Баррисс снова включила коммуникатор. Что-то, уже который день, постоянно блокировало ее попытки связаться с Храмом Джедай, и она не слишком на него надеялась. Она вспомнила то, что Джос рассказал ей за игрой в саббак однажды ночью, процитировав прочитанное когда-то в ресторане поучение: "Умерь ожидания, чтобы не быть разочарованным."
      Это реалистичная философия подумала она.
      Затем, наверное потому что она этого не ожидала, ее комм все-таки пробился. Голопроекция расцвела в одну шестую нормального размера и Баррисс обнаружила, что смотрит на изображение учителя Люминары Ундули. Она поучвствовала прилив радости от этого вида.
      – Учитель!
      – Кто же еще? Ты звала меня, верно?
      Баррисс усмехнулась, предчувствуя момент, когда она разделит великий и страшный секрет. Удивительно, насколько легче может стать душевная ноша, если поделиться ей – точь-в-точь как ноша материальная.
      – Да.
      Внезапно Баррис почувствовала себя так, словно ее разум стал слишком перегруженным и спутанным для разговора. Она замешкалась. Ей надо разложить все по полочкам, и точно знать, что она правильно все описывает. В конце концов, этот секрет потенциально мог повлиять на всю галактику.
      Прежде чем она заговорила, Люминара спросила:
      – Баррисс как ситуация на месте? Ты в порядке?
      – О, простите. Я просто пыталась решить – с чего начинать. Тут ммм… тут много чего случилось.
      – Выбери начальную точку. – Был это легкий оттенок суровости в голосе ее учителя или просто сбой при передаче? Она надеялась что последнее. – От нее ты сможешь двигаться вперед или назад. – продолжила учитель Ундули.
      Баррисс сделала глубокий вдох.
      – Хорошо. Я открыла кое-что примечательное в боте.
      Она быстро изложила свои опыты, описала своему учителю случившееся, стараясь придерживаться связности. Еще она попыталась передать не только то, что случилось, но также и то, что она чувствовала, ощущения полного слияния с Силой, и всю чудесность этого.
      Учитель Ундули выслушала, не перебивая. Время от времени она ободряюще кивала, но оставалась безмолвной не подгоняя Баррисс когда она медлила, собираясь с мыслями.
      – …и это практически все, что можно рассказать. – закончила Баррисс. – Да, кроме того, надеюсь, вскоре у вас появится протокольный дроид, прозванный И-Пять – с закодированным посланием, содержащим то что я только что рассказала. Я беспокоилась что может случиться что-то, что не даст мне передать это, я не могла связаться с вами по комлинку, а И-Пять так и так была нужна причина отправиться на Корускант; так что мы объединили усилия. Он довольно необычный дроид и он связан с Храмом – он когда-то принадлежал отцу одного из наших падаванов. Вы найдете его полезным… – Она поняла что сбивается на бормотание и замолчала.
      Учитель Ундули молчала еще несколько секунд. Потом она проговорила:
      – Ты уверена, что то, что ты испытала – не какого-то рода иллюзия?
      – Это не иллюзия, учитель. – ответила Баррисс. – Это было единение с Силой, более мощное чем я даже могла представить себе возможным. Это было реальностью. Я в этом уверена также, как в том, что сейчас говорю с вами.
      "И даже более." – хотела добавить она, но промолчала.
      Ее учитель кивнула.
      – Экстраординарное событие. – спустя секунду она добавила, – Учитель Йода и несколько других из Совета недавно упоминали, что они почувствовали… не возмущение, более точно это был похоже на волну в Силе. Возможно, это и есть обьяснение.
      Баррисс выждала секунду, но женщина оставалась молчаливой и погруженной в раздумья. Наконец падаван проговорила:
      – Я чувствую огромную опасность для этих людей, учитель. Как я сказала – "несчастный случай" на борту "Медстара" не был несчастным случаем. Кто бы ни был за него ответственен, он ударит снова, и также я чувствую; нет, я знаю – что используя эту новую связь я смогу предотвратить это. Я в этом нисколько не сомневаюсь. Мощь потрясающая. Даже сейчас, я чувствую как ее эхо отдается во мне.
      – Тогда – почему ты не использовала ее до конца? – спросила учитель Ундули.
      – Потому что я некомпетентна – у меня нет опыта или мудрости, чтобы принимать такого рода решения или совершать подобные действия. – Баррисс развела руками. – Учитель, что я должна cделать?
