Глава 16

Когда Люсьен добрался наконец домой, был уже полдень. Он чувствовал смертельную усталость. Первое, что он сделал, вернувшись, это принял горячую ванну. Ему хотелось смыть грязь, оставшуюся после оргии «Геллионов», которую он ощущал почти физически. Он предпочел бы провести вечер дома, обдумывая новые механические устройства. Но его ожидало приглашение в салон леди Грэхем. Он надеялся там узнать что-нибудь о Касси Джеймс. Но даже если он не получит никакой новой информации, остроумные беседы, которыми славился салон, отвлекут его и, возможно, снимут депрессию.

Когда "Люсьен вошел в солидный городской дом леди Грэхем, хозяйка встретила его с радостной улыбкой.

— Люсьен, какой приятный сюрприз! Мне так не доставало вашего злого юмора.

— Ужасно давно у вас не был, — ответил Люсьен, целуя ей руку. — Сейчас даже трудно представить, какие дела, собственно, могли меня настолько увлечь, чтобы не осталось времени для отдыха.

Леди Грэхем ответила ему проницательным взглядом все понимающей женщины.

— Я догадываюсь, что это были очень важные дела, и вряд ли вы захотите обсуждать их. Я хочу познакомить вас кое с кем из моих гостей. Сегодня у меня большой сбор. Большинство вам хорошо знакомо. Но, думаю, что мне удастся порадовать вас встречами с новыми, очень интересными людьми. Например, с леди Джейн Траверс. Это моя давняя подруга, немного — синий чулок. Мы познакомились, когда только начали выезжать в свет, лет тридцать назад. Она мало бывает в обществе, и вы, наверное, ее не встречали. У нее очень своеобразное чувство юмора и очень оригинальные взгляды на то, какую политику должно проводить наше правительство. Советую вам ее разыскать. Это рыжеволосая женщина шести футов ростом. Вы ее ни с кем не спутаете.

— Судя по вашему описанию, это настоящая амазонка. Она, конечно, ярая сторонница теорий Мэри Воллстоункрафт Годвин?

— Разумеется, как и всякая образованная женщина, — леди Грахем удивленно подняла брови. — Но вы ведь с ними согласны, радикал, прикрывающийся маской денди. Я прекрасно помню, как однажды вы проспорили целый вечер напролет с одним ужасным тори, защищая права женщин. Поэтому не пытайтесь сейчас напустить туману.

Люсьен рассмеялся, и хозяйка повела его в гостиную.

— Я должен был догадаться, что вы не забыли об этом случае, — ответил он. — Скажите, а не бывает ли в вашем салоне актриса Касси Джеймс?

— Нет, но я рода буду, если она придет. Я видела ее в «Марлоу» в какой-то цыганской пьесе. Девочка очень талантлива. О ней еще заговорят.

Тут она заметила молодого человека, растерявшегося в толпе гостей, и поспешила к нему.

— Мистер Хейнс, я хочу вас кое с кем познакомить.

Лади Грэхем представила Стрэтмора и Хейнса и перешла к другим гостям. Хейнс оказался поэтом-любителем. Он тут же принялся обсуждать новую эпическую поэму Байрона «Корсар». Поскольку Стрэтмор поэмы не читал, а поэзию Байрона недолюбливал, беседа получилась очень короткой.

В течение следующего часа Люсьен переходил от одной группы к другой и больше слушал, нежели говорил. Темы разговоров были самыми различными — от политики царя Александра до скорого благополучного завершения мирных переговоров и нашумевшего романа Джей Остин.

Стрэтмор получал огромное удовольствие от этих дискуссий. Что же касалось Касси Джеймс, то о ней он не узнал ничего нового. Все о ней слышали, многие видели ее в театре, но никто не был знаком с ней лично. Однако расследование часто оказывалось делом утомительным и малопродуктивым, и Люсьен приучил себя относиться к этому философски. Он перешел в следующую комнату, не такую большую, как предыдущая, но так же битком набитую гостями. Тут рядом с ним возникла леди Грэхем.

— Позвольте, я представлю вас леди Джейн. Она в дальнем углу. Леди Джейн — завзятая театралка. Возможно, она знакома с актрисой, которая вас так заинтересовала.

