— Это неплохая мысль. Джек, может, вы опробуете ее?
      — Если спрашивать будете вы.
      Детектор лжи действовал, улавливая и регистрируя характерные колебания электромагнитных волн головного мозга, вовлеченных в подавление правдивой мысли и замену ее на заведомо ложную. Явный обман изменяет голубое свечение на красное, и даже самый способный йог не сможет так контролировать свои мысли, чтобы предотвратить это. Джек уселся в кресло, а Бранхард прикрепил электроды и надел ему на голову шлем.
      — Как вас зовут?
      Джек ответил. Гус кивнул и спросил его о местожительстве.
      — Сколько вам лет?
      Джек прибавил десять лет. Детектор уловил это; Гус знал, сколько ему лет на самом деле.
      — Семьдесят четыре, я родился в 580 году. Просто я не учел дифференциальное время и гиперпространственные прыжки.
      — Это правда, — сказал Гус. — Не думаю, чтобы вам было больше шестидесяти.
      Затем он спросил о планетах, на которых тот побывал. Джек перечислил их, включая одну, на которой он никогда не был. Детектор уловил и это. Завершая испытание, он в темно-красной вспышке лживости сказал, что является трезвенником, пацифистом и незаконнорожденным сыном епископа-сатаниста. Бранхард был удовлетворен; детектор лжи работал. Он отвязал Джека, и его место занял Грего.
      Шар остался голубым в течение всего рассказа Грего о том, как он обнаружил Пушистика в спальне; пока они летели сюда с континента Бета, этот рассказ передавали в последних известиях. Затем Грего уступил место Мейлину, а Мейлин — Джимензу. Они не привозили этот Пушистика в Мэллори-Порт, и детектор подтвердил это. Они были уверены, что Бриллиант признал в Керкеде и Новайсе людей, которые привезли его, а возможно, и других Пушистиков.
      — Как вы думаете, — спросил Кумбес, когда они расселись в креслах, они привезли этих Пушистиков, чтобы продать как забаву?
      — Не вижу других оснований, я предполагал нечто подобное. Но все-таки почему они принесли его в дом Компании? Я не вижу в этом здравого смысла.
      — Я тоже, — Грего был раздражен. Его раздражение возникло внезапно, он резко заговорил о том, что происходит на не занятых уровнях дома Компании. — Шеф Стифер вышел на тропу войны. Мы разыскиваем Керкеда и Новайса за угон…
      — Оставьте это, — посоветовал Бранхард. — Они понесут большее наказание за то, в чем обвиню их я.
      Вошел Кхадра. Он снял берет, но оставил оружие.
      — Их было шестеро, — сказал он. — Бриллиант и пять других. Керкед и Новайс — он уверенно опознал их — доставили его и других в это здание и пару дней держали в темной комнате. Затем остальных Пушистиков забрали. Пока «тошки-хагга» были в автокаре, Бриллиант сделал пролом и убежал. Он не знает, сколько это продолжалось, но он говорит, что спал три раза. Он находил пищу и воду, а затем его нашел паппи Вик и дал прекрасную пищу. Он не знает, что случилось с его друзьями, но он надеется, что они тоже убежали.
      — Их здесь нет, — сказал Грего. — Вы будете искать их?
      — Конечно.
      — А если с ними что-то случилось, мы будем искать Керкеда и Новайса до тех пор, пока они не умрут от старости, если, конечно, мы не поймаем их раньше, — добавил Бранхард.
      — Ахмед, Бриллианту нравится здесь?
      — О, да. Он самый счастливый Пушистик из тех, что я когда-либо видел, а я ни разу не встречал Пушистика-меланхолика. У вас хороший, энергичный Пушистик, мистер Грего.
      — Он таким и останется, если мне разрешат оставить его, — сказал Грего.
      — Я не буду возражать, — ответил ему Кхадра.
      — Конечно, он останется у вас, мистер Грего. Вы любите Пушистика, а он — вас. Он счастлив здесь, это все, что меня интересовало.
      — Но, мистер Хеллоуэй, правитель Рейнсфорд не пришел посмотреть на Пушистика.
