Глава пятьдесят восьмая

Джеффри Шефер дал себе слово, что сегодня вечером не станет пользоваться таблетками. И еще он твердо решил на какое-то время приструнить свои фантазии и притаиться. Он прекрасно понимал, к каким выводам могут прийти сейчас психологи относительно таинственного убийцы. Его фантазии прогрессируют, и скоро наступит стадия неудержимой, неконтролируемой ярости, настоящего бешенства. И они будут абсолютно правы. Вот именно поэтому ему теперь надо было немного охладить свой пыл и успокоиться.

Шефер был искусным поваром. Надо сказать, что он был талантлив во многих областях. Иногда он готовил умопомрачительные обеды для своей семьи, а когда на него находило, то мог стряпать даже на целую компанию. Когда он готовил, то любил, чтобы семья присутствовала на кухне. Ему нравилось иметь аудиторию всегда и во всем, пусть даже такую, как Люси и дети.

– Сегодня вечером вы попробуете классическую тайскую кухню, – провозгласил он своим благодарным слушателям, в то время как они с интересом следили за его руками. Настроение у Шефера было приподнятое, и он еще раз напомнил себе, что дома надо держаться и не позволять себе ничего лишнего. Возможно, следовало бы принять таблетку транквилизатора, перед тем как начать готовить. Тем более, что сегодня его организм еще не был перегружен лекарствами.

– Тайскую пищу от всех других кухонь юго-восточной Азии отличают строгие правила, требующие вполне определенных ингредиентов и пропорций. Особенно это касается приправ, – читал Джеффри лекцию, подготавливая сердцевины из нарезанных овощей.

– Это совершенно уникальная кухня. В ней переплетаются традиции китайской, индонезийской, индийской, португальской и малайской. Могу поспорить, что никто из вас раньше об этом не знал. Особенно Трисия и Эрика.

Девочки рассмеялись и тут же смутились. Совсем как их мамочка.

Джеффри подошел к Люси и воткнул ей в волосы цветок жасмина. Затем по цветку каждой девочке. Он хотел в шутку проделать то же самое с Робертом, но сын, расхохотавшись, успел отбежать.

– Дорогой, только постарайся сегодня не переусердствовать со специями. Подумай о детях, – напомнила Люси.

– Конечно, милая, конечно. Уж если ты заговорила о специях и остроте блюда, то все зависит от капсаицина, который содержится в перегородках вот этого чилийского перца. Капсаицин является сильным раздражителем и сжигает все, к чему прикоснется, даже кожу. Вот почему повару нелишне проявить мудрость и позаботиться о резиновых перчатках на этом этапе. Но я человек не очень мудрый, и перчаток у меня, как вы видите, нет. Я, можно сказать, человек немного сумасшедший, – он засмеялся, и дети присоединились к нему. Только Люси в эти секунды выглядела озабоченной и взволнованной. Шефер сам подавал блюда на стол, не прося помощи, и громко объявлял их названия по-тайски и по-английски.

– Плаа меук йаанг, или жареный кальмар. Очень вкусно. Мъенг кум, то есть скрученные листья с «сокровищами». Прелесть! Плаа йаанг каенг пхет, что означает «обжаренный люциан под красным соусом карри». М-м-м! Неповторимо. Правда, все это немножко острое, особенно последнее блюдо.

Он внимательно наблюдал, как семья пробует его стряпню. Как только они дошли до люциана, слезы градом покатились по щекам жены и детей, а Эрика даже задохнулась.

– Папа, очень остро! – пожаловался Роберт, стараясь проморгать слезы.

Но Шефер только кивал и улыбался. Ему нравились такие моменты. Его идеальная семья корчится и плачет. Он наслаждался каждой секундой пытки. Даже такую простую вещь, как ужин, ему удалось превратить в мучительную игру.

Без четверти девять он поцеловал Люси и сослался на необходимость совершить «моцион», как он называл свои ежедневные отлучки из дома. Он сразу же направился к «ягуару» и поехал на Фелпс-Плэйс, тихую полутемную улицу.

Здесь он принял щедрые дозы торазина и либриума, немного подумал и добавил укол торадола. Выждав немного, он проглотил еще несколько таблеток. И только после этого успокоился и отправился к своему врачу.

