Роуз

Звон раздавался точно такой же, как от саней бледной королевы. У меня забилось сердце, я вскочила и осторожно выглянула из ледяной пещеры. Солнце еще не встало, вокруг было темно, но в свете луны я разглядела трое саней. Они были как раз посредине между дворцом и моей пещерой. В санях сидели люди, закутанные в шкуры. Я слышала грубые голоса – как у Туки и Урды, в которых звучала злость. Потом я заметила, как кто-то в шкурах бежит от саней в восточном направлении. Несколько фигур с криками бросилось вдогонку. Самый крупный из преследователей держал в руках что-то вроде кнута и стегнул им убегавшего. Тот резко дернулся назад; обладатель кнута притянул к себе беспомощную жертву и потащил ее по снегу. Судя по крику, это была женщина. Кнут обмотал ее так, что руки оказались прижаты к телу.

Из саней донеслись новые крики и выпрыгнуло еще несколько фигур.

Я вернулась назад в пещеру, быстро проверила, все ли мои пожитки надежно спрятаны, и вылезла наружу. Крадучись я стала подбираться к саням. Там был полный беспорядок, кричали, бегали, суетились, а вокруг было еще темно. Проскользнув мимо остальных, я подошла к людям, робко столпившимся у саней. Лиц их было не различить из-за меховых капюшонов и шарфов. Я была одета почти так же и с легкостью смешалась с толпой. Высокий человек большими шагами подошел к нам, заговорил грубым, гортанным голосом, и я узнала язык Туки. Лицо человека было открыто, и я увидела красивого бледнокожего мужчину. Я старалась не поднимать глаз и позволила увести себя в сани вместе с остальными. Верзила запрыгнул на место извозчика, повернулся и злобно на нас посмотрел, продолжая что-то говорить. Некоторые слова показались мне знакомыми, но голос был настолько груб, что я сомневалась. Я подумала о маленьком словарике, который я составляла из слов Туки, – он сейчас мне очень пригодился бы, но я оставила его в вещевом мешке. Подошел человек с кнутом, волоча сзади пленницу. Он что-то крикнул нашему извозчику, и я четко услышала знакомое слово. Это было слово «мертва». Я узнала его от Туки в замке, когда он наткнулся на большую муху, валяющуюся вверх ногами.

Я содрогнулась. Человек грубо размотал веревку кнута и оставил неподвижное тело на снегу. Прозвучал приказ, все расселись по местам и запряженные оленями сани понеслись к ледяному дворцу.

Кто-то рядом со мной тихо всхлипывал, остальные молчали. Мне хотелось поглядеть на их лица.

Я обернулась и посмотрела на бледнокожего мужчину. И вдруг поняла, что это тролль. Туки и Урда тоже были троллями. И бледная королева, укравшая белого медведя, была троллем. Королевой троллей.

Я почувствовала себя глупо, оттого что не догадалась раньше. Сколько раз в детстве я слышала рассказы про троллей! Их описывали по-разному: волосатые, огромные, многоголовые, слюнявые, омерзительно уродливые. Ни одно из этих описаний не подходило к Туки или бледной красавице королеве. Да, голоса у них звучали как будто камни сыпались, и кожа была грубая – это правда. Я смутно вспомнила несколько рассказов про Ульдр и его народ: говорили, что здесь живет особый вид троллей и все они красавцы.

Мы подъехали ко дворцу и стали его объезжать. Он был еще больше, чем казалось издали. Скорее его можно было назвать городом. Сам Ледяной дворец возвышался в центре, а вокруг теснились более низкие постройки. Они тоже были сделаны изо льда, но не такого ровного и сверкающего. Простые дома не блестели, их стены были грубо вырублены из мутного льда. Все это окружала высокая стена, сложенная из ледяных блоков. В ней были ворота и парадный въезд. Мы въехали через маленькие черные чугунные ворота, которые были открыты.

Несколько троллей встречали сани. Кто-то вышел вперед и увел оленей, остальные тролли грубо спихивали с саней ездоков и отправляли их в невысокий дом. Я слышала, как возницы переговаривались с троллями из дворца, и распознала слова «слуги», «мертвая». Я поняла еще одно слово – «сланк» – это был любимый напиток Туки, хотя одну разновидность сланка он просто ненавидел – ту, которую Урда давала ему, когда он плохо себя вел. От него Туки засыпал и все забывал. Я решила не пить сланка, пока не узнаю про его виды.

