Самсон Сергеевич заехал на дачу к своему дяде, Константину Егоровичу, посмотрел на дачу, оставшуюся от брата Егора Сергеевича, дольше всего он рассматривал гранатовую мебель, от гранатовых часов он просто не мог оторвать глаз. Они его притягивали, их действие на него с каждой минутой усиливалось. Вдруг, ему показалось, что если он задержится в этой комнате, хоть на секунду, то исчезнет в пространстве времени, уйдет в эти часы, как в неизбежность. Он резко вскочил со стула, на котором сидел и бросился к выходу, ему показалось, что ножки стула разъехались, но посмотреть на стул у него не хватило храбрости, сильным движением он закрыл дверь в мистическую комнату.
      Медленно побрел Самсон Сергеевич к Константину Егоровичу.
      – Дядька Константин, что за часы находятся в гранатовой комнате?
      – Что, племянник, они тебе сильно понравились? Да, часы еще те.
      – А это не они довели до самоубийства Егора?
      – Чем черт не шутит, я сам не захожу в эти гранатные комнаты.
      – А зачем они тебе нужны? Продадим?
      – Самсон, да кто купит? Стоит гранатовая мебель дорого, часы так точно с восемнадцатого века сохранились, цены им нет, за границу увести не дадут, в кармане не провезешь.
      – В кармане нельзя, но в контейнере можно.
      – Ты их еще в порошок преврати и провези в цилиндре, размером в пятьдесят грамм.
      – Не шути, дядька, я серьезно говорю. Часы явно мистические, мне так страшно рядом с ними стало, что поджилки затряслись, еле ноги из комнаты унес.
      – Верю. Сам боюсь до чертиков этих часов.
      – Что делать будем с наследством Егора, надо ему было коллекционировать такую чертовщину мистическую!
      – Пусть стоит, там, где стоит. Не мешает.
      – А ты в гостиницу поставь, три комнаты можешь украсить этой мебелью, цены заломить, за страх!
      – Этого еще не хватало! Потом в гостиницу никто не пойдет жить.
      – Вот попали! Должен же быть выход из этой ситуации!
      К ним подошла Полина Игоревна:
      – Обед готов, прошу к столу.
      – Полина, принеси нам еду сюда, в холл, лень в столовую идти, – отозвался Константин Егорович, – у нас с племянником серьезный разговор.
      Полина Игоревна посмотрела на Самсона Сергеевича, уловила его сходство с Егором Сергеевичем и пошла за едой, с трудом вспоминая, что Самсон ее первая любовь.
      – Красивая у тебя кухарка! – воскликнул ей вслед Самсон Сергеевич.
      – Да она мне чуть ребенка не родила, да не получилось, сорвалось, нет у меня наследников.
      – А я, чем не наследник?
      – Ты, Самсон Сергеевич косвенный наследник.
      – Это еще посмотреть надо, чья эта дача теперь: моя или твоя?
      – Эх, Самсон, прав ты, тысячу раз прав, но я к этой даче привязался, а тебе она чужая.
      – Верно, я не изверг, прогонять родного дядьку не буду, я только хочу всех нас избавить от гранатовых часов.
      Полина Игоревна привезла сервировочный столик, и стала выставлять тарелки с едой на стол.
      – Простите меня, если, что ни так скажу, я поняла, что вы говорите о гранатовой мебели, – решила вставить свои слова Полина, – я убираю в этих комнатах, мне страшно среди этой мебели, особенно на меня давит славянский шкаф.
      – Вот, и я о том, же, заметил я этот шкаф, он еще мистичнее этих часов, – подхватил Самсон Сергеевич, – а, уговорили, тем более что Егор Сергеевич, коллекционер этой чудовищной коллекции, погиб. Я подумал, у меня есть предложение: продать всю гранатовую мебель на юг. Там конечно надо проезжать границу, но эту границу еще можно проехать, есть у меня старые знакомые, смогут купить эти дары истории.
      – А может в музей отдать? – робко спросила Полина Игоревна.
      – Молчи, женщина, – ответил Самсон Сергеевич, – здесь большие деньги пропадают, а я на них себе квартиру куплю, надоело жить заграницей, а дядьке тогда эту дачу оставлю.
      – Понял, Самсон Сергеевич, на юге у меня есть относительные друзья и их относительные враги, хочу продать мебель Соньке, эта она меня чуть без гостиницы не оставила, а я кроме гостиниц не в чем не разбираюсь. Сонька, забыл ее отчество, владеет гостиницами, купит она эту мебель!
