Глава 18

Первое, что услышал Болан, войдя в хижину, был глухой прерывистый хрип Лаконии. Он включил фонарик: разведчик по-прежнему лежал на полу. Под головой у него была свернутая защитная куртка, которую перед уходом Болан подложил ему вместо подушки.

Сорайя устремилась к раненому и, встав на колени, положила ему на лоб прохладную руку.

— Да он же просто горит! — воскликнула она. — У вас не найдется чего-нибудь, чтобы...

— Я уже ввел ему пенициллин и обработал раны противовоспалительной мазью, — ответил Болан. — Положите ему на лоб влажную тряпку.

Палач разложил на земляном полу хижины свое оружие. Он расстегивал ремень с амуницией, когда пронзительно запищала мини-рация, лежавшая в кармане его черного комбинезона. Болан нажал на кнопку «прием». В динамике послышался треск атмосферных помех, а затем едва различимые слова:

— "...человек-1"... «Синяя птица»... вызывает «Каменного человека-1»... Как слышите меня? Перехожу на прием.

Болан поднес микрофон ко рту:

— "Каменный человек-1" слушает... «Каменный человек-1» вызывает «Синюю птицу»... Вас слышу... Перехожу на прием.

Он повторил эти слова еще раз. В динамике снова затрещало, и Мак услышал:

— ...определитель... положения... — Из-за помех невозможно было разобрать остальные слова, но их повторили еще раз: — Включите... определитель положения...

Болан даже не стал отвечать, чтобы подтвердить прием. Покопавшись в рюкзаке, он достал черную коробочку величиной не больше сигаретной пачки, вытащил из нее небольшую телескопическую антенну и, выйдя под дождь, оставил коробочку на земле неподалеку от хижины.

В радиоприемнике снова раздался треск, но на этот раз Мак услышал довольно отчетливо:

— "Синяя птица" вызывает «Каменного человека-1»... Ваше местоположение определили... Рассчитываем прибыть... приблизительно десять минут... Подтвердите прием.

— О'кей, — ответил Болан. — Прибываете через десять минут.

— "Синяя птица" «Каменному человеку-1»... Мы вас теперь отлично слышим... Вы готовы к подъему на борт... с пассажиром?

Болан ответил, ни секунды не раздумывая.

— С пассажиром нет вопросов. Забирайте его.

На этот раз отозвался новый голос:

— "Каменный человек-1", говорит командир вертолета... Нам приказано забрать двух человек...

Неожиданно связь прервалась. Болан поспешно прокричал в микрофон:

— "Синяя птица", жду вас... Вы слышите меня, «Синяя птица»?..

Тишина. И наконец через треск разрядов пробился голос:

— "Каменный человек-1"... «Каменный человек-1»... Говорит «Синяя птица»... Зажгите сигнальные факелы... Зажгите сигнальные факелы...

Болан отлично расслышал тревогу в голосе второго пилота. Он порылся в рюкзаке и вытащил два осветительных факела, когда снова послышался голос второго пилота:

— "Синяя птица" вызывает базу... «Синяя птица» вызывает базу... У нас возникли серьезные проблемы... Как слышите меня? Прием!

Молчание.

Болан воткнул первый факел в землю и нажал на кнопку запала. К небу взметнулись высокие языки оранжево-красного пламени. Он отбежал метров на двадцать в сторону и проделал то же самое со вторым факелом. Все это время из динамика доносилось:

— Так точно, база... привод ротора... попытаемся сесть на авторотации.

Снова молчание, затем:

— Так точно, база... не сможем снова взлететь...

Теперь радио вертолета было слышно гораздо лучше. Прислушавшись, Болан различил даже гул вертолетного двигателя.

— "Синяя птица", — сказал он в микрофон, — вы находитесь к юго-востоку от меня.

— О'кей, «Каменный человек-1»... Слышим вас прекрасно... отчетливо видим факелы... Но у нас серьезная неисправность...

Голос умолк. Болан присел на корточки у порога хижины, вглядываясь сквозь пелену дождя в ночное небо на юго-востоке.

На поляне факелы по-прежнему выбрасывали высоко в небо ослепительные фонтаны огня.

Наконец до слуха Болана донесся сначала слабый, но все время крепнущий посвист лопастей винтов вертолета. Но звук этот был на удивление неравномерный... Несколько мгновений спустя Болан различил огромную машину, буквально вывалившуюся из пелены облаков.

«Си Стэллион» летел на высоте не более тридцати метров и заходил на поляну боком, борясь с мощными порывами ветра.

