Он не сомневался, что Дэйк пожелает вновь захватить их всех. В конце концов, именно они были его средством к существованию и моментально лишили его всего. Кроме того, Дэйк должен быть разъярен до безумия. Ведь Конан нанес удар по его могуществу, нашел-таки лазейку в казалось бы непроницаемых путах; несомненно, это главный удар по самолюбию колдуна.
      - Осторожно, - послышался голос Тро. - Впереди откос.
      Конан перестал думать о погоне и вгляделся во тьму. Действительно, слева он увидел впадину. Он взял вправо, чтобы обогнуть ее.
      - Я ничего не вижу, - заметил Орен.
      - Это потому, что ты туп, слепая скотина, - сказал Вилкен.
      - Э, да ты сам хуже собачьего дерьма!
      - Замолчите, - донеслись одновременно голоса Разори и Фосулла.
      Конан усмехнулся и вновь зашагал в ночи.
      Хорошо все-таки, что магические способности Дэйка были низшего порядка, ибо, окажись иначе, он испепелил бы все в поле своего зрения.
      Сидя на земле у ног хозяина, Крэг обеими руками держался за свой обезображенный нос. Кровь уже не текла, но смазливая физиономия никогда больше таковой не будет.
      - Вставай же, дурачина! Мы должны отправиться за ними!
      Крэг вцепился в колесо фургона, у которого он развалился, и кое-как поднялся на ноги.
      - В темноте?
      - Да хоть в свете геенны огненной, если понадобится!
      Дэйк повернулся к ожидающему поблизости Кэйпье:
      - В чем тут проблема? Ведь ты теперь сам получаешь четверть прибылей от сбежавших.
      - Да, и мне бы хотелось их отыскать. Разбойников здесь можно не опасаться. Мы можем оставить дюжину людей присматривать за караваном, а вдвое больше отправить в погоню.
      - А сам ты примешь участие?
      Кэйпья ухмыльнулся:
      - О да. Охоты я не чураюсь. Разделываюсь и с клыкастыми кабанами, и с мускусными быками. А люди умирают куда легче этих обоих.
      Дэйк кивнул, хотя про себя вовсе не согласился с последним утверждением. Вепри и дикие быки, возможно, свирепы, но они не обладают человеческим коварством, не кидают они копий и мечами не машут. Хотя ему достаточно приблизиться к беглецам, и они вновь окажутся в его власти. На этот раз он будет бдителен, пока они не окажутся надежно заключены в подходящем месте и с надлежащей охраной. Побег их был просто случайностью, все из-за того, что Дэйк отвлекся с этой девчонкой-рабыней.
      - Когда мы сможем отправиться?
      - Думаю, в течение получаса.
      - Хорошо.
      В то время как люди Кэйпьи готовились в путь, Дэйк в своем фургоне тоже не сидел без дела. У него было еще несколько заклинаний, что могли пригодиться, когда он пойдет по следу, и Дэйк осторожно упаковал необходимые колдовские орудия. Если понадобится, он способен вызвать жабий дождь или демона, но вряд ли это сильно подействует на его рабов, ведь они знали обо всей призрачности этих земноводных и красного гиганта.
      В том, что он вернет беглецов, у колдуна не было никаких сомнений. Пешие, безо всяких припасов и снаряжения,- настигнуть их лишь вопрос времени. Он уж позаботится о том, чтобм не нанести вреда ценным экземплярам, покуда не опутает их колдовской сетью, но не все они одинаково ценны. Конан-варвар, например, уже исчерпал себя для Дэйка. Этот человек слишком опасен. Именно он во время побега убил одного стражника и тяжело ранил другого; чем скорее киммериец подохнет, тем лучше.
      Через час Конан сделал остановку, достаточную, чтобы получше познакомиться со своими новыми спутниками. Тэйли объяснила своему отцу, каким образом они оказались в плену, сняв тем самым бремя вины с Конана.