Люсьен сразу нашел леди Джейн в толпе. Она На полголовы возвышалась над окружавшими ее собеседниками. Ее волосы действительно отливали золотом, и, хотя в них кое-где серебрилась седина, она все еще была красивой женщиной.

Рядом с ней, скромно потупившись, стояла девушка в сером платье. Люсьен мог спокойно разглядывать ее, поскольку она сама не отрывала взгляда от пола. Девушка производила впечатление совершенно бесцветного создания, какой-то бедной родственницы. Он никогда не обратил бы на нее внимания, но здесь, среди веселых и возбужденных гостей, она резко выделялась своей скованностью и застенчивостью. Рядом с леди Джейн она казалась низкорослой, хотя на самом деле, видимо, была немного выше среднего роста.

Девушка отступила назад и чуть повернулась, чтобы избежать столкновения с одним из гостей, восторженно размахивающим руками. Теперь Люсьен мог разглядеть ее нежный, точеный профиль. Как на старинной греческой монете…

Пораженный Стрэтмор резко остановился. Нет, это невозможно! Это совершенно исключено!

— Кто эта молоденькая девушка, которая стоит возле вашей приятельницы, — спросил он, стараясь быть сдержанным.

— Какая девушка? — леди Грэхем остановилась и посмотрела в том же направлении, что и Люсьен. — Так вы говорите о леди Катрин Трэверс, племяннице Джейн. Ну, не такая уж она молоденькая. Ей, наверное, года двадцать четыре. Очень милая девушка, но из нее никогда и слова не вытянешь. Ее родители умерли, и она живет с Джейн.

Гнев овладел Стрэтмором. Бешенство разлилось в крови. Он-то считал, что ко всему готов. Но эта маленькая ведьма вновь застала его врасплох. Эта новая роль похлеще всех предыдущих. Она превзошла сама себя. Актриса, абсолютно лишенная стыда, изображает невинную молодую леди. Да еще аристократку!

Но ее игра, как всегда, превосходна. Если бы он не знал ее так хорошо, если бы не держал в своих объятиях, если бы не целовал ее живые губы, то сейчас, конечно, был бы обманут. В атом новом облике девушка казалась незнакомкой. Хотя лицо было тем же самым лицом Эмми, Салли, Джейн и Касси Джеймс.

В мозгу Люсьена пронеслись картины воспоминаний. Вот она лежит рядом с ним, полуобнаженная, с глазами, затуманенными страстью.

Когда-то он поверил ей. Но больше ей не удастся его провести.

— Ну, конечно, леди Катрин Траверс, — сказал он, стараясь придать голосу полное безразличие. — Я не сразу узнал ее. Такая скромная, спокойная девушка. Но какой острый ум прячется под ее застенчивостью.

— Странно, что вы с ней знакомы, — ответила леди Грэхем. — Вы, конечно, знаете, что она из старинного рода. Но мужчины в этой семье всегда отличались нелюдимостью и полным отсутствием средств к существованию. Не нашлось денег даже на то, чтобы вывезти Катрин в свет, и теперь у леди Джейн она живет очень скромно.

— Тем не менее я имел счастье познакомиться с ней, — с этими словами Стрэтмор стал пробираться сквозь толпу. На его лице сверкала зло-, вещая улыбка.

— Не могу вам передать, как мне хочется продолжить это знакомство, — сказал он леди Грэхем, когда они наконец добрались до места, где стояла Кит.

— Джейн, позвольте вам представить моего друга, лорда Стрэтмора. Люсьен, это леди Джейн Траверс.

Как только леди Грахем произнесла имя Стрэтмора, леди Катрин повернула голову и напряженно замерла. Но ее беспокойство мог заметить только Люсьен, пристально наблюдавший за ней. Лицо девушки оставалось внешне абсолютно бесстрастным.

Люсьен склонился над рукой леди Джейн и произнес несколько подходящих к случаю учтивых фраз. Она была почти такого же высокого роста, как и он сам, а в ее серых глазах светился глубокий ум.

— Рада познакомиться с вами, лорд Стрэтмор, — ответила леди Джейн на приветствие Люсьена, — Вы произносите потрясающие речи в палате лордов. Интересно, не собираетесь ли вы занять какой-нибудь пост в правительстве?

