Юджин Пеппероу
      Беспокойный уик-энд
      Известную адвокатскую контору "Боннелл и Бретфорд" лихорадило уже третью неделю.
      Приближались выборы окружного прокурора, и глава конторы Фред Боннел выставил на эту должность свою кандидатуру. В эту суббогу никто из сотрудников не поехал за город, хотя от жары на тротуарах плавился асфальт, а кондиционеры не справлялись с нагрузкой. Боннелл вечерним рейсом улетал на три дня в Вашингтон и перед отлетом проводил совещание с ближайшими сотрудниками. Сейчас он ходил вокруг длинного стола в своем кабинете, за которым сидело человек десять и, подчеркивая свои слова энергичными жестами, говорил:
      - За последний год мы проделали большую работу по подготовке общественного мнения к выборам, и еще несколько дней назад можно было с уверенностью сказать, что у нас имеются весьма реальные шансы на успех. По мнению представителя института Гэллапа, мы должны были собрать до восьмидесяти голосов избирателей.
      Но, - он помолчал и внимательно оглядел повернувшихся к нему сотрудников, - два дня назад обстановка изменилась. В "Дейли Ньюс" появилась большая редакционная статья о якобы незаконных методах, которыми мы пользуемся при проведении избирательной кампании, о секретных счетах, на которые поступают деньги поддерживающих нас промышленных фирм, что запрещено конституцией. А сегодня утром опубликована вторая статья аналогичного содержания. В ней уже есть прямые намеки, что в редакции "Дейли Ньюс" находятся копии банковских счетов, на которые для меня переводились деньги корпораций. Это не может не тревожить, хотя президент банка и заверил меня лично, что утечка информации невозможна и вся эта писанина - не более чем блеф, рассчитанный на то, что мы в ответ предпримем какие-нибудь опрометчивые шаги и таким образом скомпрометируем себя в глазах избирателей. Я не буду сейчас разбираться с тем, сколько правды и сколько лжи в этих статьях. Дело не в этом.
      Фред Боннелл пытливо оглядел сидевших за столом, но каждый из них с честью выдержал это испытание. Боннелл сделал внушительную паузу и еще раз с ударением произнес:
      - Дело не в этом! Каждая партия, каждый независимый кандидат на выборную должность использует в своей предвыборной борьбе все возможности. А возможности в наше время прямо пропорциональны средствам, которые могут быть затрачены на эту кампанию. При добывании средств не приходится говорить о соблюдении каких-либо правил и деже законов. Перефразируя известную поговорку, можно сказать, что закон не нарушен, пока это не доказано. Но, - лицо Фреда Боннелла помрачнело, - появились эти статьи в "Дейли Ньюс". Ее редактор, дешевый писака Ньюпорт, любит разглагольствовать о независимости прессы и гражданской совести журналиста. Наш исследовательский отдел раскопал интересные данные. Оказывается, около тридцати процентов всех акций газеты принадлежит миссис Айрис Харвист - жене нашего окружного прокурора Майкла Харвиста - и столько же акций принадлежит ее брату, живущему в Хьюстоне. Они достались им в наследство после смерти отца, кстати сказать, с солидным пакетом акций отеля "Амбассадор", крупнейшего в городе. Очевидно, что за этими пасквильными статьями стоит собственной персоной окружной прокурор Майкл Харвист.
      - Может быть, обнародовать факты и объявить эти статьи грязной инсинуацией Майкла Харвиста, направленной на дискредитацию своего соперника в предстоящих выборах? - предложил высокий худой мужчина с глубоко запавшими глазами.
      - Нет, он от нас только этого и ждет, - недовольно возразил Боннелл. Ведь начни мы обвинять его в клевете и грязной игре, он ответит через газету, что все, о чем говорилось в этих статьях, правда, а мы пытаемся заткнуть рот независимой прессе. Что тогда останется делать нам?
      - Подать на газету в суд, - подсказал тот же худой джентльмен.