      Киммерийца вовсе не обрадовала новая встреча с предводителем джатти. Он бы с удовольствием вонзил в великана свой клинок, но сейчас Разори куда менее опасен, чем Дэйк и его новый приспешник. Фосулла Вилкен представил как своего отца. Конан не сомневался, что, окажись в их положении, он также бросился бы выручать своих детей,- никто из достойных называться людьми не поступил бы иначе. И все же, будь у него выбор, он предпочел бы оказаться как можно дальше от этого сборища.
      Но выбора у него сейчас не было. Правда, он мог бы оставить их и, как можно дальше обойдя караван, продолжить свой путь в Шадизар. Хотя этот купец, Кэйпья, видимо, занимает там немалое место; город, надо полагать, тоже достаточно велик для человека, желающего в нем затеряться. Конан сможет оставаться там месяцы и годы и ни разу не встретить купца или его наймитов. Конан, однако, был не из тех, кому нравится все время быть начеку, ожидая, что Кэйпья все же обнаружит его. Это будто острый камешек в сапоге, что докучает до тех пор, пока его не вытащишь. И пока Конан не решит, как же ему поступить, лучше оставаться здесь: это место ничем не хуже других.
      - Мы не можем привести их в наши жилища, - сказал Разори.
      - Согласен, - кивнул в ответ Фосулл.
      Конан покачал головой:
      - Дэйк уже знает, где живут ваши люди. А вы там обретете подмогу. Так что рассуждения эти бессмысленны.
      - Этот Дэйк, рассказал ли он остальным? - спросил Фосулл.
      - Вряд ли, - сказал Панхр. - Он никогда не выдаст курицу, несущую золотые яйца.
      - Что ж, в таком случае нам достаточно убить его и его помощника, чтобы никто не обнаружил наших поселений, - сказал Разори.
      Конан осмотрел весь отряд:
      - У нас один меч, три копья, два из которых слишком коротки, и моток веревки. Вряд ли этого вооружения достаточно, чтобы победить двадцать или тридцать хорошо вооруженных солдат, пусть и недостаточно обученных.
      - На нашей стороне внезапность, - возразил Фосулл.
      - Помимо неравенства в силах, - продолжал Конан, - ваши проблемы останутся даже в том случае, если вы убьете Дэйка и Крэга.
      Разори посмотрел на Конана, и выражение его лица вовсе не понравилось киммерийцу.
      - Я не понимаю, - сказала Тэйли.
      - Мы знаем о вашей деревне, - объяснил Конан. Рукой он обвел Тро, Саба и Панхра.
      - Ну и что из того? - удивилась великанша.
      - Они не джатти, дочь моя.
      - И не варги, - добавил Фосулл.
      Тэйли встала лицом к лицу со своим отцом:
      - Отец, именно благодаря Конану мы обрели свободу. Именно Конан помог мне освободить Морью. И только Конан по-настоящему сопротивлялся Дэйку.
      - И все это не делает его джатти, дочь моя.
      - Так ты собираешься прикончить его и всех остальных за преступление не быть джатти? - Она повернулась к Фосуллу: - Или варгом?
      - Преступление в том, что они знают, как отыскать нас.
      - Мы что, собираемся прятаться сами до конца дней своих и детям наших детей завещать? Людей-не-с-болот становится все больше, они распространяются все дальше, и неминуемо придет день, когда они натолкнутся на наши жилища.
      - Возможно. Смерть тоже неминуема, но по возможности стараешься отдалить ее.
      Пока отец с дочерью пререкались, Конан как бы между прочим вытащил меч. Это не ускользнуло от взгляда Разери, и великан потянулся за копьем.
      - Тогда решим прямо сейчас, кто останется жить, а кто умрет, - сказал Конан.
      Разери схватил свое оружие и застыл в угрожающей позе; точно так же поступили и Фосулл с Вилкеном.
      Панхр, Тро и Саб напряглись, готовые к нападению или защите.
      - Нет! - крикнула Тэйли.
      Разери даже не взглянул на нее.
      - Это необходимо, дочь моя.
      - Эти люди стали моими друзьями, - сказала она. - Если вы убьете их, убейте и меня.
      - Попридержи свои чувства!
