Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сага о Копье: Драконы - Драконы Кринна

ModernLib.Net / Научная фантастика / Уэйс Маргарет / Драконы Кринна - Чтение (стр. 8)
Автор: Уэйс Маргарет
Жанр: Научная фантастика
Серия: Сага о Копье: Драконы

 

 


      — Никаких затруднений. Совсем никаких.
      — Нет затруднение, — утвердительно повторил Скорт. — Если затруднение, мы вы должны…
      Без стука с шумом распахнулась входная дверь. Подул холодный ночной ветер. Приземистая грязная фигура с корзиной в руках, пошатываясь, шагнула внутрь.
      — Сквиб! — закричал Гильбеншток.
      Овражный гном с головы до грязных ног был покрыт глубокими, кровоточащими царапинами. Его и так рваная одежда свисала клочьями, а пахло от него так, как будто он долго провалялся в сточной канаве.
      — Великий Реоркс! На тебя напали? — Гном-механик так быстро соскочил с табурета, что чуть не упал, и бросился к Сквибу. — Тебя побили?
      Сквиб закатил глаза и замотал головой, подняв вверх корзину. Сначала он прикрыл глаза одной рукой, как будто искал что-то, затем сделал стойку, издал короткий шипящий звук, изобразил свободной рукой царапающий коготь и жестами показал сцену битвы с противником кошачьей породы. В конце он опять свободной рукой, сложенной в кулак, размахивая над головой, победоносно поднял корзину вверх и предложил ее содержимое сидящим за столом людям.
      Гильбеншток не мог отвести взгляда от корзины, его глаза расширились от ужаса. Почти до краев она была полна дохлых мышей.
      Сквиб принес закуску.
      Гильбеншток помертвел:
      — Сквиб, ради моего двенадцать раз прапрадедушки Мулорбинелло, нет! Мы не предлагаем нашим… нашим гостям… — Его голос сорвался.
      Харбис, чье лицо просияло от облегчения, взял корзину с дохлыми мышами у овражного гнома. Все сидевшие за столом заулыбались. Сквиб схватил стул и подтащил к столу, чтобы присоединиться к троице, пока Харбис быстро делил мышей между присутствующими. Они принимали их, нетерпеливо вздыхая.
      Гильбеншток схватил свою собственную тарелку со стола и за считанные секунды очутился на кухне. Он надеялся, что посетители извинят его за невежливость. Правда, теперь гном знал — они были дикарями, хотя и носили одежду цивилизованных людей. Усевшись на пол, он попытался откусить кусочек орехового пирога с взбитыми сливками, но вдруг представил его полным мышиных голов или хвостов, мрачно отставил еду в сторону и налил чашку воды, пытаясь побороть тошноту.
      «Не каждый, — подумал Гильбеншток, — может ограничиться вегетарианской диетой».
 
      Контракт был подписан на следующее утро, когда Гильбеншток снова почувствовал себя хорошо. Обед имел полный успех, с точки зрения людей, а также Сквиба, поскольку овражному гному достались не только мыши, но и весь ореховый пирог с взбитыми сливками.
      День пролетел быстро. Гном-механик попросил нескольких городских стражников почаще проходить мимо его мастерской, охраняя от грабителей, и щедрый взнос в казну городской охраны и вдовий фонд обеспечил благожелательную заинтересованность стражей в том, чтобы гонять от его дверей детей и бродяг. Гильбеншток почувствовал себя в большей безопасности и смог заправить Железного Дракона. Опустив шланг в водосточную канаву возле мастерской, он закачал столько воды, сколько было нужно, в огромный котел бурильной машины.
      После того как целый день был посвящен заключительной проверке машины, Гильбеншток привел Сквиба в мастерскую для пробного запуска Железного Дракона. Гном-механик и овражный гном забрались каждый в свою кабину, и Гильбеншток, со своим обычным замечанием о «сопутствующем ущербе», дал знак довести котел Железного Дракона до четверти пара. Сначала в мастерской воцарилась тишина. Однако минут через десять из огромного котла машины послышался негромкий гул. Гильбеншток почувствовал, что Железный Дракон набирает мощь и слегка дрожит. Хотя в Палантасе были приняты строгие законы о шуме после наступления темноты, все люди, которые не могли выносить постоянные удары молотом, давным-давно переехали из этого квартала, так что со стороны города гному-механику неприятности не грозили.
