Уотерби бросил на Бодана убийственный взгляд и, окончательно растерзав в пепельнице окурок, закурил новую сигарету. Затем вздохнул и произнес подчеркнуто примирительным тоном:
      - Мне не все равно, Болан. Это правда, что правосудие несовершенно в нашей стране, но пока тем не менее оно действовало весьма эффективно, черт побери! И мы не можем позволить, чтобы у нас под носом шлялись вооруженные до зубов убийцы, считающие себя судьями, присяжными и палачами в одном лице. В конце концов, мы же не во Вьетнаме!
      - Если вы выдвигаете против меня обвинение, то следовало бы соблюсти некоторые формальности, не так ли? - спросил с жесткой улыбкой Болан.
      - Вас никто не обвиняет, - ответил лейтенант, - пока. Но я точно знаю, что произошло, Болан. Поймите это. Я знаю, что 18 августа кто-то проник в оружейный магазин и похитил карабин "Марлин-444" и точнейший оптический прицел. Затем этот неизвестный пристрелял карабин в старом карьере за городом. 19 августа в два часа ночи он снова побывал в карьере и произвел три серии по пять быстрых выстрелов, точнее сказать, очередей, с трех дистанций: сто метров, сто десять и сто двадцать. Сторож не придал этому особого значения, пока не увидел вчерашних утренних газет.
      Затем двумя днями позже неизвестный снайпер взобрался на четвертый этаж Делси и устроился перед окном в одном из пустых офисов. Он курил, между прочим, "Пэлл Мэлл", как и вы, и пользовался крышечкой от бутылки "Кока-колы" в качестве пепельницы. В 18 часов он всадил по пуле из своего чудовищного ружья в головы пятерым служащим "Триангл Индастриэл Файнэнс", чем и вызвал преждевременный крах этой фирмы... Сержант поудобнее устроился на скрипучем стуле:
      - Если вам все известно, то почему вы не предъявляете мне обвинения?
      - Вы хотите заявить о чистосердечном признании?
      - Ну что вы! Надеюсь, пока рано меня арестовывать.
      - Вы прекрасно понимаете, что оснований для вашего ареста нет.
      - Ну тогда нам не о чем разговаривать, - усмехнулся Болан.
      - Вы что-то затеваете!?
      - Абсолютно ничего. - Сержант простодушно развел руками.
      - Когда вы возвращаетесь во Вьетнам?
      - Никогда, - ответил Болан, добродушно улыбаясь. - Вчера я получил соответствующий приказ: меня перевели на новое место службы.
      - Куда? - быстро спросил Уотерби.
      - Сюда. Инструктором по стрельбе в общественную школу Питтсфилда.
      - О-о-о черт! - простонал полицейский.
      - Это из-за моего младшего брата, - робко добавил Болан. - Я ведь его единственный родственник.
      Уотерби вскочил с кресла и в возбуждении стал метаться по кабинету между дверью и столом, пытаясь пережить очередной удар судьбы.
      - Ну вот! Опять эти проклятые осложнения! - заявил он наконец. - А я-то, дурак, рассчитывал, что вы в самом скором времени снова окажетесь среди джунглей, и ваш след здесь простынет!
      - Могу гарантировать, что вьетнамский фронт в ближайшее время покажется вам самым спокойным местом на земле. - И указательным пальцем лейтенант подчеркнул весомость каждого своего слова.
      - Что-то я вас не совсем понимаю, - с беспокойством произнес Болан.
      - Да что тут понимать! Не прикидывайтесь дурачком! Я говорю о мафии, об организации, не забывающей подобных вещей. А также о некоем типе по прозвищу Палач, который, вполне возможно, прикончил пятерых их людей. И еще об улицах моего города, рискующего скоро превратиться в тир, а я даже не смогу вмешаться в события, потому что не имею достаточных на то оснований.
