- Вы как будто журналист? Простите, не помню имени...
      - Слейн, Джозеф Слейн. Брал у вас интервью по делу о... Но как вы, один из лучших детективов столицы, оказались в этом сарае?!
      - Вероятно, по той же причине, что и вы.-Живые карие глаза остановились на Багрове.- Ваши импульсы, сеньор Багров, смешали все и всех.
      - Вы выслеживали меня?-устало спросил Багров.
      - Нет. Я ведь из криминальной полиции, моя сфера действия-уголовники. Нас информировали о вашем деле, на всякий случай, но никак не ожидал.,, На фотографии вы моложе. Однако опознать можно.
      - И вас упрятал сюда Розелли? Ну и дела!-Слейн захохотал.
      - Вы видели полицейских на службе у Розелли? Вот вам и весь рассказ, пожалуй. Я и еще четверо выехали из столицы, чтобы перехватить транзитную партию контрабанды на пути к морю. Но случилось ЭТО... И мне пришлось сделать неприятное открытие, что половина моих людей-не мои люди... Словом, после небольшой перестрелки меня вручили Голдену.
      - Так вы и раньше знали, кто такой Розелли?
      - Вы, кажется, только что сказали, что считаете меня толковым инспектором...
      - И вы даже не попытались...
      - Послушайте, сеньор Слейн! Если знаешь, что не в силах сковырнуть гору, так и нечего хвататься за лопату.
      - Что же от вас хотят?
      - Да ведь Голден не только гангстер, но еще и делец, и право не знаю, чего больше в его характере. Наверное, прикидывает, как лучше меня использовать, то есть с наибольшей выгодой. Пытается выведать кое-какие секреты криминальной полиции. Но время импульсов миновало... И слава богу.
      - Вы считаете, что "Верита"...
      - Что можно считать или не считать, сидя в темном сарае? Те два дня, пока свирепствовали импульсы, я провел в обществе четырех дураков, а подробности мы узнали от беглого прохвоста, который целых два дня был честным тогда. Скажу, что обнаженная догола правда имеет свои минусы. Но это никакое не открытие, а старая аксиома. Что двое моих сподвижников объявили себя предателями-хорошо. Что я сижу здесь-очень плохо.
      Если же судить в более широком смысле... Правда, сеньоры, как вода: без нее жить невозможно, но когда ее слишком много, то этот потоп губит и грешных и праведных...
      За стеной шаги. Шоколадная мордочка Веласко просунулась в дверь и повертела хищным носом.
      - Хозяин приглашает сеньора журналиста,
      Слейн неохотно поднялся и, оглянувшись на Багрова, вышел,
      Хозяин асьенды встретил дружелюбно.
      - Хэлло, сэр! Простите за беспокойство, но хотелось перед сном просто так поболтать с умным собеседником.-Слейн учтиво поклонился.-Здесь такая скука. Хотите выпить?
      Слейн уселся на свободный стул, закинул ногу на ногу и охотно взял налитую рюмку.
      - Мы ведь в некотором роде коллеги, мистер... Слейн.
      - Вы думаете, что я тоже бандит?
      Розелли засмеялся,
      - Нет. Но вы, во-первых, американец, следовательно, деловой человек. Во-вторых, я тоже был когда-то журналистом. И не более удачливым, чем вы. Вам никогда не приходилось слышать о журнале "Радуга жизни"? Ну конечно нет1 Он выходил недолго, хотя и достиг потом, в самом конце, весьма приличного тиража. Я организовал его в захудалом, удивительно грязном, городишке, тихом, как сельское кладбище.
      Провинциальная скука прямо-таки мучила тамошних обывателей, а серый журнальчик, выпускаемый мною, делал эту скуку совершенно невыносимой. Обыватель жаждал потрясающего чтива, сенсаций, а в их городишке взять было неоткуда. Если случайный бродяга похищал паршивую курицу, об этом говорили целую неделю. Репортаж о церковной проповеди и рождественском ужине у мэра мало кого привлекал - и так все было известно. Словом, журнал погибал. Не хочу хвалиться, коллега, но именно я поднял тираж до фантастических размеров!
