Глава 7

Риззи было около сорока. Среднего роста, стройный, почти тщедушный, он коротко стриг свои темные волосы, носил тоненькие черные усики, а при том, что кожу имел смуглую, запросто мог сойти за араба. До крайности напуганный, он всем телом прижался к противоположной дверце и за все время ни разу даже не посмотрел Болану в глаза.

Машина у него была что надо — роскошный спортивный «понтиак» с полукруглыми сиденьями и центральной приборной доской. Болан уверенно вел автомобиль через шикарный квартал Литлтон.

За десять минут они не обмолвились ни словом. Решив наконец, что Риззи дошел до кондиции, Болан остановил машину на пустынной стоянке позади торгового центра, закурил и сказал своему пленнику:

— Ты влип в нехорошую историю, Риззи.

— Сам знаю, — пробормотал тот. — Можно мне сигарету?

Болан протянул ему прикуренную сигарету и вытащил себе из пачки другую.

— Здесь ведь твоя территория?

— В некотором роде, — ответил Риззи, нервно выдыхая дым.

— Так твоя это территория или нет?

— Да.

— Стало быть, я должен тебя благодарить за тот торжественный прием, который мне оказали вчера в горах?

— Не... не-е понимаю.

— А что тут понимать? Это ведь был маскарад. Они все вырядились солдатами.

— Послушайте, — возразил Риззи, — я не знаю, о чем вы говорите.

Тут он немного переборщил.

Болан вытащил значок снайпера и бросил его на приборную доску.

На лице Риззи отразилось беспокойство, и он отвел глаза в сторону.

— Очень жаль, — сказал Болан. — А ведь меня только это и интересует.

Сказано это было таким тоном, что Риззи буквально подскочил.

— Погодите! Ладно! Возможно, я кое-что и знаю. Это поможет мне сохранить жизнь? Вы это имеете в виду?

— Совершенно верно.

— Так что же вы хотите узнать?

— Кто такой Рейнджер?

Взгляд Риззи в панике заметался по машине и остановился на значке. В его голосе послышались отчаяние и покорность.

— Я не так высоко взлетел, как вы думаете. Я простой подручный. Да, у меня есть офис, но не более того, я просто... как бы это выразиться, просто представитель. Мне говорят: «сделай это» — и я делаю. Но у меня лично никакой власти нет.

— Я не спрашиваю, есть ли у тебя власть, Риззи. Я желаю знать — кто такой Рейнджер?

— Но именно это я и пытаюсь вам объяснить. Мне не известно даже, о ком вы говорите.

— Очень жаль, — бесстрастно произнес Болан. — Ну что ж, Риззи, забирай этот значок и выходи из машины.

Риззи смертельно побледнел.

— Но что вы соби...

— Выходи!

— Погодите! Минуточку! Я ведь хочу вам помочь! Но нужно задавать посильные вопросы! Я не знаю никакого Рейнджера!

От голоса Болана повеяло воистину арктическим холодом.

— Ты отлично знал об уготовленной мне встрече.

— Да. Мне приказали зашиться и ни во что не вмешиваться. Даже речи не было, чтобы меня к этому привлекать. У нас грандиозные планы в этом регионе! Тут можно открыть просто фантастические по доходности месторождения. Вот почему они не хотят, чтобы я хоть чем-то был скомпрометирован. А к тому, что произошло вчера, я не имею никакого отношения.

— Но ты же знал, что готовится?

— Я вам уже сказал.

— Кто тебя ввел в курс дела, Риззи?

— Они.

— Кто — они?

— Люди из Нью-Йорка. Вы сами знаете.

— Не все, — возразил Болан. — Повтори-ка для меня, что они тебе сказали.

— Они сказали, что там запретная зона. И что мне лучше держаться в стороне. Вообще ни во что не вмешиваться.

— А когда это было?

— Вчера. Я заехал в свой клуб пропустить стаканчик, и они мне туда позвонили. Они сказали, что дело должно состояться. Что я должен вернуться домой и хорошенько запереть все двери. Я так и сделал. Домой я приехал в семь вечера и всю ночь просидел дома.

