ГЛАВА 15

Едва попав в квартиру Дианы, я схватила с тумбочки в прихожей трубку радиотелефона и, зажав ее в руке, прошла в гостиную. Я уселась на диван перед низким журнальным столиком из хромированного стекла, положила на него телефон, потом, немного подумав, достала из сумочки мобильный и пристроила рядом. Проделав все это настолько быстро, как смогла, я опустила сумку на пол и растерянно посмотрела на Дениса, застывшего в дверях. Я просто не знала, что делать дальше… Неужели в этой чудовищной ситуации мне остается только сидеть, тупо уставившись на телефон, и ждать, когда же, наконец, человек, похитивший моего сына, соизволит мне позвонить… Как страшно осознавать, что до тех пор, когда это случится, от меня совершенно ничего не зависит. Этот ублюдок будет делать с ребенком все, что только может взбрести в его больную голову, а я ничем не смогу ему помешать…

— Может, пойдем на кухню и чем-нибудь перекусим? — Спокойно спросил Денис. Я посмотрела на него, как на буйнопомешанного. Неужели этот бесчувственный человек думает, что я смогу что то проглотить, когда даже представления не имею где мой сын и что с ним… А вдруг его до сих пор никто не удосужился покормить…

— Лиза, если ты вот так вот часами станешь сидеть, тупо уставившись на телефон, то точно ничем не поможешь Павлику. — Все так же спокойно продолжил Тихомиров. — Тебе обязательно нужно съесть хотя бы бутерброд, а потом выпить успокоительное, иначе, когда похитители позвонят, и придет время действовать, ты будешь не в состоянии сделать то, что от тебя потребуют. — Он подошел ко мне и осторожно снял с моих ног туфли. — Пойдем на кухню, если хочешь, трубки можно взять с собой.

Я послушно поднялась, и пошла за ним. На столе откуда то появился батон, пачка сливочного масла и упаковка нарезанного сыра.

— Насколько я помню, утром в холодильнике ничего кроме десятка яиц не было… — Удивилась я. — И в магазины мы не заезжали…

— Я прихватил это в больничной столовой, когда спускался в лабораторию… — Отозвался Денис. — Кто знает, сколько нам здесь придется сидеть в ожидании каких-либо известий. — Он аккуратно намазал батон маслом, сверху прикрыл бутерброд сыром и пододвинул эту конструкцию мне. — Ешь. А я сейчас налью чай…

Потом мы, молча, сидели за столом напротив друг друга и сосредоточенно жевали.

— Давай свое успокоительное, — сказала я, допив чашку ароматного чая. — Только не вздумай добавить в него снотворного. Я буду сидеть всю ночь и ждать известий от похитителей.

Покончив с обедом, мы снова вернулись в гостиную. Я примостилась на диване, подвернув под себя ноги, а Денис устроился в кресле напротив.

— Знаешь, я всегда считала себя ужасно сильной женщиной. — С усмешкой сказала я. — Гордилась своей выдержкой… Даже тогда… — Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. — Тогда, когда я увидела своего мужа, лежащего в луже крови, даже тогда мне ни разу не пришла в голову мысль, что моя жизнь закончена… Но сейчас … сейчас я чувствую, если мой малыш не вернется ко мне, то и меня больше не будет… Понимаешь? Наверное, ты пока не сможешь этого понять… Ведь у тебя еще нет детей…

— Я понимаю. — Тихо сказал Денис.

— Вряд ли. — Покачала головой я. — Знаешь, я раньше, когда книжки разные читала, кино смотрела… ну там, где про большую любовь и глубокие чувства рассказывают, там часто фразу такую можно услышать «Я отдал бы за нее (или за него) свою жизнь»… Я всегда считала, что это не правда… не бывает такого чувства, чтобы отдать за него самое дорогое, что только может быть у человека — Жизнь. А теперь вот знаю, оно есть… Знаешь, что это такое? Материнская любовь. Именно материнская. Мужчина этого понять не сможет, наверное…

— Ты думаешь, отцы любят своих детей меньше, чем матери?

— Да нет… Дело не в этом. Просто у вас кроме них есть еще друзья, работа, карьера… Может, я не права…

— У твоего сына нет отца? Ты говорила, что он умер еще до того, как Павлик родился? — Видимо решил сменить тему Денис.

