Наш самолет вылетел в Сан-Франциско в четыре часа. Мне очень не хотелось покидать Кливленд, не узнав имя убийцы. Тем более что мы были так близки к разгадке. Кто же этот отъявленный мерзавец? И почему семья Кати так рьяно прикрывает его?
      И все же нам удалось немало сделать за эти два дня. Теперь у меня уже не осталось никаких сомнений в том, что все три убийства были совершены одним и тем же человеком. Кроме того, мы получили дополнительные аргументы в пользу версии, что все нити так или иначе ведут в Сан-Франциско. Теперь остается сузить круг расследования и в конце концов выйти на преступника. Полиция Кливленда уже сделала запрос в Сиэтл с просьбой провести обыск в доме погибших. Может быть, они найдут записную книжку Кати, телефонный справочник, компьютерную базу данных или что-нибудь в этом роде.
      Незадолго до вылета из Кливленда я позвонила на работу и поинтересовалась, кто мне звонил в последнее время. Синди и Клэр спрашивали, когда я вернусь, а какие-то репортеры просили предоставить информацию о преступлении в Кливленде. Самое любопытное сообщение ждало меня в конце. Звонила Мерилл Шортли и оставила свой калифорнийский номер. Я не стала дожидаться возвращения домой и сразу же позвонила ей. Трубку сняла служанка, а издалека доносился громкий плач ребенка.
      — Я подумала, — начала Мерилл своим хрипловатым голосом, — что не все рассказала вам вчера.
      — Да? Рада слышать это.
      — Помните того парня, о котором я рассказывала? Так вот, я много думала, но так и не вспомнила, как его зовут. Я действительно не знаю этого.
      — Ну ладно, я слушаю вас, — спокойно сказала я, сгорая от нетерпения.
      — Но я вспомнила некоторые подробности, которые могут вам пригодиться. Я говорила вам, что он плохо с ней обращался. Ну, в общем, он заставлял Кати заниматься всякими грязными сексуальными играми. Она говорила, что он снимает ее на пленку и так далее. Так вот, дело в том, что Кати не только не возражала против этого, но и позировала с большим удовольствием.
      Мерилл надолго умолкла, словно размышляя над тем, стоит ли продолжать свой рассказ.
      — Короче говоря, — сказала она наконец, — мне кажется, что потом он стал заставлять ее делать нечто такое, что уже не доставляло ей никакой радости. Я помню, как Кати иногда появлялась с синяками на лице и ногах. Думаю, он дошел до такой степени, что испугал ее до смерти. Я уверена, что она решила прервать их отношения и сбежала подальше от Сан-Франциско. Конечно, на каждую женщину не напасешься красавцев типа Тома Круза, но все же должны быть какие-то приличия.
      — Значит, вы считаете, что она уехала именно из-за него? — уточнила я, сообразив, к чему она клонит.
      Мерилл тяжело вздохнула.
      — Да, именно так.
      — Тогда почему же Кати продолжала встречаться с ним даже тогда, когда переехала в Сиэтл? Вы же сами сказали, что она встречалась с ним вплоть до последнего дня.
      — Да, но я никогда не говорила, что Кати хорошо понимала, что делает. Она всегда была способна на всякие глупости.
      Мне было ясно, что самостоятельная жизнь юной Кати стала постепенно обретать форму трагического тупика, поразившего ее своей безысходностью. Оказавшись в западне, она сбежала в другой город, но так и не смогла избавиться от мертвой хватки своего любовника. Другими словами, она не обрела желанную свободу. Неужели нечто подобное произошло и с другими погибшими невестами?
      — Миссис Шортли, мне нужно знать его имя, — твердо потребовала я. — Этот человек может оказаться убийцей не только Кати, но и еще пятерых людей. Чем дольше он будет находиться на свободе, тем больше вероятность, что он снова совершит преступление.
      — Я уже сказала, что не знаю, как его зовут.
      — Мерилл, — повысила я голос, — если не знаете вы, то должен знать кто-то другой. Вы же дружили несколько лет, вместе ходили на вечеринки, отдыхали.
      Мерилл на мгновение задумалась.