— Никогда! — не раздумывая ответил Стрэтмор. — Гораздо приятнее критиковать чужую работу, чем самому что-то делать.

Леди Грэхем рассмеялась.

— Вы, конечно, уже знакомы с леди Кэтрин Траверс? — спросила она.

— Как давно мы не виделись, леди Кэтрин, — подхватил Стрэтмор.

— Разве мы знакомы? — девушка нахмурилась в ответ.

С трудом сдерживаясь, чтобы не похвалить Кит за подобную выдержку и артистичное исполнение роли, он со вздохом произнес:

, " — Как обидно, что вы совершенно забыли о нашей встрече. Она так прочно запечатлелась в моей памяти. Неужели вы не помните нашей захватывающей дискуссии, которая была прервана Столь внезапно?

В этот момент Кит допустила ошибку. Она подняла взгляд на Люсьена. Лицом она владела прекрасно, но взгляд ее выдал. Женщина менее сильная давно бы отступила.

— Меня очень заинтересовали теории Мари Годвин в изложении леди Кэтрин. Она высказывала захватывающие идеи, касающиеся женского образования. Я собираюсь составить запрос для палаты лордов по атому вопросу, поэтому хотел бы поговорить с ней еще раз, — сказал Стрэтмор, обращаясь к леди Джейн. — Вы позволите?

Не дожидаясь ответа, он взял девушку под руку, и она почувствовала, что ее локоть зажат словно в тисках. Люсьен провел ее сквозь толпу и вывел в коридор. Он помнил, что где-то в дальней части дома был небольшой кабинет. Там-то уж никто не помешает ему свернуть шею этой бессовестной лгунье.

Когда они оказались в пустынном коридоре, девушка попыталась протестовать.

— Лорд Стрэтмор, это неприлично! Я не могу оставаться вдвоем с незнакомцем! Он окинул ее тяжелым взглядом.

— Мне трудно сказать, кем мы, собственно, являемся друг для друга. Но уж во всяком случае — не незнакомцами!

Когда она вновь попробовала протестовать, он ответил резко и грубо.

— Может быть, я должен рассказать гостям, как бесподобно выглядят ваши обнаженные груди? Или как вы стонете, когда я целую татуировку на вашей ноге?

Девушка резко остановилась. Кровь прилила к ее лицу, потом она вдруг побледнела, и силы оставили се. Кит не могла больше сопротивляться.

Стрэтмор втолкнул ее в слабо освещенный кабинет и захлопнул дверь. Как только он выпустил Кит, она отбежала в дальний угол комнаты, потирая затекший локоть. Она глядела на Люсьена с таким ужасом, как будто он был сумасшедшим, только что бежавшим из больницы.

— Леди Джейн — ваша сообщница или новая жертва? — спросил Люсьен. Он зажег свечу от тускло горящей лампы и прошелся по комнате, зажигая все свечи, которые были установлены в подсвечниках по всему кабинету. Он Хотел видеть малейшие изменения в ее лживом лице.

— Не сомневаюсь, что вы вполне способны убедить невинную женщину в том, что являетесь ее родственницей, — он задул свечу, которую держал в руке. — Вы даже присвоили ее имя. Я В мыслях называл вас Джейн с тех пор, как вы сказали, что это ваше настоящее имя. Однако должен заметить, что имя Кэтрин подходит вам гораздо больше всех тех имен, которыми вы пользовались.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — ответила девушка неуверенно.

Ее серые глаза наполнились слезами. Но это только вызвало у Стрэтмора новый приступ гнева.

— Как, больше не будет цыганских плясок? И страстных речей о социальной справедливости? Не будет даже соленых шуточек, как у служанки в Трактире? — Он приблизился к девушке. — Я разочарован. Неужели у вас не заготовлено больше ни одной интригующей истории? Может быть, вы шпионка Наполеона, и теперь для вас наступили тяжелые времена, раз император в изгнании? А может быть, вы наследница престола какого-нибудь балканского княжества и пытаетесь восстановить свои права?

— По-моему, вы сошли с ума, лорд Стрэтмор, — ответила девушка, встав позади диванчика, — или сильно пьяны.

Он обогнул диванчик и подошел к ней.

— Уверяю вас, я совершенно трезв. Что же касается безумия, пожалуй, вы правы. Но ведь именно вы свели меня с ума.