Глава пятьдесят девятая

Шефер не любил тупых и надменных привратников в доме, где жила Кэссиди, и справедливо считал, что они питают к нему аналогичные чувства.

Впрочем, кому нужны их любовь и уважение? Эти ленивые беспомощные болваны не умели ничего, кроме как открывать двери и льстиво улыбаться толстозадым жильцам.

– Я приехал к доктору Кэссиди, – доложил Шефер знакомому чернокожему идиоту. На лацкане его пиджака был приколот значок, где с небрежным изяществом было выведено «Мэл». Наверное, этот значок он носил для того, чтобы ненароком не забыть собственного имени.

– Хорошо, – отчеканил Мэл.

– А разве не положено говорить «хорошо, сэр»?

– Хорошо, сэр. Я сейчас позвоню доктору Кэссиди. Подождите здесь, сэр.

Шефер прекрасно слышал голос Бу в телефонной трубке привратника. Без сомнения, она должна была предупредить его о том, что ждет гостя. И его должны были пропустить сразу же. Она ведь знала, что он едет. Они только что переговаривались по телефону, пока он подруливал к ее дому.

– Можете подняться наверх, сэр, – наконец, соизволил пропустить его нахал-привратник.

– Я сейчас вышибу ее мозги, Мэл, – прорычал Шефер и, вальсируя, направился к лифту. – А ты стереги дверь, не то ее кто-нибудь украдет.

Когда лифт остановился на десятом этаже, Бу уже стояла в коридоре, ожидая появления Джеффри. На ней был наряд от Эскады стоимостью не менее пяти тысяч долларов. Бу отличалась весьма крупной фигурой и сейчас в кричаще яркой одежде больше походила на тореадора или тамбурмажора духового оркестра во время какого-нибудь парада. При взгляде на нее становилось понятным, почему два мужа сочли за благо покинуть ее. Вторым ее супругом был врач, доктор медицины. Тем не менее, она оказалась прекрасной любовницей и при этом отдавала гораздо больше, чем получала. И, что еще более важно, она снабжала Джеффри лекарствами. Большинство их представляли собой образцы продукции, которую приносили ее мужу сотрудники разнообразных фармацевтических заводов. Бросая Бу, он предпочел оставить и все таблетки. Количество «образцов» приятно удивило Шефера, но Кэссиди убедила его, что у фармацевтов такие объемы в порядке вещей. У Бу было много приятелей-врачей, которые часто выручали ее в обмен на небольшие сексуальные услуги, поэтому она могла доставать любые препараты, в том числе и наркотические.

Шеферу захотелось овладеть ею прямо здесь, в коридоре. Он знал, что Бу понравится такая выходка. Она бы оценила спонтанность и страсть, которые отсутствовали в ее скучной жизни. Подумав секунду, он все же посчитал благоразумным отложить задуманное до следующей встречи. Сейчас надо было решить куда более насущную проблему: у Джеффри заканчивались таблетки.

– Похоже, ты не слишком рад видеть меня, Джефф, – пожаловалась Бу, ласково поглаживая его лицо пальцами с длинными ярко-красными ногтями. Эти ногти почему-то испугали Шефера, и он отпрянул в сторону.

– Что с тобой, дорогой? Что случилось? Ну-ка, расскажи своей Бу, что происходит?

Шефер приблизился к ней и крепко прижал к груди ее огромное тело. У нее были большие теплые груди и толстые ноги. Шефер погладил Кэссиди по волосам, потерся подбородком о ее щеку. Ему нравилось ощущать свою власть над ней, над своим поганым психиатром.

– Я не хочу сейчас говорить об этом. С тобой я чувствую себя гораздо лучше.

– И все же, что с тобой случилось? Тебе придется поделиться своими страхами, дорогой.

Тогда Шефер моментально сочинил достоверную историю о том, как трудно ему живется и насколько напряжены его нервы.

– Люси заявила, что ей стало известно про нас с тобой. Боже мой! Ей мерещились мои любовницы еще до того, как мы начали встречаться. К тому же, она постоянно угрожает мне и твердит, что обязательно разрушит всю мою жизнь. Уверяет, что бросит меня и через суд отнимет те крохи, которыми я владею. А ее папаша сначала устроит так, чтобы меня выгнали с работы, а потом еще и опозорит. Это он умеет. Самое плохое заключается в том, что женушка отравляет моих детей, настраивая их против меня. Они теперь все говорят мне одинаково обидные фразы: «абсолютный неудачник», «никчемный сотрудник» или же просто «папочка, когда же ты начнешь зарабатывать». Иногда мне начинает казаться, что они правы.

