Глава 29

За поздним завтраком Йен, любуясь женой, молчал, поскольку утренний разговор и занятия любовью истощили его морально и физически. Рассказать о своей непростительной трусости оказалось гораздо труднее, чем признаться в импотенции, но Йен чувствовал неожиданное облегчение. В глубине души он ждал от нее более сильной реакции: отвращения, потрясения, возможно, гнева. Однако Лора предпочла не ворошить прошлое. Ее дядя умер бы в любом случае, поэтому она не стала рассуждать, что было бы, сложись все иначе, а проявила понимание. Этого можно ждать лишь от тех, кто сам заглянул в бездну и выжил.

Да, он везучий человек. Хотя горькое раскаяние не исчезло, теперь он посвятит себя тому, чтобы сделать Лору счастливой.

Йен собирался предложить жене верховую прогулку до Манпура, но тут явился посыльный от магараджи, который срочно желал видеть саиба Фалкирка.

— Интересно, что могло случиться, — нахмурился Йен, поцеловал жену и отправился со слугой в незнакомую часть сада. Вой гиен возвещал о том, что там находится зверинец.

Магараджа стоял на берегу, глядя туда, где весело резвились в грязи два индийских носорога. Раджив Сингх сразу приступил к делу:

— Я получил депешу, которая заинтересует вас, хотя новости не из приятных. Лучше прочтите сами.

Йен пробежал глазами длинное послание, затем прочел еще раз.

— Источник верный? — спросил он без всякой надежды. — Трудно поверить, чтобы целая британская армия была полностью уничтожена в Афганистане, за исключением одного человека.

— Информация достоверна, — с легким раздражением ответил магараджа. — Ваш британский командир проявил безобразную некомпетентность, допуская ошибки, которых избежал бы любой школьник.

Йен невидящим взглядом смотрел на депешу, представляя все подробности. Армию, покинувшую Кабул, сопровождали обозы и походные кухни. В колонне было много женщин и детей, она двигалась с ужасной медлительностью, к тому же дул сильный ветер, шел снег, что еще больше затрудняло движение.

Афганцы, лучшие наездники и самые меткие стрелки в мире, нанесли сокрушительный удар и ускакали прочь до того, как британские войска успели им ответить. Йен знал те вероломные горы, поэтому не удивился, что на подступах к горным перевалам судьба деморализованной колонны была решена.

Согласно депеше только сержант Брайдон сумел добраться до британского форта в Джелалабаде и сообщить о резне. Это случилось два дня назад. Благодаря великолепному осведомителю Йен первый из британцев узнал эту новость.

— Мне жаль, Фалкирк. У вас были друзья в кабульском гарнизоне?

— Да. Господи, как бы мне хотелось, чтобы кому-нибудь из них достало ума пристрелить этого Элфинстоуна! Такого не должно было случиться. Никогда!

— Хотя в депеше говорится только об одном человеке, спасшихся может оказаться гораздо больше, — заметил Раджив Сингх. — Индийские солдаты могли уйти и в свои деревни, а афганцы наверняка захватили пленных.

— Хочу надеяться. Однако несколько человек не изменят того факта, что это величайшая катастрофа, выпавшая на долю британской армии, которой не должно было случиться. Возможно, это наказание моим соотечественникам за их самонадеянность. Убрать с трона способного правителя Дост Мохаммада только из-за того, что он принимал русских у себя при дворе! Полагаю, его сын Акбар возглавил армию, чтобы разгромить британцев.

— Вы объективно судите о промахах своей нации, — заметил Раджив Сингх, глядя, как один из носорогов вылез из грязи и начал чесаться о ствол дерева. — Британцы вошли в Афганистан, как эти дикие животные, глупые и неповоротливые. Им удалось расшатать страну изнутри, но они забыли, что на каждого носорога есть злой тигр.

— Вы не сожалеете о том, что произошло? — спросил Йен, возвращая депешу.