      — Правитель Рейнсфорд не комиссионер по местным делам, не федеральный суд. Судья Пэндервис неделю назад говорил мне, что суд в вопросах о Пушистиках будет придерживаться мнения Комиссии.
      — Генеральный Прокурор тоже имеет некоторое влияние на суд, — сказал Бранхард. — Генеральный прокурор будет ходатайствовать об удовлетворении вашей просьбы. — Он поднялся на ноги. — Ну, все вопросы исчерпаны? Тогда пойдемте, посмотрим, что делают Пушистики.

9

      Гус Бранхард долил бренди в чашку с кофе, пригладил бороду и попробовал. Хорошо, подумал он, но у костра на континенте Бета этот напиток был бы вкуснее. После сухого доклада, во время которого томились в ожидании неприлично полные стаканы коктейля, они отложили дела и за обедом говорили обо всем.
      — Ну, я могу выдвинуть обвинение в преступных действиях, и я это сделаю, — заверил Гус тех, кто пил кофе в гостиной дома правления. Насильственный захват и принудительная ссылка. Если это не похищение, тогда что же это?
      — Гус, попробуйте лучше обвинить их в порабощении, — сказал Джек Хеллоуэй. — Если вы сделаете это, мы сможем расстрелять эту парочку, а казнь покажем по телеканалам. Нам необходим действительно запоминающийся пример.
      — Ну, я пока расскажу историю Бриллианта, — сказал Панчо Убарра. — Он и пять других Пушистиков спускались по течению маленькой речушки, а затем, пройдя водопад, свернули к месту, где были два хагга — существа, которых он узнал в видеозаписи. Хагга дали им Рацион-три и что-то из бутылки. Проснулись они в одной из многочисленных комнат дома Компании. Все они были с похмелья. Бриллиант убежал, но плохие Большие существа увезли остальных.
      — Так, теперь мы должны искать пятерых Пушистиков, — сказал Хеллоуэй. Это будет вашей задачей, Ахмед. Вы останетесь здесь, в Мэллори-Порте. Мы присваиваем вам звание капитана и даем должность шефа детективов, это уравняет вас со здешними руководителями. Если Пушистиков поймали для продажи, то это дело Федерации.
      — Вероятно, их поймали для экспериментов Мейлина, — сказал Бен Рейнсфорд.
      Джек выругался.
      — Бен, вы просто не обратили внимания на то, что все эти материалы были подтверждены показаниями детектора лжи. Они не ловили никаких Пушистиков, кроме четверки Герда и Рут.
      — Губернатор, мистер Грего сотрудничает с нами, — официально объявил Ахмед Кхадра. — Вся полиция Компании работает на это дело. Шеф Стифер будет обо всем докладывать нам, а доктор Джименз завтра вылетает на континент Бета, чтобы показать нашим людям, где был его лагерь. По описанию Пушистиков мы решили, что Керкед и Новайс вернулись именно туда.
      — Ладно! Что вы собираетесь делать с Пушистиком из дома Компании? — спросил Бон Джека, проигнорировав слова Кхадры. — Вы оставите его у Грего или нет?
      — Конечно, оставим. Бриллиант счастлив, а Грего заботится о нем. Я буду рекомендовать судье Пэндервису назначить Грего опекуном Пушистика.
      — Этого нельзя делать! После всего, что сделал Грего… Нет! — настаивал Рейнсфорд. — Он хотел переловить всех Пушистиков из-за их меха. Он увез ваших собственных Пушистиков. Он приказал Джимензу поймать других и велел Мейлину мучить их. Спроси об этом у Рут. А потом затеял историю с дочкой Ларкина и выбросил их на растерзание толпы. Посмотрите, как он пытался убедить всех, что вы научили Пушистиков нескольким трюкам и на этом сфабриковали утверждение, что они разумные существа…
      Наконец-то Бен высказал причину своей ненависти. Грего пытался обвинить его в намеренной научной фальсификации. Естествоиспытатель мог бы простить, но это было подобно обвинению полководца в измене или врача в преступной небрежности.