      Гул нарастал, пока стены склада не начали содрогаться от звуков такой силы, что гному казалось, будто он их видит. Восковые затычки для ушей и сверхмощная повязка, которой он обмотал голову, очень помогали. Верный Сквиб сохранял спокойствие и невозмутимость. Защитные очки и наушники были ему велики, из-за чего он походил на пучеглазое насекомое. Еще на нем был надет плотно набитый костюм и толстые перчатки для защиты от пара. Гильбеншток был экипирован подобным же образом.
      На одной четвертой пара Железный Дракон подавал все признаки того, что он действительно оживает. Маленькая труба около центральной надколесной дуги левого борта лопнула. Сквиб и Гильбеншток натянули рычаги, задергали шнуры, защелкали переключателями и завертели рукоятками, пока не перекрыли утечку. Вскоре после этого из неплотно прикрученного соединения, как раз под головной опорой бура, брызнуло масло, но гном-механик не обратил на это внимания. Пробный запуск превзошел все его ожидания.
      Столько же удовольствия доставил Гильбенштоку Сквиб, демонстрировавший свой необыкновенный талант в управлении внушительной машиной. Немой овражный гном не мог сосчитать больше чем до двух, как и большинство его сородичей, но мог разобрать любой механизм и собрать его в первоначальном виде эта способность сотни раз спасала гнома от беды во время работы. Сквиб прошел все проверки на управление, какие только смог измыслить Гильбеншток. Он безошибочно справлялся с множеством сложных датчиков, рычагов, кнопок, измерительных приборов, предупредительных свистков, хронометрических звонков, сигнальных флажков и других устройств Железного Дракона, находившихся в его маленькой кабине. Гном сразу простил Сквибу все обиды — даже вчерашнюю «закуску».
      Через несколько минут Гильбеншток снизил давление в котле, не видя необходимости в дальнейших проверках. Завтра на рассвете он доведет пар до максимума, задействует главный привод, и Железный Дракон покатится на встречу с клиентами, к шахте. Это будет исторический момент.
      «Быть может, — размышлял гном, — город признает мои достижения и предложит за них какое-нибудь вознаграждение, например памятник и полный мешок денег. Разве можно предугадать».
      Машина была полностью остановлена к полуночи, согласно песочным часам, находящимся в мастерской, — единственному стеклянному предмету в помещении, не разбившемуся от грохота. После заключительных починок Гильбеншток жестами показал Сквибу, что не стоит убираться, и они ушли через маленькую дверцу на задворках мастерской. Сквиб сразу же исчез, отправившись рыскать по мусорным кучам.
      Гном продолжал путь в одиночестве, наслаждаясь ночным воздухом и стараясь избавиться от громкого звона в ушах. Прошло, наверное, где-то с четверть часа, прежде чем Гильбеншток смог различать нормальные уличные звуки. Что удивительно, все собаки в округе лаяли как бешеные. Множество ламп горело в окнах и комнатах, и, казалось, слишком много людей столпилось на улицах, громко споря и указывая в направлении, откуда шел гном. Он пожал плечами, предположив, что всех выманила на улицу теплая весенняя погода, и фальшиво замурлыкал себе под нос песенку.
      Гильбеншток срезал дорогу через узкий переулок и в конце концов вышел на плохо освещенную улицу, всего в двух кварталах от дома. За его спиной в переулке что-то загремело, как будто упал камень, но, обернувшись, он ничего не увидел.
      Гном-механик вновь посмотрел вперед как раз вовремя, чтобы не налететь на человеческие ноги.
