– Теперь уже в любой момент, Ваше высочество.
– Они доставят бомбу сюда, – сказал Флэйм, показав на мраморную подставку в центре комнаты. – Я с нетерпением жду, когда же увижу, наконец, ее. И Панта тоже. Он провел целое исследование, посвященное этой бомбе. Он не рассказывал вам об этом, милорд?
Саган этому не удивился:
– В самом деле, сэр? Вы получили необходимую информацию от коразианцев, я полагаю?
Панта утвердительно кивнул:
– А они получили ее от Абдиэля, а он, в свою очередь, от вас, милорд.
Сагану напоминание не понравилось. Панта это заметил и как будто погрустнел:
– Страшный был человек – этот Абдиэль. Не человек – дьявол. С тех пор как узнал, что его больше нет, спать стал спокойнее.
– Однако это не мешает вам использовать информацию, добытую им, независимо от того, как ему это удалось.
– Милорд, вы сами ученый и потому, уверен, согласитесь со мной, что ценной информацией нельзя пренебрегать только потому, что получена она путем, которого мы не одобряем. В конце концов, вы – особы Королевской крови, обязаны своим существованием экспериментам, которые нацисты проводили в своих концлагерях.
– И которые кому-то что-то подсказали, – заметил Саган.
Панта нахмурился, не зная, считать ли себя оскорбленным или нет. Потом – пристально глядя на Сагана – старец, по-видимому, решил, что Командующий пошутил и обижаться не стоит.
– Принимая во внимание тот путь, которым была получена эта информация, – спокойно продолжал Саган, – не боитесь ли вы, что часть ее может быть некорректной? Что я, может быть, умышленно лгал Абдиэлю?
– Этого можно было ожидать. Но с помощью моей технической экспертизы – почти ни в чем не уступающей вашей собственной, милорд, как смею надеяться, – удалось установить, что заслуживало внимания, а что – нет. Некоторых вещей коразианцы сами не способны были понять, отчего и не сумели освоить производство подобных бомб. Я раскрыл, например, механизм «вооружения киборга». Должен сказать, меня это изобретение немало позабавило. И вы, должно быть, посмеетесь тоже над нелепостью техноидиота, созданного коразианцами по этому образцу. Только одной вещи мне недостает…
– Действующей модели.
– Да. И вот теперь ее доставляют сюда. Я полагаю, вы согласитесь со мной в том, – Панта поднял вверх костлявый указательный палец, – что я мог бы и сам изобрести действующую бомбу. Я очень близок к этому. Но ее доставка сюда весьма облегчит нам задачу.
Саган пристально смотрел на старого Панту, стараясь понять, правду ли тот говорит ему. И если да, то в какой мере Панта умел скрывать свои мысли. Он уже много лет не прикасался к гемомечу. После своего исчезновения он должен был избегать этого. И у Дерека Сагана не было возможности проникнуть в сознание этого старого, опытного и осторожного человека. Но Саган предполагал, что кое-что о бомбе Панта знал, хотя, наверное, не так много, как похвалялся, иначе чем объяснить это отчаянное стремление заполучить в свои руки настоящую бомбу? Что, однако, так затрудняло все дело и порождало столь большую опасность…
Саган постарался не думать пока об этом. Он все еще чувствовал, что Флэйм зондирует его сознание: как будто электрический ток волнами почти непрерывно пробегал по всему его телу.
Во время беседы у Сагана возникло неприятное ощущение тяжести, давящей на него со всех сторон. Он объяснил это влиянием креатуров. И в то же мгновение как будто из воздуха появилась свертывающая пространство бомба, благополучно расположившись на мраморной подставке.
Саган не видел ее с той роковой ночи, когда леди Мейгри убедила его – и других, – что намерена взорвать эту бомбу. Как выяснилось немного позднее, это была хитрость, но хитрость, принесшая Дайену успех.
