– Ты сказал, что камень не взорвется, если его не обогатить. А теперь говоришь, что и обогащенное вещество не взорвется? - В голосе потерявшего терпение капитана уже явно слышалась досада. Еще один замок на песке; просто бред и нелепые предположения.
      – Начну сначала, - сказал Бум, в одной руке держа камень, а в другой - кружку, которую он тут же и осушил. - Если расколоть этот камень надвое, что получится?
      Морос пожал плечами:
      – Камень поменьше, да?
      – А если и его расколоть пополам?
      – Камень еще меньше.
      – А если снова и снова разбивать половинки надвое?
      Если до этого у Мороса чуточку побаливала голова, то теперь боль становилась уже невыносимой.
      – В конце концов, - сказал капитан Крыла, - получится слишком маленькая частичка, которую уже не разбить, потому что она меньше, чем лезвие, которым мы дробим камень.
      – Хорошо же, - продолжал гном. - А теперь представь, что у тебя имеется оружие, например, невероятно острый меч, которым можно расколоть все, что угодно, каким бы маленьким оно ни было. И что тогда?
      – Как я полагаю, - ответил Морос, - получатся пылинки.
      – А если раздробить эти пылинки?
      – Пылинки еще меньше?
      Гном пылко кивнул в знак согласия:
      – В какой-то момент получится наименьшая частица камня. Если разделить и ее, то она перестанет быть камнем. Я назвал эту наименьшую частицу «атоми», в честь самых крошечных членов семейства пикси.
      Боль щупальцами сжимала мозг Мороса.
      – И что дальше? - спросил он.
      – Что будет, если надвое разделить атоми?
      – Что?
      – Бу-у-ум!
      Гном захохотал, схватил принесенную трактирщиком кружку и осушил ее так же стремительно, как и первую.
      Морос издал звук, похожий на рычание.
      – Значит, это взрывчатое вещество будет получено только при условии, что у нас есть невероятно острый меч, которым мы сможем дробить самые мелкие частицы? Но зачем мне вообще устраивать взрывы, если в моем распоряжении есть такой меч?
      Гном скуксился и поднял обе руки:
      – Это все предпосылки. Я хочу, чтобы ты понимал, о чем я буду говорить.
      – Предпосылки, - пробормотал капитан и посмотрел на сержанта, взгляд которого был устремлен в никуда. Несомненно, его подчиненный перестал следить за разговором еще тогда, когда речь зашла о дроблении чрезвычайно маленьких частиц, делению не поддающихся.
      Трактирщик поставил перед гномом очередную кружку и одним быстрым движением толстой руки забрал со стола пустые. Глядя на выражение лица толстяка, Морос решил, что тот в рассуждениях гнома что-то понимает.
      То есть у него имелось некоторое преимущество перед капитаном Крыла.
      Бум, не обращая внимания на реакцию людей, схватил только что поставленную на стол кружку.
      – Так вот, ты прав: очень сложно разделить что-либо на столько частей, чтобы получить атоми. Кроме того, некоторые материалы могут позволить атоми внедриться в себя, не давая им улететь в пространство. Но есть и такие вещества, как, например, металл, полученный из гномита, в которых частицы не так плотно сцеплены между собой, как в других материях. Атоми в них свободно болтаются, структура вещества непостоянна, и его легко раздробить.
      Гном по имени Бум достал из кармана рубахи и положил на стол нечто вроде небольшого насекомого.
      – Вот еще одна моя разработка, - самодовольно улыбнулся он. - Она стрекочет всякий раз, когда ею поглощается атоми, вылетевший из такого вот камня.
      Гном нажал переключатель на спинке у насекомого, и оно нудно стрекотнуло, а через несколько секунд снова издало такое же металлическое щебетание.
      – Посмотри, что произойдет, если я поднесу к нему этот камень, - сказал гном. - Оно возбудится, стремясь поглотить больше атоми.
      И действительно, стоило гному поднести камень к насекомоподобному устройству, как усики повернулись и вместо стрекотания раздались многочисленные щелчки, которые наконец слились в монотонный гул, от которого у Мороса заныли зубы, а в и без того болящую голову будто вбили клинья. Он жестом попросил гнома прекратить демонстрацию.