      - Чепуха! - резко ответил Фред Боннелл. - Мы подадим на газету в суд за клевету, а на суде Ньюпорт предъявит сфабрикованные копии моих банковских счетов и переводов. Я, естественно, заявлю, что все эти копии - грубая фальшивка, а он в ответ потребует передать дело в верховный суд, чтобы через главное налоговое управление добиться ревизии моего банковского счета, что мне совершенно не нужно. Ведь в лучшем случае газета публично извинится и заплатит денежный штраф, но все это будет после того, как пройдут выборы, и я потеряю на них из-за этого судебного фарса массу голосов.
      - А в худшем случае, Фред? - подмигнул адвокату худой мужчина.
      - А в худшем случае, - улыбнулся Боннелл, - еще и вправду вскроются какие-нибудь незаявленные в налоговой декларации денежные переводы, о которых я совсем забыл.
      - А нельзя провести эти деньги по нашим бухгалтерским книгам, как гонорары за юридические консультации? - спросил сидящий за дальним концом стола набриолиненный молодой человек, лишь в прошлом году закончивший университет, но уже отмеченный в городе как один из самых изобретательных и многообещающих молодых адвокатов. Его отец нажил состояние в годы "сухого закона", как поговаривали, не очень честным путем, и, наверное, поэтому послал сына учиться на юридический факультет. Судя по всему, отпрыск не уступал отцу в решительности.
      Фред Бонпелл остановился за спиной молодого человека И, положив ему руку на плечо, сказал:
      - Неужели бы я не сказал этого сразу, мальчик? Но слишком велики суммы, да и поздно теперь, ведь в налоговую декларацию эти суммы не вносились. Поэтому связываться сейчас с газетой нам нет резона. Судя по всему, прокурор Харвист располагает какими-то фактами, а это означает, что где-то существует утечка информации, а именно теперь, когда до выборов остается каких-то две недели, нам особенно важно не допустить ни скандалов, ни малейшего шума. Пусть каждый из вас подумает, что он может сделать, какие связи может пустить в ход, каких людей привлечь, чтобы выявить, откуда происходит утечка информации, кто из наших людей работает на Майкла Харвиста. Может быть, У кого-то из вас есть хорошие знакомые в редакции "Дейли Ньюс", может, кто-то связан деловыми отношениями с кем-то из сотрудников прокуратуры. Я вижу две основные точки приложения наших сил:
      окружной прокурор Майкл Харвист со своим ближайшим окружением и редакция "Дейли Ньюс". Я сегодня улетаю по делам в Вашингтон, вернусь через три, максимум четыре дня, поэтому, пока меня не будет, все конкретные вопросы решайте с мистером Бретфордом, моим компаньоном. Итак, господа, желаю вам хорошо провести остаток уик-энда.
      Все поднялись и двинулись к дверям, озабоченно переговариваясь. Уолт Бретфорд, средних лет мужчина весьма представительной внешности с красивой сединой в темно-каштановых волосах, заметно поредевших на макушке, окликнул молодого сотрудника фирмы Джеймса Ирвина:
      - Мистер Ирвин, задержитесь, пожалуйста, на минуту, хочу вам кое-что предложить - Мне? - веснушчатое лицо Ирвина удивленно вытянулось.
      За те без малого полтора года, что он работает в фирме, мистер Бретфорд всего несколько раз удостаивал его разговором.
      - Ну да, вам, - нетерпеливо подтвердил Уолт Бретфорд, - пройдите ко мне в кабинет Он толкнул боковую дверь, обтянутую, как и все двери в конторе, толстым кожзаменителем на пенопластовой основе, скрадывающей звуки. Они прошли в комнату, смежную с кабинетом Боннелла и имеющую отдельный выход в приемную, служившую одновременно холлом для всей конторы.
      - Садитесь, - тоном приказа сказал Уолт Бретфорд. Недоумевая, зачем он мог понадобиться, молодой человек неловко опустился в глубокое кожаное кресло.
      Мистер Бретфорд несколько раз прошелся по комнате за его спиной, затем сел напротив.
      - Мистер Ирвин, - начал он, - не скрою, я долго колебался, кому поручить это ответственнейшее задание, пока мой выбор не пал на вас.
