– Так помиритесь.

– Ты сам-то понял, что сейчас предложил? – фыркнул Делер.– Разбитую на тысячу осколков вазу из низинского фарфора уже невозможно собрать, как и дружбу гномов и карликов.

– Но ты ведь с Халласом дружишь?

– Мы – это особый случай.– Карлик покосился на спящего гнома.– Вылазки в Безлюдные земли… Как я могу доверять напарнику, если он не друг?

М-да, Делер и Халлас – действительно случай особый. Сейчас очень редко можно видеть картину, когда гном и карлик мирно сосуществуют друг с другом. После Пурпурных лет от былой дружбы между родичами не осталось и следа. Исход гномов из Гор карликов в Стальные шахты Исилии, битва на поле Сорна… Ничто теперь не разобьет ненависть, вспыхнувшую между двумя некогда дружественными расами.

Делер подбросил в костер новую порцию дровишек:

– Давай, Гаррет, спать, завтра трудный день, будешь как вареная рыба. Или ты берешь пример с эльфа?

– Эграсса тоже не спит?

– Угу, не спит. Он там, недалече.

– Пойду-ка я пройдусь перед сном,– сказал я, вставая с бревна.

Делер лишь махнул рукой, мол, походи.

Ночь близилась к концу, звезды потускнели, полная луна стала бледнеть. Эграссу я нашел ярдах в двадцати от лагеря. Эльф – темный силуэт на фоне светлого ствола златолиста. Эграсса сидел на земле, положив руки на колени. Его глаза были закрыты.

Под моими ногами зашелестела трава, Эграсса сделал едва уловимое движение, и вот уже на меня смотрит стрела, готовая сорваться с тетивы лука. Я замер, предоставляя эльфу возможность меня рассмотреть.

– Что ты здесь делаешь? – неприветливо спросил меня Эграсса, но лук убрал.

– Делер сказал, что ты здесь.

– И что?

Я заколебался. Действительно, «и что»? Какой тьмы я сюда приперся? Желтые глаза внимательно следили за мной.

– Мне тоже жаль, что так случилось с Миралиссой.

Молчание.

– У нее ведь есть дочь?

– Откуда ты знаешь?

– Она мне сама говорила, Эграсса.

– Говорила… Она очень сильно надеялась на вас, людей… уважала и считала, что вы не так уж плохи, просто сами не знаете об этом… Большинство эльфов так не считают. Ей не следовало покидать дом. Нам никому не следовало этого делать.

– Я…

– Просто достань этот Рог, Гаррет. Просто достань. Докажи и мне, и моим родичам, что Миралисса не ошибалась. Ступай, ты мне мешаешь.

Вот и весь сказ. Кто поймет, что на душе у этих эльфов?

– Гаррет! – окликнул он меня.

– Да?

– Так ты добудешь Рог?

– Добуду.

– Без сомнений и колебаний?

– Без сомнений и колебаний,– помедлив, ответил я ему.

Эграссу мои слова вроде убедили, во всяком случае, он больше не сказал ни слова.

Когда я вернулся к костру, Делер уже спал. Стражу нес Халлас. Услышав меня, гном вскинулся, схватился за мотыгу, но, узнав, неодобрительно плюнул в костер.

– Так и до разрыва сердца можно довести, Гаррет,– пробурчал он.

Я виновато развел руками, завернулся в одеяло и провалился в сон без всяких сновидений.

– Теперь можно не опасаться Первых.– Эльф оперся на свое новое оружие.

– Зато следует опасаться людей Балистана Паргайда, их больше двадцати человек.– Милорд Алистан проверил, хорошо ли выходит меч из ножен.

– И Лафреса,– напомнил Кли-кли.– Она стоит двадцати воинов.

Шут прав: Лафреса опасна, особенно теперь, когда рядом с нами нет Миралиссы.

– Идемте, только тихо, до ворот осталось совсем немного,– предупредил нас Эграсса и двинулся в путь.

Мы шли по роще, где росли одни златолисты. Эти деревья были не чета тем, что мы видели раньше. Огромные древние стволы больше пятнадцати ярдов в обхвате, кроны деревьев уносились на недосягаемую высоту и, казалось, подпирали само небо. Из земли кое-где торчали оранжевые корни, каждый толще бедра взрослого мужчины раза в четыре. Сквозь золотистые кроны на землю падали копья солнечных лучей, пронизывающие не разошедшуюся с утра туманную дымку. Вот именно такой я представлял Заграбу в своем воображении – величественной и прекрасной.