— Мне жаль, когда из-за глупости командира умирают храбрые солдаты. — Раджив Сингх пошел по тропе. — Я был союзником Британии потому, что считал это хорошей политикой, и еще потому, что там встречаются хорошие люди, как, например, вы и ваша очаровательная жена, которая мне нравится и которую я уважаю. Но мне не нравятся завоеватели, и я не стану их оплакивать, они получили по заслугам.

Несколько минут они шли молча вдоль реки к огромному вольеру, в котором содержались белые тигры. Площадь с деревьями, травой и водопадом окружали ров и высокий забор, чтобы звери не могли убежать. Йен слышал о них, хотя никогда не видел их. Величественные животные казались нереальными, словно духи своих золотистых сородичей.

— Великолепные звери. Похоже, они прекрасно себя чувствуют в неволе.

— Но предпочли бы свободу, — ответил Раджив Сингх. — Как Индия. Когда-нибудь она тоже избавится от европейского рабства.

— Это случится, только не на нашем веку.

— Не будьте столь уверены, Фалкирк. Кто бы мог подумать, что британцев могут изгнать из Афганистана?

— Обстоятельства везде разные, — с показным равнодушием заметил Йен. — Для большинства индийцев господство иностранцев лучше местного порабощения, многие мужчины гордятся службой в британской армии. Но британское присутствие в Афганистане было возмутительным с самого начала.

Раджив Сингх мгновенно обернулся и сказал с угрозой в голосе:

— Если британцы не уйдут из Индии за время моей жизни, Фалкирк, я буду возвращаться снова и снова, нота их здесь не будет. Клянусь, я стану одним из тех, кто положит этому конец. Вот вам наглядный пример перевоплощения.

— Надеюсь, ваша вера в будущее оправданна, — криво усмехнулся Йен, — но в этой жизни есть много вещей, которых я не понимаю.

Атмосфера разрядилась, и оба залюбовались тигром, который поднялся, зевнул, раскрыв огромную пасть с невероятно длинными зубами, после чего лениво побрел к водоему и стал плавать, как мирное домашнее животное.

— Он убил по крайней мере тринадцать жителей деревни, прежде чем его поймали и принесли сюда, — задумчиво сказал Раджив Сингх. — Теперь, когда ситуация изменилась, наверное, даже к лучшему, что вы отказались от моего предложения и покидаете Индию. Подобно этому тигру, вы можете быть гораздо опаснее, чем кажетесь.

— Подобно этому тигру, я предпочел бы греться на солнышке с подругой, а не воевать.

— В следующем вольере живут очень редкие китайские медведи — панды, — Раджив Сингх сменил тему, — которые питаются только бамбуковыми побегами. Я надеялся, что они будут размножаться, но они упорно не хотят.

После ухода мужа Лора написала магарани записку, в которой сообщала о потрясающем успехе, затем долго просматривала «Камасутру» и наконец вернулась к бумагам дяди. В индийском журнале Петра содержалось только невинное описание его путешествия, но Лора решила поискать более тщательно и вдруг обнаружила сложенный в виде закладки лист бумаги. Если бы у нее не было опыта расшифровки неразборчивого тюремного почерка дяди, она бы не разобрала таинственные пометки, которые Петр делал исключительно для себя. Возможно, он собирался уничтожить записку, но по рассеянности сунул лист в дневник.

— У меня не будет времени увидеться с вами до вашего отъезда, Фалкирк, поэтому я хотел бы попрощаться сейчас. Надеюсь, возвращение домой будет безопасным. — В знак особого расположения магараджа протянул Йену руку.

Тот крепко пожал ее и ответил:

— Намаете. Уверен, что мы доберемся благополучно. Спасибо за ваше гостеприимство.

Мужчины расстались со смешанным чувством симпатии друг к другу и настороженности, не совсем друзьями, но пока еще и не врагами.

