— Кто будет править? — спросил Сергей, глядя на выступ на передней части повозки. Именно оттуда, как ему показалось и вылетел один из прежних седоков.. — Я, например, не возьмусь…
      Никулин, не говоря лишних слов, подпрыгнул и сел сразу за лошадьми — была там, оказывается скамеечка для пилота.
      — Я возьмусь.
      Одна из лошадей, словно поняв о чем идет разговор затрясла головой. Железо на морде звякнуло и затихло.
      — А сможете? — совершенно искренне, без подначки спросил Сергей. — Это ведь не вездеход…
      — Это ничуть не сложнее… — отозвался прогрессор. Сергей почувствовал, что он немного гордится своей экзотической практичностью. — Справлюсь. Обучен.
      Он начал разбираться с ремнями, что от спин лошадей тянулись к карете, потряхивая и распрямляя их. Джо посмотрел на его работу, покачал головой. Что-то у Александра Алексеевича не получалось. Пока он возился, одна из лошадей дернулась и поднялась на дыбы, потом завозилась вторая.
      — А, может, лучше я… — предложил Джо.
      — Я справлюсь. — Не отрываясь от дела ответил прогрессор. — У меня высший бал по древним транспортным средствам.
      — Я справлюсь лучше, — мягко настоял Спендайк. — Кроме того, у меня «невидимка», а значит, я могу видеть в темноте.
      Александр Алексеевич раздраженно тряхнул головой.
      — Это не развлечение.
      — О! Я понимаю, — подтвердил Джо. Он повернулся и прогрессор вынужден был отодвинуться. — Мы должны проделать это все как можно быстрее.
      — Тут где-то должен быть кнут, — невольно отодвигаясь в сторону, сказал прогрессор. — Без него не получится… Это такая штука, что ей нужно взмахнуть…
      — Я знаю, — повторил Джо. — Все-таки у меня почти шесть лет практики.
      Ремни привычно легли в руку. Ладонь ощутила ласковое прикосновение хорошо выделанной кожи. Правая сама собой, на рефлексах, опустилась вниз, туда, где справа от него должен был лежать кнут. Рука шарила в темноте, не находя того, что нужно. Скорее всего, возница выронил его, когда падал и валялся кнутик где-то в темноте.
      — Нужно ударить их чем-нибудь по спинам, иначе… — подсказал прогрессор.
      Джо не стал спорить с Александром Алексеевичем, а вместо этого как-то по особенному чмокнул губами, и лошади потихоньку наращивая скорость, потрусили вперед. Несколько минут он приноравливался к упряжи, приглядывался к лошадям. Для тех все, вроде бы, обошлось без последствий. Наверное, в благодарность за избавление от тяжкого груза, они бежали, никак не реагируя на смену седоков. Джо нахлобучил на голову капюшон «невидимки» и ночь перед ним отступила.
      Никулин первое время ревниво поглядывал на Джо, ожидая ошибки, но тот держался так уверенно, что прогрессор заметил:
      — Редкое по нынешним временам умение — править лошадьми… Не каждому дано.
      — А вот мне дано, — довольно мрачно сказал Джо. — Когда давали, пришлось брать. Поневоле пришлось научиться.
      Никулин поерзал, устраиваясь поудобнее. После этих слов он немного успокоился.
      — А кто учил? И где? Пекинская школа?
      Джо отмахнулся.
      — Да здесь же. Жизнь учила… Я— Джо Спендайк. Наверняка вы слышали обо мне.
      Александр Алексеевич внимательно посмотрел на соседа. Конечно же, он слышал про Спендайка. И даже, как оказалось, видел.
      — Не может быть! Там же с бородой…
      Похоже, что он вспомнил какой-то портрет Джо. Тот пожал плечами.
      — Почему не может? Может. Борода была, а я и сейчас есть… Черт!
      Александр Алексеевич вскинулся и уставился на дорогу.
      — Что?
      Джо ткнул рукой туда, где под ними колыхались в спокойном беге лошадиные спины.