Тр-рррррр… Тр-рррррр…

– Эк дятел старается,– уважительно крякнул Делер.

– Тихо! – просипел Эграсса, вслушиваясь в лесной шум.

Ветер тихонько шелестел в кронах недовольно ропщущих златолистов, дятел без устали добывал себе пропитание, оглашая лес звонким «тр-рррр». Щебетали пташки, в траве гудели насекомые, лес жил своей жизнью, словно сейчас не начало осени, а середина лета.

– Люди… близко.

Эльф прислонил красту к дереву, натянул на лук новую тетиву и достал из колчана стрелу.

– Я пойду проверю… Если услышите шум, будьте готовы…

– Угорь, иди с Эграссой,– приказал Алистан Маркауз.

– Да, милорд. Гаррет, одолжишь арбалет?

– Уже заряжен.– Я протянул гарракцу оружие и два дополнительных болта.

– Если все в порядке, я свистну,– сказал Эграсса.– Угорь, за мной.

Эльф и человек скрылись в густых зарослях можжевельника. Довольно долго не было слышно ничего, кроме звуков леса, и все напряженно вслушивались в птичьи трели и шелест ветвей. Наконец до нас долетел приглушенный расстоянием свист.

– Вперед! – скомандовал Алистан Маркауз.– Кли-кли, не путайся под ногами.

– Когда я путался-то? – проворчал Кли-кли, обнажая метательные ножи.– Это Гаррет путается.

Я усмехнулся, но ничего не сказал и взял в руки копье эльфа.

Эграсса и Угорь ждали нас на маленькой тенистой поляне, окруженной кольцом златолистов. У меня даже возникла мысль: а по воле ли природы растут эти деревья? Слишком ровный, слишком идеальный круг они образовывали. Казалось, что от всего остального мира поляну защищает мощная темно-оранжевая стена древесных стволов. В самом центре поляны находился холм. Высотой он был в пять человеческих ростов. Эдакий прыщ на теле земли.

Возле холма стояли Эграсса и Угорь, а у их ног лежали трое. Люди. Двое из троих покойники – стрелы эльфа без труда пробили кольчуги людей Балистана Паргайда. Одному стрела попала прямехонько в сердце, другому, до сих пор сжимающему в руке малый топор, в глаз. Третий человек был жив – он корчился с арбалетным болтом в ноге.

– Кто тут у вас?

– Это мы и пытаемся узнать, милорд,– хмыкнул Угорь и передал мне арбалет.– Первого Эграсса сразу пристрелил, второй схватился за топор и получил в глаз. А третий… третий решил сбежать, пришлось продырявить ему ногу.

– Кто вы и что здесь делаете?! – резко спросил у пленного Алистан Маркауз.

Тот только скулил и держался за пробитую ногу.

– Да что вы, милорд, как будто и так не знаете?! – удивился Кли-кли.– Это псы Балистана Паргайда, по рожам же видно!

– Сейчас он все расскажет.– Эльф наступил человеку на раненую ногу, тот взвыл от боли и потерял сознание.

Халлас достал флягу с водой и плеснул человеку в лицо. Никакого эффекта. Пришлось отвесить пару пощечин. Человек вздрогнул и открыл глаза.

– А теперь мы поговорим.– Эльф приставил к груди человека кривой кинжал.– Сколько вас?

– Что? – Человек облизал пересохшие губы.

– Сколько вас? – повторил свой вопрос Эграсса и кольнул человека кинжалом.

Это подействовало.

– Трое, нас было только трое! Не убивайте, милорды! Я все скажу! – зачастил человек, расширенными глазами смотря на темного эльфа.

– Где остальные?

– Они все… ушли.

– Врешь.– Эграсса вдавил кинжал.

Человек взвизгнул и заорал:

– Я говорю правду, они все ушли, а нас оставили охранять! Я ничего не делал, правда! Не убивайте!

– Может, этот хмырь и вправду ничего не знает? – прогудел Делер.

– Как же! Эграсса, оставь его на меня, я живо выбью из него эту дурь! – предложил Халлас, свирепо вращая глазами.