Бу нежно поцеловала его в лоб:

– Нет-нет, что ты, дорогой. О тебе очень хорошо отзываются в посольстве. Я знаю, какой ты внимательный и любящий отец. Тебе просто досталась злобная, испорченная жена, которая пытается тебя унизить. Не позволяй ей делать этого!

Шефер знал, каких слов ждет Бу, и поэтому произнес:

– Ну, я надеюсь, мне осталось недолго терпеть эту стерву и грубиянку. Клянусь Богом, это долго не протянется. Я так люблю тебя, Бу. Скоро, очень скоро я расстанусь с Люси навсегда.

Он посмотрел на ее лицо, сильно накрашенное и припудренное, и заметил, как в глазах собираются слезы:

– Я люблю тебя, Джефф, – зашептала Кэссиди, и Шефер улыбнулся, будто ему было приятно в который раз узнать это.

Да, в искусстве притворства он преуспел. Ложь. Фантазии. Ролевые игры.

Он расстегнул пуговицы на ее розовато-лиловой блузке и начал ласкать ее, увлекая в квартиру, поближе к дивану.

– Ты знаешь, какая терапия мне нужна? – страстно зашептал Джеффри на ухо своей любовнице. – Конечно, знаешь, дорогая.

Глава шестидесятая

Я не спал с пяти утра и, в конце концов, позвонил инспектору Басби на Бермудские острова. Мне хотелось связываться с ним каждый день, иногда по несколько раз, но я заставил себя не делать этого.

Ведь я еще более ухудшил бы свое положение, если бы стал так часто напрягать местную полицию. Они могли подумать, что я просто не доверяю им и мешаю спокойно проводить расследование.

– Патрик? Это Алекс Кросс из Вашингтона. Я не помешал? Вы можете со мной сейчас поговорить? – сразу же поинтересовался я, стараясь, чтобы голос мой прозвучал не слишком взволнованно.

Конечно, я чувствовал себя совсем не спокойно. Я уже успел позавтракать с Наной и долгое время ходил по комнате взад-вперед. Так я провел время до половины девятого, когда можно было уже звонить Басби в участок в Гамильтоне. Начинался рабочий день, а я знал, что Патрик – человек пунктуальный и никогда не опаздывает на службу.

Я прекрасно представлял себе этого маленького жилистого человечка в его небольшом кабинете. Но за всем этим мне опять мерещилась Кристина на своем мопеде. Уже в который раз она все так же прощально махала мне рукой тем самым солнечным днем.

– У меня появилось кое-что для вас от моих приятелей из Интерпола, – начал я и поведал о похищении женщины на Ямайке этим же летом и еще одной на Барбадосе. Эти преступления немного походили на исчезновение Кристины. Правда, сам я не считал, что тут имеется какая-то связь, но мне все равно хотелось поделиться с Басби хоть какой-то информацией.

Патрик был человеком терпеливым и сдержанным. Он сначала внимательно выслушал все то, что я ему выложил, и только потом перешел к очередной серии своих замечаний. Правда, он был чересчур вежливым и поэтому для допросов слишком мягким. Но он не сдавался, и это немного утешило меня.

– Могу высказать предположение, что ни одно из этих похищений так и не было раскрыто, Алекс. Ведь этих женщин так и не нашли, да?

– Это верно. Они до сих пор считаются пропавшими. Никаких следов.

Басби громко вздохнул:

– Все же надеюсь, что ваша информация окажется полезной. Я, разумеется, свяжусь с другими островами и попробую выяснить еще что-нибудь. Есть еще какие-нибудь сведения от Интерпола или ФБР?

Мне не хотелось прерывать связь. Сейчас, разговаривая с ним, я снова почувствовал, что начинаю оживать.

– В очень отдаленных районах тоже было похищено и убито несколько женщин, и все они оказались безымянными, как Джейн Доу. Это происходило в Бангкоке, на Филиппинах и в Малайзии. Но, если честно, пока ничего обнадеживающего.

