Это все, что я могу сказать. – Мейгри протянула к нему руку. – Если мы будем действовать сообща, у нас появится шанс победить Абдиэля, но только если я смогу застать его врасплох. Обдумайте мои слова хорошенько, Дайен. Вы полетите к коразианцам с флотом военных кораблей. Они увидят вас, предупредят Абдиэля. Как бы быстро вы ни приближались к цели, у него будет предостаточно времени уничтожить Сагана и сбежать, захватив чертежи бомбы. Если повезет, я к тому времени буду уже там. Я смогу остановить его. Верну вам меч. А вы с флотом доставите меня домой.
      – Что-то слишком легко все получается по вашим рассказам.
      – Конечно, будет трудно и опасно. Особенно для вас.
      – Для меня? – Он с горечью взглянул на нее. – А что мне предстоит делать, не считая того, что провести долгие недели полета в гиперпространстве? Единственная опасность, которая грозит мне, что там будет смертельно скучно.
      – Опасность не физического свойства. Вы разработали прекрасный план, Дайен. Но перед тем, как вы примете окончательное решение, прошу вас взвесить цену.
      – Цену? В моем распоряжении – состояние Сагана, захваченный арсенал оружия во дворце Снаги Оме. Я могу позволить себе...
      – От вас не денег ждут, Дайен. Ди-Луна – матриарх огромной системы миров, одна из самых могущественных правительниц галактики. Рикилт не признается в этом, но пародышащий отсиживается в тумане, накопив на черный день деньжат, которые позволят ему спокойно дождаться следующих поколений. Нет, Дайен, им нужны вы. И Абдиэлю тоже нужны вы.
      Он попытался уклониться от серьезного взгляда ее серых глаз.
      – Не могу определенно сказать, что именно потребуют от вас ваши союзники. – Мейгри покачала головой. – Но будьте уверены, цена их верности – очень высокая. Может оказаться выше, чем вы захотите заплатить. Выше, чем стоит платить. Что же касается Абдиэля, вы сами знаете, что ему нужно.
      – Миледи, – сказал Дайен, подумав, – когда во время инициации ко мне в руки упал серебряный шар с острыми иглами, разве вы или Саган попытались поймать его?
      – Нет... – заколебалась Мейгри, готовая уступить.
      – Нет, миледи, не пытались. Я сам поймал его. Подставил руки. Иглы пронзили и порезали мне пальцы, раскрошили кисть. Я видел, как кровь хлынула по рукам. Разве вы не понимали, что это значит, миледи?
      – А вы, мой повелитель? – спросила мягко Мейгри.
      – Кажется, начинаю понимать. – Он запрокинул голову, отбросил назад копну золотистых волос, вспыхнувших в резком свете комнаты. – Раз я хочу получить светящийся серебряный шар, я должен заплатить за это, даже если мое тело будет изуродовано, а кровь будет хлестать из меня ручьями. Сегодня ночью я понял, что готов отдать жизнь, миледи. Я хочу принести жертву, завладеть шаром и никогда никому не отдавать его.
      «Может, он прав? – подумала Мейгри, пытливо глядя на него. – Мы стоим перед ним, словно щит, пытаемся оградить его от ударов. А если мы просто-напросто стоим на его пути?»
      – Я полечу сам, миледи. Думаю, у меня не остается никакого выбора, я должен отпустить вас.
      Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
      Мейгри схватила его пальцы и крепко стиснула.
      – Дайен, если вам придется вступить в поединок с Абдиэлем, отберите у него свой меч. Или же, – серые глаза стали темными, непроницаемыми, – или оставьте его у ловца душ навсегда. Вам решать. Выбор – за вами.
      – Что значит «оставьте его навсегда»? – спросил он сердито и подозрительно.
      – Ведь в ту ночь, Ваше величество, вы сами отдали ему меч, верно? – спросила Мейгри.
      Дайен смотрел на нее, отрицания и оправдания готовы были сорваться с его уст. «Это по недосмотру вышло. Снага Оме сказал, чтобы я не брал с собой никакого оружия. Я нервничал, искал выхода. Я просто забыл его...»
