Джерико обхватил Линду за бедра и приподнял, а взобравшийся на ящик Брэдшо перерезал веревку над головой мертвой девушки. Медленно опустив тело Линды, Джерико осторожно положил его на пол. Затем он снял с нее синий пиджак и прикрыл им ее почерневшее лицо.

Майк издал душераздирающий вопль и кинулся ко мне. Прежде чем я успел сообразить, что он задумал, парень оттолкнул меня к стене, выхватил у меня винтовку Тейера и выбежал из сарая.

Джерико криками пытался его остановить, но безрезультатно — Майк продолжал бежать. Мы слышали, как он ломится через лес.

Тейер, которого, судя по всему, уже не держали ноги, опустился на верхнюю ступеньку сарая.

— Хотя бы теперь ты скажешь нам правду? — спросил его Джерико.

— Я все вам уже рассказал, и добавить мне нечего, — ответил Тейер.

К моему удивлению, Джерико задумчиво кивнул.

— Да, наверное, так оно и было, — согласился он.

— Джонни, что ты говоришь?! — изумился я, не веря своим ушам.

— Мы видели, как ЛСД подействовал на Энжелу, — сказал Джерико. — А у Линды он мог вызвать другую реакцию. Девушка написала в записке, что она превратилась в животное. Возможно, она имела в виду то, о чем рассказал нам Тейер. Когда действие наркотика прошло, она поняла…

— Джонни! — воскликнул я.

— Гэлли, ты у нас специалист по наркотическим средствам, — сказал Джерико. — Скажи, при вскрытии можно установить, принимал умерший ЛСД или нет?

Я напряг память.

— Через пару часов в крови обнаруживаются его следы, — сказал я. — Но если она приняла ЛСД прошлой ночью, то есть сутки назад, то определить присутствие наркотика уже не удастся. Как ты думаешь, сколько времени прошло с момента ее смерти?

— Из сарая я выбрался примерно три часа назад, — ответил Джерико. — При мне ее здесь не было.

— Тогда никакого наркотика в ее крови не обнаружат. Ну, только если она перед смертью не приняла вторую дозу.

— Как бы то ни было, точно мы все равно ничего не выясним, — сказал Джерико.

К нам с открытым блокнотом в руке подошел Брэдшо.

— Имя и адрес девушки мы узнали от вас вчера, — обратившись к Джерико, сказал он. — А что еще вы можете о ней сообщить?

— Лучше расспросите Тейера, — посоветовал Джерико. — Он вам расскажет очень интересную историю.

— Я… не обязан… ни в чем… признаваться, — заикаясь, пролепетал Тейер.

— Тогда расскажи, какой ты порядочный человек, — усмехнулся Джерико.

Он круто развернулся и шагнул в темноту леса. Я последовал за ним.

— Надо найти Майка, — сказал мне Джерико. — Он в таком состоянии, что готов перестрелять всех жителей Гленвью. Бедняга.

— Ты правда думаешь, что Линда могла соблазнить Тейера и его приятеля и отдаться им добровольно?

— Кто из нас специалист по наркотикам? Вот ты и скажи.

— Могла, — глубоко вздохнув, ответил я. — Представляю, что с ней было, когда она пришла в себя и поняла, что натворила!

Джерико посмотрел в сторону дома Энжелы:

— Если мы не ошибаемся, обе девушки жили в одном доме, обе пришли на хеппенинг под кайфом. Насколько я знаю Линду, принять наркотик просто для того, чтобы испытать на себе его действие, она не могла. Кто-то пытался исковеркать две жизни — так, потехи ради.

Войдя в дом, мы застали Энжелу, Никки и Солтера, который к этому времени уже успел изрядно набраться, в гостиной.

Джерико изложил им факты. Они слушали в полном оцепенении.

— Так это было самоубийство, — в ужасе прошептала Никки.

— Нет, убийство, — возразил Джерико. — Тот, кто подсунул Линде ЛСД, мог бы с тем же успехом накинуть ей на шею петлю. Не окажись мы вовремя рядом с Энжелой, на его совести было бы две смерти. Если мы не найдем Майка, новых бедствий нам не миновать. Энжела, мы можем воспользоваться вашей машиной?