      — Кати была откровенной со мной и доверяла всякие тайны, но его имя она мне не назвала, заявив, что это известный человек. Конечно, она прикрывала любовника, защищая не только его, но и себя.
      — Она должна была хоть что-то сказать вам, — продолжала настаивать я. — Кто он такой, чем занимался, где жил, где они обычно встречались. Ведь вы же были как сестры.
      — Клянусь, инспектор, ничего не помню, — взмолилась Мерилл. — Я всю ночь ломала голову, но так ничего и не вспомнила.
      — В таком случае скажите, кто может знать это. Кто, Мерилл?
      В трубке послышался хриплый вздох.
      — Спросите у ее сестры.
      После этого разговора я позвонила детективу Макбрайду и оставила на его автоответчике настоятельную просьбу еще раз встретиться с Хиллари и попытаться выудить у нее имя любовника Кати. А в самолете я все время думала о том, что мы очень близки к разгадке. Роли сидел рядом со мной, а когда самолет начал набирать высоту, я невольно прижалась к нему и положила голову на его плечо. Мне было так хорошо, что я позабыла о своей болезни. Однажды я сказала Клэр, что поиски преступника стали для меня самым главным делом жизни и именно это помогает мне бороться с трудностями и не думать о возможной опасности.
      — Мы непременно поймаем его, — тихо сказала я Крису. — Мы не позволим этому ублюдку убить очередную пару молодоженов.

      В восемь часов утра я была уже на работе и размышляла о возможных вариантах продолжения расследования. Наиболее верным и быстрым был вариант разработки Хиллари Блум. Только она знала имя предполагаемого убийцы и могла сообщить его нам. Было ясно, что Хиллари не хочет этого делать только по одной простой причине — чтобы не травмировать и без того убитых горем родителей. Если дело получит широкую огласку, то Кати предстанет перед многочисленными родственниками и знакомыми в качестве жертвы сексуального маньяка, которая обманывала своего жениха вплоть до свадьбы и трагической гибели. Конечно, в этом был свой резон, однако Хиллари никак не хотела понять, что рано или поздно имя убийцы все равно станет известно.
      Вспомнив про лечение, я позвонила доктору Медведю, чтобы перенести сегодняшний сеанс переливания крови на пять часов вечера, но медсестра вдруг сообщила, что доктор желает меня видеть. Ну что ж, может быть, у него есть для меня хорошие новости. Откровенно говоря, я чувствую себя немного лучше, но хотелось бы получить подтверждение от самого доктора.
      ровно в десять у меня назначена встреча с бригадой следователей нашего отдела, а до этого времени я решила просмотреть все сообщения о результатах работы в бутике для невест, которые подготовил Джейкоби. Странно, но наиболее важные улики — рыжий волосок и бутик для невест — поступили ко мне от моих лучших подруг, Клэр и Синди. Не долго думая я позвонила Клэр.
      — Введи меня в курс дела, — взволнованно попросила она. — Мы же все-таки с тобой коллеги.
      — Непременно, — пообещала я. — Найди Синди, и мы встретимся за ленчем.

      Мы встретились у выхода из полицейского участка, купили в соседнем магазине несколько бутербродов и отправились в близлежащий парк. «Женский клуб» приступил к очередному заседанию.
      — Ты была права, — сказала я, обращаясь к Клэр и протягивая ей фотографию, на которой был изображен рыжебородый гость на свадьбе в Кливленде.
      Она пристально посмотрела на фотографию и улыбнулась.
      — Только я разгадала тот знак, который оставил после себя убийца, — скромно заметила она.
      — Возможно, — подмигнула я ей, — но Ригетти обязательно пропустил бы такую деталь.
      — Да, это верно, — согласилась она и мечтательно вздохнула.
      Этот июньский день выдался прохладным, а ветер с Тихого океана насыщал воздух солоноватым запахом. Собравшись с мыслями, я пересказала подругам все, что произошло в Кливленде, опустив лишь свои взаимоотношения с Роли.
      — Может быть, тебе следовало задержаться там и довести все до конца? — спросила Синди, когда я закончила свой рассказ.
      Я решительно покачала головой.
      — Этим делом занимается полиция Кливленда, а я приехала туда в качестве консультанта, не более того.