      — Мое профессиональное мнение таково, — сказал Панчо Убарра, — что Грего и Бриллиант привязались друг к другу, и будет несправедливо разлучать их. К тому же это может нанести вред психике Пушистика. Я так и скажу судье Пэндервису.
      — Это будет нашей официальной тактикой, — сказал Хеллоуэй. — Если мы увидим, что люди и Пушистики счастливы вместе, мы не станем разлучать их.
      Рейнсфорд стал раздраженно набивать трубку.
      — Вы забыли, что правитель здесь я. Я делаю политику. Я приказываю вам…
      Кончики белых усов Джека дернулись, глаза сузились. Он стал похож на старого разъяренного тигра.
      — Это правда, — сказал он. — Вы приказываете представителю Комиссии по местным делам. Если вам не нравится, как я выполняю свою обязанности, то найдите себе другого комиссионера.
      — И нового генерального прокурора тоже. Я во всем согласен с Джоном.
      — Так вы все против меня? Вы хотите работать с непривилегированной Компанией Заратуштры? — трубка Рейнсфорда с грохотом упала на стол.
      После такого треска кое-кто мог бы через секунданта потребовать удовлетворения. Гус и сам мог бы бросить вызов любому, но не Бену Рейнсфорду. Он повернулся к Панчо Убарре.
      — Доктор, что вы как психолог можете сказать об этом взрыве? — спросил он.
      — Я не имею права высказывать свое профессиональное мнение, — ответил психолог Вооруженных Сил. — Правитель Рейнсфорд не является моим пациентом.
      — Вы хотите сказать, что я могу быть чьим-то пациентом? — спросил Рейнсфорд.
      — Ну, раз вы спросили об этом, я могу ответить. Вы не псих, но по отношению к Виктору Грего вы не проявляете должного здравомыслия.
      — Вы думаете, мы позволим ему делать все, что он захочет? Вы хотите сделать планету такой, какой она была перед решением Пэндервиса?
      — Бен, он не делал ничего плохого, — сказал Гус. — Я начинаю думать, что он сделал эту работу лучше, чем ее сделали бы вы. Пора прекратить играть и начать работать по-настоящему. Вы задерживаете выборы делегатов и утверждение конституционной конвенции, в то время как права общественных служб Компании были признаны недействительными, вы переделали их и привели в действие. Вы должны прекратить хищения рогатого скота на континентах Бета и Дельта, или здесь вспыхнет парочка первоклассных войн. К тому же вам пора начинать думать о наплыве эмигрантов, которые хлынут на планету, когда на других планетах узнают о решении Пэндервиса.
      Сунув трубку и табак в карман, Рейнсфорд вскочил на ноги. Пару раз он пытался прервать Гуса.
      — О, черт возьми! — крикнул он в конце концов. — Лучше я пойду поговорю с моими Пушистиками! — С этими словами он выбежал из комнаты. Мгновение стояла тишина, потом Джек Хеллоуэй выругался.
      — Надеюсь, Пушистики вразумят его. Это не в моих силах.
      Возможно, они вразумили бы его, если бы он их слушал. В этом вопросе Пушистики выказывали больше разума, чем он. Ахмед Кхадра, который молча сидел во время этой шумной ссоры, грохнул чашкой о блюдце.
      — Джек, кажется, мы можем возвращаться в отель? — спросил он.
      — Нет, черт побери! Это не частные владения Бена Рейнсфорда, а дом Правления! — воскликнул Хеллоуэй. — Мы тоже работаем на Правление. Этим мы занимаемся и сейчас.
      — Мы поговорим с ним снова, — Гус с каким-то удовольствием огляделся вокруг. — Собравшись вместе, мы выработаем Кодекс Пушистиков, и он одобрит его. Прежде чем будет разработал колониальный закон, нам надо подтвердить его декретом. Нужно подсчитать, скольких Пушистиков мы можем отдать на усыновление. Мы не можем закрыть черный рынок, но, если вы предоставите людям возможность получить Пушистика на законном основании, они не станут покупать их у гангстеров.
      — Я знаю это, Гус, — сказал Джек. — Я уже думал об организации бюро усыновления. Но кто будет руководить им? Я никого не знаю.