Подойдя к бомбе, чтобы получше рассмотреть ее, Саган невольно потянул руку к звездному камню, который он носил у себя на шее. То же самое сделал одновременно с Саганом и Панта. На шее старца сверкала Звезда Стражей. Редкий камень, тайну происхождения которого унесли с собой в могилу священники старого Ордена Адоманта… и пусковое устройство свертывающей пространство бомбы.
Итак, у Гарта Панты был Звездный камень. Видно, единственный существующий на свете, кроме Звездного камня Сагана. Но откуда он взялся? Панта не был Стражем, а только они получали этот таинственный, вожделенный Звездный камень. Амодиус! Да, конечно, он должен был вручить своему фавориту этот ценный символ уважения и дружбы. А может быть, Панта получил Звездный камень в награду за то, что надежно спрятал от людей свидетельство королевского греха?
Флэйм не сводил глаз с бомбы, он буквально пожирал ее глазами. Панту это забавляло.
– Вы можете взять ее в руки, Ваше высочество. Она вполне безобидна, когда не подготовлена к взрыву.
Флэйм в высшей степени осторожно поднял бомбу. Она вовсе не казалась тем, чем была на самом деле – самым разрушительным оружием в мире. Твердый прозрачный куб, примерно десять сантиметров в высоту и ширину, который можно было бы по ошибке принять за несколько причудливый с виду футляр, в котором хранятся драгоценности. В кристалл была вделана пирамида из чистого золота. Маленькая плоская компьютерная клавиатура, содержащая двадцать шесть ключей, была укреплена сверху кристалла. Вершина пирамиды была соединена с нижней стороной клавиатуры.
– Даже когда она готова к взрыву, – сказал Саган, – в приказе взорвать ее должен быть введен правильный код.
– «Основа не держит», – воспроизвел по памяти Гарт Панта.
Саган быстро взглянул на него.
– Одно из самых ранних приобретений Абдиэля, – пояснил Панта, как будто бы извиняясь за то, что пользуется таким источником информации. – Первоначально получено от леди Мейгри и подтверждено вами. Я не был знаком с этой цитатой, потому что не изучал древнюю литературу. Однако я нашел ее в моих файлах. Она из поэм Итса, по-моему. Очень подходящая цитата, если принять во внимание механизм действия бомбы. Элементарные частицы атома разлетаются, цветная связь, которая удерживает их вместе, растягивается до предела, пространство между ними в процессе их кругового движения сворачивается и, сближаясь снова, частицы сталкиваются, полностью уничтожая все вокруг. Теоретически это может приводить к образованию пустот в структуре Вселенной. Весьма удачное изобретение!
Саган принял комплимент, слегка склонив голову в ответ на слова Гарта Панты. В этот момент его занимала мысль о том, как повлияет на его планы тот факт, что Гарт Панта знает ключ для взрыва бомбы.
– Теперь у вас есть бомба и вы знаете, как ее взорвать. Чем еще я могу быть полезен Вашему высочеству? – обратился Командующий к принцу.
– Давайте сядем и спокойно поговорим об этом, – предложил Флэйм, поставив бомбу обратно на мраморную подставку, и сел к столу, продолжая поглядывать на нее. Он еще не свыкся с мыслью, что теперь, наконец, владеет ею.
Саган сел напротив двери, контролируемой электронными устройствами и находящейся под постоянной охраной. Войти в эту комнату можно было, как и выйти из нее, только через эту – единственную – дверь.
– Вы, милорд, возьмете на себя командование флотом, – сказал Сагану Флэйм. – Я намерен выдвинуть корабли на ключевые позиции галактики. Это Минас Тарес, Резиденция Парламента и система Ди-Луны. Я последовал вашему совету и замаскировал мои корабли под корабли Королевского флота. Но я не хочу рисковать. Я не хочу допустить определения местонахождения моих кораблей. Это осуществимо?
– Конечно, Ваше высочество.
– Когда будет объявлено о смерти короля, мои корабли будут готовы двинуться на исходную позицию. Я думаю, никаких беспокойств не возникнет. Вот разве что Ди-Луна… – Флэйм вопросительно взглянул на Сагана.