Йен шел по лабиринтам дворца, продолжая думать о резне в Афганистане и пытаясь сосчитать людей, которых он знал и которые, возможно, погибли. В одном месте дорога из Кабула в Джелалабад проходила через узкое ущелье, вот там, должно быть, и произошла настоящая бойня. Сколько же людей погибло, сколько женщин и детей угнано в рабство? Пока он наслаждался комфортом, его друзья умирали в нескольких сотнях милей от него.

Йену хотелось поскорее вернуться к жене, но едва он вошел в гостиную и посмотрел на нее, сразу же понял: что-то случилось.

— Я нашла. Йен, — по-английски прошептала она. — И это гораздо хуже, чем мы подозревали.

— Ты сделала перевод?

— Я подумала, что лучше не переводить это на язык, который многие знают.

— Правильно. Может, пойдем в спальню? — громко предложил он. — После двухчасового отсутствия я здорово по тебе соскучился.

Лора улыбнулась, но взгляд оставался серьезным. В комнате уже не было ни единого лепестка, хотя аромат роз сохранился. Йен усадил жену рядом.

— Я правда соскучился, — сказал он, целуя ее, такую нежную, теплую, желанную. — Что ты обнаружила?

Лора открыла страницу, исписанную по-русски.

— По существу, Петр организовал коалицию сил, которые выступят против Англии, когда созреют условия. Первое — смерть Ранджита Сингха, поскольку тот объединил Пенджаб и был нашим лучшим союзником на севере. Второе — ослабление Англии из-за войны в Европе или Индии, в результате чего британцам придется вывести отсюда часть армии.

— Первое условие выполнено два года назад, когда умер Ранджит Сингх, а второе — позавчера. Объясню, когда ты закончишь. Продолжай.

— Петр месяцами беседовал с вождями Пенджаба и Афганистана, многие из которых были бы рады присоединиться к священной войне, чтобы выгнать британцев. Он также вел переговоры с князьями центральной Индии и заручился их согласием подняться на борьбу, если возникнет благоприятная ситуация.

— Объединившись, эти группы составят внушительную силу, — нахмурился Йен.

— Так считал и Петр. Главная роль отводилась в его плане Радживу Сингху. Он прирожденный лидер, опытный военачальник, которого возмущают порядки британцев, один из тех людей, кто мог бы объединить восставших.

— И разжечь огонь по всей Индии. Вот что Петр пытался объяснить перед казнью. Единственная искра вызвала бы целую серию волнений. Англия сумела бы подавить одно-два, но не по всей стране. Да, твой дядя проделал хорошую работу. Лучше бы он не был так чертовски умен. Что-нибудь еще?

— Боюсь, что да, — ответила Лора. — В Афганистане он узнал о тайном перевале в горах, недалеко от Хайбер-Пасса, очень узком, больше похожем на козью тропу, поэтому им пользуются только местные племена. Дядя говорил, что со временем афганцы смогут пройти по нему в Индию, до того как туда придут британцы.

— Проклятие! Все условия налицо. Если Раджив Сингх захочет восстать против Англии, теперь самый подходящий момент. — Йен вкратце рассказал жене о новостях из Афганистана. — К тому же, судя по настрою магараджи, он готов выступить в любое время.

Лора побледнела.

— Ты полагаешь, афганцы могут закрепить свою победу и, спустившись в долину, начать священную войну, как предлагал дядя?

— Не исключено. В бумагах Петра нет хотя бы намека, где может находиться тот загадочный перевал?

— Здесь есть название — Шпола-Пасс. Тебе это о чем-нибудь говорит?

— Я знаю деревню с таким названием, она расположена между Хайбер-Пассом и Джелалабадом. Наверное, в тех местах находится перевал.

— Да, время сейчас подходящее, — заметила Лора. — Победа афганцев, волнения в Пенджабе, их лидеры будут просто счастливы отвлечь внимание армии.