      – Дядя Константин, а ты еще и женщинам можешь нравиться? Тогда продай гранатовый гарнитур этой самой Соне.
      – Вспомнил, ее мужа Саня зовут.
      – Вот и память возвращается к тебе, дядька, а ты сам поедешь к ним или к себе вызовешь покупателей?
      – Надо вызвать их сюда. Вспомнил! Как я мог забыть! Ее зовут Софья Константиновна!
      Константин Егорович позвонил Эмме, с ней он сохранял служебные отношения, и предложил ей сообщить Софье Константиновне о коллекции гранатовой мебели.
      Эмма затребовала часть денег от продажи, Константин согласился. Самсон Сергеевич, на вырученные деньги от продажи гранатовой коллекции мебели, купил квартиру в доме Биланы, в соседнем подъезде, тянуло его в этот дом. Он перевозил мебель, в новую квартиру, после непродолжительного ремонта за выездом прежних хозяев.
      Билана везла коляску с сыном и увидела, как из газели выгружают антикварную мебель, что-то смутно знакомое она в ней улавливала. Платон не показывал ей дощечки, привезенные из тайги, но она хорошо знала, как выглядит мебель, изготовленная Прохором Степановичем и переделанная под антиквариат. Она заметила, что мебель без гранатовых камней, зато в ней много резьбы, и весьма качественной.
      Хозяин мебели заметил ее внимание к мебели, он подошел к Билане, и решил пояснить, что эту мебель он купил в антикварном магазине за большие деньги, но комплект весьма интересный и стоит этих денег. Она с ним полностью согласилась.
      Их разговор наблюдал из-за кустов Платон, его принесло сюда чувство, прощального взгляда на свои дощечки, превращенные в приличную мебель. Он смотрел на мебель, потом заметил Билану и подошедшего к ней Самсона Сергеевича, он даже не знал Самсона, но сразу угадал в нем брата Егора.
      Руки у Платона зачесались в поисках складного ножа, опять к его жене приставал очередной брат! Ножа не было! Он остался у целительницы в тайге. Не долго думая, Платон направился в магазин в поисках нового складного ножа. Он его купил!
      Положил нож в карман и успокоился, потом разволновался: может ли он еще владеть этим ножом, как раньше? Пошел в лесопарк, выбрал мишень, стал метать нож. Руки вспомнили, у него все получалось! Он легко попадал в цель. В груди у Платона было пусто, после возвращения из тайги, у него и не было женщины, но вновь появился складной нож…
      Самсон Сергеевич, спиной почувствовал взгляд Платона, оглянулся, но никого не увидел. Он по душам поговорил с Петром Ивановичем, тот проговорился про след от ножа, в спине Егора Сергеевича, после его паденья с крыши дома. Эти слова запали в его голову. Самсон Сергеевич верил в рок и в непонятные явления. Он решил узнать, как выглядит пуле защитный жилет вблизи. Вес конструкции его привел в ужас, но он спиной ощущал, что кто-то ведет за ним охоту. Приезжий иностранец местного производства решил расплавить свинец из аккумулятора, сделать плоскую пластину. Свою задачу он выполнил, нож застревал в пластине, весьма незначительной толщины. Из двух маек он сделал жилет со свинцовой прослойкой, в области сердца. Одев, защитную, свинцовую майку, Самсон Сергеевич пошел в гости к Билане.
      И надо же было Платону в этот день вернуться в свою квартиру! Он услышал разговор у дверей Биланы, посмотрел в глазок, заметил Самсона Сергеевича, но когда тот сделал шаг в квартиру Биланы, Платон мгновенно открыл свою дверь, и метнул нож в спину Самсону Сергеевичу!
      Нож отскочил от спины и со звоном упал на плиту лестничной площадки.
      Билана вскрикнула. Самсон Сергеевич посмотрел на нож и на Платона:
      – Это ты убил Егора? – глядя в глаза Платона, спросил Самсон Сергеевич.
      – Я, – машинально ответил Платон.
      – Ты муж Биланы? От ревности тебя так ведет? Понятно. Что с тобой делать?
      – Почему нож отлетел от твоей спины?
      – Не скажу, я знал, что ты еще раз попробуешь повторить свой удар. Знаешь, я долгое время жил заграницей, предлагаю тебе уехать куда подальше и не возвращаться, либо сдам тебя.