      — Я знаю каждого человека в здании Центрального суда, где каждый знает каждого. Может, Лесли Кумбес согласится помочь мне.
      — Боже мой, Гус! Только не говорите этого Бену, — попросил его Джек. — Будет взрыв мощностью в несколько мегатонн.
      — Он может оказать большую помощь. Если мы попросим, он сделает.
      — Рут много работала с юношеским судом, — упомянул Убарра. — Там есть какая-то ассоциация юношеского благополучия…
      — Клодетта Пэндервис, жена главного судьи. Она много сделала для юношеского благополучия.
      — Да, — сразу же согласился Убарра. — Я слышал, что Рут говорила о ней. К тому же отзывалась очень благоприятно, хотя, как правило, у Рут быстро возникает прогрессирующее отвращение к доброжелателям.
      — И она любит Пушистиков, — добавил Джек. — Она не пропустила ни одного заседания суда. Я обещал ей Пушистиков, как только появится свободная пара. — Он поднялся на ноги. — Идемте поищем какую-нибудь контору, где был бы письменный стол и экран связи. Я вызову ее и скажу о нашем решении.
      — Фредерик, я не помешаю?
      Пэндервис оторвался от считывающего экрана и, отложив сигару, попытался подняться. Клодетта, войдя в комнату, жестом остановила его. Она подошла к нему, обвила шею руками и, откинув голову, посмотрела ему в лицо. Она делала так на Бальдуре, когда они познакомились и ухаживал за ней.
      — Фредерик, я хочу сказать тебе кое-что, — начала она. — Со мной связался мистер Хеллоуэй. Он говорит, что подобрал для меня двух Пушистиков, мальчика и девочку. О привезет их завтра или послезавтра.
      — Ну, это прекрасно!
      Клодетта была помешана на Пушистиках. Это началось после первой телепередачи о них. Она ходила в суд, навещала их в отеле «Мэллори» во время судебного разбирательства.
      — Я думаю, что я получу такое же удовольствие, как и ты. Я полюбил их с тех пор, как они перестали появляться в зале заседаний.
      Они оба улыбнулись, вспомнив семнадцать Пушистиков и малыша, которые достойно вели себя в суде, пока обсуждалась их разумность.
      — Я надеюсь, это не будет расценено как какая-нибудь привилегия, добавил он. — Множество людей хочет иметь Пушистиков, но…
      — Но другие люди тоже смогут получить Пушистиков. За этим и вызвал тебя мистер Хеллоуэй. Они создают Бюро усыновления, и он хочет, чтобы я следила, как бы Пушистики не попали в дурные руки.
      В этом что-то было. Они оба задумались.
      — Ты думаешь, правильно будет принять это официальное предложение? — спросил он.
      — Почему бы и нет? Я же работаю с юношеским благополучием.
      — От тебя будет зависеть, кому разрешить усыновить Пушистиков, а кому — нет. Когда будет учрежден суд местных случаев — я думаю поручить это Авесу Джениверу — наши решения будут учитываться в первую очередь.
      — Ты думаешь, мои решения будут учитываться юношеским судом Адольфа Руиза?
      — Это так, — согласился он. Благосклонно относясь к Пушистикам, она не может отказать в помощи организации Бюро усыновления; это вообще было бы предательством. И она так сильно хочет иметь Пушистиков… — Ну, пойдем дальше, дорогая. Делай, как знаешь. — Вряд ли они найдут кого-нибудь другого, кто действительно любит Пушистиков. Что ты ответишь мистеру Хеллоуэю?
      — То же, что и тебе. Я сейчас свяжусь с ним. Он в доме правления.
      — Ладно, вызови его и передай свое согласие. А я вызову Авеса и скажу ему о суде местных случаев.
      Она подошла к нему и поцеловала на прощание. Она была счастлива. Он надеялся, что его не будут осуждать слишком строго. Ладно, его уже осуждали раньше, он пережил это.
      Виктор Грего наблюдал за Бриллиантом, который изучал предметы, расставленные на низеньком столике для коктейлей. Тот взял из стеклянной вазы пару соленых орехов, надкусил один из них и положил остальные назад. Он осмотрел полупустую чашку с кофе и стакан с ликером и оставил их в покое. Затем он потянулся за пепельницей.