— И Раджив Сингх готов возглавить движение, — закончил Йен. — Резня показала, что Англия не является непобедимой, а это еще один существенный фактор. Если ее звезда начнет закатываться, то все, кто хоть сколько-нибудь пострадал от британцев, сольются в единый кулак, чтобы уничтожить каждого европейца в Индии. Любой землевладелец, обложенный тяжелым налогом, любой князь, потерявший власть, любой человек, увидевший, что его единоверцев преследуют.

— Ты считаешь, дело может дойти до этого? — испуганно спросила Лора.

— Боюсь, что так. Здесь всего несколько тысяч европейцев против миллионов индийцев. Мы уживаемся лишь потому, что большинство людей считают наши законы приемлемыми, но все может быстро измениться, особенно если такой умный человек, как Раджив Сингх, начнет действовать согласно плану, разработанному твоим дядей. По-моему, его главной целью было установление здесь российского господства.

— Я уверена в этом, — ответила Лора. — Он намекает, что вел двойную игру: уговорить Раджива Сингха возглавить борьбу, а когда после победы коалиция распадется, русские войдут в Индию.

— Мне кажется, твой дядя недооценил способность Раджива Сингха удерживать вместе самые различные группы. Я бы на его месте не был так уверен.

— Я понимаю, почему дядя написал в тюремном дневнике, что сожалеет о задуманном плане. Десятки тысяч людей погибнут, если в Индию вторгнутся афганцы и многие штаты присоединятся к ним. Но почему такой умный человек сразу не подумал об этом?..

— Ответ прост: в его задачу входило защищать и расширять сферу российского влияния, — ответил Йен. — Однако Петр осознал, что здесь легко увлечься опасной работой. Британцы называют скрытую войну «большой игрой», «состязанием теней». Короче, это — спорт. Будешь умнее, быстрее, опаснее — выиграешь эту игру.

— Только одному Богу известно, сколько пострадает людей, — с горечью сказала Лора. — Что же нам теперь делать?

— Мы выполним последнюю волю Петра и постараемся сделать так, чтобы этот огонь никогда не разгорелся.

Глава 30

Мира навела порядок в спальне, отнесла магарани записку от хозяйки и решила немного прогуляться, по чистой случайности выбрав для прогулки ту часть дворца, где жили слуги-мужчины.

Поскольку Зафир до сих пор не навестил ее после возвращения в Манпур, ей было неприятно думать, что патхан не так уж заинтересован в ее ответе.

Она припасла самые язвительные слова на случай встречи, однако, когда их пути пересеклись, сияющая Улыбка Зафира тут же заставила ее забыть все обиды.

— Вид маленькой голубки ласкает мой уставший взгляд.

— Твой взгляд отнюдь не уставший, — парировала Мира. — Глаза блестят, как у лисицы, которая присмотрела себе курицу на обед.

— Совершенно верно, хотя это не курица, а голубка. Могу я съесть ее на обед?

— Я никогда не стану ничьим обедом. Так как мэм-саиб сейчас не нуждается во мне, я решила немного погулять.

— Тогда я буду сопровождать тебя и охранять от лис. Они уже отошли на порядочное расстояние от дворца, когда Зафир спросил:

— Ты обдумала мое предложение. Мира?

— Впервые слышу, как ты называешь меня по имени.

— Я предпочел бы называть тебя женой.

— Тогда я буду называть тебя мужем.

Ликующий Зафир подбросил ее в воздух, закружил над головой, и хохочущая Мира поняла, что ее ответ многое для него значил.

— Жаль, у меня нет с собой ружья. Настоящий пат-хан должен отметить такое событие пальбой в воздух, но я с радостью сделаю это, когда мы поженимся.

— Кстати о свадьбе. Я думаю, нам стоит дождаться, пока саиб Фалкирк и его жена уедут в Бомбей.

— Неужели мы должны ждать так долго? — спросил Зафир, целуя ее.