– Астарта способна влиять на свою мать, – отозвался на этот взгляд Саган. – Королева проницательна и честолюбива. Она хочет, чтобы ее ребенок стал королем. Я не предвижу никаких затруднений со стороны Ди-Луны и ее союзников.
– Превосходно! – обрадовался Флэйм, поудобнее устраиваясь на своем стуле.
– Однако такой план потребует участия всего вашего флота, Ваше высочество, – сказал Саган. – У нас не будет возможности оставить хотя бы один-единственный корабль для защиты Валломброзы.
– Валломброзу будут защищать креатуры, как они это делали до сих пор. – Флэйм окинул комнату вокруг себя неодобрительным взглядом. – Что касается меня, то я не намерен когда-либо сюда возвращаться. Все мои люди пойдут за мной. Единственная вещь, о которой я сожалею, это потеря корабля, в котором будет находиться король.
– Мы обсуждали другие возможности, – сказал Саган. – Вы хотите, может быть, пересмотреть свое решение?
– Нет-нет, милорд. Вы абсолютно правы. Всякое другое решение относительно Его величества покажется слишком подозрительным. Этот корабль оснащен так, что вполне достоин быть королевским флагманским кораблем. Экипажу даже выдали точные копии официальной флотской формы, так что совсем немногое останется от них для идентификации. Если то, что вы говорите, верно, от взрыва они должны будут испариться.
– Рисковать – вовсе не признак мудрости, Ваше высочество. Не забывайте, что эту бомбу – по вполне понятным причинам – никогда не испытывали. Мы не можем со всей определенностью сказать, что произойдет в результате ее взрыва. Было бы весьма нежелательно и стыдно, если бы ваши надежды рухнули из-за обнаружения какого-то тела не в той форме.
– Вы попали в точку. Все должно быть учтено. Найденный в космосе обломок подтвердит трагедию: королевский флагманский корабль взорвался, исчез, погибли все, находившиеся на борту.
– Жаль экипаж, – сказал Саган.
– Да, я потеряю некоторых полезных, хороших людей. Но они все готовы отдать жизни за меня и просили об этом. И корабль мне придется потерять, – вздохнул Флэйм, нахмурясь. – Новых людей найти проще, чем сделать корабль.
– Если все пойдет как следует, Ваше высочество, то вскоре под вашим командованием будет весь Королевский флот, – напомнил Флэйму Саган.
– Верно. – Принц взглянул еще раз на бомбу и улыбнулся. – Не упустил я из виду чего-то важного, милорд, как вы думаете?
– Конечно, нет, Ваше высочество.
– Панта, мы ничего не забыли? Нет ли каких-то мелочей, которые мы должны обсудить?
– Нет, мой принц. Ваши распоряжения очень своевременны и точны. Завтра утром все будет в полной готовности. Эта ночь – последняя, которую вы проводите на Валломброзе, Флэйм, – при последних словах голос Панты слегка дрогнул.
Флэйм встал и, подойдя к Панте, обнял старика. Саган, понимая охватившие их чувства, отошел в сторонку и остановился у двери, отвернувшись от Флэйма и Панты и как бы оставив их наедине друг с другом.
– Цель, к которой мы стремились все эти годы, близка, мой друг, – сказал Флэйм. – Осталось протянуть руку – и корона будет моя. И не считайте меня неблагодарным за то, что я никогда больше не вернусь на Валломброзу. Это вы научили меня никогда не оглядываться, а всегда смотреть только вперед.