      Возбужденный Бум кривовато улыбнулся и засунул похожее на насекомое устройство обратно в карман, где оно продолжало столь же усердно пощелкивать и умолкло только после того, как гном с силой хлопнул по карману.
      Морос прочистил горло:
      – Значит, у тебя имеется камень с неустойчивой структурой и энергично работающий счетчик атоми. Каким образом это можно использовать в качестве оружия?
      Гном допил третью кружку и улыбнулся:
      – Эти подвижные атоми действуют подобно невероятно острому мечу, отсекающему новые и новые атоми с поверхности вещества с неустойчивой структурой. Металл, полученный путем переработки гномита, плюс-гномиум, выделяет множество свободных атоми, которые, оказываясь вблизи другого куска плюс-гномиума; выделяют из него еще больше свободных атоми, и, в конце концов, весь этот материал вспыхивает из-за того, что над ним так и прыгают атоми, и тогда…
      – Бу-у-ум, - договорил за него Морос.
      – Цепная реакция продолжается до тех пор, пока все атоми не образуют огненный шар. - Гном просиял, будто засветившись изнутри скопищем свободных атоми.
      Капитан хмуро посмотрел на него, снова взял камень в руки и спросил:
      – А насколько сильный произойдет взрыв? Скажем, если взять фунт твоего обогащенного плюс-гномиума и положить его у стен этого трактира, то…
      Он замолчал, потому что гном залился смехом:
      – Если мы подорвем его прямо у трактира, то от взрыва весь этот дом превратится в пар и, развеянный на атоми, разлетится во все концы света. От тебя не останется даже горстки праха, которую можно было бы положить в табакерку.
      С трудом вынося бьющуюся в голове боль, Морос продолжал:
      – Хорошо, а если положить возле ручья у подножия холма…
      – Постоялый двор все равно окажется в воронке, развороченной силой взрыва. Твои кости будут перемешаны с пылающей землей и превратятся в пыль.
      – А по ту сторону ручья, возле поселения гномов?
      – Оттуда поднимется огненный смерч, который сожжет постоялый двор и всех его обитателей примерно через секунду после взрыва,- сухо ответил гном.- Девяносто восемь процентов гномов погибнут в первые же секунды.
      – Отлично. Значит, на дальнем краю долины…
      Гном мгновение постучал по губам коротеньким пухлым пальцем, а потом сказал:
      – Возможно, огненный смерч пройдет мимо и не накроет тебя, но поднятый взрывом ветер сровняет таверну с землей. От бревен останутся один щепки. И конечно, если ты станешь смотреть на этот огонь, яркий как солнце, то от твоих глаз останутся только лужицы в глазницах.
      Морос вдруг заметил, что возле него стоит трактирщик, принесший гному очередную кружку эля, и пальцы, сжимающие ручку, совершенно белые.
      – Благодарю, - язвительным тоном сказал капитан Крыла. Трактирщик быстро поставил эль на стол и отошел. - Каких масштабов взрыв мы сейчас обсуждаем? - спросил Морос гнома, стараясь вникнуть в подробности.
      – Если взять фунт материала, то воронка, по моим расчетам, будет диаметром около полумили, а огненный смерч охватит четыре-шесть миль. А развороченная взрывом земля, конечно, останется бесплодной, пока не сменится несколько человеческих поколений.
      – Несколько… поколений, - медленно проговорил капитан, обдумывая предложение гнома.
      «Это же не просто магический огненный шар, и не хитрая тактика ведения боя, и не обыкновенное осадное орудие. На Кринн за секунду обрушится кусок солнца, который выжжет большое пятно. Если все это правда, то плюс-гномиум - оружие, способное принудить к повиновению последних бунтующих эльфов и людей.
      Если это правда.
      Но кто же подорвет такую бомбу? Часовые механизмы, сделанные гномами, чудовищно ненадежны. Если только группа бойцов-смертников? Никто не может рассчитывать, что успеет достаточно далеко уйти от места взрыва. Даже дракон, скорее всего, не сможет улететь от огненного шара или выжить после всего того, о чем говорил Бум. - Морос невольно глянул в сторону двери, туда, где в стойле ждал его Осколок Сланца. - Как же невыносимо будет видеть, как бесследно сгорит ездовой дракон, даже если благодаря этому будет разбита вражеская армия. Пойду ли я на такое? А способен ли на это какой-нибудь другой Повелитель Драконов?