      Крайне удивившись, Гильбеншток, сам того не желая, вскрикнул. Он отступил и посмотрел вверх:
      — Клянусь патентом моего предка на обшивку алюминием, я случайно отвернулся! Вы должны простить…
      Узнав лицо человека, гному тут же захотелось убежать. Безжалостная рука схватила его за правое плечо и толкнула обратно в переулок. Гильбеншток потерял равновесие и упал.
      — Время летит, если проводишь его с пользой, да?
      Гном не сразу обрел дар речи. От страха он не смел взглянуть вверх.
      — Я не раскрыл твой секрет, — прошептал он. — Клянусь, это так. Если бы ты пересмотрел свои взгляды на то, как приобретают друзей, и отпустил меня, я бы… апчхи!
      Мужчина схватил Гильбенштока за промокшую одежду и поставил его на ноги, прижав к стене переулка. Гном был слишком напутан, чтоб звать на помощь. Человек медленно отпустил Гильбенштока, встал на колени — его лицо и фигуру едва можно было различить в темноте — и принялся, как старый заботливый друг, аккуратно отряхивать.
      — Как ты тут неудачно упал, — тихо произнес он, закончив, и взглянул в лицо гнома. — Я хочу знать, уезжаешь ли ты из города помогать своим приятелям и когда. И надеюсь, что ты не скажешь, что это не мое дело.
      Как Гильбенштоку хотелось дать сдачи! Как хотелось хоть как-нибудь защититься!
      — Я задал вопрос, — сказал мужчина.
      — Завтра утром, — мрачно прошептал гном. — Мы выступаем перед рассветом.
      Человек с отвращением фыркнул:
      — Я так и думал, что что-то произойдет, когда услышал, как твой паровой пропалыватель завелся сегодня вечером. Великие Боги Кринна, его было слышно во всем городе. Я не удивлюсь, если добрые горожане сожгут твою маленькую мастерскую в отместку за утраченный сон. Вместо здравого смысла у вас, гномов, собачье дерьмо. И его у тебя еще меньше обычного, коль ты связался со своими приятелями, — После минутного раздумья мужчина тяжело вздохнул. — Ну что ж, малыш, я расскажу тебе, что делать. До того как ты будешь готов уехать из города с тремя большими парнями, ты…
      — Зорлен, — произнес голос, похожий на голос Клармуна.
      Гном и человек медленно обернулись. В тусклом свете далекого фонаря Гильбеншток различил стоящий у входа в переулок силуэт — кого-то высокого, с мускулистыми руками, с волосами до плеч. Человек замер. Гном ринулся вперед. Всей своей массой он обрушился на стоящего перед ним на коленях мужчину, отбросив его в сторону, и пустился бежать по переулку тем же путем, каким пришел сюда, спотыкаясь в темноте о булыжники и мусор.
      Вслед ему раздались проклятия, удары металла по камню и снова проклятия. Шум боя затих вдали, а гном-механик все бежал и бежал.
      Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Гильбеншток, шатаясь, добрался до своей двери и в изнеможении прислонился к ней. Его легкие горели, он не мог отдышаться, но, не дожидаясь этого, попытался повернуть дверную ручку. Дверь не открывалась — она была заперта. Гном старался изо всех сил, затем отпустил ручку и пошарил в кармане в поисках связки ключей.
      Ключи исчезли.
      После бесплодных поисков Гильбеншток уселся на порог и закрыл лицо широкими ладонями с тоскливой мыслью о том, что придется пойти назад и отыскать потерю. Он знал, где сейчас находятся ключи, вспомнив, как что-то звякнуло, когда противник прижал его к стене. Это связка выпала из кармана его жилета.
      Гном скорее бы умер, чем вернулся в переулок, но вместе с ключом от дома в той связке был и ключ от мастерской. Если он будет дожидаться рассвета, даже ребенок сможет унести их.
      «Будь драконом внутри», — сказал Гильбеншток себе.
      Гном знал: он что угодно, только не дракон, знал и то, что может обмануть себя, поверить в свою храбрость и в то, что знает, как правильно действовать, но в настоящем мире это ровным счетом ничего не значило.