Теперь мне представилось, как он складывает губы в трубочку и задумывается.

– Я все понимаю, Алекс. Пожалуйста, продолжайте информировать меня о любых новостях, которые будете получать из своих источников. На мои звонки с просьбой о помощи частенько просто не отвечают. Мне искренне хотелось бы сообщить вам что-нибудь приятное. Но, боюсь, пока что мне вас абсолютно нечем порадовать. Кроме Перри Грэхема никто больше не видел того белого фургона. Так же как и Кристину.

Все это очень таинственно и непонятно. По-моему, она так и не доехала до Гамильтона. Я все время молюсь за вас, за вашу чудесную семью и, конечно, за Джона Сэмпсона.

Я поблагодарил Басби и, повесив трубку, отправился наверх, чтобы переодеться и идти на работу.

До сих пор мое расследование дела Оденкирка так и не продвинулось, а шеф связывался со мной ежедневно по электронной почте. Я прекрасно понимал, что сейчас переживает семья Фрэнка. Шумиха в прессе по случаю этого убийства стихла, как это обычно и происходит. К сожалению, статья «Пост» о нераскрытых убийствах на юго-востоке тоже постепенно забывалась.

Стоя под горячим душем, я думал о Люке Девитте и таинственном «наблюдателе» на Эс-стрит. Что же мог делать так долго в таком месте белый мужчина на «мерседесе»? Может быть, тут имелась непосредственная связь с убийствами Тори Гловер и Марион Кардинал? Однако все это пока казалось мне бессмысленным. И поэтому сводило с ума. Ласка не походил на обычных серийных убийц. Не был он, конечно, злым гением, как, например, Гэри Сонеджи, но все же пока что оставался неуловимым. И у него это здорово получалось…

Мне нужно было понять, зачем кому-то понадобилось сидеть так долго в машине возле дома Тори Гловер. Может быть, тот неизвестный блондин был частным детективом? Или самим убийцей? Одна теория внезапно пришла мне на ум. Не исключено, что он являлся соучастником убийцы. Они работали на пару. С подобным мне уже как-то приходилось сталкиваться в Северной Каролине.

Я сделал воду погорячее, посчитав, что так будет легче сосредоточиться. Пар должен был смыть паутину с моего мозга и возродить меня из мертвых.

Наконец, Нана начала стучать по трубе из кухни:

– Спускайся и отправляйся на работу, Алекс! Ты можешь использовать всю мою горячую воду! – кричала она, перекрывая шум душа.

– Последний раз, когда я оплачивал счет за воду и газ, там стояло мое имя! – так же громко отозвался я.

– А горячая вода все равно моя. Так было и будет всегда! – не отступилась старушка.

Глава шестьдесят первая

Каждый день и каждую ночь я выходил на улицы юго-востока, чтобы усердно работать, однако мои усилия пока что не приносили плодов. Я упорно искал и фиолетово-синее такси, и тот самый черный «мерседес» последней модели, на который ссылался Люк Девитт и который он якобы видел на Эс-стрит.

Иногда мне казалось, что я лунатик и хожу как во сне. Постепенно я привык и к этому, просто старался «ходить во сне» побыстрее. Расследование топталось на прежнем месте и никак не хотело сдвигаться с мертвой точки. Каждый день я получал советы и отыскивал тоненькие ниточки, но все они одинаково заводили меня в тупик.

В тот вечер я вернулся домой в начале восьмого, чувствуя себя измотанным. Однако детям все равно удалось затащить меня в подвал для очередного занятия боксом. Дэмон показал хорошую скорость при работе руками. Он удивил меня своей силой, учитывая его возраст. Сынишка всегда был в хорошем настроении, и это радовало меня. Кроме того, я был убежден, что он никогда не станет злоупотреблять своими боксерскими достижениями в школе.

Дженни только начинала учиться боксу, и ей больше нравилось смотреть на нас с Дэмоном, хотя и она тоже, безусловно, понимала, как много это значит – уметь защитить себя. Она быстро схватывала новые приемы и старалась изо всех сил, хотя сердце ее, конечно, не принадлежало спорту. Вместо этого она с удовольствием подшучивала надо мной и Дэмоном, иногда окончательно сводя нас с ума своими остротами.