— Невероятно интересно! — перебил его Болан. — Продолжай!

— Как? Это все. Мне еще раз позвонили около девяти вечера и сказали, что операция провалилась и пусть я по-прежнему сижу дома, но только вызову охрану. Тогда мы наняли людей для охраны и провели всю ночь в ожидании.

— Но никто не пришел.

— Да. Только вы — сегодня утром. Клянусь вам, как перед Богом, Болан, это все, что я знаю.

Болан пристально посмотрел на охваченного ужасом человечка и произнес:

— О'кей, я тебе верю. А что это за месторождения, о которых ты говорил?

Глаза Риззи подернулись легкой дымкой.

— О! К вам это не имеет ни малейшего отношения. Просто выгодное дельце. Сланцевые скалы, под которыми целое море нефти. По крайней мере, так думают специалисты.

— Собираешься заняться нефтедобычей, Риззи?

— Конечно, нет. Земли эти являются собственностью правительства. Просто проверну спекуляцию недвижимостью. Если в один прекрасный день решат начать разработку этих мест, начнется неслыханный спрос на недвижимость.

— Ты из Вашингтона получил информацию о намерениях правительства приступить к разведке нефтяных месторождений?

— Да нет, вовсе нет! Просто я сам в состоянии все трезво оценить. Рано или поздно этими участками начнут интересоваться. Не так уж трудно сообразить. Тут нет никакого мошенничества, Болан.

— Согласен. Но неужели ты никогда не слышал об этом Рейнджере?

— Клянусь, что нет.

— А о Джинго Морелли?

Риззи снова отвел глаза в сторону и взглянул на значок.

— Да, Джинго я знаю. Он из Кливленда.

— Так что же его привело в Денвер?

— Он... как бы это сказать?.. Просто пару вечеров в неделю он бывает в клубе. Мы пропускаем по стаканчику, болтаем о прошлом. У нас нет ничего общего. Он же мелкая сошка.

— Что он делает в Денвере?

— Развлекается, ловит кайф.

— Вчера он участвовал в организованном в мою честь празднике. Думаю, лучше сказать мне всю правду.

— Я и так...

— Что-то у меня вдруг возникло впечатление, что ты ведешь нечестную игру, Риззи.

— Как вы могли такое подумать? Неужели я похож на самоубийцу?

— Решай сам, — оборвал его Болан. — Может статься, сейчас ты и вывернешься, но позже заплатишь за все сполна. Советую тебе подумать как следует. Но решать ты должен сейчас.

Риззи снова стал мертвенно-бледным. Похоже, он решил заплатить в другой раз, и бремя этого решения тяжелым грузом легло на его плечи. Руки его задрожали и голос дрогнул, когда он попросил еще одну сигарету.

— Ты уже выкурил свою последнюю, — отрезал Болан.

— О'кей, но не проговоритесь, что я раскололся. Эти люди всерьез за вас взялись — они хотят убрать вас, Болан.

— Кто они?

— Я точно не знаю, но скажу только, что масштабы этой операции просто неслыханные. Вот это я знаю наверняка. И она носит сверхсекретный характер. Джинго мне сказал, что у них тут больше тысячи человек. Они все затаились и только ждут подходящего случая, чтобы вас ликвидировать.

— А откуда им было известно, что я приеду?

— Вот этого я не могу знать. Просто догадываюсь... Джинго однажды рассказывал, как они готовили эту западню. Он говорил о каком-то источнике информации... Совершенно точно — они вас ждали! Джинго торчит в городе уже больше месяца.

— А какова его роль в этом деле?

— Кто его знает? Послушать его, так всеми операциями командует он. Но, по-моему, это чушь. Он никогда и ничем не командовал. Он просто наемный убийца, и не более того.

— Но он болтун.

— Да еще какой!

— А что он рассказывал про эту тысячу парней?

— Что на них стоит посмотреть. Да-да, теперь я вспоминаю, он как-то раз назвал их «штурмовыми отрядами». Мне даже показалось, что он говорил о военных. Об армейских подразделениях, если уж точно.

Риззи по-прежнему был бледен, как полотно.