— Да, он покончил с собой прямо в день нашей свадьбы… Я уже была беременна. Собственно поэтому я и замуж выйти согласилась…

— Понятно. — Он внимательно посмотрел на меня, помолчал немного, видимо не решаясь, а потом все же спросил. — Там в больнице, когда у тебя истерика началась… — Он снова замолчал и посмотрел мне в глаза. — Ты сказала, что сама убила мужа.

— Ты просто не понял. Я имела ввиду, что Сергей умер из-за меня…

— Я слышал каждое твое слово. — Перебил меня Денис. — Ты сказала, что собственными руками лишила его жизни… И еще, что ты все сделала правильно. Расскажи мне об этом, Лиза.

— Что ты хочешь узнать? — Вздохнула я. — А главное, зачем? Чем тебя заинтересовала история четырехлетней давности? Просто любопытно?

— Я просто хочу понять, что за женщина находится рядом со мной… Я очень сблизился с тобой за эти дни, но сейчас я понимаю, что совсем не знаю тебя…

— Ты считаешь, что от моего рассказа в наших отношениях что-то изменится? — Усмехнулась я. — А почему ты думаешь, что та история, которую я тебе поведаю, будет, действительно, правдой? Я ведь могу придумать все что угодно…

— Не можешь. — Покачал головой Тихомиров. — Особенно сегодня…

— Ты прав… Как всегда прав… Я еще никому, даже самым близким людям, не рассказывала эту историю. Не из страха быть осужденной… Нет. Я просто не хотела вспоминать… Но если тебе это необходимо, я могу признаться. Да, я убила своего мужа, отца своего единственного сына. Приставила пистолет к его виску и нажала на курок. Милиция признала эту смерть классическим случаем самоубийства.

— Зачем ты это сделала? — Тихо спросил Денис.

— Сначала он убил моего самого любимого человека, потом превратил мою жизнь в кошмар… Я не хотела, чтобы моего сына воспитывал такой человек. — Спокойно ответила я. — Я не хотела, чтобы он ходил по земле, загорал на солнце, пил коньяк, в то время, как Пашу в полусырой могиле доедают безжалостные черви… — Я замолчала и закрыла глаза. Слезы не приходили, наверное, они уже просто кончились. — Да и потом, он сам не раз говорил, что жизнь без меня, ему не нужна. А я, узнав все, с ним рядом быть все равно не смогла бы…

— Ты странная женщина, Лиза… — Задумчиво произнес Денис.

— Я обычная. — Пожала плечами я. — Просто мне не слишком везет в жизни. Видишь, только я встретила тебя, только успела подумать, что, наконец то, удача улыбнулась и мне… И снова удар… Да еще какой… Но все равно я рада, что в такой трудный для меня момент рядом со мной ты. Именно ты…

Денис пересел ко мне на диван и обнял за плечи. Я опустила голову ему на плечо и замерла. Близость этого сильного, уверенного в себе мужчины вносила в душу хоть немного спокойствия, так необходимого мне сейчас. Денис молчал, мне тоже нечего было больше ему рассказать… Так мы просидели не меньше часа, думая каждый о своем. А потом, как всегда неожиданно и резко, зазвонил телефон.

— Алло. — Мужской голос в трубке звучал вежливо и деликатно. — Я рад, что застал Вас именно там, где и рассчитывал. Наверное, Вы специально вернулись в квартиру, чтобы дождаться моего звонка.

— Не тяните. — Перебила я. — Что с моим сыном? И сколько Вы хотите, чтобы Павлик немедленно вернулся ко мне? Я привезу деньги туда куда Вы скажете, с этим не будет проблем…

— Вы очень торопитесь, Елизавета Анатольевна. — Вздохнул голос. — Конечно, Вас можно понять, лишиться единственного ребенка, к тому же такого очаровательного мальчика…

— Прекратите этот балаган. Говорите, что Вам нужно, и расстанемся по хорошему. Я хочу, чтобы к ночи мой сын вернулся домой.

— Это вряд ли возможно. — Все так же вежливо отозвался собеседник. — То о чем я хочу Вас просить, боюсь, займет немного больше времени. Но Вы зря беспокоитесь. Мальчик находится в прекрасных условиях, он сыт, здоров и весел… Пока.