– Я знаю, Флэйм, знаю, – тихо и грустно сказал Панта. Он огляделся вокруг и покачал головой. – Немало часов просидел я здесь, с ненавистью глядя на эти стены. Я, избороздивший всю галактику, обладатель громадного богатства, я сам заточил себя в этой холодной и угрюмой пещере. В первые дни пребывания здесь я думал, что сойду с ума, – продолжал Панта. – Как часто я сожалел, что не погиб от того поддельного взрыва. Но стоило вам приковылять сюда – и на душе легчало, – Панта задумчиво и грустно улыбнулся. – Вы появлялись каждый раз с каким-то новым открытием. То это было насекомое, то камешек, то полуувядший цветок. Вы были красивым, сильным, здоровым, смышленым мальчиком. Я рассказывал вам обо всем, что знал, и вы – совсем еще маленький – все схватывали на лету. Каким бы вы были королем! – хотелось сказать мне, когда я брал вас на руки. Каким могущественным королем! Нет, Флэйм, сын мой, – на глазах у Панты заблестели слезы, – я никогда больше не вернусь на Валломброзу. Как часто я думал, что так и умру здесь. И все же – да будет благословенна память о ней!
Саган, чувствуя себя неловко, напомнил о себе, откашлявшись:
– Ваше высочество…
– Простите, милорд, – обернулся к Сагану Флэйм. По лицу принца катились слезы. – Да, конечно, у вас дела и вам пора идти. Что за удовольствие видеть меня и Панту, предающихся всяким глупым воспоминаниям. Вы свободны.
Саган поклонился и подошел к двери.
Флэйм включил контроль, и дверь открылась. Командующий вышел, и дверь закрылась за ним.
Саган чуть задержался, изучая дверь снаружи, а затем, удовлетворенно кивнув, ушел, зная то, что хотел узнать; как действуют устройства сигнализации и тревоги, контролирующие эту дверь.
Две другие двери, которые ему предстояло открыть этой ночью, Саган уже обследовал. Никаких особых приспособлений он там не обнаружил.
Вернувшись к себе, Саган лег в постель и приготовился погрузиться в медитацию, которая восстанавливала его силы лучше, чем сон.
К счастью, сегодня ночью память Флэйма, его сознание будут перегружены. Уже на грани сулившего отдых успокоения Саган успел подумать о том, что сентиментальность способна сыграть с человеком злую шутку.
Глава тринадцатая
Эта ночь во дворце прошла спокойно. Это даже зафиксировала охрана залов и коридоров. Были, конечно, обычные для планеты, где обитали загадочные креатуры, нарушения порядка. Упала полка с книгами в библиотеке Гарта Панты. Разбилось несколько тарелок на кухне. Замечено было какое-то движение в коридоре, но охранник, производивший проверку, не обнаружил никаких визуальных объектов, нарушающих покой. Возникли также незначительные неполадки в электросети комнаты связи. Электричество отключилось, но тут же включилось снова, так что контрольные приборы не успели зарегистрировать ничего существенного. И снова проверка не дала никаких результатов.
Охранники недоуменно пожимали плечами, покачивали головами и не могли скрыть радости от того, что наконец-то покинут эту проклятую Валломброзу.
Почти спокойной была эта ночь и для некоторых других обитателей дворца. Флэйм крепко спал и видел приятные сны. Панта допоздна засиделся, изучая компьютерные данные о свертывающей пространство бомбе. К утру он проникся убеждением, что мог бы сделать еще одну такую бомбу. Астарта, с которой слетел ее царственный облик, дала волю слезам. Камила сидела возле нее, пока измученная и обессиленная королева не забылась тревожным сном. Тогда легла и Камила. Несчастная и беспомощная, она лежала, уставясь в темноту, пока не погрузилась в мучительную дремоту. Какая-то женщина в серебряных доспехах смутно грезилась Камиле, то исчезая, то появляясь вновь.
Панта дал Таску таблетки от головной боли, и Таск, проглотив их в надежде, что они помогут ему избавиться и от боли в сердце, в отчаянии улегся в постель, не в силах совладать с той сумятицей мыслей, что ворочались у него в мозгу, как змеи в яме. То он не верил Сагану, то верил. То он хотел освободить Дайена, то раздумывал. То готов был лететь к Дикстеру за помощью, то не готов. Это становилось невыносимо, и Таск жалел, что принял таблетки. Панта предостерег его – и категорически – не смешивать их с алкоголем.