      - Многообещающее начало, - внутренне подтянувшись, подумал молодой человек. Все эти полтора года, что он проработал в фирме "Боннелл и Бретфорд", Ирвин искал возможности быть замеченным, выдвинуться, но случая до сих пор не представлялось. Между тем Уолт Бретфорд, откашлявшись, продолжил:
      - Я считаю, что вы вполне подходите для того деликатного, даже щекотливого поручения, которое наша фирма хочет вам предложить. Учтите, мистер Ирвин, что успешное выполнение этого поручения будет не только подтверждением вашей лояльности фирме, но и залогом вашего успешного и быстрого, - да, быстрого - продвижения по служебной лестнице. Как вы знаете, наша фирма сейчас берется далеко не за все дела, которые нам предлагают, потому что у нас не хватает людей. Вы в курсе этого?
      - Да, сэр, - поспешно ответил Джеймс Ирвин, которого все называли обычно Джимми.
      Мистер Бретфорд побарабанил пальцами по обтянутому зеленым сукном столу и несколько раздраженно, видимо, коснувшись давно наболевшего вопроса, продолжил:
      - Мистер Боннелл, между нами говоря, довольно консервативен и не хочет, а может быть, просто боится расширять сферу деятельности нашей фирмы. Из-за этого мы ежегодно теряем десятки тысяч долларов и многих потенциальных клиентов. Я же, напротив, считаю, что давно следует шире привлекать молодых способных юристов для работы У нас очень много дел с западными штатами - было бы целесообразно организовать там филиал нашей фирмы, во главе которого поставить молодого, честолюбивого и преданного человека, с определенным опытом юридической практики.
      Он со временем мог бы стать младшим компаньоном фирмы. Вы понимаете, что я имею в виду, мистер Ирвин?
      - Да, сэр, - не веря своим ушам отозвался Ирвин. Он сразу же оцепил это предложение. Будучи компаньоном, он, наконец-то, сможет сделать предложение Джейн Боннелл, которую любит больше юриспруденции Вот уже целый год они встречаются тайком от ее отца, и Джимми даже думать боялся, что произойдет, если властный и честолюбивый Фред Боннелл узнает, что Джимми Ирвин надеется жениться на его дочери. Но теперь все может измениться. Голос Уолта Бретфорда вернул его к действительности - Но все это во многом будет зависеть от того, насколько успешно вы выполните мое поручение. Ну что, беретесь вы за него, Ирвин? - требовательно спросил Уолт Бретфорд.
      - Конечно, сэр, - поспешно ответил Джимми. - Я вас слушаю.
      - Так вот, поручение это, как я уже говорил вам, пределикатнейшее. Дело в том, что мы не знаем, действительно ли прокурор Харвист блефует или у него на самом деле есть копии банковских счетов мистера Боннелла.
      - Но мистер Боннелл сказал, что сам президент банка? заверил его... заикнулся было Ирвин.
      - Мистер Боннелл выдает желаемое за действительное, - оборвал его Бретфорд. - Мистера Боннелла надо спасать, и это должны сделать вы, иначе он погибнет.
      - Ну что вы, сэр, - неуверенно произнес Джимми. - извините меня, но мне кажется, вы несколько, э-э, преувеличиваете.
      - Ничуть, - холодно ответил Бретфорд. - Если документы, подтверждающие получение Фредом Боннеллом значительных сумм от строительной и угледобывающей компаний, действительно существуют и находятся у окружного прокурора, то это означает конец для мистера Боннелла. Объясню почему. Если он признает, что получал эти деньги на проведение избирательной кампании в нарушение конституции, это конец его политической карьеры и, почти наверняка, потеря лучших клиентов для фирмы.
      Никому не нужны неловкие адвокаты, к тому же подставляющие под удар своих клиентов. В том же случае, если он попытается выдать эти деньги за гонорары, полученные от юридических консультаций, его противник Майкл Харвист, окружной прокурор, привлечет Того к суду за уклонение от уплаты налогов, а это верных несколько лет тюрьмы. Как видите, Ирвин, я нисколько не преувеличиваю, говоря, что главу нашей фирмы надо спасать, иначе он погибнет.