      Маленькая голограмма ее учителя молчала несколько секунд. Выражение ее лица трудно было различить – учитывая размер и разрешение картинки. Потом она проговорила:
      – На этот вопрос нелегко ответить, Баррисс Ты там, а я здесь и я не могу знать ситуацию так, как ты. Но, судя по отчету, думаю что ты должна…
      Голограмма вздрогнула, мигнула и по ней волнами побежали пульсирующие линии сканирования. Голос учителя Ундули начал тянуться, пропал и появился снова:
      – …попытайся разузнать правду, потому что… – затем картика исчезла и голос пропал.
      "Нет!" – Баррисс хотелось взвыть. – "Да работай же!"
      Она постучала по кнопкам прибора, ее порыв был отчаянным, но бесполезным. Соединение было потеряно. Отключено. Отключено.
      Баррисс растерянно провела рукой по волосам. Груз ответственности, который она надеялась сбросить или хотя бы разделить, вновь рухнул на нее и стал еще тяжелее чем раньше.
      Чего же от нее ждут? Выпадало ли когда-либо падавану решать такую тяжелую задачу?
      Во всем этом было лишь одно светлое пятно, пусть и не настолько светлое, как хотелось бы – по крайней мере джедай теперь знают ситуацию, связанную с ботой. Что бы ни случилось тут, на Дронгаре, они смогут разобраться и принять решение, с помощью мудрейших и самых опытных из Совета Джедай. Это, разумеется, не сделает легче ее личный выбор, но это хоть что-то…
      "И," – напомнила она себе чуть позже, – "И-Пять будет там с полным отчетом и емкостью, наполненной экстрактом. Я, несомненно, исполнила все свои обязанности перед Советом, поставив его в известность об этом. Больше это от меня не зависит."
      Но тяжесть, которую она чувствовала, не становилась меньшей. Если честно – раньше она казалась ярмом из дерева; теперь же оно стало каменным.
      Хотела бы она знать – сколько же еще она сможет его вынести…

      Миновав последний из патрульных кораблей, Кайрд ощутил отчетливое чувство облегчения. Да, он профессионал и смотреть смерти в лицо всегда было частью его жизни. Он не боялся вернуться в Яйцо. Рано или поздно всем придется совершить это путешествие, а он должен прогуливаться по краю куда чаще чем прочие. И все же – нахождение в открытом космосе и подготовка к прыжку на гиперскорость значили что ему еще раз удалось выжить, и позволительно было почувствовать некоторое самодовольство.
      Он возвращается на Корускант и несет с собой крайне ценный дар для своего дорогого гнезда. Это вызывало еще и чувство завершенной работы. Он обернул к выгоде паршивую ситуацию и сумел спасти что-то там, где все выглядело полной катастрофой. Действительно, это было как в старой поговорке – нет такой мертвечины, которая не послужила был пропитанием какому-нибудь падальщику.
      Поставив корабль на автопилот Кайрд освежился, съел тарелку синтезированных буул-личинок и провел короткую серию упражнений рукопашного боя. Почувствовав себя лучше от согревшихся мускулов и участившегося дыхания, он вернулся во входной шлюз где оставил фальшивый чемодан с драгоценным содержанием. Он предпочитал держать его у себя на виду, пусть даже он и один на корабле. Чем меньше остается на волю случая, тем меньше может пойти не так.
      Чемодан был там, где он его оставил. Он был тяжелым – не настолько, чтобы он не мог поднять и понести его, но достаточно, чтобы комплект колес на нем оказался полезным. Кайрд покатил его к пилотской кабине.
      Корабль мог похвастаться серией гермодверей, поставленных в основном коридоре. При пробоине в корпусе эти двери автоматически быстро захлопывались, чтобы сохранить герметичность в отдельных отсеках. У каждой было чуть выступающий порожек для лучшей герметизации. Он выступал лишь на пару сантиметров, но ему приходилось помнить о том, чтобы переступать через порог – иначе при влюченной искусственной гравитации можно было споткнуться. После многих лет космичских путешествий Кайрд делал это почти автоматически. Производители дорожных кофров тоже хорошо знали про эту помеху и стандартные багажные колесики делались из мягкого материала, который с легкостью прокатывался через пороги гермодверей.
      В отличие от колес фальшивого чемодана. Кайрд не знал, где его бывшие партнеры по неправедным делам нашли эти колеса, но они точно были сделаны из материала потверже, потому что натолкнувшись на первый же порог чемодан рывком остановился и одно из колес отлетело.