      — Да вон правая хромает… Что-то с подковой… Готов поспорить, что через пару километров он ее потеряет…
      Александр Алексеевич спорить не стал, просто замолчал, поняв, что советы тут давать некому.
 

Дорога на Имперский город Эмиргергер.

Два километра от Дома Душевных Встреч.

      Мимо полосы кустов и трех темных маленьких домиков они выехали на большую дорогу.
      За спиной остались ослепленные, оглушенные, парализованные и взывающие к милосердию. То есть то, что осталось позади, без сомнений означало победу, а вот что было впереди, и что это означало, не знал никто.
      Движение землян вперед не было бегством. Они просто двигались к своей цели. Пусть даже и напролом.
      Ехали не без комфорта, но удобнее всего, конечно, устроился Сергей, что обосновался внутри повозки. После недолгого обдумывания Сергей назвал ее «Императорской каретой», хотя здешние императоры наверняка путешествовали с большим комфортом.
      Карета оказалась довольно вместительной. После того, как они вбросили оттуда весь хлам, там можно было даже вытянуть ноги. Он так и сделал, и какое-то время лежал, воображая себя Господином Благородным Егерем, направляющимся на свидание с дамой сердца.
      Он забавлялся этим до тех пор, пока воздух снаружи не стал прозрачным.
      Темнота, окружавшая их, куда-то подевалась. Только что она стояла между ними и горизонтом, но облака рассеялись, и видно стало метров на триста вокруг.
      — Это что, — спросил Сергей, высунувшись из кареты. — Мульп или Лао?
      — Лао… — ответил Джо. — Мульпа сегодня не будет.
      Он перехватил поводья, снимая с головы капюшон.
      — Долго еще нам?
      — До конца дороги, — меланхолично ответил Джо. — Можешь подремать пока.
      Сергей совету не последовал, а начал разглядывать окрестности.
      Не смотря на то, что героическая сага по освобождению прогрессора подходила к концу, на душе было легко. От громады сделанного несколько минут назад дела в недалекое будущее долетал отблеск славы, примирявший с необходимостью рутинной работы и поэтому он с удовольствием разглядывал дикую природу окрест.
      Дом Душевных встреч стоял на особицу, в стороне от главной дороги и через пять минут уже и непонятно было, есть поблизости очаг цивилизации или нет. По обеим сторонам тянулись кусты, перемежающиеся с широкими полянами. У Сергея не поворачивался язык назвать их полями — вокруг не было ни оград, ни домов…
      Прошло еще полчаса, и кусты остались позади, а в воздухе повеяло сыростью. Он не успел спросить, что это может значить, как сверху раздался голос Джо:
      — Кто знает, что это за грустные развалины?
      Сергей выглянул. Кусок поля впереди был огорожен каким-то жидким заборчиком. Не железным, не каменным, как было бы у хорошего хозяина, а обычными палками, вешками, скорее даже только долженствующими обозначать забор, чем являющимися им на самом деле. От света узкого серпа Лао по земле потянулись косые тени.
      Картина и впрямь была полна уныния.
      Там и сям в заборе виднелись дыры, а сам он (если, конечно, это был забор) из последних сил протянувшись прочь от дороги, упирался во что-то угловатое и определенно построенное человеческими руками.
      Сергей разглядывал развалины, пытаясь понять, что они означают. Между ним и каретой протянулось выкошенное поле, а рядом с ними — полоса кустов. На развалинах что болталось — вроде бы обрывки тряпок или большие листья — отсюда видно не было, но эти размеренные движения, почему-то рождали ощущение нечистоты и скверного запаха.
      — До Эмиргергера километров пять осталось, — приободрился прогрессор. — Знаю я это место.
      — Для указателя слишком громоздко, — сказал Джо. — Не находите?
      — Это не указатель. Это — признак цивилизации.
      Лошади темпа не сбавляли, и они неотвратимо приближались к загадке. Александр Алексеевич явно знал, что там такое стоит, а вот ни Сергей, ни Джо догадаться, что это такое не могли.