— Да, конечно, — ответила миссис Драйден. — Там, в гараже, стоит мой пикап.

— Где живет ваш дядя?

— Вы думаете, что…

— Да, — прервал ее Джерико. — Будь я на месте Майка, то первым делом расправился бы с главным человеком в городе.

Мы сели в пикап миссис Драйден и, проехав всего пару миль, оказались возле усадьбы Чарльза Хадсона, граничащей с владениями его племянницы. Если я считал дом миссис Драйден великолепным, то, увидев дом ее дяди, от изумления открыл рот: перед нами, высвеченный в темноте дальним светом фар нашей машины, стоял настоящий средневековый замок с башнями и бойницами. Было около десяти часов вечера, но только в двух окнах его горел тусклый свет. Когда мы нажали на кнопку звонка, из глубины здания до нас донесся мелодичный звон колокольчика.

Мы долго ждали. Потом Джерико снова нажал на кнопку и не отпускал ее до тех пор, пока за дверью не послышались шаги. На пороге возник невысокий мужчина в пижаме, в котором я узнал водителя мистера Хадсона.

— Пожалуйста, перестаньте трезвонить, — заявил он нам. — Мистер Хадсон уже лег спать.

— Будьте добры, попросите его выйти к нам, — сказал ему Джерико.

— Это невозможно.

— Что за шум, Кингстон? — послышался высокий голос, и я, заглянув внутрь, в полумраке увидел спускавшегося по массивной винтовой лестнице Чарльза Хадсона.

На нем, несмотря на жаркий вечер, был плотный шерстяной халат, застегнутый у самого горла. Лысая голова старика напоминала яйцо: его серебристые волосы оказались ни чем иным, как искусно изготовленным париком.

Мистер Хадсон подошел к нам и оперся на трость.

— Джерико, а я полагал, что вас больше не увижу, — проговорил он.

— Я пришел к вам вовсе не для того, чтобы слушать ваши нравоучения, мистер Хадсон, — ответил ему Джерико. — Я хочу оказать вам услугу и рассчитываю на ответную любезность.

— Оказать мне услугу? — удивленно переспросил старик.

— Мы только что нашли Линду Вильямс. Она повесилась в сарае, принадлежащем вашей племяннице. Мы полагаем, что до самоубийства ее довели бойцы вашей АИА. Наш друг Майк Райан, парень Линды, естественно, пришел в ярость и полон решимости за нее отомстить. Мистер Хадсон, у меня есть подозрение, что он начнет с вас. Он вооружен и скоро будет здесь. Я хотел предупредить вас о грозящей вам опасности — вот о чем, собственно говоря, идет речь.

Лицо старика оставалось бесстрастным, но побелевшие костяшки пальцев, которыми он сжимал трость, выдавали его волнение.

— А какой услуги вы ждете от меня? — спросил он.

— Сегодня утром я навестил Оррина Тейера, — сказал Джерико, — и попал в ловушку. Шестеро типов в масках и с дубинками набросились на меня и били до тех пор, пока я не потерял сознание. Затем они связали меня по рукам и ногам и отвезли в сарай во владения миссис Драйден. Ближе к вечеру мне удалось развязать веревки и вырваться на свободу. В березовой роще находились вооруженные винтовками бойцы АИА. Они меня ранили. Только благодаря своему военному опыту я остался жив и под покровом темноты смог пробраться к дому миссис Драйден. Но стреляли они не только в меня, но и в Никки. Ваши люди спилили две большие березы и перегородили ими дорогу. Когда девушка попыталась их обойти, они открыли по ней огонь.

— Такого не может быть! — возмущенно воскликнул мистер Хадсон.

— Клянусь, что так оно и было. Пробираясь в темноте к дому Энжелы, я наткнулся на Оррина Тейера, который, как и все бойцы АИА, был вооружен винтовкой. Я оглушил его и притащил в дом вашей племянницы. Придя в себя, Тейер начал говорить. Он сказал, что в усадьбе Энжелы проходили военные учения, разрешение на проведение которых они получили от вас. Кроме того, вы якобы позволили им спилить березы. Энжеле ничего не оставалось другого, как обратиться за помощью в полицию. Вскоре по ее вызову приехали полицейские штатов Коннектикут и Нью-Йорк. Тейер и им заявил, что бойцы АИА вторглись во владения миссис Драйден с вашего полного согласия.