      Я не шучу, сержант. Поймите меня. Вы пропали, и неважно, виновны вы или нет! А по вашей физиономии видно, что это ваших рук дело! Может быть, для правосудия улик и недостаточно, но мафии этого хватит. Вполне возможно, что они не прикончат вас ни сегодня, ни завтра, но такой день наступит. А у меня связаны руки. Я ничем не смогу вам помочь, даже если очень захочу. Что тогда будет с вашим братом, а? Что станет с ним, когда вы окажетесь в сточной канаве с выпущенными кишками?
      - Что вы мне предлагаете? - спросил Болан, внимательно вглядываясь в собеседника.
      - Сознаться. Только тогда правосудие сможет защитить вас. Болан иронически усмехнулся:
      - Странная защита! Вплоть до электрического стула. Брату-то от этого легче не станет, не так ли, Уотерби?
      - Ну не думаю, что дело зайдет так далеко. Кроме всего, есть еще и смягчающие обстоятельства.
      - Конечно, есть, а как же, - съехидничал Болан, поднимаясь со стула Надеюсь, что вы вдоволь наигрались в свою игру. Если я свободен...
      - Послушайте, сержант, - вспыхнул полицейский, - у меня нет против вас никаких улик. Как вы считаете, я искренен с вами или нет? Где вы найдете другого такого честного полицейского? Я не собираюсь таскать по судам героя войны только лишь на основании каких-то совпадений и собственных подозрений. Нет даже достаточных доказательств для выдвижения против вас обвинения. Но я никогда не смогу забыть, что где-то по городу ходит парень вроде вас с единственным желанием: побольнее ущипнуть мафию. И не забывайте ни на секунду, что мафия также помнит о вас.
      - Ну ладно! Спасибо за искренность, - Болан опять улыбнулся. - До скорого!
      Он открыл дверь и вышел, кивнув головой дежурному, а когда обернулся, то увидел детектива, стоявшего у двери своего кабинета. Нахохлившись и сунув руки в карманы форменных брюк, Уотерби с сожалением и непонятной печалью смотрел Маку вслед. Ледяные мурашки пробежали у Болана по спине, и на мгновение его охватила легкая паника. Неужели он переоценил себя? Сможет ли он один победить такую могучую организацию, как мафия? Затем он пожал плечами и пошел вниз по лестнице. Война уже объявлена. Он, Болан, перешел Рубикон.
      Глава 3
      Атмосфера царила самая непринужденная. Казалось, что деловые люди собрались отдохнуть после партии в гольф. Нат Пласки с физиономией цвета его темно-красных плавок, деливших пополам его волосатое тело, стоял, прислонившись к беседке, возле самого бассейна и держал в своей здоровенной лапе стакан с виски, разговаривая с пышной блондинкой, которая выпирала из почти не существующего бикини, как подходившее тесто из квашни. Остальные девицы, все в стиле Мисс Вселенная, прикрывшись парой клочков пестрой ткани, лежали и сидели вокруг бассейна. В воде никто не плавал и даже не делал попытки окунуться.
      Элегантный мужчина лет пятидесяти, весь в белом, сидел за столиком под широким зонтом, надежно защищавшим от жаркого солнца, в компании с молодым парнем, одетым в костюм спортивного покроя. Другие крепыши ходили то тут, то там без всякой видимой цели, внося диссонанс в шикарный декор бассейна и бунгало. "Телохранители", - безошибочно определил Болан. За ним наблюдали. По какому-то невидимому сигналу либо просто движимые шестым чувством, некоторые парни почти одновременно повернулись к нему, едва лишь он подошел к бассейну. Пласки приветственно взмахнул рукой, сжимавшей стакан с виски, что-то сказал блондинке, с которой до этого мило любезничал, и поспешил к новоприбывшему.
      - Похоже, что армия взяла нас в окружение, - лениво протянула одна из девиц, бросая вожделенные взгляды на симпатичного сержанта.
      - Заткнись, дура! - рявкнул Пласки, проходя мимо ее.
      Он подошел к Болану, протягивая руку, и затем, поздоровавшись, подвел его к столику с двумя мужчинами, причем вел себя так, словно сержант был его самым дорогим другом.
      - Уолт Сеймур, позвольте представить вам сержанта Мака Болана, - произнес Пласки, обращаясь к мужчине постарше.