      — Неужели библиотека? — спросил Кузнецов, понимая, что самое цивилизованное из того, на что может походить это строение это — развалины ветряной мельницы, захваченной и сожженной кочевниками.
      — Это ристалище, — пояснил Александр Алексеевич.
      — Ристалище, — эхом повторил Сергей. Слово для него было пустым звуком. — Что тут ристают? Или чем?
      — Ристалище, — снисходительно пояснил Никулин, — это место для проведения турнира. Было тут недавно такое, я видел. Интереснейшее явление, между прочим, даже событие в здешней культурной жизни.
      Сергей удивленно покачал головой.
      — Эта узаконенная поножовщина-то, событие культурной жизни?
      Он неуверенно засмеялся, но, увидев, что прогрессор его не поддержал, замолк.
      — И это тоже бывает. Куда ж без этого?… — согласился Александр Алексеевич. — Но эти-то меня как раз не интересуют… Поножовщиной, как вы говорите, занимаются самые сильные… А самые умные обмениваются информацией, политическими новостями, заключают союзы, присматривают женихов и невест. В конце концов песни, фасоны платьев… Пока у них нет не то что глобальной, но и внутриимперской информационной сети это лучшее место для внедрения новаций…
      — Вам лучше знать, — нейтрально отозвался Сергей.. — Я себе это по литературе больше представляю. Наезжает одна железная башня на другую и давай друг друга бить чем попадя…
      В его голосе проскользнули завистливые нотки.
      — Это, кстати, тоже вопрос. После таких вот турниров по Империи расходятся новые образцы оружия, новые приемы защиты и нападения.
      — А сами участия не принимали? — ухмыльнулся Джо. — Мечом помахать иногда — самое милое дело…
      — Не принимал, — в тон ему ответил Никулин. — Но присутствовал. В группе самых умных, конечно.
      Он кивнул на развалины.
      — Вот на этом турнире я был. Меня там с Ирконом познакомили. А через него я и с Императором встретился.
      — Дорого обошлось? — спросил Джо, не забывший реалий Имперской жизни.
      — Неважно. Главное, что встреча все же состоялась.
      — Главное, что встреча, в конце концов, хорошо окончилась… — сказал Спендайк.
      — Фейерверком…
      Развалины постепенно откатывались назад. Когда они скрылись за полосой кустов, из них раздались громкие крики.
      — Стой! Стой! Куда правишь? Назад! Поворачивай!
      От неожиданности Джо натянул поводья, и карета встала.
      — Кто там? — спросил Александр Алексеевич. — Знакомые?
      Он настороженно привстал, поводя туда-сюда мечом.
      Самих людей видно не было — только тени да силуэты. Крики смолкли, и из темноты раздался топот. Кто-то догонял их.
      — Да какие у нас тут знакомые? — отозвался Сергей. Он догадался опустить забрало шлема-капюшона и теперь единственный изо всех видел тех, кто так громогласно приближался к ним. — Это какие-то микроорганизмы из местных…
      — Стой, Вислопузый!
      — К нам бегут, — озабоченно сказал Александр Алексеевич, так ничего и не видевшей в темноте. Потом, развернувшись к Спендайку, спросил:
      — Обычай тут такой что ли?
      — Не было тут никаких обычаев, — неуверенно отозвался Джо, нерешительно перебирая вожжи. — Новые, разве что появились?
      Привстав, он опустил поводья, высматривая людей, что приближались к карете. Мало ли что, может, помощь людям нужна?
      — Привезли? — Спросили из темноты. — Драки не было?
      — Как это не было? — ответил Джо, уже понявший, что происходит какая-то ошибка. — Была драка…
      — Но привезли?
      Сергей хотел ответить, но тут его перебили.
      — Это не они.
      Испуга в голосе говорившего не было, только удивление. Откуда-то сзади приблизился факел.
      — А карета-то Вислопузова.
      — Ящики где? Где воздуходувка?