— Ну, Тейер! — воскликнул мистер Хадсон, и я увидел, как по его худым скулам забегали желваки.

— Пока я прятался в лесу, — продолжил свой рассказ Джерико, — я обнаружил еще один сарай, который очень меня заинтересовал. Энжела сказала мне, что там хранится мебель ее свекрови. Вы знаете, где это?

Старик в ответ молча кивнул, еще сильнее оперся на трость и прищурил свои бесцветные глазки.

— Ваши люди охраняли сарай и никому не позволяли даже приблизиться к нему. Потом, когда я привел полицейских в постройку, где меня запирали, мы обнаружили Линду Вильямс. Она повесилась на веревке, которой прежде был связан я. У меня не было времени поинтересоваться остальными строениями, потому что Майк Райан, схватив винтовку, убежал. Меня волнует не ваша жизнь, мистер Хадсон, а судьба Майка. Если он вас убьет, то остаток жизни проведет в тюрьме.

— Так чего вы от меня хотите? — спросил старик.

Его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, но он все сильнее сжимал в руках набалдашник трости.

— Скажите, чем вам так дорог этот запертый сарай? Почему ваши люди так усердно его охраняют? Что в нем?

— Насколько мне известно, в нем хранится мебель, — ответил мистер Хадсон и глубоко вздохнул. — Если историю о стрельбе по вам и Никки вы выдумали, то…

— Я ничего не выдумал, — прервал его Джерико.

— Что касается моего разрешения проводить в усадьбе Энжелы боевые учения и рубить в ее владениях деревья, то это чистой воды вранье. Оррин Тейер, этот идиот, пытался выгородить себя.

— С вашего позволения или без него, но бойцы АИА там были, — заметил Джерико.

— Будьте добры, подождите десять минут, — попросил старик. — Я сейчас оденусь и спущусь к вам. Мы вместе поедем к Джеффу Смиту, и пусть он передо мной за все отчитается.

Оставив нас одних, — шофер во время нашего разговора успел исчезнуть, — мистер Хадсон поднялся по лестнице и скрылся на втором этаже дома.

Мы стояли с Джерико в мрачном холле с высокими потолками и ждали возвращения старика. Воздух в доме был затхлым — судя по всему, мистер Хадсон из-за боязни подхватить простуду не разрешал открывать в своем замке окна.

— И чего мы в итоге добились? — спросил я Джерико.

— Во всяком случае, мы сообщили старику интересные новости. Он и правда ничего не знал о проводимых его Армией учениях.

— Думаешь, парни из АИА ему о них не сообщили?

— Похоже, что так. Как бы то ни было, у нас есть шанс увидеть, как ведет себя раненый лев, — сказал Джерико.

Не прошло и десяти минут, как мы вновь увидели мистера Хадсона. Элегантно одетый, прямой, как струна, он спустился по лестнице и подошел к нам. На этот раз на его голове отливал серебром парик. Летний костюм из черной ткани старомодного покроя, но отлично сшитый. Зажав под мышкой трость, он стал натягивать на свои худые, жилистые руки желтые замшевые перчатки.

Из темного угла неожиданно появился его низкорослый шофер, но уже не в пижаме, а в униформе.

— «Роллс» у подъезда, мистер Хадсон, — доложил он.

— Спасибо, Кингстон, — поблагодарил его старик, но с места почему-то не сдвинулся.

Он достал из бокового кармана серебряный портсигар, вынул из него сигару и закурил.

— Вы разрешите мне воспользоваться вашим автомобилем, мистер Джерико? — выпустив изо рта клуб ароматного дыма, спросил мистер Хадсон. — Мой «роллс» все знают. А в данной ситуации мне бы хотелось появиться неожиданно.

— Хорошо, мистер Хадсон. Моя машина к вашим услугам, — ответил Джерико.

— А ты, Кингстон, подъедешь за мной к дому Джеффа Смита, — сказал старик. — Но отправляйся не ранее чем через полчаса. Понял?