      - Объявили конкурс на первейшего в городе алкоголика?
      - О нет, я сделал оригинальнее. Началось с того, что дал во всех подробностях репортаж об ограблении самого влиятельного ростовщика.
      - Ограбления, которого не было? Ведь даже похищение курицы, как вы сказали...
      - Я честный человек, и ограбление было. Разумеется, пришлось вложить в это дело кое-какой капитал: я выписал профессиональных налетчиков из Техаса.
      - О, эта блестящая акция вызвала, наверное, взрыв благодарности к вам со стороны горожан?
      Розелли лукаво подмигнул:
      - Я хранил инкогнито. Но этот пустяковый случай поднял тираж журнала вдвое. Представляете, среди непробиваемой скуки - и вдруг репортаж с подробностями бандитского налета! Журнал две недели описывал путь налетчиков до границы штата, и сам тот ростовщик мчался, бывало, поутру купить журнал. Конечно, полиция так и не смогла задержать преступников. Они оказались славными ребятами, и все это время пили виски и играли в покер на чердаке редакции. Затем последовал налет на единственный в городе универсальный магазинЖурнал сделался настолько популярным, что появились подписчики в соседних городках и на фермах. Видите, что могут сделать для цивилизации два грабителя средней квалификации и один умный редактор!
      - В данном случае пресса способствовала прогрессу и цивилизации?
      - Несомненно! В городке возник завод, выпускающий патентованные замки и засовы, и мы печатали их рекламу. Открылся магазин огнестрельного оружия, которого прежде не требовалось. И тоже реклама в журнале. Чикагская фирма электрической сигнализации оплачивала шесть журнальных страниц с ее проспектами. Доходы мои росли, дело расширялось.
      - И вы выписали из Техаса еще генгстеров?
      - Зачем лишние расходы? Третьим стал я.
      - Ах вот как! Тогда действительно, никудышным был ваш городишко. Неужели горожане не смогли оценить по достоинству вашу осведомленность в преступных делах и не догадались повесить вас прямо на фасаде редакции?
      Розелли улыбнулся и наполнил рюмки.
      - Ваше здоровье, коллега! Курите, прошу вас. Да, так вот в том-то и дело, что я слишком возгордился. Но так все шло удачно, что и думать не хотелось о провале. Местный шериф, бывало, играя со мной в карты, искренне восхищался неуловимыми преступниками, хотя и клялся зацапать их в конце концов. Нет, честное слово, меня любили в городе.
      - Это бывает,-отозвался Слейн, подставляя, хозяину пустую рюмку.Благодарю, сэр. За последнее время мне как-то не удавалось пробовать хорошего виски. Так я говорю, частенько бывает, что порядочного человека просто не замечают, а прохвоста целовать готовы.
      - Ну, до поцелуев дело не дошло. Но, может быть, я задерживаю вас своей болтовней, мистер Слейн? Вы не спешите к друзьям?
      Слейн прищурился, оглядел голые стены.
      - Мне не очень нравится здешняя обстановка. Но и сарай-не "люкс". Хотя собеседники там, несомненно, приятнее... Но продолжайте, я слушаю. К тому же, у вас виски...
      Розелли шевельнул бровью.