– Куда они ушли? – не обращая внимания на предложение гнома, спросил Эграсса.

– В могильники, они все ушли в эти тьмой проклятые могильники, милорд эльф!

– Когда?

– Два дня назад.

– Сколько человек туда спустилось?

– Десять.

– Врет,– сказал Кли-кли, сделав в уме нехитрые подсчеты.

– Это уже не важно… Граф тоже ушел со всеми?

– Да, милорд.

– А женщина? – вырвалось у меня.

– Ведьма? И она с ними. Это все она придумала! Это она решила спуститься туда!

– Зачем они туда пошли? – Эграсса безжалостно продолжил допрос.

– Нам не говорили. Мне и ребятам просто надо было находиться здесь и ждать, когда вернутся остальные, вот и все. Я больше ничего не знаю!

– Очень жаль,– сказал эльф и погрузил кинжал человеку в грудь по самую рукоять.

Пленный вздрогнул и затих. Эграсса без всяких эмоций выдернул кинжал из тела и вытер его об одежду мертвеца.

– Зачем его надо было убивать? – недовольно спросил Фонарщик.– Он же сдался.

– Что нам делать с пленным? – Эльф зло сверкнул глазами.– Он прибавил бы нам лишних забот. К тому же в одну прекрасную ночь человек мог попытаться прирезать нас.

– Делер, Халлас! – Алистан Маркауз подозвал карлика и гнома.– Похороните этих троих. Нам здесь долго торчать незачем.

На том разговор и прекратился, разве что Халлас с Делером недовольно бурчали, что они солдаты, а не могильщики.

– Ну и как тебе это, Гаррет? – спросил у меня Угорь, когда я отошел в сторону.

– Эльфы.– Я пожал плечами, думая, что меня спрашивают о том, как я отношусь к недавнему убийству.

– Да я не об этом,– поморщился Угорь.– Я про спуск в Храд Спайн.

– А где он? – брякнул я.

Кли-кли трагически вздохнул:

– Гаррет, ты безнадежен! А это что такое, если не спуск?

– Холм?! – изумился я.

– Холм,– скорчив рожицу, передразнил меня Кли-кли.– Ты разуй глаза-то! Какой, подавись костью, холм?! Иди обойди его!

– Ладно, ладно! Только не вопи,– успокоил я его.– От твоего визга у меня голова раскалывается.

Это действительно был спуск в Храд Спайн, по крайней мере, при более внимательном изучении холм оказался рукотворным строением. Неудивительно, что я ошибся – за давностью постройки (как-никак начало Темной эпохи!) задняя сторона сооружения поросла травой и кустами. Когда я обошел холм и оказался с другой стороны, то понял, что с эпохой немного приврал. Конечно же ворота были не из времен Темной эпохи (хотя именно в это время неизвестные существа заложили первые и самые глубокие ярусы Храд Спайна). Ворота появились намного позже – во времена расцвета эльфов и орков. Просто когда в Костяных дворцах пробудилось древнее зло и эльфы с орками (а затем и люди) оставили могильники на растерзание времени, ворота пришли в упадок и поросли лесом. Ведь раньше здесь не было никакой Заграбы и уж тем более Золотого леса. Просто за несколько тысячелетий деревья наступали. Наступали до тех пор, пока не поглотили ворота и не спрятали их от чужих глаз.

С этой стороны холм как будто вертикально резанули ножом. И вместо травы и кустов здесь зиял прямоугольный вход высотой в три человеческих роста. Солнечные лучи падали на каменный пол, под углом уходящий во тьму.

Я поежился.

– Ну и как тебе это, Гаррет? – вновь спросил меня гарракец.

– Неужели мы дошли? – Мне до сих пор в это не верилось.

– Еще как дошли! Вот смотри! – Кли-кли подбежал к входу, сунул туда голову, нисколько не боясь, что кто-нибудь ее откусит, и громко крикнул:

– Бу!

– У… у… у… у… у! – ответило гоблину эхо.

– Ты это, Кли-кли…– К нашей компании присоединился Фонарщик.– Поостерегся бы глупости делать.