На лице шофера выразилась тревога.

— Будьте осторожны, мистер Хадсон, — произнес он.

Первым из дома вышел Джерико: он опасался, что рядом с замком может оказаться Майк, который непременно выстрелил бы в старика.

Джерико открыл дверцу пикапа и подал Чарльзу Хадсону руку. Тот от нее нервно отмахнулся и забрался на переднее сиденье. Выпрямив спину, старик положил одну руку на набалдашник трости, а второй вынул изо рта сигару.

Как только я устроился сзади, Джерико тронул машину с места.

— Как ехать — знаете? — поинтересовался у него мистер Хадсон.

— Да. У мистера Смита я уже был. Вчера, — ответил Джерико.

Дальше мы поехали молча.

— Да, — неожиданно прервав напряженное молчание, произнес Чарльз Хадсон, — как все-таки плохо быть стариком. Твоя власть утекает сквозь пальцы, а ты этого не замечаешь. Но однажды ты отдаешь приказ, а его исполнять никто и не собирается.

Он сделал глубокую затяжку, сложил губы в трубочку и выпустил изо рта удивительно четкие кольца сизого дыма.

— Вспоминаю своего отца, — продолжил он. — Было это задолго до вашего рождения. Он был президентом железнодорожной компании, чья транспортная сеть охватывала весь континент. Вот это был человек! Отец сумел обогатить не только себя, но и многих других. Однажды его якобы повысили в должности и сделали председателем совета директоров. На следующий день он не согласился по какому-то вопросу с новым президентом компании и отдал приказ отменить изданное тем распоряжение. Каково же было удивление отца, когда приказ его проигнорировали — президент продолжал гнуть свою линию. После этого он понял, что отныне — картонная фигурка, лишенная всякого значения.

Мистер Хадсон вновь затянулся сигарой.

— Придя с работы домой, отец поужинал с моей матерью, а затем удалился в свой кабинет. Там он, судя по всему, приводил в порядок свои деловые бумаги. Вскоре после полуночи мать услышала выстрел. Она вбежала в кабинет и увидела на полу отца. Он лежал лицом вверх, широко раскрыв рот, в который было вставлено дуло револьвера. Надо понимать, что с подрезанными крыльями жить он не мог — власть его в фирме кончилась.

— Да, власть человека опьяняет, — выдержав паузу, заметил Джерико.

Старик задумчиво посмотрел на освещенную фарами дорогу.

— Тем новым президентом, который отобрал у отца власть, был я, — произнес он. — Я выдвигал идеи, которым он противился, и в итоге все-таки оказался прав. В результате предложенной мной коммерческой политики нам удалось утроить доходы компании. А вот мать меня не простила. Она не понимала, что если ты кого-то не съешь, то проглотят тебя, даже если этот кто-то твой родственник. Мне следовало бы подождать, пока отец умрет, и только потом делать себе карьеру. Но кто когда ждал, пока старики помрут? Да никто. — Улыбка тронула его губы. — Прошу учесть, мистер Джерико, что я пока еще жив.

Мы свернули с дороги на лужайку и подъехали к дому Джеффа Смита. Красивое здание, построенное в старом колониальном стиле, светилось огнями. Возле него стояло несколько автомобилей.

— Похоже, члены клана собрались на совещание, — глядя на ярко освещенные окна дома, заметил мистер Хадсон.

Джерико пристроил пикап в хвост стоявшего последним автомобиля. Первым из машины вылез Чарльз Хадсон и по коротко стриженному газону повел нас к дому Смита. Подойдя к парадному входу, он уже поднял руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но потом опустил ее. Повернув дверную ручку, старик открыл дверь и вошел в дом. Мы с Джерико последовали за ним.

Войдя в холл, я прямо перед собой увидел открытую дверь, которая вела в гостиную Смита. В просторной комнате за длинным столом, на котором стояли стаканы и бутылки с напитками, сидело шестеро мужчин. Воздух был сизым от дыма. Во главе стола сидел блондин, в котором я сразу признал Джефферсона Смита. Справа от него устроился Джо Блисс, адвокат, теперь уже бывший друг Энжелы Драйден. Мне показалось, что он сильно пьян. Остальные члены мужской компании были мне незнакомы.