      Эти протокольные манеры не ускользнули от внимания Мака. Он улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и протянул руку: пришло время знакомиться с представителями высшего эшелона власти тайной империи. Рукопожатие вышло холодным, но вежливым. Зато второй, помоложе, крепко и энергично сжал его руку. Такое рукопожатие понравилось Болану, и он с симпатией посмотрел на хозяина твердой, горячей руки.
      - Меня зовут Лео Таррин, - представился тот, сверкнув белозубой улыбкой. Говорят, вы недавно вернулись из Вьетнама. Добро пожаловать! Вы где там служили?
      - Девятый пехотный полк, - кратко ответил Болан, надеясь, что ничем не выдал волнения, охватившего его. Таррина он видел впервые и по дружескому его тону признал в нем такого же солдата, каким являлся сам. Но слова брата о том, что Кинди называла своего "работодателя" Лео, накрепко врезались Болану в память. И ему стало не по себе.
      - Я служил в "зеленых беретах", - любезно продолжал Таррин. - И тоже, представьте себе, был сержантом. С узкой специализацией.
      Болан улыбнулся, нанося первый удар:
      - Я всегда считал, что самые важные специалисты "зеленых беретов" поставщики девок.
      Замечание произвело ожидаемый эффект. Таррин обалдело уставился на почтенного Сеймура, а затем расхохотался.
      - О-о! Ну что вы... - весело воскликнул он, но тут же замолк под ледяным и презрительным взглядом Сеймура. Бывший вояка подмигнул Болану и уселся в свое кресло.
      В этот момент к ним подошла одна из скучающих наяд, предложив Маку виски со льдом. Тот поблагодарил ее и, следуя приглашению Пласки, устроился в кресле напротив Сеймура.
      - Хороша красотка - тоном знатока заметил Болан.
      - Они все такие, - подтвердил Пласки со скукой в голосе. - Если она вам нравится, то она ваша. Можете пользоваться. После того как мы утрясем наши дела.
      Он повернулся в сторону удалявшейся девицы и внимательно посмотрел на ее соблазнительно покачивающиеся бедра, словно забыл что-то очень важное.
      Болан заметил, что телохранители расположились боевым порядком, очевидно, выполняя задачу по их прикрытию.
      - Ну что ж, давайте утрясем, - широко улыбаясь, покладисто ответил сержант. Пласки заговорил, разглядывая свой стакан:
      - Сеймур, Таррин и я были партнерами Джозефа Лауренти, одного из убитых. И, разумеется, мы хорошо знали друг друга, то есть, как бы вам сказать поточнее, между нами существовали почти родственные отношения. По этой причине мы хотели бы.., помочь полиции найти убийцу. Вы разговаривали с полицией, сержант?
      Болан ожидал этого вопроса. Его вызывали в полицию рано утром, почти сразу же после посещения офиса Пласки, и он приготовил ответ заранее.
      - Да. Они заезжали за мной, и я беседовал с ними сегодня утром, - сказал он. - Почти сразу же после того как мы расстались.
      - Вы добровольно пошли в полицию, - тихим голосом заявил Сеймур.
      Болан улыбнулся:
      - Не совсем так.
      - Почему?
      - Как я уже объяснил мистеру Пласки, я не собираюсь впутываться в дело, которое поставит крест на последних днях моего отпуска.
      Тут Мак улыбнулся еще шире:
      - Но в конце концов все уладилось. Во Вьетнам я не вернусь: мне удалось добиться перевода, так что на некоторое время я останусь в Питтсфилде.
      - Почему? - продолжал настаивать Сеймур.
      - Из-за братишки. Ему четырнадцать лет, а я его единственный родственник.
      - Армейские власти поступили очень великодушно, - добавил Пласки.
      Сеймур, по всей видимости, плевать хотел на великодушие армейского начальства, его беспокоило совсем другое.
      - Итак, вы решили сотрудничать с полицией, - прокомментировал он услышанное. - Расставшись с мистером Пласки, вы узнали хорошую новость, а затем, как добропорядочный гражданин, отправились в полицейское управление.