В доме, куда нас согнали, было если не тепло, то, по крайней мере, не так холодно, как на улице. Некоторые из моих спутников стали стягивать капюшоны и разматывать шарфы. Они были такие же люди, как я. Хотя они не были похожи между собой, выражение лиц у всех было одинаковое: скучный, безразличный взгляд, слегка приоткрытый рот. Некоторые были испуганы. Я попыталась состроить такую же гримасу и внимательно присматривалась и прислушивалась к тому, что происходит.

Я разобрала слова «комнаты», «слуги» и «сланк». Потом нас повели через длинный коридор, и я поняла, что попала в число дворцовых слуг. Это сланк наводит на их лица такую тоску или равнодушие. С его помощью, видимо, удается держать людей в подчинении. Я подумала о женщине, которая пыталась сбежать и была убита. Неужели сланк не повлиял на нее?

Меня впихнули в маленькую комнатушку, дверь захлопнулась у меня за спиной. Я увидела, что на ледяной двери внутри комнаты не было ручки. Рассеянный свет попадал в комнату через стены, и в этом тусклом свете я различила на полу возвышение с кучей шкур и ведро. Вот и все, что было в комнате.

Я оцепенело разглядывала свое новое жилье. Вдруг открылась дверь, и ввалился огромный тролль. Он толкал перед собой тележку с дымящимися глиняными кружками. Подхватив одну из них, он сунул ее мне и быстро ушел. Я сделала глупое и пустое лицо, но он даже не взглянул на меня.

К счастью, он не стал дожидаться, когда я выпью напиток. Я поднесла кружку к носу, что определенно было ошибкой: напиток имел невероятно вкусный запах, а я давно ничего не ела и с трудом поборола желание выпить его. Но даже от запаха я почувствовала себя одурманенной. Я стала бродить по комнате и думать, как бы избавиться от питья. Обнаружила, что возвышение, на котором лежала куча шкур – кровать, – сделано из дерева. Я попыталась сдвинуть кровать, и она подалась. Отодвинув кровать, я вылила содержимое кружки на ледяной пол. От горячего напитка в полу образовалась дыра. Я задвинула кровать обратно и села на нее, завернувшись в шкуру.

Ну вот. Я добилась того, чего хотела. Нашла место, которое нельзя найти: землю, которая лежит «к востоку от солнца и к западу от луны». Где-то здесь, за ледяными стенами дворца троллей, находился человек, который был белым медведем.

Белый медведь

Моя королева очень хорошая. Она внимательна ко мне, всегда знает, чего я хочу. Я чувствую себя счастливым оттого, что моя королева так высоко меня ценит.

Она очень красивая: белоснежная кожа, ярко-зеленые глаза, гордая осанка, богатые одежды. Она говорит, что когда-то ее кожа казалась мне странной, но я не помню. На самом деле, я думаю, что ее кожа не нравится ей самой, потому что она постоянно пытается изменить ее различными кремами, составленными с помощью колдовства. От некоторых кремов у меня горят глаза или я задыхаюсь, когда подхожу к ней близко, но она не отчаивается и постоянно пробует снова. Я знаю, она так старается из-за того, что моя мягкая и теплая кожа приводит ее в восхищение.

Я не помню, когда мы с ней впервые встретились. Она говорит, что это произошло в Зеленых Землях, и что я никогда не был слугой, как другие мягкокожие.

Она говорит, что я был принцем, но я ничего не помню. Иногда во мне просыпается интерес, но вообще-то мне все равно, что было раньше.

Однако я кое-что помню с тех времен, когда был медведем. Надевая белые меха, чтобы пройтись с моей королевой, я чувствую себя странно, как будто надел то, что раньше было на мне всегда. Помню, что для меня это были несчастливые времена, но не помню почему.

Своей свободой от заклятия я обязан королеве. Колдунья из Зеленых Земель прокляла меня, и, когда моя королева обнаружила это, она использовала все свои силы, чтобы помочь мне. Потом она привела меня сюда, в свое северное царство Ульдр. Это лишь одна из многих причин, почему я благодарен моей королеве.

