Глава 22

Прежде всего Болан занялся проверкой оружия — гаранта своего выживания. «Отомаг» и «беретта» с глушителем попали под дождь и теперь нуждались в обслуживании. Мак разоблачил их, тщательно почистил и смазал каждую деталь; ствол, затвор, пружину бойка... Затем он собрал пистолеты и проверил, как они работают. Палач не любил незавершенности, особенно в тех делах, когда от любой мелочи зависела его жизнь. Снарядив обоймы к обоим пистолетам, Мак четким ударом ладони вогнал их в рукоятки «беретты» и «отомага».

Затем настала очередь «стоунера». Болан обшарил карманы комбинезона и собрал все патроны, что у него остались. Хватило как раз на один полный рожок — сто пятьдесят патронов калибра 5.65 миллиметра. Наконец дошел черед и до русских АК-47. Автоматы Калашникова считались одними из самых лучших автоматов в мире. Не довольствуясь их поставкой в «дружественные» страны, русские помогли своим сателлитам наладить собственное производство, и теперь в мире насчитывалось более тридцати пяти миллионов единиц этого оружия.

Автомат АК-47 был рассчитан на магазин с тридцатью патронами калибра 7.62 миллиметра и обеспечивал скорострельность до восьмисот выстрелов в минуту. Да, очень опасная игрушка, у которой все-таки имелись незначительные неудобства, и Болан о них знал. В отличие от автоматов американского производства у АК-47 не было системы автоматической блокировки, срабатывавшей, когда из рожка выходил последний патрон. Он просто переставал стрелять в самый неподходящий момент, так что стрелку приходилось еще и учитывать, сколько выстрелов он сделал, чтобы не прозевать момент, когда нужно доставать новый магазин.

Болан разобрал оба Калашникова с тем же тщанием, что и остальное оружие, смазал все детали и, собирая автоматы, отдал должное русскому конструктору. Как оружейник он прекрасно понимал, какой труд и талант скрывались под кажущейся простотой и функциональностью этого горького оружия.

Покончив с автоматами, Болан пересчитал и для удобства отложил осколочные гранаты отдельно от зажигательных. Так было меньше шансов перепутать их в бою. Несмотря на весь свой профессионализм и сноровку, на проверку всего арсенала у него ушел час времени.

Нельзя сказать, что у него имелось все необходимое, чтобы в одиночку справиться с двумя десятками вооруженных до зубов арабских террористов. Конечно, добрую половину их он уже обезвредил, но человек двадцать, а то и двадцать пять представляли собой очень серьезную угрозу, с которой нельзя было не считаться.

Болан отлично понимал, какой опасности он себя подвергает. Были ли у него шансы остаться в живых? Весьма незначительные, если не сказать никаких. Он напрасно ломал голову, однако не смог придумать ничего дельного, что позволило бы застать террористов врасплох. Время поджимало, и обстоятельства складывались драматически. Маку оставалось рассчитывать лишь на лобовую атаку против двух десятков вооруженных до зубов террористов, движимых мстительной ненавистью, фанатизмом и жаждой крови...

Чтобы достичь восточного склона Сьерры, Гримальди пришлось лететь между гор на очень малой высоте. Он не мог войти в клубящиеся свинцово-черные тучи, в которых тонули вершины гор: его «Кобра» не была оборудована приборами инфракрасного видения и соответствующими навигационными приборами.

В узких ущельях господствовали ужасные вихри, которые с безумной силой сотрясали маленькую машину. Гримальди двумя руками вцепился в ручку управления, а ноги его буквально плясали на педалях. Видимость была если не нулевой, то, по крайней мере, минимальной из-за дождя, хлеставшего теперь с удесятеренной силой. Джек с такой силой сжимал ручку управления, что у него уже начало сводить судорогой запястья. Но он старался об этом не думать, все внимание уделяя тому, чтобы не сбиться с заданного курса. Лоб его покрылся испариной, а рубашка буквально прилипла к делу.

«Кобра» совершала абсолютно непредсказуемые прыжки: то становилась на дыбы, то проваливалась носом вниз по воле разбушевавшейся стихии. Не отрывая глаз от светящихся приборов, Гримальди старался не думать о том, какие нагрузки испытывают сейчас лопасти винта, да и вся конструкция вертолета...

Три четверти часа спустя машина прорвалась наконец на восточный склон горной гряды. Ветер там бушевал еще сильнее, и «Кобра» с трудом прокладывала дорогу среди разгулявшихся ветров после того, как Гримальди взял курс на север.