      Ночные незнакомцы действовали нахально и безбоязненно. За их поведением ощущалось даже не сила, а всесилие. Не было у них ни почтения к седокам, ни уважения к чужой собственности. Откинув дверцу, кто-то полез внутрь, Сергей сидевший внутри не постеснялся и со всем прилежанием приложил первого, кто сунулся.
      — Старые тут обычаи, — сообщил он. — Из темноты выскакивать, да кошельки у проезжающих требовать. Разбойники?
      — Дорожные дворяне, — поправил его чей-то голос. — Ну, убогие, признавайтесь, куда Вислопуза дели?
      Внутрь пока больше никто не лез. Общей эмоцией в эту секунду была не злоба и не любопытство, а всего лишь удивление, поэтому в голосе не было угрозы, только недоумение — что тут такое вообще происходит? Сергей, может быть, и ответил бы, но тут Александр Алексеевич соскочил на землю и встал перед каретой с мечом в руке, держа разбойников на виду.
      — Назад, свора, назад.
      Разбойники назад не пошли, но и подходить ближе не стали — остановились в десятке шагов от кареты. Никулин стоял около двери, загораживая проход, поигрывая оружием. На лице его явно читалось досада, перемешанная в равных пропорциях с удивлением. Все-таки рядом Имперский город, а тут такое…
      Что думали разбойники, угадать было не возможно, но на лицах читалось то же недоумение, перемешенное, правда, со злостью.
      — А ты кто таков? — спросил кто-то ничего хорошего не предвещавшим тоном.
      — Да уж не Вислопуз!
      Кто-то в темноте, словно ждавший именно этих слов, «хакнул», выдыхая воздух, и Никулин, понимая, что последует за этим звуком, отошел на шаг в сторону. Топор грянулся в стену, расщепил дерево и застрял там, где мгновение назад стоял прогрессор. Сергей внутри охнул.
      — Цел? — не оборачиваясь, спросил Никулин.
      — Цел, — зло вздохнул Сергей. — Ну, гады…
      Егерь полез наружу, но прогрессор спиной не пустил его. Он возвысил голос.
      — Что, мразь, руки чешутся?
      Никто не ответил. Может быть не поняли?
      Из-за спины прогрессора Сергей разглядывал незнакомцев. Лица у разбойников были самые простецкие — бородатые, усатые. Не лица даже, а морды. Сразу было видно, что бритье и умывание для них занятия экзотические. С той стороны вдобавок, еще чем-то пахло, но егерь не решился думать о туземцах совсем плохо. В конце концов, там, в темноте, могло оказаться болото с дохлыми лягушками.
      Совсем рядом блестели мечи и широкие — полумесяцем — лезвия секир. Но что-то сдерживало разбойников. Возможно, они и ушли бы без драки, если б получили то, за чем пришли, но где ж было взять то, что туземцам было нужно?
      Все это вместе, не смотря на обнаженное оружие, не казалось страшным. Еще не принимая неприятность всерьез, Сергей спросил по-русски:
      — Ну, что разгоним джентльменов удачи? Или сдадимся?
      Он посмотрел на Лао.
      — День сегодня какой-то неправильный. Все не так…
      — Давай напугаем… Не хотелось бы следов оставлять.
      Тут ничего не решал даже парализатор.
      Наверняка, опомнившись, ребята из Дома Душевных Встреч, начнут искать, куда же это подевались их скромные гости и тут обнаруженная около дороги куча заколдованных разбойников заинтересует их и наведет на размышления. Странности — они всегда заинтересовывают и наводят на размышления.
      — Если хорошо напугать, то следы как раз и останутся.
      — Ничего не останется, — сказал сверху Джо. — Они все с собой, в штанах унесут. Не будут же они в своем лесу без штанов разбойничать?
      Разбойники, озадаченные встречей не меньше землян, слушали разговор на незнакомом языке, не делая попыток что-либо предпринять.
      — Альригийцы, что ли? — неуверенно переспросил кто-то. Секира в его руках перелетела из руки в руку.