      — Нет, Бриллиант. Вот это не трогай.
      — Вов нинта, Бриллиант, — сказал немного больше продвинувшийся в языке Пушистиков Эрнст Мейлин. — Вместо того, чтобы заставлять их изучать наш язык, мы можем выучить их.
      — Если мы научим их нашему языку, они смогут говорить со всеми, а не только с пушистологами.
      — Я не одобряю этот термин, мистер Грего. Это греческий суффикс от «логос», а Пушистик — не греческое слово и не может использоваться с этим суффиксом.
      — Это чепуха, Эрнст. Мы говорим не на греческом, а на смешанном земном. Вы знаете, что такое смешанный земной язык? Беспорядочная смесь английскою, португальского, испанского, русского и разных африканских языков. В основу положен английский. Вы знаете, что такое английский? Результат стараний тяжело вооруженных всадников-норманнов Девятнадцатого до-атомного века назначить свидание саксонским посудомойкам. Ничего страшного не получится, если в этот беспорядок будет внесено несколько греческих суффиксов. К тому же вам лучше смириться с этим термином, потому что ваш новый титул — шеф пушистологов и пятнадцать процентов надбавки к окладу.
      Мейлин скупо улыбнулся.
      — Ради этого я, пожалуй, смирюсь с лингвистикой посудомоек.
      Бриллиант хотел знать, почему нельзя трогать пепельницу. Может, это причиняет боль?
      — Как вы объясните ему на его языке, что нельзя бросить пепел на пол? Как на его языке «пол» и «пепел»? — Грего наклонился вперед и стряхнул в пепельницу пепел своей сигареты.
      — Пепельница, — сказал он.
      Бриллиант повторил это так хорошо, как только смог. Затем он перебрался туда, где сидел Мейлин. Мейлин считал курение актом инфантильности. Его пепельница была чистой.
      — Пепельница? — спросил пушистик. — Бриллиант вов нинта?
      — Вот видите? Он знает, что пепельница — производное слово, а не простое название специального предмета, — сказал Мейлин. — Я попробую доказать, что Пушистики не могут говорить неопределенно. Эта пепельница пустая; попробуем объяснить ему разницу. Если мы дадим ему слово «пепел», а затем…
      Мягко звякнул сигнал вызова. Бриллиант быстро повернулся, чтобы посмотреть, что там такое. Работал личный экран связи. Только полдюжины людей знали комбинацию этого вызова. Виктор поднялся и включил экран. На нем появился Гарри Стифер.
      — Мы нашли это место, сэр: на девятом нижнем уровне, а первая кража была зарегистрирована уровнем выше. Пушистиков держали в маленькой комнатке, которая выглядела так, словно там была общая уборная. Это рядом с главным холлом, и кто-то недавно прилетал сюда на аэрокаре. Кажется, здесь находились с полдюжины Пушистиков в течение двух или трех дней.
      — Хорошо. Я хочу взглянуть на это. Пусть Бриллиант тоже посмотрит. Пошлите кого-нибудь из тех, кто знает, где это находится, за нами. Пусть он припаркуется на моей личной стоянке.
      Он отключил экран, и повернулся к Мейлину:
      — Вы все слышали? Тогда идемте вниз и посмотрим.
      Джек Хеллоуэй, стоя наверху длинного эскалатора, через перила заглянул в сад. Там было светло от двойного освещения, исходившего от взошедшего Дариуса и приближавшегося к закату Ксеркса. Через некоторое время он заметил полулежавшего в кресле Бена Рейнсфорда. Флора и Фауна удобно устроились у него на коленях. Спустившись вниз и подходя к ним, он решил, что они спят. Вдруг один из Пушистиков зашевелился и уикнул, а Рейнсфорд повернулся в его сторону.
      — Кто это? — спросил он.
      — Джек. Вы были здесь весь вечер?
      — Да, втроем, — сказал Рейнсфорд. — Теперь, кажется, настало время укладывать Пушистиков спать.