      Болан по-прежнему улыбался:
      - Вы, наверное, плохо слышите, а? Я вам сказал, что они заезжали за мной. Этим утром, когда я вышел из офиса мистера Пласки, за моей машиной уже стоял полицейский автомобиль. Они сказали, что меня хочет видеть какой-то детектив из уголовной полиции.
      - Зачем?
      - Любопытное совпадение, - мрачно заявил Болан. - Полицейский, который занижается делом "Триангл", ведет к тому же еще и следствие по делу смерти моих родителей. Он...
      - Вашего отца тоже убили? - тут же задал вопрос Сеймур.
      - Нет. Речь идет о самоубийстве. Нервный срыв или нечто в этом роде, ответил Болан. - Не знаю точно. В последнее время отец был подавлен, болел и имел долги. Полицейский вспомнил, что он задолжал также фирме "Триангл". Естественно, у него возник вопрос: нет ли здесь какой-нибудь связи и не я ли ухлопал тех пятерых парней из "Триангл". Он хотел поговорить со мной на эту тему. Болан знал, что сильно рискует. Он снова улыбнулся.
      - Но я не расплачиваюсь с долгами с помощью оружия. И вы это прекрасно знаете, - Мак повернулся к Пласки. - Как бы то ни было, я удовлетворил любопытство полицейского. Он поблагодарил меня за то, что я пришел, и мы расстались. Вот и все.
      - Вы забыли еще кое о чем, - лениво заметил Сеймур.
      - Да?
      - Да. Сэм Болан застрелил также жену и дочь.
      - Эй, Уэлт! Поосторожнее, - вмешался Таррин.
      - Ничего, - сухо ответил Болан, впившись взглядом в лицо Сеймура. - Я не сержусь на моего старика за то, что он сделал. Послушайте-ка, я ушел из дома, как только решил, что стал достаточно взрослым для этого. Чем меньше мы будем говорить о женщинах из моей семьи, тем лучше я буду себя чувствовать. Договорились?
      Сеймур и Таррин переглянулись. "Они в курсе", - подумал Болан.
      - Конечно. Я понимаю, сержант, - быстро сказал Сеймур. - Не обращайте внимания. Просто я пытаюсь составить себе представление о вас.
      - Ну и как, составили?
      - Думаю, что да. А почему вы не рассказываете нам о том, что видели прошлым вечером? Я говорю об убийстве, - уточнил Сеймур.
      Болан холодно посмотрел на него:
      - Ас чего это я должен оказывать вам такую услугу?
      - Ну.., в конце концов...
      Сеймур озадаченно потер нос, затем тихонько рассмеялся:
      - В конце концов вы тем не менее пришли ко мне, чтобы рассказать об этом, не так ли?
      - Нет.
      - Нет? - переспросил Сеймур, искоса поглядывая на Пласки.
      Болан медленно прикурил сигарету, выпустил дым вверх и заявил:
      - Мой визит в полицию все изменил.
      - Понимаю, - сказал Сеймур, хотя не понимал ничего.
      - Я действительно кое-что видел. Я находился рядом, когда все началось, и заметил типа, бегом выскочившего из здания Делси. Он чуть не сбил меня с ног.
      - Ну и?.. - мрачно спросил Пласки.
      - Ну и, само собой разумеется, я не могу сделать такое заявление. Это равносильно признанию, что я находился на месте преступления, а учитывая, что Уотерби меня уже и так подозревает, я окажусь в дурацком положении.
      - Кто такой Уотерби? - спросил Сеймур.
      - Детектив из уголовной полиции. Из отдела по борьбе с особо опасными преступниками - убийства и прочее...
      Сеймур вздохнул и снова повернулся к Пласки. Легкая улыбка тронула его губы.
      - Мы не хотим, чтобы вы оказались впутаны в эту историю, сержант, - сказал он. - Мы не сообщим о вашей информации в полицию.
      - Об этом нетрудно догадаться.
      - Вот как?!
      Болан кивнул головой:
      - Но это ничего не меняет. Послушайте, сначала я хотел просто продать нужную вам информацию. Но изменился именно этот аспект проблемы. Видите ли, в полиции мне сказали, кто вы.