      — Ты считаешь, что Мерилл Шортли знает намного больше, чем говорит? — поинтересовалась Клэр.
      — Нет. Если бы она знала его имя, то непременно назвала бы.
      — У невесты, надо полагать, здесь осталось немало друзей, — заключила Синди. — Она все время была на виду, и если этот негодяй действительно является местной знаменитостью, то их могли видеть вместе. Очевидно, это каким-то образом связано с ее работой.
      Я кивнула.
      — Да, мне надо поработать над этим. Кроме того я попросила полицию Сиэтла тщательно осмотреть ее квартиру.
      — А где она работала, когда находилась здесь? — посмотрела на меня Клэр.
      — В одной фирме с романтическим названием «Яркие звезды». Похоже, это одно из модных предприятий, которое занимается музыкальной культурой и раскручивает местных исполнителей.
      Синди сделала глоток чая со льдом.
      — Почему бы мне не попробовать прорваться к ним?
      — Так, как ты это сделала в отеле «Гранд Хайатт»? — усмехнулась я.
      — Нет, это слишком грубо. Примерно так, как я это сделала в Нейпе. Я же репортер, в конце концов, и работаю в отделе, сотрудники которого могут найти грязь на ком угодно.
      Я откусила бутерброд и задумалась.
      — Ладно, попробуй, — согласилась я через минуту.
      — А что я могу опубликовать сейчас? — потребовала Синди, хитро улыбаясь.
      — Пока ничего особенного, — ответила я. — Конечно, ты можешь написать о событиях в Кливленде, что это было очень похожее убийство, поскольку были обнаружены тела молодоженов и все такое прочее. Но при этом никаких упоминаний о Мерилл Шортли.
      Я подумала, что такая информация может оказаться полезной. Убийца почувствует, что мы приближаемся к нему, и десять раз подумает, прежде чем наносить новый удар.
      Когда Синди ушла за мороженым, Клэр, воспользовавшись ее отсутствием, озабоченно повернулась ко мне.
      — Как ты себя чувствуешь? Все нормально?
      Я выдохнула и пожала плечами.
      — Вроде нормально. Конечно, бывает слабость, но мне сказали, что так и должно быть. Сегодня пойду на переливание крови и поговорю с доктором.
      — Всех угощаю манговым мороженым! — торжественно объявила Синди.
      Клэр приложила руки к груди и поморщилась, как от сердечного приступа.
      — Мне только мороженого недоставало. Оно мне нужно, как техасскому ковбою горячий ветер в августе.
      — Мне тоже, — поддержала я, но все же взяла мороженое. С детства обожала манго.
      Клэр немного подумала и присоединилась ко мне.
      — Так, все понятно, — сказала она, хитро улыбаясь. — Ты рассказала почти все, за исключением самого интересного.
      Я удивленно взглянула на нее.
      — Почему ты не говоришь, что произошло у тебя с мистером Крисом Роли?
      — Потому что ничего не произошло, — скромно потупилась я и равнодушно пожала плечами.
      — Мне нравится в полицейских, — вмешалась Синди, — что они умеют складно врать.
      — Не больше, чем журналисты, — парировала я со смехом. — Ты перешла в отдел городских сплетен?
      Подруги впились в меня жадными до подробностей взглядами, и я вдруг почувствовала, что покраснела до кончиков ушей. Мне ничего не оставалось, как поделиться некоторыми соображениями относительно моих отношений с напарником. Я рассказала им о его неожиданном визите ко мне, о нашем ужине, о прогулке на берегу озера в Кливленде, а также о возвращении домой самолетом. К этим фактам я добавила свои сомнения, колебания и другие эмоции, которые, на мой взгляд, препятствовали перерастанию этих отношений в нечто большее.
      — Если откровенно, — нарочито беззаботно засмеялась я, — то мне стоило немалых усилий, чтобы не броситься ему на шею, когда мы гуляли в Кливленде.
      — Боже мой, почему же ты этого не сделала? — изумленно спросила Клэр и захлопала длинными ресницами. — Это пошло бы тебе на пользу.
      — Не знаю, — ответила я и развела руками.
      Конечно же, я знала, и Клэр тоже, если судить по ее обеспокоенному взгляду. Она взяла мою руку и крепко сжала ее. Синди молча наблюдала за нами, не понимая, что происходит.