      Кайрд покачал головой. Все-таки ему придется его нести.
      Он поднял чемодан – и оба колеса вместе с осью отвалились, прихватив с собой кусок карбонита с кулак размером, который с лязгом упал на палубу!
      Что-то металлическое тускло блестнуло с угла подпорченного чемодана.
      Кайрд уставился на него. Внезапный выброс гормонов пронесся по его сосудам, вздыбив его перья в атавистическом страхе, распушив их, чтобы сделать его больше на вид – для того хищника, который мог посчитать его добычей. Тот факт, что рядом с ним на тысячи кубических километров не было ничего, даже отдаленно напоминающего хищника, никак не мог успокоить инстинктивный страх.
      Внутри карбонита не предполагалось быть никакому металлу.
      Бота была нежной. Даже упакованная в прессованные бруски она неизбежно гниет; потому, разумеется, контрабанда и перевозилась в карбоните – процесс карбон-заморозки останавливал практически все молекулярные процессы в органике. Бота не становилась действительно стабильной, пока правильная обработка не переводила ее в форму таблеток или иньекций. В форме прессованных брусков, обычно используемой для перевозки, что-то упакованное вместе с ней могло вызвать в ней нежелательные химические реакции. На этой стадии предпринимались огромные усилия чтобы продукт перевозился настолько чистым, насколько это возможно, и он настоял чтобы такие же предосторожности предприняли и его партнеры по черному рынку.
      Так почему же он смотрит на что-то, сделанное из металла, внутри карбонитового блока?
      Его перья начали разглаживаться, когда Кайрд сделал несколько глубоких вдохов, следя за тем чтобы выдох был на секунду или две дольше вдоха; так, чтобы вывести окись углерода из организма. Это сработало, он почувствовал как темп его пульса начинает замедляться, по мере снижения уровня тревоги.
      Он прикинул возможные варианты.
      Вариант первый – в карбоните есть что-то вместе с ботой.
      Второй – в карбоните есть что-то вместо боты…
      На ударном корабле был бортовой медицинский блок, а в него входил диагност. Кайрд осторожно поднял чемодан обоими руками и прошел к автодоку. В силу его профессии ему время от времени приходилось пользоваться такими устройствами, чтобы лечить ранения – либо свои, либо своих товарищей. Он не был специалистом, но такие машины создавались так, чтобы их могли использовать те, у кого медицинских навыков практически не было, и к ним прилагались простые инструкции.
      У этой модели был встроенный осевой визуальный резонатор.
      Кайрд остородно поставил чемодан на стол диагноста. На компьютере он нашел инструкции к аппарату, просмотрел их и нашел максимальные настройки. Он коснулся нужных переключателей.
      Блестящий транспаристиловый противорадиационный щит в виде обруча опустился над чемоданом. Затем послышалось гудение энергии. Не больше секунды работы понадобилось медагрегату, чтобы выдать картину того, что было внутри; и то, что показал сканнер – не было брусками прессованной боты.
      То, что он показал, было бомбой.
      Кайрд опытным взглядом изучил картинку, парящую над компьютером. Он видел четыре термодетонатора, связанных в цепь с таймером – больше чем достаточно, чтобы испарить карбонит и все что между ними и корабельным корпусом, если они рванут вместе. Мощности может быть достаточно и чтобы разнести сам корабль на куски. Это часть одного из детонаторов показалась ему там, где карбонит отвалился вслед за колесами и осью. Поскольку карбонит мало влял на электронные или механические процессы, все шансы были за то, что оно сработает так как планировалось.
      Тхула и Сква Тронт предали его. Они забрали боту с собой, а вместо нее подсунули ему смертный приговор. И он щедро им за это заплатил!
      Удача – презабавная штука. Решил бы он нести ящик вместо того, чтобы катить его, не окажись небрежно сделанного колеса и порога, который сломал его – и тогда бомба наверняка была бы пристегнута рядом с ним в рубке – до тех пор, пока не сработала бы.
      Это был смелый ход. Если бы он удался – парочка стала бы очень богатой и никто ни о чем не догадался бы.
      "Он еще может удастся, если ты будешь тут просто стоять и пялиться на него, как перегревшийся на солнце птенец…"
      Кайрд подхватил ящик и быстро рванул к ближайшему шлюзу. Он не знал, когда таймер подорвет заряд. Он почувствовал, как начинает потеть, когда засунул чемодан в шлюз, выскочил, захлопнул за собой люк, отключил исскуственную гравитацию в шлюзе и вдавил кнопку рабочего цикла.