– Да не боись, Мумр, не сожрут! – беспечно отмахнулся от него шут.– Это всего лишь вход, коридор тянется на тысячи ярдов, постепенно уходя вглубь. Отсюда до первого яруса еще топать и топать.

– Ты просто знаток, Кли-кли. А не скажешь мне тогда, что написано над входом и что это за статуи по бокам?

– Орочьим не владею, Гаррет, это ты у Эграссы спроси, чего тут накалякано. Что до статуй, то это никакие не статуи. Их вытесали прямо из камня, видишь? Да и разрушены они слишком сильно, теперь уже и не определишь, кого они изображали.

– Эй вы! Историки! – крикнул Халлас.– Пошли лагерь обустраивать, наглядитесь еще!

– Итак,– начал Алистан Маркауз, когда все (кроме Фонарщика и Угря, отправленных на дежурство к входу в Храд Спайн) собрались.– Балистан Паргайд с людьми уже внизу.

– Чтоб их там кто-нибудь сожрал! – искренне пожелал нашим врагам добрейший гоблин Кли-кли.

– Они опережают нас на два дня, вор. У тебя ведь есть карты Костяных дворцов, как думаешь, где сейчас они могут быть?

– Дворцы или люди? – бесхитростно влез в разговор шут и сразу же получил от милорда Алистана сердитый взгляд.

– Где угодно, милорд,– подумав, ответил я графу.– Уже на первом ярусе начинается настоящий лабиринт, если у них нет карт…

Все и так поняли, что я хотел сказать. Без карты в Костяных дворцах вы гарантированно покойник. По счастью, у меня карты были, не зря я в свое время полазил по Закрытой территории Авендума. Так что дорогу до восьмого яруса, где находится могила Грока и Рог, я найду. То есть я смогу найти дорогу, но вот доберусь ли до цели?

– Думаю, надо выступать немедленно.– Алистан Маркауз дернул себя за ус.

– Скоро ночь, милорд. Давайте подождем до утра,– осторожно начал Халлас.– Нечего по темноте лезть в эту дырищу.

– Ночь, день… Какая разница, Халлас? Там, внизу, все равно вечная ночь. Паргайд и эта женщина хотят опередить нас и взять Рог, чтобы принести его Хозяину.

– Они не смогут опередить нас, милорд.– Я, сам того не замечая, язвительно усмехнулся.– У них нет Ключа, а без Ключа им не открыть Створки третьего яруса. Если у них нет карты и Лафреса решит идти в обход… Ну что же, это займет у них пару месяцев.

– Пару месяцев? – недоверчиво переспросил Делер.

– Под нами Храд Спайн.– Эграсса постучал ногой по земле.– Не хочу разрушать твои радужные иллюзии, Делер, но Костяные дворцы намного больше всех ваших подземных городов в Горах карликов. Храд Спайн похож на гигантский слоеный пирог, он растянулся на десятки лиг в глубину и ширину. Здесь поработали огры, орки, люди и еще неизвестно кто. Так что Гаррет прав. Если идти не через Створки, можно потерять очень много времени, ища обходные пути.

– И нарваться на очень ба-а-альшие неприятности,– вякнул Кли-кли.

– Так ты тоже предлагаешь подождать до утра? – спросил капитан у эльфа, не обращая внимания на гоблина.

– Лучше идти отдохнувшими.

Крыса поджал губы и нехотя кивнул.

– Ладно, так и поступим. Тогда давайте решим, кто пойдет с Гарретом, а кто останется снаружи.

– Думаю, это решать Гаррету.– Эграсса посмотрел на меня.

– Решать должен вор? – изумился Алистан Маркауз и посмотрел на эльфа – не шутит ли тот.

– Именно. Ему лучше знать, кому следует идти с ним, а кому остаться.

– Ладно,– процедил граф.– Что скажешь, вор?

Я набрал в грудь воздуха и изрек:

– Со мной никто не пойдет.

– Что?! Ты совсем ошалел?!

Я боялся, что Алистана Маркауза хватит удар.

– Нет, милорд Алистан.– Я решил сказать все, что думал о безумной идее совместного похода в Храд Спайн.– Когда вы вели нас от Авендума, я не вмешивался, милорд, и делал то, что вы говорили. А когда мы шли по Заграбе, даже вы прислушивались к Эграссе. Мне не нужны спутники в Костяных дворцах. Вы для меня будете только обузой.