      В самое темное время ночи Гильбеншток опять очутился в переулке. Оттуда не доносилось ни звука, фонари погасли, темнота была почти непроницаемой. Всю дорогу ему пришлось двигаться на ощупь вдоль стены.
      Как и все гномы, Гильбеншток обладал чувствительным зрением, которое позволяло ему различать в темноте источники тепла, но у входа в переулок он не разглядел ничего теплого. Повернувшись лицом к стене, он принялся шарить руками по булыжникам, но под его пальцы попадали только мусор непонятного происхождения да липкая грязь.
      Гильбеншток искал ключи целую вечность — он утратил всякое чувство времени.
      «Разве я недостаточно страдал?» — спрашивал гном себя. Его руки и одежда были измазаны отбросами, он чувствовал запахи помета животных, гниющих фруктов и плесени, а вскоре унюхал кровь — много крови.
      «Не дай мне Боги найти тело, — умолял гном мысленно. — Дайте мне найти ключи, и я пойду. Только найти ключи. Только найти…»
      Наконец пальцы Гильбенштока нащупали что-то металлическое. Он медленно опустил ладонь и зажал в кулаке потерянные ключи.
      Гном-механик никогда бы не поверил, что можно чувствовать такое облегчение, какое он чувствовал теперь, — как-никак Реоркс оберегал его. Гильбеншток вздохнул, отступил от стены и сразу же споткнулся обо что-то лежащее в переулке за ним. Потеряв равновесие, гном упал на большой предмет, оказавшийся мягким и мокрым, и вскрикнул от испуга — он почти ощутил на вкус резкий запах свежей крови.
      На камнях переулка лежало тело, по размерам — человеческое. Оно не двигалось и к тому же было холоднее живого.
      «Клармун или тот неизвестный?» — таков был первый вопрос, пришедший Гильбенштоку в голову, когда к нему вернулась способность связно мыслить. Прошла минута, прежде чем гном нашел в себе мужество выяснить это. Он огляделся и прислушался, убеждаясь, что никто не идет, затем медленно склонился к голове мертвеца. Еще медленнее Гильбеншток вытянул руку и дотронулся до волос человека.
      Густые, вьющиеся кудри были липкими от высыхающей крови.
      «Зорлен… Так назвал его Клармун…» — понял гном.
      Зорлен был мертв.
      Гильбеншток отпустил волосы человека и шагнул назад. Голова свободно откатилась от тела и ударилась о ногу гнома, оставив за собой кровавый след.
      Гильбеншток оцепенел от ужаса и закашлялся, чуть не задохнувшись. Он отступил еще на шаг и упал в обморок.
      В руки ему сунули что-то теплое. Гильбеншток взял, не раздумывая, отметив помутненным сознанием, что ощущает запах мясного бульона. Затем кто-то направил его руки ко рту, пролив немного горячей жидкости из чашки. Гном начал пить. Бульон обжигал ему пальцы и рот, но он пил не останавливаясь. Вскоре Гильбеншток поставил пустую чашку на пол и поплотнее натянул одеяло на плечи.
      К своему удивлению, он обнаружил, что находится в собственной кровати. Кто-то втащил его ноги на матрас и заботливо укрыл одеялом, подоткнув его.
      «Как приятно», — подумал гном. Через несколько секунд он крепко спал.
      Мозолистая грязная рука погладила храпящий под одеялом бугорок и подняла чашку с пола. Сквиб осушил последние капли бульона, затем подобрал грязную одежду Гильбенштока и направился к иногда действующему двенадцатифутовому Приемнику-Искоренителю в задней части конторы. У него не было ни малейшего представления о том, что Гильбеншток делал в переулке так поздно ночью при таких ужасных обстоятельствах, но было очевидно, что его хозяину давно пора было вернуться домой. Гному просто повезло, что отважный Сквиб загнал свою добычу, грызуна, прямо в тот переулок, где произошла битва. Иначе… Сквиб содрогнулся, представив, что могло произойти. Наверняка что-то плохое, вроде того, что случилось с тем, другим парнем, Господином-Без-Головы. Сквиб был так потрясен, что даже упустил крысу.