— Не подходите ко мне, — девушка отступила назад.

— Не будьте так трусливы. Я был уверен, что вы храбрая девушка.

Не успел он подойти к ней, как она отскочила в сторону.

— Я совсем не та, за кого вы меня принимаете!

Он внимательно посмотрел на нее.

— То же лицо, та же фигура и те же лгущие серые глаза. Изменилось только имя. Но разве это важно? Вы сменили столько имен… Каждый раз, когда мы встречались, у вас было новое имя.

Девушка вновь попыталась ускользнуть от Люсьена, но комната была слишком мала. Он сделал несколько шагов и загнал ее в угол. Кит прислонилась к стене и спросила дрожащим голосом:

— Что вы собираетесь делать?

.;

— Сначала я подумывал о том, что вас следует убить! Отличная была идея. Но в конце концов Пришел к мысли, что нужно просто завершить то, что я не успел, когда мы были с вами вместе в последний раз.

— Не прикасайтесь ко мне! — воскликнула она. — Я позову на помощь.

— Вряд ли вас услышат. В гостиной такой шум!

Стоило ему только коснуться ее, как он понял, как страстно желал он возобновить прерванную близость. Его гнев был ничем иным, как подавленным желанием. Он жаждал обладать ею. Господи, как он хотел ее, хотя не верил ей ни на грош.

Он обнял девушку и прижал к себе, чтобы ощутить тепло ее тела.

— Не пытайтесь бороться с неизбежным, — мягко произнес он.

Кит постаралась выскользнуть.

— Не вижу ничего неизбежного!

— В самом деле? — Он удерживал ее в кольце своих рук нежно, но крепко. — Успокойтесь, моя милая. Я не хочу пугать вас, Я не могу сердиться, когда нахожусь рядом с вами. Как бы я ни старался.

Кит всхлипнула и спрятала лицо у него на груди. Люсьен гладил девушку, терпеливо ожидая, когда их взаимное притяжение совершит чудо. Постепенно ее напряженное тело расслаблялось и согревалось. К ней возвращалась женственность и обаяние. Он прижался щекой к ее вьющимся волосам. Им овладевало странное состояние. Состояние покоя и нарастающего желания.

— Как жаль, что мы не можем стоять вот так всю жизнь! — прошептал он. Его рука скользила по таким знакомым изгибам фигуры.

Слова Стрэтмора вывели девушку из оцепенения. Она уперлась руками ему в грудь и пыталась оттолкнуть.

— Мы вообще не должны были так стоять! Люсьен оперся руками в стену позади Кит так, что она оказалась в ловушке.

— У вас есть другой мужчина? Скажите, тогда я, по крайней мере, смогу понять, почему вы избегаете меня.

— Это не я вам нужна! — воскликнула девушка обреченно. — Вы ошибаетесь.

— Мне нужны только вы. — Он ласково провел по ее щеке. Какое у нее было милое лицо, нежное, как цветок. — Мне нужны вы. И на этот раз вы станете моей.

— Нет! — Девушка прикусила губу, как будто решаясь на что-то. Наконец, она вздохнула Я произнесла прерывающимся голосом:

— Я не хотела говорить вам этого.

— Чего? — спросил он, стараясь ее подбодрить.

Девушка криво улыбнулась.

— Лорд Стрэтмор, я опасаюсь, что вы спутали меня с моей сестрой-близнецом, с Кристиной.

Глава 17

После минутного молчания Люсьен громко расхохотался.

— Я рад, что ваше воображение не истощилось. Но, честно говоря, вы могли бы придумать что-нибудь получше мифической сестры-близнеца. Это прямо как в средневековых немецких романах.

— Кристина — отнюдь не миф. Она — комическая актриса и выступает под именем Касси Джеймс. Очевидно, вы знакомы с ней, а совсем не со мной. — Девушка тяжело вздохнула и продолжала:

— Я вас очень прошу, не ставьте мне в вину то зло, которое сделала моя сестра.