Появление Чарльза Хадсона на пороге гостиной привело их в явное замешательство. Я думал, что еще больше их поразит зрелище стоящего рядом со стариком Джерико, но ошибся — их настороженные взгляды были устремлены только на мистера Хадсона.

— Надеюсь, вы не против, что я пришел без приглашения? — спросил старик.

— Ну, что вы, мистер Хадсон, конечно же нет, — поднявшись со стула, ответил Смит.

Похоже, он первым из сидевших за столом оправился от шока.

— С мистером Джерико вы все знакомы, а вот этот господин — его друг, мистер Гэллам. Ты, Блисс, должен знать их обоих. Мистер Джерико, я хотел бы представить вам гостей мистера Смита: Карл Грейбнер, Джордж Поланд, Сэмюэль Харрис и Марк Полански.

По гостиной прокатился рокот мужских голосов.

— Позвольте предложить вам кресло, мистер Хадсон, — сказал Смит.

— Если не возражаете, я лучше постою, — ответил Хадсон.

— Как желаете, — не стал упорствовать хозяин дома и сел на стул.

В комнате воцарилась напряженная тишина.

— Не сомневаюсь, вы все знаете, что пропавшая девушка, мисс Вильямс, найдена. Она покончила с собой, — продолжал Хадсон. — Я знаю, насколько хорошо у нас налажен контакт с сержантом Зорном.

— Наши дела плохи, — хриплым голосом пролепетал пьяный Блисс.

— Я пришел, чтобы задать вам пару вопросов, — сказал Хадсон. — Мне сообщили, что сегодня вечером вы в усадьбе моей племянницы Энжелы отрабатывали приемы борьбы с партизанами. Хотелось бы узнать, почему вы меня об этом не предупредили?

— Сэр, но это были регулярные учения, — ответил Смит.

— Регулярные учения на землях, принадлежащих частному лицу, и с нанесением ущерба ее владельцу? — спросил Хадсон. — Как я понял, вы спилили там несколько деревьев.

— Сэр, мы были уверены, что ваша племянница возражать не будет. Те две березы уже начали сохнуть.

— А прежде чем их пилить, вы спросили у Энжелы разрешения?

— Нет, сэр. Мы…

— Мне также сообщили, что вы стреляли по ее гостям.

— Это не представляло для них никакой опасности, сэр. Всем бойцам было сказано, чтобы они, заметив в роще движущиеся объекты, открывали огонь. Но не на поражение цели.

— Не на поражение? Тогда, может быть, вы взглянете на мою раненую руку? — спросил Джерико.

В комнате повисла тишина.

— Оррин Тейер заявил полицейским, что я якобы разрешил вам вторгнуться во владения Энжелы, — сказал Хадсон.

— Оррин слишком много болтает, — заметил Блисс.

— Мы полагали, что вы, сэр, дали нам право действовать там по нашему усмотрению, — ответил Смит.

— С какой стати?

— Прошлым вечером вы приказали нам прекратить их безобразное представление и разогнать зрителей. Поэтому мы сочли…

— Об этом говорить пока не будем, — бросил Хадсон. — Вы же прекрасно знаете, что тогда была совсем другая ситуация.

— Да, сэр.

— А еще мне известно, что на мистера Джерико в доме Оррина Тейера напали люди в масках. Его избили до полусмерти, а затем притащили в сарай, стоящий в усадьбе Энжелы. Я давал свое позволение на то, чтобы вы в своих целях использовали ее собственность?

— Сэр, мне кажется, этот разговор сейчас несколько неуместен, — вмешался Блисс. — Такие вопросы в присутствии приезжих обсуждать не следует. Вы, мистер Хадсон, один из нас, но их наши дела не касаются.

— Нет, мистер Джерико имеет к ним самое непосредственное отношение, — возразил Хадсон. — Его избили, лишили свободы и, более того, ранили. Так что у него есть полное право участвовать в нашем разговоре.

— А что, мистер Джерико нас в чем-то обвиняет? — спросил Смит.

