Глава 30

Придя в себя, Кристина поняла, что лежит вниз лицом на мокрых досках. Она пошевелилась и невольно застонала.

– Ну вот. Все в порядке, дорогая. Отодвинуться не могу. Нас тут набилось как сельдей в бочке.

Кристина оперлась на локти и обнаружила, что находится между двумя жирными коленями.

– Лучше не шевелись. При каждом резком движении мы лишь зачерпнем еще больше воды.

Голос и колени принадлежали средних лет женщине. Кристина с трудом, но узнала ее. Это была одна из тех, кого Кристина вывела с палубы «Е».

– Я уж думала, что ты не выживешь… Вот возьми. – Женщина сняла с себя шаль и закутала Кристине плечи. Кристина была чрезвычайно ей благодарна, ибо все ее тело онемело от холода. Ноги находились в воде, которая плескалась на дне шлюпки.

– Я думала, что вы бросили меня. – Кристина вспомнила, как ее дернули за рукав и она оказалась в воде.

– Они бы и не стали искать тебя, дорогая. Тем более в темноте. Тебя спас один из наших парней.

Кристина осторожно пошевелилась и приняла более удобную позу.

– Мужчины, потеснитесь немного, дайте ей сесть, – сказала женщина. – Бедная девушка сидит в воде. Хотя могла бы быть и в океане.

После некоторых осторожных маневров Кристине удалось сесть рядом с дрожащей женщиной.

– Вот ваша шаль. Возьмите, вы же замерзли.

– Это верно, но я сухая, а ты насквозь мокрая. Пусть она останется на твоих плечах. – Женщина всмотрелась в лицо Кристины. – А ты не та самая девушка, которая вывела нас наверх?

Кристина еле заметно кивнула, пытаясь собраться с мыслями.

– В таком случае я отдала бы тебе и свое платье, если бы сумела его снять. Сид, отдай ей свое пальто. Эта девушка – настоящая героиня. Если бы не она, ты был бы вдовцом.

– А где он? – спросила Кристина, стуча зубами от холода.

– Кто?

– Мужчина, который спас мне жизнь? Я хочу поблагодарить его.

Повисло неловкое молчание. Сосед Джоша по каюте, нажав с силой на весло, наконец проговорил:

– Это невозможно сделать, леди. Он утонул.

– Ты хочешь сказать, что он утонул, спасая меня?! – потрясение спросила Кристина.

– Вроде того. – Весло скрипнуло и шлепнуло по воде. – Мы не могли взять больше одного. Ты сама это видишь. Джош не послушал нас даже тогда, когда мы думали, что ты умерла. «Прими ее», – сказал он и уплыл в темноту.

– Он был настоящим героем, – мрачно добавил Сид.

– Джош Лукас? – спросила Кристина и, когда моряк кивнул, застонала, словно от боли.

– Успокойся, дорогая. Не надо принимать так близко к сердцу. Он сам захотел этого. Слезами его не вернешь.

Джош… который так ненавидел море! Который отказался от ее предложения купить ему билет. Который был ее единственным другом в детстве и который, несмотря на короткое счастье с Мерри, всегда любил ее, Кристину. Джош умер, и умер из-за нее!.. Кристина прижалась головой к руке женщины и разрыдалась.

Спустя какое-то время, все еще предаваясь своему горю, Кристина услышала, как кочегар крикнул джентльмену, сидевшему у другого весла:

– Ради Бога, греби как следует!

– Не могу. Замерз и болят руки.

Кочегар выругался, и какой-то мужчина слабым голосом предложил:

– Давай я.

– Ну куда с такими ранами? – мрачно возразил кочегар. Кристина повернула голову, увидела обожженные руки мужчины и спокойно сказала:

– Я буду грести, – и стала осторожно пробираться к середине лодки.

Кочегар выругался: от женщины на веслах толку будет мало. Однако через пять минут он изменил свое мнение – она гребла умело, в одном ритме с ним.

– Похоже, ты делала это и раньше? – сказал он.

– Да. – Физическая нагрузка помогла ей отвлечься от мыслей о Джоше и породила надежду, что где-то, в какой-то другой шлюпке, плывет и невредимый герцог.

Ночь постепенно сменялась рассветом. Женщины то тихо плакали, то начинали кричать, завидев в темноте другую шлюпку, чтобы узнать, нет ли там их мужей. Ответ был всегда отрицательный.