Здесь мне очень хорошо живется. За исключением ночных кошмаров, жаловаться не на что. Когда меня посещают кошмары, я начинаю кричать (что случается довольно часто), и тогда моя королева приносит мне чашку горячего сланка. И сидит со мной до тех пор, пока я не успокоюсь.

Еще она любит музыку. Она настолько добра ко мне, что приказала своим мастерам сделать для меня флейту. Это очень хороший инструмент, и ей нравится, когда я играю. Недавно она сказала мне, что я должен сыграть на свадебной церемонии. Это великая честь и еще один повод для меня поблагодарить королеву.

Надеюсь, она будет мной гордиться.

Роуз

Вот так и началась моя жизнь в Ледяном дворце.

Сначала мне досталась грязная и скучная работа – вычищать ведра с отходами из комнат прислуги. Я узнала, что существует множество помещений для слуг, а мусорная яма располагается за пределами дворца, за ледяной стеной. Я начинала работать с той минуты, как приходил тролль с тележкой сланка (он всегда носил с собой плетку, как будто сланка было недостаточно для того, чтобы проснуться; на мне пришлось ее использовать только один раз), и заканчивала ночью, когда без сил падала на свою меховую кровать. Кормили очень скудно, и я стала подозревать, что сланк, по-прежнему выливаемый мною под кровать, весьма питателен и согревает в лютые морозы. Другие люди, хоть и приходили изможденные, но выглядели достаточно здоровыми и откормленными, а я худела с каждым днем.

Еще я все время мерзла. Тролли, несомненно, более приспособлены к холоду, а люди натягивают на себя невозможное количество одежд из шкур, чтобы согреться. У меня были парка и меховое нижнее белье, которое меня очень спасало, особенно в походах за ледяную стену к помойным ямам.

Вскоре меня перевели на кухню, что я расценила как определенное повышение. Там стояли печи, у которых я согревалась, и иногда мне перепадало что-нибудь из еды. Я обнаружила, что тролли на удивление близоруки, поэтому воровать еду оказалось намного легче, чем я могла представить. На кухне всем заправляла крупная громогласная тетка-тролль по имени Симка. Она, как и другие тролли, считала, что люди не намного лучше животных, и соответственно себя вела. Общалась она в основном с помощью пинков, а нога у нее была мощная. Несмотря на защиту большого количества шкур, я очень скоро покрылась синяками.

Как я уже говорила, моих сородичей одурманивали сланком. Они почти не делали попыток общаться между собой, но, когда они все же открывали рты, я слышала речь на самых разных языках. Должно быть, в поисках слуг тролли разъезжали на своих санях по разным уголкам мира.

Я пыталась заговорить со своими товарищами, но каждый раз наталкивалась на одинаково пустое выражение на лицах. То ли они не понимали по-норвежски, то ли из-за сланка, я не знала.

Постепенно я все больше узнавала о жизни во дворце. Я внимательно ко всему прислушивалась и вскоре стала немного понимать речь троллей. Частенько я вспоминала о словарике, да и о других вещах, спрятанных в ледяной пещере.

Почти сразу я поняла, что за людьми не слишком следят. Наверное, из-за одурманивающего действия сланка и из-за того, что замок окружали мерзлые, мертвые земли. К тому же нас считали чем-то вроде стада коров или овец. Мы шли, куда говорили идти, делали то, что приказывали, а в конце дня возвращались в свои «норы».

В наших комнатах не было замков: они не требовались. Как-то ночью я проверила и убедилась, что, хотя дверь очень тяжелая, я могу приоткрыть ее. По коридорам ночью никто не ходил.

Язык троллей было нелегко выучить, в нем ничто не напоминало норвежский или другой из известных мне языков. Хорошо, что я начала учить его с Туки, иначе я вообще не смогла бы ничего понять. Иногда мне не хватало карандаша, чтобы записать новые слова, как я делала с Туки, но зато невозможность записать принуждала меня больше запоминать наизусть.