      А что станет после такой атаки с землей! Какой же военачальник в здравом уме решится опустошить землю на несколько поколений вперед? Что будут есть люди? И зачем нужна земля, если на ней не останется людей? Даже хранить плюс-гномиум в арсенале было бы безумием, поскольку его могут украсть или - что еще хуже - скопировать.
      Если он вообще действует. Разве можно начинать целую военную кампанию, полагаясь на обещание гнома?»
      Морос покачал головой.
      – Мне жаль, Бум, - начал он, стараясь помягче отказаться от предложения безумца, - но, как мне кажется, твой замысел не соответствует нашим нынешним потребностям. Не сомневаюсь, рассуждения твои обоснованы, но вся эта идея дробить крошечные камешки и маленьких фейри, чтобы произвести мощный взрыв, кажется просто фантазией. Я хочу сказать, что очень уважаю несомненный талант, которым ты обладаешь, но, знаешь ли, гномы, как правило…
      Голос капитана Крыла смолк.
      Лицо гнома приобрело цвет спелого турнепса, на нем белыми пятнами выделялись широко раскрытые глаза. Бум весь затрясся, затрепетал от ярости.
      Морос испугался, что это безумное маленькое существо само вспыхнет и превратится в небольшой огненный шар.
      – Я, конечно, могу направить доклад моему руководству, и если они заинтересуются…- начал было капитан, но слишком поздно.
      Гном вытянул вперед короткую толстую руку, обвиняюще указывая на него пальцем.
      – Ты ничем не лучше глупцов с горы Небеспокойсь! Ты увяз в прошлом и боишься увидеть будущее! Но на этот раз я готов тебе ответить!
      Безумное создание сунуло другую руку в левый карман пальто и вытащило оттуда куб размером с человеческий кулак. Все его грани были гладкими и блестящими, а из верхней торчал толстый сероватый стержень. Конец стержня был плоским, как головка ключа.
      Гном говорил про фунт вещества. И этот предмет внешне вполне мог весить именно столько…
      – Я сделал работающий образец! - крикнул Бум.- Я смогу доказать правильность моей теории!
      Он выдернул из куба ключ.
      Морос нырнул под стол, как будто дубовая доска могла защитить от обещанного гномом взрыва. Падая на пол, капитан заметил, что трактирщик укрылся за стойкой, и подумал, насколько бессильны эти попытки спрятаться от огненного шара. Тупоголовый сержант, понявший из всего только половину, бросился на гнома, так как, по его представлениям, тот снял с предохранителя что-то вроде бомбы.
      Взрыва не последовало.
      Не обращая внимания на острую боль в плече, Морос поднялся на ноги. На другом конце зала медленно приходил в себя трактирщик - его широкая физиономия опасливо показалась из-за стойки.
      А в середине зала боролись сержант и гном. Человек был на три фута выше и на сто двадцать фунтов тяжелее противника, но тот дрался с неимоверной силой безумца. На лице сержанта уже появились глубокие царапины, а сумасшедший гном то и дело выворачивался у него из рук. По полу было разбросано содержимое карманов Бума: всякие приспособления, куски веревки, записные книжки с растрепанными страницами, загадочный камень, обгрызенные куски мела и механическое насекомое, которое снова принялось за работу и громко стрекотало. С каждым мгновением его трели становились все громче.
      Капитан Крыла похолодел - это говорило о том, что вокруг стало больше свободных атоми, и означало, насколько Морос понял, что в плюс-гномиуме уже запустился описанный Бумом процесс, а в результате цепной реакции должен был произойти взрыв. Скоро кучка атоми вспыхнет.
      Они были в опасности. Кубическая бомба вот-вот собиралась взорваться.
      Капитан отчаянно шарил глазами по залу; Куба нигде не было видно. Должно быть гном, когда сержант схватил его, выронил устройство, и оно, как брошенная игральная кость, закатилось куда-то в угол. Нужно было немедленно найти его, пока всех не спалил огненный шар.