      На этот раз Кайрда несли попутные ветры. Поток воздуха из разгеметизированного шлюза выдул бомбу из корабля в вакуум. Он вернулся в кабину и через несколько секунд разгонался достаточно, чтобы оставить чемодан сзади и на безопасном расстоянии. Он может сработать еще через несколько часов, может быть – дней…
      Беззвучная вспышка резанула по экранам заднего вида меньше чем через две минуты после того, как бомба была выброшена за борт. Датчики оценили мощность в половину килотонны. Бомба могла превратить его и корабль в облако раскаленной плазмы.
      Кайрд откинулся на спинку кресла. Он совершил ошибку. Большую. И это запросто могло стоить ему жизни. Он поддался высокомерию. Он почитал, что Тхула и Сква Тронт достаточно умны, чтобы понять что связываться с ним будет глупо; что он выследит их и заставить расплатиться кровью – неважно сколько на это потребуется, и неважно, как далеко они убегут. У "Черного Солнца" всюду глаза и уши, и рано или поздно он их найдет.
      Чего он не учел – это того, что у парочки хватит духу попробовать убить убийцу. Они были преступниками мелкого пошиба, малоизвестными и без особого насилия в своей биографии. Он не угадал в них таких талантов, и это едва не стало фатальной ошибкой. Всегда лучше переоценить силы потенциального противника, чем недооценить его. Если готов к худшему – то с меньшими проблемами справиться проще.
      Отчего ему действительно сводило глотку – так оттого, что он едва не подтвердил, что они правильно оценили его. Он оказался удачлив, а как знает любой – бывают времена, когда удача лучыше чем умение. Он принимал это.
      Потеря боты сама по себе не фатальная неприятность, поскольку его виго никогда не узнает, что она была в ставках. Кайрд может обернуть все так, что его рассказ не слишком ему повредит: да, он обнаружил что растение мутирует, но, к сожалению, к этому времени военные туго закрутили гайки и собрать хоть что-то возможности не было. Виго будут разочарованы, но это часть бизнеса; и в конце концов Кайрд слишком ценный инструмент, чтобы карать его за неудачу, в которой нет его вины. Сделать деньги можно и многими другими способами.
      Никто не знает и не узнает что его надули – кроме самого Кайрда и этих двоих.
      "Что это значит," – подумал он мрачно, – "так это то, что он все еще на поводке у "Черного Солнца." Шанса быть отпущенным разбогатевшим и признательным хозяином больше не светило а с работы того рода, что у Кайрда просто так, без разрешения, не уходят.
      И в этой части ничего поделать было нельзя.
      Кайрд стиснул кулак и взглянул на него так, словно он уже держал в нем судьбы двух мошенников. Он надеялся что Тхула и Сква Тронт хорошенько насладятся своим богатством – за то время, которое у них осталось. Этого времени у них совсем не так много, как они думают, а их финал будет крайне неприятным.
      Крайне.
      Кайрд скормил координаты навигационному компьютеру, потом активировал гипердрайв. Корабль вздрогнул, когда всколыхнулось его гравитационное поле, звездная россыпь в лобовом иллюминаторе растянулась длинными полосами синей расцветки, взвыли двигатели и он исчез.

      Полковник Д'Арк Ваэтес, как глава Ремсо-Семь был армейским офицером самого высокого ранга из тех, что были под рукой. Баррисс отправилась на встречу с ним во время затишья в операционной. В последние день-два тут было удивительно тихо. Что это, гадала она – затишье перед бурей?
      Она могла, даже будучи падаваном, запросить и, возможно, получить аудиенцию с новым адмиралом на "Медстаре", но на военной службе это проходило с изнурительными формальностями, а Баррисс достаточно часто наблюдала как это работает, чтобы понять что мудрее будет сначала обратиться в порядке субординации.
      Республиканские военные силы могли многое но "гибкость" не была первым словом, которое приходило на ум, когда ты имел дело с армией или флотом. Все можно сделать правильно, неправильно и по-военному…
      – Что я могу для вас сделать, падаван Оффи?
      – Эта база в опасности, полковник. – сказала она.
      Полковник улыбнулся.
      – В самом деле? Ремсо на поле боевых действий – находится в опасности? Подумать только!
      – Нет, сэр. Я говорю, что он в большей опасности, чем обычно – каким бы ни был уровень этого "обычно".