– Алекс, тебя просят к телефону! – выкрикнула Нана, подойдя к лестнице, ведущей в подвал. Я посмотрел на часы: стрелки показывали без двадцати восемь.

– Пока что займитесь упражнениями для ног, – велел я детям и поспешил по ступенькам наверх. – Кто там еще?

– Не представились, – сообщила Нана, как только я появился на кухне. Она готовила креветки и кукурузные оладьи, и, кроме того, комната успела пропахнуть ароматом медовых и яблочных пряников. Сегодня нам предстоял поздний ужин – Нана ждала, пока я вернусь домой.

Я поднял трубку:

– Алекс Кросс слушает.

– Я знаю, кто вы такой, детектив Кросс.

Мороз прошел у меня по коже, и я почувствовал, как задрожали мои руки.

– На Четвертой улице возле аптеки есть платный телефон-автомат. Она сейчас у нас. И находится в безопасности. Но только поспеши. Торопись! Возможно, она сейчас как раз звонит по номеру этого автомата. Я серьезно говорю. Торопись!

Глава шестьдесят вторая

Я пулей вылетел из задней двери, не сказав при этом ни слова ни Бабуле, ни детям. У меня просто не было времени на объяснения, куда я тороплюсь и почему. Кроме того, я и сам еще не успел сообразить, что происходит. ^Неужели я только что разговаривал с Лаской?

Возможно, она сейчас как раз звонит по номеру этого автомата. Я серьезно говорю. Торопись!

Я бегом рванулся через Пятую улицу, потом свернул в переулок и понесся по Четвертой. За считанные секунды я одолел четыре квартала и очутился у берега Анакостии. Люди на улицах с удивлением смотрели мне вслед. Я казался им чем-то вроде смерча, неожиданно вырвавшегося на улицы юго-востока.

Приближаясь к аптеке, я за целый квартал увидел впереди металлический параллелепипед телефона-автомата. Молоденькая девушка, прижавшись плечом к стене аптеки, исписанной неприличными лозунгами, с кем-то весело болтала, прижав трубку к уху.

Чуть не врезавшись в нее с разбега, я все же вовремя остановился, сунув ей под самый нос свой полицейский значок.

Общественный телефон – изобретение замечательное. Особенно он полезен в нашем районе, где не у всех в квартирах стоят персональные аппараты.

– Полиция. Я – детектив по расследованию убийств. Повесьте трубку! – крикнул я девушке. На вид ей было лет девятнадцать, не более. Она окинула меня таким презрительным взглядом, словно ей было ровным счетом наплевать и на то, что я полицейский, и даже на то, что детектив по расследованию убийств посмел срочно от нее что-то потребовать.

– Вы что же, мистер, не видите, что я разговариваю? Чихать мне на то, кто вы такой. Будете ждать, сколько надо, как и любой другой, – она отвернулась от меня. – Небось, решили позвонить своей подружке, только и всего.

Я выхватил трубку у нее из рук и разъединил связь.

– Да что ты себе позволяешь, козел? – закричала на меня девица, и лицо ее исказилось от ярости. – Я же разговаривала! Что ты себе позволяешь, мать твою!

– Я считаю, что тебе стоит побыстрее убраться отсюда. Сейчас решается вопрос жизни и смерти. Уходи подальше от телефона/ Немедленно! Убирайся, я говорю! – однако, я видел, что она никуда не торопится. – Совершено похищение человека! – заорал я ей в лицо, как ненормальный.

Наконец, она попятилась и потихоньку удалилась. Видимо, девушка решила, что я и впрямь сумасшедший, и со мной лучше не связываться. В тот момент она была, конечно, права.

Я положил руку на трубку и, весь трепеща, ждал звонка. Я был на взводе и чувствовал, как все тело покрывается потом.

Мой взгляд то и дело обшаривал Четвертую улицу.

Но ничего странного или подозрительного я не заметил. Не было здесь фиолетово-синего такси, и никто из него меня не высматривал. Но определенно, тот, кто звонил мне, хорошо знал меня. Ведь он сначала связался со мной в гостинице Бельмонт, а теперь имел доступ и к домашнему телефону.

Его голос до сих пор эхом отдавался у меня в голове.

Она сейчас у нас.

И находится в безопасности.