      - Ну и кто мы, по-вашему?
      - Мафия.
      Улыбка исчезла с лица Сеймура. На Пласки напал приступ кашля, а Таррин нервно забарабанил пальцами по столу.
      - Так кто мы, вы говорите? - процедил сквозь зубы Сеймур.
      - Бог ты мой! Да все это знают, - ответил Болан. - Во всяком случае, в полиции. Они сказали мне, что "Триангл" принадлежит мафии.
      - Что за штучки, солдатик? - прошипел Пласки.
      - Спокойно, Нат. Спокойно, - быстро вмешался Сеймур. Он внимательно изучал Бодана:
      - Допустим, полиция в этом отношении совершенно права. Что это меняет?
      - Мою цену, - невозмутимо ответил Болан, выдерживая его испытующий взгляд.
      Таррин рассмеялся, с облегчением откинувшись на спинку кресла. Пласки фыркнул и пробурчал что-то невразумительное. Сеймур сохранял полное спокойствие. Наконец он вздохнул и произнес:
      - Либо вы большой хитрец, Болан, либо неисправимый идиот. Скажите нам, чего вы хотите?
      - Я пытаюсь дать вам понять, что могу опознать убийцу. И тут вдруг понимаю, что вам это совсем не нужно. Вам абсолютно не хочется, чтобы личность убийцы установили. Послушайте меня, у нас с вами нет никаких проблем. Я знаю, как происходят такие дела. Мне не интересно, что там у вас произошло с Лауренти, зато я понимаю, что такое дисциплина. Если Лауренти пытался вести с вами двойную игру, то вы поступили совершенно справедливо. Я хочу просто-напросто, чтобы вы поняли: я не из болтливых. Особенно при общении с полицией. Короче, цена изменилась. Цены больше нет. Как нет и свидетельства. Я ничего не видел и ничего не скажу.
      От неожиданности у Пласки отвисла челюсть. В изумлении он посмотрел на Сеймура и пробурчал:
      - Он думает, что...
      - Я знаю, что он думает! - перебил его Сеймур, - Это было ясно с самого начала.
      Он не спускал своих глаз-буравчиков с лица сержанта, явно наслаждавшегося возникшей ситуацией.
      - Никаких проблем не возникало, - сказал он Болану. - То, что написали в газетах, не соответствует истине: Лауренти и его людей вовсе не ликвидировала какая-то преступная организация. Вы теряете свое время и отнимаете наше. Если вам будет угодно...
      - А не положить ли нам карты на стол?
      - Ну и каковы же ваши карты, сержант? - насмешливо спросил Сеймур.
      - Я ищу работу. Пятеро ваших людей позавчера погибли. Значит, появились вакансии. Таррин обеспокоенно зашевелился в своем кресле.
      - С чего бы это военному искать работу? - негромко спросил Пласки.
      - На мне эта форма уже двенадцать лет, - ответил Болан. - Я овладел ремеслом, но не заработал денег. У меня нет ни цента и не будет, пока я остаюсь в армии.
      Сеймур начал отходить, его взгляд смягчился:
      - О каком ремесле вы говорите?
      - Оружейника.
      - Оружейника? - рассмеялся Сеймур. - Так вы всерьез думаете, что мы пользуемся оружием? Болан проигнорировал этот выпад:
      - Я умею его изготавливать, улучшать, ремонтировать, делать к нему боеприпасы и, конечно, пользоваться им.
      Сеймур веселился вовсю:
      - Даже если предположить, что мы являемся теми, за кого вы нас принимаете, то вы явно перепутали эпохи. Мы ведь не в Чикаго тридцатых годов. Мы в Питтсфилде начала семидесятых.
      Он покачал головой и добавил:
      - Вы заблуждаетесь на наш счет, сержант. Болан подбородком указал на одного из телохранителей, державшегося в тени бунгало.
      - Вон тот вооружен, - сказал он. Затем, ткнув пальцем, показал на другого:
      - Этот тоже. Когда я вошел сюда, то насчитал пять вооруженных парней. У вас есть гражданская армия. И в ее рядах - вакансия. А я ищу работу.