      - А мне создавшаяся обстановка вполне подходит. Надеюсь, она еще и улучшится. В этих стенах, право, чувствую себя как в доброе старое время, когда я только что начинал карьеру. И приятно поболтать с коллегой. С моими ребятами так не разговоришься, а вы мне нравитесь, мистер Слейн. Так на чем я остановился? Ах, да! Мы вели дело блестяще. Но прав был наш старик пастор; если человек возгордился, бог его наказывает. Дернуло меня устроить налет на бар "Веселый Джонни". Вот уж этого делать не следовало. Можно было ограбить мэра или полицию, только не. трогать бы "Джонни". Да ведь когда тебе везет, как черту в женском монастыре, здравый смысл помаленьку теряется... Бармен,-его звали Сандерс,-заявился откуда-то к нам в городишко года три назад и был на вид добрым малым. Он закрывал заведение в полночь. А через час мы втроем без особого шума выставили дверь. К тому времени я приобрел уже кое-какой опыт и потому сам довольно легко вскрыл кассу с тем патентованным замком, о надежности которого так восторженно писал мой журнальчик в рекламном отделе. Мы, помню, выпили по рюмочке бренди и хотели уж сматываться. И вот тогда в дверях нас встретили ребята Сандерса. Должно быть, проходимец-бармен давно догадывался, что происходит в городишке, потому что сам бывал во всяких переделках. До поры помалкивал, но когда дело коснулось "Веселого Джонни", тут нас встретили как следует. Оба парня из Чикаго легли на месте. Меня спасло то, что Сандерс узнал-таки меня и удивился. "Так это ты, Голден!",-сказал он и опустил пистолет. Тут я его и... Конечно, издательская карьера на этом кончилась и началась другая...
      - В которой вы преуспели.
      - Я вынужден был сменить профессию. А ведь когда брался за журналистику, у меня, честное слово, были добрые намерения.
      - Путь в ад вымощен добрыми намерениями. Так говаривал один главарь банды, у которого я брал интервью в тюрьме. Его вскоре повесили. Но вы моложе его, и у вас все впереди.
      -Мистер Слейн, неизвестно, кто умрет вперед-я или, например, вы. И чтобы всем нам остаться в добром здравии, я решил обратиться к вашему здравому смыслу. Скажу прямо: вы должны уговорить вашего нерасчетливого друга принять мое предложение. Он, конечно, рассказывала чем дело? Так вот, к утру он должен дать согласие. Понимаете, должен! Иначе придется с вами что-то делать, и вы догадываетесь что... У меня тут не пансион для упрямцев.
      - Знаете, сэр, а ведь Гарри хороший парень. И если он что-то уже ответил, я спорить с ним не стану. Но мне пора, сэр, много пить вредно.
      Розелли поморщился.
      - Что ж, вам дан срок до утра, а я не люблю менять решения. Право, было приятно поболтать с вами. Билл! Уведите джентльмена.
      - Ну что у тебя, Джо?- встретили Слейна в сарае.
      - Гарри, я тебе посоветовал вести гибкую политику... Так вот, сам я поступил как раз наоборот. Давать советы легко и приятно, исполнять-не всегда получается. Понятно одно; ему гвоздем застряла в мозгах идея завладеть "Веритой", иначе бы нас уже...
      - Пожалуй, вы смогли бы извлечь пользу из его воловьего упорства. Жаль только, что все вы, как видно, неважные дипломаты,-раздумчиво заметил инспектор Фернандес.
      - А вы, инспектор? У вас на что надежда?
      - Что вам сказать, сеньоры... Я считаю себя честным полицейским, по крайней мере, старался быть таким. Это не одно и то же, но все-таки... Никто не скажет, что сумел подкупить старого Фернандеса. И, несмотря на честную службу, почти дотянул до пенсии, что не каждому удается. В общем-то я доволен пройденной жизнью, хотя и не могу отделаться от иллюзии, что имел способности на большее. Мне можно уже подводить итоги, потому что отсюда вряд ли выберусь... Да, об одиноком старом сыщике горевать некому. Вот вы все-другое дело. Вы молоды и должны выжить. Соглашайтесь, обещайте, водите за нос-против бандита все средства хороши.
      - Ладно, давайте попробуем спать,- вздохнул Слейн и прикрутил фитилек фонаря,-Побережем силы и нервы на завтра.
      Медленно тянулась ночь. Фитилек подрагивал, коптил и мерк-кончался керосин. Потом огонек и совсем погас, лишь еще некоторое время светились искорки на тлеющем фитиле. В лесу тоскливо прокричала ночная птица. По соломе к сараю прошелестели шаги, кто-то потоптался у дверей и притих.