Люсьен был в сомнениях. Девушка говорила чертовски убедительно. Он изучающе смотрел на ее искреннее лицо. Каждая его черточка была той самой, которую он так хорошо помнил! Как знакомы были ему эти каштановые волосы, отливающие золотом и эта стройная грациозная фигура. В облике девушки не было и следа непристойной жизнерадостности Салли или Касси Джеймс, но авто она очень напоминала ту «Джейн», которая пыталась спасти своего младшего брата.

Но леди Немезида была достаточно талантливой актрисой, чтобы сыграть также и бедную родственницу, застенчивую леди Катрин Трэверс. Ведь она ответила на его объятие так, будто это было уже не в первый раз. Но в голосе девушки было что-то, заставляющее поверить в ее искренность.

Был только один способ проверить, кто это.

Даже самая искусная актриса не сможет притвориться другой женщиной во время поцелуя. Люсьен привлек девушку к себе и склонился над ней. Но не успели его губы прикоснуться к ее, как она отскочила назад и отвесила ему пощечину.

— Как вы посмели, сэр!

Да, она была достаточно сильной. Но он выпустил ее совсем не поэтому. Он услышал голос оскорбленной добродетели. Трудно было поверить, что даже самая талантливая актриса может так достоверно изобразить возмущение невинности, подвергшейся нападению.

Щека графа горела. Он вновь впился взглядом в лицо девушки. Он не находил ни одного отличия. Это была все та же вздорная девчонка, которая нарушила спокойный распорядок его жизни. Правда, взгляд ее ясных серых глаз был глубже, чем раньше.

— Не бывает совершенно идентичных близнецов, — произнес он медленно. — Всегда есть какие-то различия, но в данном случае я не вижу ни одного. Поверьте мне, я могу это утверждать.

Никто не рассматривал вас с таким вниманием, как я.

Девушка вспыхнула и покачала головой. Казалось, тепло, которое излучали глаза Люсьена, обожгло ее.

— Сколько я себя помню, всегда все говорили, что Кристина и я — неразличимые близнецы, — ответила она с вызовом. — Но поверьте мне, если бы Кристина была сейчас здесь, вы бы сразу узнали ее. А меня вы просто не заметили бы. Всегда взгляды всех мужчин устремлялись к ней.

— Многие актеры обладают этой способностью. Но когда она им не нужна, они ее просто отбрасывают, — произнес Люсьен таким тоном, как будто выпад девушки не произвел на него никакого впечатления. Его глаза сузились. — А когда леди Грэхем представляла нас друг другу, вы, несомненно, узнали меня, хотя и старались не подать виду.

— Мое смущение было вызвано не тем, что я вас узнала, а тревогой. Знаете, как вы на меня смотрели? Как на таракана!

— Ничего подобного. Совсем не как на таракана, — ответил Люсьен, не удержавшись от улыбки.

— Одного вашего взгляда было достаточно, чтобы до смерти напугать несчастную женщину, — девушка отошла к камину и опустила голову. — Я не знаю, что было у вас с Кристиной, и, честно говоря, совсем не хочу знать. Единственное мое желание — это, чтобы меня оставили в покое.

— Я совсем не уверен, что у вас есть сестра. Мой опыт общения с вами подсказывает, что вы — непревзойденная лгунья. Поэтому мне нужны более серьезные доказательства, чем ваши ничем не подкрепленные слова.

Девушка подняла голову и окинула Стрэтмора ледяным взглядом.

— Совершенно не понимаю, почему я должна что-то доказывать. Я занималась своими собственными делами, а вы буквально напали на меня.

Боже мой, а вдруг она и в самом деле совершенно невинна, и они никогда раньше не встречались? Это было бы чудовищно.

— Если то, что вы мне сказали про свою сестру-близнеца, правда, я буду на коленях молить у вас прощения.

В глазах девушки промелькнула лукавая усмешка. Казалось, такая перспектива ее совсем не огорчала.

— Ну что ж, граф Стрэтмор, приготовьтесь к покаянию. Кристина не менее реальна, чем я.

Кэтрин постепенно освобождалась от своей скованности. И, как ни странно, в чем-то она стала больше похожа на ту женщину, которую знал Люсьен, а в чем-то — меньше. У нее был все тот же быстрый ум, но теперь он соединился со спокойной сдержанностью, что оказалось для него совершенно неожиданным. Конечно, хорошая актриса могла бы сыграть и это.