Хорошо помню тот день, когда я поняла, что juhvihkia означает «свадебный пир». Симка как раз хорошенько пнула меня в колено, и я захромала к подносу с только что приготовленным ореховым пирогом. Из ее слов мне стало ясно, что этот ореховый пирог и другие вкусности, которыми была уставлена кухня, предназначены для свадебного пира. Потом она с какой-то злостью произнесла «Катал» и «Мик». Я знала, что словом «Катал» они обозначали свою королеву, а имя Мик тоже часто слышала вместе со словом «мягкокожий». Я решила, что Мик – какой-то особо приближенный к королеве слуга. Но если я правильно понимала недовольство Симки, то за этого самого Мика королева собиралась выйти замуж! И вдруг меня осенило: я поняла, кто такой Мик! Меня как будто в живот ударили, и я с грохотом уронила поднос с ореховым пирогом. Симка взорвалась. Она обрушила на меня весь свой гнев, отхлестала по лицу так, что в ушах зазвенело, а потом выгнала меня с кухни мощным пинком. Я поплелась в свою комнату. Приложила тряпицу к кровоточащим губам и повалилась на груду шкур.

Так я там и лежала, в отчаянии глядя на ледяную стену. Я не знала, почему для меня это стало таким потрясением. Что он сказал? «Я ухожу с ней. Навсегда». Королева троллей устроила все ради того, чтобы получить мужа! А я занималась тем, что помогала готовить ту самую еду, которую будут есть на свадьбе моего белого медведя. От этой мысли меня затрясло.

С тех пор как я пришла в Ледяной дворец, я искала человека, который был белым медведем. Я играла роль тупой, одурманенной мягкокожей, осторожничала, чтобы не привлекать к себе внимания, а сама глядела во все глаза, внимательно слушала, чтобы расслышать слова lumi karhu или vaeltaa. Вот только я совсем забыла, что белый медведь теперь был юношей по имени Мик, который собирался жениться на королеве троллей. Когда? Я решила не пропускать ни единого слова из разговоров на кухне.

Но ничего не вышло, потому что на следующий день меня послали работать в конюшни. Видимо, в наказание за испорченный пирог. Работа была тяжелая, я мерзла. К тому же теперь я лишилась скудной еды, которую могла доставать на кухне, а тролль, присматривающий за мной, был еще хуже Симки. Единственным утешением в моем новом положении стали северные олени. Они были такие красавцы, с мягкой и чистой, белой шерстью и огромными черными глазами. Основная моя работа заключалась в чистке конюшен, иногда мне нужно было кормить оленей и очень редко – чистить скребницей и расчесывать их шелковистую шерстку.

Зато у меня неожиданно появилась возможность забрать свои вещи из тайника.

Должно быть, у меня хорошо получалось: я не сомневалась, что олени полюбили меня, и постепенно мне стали поручать более ответственные задания. Теперь я должна была готовить оленей перед тем, как их запрягали в сани, и, к моему огромному удовольствию, я должна была выгуливать их за ледяной стеной.

Сначала со мной ходил тролль-надсмотрщик, наблюдая, не проявляю ли я желания сбежать. Я придавала своему лицу послушное, тупое выражение, обращала внимание только на животных и не проявляла интереса к окружающему. Я убедила тролля, и вскоре меня стали отпускать одну выгуливать двух оленей. Я садилась на одного верхом, а второго вела за уздечку. Надсмотрщик был уверен, что я никуда не денусь, – вряд ли мягкокожий мог бы выжить в этом ледяном мире. К тому же сланк должен был убивать на корню все крамольные мысли.

В первые два раза я не пыталась подойти к пещере на случай, если за мной следят из дворца. На третий раз я решилась. За время моей жизни в замке пещеру замело, и я почти отчаялась найти ее под снегом. Вдруг мой взгляд упал на какой-то холмик, я подошла к нему и раскопала свое убежище. Все было так, как я оставила. У меня давно был готов список того, что мне нужно из вещевого мешка, и я быстро начала его выкапывать. Я очень замерзла, потому что пришлось прятать замерзшие свертки под одеждой. Взяв все, что нужно, я забралась на оленя и прижалась к его спине всем телом, чтобы согреться.

Меня наказали ударом в ухо и лишением обеда за то, что я гуляла так долго и так далеко. Но никто не заметил моей ноши, и позже я с удовольствием съела кусок замерзшего копченого мяса, который умудрилась подогреть на кружке с горячим сланком – его принесли, несмотря на наказание. Я спрятала свои вещи в дыре под кроватью, и в тот вечер, впервые за долгое время, легла спать с полным желудком.