– Мы воины, Гаррет, а не обуза,– с обидой произнес Делер.– Кто тебя спасет от тех же зомбиков?

– Вот в том-то и дело, Делер,– вздохнул я.– Один я проскользну мимо покойника незамеченным или просто убегу, а с вами я буду ввязываться в каждую стычку. Я не смогу там присматривать еще и за вами.

– Мы сами можем за собой присмотреть, вор.– Алистану Маркаузу не очень нравилось то, что я говорил.– Как я буду тебя охранять, если останусь здесь?

– Вы довели меня до Храд Спайна и выполнили свой долг, милорд. К тому же, как говорят, нижние ярусы затоплены и придется плыть, а на вас слишком много железа.

– Значит, мне придется снять доспехи.

– Милорд, я пойду быстро, а с вами… Просто не мешайте мне выполнять Заказ.

– А люди Балистана Паргайда?

– Шанс встретить их в таком лабиринте невысок.

Пришлось еще целый час доказывать, что мне проще идти в одиночку. Милорд Алистан скрипел зубами, хмурился, но все же в конце концов сдался.

– Хорошо, вор, будь по-твоему. Хотя я не очень доволен своим решением.

На языке у меня вертелась колкость, но я благоразумно промолчал. Нечего злить милорда Крысу по пустякам.

– Карты Храд Спайна у тебя? – спросил Кли-кли.

– Да,– вздохнул я.

С самого утра гоблин доставал меня похлеще, чем компания жрецов, рассказывающих высокобожественную чушь.

– А как с факелами?

– Две штуки.

– Издеваешься? – ядовито осведомился шут.

– Нисколько. Двух факелов мне вполне хватит, чтобы добраться до первого яруса.

– А дальше будешь идти на ощупь?

– Ты же сам мне говорил, что в подземных дворцах достаточно света.

– Если магия еще работает, а если нет? Да и не везде в Храд Спайне дворцы…

– У меня есть «огоньки».

– Так чего же ты мне голову-то морочишь?! Сразу не мог сказать?– не на шутку рассвирепел Кли-кли.– Ладно, как с едой?

– Кли-кли, ты нарочно меня доводишь? Ты уже два раза спрашивал! – застонал я.– У меня два десятка сухарей. Я две недели могу не думать о еде.

– Теплая одежда?

– Угу.

Тьма знает, каково на большой глубине. Я взял у Угря шерстяной свитер двойной вязки. Такие свитера Дикие Сердца надевают во время зимних патрулей по Дремлющему лесу. Греет сия одежка не хуже чем печка. А уж самое главное достоинство – это то, что свитер можно свернуть в настолько тоненький и махонький сверток, что он без всякого труда поместится в полупустой холщовой сумке, переброшенной через плечо.

– А ты…

– Хватит, Кли-кли! – взмолился я.– Ты своими вопросами меня в могилу загонишь! Сделай перерыв хотя бы на полчасика.

– Через полчасика ты уже будешь вне пределов моей досягаемости,– возразил мне Кли-кли и безжалостно продолжил: – Стих помнишь?

– Какой?

– И он меня еще спрашивает? – трагически воззвал к небесам шут.– Забыл тот свиток, что показывал на совете у короля?

– А! Ты о стишке-загадке? Прекрасно помню.

– Повтори.

– Кли-кли, поверь, я его прекрасно помню.

– Тогда повтори. Ты что, не понимаешь, что этот стих – ключ ко всему? Там говорится о том, чего нет в картах.

– Тьма с тобой.– Проще рассказать, чем спорить с премерзким гоблином.– Тебе с самого начала?

– Лирику можешь опустить.

– Ладно,– прорычал я.– Но если после этого ты от меня не отстанешь, я самолично тебя придушу.

Пришлось напрячь память и пересказать Кли-кли стих-загадку.

Обнаружил я этот стишок совершенно случайно. Он был нацарапан на маленьком клочке бумажки, затерявшемся среди бумаг и карт Храд Спайна, найденных в заброшенной башне Ордена. Стишок написал маг, относивший Рог Радуги в Костяные дворцы. И чего уж скрывать, благодаря сему литературному творению я мог увидеть свой будущий путь, просматривая карты Костяных дворцов во время вечерних остановок отряда.