Решив, в конце концов, что лучше всего ему в эту ночь не спать и быть начеку, Таск немедленно уснул. Ему приснилось, что над ним маячит кто-то рослый, темный, протянувший к нему сильную руку, и эта рука плотно зажала Таску рот, так что у Таска замерло сердце.
Он попытался освободиться из-под этой руки. Не тут-то было. Такая тяжесть, будто кто-то посадил ему на грудь космоплан, прижала Таска к постели.
– Не двигаться, – прозвучал у него над самым ухом чей-то тихий голос. – Тихо. Слушайте меня.
Таск узнал этот голос и подчинился ему. Тем более, что ничего другого не оставалось. Нестерпимо болели разбитые губы, а в ушах так звенело, что Таск почти ничего не слышал. Как ни старался он, но в темноте ничего не мог разглядеть.
– Завтра вас отправляют на борт королевского корабля, – снова зазвучал тот же голос чуть не в самом ухе Таска. – Вы уже успели подружиться с кем-нибудь из экипажа?
Таск кивнул.
– Скажите им, что их посылают на верную смерть, что на борту корабля находится бомба и что Флэйм собирается взорвать ее, чтобы убить короля. Но тогда погибнет и весь экипаж. Вы должны убедить их, что им грозит смертельная опасность, и побудить их перейти на другой корабль. Вам нужны будут доказательства. Когда Флэйм и Панта покинут корабль, я открою секрет, где спрятана бомба. Она будет полностью подготовлена к взрыву, когда корабль достигнет места назначения. Вы покажете бомбу своим товарищам. Этого доказательства достаточно.
Вокруг опять стало тихо и пусто. Приснилось все это ему или было на самом деле? С каждой секундой, однако, сердце Таска успокаивалось и билось ровнее. На смену страху пришло радостное возбуждение. Таск испытывал мрачное удовлетворение. Наконец-то он будет что-то делать. Задача, конечно, нелегкая, но если даже ничего и не выйдет, он вытащит отсюда Дайена на «Ятагане», уж это он сумеет сделать.
Сумел же однажды.
Чувствуя облегчение на душе и глубоко вздохнув, Таск прошептал «спокойной ночи» Ноле. Он всегда так делал, даже когда Нолы не было рядом с ним. Потом он повернулся на бок и заснул.
Дайен всю ночь не смыкал глаз. В темноте – или это только казалось ему? – он смутно угадывал присутствие женщины в серебряных доспехах.
– Прав ли я в своем решении, миледи? – спросил он ее.
Она не ответила. Да он и не ждал ответа. В конце концов, его вопрос был всего лишь риторическим.
Настало утро. С первыми лучами двойного солнца, осветившего стены дворца, раздались чьи-то шаги. К двери Дайена подошли охранники.
***
В дверной замок вставили ключ. Астарта и Камила взглянули друг на друга и невольно схватили одна другую за руки. Дверь открылась. В комнату вошел Дайен в сопровождении вооруженных охранников и Флэйма.
– Мне разрешили проститься с вами, мадам, – спокойно сказал Дайен, глядя на Астарту.
В эту минуту Астарту трудно было назвать красивой. Маленькая и какая-то жалкая, с
растрепанными волосами и красными, опухшими от слез веками, она робко смотрела на вошедших.
И все-таки – пусть даже узница, окруженная вооруженной стражей, она заставила себя с достоинством выпрямиться. Да, король был на грани гибели, а ее ожидала участь стать женой убийцы своего мужа. Но Дайен был все еще король, а она – королева. И это была их аудиенция.
– Прошу вас, оставьте нас наедине, – сказала Астарта, – бросив на Флэйма властный взгляд.
– Да, конечно, – сказал Флэйм. – Охрана останется за дверью, если кому-то из вас что-либо понадобится. – Затем принц обратился к Камиле. – Вчера вы проявили достойную уважения смелость, поэтому я предлагаю вам самой сделать выбор между жизнью и смертью. Вы можете либо остаться с королевой и поступить к ней на службу, либо отправитесь с королем.