      - Нет, я останусь с ними.
      Орен и Морья встали бок о бок с Тэйли.
      - Она права, отец, - сказала девочка. - Они и наши друзья.
      - Вы все спятили, - покачал головой предводитель джатти.
      - Что скажешь, Вилкен? - осведомился Фосулл.
      - Я не противлюсь тебе, отец, но для обычной скотины они действуют неплохо.
      - Послушали бы лучше своих детей, - сказал Конан. - Если сложится не по-вашему и мы уцелеем, то вы уж точно умрете, и без всякого толку.
      Конан небрежно поигрывал мечом, готовый, однако, при необходимости пустить его в дело. Он имел возможность убедиться, что кости у джатти чрезвычайно крепки, но нет сомнений, что острие меча способно пронзать их плоть, и киммериец намеревался проткнуть сердце Разери, как только тот оторвет от земли древко своего копья. Великан мощен, но киммериец куда проворнее. Он собрал для прыжка всю свою силу.
      Разери, казалось, замолчал на целую вечность. Затем он сказал:
      - Есть у нас снадобье, что вызывает забвение; оно покрывает туманом память о недавних событиях.
      Если мы переживем столкновение с Дэйком и его бандой, согласитесь ли вы четверо выпить эту настойку?
      Конан посмотрел на мужчину с волчьей мордой, на женщину с чертами кошки и на четверорукого. Каждый из них кивнул. Так или иначе, но он стал их вожаком, и они доверяют ему.
      Конан вновь повернулся к Разори:
      - Если ты представишь доказательства, что твое снадобье не просто обыкновенный яд, мы обсудим это.
      - Сначала я сам выпью его, - сказал Разори. - Этого будет достаточно?
      - Да, вместе с твоим словом, что настойка лишь затуманит память.
      - Я даю вам слово.
      - Очень хорошо. Но почему же, имея подобное зелье, ты раньше не давал его попавшим к тебе и не отпускал их на свободу?
      - Я не доверял этому снадобью. Кто знает, может, со временем память возвращается.
      - Но теперь ты все же намерен довериться ему?
      - Предпочтя это схватке с собственными детьми? Да!
      Конан кивнул:
      - Если уцелеем, ладно.
      Тут подал голос Панхр:
      - Слушайте!
      Конан навострил уши, но не услышал ничего такого, что могло привлечь внимание человека-волка.
      - Приближаются люди, - объяснил Панхр. - И лошади.
      - Нам лучше идти, - сказал Конан. - Обсудить все это мы сможем и позже, а вот для обороны это место совершенно не годится.
      - Согласен, - произнес Разери.
      Фосулл обратился к сыну:
      - Отправляйся вперед и найди подходящее место. Быстро!
      Вилкен мигом скрылся в темноте, остальные двинулись следом.
      - Следы, господин, - сообщил стражник.
      С высоты своего великолепного жеребца Дэйк узнал косоглазого, что остановил его на дороге.
      Хозяин уродов обернулся к купцу:
      - Я думал, ты выпустил кишки этому негодяю за его никчемность.
      - Да, так бы я и сделал, но, несмотря на явный недостаток мозгов, он наш лучший следопыт.
      - Какая жалость.
      - Разве не всегда так бывает? Почти невозможно сыскать идеального помощника.
      Дэйк бросил взгляд на Крэга, что все никак не мог оставить в покое свой расквашенный нос. Да, во имя всех богов, это чистая правда.
      Купец спросил:
      - Что говорят нам эти следы?
      Косой вернулся к двум своим людям, склонившимся над землей, и тоже принялся изучать размякшую почву. Спустя некоторое время он встал и приблизился к своему хозяину.
      - Их всего десять, господин. Четверо большие и тяжелые, один даже больше великанши. Двое очень маленькие, - возможно, к той зеленой лягушке присоединилась еще одна такая же. Остальные нормальных размеров.