      — Да… Две точки — уже линия, — непонятно сказал Никулин. Разбойники его не поняли, потому что он сказал это тоже по-русски, а земляне — просто не поняли. Наверняка мысль была глубока, но погружаться в нее времени не было.
      — Мартина бы сюда, — и сам понимая несбыточность своей мечты, сказал Сергей. — Он бы их живо… В узел.
      — А они его что, видели? — спросил Джо сверху. — Может, они его не видели вовсе.
      Что на самом деле имел ввиду Джо, Сергей понял только через мгновение, а в первую секунду его озарило. То, что имел ввиду Джо, не шло ни в какое сравнение с тем, что случайно углядел в них Сергей..
      — Вот это верно! — сказал он радостно скалясь. — Все сейчас у нас получится…
      Завороженные звуками чужой речи разбойники стояли, не понимая что тут происходит — то ли путешественники собираются рассказать куда они дели Вислопуза с воздуходувкой, то ли определяются какой выкуп платить за жизнь каждого. Дорожные дворяне ничего не предпринимали, считая, что путники и так находятся у них в руках. Оно и понятно — ночь, пустая дорога и один меч на троих…
      Скрипнула дверца кареты, и человек оттуда отодвинув своего защитника, вышел прямо к ним.
      — Тут некоторые интересовались кто я такой? Так вот я — Фосский отшельник… Слыхали, отродье?
      Стоявшие ближе всех, в первом ряду, от этого имени попятились. Сергей горделиво поднял подбородок. Репутацию Мартин в этих краях заработал себе серьезную. Туземцы пятились и смотрели на него с ощутимой боязнью. Кузнецов почувствовал, что нужно добавить что-то такое же весомое, страшное, чтоб переломить ситуацию окончательно, но в голову почему-то ничего не шло. Он стоял и молчал. По рядам разбойников прошло колыхание, и егерь понял, что время упущено.
      — Всякая тварь теперь будет теперь называться Фосским отшельником, так что нам из-за этого по лесам сидеть и на дорогах не показываться? — пробасил кто-то сзади. — Что ж это за жизнь тогда начнется?
      Стало ясно, что добром разойтись уже не удастся. Фигуры перед ним заколыхались, словно кусты, выпуская из глубины кого-то здорового.
      — Ну, что, убивать их будем? — спросил Сергей в голос, так, чтоб слышали все. — Или только покалечим, как тех, кто в этой карете раньше ездил?
      Разбойники ему не поверили. Хуже того они посчитали, что, потеряв от страха головы, незнакомцы начали их пугать. Бывает такое с теми, кому есть за что страшиться.
      И если несколько вздохов назад была какая-то неопределенность, то теперь все становилось ясно. Раз уж жертва начинает грозить чем-то запредельным, вроде личного гнева Императора, или того больше, Самого Шестивоплощенного, то можно голову закладывать, что за словам нет ничего, кроме сотрясения воздуха.
      Сперва засмеялся один, потом другой, и через секунду хохотали уже все. Разбойники весело хлопали друг друга по плечам, тыча в землян пальцами.
      — Значит, все-таки придется разбираться.
      — Пугать надо, — сказал Александр Алексеевич. — Но желательно без крайностей.
      — Без чудес?
      Сергей имел в виду гранаты и парализатор. Даже больше гранаты, чем парализатор. Никулин это тоже понял и кивнул, не отводя, правда, глаз от разномастной ржущей толпы.
      — Так, что б не до смерти…
      — Ладно, — пробулькал, давясь смехом, старший. — Отдайте то, что в карете, деньги, что есть и ступайте отсюда, комедианты…
      Сергей не стал объяснять туземцу его ошибку, а вновь натянул на голову капюшон, и ночь вокруг озарилась фосфорическим светом. Разбойничьи фигуры вырисовались четко, словно нарисованные тушью на серой бумаге.
      — Думаете, страха на вас нет, — весело и нагло спросил Сергей. — Нет страха?