– Останься с Астартой, Камила, – быстро сказал Дайен. – Я хочу, чтобы ты согласилась на это.
– Останься, Камила, – повернулась к ней Астарта. – Прошу тебя.
– Нет, – ни на кого не глядя, ответила Камила. – Я отправлюсь в путь с королем.
– Камила… – начал было Дайен.
– Если вы не возражаете, – перебила его Камила, обращаясь к Флэйму, – я хотела бы сопровождать его прямо сейчас.
Флэйм был само сочувствие и понимание.
– Мы отправляемся на борт королевского флагмана. Охрана будет счастлива проводить вас.
Гордо выпрямившись, Камила вышла из комнаты, ни слова не сказав тем, кто остался у нее за спиной.
– Ее величество будет находиться на моем флагмане, – сказал Флэйм Дайену. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее путешествие было приятным и удобным. Цель нашего маршрута – Минас Тарес. Королеве лучше всего быть во дворце, когда придет сообщение о трагедии. И, конечно, я хотел бы на всякий случай оказаться рядом с ней…
Дайен не отвечал. Флэйм пошел к выходу, но приостановился и вернулся обратно.
– Черт побери, кузен! Не заставляйте меня делать это! Отрекитесь от престола. Живите себе с этой девушкой. Многие мужчины жизнь бы отдали за такую любовь, какая у нее к вам. Что значит быть королем по сравнению с этим?
– Это значит – мой долг, – сказал Дайен, – моя ответственность. Это то, с чем мы родились – и вы понимаете, что я хочу сказать. Чего стоит наша жизнь без этого?
– Ничего, вы правы. – Флэйм с восхищением смотрел на Дайена. – Я понимаю вас. Простите меня, кузен. Не будем больше об этом. Через пять минут я вернусь, – сказал он, и дверь за ним закрылась.
Дайен и Астарта смотрели друг на друга так же застенчиво и робко, как в ту первую несчастную ночь, которую они провели вместе. Дайен протянул Астарте руку, потом другую.
– Простите ли вы меня за то, что я был слепым глупцом? – спросил он.
Она взяла его руки в свои и крепко прижалась к нему.
– Только если вы простите меня за то, что я была эгоистичным чудовищем.
Он еще ближе привлек ее к себе. Никогда раньше он не замечал, какой хрупкой кажется она в его объятиях и какая она, однако, сильная.
– Это моя мать виновата, что заставила нас вступить в брак, – прошептала Астарта.
– И я всегда так думал, – сказал Дайен, – но теперь я в этом не уверен. Может быть, какой-то Бог… или Богиня предрешили нашу судьбу. – Он погладил ее по волосам. Наверное, он только что заметил, что они в беспорядке. – Астарта, – тихо продолжал он, – как ни страшна моя смерть, ваша жизнь будет еще страшнее.
– Не надо… – ее глаза наполнились слезами.
– Тихо, выслушайте меня. Вы можете избежать этого брака. Флэйм не станет добиваться этого от вас. У него слишком много других интересов и целей. Я мог бы убедить вас согласиться на этот брак, но не буду делать этого. У вас есть сила, могущество. Они в вашей вере, в вашем чувстве собственного достоинства. Подданные восхищаются вами. Вы можете использовать свою силу, чтобы укротить моего кузена. Ему это придется не по нраву. Он станет вашим врагом и поведет с вами борьбу, но остановить вас не сумеет. Будьте настойчивы и тверды, действуйте расчетливо и тонко – и вы создадите сопротивление тирании моего кузена, сопротивление, которое будет непобедимым. Может быть, придет время, когда вы сумеете свергнуть его с престола.
– С помощью нашего ребенка.
– Нашего ребенка. Единственно, о чем я жалею, что никогда… – Дайен запнулся, и силы оставили его на миг, – никогда не увижу его…
Он не мог больше говорить. Они стояли, прижавшись друг к другу, и их печальное молчание было красноречивее всех сказанных за три года слов.