      – Мне некуда ехать, разве, что в тайгу, где год прожил.
      – Езжай в тайгу, но если я тебя здесь увижу – сдам, без слов сдам.
      Платон покинул город.
      Серое облако судьбы, выплывающее из темного скопления облаков, медленно поглощало тех, кто пытался Билане навредить. Они все исчезали, уезжали, одним словом ей больше не мешали. Она сидела на личном антикварном стуле рядом с малышом, сидящем в высоком стуле для малышей, и кормила его из ложечки. Он ел, открывал живописно свой ротик, немного вымазывался, растворимой кашей, но ел.
      Жизнь продолжалась без Платона, без Егора Сергеевича, они оба ушли в ее прошлое.
      Она не жаловалась, просто некому было жаловаться, не у кого было что-либо просить. Билана кормила ребенка и думала, а, где находиться белое облако судьбы, которое ей принесет в дом помощника. Кто бы, сомневался, что в дверь позвонят!
      Естественно, позвонил в дверь Самсон Сергеевич. Она вытерла рот малышу, взяла его на руки и пошла, открывать дверь.
      – Привет, соседка! Гостей не ждешь?
      – Всегда жду! С ребенком играть будешь? Других развлечений не предвидится.
      – А как с ним играть?
      – Ему скоро спать, так, что читай маленькому книжку, он уснет от твоих монотонных и умных звуков.
      – Давай, мамочка, книжку, почитаю, если не разучился, я на своем языке давно не читал.
      Самсон Сергеевич стал читать детскую книжку, действительно с иностранным привкусом, язык шевелился у него с лишними звуками, но ребенку понравилось, он пытался проговаривать отдельные звуки, маленькие слова, и до нее доносился дуэт двух местных иностранцев. Билана вымыла посуду, приготовила чай для взрослых, сделала бутерброды, поставила их на полминуты в свч печь. Ребенок, довольный новым чтецом, уснул, а Самсон Сергеевич, довольный, что справился с заданьем, пришел к ней на кухню.
      – Заданье выполнил, что дальше?
      – Садись, ешь, пей, – сказала она и сама села за кухонный стол, оставив более удобное место для гостя.
      Он взял теплый бутерброд, горячий чай с лимоном, и вдруг улыбнулся всеми своими, великолепными зубами:
      – Билана, мне нравиться быть с тобой! Тихо и уютно, и словно ничего больше и не надо.
      – А больше мне и предложить тебе нечего! От Платона нет известий. Инесса Евгеньевна ко мне практически не приходит, один раз позвонила и все.
      Родственников в этом городе у меня нет.
      – А как жить будешь? Одна, с ребенком?
      – Живу и дальше проживу.
      – Нет, это все неправильно, завтра возьмем мальчика, велосипед с ручкой для взрослых, и пойдем гулять, вдруг, чего надумаем? А сейчас, спасибо за чай, я, пожалуй, пойду домой, – сказал он и вышел, словно белое облако растаял в тумане вечера.
      Она еще раз убрала со стола, с блуждающей улыбкой на губах, без мыслей о будущем, ей очень хотелось спать. Она уснула, спал малыш.
      Самсон Сергеевич пришел домой, посмотрел на свою большую квартиру, с темной, великолепной мебелью, роскошной для него одного. Он лег и стал рассматривать зверей, изображенных на всех выступах мебельного гарнитура, в какой-то момент, ему показалось, что деревянные звери сбились в стадо и поскакали в его сторону, что было дальше, он не увидел, уснул.
      Прохладное утро не радовало прогулочной погодой. Темно-серые облака отпугивали мысли о прогулке. Самсон Сергеевич поежился, встал, посмотрел в окно, кусочек неба солнечного дня не обещал. Он прошел по квартире, к которой еще не успел привыкнуть, посмотрел на вырезанных из дерева зверей, и подумал, что напрасно он купил эту мебель.
      Звери вызывали смутные чувства в его душе, тревожили ее, видимо, поэтому такую мебель практически никогда не выпускали в промышленных вариантах, а он купил.
      Ему казалось, что все звери смотрят на него и просят кушать, открывают голодные рты, скалят зубы. Он тряхнул головой, чтобы сбросить эту чертовщину, но звери оставались на своих местах, они сидели на шкафах, комоде, на спинках стульев, они лепились по периметру стола. Самсон Сергеевич стал всматриваться в вырезанных из дерева зверей, под его взглядом они становились все объемнее, все реальное, и даже агрессивнее.