      Спасти отца любимой девушки мгновенно стало делом чести Джимми. Он выпрямился в кресле и выпятил худую грудь.
      - Я согласен, сэр. В чем заключается дело? Уолт Бретфорд, не сводивший с него цепкого холодного взгляда, чуть заметно усмехнулся и, понизив голос, сказал:
      - Нужно узнать, действительно ли прокурор располагает этими документами и, если да, то что он собирается с ними делать.
      - Как же я узнаю это, сэр? - растерялся Джимми. - Вы, может быть, не знаете этого, но я родился не здесь, а приехал сюда только после окончания университета около Двух лет назад и у меня в городе почти нет приятелей, тем более таких, которые бы работали в прокуратуре или в редакции "Дейли Ньюс".
      - Это и хорошо, мой мальчик, что вас в нашем городе мало кто знает. Уолт Бретфорд по-отечески опустил руку на плечо будущего светилы юриспруденции и младшего компаньона фирмы. - Вас, Джимми, надеюсь, вы позволите мне вас так называть, в нашем городе почти никто не знает, поэтому вы сможете завтра вечером, в воскресенье, легко проникнуть в прокуратуру под видом уборщика и установить в кабинете окружного прокурора парочку вот этих микрофонов.
      Мистер Бретфорд открыл дверцу стоящего в углу массивного сейфа, набрав пятизначную цифровую комбинацию, достал оттуда плоскую пластмассовую коробку размером с небольшую книгу и, сняв с нее крышку, выложил содержимое на стол.
      - Вот это трехканальный радиоприемник со встроенным магнитофоном, а это миниатюрные дистанционные микрофоны с клейкой присоской. Достаточно заранее снять защитную крышку с микрофона и приложить его присоской к гладкой поверхности, он надежно приклеится к столу, сейфу, подоконнику куда угодно.
      Как видите, микрофонов три, каждый из них ведет передачу на определенной, очень узкой волне. Соответственно у этой магнитолы есть три канала, по которым она принимает передачи. Параллельно можно включить встроенный магнитофон и записывать то, что покажется вам интересным. Вот это переключатель каналов, он же - ручка включения магнитолы. Видите, сейчас риска переключателя стоит на нуле, а если передвинуть ее на цифру "один", то магнитола будет принимать передачи с микрофона. Чтобы включить запись, достаточно нажать вот эту кнопку.
      Работает эта штука совершенно бесшумно: вместо динамика у нее вот этот маленький наушник. Итак, вы можете сидеть в переполненном кинозале и слушать, что происходит на соседней улице. К сожалению, радиус действия микрофона не более двухсот метров - это издержки миниатюризации. Но это не страшно, ведь передачи можно слушать в автомобиле, припаркованном на соседней улице. Вы можете несколько дней не приходить на работу, все, что, на ваш взгляд, в разговорах прокурора будет интересным, вы будете записывать на пленку, а кассету потом отдадите мне. Вы все поняли?
      Джимми сидел, открыв рот, с побледневшим лицом.
      - Но, мистер Бретфорд, - неуверенно промямлил он, - ведь это нарушение закона.
      - Ха-ха-ха, - искренне рассмеялся Уолт Бретфорд. - Ну какое это нарушение, мой мальчик. Скорее, это действие в обход него, а для чего мы, адвокаты, и существуем, как не для того, чтобы помогать нашим клиентам обходить закон, находить в нем лазейки. Так неужели же мы не можем сами разок обойти закон, когда от этого зависит будущее многих людей, в том числе и ваше собственное.
      - Но, мистер Бретфорд, - заколебался Джимми, - а как же охранник пропустит меня вечером в прокуратуру?
      - Технические детали пусть вас не волнуют. Бретфорд достал из красивого ящичка красного дерева длинную сигару с золотой короной на этикетке и обрезал ее декоративной гильотинкой в виде головы сфинкса, стоящей на столе.