– Сойдет,– довольно кивнул Кли-кли после того, как я закончил декламировать последнее четверостишие.– Не забывай про стих. И, кстати, помни, что один отрывок изменен, но, впрочем, я тебе уже говорил. В Книге Пророчеств…

– Я помню,– поспешно перебил я его. Вот не поверите, сейчас мне хотелось одного – побыстрее сбежать в Храд Спайн, чтобы не слышать наставлений Кли-кли.

– Бяка ты, Гаррет,– обиделся Кли-кли.– Я же хочу как лучше! Ладно, фиг с тобой, потом вспомнишь доброту гоблина, но будет поздно. Наклонись.

– Чего? – не понял я.

– Наклонись ко мне, говорю! Я слишком мал, чтобы до тебя дотянуться!

Пришлось исполнить, что он просил, хотя я ожидал от шута прощальной каверзы. Кли-кли встал на цыпочки и надел мне на шею медальон в виде капельки. Тот самый, что он нашел в Харьгановой пустоши на могиле мертвой волшебницы. Медальон обладал воистину бесценным свойством – он нейтрализовывал боевые заклятия шаманства, направленные непосредственно на его владельца.

– В былые времена эльфы и орки понаставили во дворцах магических ловушек. А эта штука сможет тебя обезопасить хотя бы от некоторых.

– Спасибо, Кли-кли,– проникновенно поблагодарил я его за внезапную щедрость.

– Ты мне его назад принеси,– ворчливо сказал гоблин.– Да и себя заодно притащи, и лучше с Рогом.

Я хмыкнул.

– Ну что, вор, пора,– сказал милорд Алистан.

– Да, милорд.– Я в десятый раз мысленно пробежался по снаряжению, проверяя, не оставил ли чего, и забросил арбалет за спину.– Ждите меня две недели. Если ничего не случится, я вернусь.

– Мы подождем три недели.

– Хорошо. Если не вернусь к этому сроку, уходите.

– Если ты не вернешься к этому сроку, пойдет кто-то другой. Без Рога я к королю не вернусь.

Я кивнул. Милорд Крыса – человек упорный и не отступит, пока не будет так, как он хочет.

– Вот, Гаррет.– Эграсса протянул мне браслет из красной меди.– Надень его на руку.

Браслет как браслет, правда, очень старый и с орочьими поистершимися рунами.

– Что это?

– По нему я буду знать, что ты жив и где находишься. К тому же он даст тебе безопасный проход через стражей Кайю.

Я изумленно воззрился на эльфа, но тот лишь пожал плечами и улыбнулся.

– Говорят, что он защищает, его для этого и создавали, но не больно-то на него рассчитывай. Лично я не проверял.

Я благодарно кивнул и надел браслет на левую руку. Видно, Сагот решил, что сегодня Гаррет должен быть при побрякушках. Ну и плевать, в стишке упоминались стражи Кайю, а раз эльф считает, что браслет спасет меня от слепых сторожей эльфийских гробниц, следует с благодарностью воспользоваться предложенным подарком.

– Да помогут тебе боги,– пожелал мне эльф на прощание.

– Не подведи своего короля и свое королевство, Гаррет,– напыщенно произнес милорд Алистан, в кои-то веки назвав меня по имени.

– Удачи! – Угорь крепко пожал мне руку.

Делер и Мумр поступили так же. Халлас помялся, попыхтел, а потом протянул мне пистоль:

– Вот! Последняя. Бери, что ли?

– Спасибо, Халлас, но лучше не стоит. От нее слишком много шума, да и, если ярусы затоплены, порох отсыреет,– отказался я.

– Удачи, Танцующий в тенях,– шмыгнул носом шут.

– Ждите меня через две недели,– сказал я им еще раз и, развернувшись, пошел к черному провалу, ведущему в сердце древних могильников.

Глава 4

ДОРОГА К СТВОРКАМ

Факел шипел и яростно плевался. Видно, он не очень-то хотел, чтобы я тащил его за собой в мрачную тьму подземелья. Что же, вполне понимаю его отчаянное нежелание следовать со мной. Самоубийц, по собственной воле спускающихся в заброшенные могильники, можно пересчитать по пальцам одной руки (может, я привираю, но таких людей действительно не так уж и много).