      Он отпустил ее руку, отвернулся, ему стыдно было, что она знает правду. Ему самому нелегко было смириться с этой правдой.
      Мейгри положила руку на его руку.
      – Как только я узнаю, где Абдиэль, я сообщу вам, Ваше величество. Вам решать – лететь с нами под прикрытием флота... или лететь одному.
      – Спасибо и на этом, миледи. – Дайен направился к дверям, преисполненный обиды, даже не взглянув на нее.
      Мейгри смотрела ему вслед, вспоминая, удивляясь... сожалея. Наконец она спохватилась, что ступила на губительный путь, заставила себя остановиться и вернуться на свою главную дорогу.
      – Капитан Агис, зайдите, пожалуйста.
      Агис вошел. Мейгри помолчала недолго, глядя на темную скрюченную фигурку брата Фиделя, спавшего на диванчике. Разбудить его? Отослать прочь?
      Или пусть остается?
      – Заприте дверь, капитан, – приказала она.
      – Слушаю, миледи.
      – Вы, должно быть, ждали меня, – сказала Мейгри, улыбаясь ему, но при этом пристально изучая его.
      – Да, миледи. Я подумал, что могу вам понадобиться.
      – Вы знаете, что случилось с милордом, капитан?
      Вопрос застал Агиса врасплох. Он попал в затруднительное положение.
      – Миледи, слухи быстро распространяются...
      – Лорд Саган не перешел на сторону врага.
      – А я никогда и не думал, что он перешел, миледи. – Капитан Почетной гвардии выдержал ее цепкий взгляд.
      Она осталась довольна ответом.
      – То, что я скажу вам сейчас, капитан, не должно выйти за пределы этой комнаты. Лорда Сагана захватил в плен ловец душ Абдиэль, приор Ордена Черной Молнии.
      – Человек, с которым сражался Маркус? – спросил Агис. – Тот, кто повинен в гибели моего друга?
      – Да, тот самый.
      – Я слышал о нем, миледи. – Голос капитана зазвенел как металл.
      – Абдиэль похитил лорда Сагана, увез к коразианцам и держит его там в плену. Я попытаюсь освободить милорда и убить этого человека.
      – Да, миледи. – Агис, казалось, не удивился, он не протестовал, не задавал вопросов, не высказывал сомнений.
      Мейгри улыбнулась, шрам на щеке искривился.
      – Капитан, мне нужен один центурион, чтобы он сопровождал меня. Только один, нас не должно быть много, иначе мы вызовем подозрение врага. Он должен выразить добрую волю и готовность совершить путешествие в галактику неприятеля. Он должен быть готов забыть о своих достоинствах, чести, его методами борьбы будут воровство, убийство, удары ножом в спину, ему придется перерезать в темноте глотки.
      – Да, миледи.
      – Он должен будет подчиняться моим приказам и приказам человека, который будет моим заместителем, подчиняться беспрекословно, хотя мой помощник может быть невыносимым в общении.
      – Да, миледи.
      – Надо будет объявить, что этот центурион в самоволке. Вы издадите приказ о том, что его надлежит немедленно поймать или уничтожить.
      – Да, миледи.
      – Отправляясь со мной, он должен понимать, что идет на верную смерть. Должен оставить всякую надежду на возвращение. Так что он должен добровольно согласиться выполнить это задание. Я никому не стану приказывать, даже вам, капитан, идти на гибель не по доброй воле.
      – Да, миледи.
      – Можно найти такого человека?
      – Миледи, на корабле не хватило бы места для добровольцев, готовых выполнить это задание для вас, – сказал Агис, и его мрачное лицо озарила улыбка.
      Мейгри была растрогана.
      – Спасибо, капитан, – сказал она, когда справилась с собой. – Пусть этот центурион явится ко мне в шесть часов утра. И захватит оружие, с которым умеет обращаться.
      – Да, миледи.
      – Вы свободны, капитан.
      Агис отдал честь и вышел. На обратном пути он остановился проследить смену караула.
      – Пришлите ко мне лейтенанта Като, – сказал он центуриону, отстоявшему вахту.