Именно эти слова мне переслали полтора месяца назад. И с тех пор таинственный похититель не давал о себе знать. До сегодняшнего дня.

Сердце стучало так, будто где-то рядом стоял невидимый усилитель звука. Адреналин рекой хлынул в кровь. Я едва удерживался на месте. Тот, кто звонил, приказывал мне торопиться!

К телефону подошел молодой человек и с удивлением уставился на мою руку, которую я держал на трубке.

– В чем дело? Послушайте, мне надо позвонить. Мне нужен телефон. Эй, вы! Вы меня слышите?

Я бросил на него недобрый взгляд.

– Здесь работает полиция, – сообщил я. – Пожалуйста, проходите мимо. Идите!

– А при чем тут полиция? – непонимающе забормотал он.

Однако парень тоже решил удалиться, то и дело оглядываясь на меня. Видимо, ему не хотелось продолжать со мной этот бессмысленный спор.

Я беспомощно стоял у аптеки и рассуждал о том, что звонивший, очевидно, любил держать ситуацию под контролем. Наверное, он специально так долго не выходил на связь, чтобы продемонстрировать свою полную власть надо мной. И вот теперь меня ожидало новое испытание. Но чего же он добивался? Зачем ему понадобилось похищать Кристину? «Она у нас», – произнес он тогда. И сегодня повторил те же самые слова. Может быть, преступников действительно было несколько, раз он так настойчиво говорил «у нас»? Тогда какую группу он представляет? И что им от меня надо?

Так я простоял десять минут, пятнадцать, двадцать. Я чувствовал, что начинаю терять рассудок, но я – человек упрямый. И если бы понадобилось, я простоял бы вот так целую ночь. Потом я начал сомневаться, а тот ли телефон-автомат имелся в виду, хотя и знал, что другого поблизости не было. Тем более, что голос говорившего был спокойным и четким.

Впервые за несколько недель я позволил себе понадеяться на то, что Кристина еще жива. Я представил себе ее лицо, глубокие карие глаза, в которых светились безграничная любовь и тепло. Может быть, они смилостивятся и даже позволят мне перекинуться с ней парой слов?

Затем я начал злиться на безымянного человека, который звонил мне. Но через несколько секунд решил не поддаваться влиянию эмоций и стоял уже с холодной головой, доверившись трезвому рассудку.

Люди входили и выходили из дверей аптеки. Некоторые из них хотели позвонить, но одного взгляда на меня оказывалось достаточным, чтобы бросить эту затею и отправиться искать другой автомат.

Когда до девяти часов оставалось лишь несколько минут, телефон зазвонил. Я мгновенно снял трубку:

– Говорит Алекс Кросс.

– Да, я знаю, кто ты. Мы это уже установили. Итак, вот что ты должен сделать. Отступись. Иначе ты потеряешь все, что тебе дорого. Просто отступись. А то очень легко может произойти непоправимое. В мгновение ока. Ты же умный парень и понимаешь это, верно?

После этих слов связь оборвалась. Звонивший не стал ждать моего ответа.

Я выругался и изо всех сил ударил трубкой по автомату. Из аптеки выбежал менеджер и злобно посмотрел на меня:

– Я сейчас позову полицию. Это же общественный телефон!

Но я даже не стал объяснять ему, что сам являюсь представителем полиции.

Глава шестьдесят третья

Неужели мне звонил Ласка? Со сколькими же преступниками мне приходится теперь иметь дело?

Если бы только я мог ответить на эти вопросы! И еще мне очень хотелось узнать, кого звонивший имел в виду, говоря « у нас «. Кто же такие эти таинственные « они « ? Второе послание перепугало меня не меньше первого, а может быть, даже и больше. Но зато в сердце вспыхнула новая надежда: возможно, Кристина еще жива.

Но вместе с надеждой пришла и невыносимая боль. Если бы только они позволили мне поговорить с ней по телефону! Сейчас, как никогда, мне надо было хотя бы услышать ее голос.

Но что они хотели от меня? Отступись. От чего отступиться?

От расследования дела Оденкирка? Или убийств Джейн Доу? Или мне следовало перестать думать о Кристине? Может быть, Интерпол и ФБР подобрались к ним так близко, что преступники перепугались? Во всяком случае, в расследовании убийств мы пока что не продвинулись ни на шаг, и я понимал, что нахожусь в критической ситуации. При этом время работало против меня.