— Да, саиб и мэм-саиб очень многое сделали для меня. Покинуть их сейчас было бы неблагодарностью с моей стороны.

Зафир снова поцеловал ее, однако положил руку ей на грудь.

— Можно подождать дня свадьбы, но зачем ждать всего остального?

— Будем ждать, негодник.

Спокойно приняв отказ, Зафир сорвал темно-красный цветок, росший у дороги.

— Любой мужчина желает себе в жены благоразумную женщину. — Он положил цветок ей за ухо.

— Ты всегда такой добродушный, неужели мои слова никогда не обижают тебя?

— Я бы обиделся, если бы ты не захотела выйти за тебя. Давай прогуляемся.

Мира не обратила внимания, куда он ее ведет, и только сейчас заметила, что они подошли к запретной зоне.

— Эта часть сада для семьи магараджи и самых близких приближенных, — заметила она. — У нас будут неприятности.

— Гости вроде нас могли заблудиться, — беззаботно ответил Зафир. — Не казнит же магараджа слуг Фал-кирка за обычный проступок.

И хотя Миру его слова не убедили, она не могла отказать себе в удовольствии посмотреть на личные владения магараджи, и вскоре они очутились в самой глубине сада.

— А это, должно быть, знаменитая индийская смоковница, — показал Зафир.

— И чем же она знаменита? — спросила Мира. — По-моему, выглядит как любая другая смоковница.

— Говорят, магараджа устроил на ней трон и часто принимает посетителей.

На другой стороне массивного дерева они действительно обнаружили трон, сплетенный из корней, с красивым сиденьем, и Зафир моментально взгромоздился на него.

— Неплохо, — сказал он. — Иди сюда и поцелуй меня здесь. Потом расскажешь нашим внукам, что ты была невестой человека, который сидел на троне Дхарджистана.

— Глупец! — закричала испуганная Мира. — Если нас кто-нибудь увидит, магараджа велит отрезать тебе нос или выколоть глаза.

Усмехнувшись, Зафир посадил ее к себе на колени.

— А не зачать ли нам первого ребенка на этом троне? — шепнул он.

— Нет, варвар! Я немедленно ухожу! Зафир тоже спрыгнул на землю, и тут его веселье моментально испарилось.

— Сюда кто-то идет.

Он толкнул Миру в гущу ветвей, затем потащил выше, где образовалась устойчивая платформа, и, прислонившись к стволу, обхватил спутницу руками.

А притихшая Мира тем временем придумывала жениху страшные наказания. Это по его милости им теперь грозила ужасная опасность, ибо одним из мужчин внизу был сам магараджа. Она узнала Раджива Сингха по голосу. Он говорил на персидском, который Мохан заставил ее выучить.

Беззаботный Зафир начал пощипывать ей ухо, и Мира затаила дыхание, решив, что когда-нибудь обязательно убьет его, но только не сегодня.

Она просунула руку ему под одежду, погладила грудь, чего ей так давно хотелось, а потом опустила руку пониже, чтобы проверить, как он будет реагировать на ее сексуальные заигрывания.

Вдруг она замерла и стала прислушиваться к разговору. Зафир, не знавший персидского, хотел продолжить игры, но Мира покачала головой. При этом красный цветок выпал и медленно полетел вниз. Зафир попытался его поймать, но промахнулся. Сколько Мира ни умоляла Бога, чтобы цветок застрял где-нибудь на дереве, тот благополучно долетел до земли.

Мужчины замолчали, потом магараджа грозно задал какой-то вопрос.

Парочка на дереве боялась шелохнуться. Нарушение установленного порядка в садах было серьезным проступком, а уж подслушивание самого Раджива Сингха могло закончиться смертью. Внезапно пронзительно Закричала обезьяна, ей ответила другая, началась злобная перебранка, на землю посыпались тонкие ветки и листья. Так как цветок могла занести на смоковницу обезьяна, мужчины продолжили свой разговор, а Мира внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова.