— Конечно обвиняю, — ответил Джерико. — Я знаю, что вы на это скажете. Мы здесь совсем ни при чем. Миссис Тейер, поняв, что ее мужу грозит опасность, обратилась за помощью к неизвестным лицам. Люди в масках, которые избивали мистера Джерико, нам не известны. Поскольку я не могу доказать, что это были вы, вы становитесь невинными, словно младенцы. Однако в роще в меня стреляли вы. Или, может быть, это были бойцы не АИА, а какой-то другой, неведомой армии?

— Джефферсон, ты создал в Гленвью отделение АИА, — сказал Хадсон. — Спустя некоторое время ты обратился ко мне за финансовой помощью, и я ее тебе оказал.

— Весьма великодушно с вашей стороны, мистер Хадсон, — сказал Смит. — Однако…

— Джефферсон, — оборвал его старик, — помощь я оказал тебе не потому, что мне нравится цвет твоих волос, твоя манера одеваться, или потому, что у твоих детей хорошие манеры. Я помог тебе, поскольку поверил в цели, которые преследует АИА. Ты объединил жителей нашего городка, так как был твердо убежден, что анархия несет в себе угрозу американскому образу жизни. Ты верил, что наши суды своими решениями сводят на нет усилия полиции, которая старается навести в стране порядок, что законопослушные граждане не могут защитить себя от разбушевавшейся толпы, от грабителей, вандалов, насильников и убийц, заполонивших нашу страну. Вы стояли на страже законности и порядка, чтобы любой житель Гленвью после наступления темноты мог не боясь появиться на улице. Я снабжал вас деньгами, чтобы вы, приобретя на них оружие, могли применить его, когда это будет необходимо. Но вы, как я теперь понял, используете свою организацию совсем в других целях.

— Но вы же согласились на налет, который мы устроили прошлым вечером, — возразил Смит. — Вы им фактически и руководили.

— Да, руководил, — подтвердил Хадсон. — Мы были вынуждены разогнать тех, кто покушался на основы морали, благопристойности и человеческого достоинства. Однако в своих последующих действия вы, Джефферсон, зашли слишком далеко.

— Не понимаю, сэр, почему…

— Вижу, что не понимаешь, — сказал старик. — Тогда придется начать все сначала. Не знаю, что произошло с Линдой Вильямс, поэтому здесь я вас ни в чем не могу обвинять. Хотя и подозреваю, что погибла она по вашей вине. — Неожиданно его голос задрожал. — Мы разогнали собравшихся на представление зрителей, потому что оно было аморальным. Но если эту оправданную акцию кто-то из наших людей намерен использовать в качестве оправдания своей собственной аморальности, тогда всем нам стыд и позор. Если мистера Джерико, который искал пропавшую девушку и заподозрил вас, без суда и следствия избили и лишили свободы, то вы совершили беззаконие, против которого мы призваны бороться. Мы свято верим в неприкосновенность частной собственности, но вы, уподобясь взбунтовавшейся толпе, этот принцип нарушили. Более того, мы вооружились с единственной целью — противостоять тем, кто это оружие неправомерно использует. И что в итоге мы имеем? Полицейский, исполнявший свой долг, убит маньяком, который числился одним из нас. Мы создали организацию, чтобы укрепить дисциплину, а сами ее нарушаем.

— Сэр, в том, что вы говорите, есть доля правды, — сказал Смит, — но…

— Я еще не закончил, — оборвал его мистер Хадсон. — Мне очень хотелось бы узнать, почему вы вторглись в усадьбу моей племянницы и причинили ей материальный ущерб. Ты же и сам, Джефферсон, отлично понимаешь, что ваши рассказы о проводимых там учениях просто бред сивой кобылы. У вас были причины, чтобы собраться во владениях Энжелы, а не использовать для своих военных игр те несколько сот акров леса, которые я вам специально выделил. Может быть, ты, Джефферсон, мне объяснишь? Если ты этого не сделаешь, все отношения с вами я порву. Лишу вас материальной и моральной поддержки. Ну, так что?

В комнате стало тихо. Никто не решался открыть рот.

— Кто-нибудь скажет, чем примечателен для вас сарай, в котором хранится мебель? — спросил Джерико.