      Дэйк задумался. Итак, появился еще один великан и еще один из племени карликов. Интересно. Возможно, они обладали некоего рода снимающими заклятиями и освободили остальных. Едва ли, Дэйк очень в этом сомневался. Будь они достойными внимания колдунами, то скорей всего предпочли бы нанести побольше вреда, нежели просто смыться. Удивительно, что, выслеживая его, они так далеко забрались. Они на редкость упорны. И это тоже немаловажно.
      Очень странно, что они действуют заодно, ведь, судя по словам Вилкена, эти два племени ненавидят друг друга. И это может оказаться плохим признаком.
      Ладно же. Тут уж ничего не поделаешь. Все равно он не намерен поворачивать назад, похоронив тем самым все мечты о богатстве. В самом худшем случае он вернет себе хотя бы нескольких уродов, а это все же лучше, чем ничего.
      - За ними, - сказал Дэйк. - Они не могли уйти далеко. Если судьба на нашей стороне, мы настигнем их при свете наступающего дня.
      И они поскакали вперед.
      Глава двадцать вторая
      Через несколько минут Вилкен уже вернулся к спешащему ему навстречу отряду и докладывал отцу.
      - В том направлении нет ни одной возвышенности, - говорил он. - Земля плоская как блин, а в кустах там едва ли кролик спрячется, не то что мы все. Но если мы повернем на юг, то к рассвету успеем дойти до скалистых разломов.
      - Мы опережаем погоню не более чем на полчаса, - заметил Конан. - В темноте они движутся медленнее, ибо вынуждены искать наш след, но нет сомнений, что с первыми лучами солнца они понесутся во весь опор.
      - Есть у тебя какие-нибудь предложения? - осведомился Разори.
      - Да. Движемся к холмам. На каменистой земле наши следы будут не так заметны. И если мы поспешим, то там сможем приготовить несколько сюрпризов, что замедлят погоню.
      Лучших предложений ни у кого не оказалось, так что все согласились с планом Конана, каким бы призрачным ни казался успех.
      Разери чувствовал, что держит ситуацию под контролем: все выходило так, как он и рассчитывал. Одна из главных задач, освободить детей, была решена. Другая часть его миссии - уничтожить тех, кто узнал местонахождение деревни джатти - тоже близка к завершению. Своей дочери он сказал лишь часть правды. Смерть, конечно, стараешься отдалить насколько возможно, но если только эта смерть не служит высшей цели. За уверенность, что никто не узнает, как отыскать его народ, Разери был готов заплатить любой монетой, пусть даже собственной смертью.
      Конан должен умереть, так же как и трое уродцев, так же как и те, кто похитил его детей. Ежели этого не случится в близящемся бою, значит, произойдет после.
      Возможно, и существуют снадобья, заволакивающие память, но, даже если и так, Разери из племени джатти ничего о них известно не было. Разумеется, он знал, как сварить дюжину ядов из обыкновенных трав, листьев или цветов, и он приготовит надлежащее зелье для тех из уцелевших в бою, кто так или иначе должен умереть.
      Он дал слово, это верно, однако обещание, данное врагу, мало что значило в этической схеме Разери. Уберечь свой народ - вот что самое главное, остальное мелочи. Он шаман и предводитель, в этом его высший долг, и не важно, во что это обойдется.
      Нужно только продержаться достаточно долго, чтобы обеспечить безопасность своего народа, а Разори считал себя достаточно умным, чтобы избежать прямого столкновения с Конаном и уродами до того, как убедится в том, что уничтожены все представляющие опасность.
      Фосулл бы ушел вместе с Вилкеном, будь он уверен, что так ему легче вернуться домой. Хотя он не доверял ни одному из своих спутников, за исключением собственного сына, он видел в них лучшую защиту в случае возможного нападения. А в суматохе схватки они с Вилкеном всегда смогут сбежать. Он уже смочил наконечник своего копья соком ягоды глит, быстродействующим ядом, что поражает жертву в течение нескольких ударов сердца. Обычно охотник не пользуется этим ядом, ибо мясо убитого существа становится несъедобным, но, когда вопрос стоит о жизни или смерти, важнее дышать, чем есть.