— Пока что? — Похолодела я.

— Пока Вы не отказываетесь от сотрудничества со мной.

— Вы скажете, наконец, что хотите от меня? — Разозлилась окончательно я.

— Конечно. Иначе зачем бы мне Вам звонить? — Удивился мужчина. — Я просто хочу, чтобы Вы сначала полностью осознали, чем Вам грозит отказ и нежелание идти на контакт.

— Неужели Вы думаете, что я этого не понимаю? — Грубо поинтересовалась я. — Я же уже сказала, что заплачу столько, сколько Вы пожелаете, я исполню все ваши требования…

— Отлично. — Обрадовался он. — Тогда убейте Диану Ярославовну, и после этого Вы немедленно получите Павлика обратно. Причем совершенно бесплатно.

— Что!? — Пораженно воскликнула я и вскочила с дивана. Тихомиров с тревогой уставился на меня. — Вы в своем уме? Вы хоть понимаете, что говорите?!

— А что? По моему, вполне справедливо. Одно против другого, жизнь подруги против жизни Вашего единственного ребенка…

— Я могу заплатить Вам миллион долларов, даже больше. — Закричала я.

— Мне не нужны ВАШИ деньги… Поймите, я не намерен торговаться с Вами, Елизавета Анатольевна. Будет или так как говорю я, или никак. Надеюсь, Вы уже поняли, шутить я не намерен. Я зашел так далеко, что просто некуда отступать.

— Хорошо. — Усилием воли я постаралась взять себя в руки. — Может, подскажете, как я могу это сделать?

— Это дело не мое… Сами решайте. Хотя, насколько я понимаю, ничего особенного делать и не придется. Диана и так уже одной ногой в могиле… Если Вы сегодня отпустите сиделку на ночь и не на долго отключите подругу, например, от аппарата искусственного дыхания, то, думаю, ей этого будет достаточно… Никто даже не удивится, что ее организм не справился…

— Господи! Ну, почему все это должно было свалиться именно на меня, — простонала я.

— Вы сами виноваты. — Охотно пояснил голос. — Приехали, стали вмешиваться во все, охрану выставили у палаты. Если бы не Вы, я бы легко справился своими силами.

— Ладно. — Твердо ответила я. — Какие у меня гарантии, что Вы меня не обманете и вернете ребенка, когда я выполню Ваше условие?

— Какие могут быть гарантии в таком деле? Но поверьте, мальчик мне совершенно не нужен, он даже мешает, сказать откровенно… И вообще, меня интересует только Диана Ярославовна Городецкая… А с Вами мне ссориться совершенно не выгодно. Я знаю, на что способна мать, потерявшая ребенка… Я даю Вам слово, что как только Диана Ярославовна официально будет признана умершей, для Вас наступит долгожданный покой. Вас больше никто не тронет… Особенно если учесть, что и Вы после всего в мои дела вмешиваться больше не захотите… Правда? Достаточно Вам таких гарантий?

— Нет. — Ответила я. — Но выбора, насколько я понимаю, у меня нет?

— Нет. — Вздохнул собеседник. — И еще хочу предупредить, не надо пытаться меня обмануть, ведь если что то пойдет не так, даже после того, как малыш вернется к Вам, он всегда будет самым уязвимым Вашим местом… Не стоит ставить его жизнь под удар. Он такой славный и этого просто не заслужил.

— Я поняла. — Резко перебила я. — Я выполню то, что Вы хотите. Но только и Вы учтите, если с головы Павлика хоть волос упадет, то денег Дианы Вам не видать, как собственных ушей… Ясно?

— Вы умная женщина, Елизавета Анатольевна, и должны понимать, что деньги в жизни иногда не самое главное… Но, как бы то ни было, я счастлив, что теперь мы с Вами по одну сторону баррикады. Значит, я жду известий из больницы?

— Если все получится, я сделаю все сегодня ночью. Как мне связаться потом с Вами?

— Я позвоню. — Сказал голос и отключился. Я бросила трубку на диван и прижала ладони, ставшие вдруг ледяными, к горящим щекам.

— Ну, что они хотят? — С тревогой нетерпеливо спросил Денис. Я посмотрела на него и ответила.