      — Бен, нас вызвали из дома Компании. Они нашли место, где держали Пушистиков. Пустая комната на одном из незаселенных уровней. Они прислали за нами небольшой пикап; темнота, мерзкое место. Полиция Компании ищет физические доказательства, подтверждающие историю Бриллианта. И вообще им не нравится отсутствие этих двух лесничих Компании — Керкеда и Новайса. Похищение и подозрение на порабощение.
      — Кто с вами связался? Стифер?
      — Грего. Он говорит, что мы во всем можем положиться на него. Он действительно переживает за них.
      Пушистики спрыгнули на землю и попытались привлечь внимание Джека. Бен поудобнее уселся в кресле и стал набивать свою трубку.
      — Джек, — его голос был тихим, и говорил он как-то нерешительно. — Я говорил с ребятами, пока они не захотели спать. Они были в доме Компании и играли с Бриллиантом. Они говорят, что он там одинок, и хотят, чтобы он пришел сюда навестить их, а они потом в ответ навестят его снова.
      — Ну, Пушистики иногда ходят поодиночке. Они рассказывали мне обо всех прекрасных вещах, которые есть у него в саду и в его личной комнате. Они говорили о нем только хорошее и что паппи Вик любит его. Это они так называли Грего: паппи Вик. И нас они называют так же: паппи Бен и паппи Джек. Зажигалка Бена вспыхнула и осветила лицо и трубку в зубах.
      — Джек, я не понимаю этого. Я думал, что Грего ненавидит Пушистиков.
      — Почему он должен их ненавидеть? Пушистики ничего не знают о правах Компании; черт побери, что они могут знать о классификации планет? Он даже не ненавидит нас. Бен, он готов прекратить войну. Почему вы этого не хотите?
      Рейнсфорд медленно выпустил дым. Отнесенный ветром, он изменил цвет в двойном свете лун.
      — Вы в самом деле думаете, что Пушистик хочет остаться с Грего? — спросил он.
      — Если вы отберете его у паппи Вика, это разобьет его сердце. Бен, почему бы вам не пригласить Бриллианта поиграть с вашими Пушистиками? Вы не хотите встречаться с Грего, но его может привезти девушка, которая за ним присматривает.
      — Возможно, я так и сделаю. Вы договоритесь с Грего; почему нет?
      — Мы встретимся завтра.
      Пушистики не хотели играть. Они просто хотели, чтобы на них обратили внимание. Джек поднял Флору и передал ее Бену, а затем взял на руки Фауну.
      — Идемте, положим их спать, а потом выйдем снова. Мы многое делаем наспех, поэтому нам нужны полномочия.
      — Хорошо, какие?
      — Ахмед останется здесь. Он, Гарри Стифер, Ян Фергюсон и некоторые другие созывают на завтра совещание по вопросу общей охраны Пушистиков. Я учреждаю Бюро усыновления. Жена судьи Пэндервиса согласилась взять на себя эти обязанности. Нам нужен закон, и, пока не выбрана законодательная власть, вы должны провести его декретом.
      — Ладно, все правильно. Но есть одна оговорка, Джек. То, что Грего с нами, еще не значит, что я позволю снова захватить контроль над этой планетой, какой он имел перед решением Пэндервиса. Пушистики разрушили монополию Компании. Так вот, я хочу любоваться этими развалинами.

10

      Когда Эрнст Мейлин, встретив на посадочной площадке Панчо Убарру, ввел его в апартаменты Грего, тот был слегка удивлен, увидев там Генри Стенсона, сыгравшего не последнюю роль в крушении Компании Заратуштры. Там была сестра Пушистиков Сандра Глинн, сам Грего, хотя шло рабочее время, и, конечно, Бриллиант.
      — Мистер Стенсон! — воскликнул Панчо. — Вот это сюрприз!
      Стенсон улыбнулся.
      — Мы не можем скрывать наше знакомство, лейтенант, — сказал он. Мистер Грего осведомлен о моей второй профессии. Он не держит на меня зла и считает, что нам лучше сотрудничать, чем враждовать.
      — Мистер Стенсон кое-что принес. Это может заинтересовать вас, сказал Грего, показывая коробочку, похожую на маленькую бритву с атомной батарейкой. — Лейтенант, пожалуйста, включите звуковой аппарат. Благодарю вас. Бриллиант, скажи что-нибудь дядюшке Панчо.