      Пока отряд пробирался сквозь редеющюю тьму к скалам, Фосулл решал, кого из возможных врагов первым насадить на копье, дойди до этого дело. Разери был сильней и, вероятно, наиболее опасен - Фосулл видел джатти, за сто шагов пронзающего варга копьем, - но и Конана сбросить со счета невозможно. Он на редкость проворен, судя по нашептываемым на ходу рассказам Вилкена, силы он тоже более чем незаурядной. Нельзя забывать и о великанше, способной прикончить варга одним пинком или ударом кулака. Могут быть опасны и мальчишка с девчонкой-джатти, но они все же менее остальных сведущи в этом деле. Ничего не известно и о волкоглаве, женщине-кошке и четырехруком. А ведь незнакомый враг куда опаснее того, о котором знаешь многое. Кто может сказать, на что способна эта троица? Ночью он сам стал свидетелем невероятных возможностей их глаз и ушей, и уже одно это заставляет задуматься.
      Фосулл столь глубоко погрузился в раздумья, что чуть не полетел, споткнувшись о камень. Осторожней, болван! Не хватало еще сломать ногу, обдумывая, как взять верх над таким количеством врагов.
      Фосулл понимал, что перемирие, заключенное с Разери ради спасения Вилкена и детей джатти, окончено. Если вся эта компания умрет и отправится прямиком в Зеленую Преисподнюю, Фосулла это нисколько не обеспокоит. Если же они ускользнут от преследователей, Фосулл посмотрит, как будут развиваться события, дабы действовать с минимальным риском. Жаль будет погубить такую прорву мяса; с другой стороны, вряд ли можно рассчитывать, что им удастся дотащить его на себе, прежде чем оно протухнет. Пусть уж лучше Разери со своими детьми помрет и протухнет здесь, нежели останется жить, чтобы снова убивать варгов.
      В конце концов, прежде всего следует думать о своих.
      Конан первым добрался до скал и тут же принялся искать способы задержать погоню. Нечто вроде звериной тропы вилось среди небольших валунов и уходило в расщелину шириной в два шага между отвесными стенами красноватого камня.
      Когда первые лучи восходящего солнца расцветили небеса, Конан начал взбираться на правую стену, карабкаясь со сноровкой, порожденной долгими мальчишескими упражнениями в далекой Киммерии. Высота каменной стены примерно впятеро превосходила собственный рост Конана, и для него оказалось делом нескольких мгновений достигнуть вершины.
      В утреннем свете он смог разглядеть вдалеке людей и коней, все еще отстающих примерно на полчаса.
      Кднан огляделся по сторонам.
      - Эй, Конан! Что там у тебя? - донесся голос Панхра.
      Киммериец склонился вниз и обнаружил своих спутников, стоящих в расщелине.
      - Сюрприз для друзей, что спешат за нами. Ты можешь взобраться сюда вместе со своей веревкой?
      - Да.
      Когда Панхр достиг вершины, Конан уже подтаскивал валуны к кромке скалы. На самом краю он установил в шатком равновесии груду больших камней, подперев ее с одной стороны мелкими осколками.
      - Хватит ли длины, чтобы протянуть веревку вниз и через тропу?
      - Хоть дважды.
      - Отмерь...
      Панхр так и сделал, а Конан вытащил меч и обрубил тонкую пеньку. Он обвязал несколько подпирающих каменных осколков и опустил конец веревки в расщелину, держа ее так, чтобы она своим весом не выдернула подпорки.
      - Эй, внизу, вам лучше пройти вперед и свернуть с тропы, - крикнул Конан.
      Еще какое-то время Конан с Панхром подтаскивали все новые и новые камни к краю скалы и укладывали их вплотную друг к другу и к основной куче. Дважды небольшие обломки скатывались вниз, угрожая нарушить общее равновесие, но оба раза Конан или Панхр ухитрялись остановить обвал.
      - Они вот-вот будут здесь, - сообщил Конан, посмотрев в сторону преследователей. - Давай-ка спустимся и приготовимся к встрече.