Стрэтмор решил, что обвинительный тон не принесет никакой пользы. Гораздо больше информации он сможет получить во время спокойной беседы.

— Простите мне мою нескромность, леди Кэтрин, — начал он, — но не могли бы вы мне объяснить, почему вы и ваша сестра ведете столь различный образ жизни?

— И… — Девушка поняла, что граф поверил ей и, почувствовав себя совсем свободно, присела на стул у камина.

— Это очень простая история, — сказала она со вздохом. — Моим отцом был четвертый граф Маркленд. У Траверсов никогда не было никакого состояния, если не считать обаяния, необузданности и удивительной способности производить на свет идентичных близнецов. Наше семейное гнездо — Лэнгдейн Корт, было в Уэстморленде.

Люсьен взял стул и расположился напротив девушки.

— Было? Она снова вздохнула.

— Мой отец унаследовал только долги. К тем, что он получил в наследство, он добавил целую кучу своих собственных. Когда мы росли, наш дом разваливался буквально на глазах. Наша мать умерла, когда нам было по десять лет. С тех пор мы пользовались полной свободой. Если бы дамы, жившие по соседству, не приняли в нас участия, мы могли бы вырасти настоящими язычницами. Пока отец был жив, ему удавалось как-то успокоить кредиторов. Но когда он умер — это случилось пять лет тому назад, — имение было продано с молотка, титул перешел к Нашему американскому кузену, а мы с Кристиной остались без гроша.

— Неужели ваш отец был настолько безответственным человеком, что не позаботился о вашем будущем?

— Не в его характере было беспокоиться о будущем. Возможно, он надеялся, что отхватит большой куш, играя в карты, и осчастливит нас. Но ему это так и не удалось. Моя мама была дочкой викария, но, после того как она вышла за моего отца, ее лишили наследства. Так что с этой стороны тоже не было никакой поддержки. В общем, мы с Кристиной оказались в ситуации, обычной для девушек из хороших семей, лишившихся состояния.

— Очень тяжелая ситуация.

— Вы совершенно правы. Что можно сделать в таком положении? Выйти замуж, найти работу или жить на положении бедных родственников!

— Замужество было бы самым разумным выходом. Вы очень привлекательные девушки.

— Красота мало значит, когда нет приданого, — цинично заметила девушка. — И потом… Были другие причины.

Люсьену очень хотелось выяснить, что же это за причины. Но он решил не отклоняться от основной темы.

— Вот тогда-то вы и переехали к леди Джейн?

Девушка кивнула.

— К счастью, тетя Джейн получила от бабушки небольшое наследство. Его вполне хватало на скромную жизнь в Лондоне. Я была очень рада, когда она пригласила нас к себе. Не думаю, что из меня вышла бы хорошая гувернантка, а другой работы я не смогла бы выполнять.

Когда она замолчала, Люсьен спросил:

— А Кристина?

— Моя сестра старше на десять минут, — продолжила девушка свой рассказ, глядя на пляшущие языки пламени, — и она унаследовала все характерные черты Трэверсов: обаяние и необузданность. Она была слишком упряма и независима, чтобы тихо существовать вместе с тетушкой-синим чулком. Она всегда любила играть, ставила пьесы, организовывала концерты. Вот она и решила запросить чепец за мельницу и попробовать себя на театральных подмостках.

— Таким образом, вы являете собой классический пример: добродетельная сестра и порочная сестра.

Не обращая никакого внимания на иронию в тоне Люсьена, девушка ответила:

— Кристина вовсе не порочна. Просто она смелее многих. Она никогда не пойдет по пути малодушия и трусости.

«Интересно, что же думает Кэтрин о своей жизни? — подумал Люсьен. — Неужели, считает ее трусливой?»

— Жизнь актрисы может и не быть порочной, — сказал он вслух, — но, согласитесь, это довольно странный выбор для девушки из хорошей семьи. Ее репутации будет нанесен непоправимый ущерб.

— Кристина всегда говорила, что от репутации мало толку, когда нечего есть. На стол-то ее не подашь. Она решила, что нищета не помешает ей наслаждаться жизнью. Чтобы не нарушить покой семьи, она взяла сценический псевдоним. Хотя, по правде сказать, от нашей семьи уже мало что осталось. Кристине потребовалось несколько лет, чтобы добиться успеха. Но теперь у нее все в порядке, как вам известно.