Рано утром в среду мы с Сэмпсоном отправились в Экингтон. Одна женщина сообщила нам, что ей известно, где находится фиолетово-синее такси. И хотя мы уже получали подобные звонки и ездили проверять поступившую информацию, каждый раз она оказывалась ложной. Однако это не имело никакого значения. Мы были обязаны реагировать на любые заявления.

– Владельца такси зовут Артур Маршалл, – сообщил я Сэмпсону, кода мы, припарковав мою машину, пешком пошли к старенькому кирпичному дому с небольшим садом. – Вся беда в том, что это вымышленное имя. Хозяйка, которая сдает ему помещение, уверяет, что он работает в магазине «Таргет». По крайней мере, он сам ей так сказал. А в «Таргете» мне заявили, что у них никогда не было такого сотрудника. Да и хозяйка заметила, что давненько уже не видела своего постояльца.

– Наверное, мы спугнули его, – предположил Сэмпсон.

– Надеюсь, что нет, но ты, кажется, прав.

Я оглядывал местность, где в основном проживал средний класс. Над нами простиралось голубое небо без единого облачка. По обеим сторонам улицы тянулись одно – и двухэтажные домики. Из любого окна сейчас за нами мог наблюдать Ласка. «Отступись», – предупредил он. Но я не мог этого сделать. Особенно после всего случившегося. Я знал, что здорово рискую, но ничего не мог с собой поделать.

Наверное, он узнал о том, что мы прочесываем улицы рядом с его логовом. Если он действительно причастен к убийствам «Джейн Доу», то ему уже давно удавалось уходить от наказания. Это был опытный и искусный убийца, умеющий вовремя скрыться.

Хозяйка дома рассказала нам все, что ей было известно об Артуре Маршалле. Но это была весьма скудная информация, достаточная лишь для того, чтобы сдать человеку однокомнатную квартиру с гаражом. Она выдала нам комплект ключей и разрешила самим посетить коттедж.

Второй домик оказался таким же, как хозяйский, но только выкрашенным в ярко-голубой цвет. Сначала мы с Сэмпсоном зашли в гараж.

Там стояло фиолетово-синее такси.

Артур Маршалл объяснил хозяйке, что машина принадлежит ему, и он подрабатывает на ней в свободное от службы время. Что ж, такое можно было допустить, хотя и с трудом. Итак, Ласка был где-то совсем рядом. Теперь я хорошо чувствовал это. Знает ли он о том, что мы уже обнаружили его машину? Не исключено. Что же теперь? Каков будет наш следующий шаг? А его? Какие неприятности ожидают нас в ближайшем будущем?

– Надо подумать, как бы запустить сюда наших экспертов, – сказал я Сэмпсону. – В машине наверняка отыщется что-нибудь интересное. А может быть, и в самой квартире. Отпечатки пальцев, волоски, волокна…

– Надеюсь, там не будет расчлененных трупов, – поморщился Сэмпсон. Я уже привык к черному юмору полицейских, поэтому никак не отреагировал на его замечание. – В подобных случаях всегда всплывают на поверхность отдельные части человеческого тела, Алекс. Мне как-то не очень хочется смотреть на них. Я люблю, чтобы стопы соединялись с ногами, головы – с шеями, даже если при этом все части уже мертвы.

Джон надел резиновые перчатки и тщательно обшарил переднее сиденье такси.

– Какие-то бумажки, обертки от жвачки, фантики… Почему бы нам не призвать на помощь Кайла Крэга? Он быстро пришлет сюда мальчиков из ФБР.

– В общем, я уже успел переговорить с Кайлом еще вчера вечером, – признался я. – Он ждет нашего сигнала и с удовольствием поможет.

Сэмпсон перебросил перчатки мне, и я принялся осматривать заднее сиденье. На спинке я заметил пятна, которые могли оказаться следами крови. Впрочем, в лаборатории это можно было легко выяснить.

После этого мы с Джоном поднялись в квартиру. Она была пыльной и запущенной. Мебели тут почти не оказалось, и вся обстановка вселяла какой-то первобытный ужас. Если тут и жил кто-то, то он, скорее всего, тоже не походил на нормального человека. Впрочем, хозяйка на это и намекала.