      Насекомообразное устройство уже вовсю гудело, и тут у капитана родилась идея. Морос схватил механизм и начал размахивать им туда-сюда. Если гном говорил правду, то, оказавшись рядом с кубом, тот начнет стрекотать еще громче.
      Справа от капитана валялся перевернутый стул, и когда он направил механизм в ту сторону, щебетание усилилось, а уж когда Морос подошел, стало оглушительным. Капитан Крыла отшвырнул стул. Коробочка была там; она так и светилась от прыгавших внутри атоми. Схватив куб, Морос почувствовал, что он теплый.
      А ключа нигде не было! «Насекомое» щебетало все громче и громче, его голосок, будто царапая по костям, пробивался прямо в мозг капитана. Тот стал поворачиваться туда-сюда, пытаясь найти сероватую затычку, которая не даст бомбе взорваться. Его охватила паника. Он не мог найти ключ!
      Сержант крепко держал гнома за горло, а тот кусал противнику пальцы.
      Где же проклятый ключ? Пощелкивание стало еще громче и участилось.
      Толстая рука схватила Мороса за запястье, а вторая запихнула затычку в прорезь на кубе. Стрекотание усердного счетчика атоми тут же стало совсем тихим.
      Посмотрев друг на друга, капитан и трактирщик дружно вздохнули. Потом толстяк отпустил запястье Мороса и отошел назад, вытирая лоб посудной тряпкой. Морос поставил куб на стол, возле перевернутых кружек эля.
      Сержант, наконец, смог применить всю свою человеческую силу и стоял теперь посреди зала со своим пленником, безумным маленьким гномом, обхватив его поперек туловища. Бум пинался и вопил, но стойкий сержант не обращал внимания как на оскорбления, так и на физическую агрессию. По выражению лица своего подчиненного капитану стало ясно: сержант считает, что выполнил только что задачу чрезвычайной важности.
      Морос нагнулся, чтобы оказаться лицом к лицу со свирепым, но теперь уже беспомощным гномом.
      – Нападение на офицера Армии Драконов является преступлением, которое карается смертной казнью, - прорычал он. Гном заметно побледнел, увидев, что сержант обнажил клинок. - Я обвиняю тебя в этом и приговариваю к каторжным работам на рудниках. Сержант, запри его, пока не приедет младший командир с фургоном для каторжан.
      Пока сержант тащил гнома из трактира, тот продолжал изрыгать проклятия и угрозы. Когда открылась дверь, в трактир на мгновение ворвался сноп солнечных лучей. Морос и трактирщик остались одни.
      Капитан снова повернулся к кубу, внешне совершенно непримечательному. Он взял его и подержал на ладони. Куб уже успел остыть. Отсчитывавший атоми сверчок стрекотал тихо. Морос подумал, не следует ли ему отправить все это своему руководству, вместе с гномом, но потом прикинул, что будет, если устройство не сработает, а хуже того - если сработает, и отказался от этой затеи.
      Он посмотрел на трактирщика, который глядел на него пристально и с опаской.
      – Сейчас я отправлюсь в дозор на Осколке Сланца, - сообщил Морос. - Мы осмотрим те высокие горы на западе. Плюс-гномиум мне лучше взять с собой, чтобы с ним ничего не случилось.
      Несколько мгновений они молчали, а потом трактирщик сказал:
      – Вам стоит быть поосторожнее. Эти горы непроходимы и необитаемы. Будет жаль, если вы случайно выроните плюс-гномиум, пролетая над ними.
      – Конечно, будет жаль, - согласился с ним капитан Крыла.
      Он глянул на трактирщика: тот взял кусок необработанного гномита и теперь вертел ничем не примечательный камень в руках, будто надеясь, что сможет своими пухлыми пальцами раскрыть его секреты.
      – Можете оставить этот камень себе,- сказал Морос, - как напоминание о том, что никогда не стоит слушать гнома, каким бы заманчивым ни казалось его предложение. Даже если ему удастся сделать именно то, что он задумал, от него одни неприятности. Но, с другой стороны, кто же поверит, что такая сила может заключаться в куске камня?
      – Никто не поверит, - тихо пробормотал трактирщик, убирая камень в карман передника, - и за это мы можем благодарить Богов.

СКАЗИТЕЛИ Ник О'Донахью