      Ваэтес был первоклассным хирургом, успешным офицером и далеко не глупцом. Его улыбка исчезла, и он всецело сосредоточился на ней.
      – Обьясните, пожалуйста.
      – Я уверена что персона, ответственная за прошлый взрыв челнока с ботой – это та же персона, которая ответственна за диверсию на "Медстаре"; и та же персона что готова служить орудием в акции, которая подвергнет опасности всех, здесь находящихся. И не только в этом Ремсо.
      – Расследование по челноку уже изрядное время как закрыто. – заметил Ваэтес. – Оно показало, что хатт Фильба был шпионом, и он же был ответственен за диверсию. Таков был вывод полковника Дойра, офицера который проводил расследование.
      – Я не считаю что это было так. Вернее, это не вся история.
      – Хорошо. Тогда – кто ответственен? И что он или она готовы сделать такого, что подвергнет нас опасности?
      Баррисс вздохнула.
      – Я еще не знаю точно – кто. И не знаю точно – как это произойдет.
      Ваэтес посмотрел на нее.
      – Откуда же в таком случае вы знаете то, что знаете? Интуиция?
      – Я узнала это посредством Силы. Это трудно обьяснить тому, кто не чувствует ее, но это куда больше чем интуиция.
      Она едва ли могла рассказать ему, что ее связь с Силой была усилена при помощи лекарства – причем того, к которому ей не полагалось иметь доступа. Любое доверие, на которое она могла рассчитывать в таком случае моментально улетучилось бы. Ваэтес был человек военный, прагматичный до предела, и к тому же хирург. Насколько она могла судить по своему опыту общения с хирургами – большинство из них считало, что если проблему нельзя решить при помощи скальпеля – ее не существует.
      – Падаван Оффи, – проговорил Ваэтес. – я знаю, что Сила – это изрядная часть… оперативных методов вашей организации. – Он пожал плечами. – А что прикажете мне сказать адмиралу в оправдание каких-либо действий? И, учитывая… хм… недостаток определенной информации, даже если он поверит вам – что именно вы предложите нам делать?
      Баррисс почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Что она могла ответить? Он был прав. И если она не может убедить Ваэтеса – человека, который ее знал и который, как она чувствовала, симпатизировал ей – то какие у нее шансы убедить кого-то, кто ее совершенно не знает? Все было слишком неопределенно.
      – Полковник, а вы можете связаться с Корускантом? Мой комм, похоже, не может соединиться.
      Он покачал головой.
      – Это считается военной тайной, падаван Оффи, но на данный момент и мы не можем связаться с домом. Какого-то рода субэфирные возмущения блокируют дальнюю связь. Наши комм-техники не могут разобраться.
      Баррисс кивнула. Она надеялась, что если военные смогут связаться с Советом Джедай – то Совет сможет поддержать ее, по крайней мере настолько, чтобы обьявить тревогу. Но, очевидно, не случится и этого.
      – Слушай, – сказал он. – Вот что я тебе скажу – я поговорю с командиром отряда солдат который приписан к нам, скажу ему, что мы кое-что услышали от умиравшего вражеского пациента – о том что что-то готовится – и что ему стоит усилить патрули. Боюсь, это лучшее, что я могу сделать – если, конечно, ты не дашь нам что-то весомое; что-то, что можно будет проверить.
      Хоть что-то – это лучше чем ничего.
      – Благодарю вас, сэр.
      Выходя из его офиса она заметила Джоса Вондара, шагавшего от посадочной площадки. Погода была облачная и вскоре наверняка должен был начаться дождь, но в Джосе кипела энергия, которой она уже давно за ним не замечала, а его аура была светлой. Определенно светлее, чем ее собственная в этот момент.
      Она направилась ему наперерез.
      – Джос. Как ты?
      Он ухмыльнулся ей.
      – Лучше, чем было в последнее время. Надеюсь. Очень скоро узнаю точно.
      – Рада это слышать.
      Он взглянул на нее.
      – Что тебя тревожит?
      Она была удивлена вопросом.
      – И что заставило тебя думать что меня что-то тревожит?
      – Ты заставила – язык тела, выражение лица, базовое поведение – все говорит мне, что ты встревожена. В чем дело?
      Рассказать ему ничем не повредило бы, к тому же он знал, что она имела доступ к боте. Возможно еще один ум, работающий над проблемой, сможет помочь. В этом положении она примет любую помощь какая найдется.