      - Сеньор Багров! Проснитесь!
      - Я не сплю, инспектор. Джо!
      - Я здесь. Они что-то затевают, Гарри.
      - Да. Береги Аниту, Джо.
      От их шепота женщина проснулась, Багров приложил палец к ее губам.
      По ту сторону входа-непонятные шорохи, крадущиеся шаги. Тронули замок, звякнуло что-то. Багров встал, нащупал потухший фонарь, прикинул половчее в ладони и подошел к двери. За ее дубовыми досками возня, чье-то частое дыхание. Потом дверь с едва слышным скрипом отворилась одной половинкой, на фоне звездного неба обозначился черный силуэт человека в широкополой шляпе. Багров поднял фонарь.
      - Есть тут кто-нибудь?- спросили шепотом.
      - Эй, что у тебя там, Фредди?-раздался вдруг громкий голос от асьенды, и свет керосинового фонаря озарил двор. Человек в широкополой шляпе исчез.
      - Фредди!
      В ответ из-за угла сарая ударил карабин. Фонарь описал дугу и покатился по земле, вспыхнула разбросанная по двору солома. Всполошившиеся бандиты били из револьверов и автоматов куда попало, не сразу сообразив, что в них стреляют из леса.
      На освещенную горящей соломой веранду выскочил Розелли, встрепанный, в одной рубашке. Он кричал, указывая пистолетом на сарай. Подгоняемые бранью хозяина бандиты метнулись с веранды, но пули тотчас загнали их под лестницу.
      Каменные стены защищали надежно, но выйти на освещенный двор казалось невозможным.
      Темнота в сарае поредела, по стенам мелькали оранжевые отблески, удушливо пахло гарью. Инспектор возился у задней стены, долбил каблуком глинобитный пол. Анита подползла к Багрову. Он хотел локтем отстранить ее:
      - Здесь опасно, отойди, Анита.
      Она покачала головой:
      - Я буду рядом...
      И вдруг лицо ее исказилось ужасом... Багров быстро повернулся к двери--и невольно подался назад; в дверь влетел Розелли. Багров увидел направленное в лицо дуло пистолета...
      - Не смей!!-тонкий женский крик, и Анита заслонила Багрова.
      Розелли выстрелил. Тело женщины надломилось...
      Она еще раз прошептала: "Не смей!.." Багров одной рукой подхватил ее и, прежде чем Розелли выстрелил снова, изо всех сил ударил его в лицо фонарем. От неожиданности бандит отступил на шаг, пошатнулся, выругался и снова вскинул пистолет... Но голова его судорожно качнулась влево-неизвестный лесной стрелок на этот раз был точен. Розелли упал.
      - Анита!!
      Под ее левой ключицей расплывалось красное пятно.
      Багров рванул на себе рубашку и лоскутом перевязал рану. Стрельба, опасность - все отступило, потеряло значение.
      - Ну, Гарри! Да очнись же, Гарри!
      Багров с трудом оторвал взгляд от лица Аниты. Скрежетало железо: снаружи кто-то разламывал крышу над задней стеной. В пролом заглядывало розовеющее рассветное небо.
      - Гарри, ты теряешь минуты! Бежим!
      Они вдвоем подняли Аниту. Инспектор был уже наверху, он принял ее и бережно передал неизвестному человеку в широкополой шляпе. Тот, застонав, опустил на траву.
      - Мне попали в ногу...- пробормотал он спрыгнувшему Багрову.- Вы уж сами... Сюда, через кусты.
      Худой и морщинистый индеец сильно хромал. Слейн подхватил его под руку и повел, раздвигая кусты, чтобы дать дорогу Багрову с Анитой. Инспектор шел последним,
      Скоро вышли на поляну, где стояли оседланные кони.
      - Пустите, сеньор, я сяду...-сказал индеец.