* * *

      Агис работал с компьютером, когда вошел лейтенант, отдал честь и стал молча ждать распоряжений.
      – Лейтенант, – сказал капитан, закрывая дверь, – когда Его величество проснется, скажите ему, что я сбежал в самоволку. А вы примете команду над гвардией. Я уже отправил рапорт и издал приказ. Вот копия.
      Лейтенант был отлично вымуштрован, поэтому не позволил себе никаких вопросов. Молча, не проронив ни единого слова, он взял документ. Глянув в него, он увидел, что это приказ о поимке и (или) ликвидации беглеца, и губы его сжались. Он поднял глаза, увидел, как капитан снимает с плеча аксельбанты, которые так же, как шлем с перьями, говорили о его чине. Он вручил аксельбанты Като, который с непроницаемым лицом взял их.
      Когда эта процедура закончилась, обоим полегчало.
      – А что я могу сделать для вас, Агис?
      – Спасибо, ничего, Като. У меня все в порядке. Служите Его величеству верой и правдой.
      – Конечно. – Като замялся. – Все поймут...
      – Надеюсь, что будут держать рты на замке, – сказал с усмешкой Агис. И протянул руку.
      – Будут. – Като взял руку своего товарища, с жаром пожал ее. – Желаю удачи, сэр. Мои наилучшие пожелания его сиятельству.
      – Желаю вам удачи... капитан.
      – Спасибо, сэр, – сказал тихо Като.
      Отдав честь, он вышел.
      Двери закрылись, и Агис стал готовиться к путешествию.