Джек включил УКВ-передатчик, и в эфир полетел его отчаянный призыв:

— "Каменный человек-1"... «Каменный человек-1»... Вас вызывает «Летучий голландец»... Ответьте, «Каменный человек-1»...

Он без устали повторял эти фразы, моля про себя Бога, чтобы Мак Болан наконец отозвался...

Сквозь густую пелену облаков едва заметно начинал пробиваться рассвет.

Мак Болан вышел из хижины с рюкзаком на плечах и «стоунером» в руках. Майор Кениг и Сорайя вышли на порог, чтобы проводить его. Никто не произнес ни слова. Когда Болан объяснил им, что собирается сделать, пилот воскликнул:

— Черт побери, я бы предпочел пойти с вами!

Высокий человек в черном был уже почти на самом краю поляны, когда его рация тонко запищала. Торопливо сняв с пояса аппарат, Болан включил его как раз вовремя, чтобы услышать:

— "...человек-1", ответьте... «Каменный человек-1»...

Болан даже не поверил своим ушам. Он узнал этот голос!

— Говорит «Летучий голландец»... Ответьте, «Каменный человек-1»...

«Летучий голландец»! Джек Гримальди! Болан не нуждался ни в каких позывных, чтобы по голосу узнать своего друга. Улыбаясь, он поднес ко рту микрофон.

— Говорит «Каменный человек-1», — прокричал он. — Слышу тебя, «Летучий голландец»! Что ты здесь делаешь?

Сквозь треск помех до него донеслось:

— Да вот, случайно болтался тут без дела. Ну и подумал, а не заскочить ли поздороваться с тобой... Зажги-ка свечечку, чтоб было легче тебя найти...

Болан ухмыльнулся — свечечку! Может, в честь прибытия приготовить еще и яичницу с ветчиной? Он порылся в рюкзаке и, вынув миниатюрный радиомаяк, установил его на поляне.

Почти тотчас же до него донесся голос Гримальди:

— Отлично... вижу тебя отчетливо, как солнце, «Каменный человек-1»... Минут через пять буду у тебя...

Не прошло и пяти минут, как Болан услышал рев двигателя и посвист лопастей, рассекавших густой, насыщенный влагой воздух. Вскоре в небе появился тонкий, хищный профиль боевого вертолета.

Машина пролетела над Боланом, развернулась почти на месте, на секунду зависла над ним, а затем мягко села чуть в стороне.

Гримальди выскочил из кабины, не дожидаясь, когда остановится винт «Кобры». Болан бросился ему навстречу.

— Ну что, отвезти тебя домой, шеф? — в глазах Гримальди плясал бесовский огонек.

Болан растроганно схватил его за плечи, но тут же серьезно объявил, махнув рукой в сторону хижины:

— Вон там, в хижине, трое раненых. Двое из них без сознания. У третьего сломана рука. И еще девушка в придачу.

Гримальди удивленно вскинул брови.

— Джек, сможешь всех загрузить в свою стрекозу? — Болан с надеждой ждал ответа, но Гримальди с сожалением покачал головой.

— Невозможно! И не только из-за веса: я мог бы взять и больше, но нет места. Это же боевой вертолет! Тут есть место для штурмана-стрелка и все, старик. Вдобавок ко всему погода портится на глазах. А что ты собирался делать, если бы не появился я?

Болан вкратце объяснил ему свой план.

— Бог мой! — присвистнул Гримальди. — Прекрасный способ отправиться на тот свет!

— Но теперь соотношение сил изменилось. Твое появление и этот вертолет в корне меняют дело.

— Не забывай об игрушках, которые я тебе привез, — улыбнулся Гримальди. — Штучки, о которых можно только мечтать, — эти противотанковые ракеты с системой дистанционного управления! Годится?

— Ага, — ухмыльнулся Болан.

— Не забывай, что и «Кобра» снаряжена полным боекомплектом, — продолжал Гримальди. — Трехствольная 20-миллиметровая пушка и два блока неуправляемых реактивных снарядов кое-что да значат! А теперь расскажи мне, что это за лагерь.

Болан выбрал место посуше, присел на корточки и нарисовал на земле план лагеря со всеми постройками. Гримальди внимательно слушал его пояснения.

Майор Кениг, видевший, как приземлился вертолет, подошел к ним. Гримальди поднял голову, и Болан представил их друг другу:

— Это майор Кениг. Майор, позвольте вам представить моего друга Джека Гримальди.