Однажды во время работы я услышала, как тролли говорили, что королева и Мик собираются кататься на санях. Но когда они пришли, меня выставили на задний двор. Видимо, около королевы разрешалось находиться только избранным мягкокожим. Но при мысли о том, что человек, который был белым медведем, находится совсем рядом, я задохнулась от радости и сердце готово было вырваться из груди. Если бы только я могла подойти к нему, взять его за руку и увести из Ледяного дворца! Но я не могла. Мне нужно было терпеть и ждать.

На следующий день мои обязанности опять поменялись. Сперва я подумала, что это продолжение наказания, но потом поняла, что это связано с тем, что я починила у одного оленя сбрую. Меня заставили чинить и шить, и тролли-надсмотрщики были весьма довольны, когда у меня обнаружился такой талант.

Сначала мне давали легкие задания, но вскоре я снова сидела за ткацким станком. А когда они увидели, что я могу сделать на маленьком станке, меня перевели на большой. Этот был почти такой же замечательный, как в замке. Мне дали превосходные материалы: тончайшие нитки и богатейшую пряжу разнообразнейших цветов – даже глаза разбегались. Видимо, из-за обилия белого вокруг тролли обожали яркие цвета, особенно в том, что касалось одежды. Посыпались заказы на бальные платья и костюмы: приближался день свадьбы.

Я ненавидела троллей, которые разрушали жизни многочисленных рабов, но работать могла только в полную силу. У меня еще не сложился в голове план, но я чувствовала, что, если буду работать очень хорошо, это как-то поможет мне спасти белого медведя.

Строить планы я начала только тогда, когда узнала, что до свадьбы остается две недели. В это время я встретила Туки.

Королева троллей

Урда стала меня беспокоить. Она винит меня в странном поведении Туки. Мне его действия кажутся безвредными, а ей нет. Он пристрастился проводить время в одиночестве, избегает общения, играет один в свои игрушки или болтается около мягкокожих слуг. Я не знаю, почему он так поступает, ведь они не могут с ним поговорить, но, видимо, ему просто нравится за ними наблюдать. Эта симпатия у него возникла еще в замке в Зеленых Землях после общения с мягкокожей девчонкой. Возможно, придется уничтожить его, а пока что нужно найти способ успокоить Урду.

Говоря по правде, мне совершенно безразлично, счастлива Урда или нет, но у нее много друзей, а мне нужны союзники, а не враги. День свадьбы приближается, а еще столько всего нужно сделать.

Роуз

Мы с Туки встретились в дальнем коридоре одного из домиков, неподалеку от ткацкой комнаты. Мне очень повезло, что рядом никого не было, иначе все мои планы рухнули бы.

Увидев меня, он присвистнул и широко улыбнулся.

– Роуз! – восторженно проговорил он.

– Туки! – не менее радостно ответила я и, оглядевшись, приложила палец к губам.

Он понял и тоже приложил палец к губам. Мы говорили шепотом: мое знание языка троллей прошло серьезное испытание, но кое-как, с помощью жестов и слов я договорилась с Туки о новой встрече на следующий вечер в ткацкой. Я не была уверена, что буду одна у станка, и объяснила Туки, чтобы он приходил, только если в комнате больше никого не увидит.

Тролли-надсмотрщики в ткацкой и швейной мастерских по-своему даже полюбили меня – словно домашнее животное среди диких, бессловесных тварей. Я много работала и, хотя играла роль одурманенной и тупой служанки, намного быстрее других понимала, чего от меня хотят. Поэтому мне предоставили большую свободу, чем другим людям. Но и работала я дольше всех.

Я изо всех сил пыталась убедить Туки, что наш разговор должен остаться в тайне, но не была уверена, что он понял. Весь следующий день я сидела как на иголках, ждала, что придет тролль и утащит меня в ледяную темницу.

Но Туки пришел в назначенный час, как договорились. Я сидела в одиночестве и работала над сложным малиново-оранжевым платьем. Туки светился от радости. Он подошел и дотронулся до моего лица с тем же забавным изумлением, что и раньше. Потом взял меня за руку и повел по комнате, указывая на вещи и называя их на языке троллей. Я сразу поняла, что он хочет поиграть в нашу старую игру, и стала отвечать по-норвежски. Многие слова я знала, но запомнила и несколько новых.