* * *

      – Брат просыпайтесь! – Мейгри слегка потрепала юношу по плечу.
      Фидель заморгал, сел, огляделся в замешательстве. Увидев возле себя Мейгри, он вспыхнул и торопливо вскочил с диванчика.
      – Вам нельзя в рясе лететь с нами. Вы когда-нибудь носили доспехи?
      Мейгри показала ему на одежду, висевшую на стуле.
      Лицо Фиделя на этот раз вспыхнуло от удовольствия.
      – Нет, миледи, – ответил он.
      – Они плотно облегают тело. Без привычки их трудно надевать. Если хотите, я помогу...
      – Спасибо, миледи. – Фидель стал пунцовым, уставился в пол. – Мне не потребуется ваша помощь, я сам справлюсь.
      – Отлично. Можете принять душ. Тщательно потом оботритесь и посыпьте тело тальком. Легче доспехи будет натягивать. Можете переодеться за ширмой.
      Юноша еще сильнее покраснел.
      – Спасибо, миледи, – поблагодарил он. Прихватив одежду и доспехи, он скрылся за ширмой.
      Мейгри улыбнулась, когда он скрылся, потом вздохнула. Наконец юноша вынырнул из-за ширмы.
      Ему удалось надеть доспехи – он ступал с осторожностью, ему явно было неудобно в них. Но это не тревожило Мейгри. Священник скоро привыкнет к тесному одеянию. Но...
      – Одна надежда на Господа, – сердито глядя на юношу, сказала Мейгри.
      – Простите, миледи, – ответил Фидель, осматривая себя.
      Таск предложил переодеть Фиделя в тряпье бродяги нашел где-то старые темные джинсы, рваный свитер, кожаную летную куртку, солдатские бутсы. Но брат Фидель со стройной фигурой, искренним, открытым лицом, длинными светлыми волосами, мягкими волнами рассыпающимися по плечам, и привычкой краснеть и опускать глаза все равно оставался священником, хоть и вырядившимся в бандита.
      – Завяжите сзади волосы. Может, так будет лучше. И Бога ради, не смущайтесь всякий раз, когда с вами заговаривает женщина!
      – Простите, миледи. – Фидель покраснел пуще прежнего. – Мне... мне не доводилось встречаться с женщинами.
      – Подозреваю, что не доводилось, – ответила Мейгри и прикусила губу, не зная, то ли ей плакать, то ли смеяться. – Постарайтесь. Может, в конце концов вы привыкнете к нам, как к доспехам.
      – А нам предстоит часто встречаться с женщинами? Я думал...
      – Вы думали, что наш полет к коразианцам будет безмятежным и безопасным, коли нас защищает Господь?
      – Нет, не совсем так...
      – И к тому же нам предстоит найти общий язык с людьми, попавшими туда.
      – А разве там есть люди? – спросил Фидель, с удивлением вскинув на нее взгляд и тут же потупившись.
      – Конечно. Коразианцы очень любят людей, особенно человеческое мясо.
      Мейгри больше ничего не добавила. Пусть переварит эту новость. Она отошла от него, стала складывать сумку. Переоделась во все черное: черные кожаные брюки заправила в черные высокие сапоги, накинула черную тунику с высоким воротником и длинными рукавами, подпоясанную на талии. Когда она резко повернулась, из-под черной туники сверкнуло серебро: она прикрепила к правому бедру свой меч.
      – Брат Фидель, – сказала Мейгри, выпрямившись и глядя на священника. – Вы знаете, кто попадает на Коразию? Всякий сброд. Те, кто оказывается на самом дне, отбросы общества. Знаете, почемуони туда бегут? По двум причинам. Первая – им больше некуда податься, ибо они совершили преступления, нарушив людские и божеские законы. Вторая причина – им очень нужны деньги, поэтому они на все готовы. А есть другой сорт людей, брат Фидель, мы относимся к ним.
      – Понятно, – сказал Фидель, опустив глаза. – Да поможет нам Бог!
      – Нет, он не поможет!
      Мейгри пересекла комнату и схватила юношу за ворот рубахи, дернула его, заставила тем самым поднять лицо и посмотреть ей прямо в глаза.
      – Места, куда мы летим, давным-давно забыты Богом, сомневаюсь, что Он вообще когда-либо посещал их. Вы не верите мне, брат, но сами убедитесь. Убедитесь.
      Если бы Фидель побледнел, задрожал, если бы начал моргать, Мейгри оставила бы его, приняв это за знак Божий или не Божий. Она препроводила бы его к охранникам, приказала бы запереть в карцере, чтобы там он молитвами облегчил свою душу. Но он спокойно встретил ее взгляд, выслушал ее, лицо его оставалось серьезным, твердым и решительным.
      – Я – священник, миледи, но это не означает, что я слабый или трусливый. Мне довелось видеть боль и страдания, участвовать в сражениях, попадать под вражеский огонь. Я доказал свое мужество милорду. Можете положиться на меня, миледи. А если попрошу Господа помочь нам, – добавил он с улыбкой, – он не станет мешать вам.
      – Отлично, Фидель. – Мейгри отпустила его, расправила складки на рубахе. – Вы даже смотрели на меня, когда говорили со мной. Не все так безнадежно. И попытайтесь не дрожать всякий раз, когда я дотрагиваюсь до вас, тогда будет совсем хорошо.
      – Да, миледи. – Фидель сглотнул. На лбу проступил пот.
      Мейгри снова принялась собирать вещи.
      – Что ж, Фидель, вам предстоит попасть в логово львов... Слушаю, капитан, – ответила она по пульту связи. – Войдите.
      Двери открылись, вошел Агис. Двери закрылись. Мейгри застегнула походную сумку, спросила, не подымая головы:
      – Человек, который мне нужен, здесь, капитан?
      – Здесь, миледи.
      Мейгри увидела, что Агис один. Он отдал честь, приложив руку к груди.
      – Надеюсь, он вас устроит, миледи.
      – Он и раньше меня устраивал, – сказала она мрачно. Она заметила, что он был в доспехах, аксельбантов и шлема с перьями на нем не было. – Агис, познакомьтесь с Фиделем. Он летит с нами.
      Мужчины обменялись испытывающими взглядами, потом кивнули друг другу. Может, центурион был удивлен или раздосадован выбором Мейгри, но, к ее радости, он не подал виду.
      – Итак, господа, сейчас я посвящу вас в мой план. Я – леди Мейгри, объявленная вне закона, преступница, за поимку которой обещано вознаграждение, я готова на все, лишь бы избежать правосудия и соединиться с лордом Саганом. Вы – Агис, бывший центурион, пренебрегший своим долгом, чтобы сопровождать меня, наверно, потому что вы безнадежно влюблены в меня.
      – Да, миледи, – усмехнулся Агис.
      – А вы, Фидель? – задумалась Мейгри. – Какая у вас легенда?
      – Я священник-расстрига из Ордена Адаманта, я нарушил обеты и покинул монастырь, чтобы избежать наказания. Поскольку я был посвящен в тайны Ордена, – сказал весело Фидель, – меня полагается убить.
      – Я в этом не сомневаюсь, – сказала сухо Мейгри и взяла сумку.
      – Давайте я понесу, миледи. – Агис взял сумку, повесил через плечо. – Куда прикажете?
      – На корабль Дерека Сагана, – ответила Мейгри и глубоко вздохнула. – Мы действительно станем преступниками. Нам предстоит прорвать блокаду.