Пилот ВМС посмотрел на Гримальди, затем озадаченно перевел взгляд на «Кобру». На Гримальди не было формы, и майор не сразу связал человека в штатском с боевым вертолетом.

Пилоты обменялись рукопожатием, и Кениг заметил:

— Думаю, лучше не спрашивать, под чьим началом вы служите?

Гримальди открыл было рот, собираясь что-то ответить, но ему помешал прерывистый писк радиоприемника Болана. Тот немедленно схватил аппарат, но не успел еще включить его на прием, как все трое уже услышали характерный гул приближающегося вертолета.

Гримальди развернулся и задрал голову в небо, но первым винтокрылую машину заметил Болан: она приближалась с запада.

— Вон она! — прокричал он.

Гримальди хотел было броситься к своей «Кобре», но майор Кениг остановил его:

— Не волнуйтесь, Джек! Это свой, из нашего отряда!

Гримальди замер, не отрывая взгляд от огромной стрекозы, появившейся над поляной и севшей метрах в тридцати от его маленькой, но, когда надо, больно жалящей осы. Рядом с огромным «Си Стэллионом» «Кобра» выглядела, как игрушка.

Едва колеса «Си Стэллиона» коснулись земли, из него выскочили люди.

— Молодцы, ребята! — воскликнул Кениг. — Я знал, что они не оставят нас в беде!

Первым к ним подбежал круглощекий пилот и лихо отдал честь.

Майор показал на хижину и пояснил:

— Заберите там двух тяжелораненых.

Пилот отдал приказ своим людям. Те немедленно вытащили из чрева вертолета пару носилок и побежали к хижине. Несколько минут спустя на пороге хижины появились люди с носилками, на которых лежало безжизненное тело Лаконии, завернутое в одеяло. Сразу же за ним вынесли носилки с телом второго пилота из экипажа Кенига. Последней вышла Сорайя.

Она подошла к Болану и Гримальди. Пилот с удовольствием осмотрел ее с головы до пят, но от комментариев воздержался.

Болан сказал:

— Майор Кениг, я думаю, вы возьмете на себя дальнейшее командование спасательной операцией. — Офицер кивнул, и Болан продолжил, указав рукой на носилки с телом разведчика, которого как раз грузили на борт «Си Стэллиона»: — Крайне важно как можно скорее доставить этого человека в Вашингтон. Поступайте как хотите, но постарайтесь довезти его живым.

Кениг вскинул руку к пилотке и повернулся к Сорайе.

— Идемте, мисс. Они уже готовы к вылету.

Сорайя замялась, словно не хотела улетать, и бросила на Болана умоляющий взгляд. Но тот приказал ей тоном, не терпящим возражения:

— Вы должны лететь с ними. Это ваш единственный шанс.

Понимая, что настаивать бесполезно. Сорайя последовала за Кенигом, который уже бежал к огромному вертолету. Едва они взобрались на борт, как тяжелая дверь тут же захлопнулась, мощно взревел двигатель и спустя несколько секунд металлическая стрекоза оторвалась от земли. Она описала над поляной полукруг и скрылась в свинцовом небе. Пилоты взяли курс на запад, чтобы обойти ураган и вернуться на вертолетоносец, курсировавший в Панамском заливе.

Болан тронул за руку Гримальди и снова присел над планом, который набросал прутиком на мокрой земле.

— А теперь, — сказал он, — слушай, как мы сделаем...

Глава 23

Болан занял место штурмана, впереди и чуть ниже Гримальди. Пилот оторвал «Кобру» от земли, машина описала над поляной круг и затем, согласно полученным от Болана указаниям, Гримальди взял курс на лагерь террористов. Порывы ветра вперемешку с дождем стегали по остеклению кабины боевого вертолета.

Бывший военный летчик, ветеран Вьетнама, Гримальди старался держать машину на малой высоте и летел, практически касаясь верхушек деревьев. Вскоре показалась дорога, ведущая в лагерь. Гримальди сбросил скорость, опустился еще ниже, и хищный профиль «Хью Кобры» пролетел над полем боя, которое оставил после себя Болан. Разбитый грузовик по-прежнему загромождал дорогу. Но трупы исчезли все до единого.

Вертолет мчался над самой дорогой. Болан показал рукой на замаячивший впереди ориентир — скалу в форме лошадиной головы.