      — Если бы у вас все получилось, — пошутила Клэр, — я бы согласилась сбросить фунтов двадцать. Представляю, какое выражение лица было бы тогда у моего мужа.
      — «Два полицейских из Сан-Франциско, — объявила Синди привычным тоном телерепортера местных новостей, — которые занимались расследованием убийства молодоженов, были застуканы в чем мать родила в живописных кустах Кливленда».
      Все зашлись в громком смехе, а я чуть не подавилась мороженым.
      — Вот этот материал, Линдси, — задыхаясь от смеха, сказала Синди, — я бы опубликовала с превеликим удовольствием.
      — С этих пор, — добавила Клэр, — в нашем полицейском департаменте начнут твориться чудеса.
      — Не думаю, что Крис допустит это, — попыталась я защитить его. — Это не его стиль. Не забывайте, кто он и откуда пришел в наш отдел.
      — Ах вот оно что, — еще громче рассмеялись они. — Значит, теперь это Крис, а не мистер Роли? И не стоит заблуждаться на этот счет, — добавила Клэр. — Мой Эдмунд — тоже очень серьезный мужчина, играет на трех инструментах, знает всю историю музыки и тем не менее иногда такое вытворяет, что даже голова кругом идет.
      — Что, например? — обрадовалась я возможности сменить тему разговора.
      Она сокрушенно покачала головой.
      — Не думай, что мужчины с обостренным чувством собственного достоинства ведут себя так и в постели. Иногда они способны на самые невероятные поступки.
      — Что ты имеешь в виду? — стала подначивать ее я. — Клэр, ты сама начала этот разговор, так что продолжай.
      Она посмотрела на меня так, словно хотела удостовериться, не упаду ли я со скамьи.
      — Ты была в моем заведении, не правда ли? Так вот на том столе лежали не только окоченевшие трупы.
      У меня чуть мороженое не вывалилось из рук.
      — Ты серьезно! Ты и Эдмунд? В морге?
      Клэр осталась довольна тем впечатлением, которое ей удалось произвести на нас. Синди вообще потеряла дар речи и некоторое время лишь растерянно хлопала глазами, позабыв про мороженое.
      — Ну ладно, раз уж я так разоткровенничалась… Однажды мы занимались любовью в симфоническом зале, в партере. После репетиции, разумеется.
      — Боже мой, и часто вы этим занимаетесь? — оторопело воскликнула я. — Вы с ума сошли? Разве можно ходить по городу и совокупляться при первом же удобном случае?
      — Ну, во-первых, это было много лет назад, — все еще смеясь, пояснила Клэр. — А во-вторых, это доставляло нам обоим много удовольствия. В особенности в последнем случае, когда мы трахались в офисе главного судмедэксперта во время рождественской вечеринки. Кстати, это случилось не так уж давно.
      — А вот у меня был случай, — неожиданно вмешалась Синди. — Когда я только пришла в «Кроникл», то познакомилась с парнем, который работал в отделе городской хроники. Дело дошло до того, что мы стали встречаться в библиотеке, укрывшись в самом дальнем углу сектора городского имущества за массивными стеллажами. И все было прекрасно. Никому и в голову не приходило заглянуть туда. — Синди слегка покраснела от смущения, но Клэр одобрительно похлопала ее по плечу.
      А я сидела молча, глядя на своих подруг, и не знала, как реагировать на их откровения. Они вдруг предстали передо мной в совсем ином свете. Нет, не в плохом, з просто в неожиданном для меня. А самым огорчительном для меня было то, что мне самой практически нечего было добавить к этим веселым рассказам.
      — Итак, — сказала Клэр, пристально глядя мне в глаза, — чем нас может порадовать инспектор Боксер? Что она вытащит из своего шкафчика?
      Я лихорадочно пыталась вспомнить хоть один подобный случай из своей жизни, но так ничего и не придумала. Ни сумасшедшего поступка, ни романтического случая, ни отклонения от нормы. А половой акт с мужчиной я представляла только под простынями и в своей постели. В конце концов я грустно вздохнула и развела руками.