Рев двигателей и шум винта заполнили всю поляну, но, похоже, с вертолетом что-то было неладно, и по мере того, как он приближался к земле, шум этот перерастал в адский свист. Внезапно тяжелая машина провалилась вниз сразу метров на десять и опасно накренилась на бок.

Болан понял, что катастрофа неминуема, и громко выругался. Но пилот ВМС был профессионалом и к тому же чертовски везучим парнем.

Машина тяжело выпрямилась, взмыла вверх, а затем почти плавно опустилась на землю и тут же со скрежетом мнущейся обшивки завалилась на бок.

Болан сорвался с места и вихрем помчался к поврежденной металлической стрекозе. Подбежав поближе, он увидел, что шасси вертолета с одной стороны отсутствуют, а лопасти неподвижного винта странно покорежены. Из поврежденных баков на землю хлестало горючее.

Болан вскарабкался на фюзеляж вертолета и, ухватившись двумя руками за ручку двери кабины пилотов, изо всех сил потянул ее на себя. И дверца, хвала Господу, уступила его усилиям.

Просунув голову внутрь, Мак прямо перед собой увидел окровавленное лицо пилота. Тот был, похоже, без сознания. Болан подхватил его под мышки и вытащил из машины.

— Второй пилот... — пробормотал тот, приходя в себя. — Вытащите его...

Болан снова нырнул в кабину и обнаружил там повисшего на ремнях безопасности второго пилота.

Тот тоже был без сознания. Болан быстро освободил его от ремней и подтащил к открытой двери. Затем он вылез из вертолета и, подставив плечо, взвалил на него летчика.

Первый пилот уже встал на ноги и держался одной рукой за окровавленную голову.

— Нужно скорее уходить, — прохрипел он. — У машины пробиты баки. Горючее может рвануть в любую минуту.

Болан поправил на плече тело второго пилота и побежал прочь с места катастрофы. За ним по пятам мчался командир вертолета.

Огромная машина, словно доисторическое насекомое, лежало на боку. И вдруг в небо взметнулся гигантский оранжево-красный огненный шар...

Ударная волна швырнула Болана на землю. Он немедленно вскочил на ноги и бережно поднял тело второго пилота, упавшего вместе с ним.

— Ну как... как он? — встревоженно спросил командир вертолета.

Болан опытной рукой ощупал безжизненное тело.

— Он ранен и, похоже, довольно тяжело.

Пилот посмотрел на свою руку, которой только что ощупывал голову: она была в крови. Вторая рука плетью висела вдоль тела.

— Вот дерьмо! — в отчаянии воскликнул он. — Что же нам теперь делать?

Глава 19

На военно-воздушной базе Говард, расположенной с тихоокеанской стороны зоны канала, Джек Гримальди нервно расхаживал взад и вперед по отведенному ему кабинету. Вот уже больше часа он ждал вестей о вертолете ВМС, вылетевшем за Боланом. В который уже раз он посмотрел на часы: черт побери, стрелки, казалось, застыли на одном месте...

В дверь тихонько постучали.

— Войдите! — гаркнул Гримальди.

В комнату вошел молоденький лейтенант.

— Ну что? — обрушился на него пилот, не дав офицеру раскрыть рта.

— Командир хотел бы поговорить с вами, сэр, — очень вежливо произнес лейтенант. — Не угодно ли вам последовать за мной?

— Черт побери! Вам что-нибудь известно?

— Командир желает говорить с вами лично, — спокойно ответил лейтенант. — Будьте любезны, сэр, пожалуйста, сюда...

Командир базы был приземистым, крепко сбитым человеком с волевым и решительным лицом. На его груди красовалась целая коллекция разноцветных наградных ленточек, свидетельствовавших о славном боевом прошлом. Их количество произвело большое впечатление даже на Гримальди, воевавшего во Вьетнаме. Однако вид у командира базы был совсем не радостный.

— У нас есть новости, — объявил он, как только Гримальди переступил порог его кабинета, — и не очень хорошие.

Одну из стен кабинета занимала огромная карта Панамского канала и северной части Колумбии. Командир, подошел к ней и ткнул пальцем в точку северо-восточнее залива Ураба.

— Несколько часов назад отсюда вылетел транспортно-десантный вертолет «Си Стэллион». Метеоусловия ухудшались с каждой минутой, и вертолетоносцу пришлось покинуть этот сектор, — офицер провел пальцем линию в юго-западном направлении до Аканди и продолжал: — Вертолет должен был пересечь береговую линию приблизительно здесь, а затем лететь к месту высадки «Каменного человека-1».