Два раза я останавливался и оборачивался назад. В первый раз это случилось, когда я прошел по коридору не больше ста пятидесяти шагов. Просто захотелось в последний раз посмотреть на солнечный свет. Далеко-далеко позади виднелся маленький светлый прямоугольник. Выход. Там, за спиной, остался мир солнца, мир живых, а под ногами лежал мир тьмы и мертвых. Когда я обернулся во второй раз, свет уже пропал и за спиной была одна лишь тьма.

Пол шел под уклон, уходя все глубже и глубже под землю. Абсолютно пустой коридор, стены выложены желтым песчаником или очень похожим на него камнем. Под потолком гулял легкий сквознячок, но этого было достаточно, чтобы от каждого дуновения пламя факела дрожало и бесновалось. Моя тень, огромная и черная, плыла по стене, отзываясь на призывное дрожание огня факела. Спустя какое-то время на стенах появились картинки и надписи на орочьем языке. Поначалу они были тусклы и едва заметны (несмотря на вековечную тьму, властвующую здесь, краски, которыми были сделаны картинки и надписи, сильно выцвели), но стоило пройти еще двести ярдов, и уже можно было различить изображения и буквы. На первые я не очень-то засматривался, вторые просто не понимал. Лишь однажды, когда факел высветил из тьмы огромную эпическую битву огров и созданий, как две капли похожих на тех, что были изображены на шкатулке Балистана Паргайда, где ранее хранился Ключ, я остановился. Полуптицы-полумедведи сражались с ограми меж стилизованно нарисованных деревьев. Внизу была какая-то подпись закорючками, но что она говорила, для меня так и осталось тайной.

Я пошел дальше, оставив картину далеко позади себя. Еще тысяча ярдов, и стены запестрели от изображений и ярких красок, которые отчего-то были неподвластны зубам времени. Тьма давила, и я возблагодарил богов, что у меня есть свет (хотя, с другой стороны, свет мог принести мно-о-ожество неприятностей своему владельцу, в особенности если его увидит кто-нибудь большой и в меру голодный).

Шел я уже достаточно долго, в коридоре не было ответвлений, и он лишь все сильнее и сильнее вгрызался в землю. Вот уж не знаю, как глубоко я спустился, но не преминул вознести искреннюю благодарность Саготу за то, что не испытываю страха перед глубиной.

Шаги гулким эхом отражались от пола, бились о стены и затихали под высоким потолком. Факел стал затухать, и пришлось остановиться, чтобы зажечь новый. Я и не заметил, как быстро пробежало время. Сколько же я топаю по этому коридору, если у меня погас факел? Я отбросил старый факел к стене и пошел дальше. Что удивительно, здесь не ощущалось холода, запаха сырости и затхлости. Сухой теплый воздух дул в лицо, поднимаясь вверх, к выходу. Откуда на такой глубине дует ветерок, я задумываться не стал. Вентиляционные шахты, магия или что-то другое? Тьма его знает. Ну дует и дует. Главное, что не кусает.

Начались лестницы. Вначале маленькие, не больше трех-четырех ступеней, затем все длиннее и длиннее. Коридор, лестница, вновь сто ярдов коридора и новая лестница. Все глубже, все ниже, все темнее.

Я решил сделать перерыв и остановился. Прислонился к стене, пристроил факел так, чтобы он не погас, вытянул ноги и глотнул воды из фляги. Подумать только, столько протопал, а до первого яруса до сих пор так и не дошел. Я передохнул, затем извлек из сумки дрокр, развернул его и достал старые карты Храд Спайна. Не знаю, где я сейчас нахожусь, но скоро коридор начнет закручиваться спиралью. Шесть огромных витков, уводящих в бездну, к первому ярусу Костяных дворцов. А мне нужно еще дальше – на восьмой ярус. Именно там находится могила полководца Грока, на погребальном камне которой и лежит Рог Радуги.

До восьмого яруса долгие и тяжелые дни пути. В лучшем случае неделя. Неделя до восьмого, а сколько же идти до сорок восьмого? А еще глубже, туда, где ярусы не имеют названий и куда не входили живые существа вот уже девять тысячелетий?

Коридор повернул, затем еще раз. Я накручивал круги, спускаясь все глубже и глубже.