      На обратном пути от Искоренителя, который весело постукивал, уничтожая одежду, овражный гном остановился на кухне и налил себе еще чашку бульону. Отхлебнув глоток, он удовлетворенно вздохнул. Из всех блюд, которые он умел готовить, крысиный бульон с пенкой, бесспорно, получался лучше всего. Сквиб надеялся, что хозяину он понравился.
 
      В утреннем небе над горами, окружавшими Палантас, не было ни облачка. Фермеры объезжали улицы на своих телегах, развозя продукты по рынкам. На берегу залива кричали чайки и сердито каркали вороны.
      Заскорузлые руки открыли деревянные ставни навстречу рассвету, затем грубо потрясли завернувшийся в одеяло комок на стоящей рядом кровати. Гном-механик сразу проснулся, ловя ртом воздух, и случайно толкнул ногой стул. Пятифутовая стопка бумаг, лежавшая на нем, опрокинулась и рухнула, накрыв гнома кружащимися белыми страницами.
      — А-а-а! — пронзительно закричал Гильбеншток, молотя по воздуху руками и ногами и сбрасывая стопки старых записей с кровати, уверенный в том, что на него опять напали.
      Сквиб предусмотрительно отступил и спрятался под стол.
      Успокоившись и правильно оценив ситуацию, гном-механик откинулся на подушки, пытаясь усмирить неистовое биение сердца. События прошлой ночи, казалось, произошли давным-давно, хотя от этого не стали менее устрашающими.
      Сквиб осторожно выполз из-под стола и похлопал Гильбенштока по руке, показывая на окно и на струящийся из него свет. Гном воззрился на окно, а затем в замешательстве посмотрел на Сквиба. И вдруг вспомнил.
      — О великие Боги Кринна! — В новом приступе паники Гильбеншток попытался выпутаться из своих одеял. — Нам надо в мастерскую! В полдень мы договорились встретиться с нашими клиентами на шахте!
      Следующие несколько минут прошли в полной неразберихе. В спешке натягивая чистую пару штанов, Гильбеншток осознал, что его клиент Клармун, с которым ему вскоре предстояло встретиться, убийца. От этой мысли он порвал штаны, со слишком большой силой втискивая ногу в штанину. Отбросив их, гном принялся искать еще одну пару.
      «Но все-таки, — подумал он, — Клармун пришел мне на помощь, так что тут, наверное, простительно некоторое кровопролитие. Возможно». От одной мысли о крови Гильбеншток побледнел. Он не стал завтракать (Пламе-Сохраняющее Устройство Поддержания Равнопотенциального Излучения сожгло все вафли) и вместе со Сквибом, который сжимал в руках теплую чашку с мясным бульоном, выбежал на улицу.
      К изумлению гнома-механика, к парадному входу склада были прибиты большие листы бумаги. Прищурившись, он начал читать вслух:
      — «Предупреждение. По постановлению городской охраны Палантаса с этого дня механическое устройство, находящееся внутри этого здания, не должно приводиться в действие в пределах города по приказу сержанта Лиама Джероса до тех пор, пока чрезмерный шум, столь бесчеловечно потревоживший население прошлым вечером, не сможет постоянно…» Что за чушь? — проворчал Гильбеншток, направляясь к черному ходу. — Подумать только! После всех взяток, которые он с меня стребовал, — такое! Какая неблагодарность! Сейчас ни у кого нет уважения к деньгам!
      Сквиб сочувственно рыгнул. Утирая рукавом рот и бороду, он вошел вслед за боссом в помещение склада.
      Всего несколько минут ушло на то, чтобы надеть защитную одежду, перчатки, пояса с инструментами, очки и наушники. Еще столько же времени потребовалось, чтобы все это снять, поскольку и гном-механик, и овражный гном обнаружили, что перед путешествием им необходимо посетить уборную.
      — Слишком много волнений, — пояснил себе под нос Гильбеншток.
      Вновь полностью экипировавшись, они приступили к последней проверке ящиков с припасами, где хранились еда, инструменты, запасная одежда и ярды чистых бинтов — так, на всякий случай.