— Чтобы сегодня ночью я убила Диану.

— А ты? — Пораженно уставился на меня он.

— Согласилась, конечно. Завтра утром Диана будет мертва.

ГЛАВА 16

Тихомиров озадаченно замолчал. Потом потер мочку уха и подошел ко мне.

— Ты в своем уме, Лиза? Ты так спокойно сообщаешь мне, что готова убить свою подругу?

— Они отпустят моего сына, только если узнают, что Диана мертва. Значит, она будет мертва. — Упрямо повторила я. — Звони Ивакину. У нас слишком мало времени. Нужно еще с профессором договориться… Только бы он был в городе… — Я нервно забегала по гостиной. — Еще нужно машину… Скорой пользоваться нельзя, они могут наблюдать за въездами и выездами…

Денис схватил меня за плечи и резко развернул к себе.

— Ты можешь внятно объяснить, что задумала и при чем тут профессор Ильин?

— Все просто. Им нужно официальное сообщение о смерти Дианы? Они его получат. Получат и погребение, и поминки… Я даже памятник поставлю на могиле… А Дину пока спрячем в клинике профессора. Я уверена, он согласится нам помочь…

— Ты думаешь, так легко их обмануть? — Недоверчиво покачал головой Денис. — Слишком все просто.

— Вот и хорошо. Подготавливать и приводить в исполнение более сложную комбинацию у нас просто нет времени… Сейчас едем в больницу, я устраиваю скандал и выгоняю из палаты Александру, ты ее выписываешь, потом я отпускаю на ночь сиделку. Дальше вы с Петей незаметно перевозите Диану в клинику профессора… Утром на кровати будет лежать труп накрытый простыней, каждый желающий сможет лицезреть эту картину, ведь охрану утром мы уберем за ненадобностью… Ты выписываешь свидетельство о смерти… Ну, и все. Дальше приезжают люди из похоронного агентства и забирают тело… — Я так увлеклась, что у меня даже настроение слегка поднялось…

— Круто. — Присвистнул Денис. — А кто, интересно, у нас будет телом?

— Я надеюсь, ты уговоришь твою Александру сыграть эту небольшую роль за совсем не маленькое вознаграждение? Загримируем ее под Диану, парик рыжий наденем… Не думаю, что эти ребята решатся подойти и внимательно ее рассматривать, тем более, что рядом всегда будет кто-нибудь из нас.

Пете, который принесся в квартиру Дианы сразу же, как услышал о том, какое требование выставили похитители, моя идея понравилась. Он с воодушевлением принялся разрабатывать детали операции, а Денис на своей «девятке» отправился договариваться с профессором Ильиным.

— Как ты считаешь, они вернут мне сына прямо завтра, когда врачи официально констатируют смерть, или станут дожидаться похорон? — Спросила я Ивакина по дороге в больницу.

— Не знаю. — Честно ответил он. — Я вообще никак не могу понять этих людей… С одной стороны они очень жестоки, убивают направо и налево, а с другой действуют как настоящие дилетанты… Но ты не расстраивайся, я уверен, что Павлика вернут, причем в самое ближайшее время, им, действительно, совершенно не выгодно приобретать в твоем лице врага, а в союзниках ты им очень даже нужна. Меня интересует, что дальше?

— Дальше? — Удивилась я.

— Ну, потом, когда Дина будет «мертва», а ее дочери придется явиться за наследством… Мне не очень понятно, на что она рассчитывает…

— Вот и посмотрим. — Ответила я. — Сделаем все, чтобы убедить их в том, что операция удалась, и желаемого они достигли… После этого нам останется только сидеть и спокойно ждать, кто явится за наследством… Если честно, то подозреваю, нас ждет в этом деле еще не мало сюрпризов и неожиданностей…

— Это точно. Хоть они и действуют так топорно, но какой то план у них должен быть наверняка.

— А чего гадать то, Петь? Все равно наши с тобой мозги по ихнему не настроить… Ты лучше скажи, как Диану из больницы вывозить собираешься?

— Самым примитивным способом — на скорой помощи…

— А вдруг их это насторожит? — Забеспокоилась я.