Когда все предметы в комнате закончились, я подтащила Туки к табурету и усадила его рядом с собой.

– Туки счастлив? – спросила я, надеясь, что он помнит это слово – мы учили его в замке. Но он не помнил, поэтому я принялась объяснять жестами.

Вдруг он решительно закивал и показал на меня:

– Счастлив.

Возможно, он имел в виду, что счастлив рядом со мной, а может, подумал, что я счастлива. Внезапно мне в голову пришла мысль.

Я решила попробовать использовать нож историй Мальмо и сказала Туки, что мне нужно работать, а ему пора идти. Попросила его вернуться на следующий вечер, и он охотно согласился.

На следующий день я готовилась к общению с Туки. Мне удалось стянуть с кухни маленький мешочек с сахаром – прямо из-под носа Симки, хотя она отвесила мне здоровенный пинок, когда я уходила. Еще до прихода Туки я высыпала и разровняла сахарный песок в углу комнаты.

Как только он вошел, я тут же подвела его к рассыпанному сахару и усадила на полу рядом с собой. Вытащила нож историй. Туки подпрыгнул, решив, что я хочу его зарезать, но я успокоила его и усадила снова. Он с опаской сел, а я начала рисовать на ровном слое песка фигурки.

Сначала я рассказала ему простую сказку из тех, что узнала от Мальмо, – про девочку, которую воспитала тюлениха. Думаю, Туки почти все понял, потому что, когда я замолчала, он с восторгом захлопал в ладоши.

– Еще, – сказал он по-норвежски.

Я рассказала ему еще сказку, потом еще и еще. Наконец я сказала, что ему пора идти, а мне нужно работать. А на следующий вечер пообещала рассказать еще сказок. Он ушел с большой неохотой. Я замела сахарный песок в мешок и надежно спрятала его.

В ту ночь я почти не спала, потому что вечером не успела сделать всю работу.

На следующий вечер я для начала рассказала Туки короткую сказку. Потом повернулась к нему и сказала, что у меня есть для него очень важная история. Про меня, добавила я, и про то, почему мне пришлось прийти в Ледяной дворец. Не знаю, понял ли он, но закивал очень торжественно и приготовился смотреть на фигуры, которые я буду рисовать.

Я глубоко вздохнула и поведала Туки мою историю с самого начала, с той минуты, как белый медведь постучал в нашу дверь. А в конце нарисовала королеву троллей и медведя-человека, держащихся за руки, как будто на брачной церемонии, и рядом себя, плачущую.

Взглянула на Туки, который молча слушал мой рассказ, на его серьезные и внимательные глаза, и увидела, что по его морщинистым щекам текут слезы.

– Мягкокожий, который был медведем, не должен жениться на королеве троллей, – сказала я дрожащим голосом. – Ты поможешь мне, Туки?

Он поднял на меня мокрые от слез глаза.

– Туки поможет Роуз?

Он медленно кивнул.

Королева троллей

Урда попросила меня об одолжении.

Я готова ей помочь. Это легко сделать, и в целом, думаю, польза превзойдет риск.

Она говорит, что ее сын Туки очень полюбил Мика и хочет ему служить.

Не вижу ничего плохого в том, чтобы Туки стал товарищем или помощником Мика. Я уверена, что Мик охотно согласится, потому что у него мягкий характер и он вытерпит все детские чудачества Туки. А Урда станет меньше жаловаться на долгие годы ссылки и вред, который они нанесли ее сыну.

Меня тревожит только то, что в замке Туки подвергся сильному влиянию девчонки – той, которая зажгла в Мике надежду, а потом предала его. Если Туки привязался к ней, он может заговорить об этом с Миком. Хотя не думаю, что ему удастся восстановить память Мика: rauha – прекрасное средство для стирания памяти. Но такие разговоры могут вызвать новую волну ночных кошмаров. Я издала указ, по которому Туки может прислуживать Мику, но только если согласится никогда не упоминать про замок в Зеленых Землях или про то, что там произошло. Урде сказали, что, если Туки ослушается приказа, его немедленно казнят. Я поставлю в известность Мика сегодня вечером.