      - Вы собираетесь дезертировать? - спросил Таррин. Солдат покачал головой:
      - Вы знаете, что такое инструктор по стрельбе в общественной школе, Таррин? Это ничто.
      - Поподробнее, пожалуйста, - заинтересовался Сеймур.
      - Это своего рода соболезнование со стороны армейского начальства. Меня перевели на другую службу в рамках программы военной подготовки в Франклиновской высшей школе в Питтсфилде, ведь армия поставляет инструкторов. Но это значит дать солдату пинка под зад. Нам предоставляется жилье, у нас есть рабочее время, как у других преподавателей, и мы живем как гражданские лица.
      - Вы собираетесь успевать на двух работах? Болан улыбнулся:
      - Так ведь я не единственный инструктор. Меня перевели сюда, потому что мне требовалась официальная должность. В школе уже работает один парень. Мне нужно будет подменять его время от времени, и еще.., может быть, я проведу пару занятий по пользованию оружием и поприсутствую на практических стрельбах. Но мне дали понять, что я смогу приходить и уходить в любое время, когда мне будет удобно.
      - Это совсем не похоже на ту армию, которую я знал, - сказал Таррин.
      - Так точно, - согласился Болан. - Но в конце года истекает срок моего контракта. К тому же у меня на руках еще и младший братишка, а это, знаете ли, ответственность. Мне дали это место, чтобы как-то пристроить до конца года. Думаю, начальство предполагает, что к концу года я либо подпишу новый контракт, либо закончу военную карьеру.
      - Мне кажется, что вас должен устраивать такой поворот событий, - произнес Сеймур.
      - В конце концов.., мне нужно теперь присматривать за братом, - заметил Болан. - И я вам уже говорил, что у меня нет за душой ни цента. Я собираюсь рассчитаться с армией в декабре. А это время перехода к гражданской жизни кажется мне несколько затянутым.
      Он снова широко улыбнулся:
      - К тому же у вас сейчас есть место.
      - У меня такое впечатление, что этот бравый сержант - невероятно везучий человек, - задумчиво произнес Сеймур, специально никому не адресуя своих слов.
      - Такой нам как раз нужен, не так ли? - спросил Таррин. Сеймур вздохнул:
      - Действительно, он именно тот, кто нам нужен. Ну хорошо, Лео, позовите девушек. И привезите сюда бар. Мне кажется, следует поздравить нового служащего. Он горько усмехнулся:
      - Вам крупно повезло, сержант. Не упустите свой шанс.
      Болан улыбнулся в ответ и поднял стакан. Лед уже растаял, разбавив виски, но ничуть не охладив его. Ну и что? Ему было наплевать на такие нюансы. Он выпил одним глотком и аккуратно поставил стакан на стол. Начало партии он выиграл! И, по всей видимости, сможет извлечь немедленную из этого выгоду. Подошла одна из девиц. Кто-то сказал, что ее зовут Мара. Она тут же, не заставляя себя долго упрашивать, устроилась у него на коленях и протянула Маку новый стакан, не забывая при этом раскачивать роскошными оголенными бедрами, что совсем не способствовало его моральной устойчивости.
      - Люблю военных, - промурлыкала девица, запуская руку под рубашку Болана. Плавки бикини едва прикрывали низ ее слегка выпуклого живота, а тонкий эластичный шнурок, огибая круглые бедра, уходил за спину и прятался между выпуклыми полушариями упругих ягодиц. Лифчик из крошечных кусочков ткани в сеточку, казалось, играл в прятки с высокой грудью Мары.
      Свободной рукой Болан непринужденно обнял девушку за талию. Медленно, очень медленно его пальцы опустились ниже.
      Девица захихикала и, схватив его за руку и слегка привстав, глянула на брюки Мака:
      - Похоже, что у вас давно не было женщины, а? Затем снова уселась к нему на колени, вертя пышным задом в поисках более интимного контакта, а потом взяла руку Болана, положив ее себе на грудь.
      - Надеюсь, вы еще не забыли, на что это похоже? - спросила она голосом капризной девчонки.