— Погодите, погодите, Болан. Что вы у меня спрашивали? Какое-то имя? Я просто сначала не понял, а теперь... Рейнджер? Так ведь?

Его замешательство казалось абсолютно искренним. У Болана даже возникло ощущение, что Риззи говорит правду и сам удивлен сделанным открытием...

— Это его кличка, Риззи, — холодно произнес Болан. — Попробуй догадаться, что за всем этим скрывается.

— Ну вот!.. Скорее всего, именно так. Да иначе и быть не может! Рейнджер должен командовать операцией. Он командует войсками. Так ведь?

— Тебе виднее.

— Нет, этого я не знаю. Просто меня озарила догадка.

По всей видимости, Риззи пытался понравиться Болану и любой ценой стремился, чтобы тот ему поверил. Случай классический, и Болан отлично это понимал. Как только кто-нибудь начинает раскалываться, он уже не в состоянии остановиться, пока не выложит все, что ему известно. Поэтому у Болана не было никаких сомнений относительно искренности Риззи.

— Ближе к делу, — одернул он мафиози. — Может быть, Джинго называл какие-нибудь имена, когда выхвалялся перед тобой? Ведь он любит прихвастнуть. Хоть что-нибудь... имя, звание...

— Вспомнил! — победоносно вскричал Риззи. — Капитан!

— Кто?

— Джинго мне говорил, что капитан ни разу не смог его прищучить. Он сказал, что капитан очень требователен к соблюдению устава, но с Джинго у него не вышло ничего.

— Капитан — это кто?

Риззи помрачнел. Он в первый раз посмотрел Болану прямо в глаза и произнес угрюмо:

— Это все, что мне известно, Болан. Клянусь вам. Больше я ничего сказать не могу.

Болан ему верил. И потому жестко приказал:

— Возьми этот значок и верни его мне, Риззи.

Тот покорно поднял значок. Лицо его исказила нервная гримаса.

Болан сунул значок в карман.

— Помни об этой штучке, Риззи. Если когда-нибудь я решу снова тебя навестить, то ее увидят лишь те, кто обнаружит твой труп.

— Я очень вам признателен, — пробормотал Риззи. — Не волнуйтесь. Вам не придется меня снова навещать.

— Счастливо, — с неким подобием улыбки пожелал ему Болан.

Он открыл дверцу и вышел из машины.

— Катись отсюда и не оборачивайся.

Риззи молча перелез на сиденье водителя и взялся за руль. Уже запустив двигатель, он опустил стекло, высунул голову и почти дружеским тоном посоветовал:

— Послушайте меня, Болан. Уезжайте из этого штата. И как можно скорее.

Болан подмигнул и посмотрел вслед сорвавшейся с места машине.

Мысли его начали приходить в порядок, ситуация понемногу прояснялась.

Но в настоящий момент Маку Болану никак нельзя было уезжать из Колорадо.

Глава 8

На улицах было полным полно полицейских. Надписи на их машинах красноречиво свидетельствовали, сколь обширную территорию охватывала сеть, в которую должен был угодить Болан. Тут были полицейские машины штата, многих графств и городов Колорадо. Слава Богу, все они сразу бросались в глаза. Вне всякого сомнения, полиция была в курсе самых последних событий, поскольку вся юго-западная часть Денвера тщательно патрулировалась.

Болан не сомневался, что и без полицейских тут хватало людей, страстно желавших спустить с него шкуру.

Он затаился в укромном местечке недалеко от Инглвуда, к югу от Денвера. Это была небольшая квартирка в шикарном доме — одна из тех пяти, что он предусмотрительно снял в разных районах города сразу же после своего приезда. В каждой хранилось достаточно припасов, чтобы целую неделю никуда не выходить. Это было самой насущной мерой предосторожности для человека, который никогда не знал, чем обернется для него следующая минута. Хотя, по правде говоря, Болан никогда не возлагал на такие квартиры больших надежд.

Но на сей раз он был просто счастлив, что позаботился о ней заранее. Ситуация складывалась тревожная, но в то же время и захватывающая, и он хотел во всем хорошенько разобраться, прежде чем перейти к решительным действиям.