      После этих слов ничего, кроме драки тут произойти уже не могло. Ожидание повисло в воздухе, и это почувствовали все, кто тут стоял. Разбойники рассыпались, чтоб не мешать друг другу рубиться, если случится в этом надобность. Мечи поднялись, но не опустились. Незнакомец из Выслопузовой кареты сделал еще один шаг, оставив позади защитника.
      — Ну, смотрите, убогие… — сказал «Фосский отшельник». — Кто жив останется — детям расскажет…
      Джо, сверху, дождавшись нужного момента, провел у разбойников над головами боевым лучом, превращая мечи в обрубки, а алебарды — в недлинные палки. Одного этого могло бы хватить, чтоб перепугать туземцев, но на это никто из них не обратил внимания. Произошло нечто еще более удивительное. На их глазах Фосский отшельник коснулся себя рукой и… исчез.
      Не страх, но удивление приковали дорожных дворян к земле. Они стояли, ожидая продолжения чуда, понимая, что этим дело не окончится.
      Кто так думал — не ошибся.
      В наступившей тишине две разбойничьих головы с сухим треском соприкоснулись и отпрянули в стороны. Никто не понял, что произошло, но оба головореза повалились на землю. Это стало сигналом. Чудеса посыпались как из дырявого мешка.
      Невидимый вихрь пронесся по рядам грабителей.
      Невидимый, но не беззвучный. Туземцы охали, хрюкали, стонали, а Александр Алексеевич стоял, как стоял и по тому, как подскакивали разбойники, только отмечал про себя. «Мельница», «двойная мельница», «пляска четырех», «полет стрижа…» Разбойники выдержали не более минуты. Страшным были не сами удары, а то, что обрушивались они ниоткуда, и происходило все это вообщем-то в относительной тишине.
      Все тут было не обычно, не так как всегда. Никто не грозил никого убить, не ругался, не божился. Не было врага. Некого было рассечь мечом.
      Из тех разбойников, кто особенно хотел подраться, повезло только двоим, что в начавшейся сумятице не поняв сразу что тут твориться, набросились на прогрессора. Никулин сразу перестал смотреть, как разлетаются туземцы от ударов Сергея, и стал спасать собственную жизнь.
      От первого удара он уклонился, оказавшись за спиной у нападавших. Те резво развернулись и только тут заметили, что драться вообщем-то нечем. Обрубки своих мечей испугали их больше, чем меч их противника, а потом и до них дошло, что вокруг творится что-то нечистое.
      — Колдуны! Ефальтий это и впрямь колдуны! — завопил один из них, объясняя сразу все сразу всем. Если кто-то из них еще и хотел подраться, то этот вопль сразу отбил у него охоту к этому.
      — Спасайся, братцы!
      — Чародеи…
      — Бежим!
      Страх оказался неплохим погонщиком. Разбойники разом, словно были рыбьей стаей, бросились в разные стороны. Джо, с разрядником наготове следивший за битвой с крыши кареты, видел как они, оборачиваясь на бегу, скрываются в темноте. Сергей отключил «невидимку» и привстал на цыпочки, чтоб лучше видеть.
      — Победа полная! — Прокомментировал Джо сверху. — Их уже и не видно. Чего мы ждем? Поехали!
      — Да, пора, — сказал Никулин, глядя в небо. — Скоро рассвет, а нам еще через реку переправляться.
      — Темные люди, — глядя в темноту, с ноткой самодовольства отозвался Сергей. — «Колдуны, колдуны», а мечом посильнее рубануть никто и не догадался… Нет. Это еще не цивилизованное общество.
      Они проехали не больше километра, как высоко в небе у них за спиной что-то засвистело, заулюлюкало и, затмевая свет Лао, вспыхнула яркая звезда. Сергей высунул голову и смотрел, что там случилось. Пару секунд «звезда» поднималась вверх, а потом, на мгновение застыв в небе, вспыхнула там ярко-зеленым заревом. Сергей зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, как роняя светящиеся хлопья она уже медленно опускается к земле, продолжая свистом привлекать к себе внимание.
      — Это еще что? Праздник?