— Вот там. Еще пару километров, и ты меня высадишь, — произнес он в микрофон.

Лыжи вертолета коснулись раскисшей земли. Джек не глушил двигатель, внимательно поглядывая вокруг и ожидая, когда Болан заберет свой груз: огромный рюкзак с ПТУРСами и пусковую установку к ним.

Гримальди улыбнулся и, помахав рукой, прокричал, стараясь перекрыть шум винта:

— Передай им пламенный привет от самого дьявола, Мак!

Болан улыбнулся в ответ и, показывая на ракетницу, висящую у него на поясе, крикнул:

— Через десять минут! Следи за небом, ты должен отсюда увидеть ракету.

Гримальди растопырил два пальца в виде буквы V. Болан закинул за спину рюкзак, взял в правую руку «стоунер» с магазином на сто пятьдесят патронов и перекинул через плечо ремень АК-47. Мак пошевелил плечами, проверяя подгонку рюкзака, показал большой палец Гримальди и с неожиданной для такой внушительной фигуры легкостью пошел прочь от вертолета, затянутый в черный боевой комбинезон, облегающий его, словно вторая кожа.

Спустя несколько секунд он растворился в туманной пелене дождя.

Запах джунглей снова навалился на него, а вместе с ним — воспоминания о войне. «Интересно, — подумал Мак, — придет ли, наконец, время, когда люди смогут свободно предаваться мечтам, забыв о том, что нужно брать в руки оружие, отстаивая право на достойное существование? Да и каково оно на самом деле это достойное существование? Стоило ли за него сражаться, вести вечную, постоянно возобновляющуюся войну?»

Мак Болан подумал, что человек сражался за выживание с доисторических времен, и эта битва позволила ему занять свое место в жестоком мире, где выжить может только сильнейший.

Глава 24

Болан лежал на краю открытого пространства перед вражеским лагерем. Его нисколько не смущали ни мокрая земля, ни сыплющийся с неба дождь. Не отрываясь, от мощного полевого бинокля, он внимательно наблюдал за всем, что происходило в лагере. Мак предпочел бы пробраться к лагерю с тыла, чтобы получше рассмотреть основание огромной параболической антенны, но в лагере была объявлена повышенная боевая готовность, и часовые патрулировали даже склон горы.

Ворота охраняли четыре человека, остальные часовые стояли на постах по двое. Возле единственной уцелевшей казармы стояли два грузовика. Двигатели их работали на холостых оборотах, а в кабинах сидели водители. Болан знал, что с случае тревоги вооруженные террористы выскочат из казармы и, запрыгнув в грузовики, помчатся в горячую точку.

Разведка подходила к концу, и он не заметил ничего, что могло бы заставить его изменить первоначальный план, разработанный совместно с Гримальди. Мысленно Мак уже начал обратный отсчет времени. Он отполз на несколько метров назад, прячась в высокой траве, чтобы подготовить пусковую установку для запуска ПТУРСов. Простиравшееся перед ним пространство было достаточно открыто для прицельной стрельбы. Мак установил на место оптический прицел и, подключив провода, прильнул глазом к окуляру: казалось, цель можно было пощупать — только протяни руку.

Удовлетворенный результатом, он вставил первую противотанковую ракету в трубу. Гримальди привез ему пять таких смертоносных игрушек. Четыре остальные Болан аккуратно разложил рядом с собой.

В качестве первых двух целей он выбрал стоявшие возле казармы грузовики. Третьей должна была стать сама казарма, четвертой — бетонный бункер с установленными в нем компьютерами, а пятой — огромная параболическая антенна. Правда, ее Болан собирался подорвать только тогда, когда будет уже в лагере, — он хотел сделать это наверняка. Зато у него не было ни малейшего желания трогать ракеты «Скад». В любом случае, лишившись информационной базы, террористы не смогут запустить свои смертоносные птички. Если вывести из строя электронику, обеспечивающую функционирование систем ракеты такого типа, никто и ни за что на свете не сможет заставить ее оторваться от земли. Кроме того, разрушительная сила русских «Скадов» была столь велика, что, взорвись они здесь, на воздух взлетели бы и сама гора, и Гримальди со своей «Коброй...», да и сам Болан вместе с ними. Нет, Палач должен был поражать цели, стоявшие как можно дальше от «Скадов», если не хотел отправиться прямиком на небеса, причем без обратного билета...