Болан поджарил себе яичницу, принял душ и переоделся, после чего со стаканчиком кофе в руке спустился в телефонную кабину на первом этаже, чтобы позвонить Лео Таррину.

Он закурил и набрал номер. Отпил глоток кофе и подсчитал, сколько раз телефон прозвонил на другом краю Соединенных Штатов. Наконец он услышал отрывистый голос своего самого верного друга:

— Слушаю, слушаю вас, кто говорит?

— Падший ангел. Я пал очень низко, но мне кажется, что и это еще не предел. Мы можем говорить?

— Да, можешь не бояться, — уверенно ответил Лео. — Как у тебя дела?

— Сам еще толком не знаю, но хорошего ждать не приходится. Я...

— Слушай, — перебил его Таррин, — ты должен во что бы то ни стало сматываться оттуда.

Как всегда, Лео больше всех переживал за Болана.

— Весь район превращен в гигантскую засаду. С ума сойти, я сам послал тебя в это осиное гнездо! Ты бы знал, как я психую. Они использовали меня точно так же, как пользуются другими. Нарочно распустили слухи, отлично зная, что рано или поздно эта чушь дойдет и до тебя. Мне бы следовало сразу догадаться, а я...

— Эй! С чего это ты разнылся? — мягко перебил Болан. — Скажи лучше, что тебе удалось разузнать.

— Хорошего мало, одни неприятности. Такого дерьма я еще никогда не видел. Они несколько месяцев готовили сценарий операции. Никогда бы не подумал, что можно дойти до такого... Слушай, ты должен сматываться! Сейчас у тебя нет никаких шансов на победу.

— Но в чем все-таки суть дела, Лео?

— Я переговорил с большими людьми в Организации — они позвонили сразу после тебя. И все как один расспрашивали, что я о тебе знаю. Особенно усердствовал один...

— Кто такой?

— Не знаю, нас друг другу не представили. У него южный акцент, говорит он на армейском жаргоне, все время ругается, но мозги у него, как у Эдгара Гувера.

— Это происходило в Нью-Йорке?

— Да, у стариков из «Коммиссионе». Оджи взял слово первым и велел мне отвечать на вопросы этого парня. Потом меня допрашивали еще двое, прежде чем передать в руки этого полковника-южанина. Он...

— Ты это серьезно?

— Да. Не имею ни малейшего представления, кто он такой, но после «допроса» Оджи снова взял трубку. Мы беседовали с ним несколько минут. Старик руки потирает, предвкушая, как ему принесут твою голову. Он просто вне себя от радости и даже сознался, что уже несколько месяцев подряд они распускали эти ложные слухи, чтобы заманить тебя в Колорадо. Не знаю точно, что они задумали, но, говорю тебе, Оджи просто лопается от гордости. Они заключили трехстороннее соглашение: между полицией, армией и преступным миром. Приманкой служит преступный мир, армия — ударная сила, а полиция осуществляет блокаду города. Не знаю, как могло случиться, что я даже ничего об этом не пронюхал. Вот уж, действительно, подложил я тебе свинью. Никогда себе этого не прощу.

— Не переживай, Лео, лучше подумай хорошенько. Ты говоришь, что звонили тебе из Нью-Йорка. Сначала ты поговорил с Оджи, а потом со всеми остальными. Ты уверен, что эти остальные также находились в Нью-Йорке? Разве это не мог быть разговор по дуплексной связи?

На другом конце провода помолчали, затем Лео мягко заметил:

— Мне казалось, что они собрались все вместе, но ты прав, это могло быть чем-то вроде селекторного совещания из разных мест. Разговор шел по «горячей» линии с засекречивающей аппаратурой связи. Хотя мне трудно что-либо утверждать с полной уверенностью. Разве это так важно?

— Все может статься. Скажи, пожалуйста, а тебе приходилось иметь дело с парнями из отдела разведки, когда ты служил в армии?

— Да, несколько раз.

— Типы, с которыми ты разговаривал...

— Точно такие. Настоящий допрос. Уверен, что это военные, сержант.

Болан вздохнул.