– Когда, по-твоему, нас подберут? – спросила Кристина кочегара. Работая веслами, она немного разогрелась.

– Не знаю. Должно быть, скоро. Времени было навалом, чтобы успеть попросить о помощи.

Горизонт окрасился первыми бледными отблесками зари, и прежде зеркально гладкая поверхность океана покрылась рябью. Подул холодный бриз, волны перехлестывали через борт, и колени у людей сделались мокрыми.

Кочегар оперся на весло и сказал, обращаясь к Кристине:

– Видишь огни вон там, вдали?

Кристина всмотрелась вдаль и в самом деле увидела слабый свет.

– Да. И он становится ярче.

– Нет, просто целый ряд огней. Это пароход!

Измученные женщины дружно закричали «ура!». С парохода взлетели в воздух ракеты, возвещающие его появление.

Кристина попыталась улыбнуться, но не смогла. Джош погиб, судьба герцога неизвестна. А что с Мильтоном и Изабель?

Кочегар зажег клочок бумаги и поднял его вверх, разгоняя тьму уже отступающей ночи.

– Это лайнер Кунарда, – сказала Кристина, когда судно повернулось к ним боком. – «Карпатия».

– Главное, что это корабль, а на остальное плевать, – сказал Сид, явно воспрянув духом.

На судне бросили плавающий якорь. Становилось все светлее, и Кристина видела, как другие шлюпки двигались к «Карпатии». По морю плавали разных размеров айсберги.

С продольного мостика была сброшена веревочная лестница, и кочегар отодвинулся в сторону, позволяя Кристине первой подняться на судно.

Кристина без труда поднялась по лестнице и отказалась от предложения усесться в один из шезлонгов, которые приготовили для потерпевших крушение. Зато она с благодарностью приняла чашку с горячим кофе и одеяло и осталась на палубе, пока все пассажиры из ее шлюпки – кто сам, а кто с помощью канатов – не поднялись на борт.

Женщины поели горячего супа и взбодрились порцией бренди, после чего им предоставили возможность отдохнуть в спальнях, в которые были превращены гостиные, курительная комната и библиотека.

Кристина осталась на палубе одна и стала со смешанным чувством страха и надежды наблюдать за тем, как к «Карпатии» подходили все новые и новые шлюпки. В некоторых из них были мужчины. Это давало надежду на то, что герцог жив. Один мужчина оказался даже с китайским мопсом – пекинесом. Некоторые поднимались на борт при полном параде – в вечернем костюме, в котором они покинули шлюпочную палубу «Титаника», и казалось, что ужасы этой ночи нисколько не лишили их выдержки и не испортили их манер. Другие же выглядели откровенно потрясенными. Кристина едва узнала мистера Брюса Исмея, президента компании «Уайт стар», который буквально едва вполз на корабль. Он отказался от еды и напитков; взгляд у него был тусклый и безжизненный, когда его вели в каюту.

Прошло несколько часов. Шлюпки подходили все реже. Ни герцога, ни Мильтона, ни Изабель не было. К Кристине присоединились другие женщины, волнующиеся о судьбе своих мужей и детей.

Кристина без всякого интереса наблюдала за тем, как на палубу поднимали немолодую английскую аристократку, которая толкнула ее за борт спасательной шлюпки. Аристократка громко жаловалась, возмущалась и грозилась. Оказавшись на палубе, она увидела Кристину. На какое-то мгновение в ее глазах мелькнул страх. Однако она тут же поправила свои многочисленные меха и, надменно подняв голову, прошла мимо Кристины, громко заявив, что она желает видеть капитана «Карпатии» и требует, чтобы ей немедленно предоставили отдельную каюту.

К 8 часам 15 минутам прибыли все спасательные шлюпки за исключением одной. Она находилась в нескольких сотнях ярдов и была заполнена до отказа. Кристина до боли напрягала зрение, пытаясь разглядеть хоть чье-то знакомое лицо. Изабель должна была спастись! Ведь она одной из первых села в шлюпку.

Люди в шлюпке сгрудились в центре, поскольку море становилось все более беспокойным. Женщина рядом с Кристиной стала молиться, перебирая четки, когда высокая волна едва не опрокинула шлюпку, которая медленно, дюйм за дюймом, приближалась к «Карпатии». Однако Кристина так и не увидела ни Изабель, ни герцога.