      — Сообразили, — зло сказал Александр Алексеевич. — Не до конца вы их отработали… Кто-то там еще движется…
      — Разбойники? — не понял Джо. — Ты о ком?
      — Стражники.
      — Так и задача не ставилась — всех обездвижить, — возразил Сергей, еще не понявший что случилось, но уже обидевшийся. — Что там такого страшного произошло?
      Звезда в небе последний раз вспыхнула и погасла, но тут же рядом с Лао с тем же переливчатым свистом разгорелась еще одна.
      — Сигнал тревоги! Кто-то из обиженных очухался и дал сигнал тревоги.
      Сергей смотрел на далекую зеленую звезду. Дом душевных встреч был уже так далеко, что ничего плохого о нем уже не думалось.
      — Ну и пусть…Подумаешь.
      — Лишние проблемы.
      Прогрессор посмотрел вперед.
      — Там, впереди река и мост. Если б тревоги не было, то могли бы проехать, никто на нас, может, и внимания бы не обратил, а теперь просто не пропустят…
      Сергей, глядя на молчащего Джо ответил.
      — Добром не пройдем — значит силой прорвемся!
      — А вот этого бы не хотелось бы. Две точки — уже прямая…
      Сергей только пожал плечами.
      — Когда ты первый раз об этом говорил, я еще тогда не понял, но спросить постеснялся. «Скромный спаситель» моя фамилия…
      — Одна точка — Дом Душевных Встреч, — объяснил Александр Алексеевич. — Пока она одна — никак не поймешь, куда мы могли отправиться после всего, что там было, а вот если появится вторая точка, то станет ясно направление движения. Не хотелось бы жизнь себе осложнять.
      В сердцах он стукнул кулаком по карете.
      — Придется бросить ее и дальше пешком… Тут, похоже, недалеко… Может, повезет? Может, проскочим?
 

Дорога на Имперский город Эмиргергер.

Мост.

      Приближение реки они почувствовали по сырости, что нес с собой ветер. Они, не сговариваясь, свернули с дороги, отойдя от нее метров на пятьдесят, и пошли параллельно ей. Воздух вокруг уже начал сереть, как это бывает перед рассветом, и Александр Алексеевич все чаще негодующе потряхивал головой — время уходило. Время!
      От реки ощутимо тянуло прохладой. Не холодом, конечно, а зябким ветерком, при котором в воду лезть все же совсем не хочется. Никулин опустился, попробовал воду рукой.
      — Водичка-то как парное молоко… Пили когда-нибудь парное-то?
      Между островками какой-то травы висели перья тумана, дополнявшее сходство воды с молоком. Ветер шевелил их, и при известном напряжении воображения можно было представить, что река исходит теплым паром.
      — Нахлебались… — ответил за всех Сергей. Он отчего-то вспомнил покойников, что висели под мостом, когда они вместе с Мартином и Хэстом бежали от трульдовских проникателей. Про Джо и говорить было нечего. Он-то этого добра навидался за шесть лет…
      — А! Ну да… — прогрессор кивнул. — Вас не удивишь…
      Голос его стал деловым.
      — Предлагаю следующее. Вы через мост, а я — вплавь. Встречаемся вон там.
      Он показал на другой берег, где над кустами возвышался прямой, как палка ствол какого-то дерева.
      — Двадцати минут, я думаю, вам хватит. Мост там, если не забыли, где дорога.
      Сергей и Джо переглянулись. Тут не скажешь, кому легче и проще. Ходить в «невидимках» одно удовольствие, а вот плавать… Плавать в одежде вообще дело невеселое…
      У Александра Алексеевича не было «невидимки» и оттого ему выпадало форсировать реку вплавь, а экипированной спасательной команде надлежало идти через мост.
      Сергей и Джо включили «невидимки» и растаяли в воздухе. Остались только головы, на которые они еще не накинули капюшонов.
      — Я посмотрю за вами, — сказал в пустоту Никулин. — Мало ли что… Три минуты.
      — Не дети, пройдем, — отозвался Сергей ворчливо. — Ты сам не заблудись.