      Через десять минут гудящий котел был доведен до одной четверги мощности. На половине мощности раздался пронзительный свист, приведя в действие хор сигнальных колокольчиков вокруг двух больших поршней карданного вала. Чудовищный механизм зарычал и задрожал, как будто внутри него происходило землетрясение.
      Недобрые воспоминания прошлой ночи испарились. Гном-механик ощущал себя выше, чем на самом деле, даже выше людей. Кровь бурлила и колотилась в его жилах в такт ударным волнам звука, наполнившим склад. С потолка сыпалась пыль.
      Гильбеншток взглянул в правое окно на кабину овражного гнома. Одновременно с этим Сквиб посмотрел в левое окно на кабину гнома-механика. Их взгляды встретились. Овражный гном растянул рот в улыбке до своих закрытых наушниками ушей, его косых глаз было почти не видно за защитными очками. Исторический момент приближался.
      — Вперед, навстречу судьбе? — закричал Гильбеншток, показывая на ворота, но его голос потерялся в грохоте.
      Сквиб со счастливым видом кивнул, хотя не мог расслышать ни слова, и с силой надавил на рычаг. Железный Дракон заработал на полную мощность, поскольку овражный гном задействовал главный привод.
      Вдруг гному-механику пришла на ум здравая мысль.
      — Сначала откроем ворота, — добавил через мгновение Гильбеншток. — Мы должны следить за сопутствующим… ой!
      Было слишком поздно. Заскрипели турбины и поршни, Железный Дракон издал мучительный металлический скрежет, который, казалось, вознесся до самых небес, и, громко стуча шестеренками, накренился вперед.
      От грохота у гнома-механика затрещали кости; ударной волной разбило песочные часы в задней части мастерской.
      Со смесью удивления, страха и дикой гордости Гильбеншток следил за тем, как гигантские буры вонзились в запертые деревянные ворота склада. Через мгновение Железный Дракон с легкостью пробился сквозь них. Черное чудовище ринулось в разверзшуюся дыру и выкатилось прямо на улицу, на которой, что удивительно, не оказалось пешеходов. Колеса механизма смяли в лепешку брошенную телегу с дынями. Умелые руки Сквиба порхали над рычагами, и Железный Дракон плавно развернулся на колесах правого борта и поехал вниз по улице, которая стремительно опустела. Убегавшие люди были явно взволнованы.
      «Как и должно быть», — с гордостью подумал гном.
      Даже в самых смелых мечтах Гильбеншток не мог представить себе, что езда на Железном Драконе будет такой. Железный пол глухо стучал, как будто по нему колотил великан, безжалостно ударяя по пяткам. Гному едва удалось сохранить вертикальное положение, ухватившись изо всех сил за рычаги и трубы. Большая часть застекленных датчиков вскоре разбилась, некоторые совсем перестали работать, но Железный Дракон все еще оставался в хорошем состоянии.
      А звук! Сам воздух качался, как волны на морском берегу во время бури. Дома, казалось, содрогались от страха и трепета перед изобретением Гильбенштока. Уж точно, горожане встретят его как героя, когда он вернется из своей первой поездки! Сотни людей соберутся в его горнодобывающей службе, его завалят новыми заказами на рытье шахт, а сколько денег он получит, а как будут восхвалять его талант!
      Железный Дракон двигался вниз по улице к пересечению со Старой Южной Дорогой, по краям которой росли деревья. Гильбеншток обернулся, но почти ничего не смог различить в вихре пыли и пара, поднимавшемся за ними. Однако он мог сказать, что улица значительно пострадала от их продвижения, и скривился при мысли о том, что придется потратить один-два алмаза на починку дорог, но хорошие отношения с городом того стоили.
      Были и другие проблемы. Колеса машины размером с небольшой дом разбили на мелкие кусочки два брошенных фургона, и отлетевшая от одного из них доска неожиданно заблокировала стержень привода левого борта. Пока доску не удалили и Сквиб не восстановил управление машиной. Железный Дракон, накренившийся влево, задел и разнес в щепки полдюжины старых деревьев, выстроившихся в ряд вдоль бульвара.