      - О, сеньор Слейн! А доктор? Где же доктор?
      К ним бежала закутанная в плащ женщина.
      - Вот так штука! Паула, ты?!
      Меньше всего Слейн ожидал встретить здесь индианку из горной больницы.
      - Сеньор доктор, наконец-то я вижу вас! Ой, кто это?
      - Анита ранена...
      - Бедная сеньорита! Я сейчас перевяжу ее, у меня есть бинты... Вот сюда, сеньор доктор, положите на плащ.
      - Повязку, смени повязку... Паула? Как ты оказалась здесь? Что с Руми?
      - Руми там, у асьенды. Но раз вы здесь, сеньор доктор, они сейчас придут. Бедная сеньорита! Но ведь это не страшно, сеньор доктор? Ну конечно, она поправится, если вы будете лечить ее!
      Не переставая ахать и улыбаться Багрову и Слейну, она сделала перевязку, потом забинтовала старому индейцу ногу и еще успела сунуть Слейну фляжку с тростниковой водкой.
      - Ты хорошая девушка, Паула,- с чувством сказал Слейн.- Да пошлют тебе боги такого же хорошего жениха. Вроде меня, что ли...
      - Но я уже замужем, сеньор,-смущенно улыбнулась Паула.
      - О! И кто же этот счастливчик?
      - Вы его знаете, сеньор Слейн, вы знаете Руми...
      Она не договорила-из леса выходили люди с карабинами.
      - Сеньор Слейн!-услышал журналист знакомый голос.
      - Рамон, и ты здесь! Ну, сегодня утро сюрпризов! - Мулат, еще больше похудевший и вытянувшийся, жал руку Слейна и, по обыкновению, улыбался, блестя зубами.
      -- Ты-то как попал сюда, Рамон?-Слейн обнял мулата и крепко похлопал по костлявой спине.
      - Я нашел Руми в "Подкове" на другой день, как вы ушли. Еще с ним была Паула. Руми сразу же сказал, что пойдет искать сеньора доктора. А как я мог отпустить их одних, ведь они знают только горы. Но Руми и в лесу как дома, он вел по вашему следу от самой виллы Розелли... Вы видели, как я сшиб Розелли у сарая, вы видели? Его люди струсили, и он сам пополз, так хотел с вами расправиться! Вот не думал, что когда-нибудь убью миллионера!
      - Ты убил гангстера, парень...
      - А здорово мы их прижали в асьенде!
      - За Розелли спасибо, паренек. Если бы не твой выстрел, не стоять бы нам тут,- сказал Слейн.
      Похвала привела Рамона в такой восторг, что остановить его болтовню было невозможно.
      - Здравствуйте, сеньор доктор,- подошел Руми.- Я сделал как велел сеньор доктор... не совсем... Сеньорита ранена?
      Медное лицо индейца было спокойно, словно он лишь вчера расстался с доктором.
      - Руми! Ты взорвал "Вериту"?
      - Да, сеньор доктор.
      - Хорошо. Но потом, Руми, потом... Надо скорее увезти Аниту в безопасное место! Понимаешь, Руми, скорее!
      - Да, сеньор доктор. Нам пора, ведь их, в асьенде, втрое больше.
      - И кто знает, что у них на уме,-добавил подошедший инспектор Фернандес.-С Голденом покончено. Но я знаю Веласко, эта гиена пойдет по следу. ЕСЛИ не за вами, так за мной. Старые счеты...
      Багров, Слейн, Паула, инспектор и раненый старик сели на коней, Руми поднял и передал на руки Багрову Аниту. Она пришла в сознание, увидела свежую утреннюю зелень леса, расцветающую над кронами зарю и склоненное лицо Багрова.
      - Все хорошо, Гарри?
      - Да, Анита, славная моя Анита! Как ты себя чувствуешь?
      - Кружится голова... И хочется спать...
      Слейн подозвал Рамона.
      - Слушай, хоть ты-то знаешь, куда мы идем?