      Сказано - сделано. На дне ущелья Конан обмотал веревкой скалу, притаившуюся в глубокой тени, и натянул остаток через ущелье, на высоте около пяди. Если повезет, человек или конь не заметят препятствия, пока о него не споткнутся. Вернулся Вилкен с сообщением от своего отца.
      - Тропа уходит наверх, в скалы, - сказал он. - Там, выще, еще один участок ровной земли, а затем начинается предгорье. Отец говорит, что, если мы заберемся туда, верхом нас преследовать будет уже невозможно.
      Конан кивнул:
      - Отлично. Если нам удастся задержать их здесь, то пешком они нас не догонят.
      Панхр свернул в кольцо остаток своей веревки и перекинул моток через плечо.
      - Что, если они решат объехать эти скалы и таким образом избежать ловушки?
      - Мы должны заставить их двинуться прямо сюда, - сказал Конан.
      - Каким же это образом?
      - Вы сейчас идете к остальным. А я останусь приманкой для погони.
      Панхр кивнул, волчьи черты его физиономии не выражали никакого чувства.
      - Будь осторожен, Конан. Готов биться об заклад, все остальные нужны Дэйку живыми, это так же верно, как то, что тебя он желает видеть только мертвым.
      - Не о чем беспокоиться, приятель. Когда приходит нужда, киммерийцы быстры как ветер. Скоро я к вам присоединюсь.
      Когда Вилкен и Панхр ушли, Конан, стараясь не задеть натянутую веревку, вернулся ко входу в ущелье и там остановился.
      Долго ждать ему не придется.
      Дэйк и Кэйпья скакали в самой гуще отряда, со всех сторон окруженные пешими и конными солдатами. Рассвет застал их у скопления холмов и огромных валунов.
      - Лошадям здесь не пройти, - сказал купец. - Нам лучше объехать вокруг. Скорей всего они направляются к тем предгорьям.
      - Разве они не могли спрятаться в скалах, надеясь, что мы проедем мимо?
      - Маловероятно. Наш разведчик заметил бы отсутствие следов с другой стороны, и беглецы оказались бы в ловушке. У нас достаточно людей, чтобы окружить скалы, а несколько стрелков в удачных местах поразят любого, у кого хватит ума рискнуть выбраться отсюда. Надо быть полным идиотом, чтобы спрятаться здесь.
      - Боюсь, ты принимаешь желаемое за действительное, - сказал Дэйк.
      Кэйпья уже было послал человека, дабы передать идущим впереди приказ обойти скалы, как вдруг Дэйк услышал истошный вопль:
      - Вон они!
      Дэйк привстал в стременах. Кричал косой следопыт, идущий впереди.
      А дальше, прямо у кромки скального разлома, стоял Конан. Дэйк увидел, как варвар, вдруг заметив приближающуюся колонну, повернулся и побежал в ущелье между двумя каменными стенами.
      - За ними! - пронзительно крикнул Кэйпья.
      Четверо скачущих впереди всадников, вздымая облака пыли, бросились в погоню. За ними следовали первые ряды пехотинцев - медленнее, однако со скоростью, весьма внушительной для легковооруженных солдат.
      Крэг, явно жаждущий принять участие в избиении, пришпорил своего скакуна и кинулся вдогонку за всадниками.
      Дэйк Просил взгляд на Кэйпью, тот улыбнулся в ответ. Уж они-то не так глупы, чтобы самим рисковать в заварухе, когда для этого есть наемные бойцы.
      Кэйпья развернул коня и крикнул тем пешим и конным, что замыкали строй:
      - Вперед! Живо!
      И, лишь оставшись в самом тылу, Кэйпья и Дэйк слегка пришпорили коней и не торопясь поехали следом за своей армией. Люди получили приказ схватить уродов живыми, но варвар был настоящей дичью, и тому, кто принесет его голову, был обещан внушительный кошель серебра. Нет никаких сомнений, что душа Конана вскоре присоединится к душам его предков, если учесть, сколько людей всей душой стремятся к этому.
      Дэйк и Кэйпья подъехали ко входу в ущелье, когда первый всадник достиг его середины. Конана видно не было.