Бойцы АИА переглянулись.

— Вы же охраняете его, словно это Форт-Нокс, — добавил Джерико.

Смит облизнул губы.

— На нашей учебной карте военных действий он обозначен как склад оружия, — сказал он. — Поэтому мы его и защищали.

— Снова чушь, — сказал Джерико.

— Думаю, настала пора раскрыть наши карты, — произнес Блисс.

— Очень рекомендую вам это сделать, — сказал мистер Хадсон.

Адвокат вопросительно посмотрел на Смита, а тот в ответ молча кивнул.

— Вам, сэр, следует знать, что пришло время, когда никакой помощи от вас нам уже не требуется, — подчеркнуто вежливо произнес Блисс. — Мы не дети, чтобы выслушивать чьи-то нравоучения. Мы уже в состоянии действовать самостоятельно, следуя своим целям. Мы весьма благодарны вам за ту поддержку, которую вы до сих пор нам оказывали. Но теперь мы можем обойтись и без нее. Скажу вам откровенно: мы, сэр, исполнять ваши указания больше не будем.

Бледная щека старика нервно дернулась. После истории, рассказанной им в машине, я знал, что для него слова адвоката неожиданностью не явились. Где-то в глубине души мистер Хадсон был готов к такому повороту событий.

Переведя взгляд на Смита, он спросил:

— Это так, Джефферсон?

— Извините, мистер Хадсон, — произнес тот в ответ.

— Ну, хорошо, — сказал старик, и на его губах заиграла улыбка. — Итак, вам от меня больше ничего не нужно. Я правильно вас понял?

— Я знаю, о чем вы думаете, сэр, — оставаясь подчеркнуто вежливым, сказал Блисс. — Вы думаете о том, что, перестав жертвовать на нужды больницы, библиотеки и на развитие предпринимательства, вызовете скандал в масштабе всего Гленвью. Но нас это никак не заденет. Мы…

— Заткнись, Джо! — прервал его Смит.

Улыбка на лице мистера Хадсона стала еще шире.

— Мне пора спать, — сказал он. — Спокойной ночи, джентльмены.

Старик круто развернулся и в сопровождении меня и Джерико вышел на улицу.

Возле нашего пикапа я увидел старый «роллс-ройс» с Кингстоном за рулем. Хадсон остановился и, обернувшись к нам, сказал:

— Я думаю, мне следует поговорить с Энжелой. Пусть она знает, что я к событиям этой ночи никакого отношения не имею. Кроме того, мне хотелось бы самому взглянуть на тот злополучный сарай. Джентльмены, я могу поехать в вашей машине?

— Да, конечно, мистер Хадсон, — ответил Джерико.

— Тогда, будьте добры, скажите Кингстону, что мы едем к Энжеле. Пусть он следует за нами.

Я передал шоферу распоряжение мистера Хадсона и сел на заднее сиденье, после чего мы тронулись в путь в сторону горы Гленвью.

— Врасплох они вас своими речами явно не застали, — заметил старику Джерико.

— Но я не собираюсь запираться в кабинете и пускать пулю в лоб, — ответил мистер Хадсон. — Вас они ничем не удивили?

— Вы имеете в виду их готовность обходиться без вашей поддержки?

— О ваших финансовых делах, мистер Джерико, мне ничего не известно, но о том, как обращаются с деньгами Джефф Смит, Джо Блисс и остальные, я прекрасно знаю. Они привыкли ежегодно тратить по миллиону долларов на нужды «А.И.А.» и будут это делать даже после моей смерти. Остановиться они уже не могут. Поэтому мне не понятно, почему перспектива остаться без этих средств их нисколько не испугала. Как вы думаете?

— Возможно, они нашли себе нового спонсора? — повернувшись вполоборота к Хадсону, произнес Джерико.

— Так или иначе, но деньги они где-то нашли. Поэтому и держались так независимо. Интересно, кто их теперь будет спонсировать?

Джерико молча вел машину, пока мы не достигли подножья холма.

— Мистер Хадсон, кто вам рассказал о готовящемся представлении? Джо Блисс? — спросил он.

— Да.