      Повернув на пересечении со Старой Южной Дорогой, Железный Дракон подошел к завершающему этапу своего пути из города. За поворотом перед Гильбенштоком предстали вооруженные булавами невозмутимые всадники в сопровождении мужчины и женщины, облаченных в красные мантии, которые носили некоторые городские маги. Власти находились на расстоянии всего сто футов.
      — О-хо-хо, — пробормотал гном.
      Он вытянул вверх руку и потянул за шнур, чтобы дать предупредительный свисток перед тем, как снизить скорость машины.
      Когда раздался пронзительный звук, оглушенные стражники согнулись пополам. Побросав оружие на землю, широко открыв рты и зажав руками уши, люди бросились спасать свои жизни. Одетые в красное бежали быстрее всех. Гильбеншток решил, что теперь нет нужды останавливаться, и продолжил путь.
      За окнами мелькали последние здания на окраине города. Передняя часть Железного Дракона неуклонно поднималась, взбираясь по Старой Южной Дороге на юго-восточном краю Торгового Района. Они достигли подножия гор. Отсюда и на протяжений нескольких миль за пределами города дорога петляла в разные стороны, как пьяная, но на то, чтобы добраться до шахты, если концентрация пара останется высокой, должно было уйти всего несколько часов.
      Железный Дракон ударился обо что-то на дороге — бронзовую статую на низком каменном постаменте — и очень высоко подпрыгнул перед тем, как расплющить фигуру и каменное основание в лепешку. Когда гнома подбросило в воздухе, он разглядел через переднее окно что-то впереди на дороге, прямо на пути неумолимо движущейся силы.
      Это был человек в черной мантии.
      Гильбеншток встал на цыпочки и посмотрел еще раз.
      При ближайшем рассмотрении оказалось, что это не человек, а эльф. Он спокойно стоял не больше чем в ста пятидесяти футах впереди, безмятежно скрестив на груди руки, и смотрел на приближающуюся машину. Гильбеншток прекрасно разглядел ясные черные глаза эльфа. Они смотрели прямо на него.
      Кровь в жилах Гильбенштока застыла.
      Даже самые ничтожные гномы-лудильщики в Палантасе знали о Даламаре, Главе Ложи Черных Мантий, одном из самых могущественных из живущих ныне магов. Гильбеншток смутно припоминал, что слышал, как говорили, будто Даламару служат мертвые чародеи, жуткие чудища подчиняются ему и готовы явиться по первому зову. Из-за других слухов о Даламаре Гильбенштока в прошлом мучили кошмары, но увидеть, как темный эльф наяву смотрит на тебя, было еще хуже. Гном попытался дать предупредительный свисток, но шнур раскачивался и никак не давался в руки. Гильбеншток посмотрел направо и увидел, что верный Сквиб борется с застрявшим клапаном и не обращает ни малейшего внимания ни на дорогу впереди, ни на одинокое препятствие.
      «Приветствую тебя, Гильбенштокельбурлиндиософамистиладиниар», — произнес бесстрастный голос в сознании гнома. Гильбеншток уже много лет не слышал, чтобы к нему обращались полной формой его имени, и пришел в ужас, словно с ним говорило привидение. Его мысли скакали, как коробка передач с застрявшим в ней бревном.
      «Прости за то, что использую прямую мысленную связь с тобой, но говорить нормально нет никакой возможности, — продолжал голос. — Прошлой ночью я проснулся от грохота твоей машины, и всего четверть часа назад мои исследования были прерваны им же. Теперь я обнаруживаю, что твой аппарат не только помешал мне, он разогнал весь транспорт на многие кварталы, довел население города едва ли не до анархии, нанес этому району ущерб стоимостью в много тысяч стальных монет. Меня ни капельки не затруднило бы зашвырнуть тебя и твою несчастную машину в залив, и даже сейчас искушение сделать это крайне велико».