— Не вижу повода. — Отозвался Ивакин. — Что может быть естественнее, чем подъезжающие и отъезжающие от больницы машины с красными крестами. Да они за ночь не меньше десятка выездов обычно совершают… Вот любая другая машина может привлечь внимание… Хотя, если честно, я вообще не думаю, что они смогут установить наблюдение за всеми выходами и выездами из здания. У них, скорее всего, для этого элементарно людей не хватит…

— Откуда ты знаешь? — Удивилась я.

— Я, конечно, могу и ошибаться, — пожал плечами Петя, — но у меня уже есть кое-какое мнение на их счет…

— Поделишься?

— Не сейчас… Тем более, что многое еще нужно проверить, иначе мои выводы так и останутся навсегда только догадками.

В больнице, куда мы добрались довольно быстро, все пошло по заранее разработанному плану. Сначала я устроила грандиозный скандал, якобы застукав Александру курящей в палате, я так громко возмущалась ее недопустимым поведением и требовала немедленного изгнания из палаты Дианы, что не услышать моих воплей мог только глухой. Недоумевающую и растерянную Сашу, всю в слезах спешно увел в свой кабинет только что прибывший из клиники профессора Ильина Денис. Там он успокоил девушку и предложил ей немного заработать, изображая тело Дианы. На всякий случай мы не стали дожидаться ночи и перевезли подругу в безопасное место сразу же, как только отпущенная мной до утра сиделка отправилась домой. Потом началось самое интересное. К вечеру в больницу с объемистой сумкой прибыла Юля. Заранее проинструктированная мужем, она успела обежать кучу магазинов, где купила все необходимое для успешного превращения Александры в труп нашей, слава богу, пошедшей на поправку, подруги. Больше всего времени ей пришлось потратить на поиски подходящего парика. Волосы, как самый приметный атрибут Дианиного образа, безусловно, должны были длиной, пышностью, и особенно цветом походить на ярко рыжую шевелюру Дины. Обегав десятка два торговых точек, Юля плюнула на все, купила первый попавшийся парик подходящего цвета и понеслась с ним в парикмахерскую, надев его себе на голову, она показала обалдевшей парикмахерше фотографию Дианы и велела постричь ее в парике точно так же.

Еще в сумке у Юли оказалось воздушное пуховое одеяло, которое должно было скрыть под собой тщедушные формы Александры, загримировать существенные различия женщин в фигуре и росте. В магазине театральных аксессуаров Юля купила отличный сценический грим и даже накладные ногти.

— А ногти то зачем? — Удивилась я, когда подруга с гордостью выложила все это богатство на стол.

— Ну, как же! — Воодушевлено воскликнула она. — Ты хоть раз видела Дианины руки с такими вот обгрызенными коротюсенькими ногтями? — Она презрительно кивнула в сторону маленькой Сашиной ладони, которую та, покраснев, немедленно спрятала за спину.

— Да кто ж увидит ее ногти?

— А как же? — Не поняла Юля. — В гробе вообще руки в первую очередь в глаза бросаются…

— Я в гроб ложиться не собираюсь! — Возмущенно воскликнула Александра. — Не было такого уговора. Я только в кровати с капельницами полежать согласилась…

— Ну, значит, точно ногти нужны. — Примирительно ответила Юля, — руки то с капельницами все равно поверх одеяла класть придется. Так что, девочки, не ломайтесь, время у нас не так много, нужно начинать гримироваться… Мне прямо самой посмотреть не терпится, что из всего этого получится. Хотя, если честно, сомневаюсь, что вот эту… девушку, можно сделать хоть немного похожей на Диану… Ты не обижайся, — повернулась она к Саше, но Динка у нас женщина по всем статьям шикарная, а ты…

— Ну и пожалуйста, — обиженно шмыгнула носом та, — я, вообще то, не напрашивалась, ищите, кто вам на эту роль больше подойдет…

— Хотя сейчас, после всего, что случилось, — не обращая внимания на ее слова, продолжила Юля, — она, надо признать, выглядит не лучшим образом, похудела сильно, осунулась… Я думаю, можно попробовать добиться определенного сходства. Давайте-ка для начала парик примерим…

— Я есть хочу. — Неожиданно заявила Александра. — Я из-за ваших закидонов, между прочим, ужин пропустила, и завтрак, по всей видимости, мне тоже не светит, так что требую меня сначала покормить, а уж потом нацеплять все эти шмотки, — кивнула она в сторону разложенных на Дианиной кровати вещей.

