нибудь заразу?
      - Мальчика очень тщательно вымыли, мой государь, - сказал граф с подобающей серьезностью.
      Агах-ран сделал знак камердинеру, тот - рабу, который подал императору ароматический шарик. Поднеся его к носу, Агах-ран легким кивком приказал Третару продолжать. Граф щелкнул пальцами. Под конвоем двух королевских гвардейцев вошел Бэйн.
      - Стой! Стой там! - приказал Агах-ран, хотя комната была огромная, а мальчик сделал не более четырех шагов.
      - Оставьте нас, - приказал Третар гвардейцам. - Ваше императорское величество, позвольте представить вам его высочество принца Волкаранского.