      — Пливет, дядюска Панко, — очень чисто и внятно сказал Бриллиант, когда Грего поднес коробочку к его рту. Слышите, Бриллиант может говорить, как хагга!
      — Конечно, слышу, Бриллиант! Это прекрасно!
      — Как это получается? — спросил Бриллиант. — Есть говорящая вещь, говорит, как хагга. Нет говорящей вещи — хагга не слышит. Как это получается?
      Пушистики могут слышать весь звуковой ряд, воспринимаемый человеком. Раса, не способная к этому не смогла бы избежать опасности в лесах, а значит, не смогла бы и выжить. Они свободно слышали звуки частотой около сорока тысяч герц. Никто из других млекопитающих Заратуштры этого не мог. По теории Герда Ван Рибика, Пушистики были живыми ископаемыми, единственными из большого вымершего отряда приматов Заратуштры. По мнению Герда, задолго до того, как они научились символизировать мысли в речь в связи с какой-то древней проблемой выживания, у них развилась и восприимчивость к ультразвуку. А беседовать между собой в ультразвуковом диапазоне они стали, вероятно, для того, чтобы не выдать себя своим естественным врагам.
      — Хагга большие, делают большой разговор. Пушистики маленькие и слышат разговор Больших существ. Хагга не слышат разговор Пушистиков, потому что Пушистики маленькие и делают маленький разговор. Большие существа сделали вещь-для-уха, которая делает разговор Пушистиков большим в ухе, и его можно слышать. Теперь хагга сделал говорящую вещь, Пушистик делает большой разговор подобно хагга, и каждый слышит, имея вещь-для-уха и не имея вещи-для-уха.
      Это не было вопросом. Бриллиант дошел до этого сам. Вопросом, который он повторил, было «Как это получается».
      Грего усмехнулся.
      — Вы превосходно все объясняете, лейтенант. Прочитайте ему лекцию об ультразвуке, электронике и акустике.
      — Ваш главный пушистолог, вероятно, уже сделал это?
      — Даже не пытался, — сказал Мейлин. — Вы знаете их язык лучше, чем я. Какие слова Пушистиков стали бы вы использовать, объясняя нечто подобное?
      Это была правда. Любая раса — хомо сапиенс Земли или Пушистик Пушистый Хеллоуэя Заратуштры — может понять только то, на что распространяется их устный символизм, и не больше. Они могли понять только те идеи, для описания которых у них были слова.
      — Скажите ему, что это черная магия Земли, — предложил Сандра Глинн.
      Это могло сработать на планетах Локи, Вере, Уггдрасиле. На Шеше или Уллсре можно было бы упомянуть таинственные силы богов. Пушистики же о магии и религии имели такое же понятие, как об электронике, ядерной физике или о Властелине Света и тьмы.
      Панчо шагнул вперед и протянул руку.
      — Со-джоссо-аки, Бриллиант. — Со-покко дядюшке Панко.
      Пушистик дал ему предмет, который держал обеими руками. Сходство с бритвой было более чем случайным: в пластмассовый корпус бритвы был вставлен ультразвуковой преобразователь. На месте лезвий было отверстие, в которое говорил Пушистик. На противоположной стенке находилась круглая решетка, откуда слышались произнесенные звуки. Сбоку был приделан оригинальный выключатель.
      — К тому же этот приборчик снабжен своеобразной батарейкой, — сказал Стенсон, показывая маленькую капсулу размером с шести-миллиметровый пистолетный патрон. — В основном, это собрано из частей ультразвукового слухового аппарата. Я еще немного доработаю его, переделаю выключатель. Маленькая рукоятка будет снабжена курком, связанным с выключателем. Пушистик будет включать прибор, как только возьмет его в руки, и выключать как только отложит в сторону. Прибор будет гораздо легче и меньше по размерам.
      Он показал какие-то листы бумаги, на которых были вычерчены диаграммы, схемы и сделаны записи.