– Пора идти, узурпатор, – сказал, просунув в дверь голову, охранник.
Астарта высвободилась из объятий Дайена, привела в порядок свои волосы и, выпрямившись, стояла, улыбаясь и блестя глазами. Вот так же расставались они, когда этого требовал долг короля. Она протянула Дайену руку. Ее пальцы были холодны, но рука тверда.
– Господь да сопутствует вам, сир, – тихо произнесла она.
Дайен взял ее руку и прижал к своим губам.
– Да сопутствует вам во всем ваша Богиня, мадам. И нашему сыну или дочери.
Он повернулся и вышел. Астарта слышала, как повернулся ключ в замке закрывшейся за ним двери.
– Только не плакать, – сказала она себе, прижимая руки к животу. – И я не заплачу. Я не должна болеть. Ради нашего сына или дочери. Отныне я все буду делать только ради нашего ребенка.
Она опустилась на колени, молитвенно сложив руки.
– Благословенная Богиня, ты сражалась на стороне героев Трои, ты перенесла нас по небесам в наш мир, ты поддерживала нас в те страшные времена, когда все казалось безнадежным. Благословенная Богиня, пошли своих ангелов сражаться на стороне моего супруга…
В замке снова повернулся ключ. Думая, что это Флэйм пришел за ней, чтобы сопровождать ее на корабль, Астарта быстро поднялась с колен и выпрямилась, приняв надменный вид.
– Можете войти, – сказала она ради чистой формальности, потому что дверь уже открылась.
– Туска, – выдохнула изумленная Астарта.
Таск подошел к ней.
– Дайен просил передать вам вот это, чтобы вы не забывали его. – Он вложил ей что-то в руку и подмигнул – или, по крайней мере, думал, что подмигнул. Трудно было сказать, так это или не так: один глаз у Таска заплыл так, что почти совсем закрылся. Астарта не успела ни спросить ни о чем, ни сказать хоть слово, как Таск уже исчез.
Что же передал он ей? Астарта раскрыла ладонь и увидела сережку в форме восьмиконечной звезды.
Книга четвертая
Все шире, шире каждый новый круг,
Сокольничих уж соколы не слышат.
Привычные распались связи,
Связующий утратил силу центр.
Анархия над миром воцарилась,
Текут потоки крови и повсюду
В них тонет добродетель и в добро
Никто уже не верит больше,
И нагло торжествует всюду зло…
Уильям Батлер Иитс, «Второе пришествие»
Глава первая
Валломброза была теперь и в самом деле планетой призраков. Дворец обезлюдел и стоял пустой под лучами двойного солнца. Весь персонал был приведен в действие, все файлы с необходимыми данными (прежде всего – файлы Панты) были тайно переведены на корабль «Вспышка».
Туда же привезли Ее величество королеву, чтобы доставить в Минас Тарес. Те, кто видел Астарту, заметили, что она была бледна, спокойна и не теряла присутствия духа. Всем было хорошо известно, что ее супружество с королем оказалось не особенно счастливым.
Бомбу перевезли на борт корабля, на котором должен был лететь Его величество. Панта сам доставил бомбу туда – в том же ящике, в котором раньше находились два гемомеча.
Панте доложили о непродолжительном отключении электричества в комнате связи минувшей ночью. Сначала он заинтересовался этим сообщением, но, проведя расследование, установил, что ничего страшного не случилось и что бомба находится на своем месте. «Видимо, это были креатуры», – решил Панта.
– Они проявляют чрезвычайный интерес к бомбе, – сказал Панта Флэйму, когда они направлялись на корабль, который Флэйм называл «призрачным» кораблем. – Вероятно, они проверяли ее сохранность.
Флэйм был недоволен:
– Не нравится мне, что они так близко подходили к ней. Могли они повредить бомбу, как вы думаете?