      Что же я такое купил? – подумал Самсон Сергеевич, – надо бы продать этот антиквариат чистой воды куда подальше, или вывести его на дачу, туда, где стояла гранатовая мебель.
      Надо же было в эту мебель вложить деньги, привезенные из-за границы!? Сразу отдал их, а теперь и к женщине пойти не с чем, и еще местный бизнес не развернул.
      Вот с этого бы и начинал, а то его звери замучили. Ситуация складывалась не для прогулок на пластмассовом велосипеде с ручкой для взрослых. Надо было найти более опытного человека, и Самсон Сергеевич решил поехать к дядьке, Константину, тот пока еще жил на даче.
      Новая машина Самсона Сергеевича, без труда довезла его до дачи, за забором слышны были крики и женские ругательства. Он подошел к камере внешнего наблюдения, нажал на кнопку, ворота разошлись в стороны по рельсам, глубоко, вкопанным в землю, он на машине въехал на территорию дачи.
      У фонтана стояли Полина Игоревна и Инна. Мать посмотрела, на выходящего из машины, Самсона Сергеевича и спросила:
      – Завтракать будите? Я его через десять минут принесу в холл, второго этажа, там любит обедать Константин Егорович.
      – Хорошо, – сказал Самсон Сергеевич, закрывая машину маленьким пультом управления.
      Дядька и племянник вновь сели за стол переговоров. Вопрос вновь шел об антикварной мебели.
      – Дядя Костя, мне надо избавиться от антиквариата в моем доме! Насколько это возможно без потери, вложенных денег?
      – Самсон, зачем купил эту мебель, спрашивать у тебя бесполезно, купил, значит хотелось. Продать дорого трудно, один комплект на юг отправили. Соня звонила, говорит, народ боится в этих дорогих апартаментах всякой чепухи, чертовщины и прочего.
      Первой жительницей этих дорогих комнат, была некая Даша, так она заплатила за трое суток, а прожила в них минут двадцать, если не меньше. Сама Соня ничего странного в мебели не находит. Я к чему говорю, она второй комплект не купит.
      – Круто, ничего себе! А я вчера смотрел на зверей, да чуть не свихнулся.
      – Я так скажу, эта мебель действует на художественные натуры, на тех, кто сам готов выдумать, что угодно. Нужно искать богатых людей без признаков художественности в мыслях. Понял? Ничего ты не понял. Можно мебель продать назад Анне Михайловне, она возьмет без слов. Она в этом разбирается, сама дома антиквариат не держит, считает, что у старой мебели есть духи.
      – Вот наговорил! Теперь домой не пойду, у тебя останусь на даче, правда, я пообещал Билане погулять с ней и ее ребенком.
      – Не лез бы ты к Билане, не ровен час, Платон явиться, худой, тощий и полный сюрпризов.
      – Он в меня уже метал нож, да я надел свинцовую майку, нож отскочил.
      – Так зачем лезешь к его Билане? Муж у нее парень смекалистый, еще чего выдумает.
      Развяжись с ними, отдай мебель в магазин, и зачем купил квартиру в доме Биланы?
      – Достали, опять уеду туда, откуда приехал.
      – Я добрый, разрешаю, твою мебель со зверями вернуть в музей этой дачи, возьму бесплатно.
      – Вот, действительно добрый дядя! Согласен! Вдруг миражи антиквариата требуют вернуть мебель на место?
      – Это ты хорошо подметил, а если предположить, что душа Егора ходит по своему музею, мебель ищет, а ее нет?
      – Чего ты меня пугаешь? Получается, что я ограбил душу Егора? Своего единственного брата? Чушь, какая-то, а жутко становиться. Поставлю я мебель, для его души, но тогда получается, что на даче, будет жить приведение!
      – Куда деваться? Дача выполнена под мини замок, а в замках приведенья всегда жили. Он сразу, еще при строительстве этого мини замка, думал о музее!
      – Уговорил, привезу своих зверей, взамен гранатовой мебели, сниму свой грех перед душой брата Егора Сергеевича.
      Мебель с вырезанными из дерева, зверями, неплохо вписалась в комнаты, предназначенные для гранатового гарнитура, словно бы она там всегда стояла.
 

Глава 17

Глава 18