      - К лесным индейцам племени Тальгуа. Это совсем бедные люди. У них ничего нет, что можно отнять, поэтому на тальгуа власти не обращают внимания. Там можно укрыться.
      - Бедность дает им свободу? Рамон, да это счастливые люди!
      - Не думаю, сеньор Слейн. Но они не жалуются.
      - Еще бы!
      В последние сутки так много было тревог, что окружающий лесной покой казался ненастоящим, вроде детского сна. Слейн задремал в седле.
      Анита спала, склонив голову на плечо Багрова. Руми шел у стремени, он вполголоса рассказывал, как было.
      ...Руми сидел, прислонившись спиной к скале, смотрел на знакомую до камушка тропу и думал о Пауле. Шумел внизу поток, белели брошенные домики и электростанция, где жила машина сеньора доктора, странная машина, заставляющая всех говорить правду. Руми никак не мог рассудить, кто виноват, что он выдал женщине - пусть очень красивой и хорошей, но все-таки женщине-тайну, которую не имел права доверить никому. Доктор с первой встречи - тогда Руми был в бреду, полуживой от голода и стужи-и всегда казался индейцу кем-то вроде доброго, справедливого и мудрого бога из древних индейских сказаний, воля которого иной раз непостижима для простого смертного, но всегда направлена к добру, а потому требует безусловного подчинения. Разве не видел Руми сколько угодно примеров тому.
      ...На сером фоне скал за спиной Руми, шагах в тридцати, проскользнул человек в пестром камуфляжном комбинезоне. Змеей извилась прочная тонкая веревка, натянулась, и второй комбинезон сполз в расселину...
      ...Теперь Руми нарушил приказ, он на сутки раньше включил рубильник машины, которую зовут "Верита". Он позволил остаться здесь женщине Пауле. И он-самое плохое-рассказал женщине Пауле про машину, которую зовут "Верита". Индейца мучила совесть. Смотрел на пустынную тропу и все пытался разгадать, кто виноватон или машина?..
      Когда за спиной скатился камень, Руми инстинктивно схватился за карабин. И уже не успел оглянуться... Ударили в голову, альпийский ботинок с шипами выбил из рук карабин. Широкоплечий мордастый солдат навалился всей тушей и сдавил горло жесткими пальцами, второй закрутил правую руку.
      На склоне противоположной горы тучный потный майор оторвался от окуляров стереотрубы и довольно улыбнулся:
      - Вот и все, Паркер. Дейв и Микки прекрасно справились, а отправь мы пятерых, кто-нибудь обязательно напутал бы. Теперь наши в столице могут преспокойно ухлопать этого каналью Богроуфа, если он заартачится. Его дьявольская машина в наших руках! Жаль, бедняга Флетчер не дожил. Но уж его папаша раскошелится, и мы недурно заработаем на этом деле, Паркер, вот увидите.
      Он опять заглянул в окуляры. Но горы не увиделвместо нее поднялся в воздух черный клуб дыма, и до них донесся мощный удар. Майор выронил из губ сигарету...
      ...От внезапности взрыва второй солдат выпустил руку Руми. И в следующий миг эта рука скользнула к поясу и выхватила из чехла нож. Солдат заорал и разжал пальцы. Второй вскинул автомат, но индеец подкатился ему под ноги, и очередь не достигла цели. Падая, солдат успел стукнуть по руке, нож звякнул о камни... Они катились по вогнутому дну тесной каменной чаши, Мутилось в глазах...
      Кто-то больно тер щеки и лоб. Руми открыл глаза. Паула отирала его окровавленное лицо подолом широкой цветастой юбки.
      - Значит, ты взорвала ее?-спросил Руми.
      Паула плакала и причитала.
      ...Когда десантники поднялись на скалы, они нашли двух убитых солдат и пустой шалаш из рифленого железа, где валялась коробка с батареями. Ругаясь, майор вынул бинокль, шарил окулярами по зазубренным вершинам гор, по обрывам и осыпям. Но никто из белых не знал древней тропы, по которой ушли Руми и Паула.