      - Вот, кстати, вам еще один пример действия в обход закона - помахал он сигарой перед носом Джимми. - Чувствуете, какой аромат. А ведь эти сигары контрабандные:
      мне их доставляют друзья из Майами. Неужели из-за того, что Штаты не торгуют с красной Кубой, я должен отказаться от любимого сорта сигар?! Да никогда! А что касается охранников, то об этом не беспокойтесь: они меняются каждый день и не знают уборщиков в лицо, а если даже вас и спросят, почему не вышел постоянный уборщик, скажете, что он заболел и вы его подменяете. С настоящим уборщиком я уже договорился: за сто долларов он согласился не выйти в воскресенье на работу.
      Вам нужно будет просто взять в подсобке полотерную машину и начать натирать полы, а когда будете убирать кабинет прокурора, то прикрепите ему под крышку стола один из микрофонов. Вот и все. Ну, как вам план?
      - Вообще-то вроде бы все продумано, - признал задумчиво Джимми и обрадованно воскликнул: - Но у меня нет машины!
      - Тоже мне проблема, - улыбаясь, произнес мистер Бретфорд. - Главное, что ваши водительские права действительны в нашем штате, а машину, чтобы не привлекать лишнего внимания, вы можете одолжить у какой-нибудь из своих подружек. С вашей внешностью и в ваши годы вы должны быть любимцем женщин, а? Сознавайтесь, вы, небось, уже путаете своих подружек?
      Джимми быстро взглянул на мистера Бретфорда, опасаясь насмешки, но тот был абсолютно серьезен: глаза светились искренним любопытством.
      - Да нет, что вы, - вконец смущенный промямлил Джимми, - у меня есть одна девушка, мы уже около года встречаемся, но еще ни о чем серьезном не говорили.
      - Ну вот и попросите у нее машину, - посоветовал мистер Бретфорд. Ведь все, что касается вашей карьеры, не должно быть для нее безразлично.
      - Вы просто не оставляете мне выбора, сэр, - пробормотал Джимми.
      - Я рад, что вы меня правильно поняли, мистер Ирвин, - почти официальным тоном произнес Уолт Бретфорд, вставая. Он подошел к секретеру, отпер его и достал бутылку шотландского виски с золотой этикеткой, бутылку содовой и два бокала.
      - Выпьем за успех нашего предприятия, которое вознесет одних и уничтожит других, - немного высокопарно произнес он, как-то неприятно улыбаясь. - Ах, да, ведь вы же не пьете и не курите. Ну что ж, я выпью один, сегодня я это заслужил.
      Он плеснул на два пальца виски в бокал, добавил немного содовой и с видимым удовольствием выпил.
      - Мой врач говорит, что я таким образом укорачиваю себе жизнь, но что терять такому старику, как я? Это вы, Джимми, молоды, у вас впереди долгие годы жизни и блестящая карьера - вам надо думать о своем здоровье и о будущем. В конце концов, большинство президентов Соединенных Штатов были по образованию юристами.
      Он налил себе еще виски, не добавляя содовой, качнул бокалом:
      - Ваше здоровье, Джимми, - сказал он и выпил залпом.
      - Спасибо, мистер Бретфорд, - ответил тот со странным чувством. Что-то в тоне его шефа настораживало.
      - А мистер Боннелл не посвящен в это дело? - спросил Джимми.
      - Не забывайте, мой мальчик, что меньше, чем через месяц мистер Боннелл должен стать окружным прокурором, человеком, призванным охранять закон, так зачем заранее отягощать ему совесть этим делом? Вот когда все уже будет сделано и с вашей помощью он выиграет на этих выборах, то мы вместе с вами обо всем ему расскажем и, могу уверить, он сумеет отблагодарить вас. Но помните, мистер Ирвин, - тон шефа опять стал официальным, - о нашем разговоре не должна знать ни одна живая душа, в том числе и тот человек, у которого вы будете одалживать машину. Ведь раскройся это дело у всех нас будут такие неприятности, что о них даже думать не хочется. Вы обещаете мне это?
      - Да, сэр, конечно. А во сколько завтра надо это сделать?