— Вы часто видитесь?

На лице Кэтрин отразилось беспокойство, и она поспешила отвернуться к огню.

— Хотя тетя Джейн и придерживается радикальных политических взглядов, в вопросах морали она достаточно консервативна. Она была категорически против решения, принятого Кристиной, и отказала ей от дома. После этого мне было сложно встречаться с сестрой.

— Другими словами, вам пришлось выбирать между сестрой-близнецом и крышей над головой? — догадался Люсьен. — Это трудный выбор.

— Совсем нет. Кристина сама решила все за нас обеих. Она всегда так поступала.

В голосе девушки зазвучала такая боль, что Люсьену стало не по себе.

— Ей, конечно, так же не достает вас, как и вам — ее.

Внезапно лицо девушки стало непроницаемым.

— Ни то и ни другое, — ответила она. — Вы хотели узнать, лорд Стрэтмор, почему мы с сестрой вели такую различную жизнь. Теперь вы это знаете, Я буду крайне признательна, если вы не станете распространять ату информацию. Джейн будет крайне огорчена, если все узнают, что Касси Джеймс — это заблудшая овечка из семейства Траверсов.

— Ваша тетушка — настоящий тиран.

— Она всегда была очень добра ко мне, — холодно ответила Кэтрин, — и я не собираюсь ее критиковать.

Люсьен был восхищен лояльностью девушки и надеялся, что она будет вознаграждена. Несмотря на внешнюю неприступность, девушка казалась легко уязвимой, и ему хотелось защитить ее. Хотя он вовсе не был уверен, что она не лжет.

— Конечно, и в очень родовитых семьях бывали актрисы. Но я понимаю, почему леди Джейн не хочет афишировать ваше родство. Хотя вы — совершенно неотличимы, и наверное, бесполезно пытаться это скрыть.

— Вовсе нет. Когда Кристина выступает, то использует много косметики и надевает такие костюмы, что становится на себя не похожей, а уж на меня — тем более. У меня очень узкий круг знакомых. Мало, кто может обратить внимание на наше сходство. Пока, во всяком случае, никто не обратил.

— Должен заметить, что вы несправедливы к себе и к своей сестре, — сказал Люсьен с улыбкой. — Конечно, в вашем облике нет ничего, что резко бросалось бы в глаза. Но общее впечатление — незабываемое.

Его взгляд упал на тяжелый узел каштановых волос на затылке девушки. Если их распустить, они закроют талию.

— Например, ваши волосы. Их можно назвать просто каштановыми. Но ведь они так прелестны! Густые, блестящие, отливающие золотом.

Девушка прикоснулась к волосам, но вдруг отдернула руку.

— Мне надо было вспомнить об этом раньше. Волосы — вот что нас отличает друг от друга. Я никогда не стриглась. Кристине надо надевать парики, поэтому ей пришлось постричь волосы до плеч, — глаза девушки победно засверкали. — Даже самая искусная актриса не смогла бы отпустить волосы за тот короткий срок, который прошел с тех пор, как вы видели мою сестру. Надеюсь, теперь я убедила вас, лорд Стрэтмор?

Перед мысленным взором Люсьена возникла четкая картина: Касси Джеймс с мягкими волосами до плеч. Он готов был проклинать себя. Кажется, рассудок отказывается служить ему. Как он сам этого не заметил! Конечно, разница в длине волос еще не абсолютное доказательство того, что он имел дело с двумя разными женщинами, но все же…

— Вы могли бы прицепить накладные волосы. Глаза девушки округлились.

— А вы подозрительный человек! Но даже вы должны будете согласиться, что, если бы я носила накладные волосы, вы заметили бы разницу…

— Чтобы доказательство было полным, — полушутя заметил Люсьен, — мне бы нужно вынуть шпильки из вашего пучка и посмотреть на распущенные волосы.

Девушка прищурилась и стала похожа на обозленную кошку.

— Лорд Стрэтмор, вы переходите границы дозволенного. До сих пор я прощала вас, поскольку вы спутали меня с моей сестрой. Но я не потерплю дальнейших посягательств. Даже такому повесе, как вы, должно быть известно, что с леди не обращаются так, как с актрисами.