Роуз

Сработало!

Благодаря Урде Туки был назначен компаньоном Мика. Когда королева была маленькой, Урда служила ей нянькой. С тех пор старуха пользуется доверием у госпожи.

Туки узнал, что Мик каждый вечер перед сном выпивает большую чашку особого сланка. Целую неделю Туки удавалось подменять сланк с добавками простым сланком. Это я придумала, чтобы он отдавал свой напиток Мику, а одурманивающий выливал. Еще Туки умудрился пронести во дворец одежду, необходимую для выполнения моего плана. В перерывах между заказами мне удавалось немного пошить для себя.

До свадьбы остались считанные дни.

Белый медведь

Я рад, что королева сделала Туки моим компаньоном. Мне он очень нравится. Туки, затаив дыхание, слушает, как я играю на флейте, и при этом на его яркие внимательные глаза наворачиваются слезы. В конце он так аплодирует мне, что чуть не падает со стула. Если другим троллям так же понравится моя музыка, я буду считать свое выступление более чем успешным.

С ним хорошо. Ему нравится одна игра, в которой я учу его словам из моего прошлого языка, показывая на предметы и называя их. Потом он называет мне эти предметы на языке троллей. Я немного учил язык троллей у моей королевы, а Туки помогает мне выучить его получше. Я хочу помогать королеве изо всех сил, когда буду править вместе с ней. Ей нравится, что я интересуюсь языком ее народа.

Последнее время я как-то странно себя чувствую. Не то чтобы болен или несчастлив… а как будто зрение мое и мысли проясняются. Теперь по утрам я просыпаюсь в бодром настроении и мне это по душе.

Еще у меня появились отрывочные воспоминания о далеком прошлом. Даже еще до того, как я стал медведем. Они мимолетны, но приятны.

Как раз сегодня я вспомнил, как ребенком играл на поле с зеленой травой, в которой мелькали яркие желтые цветочки. Там были другие дети, и мы вместе над чем-то смеялись. Это воспоминание было очень веселым.

Я не стал ничего рассказывать моей королеве, потому что она не в восторге от моих воспоминаний. А мне не хочется расстраивать ее, особенно когда она занята приготовлениями к нашему будущему счастью.

Роуз

Туки принес мне немного простого сланка. Потрясающий напиток! Несмотря на то, что меня все больше ценят как швею и ткачиху, я до сих пор получаю очень скромное питание, так как большую часть энергии для жизни я должна, по-видимому, получать из сланка с добавками, который я по-прежнему выливаю. Дыра под моей кроватью увеличивается день ото дня. Я стала болезненно тощей и боюсь, что тролли это заметят. Хотя, похоже, им и дела нет. К людям относятся как к скоту. Наша задача – служить троллям до тех пор, пока наши тела не износятся. Тогда нас заменят.

Туки рассказал мне, что, когда мягкокожий заболевает или состаривается, его отводят на kentta murha. Когда я спросила, что это такое, Туки побелел и замолчал. После этого я не смогла добиться от него ничего осмысленного, и он ушел от меня расстроенный.

Я продолжаю работать. Свадьба должна состояться через два дня, а заказов остается еще очень много. Я почти не сплю. Какое счастье, что Туки приносит мне простой сланк, а то я давно уже сломалась бы от усталости или недоедания. Сланк дает мне силы и энергию. Нужно сосредоточиться перед предстоящими событиями.

Королева троллей

Наконец этот день настал! Я очень рада, что все идет так, как я задумала. Сегодняшний пир будет самым роскошным и грандиозным в истории нашего народа. Впервые тролли со всех концов света приедут в наше северное царство. Даже мой отец не затевал пиршеств с таким размахом.

Платье для себя я сделала сама. Буду сиять ярче северного солнца в зените: я ведь позаимствовала у него сияния, чтобы создать ткань.

Симка на кухне превзошла самое себя. И я довольна даже Урдой. Туки, к моему удивлению, очень удачно подошел Мику. Мик попросил меня, чтобы Туки прислуживал ему на церемонии. Я согласилась. Урда обрадовалась и уже расхвасталась этим по всему дворцу. Надеюсь, маленький дурачок не наделает ошибок, способных испортить великолепие церемонии.