— Спасибо, Лео. Все совпадает с тем, что мне удалось узнать здесь, на месте. Есть новости от Гарольда?

— Он хочет с тобой лично поговорить. Поэтому не сказал мне ничего. Твой пакет он получил, но не стал распространяться на эту тему. Говорит, чем меньше я буду знать, тем лучше для меня.

— Он прав, — отозвался Болан. — Будь начеку, Лео! Я очень боюсь, что эта игра разыгрывается совсем по другим правилам. Этот тройственный союз может очень плохо для тебя кончиться. Так что держи ухо востро и не доверяй никому.

— Я и сам это понял, — с горечью произнес Лео. — Когда я разговаривал с Гарольдом, он сообщил, что тоже был абсолютно не в курсе этой операции. Даже ему ничего не сказали. Представляешь? Ты прав на все сто, игра идет совсем по другим правилам.

— Береги себя!

— Ладно. А ты — давай сматывайся оттуда!

— Не могу. Нужно переждать, пока все уляжется.

— Но и бороться с ними ты не можешь! У тебя ничего нет на этот раз. Они ведь тебя завлекли не на мимолетную встречу, сержант, торопиться им некуда. Они будут выжидать до тех пор, пока ты не допустишь ошибку.

Болан вздохнул.

— И все-таки я хочу посмотреть, какой оборот примут события. Кое-что для меня прояснится после разговора с Гарольдом.

— Сержант!

— Что?

— Поверь мне. На этот раз ты не можешь с ними тягаться. У них собраны слишком большие силы.

— Так что ты предлагаешь? Чтобы я сдался? Но тогда мне наверняка конец. Как только меня бросят за решетку...

— Я подумал, что благодаря Гарольду ты мог бы заключить с ними сделку. Сдаться без лишнего шума и с максимальными предосторожностями, а потом...

— Что — потом? — мягко переспросил Болан.

— Ты прав, — грустно произнес Таррин. — Ничего из этого не выйдет. Зато журналисты раздули бы все это черт знает как. Сам подумай. Когда мафиози тебя загонят в угол, все средства массовой информации только и будут говорить о тебе.

— Большое спасибо, — рассмеялся Болан. — Ты уж извинись перед прессой от моего имени, но я пока вовсе не намерен выходить из борьбы.

Таррин хотел было тоже засмеяться в ответ, но смех застрял у него в горле. Ему очень не хотелось показывать, насколько он обеспокоен.

— Послушай! Неужели тебя не посещают мысли о смерти?

— Я думаю о ней с самого, начала, Лео, — спокойно ответил Болан. — Для меня ничего не изменилось. Разве что на этот раз шансов выжить поменьше.

— Да, конечно, но все-таки...

— Очень мило с твоей стороны так заботиться обо мне. Но я тоже думаю прежде всего о тебе. Мне нужно поговорить с Гарольдом.

— Эй! Может... передать что-нибудь Джонни?

«Младший брат. Что ему можно сказать?»

— Как он там, в новой семье? — спросил Болан.

— Ему подарили лошадь. Точнее, жеребенка. Сейчас малыш кажется вполне самым счастливым человеком на свете.

— Не говори ему ничего, Лео.

— О'кей. Договорились. Уф!.. Надеюсь, что...

— Ты хороший товарищ, Лео. Будь осторожен.

Болан повесил трубку и мрачно уставился на телефонный аппарат. Затем вновь снял трубку и опустил монету в щель.

Настало время попрощаться еще с одним другом.

Глава 9

Броньола, не двигаясь, стоял у огромного окна конференц-зала. Одним глазом он посматривал на настенные часы, а другим следил за непрерывно растущей горой информации, которую распечатывал компьютер.

Когда телефон на прямой линии зазвонил, весь работавший в зале персонал умолк. Глава оперативного отдела взглянул на Броньолу, поднял трубку и произнес:

— Правосудие-два.

Он снова покосился на Броньолу и слегка наклонил голову.

— Один момент, — пробурчал Броньола.

Он бросился к себе в кабинет и перевел разговор на свой аппарат.

— Говорит Страйкер, — послышался голос Болана.

— Как дела?