— Справедливо. — Поддержала я. — Я тоже сегодня весь день живу на одном Тихомировском бутерброде с маслом.

— Не густо. — Юля снова бросилась к своей бездонной сумке. — Я, само собой, позаботилась, девчонки… Просто думала, сначала дело, а потом уж ужин…

— А ты пробовала есть, вся гримом замазанная? — Проворчала Саша, с аппетитом набрасываясь на продукты, извлеченные со дна сумки. Последним на свет божий выплыл фиолетовый термос с горячим кофе.

— Сама варила. — Вздохнула Юля. — Если не больно вкусно получилось, вы уж не обессудьте, Даши теперь нет… — Вспомнив об убитой домработнице, я вздрогнула. Сразу же перед глазами встало заплаканное личико сына. Я положила бутерброд и отвернулась к окну.

— Прости, Лиз, я не хотела… — Прошептала расстроенная Юля. — Мне Петя сказал, вы обо всем с похитителями договорились, с мальчиком все хорошо будет…

— Конечно. — Глухо отозвалась я. — Ешьте быстрее, нужно начинать гримироваться. Тебе нужно уехать домой до закрытия больницы, чтобы подозрений не вызывать…

К девяти часам вечера все приготовления к спектаклю были закончены. Юля с большой неохотой уехала домой, Денис помог Александре улечься на Дианино место, прицепил капельницы, замотал бинтами запястья… В общем, если посмотреть на кровать, не подходя достаточно близко, заметить подмену стало практически невозможно…

Оставив Сашу под присмотром охранников, я пошла в кабинет Тихомирова, его на месте не было, дверь, как обычно, была открыта. Я зашла и села во вращающееся кресло Дениса. На столе, под покрывающим его стеклом, я увидела фотографию красивой белокурой женщины . Вьющиеся волосы обрамляли ее юное смеющееся лицо…

— Привет. — Тихомиров вошел в комнату, расстегивая на ходу белый халат. Я встала ему навстречу, одной рукой двинув лежащий на столе регистрационный журнал на лицо белокурой красотки. Денис обнял меня и поцеловал в макушку. — Ты зачем здесь? Я думаю, тебе не стоит пока покидать палату.

— Почему? — Не слишком заинтересованно спросила я, занятая своими мыслями.

— Ну, я не знаю… Мало ли что. А там, по крайней мере, охранник у входа.

— Ты беспокоишься обо мне?

— Конечно… — Удивился Тихомиров. — Ты мне дорога, и мне не хотелось бы в ближайшее время видеть тебя своей пациенткой… — Он внимательно посмотрел мне в глаза. — Как-то не нравится мне твое настроение в последнее время…

— Ну, а что ты хочешь? — Слабо улыбнулась я. — Самая близкая подруга в коме, а тут еще ребенка похитили…

— Твой друг Петя заверил меня, что похитители ни в коем случае вреда ребенку не нанесут… Тем более, что мы изо всех сил стараемся выполнить их условия…

Денис опустился на диванчик у стены и, потянув за руку, усадил меня к себе на колени.

— Мне кажется, дело не только в этом, — он обнял меня и прижал к себе, — тебя беспокоит что то еще…

— Скажи, Денис, — не глядя на него, спросила я. — А если твоя жена раскается и захочет вернуться, ты будешь этому рад?

— Она не захочет. — Хмуро отозвался Тихомиров. — За эти три месяца она появлялась только дважды, за вещами приезжала, да и то время выбирала, когда меня дома не бывает…

— Но ты бы хотел этого? — Продолжала настаивать я. — Ты, сам?

— Неделю назад, я бы, наверное, принял ее обратно, не раздумывая. — Честно признался он.

— И что же изменилось за эту неделю? Неужели ты хочешь сказать, на тебя такое впечатление произвела всего одна ночь, проведенная со мной? — Недоверчиво посмотрела ему в глаза я.