Шлюпка подошла к пароходу, и людей стали поднимать на борт. Кристина наблюдала за этим в каком-то оцепенении. Не было Изабель. Не было герцога. Не было Мильтона.

Внизу, в главном салоне, те, кому удалось спастись, собрались на богослужение, чтобы воздать благодарность Господу за свое спасение и почтить память погибших. Кристина находилась на палубе, когда «Карпатия» проходила по тому месту, где затонул «Титаник». Окаменев, она отрешенным взглядом смотрела на плавающие в воде коврики, спасательные пояса, доски, обломки.

На «Карпатии» начали важную и трудную работу по переписи спасенных. Большая часть бывших пассажиров «Титаника» собралась в салоне. Некоторые, в том числе и Кристина, остались на палубе, будучи не в силах присутствовать на этой пытке с добрыми намерениями. Стюард попросил ее спуститься вниз, но затем, увидев ее отсутствующий взгляд, просто деликатно вынул промокшую сумочку из кармана ее платья. Вода проникла внутрь, но прочитать написанное на бумаге все-таки было можно. Стюард отметил галочкой фамилию миссис Мильтон Барнард и дал команду своей помощнице помочь миссис Барнард переодеться в сухое платье, поскольку она пребывает в состоянии шока и сама этого сделать не может.

Сердобольная американка одолжила молодой вдове одежду. Немного подкрепившись бренди, Кристина на теплой койке под толстым одеялом забылась тревожным сном.

Проснувшись, она сразу же решила изучить список оставшихся в живых." Герцог погиб, Мильтон тоже. Сердцем она знала это давно. Кристина испытала внезапный прилив радости, увидев, что Изабель числится среди спасенных. Но затем внизу она увидела свое имя среди тех, кто значился погибшим. Некоторое время Кристина пребывала в недоумении, а затем ее вдруг осенило: сумочка Изабель! Стюард вынул ее из кармана Кристины и решил, что она и есть Изабель. Хотя погибла именно Изабель, а не она, Кристина.

Увидев даму, которую она смутно помнила по «Титанику», Кристина спросила:

– А эта леди, миссис де Вилье, как она умерла? Я сама, видела, как ее посадили в спасательную шлюпку.

– Должно быть, вы имеете в виду ту юную леди, которая умерла от холода? Шлюпка была настолько переполнена, что ничего не оставалось, как только опустить ее в море. Она была вашей подругой? – Дама сочувственно похлопала Кристину по спине.

Кристина продолжала смотреть на пляшущие строки фамилий. Бедняжка Изабель. Бедняга Мильтон. Он был так уверен, что после смерти все его состояние перейдет молодой жене и что он оставит с носом свою прежнюю жену и никчемного братца… А герцог… Он улыбался ей в момент расставания, счастливый от сознания того, что она спасена. Он готов был встретить смерть с таким же беззаботным спокойствием, которое демонстрировал в жизни… А взять ее самое. Она лишилась всех, кто когда-то любил ее. Мерри. Джоша. Герцога. Даже Тео перестал быть частью ее жизни. Ее мир слишком связан с миром Девлина, и она не хочет такого будущего, которое в любой момент может напомнить ей о прошлом. Она укрылась бы от этого прошлого, защитившись любовью и богатством герцога. Сейчас же у нее не осталось ровным счетом ничего. Она снова станет Кристиной Хаворт, у которой нет ни денег, ни пристанища.

– Кофе, миссис Барнард? – почтительно спросил ее коридорный.

Кристина взяла предложенную чашку и сделала глоток горячей жидкости. С того момента как «Титаник» отплыл из Саутгемптона, она почти все время проводила в каюте Изабель. Она выходила на палубу лишь изредка, притом всегда одна, не имела никаких контактов с другими пассажирами. Никто не мог знать, что она – не Изабель, ибо никто Изабель не видел. У Изабель не было других родственников, кроме престарелых тети и дяди, которым к тому же было глубоко на нее наплевать. Они никогда не покидали пределов, своего замка и тем более не покинут его теперь. Что сказал бы ей на это Мильтон? Да он бы стал потирать руки и радоваться тому, что перехитрил стервятников, которые нацелились на его богатство!

«Берите, голубушка. Ради Бога, берите все это и правьте бал». Голос в ее ушах прозвучал так живо, что Кристина невольно обернулась: уж не стоит ли у нее за спиной улыбающийся Мильтон?

Коридорный взял из ее рук пустую чашку.