      — Несколько человек в моей мастерской работают над этим. Через неделю мы изготовим пробный экземпляр. Завод Компании приступит к серийному изготовлению этого прибора, как только получит документацию на него.
      — Мы получим патент, — сказал Грего, — и назовем этот прибор пушистофоном Стенсона.
      — Грего-Стенсона — это же ваша идея.
      — Черт, я же только рассказал вам, что мне надо, вы сами изобрели его, — доказывал Грего. — Мы запустим прибор в производство как можно скорее. Не знаю, какой будет на них спрос, но думаю, двадцать солей за штуку будет не слишком дорого.
      Флора и Фауна были озадачены. Они сидели на полу у ног паппи Бена, глядели на забавных людей, появляющихся и исчезающих в картине на стене, и громко обсуждали это. Они давно поняли, что ничего нельзя было взять с экрана, нельзя было также влезть в него. Это была одна из множества других странных вещей Больших существ, которых они не могли понять. Но это было забавно.
      Внезапно прямо на экране появился паппи Бен. Они испуганно оглянулись, думая, что он оставил их. Но нет, он был здесь, сидел в кресле, курил трубку. Они потрогали его, чтобы удостовериться, что он действительно здесь, затем взобрались к нему на колени и показали на паппи Бена на экране.
      Флора и Фауна не знали о видеозаписи и не могли понять, как паппи Бен мог быть в двух местах одновременно. Это взволновало их. Такого быть не могло.
      — Все нормально, ребята, — заверил их Бен. — Я действительно здесь. Там меня нет.
      — Есть, — опровергла его Флора. — Я вижу.
      — Нет, — возразил ей Фауна. — Паппи Бен здесь.
      Возможно, Панчо Убарра или Рут ван Рибик смогли бы объяснить это, но Бен не смог.
      — О, конечно же, я здесь, — сказал он, обнимая обоих. — Это не настоящий я, только похожий.
      — Объявляется незаконным, — говорил паппи Бен с экрана, — захват Пушистика с использованием какого-либо другого Пушистика, а также с использованием токсических веществ, наркотиков, усыпляющих газов, звуковых ошеломителей и ловушек. Это будет расцениваться как похищение. Запрещается держать какого-либо Пушистика на привязи или как-то иначе физически удерживать его. Запрещается перевозить Пушистиков с континента Бета в любую другую часть этой планеты без разрешения Комиссии по местным делам. На каждом разрешении должны стоять отпечатки пальцев перевозимого Пушистика. Запрещается сознательно передавать Пушистика другому лицу с целью его транспортировки. Это также будет расценено как похищение и приведет к соответствующему наказанию.
      Паппи Бен на экране нахмурился. Фауна и Флора оглянулись, чтобы посмотреть на выражение лица настоящего паппи Бена.
      — Говоришь о Пушистиках? — спросила Флора.
      — Да. Говорю, что Большое существо сделает плохо тому Большому существу, которое станет охотиться на Пушистиков, — ответил он.
      — Сделает мертвым, как плохое Большое существо, которое сделало мертвой Златовласку? — спросил Фауна.
      — Вроде того.
      Так думали все Пушистики, которые были на суде во время судебного разбирательства. Что такое самоубийство, объяснять Пушистикам было довольно сложно, по крайней мере, в данное время.
      Все Пушистики, которые знали о случившемся со Златовлаской, считали, что плохое Большое существо получило по заслугам.
      Капитан Защитных сил Пушистиков, шеф детективов и полковник Ян Фергюсон, комендант и колониальный полицейский сидели с Максом Фрейном, начальником Колониальной полиции в кабинете последнего и смотрели телепередачу. На экране выступал правитель Рейнсфорд.
      — Если кто-нибудь поймает Пушистика и будет держать его принужденно или незаконно перевозить для продажи, будет обвинен в порабощении.
      — Ого! — Макс Фрейн поднял руку с воображаемым пистолетом к виску и щелкнул курком. — Смерть по декрету: суд проявляет неосторожность.
      — Все дела с участием Пушистиков будет рассматривать Авес Дженивер. Он любит Пушистиков, — сказал Фергюсон. — И не любит людей, которые плохо обращаются с ними. Вот так.