* * *

      04.00. Смена караула. Небритый, с затуманенным взором адмирал Экс – весьма непривычный вид для человека на капитанском мостике – вышагивал взад и вперед, перед ним поблескивал гигантского размера иллюминатор, открывающий панораму звезд, сверкающих в глубинах Вселенной.
      В конце мостика застыл капитан Уильямс. Капитан часто приходил на мостик, чтобы проследить за сменой караула, особенно после того, как на корабле было объявлено состояние боевой готовности. Но сейчас стало спокойнее, поскольку власти убедились, что лорда Сагана нет на «Фениксе». Его величество король начал мирные переговоры с командованием галактических сил.
      Лейтенант, получивший донесение, весьма озадачившее его, доложил капитану:
      – Капитан, группа вооруженных людей захватила корабль лорда Сагана. Они грозят убить любого, кто станет мешать им!
      Адмирал остановился, обменялся взглядом с Уильямсом.
      – Попытайтесь выйти с ними на связь, – приказал капитан.
      – Они не отвечают, сэр. С их компьютера поступило сообщение, что, если им не дадут разрешения на вылет, они взорвут корабль. Сэр, – лейтенант был очень озадачен, – согласно сообщению из ангара, корабль захватила леди Морианна и капитан Почетной гвардии Агис.
      – В самом деле? – Уильямс поднял бровь. – Мы не можем допустить, чтобы они взорвали корабль. Дайте им разрешение на старт.
      – Слушаюсь, сэр. – После недолгой паузы он сообщил: – Корабль взлетел.
      – Отлично. А теперь выходите на связь с Ее сиятельством и скажите ей, что если она немедленно не вернется на «Феникс», по ней откроют огонь.
      – Слушаю, сэр... Никакого ответа, сэр.
      – Ясно... – Уильямс прокашлялся, он стоял на мостике, постукивая ступней об пол.
      – Приказать открыть огонь, сэр?
      Уильямс задумался.
      – Где находится корабль?
      Офицер уточнил по карте.
      – Корабль приближается к трассе, капитан.
      – Все ясно.
      Капитан и адмирал подошли к иллюминатору...
      – Корабль приближается к космолетам Демократической галактической республики, – заметил Уильямс.
      – Если, стреляя по похищенному кораблю, мы попадем в крейсер демократов, будет скандал, ведь сейчас идут мирные переговоры, – констатировал адмирал Экс.
      – Абсолютно верное замечание, сэр.
      – Не стрелять! – приказал Уильямс.
      – Слушаю, сэр, – сказал сбитый с толку лейтенант. – Корабли флота республики двинулись навстречу, чтобы перехватить беглецов. Ее сиятельство открывает огонь.
      Адмирал, капитан и все, кто мог оторваться от своих дел, принялись смотреть в иллюминатор, наблюдая за сражением, – на таком расстоянии оно казалось игрой, которую затеяли детишки. Но то была смертельная игра. Трассирующий огонь корабля Сагана сбил один галактический корабль, повредил другой. В бой ринулись новые корабли, но космолет Мейгри уже нырнул в гиперпространство. Трасса была свободной. Корабль исчез из поля зрения.
      – Они прорвались, сэр.
      Нестройные крики «ура!» прокатились по мостику.
      Уильямс нахмурился.
      – Прекратить! Лейтенант! Доложите, кто нес вахту на похищенном корабле.
      – Двое потеряли сознание, сэр. Их оглушили напавшие, сэр, они – в лазарете. Сэр, – продолжал обескураженный лейтенант, – один из сопровождающих миледи – тот самый санитар, который сбежал в самоволку...
      – Позор! – рявкнул Уильямс. – Все причастные к этому будут наказаны. Оставьте запись в судовом журнале, что был похищен космический корабль, мы сделали все, что было в наших силах, чтобы поймать преступников, не подвергая риску тех, кто мог оказаться на линии нашего огня. Я должен пойти и доложить обо всем генералу Пэнг.
      Уильямс одернул форму, поправил воротничок и обшлага.
      – А я, – сказал мрачно адмирал, – должен сообщить о происшедшем Его величеству.
      Двое офицеров покинули мостик. Члены экипажа переглянулись, усмехнулись и разошлись по своим рабочим местам.
      Лейтенант, покидая мостик, чтобы сделать запись в судовом журнале, глянул в иллюминатор:
      – Желаю удачи, миледи! – сказал он шепотом.

* * *

      Генерал Дикстер с рюмкой зеленого ласкарианского бренди стоял возле своего иллюминатора и ждал. Его внимание привлек какой-то корабль, неожиданно поднявшийся в космос. Он навел на него телескоп и стал с волнением следить за тем, как его пытались перехватить, как полетели снаряды, увидел белые клубы дыма от взрыва.
      Потом корабль исчез из виду, словно кто-то выключил свет.
      Джон Дикстер остался один в темноте.
      – Прощай, Мейгри! – сказал он тихо, обращаясь к звездам.

Глава четвертая