– Не хотите ли вы теперь поесть, миссис Барнард?

– Да, – сказала Кристина, мысленно прощаясь и с Кристиной Хаворт, и с миссис де Вилье. – Пожалуй, хочу.

Девлин был в Нью-Йорке, когда разнеслась весть о гибели «Титаника». Аншлаги в газетах были самые разные. Так, «Геральд» писала:

«ТИТАНИК» СТАЛКИВАЕТСЯ С АЙСБЕРГОМ И ЗОВЕТ НА ПОМОЩЬ. СУДА ИДУТ К «ТИТАНИКУ»

Газета «Тайме» писала более откровенно.

В первых выпусках сообщалось, что «Титаник» тонет, в последних – что он потонул.

Девлин интересовался сообщениями о «Титанике» не меньше, чем многие встревоженные друзья и родственники пассажиров, осаждавших конторы компании «Уайт стар», но его интерес был чисто профессиональным. У него не укладывалось в голове, что судно с такой репутацией может затонуть. А если это случилось в самом деле, то количество пассажиров «Ниневии» могло катастрофически сократиться. Подобная трагедия способна вывести из равновесия даже самых завзятых любителей морских путешествий.

– Нет причин для беспокойства, – сказал ему Дуан по телефону. – Передо мной экземпляр «Ивнинг сан». «Титаник» действительно столкнулся с айсбергом, но тут пишут, что все пассажиры спасены. Судно буксируют в Галифакс.

Девлину хотелось надеяться, что Дуан прав. Ему предстояло пробыть на берегу три дня и очень не хотелось, чтобы список его пассажиров уменьшился вдвое или втрое.

Он зашел в свой любимый бар, где к нему тотчас же подсела рыжеволосая красотка. Кейт больше не отравляла ему жизнь. Она оставила его, уехав со Станиславом, и Девлин наконец с облегчением вздохнул. Шрам, рассекший бровь и щеку, не портил его лица. Он даже сделал Девлина еще более привлекательным. Хирург, который зашивал рану, сказал, что если бы удар пришелся на полдюйма ниже, Девлин лишился бы глаза. Девлин лишь пожал плечами. Он знал, кто оставил ему на всю жизнь эту отметину.

К ним присоединился капитан «Дереты», который, положив шляпу на стойку, заказал двойное виски.

– Похоже, дела для «Уайт стар» оборачиваются хуже некуда, – сказал он Девлину. – Последние репортажи совсем мрачные. Составили список спасенных, и толпа сейчас штурмует контору компании, требует сведений.

– Уже определенно известно, что «Титаник» утонул?

– Пароход «Карпатия» подобрал спасательные шлюпки и повернул в Нью-Йорк с потерпевшими. В списке спасенных всего 675 человек.

– Боже милостивый! – Рука Девлина дрогнула, и он поставил стакан на стойку. – А сколько на нем было всего?

– Свыше двух тысяч.

Похоже, это произвело впечатление даже на рыжеволосую красотку.

– Старина Рид был в конторе, когда пришла эта весть.

– А Рид здесь при чем? Или его жена была на борту «Титаника»?

– Нет. Одна молодая вдова, которую он опекает. Лицо Девлина побледнело.

– Миссис де Вилье?

Капитан «Дереты» пожал плечами:

– Я не знаю ее имени. Оно появится в списке погибших. Давай допьем.

Девлин внезапно покинул бар. Рыжеволосая красотка с раздражением смотрела ему вслед. Капитан «Дереты» пожал плечами.

– Другого хочешь? – спросил он.

Рыжеволосая подавила разочарование. Конечно, этот выглядел не столь сногсшибательно, как капитан О'Коннор, но у него тоже были четыре магических галуна на рукаве.

– Закажи мне виски с содовой, – кокетливо сказала она.

По тротуару толкались обезумевшие люди, ожидая свежих новостей, продолжая надеяться, что сообщения по радио с «Карпатии» были ошибочными, что найдены новые спасательные шлюпки и что их мужья, жены и дети не погибли.

Девлин пробился сквозь толпу. Список спасенных был безжалостно коротким. Миссис де Вилье среди них не оказалось. Он увидел озирающегося по сторонам Калеба Рида и направился к нему.

– Она была на борту? – без предисловий спросил Девлин.

Старый капитан поднял голову, и Девлин почувствовал, что у него холодеет в жилах кровь. Ответа не требовалось – он был в глазах Рида.