      Колени гнома подкосились — пришлось схватиться за оконный выступ, чтобы не упасть. Он похолодел, приготовившись к тому, что должно было последовать.
      Улыбка промелькнула на лице темного эльфа, до которого теперь оставалось всего лишь футов пятьдесят.
      «С другой стороны, ты нечаянно развеселил меня и доставил мне удовольствие. Мне очень не нравилась статуя Элистана, которую ты превратил в груду обломков. Элистан был великим вершителем добра и глупцом, как мне всегда было известно, а его статуя стояла у меня поперек горла. К тому же она так была на него похожа. Считай, мы квиты. Можешь покинуть этот город невредимым».
      Темный эльф превратился в туман и исчез. Всего через три секунды Железный Дракон проехал прямо по тому месту на дороге, где он стоял, и с грохотом двинулся дальше через горы. Еще долго Гильбеншток не смел дышать, ожидая, что Даламар появится опять и все равно выполнит свою угрозу. Наконец он закрыл глаза и открыл было рот, чтобы вознести благодарственную молитву Реорксу…
      «Я бы посоветовал тебе не спешить с возвращением, — неожиданно добавил голос. — И лучше иди пешком, если вообще решишь возвращаться».
      Больше ничего сказано не было.
      Железный Дракон и его команда покинули некогда спокойный город без дальнейших происшествий, если не считать разбитого фургона с фруктами и задавленного глухого опоссума.
      После яростных знаков, подаваемых Гильбенштоком, Сквиб, наконец, остановил колоссальное устройство. Это случилось где-то в шестнадцати милях от города, далеко в Вингаардских горах. Пар разлетался клубами во все стороны из труб и клапанов паровой машины, грохот разносился эхом по долинам и ущельям. Гильбеншток обнаружил, что езда, от которой вибрировали все кости, так повлияла на него, что теперь он был временно не в состоянии ходить и подбирать предметы пальцами. Он оказался на земле, свалившись с середины лестницы, и занимался тем, что извлекал острые осколки камней из своих ладоней, когда к нему присоединился Сквиб.
      Гном-механик вытащил затычки из ушей и попытался что-то сказать, но не смог даже сам себя услышать из-за непрекращающегося звона в голове. Он беспомощно размахивал руками, затем схватил Сквиба за руку, потащил к левому борту работающей на холостом ходу машины и показал на русло высохшей реки, пересекающее дорогу впереди. Еще несколько жестов — и Сквиб уяснил себе, что им надо ехать вверх по руслу.
      На трясущихся ногах они забрались в чрево механизма. Новые разрывы грохота разнеслись по вершинам — Железный Дракон медленно развернулся на колесах левого борта, так что камни летели во все стороны, и въехал на ухабистую почву.
      Старая Южная Дорога находилась отнюдь не в лучшем состоянии, но каменистая поверхность дна была просто ужасна. Овражный гном вел механизм значительно медленнее, чем раньше, но Гильбенштока все равно постоянно бросало то на одну, то на другую стену кабины, коробки и ящики скакали вокруг него, он больно, ударялся головой о ближайшие трубы и измерительные приборы намного чаще. Несколько раз гнома чуть не вышвырнуло из бокового окна кабины.
      После того, что показалось ему тысячелетием невыносимых страданий, окостеневший Гильбеншток заметил, что Железный Дракон останавливается. Машина слегка закачалась на колесах, затем, несколько раз извергнув пар и лязгнув металлом, затихла.
      «Я не только оглох, — думал гном-механик, лежа на полу кабины, обхватив коротенькими ручками трубу, — но к тому же каждая косточка в моем теле разломана на кусочки. Мне придется купить новое тело, а это значит, что нет еще одного алмаза, но это будет того стоить. Если возможно, я попрошу себе тело повыше ростом».
      Сквиб, ухмыляясь, — по его виду нельзя было сказать, что он чувствовал себя хуже, — спустил Гильбенштока вниз по лестнице и оживил его глотком мясного бульона из закупоренного сосуда. Гильбеншток вскоре оттолкнул чашку. Кто знает, из чего овражный гном приготовил этот бульон?

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26