      И тут у Дэйка появилось нехорошее предчувствие. Он поднял глаза и увидел сваленные на правой вершине камни. Внимание колдуна привлекла залитая солнцем скала. И - что же это? - не веревка ли свисает в этом освещенном солнцем пятне? Как здесь очутилась веревка?
      Почти сразу Дэйк осознал угрозу.
      - Стоять! - заревел он. - Это ловушка!
      Слишком поздно. Он смотрел на веревку, когда она вдруг натянулась. Кто-то уже споткнулся о нижний конец, и верхний выдернул обломки скалы, что подпирали груду.
      Дюжины камней величиной с человеческую голову и больше - вчетверо, впятеро больше - посыпались на пеших и всадников. Люди могли идти только вперед или назад, воцарилась паника и неразбериха. Те, что возглавляли строй, пытались повернуть назад.
      Один из передних всадников во весь опор погнал своего скакуна, но лишь для того, чтобы попасть под летящий камень, выбивший человека из седла и вдребезги разбивший ему голову. Конь без седока убежал.
      Дэйк видел все происходящее так, будто время замедлилось и все вокруг движется, как сироп, застывший на холоде.
      Двух пехотинцев раздавило одним большим обломком: послышался звук, будто собака разгрызает мелкие кости.
      Еще два всадника, оказавшись под каменным градом, пали вместе со своими несчастными скакунами. Дэйк никогда не слышал, чтобы лошадь так визжала.
      Косой отыскал выступ, что уберег его от камнепада, но осколок валуна, шлепнувшегося рядом, пронзил его шею. Когда он выдернул осколок величиной с кинжал, хлынула кровь, и бедолага упал, орошая красным землю вокруг себя. Удача косого убегала вместе с алой жизненной влагой.
      Крэг, вступивший в ущелье вместе с прочими, спрыгнул с коня и побежал назад вдоль стены, противоположной той, откуда сыпались камни. Боги, что покровительствуют дуракам и слабоумным, должно быть, переключили свое внимание с косого на Крэга, ибо последний в результате не получил ни единой царапины.
      Когда пыль улеглась, Кэйпья и Дэйк подсчитали урон: шестеро погибли, двое изранены настолько, что долго не протянут, еще трое искалечены, но может, и выживут. Убито три лошади, а одна была ранена так серьезно, что ее пришлось тут же прикончить.
      Одним ударом их маленькая армия уменьшилась на треть.
      - Да сгноят тебя заживо все боги! - крикнул Дэйк Конану, который, несомненно, был уже слишком далеко, чтобы услышать это проклятие. Но когда они поймают его, Дэйк сдерет с варвара кожу и будет сыпать на раны соль, пока негодяй не сдохнет, визжа от боли в ужасной агонии!
      Но прежде необходимо поймать его.
      Глава двадцать третья
      - Сработало? - спросила Тэйли.
      - Да, сработало, - отозвался Конан.
      - Скольких прикончил? - осведомился Разори.
      - Я не останавливался, чтобы посчитать их.
      Отряд находился уже у самого предгорья, и пока не было видно никакой погони.
      - Возможно, ты расправился со всеми, - предположила Морья.
      - Думаю, это маловероятно, - сказал Фосулл.
      - А может, теперь у них не хватит сил продолжать погоню, - вступил в разговор Орен.
      Панхр, Тро и Саб переглянулись. Затем Панхр сказал:
      - Дэйк пойдет за нами, даже если останется в одиночестве. Достаточно ему приблизиться на несколько шагов, и он сможет использовать свои чары.
      - Мы уже раз сломили его заклятие, - сказал Вилкен. - Что помешает проделать нам это снова?
      - Тогда он отвлекся, - возразил Панхр. - А если поймает нас снова, то уже позаботится о надежной охране. Мало толку разорвать узы лишь для того, чтобы тебе выпустили кишки. Кроме того, есть у него и другие заклятия.
      - Я не боюсь жабьего ливня или фальшивого демона, - объявил Вилкен.