      Болан оттянул сеточку ее лифчика, доказывая, что не забыл ничего. Мара тихонько рассмеялась, взяла у него из руки стакан и, поставив его на стол, поднялась гибким кошачьим движением, одновременно вытягивая из кресла и его самого.
      - Нужно поискать вам плавки, - заявила она, потянув Мака в сторону бунгало.
      Закрыв дверь на ключ, Мара тут же обернулась и, прижимаясь всем телом к Болану, подставила ему свои мягкие полураскрытые губы. Он жадно поцеловал их, отдавая себе отчет, что уже давно не держал в объятиях такую красивую девушку. Он наслаждался ее чистым, свежим дыханием, желанным и чарующим запахом молодого упругого тела, сладостью и чувственностью его умелого языка. Медленными ритмичными движениями она прижимала свои широкие бедра к низу его живота. Руки Мака заскользили по гибкому податливому телу Мары, опустились на круглые ягодицы, а затем, совершенно неожиданно, он резко оттолкнул ее. Она снова приникла к Болану, раздосадованная и возбужденная одновременно, но Мак выскользнул из ее объятий.
      - Вы боитесь за брюки? - полушепотом спросила девица. Они стояли почти вплотную друг к другу, и она провела рукой между их телами. - Действительно, сержант, такая опасность существует.
      Она повернулась и отошла от него в глубь бунгало. Там, на вешалке, на крючках висел широкий выбор плавок и купальников. Мара прикинула размер бедер Болана и, выбрав плавки, бросила ему.
      - Наденьте эти, - предложила она.
      Болан двигался словно робот, машинально расстегивая рубашку. Девушка приблизилась к нему и начала развязывать галстук. Затем, аккуратно повесив рубашку на крючок, заставила Мака сесть на скамейку и стащила с него туфли и носки.
      - Как правило, - сказала она с невеселой улыбкой, - я не оказываю таких услуг. Затем Мара взялась за его ремень:
      - Но вы не похожи на других. Болан оттолкнул ее пальцы.
      - Похожих нет вообще, - буркнул он в ответ, сражаясь с пряжкой своего ремня. - Я сейчас выйду, - продолжал он, глядя на свою собеседницу.
      - Но ведь вы хотите совсем другого? - спросила девушка. Она сделала неуловимое движение плечами, и лифчик упал на пол, обнажив полную упругую грудь с напрягшимися розовыми сосками. Мара соблазнительно потянулась, еще больше выпячивая высокую покачивающуюся грудь, а затем приподняла ее на ладонях, катая твердые удлинившиеся соски между пальцами. Болан был не в силах отвести взгляд от этой невероятной, восхитительной груди.
      - Сетка щекочет, а я не могу спокойно переносить это, - пояснила она с лукавой двусмысленной улыбкой на ярких губах. - Вы мне слегка не помассируете спину?
      Не говоря ни слова, Болан шагнул вперед. Едва он опустил ей руки на бедра, как Мара резким движением гибкого тела прижалась к нему и, покачивая бедрами из стороны в сторону, помогла ему стащить то немногое, что еще на ней оставалось. В свою очередь она одним рывком стянула с него брюки и трусы и прижалась к нему всем телом. Болан чуть не застонал от наслаждения, которое принес этот контакт с податливой, теплой и открытой плотью. Мара обвила его руками, царапая ногтями спину и мягко покачивая в круговом движении бедрами. Судорожно переводя дыхание, Болан снова вырвался из ее объятий.
      - Вы оказались правы, - признался он. - Уже давненько у меня никого не было.
      - В этом нет ничего плохого, - проворковала она, приятно удивленная его состоянием.
      В этот момент Болан мог дать сто очков форы горилле в разгар брачного периода.
      В маленьком бунгало негде было вытянуться в полный рост, но это совсем не смущало Мару. Она усадила Болана на скамейку, сама устроилась у него на коленях, приподнялась и, ловко направив его в себя, опустилась вниз со вздохом наслаждения. Для Болана все чуть было не закончилось тут же. Он едва сдерживался, прижимая ее к себе, и, откинувшись спиной на скамейку, увлек девушку за собой. Она только ободряюще и горячо шептала:
      - Хорошо.., хорошо...