      Она обьяснила ему пока они шли, рассказала про ее опыт с Силой, про боту и ее уверенность в надвигающейся опасности. К тому времени, когда она закончила, они оказались у его домика, почти не заметив этого.
      – Вот вся история. – закончила она.
      – Ничего себе, так его за ногу. – хмыкнул он. – Это крайне интересно.
      – Угу. Я чувствую себя как мифический пророк Даранас с Альдераана – я могу видеть будущее, но никто не верит моим предостережениям.
      – Ну, ты же сказала Ваэтесу – а он передаст это парням из пехоты. – возразил Джос. – Если тут ожидается угроза – это уже неплохо. По крайней мере, они будут наготове.
      Она кивнула.
      – И ты в самом деле думаешь, что бота усиливала и концентрировала твою связь с Силой?
      – Совершенно. – ответила она. – Я знаю что она таит огромную силу. Я уверена что с такой связью я могла бы как-то предотвратить опасность. Я могла бы даже получить возможность полностью остановить войну в этом мире.
      Он ничего не сказал, но она могла через Силу почувствовать его сомнения.
      – Ты считаешь, что это была какая-то галлюцинация, верно?
      – Я этого не говорил.
      – Но ты так подумал.
      Он потер лицо.
      – Баррис, ты врач Ты знаешь, что медикаменты по-разному действует на разные народы. Дать деваронианцу два кубика плетилнитрата – значит излечить крупозную пневмонию и очистить затекшие легкие практически без побочных эффектов. Дашь ту же дозу человеку – и это уронит его кровяное давление до потери сознания. Дашь ее ботану…
      – И он умрет раньше, чем упадет на пол. – закончила она. – Ты хочешь сказать…
      – Бота – удивительное лекарство нашего времени; мы лишь головами вертим, удивляясь новым эффектам, которые она производит на ранее не знавшие ее расы. Может быть, она связала тебя с Силой каким-то загадочным и мощным образом. А может – ты это вообразила. Чтобы быть уверенным в том, что это было – нужны ученые, которые провели бы беспристрастные эксперименты. И ты, и я работали с пациентами в состоянии психоделических галлюцинаций. Они тоже верили в то, что видят, слышат или чувствуют.
      Она кивнула.
      – Да. Но Сила не то, что так просто пришпилить к столу экспериментатора и нарезать ломтиками. Я знаю что то, что я испытала было реальным.
      – Но ты единственная, кто это испытывал.
      – Учитель Ундули говорила, что несколько членов Совета почувствовали отзвуки этого.
      – Терпеть не могу роль адвоката ситха, но если я правильно понимаю то, что ты мне говоришь – нет способа удостовериться что то, что они испытали было эхом твоего опыта. Все это чересур субъективно. Тем не менее предположим, чисто теоретически, что все это правда – и насколько рискованно тебе располагать такой силой? Что ты можешь натворить – просто нечаянно?
      Баррисс кивнула. Да. Он ткнул пальцем прямо в сердцевину проблемы. Кто она, чтобы владеть оружием подобным световому мечу что способен разрубить планету? Что она может сотворить по неосторожности? Этого ей не расказывали. Мудрейшие из учителей джедай даже просто прикасались бы к такой мощи с великой осторожностью и опытом всей своей жизни.
      Выбор таков – схватить горящий факел, предложенный ей Силой и воспользоваться им, чтобы отогнать свору песчаных кошек от своей двери – и при этом пойти на риск спалить свой же дом.
      Так или иначе – вскоре ей придется сделать выбор. Потому что в одном она была уверена – время истекает.

      Джос вытаскивал шрапнель из солдата и операция была в самом разгаре. В этом случае потребовалась резекция кишечника. В здании опять отключилось охлаждение, так что воздух был горячим и липким, а необходимость по локти влезть в смердящие кишки солдата радости не доставляла. "Это," – подумал Джос, упорно вытягивая очередной кусок дюрастила из распластанных перед ним внутренностей, – "мимн'эт-хирургия в ее лучшем виде. Или худшем."
      И все же, даже выполняя такую неаппетитную работу, Джос улыбался. Его сердце словно обзавелось личным антигравом; оно стремилось вырваться из его груди и улететь… до полос цвета ржавчины и патины, опоясывавших небо. Он чувствовал себя так, словно может поднять любой груз, излечить любую рану, неважно насколько тяжела она будет. Причина этой радости была крайне проста:
      Он и Толк вновь были вместе.
      Дядя Эрел сдержал слово. Он починил то, что было разбито; в данном случае – сердце Джоса.