      — Ну что ж, это, конечно, большое упущение, — назидательным тоном произнесла Клэр, — но не все еще потеряно. Пора начинать. Знаешь, в жизни каждого человека бывает всего лишь несколько по-настоящему очаровательных мгновений, когда он полностью расслабляется и может позволить себе нечто такое, чего никогда бы не совершил в обычном состоянии. Зачем же лишать себя таких чудных мгновений?
      В моей душе зародилось щемящее чувство сожаления о том, что было упущено в Кливленде. В этот момент я даже не знала, чего хочу больше — найти достойное место в перечне проделок моих подруг или поскорее отыскать Рыжую Бороду. Вероятно, я страстно хотела и того, и другого.

      Через пару часов я уже сидела в гематологической клинике.
      — Доктор Медведь хочет поговорить с вами перед процедурой, — сообщила старшая сестра Сара, которая обычно занималась со мной переливанием крови.
      Я нервно заерзала, наблюдая за ее приготовлениями. Вообще мне было намного лучше, но встреча с доктором сулила всякие неожиданности.
      Доктор вошел в лабораторию быстрым шагом, с папкой в руке. Он был настроен дружелюбно, как, впрочем, и всегда, но тем не менее сдержанно.
      — Надеюсь, вы принесли мне хорошие новости? — слабо улыбнулась я.
      Он присел на край стола и внимательно оглядел меня с ног до головы.
      — Как вы себя чувствуете, Линдси?
      — Не так плохо, как во время нашей первой встречи, — уклончиво ответила я.
      — Усталость?
      — Да, бывает иногда. В особенности под конец рабочего дня.
      — Тошнота? Головокружение?
      Я откровенно призналась, что несколько раз испытывала острые приступы тошноты, а пару раз меня просто вывернуло наизнанку.
      Доктор сделал какие-то пометки в своей карте, а потом пролистал несколько страниц и снова посмотрел на меня.
      — Я вижу, вы прошли четыре сеанса лечения…
      Мое сердце екнуло и замерло, как от дурного предчувствия. Он немного помолчал, а потом закрыл папку и снова посмотрел на меня.
      — Очень хотелось бы вас порадовать, но оснований для этого практически нет. Анализ эритроцитов показывает, что положение продолжает ухудшаться, хотя и не такими быстрыми темпами, как прежде. Вот, посмотрите на диаграмму.
      Он протянул мне листок с кривой линией, а сам достал из бокового кармана карандаш и показал ту часть кривой, которая все еще склонялась вниз.
      — Значит, мне становится хуже, — с отчаянием обреченного сказала я. В глазах мгновенно помутнело, а в голове пронеслись самые кошмарные мысли.
      — Откровенно говоря, — продолжал доктор, — это совсем не то, чего мы ожидали.
      Я сидела молча, судорожно вжавшись в кресло, и решила больше не задавать глупых вопросов насчет своих перспектив. И так все ясно. Мне становится хуже, и дело, судя по всему, идет к летальному исходу. Какой кошмар! А как же расследование, моя работа, мое будущее?
      — Ладно, доктор, — тяжело вздохнула я, — что меня ждет в ближайшее время? — Последние слова я не проговорила, а скорее прошептала.
      — Я намерен продолжать лечение, — решительно сказал он. — Более того, усилить его. Иногда требуется немало времени, чтобы избавить человека от этой болезни.
      — Суперсовременные методы, — угрюмо пошутила я, намекая на достижения новейших технологий.
      Он кивнул, даже не оценив моего юмора.
      — Я хочу, чтобы с этого момента вы приходили на процедуры три раза в неделю. А дозу мы увеличим до тридцати процентов. — Он слез со стола и подошел ко мне. — Линдси, сейчас еще нет никаких серьезных оснований для паники. Работайте, как и прежде, но не переутомляйтесь.
      — У меня просто нет другого выхода, — с трудом проговорила я.

      Я ехала домой в состоянии полной растерянности. Мне уже казалось, что все худшее позади, — и вот тебе, пожалуйста, снова надо бороться с этой проклятой напастью. А работа не ждет. Надо во что бы то ни стало узнать имя убийцы. Причем сделать это как можно быстрее, пока не появились новые трупы. А для этого потребуется немало сил и времени. Интересно, сколько мне еще осталось? А о таких понятиях, как счастье, успех, карьера, любовь и дети, вообще придется забыть. В лучшем случае на время. А в худшем — навсегда. И как все-таки обидно что все это приключилось именно сейчас, когда рядом со мной появился Крис, с которым можно было бы получить все эти блага.