Гримальди слушал, не пропуская ни одного слова, мысленно готовясь к самому худшему. Командир базы продолжал:

— Таким образом, машина должна была забрать «Каменного человека-1» и его пассажира, а затем взять курс на западный сектор Панамского залива, чтобы уйти от урагана. Там патрулирует легкий вертолетоносец, специально посланный для их встречи. Вот туда они и должны были лететь.

— Но они там так и не появились, да? — напрямик спросил Гримальди.

Командир ушел от прямого ответа.

— Экипаж вертолета, «Каменный человек» и корабль все время поддерживали связь то ли через спутник связи, то ли через самолет, барражирующий на большой высоте. Несколько минут назад мы получили вот это. Последнее сообщение, которое удалось перехватить радистами вертолетоносца.

Командир базы включил стоящий на его письменном столе магнитофон. Комнату заполнил треск эфирных помех, затем послышались голоса, и Гримальди прослушал последний разговор Мака Болана с экипажем «Си Стэллиона». Разговор прервался совершенно неожиданно.

Офицер выключил магнитофон, но последние слова с борта вертолета зловещим набатом стучали в голове Гримальди:

— Мэй дэй! Мэй дэй!.. У нас проблема с...

Да, похоже, они попали в передрягу, и бывший военный летчик Гримальди не нуждался ни в каких комментариях. После вьетнамской компании он испытывал к таким людям чувство сострадания и почтения: они умели ставить на карту жизнь ради выполнения долга.

Командир базы продолжал свой рассказ.

— Мы сообщили в Вашингтон, и тамошний офицер приказал поставить вас в известность о том, как развиваются события. — После некоторого, замешательства он добавил: — Я очень сожалею, сэр. Если я правильно понял, «Каменный человек-1» был вашим другом...

— Что вы хотите этим сказать? — резко перебил его Гримальди. — Он не погиб! Во всяком случае, пока еще.

— Это, к сожалению, ничего не меняет, — пробормотал командир базы. — Теперь, когда вертолет пропал без вести, мы больше ничего не можем сделать, чтобы вернуть вашего человека. А тут еще этот проклятый ураган несется сюда на всех парусах...

— Погодите... погодите! Кто сказал, что их нельзя вернуть?

Командир с недоумевающим видом посмотрел на Гримальди.

— По правде говоря, сэр, — холодно возразил он, — я не думаю, что мы можем рисковать еще одним экипажем ради весьма проблематичной операции по спасению...

Но Гримальди его больше не слушал. Он подскочил к висевшей на стене карте и принялся внимательно изучать ее. Джек измерил расстояние между базой Говард и Сьеррой дель Дарьен: никаких проблем — всего четыреста километров. Это обеспечивало ему полную автономию. На острове Тобога, в пятнадцати километрах к юго-востоку от базы Говард, находилась станция контроля воздушного движения, а еще дальше на восток, по другую сторону Панамского залива, — станция слежения за воздушным пространством в Ла Палме. Значит, он мог лететь в полной безопасности. Вполне удовлетворенный своими выводами, он повернулся к командиру базы.

— Командир, вы знакомы с содержанием телеграммы, присланной из Вашингтона в связи с моим прибытием к вам?

— Конечно, я ее читал. Мы должны оказывать вам всяческую помощь и содействие.

Гримальди ехидно улыбнулся.

— Вот именно. Ну так вот, через полчаса мне нужен вертолет «Хью Кобра». С полными баками горючего и полным боекомплектом.

Командир базы хотел возразить, но Гримальди не дал ему сказать и слова:

— Делайте, что вам говорят, — рявкнул он, — и не теряйте времени на пустые споры. Если я вдруг проговорюсь в Вашингтоне, что вы отказали мне в помощи, поверьте, вам не сдобровать. Понимаете? И раз уж мы об этом говорим, предупредите людей на складе боеприпасов, что я к ним загляну минут через пять. Хочу прихватить с собой кое-какие безделушки.

— Но это же чистое самоубийство! — воскликнул командир. — Вам ни за что не прорваться туда из-за урагана! Да еще на таком маленьком вертолете... Черт подери! Послушайте, старик! Если вам угодно отправиться на тот свет, лучше пустите себе пулю в лоб. Так будет проще, быстрее и дешевле!

Но Гримальди был уже далеко. Он мчался в свою комнату, чтобы забрать летное снаряжение.