      - Желательно от 19 - 00 до 20 - 30, во время трансляции первенства страны по бейсболу, когда охранник будет сидеть в холле у телевизора, а не ходить за вами по пятам из комнаты в комнату. Вам только нужно заранее узнать, где в прокуратуре находится подсобка с тряпками и полотером. Кстати, я сейчас еду туда, чтобы получить копию обвинительного заключения по делу Слейтона, и могу захватить вас с собой. Это будет удобный повод, не привлекая к себе ненужного внимания, походить по зданию, освоиться. Только нам нужно отпечатать запрос прокурору на копию обвинительного заключения, а миссис Шерилл уже ушла домой. Вы умеете печатать?
      - Двумя пальцами, сэр, - смущенно улыбнулся Джимми.
      - Ну ничего, там буквально две строчки. Машинка на столе миссис Шерилл, а это вот наш бланк, возьмите, - я уже подписал его. Отпечатайте запрос и поедем.
      - Хорошо, мистер Бретфорд, - Джимми вышел в приемную, прикрыв за собой дверь.
      Пока он, высунув язык от усердия, сидел за машинкой" в голове его сумбурно метались противоречивые мысли О предстоящем деле. Оно наводило на него страх своей беззаконностью и кружило голову открывающейся, в случае удачи, перспективой.
      Он кончил печатать, постучался и вошел в кабинет мистера Бретфорда, когда тот заканчивал телефонный разговор. Уолт Бретфорд жестом указал ему на кресло.
      - Нет, пет, старина, при ампутации руки нелепо жалеть пальцы. Да, я тоже. Всего доброго, я потом позвоню, - сказал он и, положив трубку, зачем-то объяснил Джимми, что звонил своему врачу, немного излишне щепетильному человеку, но зато очень хорошему специалисту. - Ну что, вы готовы, мистер Ирвин? Тогда берите вашу супершпионскую технику и поехали.
      Джимми упаковал в пластиковый футляр коробку с микрофонами и магнитолу. Закрывая футляр, он вдруг заметил на панели магнитолы тлеющий рубиновый огонек индикатора. Риска переключателя каналов стояла на цифре "один". "Это же мистер Бретфорд сам включил магнитолу и магнитофон, когда объяснял мне, как они работают, - подумал он, поворачивая ручку переключателя риской на "нуль".
      Рубиновый огонек погас. - Наверное, наш разговор записался на пленку вот будет забавно дать ему потом послушать эту запись".
      Когда они приехали в прокуратуру, там уже почти никого не было. Дюжий охранник у дверей с выдвинутой далеко вперед нижней челюстью, придающей его лицу поразительное сходство с бульдожьей мордой, пристально уставился на Джимми с откровенно враждебным любопытством. "Ну вот, - подумал тот, мне уже начинает мерещиться. Первый симптом шпионской болезни "охранникобоязнь".
      Он прошелся по первому этажу, зашел в подсобку, где стоял большой электрополотер, поднялся на второй этаж, где находился кабинет прокурора и, решив, что увидел достаточно и незачем больше привлекать к себе внимание, вышел на улицу, с независимым видом отвернувшись от охранника.
      Взбудораженный событиями дня, Джимми дошел до ближайшего автомата и позвонил Джейн Боннелл. Услышав его голос, она спросила:
      - Ты откуда звонишь? Я сейчас приеду. Жди меня. Ее "форд" подъехал к закусочной, где ждал ее Джимми.
      Она была не накрашена и в домашнем платье. Веки были красными и припухшими, как будто от слез.
      - Что случилось, девочка? - встревоженно спросил Джимми, садясь в машину рядом с ней.
      - Ты читал эту статью в газете?
      - Читал, ну и что?
      - Что, что, а то, что сегодня днем нам позвонили, я сняла трубку и какой-то мужчина сказал, что моего отца скоро отдадут под суд за неуплату налогов и посадят в тюрьму и что нам лучше убираться из города, потому что здесь уголовники и воры не нужны. А потом еще несколько раз звонили разные голоса, и все они говорили то же самое. Папа заехал домой перед аэродромом буквально на пять минут, и я не стала его ни о чем расспрашивать. Он выглядел таким встревоженным. А вечером в почтовом ящике я нашла вот эти два письма.