Свет высветил очередную надпись, и я остановился как вкопанный. Надпись была на человеческом языке. Я приблизил к стене факел. Так я и думал – буквы темно-ржавого цвета. Писали кровью. Кто-то очень старательно, большими буквами, вывел всего лишь два слова: «НЕ СПУСКАЙСЯ!» Я постоял перед этим предупреждением, прошел несколько шагов вперед и наткнулся еще на одно слово – «УХОДИ!». Кто-то не пожалел ни времени, ни собственной (надеюсь) крови, чтобы предупредить таких, как я, о том, что живым здесь делать нечего. Спасибо за предупреждение, неизвестный парень, но мне отступать уже поздно. Придется идти вперед и выполнять Заказ короля.

Еще спустя вечность, после шестого витка, в коридоре стало светлеть. Поначалу я подумал, что это обман зрения, но тьма пропала, уступив место густым сумеркам. Спустя двести шагов в коридоре заструился слабый серый свет, казалось, что его излучают стены. Видимость стала вполне приемлемой, и пришлось побороться с самим собой, чтобы не затушить факел прямо сейчас. Сагот знает, может быть, свет в коридоре – это явление временное, брошу факел, а через сто ярдов вновь стемнеет и мне придется за ним возвращаться. Но не темнело! Сейчас пол под ногами накренился еще сильнее, он уже стал напоминать крутую горку. Приходилось идти очень осторожно и медленно, чтобы, не дай Сагот, не оступиться и не поехать вниз на заднице. Свет никуда не делся, и, немного поколебавшись, я отбросил факел в сторону. Горка внезапно кончилась, пол стал горизонтальным, коридор повернул, и я увидел то, что уж и не чаял увидеть,– вход на первый ярус Костяных дворцов.

Ну, с входом я немного загнул, от входа как такового совершенно ничего не осталось. Лестница, соединяющая Преддверье Храд Спайна с первым ярусом, обвалилась, и от нее осталась только верхняя часть, ведущая вниз, в зияющий провал в полу.

Я аккуратно подошел к дыре и глянул вниз. М-дя, как говорит мой достославный дружок Кли-кли, когда ему что-то очень не нравится. Четыре ступеньки – и пустота. Пол находился от меня на расстоянии восьми ярдов. Обломки лестницы грудой камней лежали внизу. Странно все это… Очень странно… Какая гадина ее обрушила?

Да-да, именно обрушила, как иначе объяснить тот факт, что уцелевшие ступеньки лестницы изрядно покрыты копотью, а порой и оплавлены. Кто-то просто не хотел, чтобы я спустился вниз, и предусмотрительно накрыл лесенку заклятием. Имя этому «кому-то», вне всякого сомнения, Лафреса. Вот только я немножечко не понимаю логики служанки Хозяина. Во-первых, неясно, каким боком она вместе с Балистаном Паргайдом и его людьми теперь собирается возвращаться назад. Во-вторых, с ее стороны по меньшей мере очень странно думать, что я не смогу спуститься. Нет, конечно, прыгнуть с такой высоты – это прямой путь к превращению собственных костей в мелкое крошево, но ведь кроме прыжков существуют и другие способы оказаться внизу. Например, эльфийская веревка-паутинка, прилипающая к любой поверхности и самостоятельно втаскивающая своего хозяина на любую высоту.

Лафреса отнюдь не дура, и уж она-то была уверена, что я смогу спуститься на первый ярус. Значит, дело тут нечисто и меня поджидает теплая встреча с королевским оркестром и глашатаями. Лучше сто раз убедиться, что никакой опасности нет, а затем уже лезть в глотку к демону.

Пришлось лечь на пол и свеситься в дыру, дабы изучить место будущего приземления со всей тщательностью и кропотливостью. М-дя. Ничего не изменилось. Великолепно освещенный коридор с горящими факелами на стенах и груда камней, осколков и мелкой пыли на полу. Что до горящих факелов – здесь все понятно, они горят несколько тысячелетий и будут гореть еще столько же. Шаманство не дает погибнуть огню, и я очень надеюсь, что, чем глубже я буду спускаться, тем больше света окажется в залах, иначе даже на «огоньках» я долго не протяну. Но об освещении поговорим как-нибудь потом, сейчас меня уж очень сильно смущает это странное разрушение лестницы.