— Видимо, он не жалел красок, раз вы тут же приехали.

— Он сказал, что если мы сразу же не приедем, то он за последствия не ручается. И убедил меня.

— Вчера им требовалась ваша санкция, а сегодня вы им уже не нужны, — объяснил Джерико. — Это наводит меня на кое-какие мысли.

Старик повернулся к Джерико и, прищурив глаза, спросил:

— Мысли о том, что они за последние двадцать четыре часа сильно разбогатели?

— Да, именно так, — ответил Джерико.

— Но в Гленвью нет никого, кто бы располагал такими средствами, как у меня, кроме Энжелы, — сказал Хадсон.

Джерико искоса взглянул на старика.

— Она и в самом деле такая богатая? — осведомился он.

— Моя сестра, ее бабушка, и я вместе вели дела. Я имею в виду финансовые, — ответил Хадсон. — Я вкладывал ее и свои деньги в одни и те же проекты. После смерти сестры я стал осуществлять контроль над всей недвижимостью, которую она оставила своей дочери, матери Энжелы. И сейчас, когда вся эта собственность перешла к Энжеле, я продолжаю это делать. Так что если каждый из нас обратит свои капиталы в золотые слитки, количество их получится одинаковым. Да, Энжела способна обеспечивать Гленвью, как я, но поверить, что она могла предложить свою помощь Джеффу Смиту…

— Именно к чему-то подобному я и веду, — сказал Джерико.

— Это было бы мне во много раз тяжелее, чем просто получить отставку, — сказал мистер Хадсон и, задумавшись, прищурил глаза. — Да, вот Блисс долгое время вился возле нее, как кобель вокруг сучки. Возможно, ему удалось убедить Энжелу стать их спонсором. Она женщина молодая, ей нужен мужчина. Короче говоря, она могла сделать ему такой подарок.

— А вот на этот счет у меня большие сомнения, — возразил Джерико. — Дело в том, что сегодня я стал свидетелем их последнего разговора. Энжела порвала с ним.

— Рад это слышать, — сказал мистер Хадсон. — Джо — хороший юрист, но чертовски честолюбив. Не хотел бы я, чтобы он стал моим родственником.

Мы миновали каменные ворота и поехали по петлявшей среди берез асфальтовой дороге. Позади нас светились фары старого «роллс-ройса».

— Итак, в Гленвью вновь тишь и благодать, — сердито произнес Джерико. — Тейера никто не заподозрит в умышленном убийстве Краули, а виновных в смерти Линды, поскольку та сама наложила на себя руки, естественно, нет. Того, что хранилось и так тщательно охранялось в сарае, уверяю вас, там уже нет. Ваши разговоры о морали и дисциплине, мистер Хадсон, их стали утомлять. И все потому, что они почувствовали запах денег! Игра, которую вы вели, по их мнению, закончилась, и вы в ней проиграли.

Старик слушал Джерико поджав губы.

— У нас с вами, Джерико, разные взгляды на жизнь, — произнес он. — Я верю в то, что мы обязаны сами защитить наше общество от анархии и произвола экстремистов, защитить собственность, поскольку полицейские уже не способны это сделать, — действующие в нашей стране законы связывают их по рукам и ногам. Но я заверяю вас, что не отступлю ни на шаг от этих целей. Меня, мистер Джерико, использовали, и я хотел бы знать для чего. Я не тот человек, чтобы служить кому-то дойной коровой, и не хочу, чтобы те, кто причинил мне зло, остались безнаказанными. Как бы мне хотелось видеть в вас, мистер Джерико, своего сторонника.

— Можете на меня положиться, мистер Хадсон, — ответил Джерико. — У меня к бойцам АИА свой счет…

Перед тем как появиться в гостиной миссис Драйден, Чарльз Хадсон приосанился и напустил на себя надменный вид. В комнате мы застали Энжелу, Никки и Слима Солтера. Солтер дошел как раз до той кондиции, до которой ему и следовало дойти к половине одиннадцатого вечера. До полной отключки ему было еще далеко. Он, как обычно, полулежал в кресле с высокой спинкой, положив ноги на кофейный столик, а напротив него на софе сидели девушки.