      Она протянула конверты Джимми, он стал их внимательно рассматривать. Конверты были без штемпелей: кто-то бросил их прямо в ящик дома. На одном листке корявым почерком было нацарапано: "Фред Боннелл, ты вор и взяточник. Убирайся из города, пока тебя не выкинули вместе с семьей". На втором значилось: "Боннелл, ты считаешь, что ты умнее всех, но в тюрьме из тебя выбьют эту дурь". Текст был написан печатными буквами фломастером.
      - Джимми, - нетвердым голосом начала девушка, но, не выдержав, заплакала, уткнувшись лицом ему в плечо, - неужели это правда, что напечатано в этой мерзкой газете? Папу, правда, могут отдать под суд? Джимми откашлялся и, глядя в сторону, неуверенно начал:
      - Гм, ну видишь ли, в определенном смысле слова..., - но Джейн схватила его за плечи и с неожиданной силой рывком повернула лицом к себе.
      - Не считай меня, пожалуйста, ребенком или круглой дурочкой. Посмотри мне в глаза. Отца могут отдать за это под суд?
      Солгать ей Джимми не мог:
      - Могут, если "Дейли Ньюс" действительно располагает этими документами.
      В больших глазах девушки застыл ужас:
      - Но как же мы... как же я?. - Она стиснула ладони коленями и, подняв плечи, долго сидела молча, уставившись в одну точку, потом вдруг с надеждой повернулась к тому, кто сейчас казался ей последней опорой в этом, ставшем таким неуютным и неустойчивым, мире. - Скажи, милый, неужели ничего нельзя сделать? Ну придумай что-нибудь, ты ведь такой умный.
      Если у Джимми еще и оставались какие-то сомнения по поводу предложения Уолта Бретфорда, то теперь они рассеялись как дым - Хорошо, любовь моя, я сделаю это.
      - Что это?
      - Неважно. Главное скажи: ты мне веришь? - Почему ты спрашиваешь? Конечно, верю.
      - Так вот, я тебе обещаю, что сделаю все, от меня зависящее, чтобы эти документы не были опубликованы.
      Просохшие уже глаза Джейн опять подозрительно заблестали.
      - Спасибо тебе, милый. Ты мой настоящий друг, я это всегда знала.
      - Ну все, - оборвал Джимми слова благодарности, боясь, что может не выдержать и начнет целовать ее в машине прямо здесь, в центре города, на виду у прохожих, - пошли в закусочную, я голоден, как акула, перехватим что-нибудь. Но в Джейн уже проснулась женщина.
      - Ой, что ты! Я же не накрашена и в этом платье. А дома у тебя ничего нет поесть?
      - В холодильнике что-нибудь найдется, но это все надо готовить.
      - Поехали к тебе, - вдруг решительно объявила Джейн, - я все приготовлю.
      Она повернула ключ зажигания и развернулась по узкой улице прямо под носом у громадного "олдсмобиля", вынужденного резко отвернуть влево. До этого она постоянно отвечала отказом на предложения Джимми поехать к нему, даже когда им совсем некуда было деться, а на улице лил дождь и все фильмы в кинотеатрах были уже пересмотрены. Тогда они устраивались в машине и доводили друг друга ласками до того, что у него начинали дрожать руки, он становился более настойчивым, а Джейн, уже готовая отдаться, в последнюю секунду успевала оттолкнуть его. Он не сразу приходил в себя, но потом рывком отодвигался к окну и, прижав пылающий лоб к холодному стеклу, обиженно молчал. Джейн, приведя себя в порядок, осторожно дотрагивалась рукой до волос на его затылке и виновато говорила:
      - Прости меня, милый. Ну, хочешь, обругай меня, только не молчи. Ты не думай, что я такая ханжа или что-то там такое. Но я просто не могу через себя переступить. И еще мне кажется, что потом, ну... после этого, нам уже не будет так хорошо вместе, как сейчас. Нам ведь хорошо сейчас, правда?