      В квартире меня уже ждала Марта. Она виляла хвостом, бросалась мне под ноги, и мне пришлось отбросить дурные мысли и повести ее на прогулку. Вернувшись домой, я сразу же отправилась на кухню, чтобы приготовить поесть и хоть на время забыть о неприятностях. Достав из ящика луковицу, я разрезала ее на две половинки и вдруг подумала, что все это бессмысленно и глупо. В этот момент мне ужасно захотелось хоть с кем-то поговорить, поделиться своим горем и услышать столь необходимые в таких случаях слова утешения.
      Конечно, больше всего мне хотелось повидаться с Крисом и ощутить тепло его сильных рук. Стоит только набрать номер — и он появится здесь через несколько минут. Но вместо этого я позвонила Клэр. По моему голосу она сразу же поняла, что случилось что-то ужасное.
      — Мне плохо, Клэр, я боюсь, — только и смогла выговорить я.
      Мы говорили с ней больше часа. Точнее сказать, говорила преимущественно я, а она внимательно слушала, лишь иногда прерывая меня утешительными репликами. В конце концов я сказала, что только расследование и поиск убийцы дают мне хоть какие-то силы продолжать жить и бороться.
      — Ты не оставила этой надежды? — спросила Клэр.
      — Нет. Более того, я еще сильнее хочу достать этого подонка.
      — В таком случае мы с Синди в твоем полном распоряжении. Можешь на нас рассчитывать, Линдси. Только не пытайся все делать сама. Это слишком тяжкая ноша.
      Примерно через час я немного успокоилась и попрощалась с Клэр, поблагодарив ее за помощь и поддержку. Свернувшись калачиком на диване, я включила видеомагнитофон, но фильм смотрела только Марта, а я лежала, закрыв глаза, и старалась ни о чем не думать. Вскоре я уснула, утешив себя надеждой, что в конце концов все будет хорошо.

      На следующее утро я с утроенной энергией взялась за расследование. И с тех пор меня не покидала уверенность, что мы очень скоро узнаем имя убийцы. С этой целью я позвонила в Сиэтл и поинтересовалась, как там идут дела. Джим Хикин, близкий друг Сэма Рота, сообщил мне, что они делают все возможное и он немедленно проинформирует меня о результатах обыска в квартире невесты. А в последнем месте работы Кати мне заявили, что за три годы работы в Сиэтле у них не было никаких официальных командировок в Сан-Франциско. Во всяком случае, никаких денег Кати за это не получала. Ее профессиональные обязанности ограничивались работой с клиентами в Сиэтле, а если она и наведывалась в Сан-Франциско, то только по личным делам и в нерабочее время.
      В конце концов я позвонила Макбрайду, надеясь хоть от него услышать что-нибудь интересное. Он сообщил, что Хиллари по-прежнему упорствует в своих показаниях и отрицает какую-либо связь погибшей сестры с рыжебородым любовником. Но вчера он встретился с их отцом, который, как ему показалось, готов пойти на уступки, Макбрайд был абсолютно уверен, что в семье знают об амурных похождениях дочери, но скрывают, чтобы не компрометировать память погибшей.
      Кроме того, Макбрайд высказал предположение, что женщине было бы гораздо легче расколоть их и вызвать на откровенность. Я согласилась с ним и сразу позвонила Кристин Когут, матери невесты. Услышав ее голос, я сразу поняла, что сейчас она ведет себя более раскованно и, возможно, расскажет какие-то важные подробности.
      — Убийца вашей дочери, миссис Когут, все еще разгуливает на свободе и вынашивает планы очередных преступлений. — Я сделала многозначительную паузу, чтобы она прониклась важностью этого момента. — А вместе с вами сейчас страдают две другие семьи, чьи дети стали жертвами этого ублюдка. У меня нет сомнений, что вы знаете имя человека, который преследовал вашу дочь и в конце концов погубил ее. Пожалуйста, помогите мне остановить его.