Болан достал ракетницу и, вставив в нее сигнальный патрон, положил перед собой. Затем лег рядом с пусковой установкой и прильнул глазом к окуляру прицела.

Огонь! Палец его нажал на спуск.

Комок огня, словно шаровая молния, вырвался из жерла пусковой установки и помчался вперед, оставляя за собой тонкий дымный след.

Не теряя времени, Болан схватил «стоунер» и выпустил две короткие очереди по часовым у ворот. Пули сразили их, когда они с выражением удивления на лице обернулись на гулкий звук выстрела из противотанкового гранатомета.

Все четверо рухнул на землю, но Болан для гарантии полоснул из «стоунера» по неподвижным телам: он хотел быть уверенным, что в спину ему уже никто не выстрелит.

Палач отложил «стоунер» и схватил ракетницу. Вытянув руку над головой, он нажал на спуск. Оставляя дымный след, сигнальная ракета устремилась ввысь и с сухим хлопком лопнула в небе, разбросав алые брызги. Мак чувствовал, с каким нетерпением Гримальди ждет этот сигнал. Сейчас взревет мощный мотор «Кобры», лопасти винта начнут все быстрее и быстрее молотить воздух, и вертолет-истребитель ринется в бой.

А во вражеском лагере царил ужасный переполох. ПТУРС вдребезги разнес головной грузовик, и за взрывом сразу же последовали автоматные очереди.

Из казармы, толкаясь и пиная друг друга, выскакивали бандиты, чтобы поскорее занять свое место в уцелевшем грузовике. Именно на это Болан и рассчитывал. Из пусковой установки вылетел второй ПТУРС и огненной птицей устремился к цели. Реактивный снаряд поразил грузовик прямо в лобовое стекло и рванул в кузове, где было полно террористов. Машина взорвалась, как перезрелый гранат. И ничего удивительного — игрушки, привезенные Гримальди, были рассчитаны на уничтожение танков!

Обломки железа и изуродованные тела, объятые оранжевыми языками пламени, взлетели в небо. Болан сдержал свое слово: лагерь террористов превратился в форменный ад. Но Палач еще не закончил свое дело.

Он тщательно прицелился в третью цель и плавно нажал на спуск. С нескрываемым удовлетворением Мак наблюдал за полетом огненной птицы, которая вонзилась в стену и взорвалась внутри казармы.

Террористы с воплями метались по лагерю, пытаясь найти защиту от огня.

Наступила очередь цели номер четыре — бетонного бункера с компьютерами. Болан уже положил палец на спусковую скобу, но, не закончив движение, громко выругался.

Под рев турбин над лагерем появилась «Кобра» и принялась поливать огнем 20-миллиметровой трехствольной пушки «Аден» все, что еще двигалось.

Болан не осмелился выпустить четвертую ракету: осколки бетона и арматуры могли повредить вертолет, который завис почти над самым бункером.

На несколько секунд Болан забыл, что тоже участвует в этом бою, и с восхищением наблюдал, как мастерски Гримальди заставлял свою машину то плясать на одном месте, то описывать широкие круги, выбирая лучшую позицию для обстрела. Отличная работа, ничего не скажешь! Террористы падали как подкошенные под ужасающим свинцовым дождем, который прижимал их к земле и рвал в клочья.

Болан схватился за «стоунер»: какой-то отчаянный араб выскочил на открытое место, пытаясь поймать вертолет на мушку своего АК-47. Но он не успел выстрелить. Длинная очередь из «стоунера» почти перебила его пополам и швырнула на землю.

«Хью Кобра» сделала крутой вираж и унеслась в сторону гор, значит, снова наступила очередь Мака Болана вступить в бой.

Неожиданно из-за рощицы в глубине лагеря показался третий, абсолютно целый грузовик. Болан посмотрел на него с бьющимся сердцем. Шофер на малой скорости отъехал подальше от хижин, а затем, прибавив газу, помчался в сторону ворот.

Болан прикинул, что в грузовике должно находиться еще как минимум десять — двенадцать вооруженных террористов. Он никак не ожидал, что в лагере их окажется так много. Выходило, что в своих оценках сил противника он допустил ошибку. Мак понял, что придется вносить коррективы в план боя по ходу дела. В такой ситуации он не мог позволить себе пойти в лобовую атаку.

Палач растянулся на земле у пусковой установки и прицелился в радиатор грузовика.