Из груди Девлина вырвался крик, который дошел даже до погруженного в свое горе Калеба. Другие не обратили на это внимания – каждый переживал собственную трагедию.

Девлин пробивался сквозь толпу, не отдавая себе отчета в том, куда идет. Да это и не имело значения. Она умерла! Он сотни раз желал ей смерти. Хотел задушить за неверность. Хотел убить ее за то, что она покушалась на его жизнь! Он убеждал себя, что ненавидит и презирает ее. Слезы катились по его щекам, и прохожие с любопытством поглядывали на него, когда он шел к набережной, а затем остановился, глядя на бухту и дальше – в открытое море.

Он не мог ее ненавидеть. Что бы она ни сделала ему, он был будто прикован к ней какой-то цепью – Девлин и сам не понимал, какой именно. Даже смерть не в состоянии разорвать эту связь. Ее образ будет преследовать его и впредь, как преследовал раньше. Эти черные глаза, в которых сверкает то гнев, то любовь. Неуловимый легкий запах ее волос. Неосознаваемая ею самой чувственность каждого ее движения. Чайки кричали над головой у Девлина, дующий с моря ветер выбивал из глаз соленые слезы, которые сбегали по щекам. Он поднял руку и провел пальцем по длинному шраму на своем лице. Это то, что осталось от нее. Никакого следа любви, только насилие. Однако эта мысль нисколько не уменьшила его страданий. Он страдал от любви к ней, которая прямо-таки сводила его с ума. Он не знал, как сможет перенести эту потерю. Он стоял, сжимая кулаки, опустив вниз сильные плечи и глядя невидящим взором в темнеющую даль залива…

Глава 31

Кристина много раз пароходом прибывала в Нью-Йорк, но никогда не видела такого зрелища, как сейчас. Когда в четверг «Карпатия» проходила мимо статуи Свободы, весь берег был заполнен скорбно молчащими людьми.

Кристина стояла одна, в стороне от других женщин, которые рвались встретиться с родными и близкими. Кто будет встречать овдовевшую миссис Мильтон Барнард? Неужели младший брат приедет приветствовать невестку, которую никогда не видел?

Был ранний вечер, бухту окутал туман. Вдоль реки дул резкий ветер. Буксиры вели «Карпатию», журналисты через мегафоны задавали вопросы, которые оставались без ответа.

Зеленовато-индиговая полоса воды, отделяющая корабль от причала, все уменьшалась. Начал накрапывать дождь, но тысячи людей, стоящих на берегу, словно не замечали этого.

Было девять тридцать, когда «Карпатия» пришвартовалась. Спустили трап. Кристина отошла в сторону, давая возможность наиболее нетерпеливым побыстрее ощутить под ногами твердую землю. На борт ринулись журналисты.

– Миссис Барнард? – подскочил к Кристине озабоченный чиновник, едва она ступила на запруженную народом набережную. – Автомобиль ждет вас. А также доктор и медицинская сестра. Сюда, пожалуйста.

Ее проводили, словно королеву, к тому месту, где стоял мужчина, как две капли воды похожий на Мильтона, только несколько моложе. Он был в фетровой шляпе и пальто, застегнутом на все пуговицы.

– Мы сделали все необходимые приготовления к вашему прибытию. – Он неприязненно скривил губы. – Возможно, вы нуждаетесь в медицинской помощи?

– Я не нуждаюсь, – ответила Кристина. Он не понравился ей с первого взгляда.

– Я… гм… был младшим братом Мильтона.

– Боюсь, что я не знаю вашего имени. Мильтон никогда не рассказывал о своей семье.

Тонкие губы мужчины вытянулись еще сильнее.

– Это нисколько меня не удивляет. – Затем, спохватившись, что говорит дурно об усопшем, добавил: – Меня зовут Сирил Барнард. Мой брат был затворником. Он жил замкнуто и не делился своими планами с другими членами семьи.

Кристина едва сдержала улыбку. Слово «затворник» мало подходило или не подходило вообще к Мильтону, из которого энергия била ключом.

– Его женитьба оказалась для нас полнейшим сюрпризом. Он, мягко говоря, был далеко не молодым человеком. И это не очень продуманный шаг с его стороны.