— Нет, конечно. — Подумав, ответил Денис. — Дело не в ночи… Я всегда любил красивых женщин, они тоже меня вниманием не обделяют… и поверь на слово, у меня ночей с разнообразными длинноногими красотками было не мало… Я привык к их капризам, самомнению и потрясающей глупости… Я считал, что все эти качества неотделимы от яркой, сексапильной упаковки, и практически с этим смирился… А познакомившись с тобой, я понял, что красивые женщины могут быть и совершенно нормальными людьми…

— Спасибо. — С усмешкой сказала я. — Лично я нормальной себя никогда не считала. Да и окружающие всю жизнь меня уверяют в обратном…

— Они правы. — Улыбнулся Денис. — Ты самая сумасшедшая и непредсказуемая женщина из тех, что я знаю, самая красивая, самая умная и самая настоящая…

— Настоящая?

— Ну да. Настоящая женщина, а не фарфоровая кукла с мозгами избалованного ребенка… Именно это я и имел ввиду говоря, что ты нормальная …

— Ясно. — Протянула я. — А твоя жена, значит, была НЕ нормальная и НЕ настоящая.

— Что ты к Марине привязалась? — Едва заметно поморщился Денис. — Забудь ты о ней. Она ушла от меня три месяца назад, я сам почти не вспоминаю о ней в последнее время.

— Мне кажется, ты слегка лукавишь, — поднимаясь с его колен, сказала я. — Но это твое дело. А мне, действительно, лучше вернуться в палату…

— Постой! — Денис догнал меня почти в дверях, развернул к себе и поцеловал. — Подожди, я хочу еще хоть немного побыть с тобой наедине. — Одной рукой он прижал меня к себе, а другой повернул ключ, надежно отделяя нас запертой дверью от всего остального мира…

Когда я вернулась в палату, за окном уже стояла кромешная темнота, я осторожно, стараясь не разбудить соседку по палате, улеглась на Сашину кровать, заботливо застеленную Юлей чистым бельем и постаралась заснуть. Само собой, мне это не удалось. В голову, вопреки желанию, постоянно лезли мысли о Павлике. То, что вчера, при свете дня, мне начало казаться не таким ужасным, сейчас, в темноте, после длинного утомительного дня, снова разрослось в душе до размеров непоправимой трагедии. Мне стало казаться, что только что, там в кабинете Тихомирова я почти предала своего ребенка. Как я могла радоваться, даже заниматься с Денисом любовью, в то время, как мой мальчик, возможно, не может уснуть, плачет от страха и тоски по своей любимой мамочке… А вдруг, похититель меня обманывает, я сделаю все, что он просит, а Павлик ко мне не вернется… Как я смогу тогда дальше жить?

От таких ужасных мыслей я, в конце концов, не выдержала и, уткнувшись в подушку, начала тихонько плакать.

— Чего возишься? Спать не даешь… Мне работать завтра, между прочим. — Внезапно услышала я недовольный голос соседки.

— Извини, я не знала, что мешаю тебе . — Вытерла глаза я. — Сейчас в коридор уйду, ты не беспокойся…

— Да ладно, чего уж, все равно не усну теперь. — Добродушно проворчала Александра. — Чего нюни то распустила? Нормально все, вроде, идет, как и задумано…

— Да так, знаешь, взгрустнулось как-то. — Откровенничать мне совершенно не хотелось.

— Ну, если так, не рассказывай.

— Саша, мне Денис Алексеевич сказал, тебе идти после больницы совершенно не куда… Тебя что, из дома выгнали?

— Был бы дом, фиг бы меня оттуда выгнал кто. — Не слишком весело рассмеялась собеседница . — Весь фокус в том, что нету у меня никакого жилища.

— Как это? — изумилась я. — Совсем — совсем никакого?

— Совсем. Нет, ну конечно, где-то у меня есть несколько законных метров, но муж меня точно на них не пустит, нечего и пытаться. — Я почему то никак не ожидала, что у Александры может быть муж. Уж очень мало женственного было в ее тщедушной фигурке.

— По глазам вижу — не веришь, что у меня муж есть?

— Нет, ну почему же… Только странно: муж там, а ты здесь…

— Да не оправдывайся, я уж и сама не верю, что была когда то нормальной семейной женщиной. Говорили, красивой. — Я недоверчиво посмотрела на собеседницу. — Думаешь, почему я почти сразу согласилась тебе помочь?

— Из-за денег, наверное. — Предположила я.