Счет для него теперь шел на минуты. Сначала нужно было забрать штурманские карты, разработать план полета и заскочить к метеорологам, затем подключить к радиостанции «Кобры» маленький кварцевый передатчик, работающий на той же частоте, что и аппарат Болана, и наконец взять со склада боеприпасов кое-какие игрушки, которые наверняка пригодятся Маку.

Полчаса — не такое уж большое время. Однако Джек сгорал от нетерпения, эти тридцать минут казались ему целой вечностью...

Стрелки часов показывали половину пятого утра. На ферме «Каменный человек» никто не ложился спать, но за ночь пришло всего лишь несколько противоречивых сообщений.

Шварц положил на рычаг трубку внутреннего телефона, связанного с залом связи, и повернулся к Броньоле.

— Звонили из Пентагона. Они просто вне себя от злости. Гримальди вынудил командира авиабазы Говард дать ему вертолет «Хью Кобра». Генерал, с которым я только что разговаривал, буквально задыхался от возмущения. По его словам, когда они говорили «всяческую помощь», это вовсе не означало дать вооруженный до зубов боевой вертолет стоимостью больше миллиона долларов.

— Как это — вооруженный до зубов? — удивился Броньола.

— Вы не знаете, что представляет из себя «Хью Кобра», Гарольд? — отозвался Шварц. — Это вертолет огневой поддержки, настоящий штурмовик. А в умелых руках — смертоносное оружие, настоящая кобра, можете мне поверить. Этой машине по силам буквально все. Когда она пикирует прямо на вас, плюясь огнем, хочется со всех ног бежать куда глаза глядят. — Он ехидно улыбнулся и добавил: — А уж на Гримальди можно положиться. Готов биться об заклад, что он превратил свою «Кобру» в летающий арсенал. Уверен, что он даже прихватил несколько ракет класса «воздух-земля».

— Черт побери! — взорвался Броньола. — Но что...

— Я думаю, что Джек отправился в одиночку на поиски Мака, — перебил его Шварц, сияя ангельской улыбкой.

— Но он сошел с ума! — воскликнула не на шутку встревоженная Роза. — Даже если он и доберется до Мака, ему ни за что не справиться с ураганом. Во всяком случае, на этом вертолете. Они оба погибнут!

Бланканалес подошел к девушке и мягко положил ей руку на плечо.

— Ну будет вам... Успокойтесь, Роза. Не отчаивайтесь! Если кто-нибудь сейчас может спасти Болана, так это только Гримальди и никто другой.

Роза повернулась к нему.

— Пол, вам известно не хуже моего: у них только один шанс из тысячи выбраться из этой переделки живыми и...

Но Бланканалес приложил палец к ее губам.

— Тс-с! Слово «невозможно» для Палача не существует. Как, впрочем, и для Джека, особенно когда Маку приходится туго.

Он заметил, что на глаза Розы навернулись слезы, но девушка живо отвернулась.

В глубине души Бланканалес испытывал такую же тревогу. Только зачем это показывать остальным? Лучше уж помолиться, что, как известно, еще никому не принесло вреда...

Глава 20

Хатиб аль-Сулейман буквально брызгал слюной от душившей его ярости. В его темных глазах проскакивали опасные молнии, когда он метался взад и вперед по крохотной комнате, служившей ему штабом.

— Дерьмо верблюжье, помет паршивых шакалов, вот вы кто! — проревел он по-арабски, обращаясь к своим помощникам.

От такого оскорбления Ахмад покраснел как рак, и пальцы его непроизвольно сжались вокруг рукояти длинного ножа. Но стоящий рядом Фуад успокаивающе взял его под руку.

— Мы сделали все, что могли, — возразил он.

Хатиб наградил его убийственным взглядом и снова заорал:

— Один человек! Один-единственный! А посмотрите, на что мы сейчас похожи!

Фуад кусал губы, готовый провалиться сквозь землю, так ему было стыдно.

— Как он проник в лагерь? — не унимался их командир. — За безопасность отвечаешь ты, Ахмад. Ответь мне, как это ему удалось?

— Он прорезал лаз в ограждении, — ответил террорист. — Мы обнаружили место, где он порезал сетку.

— Да нет же! — воскликнул ошеломленный Фуад. — Он проник на территорию лагеря вместе с грузовиком, который возит продукты. Спрятался в кузове и застал часовых врасплох, когда спрыгнул на землю. И в этом нет ничего удивительного: у нас бдительно несут службу только часовые у ворот, а те, что стоят на внутренних постах, гуляют просто для виду.

— Погоди-ка, — воскликнул Хатиб и повернулся к Ахмаду. — Расскажи-ка мне про этот проход в ограждении.