      Не в силах дольше выносить эту сладкую муку, Болан впился в упругую плоть ее бедер своими железными пальцами, еще плотнее прижимая ее к себе, и мир для него взорвался миллионами, нет, миллиардами ослепительных звезд.
      Все произошло так быстро, что Болан засомневался в реальности случившегося.
      Он приоткрыл глаза:
      - Очевидно, вам это было не очень приятно, - проговорил он сокрушенным тоном. Она вытянулась на нем, прижимаясь к торсу Мака пышной грудью и, покусывая его за шею, совершенно расслабилась.
      - Я могу подождать, - сказала она. - Вы, мужчины, когда возвращаетесь, кажетесь заряженными динамитом.
      С трудом поднявшись, девушка посмотрела на него с улыбкой, бросив ему полотенце.
      - Вы профессионалка? - внезапно спросил Болан. Мара бросила на него удивленный взгляд и рассмеялась:
      - Конечно!
      - Тогда это не имеет для вас никакого значения. Я хочу сказать...
      - Я знаю, что вы хотите сказать.
      Мара подобрала его плавки, протянув их ему, затем оделась сама.
      Некоторое время она молча наблюдала за ним, потом взяла свой лифчик, повертела его в руках, казалось, обдумывая что-то, и повесила на крючок, прибитый к стенке.
      - Вы не правы, - неожиданно сказала она. - Кое-что имеет значение. И я вам докажу это. В следующий раз все будет гораздо лучше. Главное, что вы смогли разрядиться. Ну, а теперь пойдем купаться. Потом.., в конце концов, мы найдем место поудобнее, чем эта чертова халупа. Хорошо?
      Болан натянул плавки и улыбнулся ей в ответ:
      - Согласен.
      Когда они вышли из бунгало, Мак с наслаждением нырнул в теплую воду вслед за Марой. Он будет терпеливо ждать другого места и следующего раза. Мара, вероятно, тоже.
      Глава 4
      Уолтер Сеймур был страшно раздосадован. Не так просто найти себе место в Организации, как это может сразу показаться. Тем более с таким именем - Уолтер Сеймур. Вот, например, если бы его звали Джованни Скалавини или еще как-нибудь в этом роде, все было бы намного проще. Нату Пласки, безусловно, повезло - его имя почему-то казалось более благозвучным для ушей старой гвардии, хотя даже самый законченный идиот знал, что Пласки не имеет с Италией ничего общего. Что касается Лауренти, Сеймур взял его в дело без долгих размышлений, потому что не сомневался на его счет.
      И уж, конечно, без него, Сеймура, Лауренти никогда бы не поднялся по иерархической лестнице выше уровня жалкого и мелкого гангстеришки, потому что имел душу пигмея и сердце раба. Но в данном случае, чтобы руководить таким делом, каким являлся "Триангл", причем делом, которое Сеймур всегда недолюбливал, подобное сочетание моральных качеств в Лауренти казалось идеальным. Однако Сеймур тем не менее наедине со своей совестью признавал, что больше всего в "Триангл" не любил именно Лауренти. Что касается фасада фирмы, то он представлял собой отличное прикрытие для отмывания незаконных денег, поэтому Сеймур был совершенно счастлив легально руководить фирмой, вот только Лауренти в силу своего образа мыслей считал это каким-то мошенничеством. Но, разумеется, "Триангл" являлся вотчиной Лауренти: старики любили его, потому что в его жилах текла итальянская кровь и к тому же вся его семья на протяжении четырех поколений - почти что с самого начала - была связана с Организацией.
      Следовательно, имелись причины к тому, чтобы Сеймур с нескрываемым удовлетворением воспринял сообщение о смерти Лауренти. Не только из-за своего к нему отношения, говорил он сам себе, а главное - из-за того, что типы вроде Лауренти только вредят делу. В общем, Сеймур казался доволен происшедшим. Однако его тревожило то, как это произошло. Кто принял решение ликвидировать Лауренти и его людей? Почему?