      Никулин посмотрел на них, словно это могло как-то изменить ситуацию и добавить шансов на успех предприятия.
      — Ну, давайте, а я следом.
      Не оглядываясь (Какой смысл оглядываться, если тебя все одно не видно сразу по двум причинам?) они пошли вперед. Казалось, что туман впереди редел, но это было обманом зрения. Просто мост постепенно выползал из тумана, давая себя рассмотреть. Когда впереди замаячила чья-то фигура, они опустили забрала. Лишившись туманной загадочности, мир сразу стал ясным и понятным.
      — Четверо.
      — Пятеро. Вон пятый за бочкой.
      — Точно.
      На мосту, перегораживая его, лежало суковатое бревно, а чуть поодаль стояли стражники. В домике, что стоял левее, еле-еле тлел огонек. Наверняка там был кто-то еще.
      — Начальник, наверное, — сказал Сергей, так же заметивший домик. — Лапшу кушает или какао пьет…
      — Командир, — поправил его Джо. — У стражи — командиры. А раз командир, то непременно вино пьет… Давай ты справа, я слева…
      Сергей, стоя на месте, переступил осторожно с ноги на ногу.
      — Интересно шаги наши слышно?
      — А вот сейчас и узнаем…
      Наверное, та ракета, что они видели, и впрямь что-то значила для здешнего воинства. На лице первого стражника вместо сонной одури, что наверняка была в это время вчера и наверняка будет завтра, было написано боязливое любопытство. Он вглядывался в туман, больше доверяя ушам, чем глазам, выцеживая из шумов, бродивших вокруг, те, что могли бы стать признаком опасности. В приоткрытом рту поблескивала слюна. Он медленно поворачивал голову, изредка наклоняя ее к плечу — прислушивался.
      — А вот дать бы ему по шее.. — мечтательно сказал Сергей. Ощущение безопасности наполнило его легкой игривостью. — Или в реку столкнуть… Посмотреть, как его вытаскивать будут…
      — Да уймись ты, — в сердцах сказал Джо. — Иди, пока за ноги никто не хватает. На наше счастье собак у них тут нет. Были бы собаки…
      — Если бы да кабы… — довольно сказал Сергей. — Если бы собаки, то пришлось бы вплавь, за компанию с Александром Алексеевичем…
      Первого они обошли безо всяких осложнений. Со вторым и третьим получилось еще проще — и тот и другой ходили навстречу друг другу поперек моста, больше заботясь о том, чтоб в тумане не налететь друг на друга. Подладившись под их шаги, Сергей и Джо спокойно прошли мимо.
      Четвертый стоял прислонившись к перилам, и вполне доверяя чутью тех, кто стоял впереди, спокойно смотрел прямо перед собой. На его долю досталось самое легкое — все, что могло произойти, должно было случиться с теми, с первыми, а он просто стоял, подпирая перила.
      — Разгильдяй, — отметил, проходя мимо него Сергей. — Товарищи его хоть на месте не стоят.
      Джо соглашаясь, кивнул, но тут вдруг страж дернулся и оторвался от перил. Джо, смотревший за ним, на всякий случай сказал:
      — Внимание…
      Сергей от неожиданности остановился. Туземец повел себя странно: помахал рукой перед глазами, словно проверял, видит ли, а потом протянул руку вперед. Прямо к груди Сергея. Их разделяло три или четыре шага.
      — Что он? — осипшим внезапно голосом спросил Сергей. — Видит? Мутант?
      Стражник неуверенно шагнул вперед, оглянулся на товарища, который зыбко просвечивал сквозь туман. Сергей с облечением понял, что если б страж видел что-то определенное, то он наверняка заорал бы, но он явно не был уверен в себе. Сергей шагнул в сторону, и рука стражника повернулась следом за ним. Теперь он держал в ней короткое копье.
      Что-то он определенно видел, этот туземец. Сергей осторожно начал поднимать руку, чтоб сдернуть с плеча парализатор.
      — Стой! — зашипел Джо. — Стой! Замри!