Поравнявшись с воротами, машина притормозила, чтобы объехать трупы часовых, лежащие поперек дороги. В этот момент Болан запустил очередной ПТУРС. Разматывая за собой тонкую стальную нить, ракета устремилась к грузовику, ведомая системой дистанционного управления. Удар смертоносного снаряда пришелся точно в центр радиатора. Полыхнувший в ту же секунду огненный шар скрыл грузовик из вида. Потом Мак увидел, как он завалился на бок и снова исчез в ревущем пламени.

Палач выпрямился во весь рост.

В небе вспыхнула зеленая сигнальная ракета: «Кобра» вернулась для второго захода, чтобы прикрыть высокого человека в черном, который готовился пересечь открытую зону и ворваться во вражеский лагерь.

Сжимая в руках «стоунер», Болан перепрыгнул через трупы часовых у ворот и побежал за дымящиеся руины казармы, в то время как Гримальди методично обрабатывал остальную территорию лагеря убийственным пушечным огнем.

Глава 25

Когда первый взрыв, словно удар грома, потряс лагерь, Хатиб аль-Сулейман вместе с Фуадом метался по хижине в нервном ожидании: Ахмад вот-вот должен был сообщить о готовности к началу операции по выводу американского спутника из-под контроля НАС А.

Оба террориста бросились к двери и успели увидеть, как набитый вооруженными людьми грузовик встал на дыбы и превратился в бесформенный клубок пламени, из которого во все стороны полетели обломки машины вперемешку с кусками человеческих тел.

Лагерь сразу превратился в кромешный ад.

Выскочивший из облаков боевой вертолет «Хью Кобра» с белыми звездами на бортах описывал над лагерем широкие круги, поливая все свинцом и превращая лагерь в сцену апокалипсиса. Люди падали на землю, отчаянно пытались найти укрытие, но, к несчастью, подходящих укрытий от крылатой смерти, реющей над ними, не было.

Хатиб прижался к стене хижины, дожидаясь конца атаки, и, как только «Кобра» улетела, сломя голову помчался к бетонному бункеру. За ним по пятам бежал ополоумевший от страха Фуад. Хатиб вихрем влетел в компьютерный зал и лоб в лоб столкнулся с Ахмадом. Тот держал в руках автомат, и в глазах его плясал огонек безумной жажды крови.

Хатиб схватил его за руку:

— Куда ты собрался, идиот?

— Готовить «Скады» к запуску!

Начальник лагеря вырвал у него из рук оружие.

— Кретин! — воскликнул он. — Ты мне нужен здесь! Сколько еще потребуется времени, чтобы увести проклятый спутник с орбиты?

— Верни мне оружие! — взревел Ахмад, пытаясь вырваться.

Хатиб что было силы влепил ему пощечину.

— Отвечай на мой вопрос!

Фуад скороговоркой выпалил, не дожидаясь ответа Ахмада:

— Двадцать минут. Мы столько продержимся?

— Нет, — отпустив Ахмада, Хатиб повернулся к Фуаду. — А нельзя ли послать сигнал на перехват немного раньше?

— Это будет бесполезно. Спутник еще не выйдет в нужную точку.

Хатиб на секунду замолк, но тут же взорвался:

— Тем хуже! Все равно посылай сигнал! И пошевеливайся!

Фуад пожал плечами и подошел к пульту управления. Хатиб повернулся к Ахмаду, но тот уже исчез. Вместе со своим автоматом! Фанатичный революционер не мог устоять против зова крови и жажды боя.

Положение Палача было незавидное: уцелевших террористов оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал. Двое из них выскочили справа, когда он был уже у ворот лагеря. Мак заметил их боковым зрением и, инстинктивно развернувшись, полоснул по ним из автомата. Справа от него больше никто не шевелился.

Болан побежал дальше влетел в лужу и, поскользнувшись в жидкой грязи, вытянулся во весь рост в раскисшей глине. Это-то его и спасло: рой свинцовых пчел с гудением пронесся у него над головой. Сквозь пелену дождя Мак заметил ствол автомата, торчащий из разбитого окна одной из хижин. Палач молниеносно выхватил осколочную гранату и, вырвав чеку, швырнул ее в окно. Хибара раскололась, словно спелый грецкий орех, и внутри ее заплясали языки красно-желтого пламени. Перед Боланом показалась, наконец, его главная цель: бетонный куб, начиненный компьютерами, — центр управления станцией слежения и пуска ракет. Если он разрушит его, антенна не передаст сигналы, которые приведут в действие двигатели коррекции и уведут спутник с его орбиты.