      Шедший впереди проводник-индеец остановился и сказал вполголоса:
      - Тише, сеньоры. Здесь совсем близко проходит большая дорога. Она ведет в Поленту, главный город провинции. По дороге часто ездят патрули, как бы не услышали.
      - Подождите,-рука инспектора Фернандеса легла на колено Багрова.
      - Надо спешить, инспектор. В чем дело?
      - Выслушайте меня, сеньор Багров. Здесь, возможно, пути наши разойдутся. Думаю, что вы не будете возражать, если я отправлюсь в Поленту?
      - Пойдете служить под знамена нового диктатора Либеля?- вмешался Слейн.
      - Банды отравляют сознание народа. При чем тут диктатор? Даю слово офицера, что не сообщу о вас властям - вы не заслужили предательства.
      Багров вопросительно посмотрел на Слейна и Рамона. После недолгого раздумья первым отозвался журналист:
      - Я так думаю, Гарри, пусть он идет. Только не забывайте, инспектор, что ваша сфера деятельности-преступники, а мы не из их числа.
      - Прощайте, инспектор, желаю вам успеха в вашем деле. Мы больше не увидимся, наверное.
      - Еще минуту, сеньор Багров. Послушайте, куда вам идти? Вас никто нигде не ждет, впереди ничего, кроме опасностей!
      Рамон хотел возразить, но сдержался.
      - Что вы предлагаете, инспектор?
      - Идти со мной в Поленту.
      - Вы не сделаете этого, сеньор!- крикнул Рамон.Наши снова ушли в подполье, и мы еще...
      - Тише, Рамон, дорога рядом,-остановил мулаТа Багров.- Инспектор, кто же ждет нас в Поленте?
      -Если посчастливится добраться благополучно. Полента большой город, в нем можно затеряться четырем неизвестным беженцам.
      - А если наткнемся на патруль?
      - Но вы сами согласились, что акция с "Веритой"ошибка. Так признайте это публично! Сегодняшний правитель Либель, по-видимому, не так уж глуп, чтобы ученому с вашим талантом не нашлось...
      - Довольно, инспектор, благодарю вас. События показали, что я не много стою. Но сдаваться на милость победителя - нет! Да, с "Веритой" я ошибся. Но и существовать тихонько, отворачиваясь от грязи и несправедливости, я не сумею. Вы сказали, нет надежд? Есть надежда, инспектор! Не на машину-на людей. Прощайте.
      - Но женщина. Багров, раненая женщина! Честное слово, хотелось что-то сделать для вас! Доверьте ее мне, в Поленте найдутся хорошие врачи... Не считаю себя вправе укрывать кого бы то ни было, но сберечь сеньору Аниту обещаю.
      Багров не ответил. Голова Аниты лежала на его плече, Казалось, Анита спала, бледная, обессиленная, измученная. Для нее спасение-руки опытного врача, больничный покой, тихая белая койка...
      - Хороший вы человек, инспектор,- почти шепотом вымолвил Багров.
      - Нет, Гарри, нет!- не открывая глаз, сказала вдруг Анита.-Мне лучше, мне сейчас хорошо... Ты вылечишь меня, Гарри, и никуда я не...
      - Сеньоры, здесь опасно!- напомнил проводник.
      - В самом деле, Гарри, надо нам поторапливаться,дернул уздечку Слейн.Всего хорошего, инспектор.
      Рамон довольно улыбнулся и поклонился Фернандесу.
      - Возьми коня, парень, я и так доберусь до дороги,- инспектор передал Рамону повод.- Счастливо вам.
      - Вам тоже, инспектор Фернандес. Если придется когда писать о вас репортаж...-Слейн не договорил и махнул рукой.
      Инспектор Фернандес подождал, пока скроется в зелени последний индеец, сошел с тропы и углубился в чащу, из-за которой слышался скрип колес проезжавшего обоза.