Не были произнесены приличествующие обстоятельствам слова «добро пожаловать», не была выражена скорбь по случаю гибели брата. Явное недружелюбие младшего Барнарда нисколько не удивило Кристину. А его полное безразличие к смерти Мильтона решило дело. Мильтон не хотел, чтобы Сирил получил хотя бы один пенс из его денег, и Кристина сейчас нисколько его за это не осуждала.

– Я не сомневаюсь, что вы вернетесь в свою страну при первой же возможности, – холодно сказал Сирил, когда шофер укрыл пледами им ноги и автомобиль вместе с невостребованными доктором и медицинской сестрой понесся по умытым дождем улицам.

– Нет. Я намерена остаться в Нью-Йорке.

Суставы пальцев Сирила Барнарда побелели, когда он с силой сжал пушистый плед. Он ожидал увидеть молодую девушку, перепуганную и неуверенную в себе, с трудом разговаривающую по-английски. Вместо этого он столкнулся со спокойной уверенностью, которая угрожала опрокинуть все его планы. Он уже подготовил все документы, нисколько не сомневаясь в том, что ему удастся без труда уговорить молодую невестку подписать их и она тут же уедет к себе на родину. В самом деле, к чему ей ломать голову, разбираясь во всяких акциях, облигациях и прочих ценных бумагах? Все деньги были вложены в дело, наличных совсем немного. Он оказал бы ей большую услугу и дал несколько тысяч наличными. Однако заготовленные им фразы, видимо, не сработают.

– Мой брат был не столь богат, как вы, возможно, реши-. ли мисс… миссис… – запнулся Сирил Барнард. Как ему называть ее?

– Графиня, – мило подсказала Кристина. – Мильтон очень гордился моим титулом. Он хотел, чтобы я носила этот титул и после того, как стала его женой.

– Это демократическая страна, мисс… миссис… – проговорил заикаясь Сирил.

– Если мой титул смущает вас, Сирил, можете называть меня миссис Барнард.

Сирил поперхнулся, однако все-таки продолжил свою мысль:

– Мильтон наверняка сказал вам, что он миллионер. Но это лишь на бумаге. Тем не менее я не вижу причин, почему бы мне при сложившихся обстоятельствах не нажать на все педали и не раздобыть наличные деньги персонально для вас. У меня готовы все документы в Гринвуде.

Кристина, справедливо предположив, что Гринвуд – семейная резиденция Барнардов, невозмутимо сказала:

– Не сомневаюсь в этом, Сирил. Я попрошу моих бухгалтеров в самое ближайшее время разобраться с делами моего покойного мужа. Я не могу ничего подписать без этого, а также без совета моего адвоката.

Сирил вдруг увидел, что миллионы Мильтона безвозвратно уплывают от него, и нервно заерзал. Оставшаяся часть пути прошла в полном молчании. Кристина ощущала поддержку Мильтона и знала, что он испытывает удовлетворение от ее противостояния его младшему брату. А Сирил в этот момент искренне сожалел, что его молодая невестка не утонула вместе с сотнями других пассажиров «Титаника».

Слуги в Гринвуде были не столь жестокосердны, как Сирил. В глазах их стояли слезы, и их отношение от души тронуло Кристину. Желая немедленно связаться с Тео, она спросила у экономки, есть ли у мистера Барнарда секретарь. Лицо у нее вытянулось, когда экономка сказала, что секретарь был, но мистер Барнард-младший уволил его не далее как вчера. Кристина не сомневалась в причине: наверняка секретарь воспротивился планам Сирила заставить ее подписать бумаги.

– Младший брат Мильтона постоянно живет здесь? – спросила Кристина экономку, после того как приняла ванну и была препровождена миловидной горничной в роскошную спальню.

– Нет. Он живет в Бостоне. Мы очень редко его видим.

Горничная стала расчесывать длинные волосы Кристины.

– Я так понимаю, что мой покойный муж не слишком ладил с братом?

Экономка была явно огорошена вопросом Кристины, однако через несколько секунд пришла в себя и хмыкнула. Ей с первого взгляда понравилась новая хозяйка, и если хозяйке нужно знать правду, то она, Эллен Роберте, будет счастлива ей все рассказать.

– Они ненавидели друг друга.

Горничная потупила взор и продолжала старательно расчесывать непокорные волосы. Никто здесь до этой минуты не был столь откровенен с Кристиной. Жизнь в Гринвуде обещала быть очень интересной.

– У вас есть адрес секретаря моего покойного мужа? – спросила Кристина.