— Не забудь сказать афганским вождям, что они должны выступить немедленно, так как пенджабские генералы не сдвинутся с места без их поддержки, — говорил магараджа. — У меня недостаточно сил, чтобы одному напасть на британцев. Я направил связных в Пенджаб, пусть готовятся выступить сразу же, как только афганцы достигнут границы. Надо действовать сообща или не действовать совсем, причем действовать быстро, пока к британцам не пришло подкрепление с востока. Другой такой возможности нам больше не представится.

— Я непременно подчеркну, что действовать нужно сообща и через Шпола-Пасс, — ответил собеседник.

— Мой Дхарджистан никогда не попадет в жадные руки иностранцев. Такому не бывать.

В наступившей тишине отчетливо были слышны удаляющиеся шаги, а парочка терпеливо ждала, всю их игривость как рукой сняло. Наконец Зафир начал спускаться с дерева, замирая на каждом шагу, затем подхватил Миру.

— О чем они говорили, маленькая голубка? Та как могла передала содержание беседы.

— Идем, — сказал помрачневший Зафир. — Мы должны рассказать обо всем саибу.

Мира сразу успокоилась. Саиб знает, что делать, он спас ее, значит, спасет и Индию.

— Как же предотвратить войну? — спросила Лора, нервно барабаня пальцами по колену.

— Сейчас разумнее всего перебросить нашу главную ударную силу на границу, чтобы помешать отдельным группам соединиться. Пока они разобщены и находятся под началом разных вождей, но со временем Раджив Сингх обязательно создаст единую армию, поэтому мы должны спешить. Если он здесь, на севере, одержит хотя бы одну победу, восстания охватят всю Индию.

— И тогда их уже не остановить, — сказала Лора, зябко передернув плечами.

— Вот почему наша основная задача — предотвратить восстание. Достаточное присутствие британских войск в северной Индии заставит разрозненные группы отказаться от мысли выступить против Англии.

— Значит, нужно действовать быстро, пока новости из Афганистана не распространятся по всей стране.

— Верно. Самая большая группировка, находящаяся ближе всех, — в Камбее. В этом отношении нам повезло, там я пользуюсь влиянием, и ответ будет немедленным. Кроме того, войсками командует генерал Родон, который может действовать самостоятельно, не дожидаясь согласования с вышестоящими инстанциями, что сейчас крайне важно.

— Даже я слышала о нем. — Лора облегченно вздохнула. — Следовательно, мы должны поехать в Камбей, все рассказать, а остальное пусть делает армия.

— Мы, как и планировали, уедем завтра. Когда Манпур скроется из виду, мы поскачем галопом, и в течение недели британские полки отправятся к Хайбер-Пасс, не забыв, конечно, про Шполу-Пасс, о которой упоминает Петр Андреевич.

— Как все просто, — усмехнулась Лора. — А что будет с Радживом и Камалой?

— Точно сказать не могу, но если не произойдет кровопролития, ему позволят сохранить трон, хотя, в чем я почти уверен, его заставят сократить численность армии.

— Он по натуре воин. Неужели ты думаешь, что магараджа будет сидеть тихо и т покажет клыки?

— Не знаю, — вздохнул Йен. — Остается надеяться ради него самого, а также ради Камалы и Дхарджистана.

Услышав в гостиной шаги, Лора напряглась от испуга.

— Майор, вы здесь?

Что-то в голосе Зафира показалось странным не только ей, поскольку Йен сразу бросился к двери.

— Заходи. Что случилось?

Зафир вошел в комнату, за ним Мира.

— Мы должны поговорить с вами, хазар. — Обращение «хазар» вместо английского «сэр» не предвещало ничего хорошего. — У нас дело чрезвычайной важности.

— Тогда не медли.