— Пока ничего. Я только что разговаривал с нашим другом. Он рассказал мне об игре в три руки. Что ты об этом думаешь?

— Что нас предали, — скрипнул зубами Броньола, — либо это самая крупная афера всех времен и народов. По официальной версии, и вовсе ничего не происходит.

— И это означает?..

— У меня простая линия связи, и я не могу поведать, что у меня на душе. Могу только сказать, что люди, на которых ты сделал запрос, давно уже покинули наш бренный мир. Еще во, Вьетнаме. Машина тоже не существует в природе. Она была уничтожена в Форте Логан восемь месяцев назад.

— Интересно, интересно!

— О да! Я напал на верный след, и мне удалось установить массу любопытнейших вещей. Но мне потребуется еще часов пять-шесть, чтобы не оставалось никаких сомнений. Компьютер безостановочно изрыгает горы бумаги. Ты не мог бы еще немножко подождать?

— Мне пока ничего не угрожает, но шесть часов, даже пять — об этом не может быть и речи. События начинают раскручиваться с космической скоростью. Я должен знать одно, Гарольд: враг мне противостоит или нет. Скажи точно и не тяни.

— Точно — не могу, — ответил первый заместитель главы Департамента юстиции. — Если это друзья, они довольно странно проявляют свою дружбу. Что касается парка, о котором ты меня спрашиваешь, то он действительно является собственностью правительства. Несколько месяцев назад Пентагон сделал запрос на его передачу армии США. Никто ведь не использовал эти земли в течение многих лет. Первоначально там проводились исследования по изучению побочных воздействий ледников, водных источников и так далее. Как бы то ни было, военные потребовали отдать эти земли им. Запрос как раз начал проходить по всем инстанциям. В конечном итоге решено было его отклонить, но власти так и не смогли определить, какая конкретно инстанция обратилась с этим запросом к правительству.

— И кто это был на самом деле?

— Отдел по борьбе с общественными беспорядками, который находился в ведении управления внутренних дел. Только этот отдел не просуществовал и полусуток. Да и то лишь на бумаге. Я отлично это помню. Национальный Совет Безопасности его упразднил. Речь шла о подразделении для борьбы с террористами и контрреволюционерами. Безумная затея. Но как бы то ни было, передача этих земель в их ведение не состоялась. Заказник по-прежнему принадлежит Департаменту территорий, но включен в кадастровый список земель, решение по которым еще должно быть принято.

— Но кто-то же его использует, Гарольд!

— Безусловно. Как бы мне сейчас самому не наломать дров. Я должен быть в курсе абсолютно всех деталей этой операции, прежде чем смогу приступить к активным действиям. И если нам станет известно, что кое-кто в Вашингтоне занялся незаконными делишками, головы немедленно полетят с плеч.

— А пока, — вздохнул Болан, — у меня серьезные неприятности.

— Я постоянно получаю сообщения из Денвера. Кто-то организовал облаву в масштабах всего региона. Привлекли даже кое-кого из моих агентов. Кроме того, задействованы ребята из ФБР, полиция, сельские полицейские и даже охранники казначейства. Все это называется «региональными ударными силами» и брошено на твои поиски. Понятия не имею, как ты сумеешь от них ускользнуть, знаю только, как тебе не удастся это сделать. Поезд, самолет и автомобиль в качестве средства передвижения исключаются.

— Кто, по-твоему, всем этим руководит?

— Не знаю, иначе давно бы тебе сказал. По моим сведениям, все началось в обстановке сплошной секретности, и никому не известно, как удалось склонить к участию все три ведомства. В настоящее время мы пытаемся найти ответ на этот вопрос.

— Я разыскиваю одного капитана, — вставил Болан.

— Капитана армии США?

— Похоже на то.

— Это капитан, которому принадлежала идея создания отдела по борьбе с общественными беспорядками, — ответил Броньола. — Если бы ему удалось его создать, он бы его и возглавил. Погоди.

Он включил селектор внутренней связи и попросил принести ему досье на этот несостоявшийся отдел.

— Думаю, что могу сообщить тебе его имя, — он снова взял трубку.