Экономка торжествующе извлекла клочок бумаги из кармана. Кристина взяла его и улыбнулась:

– Спасибо. Мне больше ничего не требуется. Попрошу лишь разбудить меня пораньше. В восьмом часу. И моего деверя также. Я не сомневаюсь, что ему нужно будет как можно раньше отправиться в Бостон по своим делам.

– Что бы вы хотели на завтрак, мадам? Мистер Барнард очень любил почки с пряностями.

Кристина невольно содрогнулась.

– Яйцо всмятку, тост, стакан шампанского и апельсиновый сок.

Горничная сделала книксен, а экономка широко улыбнулась. Шампанское, апельсиновый сок, а главное, приказание разбудить этого напыщенного Сирила Барнарда так рано – похоже, новая госпожа заставит с собой считаться. Она раскусила своего деверя и знает, как с ним держаться.

В девять часов утра Кристина приняла у себя адвоката Мильтона, его советника по финансовым делам и секретаря. Адвокат подтвердил, что все состояние Мильтона полностью переходит к ней. Других наследников нет. Советник по финансовым делам согласился остаться в Гринвуде и консультировать ее по всем деловым вопросам. Восстановленный в правах секретарь связался с Теобальдом Голденбергом и договорился о том, что тот примет миссис Мильтон Барнард, которая находилась на «Титанике» вместе с Кристиной де Вилье.

В бессильном гневе Сирил ретировался в Бостон, поскольку был не в силах противостоять профессионалам, которые безмятежно курили в присутствии его невестки. Позвонили из крупнейшего универмага и доставили большое количество вечерних платьев, дорожных костюмов, меховых изделий для лишившейся своего багажа миссис Барнард.

Надев красный костюм с бархатной отделкой более темных тонов и накинув на плечи роскошную меховую накидку, Кристина села в лимузин. Ее собственный лимузин. И отправилась в Нью-Йорк повидать Тео.

Он целовал ее, обнимал, богохульствовал от радости и слушал ее невероятный рассказ о Мильтоне и Изабель и о том, как ее приняли за Изабель и она решилась сыграть эту роль.

– Но ведь, Кристина, тебя знают! Моя секретарша знает тебя! Уэлсли Уоллес, Ротенгейм, Харди Глин – все они знают, что ты миссис де Вилье!

Кристина наконец высвободилась из его объятий и взгромоздилась на письменный стол. Болтая ногами, она сказала:

– И все они были уверены, что я путешествую под псевдонимом. Больше всего им нравилось считать меня португальской принцессой. Почему бы мне не быть австрийской графиней?

– Господи, голубка моя! Очень большой риск! Это игра с огнем.

В глазах Кристины заплясали огоньки, и Тео понял, что сказал не то, что следовало. Пусть игра с огнем! Это никак не остановит Кристину. Скорее наоборот.

Он тряхнул гривой седых волос.

– Ты осознаешь, что станешь самой богатой женщиной в Нью-Йорке? В сравнении с Барнардом я нищий.

– Я уже самая богатая женщина в Нью-Йорке, – спокойно поправила Кристина, и Тео, откинув голову назад, рассмеялся, а затем снова заключил ее в объятия и целовал так, что она едва не задохнулась.

– Что ты собираешься делать с деньгами? – спросил Тео. – Ты могла бы купить российскую корону с бриллиантами даже на малую толику своих доходов.

Кристина улыбнулась:

– Я отвечу тебе, Тео, что собираюсь с ними делать. Я стану такой леди, какой хотела быть еще в детстве. Я намерена жить так, как того хотела всегда. С яркими огнями, музыкой, шампанским и красивыми молодыми мужчинами, которые мечтают о том, чтобы я обратила на них внимание.

– Но все это ты уже имела на борту «Коринфии», – возразил Тео.

– Да. Но только благодаря тебе. На сей раз я все куплю на свои собственные деньги. А знаешь, что я хочу купить в первую очередь?

Тео отрицательно покачал головой…

– Я куплю корабль! Берегись, Тео! У тебя появится новый конкурент.

Нью-йоркское общество быстро приняло в свое лоно красивую и жизнерадостную вдову. Тео ухмылялся, когда ему приносили толстые газеты, где почти ежедневно в хронике светской жизни появлялись фотографии улыбающейся Кристины, которая устраивала приемы, посещала светские рауты. Гринвуд превратился в синоним бурной, роскошной жизни.