— Так случилось, что мы сидели на индийской смоковнице…

— Как вы туда попали? Впрочем, легко догадаться. Вы что-нибудь подслушали?

— Разговор магараджи с афганцем. Они говорили по-персидски, который Мира знает. Речь шла о вторжении в Индию.

— Проклятие! — Йен обменялся взглядом с женой, и оба подумали об одном и том же: опасность намного реальнее, чем они предполагали. — Мира, рассказывай.

Лора слушала ее рассказ с тяжелым сердцем, зато Йен становился все спокойнее. Когда Мира закончила, он сообщил молодым людям последние новости.

— Ты не знаешь, где находится Шпола-Пасс?

— Название мне знакомо, это где-то на территории Африки. Я там никогда не был.

— Ладно. Завтра мы покидаем Манпур. Как только выедем из города, ты с женщинами отправишься на юг, пусть они укроются у твоего дяди Хабибура. Затем поезжай в Камбей, найди моего брата и передай ему план, который я составлю вечером… А я поеду на границу, попытаюсь разыскать это место и, когда прибудут войска, выведу их туда. Проход там настолько узкий, что его может прикрыть рота солдат.

— Сделаю, хазар. — Фривольные манеры у Зафира давно исчезли, он превратился в воина.

— Прямо от меня иди на базар, купи мне поношенную пятнистую одежду и сбрую для лошади. Чтобы не вызвать подозрений, обойди несколько магазинов. Ну, ты сам знаешь.

— Нет! — воскликнула Лора. Зафир посмотрел на нее с удивлением, Йен, который знал ее лучше, — с беспокойством.

— Если ты решил ехать на границу, я поеду с тобой.

— Исключено.

— Нет, без меня ты никуда не поедешь.

— Хватит! — рявкнул Йен.

Она решила не ссориться с мужем в присутствии слуг, лучше убедить его, когда они останутся наедине. Конечно, ее присутствие вряд ли поможет Йену, но она, черт возьми, непременно поедет с ним, хотя не верит в глупые предсказания Шриниваши. И все-таки гораздо безопаснее для мужа, если она будет рядом.

Проводив Зафира, он вернулся с непроницаемым лицом.

— Я ценю твою преданность, Лора, но это не женское дело.

— Слишком опасно?

— Не очень. Я несколько раз переходил через границу, надеюсь, мне удастся сделать это и сейчас, тем более в национальной одежде.

— С твоим цветом лица? — усомнилась Лора.

— Ты даже представить себе не можешь, как убедительно я выгляжу с тюрбаном на голове и загаром на лице. Борода у меня рыжая, некоторые мусульмане пользуются для этого хной. Но что еще важнее, я знаю языки и обычаи. К тому же я не собираюсь подвергать себя опасности, просто хочу найти то ущелье, чтобы наши войска заблокировали проход.

— Если это так безопасно, почему же ты не хочешь взять меня с собой?

— С тобой я буду ехать медленнее и, кроме того, буду за тебя волноваться, — нетерпеливо ответил Йен. — Какого дьявола ты настаиваешь?

— Я не задержу тебя, мы уже проехали половину Индии, и ты знаешь, что я езжу верхом не хуже большинства мужчин, умею стрелять, пусть не блестяще, но достаточно хорошо, чтобы при необходимости помочь тебе. Я говорю по-персидски и на нескольких диалектах урду. Затемнив лицо и надев соответствующую одежду, я вполне могу сойти за местную жительницу.

— Даже национальная одежда не закроет твои формы и не сделает тебя похожей на мальчика.

— Тогда я надену чадру, под ней не распознаешь даже бегемота.

— Нет, Лора, на границу я тебя не возьму. Она попробовала зайти с другой стороны;

— Может, разумнее послать вместо себя Зафира? Ему легче пробраться туда, а ты сумеешь лучше рассказать властям Камбея, что происходит на самом деле. Зафира не воспримут так серьезно, даже если он привезет донесение от тебя.