      - Это не единственные его чары, - тихо проговорила Тро. - У него есть и другие, и они вполне реальны.
      - Вот именно, - подтвердил Панхр. - Конечно, большинство годится только для балагана. Дэйк способен превращать вино или другие жидкости в чистую воду с помощью зеленого порошка. Но есть у него и заклинания, жгущие плоть, а еще он может создавать слепящие вспышки света. Мы сами все это видели.
      - Превращение вина в воду принесет ему мало пользы, - сказал Конан, выразительно поглаживая свой меч.
      - Это очень опасный враг, - снова заговорила Тро. - Он пойдет за нами хоть на край света, прежде чем признает свое поражение. Мы его хорошо знаем.
      Конан кивнул:
      - Что ж, пусть так. Давайте-ка поищем место, где преимущество будет на нашей стороне, и навсегда покончим с этой угрозой.
      Послышались беспокойные возгласы, но Конан тут же оборвал их:
      - Я не намерен провести остаток жизни, постоянно оглядываясь в страхе увидеть Дэйка или кого бы то ни было. И поскольку Разори с Фосуллом не собираются вести нас туда, где можно найти помощь, то дадим же врагу напасть на нас и победим или проиграем, как уж получится.
      - Даже если твоя ловушка прихлопнула половину отряда, мы по-прежнему в меньшинстве, - напомнил Панхр.
      Конан осмотрел своих спутников, задерживая взгляд на каждом.
      - Дэйк угрожает нам всем. Те, кто хорошо знает его, утверждают, что он никогда не прекратит своей охоты. Магические способности позволяют ему сломить волю самого сильного человека. Ему также известно, где живут джатти и варги. Если он потеряет наш след, что помешает ему отправиться прямо на болота и затаиться там, выжидая? Шестеро из вас в конце концов все равно вернутся туда, разве не так?
      Никто не смог возразить ему.
      Первым нарушил молчание Разори:
      - Да, Конан прав. Мы должны прикончить Дэйка и его пса, если желаем спокойной жизни себе и своему роду.
      - Мы все можем умереть, - проговорил Саб.
      - Разве благородная смерть не лучше жизни в неволе, когда ты не более чем покорная игрушка в руках колдуна? - спросил его Конан.
      Тро и Саб обменялись мимолетными взглядами. Кошкозадая чуть заметно кивнула.
      - Да, - сказал Саб. - Мы остаемся с вами.
      - Как и я, - добавил Панхр.
      - Я тоже согласен, хотя можно было отвести их на болота, чтобы там их прикончили мои воины, - подал голос Фосулл.
      Разори кивнул:
      - Дэйк должен умереть. Чем раньше, тем лучше.
      - Они вынуждены будут оставить лошадей, чтобы преследовать нас в горах, - сказал Конан. - Если мы отыщем место, где сможем успешно защищаться, преимущество будет на нашей стороне. Так пойдемте же.
      Хотя Конан не был ни самым старшим, ни, вероятно, мудрейшим, остальные согласились с его лидерством. Он был проверен в бою, и все присутствующие знали это. Конан вовсе не был уверен, что способен одержать победу над преследователями, но предпочитал выяснить это с оружием в руках. Выбор был прост: победа или поражение, жизнь или смерть, и коли результат будет удручающим, значит, так тому и быть. Драться, покуда хватит сил, уж этому Конан обучен, и вряд ли человек может пожелать лучшего испытания, нежели устоять или пасть в бою.
      Пока они взбирались все выше. Разори про себя усмехался. Все идет так, будто он сам управляет событиями. Как только Дэйк, Конан и все уроды умрут, он сможет праздновать победу. Не важно, как это случится. В бою или от яда, но случится это обязательно, и очень скоро.
      Фосулл обнаружил, что мысль о предстоящей битве вовсе нс внушает ему отвращения. Люди-не-с-болот сильнее, но и целиться в них куда удобнее. Разумеется, с такими друзьями ему следует держать ухо востро, но лучше что-нибудь делать, чем вечно бродить тут в поисках дороги домой.