Тот пожал плечами.

— Мы нашли место, где была перерезана сетка ограждения. Вот я и подумал, что он таким образом проник в лагерь.

— Да ты знаешь, что на самом деле означает этот лаз?

— Да. Кто-то тайком проник к нам в лагерь...

— Вот именно, — взревел Хатиб. — Кто-то проник в лагерь без нашего ведома. Более того, этот пес... этот сукин сын потом вернулся, спрятавшись в кузове грузовика! Он дважды провел за нос нашу охрану! Дважды! Ты слышишь, Ахмад? И все по твоей вине! Ты отвечаешь за безопасность лагеря!

Хатиб повернул к Фуаду побледневшее от ярости лицо.

— Сколько мы потеряли людей? Назови мне точную цифру.

— Восемнадцать, — медленно протянул тот, — и еще семь тяжелораненых.

— Двадцать пять человек! — взревел Хатиб, и в уголках рта у него показалась пена. — Мы потеряли двадцать пять наших братьев только потому, что вы пренебрегли своим долгом!

— Я был занят наладкой компьютера, — возразил Ахмад. — Остальные могли бы...

— Я поручил тебе отвечать за безопасность, да или нет? — вскричал Хатиб. — К тому же, я велел тебе присматривать за Сорайей!

Ахмад ничего не ответил, но молчание еще больше взбесило Хатиба.

— Кстати, где Сорайя? — снова заорал он. — Что с ней случилось?

Фуад вытянул вперед руки, пытаясь успокоить своего командира, но Ахмад по-прежнему молчал, только лицо его осунулось и помрачнело.

Хатиб снова загремел:

— Конечно же, никто этого не знает! А последний, кто ее видел, уверяет, будто детина в черном комбинезоне уволок ее с собой! Она теперь его пленница, это же и дураку ясно! Если, конечно, она еще жива, — добавил он с сатанинской улыбкой на губах.

Он резко развернулся. Никто из его заместителей не осмеливался даже моргнуть. Они хорошо знали, на что способен Хатиб во время таких приступов безумной ярости. Тогда он полностью терял над собой контроль и мог зарезать первого, кто подвернется ему под руку.

Хатиб метался по хижине, словно лев в клетке, бормоча какие-то несвязные слова.

— Он похитил нашего пленника... Забрал Сорайю... Значит ему известно, зачем мы здесь находимся... Он знает о нашем проекте... Иншалла! Это судьба! — Он задержал дыхание, чтобы немного успокоиться, и заявил: — Клянусь Аллахом, нас ничто не остановит! В назначенное время я дам команду, чтобы заставить спутник сойти с орбиты!

— Если все будет в порядке, — пробормотал Фуад.

Хатиб подпрыгнул как ужаленный и, ухватив молодого араба за ворот защитного комбинезона, принялся трясти его, как тряпичную куклу. Подтянув его вплотную к себе, он вперил в него взгляд безумных глаз.

— Ничто нас не остановит! — прорычал он. — Ничто! Слышишь, Фуад? Слишком много времени, сил и средств я отдал подготовке этой операции. Два года жизни! Никто не помешает мне довести ее до триумфального конца! Никто не сможет отобрать у меня мой успех! Сегодня же утром, на рассвете, я нажму на кнопку, чтобы заставить спутник сойти с орбиты!

Он так отшвырнул Фуада, что тот упал на колени, а когда поднялся, Хатиб уже потерял к нему всякий интерес. Он смотрел на Ахмада.

— Ты что-нибудь имеешь против того, что я только что сказал, Ахмад?

Араб затряс головой, и рот его растянула злая улыбка.

— Конечно же, нет, брат мой! Я полностью тебя поддерживаю. Я буду рядом с тобой, когда мы начнем атаку!

— Осталось потерпеть еще несколько часов, — выдохнул Хатиб, — и тогда мы им всем покажем!

— Да, — подхватил Ахмад, — они увидят, на что мы способны во имя Аллаха! Ислам воцарится, наконец, во всем мире!

И, не сговариваясь, они хором закричали:

— Аллах! Аллах велик!

Глава 21

Летчика ВМС звали Кениг. Он помог Болану перенести так и не приходящего в сознание второго пилота в хижину. Сам майор отделался кровоточащей ссадиной на голове и травмой руки.

Сорайя опустилась на колени возле раненого и, приподняв ему веки, посветила лучом фонарика в глаза. Зрачки пилота никак не среагировали на свет.

— Думаете, у него мозговая травма? — с тревогой спросил майор Кениг.