— С помощью Дэвида ему поверят. Кроме того, я не могу послать его в тот район: эти земли контролируют африди, у которых с племенем Зафира кровная вражда. Для него это означает верную смерть.

— А ты не идешь на верную смерть?

— Нет, африди не враждуют с пенджабцами.

— Почему Зафир не может одеться как пенджабец?

— Он сочтет трусостью ехать по территории врага переодетым.

— Йен, ты хорошо знаешь те места и племена, ты самый меткий стрелок из всех, кого я знаю. Мне будет гораздо безопаснее ехать с тобой, чем с Зафиром. Одного мужчины недостаточно для защиты двух женщин, поэтому мне лучше быть с тобой.

— Лесть не поможет. Я могу быть лучшим стрелком в истории человечества, но это не спасет твою жизнь, если на нас нападут полсотни головорезов.

Лора разозлилась, однако не сдалась, вспомнив, что имеет в руках козырь.

— Все названия дорог написаны по-русски, и я не стану переводить их для тебя. Хочешь ты этого или не хочешь, но тебе придется взять меня с собой.

— Тогда я найду ущелье и без тебя! — рявкнул Йен. — Черт возьми, глупая женщина, неужели ты не понимаешь, что это не игра!

Он шагнул к ней, и Лора решила, что сейчас последует удар. Но Йен не был похож на ее отца. Он обнял ее, поцеловал, и разлившееся по телу желание показало ей, как тонка линия, отделяющая ярость от страсти.

— Ты хочешь добиться послушания, соблазнив меня? Не выйдет, тупоголовый шотландец!

Она провела рукой по его паху, затем расстегнула пуговицы на брюках и выпустила на волю набухшую плоть.

Йен засмеялся. Нет, он совсем не был похож на ее отца.

— Ах ты, маленькая ведьма, я даже не предполагал, что ты настолько опасна. Лора, почему ты любой ценой хочешь поехать со мной? Я всегда считал тебя разумной женщиной.

— Я начинаю беспокоиться, когда ты далеко от меня. Возможно, тебе это покажется смешным, но думаю, что с тобой ничего не случится, пока мы вместе.

— Понимаю. Я тоже не хочу с тобой расставаться.

— Если путешествие в самом деле безопасное, то не вижу причин для отказа.

— В любом путешествии по дикой стране есть элемент непредсказуемости. Девяносто девять раз мы можем добраться туда, найти Шполу-Пасс и вернуться обратно, а в сотый может случиться непредсказуемое…

— Девяносто девять из ста совсем неплохо, и сотый может произойти даже в том случае, если я поеду с Зафиром.

— Ну хорошо, — согласился со вздохом Йен. — Только при одном условии: ты обещаешь подчиняться всем моим приказам. В непредвиденных состояниях, или игра будет стоить нам жизни. Тебе все ясно?

— Да, сэр, ты будешь командовать экспедицией. — Лора положила голову ему на плечо. — Теперь, когда вопрос решен, не закончить ли нам то, что мы уже начали?

Йен засмеялся и повел жену к кровати.

— Поскольку тебе придется долго ехать верхом… — он лег на спину и усадил ее на себя, — ты должна хорошо попрактиковаться.

Упражнения не только доставили ей удовольствие, но и послужили дальнейшему образованию, поэтому Лора пришла к выводу, что ей не обязательно читать «Камасутру»: все необходимое она сможет узнать от собственного мужа.

Днем она нанесла прощальный визит Камале, немного опасаясь, что уже не сумеет вести себя естественно, но магарани все упростила.

— И без вашей записки я бы догадалась, что вы осуществили свое заветное желание, — сказала она, усадив гостью на диван.

— Мне очень помогли ваши советы и советы моей служанки Миры. Особенно вдохновляюще подействовали розовые лепестки.

— На то и сады, чтобы доставлять удовольствие своим друзьям.