      Я слышала, как она глубоко вздохнула, а потом заговорила дрожащим от волнения и горя голосом.
      — Знаете, инспектор, как больно потерять дочь, которую растишь, воспитываешь, безумно любишь ее и надеешься, что она станет хорошим человеком. А потом…
      — Да, миссис Когут, — сочувственно прервала я ее, очень надеясь, что она действительно знает имя убийцы.
      — Кати была такой симпатичной, — продолжала всхлипывать мать. — Ее все любили, она всех радовала своей непосредственностью и добротой. Она была такой раскованной, свободной, независимой. Мы всегда надеялись, что в один прекрасный день найдется такой же свободный и раскованный человек, и вместе они будут счастливы и добьются в жизни успеха. Все эти качества мы всегда воспитывали в наших детях. Мой муж сейчас упрекает меня в том, что я потакала слабостям дочери, баловала ее и в конце концов испортила до такой степени, что это привело к трагедии.
      Я предусмотрительно промолчала. Да и что тут скажешь? Эта женщина безумно страдала и, похоже, только сейчас получила возможность излить душу. Мне хотелось, чтобы она сама подошла к той теме, которая интересовала меня сейчас больше всего.
      — У вас есть дети, инспектор? — неожиданно спросила она.
      — Пока нет, — ответила я.
      — Очень трудно поверить, что моей дочери больше нет на свете, — продолжала плакать миссис Когут. — Мне так больно, что нет сил больше выносить эту тяжесть. Мы умоляли ее оставить этого мерзавца и даже подыскали новую работу в другом городе. Фактически мы ее насильно перевезли в Сиэтл. Тогда нам казалось, что достаточно оторвать Кати от него и все станет на свои места.
      Я продолжала напряженно молчать, боясь спугнуть ее вопросом.
      — Она была больна, инспектор, очень больна. Настолько, что уже не могла остановиться. Но я не понимаю, почему он держал ее в своих цепях, а потом решил убить. Он отнял у Кати все самое чистое, самое невинное, что только чожет быть у неискушенной юной девушки. Он отнял у нее все, но и этого ему показалось мало.
      Я терпеливо дожидалась того момента, когда миссис Когут назовет его имя, и молила Бога, чтобы она вдруг не передумала.
      — Кати благоговела перед ним, боготворила его и вообще теряла рассудок при каждой встрече с ним. Она пошла на бесчестье и опозорила не только себя, но и всю нашу семью. И даже сейчас… — ее голос стал тише, — даже сейчас я никак не могу понять, как можно убить человека, которого любишь и с которым провел много времени. Я этого не понимала и никогда не пойму. Именно поэтому я не рассказала вам о нем в прошлый раз.
      — Скажите сейчас, — настойчиво повторила я. — Еще не поздно.
      — Я думаю, что Кати познакомилась с ним на презентации его нового фильма. Он сказал ей, что давно мечтал найти героиню для своего фильма с таким прелестным лицом.
      И миссис Когут выложила мне всю правду о жизни дочери в Сан-Франциско. Я была в шоке и до боли сжимала трубку телефона, чтобы не закричать от злости. Разумеется, я знала этого человека, как, впрочем, знали его почти все в нашем городе. Он действительно был знаменит, но кто мог подумать, что именно он скрывается за рыжей бородой убийцы?

      Я сидела за своим рабочим столом и мысленно складывала фрагменты единого и уже более или менее ясно вырисовывающегося целого. Он был одним из совладельцев винного завода в Нейпе, где была обнаружена вторая пара молодоженов. Он хорошо знал Кати Когут, которая несколько лет прожила в Сан-Франциско. Он был намного старше ее и к тому же женат. Ну а о его известности и говорить не приходится. Все совпадает. Однако само по себе имя предполагаемого преступника еще ровным счетом ничего не доказывает. Его связь со вторым и третьим убийствами просматривается, но не является доказанной. А вот при помощи показаний Мерилл Шортли и Кристин Когут все становится ясным. У него был жестокий нрав и, возможно, какие-то важные для него мотивы убийства несчастных молодоженов.
      Я схватила за руку проходившего мимо Роли.