– Они не повредили ее, транспортируя сюда, мой принц. Я сказал им, что мы собираемся уничтожить эту бомбу в удаленной части галактики, на большом расстоянии от мира, в котором они обитают. Они выразили свое удовлетворение таким решением.
– Они не обрадуются, когда мы сделаем еще одну такую бомбу.
– Именно поэтому мы не хотели создавать ее на Валломброзе. Сомневаюсь, что они когда-нибудь узнают об этом. Они не знали бы и об этой бомбе, не предупреди я их о ней.
– Креатуры, пожалуй, и в самом деле какие-то провинциальные существа, на мой взгляд. Привязаны к своей планете и не претендуют ни на какие другие. Пока Валломброза их устраивает, можно не сомневаться, что они будут сговорчивы и довольны.
– Что вы скажете экипажу? – спросил Панта.
Флэйм улыбнулся:
– Моя речь готова. Я скажу им, что мы начинаем великое дело, которое принесет им вечную славу. Я получил секретные сведения от креатуров, содержащие предупреждение о готовящемся вторжении коразианцев. Даже Королевский флот не знает об угрозе этого нападения, которая может оказаться реальной. Коразианцы пока еще не вышли за пределы своей собственной галактики.
Я возглавлю сражение с ними и оттесню коразианцев обратно в их галактику. Когда жители нашей галактики признают меня своим спасителем, они согласятся на любые требования, которые я выдвину перед ними. И тогда я стану королем. Вот то, что я скажу им.
– Их не удивляет, что узурпатор на борту корабля?
– Я не выпущу его из поля зрения, – пожал плечами Флэйм.
– А когда мы покинем корабль?
– В любой момент. Мы же должны проинспектировать флот.
Между тем все было подготовлено к тому, чтобы уйти с орбиты. Лорд Саган прибыл на борт вместе с Дайеном, Флэйм приказал, чтобы его кузен и лорд Саган явились в каюту принца выслушать его речь.
Флэйм обратился к экипажу через видеосвязь. Выступление принца сопровождалось одобрительными возгласами и аплодисментами слушателей. Никто из них ничуть не сомневался, что Флэйм Старфайер станет вскоре королем и что сами они будут вознаграждены за это судьбой.
– Ну, как, Панта? – спросил Флэйм, закончив свою речь, и огляделся вокруг себя. – Где Панта?
– Его вызвали на мостик. Какое-то срочное дело, – сказал Саган. – Ваша речь была превосходна, Ваше высочество. Вы не акцентировали внимание слушателей на смерти узурпатора, как я заметил. – Саган искоса взглянул на Дайена, застывшего в своем кресле и как будто абсолютно равнодушного ко всему, что здесь происходило.
– Я последовал вашему совету, милорд. Как вы говорили мне, кое у кого теплится в сердце сочувствие к моему кузену, – Флэйм вежливо кивнул в сторону Дайена. – Им не хотелось бы, чтобы его казнили, но если бы он погиб в бою… – пожал плечами Флэйм.
Саган понимающе кивнул. Они втроем сидели в личной каюте Флэйма на борту «призрачного» корабля. Лишь два человека – Флэйм и Панта – имели доступ сюда. Когда-то подобный порядок существовал и на борту «Феникса». Доступ в личную каюту Дерека Сагана был строго ограничен. Теперь бывшему Командующему отвели скромное помещение в ряду офицерских кают. Сейчас Саган смотрел в иллюминатор из стального стекла на Валломброзу, все еще остававшуюся в поле зрения.
Как всегда накануне сражения, он был спокоен и собран. В эти минуты он видел все вокруг себя с особой четкостью и слышал невысказанные вслух слова, угадывал мысли тех, кто был рядом с ним, а его собственные мысли и чувства оставались для них скрытыми за плотной завесой. Все шло по плану. Таск и его «Ятаган» были здесь, на борту «призрачного» корабля. Командующий удостоверился в этом. Таску можно было верить безоговорочно. У него был мощный побудительный стимул, и Таск был надежный, славный парень. Такой же надежный, как и его отец.