      Джимми, медленно оттаивая, вымученно улыбался и целовал ее в закрытые глаза осторожно и целомудренно.
      Неожиданное предложение Джейн поехать к нему домой застало его врасплох. Он не знал, что думать, как себя вести с ней Что означало это предложение - надвигающуюся перемену в их отношениях, продиктованную глубоким внутренним решением, или это была просто плата за обещание помочь ей в критической ситуации? Если это подачка, то он, Джеймс Харви Ирвин, в такой подачке не нуждается. Решив, что будет с любимой у себя дома вежливо неприступным и холодно любезным, Джимми гордо выпрямился и надменно выпятил челюсть, но тут правое переднее колесо попало в решетку водостока, машину резко тряхнуло, и он, ударившись макушкой о крышу салона, пребольно прикусил себе язык. Джейн, давно уже искоса поглядывавшая на него, не выдержала и прыснула со смеху. Джимми оскорбление повернулся к ней, чтобы спросить о причине ее столь неуместного веселья, но в тот же миг в водосток влетело правое заднее колесо, и Джимми, подброшенный па сиденье, снова ударился головой. На Джейн напал такой хохот, что она вынуждена была прижать машину к тротуару и остановиться. ее буквально корчило от смеха, и она смогла только выговорить, всхлипывая:
      - Прости... милый..., но я про... просто... не могу... остановиться.
      Джейн подняла глаза на своего спутника, сидевшего с видом оскорбленной добродетели, и новый приступ хохота чуть не вывернул ее наизнанку. Джимми, глядя на нее, не выдержал и тоже засмеялся. Сначала сдерживаясь, а потом, отбросив самолюбие, захохотал по-мальчишески во все горло, от души радуясь тому, что у него такая замечательная, самая лучшая в мире девушка, с которой так легко и просто, не нужно притворяться и думать, как вести себя, и оба они молоды и любят друг друга, и вообще жизнь прекрасна. Джейн, отсмеявшись, вытерла слезы и больно ущипнула Джимми за ухо.
      - Если я говорю, что еду к тебе готовить еду, то это означаст именно то, что я сказала и не забивай себе голову разной чепухой.
      - Откуда ты знаешь, о чем я думаю? - запальчиво возразил Джимми, чувствуя, как у него заполыхали щеки.
      - Да потому, что у тебя все на лице написано, дурачок, - засмеялась Джейн, заезжая во двор его дома. - И не вздумай от меня когда-нибудь что-то скрывать - я все равно сразу все узнаю у тебя по глазам.
      Они расстались лишь в начале десятого у ее дома. Джейн отдала Джимми ключи от "форда" и сказала, что до среды, пока не прилетит из Вашингтона отец, машина в полном его распоряжении. По дороге домой Джимми вдруг пришло в голову, что ведь он не имеет ни малейшего представления, как пользоваться электрополотером, а наблюдательный охранник сразу это заметит. Но тут он вспомнил, что у него есть знакомый уборщик из "Амбассадора" - молодой негр по имени Гарри Лейк. Джимми жил в этом отеле целый месяц, когда приехал в город и искал работу. Он тогда несколько раз разговаривал с этим парнем, расспрашивая о людях, традициях, юридических фирмах и был приятно поражен эрудицией, необычной для простого уборщика, сметливостью, легким южным юмором. Сейчас как раз представлялся случай возобновить знакомство. К тому же Гарри Лейк как местный уроженец наверняка должен многое знать и о главном редакторе "Дейли Ньюс" Ньюпорте, и об окружном прокуроре Майкле Харвисте.
      Гарри он увидел сразу, когда вошел в отель. Тот шагал, держась за ручки жужжащего полотера, не глядя по сторонам, обходя круглый холл по сужающейся к центру спирали. Джимми пересек холл, подошел к розетке, выдернул из нее шнур полотера. Негр выпрямился, недоуменно озираясь, и тут увидел Джимми, державшего в руке шнур. Черное блестящее лицо его расплылось в ослепительной улыбке.
      - Здравствуйте, мистер Ирвин, вас еще не назначили министром юстиции?